Элиза Дуллитл и Полина Диброва. И: жена-ученица против жены-нахлебницы
Вчера я прочитал статью о Елене Товстик. Кажется, решение суда по её обеспечению уже есть и голодной и раздетой эта дамочка не останется. Её щедрый муж, Роман, и на этот раз не поскупился и оставляет ей приличное состояние.
Но вот что меня поразило: эта Елена, ещё в юности окрутившая перспективного бизнесмена (уведя его, несмотря на свой юный возраст из его тогдашней семьи, - вероятно, "приперев животом") - с тех пор ничему не училась и никем не работала. Она вытащила (или вырвала зубами?) в жизни свой "счастливый билет" и с тех пор беспечно каталась как сыр в масле, ведя благополучную и комфортную жизнь, ни в чём себе не отказывая. Только рожая время от времени очередного ребёнка, чтобы крепче привязать к себе состоятельного и щедрого супруга.
Хотя многие говорят, что детьми сама она не занималась, да и сейчас не особо озабочена ими, ведя себя как потерявшая тормоза скандалистка и даже нападая на мужа в его собственном доме (вы ещё не забыли про сломанную ею ногу Романа?)
В то время как в интервью Полины Дибровой (я посмотрел два: у Лауры Джугелия, 2х часовое, и у Андрея Малахова, длиною 1 час) через слово звучит озабоченность: а как её уход от мужа Дмитрия, развод с ним, отразится на детях, какой след в их душах оставят. И какой, в конце концов, они оба преподнесут им жизненный урок.
Но хейтеры не слышат Полину. Ненависть к ней перехлёстывает всё и вся (откуда она? - это я описал в своей предыдущей статье). Здравый смысл у них отключён и злоба полностью застилает глаза.
Идя на поводу у насквозь лживой Елены (и её скандальной "адвокатши" Кати Г., раздувающей истерию самыми грязными и неприглядными методами) хейтерши, все на свете дамочки нашей страны со смещённым центром ценностей и приоритетов, на все здравые речи Полины дружно воют: "Ложь!"
И никто не замечает даже того, с какой неподдельной благодарностью говорит Полина о своём муже Дмитрии, многому научившему её в жизни, "открывшему ей весь мир". О том, что он навсегда остаётся и останется ей очень близким и родным человеком, что сделанного им для неё и того, что он ей дал, - уже не забыть и не перечеркнуть.
В то время как её оппонентша, роняя слёзы и сопли, канючит: "А как же я? Я ведь 7й ребёнок Романа".
Да, муж для неё - именно "папик", тот, кто обеспечил красивую безбедную жизнь. Жизнь паразитки, нахлебницы, содержанки до самой её гробовой доски.
В то время как Дмитрий Дибров для Полины - это учитель, наставник, проводник по жизни, и, хотел он этого или нет - но и вдохновитель её желания отправиться в самостоятельный полёт.
Профессор Хиггинс, взрастивший достойную личность - Элизу Дуллитл, известную всему миру "мою прекрасную леди".
Да, поднявшаяся из самых низов Элиза, когда "вылупляется" из своего кокона и становится прекрасной леди - поначалу растеряна, не знает, что ей делать теперь, куда идти? Она цепляется за старое, требуя от Хиггинса устроить и её дальнейшую судьбу, но быстро понимает, что дальше - поводырей нет, дальше - её самостоятельный, собственный путь.
И гордо заявляет Хиггинсу, что да, готова начать этот путь.
И вот, несмотря на глубокое потрясение Хиггинса, настоящий шок для него, он открывает для себя, что именно такую Элизу он и растил, именно такую - мечтал в результате своих усилий увидеть.
И здесь - всегдашнее душераздирающее противоречие любого "родителя, воспитателя": никто не желает расставаться со своим "ребёнком", детищем, но и держать его навечно рядом с собой - это значит сделать его несчастным, а заодно - скрыть от мира, какую достойную (как все надеются) личность ты взрастил и выпестовал. И каждый родитель в своей жизни проходит через это - когда дети выросли и "покидают родительское гнездо". И боль, и гордость. Боль потери, но гордость, что твой ребёнок "встал на ноги", смог начать самостоятельную жизнь.
Без этого - обесценились бы все родительские усилия. Но и такая "потеря ребёнка" - боль и сильнейшая психологическая ломка.
И в пьесе Бернарда Шоу, когда Хиггинс видит, наконец, что его воспитанница, его выкормыш Элиза готова стать не зависимой от него и начать самостоятельный путь в жизни, он испытывает и облегчение, и радость, и гордость.
Приведу фрагмент из финала этой пьесы Б. Шоу:
Э л и з а Ага! Теперь я знаю, как с вами обращаться! Какая же я была дура, что не догадалась раньше. Тех знаний, которые я от вас получила, вам уже не отнять обратно. Вы сами говорили, что слух у меня тоньше, чем у вас. И кроме того, я умею быть с людьми вежливой и приятной, чего вы не умеете. Ага! Теперь вы попались, Генри Хиггинс, теперь вы попались!
Теперь все ваши насмешки и все ваши умные слова для меня вот чего стоят!
(Прищелкивает пальцами.) Я дам объявление в газеты, что ваша герцогиня - это девчонка-цветочница, которой вы давали уроки, и что под ее руководством каждая может стать герцогиней - курс шесть месяцев, плата тысяча гиней!
Боже мой, когда я только подумаю, как я пресмыкалась перед вами, а вы топтали меня, и ругали, и мучили,- и все это время мне стоило только пальцем шевельнуть, чтоб сбить с вас спесь,- я бы, кажется, задушила себя.
Х и г г и н с (глядя на нее с изумлением). Ах вы дерзкая, нахальная девчонка! Но это ничего, это хорошо, гораздо лучше, чем хныкать или подавать туфли и отыскивать очки, верно? (Вставая.)
Черт подери, Элиза, я ведь сказал, что я из вас сделаю женщину,- и я сдержал слово. Вы мне нравитесь такая.
Э л и з а. Да, да, теперь вы будете хитрить и подлизываться, когда увидели, что я вас не боюсь и могу без вас обойтись.
Х и г г и н с. Конечно, несносная вы дурочка. Пять минут тому назад вы были жерновом у меня на шее. Теперь вы - крепостная башня, броненосец-консорт. Вы, я и Пикеринг... мы теперь будем не просто двое мужчин и одна глупая девушка, а три дружных старых холостяка.
И пусть никого не смущают эти слова "три дружных старых холостяка", ведь выше Хиггинс говорит, услышав о готовности Элизы выйти замуж за своего обожателя Фредди:
Вздор! Вы выйдете замуж за иностранного посла. Вы выйдете за генерал-губернатора Индии, или за ирландского лорда-наместника, или за какого-нибудь принца, которому нужна королева-регентша. Я не допущу, чтобы мой шедевр достался какому-то Фредди.
Что это, если не гордость творца своим творением и готовность отпустить это творение в самостоятельный полёт?
В отличие от потребительницы Елены Товстик, Полина свою семейную жизнь проживала совсем иначе: она впитывала важные уроки от своего мужа, обрастала навыками и умениями, она оперялась - и уже очень давно начала пробовать свои силы в организации какого-никакого предприятия - её Женского клуба. Она не сидела сложа руки, не стагнировала, она росла.
Дмитрий когда-то выбрал себе очень удачный "материал" для приложения своих сил, и то, насколько он не ошибся, мы все должны были понять тогда, когда, потеряв работу на 1м канале, он на первых порах подключился к "делу" Полины и стал организатором и гидом для участниц её Клуба в их вылазке в Африку.
Дмитрию очень повезло с Полиной - ничуть не меньше, чем и Полине с Дмитрием, - ну, это для тех, кто верит в такое жизненное "везение", ни с того ни с сего.
И вот, пока Полина Диброва росла и начинала какие-то свои проекты, стремясь проявить свои способности и что-то своё привнести в этот мир, Елена Товстик просто потребляла жизненные блага, видимо, считая, что быть импозантной витриной успеха её мужа - вполне достойное и достаточное занятие для жены.
Но и жена-ученица, и жена-содержанка - это всё не вполне нормальные модели семейных отношений. Нормальное - это супруги-соратники, из которых каждый занят каким-то интересным делом, но в целом - они "смотрят в одну сторону".
И здесь опять счёт в пользу Полины, которая, судя по промелькнувшей информации, уже участвовала в каких-то проектах для фирмы Романа.
Как бы то ни было, но модель жизни одной "рублёвской жены" и таковая же другой - разительно отличаются.
Но вот то, что толпы наших дамочек сейчас в один голос ревут, проклиная Полину и поддерживая лживую и непорядочную бездельницу Елену, говорит о том, сколько у нас в обществе женщин со "сбитым прицелом", с жизненными приоритетами, сдвинутыми от нормальных - к нездоровым и паразитическим.