Аннотация: О хитрости и коварстве Уахаа слагались легенды. Племя царагусов трепетало, но не преклонялось перед могуществом Великого духа. Что же искал Дух Каменной пустыни, почему нарушал покой смертных?
Дух Каменной Пустыни
О хитрости и коварстве Уахаа слагались легенды -страшные сказки для запугивания детей.
Его лик скрывал мрак безлунных ночей, но тревожный крик каменки-плясуньи всегда предупреждал племя о его приходе. В такие ночи царагусы тушили пламя внутри типии уходили спать с заходом солнца. Но не все племя засыпало, должен же был кто-то следить за юнцами и глупцами. Часовые, сменявшие друг друга, с особой осторожностью выглядывали из-за полога типи. Бесстрашные при лучах солнца, они трепетали безлунными ночами. Их единственной отдушиной тогда была песнь и игра на джембе. Отбивая ритмы, они молились Луне и звали ее назад на небо, со слезами в голосе они просили защиты и покровительства.
Племя трепетало, но не преклонялось перед могуществом Великого духа. Царагусы жили в безвременье и называли себя бессмертными. Но когда смерть приходила к ним, хотя и случалось это нечасто, она пугала их. Стоило Уахаа преступить границу поселения, как самый бесстрашный воин заводил песнь. Ему вторили неспящие. Жрецы взывали к Шестнадцати покровителям, охотники - к духам убитых зверей, пастухи и землепашцы - к могущественной природе. Все просили о милости и силе выстоять эту ночь. Царагусы не боялись быть услышанными, ведь пение отвращало Уахаа.
"Osteda mihi... Demetii mi..."
Царагусы не понимали его слов, да и не вслушивались, когда он блуждал меж типи, стараясь проникнуть внутрь. Они продолжали петь. Сила песни и раскуренные листья саксаула не давали ему войти.
Пускай песнь и отвращала Уахаа, но она не спасала от его зорких глаз. Господин и властитель каменной пустыни, он бесшумно шествовал по сухой земле, озирая свои владения. Шлейфом вслед за ним тянулись сугробы "каменного снега". На вид обычный песок, поросший редкой растительностью, на деле оказался ядом. Однажды, Царагусы обманулись подарком Уахаа. Поутру они позволили детям играть со "снегом". Но дар оказался проклятьем. То утро стало роковым, неизлечимая болезнь закралась в племя. Она день за днем отравляла жизнь царагусов, лишая их бессмертия.
Шли годы. Они ждали, когда же благосклонные духи их племени пошлют им дитя, которое смогло бы стать Ухшу - жрецом Уахаа, тем, кто станет миротворцем, мостом между мирами. Но дитя не появлялось на свет.
У них было еще время. Да, пока Луна благоволила им, у них было время. Но все чаще нечто подкрадывалось к Вождю племени, пока он блуждал по мирам во сне, и шептало:
- Твоему бессмертию пришел конец.
Случилось так, что Адджо, Сын Молний, столкнулся с Уахаа.
То была мрачная ночь. Небо затянули тучи, спрятав луну в своих темных объятиях, но никто из царагусов не предчувствовал беды. Адджо еще днем отправился на Ким-Лайя, чтобы собрать травы для отца, но не успел вернуться к закату. Испуганный крик каменки-плясуньи настиг его на спуске с горы. До поселения лежал немалый путь.
Ким-Лайя была священной горой царагусов, у подножья которой они раскинули свое поселение. Отцы спокойно отпускали детей гулять по ней, зная, что Дух горы защитит отпрысков. Но сегодня воздух полнился тревогой. Птицы, певшие на протяжении дня, испуганно затаились.
Адджо занервничал. Он крепко сжимал кожаный ремень сумки с собранными пучками трав, словно стараясь вернуть себе храбрость. Но сердце все равно испуганной пташкой трепетало внутри.
Уахаа поймал молодого царагуса на крутом склоне. Адджо, подгоняемый тревогой, сбежал по узкой тропинке. Он скользил, иногда спотыкался и терял равновесие, цеплялся за то, что попадалось под руку - пучки сухих трав, редкие сорняки, выдернутые из земли корешки, чтобы не покатиться кубарем вниз.
Уахаа появился неожиданно, вынырнув из-за массивного камня.
Адджо остановился как вкопанный, увидев перед собой необычную девушку. В тот момент он и подумать не мог о возможном обмане корыстного Духа, ведь он никогда не сталкивался с ним. Все безлунные ночи его короткой жизни он удивительным делом крепко спал, будто опоённый сонным снадобьем.
Сын Молний был очарован красотой незнакомки. Русые волосы ее были заплетены в две косы, спадающие на спину. Голубое платье ярким пятном выделялось на фоне серого камня. Её бледные губы тронула улыбка, когда она взглянула на него. Даже во мраке глубокой ночи Адджо видел блеск ее необычных глаз.
- Здравствуй, мальчик, - произнесла девушка. Голос ее вызвал ужас у Адджо. Он был то певуч, то скрипел, как у старухи, то фальшивил, словно неисправный инструмент. - Ты-то мне и нужен.
Сын Молний промолчал и отступил. Он никогда не видел похожих на нее. Ее красота манила его, и отталкивала.
Она преградила ему путь. Спуститься по другой тропе не было возможности: либо ты идешь прямо, либо летишь с крутого склона прямиком вниз, в овраг.
- Почему ты молчишь? - спросила незнакомка и сделала несколько шагов к нему. Адджо замер, словно околдованный. Его взгляд был прикован к ее бездонным черным зрачкам. Тьма, ничего кроме Тьмы не отражалось в них.
"Вот мой конец" - подумал Сын Молний и закрыл глаза.
В тот же миг он услышал вскрик. Кто-то толкнул его в спину, и он полетел вперед. Упав, Адджо ударился головой о землю и потерял сознание. Очнувшись, он попытался понять, что происходит, но услышал лишь змеиное шипение, переходящее в звериный рык. Послышались звуки возни и драки. Адджо открыл глаза, но не смог ничего разглядеть. Глубокая ночь опустилась на гору. В темноте кто-то боролся. Сын Молний же лежал у того камня, из-за которого появилась девушка, и диву давался, как далеко пролетел. Тут он услышал свое имя, а затем из-за туч выглянула Луна, озарив склон. Адджо охнул. К нему приближалась Лисса, Жрица Вехи - Великой Змеи Покровительницы. Тело её извивалось на каждом шагу, руки колыхались словно бескостные.
- Адджо-яс, - вновь позвала она. Изо рта ее показался змеиный язык. Лисса, Пустынная Дева, внушала страх всем царагусам без исключения. Даже Вождь - Орфэ, Ходящий по снам, - почтительно кланялся при виде нее. Что было говорить о его единственном отпрыске?
- Адджо-яс-с-с, - рассмеялась Жрица и протянула ему руку. Сын Молний не принял помощи, чем вызвал еще больший смех, и встал. - Сильно же ты нужен Уахаа, раз он преступил закон Ким-Лайя ради тебя.
Она обернулась. Адджо проследил за ее взглядом и увидел, что еще недавно прекрасная девушка теперь больше походила на изломанное чудище: руки ее были неестественно вывернуты, платье изорвано, оголяя не тело, но черную дыру. Волосы же выглядели словно разворошенное птичье гнездо. Сын Молний не мог представить, что могло случиться с незнакомкой за те несколько мгновений, пока он приходил в себя. Но вид ее пугал. А потом их взгляды встретились. Что будет, если на тебя посмотрит Пустота?
Неужели перед ним сам Великий Дух, Уахаа?
- Беги.
Адджо испуганно посмотрел на Лиссу. На лице той играла насмешливая улыбка. Ее вертикальные зрачки сузились. Сын Молний ощутил дрожь земли под ногами. Дух горы, Ким-Лайя, проснулся и почувствовал нарушителя на своей земле. Закон Ким-Лайя гласил - ни один Дух не имеет права ступить на склоны горы, иначе не миновать разрушения тому Духу. Уахаа нарушил закон и должен был либо бежать, либо умереть.
- Идти против законов Ким-Лайя не в твоей воле, - обратилась к незнакомке Лисса. - Кем бы ты ни был, Уахаа, законы подчиняют нас всех.
Адджо лишь теперь осознал, что Великий Дух, владыка и господин каменной пустыни, подкрался к нему там, где сам был беззащитен. Духи сотканы из другого материала, нежели царагусы. Им неподвластны чувства. Но Уахаа был в отчаянии. Адджо знал это.
Перед тем, как убежать, Адджо кинул последний взгляд на незнакомку. Даже теперь она завораживала его.
Весь обратный путь образ девушки сопровождал его. Он был уверен, что девушка, облик которой принял Уахаа, реально существовала. Но кто эта незнакомка? Кто был захвачен им? Когда он спустился с горы, то решил, что разыщет ту, чей облик украл Дух. Но сначала... Адджо с тревогой оглянулся на гору. Нужна ли Лиссе помощь или она справится сама? Нужно ли бежать и рассказывать все отцу или ему уже все известно? Сын Молний замер в смятении, но все решил случай. Вой пронесся над горой, в овраг с грохотом, подобно грому, упало ... что-то. На чистом небе полыхнула молния. Адджо в ужасе сорвался с места. В голове была путаница, он несся в типи отца, желая укрытия. Нужно переждать гнев Ким-Лайя. А потом... потом он отправится на поиски девушки.
Он нашел девушку спустя множество циклов. Время шло. Сезоны сменяли друг друга. Адджо повзрослел.
Наступили спокойные времена. Уахаа больше не тревожил царагусов. Исчез после той ночи - сгинул в овраге Ким-Лайя.
Но царагусы знали, что Великий Дух вернется. Яд, отравляющий их кровь, напоминал об этом. Им оставалось только ждать смерти или рождения Ухшу.
Адджо поначалу с трепетом вспоминал встречу с Великим Духом. Но спустя цикл образ Уахаа покинул его память. Чем крепче становились его кости и гибче разум, чем дальше уводила его река времени, тем реже он возвращался к той ночи. Тем больше казалось все случившееся сном.
"Ко снам нельзя относиться с насмешкой и безразличием. Сны - опасное место на стыке тысячи миров. - Так говорил отец, обучая сына. - Кто знает, что несут твои действия, и кого ты встретишь? Умерев, умрешь ли ты там или тут?"
Адджо старался быть осторожным, блуждая по мирам во сне. У него была одна цель.
В ночь лунного затмения Сын Молний встретил ее.
*****
Адджо протянул руку. Девушка не взяла ее.
Над их головами висели тяжелые тучи, готовые разразиться бранью и проклятой водой. Адджо не верил грозе. Уже мальчиком он водил дружбу с ветрами. Умел уговаривать небо улыбаться ему и их племени в трудные минуты. Дождь был благодатью каменной пустыни. Редкая радость, орошающая сухую землю раз в цикл. "Погодники" могли упросить воду прийти раньше, но своевольная стихия была упряма и непреклонна. Лишь избранные дождем могли найти путь к сердцу тучи. Редкие умельцы, они рождались на десятом круге Танца Шестнадцати Духов. Адджо имел все шансы стать одним из "погодников". Так говорил отец. Он в тайне гордился этим.
Сверкнула молния, но Адджо знал, что дождь здесь - иллюзия, а сам он во сне. Отец наставлял, что мы приходим во сны не случайно. Нельзя оставаться беззащитным, даже если ты не ведаешь опасности. Но Адджо забывал об этом, ведь он последнее время частенько бывал в этом месте, его тайном месте. Все здесь ему было знакомо: заросшая каменная плита в центре горного выступа, сухая трава и редкие цветы пробивались из камня. Цветы были ему в диковинку, да и видел он такие впервые, но были они примечательны своим запахом - сладковато-горьким, оставляющим кислинку на языке.
Девушка смотрела на него бесстрастным взглядом. Он так ждал их новой встречи - и вот она случилась! Несколько циклов назад он встретил ее тут, и теперь приходил сюда каждую ночь, в надежде увидеть вновь. Адджо оставлял послания, подношения своей возлюбленной. То вырезанную из куска пихты свирель; то бусы из красных ягод; то плетеные браслеты из сухой травы. Подарки пропадали, но девушка все не появлялась. И вот сегодня, наконец, свершилось! Сердце его радостно билось.
- Пойдем со мной, - предложил Сын Молний, не опуская руки. Ветер злился. Он с силой ударил девушку в спину, но та лишь поморщилась. Адджо невольно любовался ее аккуратной красотой. В его племени, он замечал, юноши устраивали показательные поединки и соревнования ради возлюбленной, ждали ее благосклонности, подносили дары ей и ее родителям. Но ни от одной соплеменницы не трепетало сердце Адджо. Только от нее. Он надеялся на взаимность и желал стать ее защитником и мужем. Он мечтал представить ее отцу. Разумом Сын Молний понимал наивность своих порывов, но сердце яростно не хотело слушаться. "Ты ведь ничего не знаешь о ней. Даже имя ее тебе неизвестно!" - настойчиво шептал внутренний голос, но Адджо лишь отмахивался.
- Пойдем со мной, - повторил он и сделал шаг навстречу. Девушка покачала головой. Она указала на свои глаза. Сын Молний перевел на них взгляд, и в ужасе отшатнулся. Голубая радужка девушки в момент превратилась в угольно-черную, сливаясь со зрачком.
Адджо разрывался между желанием взять девушку за руку и в страхе убежать прочь. "Это проклятье, - испуганно думал он, - она проклята, но я должен ее спасти. Уахаа вновь играет злые шутки со мной. Но... я... я спасу ее".
- Где ты? - спросил он. Девушка указала рукой за гору. Туда, где раскинулась золотистая пустыня Пэрр. Адджо прислушался. В ушах стоял свист ветра.
"Что ты хочешь сказать, ветер, что гневает тебя?"
Но ветер оставался безмолвен, лишь пуще расходился, желая сбить девушку с ног. Он трепал ее юбку и растрепывал волосы. Сын Молний хотел прикоснуться к ней, обнять ее. Взять эти чудесные тонкие руки... но был слаб.
- Я найду тебя. Обещаю! - твердо решил Адджо.
И проснулся.
Он проснулся до рассвета, но не стал медлить. Сын Молний быстро оделся и вышел из своего типи, направляясь к жилищу вождя. Из клапана струилась тонкая лента дыма - отец не спал. Негромко свистнув, подавая знак о том, кто пришел, Адджо отодвинул шкуру и залез внутрь жилища. Вождь сидел у церемониальной чаши и наблюдал за пламенем, разгорающимся в ней. Жестом он указал сыну сесть напротив. Адджо повиновался и, поджав под себя ноги, устроился напротив Вождя.
- Мне снится один и тот же сон, отец, - рассказал сын. - Уже полтора цикла я хожу в одно место - во сне я не узнаю его, но просыпаясь, понимаю, что это гора Ким-Лайа, в те годы, когда каменная пустыня еще дышала жизнью. Однажды я встретил там девушку. Мне грезится, что она станет моей супругой под Солнцем и Луной, - тут он запнулся, осторожно наблюдая за реакцией отца, но лицо того осталось бесстрастным. Адджо не хотел углубляться в воспоминания того дня, когда он впервые увидел свою возлюбленную на Ким-Лайя, потому что тогда ему пришлось бы рассказать и об Уахаа. Сын Молний продолжил. - Сегодня я позвал ее с собой. Но она не пошла. Она.... Она больна, отец. Я хочу найти ее и помочь.
- В нее вселился злой Дух? - прямо спросил Вождь, и сознание Адджо на мгновение помутнело. Мысли смешались, а в ушах зашумело. Он закрыл глаза и попытался восстановить внутреннее равновесие.
- Нет, - слабым голосом проговорил Адджо. Сын Молний был удивлен, ведь ему казалось, что он не размыкал рта. - Я чувствую, это проклятье в крови, но оно излечимо.
- Кто наложил на нее это проклятье? - строго выпрашивал отец. Сын Молний оробел, осознав, что не может признаться в этом. Адджо неуютно чувствовал себя под пристальным взглядом суровых глаз. Вождь кинул в огонь пучок травы. Зашипев, тот быстро сгорел. Типи заполнил густой запах саксаула.
- Она просила твоей помощи, сын?
- Нет, но....
- Не нарушай баланс, Адджо, - спокойно перебил его вождь. - Мне ведомо, о ком ты говоришь. То дитя проклято. Оно рождено, чтобы вернуть баланс. Мы не вправе нарушать закон равновесия. Он един для всех. То, что должно умереть - умрет во благо жизни, то, что должно быть рождено, придет на место смерти. То, что...
- Но не закон ли привел меня к ней?- перебил его Адджо.
- Твои слова гневят Духов-покровителей! - прикрикнул отец, ударив ладонью по земле. Типи слегка дрогнуло, пламя в чаше всколыхнулось и вспыхнуло ярче, осветив суровый лик Вождя. Адджо, голова которого продолжала кружиться, поднялся на слабых ногах. Здесь ему больше нечего было делать.
- Испокон веков мы храним баланс, отец. Но она явилась мне. Ни один Дух не препятствовал мне. Никто не отвернулся от меня. Значит, мне позволено спасти ее. Я хотел твоего благословения. Но уйду и без него.
- Пустыня будет твоим испытанием, сын мой.
Голос Вождя звучал устало. Адджо неожиданно посмотрел на него будто впервые. Ослабшие руки и тело выдавали болезнь, изводившую отца не первый цикл. В темных волосах спрятались седые нити. Еще недавно молодое лицо исчертили глубокие морщины. Отец стал стариком за одну ночь. Только глаза горели, как пламя в чаше.
Бессмертие его подходило к концу.
Адджо отстраненного заметил, что болезнь не коснулась лишь его одного. Племя иссушал неизвестный яд, и только он из дня в день наполнялся жизнью. Скосив глаза на отца, Сын Молний с волнением понял, что вскоре должен будет занять его место. Ноги сами понесли его из типи. Слова отца нагнали его на выходе.
- Я благословляю тебя, мой сын. Во сне мы встретимся.
- Во сне мы встретимся, - эхом отозвался Адджо и вышел.
*****
Перед тем как покинуть родное поселение, Адджо решил навестить Лиссу, Пустынную Деву. Собрав в сумку скромные пожитки, он пришел к ней, когда сумерки опустились на землю, принося долгожданную прохладу.
В типи Лиссы, сколько он помнил, всегда стоял душный запах неизвестных ему трав. Стоило приподнять полог, как терпкий аромат вырывался наружу, окутал, лишил воли и заманил внутрь. Мрак царствовал в каждом уголке типи Жрицы. Лишь крохотное пламя, зажжённое в церемониальной чаше, боролось с тьмой. В отличие от большинства царагусов, убранство Лиссы было скромным. Лишь алтарь, несколько подушек из верблюжьей шерсти да струнный инструмент - уд - вот и все имущество Пустынной Девы. Стоило войти внутрь, казалось, сами стены начинали давить тебя, и сразу не хватало места.
Он застал Лиссу, Пустынную деву, за игрой на уде. Она сидела на горе подушек, а ее пальцы быстро перебирали струны. Уд издавал тревожные звуки, складывающиеся в медленную печальную мелодию. Боясь побеспокоить Жрицу, Адджо тихо сел напротив ее и вслушался.
Лисса не видела его. Глаза ее были прикрыты. Жрица Вехи ушла, осталась лишь мелодия. Она отрывалась от струн и прикасалась ко всему живому, не оставляя никого равнодушным. Адджо закрыл глаза и ощутил подступающий страх. Впервые за много циклов он подумал о невозможности своего путешествия. Все эти лунные ночи Сын Молний был словно околдован чудесной девушкой, увиденной на Ким-Лайя. Лишь она одна занимала все его мысли. Он искал ее словно одержимый. Быть может, теперь он и стал таким?
Мелодия изменилась, ожила. Теперь она врывалась в потаенные мечты Сына Молний. И вот он уже мчится по лугам невидимых земель, навстречу своей любви и мечте. И вот он уже на самой вершине горы, касается пальцами Луны и звезд. И вон он, сын своего отца, выводит свой народ из каменной пустыни к морю, где нет палящего солнца и обжигающей земли. И вот он...
Мелодия оборвалась. На смену пришла глубокая тишина.
Адджо в испуге распахнул глаза, прикасаясь к ушам.
- Я оглох? - спросил он.
Лисса смотрела на него с насмешкой.
- Порой ты действительно глух, Адджо-яс. Но не теперь. - Она положила уд рядом с подушками. В руках ее откуда-то взялись игральные кости. Она ловко перебирала их между пальцами.
-Ты отправляешься в путь, я вижу.
Адджо кивнул.
- Пустыня будет тебя испытанием, - повторила она слова отца, не переставая усмехаться. - Мое благословение тебе не нужно, Сын Молний. Но ты ведь и не за ним пришел.
- Много циклов назад я встретил Уахаа на Ким-Лайя. Ты тогда еще спасла меня. Но с тех пор меня не оставляет в покое один вопрос. Как ты узнала, что он будет там?
Лисса не переставала улыбаться. Она смотрела на Адджо снисходительно и насмешливо. Сын Молний сощурил глаза. В жрице всегда было что-то дикое.
Он не в первый раз поразился, как молодо она выглядит для той, кому более сотни циклов. Адджо не мог отличить ее от своих ровесниц: стройная, гибкая, с толстыми каштановыми косами, уложенными в корону вокруг головы. Она была соткана из древнего колдовства, пустынного зноя и похоти. Ее губы, цвета красного дерева, так и манили своей запретностью. Адджо безвольно потянулся вперед, ведомый силой, подобной аромату трав в ее типи. Но стоило ледяным пальцам Жрицы прикоснуться к его щеке, как наваждение тут же ушло. Он увидел перед собой вертикальные зрачки змеиных глаз и отпрянул.
Нет, она не изменилась. Красота ее не увяла, кожа не одрябла и не посерела. Лисса оставалась такой же желанной. Но эти глаза, этот обжигающий холод... Все это чары, не более.
Лисса улыбнулась и лизнула его змеиным языком в щеку.
- Уахаа давно искал тебя. Не мудрено, что он дождался своего часа.
- Почему? - удивился Адджо. Он чувствовал себя опьяненным. Голова его кружилась, а перед глазами плыло. Ему чудилось, что Лисса превратилась в змею и обвила его тело кольцами, и кольца сжимались, сжимались, сжимались.
- Ты нужен ему. Разве все твои сны не об этом? - услышал он шепот у самого уха. - Разве ты сам не идешь к нему, Адджо-яс-с-с?
- Ты... говоришь... непонятные вещи. Как ты нашла меня тогда?
Адджо тонул. Слова его терялись в вязкой реальности.
- У нас с твоим отцом, Ходячим по Снам, - шипела Лисса, - был уговор. Мне велено было следить за тобой. Куда бы ты ни пошел, зачем бы ты ни пошел... я всегда была рядом. Но закон равновесия нельзя изменить, Адджо-яс, - казалось, в ее голосе печаль смешивалась со смешком, - исключений нет. И ты, кровь нашей крови, и ты, плоть нашей плоти, ты будешь Ухшу. Кто бы ни пытался тебя спасти.
- Что?! - Адджо вынырнул из дурманящего сна. Но было уже поздно.
Он стоял на пороге типи Жрицы Вехи. Солнце только закатилось за горизонт, ночь вступала в свои права. Адджо приоткрыл полог типи, но Лиссы там не было.
- Сон ли? - задал он вопрос в воздух. Тело его казалось чугунным, а глаза смыкались от усталости. В голове образовалась приятная пустота. Что с ним произошло? Адджо не помнил. Ему пора было идти.
Взглянув последний раз в типи Лиссы, Пустынной Девы, он набросил на себя походную сумку и отправился за границу поселения.
Пэрр ждал его.
Пустыня была началом его испытания.
*****
Адджо встретил Уахаа на третью ночь.
Не привыкший покидать поселение больше чем на несколько часов, Сын Молний чувствовал себя истощенным. Пустыня для неподготовленного путника - смерть. Редкие массивные камни или скалы, где можно было укрыться, не приближались, сколько бы ты к ним не шел. Знойный день сменялся ледяной ночью. Тут не найти было воды, только иссохшие русла рек и озер. Растения - цветущие сорняки. Адджо очень быстро понял свою ошибку. Ведомый подростковой наивностью, он не был готов столкнуться с Пэрром. Слушая рассказы бывалых кочевников, он представлял себе пустыню простой и понятной. Царагусы много циклов путешествовали по просторам Пэрра, пока наконец не нашли пресноводные озера у Ким-Лайя. Попросив Духа горы о покровительстве, они разбили поселение и с тех пор жили там.
Уахаа ведь тоже появился не сразу. Не больше четырех циклов он мучил их народ, до рокового падения в овраг. До сих пор Владыка каменной пустыни не возвращался. Ушел ли он навсегда? Адджо мало волновал этот вопрос. Его встреча с Уахаа была короткой и неясной. Сын Молний давно бы позабыл о ней, если бы не девушка, да, девушка, которая привела его в Пэрр.
К вечеру первого дня Адджо был в изнеможении. Волоча тяжелые ноги, он добрел до ближайшего валуна и рухнул под его тень. Сделав два больших глотка из кожаной фляги, Сын Молний в отчаянии понял, что запасов воды надолго не хватит. Сил двигаться не было. Он хотел воспроизвести в памяти сокровенные встречи с возлюбленной. Но мысли то и дело возвращались к детству.
В тот год, когда Уахаа впервые переступил круг поселения, Адджо только родился. Он рос без матери, она умерла при его рождении. Но, к удивлению, он не скучал по ней, ведь ему не довелось узнать ее. Адджо был тревожным ребенком, плохо спал и ходил во сне. Утром его находили то на склонах Ким-Лайя, то купающимся в озере, недалеко от поселения. Он ничего не мог вспомнить и жутко пугался от этого. Он боялся злых Духов, а ночью засыпал с зажженным огнем. Лишь в безлунные ночи он спал как младенец. Ни песни, ни Уахаа не могли разбудить его.
Пустыня убаюкивала Адджо. К ночи воспоминания начали путаться, и он уснул прерывистым беспокойным сном, чтобы наутро встать и отправиться в путь. Без маршрута и ориентира.
На второй день, после полудня, когда солнце раскалило землю до предела, появились миражи. Адджо, закутанный в ткани, заметил их не сразу. Поначалу он обрадовался озерам, влекущим прохладой деревьям и растениям, но больно обманулся наваждением. К вечеру второго дня он открыл последнюю флягу с водой.
На третью ночь, изможденный, он нарисовал вокруг себя круг и упал в центре. Круги - защита, как учил его отец. Даже если будешь умирать - нарисуй круг. Ни одно зло не утянет тебя в свою обитель, пока твоя душа будет переправляться из мира живых в мир мертвых. Круг защищал от зла. Но и от добра, как правило, он защищал тоже.
Адджо лежал на песке. Медленно снижалась температура воздуха. Ночь приносила собой холод. Он свернулся калачиком и смотрел во мглу. Что двигало им, когда он ушел? Нелепая идея найти девушку, которой нет? Будто только сейчас с глаз Сына Молний слетела пелена. Он внезапно понял, что вся его затея - блажь. Он не должен был покидать свой поселок. На него это не похоже. А на кого похоже? Ведь он большую часть своей жизни только и грезил о несуществующей девушке. Сейчас он будто проснулся. Может быть, именно об этом говорил отец? Пустыня стала для него испытанием.
Прошел ли он его? Очистил ли он свой разум, может ли он теперь вернуться, посвятить себя Духу дождя и примкнуть к братьям-погодникам?
Тут его мысли оборвало шуршание. Адджо поднял голову и удивленно посмотрел на появившегося из ниоткуда мохнатого зверя. Тот упорно пытался перешагнуть через границу круга, но не мог.
- Куда ты собрался, малыш? - ласково спросил Сын Молний. Он не видел опасности в этом неведомом зверьке, похожем на комок иссиня-черного меха с двумя алыми бусинками глаз. Зверек был волшебный, но не казался опасным. - Брысь, иди гуляй в другом месте.
Пушистый гость замер, а потом взглянул на Адджо. Так они и сидели, смотрели друг на друга какое-то время, пока зверек внезапно не чихнул. Сын Молний улыбнулся.
- Впусти меня, - внезапно заговорило существо. Улыбка исчезла с лица Адджо. - Я шел за тобой три дня, а когда доходил, ты все время спал. Впусти меня сейчас.
- Кто ты?
- Я тот, кому ты по праву принадлежишь. Я прохожу все круги защиты, но лишь ты должен впустить меня в свой, - голос зверька звучал смешно, но слова его были страшны. Адджо внутри похолодел, но резко ответил.
- Нет ни у кого власти надо мной.
- Власти нет, а принадлежишь ты мне. Твой народ сам выбрал себе путь. Я пришел лишь за тем, что является моим по праву, Ухшу.
Зверек еще раз чихнул, а потом тело его начало меняться. Он быстро вырос в размерах, лапки трансформировались в человеческие руки и ноги. Мордочка вытянулась, мех же стал волосами и накидкой. Адджо узрел знакомые черты лица. Перед ним сидел его двойник.
Сын Молний оцепенел, тело его парализовал страх.
- Кто ты?
- Ты знаешь меня, Ухшу. Ты пришел ради меня сюда, - безэмоционально ответил двойник. - Ваше племя дало мне имя - Уахаа. Но это просто звук для ваших ушей, не имеющий никакого отношения к моей сути.
- Что ты?
- Точно не Дух каменной Пустыни, - внезапно улыбнулся Уахаа. Улыбка его была светлой. - Но нам нужно дружить, иначе не найти понимания. А ты нужен мне. Я ...
- Я нужен тебе? - перебил его Адджо, ничего не понимая. - Ты путаешь меня, как истинный злой дух. Ты пришел много лет назад и начал причинять нам зло. Пугать нас, отравлять снегом... Ни один из Жрецов не подошел к тебе, ни один ребенок не стал Ухшу!
Уахаа бесстрастно слушал его. Адджо испытывал смешанные чувства, наблюдая за собой со стороны. Сын Молний мысленно задавался вопросом, неужели он выглядит таким... потусторонним?
- Ложь. Твои соплеменники солгали тебе, спасая. Но они просто неправильно поняли меня, - спокойно говорил Уахаа. - Дух приводит с собой Жреца. Пришел я, и ты родился. Таков закон равновесия: жизнь приходит на место смерти, смерть приводит жизнь. Я привел тебя туда, ты принадлежишь мне. Ты - Ухшу. Неужели ты один не знаешь об этом?
- Ложь, - в тон ответил ему Адджо, хотя внутри почувствовал нарастающие сомнения. - Ты искушаешь меня, чтобы я впустил тебя в круг, где ты поглотишь меня.
- Пускай, - устало вздохнул Уахаа. - Пускай не сейчас, но уже вскоре ты будешь готов принять мою сторону. Я не оставлю тебя, Ухшу. Ты нужен мне, как мой посланник. Даже твое племя переживает время лжи и нарушения законов, что говорить об остальном мире. Ты нужен мне, как посланник, как друг, который объяснит живущим на земле, что они сами виновники своих несчастий.
Адджо молчал. Слова Уахаа били в самую глубь, но он не мог понять, почему его трогают эти речи.
На утро Уахаа ушел. Сын Молний так и не увидел, куда и как, потому что задремал.
К ночи Адджо проснулся. Голова его раскалывалась, а в фляге остались последние капли воды. Уахаа сидел напротив. В этот раз они провели ночь в молчании, пока Адджо вновь не уснул с первыми лучами солнца.
Ему снился диковинный сон. Поначалу он падал в глубокую яму, словно в овраг Ким-Лайя. В ушах Адджо стоял его крик. Он падал и падал, пока не приземлился на травяную лежанку незнакомого типи. Первым он увидел отца, качающего младенца. Затем он заметил Лиссу и двух повитух.
- Твоя супруга мертва, Вождь. Но сын здоров, - сказала одна из женщин, с недовольством смотря на крохотного младенца в руках вождя.
- Ты знаешь, что с ним делать, - вторила ей Лисса. Адджо отметил, что она ничуть не изменилась за эти семь циклов.
- Он принадлежит тому Духу, который переступил наши границы... Мы должны отдать его. Ты должен отдать его!
Вождь молчал. Смотрел на новорожденное дитя с горечью. Женщины молились и взывали к нему, они просили его и угрожали ему. Но Орфэ, Ходячий по снам, был безмолвен.
Лисса, исподлобья наблюдавшая за ним, коснулась его плеча.
- Путь твоего сына указан тут, - она поднесла к глазам Вождя отрезанный кусок пуповины. - Я могу оберечь его. Уахаа не заберет ребенка. Но если Великий Дух найдет путь к его сердцу, мальчик обречен. Но до этого он будет под моей опекой. Я обещаю. Тебе решать, Вождь.
- Что даст нам промедление? Только ненависть к ребенку, которую он не заслуживает! - вскрикнула одна из женщин.
- Так не ненавидьте его, - Лисса посмотрела на повитуху и та в испуге отвернулась. Змеиные глаза Жрицы мерцали желтым светом. - Ты еще не готов, Вождь. Не готов принять, что выбор не за тобой, а за ним. И он уже его сделал. Взгляни, - она вновь указала ему на кусок пуповины.
Адджо захотелось посмотреть, на что же указывала Лисса, и какой выбор он сделал до рождения, но земля ушла из-под его ног, и Сын Молний упал в яму времени.
Летел он недолго, иногда задевая невидимые сучья и камни. Он был в пещере, и падал в пещеру. Больно ударившись спиной обо что-то твердое, Сын Молний на какое-то время потерял сознание. А когда пришел в себя, увидел, что оказался в типи отца. В углу, где он спал в детстве, Адджо заметил маленького спящего мальчика. В мальчике Сын Молний узнал себя. Над ним нависала Лисса и что-то шептала, слова ее были похожи на шипение змеи.
- Уахаа рыщет по поселению, он ищет его, - Адджо услышал встревоженный голос отца, который зашел в типи. Жрица Вехи жестом приказала Вождю молчать. С ее пальцев слетела серебристая пыль. Она упала на лицо маленького Адджо и растворилась в нем.
- Безлунными ночами, Адджо-яс будет сладко спать, - мягко улыбнулась она и погладила мальчика по голове.- До тех пор, пока Уахаа не найдет его. У нас еще есть время.
Сын Молний дернулся вперед, желая схватить Лиссу, выпросить, что она вкладывает в свои неясные речи. Но, оступившись, он вновь упал. Ему чудилось, что летит он по небу... Мимо пролетали звезды, Луна ласково светила рядом. Купаясь в облаках, Адджо чувствовал себя свободным и невесомым.
Он даже забыл о том, кто он. Пока не почувствовал, как тяжелеет тело и земля тянет его в свои объятия. Его несло к земле с дикой скоростью. Все быстрее, быстрее и быстрее.
Адджо упал.
... и очнулся в пустыне. Над головой сверкали звезды, они были невероятно близко. Протянув руку, Адджо попытался коснуться одной. Но это была обманчивая близость.
- Ты решился.
Сын Молний повернул голову и увидел сидящего у границы круга двойника. Уахаа вновь был тут. Он ждал.
Адджо неуверенно кивнул, не веря самому себе.
- Ты послал мне эти сны?
Уахаа отрицательно покачал головой. Адджо не знал, верить ему или нет. Он внезапно потерял опору под ногами. Его голова была словно небо, а мысли - звезды, рассыпанные по полотну, но не имеющие связи.
- Мне должно было стать легче? - спросил он у Уахаа. - Когда я узнал все, мне должно было стать легче? Той девушки... ее... не существует? Это ведь все ты. Заманить и получить свое, да? Ответь мне!
Уахаа оставался безмолвным. Сердце Сына Молний сильно билось. Ответа не было. "Я не узнаю правды, - внезапно понял Адджо. - Закон равновесия един для всех. Никто не уйдет от него. А жертвы и обман - неизбежность".
Поняв это, Сын Молний встал, но, подойдя к границе круга, на мгновение замешкался. Сделав глубокий вдох, он перешагнул границу, оставив защиту за спиной. Адджо ждал, что Уахаа тут же набросится на него, разорвет в клочья. В его ушах уже стоял зловещий свист Духа.
- Почему у меня нет выбора? Я лишь пешка в твоих руках? - устало спросил Адджо, силы окончательно покинули его. - Ты заманил меня в свои сети. Но ответь... есть ли она на свете?
Уахаа в ответ положил руку ему на плечо и серьезно произнес.
- Царагусы неверно поняли закон. Я поведаю тебе, как было изначально. Ты - мои уста, я вложу в тебя слова. Я буду всегда рядом. Мы будем едины в бессмертии. Мне нужно твое согласие.
Адджо рассмеялся невеселым смехом.
- Смешно, что ты только теперь спрашиваешь меня об этом. У меня нет выбора.
- Твой выбор привел тебя сюда. Ты согласен?
Адджо не ответил.
Взошедшее солнце осветило пустыню. Этим утром Пэрр был спокоен и безлюден. Лишь круг, почти стертый песчаным ветром, еще напоминал о ночных гостях.
Царагусы - племя кочевников, обладающие парапсихическими способностями и способностями к управлению стихиями. Взаимодействуют с энергией и со стихиями через великих Духов. Почитают Шестнадцать Духов Покровителей.
Типи - переносное жилище кочевых племен ( например, индейцев Великих равнин или горных племен). Треугольная палатка, обтянутая кожами зверей. Часто типи называют вигвамом.
Циклы - времяисчисление царагусов. Один цикл равен трем годам.
"Погодники" - это царагусы, умеющие заговаривать определенную стихию ( дождь, землю, воздух, камни и т.д.).