Если бы я была предрасположена к подобной эмоции, то завидовала бы пришельцу. А так, просто поражалась. Не было беспомощной злости, не было, (упаси Господь!) фанатичного восхищения, абсолютно бесцветное по характеру, обычное удивление. Тира, судя из его слов, находясь на нашей планете чуть более двух недель, разузнал о ней столько, сколько не каждому землянину под силу. Вот, вождение автомобиля, допустим. Откуда необходимые знания, "отработанные" движения водителя со стажем? Это был один из тысячи вопросов, (стоит отдать им должное, корректно, по очереди), стучавшихся в двери моего разума. Я как могла, анализировала каждый, прокручивала в сознании самые правдоподобные ответы. Но тут же, снова и снова, осекалась. Изначально глупо было считать - что бы понять пришельца, следует руководствоваться привычной логической системой рассуждений. Он медной проволокой конечность привинтил, какая здесь логика?
Руки Тира покоились на руле, уверенно управляя машиной. Я нехотя, казалось, вовсе не по своей воле, переводила взгляд на эти руки. Вытянутая, жилистая кисть, переходила в узкие, элегантные пальцы, то смыкающиеся на кожаном ободе руля, прокручивая его плавными движениями, то расправляясь, замирающие. Очередной самообман? - На руки пришельца приятно было смотреть. Это завораживало.
-Имя ужасное. - В который раз буркнула я раздраженно, почти насильно переводя взгляд от пришельца к своему изображению на совсем свежем фото, в совсем свежем паспорте. Словно, сопоставить теперь хотела накрашенную, с мутными от действия наркотика глазами девушку, и ту, которая сейчас держала документ в своих руках. Гадая, толи эта особа на фото не достойна нового имени, толи все таки, новое имя, не достойно настоящей, прежней меня. - Ирма... неужели другое нельзя было вписать?
На этот вопрос, как, в принципе, и на все предыдущие, ответа, со стороны Тира, не последовало. Пришелец, понемногу адаптировавшись к обществу проблемной землянки, попросту игнорировал мои недовольные причитания, видимо, оставляя силы для реальных споров, которые в любом случае, и он, и я, отлично знали, скоро сами собою возникнут. А как иначе? Менталитет у существ разный.
Часом ранее, когда мы выезжали с Монреаля, Тира выразил возмутительно категоричный протест - Нора должна расположиться на заднем сидении. Помнится, я стала грубить пришельцу, не матерясь, но угрожая чем то на подобие "будешь мне указывать что делать, испорчу настроение!". Тира - лгун, Тира-притвора и комик, попытался даже убедить свою ущемленную в правах спутницу - все, только ради моего блага. Как же! Так я и поверила!
"Язва!" Подало голос нечто из подсознания, срамя меня перед самой собой, мол, чем черт не шутит, может быть, мужчина действительно переживает за тебя. Перед глазами обрывками мрачно-серых картин замаячили свежие воспоминания, и как то стыдно стало в один миг. Пришелец проявил ко мне заботу.
-Усни, хотя бы на час, Нора. Хм. Ирма, все-таки следует называть тебя так, что бы ни ошибиться. - И снова это неприятное ощущение...будто Тира таки умеет читать мои мысли. Может, ненароком? Случайно? Ведь так вовремя сейчас прозвучало его обращение ко мне - сонливость одолевала.
-Черт побери, не нравится мне это имя! Пока мы одни, называй Норой. - Только и ответила, пряча, наконец, паспорт, в дорожную сумку пришельца. Не хотелось даже задумываться о том, скольких человеческих жизней стоил этот документ. "Тяжелые" души? Как же, здесь каждый второй грешен!
Совесть, в отличие от сонного трудоголика - сознания, поражала бодростью и настойчивостью напоминаний. Если бы только ее можно было отключать, словно обыкновенный прибор - выдергивая шнур из сети.... Я ненавидела моменты, когда мне становилось стыдно.
"...что я тебя виню, это и моя ошибка тоже! Я позволил тебе выкурить наркотик, я, отвлекаясь на беседу с Ящером, выпустил тебя из виду, и ослабил бдительность. Просто не привык к подобным хлопотам, это ново для меня..."
"А по моему, отлично выходит. Хлопотать" - я смеялась, хрипло и безрассудно, пока (!)незнакомый мужчина стягивал с моего мокрого тела, мокрую одежду, своими не менее мокрыми, холодными руками. Минуту назад я очнулась на кафельном полу ванной комнаты. Очнулась, от пекущей боли в лице, и, бормоча проклятия, невидящим взглядом уставилась на существо, склонившееся надо мною. Очнулась не до конца. Существо, напоминало мужчину, и оно было меня по щекам. Когда именно, невменяемое состояние сменилось вменяемым, сложно сказать. Но после, мужчина, надоедливо отчитывающий меня, был, наконец, распознан мною как Тира. Если не ошибаюсь, в тот момент на мне из вещей оставались лишь трусы, и подранные колготы.
"Людьми очень просто управлять, на самом деле. Вы так предсказуемы, примитивны...-продолжал пришелец, не замечая, или делая вид, будто не замечает моей внезапной растерянности и смущения, - просто дай вам развлечений, и вы добровольно отказываетесь от всех заслуженных благ. Хотя и знаете, что это сгубит вас. Звери, в вопросах самосохранения, куда более умны"
"Я... несчастная, Тира"- зачем то жаловалась я существу, отводя взгляд в сторону, когда он поднял меня на руки, и понес в спальню. Уложив на кровать, добросовестно накрыл одеялом, и даже подушку расправил. Мысли клубились в голове, горячим паром, сбиваясь, в одно целое... снова распадались на атомы звуков, обрывки слов, бессмысленные цветовые образы. Имя брата, которое я готова была выплюнуть из уст проклятием, со всхлипами, непроизнесенное и запретное слово, едко жалило язык. Мне снова вспоминалось то, что я так хотела соскрести из головы, пускай даже с частью мозга. Пускай, ценою жизни.
"Несчастная? Ты жалкая, женщина". Сказав это, Тира прилег рядом, на кровать, ко мне спиною поворачиваясь. "У нас на сон есть часов пять, не больше"
"Верно, жалкая", согласилась я мысленно, чувствуя, как прогнулся матрас под телом пришельца. Верно сказано, инопланетный турист. Ни в едином слове не ошибся!
Я лежала и смотрела на соседнюю стену, однако спросите меня, и я не скажу вам, какой узор украшал обои. Глаза мои были слепы от слез. Теплые капли стекали на виски, за уши, обильно и быстро, но губы при этом не издавали, ни единого звука. Сердце плясало в грудине, устраивая своей нерадивой хозяйке новую забастовку. Но я не собиралась выполнять его неуместные требования, хотя бы потому, что не знала, как это сделать. Уснуть? Напиться успокоительного? Да только рецептурное свое, оставила дома.... Я душила поднимающиеся из груди, предательские всхлипы, глотая их обратно, с кислородом. Отчего и дыхание становилось шумным, прерывистым. Не иначе как презрение к самой себе заставляло меня стыдиться слез. Поднеся к лицу ладони, я с ужасом уловила нотки кислого запаха рвоты, впитавшегося в кожу рук. И Тира видел меня такой!? Грязной, пьяной, сварливой? Брезговал, наверное, снимая с меня вещи.
Панически ворошила я мысли в сознании, все еще наполненном угарным наркотическим дурманом. Беззвучно плакала.
Когда пришелец, неожиданно издал тяжелый вздох, я не меньше, вздрогнула.
"Научи меня, Ирма, теперь это твое новое имя по паспорту, что нужно делать в такой ситуации? - переворачиваясь на спину, мужчина с недовольством уставился на меня. Его серо-зеленые глаза, насколько удавалось разглядеть их через пелену собственных слез, выдавали озадаченность сердитого Тира. Сердитого? О чем это я! Флегматично-разочарованного, скорее . -Я ни разу не успокаивал плачущую женщину. Если я поступлю так, тебе станет легче?"
С этими словами, пришелец просунул руку мне под голову, деловито укладывая на свое плечо, прижимая к себе, будто ребенка. Онемевшая от неожиданности я, напряглась всем телом, инстинктивно отстраняясь от Тира. Всему виною, чертов запах прокисшего, все еще исходящий от моей кожи... достаточно резкий, что бы его мог расслышать пришелец. Казалось, я сгораю со стыда.
"Нет, мне не станет легче! Но тебя никто не обязывает, как либо, реагировать на мои слезы, гуманоид! Вообще, что б ты знал, жалость - жестокое чувство. Ирма? Твою прабабушка так зовут, а не меня, придурок!" Обернувшись одеялом, я сползла с постели, намереваясь забыться сном где-нибудь все равно где, лишь бы не в этой комнате. Больнее, чем я могла бы ожидать от него, пришелец схватил меня за предплечье, насильно возвращая на мягкую горизонталь кровати. Пораженная, его настойчивостью и каменной хваткою руки, я, кроме вскрика, не успела сообразить достойного в подобном случае, ответа. Тира уложил меня на простынь, притянув к себе, заставляя уткнуться носом в его теплую шею. Пришелец одновременно пах дымом, дешевым цветочным шампунем, и немного потом. Странно, мне не был неприятен его запах.
"Неужели, я должен буду постоянно доказывать тебе, что ты не права? Это так утомительно", - рука мужчины обвила меня за плечи, ладонь, неспешно гладила по спине, успокаивая.
"Утомительно? Тогда какого хрена ты это делаешь? Я не прошу тебя ни о чем, Тира! Я жалкая, да? Сдалась мне твоя оценка!" выкрикивала я возмущенно, не в силах вырваться из капкана объятий пришельца, хотя и производя, снова и снова, очередные неудачные попытки. Мужчина, чем злил еще больше, казалось, совершенно не приделял внимания моим отчаянным телодвижениям, в его крепких руках. Все, что он, минутою позже набрался наглости сделать, так это поцеловать вырывающуюся меня в макушку. Его густой, томно-тихий голос действительно успокаивал.
"Когда надоест брыкаться, просто усни. Нам обоим сейчас это больше всего необходимо"
-Если не совершать серьезных остановок, до Валь-Дьер, мы должны будем добраться уже к девяти-десяти вечера. Ночь проведем в гостинице, а рано утром снова двинемся в путь. Что то подсказывает мне - нам как можно быстрее следует покинуть Квебек.
Голос Тира вырвал меня из размышлений, и вот незадача, я снова смотрела на четкий профиль пришельца, по рукам его скользила взглядом. Что бы там не говорили, иногда, человеку бывает сложно перестроиться с одной темы, на другую. А такому сонному, и одновременно, взвинченному как я, тем более.
-В Онтарио сыскная полиция Квебека почти не имеет полномочий. Уже хотя бы поэтому, там будет безопаснее. -нашлась я, наконец, что ответить, забираясь на сидение с ногами, и отползая к окну, что бы с того места лучше видеть своего собеседника.- Тому же Касперу, в чине обычного капрала, необходимо будет не просто посылать запрос в Оттаву, а письменно просить разрешения у провинциальной полиции заниматься розыском преступников на их территории. И не факт, что разрешение он получит. Брат сам рассказывал мне, что в Онтарио предпочитают сами расследовать преступления, чем допускать кого то работать под их юрисдикцией, или тем более, самолично.
-Как раз твоего брата, я не опасаюсь. Сомневаюсь, что в его компетенции преследовать нас, даже если ты являешься его близким родственником. -Тира обернулся, обезоруживающе улыбаясь. Вероятно, пришелец считал, что эта его посредственного качества улыбка, обязана внушить мне уверенность "все будет хорошо". - Другое дело, если он каким то образом выйдет на Клавдию... Или она на него. -мужчина внезапно помрачнел, уголок рта его дрогнул. Представляемый свет покинул тонкие, аристократичные черты, сошел с лица, как солнце вечером покидает горизонт.
Это имело смысл, то, что пришелец произнес сейчас. Не придавая значения едва заметным эмоциям, тронувшим его дрогнувшую, тонкую линию губ, я, так или иначе, чувствовала напряжение сковавшее мужчине дыхание. Страх? Хотелось спросить об этом у Тира, да я не решалась.
-Клавдия свободный журналист, Ирма. Она имеет доступ к файлам почти всех гос.организаций и учреждений. Она, лгунья, предавшая меня, единственный человек, которого я считаю опасным. Скорее, не так, существом, способным на любые аферы, подлость и даже убийство.- Голос Тира, как ни странно, посмеивался, произнося подобное. Как то злорадно выходило, совсем по-человечески.
-Тяжелая душа? - если так, почему пришелец не разобрался с нею своим "гуманным" методом, "не оставляю следов, уничтожаю взглядом"? и совсем устало продолжила, - "Нора", пожалуйста. Пока мы одни, называй по имени.
-В том то и дело, Нора, не настолько тяжелая, что бы я мог сразу понять, с кем имею дело. Это, на данный момент, одна из самых сложных загадок для меня. Тяжесть содеянного, не так велика, что бы душа покинула тело, однако планы, которые подобные люди вынашивают в своей голове, ужасающи!
-Можно подумать, ты мысли людей читать можешь!- упрекая себя за повышенный интерес к уникальной личности пришельца за рулем, я перевела взгляд на дорогу, насколько этого позволяло положение собственного тела. Митсубиси "Грандис" оказалось хорошим авто - салон, просторным и комфортным. Не скажу, что машину можно было назвать модной, или особо дорогой, но судя по общим характеристикам, надежной. А по сравнению с моей, ныне утопленной старушкой ауди, вообще чудом автомобилестроения.
За стеклом проносились зеленеющие полосы лесопосадок, клочки полей, серели скопищами геометрических фигурок, небольшие провинциальные поселки. Еще дальше, километрах в пяти-шести, от 117 ТраснКанада, по которому и мчалось наше авто, темнели хвойные леса. Гордость Канады. Манящий аромат хвои, чистейшие горные озера, и ледяные ручьи - моя личная гордость, гордость франкоязычной канадки. Забавно, что невинным душевным порывом, захотелось вдруг рассказать обо всем этом пришельцу - создание с какой то там делекой-придалекой планеты, о нашей, знало, пожалуй, куда больше меня.
-Могу, если очень захочу.
Смысл этой фразы, дошел до меня не сразу. Пришлось вспоминать предшествующий собственным восхищенным мыслям патриота, совсем недавний диалог с мужчиною. Долго же Тира взвешивал, признаваться мне в этом, или нет. Я слегка опешила, судорожно представляя, до какой степени абсурдно задавать следующий вопрос. Заведомо зная ответ.
-Выходит, и мои читал? - Тира-магнит, Тира-диковинка, Тира, то, на что можно пялиться часами, и не надоест. Красивый? Будет вам! Ничего подобного. И лишь по ему одному известной причине, привлекательный для меня. Смешанные эмоции страха и уважения, вызывающий пришелец. С другой стороны, что я могла поделать, если опыт мой общения с существами иных миров, был ничтожно мал.
-Несколько раз, фрагментами. Но больше не буду. -Тира усмехнулся, бросив на меня быстрый взгляд в зеркальце.
-Не понравилось то, что прочел там? - буркнула я, опускаясь на сидение, и как можно дальше вытягивая ноги. На самом деле, лучше уже уснуть на часик, чем продолжать беседу, которая не в радость!
На этот раз пришелец рассмеялся, поразительно звонко и мелодично. Походило на то, что совсем не наигранно, от души.
-Меня смутило то, что я там прочел. По крайнему, в той мере, в которой я представляю себе смущение.