Повесть о счастье, Вере и последней надежде.(НЕОКОНЧАТЕЛЬНЫЙ ВАРИАНТ)

Часть Третья. Наша Г*****нная Жизнь

Глава No2. Пролетая над Свободными Грязищами 1992

ПРЕДУВЕДОМЛЕНИЕ.
This book is a work of my fiction. Names; characters; places; corporations; federal, state, or private institutions; WEATHERS and incidents either are the product of the author"s imagination or are used fictitiously. Any resemblance to actual persons, living or dead, historical and current events, present prisons or locales is entirely coincidental. Отстаньте от меня НАХ!
Х* Х* Х*

Услышав голос Геббельса я на минуту задумался
- Алё... Алё ... = заволновалась трубка
- Щас подожди минутку-сказал я непривычно грубым тоном прежнему своему начальнику. Ситуация к тому времени у меня была достаточно аховая... Я всё больше колебался в судёре, К тому же общая ситуация в стране была непредсказуемая... - .-.=.-.- Всё этом мгновенно промелькнуло у меня в голове и я решительным голосом сказал:
- Где встречаемся?
По ответному голосу было чуть, что Геббельс здорово обрадовался моему согласию на встречу...
- Это Новые Грязищи... Ново-Грязищенский проспект - здание бывшего военкомата напротив городского парка... Второй этаж..
Геббельс что-то там ещё затароторил, но Федя резко и грубовато оборвал его: "Там и поговорим!" - "Пока, До встречи"
- Я тебя буду ждать...
Недослушав, наш герой бросил трубку.
О \"Свободных Грязищах" - первой беспартийной газетке в Московской области Федя был вдоволь наслышан. Её первым главным редактором была Алка-по специальности архитектор. У её истоков стояла Любанька-тоже очень колоритная личность... По профессии-инженер. В её составе была также чета Гнидиных-Дашка и Васька. Дашка была внучкой известного партийного деятеля, из гвардии старых большевиков-Богдыханова. Естественно, сталин, ягода, ежов, берия и прочие вырубавшаие всех старых большевиков под корень, не пощадили и соратника Вечно Живого Трупа- Богдыханова, который к тому времени отошёл от политики и занимался писаниной фантастических романов о скором пришествии коммунизма в СССР. Но этот хитрожопый манёвр не спасло ленинского соратника. Вместе с семьёй его репрессировали нахуй. Вернувшись из Комсомольска-на-Амуре его внучка возглавила движение "зелёных большевиков" в Грязищах-остальных я не помню. Не запомнились.
- .-.=.-.- - .-.=.-.- _=\/\- -\ - .-.=.-.- .-.=.-.- * - .-.=.-.- \ - .-.=.-.- * - .-.=.-.- - .-.=.-.- * - .-.=.-.- _=\/\- -\
 
И, конечно, условия были никакие. Одна комната, правда, довольно просторная устааавленная столами и закуток сбоку для главного редактора. И всё на этом, Тут же принималась и реклама-стол самый первый к входной двери. Поэтому в посторонних людях недостатку не было.
"Вот они какие-Свободные Грязищи!" - воскликнул в уме наш герой. Несмотря на свои тридцать лет он оставался наивен и близорук, как в физическом (носил очки!), так и умственно-практическом.
Х* Х* Х*

 
- ... кто вам позволил? - закричала Дашка вновь не своим голосом.
- Он сам и позволил. Он сам сказал-Валяйте! - Федя тоже повысил свой голос.
= Я не об этом, кто вам позволил сдавать в печать без визы... - Дашка тоже снизила мощность голосовых связок.
- Цензура?
- А может вы и сейчас ... записываете? - вызверился шофёр-мальчишка... Федя обернулся и с большим удивлением посмотрел на него. Но ничего не сказал. "Его-то какое телячье дело? Крути свою баранку, и суди не свыше сапога...". Федя был удивлён, но времени обдумывать блее чем странное поведение молодого шофёра редакции не было, надо было сражаться с Дашкой
- Может и записываю! - огрызнулся он.- А покажите мне статью в Уголовном кодексе... Или на худой конец в законе о СМИ...
По-моему именно тогда приняли первый в истории Свободной России закон о свободе для СМИ, и Федя с очень большим удовольствием прочитал его от корки до корки.
-Я не об этом! Это не этично!!
- Да бросьте!...-Федя еле-еле сдеражался, чтобы не рассмеяться, но довольная и самодовольная улыбка растянула его губы.
- Есть ещё статья закона о клевете, - пробормотал рассудительно Васька Гнидин.-Уголовного Кодекса между прочим.
- Грамотный! Читал! Знаю! - пулемётной очередь выпалил Федя ему в ответ. Когда наш герой начинал волноваться, он невольно ускорял темп своей речи.
Дашка писала много, добротно, но-тупо. Гнидин забивал полосы какой-то астрологией, чертвощиной и т.п. хренотенью. Коронкой Дашки были интервью депутатов... Это была сплошная вода, но Дашка говорила, что газета - депутатская! Это печатный орган Грязищенской депутатской Думы, которая выделяет деньги на издание газеты. И если депутатов не будет на страницах газеты, то газете-кирдык...
Так Федя начал свою работу в беспартийной газете.
Х* Х* Х*

 
У Феди в заначке был материал, как класс принимает коллективное обращение к родителям и всем жителям Грязищ! Это был вполне реальный случай-он присутствовал на этом собрании класса, слушал выступления детей... И он понимал, что этот текст будет бомбой, но бомбой-"зелёной" ... бомбой в пользу тех, именно тех, которые своя своих не познаша-травили его, обкладывали красно-коричневыми флажками... Поэтому он придержал материал, регулярно названивая классной руководительнице... Обещая показать её материал для визирования... Ссылаясь на недостаток времени...
Х* Х* Х*

 
Коля Нагой.
- Я не был членом партии. Сейчас я сожелею, что не вступил в ряды КПСС в своё время. Мы бросили партию в самое трудное время. Мы все-предатели!
Весь советский народ-это предатели, власовцы, холуи несчастные... Ты понимаешь, одних членов партии было столько, что они могли бы передушить всех этих либерастов голыми руками... А они, мудаки, танки на улицы выволкли...- после первой Колю Нагого всегда начинало нести на политические темы.-ТАНКИ!! Лучше бы баллистические ракеты с ядерными боеголовками вытащили...
Когда Федя услышал в первых раз в жизни у него глаза малость полезли на лоб. Но потом он привык.
- Но понимаешь, мне казалось тогда, что партия сковывает творческую свободу... - продолжал свою исповедь Коля Нагой после второй.-Мне тогда казалось, что творческая личность должна быть немножко инакомыслящей, немножко диссидентствующей... Эх, зря! А надо было вступать! Надо был вступать и лезть в секретари, пробираться в верхушку!"
"В кормушку" - автоматически отрифмовалось в голове у нашего героя
Коля Нагой, Член Союза Писателей СССР ( Союза Подлецов СССР в фединой транскрипции), прожил ту жизнь, которая Феде только мечталась... Да и то - грезилось - отрывками... Она вся у Коли была посвящена любимому делу, поэзии, литературе, драматургии... даже участие во всяких передрягах было - окололитературным в литературных дрязгах... Даже жену он выбрал себе хотя из-за квартиры (тоже!), но, - из молодых начинающих поэтесс, восхищённых его великим талантом - с типичной для женщин определённого рода то ли практичной наивностью то ли наивной практичностью... Поначалу даже очень восхищённой и - моложе его... И перед ней он распевал этаким мэтром, пусть не гением, но значительной литературной величиной...
На своей малой родине он был пусть не великим, но знаменитым и почётным земляком... Прославившимся в Москве - столице нашей Родины... Выступал в библиотеках на встречах с читателями... В трудовых коллективах... Восседал на разного рода мероприятиях-свадебным генералом...
Подобно тому, как Федя был родом из Дрисни, так Коля Нагой происходил откуда-то то ли из Засранска, то ли Саранска...
Мы-нагие, и наш род
Из крестьянских пород!
Сеем хлеб, пашем степь -
Государства мы-крепь!
А в годину беды
Мы орало-на меч
Поменяли...
Он был мастером стихосложения. Мог писать как Есенин, а если надо то мог-лесенкой, как Маяковский, а мог и народно-как Твардовский заутюжить, но при всём многообразии своих манер и стилей, он не менялся внутренне. Убеждения его были непоколебимы. Ещё точнее отсутствие этих убеждений не оставляло места ни для каких сомнений. После нескольких разговоров с ним Феде вдруг пришла мысль:
- Графоман - это не тот, кто пишет, а тот, кто печатается.
Коля Нагой почему-то сразу принял Федю за своего. , во-первых, Геббельс уже проработал месяц в "Свободных Грязищах" и в наибольшей степени он скорешился именно с Колей. А Геббельс был явно на стороне красно-коричневых. И только Федя, который несколько лет очень тесно проработал с ним знал тайну этого "бермудского треугольника": Гебебльс стал красно-коричневым только потому, что Гнидины сразу не приняли его к себе; если бы Гнидины взяли его в свои подручные, то Геббельс стал бы первым либерастом на деревне. , во-вторых, Федя никогда своих взглядов политических, памятуя печальный опыт двух своих репрессированных дедов, ни перед кеем не показывал. Разговаривая с каким-нибудь ебелдосом, типа Леонида, он совершенно спокойно поддакивал, а если попадался вонючий красно-коричневый ревоньшист, то он подмигивал и ему.
...не думаю, что его сильно глодал внутри бес сомнения в значении своего творчества... как , например, меня... Он шёл напролом и пробивал свои стихи? Не задумываясь об их качестве... Где не мог напролом, пытался обхитрить разными обходными манёврами... но большей частью добивался своего. И под конец своей биографии он даже снискал какие-то литературные премии и даже какую-то награду.
Он вполне мог бы добиться гораздо большего, но - Федя серьёзно подозревал, что в душе Коля Нагой был отъявленный лодырь и рафинированный лентяй. Любил поспать. Любил поесть. Ну и - выпить был тоже не дурак! Большая слава требовала больший усилий. Разумеется, не творческих... А ему по жизин вполне хватало того уровня, которого он, видимо, достаточно случайно достиг пару десятилетий назад. Попал в струю... Точнее, как говорили тогда, в обойму - в Литинстут имени кой-кого, завёл там нужные связи и знакомства...
, конечно, жизнь у него не была уж совсем разлюли-малина... Но-на уровне. И на достаточно высоком уровне. Он работал в редакции одного издания ЦК ВЛКСМ,
И вдруг всё подкосила грёбанная перестройка... Борьку Пьяного, Мишку Горбатого, всяких гайдаров с чубайсами и прочую либерастию он ненавидел страшной нечеловеческой ненавистью: лицо наливалось кровью и багровело, а губы начинали дрожать, обнажая кариесные гнилушки... Именно из-за них, этих подонков и подлецов, его хлебная карточка = членский билет Члена Союза Подлецов СССР (за подписью какого-то неизвестного Маркова, и самое главное - пропуск к спецполиклинику и право на гражданскую панихиду в Малом зале Центрального Дома литераторов)превратился в ничто, даже туалетная бумага оказалась ценней и полезней этой картонки во мгновение ока ставшей ничтожной...
Так и тогда неожиданно для себя оголодавший и поиздержавшийся Член Союза Подлецов СССР обрёл себя вынужденно в рядах ранее презираемых им работников районной газетёнки...
Но что было самым любопытным - эта жгучая ослепительная ненависть, который могла выливаться только площадной бранью - в его стихах, в его творчестве не находила никакого отражения... иногда он пытался какую-то ноту там сарказма првоести... Но и эта нота оказывалась не столько тихой, сколько какой-то непрожёванной...
Так что-чудны дела Твои, Господи! - стихи, направленные против, оставались все такими же блеклыми, стоптанным и невыразительными... Да и не было много этих стихов, патриотических, коммунистических, направленных против ельцинистов, ебелдосов, либерастов и т.п. .
 
Х* Х* Х*
 
- .-.=.-.- - .-.=.-.- _=\/\- -\ - .-.=.-.- .-.=.-.- * - .-.=.-.- \ - .-.=.-.- * - .-.=.-.- - .-.=.-.- * - .-.=.-.- _=\/\- -\
 
Рассказав всё это, Федя положил трубку и перевёл дух... дело в том, что ничего подобного не было. Эта дикая и достаточно сумасбродная фантазия пришла ему в голову просто так, да, Действительно, Маньтюха время от времени выходил покурить на лестничную площадку... Да, уже несколько раз приходя на работу, Федя натыкался на запертую дверь, и один раз ему почудились какие-то шорохи за ней и придушенные шепотки...
Его фантазия заработала и преподнесла ему "находку" - а вдруг там Юлька с Димкой... , конечно, он прекрасно понимал, что Юлька не дура, и Дима, конечно, бездарь, но-тоже не дурак... они, если им понадобится, прекрасно найдут себе место для интимного уединения без обязательств в другом месте, а не в редакции...
Хотя страсть, она места не выбирает.
Но скорее всего ничего кроме флирта весьма лестно для Юльки, который была в два раза старше своего обожателя не было. Но Дима начал прессовать его, и- самое главное Федя не понимал, что плохого он сделал Диме...
И место для уединения им не нужно
Некоторое время он колебался, но потом в остервенении запустил эту "парашу"... Он предполагал, что ни Геббельс, ни Нагой не будут переспрашивать у Маньдюхи, Потому что вопрос был такой-по советским понятиям очень даже щекотливый и щепетильный... И никто из них в это "гавно" не полезет...
Другое дело, что кто-то из этих двоих мог шепнуть-скорее всего Геббельс - Юльке... Но краем глаза Федя и рассчитывал на это. , с одной стороны, Геббельс мог заработать себе авторитет на фединых костях, с другой стороны, юлька и димка, даже обнаружив не пустятся в разборки, потому что клевета-что сажа, обжечь не обожжёт, но замарать-замарает прилично... И пуститься в разборки доказывать, что они "не закрывались и не закрываются". Если захотят отомстить, то выберут альтернативный вариант.
Но он чувствовал себя справедливым: не он начинал эту "войну", и если бы его не трогали, то и он не стал бы распускать такие гнусные сплетни...
Тронули гавно-получайте вонизму...
- .-.=.-.- - .-.=.-.- _=\/\- -\ - .-.=.-.- .-.=.-.- * - .-.=.-.- \ - .-.=.-.- * - .-.=.-.- - .-.=.-.- * - .-.=.-.- _=\/\- -\
 
- Надо бы дырку прокрутить... - мечтательно пробормотал Коля Нагой.-Они по утрам там всегда уединются?...
- Есть ещё замочная скважина...
- Что они совсем дураки, чтобы перед прямо замочной скважиной уединяться?...
Х* Х* Х*
 
28.09.1992 У сынка идея фикс-"котик серебристый"
Он сидит на горшке и тупо повторяет:
- Я котик серебристый... я котик серебристый...
Впрочем, понять, что он говорит может только лишь ограниченный круг лиц: я, Вера, да дед с бабой... половину букв он ещё не выговаривает...
 
Х* Х* Х*
 
- А у нас-новый отсек? - это случилось через неделю после публикации о мусоросжигательном заводе на газу.
- Ещё один такой материал, - и газету можно закрывать! - горестно подвёл итог публикации Васька Гнидин.
- А у нас с заводом - газ! - автоматически пробормотал Федя...
До сих пор Дима был фотокором, который регулярно с первого же появления на планёрках пытался иронически отзываться о его материалах... Основную атаку вёл шоферюга Иван Оболенский, в предках которого обнаружился какой-то то ли корнет, то ли унтер-офицерюга-в общем, коронованный кровей: "Я как простой читатель... Я простой человек, и я вот считаю, что чем больше в стране долларовых миллионеров, тем богаче будет наша Родина, наша Россия..."... В общем, красно-коричневый дворянин Михуйков отдыхает... Теперь его вес поменялся...
Раньше макетировал газету (и отвозил! в типографию) Маньтюха. Теперь обе эти обязанности были возложены на фотокора, и всем было понятно, что хотя главным чисто номинально оставался Маньтюха, но "газ" в газете уже никогда не засветится на газетной полосе - Дима его потушит. И Федя даже глазом не моргнул, когда в следующем номере не появилось ни одного его материала... это его действительное спокойствие объяснялось тем, что у него был уже практически готов запасной аэродром.
Но Дима был неопытен: вместо того, чтобы занять типичную для отсеков позицию: "Материал да Действительно, подписан, но места не хватило" , а потом ловким финтом-"материал устарел" смахнуть его в мусорную корзину...
- Да, Действительно, - вдруг подхватил Маньтюха, и повернулся к отсеку-в чём дело, ДмитриЙ Федорович
- Там много ляпов, - неуверенно пробормотал Дима совсем не ожидавший, что всегда тихая и смирная безрогая корова замычит как пожарная сирена.
- Неправда! Только не надо врать! Я только что перед планёркой звонил и побеседовал со статистикой-перед планёркой, и ты это прекрасно слышал... Председатель Грязищенского комитета статистики сказала, что ей из редакции никто не звонил и ничего не перепроверял, - голос у Феди был резкий, дикторский баритон. - Она сама-лично! - расписалась на материале. Достань и покажи всем визу на каждой странице!
Дима густо покраснел. Он подавал себя как верующего, православного христианина
- За чем ты врёшь, Дима? Ты ведь верующий? - добивал его Федя безо всякой пощады. - Нехорошо!
- Нет... да, .... я звонил... там... да, - залепетал Дима судорожно оглядываясь на Юльку. Та, водрузив сиськи на край стола, молчала как в рот воды набрала. И тогда резко вмешалась Дашка, спасая фотокора. По совместительству-отсека. Или, наоборот, отсека, по совместительству фотокора:
- Что ещё за материал?
- Экономический обзор! - повернулся к ней Федя.-Ну не будут знать читатели положение дел в районе... Ну и не надо им знать! Так? У нас же гласность?! А вот у нас там, в экономике, наметился положительный прорыв по производству... Подъём! Ну не будут знать люди об этом успехе! И депутаты знать не будут! Спасибо Диме за цензуру! За что боролись, на то и напоролись!
Воцарилось молчание.
- Нет, - решила Дашка командирским тоном.- Экономические обзоры должны быть у нас в газете. Люди должны знать, что политика всенародно избранного Президента Ельцина приводит к экономическому росту, к высоким результатам! Дима, ты погорячился... В следующий номер надо обязательно поставить. Но Дима у нас только учится... Ему надо помогать, а не орать на него, как это делаете вы Федор Казимирович?! Я понимаю что вы-атеист...
- Нет, он мусульманин! - не удержался Нагой.
- Иудаист! - захихикал Васька Гнидин.
Дима судорожно вскочил. Видимо, вопрос был для него принципиальным...
- Но это должны быть обзоры, экономические, экономические, а не так... - не найдя слова Дима изобразил нечто руковй в воздухе, - я ему говорил: почитай Чубайса! Почитай Гайдара! Почитай Попова! Учись как они пишут! Надо анализ, надо тенденции, надо глубина...
- Кому ты говорил? - резко перебил его Федя.
- Вам!
- Да?! Мне?? - с башмаковской интонацией сказал Федя.-мне пслышалось, что ты только что сказал, что ты ЕМУ говорил-и показал пальцем на потолок. - Ему! Ты же с Ним всё время говоришь! Советуешься...
Тут Маньтюха не выдержал и прикрывая ладошкой рот захихикал. За ним реготнул Геббельс, Нагой не стесняясь никого захлопал в ладоши, криво заухмылялся Гнидин...
- Не ври, я тебе ещё раз говорю, ты мне ничего не говорил!
Дима снова беспомощно оглянулся на Юльку, та наклонилась над листком бумаги лежащим над столом будто готовилась его поецелвать.
- Товарищи, то есть господа... - беспомощно вмешался редактор, - леди и джентельмены! Тут есть и моя вина-мне надо больше помогать нашему юному отсеку...-
Маньдюхина беззубая ирония его только раздражала.
- Да причём тут это! Что у нас здесь институт благородных девиц? Которых надо обучать. Ответственный секретарь должен быть специалистом своего дела, а не случайным человеком с улицы. Он должен быть профессионалом своего дела!
... Они вышли на улицу вместе с Геббельсом. Федя не мог не отметить как осунулся и постарел его бывший начальник, особенно с лица. А прошло всего несколько месяцев с его отставки. Он ещё раз подивился несправедливости, царящей в мире, неразумности этой грёбанной жизни:
- Ты зря не предупредил меня-зашёлся в пароксизме Геббельс.- мы бы подготовились и растёрли этого гавнюку в дребадан...
"Не пизди! - подумал Федя.-Ты бы сразу же позвонил Юльке, и они бы подготовились, а ты очередной раз нагрел руки на моих костях!" Но сказал он совершено другое по своему обыкновению:
- Да ладно хрен бы с ним, с Димой! Обидно другое, Константиныч - ведь у нас в редакции есть великолепный отсек...
- Кто? - удивился Геббельс.
- Кто-кто! Это ты, старик, ты - мастер макетирования! Ты великолепный отсек! Ты единственный, кто из этой редакции мог бы сделать из этой говённой газеты-конфетку
Глаза у геббельса внезапно увлажнились, и Феде показалось, что он даже хлюпнул носом... Нет, всего лишь-показалось...
- Но ничего не поделаешь! Жизнь наша грёбанная развивается по закону подлости... - продолжил Федя.
- Спасибо, дружище! - забормотал растроганно старик. - Я прямо тебе скажу-не ожидал... Так приятно, что ты меня ценишь...
- Только вот ты знаешь, им не нужно это. Им вообще насрать на свою газету! - резюмировал Федя.-
Конечно, здорово было бы пропихнуть Геббельса отсеком. Тогда бы Федя не знал никаких проблем с материалами... По пешеходному пути домой Федя задумался, почему Дашка встала как бы на его стороны, вместо того, чтобы с пеной у рта защищать своего - зелёного и православного... Он подумал, что юлька ведёт свою игру, и дашка это чувствует. Поэтому очередной раз показала, кто здесь Хозяин?!
"Юлька свою игру в редакции? - это смешно.- следующий этап размышлений.-Значит, Юлька ведёт эту игру за стенами редакции... Дашкина сила-тоже за пределами редакции, в том. Что она депутатская курьва..."
Х* Х* Х*

 
Коля достал из пачки свежий номер:
- Зацени!
У Феди полезли глаза на лоб. Целый разворот был занят стихами. "Грязищи" никогда не печатали стихов. Хотя Дашка и была психопаткой, но поэтических бзиков, к счастью, не имела... Я не говорю уже об алке, который была не лишена литературных способностей (позже она написала роман!) и уж в любом случае эту полную графомании бездарь бы не пропустила...
Федино молчание, Федин полный ступор Коля Босой интерпретировал в свою пользу.
- Ага! Зацепило?! - воскликнул Великий Поэт и хлопнул его по плечу.-Учись студент!
- Да-а-а... - наконец протянул Федя и покрутил головой. Он и представить не мог, что Коля обладает такой пробивной силой. Зря они называли себя Горькими, Бедными, Бездомными, Голодными и т.п. На самом деле все они были хапуги ещё те. Наглые, бесстыжие, беспринципные... И если рядом пролетал кусок, они хапали его не пропуская ни одного мимо. Просто базар был красно-коричневым и рынок идеологическим; и торговали они-убеждениями и должностями...
- Ну как?! - не отставал Великий Поэт, он же-Николай Нагой.
Федя невидящим глазом пробежался по корявым строчкам... Одно четверостишие привлекло его внимание. Всё ещё не выходя из ступора, он пробормотал:
- Ночь. Улица. Фонарь. Аптека... Живи ещё хоть четверть века...
Лицо Вани Бездомного перекосило - то ли от злобы, то ли от неожиданности, то ли от страха:
- А ты оказывается начитанный су.. - пробормотал он оборвав себя на полуслове.. -- Ссу-сучок!
Феде стало не по себе. Видит Бог, он не хотел обидеть...
- Да, ничего, - поспешно сказал он. - бывает - Творческая Аллюзия...
- Как, как... Как ты сказал? Илюзия... - переспросил Коля, немножко задыхаясь.
- Нуда, бывает... ничего страшного... Аллюзия - это такое образно-выразительно средство... Поэтика. Гораций... Буало... Пушкин..
- Ага! Она самая - алюзия... Как-нибудь подучишь меня... - Ваня Бездомный вернул контроль над собой и уже смотрел на Федю покровительственно, как в повести Дубровский помещик-самодур смотрел на пришлого учителишку французского языка.
На следующий день перед планёркой Нагой ухватил Федю за локоток и отвёл в сторонку:
- Поддержи меня! Понял?! - заговорщицким шёпотом.
Федя молча покорно кивнул. Боевая дружба, святое товарищество... Как там говаривал Николай Васильевич Гоголь: сам погибай, а товарища-рифмоплёта - выручай.... Но к удивлению заговорщиков никто на планёрке о рифмованной белиберде не сказал ни слова. Тогда чувствуя, что планёрка вот-вот закончится... Коля Нагой взял слово. Но караул, видимо, очередной раз устал...
- Короче, Склифоссовский, - не выдержала Дашка, - поэзией сыт не будешь, я вас спрашиваю - где реклама? Я вас всех спрашиваю - где реклама?!
На том и закончилась планёрка.
Х* Х* Х*
 
Звонок из школы:
- Да, - услышал Фёдор Казимирович, - мы тоже подумали, здесь, наверное-не стоит...
Сик транзит глория мунди!
Итак, моя прелесть, позади был большой этап жизни. Он не стал москивчом и не воспринял правила московской жизни. Тем более что в силу-эти правила менялись на ходу...
Но-первых впечатлений уже не было. Все они уже были вторыми, третьими и так далее. Ко многому Федя так и не смог приспособиться. Но к чему-то уже привык и смотрел даже как на необходимое условие своего столичного существования.
Ссык транзит глория муде!
- А! - ойкнула телефонная трубка И Федя понял, что задумавшись вместо про себя он сказал эту матерщину вслух
- Это по-латински, - заторопился он.-Так проходит мирская слава - в переводе на нашенский...
А "Свободные Грязищи"! Грязищи-это наша газета!
..."зелёные большевики" не приняли его за своего... Он пришёл с машзавод, а сиё заведение считалось кондовым оплотом реакции и регресса. Там ведь одна лимита ошивалась в Бреху - брежневскую эпоху... Разве нормальный грязищенец пойдёт работать на машзавод?
Х* Х* Х*
 
- .-.=.-.- - .-.=.-.- _=\/\- -\ - .-.=.-.- .-.=.-.- * - .-.=.-.- \ - .-.=.-.- * - .-.=.-.- - .-.=.-.- * - .-.=.-.- _=\/\- -\
 
Х* Х* Х*
То, что произошло с Ошейниной, мне было непонятно, и прояснилось когда Коля Нагой (Грязнов, - по батюшке у меня совершенно другая фамилия, но я поменял на эту принципиально:
- Зачем?
- Это свыше нас! - Коля Нагой возвёл глаза горе...
Х* Х* Х*
 
 
Под занавес у меня состоялась беседа с Гнидиным, который так мягко. Но настойчиво попытался меня переформатировать...
- Как насчёт переговоров?
- Давай переговорим, - миролюбиво согласился Федя.
Они вышли из редакции и под скупым осенним солнышком пошли к кинотеатру "Родина", перед входом в который посерёдке площади возвышался Вечно Живой Труп с протянутой ввысь рукой.
- В-вот идол! - махнул головой Гнидин, слегка заикаясь от ненависти.- торчит как х*й... Как хрен моржовый...
- Ничего не поделаешь, - в тон ему подмахнул Федя, - из советской песни матерщину не выкинешь!
- Мы тут одно обращение набузовали... - фамильярно просветил его Гнидин.-Сейчас собираем подписи. Чтобы эту красно-коричневую порнографию в металлолом сдать. Подмахнёшь?
- Нет! - отрезал Федя.- У меня свой взгляд на это. Я считаю вообще, на мой взгляд: страна должна помнить своих злодеев и подлецов навсегда!
- Ты это серьёзно?!
- Конечно! И Сталин должен стоять в каждом туалете с надписью эМ и Жо... И Сталинград надо было бы Сталинградом оставить -навсегда.
- Царицын... - хлопая глазами пробормотал Гнидин.
- Царей было много, а Сталин-это редчайший маньяк, который ухитрился угробить если не половину, то треть-точно, - треть своего любимого советского народа.
 
- .-.=.-.- - .-.=.-.- _=\/\- -\ - .-.=.-.- .-.=.-.- * - .-.=.-.- \ - .-.=.-.- * - .-.=.-.- - .-.=.-.- * - .-.=.-.- _=\/\- -\
 
- Двух станов не борец, а только гость случайный...
- Но совесть-то должна быть ... Ты же не мальчик! Ты же прекрасно понимаешь, что мусоросжигателный завод-это кирдык для Грязищ. И так по статистике в нашем городе на десять новорождённых-один урод. У нас же и так загазованность выше крыши: и машзавод, и химдым, и не известно что там оборонка жгёт на своих полигонах... Обложили газами гады со всех сторон...
 
- .-.=.-.- - .-.=.-.- _=\/\- -\ - .-.=.-.- .-.=.-.- * - .-.=.-.- \ - .-.=.-.- * - .-.=.-.- - .-.=.-.- * - .-.=.-.- _=\/\- -\
 
- ну и что? Я вот считаю, что наш президент и наше правительство-это полное гавно!
 
- .-.=.-.- - .-.=.-.- _=\/\- -\ - .-.=.-.- .-.=.-.- * - .-.=.-.- \ - .-.=.-.- * - .-.=.-.- - .-.=.-.- * - .-.=.-.- _=\/\- -\
 
- Главное , наверное, чтобы быть в гармонии с реальностью.- раздумчиво ответил Федя на обвинения в двуличности.
Странныйй был человек, - Гнидин. Ставивший впереди паровоза-практичность, он был первостатейный болтун, пардон, - философ.
В принципе я понимал их. У Дашки перо было тупое, Геббельс был не писучим, и вдобавок стар. Коля Нагой был "бриллиантом", но чистой воды красно-коричневым. Сам Гнидин был первостатейным лодырем, то есть философом по жизни.
Если бы им удалось перетащить на свою сторону меня, поставить дело так. Чтобы я начал писать под их диктовку... То они бы поимели фельетониста средней руки, второй свежести и третьего сорта. Но даже это было бы для них успехом: на безрыбье и рак-дурак = умный...
У них единственной, кто умел и мог писать, была Алка Архитекторша. Но помимо литературных способностей (через пару десятков лет она напишет роман) она обладала житейской смёткой и понимала, что у Свободных Грязищ можно заработать славу, но- не деньги, не квартиру, не машину и т.п. Поэтому при первой же возможности переметнулась в администрацию.
Х* Х* Х*

 
Тут очень важна та мысль, как я и все эти людишки сцепились не из-за куска, а из-за кусочка хлебушка, за нищенскую зарплату, за крохотные деньги... Ну и конечно, были амбиции.... И если бы не было уголовного кодекса, то перегрызли бы друг другу глотки... Хотя все-вежливые, нормальные, пишущие, интеллигентные люди... А политика-это всего лишь прикрытие.
Вчера Маньтюха хотел нацелить меня на план социально-экономического развития Грязищ... с кучей комплиментов, по обыкновению, насчёт моего ума и способности разобраться в сложнейших социально-экономических вопросах...
- Паслушай, дарагой! - сказал сморщившись Федя. - я понимаю, конечно, что тебе мною надо прикрыть амбразурку. Только я на роль матросова не гожусь... Ты сам пойми - ну зачем мы будем дезинформировать читателя? Это при большевиках, когда рубль был стабильным, можно было всерьёз говорить о планах. А сейчас ты сам посмотри что творится - сегодня одни цены, завтра - больше, за один день-в два раза больше... И все ваши планы, которые вы там начертали полгода назад, они сосчитаны в тех рублях, которые сейчас годятся разве на то, чтобы подтереть ими задницу!...
- Как?! - ахнул Маньтюха.
- Ну - жопу... Жопу же, - уже тише популярно разъяснил Федя значение слова "задница" бывшему Члену Союза Журналистов СССР
- Ты это - не выражайся... - погрустнел главный редактор
- Я пошутил, товарищ майоор! - рявкнул Федя и постучал по столу.
Главный редактор и его сотрудник, проработавший пару месяцев, были один на один в по обыкновению пустом помещении редакции, чувсвуя беузмную слабину руководителя никто на работе не задерживался, главный редактор как сыч, - он сидел в редакции с раннего утра и до позднего вечера и каждому сотруднику давал отчёт что произошло за время отсутствия сотрудника...
Поэтому Ф.К. не стеснялся в выражениях и даже на миг почувствовал себя если не Цицероном перед многотысячной агорой, то Плевакой перед судом присяжных - это точно, потому что рот его заслюнявился и брызги полетели в разные стороны...
- Ты понимаешь какая ситуёвина... - помрачнел Маньтюха. - мне в лицо сам Климкин...
- Не понимаю, - бесцеремонно прервал его Федя. - Я знаю только одно: все ваши цифры в планах по развитию Грязищ - это одно сплошное враньё. Это средство отвести грязищенцам глаза от на глазах ухудшающегося ихнего положения... Точно такой же мыльный пузырь как и чубайсовские ваучеры... Точно так же как и система так называемой социальной защиты... Чем больше я вовлекаюсь в события и факты, тем больше я убеждаюсь, что это всего-навсего очередная потёмкинская деревня! Мыльный пузырь с говённым запахом...
Гнев и пламенное негодование исказили черты лица Ф.К.
- Ты хочешь, чтобы фельетон написал? Напишу! Назову - Воскресший Остап Бендер избрал полем деятельности Грязищи и стал народным депутатом... Или нет! Вот так: как грязищенские народные депутаты преподали урок Остапу Бендеру по части всенародного вранья и обмана избирателей!
- Ага, - вдруг саркастически икнул Маньтюха, - сам Геббельс перевернулся в гробу!
Привыкший всю свою жизнь профессионально врать ради пользы дела и во имя светлого будущего Мандюха опустил плечи и тяжело вздохнул. На его поникшее лицо было страшно смотреть. , наверное, краше в гроб кладут. Жизнь била по нему беспощадно. А за что? Этого Федя не понимал. Ничего особо подлого, бесчеловечного, злодейского Федя в нём не видел... И судя по тому, что рассказывал о нём Игорёк, даже наоборот был светлой личностью... А под конец жизни жизнь и судьба расправлялись с ним безжалостно!
"Какая наглая молодёжь пошла, - с омерзением подумал Маньтюха глядя на Федю. - Когда в своё время нам, молодым, говорил редактор, мы не то, что не выполнить задания, но и слова сказать не смели... а здесь как пулемёт..." Но он промолчал и ничего не сказал. Сегодня ему от бывшео первака, а ныне воеводы города Грязищи Климкина влетело по первое число за содержимое газеты...
причём он понимал, что влетело не зазря, а именно по делу-гзаетка Действительно, была слабой.
Маньтюха невзлюбил этого соратника Геббельса с первого же его появления, он нещадно правил и переправлял его материалы, но ничего поделать не мог - не мог выгнать... Всё, что писал Федя , совпадало с мыслями и эмоциями самого Маньтюхи...
Всё это с подачи Дашки Богдыхановой, она же - Гнидина... Орган депутатов должен рассказывать о трудной и самоотверженной работе депутатов, о том как они ценой свой депутатской жизни спасают грязищенцев от надвигающейся на них катастрофы и т.п. Пиндосы тогда были ещё - наши друзья. Они завалили своими куриными окорочками пустые российские прилавки...
Х* Х* Х*
 
В "Грязищах" Феде быстро разонравилось. Хотя первоначально он воспринял начало своей работы несколько эйфорически и даже с каким-то энтузиазмом... Above all это была уже не тиражка, а полноценная газета, который продавалась за деньги с рук. Дашка стояла на переходе ж\д станции и продавала "Свободные Грязищи" иногда за несколько часов, иногда за целый день не могла скинуть и пачки. Это была газета, которая не диктовала читателям своим, как им надо думать и как надо жить, а наоборот стремилась подладиться под читательские вкусы и предпочтения...
Привлекал свободный график. Отсутствие обязательной халтуры. И открывашаяяся возможность писать впервые в жзни, не оглядывакясь ни на какую цензуру...
, конечно, будучи родом из газеты, он понимал, что необходимы глубокие статьи, который бы вскрывали идущие в Грязищах коренные социально-экономические перемены. , например, передел собственности... Нет, не передел, а просто её элементарную прихватизацию... Но на погружение не хватало времени... Кроме того, всё ещё грела мечта-переквалифицирвоаться в судёры (судебные репортёры)...
Но появилось много нового. Особенно важно было то. Что появилась возможность ходить. Просто ездить и ходить по Грязищам абсолютно везде без опаски встретиться с сексотами, и стать объектом доноса в \"кровавую гебню"
Речка Мудауза, в название которой Феде чудилось не толко древнерусское чудо, а даже древнеславянское ядро...
Но ему очень быстро дали понять, что он попал в "жернова"...
... Из пишущий было трое: Геббельс был не пишущий, Юлька имела тупое перо, понимала это и не любила показывать тупость, Мандюха был редактором и ему писать было как бы зазорно, хотя он умел это делать... Писали я, Нагой и Дашка Гнидина. Если бы не Дашка Гнидина, то дело было бы швах. Она писала быстро, не задумываясь, очень много и охотно.
Х* Х* Х*
 
- .-.=.-.- - .-.=.-.- _=\/\- -\ - .-.=.-.- .-.=.-.- * - .-.=.-.- \ - .-.=.-.- * - .-.=.-.- - .-.=.-.- * - .-.=.-.- _=\/\- -\
 
Х* Х* Х*
 

27. 09.1992

Более того подъезжали машины со спецномерами, из них выпархзивали молодые дивы, стуча каблучками от Ле монти покупали по несколько 'экземпляров . Подходили какие-то небритые личности и стыдливо дыша перегаром совали "ельциновские рубли" бледно-голубые... В районе десяти часов утра газета закончилась; такое было только лишь на заре перестройки, когда первые номера продавались по большевистскому, коммунистическому, советскому рублю за штуку.
Дашка не поленилась сбегала в типографию и притащила сохранённую там заначку. Однако на другой стороне пассажирского перехода через железную дорого её ожидал Вася. Она ему обрадовалась.
- Как ты вовремя! Езжай в совет депутатов и забери оттуда полпачки! - приказала ему с верхних ступенек перехода внучка красного командира. - А лучше всю пачку забери!
- Уже!
- Уже забрал всё! Абсолютно всё!
- Где? - вызверилась Дашка с пачкой газет в каждой руке.
Вася пожевал губами и жене даже послышалась матерщина от мужа.
Машка не поняла такого его бакланского поведения.
- Ты чего? Пьяный, что ли? Или белены объелся?
Вася Гнидин снова пожевал губами. На этот раз безмолвно.
Поехали?
- Ты что рехнулся?! Газета пошла, дурак!
- Ты читала восьмую, дура?
- Нет... А что там?
- Газ-з-с!
- Какой ещё газ? - поскольку это у слово, как у всех российских баб, ассоциировалось с совсем другим "голубым" топливом Дашка снова с шумом втянула воздух в себя, но странно-муж не газанул...
Х* Х* Х*
- .-.=.-.- - .-.=.-.- _=\/\- -\ - .-.=.-.- .-.=.-.- * - .-.=.-.- \ - .-.=.-.- * - .-.=.-.- - .-.=.-.- * - .-.=.-.- _=\/\- -\
 
Х* Х* Х*
16.08.1992 Судя по всему, сегодня my son покрестил не только священник церковный, но и небесный (дождь) . На следующий день Федя рассказал об этом поэту...
- Ты что верующий? - у Коли Нагого полезли глаза на лоб.
- Нет, но ты знаешь, как говорила моя бабушка - что-то есть...
- Ничего нет! Я это сызмала понял: Хлеб насущный нам даёт - не Исус и не Христос, а - машина и колхоз! - радостно продекламировал Коля Нагой, совершенно не подозревая, что в этот момент в нём воскрес не кто иной, как Иван Бездомный собственной персоной. Похож, чертяка!
- Ага, - в тон ему ответил наш герой - Без трудового коллектива и жизнь наша несчастлива!
- Верно! А ты откуда знаешь?
- У нас в пединституте наше народное творчество читал автор этих частушек... Он их пачками складывал, прямо на ходу.. Были и весьма забористые. Например, на чужую кровать - х*й не задирай!
И каждый раз потом на лекциях обязательно жаловался нам, что несоблюдается его авторское право, какой-то питирас в Москве вставил частушки его производства в свой сборник научных трудов под видом фольклора, сначала собранного в Подмосковье, а потом в Магаданской области Чукотского края...
"Я! Я - их единственный автор, я посылаю их под своим именем в литературно-художественные издания... а этот сукин сын берёт их и печатает как фольклор", - ныл кандидат филологических наук пенсионного возраста.
Х* Х* Х*

 
Вечером позвонил Первомайский. Федя как раз был дома. Поднял трубку тесть.
- Там тебя какой-то мужик спрашивет, очень вежливый...- позвал дедушка на кухню. У Феди ёкнуо сердце - все его мысли были о больном бате в Дрисне... Только почему не мать, а-мужик?
Федя похолодел.
Но в трубке он услышал голос Игорька. Звонок был настолько неожиданным, что на какой-то момент времени Федя потерял дар речи, но уже по другому поводу. , во-первых, он не давал своего домашнего телефона Игорьку. Давал ли он Вшивому Ворону? Нет, конечно... Ещё чего не хватало?!
Несмотря на то, что он стремился перейти в Нашу Газету, он видел себя в ней в роли вольного стрелка... У Вшивого Ворона были другие виды на него. Егорыч хотел давать конкретные задания с конкретными адресами и фамилиями и конкретными сроками... А поскольку у Вишивого Ворона халтура не преоходила, то необходима была не одна, и может быть даже не две поездки...
А для Феди это было неприемлемо. Но он не мог полностью отказать, понимая, что пока единственное будущее у него связывалось именно с Нашей Газетой. Поэтому он юлил и врал, что у него нет домашнего телефона. Это одно. А второе, врал Федя-это что он чертовски загружен в газете "Свободные Грязищи" был загружен под завязку... Грела мечта-всё-таки переквалифицироваться в судебного репортёра. Он хотел оставить за собой свободу рук. Работать по заданию Вшивого Ворона его не прельщала. Егорыч был умницей. Редкое сочетание ума и таланта. Пусть не таланта, пусть недюжинных литературных способностей. Но всё равно - редкость.
Конечно, Игорёк мог узнать телефон через Геббельса... Но-у Геббельса не было домашнего телефона.
- Ты когда у нас будешь? - спросил главный редактор Нашей Газеты.
После затянувшегося молчания Федя ответил вопросом на вопрос:
- А когда нужно?
- Завтра-с утра- сможешь?
Нуда, наездник почувствовал лошадь...
Завтра было крайне неудобно. Надо было отказывать. Переносить на послезавтра. Но Федя интуитивно и подсознательно почувствовал дыхание судьбы, интонацию "безвыборности", вызов времени... Лучше, конечно, послезавтра.
- К девяти?
- Да, подъезжай пораньше...
На удивление Игорёк не подвёл, Появился полдесятого. Видимо, он тоже не был заинтересован в афишировании встречи перед своими сотрудниками. Официально рабочий день в Нашей Газете начинался в десять.
Разговор был коротким. В ответ на неожиданное предложение Федя сказал только:
- Я не умею!
- Научу! - подмигнул Игорь.
- Когда на работу?
- Завтра.
- Хорошо, понял.
И через минуту пулей Федя мчался к метро , потом на электричку без билета, чтобы успеть ...
Х* Х* Х*
Это был очередной "звёздный час" нашего героя...
На планёрку он опоздал. Но не очень. На полчаса задержалась Дашка Богдыханова. А без неё начать мероприятие Мандюшкин побоялся. ... Этой получасовой задержки вполне хватило, чтобы Федя практически не опоздал.
\Х* Х* Х*
РАЗЪЯСНЕНИЕ.
При написании этой части появились и проблемы. Они касаются прежде всего соотношения текста с действительностью.
Появились читатели, которые то ли забывают, то ли не осознают, что перед вами - художественное произведение. Каждое художественное - да, действительно, в известной мере и степени имеет прототипы: не только прототипы людей, но и прототипы - событий... От столкновения с этим редко кто из писателей уходит. Разве только сказочники. Но даже советские сказки про коммунизьму: хотя - ложь, но в них намёк = добрым молодцам и красным девицам - урок...
Кое-кто, чьи пуки на какое-то время переплелись с моими пукями, может увидеть чуть ли не самого себя, но одновременно с этим он не может не видеть, что написанное - это не его точный портрет, и что не один Грязищенский завод был в Советском Союзе орденоносным, а так много, что ни в сказке сказать, ни пером описать. Это на Диком и Гнилом Западе нема орденоносных фабрик и артелей, а у нас вместо денег всегда дають одне похвальные грамотки и бляшки на одно местечко.
Вполне возможно, что эта проблемка будет нарастать. Хотя она выеденного яйца не стоит. Как верно отмечает Сергей Чупринин в своей книжке "Жизнь по понятиям": ";И помнить при этом, что втягиваться в судебные тяжбы в таких случаях практически бессмысленно: легкой деформации имени и фамилии самоочевидного, казалось бы, прототипа (например, Присядкин вместо Приставкина в романе Андрея Мальгина "Советник президента", Сракондаев вместо Скорандаева в романе Виктора Пелевина "Диалектика переходного периода"), смены его адреса, профессии, пола, цвета волос и т. п. вполне достаточно, чтобы освободить художника слова от какой бы то ни было гражданской ответственности."