Солнце светило в чистом, ничем не затуманенном небе. Красная степь лежала позади меня, облака пыли кружились над землей, поднимая в воздух огненный песок. Изнемогая от жары, я присаживаюсь на горячую землю, чувствуя кожей раскаленные песчинки. Узкая дорога, по которой я шел весь день, кончалась у отвесной скалы. Дальше пути нет. Позади - безжизненная равнина, впереди - неприступные горы. Скалистая цепь гор раскинула свои объятия в полуденном зное.
В пятидесяти шагах от меня бродит стая гиен, их отрывистый хохот впивается мне в голову, доходит до самых костей. Что самое смешное, я не знаю, приму ли смерть от клыков или от удара копья, а может быть так и умру под палящим солнцем, от голода и жажды.
Больше всего меня огорчала мысль, что никто так и не узнает о моей смерти, если не считать преследователей, которые мчаться за мной второй день, никто не прославит мое имя в веках. Мое обессиленное и измотанное тело не придадут ни земли, ни огню, а оставят гнить у этой скалы и отдадут на растерзание хищникам.
Посмотрев на отвесную скалу, я горько усмехнулся. Даже не стоит и думать, попытаться взлезть наверх, не хватит ни сил, ни сноровки. С этой стороны снега не видно, но на самой вершине, в облаках, лежат белоснежные шапки. Хотя если взобраться на гору и спрыгнуть с нее, то может быть я смогу избежать мучительной гибели. Но я не уверен, что смогу рассчитать правильное расстояние, чтобы разбиться насмерть, или скорей всего я свалюсь раньше, и к перелому ноги добавиться еще сломанный хребет.
Рядом с моей ногой, черные как смоль, ползают два скорпиона. Подняв жала, они кружат друг вокруг друга, как смертельные враги, но так не решившие начать поединок. А может быть это самец и самка, и эта их возня что-то подобие брачного танца. В таком случае пожелаю им счастливой супружеской жизни.
Одна из гиен подошла ко мне совсем близко, они еще не решаются наброситься на меня, но знают, что мое время подошло. Нога пульсирует от боли, при каждом движении, в голове происходит взрыв, словно миллионы иголок запихнули под черепушку. Я даже удивляюсь, каким образом удалось пройти всю степь на одной ноге. Или просто из-за страха я не чувствовал боли. А теперь, зная, что выхода нет и бежать больше некуда, нервные волокна дали о себе знать.
Во время бегства я спрашивал себя, где я ошибся? Где допустил ошибку? Казалось, мне удалось предусмотреть все ситуации. Я детально разработал план действий, учитывал каждую мелочь, проверил каждую деталь, но нет... Они знали. Знали все, от начала и до конца.
Жара стояла невыносимой, правда к ночи должно похолодать, но еще надо дожить до сумерек. Не будет ли этот закат последним в моей жизни? Но пылающие око солнца и не думало скрываться за горизонт, как будто дразня меня, светило за час не опустилась ни на палец. В кожаном мешке не осталось ни капли воды, и зачем я тащил его с собой? Нужно было выкинуть его на развилки, идти было бы легче, хотя какое это сейчас имеет значения?
В какой-то миг мне показалось, что игла пламени пронзила мою ногу. Такую боль я не чувствовал еще никогда. Ошеломленный, опустив глаза, я заметил скорпиона, залезшего мне на икры.
Когда преследователи появились на дороге, мое тело уже билось в агонии.