Волынская Мария : другие произведения.

15. Ловушка

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:


   Следующий вечер начался с визита старшего Лаерте - он приехал, как только зашло солнце. Элиас не был готов к разговору, да и о чем теперь говорить с вампиром из кланом Лаерте? Если Ида узнала в Ллое того, кто влил в нее анемит? И если одно из запомнившихся Маю имен - имя второго сына Ларта. Лаерте делали ставку на то же, что и Аксел - на обвинение Иды в сумасшествии после Подвалов. Кто из них это придумал? Ллой? Ларт? Аксел? От ответа на последний вопрос ничего бы не изменилось, но правду хотелось узнать. Вернее, хотелось услышать, что идея эта принадлежала не Акселу, а кому-то еще. Кому угодно. Что Аксел не планировал ничего подобного, что ему лишь заморочили голову. Или даже шантажировали его чем-то. Элиас и сам понимал, что это глупо, но...
  
   Ларт вряд ли расскажет что-то новое, но выставить его из замка рука не поднялась. Ведь сейчас оба сына Лаерте на пути в княжеский замок или уже приехали туда. Инквизитор их допросит, а потом отправит в Подвалы, как и обещал. Легче от этой мысли не становилось. Если бы Элиас смог убить Ллоя в поединке - это было бы правильнее. Отстоять свою честь и честь своей сестры в бою. В честном бою, как с Акселом. Тогда он сказал Марте, что Подвалов не заслуживает даже Аксел. Марта все поняла. И даже Инквизитор вроде бы понял.
  
   И говорил же Инквизитор не раз, что он против Подвалов, что он тоже считает более верным казнить преступников, а не мучить их. С другой стороны, он же и говорил, что по Закону он напавшим на Иду ничего не может сделать. Все же лгал?
  
   Элиас пригласил Ларта в библиотеку, как если бы ничего не случилось. Просто дружеский визит. Проходные комнаты - слишком пренебрежительно, большой зал - слишком празднично, в малом зале Ида читает перед камином, как прежде любила делать Марта. Библиотека - то, что надо. Тем более, там им точно никто не помешает. Ида в эту комнату пойдет вряд ли, а Фрея только что уехала к родителям, хотела успокоить их, что с Маем ничего не будет.
  
   Ларт обвел полки взглядом:
   - А ведь тут ничего не изменилось за прошедшие годы. Как при твоем отце. Жаль, что он умер так рано и не сумел сделать из тебя мужчину.
  
   Элиас опешил: Лаерте ведь наверняка пришел за помощью, какой смысл начинать разговор с оскорблений?
  
   - Я понимаю, ты был совсем мальчишкой, когда Инквизитор его убил, но я надеялся, что порода Аластери в тебе хоть как-то скажется. Мне горько это говорить, я очень старался закрыть на все глаза. Видят боги, я делал это ради памяти твоего отца. Но это было ошибкой. Я обязан был вовремя вмешаться и объяснить тебе все.
  
   К чему это он клонит? Что знал о сделанном сыновьями, а не вмешался? Но теперь уже поздно говорить об этом.
  
   - Элиас, ты же потерял всякую гордость, а о чести Аластери я даже и не заикаюсь. Ты пресмыкался перед людьми в Подвалах, ты пресмыкался после. Ты пресмыкаешься перед Инквизитором даже сейчас, когда князь тебя освободил. Не думаю, что ты родился таким. Инквизитор убил последнего Аластери своим обрядом, а то, что осталось - лишь нечисть, без чести и желания оставаться свободным. То, что я сейчас перед собой вижу - жалкая тварь, недостойная имени своего отца.
  
   - Да как вы смеете...
  
   - Заткнись, когда другие говорят, - перебил его Лаерте, повысив голос. - Или выучка Подвалов уже забывается? Ах да, ты привык стелиться только перед людьми?
  
   Элиасу было уже не до приличий и гостеприимства. В конце концов, ни один гость не должен вести себя так. Хорошо еще, Ида не слышит. Он бросился на Ларта, как накануне на его сына. Ларт с легкостью увернулся, схватил Элиаса за руку и с силой заломил ее за спину:
  
   - Молчи и слушай, щенок. Если бы в тебе оставалась хоть капля самоуважения, ты бы не прожил и дня после Подвалов, но сначала убил бы обесчещенную сестру. То, что с вами случилось, ужасно. Но смыть этот позор можно. Кровью. Смерть прощает все, - Лаерте перевел дух. - Ты же решил поломать жизнь еще и Фрее. Ребенок от бесправной нечисти, которую все презирают - хорош же подарок любимой женщине! Ты унижаешься перед Инквизитором и пытаешься вести себя на равных с другими вампирами. Ты поддакиваешь бредням сестры, вместо того, чтобы прекратить ее кошмар наяву. Неужели ты не понимаешь, что для вас с ней один выход - умереть? Она слабая и сумасшедшая, она с этим не справится. Да, было бы не так убого, если бы ты все сделал сразу, как тебя спустили с цепи, но лучше поздно, чем никогда.
  
   Слова оглушали Элиаса. Лаерте говорил все то, о чем он и сам думал после Подвалов. Все то, от чего Элиасу было тошно. То, о чем хотелось забыть и не вспоминать.
  
   Ида в Подвалах не побывала, единственное порочащее ее в глазах других вампиров - Обряд. Но Инквизитор уничтожил перстень Марты, уговорил князя вернуть им права. На Иде нет никакого позора, только на нем самом. Надо сказать это вслух, но слова застревают в горле.
  
   - Что бы ни сделали мои сыновья, они до последнего вздоха оставались мужчинами. Я понимаю, что Инквизитор скрутил тебя сразу, что до Подвалов у тебя не оставалось выбора. Только после. В этом моим сыновьям повезло больше. Они не допустили унижений. Не допустили, чтобы мне было за них стыдно. Ллой и Лео, мои мальчики... Они убили себя во дворе нашего замка. Я только что нашел их пепел. И записку, что они не смогли допустить бесчестия и позора клана Лаерте. Единственное, что получит Инквизитор - эту записку. И как бы мне ни было больно потерять обоих сыновей, я горжусь ими. А тебя - презираю.
  
   - А себя вы тоже презираете?
  
   И почему Ида вдруг решила зайти в библиотеку? Зачем? И... О боги, выходит, она все это слышала. И слышала, что он ничего не ответил в ее защиту. Как он теперь сможет все объяснить сестре?
  
   Ларт отшвырнул Элиаса на пол и выбежал из библиотеки.
  
   * * *
  
   Элиас медленно встал. Надо бы сказать Иде хоть что-то. Извиниться. Но даже взгляд на нее поднять сейчас стыдно.
  
   Ида обняла его за плечи и попыталась заглянуть в глаза:
  
   - Не вздумай ему верить, Эль! Он просто хотел сделать тебе больно. В отместку. Ну что хорошего было бы, если бы ты убил и меня, и себя? Эль..
  
   Что хорошего? Ничего. Но что хорошего ожидает ее сейчас, когда их клана все сторонятся? Даже если слова Инквизитора смогут оправдать Иду, с ним самим уже все и так ясно. Ларт всего лишь высказал все то, что другие вампиры вслух не говорили, но думали. На праздник в замок Аластери почти никто не пришел. И это только начало.
  
   Молчание затягивалось.
  
   - Извини, - выдавил наконец Элиас, - я должен был его выставить сразу, как только он начал тебя оскорблять.
  
   - Эль, ты меня слышишь? Не бери его слова в голову, пожалуйста. Он же мерзавец и только.
  
   - Я хочу побыть один.
  
   - Эль, ну ты же не попытаешься сделать что-то из того, на что он тебя подбивал?
  
   Ида уже чуть не плакала, и Элиас нежно погладил ее по голове:
   - Ну что ты. Я на тебя никогда не смогу поднять руку. Успокойся.
  
   - А на себя?! Эль, послушай... Не делай ничего, очень тебя прошу. Я рада, что мы оба выжили, что нам вернули наши права. Все обязательно наладится. Но только если мы будем все вместе. Ты очень нужен мне. Вернее, нам. Ну что Фрея будет делать, если с тобой что-то случится? Она же тебя любит так же сильно, как и я. Только не как брата. Эль, я тебя очень прошу, забудь все, что этот мерзавец сейчас наговорил. Договорились?
  
   - Договорились, - Элиас вяло улыбнулся, - не переживай. Все будет хорошо. Но сейчас я все же пойду к себе. Вздремну немного. Чтобы злость прошла.
  
   Ида вздохнула и отстранилась:
   - Да, пожалуй ты прав, тебе надо поспать - на тебе совсем лица нет. А я вернусь к камину, пока там огонь не потух совсем. Я тебя к ужину разбужу, хорошо?
  
   - Лучше за полчаса до ужина. Чтобы я успел его приготовить, - попытался отшутиться Элиас. Кажется, вышло удачно - рассмеялась Ида искренне. Вот и славно. А разговор с Лаерте он постарается забыть. Как можно быстрее. Если получится.
  
   * * *
  
   Элиас и не думал, что сможет так быстро уснуть. Вроде бы только вошел в комнату и рухнул прямо в одежде на кровать, как вот уже Ида его будит, а он никак не может проснуться окончательно.
  
   - Ну просыпайся же, соня! К тебе Йорг приехал, хочет поговорить. Кажется, о тех уродах из клана Лаерте. Он сейчас в малом зале. Со мной он говорить не стал, считает, что мне этим голову забивать не стоит. Эль, ну разве я ребенок?!
  
   - Ты женщина, а это почти то же самое, - зевнул в ответ Элиас.
  
   Спросонья от подушки увернуться не удалось, но зато Ида от этих подколов и полудетской возни снова повеселела.
  
   Элиас привел в порядок одежду и поднялся в малый зал.
  
   - Добрый вечер, господин Аластери.
  
   - Добрый. Спасибо, что вступились вчера за Иду, но... Скажите, зачем вы мне прежде солг... сказали, что не можете ни в чем обвинить напавших на Иду? Чтобы я заставил Мая поговорить с вами?
  
   Элиас надеялся, что его слова прозвучат сдержанно и по-деловому, но вышло как-то по-детски обиженно. Наверное, он еще не отошел от игры с Идой и не проснулся окончательно. Вот всегда так: стоит вздремнуть пару часов вечером, так потом как пыльным мешком стукнутый. Не надо было ложиться спать, лучше бы почитал что-нибудь или размялся с мечом. Тем более, что снится всякая дрянь. Но кто же знал, что придется беседовать с Инквизитором.
  
   - Пожалуйста, господин Аластери. Я вам не солгал, как вы изволили выразиться. По закону мне действительно их обвинить не в чем. Но учитывая мою репутацию и их неосведомленность, блефовать все же стоило. Как видите, вполне удачно - я своего добился.
  
   - Я думал, вы хотите упечь их в Подвалы, - огрызнулся Элиас. И тут же мысленно выругался: ну зачем он нарывается на ссору с Инквизитором? Сестра с таким трудом сгладила последнюю его выходку, а теперь он снова пытается все испортить. На ровном месте.
  
   - Я думал, вы против таких решений, господин Аластери. Вы даже Аксела Триесте предпочли добить лично, лишь бы избавить его от справедливого возмездия.
  
   - Не думал, что такие мелочи учитываются.
  
   Инквизитор не ответил. Элиас снова мысленно выругался - лучше бы он с Лартом Лаерте так разговаривал, чем с Инквизитором.
  
   - Извините, я сейчас очень не в духе. После разговора с Лартом Лаерте. Он приходил несколько часов назад, - Элиас криво усмехнулся. - Говорил, как гордится своими погибшими сыновьями. И что они оба смогли сделать то, на что мне с Идой не хватило духу.
  
   - В каком смысле?
  
   Инквизитор выглядел действительно удивленным, словно Элиас произнес нечто совсем уж заумное.
  
   - В прямом. Они убили себя, чтобы избежать бесчестия. А я не смог, не захотел убивать Иду, когда мы с ней потеряли все права и честь вместе с ними. Что я струсил и остался в живых сам, когда надо было думать о чести клана.
  
   - Чушь какая, - поморщился Инквизитор, - то, что Ида потеряла магическую силу - это не бесчестие. Вы же... Подвалы забудутся, силой вы обладаете по-прежнему. Да и при чем тут трусость? Особенно, если сравнивать с сыновьями Лаерте.
  
   - При чем? Хотя бы при том, что умирать страшно. И очень не хочется. Сначала цепляешься за то, что нужен сестре, а потом ловишь себя на мысли, что очень хочешь жить. И перешагнуть это желание трудно. Я не смог. А они смогли.
  
   На этот раз Инквизитор замолчал надолго, Элиас даже решил, что разговор окончен.
  
   - Господин Аластери, а почему вы решили, что те вампиры убили себя?
  
   Элиас уставился на Инквизитора: ну как почему? Предсмертная записка, серый пепел. Или он хочет сказать, что Ллоя с Лео кто-то убил? Но зачем тогда записка? Чтобы замести следы? Неужели Инквизитор...
  
   Человек сел в кресло и закинул ногу за ногу:
   - Ну посудите сами. Умерших или даже убитых вампиров принято хоронить. Тело вампира относят в подобие человеческого склепа, но без крыши - солнце испепелит останки, но ветер не тронет пепла. Пепел соберут на следующий вечер в урну и похоронят в лесу. Соблюдение этого обычая тоже дело чести. Вампиры развеивают по ветру лишь пепел преступников, не так ли?
  
   Элиас кивнул: все верно.
  
   - Тогда зачем убивать себя посреди двора, а не в самом замке? Погода сейчас ветреная, пепел развеивается быстро. Зачем писать записку отцу, всю эту мешанину слов о чести, но не заботиться о том, чтобы прах был похоронен как должно?
  
   - Вы хотите сказать, их кто-то убил прошлой ночью?
  
   Инквизитор театрально закатил глаза и ответил почти снисходительно:
   - Я хочу сказать, что никакого самоубийства не было. А был побег, о котором старший Лаерте наверняка знает. Поэтому и послал мне записку своих сыновей, поэтому и поехал к вам - демонстрировать якобы горе. А уж если удастся убедить вас "последовать примеру настоящих мужчин" - месть за изгнание удалась.
  
   - Но не проще ли было обойтись без всего этого? Сбежать и все дела, - неуверенно переспросил Элиас.
  
   - Не проще. Я пообещал вчера, что найду их, если захочу. Значит, надо было сделать так, чтобы я не захотел. Впрочем, они просчитались. Тратить время на их поиски я не собираюсь: по Закону мне их обвинить не в чем. Кроме как в инсценировке собственной смерти, но это не преступление. Это, - Инквизитор усмехнулся, - всего лишь бесчестный и трусливый поступок.
  
   Элиас медленно выдохнул. А ведь Инквизитор не сказал сейчас ничего сложного. И об обычаях вампиров Элиас знал гораздо больше. Тогда почему он сам не смог сообразить все это? Почему купился на такое?!
  
   - Кстати, по поводу вчерашнего разговора, господин Аластери. У меня к вам одна просьба. Я хотел бы поговорить с господином Амади. Мне надо выяснить кое-что о его сыне, чтобы понять, кто затеял всю ту игру. Но я не думаю, что Амади сразу согласится на этот разговор. Не могли бы вы взять на себя роль посредника?
  
   - Да, конечно, - кивнул Элиас. На этом стоило бы и остановиться, но он не сдержался и задал вопрос, что давно крутился на языке: - Господин Инквизитор, я давно хочу вас спросить... почему вы последние недели обращаетесь ко мне исключительно на "вы" и постоянно называете меня "господин Аластери".
  
   Инквизитор пожал плечами:
   - Это принятая здесь норма обращения у равных по правам. Что именно вас не устраивает?
  
   - Но Иду вы по-прежнему зовете на "ты" и по имени.
  
   - По ее просьбе. Если женщина предлагает перейти на более личное обращение, отказываться не принято.
  
   - Но со мной вы этого не хотели.
  
   Инквизитор удивленно поднял брови.
  
   - Вы старше меня вдвое, если не больше, - пояснил Элиас, - поэтому я вам подобное предложить не могу. Вы могли. Но не захотели.
  
   - Вдвое, если не больше? - рассмеялся Инквизитор. - Будь я женщиной, я бы чувствовал себя оскорбленным, - он отсмеялся и пояснил уже серьезно: - Я знаю, что выгляжу старше своих лет. За использование магии, имеющей не совсем человеческую природу, приходится платить. Я прекрасно это осознаю и вполне согласен платить эту цену. Кроме того, выгляди я на свой возраст, мне было бы труднее добиваться своего. Так что во всем есть свои плюсы. Но возвращаясь к вашему вопросу: я старше вас меньше, чем на десять лет. И учитывая ваше прошлое, предлагать вам перейти на "ты" было бы неуместно - сейчас вам важно почувствовать, что вы действительно восстановлены в своих правах, не так ли?
  
   Элиас встал и начал ходить по комнате, чтобы немного успокоиться.
  
   - Не знаю. Наверное, вы правы. Только это все было именно после того, как я наговорил вам лишнего. И вы перестали приходить сюда не по делу. Мне жаль, что все так вышло. Но я... Мне сейчас очень нужно с кем-то поговорить. Фрее нельзя волноваться, Ида и без того напереживалась, а я... Вы вчера сказали, что после Подвалов можно сойти с ума. Вы действительно так думаете? Что я сошел с ума?
  
   - Я не говорил, что...
  
   - Послушайте, господин Инквизитор. Может, я действительно свихнулся, не знаю. После нападения на замок мне снится один и тот же кошмар. Все чаще. Что я снова там. Словно вы нашли тело Марты в тайнике замка и сказали, что это я ее убил и бросил в ловушку. Я ее не убивал, но доказать это никак не смог, и вы... В том сне я знаю, что это никогда не закончится, раз Марты больше нет. И мне очень жаль, что я не убил себя и Иду до того, как все случилось. Мне кажется, что я схожу с ума.
  
   - Ну тихо, тихо. Все давно закончилось, успокойся.
  
   Элиас замер в растерянности: Инквизитор крепко обнял его и стал гладить по голове, словно ребенка. Как тогда, после смерти Аксела.
  
   Инквизитор прав, все уже давно закончилось, не стоить придавать значения снам.
  
   - Я понимаю, все это глупо. Но от этого понимания не легче. Я даже несколько раз проверял тайник, словно туда кто-то мог подбросить тело Марты.
  
   - Успокойся, тот тайник ловушкой быть не мог. Ловушкой... Погоди, - Инквизитор отстранился и внимательно посмотрел на Элиаса, - а это единственный тайник в замке?
  
   - Единственный, - Элиас криво усмехнулся, - я ведь тогда с вами вместе защиту с замка снимал. Со всех комнат, куда Марта могла заглянуть.
  
   - Но в замке есть места, куда она наверняка не смогла бы пойти, - задумчиво произнес человек, - если бы замок ее не пустил. Он ведь достаточно старый, этот ваш замок. И место для него выбрано идеально. Значит, и своя ловушка в нем наверняка есть. То место, где время течет иначе, гораздо быстрее. Говорят, их когда-то использовали, чтобы наследники быстрее взрослели. Открыть такую дверь мог бы только вампир клана, которому замок принадлежит. То есть, даже твоей жене это не под силу - куда уж тут Марте. Ида тоже не смогла бы сделать этого случайно, ее магия сдерживается клепками. А ты бы смог. Сейчас, а не когда снимал защиту с замка - тогда бы ты с подобным не справился. При желании я наверняка могу найти это место, но уж точно не смогу открыть его.
  
   Элиасу стало не по себе. Ну зачем он рассказал все Инквизитору? А что если сон был вещим, что если Марта каким-то непостижимым образом угодила в ту ловушку? Если так, то от нее сейчас одни кости и остались. О боги...
  
   - Инквизитор, но вы же сами говорите, что Марта не могла туда никак проникнуть. А я не трогал вход с ночи смерти отца, когда он мне показал это место. Временная ловушка тут ни при чем.
  
   - Давай все же проверим, - сказал Инквизитор с нажимом.
  
   Элиас пожал плечам: похоже, выбора не было. Оставалось только молиться всем известным богам, чтобы временная ловушка оказалась пустой.
  
   - Мы уже здесь. Стена напротив камина. Отойдите, пожалуйста.
  
   Элиас подошел к стене и попытался вспомнить нужное заклинание. Получилось раза с пятого - вампир слишком нервничал. Камни разъехались в стороны, открывая небольшую, с платяной шкаф, нишу.
  
   Дальше все было как в тумане. Скрюченный на полу скелет, на котором истлела даже одежда. Приказ Инквизитора переложить все кости на покрывало и вынести из ниши. Мысль, что человек осторожен - боится сам угодить в ловушку. Приказ закрыть нишу. Серые камни, вновь занимающие свои места на стене. И веселая игра света в ярких гранях сапфира. Кольцо матери Элиаса, то самое, что так полюбилось Марте. И ощущение пустоты.
  
   Взбешенный Инквизитор не слушает ничего и никого. Дорогу до княжеского замка не вспомнить - наверное, человек использовал какое-то заклинание. Или просто ударил его по голове.
  
   На этот раз все гораздо хуже, чем год назад - теперь тут еще и Ида. И теперь Инквизитор иногда приходит сам. Сорвать злость. Он не так изобретателен, как остальные люди, но кулаки у него гораздо тяжелее. И он знает, куда бить. Уворачиваться от ударов нельзя. Если он не будет сопротивляться, человек быстрее остынет, и можно будет просить за Иду.
  
   Перед глазами то искры, то серая пелена, в голове гул, и не разобрать ни слова из приказов. Неудачный удар. Он не устоял на коленях, и последнее, что он видел, был сапог Инквизитора с налипшим на каблук листом вьюнка.
  
   Год назад было почти то же самое - кто-то из людей попал ему в висок пряжкой от ремня. Охранники здорово разозлились на Элиаса, не сразу поняли, что он действительно не слышит приказа. Но тогда это прошло быстро. По крайней мере, так он запомнил. А сколько времени прошло сейчас - не понять. Время отмеряется ударами и новыми посетителями Подвалов, а они сливаются в одно целое. И нет сил искать какой-то выход, нет сил думать.
  
   Ида. Села рядом, плачет, гладит Элиаса по голове и говорит что-то. И пахнет от нее кровью и потом. Человеческим потом и не человеческой кровью. Запах Подвалов, который он уже никогда не забудет. О боги, Инквизитор же к ней раньше хорошо относился, даже с нежностью. Почему же сейчас не поверил, не стал слушать? Почему сейчас человек обвинил ее и Фрею во лжи? Но даже если бы они лгали, они все равно не могли убить Марту - ловушку им не открыть. Зато они могли помогать в этом. Или не вмешиваться. И доказывать что-то Инквизитору бесполезно. Человек уже не думает, он просто мстит. И страшно подумать, что Инквизитор мог сделать с Фреей.
  
   Рука Иды ласково перебирает пряди волос у него на голове, и от этого немного легче. Если она здесь, значит хотя бы сейчас над ней никто не издевается. Небольшая передышка. А может, людям наконец надоело их мучить? Нет, такое людям никогда не надоедает.
  
   Ида. Надо найти какой-то выход. Хотя бы для нее и Фреи. Его самого Инквизитор уже никогда отсюда не выпустит. Когда Ида сидит рядом, сосредоточиться немного проще. Надо придумать хоть что-то, что подтвердит - они не лгали. Надо...
  
   Решение приходит уже на грани сна: тогда, допрашивая их после исчезновения Марты, Инквизитор заставил его и Иду выпить настойку, которая не дала бы им солгать. Надо напомнить ему об этом. Если Инквизитор еще будет его слушать, если он еще спустится в Подвалы лично. И если к этому времени Элиас будет в состоянии разговаривать. Значит, надо предупредить Иду - может, у нее выйдет лучше.
  
   Сил стряхнуть сонную одурь и рассказать сестре о своих мыслях уже нет, и Элиас проваливается в сон без сновидений.
  
   Какой-то шум, но дверь открывается тихо, значит, охранники наконец смазали противно скрипящие петли. Надо попытаться сесть, чтобы начали с него, а не с Иды. От этого движения перед глазами мелькают яркие всполохи, но и по запаху ясно, кто пришел. Инквизитор. Запахи и ощущения путаются, сливаясь с воспоминаниями о родном замке. Вот так и сходят с ума. Как и обещал Инквизитор. Слова даются с трудом, горло слишком пересохло.
  
   - Не трогайте Иду. Умоляю. Вспомните. Настойка. Тогда. Мы не лгали. Ида. И я. Мы ее выпили. Ида не виновата. Не трогайте ее.
  
   И тишина в ответ. Зато никаких движений. Ида рядом, тоже проснулась, обнимает его сзади за плечи. И тоже молчит. Кажется, плачет. Ну неужели Инквизитор не поверит и своей же настойке? Надо бы сказать ему еще хоть что-то. Но что? И почему человек ничего не говорит? Может, наконец поверил? Или просто он сам ничего не слышит? Но гул ведь уже прекратился. Может...
  
   Элиас потер лицо - раз гул в голове стих, значит и зрение скоро вернется. Зрение действительно возвращалось. И стало ясно, почему запахи казались странными. Если глаза не обманывают, он в своей комнате. Элиас моргнул и уставился на Инквизитора, пытаясь унять сумбур в мыслях. Человек стоял у входа в комнату и молчал.
  
   Ида обняла крепче:
   - Тихо, тихо, Эль, успокойся. Все хорошо. Тебе привиделся очередной кошмар. Все закончилось. Я здесь, Фрея у родителей. Все в порядке. Просто дурной сон.
  
   Элиас был готов сквозь землю провалиться. И перед Инквизитором себя посмешищем выставил в очередной раз, и сестру перепугал. И как теперь выкручиваться? Он же не хотел рассказывать Иде о своих снах, чтобы не тревожить лишний раз. А теперь придется.
  
   Он медленно выдохнул.
  
   - Да, просто сон. Извини, что напугал, - он беспечно улыбнулся сестре и повернулся к Инквизитору: - Подождите минуту, я сейчас оденусь и поднимусь в малый зал. Вы ведь хотели поговорить о клане Лаерте?
  
   Ида переглянулась с Инквизитором, и Элиасу стало не по себе - слишком испуганной и расстроенной она выглядела.
  
   - Что ты помнишь последним, Элиас? - спросил Инквизитор хмуро.
  
   Не пересказывать же сейчас при Иде все, что привиделось о скелете и Подвалах. Лучше поговорить сейчас с человеком на нейтральные темы, а когда тот уйдет, проверить временную ловушку. Если в ней действительно есть скелет - попытаться от него избавиться, от греха подальше. Тем более, он спросонья ничего про ловушку не сказал. Повезло. Не стоит Инквизитору знать об этом. А если спросит, о чем он бормотал после сна, надо сказать, что снилось продолжение того разговора в княжеском замке - после пропажи Марты. Звучит правдоподобно, да и не совсем ложь на самом деле.
  
   - Ничего особенного, - пожал он плечами. - Сюда приходил Ларт Лаерте, говорил о своих сыновьях. Потом он ушел, и я решил немного вздремнуть.
  
   Ида тихо охнула и снова прижалась к нему. Элиас растерялся: да в чем же дело? Может... Может, не все было сном? Может, Подвалы не приснились? Ведь если в ловушке действительно был скелет и Инквизитор его видел, то вряд ли Подвалы были лишь сном. Может, Инквизитор и сам додумался, что после той настойки лгать невозможно, и снова отпустил их с Идой? Дорога домой могла и не запомниться, если он был без сознания. А теперь сестренка решила его успокоить. Как она сказала? "Все закончилось"? Ну-ну... Все закончилось, и Инквизитор считает, что теперь все снова будет, как прежде. Словно этих кошмарных дней не было ни для Иды, ни для Элиаса. Мерзость какая... Надо выставить человека из замка и сказать ему, чтобы забыл дорогу сюда. Больше им говорить не о чем.
  
   Инквизитор подошел ближе и оперся руками о спинку кровати в ногах у Элиаса:
  
   - Хорошо. Я не хочу спрашивать, что именно тебе снилось после. В общих чертах догадываюсь и сам. Наверняка калейдоскоп из воспоминаний, приправленный твоим богатым воображением. Давай я тебе расскажу, что было в действительности, а ты потом разберешься, где у тебя заканчиваются воспоминания и начинаются видения.
  
   Элиас медленно кивнул. Пусть говорит. Свою версию. И выметается отсюда. Сволочь человеческая.
  
   - Когда я пришел к тебе с Идой прошлым вечером, мы с тобой долго беседовали в малом зале. Сначала о кланах Лаерте и Амади, и о том, что ты хочешь перейти на "ты", а после ты рассказал о своих кошмарах - про скелет в тайнике. Я решил, что эти сны мог вызвать сам замок, чтобы избавиться от того, что в его временной ловушке. Или чтоб предупредить тебя об этом - замку не нравилось содержимое тайника, ему от этого было неспокойно, и он вызывал у тебя тревожные сны, отголоски прошлого. В ловушке и вправду оказался скелет. Ты его достал, и тебе тут же стало плохо. Наверное, для тебя стало слишком сильным потрясением, что сон частично сбылся. Привести тебя в чувство я не смог. Ты метался, как в лихорадке, и бредил. В основном, воспоминаниями о Подвалах. Я отнес тебя сюда, позвал Иду - от того, что она сидела рядом, тебе стало лучше, ты вскоре затих и выглядел спокойно спящим. Мы решили тебя не будить, во сне силы восстанавливаются быстрее. Я решил, что мое присутствие может тебе повредить, и ушел в малый зал. А сейчас я зашел сказать, что мне уже пора ехать в княжеский замок, иначе я опоздаю слишком сильно. Не думал, что разбужу.
  
   - А... А как же скелет? Что вы с ним сделаете? - спросил Элиас и тут же одернул себя: ну зачем лезть сейчас с этими вопросами? Раз уж человек решил не мстить, не разобравшись.
  
   Инквизитор пренебрежительно хмыкнул:
  
   - Я его выкину где-нибудь по дороге, не хоронить же.
  
   Элиас опешил. Инквизитор не собирается даже похоронить останки Марты? Это ни в какие ворота не лезет. Бред какой-то.
  
   - А что тебя так смущает, Элиас?
  
   - Вы же ее любили. Марту.
  
   - А почему я должен из любви к Марте хоронить кости того, кто на нее напал? Какая тут связь?
  
   - Но я... год назад все было иначе, я очень многого не знал, волновался за Иду.
  
   - Погоди. При чем тут ты? Давай разбираться медленно и по шагам. Мы говорим о скелете, который был во временной ловушке. Так?
  
   Элиас кивнул.
  
   - Ловушку эту мог открыть только вампир, принадлежащий клану Аластери по рождению. То есть, та же Фрея этого бы сделать не смогла. Верно?
  
   Элиас снова кивнул.
  
   - Ида тоже не справилась бы. Ты - смог бы, но ты этого не делал. Так?
  
   Поспешный кивок. Наверное, даже слишком поспешный. Еще бы понять, к чему Инквизитор клонит.
  
   - Значит, либо были еще вампиры вашего клана, о которых тебе не известно. Или же ловушка открылась сама.
  
   Другие вампиры клана Аластери кроме него с Идой? Нет, он бы знал. Да и откуда им было взяться?
  
   - Первое я отметаю сразу, - продолжил Инквизитор, - утаить такое слишком сложно, замок не может признать нового вампира сразу, тем более, не сообщив хозяину. Да и нет в этом раскладе смысла - он ничего не объясняет. А вот второй кажется мне более вероятным.
  
   - Временная ловушка открылась сама по себе? - переспросил Элиас. - Но...
  
   - Я думаю, Марта надеялась подняться в малый зал и бежать оттуда. - Инквизитор повернулся к Иде: - Я тебе это все уже рассказывал, может, ты пока спустишься на кухню и соберешь мне еду в дорогу?
  
   Ида неуверенно посмотрела на брата:
   - Наверное, мне лучше побыть сейчас с тобой? Ты точно в порядке?
  
   - Конечно, в порядке. Иди, мы тоже скоро спустимся. Я и сам проголодался, - Элиас потрепал сестру по голове, - не волнуйся.
  
   Как только Ида вышла, Элиас решил спросить Инквизитора в лоб:
   - Вы хотели сказать мне что-то, что Иде лучше не знать?
  
   - Вовсе нет. Просто с ней мы уже говорили. Пока ты... - Инквизитор запнулся, - спал. Я не хочу утаивать от нее что-то. Так вот, Марта не хотела до поры до времени пояснять тебе с Идой, чем именно ей так понравился малый зал. Я был с этим согласен. А когда она пропала, мне было уже не до того.
  
   Человек прошелся туда-сюда по комнате, собираясь с мыслями, потом заметил примостившегося на спинке кресла Дина, взял его на руки и сел в облюбованное мышом кресло. Дин завозился, устраиваясь поудобнее, словно это было его законное место. Инквизитор молча наблюдал за Дином, не пытаясь начать рассказ. Наконец мыш затих.
  
   - Так вот. Вчера я тебе рассказывал, что умею пользоваться магией, которая имеет не человеческую природу, но за это приходится расплачиваться. Марта тоже кое-что умела. Особенно она гордилась целительскими способностями.
  
   Инквизитор снова замолчал. Пауза затянулась, и Элиас решил ее заполнить:
   - Да, там было чем гордиться. Я помню, как она тогда Люка вылечила. Не думал, что такое вообще возможно.
  
   - Да, было... Я не знаю, чувствовал ли ты это - вампиры к такому обычно не слишком восприимчивы - в середине малого зала есть место, которое кто-то бы назвал Источником, а кто-то Трещиной. Энергии там больше, восстановить потраченные силы легче. За это Марте так и приглянулся малый зал. Кроме того, тут человеку легче воспользоватъся инородной магией. Например, построить Путь вроде того, что умеет делать Фрея. Только если для Фреи это естественно и просто, то для Марты это значит использовать почти что все силы. Да и то, не может человеческая женщина построить такой путь, чтобы знать наверняка, где он закончится. Занести ее в результате может куда угодно. И как угодно далеко. Искать бесполезно, я даже приблизительно не могу угадать, где она сейчас.
  
   Элиас ловил каждое слово, но вопросы плодились быстрее, чем появлялись хоть какие-то ответы. А как Марта всему этому научилась? И почему Инквизитор так уверен, что она исчезла именно таким образом? А как же скелет? И кольцо?
  
   - В одном я уверен - Путь она построить успела, иначе бы амулеты вели себя по-другому. Да этот скелет во временной ловушке... Понимаешь, Элиас, открыть ее мог только ты. Иде это не под силу, Фрея - другой крови. В существование каких-то тайных родственников я не слишком верю, да и вряд ли бы замок их признал. Ты же говоришь, что не открывал ее, значит, в магию замка вмешалось что-то постороннее. Создание Пути могло как-то переплестись с магией замка, тем более, замок не мог не чувствовать, что у Марты прежде была над тобой власть. Власть, которую ты дал ей добровольно - Обряд Печатей мы ведь проводили именно в замке. И если временная ловушка открылась одновременно с Путем, она наверняка спасла Марте жизнь. Скелет тот явно мужской, причем мужчина был как минимум на голову выше Марты - наверняка один из тех, что штурмовали замок в тот день. Марта могла швырнуть в сторону кольцо, чтобы отвлечь его - вряд ли бы такой человек отказался от лишней добычи, которую легко спрятать и не делиться ею с другими, пока никто ничего не увидел. Когда Марта прошла по Пути, Путь тут же закрылся. Человеческая женщина не может удержать его так долго, как могла бы Фрея. А если закрылся путь, то наверняка и временная ловушка захлопнулась, замуровав незадачливого разбойника. Другого объяснения я не вижу и поэтому считаю нашу вчерашнюю находку добрым знаком. И хорошо, что перстень к вам с Идой вернулся. По крайней мере, Марту за него обвинять не будете. И кошмары твои должны прекратиться: я уверен, что они были отражением попыток замка сказать тебе про того разбойника, просто все это смешалось с твоими воспоминаниями и вышло то, что вышло.
  
   Все верно. Выходит, что не просто так Марта чувствовала, что перстень может чем-то ее защитить. И все, что сейчас привиделось про Подвалы, все это было смесью из уже случившегося. Неверно собранной мозаикой из старых осколков. И, если постараться вспомнить, многие куски встанут на свои места. Тот же лист вьюнка, прилипший к каблуку Инквизитора, Элиас видел, когда после первых дней в Подвалах просил Инквизитора и Марту не тащить туда Иду. Глупая мелочь, а как врезалась в память.
  
   От рассказанного Инквизитором голова шла кругом, а последние слова и вовсе запутали. Элиас хотел было сказать, что никогда и не обвинял Марту из-за этого перстня, но тут же вспомнил - нет, обвинял. Наговорил много лишнего на ночи рождения Иды. Сильно, видно, зацепил Инквизитора...
  
   Элиас попытался было оправдаться, что тогда ляпнул глупость и сгоряча, но человек не слушал, думая о чем-то своем, а потом заговорил так, словно не с Элиасом беседовал, а сам с собою.
  
   - Марта... Иногда она просто не чувствовала опасность. Почти как Лия. Вернее, Марта не старалась быть осторожной - мол, чему быть, того не миновать. Она прекрасно знала, что я тогда очень волновался за нее, просил ее не приезжать в Радом, пока тут все не успокоится. Она согласилась, хотя все равно говорила, что чему быть, того не миновать. А потом она приехала сюда, и через несколько месяцев на нее напала Ида. Знаю, я должен бы тогда как следует разобраться в случившемся, но думать здраво и спокойно я просто не мог, а Ида несла какую-то околесицу. Марта понимала, что я боялся второго нападения, боялся, что не успею защитить ее. Она понимала, но делала все по-своему. Я ведь видел, что она на Иду кандалы надевала именно перед моим приходом. Да еще злилась, что я на них настаивал, - Инквизитор криво усмехнулся, - я ей: "будь осторожнее, тут опасно", а она... Когда я увидел разломанные наручники, думал, она поймет хоть что-то. А Марта только огрызнулась, что они "эстетичнее" - мол, чушь нести я тоже умею, пожалуйста, мол, могу даже ядренее бредить. Ведь и дураку ясно, что не во внешнем виде там дело было.
  
   Элиас слушал молча, да и что тут скажешь? Что, например, такому дураку, как он, это было вовсе не ясно?
  
   - Марта... Когда я увидел ее на полу, без сознания, я хотел тебя не просто убить, я хотел тебя уничтожить. А уж когда ты меня обвинил, что я Иду скрутил ни за что, ни про что - тем более. Я не верил тебе ни на грош, и очень боялся, что Марта будет с тобой так же беспечна, как и с Идой. И что это плохо для нее кончится. Та история с пирогом... Да, я сорвался на пустом месте, ты ничего дурного не сделал, но мне во всем мерещился подвох - что ты затеял какую-то игру, замешанную на моем прошлом. А Марта говорила, что то совпадение, напротив, хороший знак. Вроде привета Альвина с того света. Тогда она тебе уже верила. А потом был разговор о тех сожжениях вампиров.
  
   Инквизитор вздохнул и взъерошил волосы каким-то странным, растерянным жестом.
  
   - Когда ты очищал замок от охранных заклинаний, ты очень напомнил мне меня самого лет семь назад. То же глупое упрямство. А когда ты держался до последнего с теми бандитами, что напали на замок, я начал тебя уважать. Поэтому мне было очень не по себе, когда я проводил Обряд Печатей: меньше всего я тогда хотел тебя убить. И я уже тогда был уверен, что ты не попытаешься навредить Марте. Да, после ее пропажи я не слишком подбирал слова, мне было важно как можно быстрее докопаться до правды, но я не хотел, чтобы с тобой было... так. Я понимаю, что твое состояние сейчас - тоже отголоски все тех же Подвалов и моих поступков. Мне очень жаль, что все так вышло, Элиас. Я очень надеюсь, что ты все-таки успокоишься и с тобой все будет в порядке. И надеюсь, что начнешь мне доверять, а не шарахаться от каждого слова.
  
   Элиас пожал плечами. Сказать, что все в порядке? Но ведь и так ясно, что это не так. Да и доверять Инквизитору, когда речь идет о жизни или смерти Марты, очень непросто. Точнее, невозможно. По крайней мере, пока.
  
   - Вы тут как, собираетесь вниз спускаться? А то у меня уже все готово.
  
   Ида. Как всегда жизнерадостная и веселая. Только взгляд чуть настороженный, когда смотрит на Элиаса. Волнуется. Да уж, напугал он ее наверняка этой ночью. Бедная сестренка, ей только его переживаний и не хватало.
  
   - Я сейчас спущусь и захвачу кое-что с собой, - улыбнулся ей Инквизитор. - Ты проследи, чтобы Элиас не слишком много бродил по замку, ему сейчас надо как следует отлежаться и отдохнуть.
  
   Инквизитор пересадил сонного Дина на кресло и вышел, попрощавшись кивком.
  
   Ида подошла к брату и села на край кровати:
   - Ты точно в порядке, Элиас? Тебя можно оставить одного?
  
   - Конечно, в порядке. Не стоит делать незнамо что из того, что мне приснился кошмар. Насчет постельного режима Инквизитор явно загнул, мне сейчас просто спорить лень. Со мной все хорошо, не волнуйся.
  
   Ида недоверчиво покачала головой, поцеловала Элиаса в щеку и убежала за человеком, а Элиас откинулся на подушки. Разговор с Инквизитором успокоил его, но теперь Элиас чувствовал себя предельно уставшим. Отлежаться и отдохнуть? Не самая плохая идея. Вот этим он сейчас и займется. Вот только переложит Дина со своей груди в сторону. Вот что за привычка, устраиваться спать именно на этом месте?
  
   Не успел Элиас толком уснуть, как Ида вернулась.
  
   - Ты спишь? - спросила она тихим шепотом.
  
   - Нет, еще не заснул, - он подавил зевок, сел на кровати и пересадил Дина на край - мыш снова попытался устроиться на Элиасе. - Хорошо, что ты заглянула. Мне действительно лень вставать, но я хотел поговорить с тобой. Не рассказывай Фрее о том, что мне приснился дурной сон. Она на сносях, вдруг распереживается. Не стоит. Договорились, сестренка? Кстати, Инквизитор уехал?
  
   - Да, Йорг уехал. Эль, я ей не скажу, обещаю.
  
   Ида села рядом на кровать и собралась было взять Элиаса за руку, но вдруг порывисто обняла его и расплакалась. Элиас растерялся - только что все было в порядке, при Инквизиторе сестра выглядела веселой, правда нервничала немного... Человек ей что-то сказал перед уходом, и она из-за этого расстроилась? Но что Инквизитор мог ей наговорить?
  
   Он успокаивающе погладил сестру по голове и постарался произнести как можно беспечнее:
  
   - Ида, ну что ты как маленькая, в самом деле! Мало того, что из-за плохого сна расплакалась, так еще и из-за чужого. Ну же, успокойся. Все хорошо.
  
   Элиас попытался отстраниться и вытереть Иде слезы, как делал это несколько лет назад, когда сестра плакала, испугавшись сильной грозы или большого паука, но Ида только крепче обняла его и затихла.
  
   - Ну же, Ида. Да что случилось? - вздохнул Элиас. - Тебе Инквизитор гадость какую-то сказал и ты расстроилась?
  
   Ида помотала головой. Элиасу только и оставалось, что обнять сестру в ответ и ждать, когда она успокоится.
  
   - Эль, я не маленькая, - наконец произнесла Ида. - Почему ты мне ничего не рассказывал, почему все время говорил, что с тобой все в порядке?
  
   - Так ведь все действительно в порядке. У меня есть прежняя сила, замок по-прежнему наш, мы свободны. Ида, ты так расстроилась из-за слов Лаерте? Но...
  
   - Эль! Я расстроилась потому, что ты мне ничего не говорил!
  
   Ида вскочила с кровати и тут же села обратно, закрыв лицо руками.
  
   - Эль, когда я напала на Марту... я плохо помню, что было сразу после. Помню, как меня привели в Подвалы, как Йорг дал мне выпить крови из фляжки. Помню, как несла какую-то чушь в ответ на его вопросы. Помню, что мне было холодно и страшно во время обряда. Помню, как потом со мной разговаривала Марта уже у нее дома. Как она обещала, что меня там никто не тронет, если я не буду пытаться напасть снова. Помню, как я удивлялась, что Марта принимает ванну каждый день - отец же рассказывал, что люди не чаще раза в неделю моются. Помню, как Марта расспрашивала меня о том, как я жила прежде, до нападения. Помню ее истории о странствиях и дальних землях. Помню, как ждала тебя и боялась, что ты не простишь мне того, что случилось.
  
   - Ида, ну что ты сейчас об этом. Мне нечего было тебе прощать, я просто не знал, где ты и что произошло. Клянусь, я действительно не получал тех писем. Послушай... - Элиас взял сестру за руку и притянул к себе, - успокойся. Все закончилось. Я что-нибудь придумаю, чтобы заставить всех уважать нас по-прежнему.
  
   - Ничего не закончилось, Эль! Ничего не закончилось, пока тебе все это снится. Меня... меня ведь тогда никто и пальцем не тронул, даже обряд был для меня именно страшным, больно мне не было. Марта говорила, что Инквизитор не тронет тех, кто невиновен. Я думала... Эль, я понимала, что он с тобой наверняка будет не только разговаривать, но я думала... Я думала, что все эти россказни о Подвалах - просто страшные истории, чтобы запугать всех. Я боялась, что Инквизитор будет с тобой грубо обращаться, но я... я себе и представить не могла, что тебя там все время будут мучить, что тебя изобьют так, что и встать толком не сможешь.
  
   - Ида, все закончилось, - Элиас слегла встряхнул сестру, но она только всхлипнула.
  
   - Но ты же помнишь. Ты не забыл. Эль, я тогда говорила с Йоргом. После своего дня рождения. Он сказал, что ты имеешь право злиться на него, но тогда ему нет смысла приезжать к нам - все, что он мог сделать, он сделал. Мол, открутить время назад он не может, хотя хотел бы. И не только с тобой - если бы он три года назад знал о сожжениях вампиров, он бы вмешался до той бойни, в которой погиб наш отец.
  
   - Ида, давай просто забудем. Ну зачем сейчас все это перемалывать. Не надо.
  
   - Ты говорил, что с тобой все в порядке. И я верила. Мне очень хотелось в это верить. Тогда, в доме Марты. Я думала, ты пытаешься позлить Марту, смутить ее. И еще отмахиваешься от меня, когда я пытаюсь с тобой поговорить. А потом, когда Марта воспользовалась перстнем, я думала, ты специально куражился, пытался по-мальчишески доказать, что ты все равно сильнее.
  
   Элиас вздохнул:
  
   - Ида, довольно. Все давно закончилось.
  
   - Не закончилось, - Ида упрямо помотала головой. - Мы сегодня снова вспоминали об этом с Йоргом. Когда ты метался в бреду. И говорил. Обрывками, с хрипом. А потом затих, только дышал так, словно тебе воздуха не хватало.
  
   Элиас мысленно выругался и попытался усмехнуться:
  
   - Ида, ну мало ли что я мог наговорить в этом состоянии. Бред и есть бред. Чушь. Забудь.
  
   Ида медленно покачала головой.
  
   - Ну же, сестренка, зачем сейчас все это заново переживать? Из-за дурацкого сна, где я бредил какой-то дрянью?
  
   - Эль, это был не бред. Я поняла это по тому, как на тебя смотрел Йорг. Он очень расстроился. И он не скрывал, что скорее всего, это смесь твоих воспоминаний. Тех воспоминаний. И, Эль, я помню, как боялась, что ты не выживешь после нападения на замок разбойников. Помню, как Марта ссорилась с Йоргом из-за Обряда Печатей, как она впервые при мне почти кричала на него: что ты мог не выдержать все это, что обряд слишком опасный и болезненный. И когда та толпа на замок напала, тоже было очень страшно. И когда ты в лихорадке от яда метался. Но ты в кошмарах вспоминаешь именно Подвалы. Эль... Я его об этом спросила, а он не ответил, - Ида судорожно вздохнула. - Я ему говорила еще, что до сих пор помню, как он на тебя набросился из-за пирога, как я боялась, что он тебя забьет до смерти и... И что ты тогда совсем не защищался, даже не пытался толком закрыться от ударов. А Йорг сказал, что там это запрещали. В Подвалах. Поэтому ты...
  
   Ида не договорила, снова расплакалась, спрятав лицо на груди брата.
  
   - Ида, ну хватит. Столько времени прошло. Я в порядке. Правда. Ты только Фрее не говори про этот сон. Не расстраивай ее, пожалуйста.
  
   - Эль, он говорил, что ему жаль. И я верю, что это так. Йорг ведь действительно много сделал, чтобы все вернуть как было. И он действительно переживает, что ты... Только не говори снова, что все в порядке! Иначе я все расскажу Фрее!
  
   - Ида!
  
   - Эль, послушай, я уже давно не ребенок. Не скрывай от меня такое больше! - Ида перевела дух и добавила почти шепотом: - Эль, у меня же никого кроме тебя больше нет. Ты же ничего такого не сделаешь, о чем Лаерте говорил? Пожалуйста, не надо.
  
   Элиас вздохнул и откинулся на подушки:
  
   - Не сделаю. Обещаю. И пойми, мне меньше всего хочется обсуждать силу кулаков и тяжесть сапог тех людей, что приходили в Подвалы. И разницу ощущений от плети и кнута - тоже. Не надо, ладно?
  
   Ида кивнула и забралась на кровать с ногами, как в детстве.
  
   - Ты ведь действительно придешь в себя и все будет как прежде? Обещаешь?
  
   Элиас усмехнулся и поцеловал сестру в макушку. До чего же Ида еще ребенок, сколько бы она ни утверждала обратное.
  
   - Обещаю.
  
   Ида вздохнула, обняла Элиаса поуютнее и вскоре уснула. Да и сам он провалился в сон вслед за сестрой - этот разговор вымотал его окончательно.
  
  
Следующая глава: 16. Гроза
  
  

 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"