Меня не выбросишь. Ибо я вещь! Хоть и старая, но вещь.
- Ай, ай. Осторожно. Что за беспардонность такая. Разве можно всех в одну кучу: и ложки, и вилки, и ножи. А это еще что? Горячая вода? Кто? Кто, я вас спрашиваю, моет серебро? Серебро чистить надо!
- Что ты делаешь, Люба, закрой воду и вытащи из раковины подстаканники, - послышался голос хозяйки.
Люба вытащила нас из воды, разбросала по столу и начала тереть зубным порошком.
- Этот тоже чистить? Он какой-то кривой и ручка приплюснута, - спросила Люба, держа меня в руках с полнейшим пренебрежением.
- Да, можно, конечно. Впрочем, как хочешь. Я им давно не пользуюсь, только иногда на кухне, хотя ему пару раз удавалось попасть на стол во время большого застолья, и то не знаю как, - ответила хозяйка и ушла.
Немного потерев мне бока, и со словами "все хватит, обойдешься", Люба отложила меня, взявшись за следующий подстаканник.
- Ишь ты! Заговорили-то как. Ну ладно, Люба ни черта не знает и не понимает, а хозяйка!? Моя хозяйка! Было время, сама почистит, положит в меня стакан, сначала простой, тоненький такой, с рисунком, а потом хрустальный и любуется. Хранила она меня не на кухне, как сейчас, а в "горке". Среди дорогой посуды. Эх, эх. Тогда я у нее один - единственный был. Серебряный. Позже появилась ложка. Она украсила стакан. И стояли мы в самом центре на средней полке. Потом стали появляться другие вещи. Меня перенесли на кухню. Но подавали самым уважаемым гостям. А сейчас стоит мне появиться на праздничном столе, как я слышу обидные слова: "Каким образом этот дурацкий подстаканник попал на стол? Кто его сюда принес?" И никому в голову не придет задать вопрос, а почему дурацкий. Почему? Разве я виноват, что мне хозяйский сын ни с того ни с сего ручку приплюснул? Он, видите ли, поспорил с другом, кто из них сильнее. А дочь-красавица уронила нас. Стакан, естественно, сломался, ложка улетела под диван, а она начала меня пинать ногами. Я что сам выскользнул из ее рук? Хозяин тоже хорош. Решил меня выпрямить и так усиленно стучал по мне молотком, что следующие два дня не только у меня, но у всех членов семьи голова гудела. Серебро молотком! Я вещь! И вещь дорогая.
Но должен признаться, что меня однажды хозяйка спасла от неминуемой гибели.
Как-то раз их милой невестушке пришло в голову сделать себе браслет. Вот она и предложила меня расплавить. Сказать, что я был в ужасе, значит, ничего не сказать. Я не боюсь высокой температуры и могу выдержать многое.
Но менять биографию на склоне лет!?
Это было выше моих сил.
Тогда моя любимая хозяюшка мило сказала: "Он мне дорог. Это первая наша серебряная вещь".
Я обязан ей своим спасением.
Я понимаю. Мода меняется, жизнь тоже, куда мне тягаться с новыми подстаканниками, знаменитой работы кубачинцев, покрытыми позолотой.
Я благодарен за то, что они меня не переплавили в какие-то безделушки. Оставили в доме. Правда, не всегда получается порадовать гостей или хозяев своим присутствием, но все равно честь моя спасена.
С гордостью скажу вам - я Подстаканник.
Дом полон гостей. Стол сервирован по высшему разряду, а я здесь. Стою на полке кухонного шкафа. Как мне хочется туда, к своим друзьям: чашкам, стаканам, вазочкам и ложечкам.
Как мне хочется, что бы ко мне прикоснулась чья-то рука.
Я сделаю все, чтобы моя ручка не нагрелась, а гость с удовольствием насладился бы горячим свежезаваренным чаем.
- Люба, принеси еще чаю, - послышалось на кухне. Она посмотрела на меня и взяла рядом стоящую чашку.
- Люба, Любочка ну, пожалуйста, я тебя очень прошу, сжалься надо мной. Я серебряный, я хороший. Ты же сама меня почистила сегодня, правда, не совсем блестят мои бока, но это даже придает мне вид старины. Я почти антикварный. Пожалуйста.
Люба налила чай в чашку потом, просто на всякий случай и в стакан с подстаканником, а в душе сказала: "Дурацкий не дурацкий, а все же серебряный. Мало ли, может, еще кому стакана не хватило. Не все любят в чашке пить чай".
- Спасибо, Любочка, - ликовал я.
Только она вошла, как самый уважаемый гость, сидящий во главе стола, сказал:
- Люба, какая ты молодец, дай мне чай, а то мой остыл.
Люба протянула чашку, но гость взял подстаканник.
- Подождите, он дурацкий. Дайте, я вам поменяю стакан, а свой подстаканник вы оставьте, - взмолилась хозяйка.
- Нет, нет, не беспокойтесь, все нормально, - возразил гость.
Итак, я не только на столе среди прекрасных ваз, я в руках ГОСТЯ. От его значимости я стал казаться сам себе ровнее, и моя сплюснутая ручка меня совсем не портила. Гость стал пить чай, причмокивая от удовольствия.
Я был счастлив.
Но хозяйка вовсе нет.
Когда Гость допил чай, он стал рассматривать меня.
Я хотел ему рассказать, каким я был раньше, но хозяйка подошла и сказала:
- Можно я заберу ваш стакан?
- Стакан можно, а подстаканник пусть останется.
Радости моей не было конца. Чашки, можно сказать, упали в обморок, а новенькие подстаканники от зависти еще больше заблестели.
И тут Гость неожиданно для меня сказал:
- Если вы не возражаете, я заберу его себе.
Теперь уже я был в состоянии обморока.
Менять хозяев вовсе не входило в мои планы.
Пусть ругают, пусть не любят, пусть не чистят, я согласен, но отдавать меня не надо, здесь мой дом.
- Я дурацкий, я кривой, я никому не нужный. Оставьте меня, пожалуйста, ну зачем я вам такой, возьмите новый, вон их сколько, выбирайте, - взмолился я.
- Ну, если он вам нужен, то я не возражаю, - сказала хозяйка.
- Как? Я же твоя первая серебряная вещь. Я же тебе дорог, - кричал я. Но предательница положила меня в небольшой пакет и отдала. Эх ты, хоть бы в салфетку завернула. Вещь же все-таки. Гость запихнул меня в карман вместе с пачкой сигарет и зажигалкой. В кармане было ужасно душно, а запах табака и вовсе меня раздражал.
Долго мы шли или ехали, не знаю. Мысли мои путались.
А что если он из меня сделает рамку или жене подарит на браслет, сережки, кольцо?
Ну что же мне в шкафу не сиделось!?
Что гостей не видел?
Или в застольях мало участвовал?
Нет. Все мне мало. Все хочу чего-то.
Нет что бы по старости сидеть себе на полке, да посапывать.
Почистят - слава богу, не почистят - тоже неплохо.
Дурацкий? Ну и ладно. Пусть дурацкий, не выбрасывают же.
А сейчас?
Полная неизвестность.
Интересно, долго здесь буду сидеть? От запаха сигарет я уже задыхаюсь и пакет непонятно из-под чего. Пахнет, правда, чем-то печенным. Ишь как торопилась-то. Предательница.
А было время любовалась!..
Чай нальет и трепетно несет, а сейчас вмиг отдала, даже глазом не моргнула.
И пакет нашла!
В обычное время ее дети не дозовутся, что бы пакет для завтраков дала. А тут... Да, вспомнил, он из-под печенья. Я запах за столом учуял, вот и крошки есть. Даже не встряхнула.
- Что это у тебя в кармане, - послышался женский голос.
- Это мне подарили.
Нежные женские руки вытащили меня из кармана.
- Что значит подарили. С каких это пор дарят покореженные вещи.
- Ну вот, еще одна со своими высказываниями. Я, между прочим, не навязывался, мне и там жилось, можно сказать, неплохо. Ой! Не надо! Вода холодная! Что ж это делается? Да я понимаю, я весь в крошках, но холодно же. Простите, как вам удается нежными руками так рьяно меня тереть?
- Оставь. Я сейчас приведу его в порядок и возьму завтра на работу, - сказал Гость.
- Вот тебе бабушка и Юрьев день. Он меня возьмет на работу. Он что в музее работает? Я, конечно, старый, но еще не музейный. Ой щекотно, а здесь больно. Потише, потише, вы же мне все бока отдавили. Да, кривое основание, а должно быть круглое, но я в этом вовсе не виноват, ой, ой, ой. Да остановитесь же вы!
Гость катал по мне деревянный шарик, который выпрямлял всю мою кривизну.
Это я еще кое-как перетерпел.
Но когда он стал распрямлять ручку, мое терпение лопнуло, и я выскочил из рук Гостя.
Он поймал меня почти у пола. Немного поласкал, а затем дернул за ручку, да с такой силой, что мы с ним почти одновременно крякнули.
Почистив меня какой-то жидкостью, от запаха которой, честно вам скажу, я не в восторге, он положил меня в чистый пакет, предварительно завернув в красивую бумагу.
Я чувствовал себя как новенький.
Теперь осталось узнать, куда меня завтра понесут.
Но Гость, а, точнее, мой новый хозяин, видно, ушел спать.
Я тоже решил отдохнуть.
Когда я оказался в портфеле, не помню.
Мы ехали на машине.
Об этом я догадался по тому, как трясло.
Зажигалка, лениво упершись в мой бок, спала.
Новая пачка сигарет была страшно взволнована. Она понимала, что, несмотря на предупреждения минздрава, ее выкурят в течение нескольких часов, а упаковку выбросят.
Мне, конечно, было понятно ее волнение, но меня одолевали свои мысли.
- Мишенька. Вот тебе подстаканник, немного староват, но весьма привлекателен. Подбери к нему стакан, - с этими словами Гость развернул меня, передав в руки Миши, ушел.
Миша старался подобрать стакан.
Все они были слишком узки и болтались у меня на талии.
Вдруг он начал впихивать большой бокал.
- Ну же. Ну же, - приговаривал Миша.
- Что "ну же". Да не стучи ты по нему так! Сейчас он сломается, а ты начнешь орать, что я дурацкий. Какой же я дурацкий. Тебе сказано, подбери стакан, так подбирай, а ты не знаю чем занимаешься.
- Что случилось, Миша. Ты весь вспотел.
- Вспотеешь тут. Министр принес подстаканник и велел подобрать стакан, а имеющиеся в наличии либо узки, либо широки. У вас случайно в бухгалтерии нет подходящего стакана.
- Знаешь, по-моему, есть, даже хрустальный. Я сейчас.
- Я!?
Я - Подстаканник министра?!
Вот это да!..
А я все Гость, да Гость.
Всем гостям гость!
Сам министр меня взял к себе!
Почистил, подправил.
Министерский Подстаканник!
Интересно, там, в кухонном шкафу, знают, куда я попал?
Наверное, нет.
А жаль!
- Вот попробуй.
- В самый раз, - сказал Миша.
- Ой! Это что? - новый голос стал рассматривать меня.
- Не трогай. Это подстаканник министра. Лучше завари чай.
- Вот это жизнь!
Надо же, что б на старости лет так повезло!..
Подстаканник министра!
- Миша, принеси мне чай, - послышался родной голос.
Поднос с накрахмаленной салфеткой, варенье, лимон, сахар и Я.
Нас внесли в кабинет.
Министр взял меня за выпрямленную ручку, улыбнулся и сказал:
- Ну что ж серебряный подстаканник и хрустальный стакан. Это как раз по-министерски.
- Миша, я поставила подстаканник к себе в стол. Завтра немного опоздаю, ты уж сам с чаем похозяйничаешь с утра.
- Не волнуйся. Жидкость купи или зубной порошок. Его надо периодически чистить. Он серебряный.
- Великолепно!
Теперь я в ведении двух людей - помощника и секретарши министра.
Это вам не шуточки.
Утром меня приводили в порядок, как послышался знакомый голос.
- Я записана на прием.
- К министру пока нельзя, он занят. Чуть позже, - сказала секретарша, взяв поднос, бережно понесла чай высокому начальству.
Министр обеими ладонями обнял меня, подогревая их.
Я довольный застыл, стараясь медленней пропускать через себя тепло горячего чая в стакане.
Министр думал о предстоящих делах.
Я же думал о голосе, который был мне так знаком.
Я вспомнил!
Это голос моей хозяйки!
Бывшей хозяйки.
Вот ведь в жизни как бывает.
Она осталась в приемной и может войти в кабинет только по разрешению.