Аннотация: Мои прошлогодние каникулы в подмосковье. Рассказано по пути с другого конца города до дома дабы скрасить хмурый день. Ввиду постоянной необходимости обниматься с деревьями, столбами и случайными прохожими, время прогулки увеличилось почти вдвое
Без тормозов
Каждый человек интуитивно знает, когда ему нужно остановиться. Чтобы не попасть впросак (относится к ответам на занятиях - отсебятину можно - и нужно - нести только до определенного момента), вовремя притормозить отчаянно изнывающего от действия гормонов парня (в целях наилучшего усвоения - с применением физической силы и по самому уязвленному месту, сопровождая тирадой о чистоте и непорочности, приберегаемых до свадьбы), стопануть балабочащую ни о чем по телефону подружку (фиолетовые отливы и мешки под глазами не украшали еще ни одной девушки)... в общем, эргономически вписываться в окружающий мир, ни коим образом не вредя своему драгоценному здоровью. Но, как известно, я не отношусь к представителям, характеризующихся здоровым психическим состоянием.
Не так давно я обнаружила в себе страсть к экстриму. Дело, конечно, хорошее, но... дорогое. Состроив на личике ужасающе-страшное выражение, я периодически клянчила денежки у родичей, особо налегая на "отца семейства", откупившегося (хе-хе) от меня суммой, вполне достаточной для проведения моего эксперимента. Ради привлечения к ней всех малознакомых "психов", я с "визитом вежливости" поселилась у папани в Подмосковье, промышляя в основном поиском этих самых типов, с которыми меня связывало лишь полное отсутствие мозга (исполняющего свои непосредственные обязанности). Месяц кручения педалей по МКДу был всего лишь разминкой. В скором времени (то есть на осенних каникулах) мы занялись покорением подмосковных холмов и неиспользуемых в летнее время лыжных баз. Как ни странно, прыжки по горам прошли для моего организма почти незамеченными. Чего не скажешь об обратной поездке в город. Ехали мы через небольшой городок, строго по прямой, на которой нежданно-негаданно (для меня) начался парк. Привыкшие к частому посещению усталыми и обозленными велосипедистами, прохожие вежливо пропускали нашу не снижающую скорости бригаду, явственно желая "крепкого здоровья и долгой жизни". Залюбовавшись на архитектуру скамейки и украшающую ее парочку (ну не дура ль я?), я как-то упустила из внимания моих приятелей, успевших отъехать от меня на приличное расстояние и странно (лишаясь нижней половины туловища) исчезающих за горизонтом. Решив разобраться в этой природной аномалии, я прибавила газу. И у самого обрыва заметила, что на всей скорости лечу к лестнице. Затормозить, не описав корявую дугу и не переломав шейных позвонков, я положительно не успевала. Кое-как вывернув на гладкую полосочку (шириной сантиметров пятнадцать-двадцать, для чайника, как я - ниточка над пропастью), я подумала, что не все потеряно и я, вполне возможно, доберусь до бросивших меня парней в целом, а не разборном состоянии. Не успела я об этом подумать, как пролет, а с ним и гладкая полосочка, резко кончился. Пересилить отчаянно вихляющий руль (пожалела я времени на сборку) мне не удалось. Оставшиеся десятки (считать только по количеству синяков на самом мягком месте) ступеней до конца второго пролета казались мне самыми убийственными. Но как же я ошибалась - третий преподнес мне "приятный" сюрприз в виде насоса, который, очевидно, потерял один из наших. Именно этот инструмент всякого уважающего себя велосипедиста, имеющий тенденцию к потере в самое неподходящее (вот, например, как сейчас) время, и попался мне под колесо. Дальнейшее поведение велика было заранее предопределено. Запнувшись о железяку, он резко подкинул меня в седле. Не удержавшись вспотевшими ладонями за руль, я пьяной ласточкой перелетела через армированную загогулину, кувыркнулась в воздухе и смачно приложилась затылком (об стены и не так бились) и локтём (БОЛЬНО!) о грань ступеньки. Оставшийся без управления (будто он со мной был управляемый...) велосипед по подобию своей хозяйки взвился в воздух, счастливо избежав столкновения с моей бедовой головой и уютно расположившись у меня на ногах. Прогулка на тот день была для меня закончена - раненного товарища други по психозу переправили домой, из дома - в Питер к родичам, горячо доказывая, что человек на фотографии и это нечто взлохмоченно-зеленое - одно лицо. Им поверили! Приняв к сведению их упрямство и знание моего домашнего и мобильного, на зиму я также решила съездить "на сбор".
Решив для себя, что на горных велосипедах (ограничилась растяжением связок и отливающим синевой синяком на колене), скейте (напрочь разодранные джинсы, купленные в каком-то столичном бутике с кредитной карты папочки, удивившегося резкому снижению накопленного капитала) и роликах (пол-лета проведено в брюках-ждинсах-капри дабы не особо пугать встречный народ шрамами на ногах) зимой не особо покатаешься, а коньки я терпеть не могу (если нет на кого, симпотного, упасть), я остановилась на лыжах. Однако раздобыть их в разгар сезона за имеющиеся у меня в наличии средства оказалось трудновыполнимо. На помощь пришли собратья, безвозмездно одолжившие мне снегокат и на личном транспорте типа "жигули" (экстрималы...) вывезшие меня на природу. Признаться, предложенные к спуску горы меня поразили. Не столько высотой и уклоном (об этих двух подробностях я в тонкостях узнала позже), сколько обилием катающегося люда. И не простого, а политически ориентированного. Опасливо спросив, не частный ли это курорт и получив отрицательный ответ (кто бы сомневался, съезжать-то мне и наказание, следовательно, тоже), я подобралась к склону. Кое-как расположившись на неудобном снегокате и зафиксировав все жизненно необходимые (и просто приятные глазу) части тела, я с диким воплем понеслась вниз... и где-то на половине спуска поняла, что руль меня не слушается, а тормоза решили подать в отставку. Наверное, политики и профессионалы, снующие вокруг, решили, что мне кайфово, раз я ТАК могу кричать, но я просто не могла иначе выразить своего отношения к сложившейся ситуации. Разве что матом, но в связи с полным незнанием оного, пришлось ограничиться тривиальной посадкой связок. "Добрые друзья" сверху приветственным свистом поддерживали мой полет, впрочем, не горя желанием присоединиться. А я летела-а-а...
В общем, когда до конца трассы оставалось метров десять, я стала лихорадочно думать о методе торможения. Исключив случайную жертву, играющую роль ограничительного столба (только ввиду ее отсутствия), я решила пожертвовать единственной своей гордостью (после вредного характера) - ногами. С тоской отказавшись от модельной карьеры в связи со скорой потерей нижних конечностей или их дальнейшей профнепригодностью в связи с удивительной кривизной, я воткнула на скорости сапоги в снег. Снежная крошка мешала сверяться с направлением, но руль не работал, следовательно, ничего путного я в любом случае сделать бы не смогла. За полметра до маслянисто плескавшегося водоема (и чего он не замерз, а?) я поняла, что катастрофически не успеваю. Мысленно попрощавшись с подарком (и улыбками друзей), я спрыгнула в соседний сугроб. Снегокат, лишенный моего веса, резко остановился. Закон подлости повернулся ко мне своим самым излюбленным местом. "Везет", - подумала я и, прихватив вихляющее транспортное средство, пошла обратно на гору, игнорируя подъемник.
Через полчаса, покрывшись снегом (последствия встречи со встречными лыжниками) вкупе с потом, стекающим по лицу (попробуй, не скатись обратно), я-таки добралась до вершины. Друзья, распивающие спиртное ("для сугрева и за душу твою бессмертную"), бурно отреагировали на мое триумфальное возвращение и послали назад в самых теплых фразах. И я послушно отправилась, выбрав для своего пути самый пологий склон. Моему степенному спуску помешали дети, дабы объехать которых (ежели давить - то всех, а я тонкая и хрупкая - на всех не хватит) пришлось свернуть (руль работает?!) на самый крутой склон, где тренировались представители олимпийского резерва. Смекнув, что я не вписываюсь в компанию хоть по манере "скольжения", хоть по средству спуска, я захотела вернуться, но руль в очередной раз заклинило. Стремительно спускающиеся спортсмены не обращали на меня внимания, зато подымающиеся на вершину были только мной и поглощены. Я не стала разочаровывать зрителей. Все одно ехала на них. Когда ближайший ко мне мужчина понял, что я лечу прямо на него, он попытался сбежать, но трос на подъемнике запутался и он остался ожидать своей участи. На едином выдохе вереща "Па-а-астаранись!", я преодолела разделяющее нас расстояние, сбив мужика с ног и удобно расположившись на вмятом в снег теле. Мужчина оказался удароустойчивым (видимо, женат) и мягким (с детьми...), слезать не хотелось. Эта идея покинула мой мозг, как только я увидела куда бы меня занесло, если б на пути не оказалось этого горнолыжника. В паре шагов правее нас зияла пропасть. "Чертовски везет! Не к добру..." - непрошенная мысля постучалась в голову, но была нещадно выметена чувством внезапно объявившейся (где ж ты пропадала, поганка?) неуязвимости и чисто женской лени (либо невозможности) заморачиваться по пустякам. Возмущенно икнув, я безвольно раскинулась на снегу, предполагая, что мой спаситель спасет меня повторно. Освободившийся от моей тушки спортсмен лишь скептически хмыкнул, расправил трос и продолжил восхождение. Вот и люби после этого мужчин...
Третий спуск я совершила из принципа. Правда, не знаю - какого. Друзья уже тряслись от холода, отбивая зубами ритм, раздававшийся эхом на опустевшей базе. Но темнота, опустившаяся на склон, меня не смущала. Отсалютировав начинающим моржам белозубой улыбкой, я с радостью ухнула вниз. И тут отключился последний прожектор. Ориентируясь на звук (конское ржание с вершины не в счет), я попыталась ногами отрегулировать направление. Неожиданно заработал руль, отнеся меня совершенно в другую сторону, где, как мне помнилось, находилась сторожка. Сторож базы возвращался из генераторной станции, отключив лишнее освещение. Карманный фонарик прокладывал дорогу. Дабы скрасить нашу встречу, я приближалась молча и предельно тихо. Увернуться от несущегося на полном ходу снегоката он не сумел, вместе со мной остановившись лишь при тесном контакте со стеной сторожки, сполз по ней и тихо ругнулся.
- Вот везет, так везет... - задумчиво пробормотала я, развернувшись и отыскивая на вершине своих друзей, зазывно размахивающих мобильниками. Жить им оставалось меньше десяти минут...