К следующему промывочному сезону полигоны подготовить за короткое заполярное лето, как всегда, не успели. Потому с зимней вскрышей решили не затягивать, торопились как можно быстрее проложить к ним линию электропередач, чтобы начать бурение скважин и шпуров.
Очередную опору удалось установить быстро. Место было сухое, каменистое. Отверстия в грунте Володя Борщевский пробурил точно по проекту и качественно еще несколько дней назад. Заливка их бетоном и монтаж узла крепления тоже проблем не вызвали. Оставалось только установить металлический каркас. Он собирался в мастерских прииска, и был доставлен к месту установки в готовом виде - с траверсами и другим линейным оборудованием.
Устанавливать опору поручили поднаторевшим в этом деле механизаторам и горнякам Диме Минуждинову, Лешке Лопатину, Васе Кривчуну, Сане Морозову и мне. За качеством и техникой безопасности следил заместитель начальника участка Виктор Галышев. Ближе к концу короткого заполярного дня металлический каркас опоры был поднят. Работали без перерыва, а потому все сильно устали и проголодались. Но настроение было отличное. Не часто бывает, чтобы все в таком сложном деле шло без сучка и задоринки.
Саня с Лешкой еще затягивали гайки на анкерных болтах, а другие мужчины тем временем с шутками и прибаутками уже суетились у костра, готовили шурпу из оленины, открывали консервы, нарезали колбасу, хлеб. И когда все, наконец, кружком расселись за импровизированным столом, Галышев выставил несколько бутылок водки.
--У -уу!- дружно загудела компания,- вот это мы понимаем - настоящая забота о подчиненных!
--Такому столу не хватает только женского пола,- с сожалением произнес Дима.
--Не накаркай, а то на днях мы видели неподалеку одну мохнатую особу женского рода с подростком. Смотри, как бы не напросилась в объятия,- под веселый смех заключил Галышев.
Разливать по кружкам напиток взялся Вася Кривчун. В это время Минуждинов приподнялся, чтобы помешать варево в котле над костром, как вдруг выпрямился и в каком-то неестественно застывшем виде стал пятиться в сторону опоры. Уперся спиной о нее и застыл с маской ужаса на лице. Все недоуменно притихли и как завороженные смотрели на Диму, пока за спинами не услышали неспешно приближающиеся тяжелые шаги и шумное сопение. Обернувшись, увидели метрах в пятнадцати от себя огромного бурого медведя. Нас как ветром сдуло от накрытого стола. От обуявшего страха забыли про все на свете. В том числе и про ружье, которое взял с собой Виктор Галышев именно для защиты от таких непрошенных гостей. Я скорее инстинктивно, чем осознанно, захватил с собой лишь небольшой топорик, которым перед этим готовил дрова для костра.
Остановились метрах в тридцати-сорока, когда увидели, что Минуждинов даже не шелохнулся и не сделал попытки оторваться от опоры.
--Беги, Дима, беги!- кричали мы, но он не двигался с места. И хотя испуг по-прежнему гнал нас прочь, понимали, что бросить товарища в беде последнее дело.Тем более, что для Севера законы коллективизма всегда были святы.
Плотнее прижавшись друг к другу, сделали несколько шагов в сторону медведя. А так как он не обращал ни на нас, ни на нашего товарища никакого внимания, остановились и стали наблюдать за происходящим.
Первое, что зверь сделал, когда подошел к нашему биваку, это взял в лапы ружье и легко, как показалось, без никаких усилий согнул его. Отбросил в сторону и принялся за варево над костром. Что там получилось, увидеть из-за огромной туши точно не удалось. Послышался звук падающего котелка и шипение затухающего костра. Потом медведь, не торопясь, полакомился нашими продуктами, и, разворотив все остальное, поднял голову и направился к Минуждинову.
Пересиливая свой страх, мы тоже сделали несколько шагов вперед. Медведь, лениво рыча, стал с головы обнюхивать застывшего человека. С ужасом следили за каждым его движением. Напряжение нарастало. Саня Морозов не выдержал и упал в обморок. В этот момент медведь стал обнюхивать Минуждинова ниже пояса. И вдруг, резко повернув голову в нашу сторону, страшно заревел. Его рев эхом отозвался в сопках. Не знаю как у кого, но у меня мелко задрожали колени. Я, плохо соображая что делаю, стал размахивать топориком. Но это было уже лишнее. Медведь приподнялся на задних лапах и, переступая с одной на другую, повернулся на сто восемьдесят градусов от нас. Не торопясь и не оборачиваясь, пошел прочь.
Мы дружно кинулись к Минуждинову. Он стоял по-прежнему прислонившись к опоре и был, как оказалось, в глубоком беспамятстве. Когда попытались оторвать его от опоры, поняли, что стало причиной яростного рева зверя. С Димой случилось то, что в народе называют медвежьей болезнью, иначе говоря специфическая реакция кишечника на страх. И животному этот запах очень не понравился, но, возможно, именно это и спасло человеку жизнь.
Домой Минуждинова везли на волокуше. Он так и не пришел в себя. А потом все вместе затаскивали в котельную, где обмыли теплой водой из шланга. Позвали участковую медсестру сделать нужные в таком случае уколы.
Но все равно только спустя неделю Дима Минуждинов пришел в себя. Я же ощущения, связанные с происшествием много лет назад , хорошо помню и по сегодняшний день. И это не самые лучшие воспоминания. Хотя они и были предметом неоднократных шуток друг над другом в наших компаниях.