На самом верхнем, седьмом этаже зиккурата - многоступенчатой кирпичной башни, возвышавшейся в самом центре Эдема, неподалёку от дерева жизни и дерева познания добра и зла, за низким кипарисовым столиком с гнутыми ножками полулежа располагались три молодых человека. Bсe они были облачены в широкополые белоснежные одеяния, волосы их были перевязаны ремешками с вкрапленными в них алмазами; у возлежавшего справа от остальных, помимо того, имелся еще на голове небольшой венчик из белых роз. Присутствующие называли его Шамаш, а он их: Авиудом и Эзмеем. У Авиуда позади под тогою имелось что-то похожее на горб или на сложенные птичьи крылья. Эзмей внешне сильно смахивал на змею и улыбка у него была какая-то гадючья. Шамашу не нравился Эзмей. Бог даже подумывал изгнать подозрительного херувима из Рая, но изгонять было пока не за что.
Вдоль вcей террасы верхнего этажа зиккурата тянулась невысокая каменная колоннада, поддерживающая черепичную кровлю. У каждой второй колонны стоял дымящийся сосуд с благовониями.
Молодые люди только что закончили трапезу и, обмыв пальцы в серебряных ванночках, преступили к беседе.
- Что, сын Эзмей, давно ли ты на земле был? Каково там люди без меня поживают? - лениво развалясь на ковре, спросил Бог у своего херувима.
- Живут, отче Шамаш. Да как живут, знаешь!.. - Эзмей хитро сощурился и смело поглядел на Бога. - Не живут - грешат! Слово твое, Божье позабыли... Говорил тебе, Отче, не бери грех на душу, не сотворяй на земли человека, а ты еще и в Эдеме тако же создал - по образу и подобию... Адамом наречённого.
- Адам господень завет чтит и к древу познания не прикасается, - вступился за человека Авиуд. - А ты, я смотрю... что ты сам, брат Эзмей, вокруг того дерева зачастил?! Не бывать бы худу.
- Навет, Отче, подлый навет! - взмолился обидевшийся Эзмей. - Прогони меня с глаз долой из Эдема, если это так.
- Будет вам попусту суесловить, - прекратил перебранку Бог и, немного поразмыслив, повелел: - Спустимся-ка лучше на землю, сыны мои, да узрим всё как оно там пребывает. И чтит ли род людской слово моё господнее?..
На земле всё было так же, как и после седьмого дня создания, хоть прошло уже немалое время. Тут и там зеленели густые тропические леса, наполненные всевозможной живностью. По равнинам текли полноводные реки, кишащие жирной рыбой. По горам скакали козлы и круторогие бараны. На север уходили стада мамонтов и оленей...
Бог со спутниками направились на восток от Эдема и очутились в земле Нод. Пройдя некоторое время по холмистой местности, они наконец-то увидели стоянку людей, представлявшую собой пещеру, обложенную у входа камнями. Подле пещеры несколько молодых женщин, среди которых были и совсем еще юные девушки, сидя на корточках, возились со шкурой какого-то большого животного, ловко орудуя кремнёвыми скребками. Bсe они были наги, но ничуть этим не беспокоились и на вышедших к пещере путников только посмотрели с любопытством и продолжили свое занятие. Неподалеку двое мужчин, одного из которых - как наверняка знал Шамаш - звали Мардуком, раскладывали костер.
Из пещеры выбежала старшая из женщин, Тиамат, и, увидев Создателя, повалилась на колени. То же проделал и Мардук, оставив своего помощника, молодого мускулистого парня, в недоумении.
- Встаньте, дети мои, - милостиво разрешил Бог, втайне любуясь молодыми дочерями Мардука. - В чем нужда приспела, сказывайте?
Мардук встал с колен и, приложив правую ладонь к сердцу, заговорил:
- Плохо живём, Создатель. Третьего дня медведь двоих моих старших сыновей в лесу задрал, да рысь дочь младшую утащила. Охоты нет, плоды не поспели - худо живём, Отче. Совсем худо! Будем делать как всегда...
- Что же ты собираешься делать, Мардук? - спросил заинтересованный Бог.
- Кормить людей своих, Отче.
- Чем же ты их намерен кормить, сын мой? Ты ведь сам говорил, что охоты нет, а плоды ещё не созрели.
- Охоты нет, Создатель, - мясо есть!
Эзмей хихикнул и плотоядно подмигнул Авиуду.
- Поспели к обеду, брат.
В то время как Бог с херувимами рассаживались на принесённых Тиамат мамонтовых зубах, Мардук дал знак своему помощнику, молодому, парню, и тот, сбегав в пещеру, вывел девочку-подростка со связанными впереди руками. Девочка упиралась и плакала, так что дикарь в конце концов вынужден был применить силу. Свирепо оскалив острые белые зубы, он ударил свою жертву кулаком по голове. Девочка с криком упала и тогда Мардук, выхватив широкий костяной нож, подскочил к ней и занес над беззащитным ребенком волосатую руку с ножом...
Бог закрыл глаза и зажал пальцами уши, чтобы ничего не видеть и не слышать. Когда он открыл глаза, всё семейство Мардука сгрудилось возле костра, растоптав потрескавшимися, коричневыми от грязи лапами большую лужу запекшейся крови. От костра тянуло запахом поджаренного мяса. Сам Мардук, полусогнувшись, подходил
к Шамашу, протягивая на дрожащей ладони маленькое, красное, ещё трепещущее сердце. Богу стало дурно.
- Уберите его, - слабо простонал Создатель, указывая перстом на Мардука, и вдруг, сорвавшись с места и зажав ладонями рот, пулей полетел в кусты. Эзмей превратно понял своего господина и, подтянув тогу на правой руке, подошел к каннибалу.
- Дурак, разве ты не ведаешь, что господь Бог сырого не ест?! Поджарить нужно было, дубина!
В ту же минуту заросшую густой шерстью левую щеку Мардука ожег страшный удар и, потеряв сердце своей дочери, глава рода позорно приземлился неподалеку от своих отпрысков у костра...
Вернувшись в Эдем, Бог пожелал навестить Адама. Адам был любимец Бога и жил в Раю.
Быстро отыскав его среди райских деревьев, Шамаш приложил правую ладонь к сердцу и поздоровался. Адам ответил ему тем же. Он был наг как и Мардук и по телосложению напоминал Аполлона Бельведерского, или самого Шамаша, так как был создан по его образу и подобию.
- Ну и как жизнь, сын мой? Не скушно тебе в Эдеме? - приступил к беседе Создатель. - Хватает ли тебе плодов и ягод? Услаждают ли слух твой птицы едемские? Сказывай господину своему, ничего не утаивай.
Адам повалился на колени перед Богом и, тряхнув кудрявой головой, возроптал:
- Скушно, Отец мой. Ни птицы меня не радуют, ни плоды... От плодов только брюхо пучит. А птицы до того надоели, что я их уже камнями отгоняю. Право слово, руки на себя наложить впору, Отче!
- Что же ты хочешь, сын мой? - изумился Создатель.
- Отец мой, замечал я: что ни птаха едемская, то гнездо весной себе вьет, что ни зверь лесной - всё к подруге норовит прибиться. Рыба в реке и та парами ходит. Звездочки в небе по две горят, а спать ляжу - чудный сон мне тотчас привидится. Будто кровь во мне как вулкан, вскипела, будто как кость я стал весь, а рядом - Она!..
- Кто она-то? - забеспокоился Шамаш, а сам подумал: "Уж не та ли девчонка., которую сожрали Мардук с Тиамат? Создавай после этого по своему образу и подобию!"
- Она!.. - продолжал размечтавшийся Адам. - Ева...
- Эк тебя развезло, - крякнул Бог и поскреб затылок. Еву ему подавай... А там и до греха, глядишь, рукою подать. Это в Раю-то!
- Батюшка! - взмолился человек, падая на колени и обхватывая ноги Шамаша, - вот те крест святой, не допущу до греха! Делай тогда со мною что хочешь!
- Что ж, лады, - подумав, согласился Бог, отстраняясь от ползавшего на коленях голого, - сотворю тебе так и быть Еву, но гляди, Человек!.. - Шамаш поднял вверх десницу и повысил голос, - от всякого дерева в саду ты будешь есть, а от дерева познания добра и зла не ешь от него, ибо в день, в который ты вкусишь от него, смертию умрешь!..
И навел господь Бог на человека крепкий сон, и, когда он уснул, взял одно из ребер его и закрыл то место плотью. И создал господь Бог из ребра, взятого у человека, жену, и привел ее к человеку.
Адам трепещущим взглядом окинул свою подругу: аппетитная мордашка с глазами, подсматривающими в самую душу, волосы, струящиеся по белым покатым плечам, как вода по горным утесам, груди, подрагивающие, как поплавки...
Голова у Адама закружилась. Он повел глазами ниже грудей и... зашатался, а когда добрался до самого низа живота, где было что-то такое, напоминающее подмышку, то и вовсе чуть не упал.
Но человек еще не зная, что такое добро и зло, и потому не ведал, что ещё в подобных случаях подобает делать человеку. К тому же, сильно болело место, откуда у него вырезали ребро.
- Ты что хочешь? - наобум спросил Адам у своей жены.
- А ты что хочешь? - растерянно пролепетала Ева.
- Дёрнуть тебя за волосы! - засмеялся Адам и тут же исполнил свое желание.
- Ой! - вскрикнула Ева и, рассердившись, заявила: - В такого случае я хочу тебя укусить!
Она быстро наклонилась и впилась острыми, как бритва, зубами в палец Адама. Из пальца потекла кровь.
Ева уперлась и вновь замотала, простоволосой головой.
- Ну хош женюсь, дурочка? Eй богу женюсь! - побожился Эзмей и ущипнул ее
Ева, не долго думая, шлепнула его по щеке: не хами, мол! Херувима тут осенило. Он рысью сбегал к дереву познания добра и зла и, притащив один плод, дал половину Еве.
- Угощайся, пожалуйста! Витамины. Бабам оно полезно.
В это время из кустов появился Адам и заорал не своим голосом готовой уже откусить от плода Еве:
- Не ешь, Ева! Сказал Бог: не ешьте их и не прикасайтесь к ним, чтобы вам не умереть!
На это Эзмей ответил:
- Нет, не умрете. Но знает Бог, что в день, в который вы вкусите их, откроются глаза ваши, и вы будете, как Боги, знающие добро и зло...
И изгнал грозный Шамаш людей из Эдема. А заодно с ними и Эзмея, превратив его в пресмыкающееся. И познал Адам в ту же ночь жену свою Еву, и она зачала и родила Каина, и еще родила вскоре брата его Авеля.
И стали люда размножаться с невероятной быстротой, как тараканы. И расселились по земле всей. И тогда убрал Бог Рай из Эдема...
Где сейчас Рай никто не ведает. Одно точно известно, что не на земле. Живут на ней теперь потомки Мардука и Тиамат, потомки Адама и Евы... Живут и не знают, что ходит, ходит средь людей всемогущий Шамаш со своим верным херувимом Авиудом. Смотрит Бог как живут на земле его люди, люди познавшие добро и зло... Смотрит и качает седой головой. И удивляется: неужели это по его - образу и подобию?!