Рыжий Волчонок. Книга четвертая
Самиздат:
[Регистрация]
[Найти]
[Рейтинги]
[Обсуждения]
[Новинки]
[Обзоры]
[Помощь|Техвопросы]
Глава 1. Велмин
Он вздрогнул, когда со стороны пыльного проулка раздались гортанные крики. Осторожно выглянув из маленького окошка, Велмин увидел группу баребов, весело фланирующую вдоль цепочки зданий промзоны. Восемь человек, вооруженных кусками арматуры и черенками лопат. Двое из идущих были ему хорошо знакомы - они учились с ним в одной группе. Учились... И они сегодня были среди тех, кто убил Карташа и Барвина.
Если, честно говоря, Барвина ему было не жалко. Это, конечно, неправильно, настоящий гуманный человек так думать не должен - прописная истина, которой почему-то баребы следовать не хотели. Мама всегда говорила, что нужно быть терпеливее и мягче, особенно к людям иной культуры, которым и так живется тяжело в новой для них стране. И нужно сделать всё, чтобы страна стала родной для своих новых членов.
Мама... Добрая, мягкая, но временами категоричная, когда речь заходила об общечеловеческих ценностях. Велмин помнил, как исказилось в жесткой гримасе мамино лицо, когда он позволил, не подумав, произнести с малой толикой пренебрежения слово "мигранты". Мама... Ее уже нет, а он пока еще жив.
Баребы скрылись за углом соседнего здания и Велмин облегченно вздохнул. Пронесло. Пока пронесло, но что будет дальше? Ведь не станешь здесь сидеть вечно? Второй день без еды, хорошо хоть вода была в туалетной комнате на первом этаже. Хотя назвать маленький и грязный закуток с ржавым умывальником и ужасным унитазом туалетной комнатой нельзя даже с натяжкой. Но хоть такое есть.
Сам же Велмин спрятался на втором этаже цеха, где изготовляли какие-то металлические конструкции. Сам цех занимал пространство от пола до крыши и только вдоль одной из торцевых стен размещались в два этажа различные комнатки, в основном подсобные помещения. А здесь, судя по всему, располагался кабинет местного начальника.
Именно так - располагался - в прошедшем времени. Сейчас тут по всему полу были разбросаны бумаги, а из всей мебели сохранился лишь покарябанный стол, на который из-за его размеров и относительной ветхости никто не положил глаз. Остальное все вынесли.
Велмин даже догадывался, куда подевалась мебель. В нескольких сотнях метрах от этого цеха стояло несколько двухэтажных домиков, которые уже давно облюбовали приезжие баребы. Вот туда все и сносили. Там, кстати, жили его одногруппники, Искыт и Уллахал. Вообще-то в тех домиках подростков ученического возраста было намного больше, но остальные желания учиться не изъявляли и поэтому только числились учащимися. За это их семьи получали от правительства хорошие деньги.
Барвин, который постоянно ошивался возле Искыта и Уллахала, как-то с завистью сказал, что семьи его приятелей получали всех видов пособий больше, чем был доход его семьи. Конечно, у баребов семьи немаленькие, пять человек детей - это еще немного, но у Барвина кроме матери, которая работала в какой-то приличной фирме, были еще и дедушка с бабушкой, получавшие немаленькую пенсию. Вот и выходило, что у того же Искыта семья в семь человек имела в виде пособий больше, чем зарабатывала мама Барвина и получали пенсии ее родители. Надо ли говорить, что в семьях Искыта и Уллахала никто не работал? А зачем работать, когда все достается и так даром?
Если Барвин считал баребов своими приятелями, то те думали немного иначе. Ведь Барвин в их представлении руяг, человек чужой веры. Вот и был он при них мальчиком на побегушках. Но ему это нравилось, командуя всеми в их группе, ведь неизвестно, чей приказ он озвучивал, баребов или это было его собственной прихотью.
Два месяца назад Барвин приказал всем мальчикам после последнего урока собраться за зданием училища. Велмину повезло оказаться с дальнего края шеренги, в которую Барвин велел построиться. А потом вперед вышел Уллахал, повернулся спиной ко всем двенадцати стоящим в ряд, спустил штаны, а потом и нижнее белье, показав белый зад. Искыт, стоявший неподалеку, со смешком приказал всем построившимся подойти к своему приятелю, встать на колени и поцеловать того в зад.
Кровь ударила Велмину в голову, он с ужасом и содроганием смотрел, как его одногруппники выполняют приказание и то же самое предстояло сделать и ему. Но в этот день судьба, видимо, смилостивилась над ним. Когда девятый по счету целовал Уллахала в зад, появился еще один бареб, уже почти взрослый, видимо из выпускной группы. Он громко гортанно закричал, Уллахал моментально натянул одежду и стал о чем-то жалобно просить. Но старший бареб только больше распалялся. Стоявший неподалеку Искыт уже не улыбался, а заметно посерел.
Когда старшегруппник наконец выдохся, он погнал обоих незадачливых баребов со двора училища. На следующий день на занятия пришел лишь один Искыт. Был он непривычно тих, даже Барвина не гонял выполнять свои маленькие поручения.
Уллахал появился на занятиях лишь в конце недели. Двигался он медленно, держа спину прямой. Барвин в перерыве занятий сообщил, что бареба община отхлестала плетьми. И вовсе не за издевательства над одногруппниками. Просто юный бареб нарушил закон, обнажив перед чужими взорами свое тело. По их традициям можно было показывать посторонним лишь руки по локоть и ноги по колено. Ну, еще и лицо, и часть шеи. Остальное было под запретом. Именно за это, а вовсе не за издевательство над руягами, Уллахал и получил десять ударов плетью.
Через пару недель, когда у бареба немного зажила спина, тот снова вошел в раж, поглядывая с усмешкой на руягов. Барвин по-прежнему подвизался у своих покровителей, выполняя все их приказы, а сумма денег, что ребята обязаны были приносить из дома, увеличилась почти вдвое.
И несли, тяжело вздыхая. Пришлось и Велмину просить у мамы больше карманных денег. А как иначе? Он помнил, как год назад, когда в их группе появились баребы, те в первые две недели были тихи и незаметны. А уже месяц спустя оба новых одногруппника подстерегли его по дороге домой, и велели на следующий день принести пятьдесят иберов. А чтобы лучше соображалось, Искыт ударил его кулаком в лицо, а Уллахал тут же добавил ударом в живот.
- Не надо! - вскрикнул Велмин.
- Понял?
- Да, понял.
А как не понять? Его никто никогда в жизни не бил и ему стало страшно. С тех пор почти все карманные деньги уходили баребам. То же самое делали и другие одногруппники. Только у одного мальчика не было такой суммы карманных денег, родители ему принципиально ничего не давали. И баребы устроили показательное наказание. После этого Велмин часто просыпался посреди ночи и долго не мог заснуть, настолько боялся, что ему не хватит карманных денег, чтобы расплачиваться с баребами.
А обратиться к охранителям порядка? Родители того мальчика так и сделали. Искыта и Уллахала увезли в участок, но уже через два часа выпустили - они были несовершеннолетними. По закону родители должны были выплатить штраф и возместить расходы по лечению искалеченного мальчика. Должны, но ведь те нигде не работали, а пособия судебным исполнителям трогать было запрещено. Ведь государство их выделяло на детей иммигрантов, на их проживание, питание и учебу.
Впрочем, судейские исполнители особо и не изъявляли желания что-либо выполнять. За проливом, в Ибере уже несколько лет творилось невообразимое. Государства на континенте почти не существовали, на всем пространстве материка, за исключением востока и крайнего севера к власти пришли баребы, торки, бинды и даже чернокожие обитатели глубинной Карфики. И сразу же на земли острова хлынул новый поток переселенцев, основную массу которых составляли баребы - выходцы с южных берегов Срединного моря.
Велмину удалось упросить у мамы дополнительных карманных денег. Каждый раз он придумывал причины, но последняя просьба осталась невыполненной. Мама денег не дала, сообщив ему, что осталась без работы. Впрочем, не она одна. В стране начались беспорядки. Охранители разбежались, власть только на словах призывала к спокойствию и межнациональному миру, но ее уже никто не слушал. А четыре дня назад мама не вернулась из магазина.
Когда в соседнем доме баребы вырезали всех жильцов, заняв их квартиры, Велмин с соседями бросился под защиту храма. Им повезло, они успели в последний момент пройти внутрь, пока храм не осадила беснующаяся толпа. Там были все: и баребы, и торки и карфиканцы. Разве что биндов он не сумел разглядеть, глядя в небольшое храмовое оконце, расположенное наверху. Впрочем, бинды облюбовали другие районы острова.
Мужчины, женщины, дети - все, кто уцелел. В храме не умолкал плач, крики, споры, ругань. Обвиняли всех - правительство, которое не смогло решить проблему мигрантов, охранителей, исчезнувших в одночасье с улиц города, негодяев из "Национальной силы", которые распаляли национальную рознь, призывая оградить доступ на остров мигрантов, и тем самым провоцировали тех на противоправные действия.
Женщина, сидевшая на полу рядом с Велмином, разглядев кого-то в глубине храма, вскочила и с криками набросилась на мужчину, который, по ее словам, голосовал за "Национальную силу". Ее с трудом удалось оттащить от мужчины, по лицу которого текла кровь.
- Это было давно, - пытался тот оправдаться, - да и все активисты "Силы" уже несколько лет как арестованы.
Велмин слышал про этих экстремистов. Мама, всегда такая спокойная, менялась в лице, когда о них заходила речь. "Это негодяи, для которых нет никаких общечеловеческих ценностей, - гневно говорила мама, - они ненавидят людей только за то, что у тех другой язык, другая культура. А ведь все люди должны быть терпеливыми. Надо понять переселенцев, мы живем в богатой стране, а их родина бедна. И это просто замечательно, что в нашу культуру вольется культура южных и восточных стран. Они взаимно обогатятся. Разнокультурность, терпеливость - на этих основах должна строиться наша жизнь".
А когда их соседка пожаловалась на наглых иммигрантов, превративших улицы их города в клоаку, по которой вечером опасно ходить, мама спокойно ответила, что нужно просто потерпеть, со временем все наладится и приезжие вольются в их цивилизацию. "Они тоже люди и хотят жить в нашей стране, почему мы должны им это запрещать?"
Мама была, наверное, права, но Велмин вспомнил пожилого мужчину, вечно сидящего на скамейке возле их дома. Тот был хромым калекой и всегда тяжело передвигался, опираясь на палку. Мама с ним никогда не здоровалась, вот и Велмин поступал так же.
Причиной такого отношения были разговоры старика, который часто повторял, что эту страну подняли на ноги их предки, и они же сделали ее сильной и богатой.
"Он стар и выжил из ума", - говорила мама. "А сколько крови пролили наши предки, обирая и эксплуатируя народы Карфики и Биндии? Вот откуда это богатство. И мне стыдно за моих предков. А он предлагает гордиться нашим позором. К счастью, мы изменились и общечеловеческие ценности для нас важнее всего. А старик, если бы не был калекой, заслуживает отправки в тюрьму. От его слов до ужасных лозунгов потенциальных погромщиков из "Национальной силы" всего один шаг".
А старик, кажется, спас ему вчера жизнь. Когда Велмин с соседями бросился бежать под защиту храма, из-за угла выскочило несколько баребов с палками в руках. Они были совсем рядом, но старик каким-то чудом смог встать со скамейки и ударить своей палкой бареба, бежавшего впереди. Пока те расправлялись со стариком, Велмин и соседи сумели оторваться от преследователей.
Но это было вчера, а сегодня, когда толпа стала подтаскивать к храму различные деревянные предметы, Велмин вместе с двумя знакомыми парнишками решил вырваться из почти окруженного храма. Улучив момент, когда с тыльной стороны никого не оказалось, они спустились из верхнего окошка и бросились бежать.
На их несчастье побег заметили, и в погоню бросилась группа подростков. В отличие от Велмина, бежавшие вместе с ним Карташ и Барвин были толстяками. Впрочем, такая пропорция в количестве людей, имеющих избыточный вес, повсеместно распространена, больше половины мальчишек из его группы были толстыми и довольно неуклюжими. Да еще и мода на обувь с очень толстой подошвой и загнутыми носками ботинок не способствовала быстроте бега.
Первым сдался Барвин, обрадованно заметивший среди преследователей своих приятелей-баребов. Только те не считали Барвина за приятеля. А потом баребы догнали и Карташа. По раздавшимся сзади крикам Велмин понял, что в живых он остался один. Страх придал ему ускорение, и ему удалось оторваться от преследовавших его убийц.
Вот так он и оказался в разгромленном цеху. Спасся. Только надолго ли? Оставаться здесь нельзя - рано или поздно (скорее рано) кто-нибудь сюда сунется, желая разжиться тем, что еще оставалось не разграбленным. Тем же столом, к примеру. Да мало ли что могут надумать желающие поживиться! Да и кушать надо что-нибудь, желудок давно уже свело от голода. Поэтому отсюда нужно уходить. Только куда? Сейчас везде творится то же самое. Останется ли в живых вообще кто-то из коренных жителей? Хотя в Ибере многие местные сумели выжить, а ведь пару лет назад пришлые устроили там такую же резню, какая шла сейчас здесь.
Главное теперь переждать несколько дней, потом все успокоится. Пришлые ведь не глупцы, должны понять, что кто-то должен работать. Печь хлеб, подавать воду, вырабатывать свет. На материке так и получилось. Там всех местных переписали, закрепив их среди баребов и карфиканцев, заставив работать. В основном это касалось мужчин, а женщины, что помоложе, стали женами новых хозяев. Те, говорят, брали в жены даже девочек, достигших девяти лет - такие там законы. Вот и здесь будет то же самое, надо лишь переждать опасное время.
Ближе к концу дня Велмин вновь услышал шум с проулка. Кричали откуда-то из соседнего здания. А потом на улице появились люди. Шестеро щуплых молодых баребов, лет по пятнадцать-шестнадцать, и небольшая группа местных, которых те вытолкали из здания. Трое рослых мужчин, среди которых он узнал господина Крастира, преподавателя спортивного оздоровления в его училище, две женщины и двое детей. Те, видимо, как и он прятались в пустующих цехах.
Подростки, шумно галдя, поставили всех на колени, а затем, схватив пожилую женщину за волосы, перерезали ей горло. Велмина от увиденного скрутило, но, к счастью, желудок был пуст. Когда он немного отошел от потрясения и вновь выглянул в оконце, то на пыльной дороге валялось четыре тела. К убитой женщине добавились и все мужчины. Возле их голов растеклись лужицы крови.
А подростки, разбившись на пары, насиловали оставшихся в живых. Молодая женщина и девочка лет пятнадцати в основном молчали, зато мальчик, судя по училищной форме, ученик начальной группы, начал громко и протяжно кричать. Один из баребов со злости ударил его кулаком по голове, и мальчик замолчал, потеряв сознание. Его напарник продолжил ожесточенно дергаться.
Велмина снова настигли желудочные судороги. Когда он опять решился взглянуть в окно, то подростки уже удалялись, ведя с собой девчонку, а к четырем убитым добавились тела женщины и мальчика.
Только через час он смог нормально соображать. Ему опять повезло. Баребы ушли на вечернюю молитву, но потом обязательно вернутся, если не сегодня ночью, то завтра наверняка. Вернутся и пройдутся по всем цехам в поисках таких, как он, спрятавшихся людей.
Отсюда надо уходить. Непонятно куда, но уходить надо. И он ушел. Велмин несколько часов брел в темноте в поисках нового, более надежного убежища. Его он заметил совершенно случайно. Древняя заложенная кирпичом каменная будка. О ней ходили разные слухи и домыслы. В старые времена считалось, что в будке жили злые духи и демоны, поэтому ее и заложили камнем. А сейчас кладка зияла свежим провалом. Не иначе кто-то из пришлых посчитал, что это старая гробница и решил поживиться. Но Велмин знал, что внутри строения ничего нет. Он про это недавно читал.
Дойдя до будки, он понял, что больше идти уже не в состоянии. С трудом передвигая уставшими ногами, Велмин забрался внутрь и сразу же повалился на пол. И заснул.
Проснулся, когда ярко светило солнце. Первым делом он убрался вглубь будки, зайдя за внутренний угол. Главное, чтобы его никто не заметил с улицы. Как-нибудь он перетерпит день, а ночью пойдет дальше.
Но его надеждам, видимо, не суждено было сбыться. Рядом с будкой послышались звуки голосов. Но говорили на его языке, хотя и с акцентом. Не иначе, карфиканцы. У тех было много языков и наречий, поэтому карфиканцы для общения между собой использовали местный язык. И они направлялись к будке. Стоит кому-нибудь зайти внутрь, и его обнаружат. Велмин придвинулся к самому краю угла, желая слиться с камнем. Голова неожиданно закружилась и он куда-то провалился.
Когда он пришел в себя, то увидел, что находится в каком-то тоннеле, уходящем вдаль, по бокам которого слегка серебрились непонятные двери. Не зная, что делать и не понимая, как здесь оказался, Велмин прошел вдоль тоннеля, а затем любопытство пересилило осторожность. Впрочем, причина была еще и в том, что от голода и жажды он совсем перестал соображать. Сознание было как в дымке. И Велмин шагнул в ближайшую дверь.
Вокруг была странная местность. Чахлые деревца и странные кочки. На одной из них он и сидел. Он встал и сделал небольшой шажок. Нога сразу же провалилась в холодную воду. Велмин с некоторым натягом вытащил ногу. Неужели это болото? Он никогда его не видел, только об этом читал. Но ведь в болоте тонут? А он тонуть совсем не хотел.
В нескольких метрах от него кочек не было, и земля казалась твердой. Да и деревья росли не такими заморышами. Боясь утонуть, он лег на зыбкую почву и пополз вперед. Весь извазюкался, но добрался до места, где без осложнений можно было стоять. Ботинки хлюпали водой, но это пустяк по сравнению с тем, что могло с ним произойти. Теперь главное убраться подальше от заболоченной местности и понять, где же он находится. И еще напиться, воды вокруг много, но нужно найти чистую, а то моментально заболит желудок.
Через час Велмин уже шагал по лесной опушке, разглядывая окружающую местность. Двоих всадников он заметил слишком поздно, заглядевшись на промелькнувших вдали животных. Олени или косули? Для него они отличались лишь названием. Он же городской житель и диких животных вживую видел только в зоопарке.
Опасаясь встречи с баребами, Велмин направился вглубь леса, всадникам его маневр, кажется, не понравился и те ускорили ход своих коней. Велмин испугался и припустился бежать. Мимо него что-то просвистело, и впереди в дерево впилась странная короткая стрела. Это стреляли по нему? И он быстрее бросился бежать вглубь леса. От преследователей уйти удалось, но кто это был? Странные какие-то люди, как будто актеры, играющие роли из жизни древних времен. Может быть, сумасшедшие?
Продираясь сквозь лесные заросли, ему посчастливилось набрести на малинник. Хоть какая-никакая, но еда. Только переедать не надо, иначе живот скрутит, таблеток с собой он не взял, а ему нужно уйти как можно дальше из опасных мест.
И все-таки ему повезло. На следующий день, шатаясь от усталости и голода, он вышел к какому-то странному поселку. Ни столбов, ни электрических проводов. Впрочем, местные жители могли использовать автономные источники энергии. Но дороги... Их не было, если не считать таковыми вытоптанную тропку, на которой явственно были видны следы от колеи, но не от машин, а телег, одна из которых как раз проезжала немного вдалеке. И одежда возницы была странной. Как будто попала сюда с древних времен.
А потом он увидел таких же странно одетых других людей. Куда это он попал? Поселок реконструкторов? Может быть. Но главное - это то, что люди были спокойны, как будто в стране ничего не происходило. Не знают? Странно. Но, по крайней мере, ни баребов, ни карфиканцев среди них он не заметил.
Сам поселок тоже был странным, как и его жители, которые, кстати, разговаривали на непонятном языке. Он пытался объяснить, что с ним произошло и заодно попросить дать поесть, но в ответ видел только недоумевающие взгляды. Тогда он схватил с какого-то лотка раздражительно пахнувшую лепешку и быстро стал есть. Хозяйка лотка что-то спросила, но он никак не отреагировал, потянувшись за второй лепешкой. И вот тут женщина звонко закричала. Велмин испугался, увидев вокруг себя неприязненные взгляды, развернулся и бросился бежать.
Но пробежать удалось совсем чуток, от сильной боли в лодыжке он вскрикнул и повалился на пыльную землю. Упав, он схватился за ушибленное место и прозевал еще один камень, больно стукнувший его в бок. А затем набежали местные жители и несколько раз его ударили.
Что было потом, он помнил смутно. Его привели в какой-то дом, о чем-то расспрашивали, но он ничего не мог понять, потом его отвели в чулан и заперли на весь день. Только вечером открылась дверца, и ему сунули небольшой кувшинчик с водой, которую он жадно выпил.
Утром он проснулся от жуткого чувства голода. Наверное, сейчас его отправят в ближайший участок охранителей порядка, где, наконец-то, найдутся нормальные люди. Но вместо машины его привели на небольшую площадь, на которой собралась целая толпа народа. Чуть в сторонке росло высокое дерево, один из стволов которого шел почти параллельно земле. И со ствола свисала веревочная петля. И Велмина пробил пот, он догадался, для кого она приготовлена.
Мужчина-крепыш схватил его за шею и потащил к дереву. Под свисавшей веревочной петлей на земле стояла широкая скамейка. Его заставили на нее забраться, а потом мужчина быстрым движением накинул ему на шею петлю и завязал ее. Как же так? Это несправедливо! Ему всего тринадцать лет!..
Глава 2. Новичок
То, что возница не соврал, мы поняли еще задолго до подъезда к Ландору. Беженцы. Война снимает людей с насиженных мест и заставляет уходить в безопасные места. Только вряд ли есть абсолютно безопасные места. Если ведущие державы сцепились между собой за право обладания островом, жди еще большей беды, одним Ландором они не ограничатся. Война дойдет и до Салема и всех других поселков.
Интересно, из-за чего вдруг всё это завертелось? Я подспудно чувствовал, что причина может крыться именно в нас. Не знаю, как именно, но уж больно странное совпадение. Несколько веков здесь было тихо, и вдруг приключилась такая войнушка. Конечно, первыми повод дали силетцы, высадив несколько сотен своих солдат. Кстати, из-за нас, в этом я уверен. Но насколько оперативно отреагировали их соседи! Как будто ждали! Вот я и думаю, что появление силетцев могло быть лишь поводом для начала военных действий для Кортании и Миртерии. А истинная причина? В чем она? Не думаю, что во мне. Нет, конечно. Но вот Эйрид...
Разведки соседних стран хорошо сработали? А тут особых трудов и не надо. Как Эйрид сбежал из Гатилии, так силетцы по всем соседям растрезвонили о поисках некоего важного преступника. Конечно, не сообщили всей правды. Но тут надо быть совсем тупым, чтобы не поинтересоваться, кого это так активно разыскивают силетцы. И видимо, как-то смогли выяснить или просто догадались. Вот и держали войска наготове, чтобы перебросить их на остров. Это я так думаю. Конечно, могу и ошибаться.
Хорошо бы оказалось, что я не прав. Иначе, нам нужно держаться подальше не только от силетцев, но и от их конкурентов. А значит, в Ландор нам пути нет. К тому же там сейчас заварушка.
Поэтому, когда до Ландора оставалось два десятка верст, на вечернем привале я поинтересовался у возницы, в каких местах острова часто причаливают корабли. Тот назвал несколько поселений, из них меня больше заинтересовал Борнет, поселок на побережье пролива в тридцати верстах к западу от Ландора. Там, конечно, тоже могли высадиться чьи-то войска, той же Кортании, к примеру. Но кортанцев я опасался меньше, они меня и моих парней в лицо не видели, с силетцами воюют, да и неизвестно, высадили ли они туда солдат. К тому же все равно куда-то двигаться надо, а с этой дороги нужно сворачивать.
Как раз через пару верст должна быть отвилка, которая вела к Борнету. Я предложил вознице поменять маршрут на более безопасный, мужик даже обрадовался, потому как вряд ли в той стороне, куда ведет отвилка, по крайней мере, в ближайшее время появятся солдаты. И на следующее утро мы уже тряслись по заросшей травой колее, ведущей в сторону Борнета.
Поселок оказался не таким уж и маленьким. Конечно, меньше Ландора, но тот же Салем помельче будет. Ничьих войск с материка в поселке не оказалось и это радовало. Но и кораблей на причале тоже не было.
Возницу я отпустил перед въездом в поселок. Оглядел свой маленький отряд и задумался. Кем мы здесь представимся? Два молодых парня с мечами на поясе - с нами более-менее понятно, а вот трое пацанов, кто они? Эрве, хоть и взрослый, но выглядит не старше Дири и Аррика. У всех троих кинжалы на поясе, то есть явно не слуги и тем более не илоты. Последних на острове попадалось мало, но они были. Я слышал, что где-то есть оловянные рудники, вот на них и используют рабский труд.
Так и не решив, за кого выдать парней, я взобрался на свободного коня, а остальным пришлось довольствоваться пешим ходом. Значит, я грасс? Пусть будет так. Эйрид мой наемник, а парни... не знаю, пусть при мне кем-то будут. Слуги, не слуги, но, скажем, на роль скуйера могут и потянуть.
Что такое скуйер? Это типа среднее между пажом, оруженосцем и слугой. Вот Аррик был слугой в Нантере, но он из тех, кого еще называли виланами, то есть находился на нижней ступени иерархии слуг. А на ее вершине находились как раз скуйеры, чьи предки были из числа младших грассов, но по какой-то причине утратили свое право на благородное происхождение. Надо ли говорить, что многие скуйеры умели волхвовать? Кстати, Эрве вполне подходил на роль скуйера. Но Дири и Аррик? За время знакомства со мной их илотские замашки явно подзатерлись, теперь никто не признал бы в них бывших рабов. Но сыграть роль потомков грассов, смогут ли? А если они простые слуги, то кинжалы им не положены. Но, в конце концов, мы же на острове, здесь меньше придерживаются сословных условностей. Да и грасс всегда имеет право дать своему слуге-вилану право называться скуйером. Вот пусть и будут втроем скуйерами. Правда, одет я не настолько хорошо, чтобы казаться богатеньким грассом, который может себе позволить содержать такую свиту. Ладно, плевать.
Раз кораблей здесь нет, будем ждать. Сейчас найду домик поприличней, где можно остановиться заночевать, а потом сходим в харчевню, жареное мясо уже немного приелось, хочется какого-то разнообразия в еде.
Еду я на коне, за мной следом мои парни идут, второго коня, нагруженного баулами с золотом, в поводу ведут. Впереди центральная площадь поселка, а на ней что-то больно много народа собралось. Ого! Да здесь вешать кого-то собрались. Мне такие картины не по душе. Собрался я свернуть в сторону, да только зацепился взглядом на приговоренном к повешению. Парнишка, лет четырнадцати, даже пятнадцати. Здесь и моложе вешают, нравы такие. Кто-то убивец, а кто-то воришка, приговор здесь один. Но не это меня особенно зацепило, парнишка уж больно странный, на местных совсем не похож.
Прежде всего, прическа. Я вначале подумал, что это его так перед казнью отделали, волосы чем-то покрасили и подстригли под панка. А потом за одежду уцепился, особенно на обувь. Какие-то клоунские ботинки, да и штаны непонятные. Точно! Не из этого мира паренек! У нас, конечно, так не выеживаются, но нечто похожее я видел раньше, особенно по телевизору, когда показывали что-то западное. Вот там на Западе чаще таких персонажей встретишь.
И что теперь делать? Как поступить? Раньше я старался объезжать стороной всякие казни, а теперь и не знаю. На площади народа больше сотни человек. Энергией я хорошо затарился, пару своих штучек с метанием молний запросто проверну, но со мной парни. А если стрелять начнут? Мне за всем не уследить. Пока парнишку буду освобождать, мои ребята без защиты останутся. Но и парня жалко, как-никак, кажись, мой земляк. Ну, не русский или серб, а в смысле землянин. С моей Земли человек.
Если силой не получится, может быть, словами удастся? А парню уже петлю на шее затягивают. Подъехал я к тем, кто казнью распоряжался, в центре староста стоит или кто-то, кто его замещает.
- Кто мне скажет, в чем вида этого человека?
Староста на меня внимательно взглянул, как-никак на коне (кстати, хороший конь, на котором кто-то из силетских командиров ездил), с мечом, не простой, значит, я человек. Вот и ответил довольно вежливо.
- Вина его доказана. Вор. Украл, пытался бежать, был схвачен. Свидетелей много.
- А кто он?
- Пришлый, по-нашему не понимает, одет странно.
- Да, одежда странная, - подтвердил я.
А сам обрадованно думаю - точно попаданец, раз языка не знает. В этом мире, что в Миртерии, что в Силетии или других местах, которые я проезжал, язык один, хотя немного и отличается говором. А этот не понимает. Точно, не из этого мира.
- А скажите, уважаемый, можно ли выкупить этого... вора?
- Выкупить?
Староста задумался.
- Много ли он украл?
- Две лепешки.
- Всего-то?
- Много или мало, но он украл. Он вор.
- Я это понимаю. Но как насчет выкупа? Все-таки не убивец.
- Тулат!
Староста, видимо, думал, что назвав громадную по местным меркам сумму, этим от меня отвяжется. Откуда у меня, одетого более чем скромно, такие деньги? Тем более за какого-то странного мальчишку.
- Тулат? Эрве, выдай уважаемому один тулат.
Я мог бы и сам достать из своего кошелька, но решил поиграть в благородного господина, у которого скуйер имеет в кошельке золото. Правда, тут же понял свою оплошность. Признаю - заигрался. Не следует показывать богатство, но мы все равно отсюда скоро уедем, да и ночевать в поселке уже не придется - из-за парнишки, тот ведь преступник, которому теперь нет доступа в поселок. Значит, и нам всем придется опять ночевать на земле у костра.
Сказать, что староста был удивлен - ничего не сказать. Стоит весь какой-то пришибленный, понять, видимо, ничего не может. Его спутники тоже рты пооткрывали, а вот несколько мужиков, что толклись у виселицы, как-то приуныли. Я уже потом смекнул, что это те, кто должен был выполнять обязанности палачей, им же и должны достаться вещи казненного. Вот незадачливые палачи и поняли, что вещички им обломились.
Петлю с парнишки сняли, но тот так и остался стоять в недоумении на скамейке. Мне проще - наклоняться специально не надо, подъехал, подхватил рукой и уложил впереди себя поперек седла. Ну и двинулся к выезду из поселка. Еще успел послать Дири с Арриком в попавшуюся по дороге харчевню, хоть хлеба пусть купят, не одно мясо же есть? А при выезде Эрве успел в лавчонку заскочить, одежонки прикупить.
На привал остановились в нескольких верстах от поселка, место хорошее, нас особо не видно, зато сквозь кустарник вся местность в округе просматривается, да и речка под боком.
Сгрузил парня на землю, сам спрыгнул, рассматриваю его, вопросы задаю. По-русски, по-английски, по-сербски. Тот хоть бы что. Не понимает. Ну ладно, русского или сербского языка не ведает, но английский не знать? Может, не европеец? Хотя вида как раз европейского - черты лица подходят, темно-русые волосы, серые глаза. Странно. И тут до меня начинает доходить, что парень-то не с Земли! Не с моей Земли. Не ральетянин - точно! Но есть же и другие миры. Вот это да! Надо же, кого я спас - иномирянина. Хотя, это тоже неплохо, будет кому про новый мир рассказать, интересно же!
Но как я узнаю, без языка-то? Обучить языку, конечно, можно, только сколько времени на это уйдет! А сейчас как мне с ним общаться? Ладно, эту проблему оставлю на потом, сейчас парня надо переодеть, в этой одежде он слишком приметен, на клоуна похож, панк недоделанный. Или переделанный - не важно.
Прежде всего, начнем с прически. Этот крашеный гребень - долой. Парни быстро его обкарнали, получилось, конечно, не очень хорошо, но всяко лучше того, что было. Хоть на человека немного стал похож. Теперь одежда. Я жестами показал парню, чтобы он разделся. Тот дернулся, покраснел и начал снимать свою нелепую одежду. М-да, тело бледное, мускулов нет, зато жирка лишнего не меньше пяти кило будет. Тяжелый случай.
Трусы я думал ему оставить, да только, как их увидел, так челюсть и отвисла. Какие-то девчачьи, типа с оборочками. Нет, долой и их. Пусть кто-нибудь из парней запасной набедренной повязкой поделится. А парень стоит, весь пунцовый и снимать своё чудо-юдо не торопится. Еще раз рукой показываю, что надо сделать. Парень спиной поворачивается, одной рукой за свое хозяйство схватился, другой кое-как от трусов избавляется. Теперь стоит, двумя руками держится, а сам пятнами пошел и весь скукожился. Он еще и стеснительный! Вот я попал!
С трудом отойдя от шокирующего зрелища, велю иномирянину в речку войти. Тот трясется, бледнеет, что-то там лепечет. Хорошо хоть парни вмешались, схватили его, да в речку бросили. Тот в ней стоит, ничего не понимая. Уж не подумал ли он, что мы его утопить хотели? С него станется. Дири показывает, как речной грязью, смешанной с песком, кожу отдраить. Кажется, понял, помылся. Стоит в воде, вылезти не решается. А тут Дири с Арриком яму на бережку выкопали, да его шмотки туда забросали. А куда еще? Старьёвщику продать? Смешно, это с нашим-то золотом?
Кое-как парень из речки вылез, руками опять прикрываясь. Дири на меня взглянул, дождался моего кивка и залепил звонкую оплеуху, потом еще. Подействовало, руки отвел, хотя внешний вид еще противней стал. Не только мне, но и парням, вижу, не нравится наше приобретение, настолько все с презрением на чужака смотрят. А у того губы дрожат и что-то там произносят. Противно, конечно. Кого же мы спасли? Эйрид, когда я его полгода назад встретил, совсем не таким слабаком был. М-да.
Одели его, теперь внешне мало чем от местных отличается. Аррик хлеб отрезает, Дири больший кусок мяса парню протягивает, а тот жадно вгрызается, видно сильно оголодал. Поэтому, наверное, и лепешки стащил. Ну, в этом-то я как раз ничего плохого не вижу, себя год назад вспоминаю. Если бы не монетки, за золотые мной выданные, как бы и мне тогда не пришлось лепешки воровать.
Поел, на нас смотрит. Все так же с испугом. Интересно, это из-за той петли, в которую его уже почти засунули, или парень сам по себе трус? Знаю я таких. Точнее, знал в моем мире.
Показываю пальцем на себя, а потом на моих парней.
- Вучко, Дири, Эрве, Аррик, Эйрид.
Чужак догадывается и себя называет:
- Велмин.
Да, имечко, кажись, не наше, в смысле, не земное. Хотя, кто его знает, я ведь тоже не знаток имен. Ну и как мне с ним общаться? Это в разных книжках приборы были, которые вмиг другим языкам учили, типа гипноза. А здесь? А что здесь? Здесь же я есть! И мой Зов. Там ведь принцип похожий. Правда, непонятно, на каком языке я мысленные приказы отдаю. Вот уж не вникал, как-то само собой получалось.
Вот помню, меня ральетянский маг к себе приманил, он на каком языке приказ отдавал? Наверное, на своем. Хотя пример неудачный - я ведь по маме ральетянин и язык их знаю. А вот на днях двое ральетян, что из алтаря в Висячих камнях выползли, те, по словам Дири, двух солдат мысленно расспрашивали. Уж точно, не по-местному с ними общались. Значит, феномен Зова универсален в использовании языков. Точнее, он мысли передает, а не слова. Значит, я могу чужаку мысленно предложения выстраивать и тут же их дублировать вслух словами. Тогда намного легче будет его языку обучить.
Так я и сделал. И ведь получаться стало! Сколько времени я с Велмином возился, не засекал, но когда Зов прервал, то понял, как сильно устал! Зато Велмин уже кое-что стал понимать. И даже говорить начал, правда, произношение его подводило, язык и горло еще не приспособились к местной фонетике (надеюсь, я правильно слово назвал?). Но это исправимо. Я сейчас отдохну, полежу у костерка, а парни пусть мой урок Велмину закрепляют. Вслух слова и фразы парень должен повторять, а парни его подправлять. Так дело быстрей пойдет. Потом я снова им займусь. Глядишь, за пару дней он язык немного выучит.
На новичке зацикливаться не стоит, есть и другие дела. Мне попрактиковаться со своими новыми возможностями, к тому же, может, еще какую способность в себе разбужу. Парням с оружием попрактиковаться. Эх, жаль, Дартона нет, вот тот хорошим учителем был. А из меня какой? Сам я мечному бою совсем малость научен, хотя для Эйрида и этого будет достаточно. Кое-какие приемы я ему показал. Эрве ребят поучил работе с кинжалом, тоже нужная наука. Пусть и новичок попробует, хотя ему жирок сбросить вначале надо, на полголовы пацанов выше и на десяток кило (даже больше!) потяжелей будет, только сомневаюсь я, что того же Дири в рукопашной схватке одолеет. Да и Аррик с Эрве, скорее, победят его, чем проиграют поединок.
Свой магический дар новичку показывать не спешил, неизвестно еще, что с парнем на будущее у нас выйдет. К тому же, пока языку не обучится, мне не узнать, как с магией обстоит в его мире. Вот будет нежданчик, если Велмин волхвовать умеет. Хотя на это вряд ли стоит рассчитывать. Иначе в Борнете не вел бы себя, как баран на закланье. Но все равно отбрасывать такую вероятность не следует. Со мной зимой похожее было, чуть не повесили. Стоял я тогда вместе с Эйридом, голова в петле, а магии никакой, ушла вся, вплоть до капельки. Может быть, и у Велмина та же история? Вот поэтому пока и не показываю ему, на что способен.
Каждый день двух пацанов (двух - это для подстраховки) посылаю в Борнет, точнее, на пристань, но ни одного корабля пока не появилось. А на четвертый день нашего "великого сидения у реки" (это я так в шутку назвал) запыхавшиеся Дири и Аррик сообщили, что появился-таки корабль. Стоит у причала, лодки снуют. И солдаты выгружаются. По описанию штандарта, о котором сообщили парни, Эрве признал в вояках кортанских солдат. Через пролив на том берегу как раз напротив Борнета границы Кортании начинаются, а сама она далее на запад тянется. Подкрепление, значит, перебросили.
Плохо это или хорошо? Скорее, плохо. Конец нашим тихим денечкам настает. Даже если в Борнет силетцы не сунутся, все равно кортанские вояки поблизости ошиваться будут. Да и другие корабли сюда побоятся плыть, потому как накладной может стать торговля. Но мог быть и плюсик в появлении кортанцев, правда, маленький. Если частным корабельщикам ход стал опасен, то военные корабли Кортании периодически будут сюда наведываться. И не только военные корабли, войскам тоже надо чем-то питаться, а значит, кортанцы зафрактуют корабль для доставки продуктов, фуража и вооружения. Сюда корабль везет из Кортании груз, а обратно порожним уходит. Вот мы и пристроимся пассажирами. Так я рассчитывал. И как оказалось, напрасно.
На следующий день после появления кортанского корабля Дири и Аррик снова ушли на разведку. И там Дири проявил инициативу. Снял куртку, отстегнул кинжал, разулся, закатал штаны и еще больше стал похож на обычного местного мальчишку. Конечно, с окрестной пацанвой связываться не стал, кто-то ведь мог его приметить, когда я Велмина за золотой выкупал. Дири выбрал человека, который вряд ли потащится на представление с казнью. Кстати, пацан умеет в людях разбираться - жизнь научила. Вот и присмотрел такого рыбачка и с разговором к тому пристроился. Сам представился беженцем из Ландора, которыми местный народ не удивишь. Ну и выяснил такое, что, не переодеваясь, примчался на нашу стоянку. Бежал так, что Аррик с его вещами заметно отстал.
А информация была интересной. Точнее, тревожной. Кортанцы не просто так прибыли на остров, а человека одного разыскивают. Высокий, шестнадцати лет, волосы светло-русые. И есть особая примета. На левой стороне груди выклеймено изображение виселицы. Все сразу же повернули голову в сторону Эйрида. Даже Велмин - чужак уже более-менее понимал язык. Парней я приучил каждый день, невзирая на погоду, купаться, а не заметить выжженную с остатками клейма грудь Эйрида - надо быть слепым. Эйрид вывел клеймо с изображением виселицы еще год назад, но следы никуда не делись.
Ну вот, мои предчувствия, что высадка войск Кортании и Миртерии имеет отношение к поискам Эйрида, подтвердились. А потом все повернули головы в мою сторону, ждут, что я скажу. С этого я и начал:
- А что говорить? Искали Эйрида и раньше. Сейчас, правда, новые желающие появились, поэтому сложнее стало и опаснее. Я предлагаю всем подумать. Кто захочет уйти, помимо тех денег, что каждый на себе унес, я дам еще по пятьсот монет, просто больше унести не сможете.
Дири сидит спокойно. Велмин, понятно, тоже, он ведь ничего не знает и не понимает. А вот Аррик и Эрве вспыхнули, обиделись, что я такое им предложил. Им обидно, а мне приятно, что во всех ребятах не ошибся.
Оп! Всех? А Дири почему до сих пор молчит?
Глава 3. Кортанцы
Видя мое удивленное лицо, парни замолчали, недоуменно поглядывая на меня и Дири. Кажется, и до них стало доходить. А Дири как раз наоборот потерял свою невозмутимость.
- Что? - произнес он, недоуменно подняв брови.
- А ты... что решил?
- Как что? В смысле?
- Остаешься или... уходишь?
И вот тут Дири прорвало, от его возмущенного крика можно было уши зажимать.
- Ты что, Волчонок, совсем сдвинулся!? Да как ты мог подумать! Ты... ты...
Дири уже не мог говорить, настолько он опешил от моего подозрения. И, кажется, сильно обиделся. Иначе зачем отвернулся?
- Дири, извини, ну, бывает с каждым. Просто я как-то не подумал. Дири!
Это я стал извиняться и оправдываться. Хотя сам виноват, раз решил, что раз парень сидит спокойно и молча, когда другие возмущаются моим предложением выбора, то сглупа решил, что Дири мог надумать уйти с хорошими деньгами. Это Дири-то! А молчал парень по простой причине - мое предложение его не касалось по той простой причине, что вообще не могло к нему иметь отношения в принципе!
Не знаю, как бы я перед пацаном дальше оправдывался, если бы не Эйрид. А тот все время молчавший (ясно, что не про него я речь вел, когда предлагал уйти от опасности), возьми, да брякни.
- Я пойду.
- Что?
До меня, да и до всех остальных не сразу дошло, что именно сказал Эйрид. А когда я начал понимать, Эйрид добавил:
- Нет, в самом деле, я пойду. Денег мне лишних не надо, итак сто тулатов на поясе висят. Пойду. Всем же лучше будет.
- Ты еще скажи: "спокойнее будет", - это я говорю, а голос хрипеть начинает.
- И безопаснее, - это кто-то из ребят добавляет с подначкой.
- Да, это так. - Эйрид на подначку не ведется. - Ищут же меня. Нет, вы не думайте, что я сдаваться пойду, не дурак. Просто уйду на север, где малообжитые места. Там никто меня не найдет.
- А где ночевать будешь? На земле? Осень здесь сырая, быстро настанет. А потом зима.
- Придумаю что-нибудь, построю.
- Ты?
Я хмыкнул. Чтобы Эйрид что-то построил? Разве что шалаш.
- Зачем я тебе нужен? - продолжил Эйрид. - Денег у тебя много, а кончатся, так схрон на тебя затворен, я уже не нужен, поэтому...
Договорить он не успел, полетев на траву. Теперь, думаю, на неделю мы обеспечены ночным освещением, фонарь я посадил Эйриду знатный.
- Мало? Хватит или еще добавить? Запомни: чтобы больше я этого не слышал. Ты понял?
- Понял, - ответил Эйрид из лежачего положения, держась рукой за лицо.
- Ну и хорошо. Других это тоже касается.
Под моим взглядом все опустили головы. Чего это? Или опять у меня непорядок с глазами? Опять волчьи? Вон как Велмин, единственный, кто взор не потупил, на меня смотрит. Со страхом. Интересно, что он скажет, какие у меня глаза?
- Велмин, у меня, что, глаза страшные?
- Н-нет.
- А чего испугался?
- Вы ударили.
- И что?
- Но разве так можно?
Эйрид мне все-таки друг, поэтому я немного чувствовал свою вину, но вот неправоту - нет. Я сделал все правильно. Да, он мне друг, поэтому друг поймет. Вот с Дири, молчание которого я неправильно оценил - там я был неправ. И виноват. А Эйрид должен понять. Надеюсь. Что до иномирянина, то ему нужно что-то ответить. Но как всё обсказать, чтобы тот понял, ведь Велмин еще не до конца языком овладел. И говорит с ужасным акцентом, и слова пока с трудом подбирает. И точно так же хреново речь понимает, если медленно не разжевывать. А ответить все же надо, даже скорее не для него, а для Эйрида.
- Велмин, Эйрид мне друг, поэтому он должен понять, почему я так сделал. И не обижаться.
- А я не в обиде, - подал голос Эйрид.
- Но как... - тихо произносит Велмин. А сам глаза опускает и лицо у парня, кажется, пятнами пошло.
- Чего тебе не понятно? Эйрид стал вылупаться, вот и получил. По дружески, - это Дири подключился.
- По-дружески... Как друг? Я не понимаю.
Велмин тихо бормочет, по-прежнему опустив голову, и на меня вроде как с опаской пытается смотреть.
- Продолжай, - говорю ему.
- У вас бить принято? Даже друзей. А чужих? Их сильней?
- И что?
- У нас бить нельзя. Это неправильно. Так поступают только нецивилизованные люди.
Велмин, видимо, устрашился собственных слов и испуганно замолчал.
- А что, у вас никто не дерется?
- Это неправильно и делают лишь приезжие из бедных стран. Но они... им простительно... так мама говорила. Они потом поймут, осознают. Но теперь я не знаю. А у вас так везде?
Я кажется понял, что имел в виду Велмин. Наслышан я про таких вот придурков. Ладно, этот еще мал, своих мозгов недостаточно, но взрослые... Помню, как косоваров защищали. Поезда с иммигрантами с цветами встречали. Идиоты клинические. Из-за них мы, сербы, землю предков потеряли, теперь очередь до остальной Европы должна подойти.
Раз парень начал разговаривать, пора с ним пообщаться, про его мир узнать. И решить, что с этим иномирянином делать. Но это чуть позже, сейчас, раз Эйрида ищут, стоит подальше в лес уйти, вряд ли в ближайшие дни, даже если и появится корабль, удастся на него попасть.
Остаток дня потратили на поиск нового места. Оно должно быть довольно глухим, но при этом не так далеко расположено от пристани. Пожелания у меня, конечно, хорошие, но в реальности получилось совсем не так. Место подобрали относительно надежное, от Борнета верст десять будет, но и пристань оказалась далека. Теперь парням лучше на коне отправляться, а то пешком туда-сюда - полдня потерять можно.
А на следующий день я понял, что пора гостя нашего поспрашивать. Если что-то не пойму, всегда можно к Зову обратиться. Вот и расспросил парня на свою голову. То, что рассказал Велмин, путаясь в словах, удручало, а еще больше злило. Меня просто вывели из себя все эти придурки из его мира, включая самого рассказчика. Они ведь на самом деле с радостью этих пришлых встречали! И мамаша парня дура еще та. Велмин рассказал, как он с ней, когда был еще маленьким, ходил на вокзал встречать приезжих. Мамаша даже велела ему игрушками своими поделиться. Таких, как он с мишками и машинками, на вокзале было много. Поделились, называется.
Не только меня достала рассказанная история, всех парней тоже. Особенно их потряс рассказ про последние дни Велмина в его мире. Ведь только один калека-старик мужиком оказался, а остальные просто тряпки и ничтожества. Шесть худосочных подростков спокойно перерезали горло трем здоровым мужикам, а те как бараны на закланье стояли на коленях. А до этого дали себя схватить, хотя знали, какая судьба их ждет. И такое происходило по всей стране. Ясно, что будущего у нее нет, местные вымрут, их заменят приезжие - баребы и карфиканцы.
Кстати, со слов Велмина, он совсем не полноват. Но это сравнительно с другими, потому что в их группе больше половины учеников - толстячки. А самыми худощавыми были два бареба, и эти два хиляка командовали всеми остальными!
И насчет стеснительности я выяснил, там это вообще полный мрак. Оказывается первопричина всему - равноправие мужчин и женщин. В их мире на этой фишке сдвиг какой-то. Даже одежда мало чем отличается, вот откуда девчачьи труселя у Велмина.
А почему он руками закрывался, когда его купать решили? Опять же из-за этого бзика о равноправии. Ведь чем мужчина отличается от женщины? Вот именно, прибором. А раз так, то эту улику нужно скрывать. Вот и скрывают. Бани и душевые у них общие (ни фига себе!), ведь равноправие же, но все, и мужчины и женщины одевают коротенькие прилегающие к бедрам фартуки. Это чтобы не видно было отличий. А переодеваются в закрытых кабинках.
- А как же груди? Их не скрывают?
Интересный вопрос, на который Велмин дал убийственный ответ:
- А у мужчин они тоже есть, - и тут же объяснил, что у толстых мужчин (а таких большинство) жировые складки на груди вполне соответствуют женским грудям.
После этого рассказа мне совершенно расхотелось слушать что-либо новое про мир Велмина. И от самого парня хорошо бы избавиться. Надо будет пристроить его куда-нибудь в деревеньке, денег хозяину дома заплатить. И пусть себе живет, как сможет.
Вот потому на следующий день я направился в деревеньку, что лежала в нескольких верстах в противоположной стороне от Борнета. Договорился с местным жителем, что тот возьмет к себе в семью чужака. Наплел ему с три короба, что парнишка родом издалека, откуда-то из-за пределов Миртерии, а там, дескать, обычаи странные. И обещал заплатить за услугу один тулат. Надо ли говорить, что это цена приличного коня? Кстати, Велмину, оказывается, всего тринадцать лет, хотя выглядит явно старше. Он на полголовы выше своих ровесников Дири и Аррика, вот что значит хорошее питание в детстве.
Договорился и поехал обратно к нашей стоянке. И только из-за деревьев выезжаю, как вижу неприятную картину. В нашем лагере хозяйничают солдаты, парни лежат связанные, а на ветвях двух деревьев пара веревок свисает, на концах которых петли сделаны. Еще вижу неподвижно лежащее тело солдата, второе же тело, с перевязанной ногой, наоборот, громко ругается. Это кортанцы нас выследили и на лагерь в мое отсутствие напали.
Меня тоже заметили, за оружие схватились. Двое в арбалеты болты накладывают, трое мушкеты в мою сторону направляют. Остальные пятеро реагируют спокойнее. Грасс, трое солдат, видимо, его личная свита, и мальчишка скуйер. Он единственный из этой пятерки, кто оружие обнажил - длинный кинжал.
Мне бояться нечего, энергией я заряжен выше головы, защитный купол толстенный, это кортанцам не повезло, а не мне, как они сейчас, небось, думают.
- Грасс, объясните, почему мои люди связаны?
- Твои? - Кортанец усмехается, - сейчас двоих я прикажу развязать и подвесить вот на этих деревьях.
Грасс показывает рукой в сторону веревочных петлей.
- Да неужели?
Хотел я Зов применить, да только потом что будет? Отсюда уходить надо. С собой грасса не заберешь, а отпустишь его, он солдатам прикажет напасть. Без драки, как ни крути, не обойтись.
Пока я размышлял, грасс отдал короткий приказ:
- Взять его!
Самые опасные здесь мушкетеры (это которые с мушкетами), хотя пулям моя силовая защита все равно не по зубам. Но начал я с них. Двоих свалил, но третий успел выстрелить. Как и ожидал, пуля застряла в куполе и стала на глазах истончаться. Два арбалетных болта отбросило в сторону. По второму выстрелу сделать не удалось никому.
Следующим у меня на очереди был грасс. Он хоть оружие не выхватил, но тоже получил удар магическим штырем. На мое решение убивать, видимо, повлияли петли, свисавшие с деревьев. Солдаты его охраны бросились на меня, но добежать никто не смог. Оставался в живых лишь мальчишка-скуйер. Детей я не убиваю, поэтому его я только оглушил. Придет в сознание, допрошу, узнаю, кто и откуда к нам пожаловал, и отпущу.
Сам же, соскочив с коня и не забыв оглядеть окрестность на предмет незамеченных врагов, бросился к своим парням. Разрезал, конечно, путы, а потом скривился. Все четверо побиты, особенно сильно досталось Эрве и Аррику. Дири тоже пару раз дернулся, когда я его освобождал. А Эйрид вторым фонарем светит и рубашка распорота так, что видна вся грудь с его вытравленной наколкой.
Если Эрве и Аррик с трудом приняли сидячее положение, то Дири, хоть и кривился от боли, но вскочил и бросился к скуйеру. Остановить его я сумел только после третьего удара ногой.
- Лежачих не бьют, - сказал я Дири.
- Да? А ему можно?
- Так это он вас так отделал?
Парнишка смутился, в глаза мне не смотрит.
- Меня. Только я уже связанный был, ответить не мог. Значит, мне нельзя, а ему можно?
- Что было, я не видел, возможно, он и заслуживает взбучки...
- Еще как!
- Возможно. Но тебя это не красит.
- Почему? - Дири набычился.
- Хотя бы потому, что ты не он. И лежачих не бьют, тем более он без сознания. Лучше свяжи ему руки.
Дири с неохотой пошел выполнять мое распоряжение. Краем глаза я за ним наблюдал и видел, как Дири с трудом сдерживался, чтобы еще раз не ударить пленника.
- Рассказывайте, как дело было.
- Врасплох нас застали, - начал Эрве, который в мое отсутствие негласно оставался за старшего. Впрочем, он и был самым старшим из нас по возрасту.
- Налетели с двух сторон, - продолжил Эрве, - их десятеро, нас пяте... четверо.
- Постой, а где Велмин?
- Сбежал. Драпал так, что только пятки сверкали.
- Понятно. Давай дальше.
- Одного я убил, второй раз бросить нож не удалось, грасс меня волшбой свалил. Больно было, всего скрутило, я даже и не следил, как дальше было.
- Я одному ногу пропорол, - похвастал Аррик. - Но и всё. Свалили меня, пинали, потом сознание потерял. Пришел в себя от новых пинков. Они хотели нас с Эрве повесить за убитого и раненого мной солдата.
- Угу. - Это уже снова Эрве. - Меня тоже отпинали хорошо, могли забить, только грасс остановил, сказал, что вешать будет. А Дири в илоты забрали, ошейник уже надели.
Я только сейчас заметил кожаный ошейник на Дири, точнее, раньше тоже видел, но внимания на нем не акцентировал, не до этого было. В рабы, значит, опять пацана определить хотели.
- А Эйрид?
- Он меч достал, только у него меч сразу выбили. А кортанцы за Эйридом как раз и охотились. Из-за него нас живьем брали, боялись спутать. Хотя как тут спутаешь? Но грасс строго им наказал никого не убивать, пока он сам не разберется. А когда выведенное клеймо на его груди увидели, радости у них было! Даже сильнее радовались, чем когда пояса с тулатами с нас поснимали. А ведь это четыреста монет. Не иначе, за Эйрида больше было назначено.
Вот и разгадка, почему кортанцы здесь появились. Хорошо, что я, как только мы на стоянку встали, баулы с золотом припрятал в найденной неподалеку промоине и ветками закидал. Это на тот случай, если придется срочно все бросать и бежать... драпать. Ведь такие тяжеленные сумищи быстро на коня не навьючить. Вот моя предосторожность и помогла. Впрочем, о чем это я? Кортанцы перебиты... хотя нет, еще пацан остался.
Видимо на моем лице все можно было прочитать, иначе с чего это Эрве сказал, глядя, как и я, на связанного скуйера:
- Он видел пояса с золотом.
Да, видел. Четыреста золотых - сумма громадная. Здесь за пару тулатов могут убить. А еще малец знает, что Эйрид - тот самый, которого все ищут. Кстати, зашевелился, в сознание пришел. И что с ним делать, ума не приложу. Не убивать же! А как бы ребята поступили? Они из этого мира, моих комплексов у них нет, хотя, я надеюсь, парни чуть-чуть все же изменились под моим влиянием. Но сейчас прогноз для меня ясен, решай сейчас они, все четверо пацана убили бы. Слишком уж сильно кортанцы их отпинали.
А чего это я? Парни с трудом сидят, чуть не позеленели. Еще раз взглянув на лежащего на животе пленника и убедившись, что тот меня не видит, я принялся за лечение. Много сил мое знахарство сегодня не отнимет, хотя если ребра сломаны...
Целый час я потратил на медицинскую помощь Эрве и Аррику. Да и Дири чуток моего целительства досталось. Хотел еще продолжить, но без резервов силы оставаться нельзя, к тому же понимал причину, почему я затягивал лечение - никак не хотел принимать решение по пленнику. Если честно признаться - боялся. Но ведь надо определяться и затягивать не стоит - глядишь, еще кто-нибудь заглянет на огонек разожжённого костра.
Заставил себя встать и направился к пленнику. Перевернул его на спину, достал кинжал и, сделав зверское лицо, сказал вслух:
- Уши вначале отрезать... или нос...
Дири услышал и замер столбиком. А мальчишка смотрит с вызовом, хотя я явно чувствую, что трусит ужасно.
- Рассказывай, кто этот грасс и как здесь очутился.
Малец чуток побледнел, но молчит, все также в глаза мне смотрит, только губы сильнее сжимает. Да, такого можно уважать, это не Велмин.
- Уши отрежу, - угрожаю ему, хотя твердо знаю, что делать этого не буду. Но малец-то не знает. - Давай рассказывай. Ну!
- Режь, - отвечает скуйер. И хоть по-прежнему смотрит с вызовом, но в глазах тоска появилась, и голос предательски дрожит.
А мне что делать? Трогать его с самого начала не собирался. Отпустить? Только парни мои не поймут. Совсем не поймут, даже Дири. Эх, был бы повод чтобы отпустить. Вот если бы он рассказал нам всё, я мог бы представить себя этаким великодушным, отпустив мальца. Только повода не вижу, да еще и Дири, видимо, всерьез приняв мои слова за чистую монету, приложил мальца кулаком по животу. Крепко же скуйер ему насолил! Дири... А что?..
А если такой повод создать? Дири хочет отыграться на мальце, хотя несколько раз того уже ударил. А если поединок на кулаках? И объявить, что ежели малец победит, то будет отпущен. Но победит ли? Вроде как они ровесники, ростом примерно одинаковы, да и в одной весовой категории. Я не знаю, насколько скуйер силен в кулачном бою, зато видел в деле Дири. И Дири может победить. Тогда что? Пацана резать? Или вешать, вон две веревки до сих пор свисают.
Мои сомнения остановил Велмин. Появился-таки, а я уж было обрадовался, что такая проблема сама собой снялась. Убежал со страху - и хорошо, не надо везти в деревню, пристраивать. И тулат сэкономлю. Но это, конечно, к слову. У меня золота столько, что несколькими тулатами больше или меньше - не замечу.
- Пришел, ссыкун, - Дири выразил общее мнение.
- Где ты был, когда мы отбивались? - Это уже Аррик. А что, он имеет право так говорить, солдату ногу пропорол.
- Я убежал. Недалеко. Яму в кустах нашел, там спрятался.
- Кинжал не мешал бежать? - Я кивнул на оружие, которым одарил Велмина. - Он не для тебя, снимай.
Дири, чтобы ускорить, подошел к Велмину и отцепил ножны с кинжалом от пояса. А я стоял и думал, как мне поступить. И с пленником и с иномирянином. И тут мне пришла в голову то ли гениальная, то ли идиотская мысль. Идея была в том, чтобы все-таки устроить кулачный бой, но не скуйера с Дири, а его с Велмином. Иномирянин на полголовы выше, на десяток (даже полтора) кило больше, только, будь здесь тотализатор, поставил бы баул с золотом на скуйера. У того вес пусть и меньше, но большая часть разницы у пацанов в жире, да и результат поединка не только силой и ловкостью будет определяться, но и характером. А у пленника он определенно есть. Мне даже обидно стало, что мне попадаются такие, как Велмин и Эйрид, хотя последний начал исправляться. Но все равно завидно, что этот скуйер не в моей команде.
Так что я был уверен, кто окажется победителем. А значит, и повод отпустить пленника будет. Но вот Велмин, что с ним сделать? Нянчиться однозначно не буду. Проиграет - будет повод прогнать, трусы в моей команде не нужны.
Я подошел к Велмину. Тот под моим жестким взглядом потупился.