Максимов Альберт : другие произведения.

Рыжий Волчонок. Книга четвертая

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
Оценка: 3.12*12  Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Главы 1-7


   Глава 1. Велмин
  
   Он вздрогнул, когда со стороны пыльного проулка раздались гортанные крики. Осторожно выглянув из маленького окошка, Велмин увидел группу баребов, весело фланирующую вдоль цепочки зданий промзоны. Восемь человек, вооруженных кусками арматуры и черенками лопат. Двое из идущих были ему хорошо знакомы - они учились с ним в одной группе. Учились... И они сегодня были среди тех, кто убил Карташа и Барвина.
   Если, честно говоря, Барвина ему было не жалко. Это, конечно, неправильно, настоящий гуманный человек так думать не должен - прописная истина, которой почему-то баребы следовать не хотели. Мама всегда говорила, что нужно быть терпеливее и мягче, особенно к людям иной культуры, которым и так живется тяжело в новой для них стране. И нужно сделать всё, чтобы страна стала родной для своих новых членов.
   Мама... Добрая, мягкая, но временами категоричная, когда речь заходила об общечеловеческих ценностях. Велмин помнил, как исказилось в жесткой гримасе мамино лицо, когда он позволил, не подумав, произнести с малой толикой пренебрежения слово "мигранты". Мама... Ее уже нет, а он пока еще жив.
   Баребы скрылись за углом соседнего здания и Велмин облегченно вздохнул. Пронесло. Пока пронесло, но что будет дальше? Ведь не станешь здесь сидеть вечно? Второй день без еды, хорошо хоть вода была в туалетной комнате на первом этаже. Хотя назвать маленький и грязный закуток с ржавым умывальником и ужасным унитазом туалетной комнатой нельзя даже с натяжкой. Но хоть такое есть.
   Сам же Велмин спрятался на втором этаже цеха, где изготовляли какие-то металлические конструкции. Сам цех занимал пространство от пола до крыши и только вдоль одной из торцевых стен размещались в два этажа различные комнатки, в основном подсобные помещения. А здесь, судя по всему, располагался кабинет местного начальника.
   Именно так - располагался - в прошедшем времени. Сейчас тут по всему полу были разбросаны бумаги, а из всей мебели сохранился лишь покарябанный стол, на который из-за его размеров и относительной ветхости никто не положил глаз. Остальное все вынесли.
   Велмин даже догадывался, куда подевалась мебель. В нескольких сотнях метрах от этого цеха стояло несколько двухэтажных домиков, которые уже давно облюбовали приезжие баребы. Вот туда все и сносили. Там, кстати, жили его одногруппники, Искыт и Уллахал. Вообще-то в тех домиках подростков ученического возраста было намного больше, но остальные желания учиться не изъявляли и поэтому только числились учащимися. За это их семьи получали от правительства хорошие деньги.
   Барвин, который постоянно ошивался возле Искыта и Уллахала, как-то с завистью сказал, что семьи его приятелей получали всех видов пособий больше, чем был доход его семьи. Конечно, у баребов семьи немаленькие, пять человек детей - это еще немного, но у Барвина кроме матери, которая работала в какой-то приличной фирме, были еще и дедушка с бабушкой, получавшие немаленькую пенсию. Вот и выходило, что у того же Искыта семья в семь человек имела в виде пособий больше, чем зарабатывала мама Барвина и получали пенсии ее родители. Надо ли говорить, что в семьях Искыта и Уллахала никто не работал? А зачем работать, когда все достается и так даром?
   Если Барвин считал баребов своими приятелями, то те думали немного иначе. Ведь Барвин в их представлении руяг, человек чужой веры. Вот и был он при них мальчиком на побегушках. Но ему это нравилось, командуя всеми в их группе, ведь неизвестно, чей приказ он озвучивал, баребов или это было его собственной прихотью.
   Два месяца назад Барвин приказал всем мальчикам после последнего урока собраться за зданием училища. Велмину повезло оказаться с дальнего края шеренги, в которую Барвин велел построиться. А потом вперед вышел Уллахал, повернулся спиной ко всем двенадцати стоящим в ряд, спустил штаны, а потом и нижнее белье, показав белый зад. Искыт, стоявший неподалеку, со смешком приказал всем построившимся подойти к своему приятелю, встать на колени и поцеловать того в зад.
   Кровь ударила Велмину в голову, он с ужасом и содроганием смотрел, как его одногруппники выполняют приказание и то же самое предстояло сделать и ему. Но в этот день судьба, видимо, смилостивилась над ним. Когда девятый по счету целовал Уллахала в зад, появился еще один бареб, уже почти взрослый, видимо из выпускной группы. Он громко гортанно закричал, Уллахал моментально натянул одежду и стал о чем-то жалобно просить. Но старший бареб только больше распалялся. Стоявший неподалеку Искыт уже не улыбался, а заметно посерел.
   Когда старшегруппник наконец выдохся, он погнал обоих незадачливых баребов со двора училища. На следующий день на занятия пришел лишь один Искыт. Был он непривычно тих, даже Барвина не гонял выполнять свои маленькие поручения.
   Уллахал появился на занятиях лишь в конце недели. Двигался он медленно, держа спину прямой. Барвин в перерыве занятий сообщил, что бареба община отхлестала плетьми. И вовсе не за издевательства над одногруппниками. Просто юный бареб нарушил закон, обнажив перед чужими взорами свое тело. По их традициям можно было показывать посторонним лишь руки по локоть и ноги по колено. Ну, еще и лицо, и часть шеи. Остальное было под запретом. Именно за это, а вовсе не за издевательство над руягами, Уллахал и получил десять ударов плетью.
   Через пару недель, когда у бареба немного зажила спина, тот снова вошел в раж, поглядывая с усмешкой на руягов. Барвин по-прежнему подвизался у своих покровителей, выполняя все их приказы, а сумма денег, что ребята обязаны были приносить из дома, увеличилась почти вдвое.
   И несли, тяжело вздыхая. Пришлось и Велмину просить у мамы больше карманных денег. А как иначе? Он помнил, как год назад, когда в их группе появились баребы, те в первые две недели были тихи и незаметны. А уже месяц спустя оба новых одногруппника подстерегли его по дороге домой, и велели на следующий день принести пятьдесят иберов. А чтобы лучше соображалось, Искыт ударил его кулаком в лицо, а Уллахал тут же добавил ударом в живот.
   - Не надо! - вскрикнул Велмин.
   - Понял?
   - Да, понял.
   А как не понять? Его никто никогда в жизни не бил и ему стало страшно. С тех пор почти все карманные деньги уходили баребам. То же самое делали и другие одногруппники. Только у одного мальчика не было такой суммы карманных денег, родители ему принципиально ничего не давали. И баребы устроили показательное наказание. После этого Велмин часто просыпался посреди ночи и долго не мог заснуть, настолько боялся, что ему не хватит карманных денег, чтобы расплачиваться с баребами.
   А обратиться к охранителям порядка? Родители того мальчика так и сделали. Искыта и Уллахала увезли в участок, но уже через два часа выпустили - они были несовершеннолетними. По закону родители должны были выплатить штраф и возместить расходы по лечению искалеченного мальчика. Должны, но ведь те нигде не работали, а пособия судебным исполнителям трогать было запрещено. Ведь государство их выделяло на детей иммигрантов, на их проживание, питание и учебу.
   Впрочем, судейские исполнители особо и не изъявляли желания что-либо выполнять. За проливом, в Ибере уже несколько лет творилось невообразимое. Государства на континенте почти не существовали, на всем пространстве материка, за исключением востока и крайнего севера к власти пришли баребы, торки, бинды и даже чернокожие обитатели глубинной Карфики. И сразу же на земли острова хлынул новый поток переселенцев, основную массу которых составляли баребы - выходцы с южных берегов Срединного моря.
   Велмину удалось упросить у мамы дополнительных карманных денег. Каждый раз он придумывал причины, но последняя просьба осталась невыполненной. Мама денег не дала, сообщив ему, что осталась без работы. Впрочем, не она одна. В стране начались беспорядки. Охранители разбежались, власть только на словах призывала к спокойствию и межнациональному миру, но ее уже никто не слушал. А четыре дня назад мама не вернулась из магазина.
   Когда в соседнем доме баребы вырезали всех жильцов, заняв их квартиры, Велмин с соседями бросился под защиту храма. Им повезло, они успели в последний момент пройти внутрь, пока храм не осадила беснующаяся толпа. Там были все: и баребы, и торки и карфиканцы. Разве что биндов он не сумел разглядеть, глядя в небольшое храмовое оконце, расположенное наверху. Впрочем, бинды облюбовали другие районы острова.
   Мужчины, женщины, дети - все, кто уцелел. В храме не умолкал плач, крики, споры, ругань. Обвиняли всех - правительство, которое не смогло решить проблему мигрантов, охранителей, исчезнувших в одночасье с улиц города, негодяев из "Национальной силы", которые распаляли национальную рознь, призывая оградить доступ на остров мигрантов, и тем самым провоцировали тех на противоправные действия.
   Женщина, сидевшая на полу рядом с Велмином, разглядев кого-то в глубине храма, вскочила и с криками набросилась на мужчину, который, по ее словам, голосовал за "Национальную силу". Ее с трудом удалось оттащить от мужчины, по лицу которого текла кровь.
   - Это было давно, - пытался тот оправдаться, - да и все активисты "Силы" уже несколько лет как арестованы.
   Велмин слышал про этих экстремистов. Мама, всегда такая спокойная, менялась в лице, когда о них заходила речь. "Это негодяи, для которых нет никаких общечеловеческих ценностей, - гневно говорила мама, - они ненавидят людей только за то, что у тех другой язык, другая культура. А ведь все люди должны быть терпеливыми. Надо понять переселенцев, мы живем в богатой стране, а их родина бедна. И это просто замечательно, что в нашу культуру вольется культура южных и восточных стран. Они взаимно обогатятся. Разнокультурность, терпеливость - на этих основах должна строиться наша жизнь".
   А когда их соседка пожаловалась на наглых иммигрантов, превративших улицы их города в клоаку, по которой вечером опасно ходить, мама спокойно ответила, что нужно просто потерпеть, со временем все наладится и приезжие вольются в их цивилизацию. "Они тоже люди и хотят жить в нашей стране, почему мы должны им это запрещать?"
   Мама была, наверное, права, но Велмин вспомнил пожилого мужчину, вечно сидящего на скамейке возле их дома. Тот был хромым калекой и всегда тяжело передвигался, опираясь на палку. Мама с ним никогда не здоровалась, вот и Велмин поступал так же.
   Причиной такого отношения были разговоры старика, который часто повторял, что эту страну подняли на ноги их предки, и они же сделали ее сильной и богатой.
   "Он стар и выжил из ума", - говорила мама. "А сколько крови пролили наши предки, обирая и эксплуатируя народы Карфики и Биндии? Вот откуда это богатство. И мне стыдно за моих предков. А он предлагает гордиться нашим позором. К счастью, мы изменились и общечеловеческие ценности для нас важнее всего. А старик, если бы не был калекой, заслуживает отправки в тюрьму. От его слов до ужасных лозунгов потенциальных погромщиков из "Национальной силы" всего один шаг".
   А старик, кажется, спас ему вчера жизнь. Когда Велмин с соседями бросился бежать под защиту храма, из-за угла выскочило несколько баребов с палками в руках. Они были совсем рядом, но старик каким-то чудом смог встать со скамейки и ударить своей палкой бареба, бежавшего впереди. Пока те расправлялись со стариком, Велмин и соседи сумели оторваться от преследователей.
   Но это было вчера, а сегодня, когда толпа стала подтаскивать к храму различные деревянные предметы, Велмин вместе с двумя знакомыми парнишками решил вырваться из почти окруженного храма. Улучив момент, когда с тыльной стороны никого не оказалось, они спустились из верхнего окошка и бросились бежать.
   На их несчастье побег заметили, и в погоню бросилась группа подростков. В отличие от Велмина, бежавшие вместе с ним Карташ и Барвин были толстяками. Впрочем, такая пропорция в количестве людей, имеющих избыточный вес, повсеместно распространена, больше половины мальчишек из его группы были толстыми и довольно неуклюжими. Да еще и мода на обувь с очень толстой подошвой и загнутыми носками ботинок не способствовала быстроте бега.
   Первым сдался Барвин, обрадованно заметивший среди преследователей своих приятелей-баребов. Только те не считали Барвина за приятеля. А потом баребы догнали и Карташа. По раздавшимся сзади крикам Велмин понял, что в живых он остался один. Страх придал ему ускорение, и ему удалось оторваться от преследовавших его убийц.
   Вот так он и оказался в разгромленном цеху. Спасся. Только надолго ли? Оставаться здесь нельзя - рано или поздно (скорее рано) кто-нибудь сюда сунется, желая разжиться тем, что еще оставалось не разграбленным. Тем же столом, к примеру. Да мало ли что могут надумать желающие поживиться! Да и кушать надо что-нибудь, желудок давно уже свело от голода. Поэтому отсюда нужно уходить. Только куда? Сейчас везде творится то же самое. Останется ли в живых вообще кто-то из коренных жителей? Хотя в Ибере многие местные сумели выжить, а ведь пару лет назад пришлые устроили там такую же резню, какая шла сейчас здесь.
   Главное теперь переждать несколько дней, потом все успокоится. Пришлые ведь не глупцы, должны понять, что кто-то должен работать. Печь хлеб, подавать воду, вырабатывать свет. На материке так и получилось. Там всех местных переписали, закрепив их среди баребов и карфиканцев, заставив работать. В основном это касалось мужчин, а женщины, что помоложе, стали женами новых хозяев. Те, говорят, брали в жены даже девочек, достигших девяти лет - такие там законы. Вот и здесь будет то же самое, надо лишь переждать опасное время.
   Ближе к концу дня Велмин вновь услышал шум с проулка. Кричали откуда-то из соседнего здания. А потом на улице появились люди. Шестеро щуплых молодых баребов, лет по пятнадцать-шестнадцать, и небольшая группа местных, которых те вытолкали из здания. Трое рослых мужчин, среди которых он узнал господина Крастира, преподавателя спортивного оздоровления в его училище, две женщины и двое детей. Те, видимо, как и он прятались в пустующих цехах.
   Подростки, шумно галдя, поставили всех на колени, а затем, схватив пожилую женщину за волосы, перерезали ей горло. Велмина от увиденного скрутило, но, к счастью, желудок был пуст. Когда он немного отошел от потрясения и вновь выглянул в оконце, то на пыльной дороге валялось четыре тела. К убитой женщине добавились и все мужчины. Возле их голов растеклись лужицы крови.
   А подростки, разбившись на пары, насиловали оставшихся в живых. Молодая женщина и девочка лет пятнадцати в основном молчали, зато мальчик, судя по училищной форме, ученик начальной группы, начал громко и протяжно кричать. Один из баребов со злости ударил его кулаком по голове, и мальчик замолчал, потеряв сознание. Его напарник продолжил ожесточенно дергаться.
   Велмина снова настигли желудочные судороги. Когда он опять решился взглянуть в окно, то подростки уже удалялись, ведя с собой девчонку, а к четырем убитым добавились тела женщины и мальчика.
   Только через час он смог нормально соображать. Ему опять повезло. Баребы ушли на вечернюю молитву, но потом обязательно вернутся, если не сегодня ночью, то завтра наверняка. Вернутся и пройдутся по всем цехам в поисках таких, как он, спрятавшихся людей.
   Отсюда надо уходить. Непонятно куда, но уходить надо. И он ушел. Велмин несколько часов брел в темноте в поисках нового, более надежного убежища. Его он заметил совершенно случайно. Древняя заложенная кирпичом каменная будка. О ней ходили разные слухи и домыслы. В старые времена считалось, что в будке жили злые духи и демоны, поэтому ее и заложили камнем. А сейчас кладка зияла свежим провалом. Не иначе кто-то из пришлых посчитал, что это старая гробница и решил поживиться. Но Велмин знал, что внутри строения ничего нет. Он про это недавно читал.
   Дойдя до будки, он понял, что больше идти уже не в состоянии. С трудом передвигая уставшими ногами, Велмин забрался внутрь и сразу же повалился на пол. И заснул.
   Проснулся, когда ярко светило солнце. Первым делом он убрался вглубь будки, зайдя за внутренний угол. Главное, чтобы его никто не заметил с улицы. Как-нибудь он перетерпит день, а ночью пойдет дальше.
   Но его надеждам, видимо, не суждено было сбыться. Рядом с будкой послышались звуки голосов. Но говорили на его языке, хотя и с акцентом. Не иначе, карфиканцы. У тех было много языков и наречий, поэтому карфиканцы для общения между собой использовали местный язык. И они направлялись к будке. Стоит кому-нибудь зайти внутрь, и его обнаружат. Велмин придвинулся к самому краю угла, желая слиться с камнем. Голова неожиданно закружилась и он куда-то провалился.
   Когда он пришел в себя, то увидел, что находится в каком-то тоннеле, уходящем вдаль, по бокам которого слегка серебрились непонятные двери. Не зная, что делать и не понимая, как здесь оказался, Велмин прошел вдоль тоннеля, а затем любопытство пересилило осторожность. Впрочем, причина была еще и в том, что от голода и жажды он совсем перестал соображать. Сознание было как в дымке. И Велмин шагнул в ближайшую дверь.
   Вокруг была странная местность. Чахлые деревца и странные кочки. На одной из них он и сидел. Он встал и сделал небольшой шажок. Нога сразу же провалилась в холодную воду. Велмин с некоторым натягом вытащил ногу. Неужели это болото? Он никогда его не видел, только об этом читал. Но ведь в болоте тонут? А он тонуть совсем не хотел.
   В нескольких метрах от него кочек не было, и земля казалась твердой. Да и деревья росли не такими заморышами. Боясь утонуть, он лег на зыбкую почву и пополз вперед. Весь извазюкался, но добрался до места, где без осложнений можно было стоять. Ботинки хлюпали водой, но это пустяк по сравнению с тем, что могло с ним произойти. Теперь главное убраться подальше от заболоченной местности и понять, где же он находится. И еще напиться, воды вокруг много, но нужно найти чистую, а то моментально заболит желудок.
   Через час Велмин уже шагал по лесной опушке, разглядывая окружающую местность. Двоих всадников он заметил слишком поздно, заглядевшись на промелькнувших вдали животных. Олени или косули? Для него они отличались лишь названием. Он же городской житель и диких животных вживую видел только в зоопарке.
   Опасаясь встречи с баребами, Велмин направился вглубь леса, всадникам его маневр, кажется, не понравился и те ускорили ход своих коней. Велмин испугался и припустился бежать. Мимо него что-то просвистело, и впереди в дерево впилась странная короткая стрела. Это стреляли по нему? И он быстрее бросился бежать вглубь леса. От преследователей уйти удалось, но кто это был? Странные какие-то люди, как будто актеры, играющие роли из жизни древних времен. Может быть, сумасшедшие?
   Продираясь сквозь лесные заросли, ему посчастливилось набрести на малинник. Хоть какая-никакая, но еда. Только переедать не надо, иначе живот скрутит, таблеток с собой он не взял, а ему нужно уйти как можно дальше из опасных мест.
   И все-таки ему повезло. На следующий день, шатаясь от усталости и голода, он вышел к какому-то странному поселку. Ни столбов, ни электрических проводов. Впрочем, местные жители могли использовать автономные источники энергии. Но дороги... Их не было, если не считать таковыми вытоптанную тропку, на которой явственно были видны следы от колеи, но не от машин, а телег, одна из которых как раз проезжала немного вдалеке. И одежда возницы была странной. Как будто попала сюда с древних времен.
   А потом он увидел таких же странно одетых других людей. Куда это он попал? Поселок реконструкторов? Может быть. Но главное - это то, что люди были спокойны, как будто в стране ничего не происходило. Не знают? Странно. Но, по крайней мере, ни баребов, ни карфиканцев среди них он не заметил.
   Сам поселок тоже был странным, как и его жители, которые, кстати, разговаривали на непонятном языке. Он пытался объяснить, что с ним произошло и заодно попросить дать поесть, но в ответ видел только недоумевающие взгляды. Тогда он схватил с какого-то лотка раздражительно пахнувшую лепешку и быстро стал есть. Хозяйка лотка что-то спросила, но он никак не отреагировал, потянувшись за второй лепешкой. И вот тут женщина звонко закричала. Велмин испугался, увидев вокруг себя неприязненные взгляды, развернулся и бросился бежать.
   Но пробежать удалось совсем чуток, от сильной боли в лодыжке он вскрикнул и повалился на пыльную землю. Упав, он схватился за ушибленное место и прозевал еще один камень, больно стукнувший его в бок. А затем набежали местные жители и несколько раз его ударили.
   Что было потом, он помнил смутно. Его привели в какой-то дом, о чем-то расспрашивали, но он ничего не мог понять, потом его отвели в чулан и заперли на весь день. Только вечером открылась дверца, и ему сунули небольшой кувшинчик с водой, которую он жадно выпил.
   Утром он проснулся от жуткого чувства голода. Наверное, сейчас его отправят в ближайший участок охранителей порядка, где, наконец-то, найдутся нормальные люди. Но вместо машины его привели на небольшую площадь, на которой собралась целая толпа народа. Чуть в сторонке росло высокое дерево, один из стволов которого шел почти параллельно земле. И со ствола свисала веревочная петля. И Велмина пробил пот, он догадался, для кого она приготовлена.
   Мужчина-крепыш схватил его за шею и потащил к дереву. Под свисавшей веревочной петлей на земле стояла широкая скамейка. Его заставили на нее забраться, а потом мужчина быстрым движением накинул ему на шею петлю и завязал ее. Как же так? Это несправедливо! Ему всего тринадцать лет!..
  
   Глава 2. Новичок
  
   То, что возница не соврал, мы поняли еще задолго до подъезда к Ландору. Беженцы. Война снимает людей с насиженных мест и заставляет уходить в безопасные места. Только вряд ли есть абсолютно безопасные места. Если ведущие державы сцепились между собой за право обладания островом, жди еще большей беды, одним Ландором они не ограничатся. Война дойдет и до Салема и всех других поселков.
   Интересно, из-за чего вдруг всё это завертелось? Я подспудно чувствовал, что причина может крыться именно в нас. Не знаю, как именно, но уж больно странное совпадение. Несколько веков здесь было тихо, и вдруг приключилась такая войнушка. Конечно, первыми повод дали силетцы, высадив несколько сотен своих солдат. Кстати, из-за нас, в этом я уверен. Но насколько оперативно отреагировали их соседи! Как будто ждали! Вот я и думаю, что появление силетцев могло быть лишь поводом для начала военных действий для Кортании и Миртерии. А истинная причина? В чем она? Не думаю, что во мне. Нет, конечно. Но вот Эйрид...
   Разведки соседних стран хорошо сработали? А тут особых трудов и не надо. Как Эйрид сбежал из Гатилии, так силетцы по всем соседям растрезвонили о поисках некоего важного преступника. Конечно, не сообщили всей правды. Но тут надо быть совсем тупым, чтобы не поинтересоваться, кого это так активно разыскивают силетцы. И видимо, как-то смогли выяснить или просто догадались. Вот и держали войска наготове, чтобы перебросить их на остров. Это я так думаю. Конечно, могу и ошибаться.
   Хорошо бы оказалось, что я не прав. Иначе, нам нужно держаться подальше не только от силетцев, но и от их конкурентов. А значит, в Ландор нам пути нет. К тому же там сейчас заварушка.
   Поэтому, когда до Ландора оставалось два десятка верст, на вечернем привале я поинтересовался у возницы, в каких местах острова часто причаливают корабли. Тот назвал несколько поселений, из них меня больше заинтересовал Борнет, поселок на побережье пролива в тридцати верстах к западу от Ландора. Там, конечно, тоже могли высадиться чьи-то войска, той же Кортании, к примеру. Но кортанцев я опасался меньше, они меня и моих парней в лицо не видели, с силетцами воюют, да и неизвестно, высадили ли они туда солдат. К тому же все равно куда-то двигаться надо, а с этой дороги нужно сворачивать.
   Как раз через пару верст должна быть отвилка, которая вела к Борнету. Я предложил вознице поменять маршрут на более безопасный, мужик даже обрадовался, потому как вряд ли в той стороне, куда ведет отвилка, по крайней мере, в ближайшее время появятся солдаты. И на следующее утро мы уже тряслись по заросшей травой колее, ведущей в сторону Борнета.
   Поселок оказался не таким уж и маленьким. Конечно, меньше Ландора, но тот же Салем помельче будет. Ничьих войск с материка в поселке не оказалось и это радовало. Но и кораблей на причале тоже не было.
   Возницу я отпустил перед въездом в поселок. Оглядел свой маленький отряд и задумался. Кем мы здесь представимся? Два молодых парня с мечами на поясе - с нами более-менее понятно, а вот трое пацанов, кто они? Эрве, хоть и взрослый, но выглядит не старше Дири и Аррика. У всех троих кинжалы на поясе, то есть явно не слуги и тем более не илоты. Последних на острове попадалось мало, но они были. Я слышал, что где-то есть оловянные рудники, вот на них и используют рабский труд.
   Так и не решив, за кого выдать парней, я взобрался на свободного коня, а остальным пришлось довольствоваться пешим ходом. Значит, я грасс? Пусть будет так. Эйрид мой наемник, а парни... не знаю, пусть при мне кем-то будут. Слуги, не слуги, но, скажем, на роль скуйера могут и потянуть.
   Что такое скуйер? Это типа среднее между пажом, оруженосцем и слугой. Вот Аррик был слугой в Нантере, но он из тех, кого еще называли виланами, то есть находился на нижней ступени иерархии слуг. А на ее вершине находились как раз скуйеры, чьи предки были из числа младших грассов, но по какой-то причине утратили свое право на благородное происхождение. Надо ли говорить, что многие скуйеры умели волхвовать? Кстати, Эрве вполне подходил на роль скуйера. Но Дири и Аррик? За время знакомства со мной их илотские замашки явно подзатерлись, теперь никто не признал бы в них бывших рабов. Но сыграть роль потомков грассов, смогут ли? А если они простые слуги, то кинжалы им не положены. Но, в конце концов, мы же на острове, здесь меньше придерживаются сословных условностей. Да и грасс всегда имеет право дать своему слуге-вилану право называться скуйером. Вот пусть и будут втроем скуйерами. Правда, одет я не настолько хорошо, чтобы казаться богатеньким грассом, который может себе позволить содержать такую свиту. Ладно, плевать.
   Раз кораблей здесь нет, будем ждать. Сейчас найду домик поприличней, где можно остановиться заночевать, а потом сходим в харчевню, жареное мясо уже немного приелось, хочется какого-то разнообразия в еде.
   Еду я на коне, за мной следом мои парни идут, второго коня, нагруженного баулами с золотом, в поводу ведут. Впереди центральная площадь поселка, а на ней что-то больно много народа собралось. Ого! Да здесь вешать кого-то собрались. Мне такие картины не по душе. Собрался я свернуть в сторону, да только зацепился взглядом на приговоренном к повешению. Парнишка, лет четырнадцати, даже пятнадцати. Здесь и моложе вешают, нравы такие. Кто-то убивец, а кто-то воришка, приговор здесь один. Но не это меня особенно зацепило, парнишка уж больно странный, на местных совсем не похож.
   Прежде всего, прическа. Я вначале подумал, что это его так перед казнью отделали, волосы чем-то покрасили и подстригли под панка. А потом за одежду уцепился, особенно на обувь. Какие-то клоунские ботинки, да и штаны непонятные. Точно! Не из этого мира паренек! У нас, конечно, так не выеживаются, но нечто похожее я видел раньше, особенно по телевизору, когда показывали что-то западное. Вот там на Западе чаще таких персонажей встретишь.
   И что теперь делать? Как поступить? Раньше я старался объезжать стороной всякие казни, а теперь и не знаю. На площади народа больше сотни человек. Энергией я хорошо затарился, пару своих штучек с метанием молний запросто проверну, но со мной парни. А если стрелять начнут? Мне за всем не уследить. Пока парнишку буду освобождать, мои ребята без защиты останутся. Но и парня жалко, как-никак, кажись, мой земляк. Ну, не русский или серб, а в смысле землянин. С моей Земли человек.
   Если силой не получится, может быть, словами удастся? А парню уже петлю на шее затягивают. Подъехал я к тем, кто казнью распоряжался, в центре староста стоит или кто-то, кто его замещает.
   - Кто мне скажет, в чем вида этого человека?
   Староста на меня внимательно взглянул, как-никак на коне (кстати, хороший конь, на котором кто-то из силетских командиров ездил), с мечом, не простой, значит, я человек. Вот и ответил довольно вежливо.
   - Вина его доказана. Вор. Украл, пытался бежать, был схвачен. Свидетелей много.
   - А кто он?
   - Пришлый, по-нашему не понимает, одет странно.
   - Да, одежда странная, - подтвердил я.
   А сам обрадованно думаю - точно попаданец, раз языка не знает. В этом мире, что в Миртерии, что в Силетии или других местах, которые я проезжал, язык один, хотя немного и отличается говором. А этот не понимает. Точно, не из этого мира.
   - А скажите, уважаемый, можно ли выкупить этого... вора?
   - Выкупить?
   Староста задумался.
   - Много ли он украл?
   - Две лепешки.
   - Всего-то?
   - Много или мало, но он украл. Он вор.
   - Я это понимаю. Но как насчет выкупа? Все-таки не убивец.
   - Тулат!
   Староста, видимо, думал, что назвав громадную по местным меркам сумму, этим от меня отвяжется. Откуда у меня, одетого более чем скромно, такие деньги? Тем более за какого-то странного мальчишку.
   - Тулат? Эрве, выдай уважаемому один тулат.
   Я мог бы и сам достать из своего кошелька, но решил поиграть в благородного господина, у которого скуйер имеет в кошельке золото. Правда, тут же понял свою оплошность. Признаю - заигрался. Не следует показывать богатство, но мы все равно отсюда скоро уедем, да и ночевать в поселке уже не придется - из-за парнишки, тот ведь преступник, которому теперь нет доступа в поселок. Значит, и нам всем придется опять ночевать на земле у костра.
   Сказать, что староста был удивлен - ничего не сказать. Стоит весь какой-то пришибленный, понять, видимо, ничего не может. Его спутники тоже рты пооткрывали, а вот несколько мужиков, что толклись у виселицы, как-то приуныли. Я уже потом смекнул, что это те, кто должен был выполнять обязанности палачей, им же и должны достаться вещи казненного. Вот незадачливые палачи и поняли, что вещички им обломились.
   Петлю с парнишки сняли, но тот так и остался стоять в недоумении на скамейке. Мне проще - наклоняться специально не надо, подъехал, подхватил рукой и уложил впереди себя поперек седла. Ну и двинулся к выезду из поселка. Еще успел послать Дири с Арриком в попавшуюся по дороге харчевню, хоть хлеба пусть купят, не одно мясо же есть? А при выезде Эрве успел в лавчонку заскочить, одежонки прикупить.
   На привал остановились в нескольких верстах от поселка, место хорошее, нас особо не видно, зато сквозь кустарник вся местность в округе просматривается, да и речка под боком.
   Сгрузил парня на землю, сам спрыгнул, рассматриваю его, вопросы задаю. По-русски, по-английски, по-сербски. Тот хоть бы что. Не понимает. Ну ладно, русского или сербского языка не ведает, но английский не знать? Может, не европеец? Хотя вида как раз европейского - черты лица подходят, темно-русые волосы, серые глаза. Странно. И тут до меня начинает доходить, что парень-то не с Земли! Не с моей Земли. Не ральетянин - точно! Но есть же и другие миры. Вот это да! Надо же, кого я спас - иномирянина. Хотя, это тоже неплохо, будет кому про новый мир рассказать, интересно же!
   Но как я узнаю, без языка-то? Обучить языку, конечно, можно, только сколько времени на это уйдет! А сейчас как мне с ним общаться? Ладно, эту проблему оставлю на потом, сейчас парня надо переодеть, в этой одежде он слишком приметен, на клоуна похож, панк недоделанный. Или переделанный - не важно.
   Прежде всего, начнем с прически. Этот крашеный гребень - долой. Парни быстро его обкарнали, получилось, конечно, не очень хорошо, но всяко лучше того, что было. Хоть на человека немного стал похож. Теперь одежда. Я жестами показал парню, чтобы он разделся. Тот дернулся, покраснел и начал снимать свою нелепую одежду. М-да, тело бледное, мускулов нет, зато жирка лишнего не меньше пяти кило будет. Тяжелый случай.
   Трусы я думал ему оставить, да только, как их увидел, так челюсть и отвисла. Какие-то девчачьи, типа с оборочками. Нет, долой и их. Пусть кто-нибудь из парней запасной набедренной повязкой поделится. А парень стоит, весь пунцовый и снимать своё чудо-юдо не торопится. Еще раз рукой показываю, что надо сделать. Парень спиной поворачивается, одной рукой за свое хозяйство схватился, другой кое-как от трусов избавляется. Теперь стоит, двумя руками держится, а сам пятнами пошел и весь скукожился. Он еще и стеснительный! Вот я попал!
   С трудом отойдя от шокирующего зрелища, велю иномирянину в речку войти. Тот трясется, бледнеет, что-то там лепечет. Хорошо хоть парни вмешались, схватили его, да в речку бросили. Тот в ней стоит, ничего не понимая. Уж не подумал ли он, что мы его утопить хотели? С него станется. Дири показывает, как речной грязью, смешанной с песком, кожу отдраить. Кажется, понял, помылся. Стоит в воде, вылезти не решается. А тут Дири с Арриком яму на бережку выкопали, да его шмотки туда забросали. А куда еще? Старьёвщику продать? Смешно, это с нашим-то золотом?
   Кое-как парень из речки вылез, руками опять прикрываясь. Дири на меня взглянул, дождался моего кивка и залепил звонкую оплеуху, потом еще. Подействовало, руки отвел, хотя внешний вид еще противней стал. Не только мне, но и парням, вижу, не нравится наше приобретение, настолько все с презрением на чужака смотрят. А у того губы дрожат и что-то там произносят. Противно, конечно. Кого же мы спасли? Эйрид, когда я его полгода назад встретил, совсем не таким слабаком был. М-да.
   Одели его, теперь внешне мало чем от местных отличается. Аррик хлеб отрезает, Дири больший кусок мяса парню протягивает, а тот жадно вгрызается, видно сильно оголодал. Поэтому, наверное, и лепешки стащил. Ну, в этом-то я как раз ничего плохого не вижу, себя год назад вспоминаю. Если бы не монетки, за золотые мной выданные, как бы и мне тогда не пришлось лепешки воровать.
   Поел, на нас смотрит. Все так же с испугом. Интересно, это из-за той петли, в которую его уже почти засунули, или парень сам по себе трус? Знаю я таких. Точнее, знал в моем мире.
   Показываю пальцем на себя, а потом на моих парней.
   - Вучко, Дири, Эрве, Аррик, Эйрид.
   Чужак догадывается и себя называет:
   - Велмин.
   Да, имечко, кажись, не наше, в смысле, не земное. Хотя, кто его знает, я ведь тоже не знаток имен. Ну и как мне с ним общаться? Это в разных книжках приборы были, которые вмиг другим языкам учили, типа гипноза. А здесь? А что здесь? Здесь же я есть! И мой Зов. Там ведь принцип похожий. Правда, непонятно, на каком языке я мысленные приказы отдаю. Вот уж не вникал, как-то само собой получалось.
   Вот помню, меня ральетянский маг к себе приманил, он на каком языке приказ отдавал? Наверное, на своем. Хотя пример неудачный - я ведь по маме ральетянин и язык их знаю. А вот на днях двое ральетян, что из алтаря в Висячих камнях выползли, те, по словам Дири, двух солдат мысленно расспрашивали. Уж точно, не по-местному с ними общались. Значит, феномен Зова универсален в использовании языков. Точнее, он мысли передает, а не слова. Значит, я могу чужаку мысленно предложения выстраивать и тут же их дублировать вслух словами. Тогда намного легче будет его языку обучить.
   Так я и сделал. И ведь получаться стало! Сколько времени я с Велмином возился, не засекал, но когда Зов прервал, то понял, как сильно устал! Зато Велмин уже кое-что стал понимать. И даже говорить начал, правда, произношение его подводило, язык и горло еще не приспособились к местной фонетике (надеюсь, я правильно слово назвал?). Но это исправимо. Я сейчас отдохну, полежу у костерка, а парни пусть мой урок Велмину закрепляют. Вслух слова и фразы парень должен повторять, а парни его подправлять. Так дело быстрей пойдет. Потом я снова им займусь. Глядишь, за пару дней он язык немного выучит.
   На новичке зацикливаться не стоит, есть и другие дела. Мне попрактиковаться со своими новыми возможностями, к тому же, может, еще какую способность в себе разбужу. Парням с оружием попрактиковаться. Эх, жаль, Дартона нет, вот тот хорошим учителем был. А из меня какой? Сам я мечному бою совсем малость научен, хотя для Эйрида и этого будет достаточно. Кое-какие приемы я ему показал. Эрве ребят поучил работе с кинжалом, тоже нужная наука. Пусть и новичок попробует, хотя ему жирок сбросить вначале надо, на полголовы пацанов выше и на десяток кило (даже больше!) потяжелей будет, только сомневаюсь я, что того же Дири в рукопашной схватке одолеет. Да и Аррик с Эрве, скорее, победят его, чем проиграют поединок.
   Свой магический дар новичку показывать не спешил, неизвестно еще, что с парнем на будущее у нас выйдет. К тому же, пока языку не обучится, мне не узнать, как с магией обстоит в его мире. Вот будет нежданчик, если Велмин волхвовать умеет. Хотя на это вряд ли стоит рассчитывать. Иначе в Борнете не вел бы себя, как баран на закланье. Но все равно отбрасывать такую вероятность не следует. Со мной зимой похожее было, чуть не повесили. Стоял я тогда вместе с Эйридом, голова в петле, а магии никакой, ушла вся, вплоть до капельки. Может быть, и у Велмина та же история? Вот поэтому пока и не показываю ему, на что способен.
   Каждый день двух пацанов (двух - это для подстраховки) посылаю в Борнет, точнее, на пристань, но ни одного корабля пока не появилось. А на четвертый день нашего "великого сидения у реки" (это я так в шутку назвал) запыхавшиеся Дири и Аррик сообщили, что появился-таки корабль. Стоит у причала, лодки снуют. И солдаты выгружаются. По описанию штандарта, о котором сообщили парни, Эрве признал в вояках кортанских солдат. Через пролив на том берегу как раз напротив Борнета границы Кортании начинаются, а сама она далее на запад тянется. Подкрепление, значит, перебросили.
   Плохо это или хорошо? Скорее, плохо. Конец нашим тихим денечкам настает. Даже если в Борнет силетцы не сунутся, все равно кортанские вояки поблизости ошиваться будут. Да и другие корабли сюда побоятся плыть, потому как накладной может стать торговля. Но мог быть и плюсик в появлении кортанцев, правда, маленький. Если частным корабельщикам ход стал опасен, то военные корабли Кортании периодически будут сюда наведываться. И не только военные корабли, войскам тоже надо чем-то питаться, а значит, кортанцы зафрактуют корабль для доставки продуктов, фуража и вооружения. Сюда корабль везет из Кортании груз, а обратно порожним уходит. Вот мы и пристроимся пассажирами. Так я рассчитывал. И как оказалось, напрасно.
   На следующий день после появления кортанского корабля Дири и Аррик снова ушли на разведку. И там Дири проявил инициативу. Снял куртку, отстегнул кинжал, разулся, закатал штаны и еще больше стал похож на обычного местного мальчишку. Конечно, с окрестной пацанвой связываться не стал, кто-то ведь мог его приметить, когда я Велмина за золотой выкупал. Дири выбрал человека, который вряд ли потащится на представление с казнью. Кстати, пацан умеет в людях разбираться - жизнь научила. Вот и присмотрел такого рыбачка и с разговором к тому пристроился. Сам представился беженцем из Ландора, которыми местный народ не удивишь. Ну и выяснил такое, что, не переодеваясь, примчался на нашу стоянку. Бежал так, что Аррик с его вещами заметно отстал.
   А информация была интересной. Точнее, тревожной. Кортанцы не просто так прибыли на остров, а человека одного разыскивают. Высокий, шестнадцати лет, волосы светло-русые. И есть особая примета. На левой стороне груди выклеймено изображение виселицы. Все сразу же повернули голову в сторону Эйрида. Даже Велмин - чужак уже более-менее понимал язык. Парней я приучил каждый день, невзирая на погоду, купаться, а не заметить выжженную с остатками клейма грудь Эйрида - надо быть слепым. Эйрид вывел клеймо с изображением виселицы еще год назад, но следы никуда не делись.
   Ну вот, мои предчувствия, что высадка войск Кортании и Миртерии имеет отношение к поискам Эйрида, подтвердились. А потом все повернули головы в мою сторону, ждут, что я скажу. С этого я и начал:
   - А что говорить? Искали Эйрида и раньше. Сейчас, правда, новые желающие появились, поэтому сложнее стало и опаснее. Я предлагаю всем подумать. Кто захочет уйти, помимо тех денег, что каждый на себе унес, я дам еще по пятьсот монет, просто больше унести не сможете.
   Дири сидит спокойно. Велмин, понятно, тоже, он ведь ничего не знает и не понимает. А вот Аррик и Эрве вспыхнули, обиделись, что я такое им предложил. Им обидно, а мне приятно, что во всех ребятах не ошибся.
   Оп! Всех? А Дири почему до сих пор молчит?
  
   Глава 3. Кортанцы
  
   Видя мое удивленное лицо, парни замолчали, недоуменно поглядывая на меня и Дири. Кажется, и до них стало доходить. А Дири как раз наоборот потерял свою невозмутимость.
   - Что? - произнес он, недоуменно подняв брови.
   - А ты... что решил?
   - Как что? В смысле?
   - Остаешься или... уходишь?
   И вот тут Дири прорвало, от его возмущенного крика можно было уши зажимать.
   - Ты что, Волчонок, совсем сдвинулся!? Да как ты мог подумать! Ты... ты...
   Дири уже не мог говорить, настолько он опешил от моего подозрения. И, кажется, сильно обиделся. Иначе зачем отвернулся?
   - Дири, извини, ну, бывает с каждым. Просто я как-то не подумал. Дири!
   Это я стал извиняться и оправдываться. Хотя сам виноват, раз решил, что раз парень сидит спокойно и молча, когда другие возмущаются моим предложением выбора, то сглупа решил, что Дири мог надумать уйти с хорошими деньгами. Это Дири-то! А молчал парень по простой причине - мое предложение его не касалось по той простой причине, что вообще не могло к нему иметь отношения в принципе!
   Не знаю, как бы я перед пацаном дальше оправдывался, если бы не Эйрид. А тот все время молчавший (ясно, что не про него я речь вел, когда предлагал уйти от опасности), возьми, да брякни.
   - Я пойду.
   - Что?
   До меня, да и до всех остальных не сразу дошло, что именно сказал Эйрид. А когда я начал понимать, Эйрид добавил:
   - Нет, в самом деле, я пойду. Денег мне лишних не надо, итак сто тулатов на поясе висят. Пойду. Всем же лучше будет.
   - Ты еще скажи: "спокойнее будет", - это я говорю, а голос хрипеть начинает.
   - И безопаснее, - это кто-то из ребят добавляет с подначкой.
   - Да, это так. - Эйрид на подначку не ведется. - Ищут же меня. Нет, вы не думайте, что я сдаваться пойду, не дурак. Просто уйду на север, где малообжитые места. Там никто меня не найдет.
   - А где ночевать будешь? На земле? Осень здесь сырая, быстро настанет. А потом зима.
   - Придумаю что-нибудь, построю.
   - Ты?
   Я хмыкнул. Чтобы Эйрид что-то построил? Разве что шалаш.
   - Зачем я тебе нужен? - продолжил Эйрид. - Денег у тебя много, а кончатся, так схрон на тебя затворен, я уже не нужен, поэтому...
   Договорить он не успел, полетев на траву. Теперь, думаю, на неделю мы обеспечены ночным освещением, фонарь я посадил Эйриду знатный.
   - Мало? Хватит или еще добавить? Запомни: чтобы больше я этого не слышал. Ты понял?
   - Понял, - ответил Эйрид из лежачего положения, держась рукой за лицо.
   - Ну и хорошо. Других это тоже касается.
   Под моим взглядом все опустили головы. Чего это? Или опять у меня непорядок с глазами? Опять волчьи? Вон как Велмин, единственный, кто взор не потупил, на меня смотрит. Со страхом. Интересно, что он скажет, какие у меня глаза?
   - Велмин, у меня, что, глаза страшные?
   - Н-нет.
   - А чего испугался?
   - Вы ударили.
   - И что?
   - Но разве так можно?
   Эйрид мне все-таки друг, поэтому я немного чувствовал свою вину, но вот неправоту - нет. Я сделал все правильно. Да, он мне друг, поэтому друг поймет. Вот с Дири, молчание которого я неправильно оценил - там я был неправ. И виноват. А Эйрид должен понять. Надеюсь. Что до иномирянина, то ему нужно что-то ответить. Но как всё обсказать, чтобы тот понял, ведь Велмин еще не до конца языком овладел. И говорит с ужасным акцентом, и слова пока с трудом подбирает. И точно так же хреново речь понимает, если медленно не разжевывать. А ответить все же надо, даже скорее не для него, а для Эйрида.
   - Велмин, Эйрид мне друг, поэтому он должен понять, почему я так сделал. И не обижаться.
   - А я не в обиде, - подал голос Эйрид.
   - Но как... - тихо произносит Велмин. А сам глаза опускает и лицо у парня, кажется, пятнами пошло.
   - Чего тебе не понятно? Эйрид стал вылупаться, вот и получил. По дружески, - это Дири подключился.
   - По-дружески... Как друг? Я не понимаю.
   Велмин тихо бормочет, по-прежнему опустив голову, и на меня вроде как с опаской пытается смотреть.
   - Продолжай, - говорю ему.
   - У вас бить принято? Даже друзей. А чужих? Их сильней?
   - И что?
   - У нас бить нельзя. Это неправильно. Так поступают только нецивилизованные люди.
   Велмин, видимо, устрашился собственных слов и испуганно замолчал.
   - А что, у вас никто не дерется?
   - Это неправильно и делают лишь приезжие из бедных стран. Но они... им простительно... так мама говорила. Они потом поймут, осознают. Но теперь я не знаю. А у вас так везде?
   Я кажется понял, что имел в виду Велмин. Наслышан я про таких вот придурков. Ладно, этот еще мал, своих мозгов недостаточно, но взрослые... Помню, как косоваров защищали. Поезда с иммигрантами с цветами встречали. Идиоты клинические. Из-за них мы, сербы, землю предков потеряли, теперь очередь до остальной Европы должна подойти.
   Раз парень начал разговаривать, пора с ним пообщаться, про его мир узнать. И решить, что с этим иномирянином делать. Но это чуть позже, сейчас, раз Эйрида ищут, стоит подальше в лес уйти, вряд ли в ближайшие дни, даже если и появится корабль, удастся на него попасть.
   Остаток дня потратили на поиск нового места. Оно должно быть довольно глухим, но при этом не так далеко расположено от пристани. Пожелания у меня, конечно, хорошие, но в реальности получилось совсем не так. Место подобрали относительно надежное, от Борнета верст десять будет, но и пристань оказалась далека. Теперь парням лучше на коне отправляться, а то пешком туда-сюда - полдня потерять можно.
   А на следующий день я понял, что пора гостя нашего поспрашивать. Если что-то не пойму, всегда можно к Зову обратиться. Вот и расспросил парня на свою голову. То, что рассказал Велмин, путаясь в словах, удручало, а еще больше злило. Меня просто вывели из себя все эти придурки из его мира, включая самого рассказчика. Они ведь на самом деле с радостью этих пришлых встречали! И мамаша парня дура еще та. Велмин рассказал, как он с ней, когда был еще маленьким, ходил на вокзал встречать приезжих. Мамаша даже велела ему игрушками своими поделиться. Таких, как он с мишками и машинками, на вокзале было много. Поделились, называется.
   Не только меня достала рассказанная история, всех парней тоже. Особенно их потряс рассказ про последние дни Велмина в его мире. Ведь только один калека-старик мужиком оказался, а остальные просто тряпки и ничтожества. Шесть худосочных подростков спокойно перерезали горло трем здоровым мужикам, а те как бараны на закланье стояли на коленях. А до этого дали себя схватить, хотя знали, какая судьба их ждет. И такое происходило по всей стране. Ясно, что будущего у нее нет, местные вымрут, их заменят приезжие - баребы и карфиканцы.
   Кстати, со слов Велмина, он совсем не полноват. Но это сравнительно с другими, потому что в их группе больше половины учеников - толстячки. А самыми худощавыми были два бареба, и эти два хиляка командовали всеми остальными!
   И насчет стеснительности я выяснил, там это вообще полный мрак. Оказывается первопричина всему - равноправие мужчин и женщин. В их мире на этой фишке сдвиг какой-то. Даже одежда мало чем отличается, вот откуда девчачьи труселя у Велмина.
   А почему он руками закрывался, когда его купать решили? Опять же из-за этого бзика о равноправии. Ведь чем мужчина отличается от женщины? Вот именно, прибором. А раз так, то эту улику нужно скрывать. Вот и скрывают. Бани и душевые у них общие (ни фига себе!), ведь равноправие же, но все, и мужчины и женщины одевают коротенькие прилегающие к бедрам фартуки. Это чтобы не видно было отличий. А переодеваются в закрытых кабинках.
   - А как же груди? Их не скрывают?
   Интересный вопрос, на который Велмин дал убийственный ответ:
   - А у мужчин они тоже есть, - и тут же объяснил, что у толстых мужчин (а таких большинство) жировые складки на груди вполне соответствуют женским грудям.
   После этого рассказа мне совершенно расхотелось слушать что-либо новое про мир Велмина. И от самого парня хорошо бы избавиться. Надо будет пристроить его куда-нибудь в деревеньке, денег хозяину дома заплатить. И пусть себе живет, как сможет.
   Вот потому на следующий день я направился в деревеньку, что лежала в нескольких верстах в противоположной стороне от Борнета. Договорился с местным жителем, что тот возьмет к себе в семью чужака. Наплел ему с три короба, что парнишка родом издалека, откуда-то из-за пределов Миртерии, а там, дескать, обычаи странные. И обещал заплатить за услугу один тулат. Надо ли говорить, что это цена приличного коня? Кстати, Велмину, оказывается, всего тринадцать лет, хотя выглядит явно старше. Он на полголовы выше своих ровесников Дири и Аррика, вот что значит хорошее питание в детстве.
   Договорился и поехал обратно к нашей стоянке. И только из-за деревьев выезжаю, как вижу неприятную картину. В нашем лагере хозяйничают солдаты, парни лежат связанные, а на ветвях двух деревьев пара веревок свисает, на концах которых петли сделаны. Еще вижу неподвижно лежащее тело солдата, второе же тело, с перевязанной ногой, наоборот, громко ругается. Это кортанцы нас выследили и на лагерь в мое отсутствие напали.
   Меня тоже заметили, за оружие схватились. Двое в арбалеты болты накладывают, трое мушкеты в мою сторону направляют. Остальные пятеро реагируют спокойнее. Грасс, трое солдат, видимо, его личная свита, и мальчишка скуйер. Он единственный из этой пятерки, кто оружие обнажил - длинный кинжал.
   Мне бояться нечего, энергией я заряжен выше головы, защитный купол толстенный, это кортанцам не повезло, а не мне, как они сейчас, небось, думают.
   - Грасс, объясните, почему мои люди связаны?
   - Твои? - Кортанец усмехается, - сейчас двоих я прикажу развязать и подвесить вот на этих деревьях.
   Грасс показывает рукой в сторону веревочных петлей.
   - Да неужели?
   Хотел я Зов применить, да только потом что будет? Отсюда уходить надо. С собой грасса не заберешь, а отпустишь его, он солдатам прикажет напасть. Без драки, как ни крути, не обойтись.
   Пока я размышлял, грасс отдал короткий приказ:
   - Взять его!
   Самые опасные здесь мушкетеры (это которые с мушкетами), хотя пулям моя силовая защита все равно не по зубам. Но начал я с них. Двоих свалил, но третий успел выстрелить. Как и ожидал, пуля застряла в куполе и стала на глазах истончаться. Два арбалетных болта отбросило в сторону. По второму выстрелу сделать не удалось никому.
   Следующим у меня на очереди был грасс. Он хоть оружие не выхватил, но тоже получил удар магическим штырем. На мое решение убивать, видимо, повлияли петли, свисавшие с деревьев. Солдаты его охраны бросились на меня, но добежать никто не смог. Оставался в живых лишь мальчишка-скуйер. Детей я не убиваю, поэтому его я только оглушил. Придет в сознание, допрошу, узнаю, кто и откуда к нам пожаловал, и отпущу.
   Сам же, соскочив с коня и не забыв оглядеть окрестность на предмет незамеченных врагов, бросился к своим парням. Разрезал, конечно, путы, а потом скривился. Все четверо побиты, особенно сильно досталось Эрве и Аррику. Дири тоже пару раз дернулся, когда я его освобождал. А Эйрид вторым фонарем светит и рубашка распорота так, что видна вся грудь с его вытравленной наколкой.
   Если Эрве и Аррик с трудом приняли сидячее положение, то Дири, хоть и кривился от боли, но вскочил и бросился к скуйеру. Остановить его я сумел только после третьего удара ногой.
   - Лежачих не бьют, - сказал я Дири.
   - Да? А ему можно?
   - Так это он вас так отделал?
   Парнишка смутился, в глаза мне не смотрит.
   - Меня. Только я уже связанный был, ответить не мог. Значит, мне нельзя, а ему можно?
   - Что было, я не видел, возможно, он и заслуживает взбучки...
   - Еще как!
   - Возможно. Но тебя это не красит.
   - Почему? - Дири набычился.
   - Хотя бы потому, что ты не он. И лежачих не бьют, тем более он без сознания. Лучше свяжи ему руки.
   Дири с неохотой пошел выполнять мое распоряжение. Краем глаза я за ним наблюдал и видел, как Дири с трудом сдерживался, чтобы еще раз не ударить пленника.
   - Рассказывайте, как дело было.
   - Врасплох нас застали, - начал Эрве, который в мое отсутствие негласно оставался за старшего. Впрочем, он и был самым старшим из нас по возрасту.
   - Налетели с двух сторон, - продолжил Эрве, - их десятеро, нас пяте... четверо.
   - Постой, а где Велмин?
   - Сбежал. Драпал так, что только пятки сверкали.
   - Понятно. Давай дальше.
   - Одного я убил, второй раз бросить нож не удалось, грасс меня волшбой свалил. Больно было, всего скрутило, я даже и не следил, как дальше было.
   - Я одному ногу пропорол, - похвастал Аррик. - Но и всё. Свалили меня, пинали, потом сознание потерял. Пришел в себя от новых пинков. Они хотели нас с Эрве повесить за убитого и раненого мной солдата.
   - Угу. - Это уже снова Эрве. - Меня тоже отпинали хорошо, могли забить, только грасс остановил, сказал, что вешать будет. А Дири в илоты забрали, ошейник уже надели.
   Я только сейчас заметил кожаный ошейник на Дири, точнее, раньше тоже видел, но внимания на нем не акцентировал, не до этого было. В рабы, значит, опять пацана определить хотели.
   - А Эйрид?
   - Он меч достал, только у него меч сразу выбили. А кортанцы за Эйридом как раз и охотились. Из-за него нас живьем брали, боялись спутать. Хотя как тут спутаешь? Но грасс строго им наказал никого не убивать, пока он сам не разберется. А когда выведенное клеймо на его груди увидели, радости у них было! Даже сильнее радовались, чем когда пояса с тулатами с нас поснимали. А ведь это четыреста монет. Не иначе, за Эйрида больше было назначено.
   Вот и разгадка, почему кортанцы здесь появились. Хорошо, что я, как только мы на стоянку встали, баулы с золотом припрятал в найденной неподалеку промоине и ветками закидал. Это на тот случай, если придется срочно все бросать и бежать... драпать. Ведь такие тяжеленные сумищи быстро на коня не навьючить. Вот моя предосторожность и помогла. Впрочем, о чем это я? Кортанцы перебиты... хотя нет, еще пацан остался.
   Видимо на моем лице все можно было прочитать, иначе с чего это Эрве сказал, глядя, как и я, на связанного скуйера:
   - Он видел пояса с золотом.
   Да, видел. Четыреста золотых - сумма громадная. Здесь за пару тулатов могут убить. А еще малец знает, что Эйрид - тот самый, которого все ищут. Кстати, зашевелился, в сознание пришел. И что с ним делать, ума не приложу. Не убивать же! А как бы ребята поступили? Они из этого мира, моих комплексов у них нет, хотя, я надеюсь, парни чуть-чуть все же изменились под моим влиянием. Но сейчас прогноз для меня ясен, решай сейчас они, все четверо пацана убили бы. Слишком уж сильно кортанцы их отпинали.
   А чего это я? Парни с трудом сидят, чуть не позеленели. Еще раз взглянув на лежащего на животе пленника и убедившись, что тот меня не видит, я принялся за лечение. Много сил мое знахарство сегодня не отнимет, хотя если ребра сломаны...
   Целый час я потратил на медицинскую помощь Эрве и Аррику. Да и Дири чуток моего целительства досталось. Хотел еще продолжить, но без резервов силы оставаться нельзя, к тому же понимал причину, почему я затягивал лечение - никак не хотел принимать решение по пленнику. Если честно признаться - боялся. Но ведь надо определяться и затягивать не стоит - глядишь, еще кто-нибудь заглянет на огонек разожжённого костра.
   Заставил себя встать и направился к пленнику. Перевернул его на спину, достал кинжал и, сделав зверское лицо, сказал вслух:
   - Уши вначале отрезать... или нос...
   Дири услышал и замер столбиком. А мальчишка смотрит с вызовом, хотя я явно чувствую, что трусит ужасно.
   - Рассказывай, кто этот грасс и как здесь очутился.
   Малец чуток побледнел, но молчит, все также в глаза мне смотрит, только губы сильнее сжимает. Да, такого можно уважать, это не Велмин.
   - Уши отрежу, - угрожаю ему, хотя твердо знаю, что делать этого не буду. Но малец-то не знает. - Давай рассказывай. Ну!
   - Режь, - отвечает скуйер. И хоть по-прежнему смотрит с вызовом, но в глазах тоска появилась, и голос предательски дрожит.
   А мне что делать? Трогать его с самого начала не собирался. Отпустить? Только парни мои не поймут. Совсем не поймут, даже Дири. Эх, был бы повод чтобы отпустить. Вот если бы он рассказал нам всё, я мог бы представить себя этаким великодушным, отпустив мальца. Только повода не вижу, да еще и Дири, видимо, всерьез приняв мои слова за чистую монету, приложил мальца кулаком по животу. Крепко же скуйер ему насолил! Дири... А что?..
   А если такой повод создать? Дири хочет отыграться на мальце, хотя несколько раз того уже ударил. А если поединок на кулаках? И объявить, что ежели малец победит, то будет отпущен. Но победит ли? Вроде как они ровесники, ростом примерно одинаковы, да и в одной весовой категории. Я не знаю, насколько скуйер силен в кулачном бою, зато видел в деле Дири. И Дири может победить. Тогда что? Пацана резать? Или вешать, вон две веревки до сих пор свисают.
   Мои сомнения остановил Велмин. Появился-таки, а я уж было обрадовался, что такая проблема сама собой снялась. Убежал со страху - и хорошо, не надо везти в деревню, пристраивать. И тулат сэкономлю. Но это, конечно, к слову. У меня золота столько, что несколькими тулатами больше или меньше - не замечу.
   - Пришел, ссыкун, - Дири выразил общее мнение.
   - Где ты был, когда мы отбивались? - Это уже Аррик. А что, он имеет право так говорить, солдату ногу пропорол.
   - Я убежал. Недалеко. Яму в кустах нашел, там спрятался.
   - Кинжал не мешал бежать? - Я кивнул на оружие, которым одарил Велмина. - Он не для тебя, снимай.
   Дири, чтобы ускорить, подошел к Велмину и отцепил ножны с кинжалом от пояса. А я стоял и думал, как мне поступить. И с пленником и с иномирянином. И тут мне пришла в голову то ли гениальная, то ли идиотская мысль. Идея была в том, чтобы все-таки устроить кулачный бой, но не скуйера с Дири, а его с Велмином. Иномирянин на полголовы выше, на десяток (даже полтора) кило больше, только, будь здесь тотализатор, поставил бы баул с золотом на скуйера. У того вес пусть и меньше, но большая часть разницы у пацанов в жире, да и результат поединка не только силой и ловкостью будет определяться, но и характером. А у пленника он определенно есть. Мне даже обидно стало, что мне попадаются такие, как Велмин и Эйрид, хотя последний начал исправляться. Но все равно завидно, что этот скуйер не в моей команде.
   Так что я был уверен, кто окажется победителем. А значит, и повод отпустить пленника будет. Но вот Велмин, что с ним сделать? Нянчиться однозначно не буду. Проиграет - будет повод прогнать, трусы в моей команде не нужны.
   Я подошел к Велмину. Тот под моим жестким взглядом потупился.
   - Дири, куда ты дел ошейник? Принеси, пожалуйста.
   Держа в руках илотский ошейник (кстати, без посторонней помощи его с шеи не снять), я еще раз взвесил свое решение. Не очень оно мне нравилось, только иного придумать не мог. Я еще раз взглянул на лежащего неподалеку скуйера. Нет, ему незачем знать про моих ребят.
   - Пошли, - кивнул головой Велмину, - Дири и Аррик, вы тоже.
   Отойдя подальше от пары чужих ушей, я попросил ребят объяснить Велмину, кто такие илоты и каково им живется. Главное, чтобы иномирянин прочувствовался.
   - Главное, не менжуйтесь. То, что с вами было, то прошло, а ему это надо знать. Часа хватит?
   Пока парни просвещали Велмина о том, каково живется в илотах, я все не мог понять, что же меня смущает в моей задумке. Чувствовал, здесь что-то не так. Но вот что? Может быть, все дело в ребятах? Как они отреагируют? И поймут ли меня? А ведь могут не понять, почему я отпущу скуйера. Ясно же, что мальчишка молчать не будет и тут же все расскажет кортанцам. Конечно, никто из парней мне перечить не станет, я для них авторитет и командир, но ведь и они не бессловесные подчиненные. Они друзья, а не шестерки, а друзьями не командуют.
   Сколько времени я мучился, не засекал, но, кажется, выход из тупиковой ситуации придумал. Задумка с проведением боя между скуйером и Велмином остается в силе, а пока парни занимаются просвещением, мне нужны Эрве и Эйрид. Много это времени не займет, и думаю, они справятся, парни сообразительные.
   Когда Эрве и Эйрид выполнили мою задумку, как раз подоспели Аррик с Дири, ну, и Велмин заодно с ними, сразу видно, что они хорошо поговорили - на Велмине не было лица. Я же стоял и вертел в руках ошейник.
   - Видишь? Он может быть твоим. Только я тебя с собой таскать не буду, продам на рудники. Эрве, развяжи пленника. А ты подойди сюда. Значит так, сейчас будете драться. Только руками, ногами нельзя. Бить ниже живота нельзя. Если один упал, другой стоит, ждет, когда тот поднимется и всё продолжается. Драка до тех пор, пока один не сможет подняться или скажет, что сдается. Проигравший получает этот ошейник на шею и будет продан на местные оловянные рудники. Победитель становится свободным. Если победишь, - это я скуйеру, - можешь уйти.
   Драка, как я и предполагал, шла с явным преимуществом скуйера, надо же, я даже имени парнишки не спросил. Велмин уже раза четыре оказывался на земле, прежде чем ему удалось достать кулаком кортанца. А еще через пару минут Велмина совсем было не узнать - лицо в крови, слезах и соплях. Но ссыкун, хоть и плачет, а поднимается на ноги. Рассказы Дири и Аррика, видимо, сильно напугали пацана.
   Но настал момент, когда Велмин попытался встать, но не смог. Финиш. Скуйер победил.
   - Я слово держу. Можешь уйти.
   Парнишка смотрел на меня недоверчиво. Здесь у грассов (не у всех, конечно) принято давать слово и забирать его обратно. Отсюда и предательство, интриги, мятежи, которые я видел за время своего путешествия по этому миру.
   - Только что с тобой будет?
   Парнишка, уже было двинувшийся, остановился.
   - Скуйер, потерявший своего грасса и вернувшийся безоружным... Что с ними бывает?
   Я точно не знал, лишь догадывался, но мое предположение, видимо, оказалось верно. Придет без оружия, больше скуйером ему не быть, никто из грассов к себе не возьмет.
   Я поднял с земли ножны с его кинжалом и, держа в руках, вопросительно смотрел на парнишку.
   - Получишь, но в обмен скажешь, как твой грасс нас нашел.
   На лице мальчишки видны следы внутренней борьбы. Скуйер стоял в нерешительности.
   - Твой грасс погиб в бою. И ты теперь ему ничем не навредишь. Решайся.
   Парнишка с неприязнью во взгляде зыркнул на меня и сказал:
   - Вас обнаружил вилан и продал сведения грассу Брусту за полбалера.
   - Кто такой Бруст?
   Мальчишка повернул голову к телу убитого грасса.
   - Мой господин.
   - Понятно. Держи, - я протянул оружие парнишке.
   Тот еще раз враждебно на меня посмотрел, взял кинжал с ножнами, повернулся и решительно зашагал прочь. Вот это характер! Но что мне делать с проигравшим?
   Нет, в илоты обращать я его не буду, все-таки характер проявил, не сдался, держался против кортанца до упора. Хотя я все равно ошейник одевать чужаку не стал бы, как бы плохо он себя не показал. Просто прогнал бы и забыл о нем. Но сейчас выгнать его не мог. Ошейник с отвращением отшвырнул в сторону.
   - Ладно, оставайся с нами. Свободным человеком, но кинжал на пояс надо заслужить.
   Я повернулся к парням, что они скажут, как отнесутся к моему решению? Ребята были в растерянности, но злости к Велмину с их стороны я не чувствовал. Остатки презрения были, но уже не такие, как раньше. А Аррик и вовсе сказал:
   - Правильно. Он хоть и ссыкун, но в илоты... нет... я на себе это испытал... но кортанца...
   Аррик не договорил, но я понял, что он хотел сказать. И не только я понял, но и все остальные мои парни тоже. Эрве и Эйрид знали мою задумку, сами же ее и исполнили, поэтому они промолчали. А невысказанную мысль Аррика продолжил Дири:
   - Не надо его было отпускать. Сообщит.
  
   Глава 4. Поединок
  
   В то, что он попал в другой мир, Велмин уже не сомневался. Не могло же быть массовое помешательство? А ведь ему опять повезло остаться в живых, этот парень вытащил его из петли в последний момент, заплатив местному начальнику. Правда, что интересно, платил-то не парень, а светловолосый мальчишка по приказу парня. Немного странно, то ли тому так доверяют, то ли еще в чем-то причина.
   А потом Велмин опять испугался. Это когда его заставили раздеться и знаками показали идти к реке. Он подумал, что, забрав одежду, его хотят утопить, но оказалось все проще - он после знакомства с болотом и нескольких дней скитаний был грязен, как нищий бездомный.
   В отряде у этого парня мылись каждый день, даже по два раза. И ему тоже приходилось лезть в холоднецкую воду. В первые два дня он пробовал отказываться, но один из мальчишек, самый вредный, его два раза ударил, и желание сопротивляться пропало. Но ведь бить - это неправильно, это не для цивилизованного человека. И он укрепился в мысли, что спасшиеся его люди не относятся к числу культурных людей.
   Кем он был для них Велмин так и не понял. И почему его спасли? А ведь они не только дали ему одежду местного покроя, но даже прицепили на пояс кинжал в ножнах. Как к этому отнестись, Велмин не мог определиться. С одной стороны, это отдает каким-то варварством старых времен, но с другой стороны, ему почему-то нравилось видеть на своем поясе оружие. Когда он осторожно доставал кинжал (острый, ведь можно и порезаться), и тот удобно ложился в его ладонь, ему было приятно ощущать тяжесть клинка и становилось немного спокойнее. Что это - атавизмы, которые у него вдруг проявились? Это совсем не характеризует цивилизованного человека. Но ему-то нравилось! И в голову лезли совсем неправильные мысли. Имейся у него раньше кинжал, то он чувствовал бы в своем мире, когда начались беспорядки, намного увереннее. А будь рядом с ним эти парни, то никакие баребы не были бы страшны. Но ведь это неправильно? Или нет?
   А еще он активно учился местному языку. Старший парень каким-то способом (гипноз наверное) посылал ему мысленную информацию, одновременно дублируя ее вслух. Такой способ оказался очень действенным и Велмин уже спустя несколько дней более-менее сносно стал понимать местный язык. Без знания языка в этом мире делать нечего.
   Здесь, кстати, совсем нет цивилизации. Это он понял, видя людей и жизнь в том поселке, где его схватили. И первоначальное мнение подтверждали слова его попутчиков. Впрочем, он так и не подобрал слово для этих парней.
   Сказать, что жить с ними ему не нравилось - ничего не сказать. Да какому нормальному человеку может понравиться ночевать на холодной земле? Никаких удобств, вонь от одежды, пропитавшейся лошадиным потом, комары, ужасная пища. Хотя, когда ему в первый раз сунули в руки большой кусок жареного мяса, он его с жадностью съел. Но каждый день жареное, с обугленной и грязной коркой мясо, вместо обычной, привычной для него пищи, которую он ел в заведениях массового приготовления - это было ужасно. Но он терпел. Даже тогда, когда его гоняли по поляне, заставляя делать различные физические упражнения, какие в его мире делали лишь упертые на голову спортсмены.
   И еще он догадывался, что его презирают. Это не трудно было заметить. Впрочем, он и сам, пусть внутренне, но отвечал им тем же. Хотя с его стороны это было неправильно, ведь нужно быть терпимее к людям.
   А потом, когда Вучко, старший парень, сев на коня, куда-то уехал, на них напали вооруженные люди. Четверо оставшихся в лагере схватились за оружие, а Велмина обуял страх, точно такой же, когда он бежал от преследовавших его баребов. И он, не разбирая дороги, бросился подальше от настигающего его ужаса. Долго бежать он не смог, запнувшись о корень дерева и свалившись в небольшую яму рядом с какими-то кустами.
   Через ветви можно было видеть, что происходит на поляне. Он такое уже видел, когда скрывался от убийц на промзоне. Всех парней уже повалили на землю. Троих били, причем двоих, Эрве, светловолосого мальчишку и Аррика, его ровесника со странным клоком белых волос вооруженные мужчины били с остервенением, пиная их своими сапогами. А третьего мальчишку, черноволосого Дири, того самого, кто его несколько раз ударил, бил его сверстник, но как-то с ленцой.
   Эйрид, это второй взрослый парень из отряда, лежал на земле и над ним склонился мужчина, рядом с которым стояло еще двое. Вот его не били. Затем мужчина что-то произнес, и избиение мальчишек прекратилось, только его ровесник еще пару раз пнул черноволосого.
   Тем временем двое вооруженных мужчин уже набрасывали веревки на стволы ближайших деревьев. На концах веревок Велмин заметил петли. Значит, собрались кого-то вешать. Две петли - два человека. Жить в этом мире не менее смертельно опасно, чем в том, из которого ему удалось выбраться. И еще он заметил неподвижно лежащего человека. За все время наблюдения тот ни разу не пошевелился. Мертвый. Неужели его убили эти парни? Убить человека... Что парни, что напавшие на них люди насколько нецивилизованны. И как ему жить в этом мире среди таких людей?
   За размышлениями Велмин с запозданием увидел Вучко, старшего из парней. Тот появился откуда-то сбоку и направлялся прямо к мужчинам. Почему он не убегает? Он же на коне, уйти так просто. Мужчин, напавших на парней, Велмин насчитал восемь человек, да еще и мальчишка девятым. А Вучко один. Что будет потом, он догадывался. Там, на промзоне, шестеро тщедушных подростков-баребов поставили на колени троих рослых мужчин и спокойно перерезали им горло. Вот и здесь будет то же самое. Вучко слезет с коня, станет на колени, а потом... Велмин даже отвернулся, не желая видеть гадости.
   До него даже донесся звук выстрела и хлопки арбалетов. А когда он повернулся, то все вооруженные мужчины валялись на земле изломанными куклами, а Вучко уже слезал с коня. Он их убил? Велмина от всего увиденного за сегодняшний день вырвало. Когда он немного пришел в себя, то увидел, как черноволосый Дири кого-то пинал. Присмотревшись, Велмин увидел, что Дири бил мальчишку из числа напавших на лагерь. Мстит за то, что до появления Вучко пришлый мальчишка его пинал. Месть - неправильное чувство. Но бил Дири недолго, Вучко что-то сказал и Дири с неохотой отошел в сторонку.
   Дикари! Цивилизованный человек никогда не скатится до таких действий. Для этого есть стражи правопорядка и суд, но самому заниматься расправой, мщением - это аномально. Впрочем, ему самому стало немного стыдно за свои мысли. Настоящий цивилизованный человек никогда не должен называть других людей дикарями.
   Потом в течение долгого времени Вучко сидел попеременно рядом с Эрве и Арриком. Просто сидел. Когда мальчишки поднялись, на землю рядом с Вучко лег Дири, но совсем ненадолго. А затем Вучко встал и направился к связанному мальчишке, перевернул его на спину и достал кинжал. Сейчас перережет горло. Велмина снова сотрясли спазмы, но он уже не мог лежать в этой яме, тут надо или уходить подальше или вернуться в лагерь. Конечно, правильно будет, если он уйдет, и больше не увидит таких ужасных сцен. Но куда он пойдет? А в лагере, в конце концов, распоряжаются парни, с которыми он провел последнюю неделю. И он с тяжелым сердцем направился в их сторону.
   Встретили его неприветливо, даже враждебно. Но что он сделал плохого? Должен был размахивать вот этим кинжалом? А кинжал Дири у него забрал. Потом Вучко отвел его в сторону и что-то сказал Дири и Аррику. И те рассказали о своей жизни. Они, оказывается, были илотами. Это так здесь называют рабов. Это ужасно, здесь есть рабство! И очень жестокое. Велмин был в шоке от того, что ему рассказали.
   А затем подошел Вучко и показал ошейник. И сказал, что его скоро наденут либо на него, либо на шею связанному мальчишке, кортанцу. А им сейчас предстоит драться. Победитель получает свободу, проигравшему надевают ошейник и продают на рудники. От услышанного Велмину стало плохо. Этого не могло быть! Но это есть и сейчас ему нужно будет драться. Если он откажется, то отправится в рабство на рудники. После рассказа ребят его приводила в ужас такая перспектива.
   Значит придется драться с пленным мальчишкой. Драться! Он же никогда никого не бил, это неправильно, нельзя поднимать руку на другого человека, если тот не преступник, но опять же это должны делать только работники службы охраны порядка. И ему сейчас предстоит сделать выбор.
   Велмин посмотрел на своего противника. Тот мельче и худее, значит он его сильнее. Надо только решиться, пару раз ударить и ошейник будет не его. И он решился. Сблизившись с противником, Велмин замахнулся и... полетел на землю, лицу было больно, почти так же, как год назад, когда его ударили баребы. Если он не встанет, то проиграет и Велмин с трудом заставил себя подняться с земли и снова бросился на противника. На этот раз мальчишка ударил его в грудь, а потом в голову и он снова оказался на земле.
   Велмин еще дважды падал от сильных ударов противника, каждый раз ему хотелось остаться лежать на земле и больше не вставать, но страх... страх придавал ему сил и заставлял подниматься и снова бросаться в бой. В бой? Для него это был бой. Бой за жизнь.
   После четвертого раза ему наконец-то удалось достать кулаком подбородок кортанца, удар был сильным, костяшки отдались болью, впрочем, не очень сильной, ее заглушала другая боль - от ударов противника. А тот, недоуменно отшатнувшись, почти без задержки снова бросился на Велмина, который после своего первого удачного удара оказался совсем не готов к продолжению поединка. Велмин только успел поднять руки, закрывая голову, и получил жесткий и сильный удар в верхнюю часть живота. Он сразу же упал на землю, беззвучно хватая ртом воздух и скрючившись на боку.
   У него получилось! Он сумел это сделать! В первый раз в жизни. Мысли о совершенном придали ему сил, и он распрямил тело и снова поднялся на ноги. В оставшееся время ему еще удавалось два раза достать противника, но удары были не столь сильны и всегда заканчивались болью на лице - кортанец метил именно туда.
   Из разбитого носа текла кровь, смешанная с соплями. Один глаз ничего не видел, да и второй был в немногим лучшем состоянии. Он поднимался снова и снова, пока, упав в очередной раз, сил совсем не осталось. Разве что пошевелить рукой, пытаясь облокотиться о землю, чтобы попытаться вновь встать. Но рука подвернулась, и он остался лежать на земле.
   Сквозь боль до его сознания дотянулась мысль, что он проиграл. И теперь он станет рабом. Но это почему-то не так его тревожило, чем другая мысль. Он дрался и проиграл. Проиграл тому, кто меньше его ростом и, как он считал, слабее его. Причем проиграл подчистую. Вот такой он, оказывается, слабак. От этой мысли слезы еще сильнее потекли из-под заплывших от ударов кулаков кортанца глаз.
   Сквозь мокрую пелену правого глаза он видел, как Вучко протягивал победителю кинжал. Тому кинжал, а ему достанется ошейник, который Вучко держал в другой руке.
   - Ладно, оставайся...
   Сначала он не понял, но спустя мгновения до него дошел смысл сказанного. Он будет свободным.
   Велмин плохо соображал, почти не замечая протянутой руки Аррика. Стоять он не смог, настолько его мотало, и Велмин вновь опустился на землю. Только сейчас его стало отпускать, и он с удивлением обратил внимание на свои руки, насколько они дрожали. Но не от страха, как тогда, год назад, когда его подстерегли баребы, и не как несколько дней назад, когда он спрятался в цеху.
   - Вучко, а ты ему не поможешь? - Это, кажется, сказал Аррик. - Ты же нас лечил.
   - Синяки украшают мужчину, пусть и будущего, - ответил Вучко.
   Тело и особенно распухшее лицо болели, кровь из разбитого носа долго не могла остановиться, хорошо, что ему помогли, сунув в руку какие-то листья травы. Пока он сидел, очумело глядя, как лагерь пришел в движение, его не покидала мысль, что он сделал что-то неправильное. Но ведь выбора у него не было. И, к тому же, если ему суждено остаться в этом мире, то следует осознать окружающую реальность и даже принять законы этого мира, какими бы они не были варварскими. Или же отказаться и умереть. Но он помнил тех трех мужчин, кто отказался бороться и послушно подставил горло под нож баребов. А он сегодня этого не сделал и поэтому жив. Как остались бы живы те мужчины, женщины и мальчик, если бы решили не сдаваться.
   А то, что лицо болит, и кровь с трудом удалось остановить, то это намного лучше, чем почувствовать на своем горле холодную сталь ножа. И еще... Это тоже важно. Надо быть сильным, чтобы в следующий раз не проиграть.
   Когда лагерь был свернут и на второго коня парни погрузили две тяжеленные кожаные сумки, Велмин с трудом поднялся с земли. Ноги держали плохо и его немного качало. На коня, принадлежащего Вучко, забрались Аррик и Эрве. Велмин отвернулся, понимая, что для него места нет. Хорошо хоть с собой взяли, а не бросили в этом ужасном месте среди разбросанных тел убитых.
   - Вучко, у нас есть еще место, ссыкуна можно к нам?
   Это был голос Аррика, Велмин немного повернул голову, стараясь, чтобы не заметили его заинтересованность.
   - Валяйте.
   Забраться на коня он, конечно, не смог. И его подсаживал сам Вучко.
   - Что-то ты больно толст, еле помещаешься.
   Это сказал Аррик, впереди которого оказался Велмин. Странно. Он не мог понять, как Аррик к нему относится. С одной стороны, проявил заботу, а с другой, вот как сейчас насмехается, даже кличку обидную повторил. Это, видимо, смекнул и Эрве, сидящий самым последним на крупе коня.
   - Что-то я тебя не разберу. С Дири собачился из-за того, что тот в Нантере был илотом, хотя он только делал вид, а об этом слабаке печешься, а, Аррик?
   - Сейчас-то я с Дири в нормальных отношениях, так?
   - Ну так.
   - А почему я должен плохо к ссыкуну относиться?
   - Ты сам сказал это слово.
   - Сказал. Но Волчонок нас лечил, а его нет. Пешком ему не дойти.
   - Разве что.
   - А не дойти, потому что он толстый. Ты чего такой толстый?
   Велмин, сидевший на коне впереди Аррика, понял, что тот спрашивает его. И разве он толстый? Он нормального телосложения, а вот большинство мальчиков из его училища, действительно, толстые. Хотя его, конечно, не сравнить с мальчишками, с кем его сейчас свела судьба. Они не нормального сложения, они - худые! Но при этом поджарые и даже мускулистые.
   - Я не толстый.
   - Ага, половину коня занял, Эрве скоро свалится.
   - Я вам свалюсь, как бы сами вниз не полетели. А этому надо меньше жрать, вот и похудеет.
   - О, это мысль! Слышь, ссыкун, как ты насчет того, чтобы поголодать?
   Велмину стало обидно. Он уже достаточно понимает местный язык, чтобы уяснить, что над ним издеваются.
   - Позволь мне сойти, останови коня.
   - Ты что, обиделся?
   - Останови, я слезу.
   - Ладно, не обижайся, но жирок у тебя и в самом деле лишний, ты из-за этого не так подвижен. Вот и сегодня это тоже повлияло. Хотя, честно говоря, драться совсем не умеешь. У вас там, и вправду, никто не дерется?
   - Никто. Только приезжие.
   - Ну, это-то и видно. А чего это ты в лес сиганул, только пятки видны были?
   - Он же в сапогах, - это голос Эрве.
   - Это я так сказал, я вообще не видел, как он бежал, не до этого было. Мне бы так научиться кинжалы метать. Ты меня учи.
   - Я и учу, - ответил Эрве.
   - Так мало учишь.
   - А можно спросить? - подал голос Велмин.
   - Давай, ссы... Велмин.
   - А этих людей кто убил?
   - Кортанцев что ли?
   - Да, их.
   - Вучко, а одного Эрве. Я только одного подранил.
   - А каково это... убить?
   - Чего?
   - Ну, они же люди.
   - Они враги. - Голос Аррика затвердел. - Нас с Эрве, кстати, если бы не Волчонок, повесить собирались. А Дири илотом сделать хотели. А врагов надо убивать.
   - Тогда почему этого мальчишку отпустили? Нет, я понимаю, Вучко слово дал. Но все равно, он же враг, так?
   - Враг. И побежал к своим нас закладывать. А нам из-за этого скрываться придется, - в голосе Аррика послышалось недовольство.
   - Тогда почему?
   - Не знаю, - сказал, точнее, огрызнулся Аррик. - Я еще плохо знаю Волчонка.
   - Волчонок не такой, как другие, - это голос Эрве. - Конечно, озвучено условие поединка, только мне кажется, что Волчонок был рад, что кортанец победил. Я тогда сразу догадался, что тот будет сильнее нашего... толстячка.
   - Я не толстый, а нормальный.
   - Ха-ха! - в ответ послышался смешок Эрве, к которому присоединился Аррик.
   - Да любой поставил бы на него, а не на этого... Велмина, - это уже сказал Аррик.
   - Почему? - вырвалось у него.
   - Меньше жира, больше силы. Хотя кортанец был хорош. Не знаю, смог бы я его одолеть. Да и ты, Эрве, вряд ли победил бы. Без обид.
   - Я не обижаюсь.
   - Вот Дири, тот смог бы, а?
   - Пожалуй... слушай, а почему в таком случае Вучко не поставил против кортанца Дири? У них ведь счеты были друг к другу.
   - Кстати, да. Э-эй! А не потому и не поставил, что хотел, чтобы кортанец победил?
   - А ведь точно.
   - Можно мне? - вмешался в разговор Велмин.
   - Ну, давай.
   - Я не понял. Этот Вучко...
   - Какой-такой "этот"?
   - Я не так сказал. Ваш Вучко хотел отпустить кортанца, так?
   - Получается, что так.
   - Тогда почему не отпустил без всякой драки?
   - А потому, что тот враг, а врагов убивают. А убивать его Волчонок не захотел.
   - А Эйрид?
   - А что Эйрид?
   - Вас хотели повесить, Дири в рабы, а с что Эйридом?
   В ответ было молчание. Почему они не отвечают? Всех били, кроме Эйрида. Тот, что, тоже испугался? Не успел сбежать? Сдался? Тогда почему оружия не лишили?
   - Можно еще спросить?.. Эйрид тоже как я?
   - Что тоже?
   - Я убежал.
   - Чего?
   Велмин ощутил удар кулаком в бок.
   - Скажи еще такое.
   - Тогда почему его не били? - Велмин не сдавался.
   - Потому! Понял? А Эйрид меч обнажил, но ничего сделать не успел, грасс волшбой его свалил.
   - Какой волшбой? А что это?
   - Ты что не знаешь? Волшба, магия, волшебство, ну, понял?
   - Не совсем. А разве оно бывает? Это же сказки.
   - Ну ты и дурень. Скажешь еще - сказки! Конечно бывает. Многие волшбой владеют. Вот Эрве, например.
   - Разыгрываете?
   - Аррик, подержи его, а то свалится.
   За спиной Велмина раздался довольный смешок Аррика и Велмин почувствовал, как руки сидящего за ним парня крепко ухватили его за туловище. А затем по телу вдруг стала разливаться боль, которая становилась нестерпимой.
   - Всё, Эрве, всё! Меня тоже ведь задело, - сказал Аррик.
   Боль так же внезапно прекратилась.
   - Ну, теперь понял, что это не сказки?
   - Колдовство?
   - А ты как думал.
   - Тот грасс тоже колдуном был? Тогда как его смогли убить?
   - Это все Волчонок. Он очень сильный маг.
   - Маг?!
   Для Велмина это было ударом.
  
   Глава 5. Засада
  
   Что же я такое придумал, чтобы иметь повод отпустить скуйера? Ну, прежде всего, не надо иметь семи пядей в голове (или во лбу?), чтобы понять, что кортанцы охотятся за Эйридом. А отпустив мальца, тот обязательно расскажет, что один человек из моего отряда как раз подходит под описание разыскиваемого силетцами беглеца. Ведь для всех Эйрид - ключ к пропавшим богатствам казны. И как ни скрывайся, будут искать, землю рыть, но все равно выследят.
   Эйрид, как ключ к пропавшим сокровищам, очень нужен. Но Эйрид, как сын убитого мятежного эрграсса, не очень-то интересен. Ведь за ним никого нет и в Силетии уже давно другие игроки в борьбе за власть.
   Вот я и подучил Эрве и Эйрида, чтобы они, как бы невзначай, разговорились про схроны с золотом. А связанный мальчишка, конечно, совершенно случайно этот разговор услышал.
   О чем разговор? Конечно, о схронах. Но уже пустых. Дескать, пришли мы на место, а там пустые ямки, причем земля свежая. Кто-то выкопал и увез зарытое. Не все, правда, поэтому удалось порыться и набрать немного золота - мелочи по сравнению с тем, что там было закопано. И дескать, поблизости видели двух силетцев, которые раньше обретались при отряде, где всеми распоряжалась женщина. А еще там видели двух магов в странной одежде, отличительной приметой которых были огненно-рыжие волосы. Дири видел тех ральетян, что выползли из алтарного камня, поэтому парни описали их довольно точно. Так что, если мальцу поверят (а поверить должны), то искать будут других. Нас, конечно, при случае, тоже не забудут, но землю рыть в наших поисках уж точно не станут.
   Таким образом, своей хитростью я убивал сразу нескольких зайцев. Погоню пускал по ложному следу. Получал хорошую отмазку в глазах моих парней по поводу того, почему я отпустил скуйера. Ну и парнишке кортанцы поверят, ведь я его отпустил лишь потому, что тот в поединке победил моего человека, который, кстати, выше его на полголовы и помассивнее будет. Иначе говоря, кортанцы никак не заподозрят подставы, откуда им знать, какой слабак этот Велмин?
   Ну вот, все и получилось, как я и задумал. Правда, Дири и Аррику рассказать про мою задумку не успел - хлопоты сборов не дали такой возможности, да и при Велмине сообщать не стоит, чужой он для нас человек. Сейчас чужой, а что дальше будет, никто не скажет.
   Аррик меня удивил. Вначале он обеспокоился синяками и разбитым носом иномирянина, потом позаботился его посадить на коня. Странно немного. Или это он так прочувствовал от воспоминаний о своей илотской жизни? Никто ведь не знал, что я совсем не хотел превращать Велмина в илота.
   Пока они втроем ехали на коне и о чем-то там болтали, меня приостановил Дири.
   - Вучко, я ведь не глупыш какой-то. Это другие, может, и поверят в твою уловку, но я не верю.
   - Ты это о чем?
   - Зачем скуйера отпустил?
   - Он же выиграл бой, да и Эрве с Эйридом помогли его обмануть.
   Я вкратце сообщил Дири про мою задумку. Тот выслушал, но не отстал.
   - Ага, помогли. Нет, если не хочешь говорить, твое право. Но знай, я тебе не поверил.
   - Дири, подожди. Ну, допустим, я где-то приврал. Но в чем?
   - Ты с самого начала хотел его отпустить, ведь так, да?
   - Да, - я вздохнул. - Да, хотел, но, признайся, моя уловка неплоха.
   - Ну, неплоха.
   - А как ты понял?
   - Ты бой вначале запланировал, а потом, я видел, губы кусал, о чем-то думал и только после этого Эрве с Эйридом позвал. Что, не так?
   - Так.
   - Значит, уловку позднее придумал. Это, конечно, тебе решать, как скажешь, так и будет, да только неправильно все.
   - Неправильно что?
   - Что отпустил. И даже не допросил.
   - Ты этого не можешь понять?
   - Да.
   Что это с Дири? До сих пор не желает простить кортанцу, что тот его отпинал? А я, между прочим, уже стал злиться.
   - Хорошо. Значит, надо было скуйеру уши отрезать, пальцы. Или еще лучше - ноги в костре спалить? Как Аррику силетцы сделали. А потом повесить. Ведь кортанцы собирались повесить Эрве и Аррика. Ты так хотел?
   - Нет... ты что...
   Дири, кажется, пошел на попятную.
   - А как ты хотел? - Я немного взвился. - Именно так! Только скажи, чем мы от силетцев или вот от этих кортанцев отличаться будем? Пытать, жечь, вешать, превращать в илотов. Ты этого хочешь?
   - Волчонок!
   Дири жалобно моргал глазами.
   Кажется, проняло парня. Ладно, пусть в дороге поразмыслит. Да и мне есть над чем думать. Дальше-то куда идти? Сейчас мы направляется к западу, а потом? Или дальше уходить вглубь острова или рискнуть и двинуть к побережью. Второй вариант опаснее, зато такого поступка от нас не ждут. К тому же, чем дальше мы уходили, тем неспокойнее мне становилось. Уловка уловкой, а выследить нас нетрудно. Для этого достаточно хорошего следопыта. Разве что дождь пойдет, но сегодня, как нарочно, небо чистое и следы от коней трудно не заметить.
   Когда дошли до речки, текущей с севера на юг, я скомандовал привал. Велмина отправил за хворостом, а сам сел в круг с остальными парнями и рассказал об уловке Аррику, который оставался единственным, кто про нее не знал, и спросил мнения, как нам быть дальше.
   Аррик к моему рассказу отнесся как-то спокойно, как будто так и должно быть. А затем Эрве (умница!) и говорит.
   - Вучко, напрасно ты думаешь, что кортанцы на это купятся.
   - Почему?
   - Купятся, конечно, но все равно искать станут.
   - Объясни.
   - Какую цель они преследуют? Им нужны тайники с пропавшей казной. Теперь они будут считать, что схроны кем-то выкопаны и есть две пары подозреваемых, которых видели только мы. А где кортанцам искать этих людей? Начинать надо с района схронов, но они-то не знают, где эти схроны. Силетцы должны знать, но не кортанцы. И мы знаем. Вот и всё.
   - Я понял, Эрве. Значит, если раньше кортанцам был нужен Эйрид, то теперь им нужны мы все, чтобы помогли разыскать людей, якобы вскрывших тайники. Это я не додумал. И найти нас нетрудно, достаточно хорошего следопыта.
   - Или нюхача, - добавил Дири.
   - А уж маги у кортанцев должны быть, - продолжил Эрве.
   - Сейчас скуйер должен подходить к кортанскому лагерю, пока он расскажет, пока соберутся, уже стемнеет. Ночью не пойдут, а вот с первыми лучами солнца всей массой выступят. Завтра днем будут здесь.
   - Даже раньше, если на конях.
   - Коней у них немного, а малыми силами после сегодняшнего не сунутся, - возразил я.
   - В поселке заберут.
   - Согласен. Тогда кортанцы могут появиться уже утром. У нас в запасе несколько часов сегодня и столько же завтра. Я тут уже кое-что придумал, правда, на другое рассчитывал. Речка скроет наши следы.
   - Для нюхача это не проблема.
   - Не проблема, - я согласился, - но нюхача, если тот у них будет, я беру на себя. Сейчас отдыхаем, и через час вы все уходите вниз по реке. По речке, - я поправился, - здесь неглубоко. Ну, не по колено, конечно, но даже по пояс не будет, течение спокойное. Поэтому спуститесь вниз к побережью и дождетесь меня. Кортанцев я уведу на север, нюхача свалю, а без него никто не догадается, где вас искать. Я остаюсь один, это не обсуждается.
   - А... - начал было Дири.
   - Энергии для волшбы у меня много, сейчас от костра еще добавлю. Ладно, пока хватит разговаривать, Велмин возвращается. Что-то маловато он несет.
   В самом деле, Велмин принес небольшую охапку сухих сучьев. Для хорошего костра мало будет, поэтому все разбрелись по сторонам за новыми партиями хвороста.
   А потом настало время запалить принесенные дровишки. Для меня это раз плюнуть, точнее, глянуть. Слегка дернул рукой, направив импульс в сторону сложенного хвороста, огонь сотворил моментально. И тотчас же раздался удивленный возглас Велмина. Для него это внове. То-то такими глазами на меня смотрит. Удивленно и в то же время с опаской.
   Пока на костре готовили перекус, я черпал дополнительную энергию и рассматривал ребят, точнее мне был интересен Велмин. Тот сел подле Аррика, с другой стороны был Дири. Так вот, Велмин старался отодвинуться от Дири, соответственно, придвинувшись к Аррику. Не иначе, почувствовал в нем покровителя. Тот его сегодня защищал, а вот с Дири отношения, видать, покамест не складываются. Ничего удивительного, пока Велмин у нас, Дири несколько раз воспитывал его оплеухами.
   Напротив чужака разместились Эрве и Эйрид. Здесь тоже все неоднозначно. Такое отношение, что Велмин отчего-то немного чурается Эрве. Не то что боится, но какая-то опаска есть. Это как ко мне, но к Эрве у Велмина настороженность выражена слабее. А Эйрида чужак просто изучает, видимо, пытаясь понять, что от него можно ожидать. Знать бы первопричину этого, ну, кроме его отношения к Аррику и Дири - здесь мне более-менее понятно.
   После привала настала пора прощания. Я тоже в речку полез - надо на тот берег перебраться, там и выбрать место засады. Парни, конечно, чтобы не мочить одежду, штаны поснимали. Велмин после минутного раздумья, тоже. Впрочем, Дири уже направился к нему - воспитывать очередной оплеухой. Но обошлось.
   Когда отряд скрылся в южном направлении, я пошел искать нужное место. Оно должно отвечать нескольким условиям. С него вся округа, в первую очередь в восточном направлении, должна хорошо просматриваться. А вот меня видеть не должны. Расстояние до противоположного берега речки следует подобрать таким, чтобы можно нанести прицельный удар волшбой - моим любимым штырем. И главное - мне нужно суметь скрыться от глаз преследователей. Их стрельбу я не очень боялся, практика показала, что моя силовая защита хорошо держит вражеские выстрелы, даже из мушкетов, где больше убойная мощность. Но кто знает, а если кортанские маги пули и стрелы накачают какой-нибудь особо пакостной волшбой, да так, что моя защита не справится? Имеются же сосуды Нейрана, значит, может и что-то другое опасное для меня быть.
   Противника я, видимо, недооценил. Кортанцы появились с той стороны речки уже через пару часов после восхода солнца. Или они проворно сообразили, быстро собравшись в путь, либо скуйер резво в лагерь примчался, но при любом варианте отправились в погоню за мной еще вчера.
   Размышляя, я рассматривал преследователей. Несколько десятков коней, большинство из которых несут по одному всаднику, но есть с полдюжины лошадок, где разместились двое. Знакомый мальчишка тоже там сидит, пристроившись за спиной представительного мужчины. Ага, а вот и следопыт, да и не один. Стоят на бережку, по сторонам посматривают. И если один рукой показывает на противоположный берег как раз в том месте, где я вчера перебрался через речку, то второй уж больно подозрительно зыркает в южном направлении, куда ушли мои парни. Второй не иначе из нюхачей. А как еще можно догадаться, ведь в воде следов не оставляют. Даже для нюхача разрешить такую загадку тяжело, а этот почти догадался. И пока кортанец не сообщил о своей находке отряду, первый удар штырем достался нюхачу.
   Видимо, я не рассчитал собственные силы, чуток перестаравшись. Я настолько сильно и резко ударил, что штырь разворотил кортанцу весь кадык и когда тот повалился лицом вперед, то дыра от удара штырем оказалась видна на шее убитого. Вторым штырем свалив следопыта, я бросился бежать в ближайший подлесок, забирая к северо-западу. Пусть туда направится погоня, а уж от нее я сумею уйти. Пара запоздалых выстрелов меня никак не задела, зато я успел углубиться в лес.
   От тех, кто мог вывести кортанцев на след моих парней, я избавился, сейчас поиграю немного в прятки, заставив преследователей поверить, что мы ушли вглубь острова, затем обойду район поисков по широкой дуге и, выйдя к речке, уйду на юг.
   Пару раз вдалеке между просветами деревьев мелькали вражеские лица, ведшие в поводу коней - здесь временами попадался густой кустарник, да и штормовой ветер, дующий с моря, часто доходил до этих мест, валя старые деревья. Поэтому ехать верхом - верная гарантия сверзиться с коня, который запросто ноги может переломать. А с конем в поводу угнаться в лесу за шустрым пешим - это еще та проблема.
   Поиграв в догонялки с полчаса, я стал забирать к западу и уже почти совсем уверовал, что оторвался от преследователей, как между деревьев показался конь, несший двух всадников. Их я узнал. Точнее, узнал представительного мужчину, а то, что за ним разместился знакомый скуйер, я скорее догадался, чем смог разглядеть мальчишку, пристроившегося за широкой спиной своего спутника.
   Встреча оказалась неожиданной для обеих сторон. Впрочем, защитный купол я держал не ослабевая, поэтому спокойно перенес магический удар, сотворенный всадником. Второго удара нанести я ему не дал, в свою очередь, швырнув в его сторону сгустком силы. Метил я по кортанцу, а пострадав в основном конь. Кортанец повалился на траву, но, как я смог понять, вовсе не от моего удара, а виной был конь, сбросивший обоих наездников.
   Это что же, моя волшба на кортанца не подействовала? На коня повлияла, мальчишка с трудом на ноги поднялся, до сих пор головой трясет, пытаясь в себя прийти, а этому хоть бы что! Пришлось собраться и, усилив воздействие, сотворить узкий стилет, направив его в лицо кортанцу. Там, по крайней мере, нет кольчуги, да и шлем глухо не закрыт.
   Видать, хорошие у кортанца были защитные амулеты. Вот именно - были, как и он сам... был. Стилет вошел в скулу мужчине не очень глубоко, но этого оказалось достаточно, чтобы с ним покончить. Скуйер уже пришел в себя и, размахивая кинжалом, бросился в мою сторону. Выставив ладонь, я заставил мальчишку остановиться, а затем легким взмахом пальцами выбил кинжал из его руки.
   Повернувшись к скуйеру спиной, подошел к всё еще дрожащей лошадке и попытался ее успокоить и мне это удалось. А затем я почувствовал какое-то действо сзади. Обернувшись, заметил кинжал недалеко от своих ног, при этом мальчишка стоял в напряженной позе шагах в двадцати от меня. Догадаться, что произошло, было не сложно. Паршивец метнул кинжал мне в спину. Силовую защиту, конечно, не пробил, но поставил меня в затруднительное положение.
   У благородных этого мира удар в спину считается бесчестным, подлым, хотя многие грассы про честный бой вспоминают редко. Но, тем не менее, у грассов так принято считать. По крайней мере, победители всегда вспоминают этот негласный закон. И соответственно применяют к нарушившей его проигравшей стороне.
   Здесь победитель я, а проигравший стоит, ни жив, ни мертв, понимая, что сейчас его ждет. Вижу, боится сильно, но старается вида не подать. Но как не подашь? Побледнел, глаза большие, но зато рот упрямо сжат. Такого трудно не уважать. Но мне что делать? Не убивать же? Если честно, то я так же поступил бы на месте пацана. Но я не из этого мира и я не грасс.
   Оторопь у парня, вижу, прошла, сейчас ему самое время броситься в лес. Какой-то шанс спастись у него имелся, но скуйер по-прежнему стоит, и бежать не собирается. Я только и смог, что хмыкнуть и поддев носком сапога кинжал, откинуть его в сторону. Мне не опасен, а если в коня попадет? Мне на нем парней еще искать, а пешком вкруговую добираться - много времени потеряешь. Напоследок я подмигнул скуйеру, отчего тот приоткрыл рот, забрался на коня и отправился на запад. Через пару верст сверну южнее, потом еще южнее - до тех пор, пока не выеду к речке.
   До побережья я рассчитывал добраться к вечеру - как-никак верхом и налегке, но не учел, что по дороге может встретиться человеческое поселение вот как это. Люди предпочитают селиться поблизости от воды, а здесь, хоть небольшая, но речка. Но вчера, когда принимал решение, я об этом не подумал. Мои парни должны были выйти к селу в первой половине дня и засветиться перед здешними жителями. Это плохо, а если местные еще и меня увидят, будет только хуже.
   Пришлось направиться в обход, потеряв кучу времени. До побережья я в этот день так и не добрался. Опять ночевать одному, опять спать урывками. Силовой купол держал защиту хорошо, но периодически требовал его латать. Как таковых дыр не было, но энергия из него вытекала, купол становился тоньше. Но самое плохое было то, что энергия вытекала неравномерно. В одном месте густо, в другом... нет, пока не пусто, но экспериментировать, пробуя ослабевшую защиту на прочность от чужой магии, желания не было. Вот и дремал, время от времени вскакивая, боясь уснуть всерьез.
   На рассвете, когда приходит самый крепкий сон, я окончательно проснулся, умылся холодной речной водичкой, оседлал коня и снова двинулся к югу. Движущегося мне навстречу всадника я заметил поздно - мешал поворот речки с заросшими кустарником берегами. Сворачивать и прятаться было поздно, и я решил не спеша продолжить путь. А всадник оказался при мече. Молодой парень, но явно старше меня, одет неважно, да и лошадка неказистая. А на куртке кортанский знак. Похожие отметки я видел на одежде убитых позавчера кортанцах, напавших в мое отсутствие на наш лагерь. Я не просто насторожился, внутри меня все кричало о какой-то опасности.
   Когда чужак со мной поравнялся, я сделал приветливое лицо, но решил первым рот не открывать, в последний момент вспомнив, что вначале поздороваться должен тот, кто стоит на более низкой ступени социальной лестницы. Мой конь однозначно свидетельствовал, что я был круче. Так и получилось. Чужак это тоже понял и поздоровался со мной первым.
   Я представился жителем вымышленной деревушки, едущим к побережью. На что чужак озвучил просьбу либо отказаться от моего намерения, либо добраться до цели окольным путем. По его словам в паре верст ниже обнаружена группа бандитов, которую выследили кортанские солдаты. А сам он послан за подмогой, так как кортанцев недостаточно много, а среди бандитов есть сильный маг. Сами же бандиты позавчера вырезали военный отряд. Одним словом, там впереди опасно и страшно - это я понял из слов чужака. А также то, что кортанцы сумели каким-то образом выследить моих парней.
   И вообще, как они здесь оказались? Нет, я понимаю, что западный участок побережья контролируют кортанцы, поэтому, с этой стороны, ничего необычного в появлении их военного отряда быть не могло. Странно было другое - непонятно, как кортанский отряд узнал о произведенном мной побоище. Телефона и телеграфа в этом мире еще не изобрели, а про магию, переносящую слова и мысли за десятки верст, я ни разу не слышал.
   Пришлось чужака слегка оглушить, а когда тот немного очухался, допросить. Кортанец рассказал все быстро и, как мне хочется думать, без утайки. Отпущенный мной скуйер под нож готов был пойти, но ничего не сказал, а этот расклеился сразу.
   После его рассказа многое стало ясно. Семеро кортанцев были направлены вниз по реке, чтобы проверить, не ушли ли туда беглецы. Проверка была для очистки совести (это фигурально, конечно. Я имею ввиду совесть). Мои парни, действительно, засветились в деревушке у реки, а шедшие следом с большим отставанием кортанцы, расспросив жителей, догадались, какой жирный куш они могут срубить. Точнее, догадались, когда догнали парней пару часов назад. Побоявшись самим связаться с беглецами (помнят события позавчерашнего дня), командир отряда направил наиболее слабого своего солдата за подмогой. Про самого слабого я сам догадался, глядя на посыльного.
   Как поступить дальше, сомнений у меня не было. Посыльному я связал не только руки, но и ноги, а сам, запрыгнув на своего коня, взял в поводу лошадь чужака, который теперь направляется вместе со мной к югу, удобно лежа на конской спине.
   Там где-то впереди прячутся шестеро кортанцев, выслеживают моих парней. Год назад шестеро воинов для меня были трудной задачей, но с тех пор я изменился, приобрел уверенность в своих силах. Главное не перейти определенную грань, когда начинается беспечная самоуверенность. Но сейчас меня успокаивало то, что, по словам пленного, находящиеся впереди кортанцы были самым обычным патрулем без присутствия грассов и магов. И никаких магических пакостей типа сосуда Нейрана с собой не имели.
   Вражеских солдат я увидел издалека, правда, четверых, и они не прятались. Немного приблизившись, я понял, что опоздал.
  
   Глава 6. Пленение
  
   Когда его послали собирать сухие ветки для костра, Велмин безропотно отправился в лес. А что ему еще оставалось делать? Хорошо хоть рабом не сделали, этот Вучко запросто ошейник на шею наденет. Еще та штучка, не просто так его волком кличут. Как главарь сумел расправиться с вооруженным отрядом, он не видел. Может быть, и к лучшему, потому что смотреть, как убивают людей, ему не нравилось, хотя дома он любил смотреть жесткие постановки, в которых главный герой расправлялся с сотнями врагов. Но то было дома, здесь же всё наяву. А Вучко, оказывается, еще и колдун. Одним небрежным движением пальцев сумел зажечь огонь.
   Кстати, он не единственный колдун в отряде. Светловолосый худощавый Эрве тоже колдовать умеет. И больно-то как делает! И людей убивает. Кинжал метнул так, что тот попал прямехонько в глаз солдату. Велмин заметил, что Эрве пользуется в отряде уважением, даже больше, чем взрослый Эйрид. Вот того он никак не мог понять и соответственно выработать к нему свое отношение. Там у костра во время небольшого привала Велмин своим единственным глазом (второй заплыл - до сих пор больно) смотрел больше всего именно на Эйрида.
   А вот на сидящего неподалеку от него Дири старался не глядеть. Не нравился ему этот мальчик. Наверное, определенную роль сыграло и то, что Дири на протяжении нескольких дней, как Велмин оказался среди этих аборигенов, его бил. Нечасто, да и не очень больно. Но все равно - бил же! И это ему совсем не нравилось. И заставлял посредством своих кулаков делать не очень приятные для него вещи. Мало ли, что в этом мире они приняты, но он же не такой, как все эти люди!
   Дири, кстати, как понял Велмин, был ужасно предан Вучко. Ясно же за что, тот его из рабства вызволил, а Дири от своей рабской сущности так и не избавился. Конечно, такие мысли не достойны цивилизованного человека, но Велмин уже стал забывать правила и базовые установки своего мира.
   Прислуживается этот Дири перед главарем, не то что Аррик, хотя тот тоже из илотов. Велмина подспудно тянуло именно к Аррику. Тот самостоятельный, смелый, и, кажется, не убийца, да и его, Велмина, несколько раз защитил. Правда, тоже обидно постебался, но с тех пор исправился. К тому же в чужом мире в одиночку пропадешь, поэтому, раз так все складывается, то он выбирает в друзья Аррика. Хотя нет, правильнее будет сказать, в приятели. Или, совсем правильнее, в покровители.
   Ближе к вечеру они разделились. Вучко перебрался на другую сторону, а все остальные отправились вниз по реке. Именно по реке. Из-за этого пришлось раздеться (Дири опять хотел ударить) и брести в холодной реке чуть ли не целый час. Как сказал Аррик, это делалось для того, чтобы замести следы.
   - Нас с собаками будут искать? - спросил он.
   - Нет, конечно. У кортанцев собак я не видел. А вот маги должны быть. От них мы сейчас следы заметаем. Или заливаем - мы же в воде идем.
   Когда они выбрались на берег, он продрог напрочь, да еще и холодный ветер навевает. Пока обтирался, натягивал штаны на замерзшие ноги, он задал Аррику еще пару вопросов. По дну речки они прошли совсем-то ничего, настолько малой была скорость передвижения. И разве маги не смогут взять след с этого места, где они вышли на берег?
   - Не-а. Их Волчонок перебьет.
   - То есть как? Убьет?!
   - Конечно. Нет нюхачей, нет у нас проблем.
   - Но ведь эти, как ты сказал, нюхачи, нам ничего плохого не сделали.
   - А ты хочешь, чтобы сделали? - голос Аррика заледенел.
   - Нет, нет, - Велмин попытался снять неудовольствие мальчика. - Просто вот так взять и убить...
   - Ты еще никого не убивал. Ничего, научишься. Если жить захочешь, то убьешь!
   Велмин похолодел и совсем не из-за долгого пребывания в воде. Аррик тоже убивал!
   - И... ты... многих убил? - произнес он с напряжением.
   Несостоявшийся приятель помрачнел.
   - Ни одного, - с неохотой ответил.
   - Хватит болтать, пора двигаться, - скомандовал Эрве.
   Велмин понял, что он не ошибся: в отсутствие главаря его замещает Эрве. До вечернего привала он больше ни с кем не говорил, пытаясь осмыслить полученную информацию. Аррик никого не убивал, но вместо того, как настоящий цивилизованный человек, этим гордиться, как раз наоборот - Аррик был расстроен. Что за мир, куда он попал! Ужасный мир, ужасные нравы. И как ему здесь жить?
   Когда стало темнеть, они остановились, ребята расседлали коней, причем ему пришлось наравне со всеми снимать тяжелые кожаные мешки. Кстати, а что там? Ясно, что не кирпичи и не камни. Металл... Золото! Ну, точно, золото. Ворованное? Не поэтому ли их и преследуют? А воровать неприлично, в его мире этим занимались в основном приезжие, но те... гости, которые заслуживают совсем не осуждения. А... как там мама говорила, когда баребов и карфиканцев ловили на краже? Понять и простить - вот ее слова.
   Конечно, этот Вучко вместе со своей группой (не называть же их шайкой, это некрасиво и весьма неприлично) не приезжий, а как раз наоборот, здесь чужой он, Велмин. Но ведь и Вучко и все остальные к цивилизованным людям не относятся. Тогда как ему быть, понять и простить грабителей? Вопрос еще тот.
   А костер разожгли примитивным образом - высекая искры из камней. Выходит, этот Эрве вовсе не такой сильный колдун, как он вначале подумал. Интересно, что еще умеет делать этот мальчик? Под эти мысли Велмин быстро уснул. А проснувшись утром, он чуть не взвыл: Дири вздумал погнать всех купаться в речку. И без того вода прохладно-холодная, так еще и этот прислуживается, хотя их главаря здесь нет.
   Подвывая от пробирающего тело холода, Велмин исходил мелкой дрожью, зато избежал кулака черноволосого мальчишки. Как он сейчас его ненавидел! С трудом согревшись обжигающим язык и горло кипятком, он поплелся грузить тяжеленные сумки, а потом опять был путь по бездорожью. Хорошо хоть какая-то тропка здесь натоптана, а то пробираться по заросшим высокой травой полям стало совсем невмоготу. Тело давно уже ломило нещадно, хотелось просто лечь на траву и не вставать. Но лечь - значит ускорить свою гибель и Велмин, стиснув зубы, шел и шел вперед.
   На остановившегося Аррика, следом за которым он шагал, Велмин чуть не налетел. Подняв голову, он посмотрел туда, куда были устремлены взоры их маленького отряда. Далеко впереди, в просвете между двумя рощицами темнела полоска, смыкающаяся с куполом неба. Море. Они почти пришли, хотя до берега еще идти и идти. Но Эрве скомандовал привал, объяснив, что на побережье без Вучко соваться опасно. И Велмин без сил повалился на траву.
   - А кто будет коня разгружать? - раздался рядом голос Эрве.
   - Ладно, не трогай его, вон как умаялся.
   Велмин не верил своим ушам. Голос в его защиту подал ненавидимый им Дири. Он просто не мог в это поверить. Велмин даже приподнялся на локтях. Точно, Дири. И Эрве, который был здесь за главного, молча с ним согласился. Как всё странно. То бьют, то издеваются и вдруг - жалеют. В его мире такого не было. Даже в постановках плохие герои стреляли и били, а хорошие тоже стреляли, но защищали, а если и били, то только плохих. А охранители порядка, прежде чем стрелять, всегда громко вслух зачитывали выдержки о правах человека, причем делали это на снимающую камеру. И задержанных никогда не били, какими бы те ни были серийными маньяками.
   А этих людей он не понимал. То, что они жестоки, хотели сделать его рабом, заставили драться, где его сильно избили, все эти тычки и насмешки он понять мог. У нецивилизованных людей это бывает. Но сочувствие - вот это больше всего его поразило. Он же им чужой человек, не близкий родственник, хотя и родственники в его мире зачастую были чужими друг другу. Велмин вспомнил случай с его одногруппником, которого за неуплату денег жестоко избили и покалечили баребы. Что он, да и все остальные в группе мальчики думали и чувствовали? Они боялись за себя, а сочувствие, если и было, то опять же в ракурсе того, что на месте того мальчика мог оказаться кто-то из них.
   Когда в их училище девочка упала, поскользнувшись на банановой кожуре, которую разбрасывали учащиеся из числа приезжих, то собравшаяся толпа во главе с педагогами молча смотрела на кричащую от боли девочку пока не приехала машина с медиками. Многим, да и ему тоже, было просто интересно смотреть на происходящее действо.
   Когда сбоку потянуло дымком от разгоревшегося костра, Велмин прекратил свои размышления и приподнял голову. Эйрид и Аррик уже ставили котелок с водой. Когда они только это успели? Заметив его взгляд, Дири, копавшийся в мешке с едой, произнес так, как будто полчаса назад он не проявил к нему сочувствие.
   - Давай вставай и дуй за хворостом. Волчонку много надо.
   - Он уже пришел? - удивился Велмин.
   - Придет, куда он денется. Давай ноги в руки и быстро за работу. Отдохнул и хватит.
   С трудом поднявшись на ноги, Велмин направился в лес. Нагибаться, подбирая мелкие сучки он не хотел, поэтому решил найти пару-тройку сучьев побольше. Для этого ему пришлось шагнуть вглубь леса. Нужную деревяшку он нашел, и только собрался ее поднять, как ощутил на лице чью-то плохо пахнущую руку, а перед глазами возникло лезвие широкого ножа.
   - Пикнешь, убью.
   - Лучше оглуши его, так надежней, - услышал он второй голос, а затем все померкло.
   Очнулся он крепко связанным по рукам и ногам, причем лежал он лицом вниз, а ноги были каким-то образом загнуты и соединены с руками. И ему было очень больно, он же не акробат. Велмин попытался чуть пошевелиться и веревки еще больнее впились в его плоть.
   - Очнулся крысенок.
   - Сейчас все расскажет, а мы ему поможем.
   Перед его глазами показалось широкое лезвие ножа.
   - Будешь говорить - будешь, крысеныш, жить. Не будешь говорить, жить тоже будешь, но недолго. Говори, кто такие?
   - Кто? - голос Велмина дрогнул.
   - Один глаз ему лишний, все равно заплыл. Асмур, вырви ему глаз.
   Велмин увидел как к его левому, все еще плохо видящему глазу тянется чья-то волосатая рука, она нащупывает глаз, а затем в поле зрения возникает острие ножа. И Велмин потерял сознание. Это его спасло, а то пришлось бы на всю оставшуюся жизнь (только сколько ее у него осталось?) ходить одноглазым.
   Почему спасло? Когда он очнулся, то пут не было, и лежал он уже на спине. Боязливо приоткрыв правый глаз (а вдруг и его вырезали?) он увидел рядом с собой Вучко.
   - Ну, жив? Что болит?
   - Ничего, - попытался ответить Велмин, но слово застряло в горле, а Вучко достал флягу с водой и, поддерживая его голову, дал сделать несколько глотков.
   - Лучше? Так что здесь произошло?
   Прежде чем ответить, Велмин дрожащей рукой осторожно дотронулся до левой глазницы. Цел глаз! Цел! А то, что руки трясутся, в этом он не видел ничего плохого. Ведь что с ним сейчас произошло! Тут не только руки, от такого стресса до вечера будешь мелко трястись.
   Тем временем главарь вновь повторил вопрос и Велмин встрепенулся. Как ни плохо ему сейчас, а надо отвечать, иначе, чего доброго, этот колдун ударит, или сделает еще что-нибудь хуже. И он, путаясь в словах, рассказал о произошедшем.
   Вучко слушал с интересом, время от времени покачивая в знак согласия головой, но внимания не ослаблял, его глаза цепко осматривали окружающую местность.
   - И что мне с тобой сейчас делать, горе луковое? С собой взять нельзя, а здесь оставить... А если уцелевшие кортанцы сюда рванут? Знаешь что, давай-ка двигай вот в тот лесок, и коня с собой забери.
   Глядя, как он с опаской взял повод, Вучко скривился, а Велмин только подосадовал на себя. В своем мире он коней видел только издалека, а за несколько дней, проведенных в отряде, к этим животным он так и не привык. Они ведь и лягнуть могут. Или укусить!
   Тем не менее он постарался быстрее уйти в лес - какими бы ни были плохими людьми его похитители, но сейчас их окровавленные тела лежат на лесной опушке. И с ним в последнее время происходит нечто странное. Дрался до крови. А сейчас он, кажется, злорадствует, размышляя о судьбе его пленителей. И он почему-то никак не стыдится своих мыслей. Смотреть на трупы не может, зато спокойно злорадствует. Но они же хотели вырвать ему глаз!
   Но Вучко-то, Вучко! Этих похитителей, оказывается, было четверо. Откуда ему знать их количество? Схватили, оглушили, а когда пришел в сознание, то оказался лежащим на земле лицом вниз. А Вучко сумел их убить! Как ему это удается?
   Сколько времени он просидел на земле, Велмин не представлял. Время то ли растянулось, то ли, наоборот, сжалось многократно. Он не знал. Из непонятного состояния его вывел оклик:
   - Велмин, долго тебя ждать, заснул что ли?
   Вернувшись на опушку и стараясь не смотреть на убитых похитителей, он отметил, что весь отряд теперь в сборе.
   - Что, перетрухнул? - спросил Аррик.
   Этого слова он еще не знал, но догадался о его смысле.
   - Да, конечно.
   На что стоящий неподалеку Дири обидно хмыкнул. Велмин ничего не мог ответить, не в том он здесь положении, а если бы был и в том? Чтобы он сделал? Как можно отшить этого наглого мальчишку? Не драться же? А ведь здесь как раз и принято так решать споры.
   - Они мне собирались глаз вырезать, - только и мог сказать Велмин.
   - И что, не успели? - насмешливо спросил его недруг.
   - Мне стало плохо, я сознание потерял.
   А вот этого говорить не следовало, но было уже поздно.
   - Какой ты неженка. Ссыкун, одним словом. Обмочился?
   - Дири, перестань, - в его защиту неожиданно встрянул Аррик. - Это действительно страшно.
   Реакция Дири его удивила. Тот почему-то смутился.
   - Прости, лишку сболтнул. Ладно, а ты не обижайся.
   Дири ощутимо хлопнул его по плечу, а Велмин не мог понять, отчего в их отряде какие-то непонятные отношения между парнями. Нет, они все заедино, это понятно, но временами ребята ведут себя как-то странно.
   - Не надоело вам петушиться? - Главарь заставил всех забыть инцидент. - Эйрид, Дири, возьмите коня, в полуверсте отсюда пленник лежит, надо бы его привезти.
   - А что за пленник?
   - Да посыльный. Эти побоялись на вас напасть, вот за подмогой и направили одного, коня дали. Кстати, я так и не увидел, где остальные кони. Все же верховыми были. Должны еще три коня где-то быть, по два человека на коня, кроме десятника. А спрашивать, кроме того пленника, больше не у кого.
   - Да, шесть коней лучше, чем два или три. Каждому по коню и еще один с грузом.
   - Каждому? Одному не хватит.
   - Этому что ли?
   Велмин, отчего-то краснея и даже злясь, догадался, что речь зашла о нем.
   - Так он не умеет, даже забраться не сможет.
   - Научится, - голос подал Эйрид, пожалуй, самый молчаливый в их отряде. Почему он молчал, Велмин не знал, но чувствовал, что молодого парня что-то гнетет. - Я же научился.
   - Для этого нужно иметь время, а его у нас нет, - вмешался в разговор светловолосый Эрве. - Придется уходить вглубь острова, а потом где-то прятаться.
   - Нет, Эрве, прятаться мы не станем, - покачал головой Вучко.
   - Что, в открытую пойдем? - ахнул тот.
   - Нет, это было бы слишком. Побережье в нескольких верстах, находим судно и переправляемся на тот берег.
   - А где корабли найти? Здесь только военные.
   - Ну, военные, пожалуй, трогать не будем. Но они здесь не одни, будут и другие, не могут купцы взять и просто так коготки свои извлечь, отказавшись от хорошей прибыли. Будем искать, куда корабли пристают, а такое место должно быть.
   - Найдем, а потом?..
   - С нашими кошелями мы не только арендовать корабль на один рейс сумеем, мы купить его сможем. А можем и не расплачиваться.
   - Неужели штурм?
   - Почему бы и нет? Но это на крайний случай, ведь никто из нас самостоятельно корабль не доведет до материка. Поэтому будем покупать. Но покупать не корабль, а нашу доставку.
   Через полчаса Эйрид и Дири пришли обратно, ведя в поводу коня со связанным человеком. Велмин догадался, почему главарь направил именно этих двух человек. Они были самыми сильными в отряде (кроме самого главаря, конечно), отправь за пленником Эрве и Аррика, неизвестно, смогли бы те погрузить на коня связанного человека.
   Потом главарь расспросил пленника о том, где могли находиться остальные кони, поднялся на ноги, оглядел свой отряд, кивнул головой Дири и они вдвоем отправились за животными. Пока те ходили, оставшиеся трое членов отряда собирали по округе дрова, но Велмину присоединиться к ним не предлагали, и он был им за это благодарен. После случившегося ноги его просто не держали.
   Потом вернулись Вучко и Дири, приведя трех коней. Горел костер, жарилась очередная птица, а он заснул. Сколько проспал, не знал, но по солнцу можно было понять, что день еще в разгаре. Аррик сунул ему в руку большой кусок мяса.
   - Чавкай быстрее, нам скоро выходить.
   И действительно, лошадь с загруженными на нее кошелями уже стояла невдалеке, готовая двинуться в путь. Над пленником что-то колдовал Эрве.
   - Всё! На магию затворил, теперь не развяжется.
   - Хорошо. Значит, как договорились. Я впереди, вы за мной в полуверсте, если что-то опасное или странное, не вмешивайтесь. На вас кони и вещи.
   Вучко вскочил на коня и направил его к югу. Не успел он отъехать сотню шагов, как Эрве повернулся к остальным.
   - Давайте скорей решать. Волчонок он такой, сами знаете, а этот хоть и связан, но нас видел и догадается, куда мы двинулись.
   - Но все равно узнают, шесть трупов кортанцев не скрыть, - осторожно ввернул Эйрид.
   - Но когда это будет, тем более мертвые не говорят, а этот скоро очнется, потом кричать будет. Ну?
   - Я за, - коротко бросил Аррик.
   - Ладно, я тоже, но Волчонку это не понравится, - сказал Дири.
   - Согласен с Эрве, - добавил Эйрид.
   - Значит, единогласно.
   "О чем это они?" - Велмин немного досадливо поморщился. - "Единогласно! А его в расчет не приняли. Он - пустое место. Обидно!".
   - Ну, кто сделает? Дири?
   - Не проблема, но из-за Волчонка делать не буду. Это как предательство, он ведь не велел.
   - Но так лучше для всех. И для него тоже! - твердо ответил Эрве.
   - Я же согласился, но сам делать не буду.
   - Аррик? Эйрид?
   - Я, наверное, тоже, - тихо сказал Аррик. - Понимаете, я еще никого не убивал. Нет, не поэтому, - с вызовом бросил Аррик, - но первый должен быть в бою, иначе кто тогда я?
   - Если очень надо - сделаю. Если никто не сможет, - очередь говорить дошла до Эйрида. - хотя мне не хочется. Эрве, а ты? Если нет, тогда сделаю, но лучше бы кто-то другой.
   - Ладно, давайте выдвигаться. А ты чего лежишь? Иди к Аррику, вместе поедете.
   Велмин, догадавшись о чем шла речь, на ватных ногах направился в сторону Аррика, а сам краем глаза увидел, как Эрве приблизился к лежащему пленнику и вытащил из ножен кинжал. Дальше подсматривать он не стал, ему и без этого поплохело.
   Оставшийся путь к побережью ехали молча, Велмин не хотел смотреть на Эрве. Так запросто убить связанного человека... Да и другие немногим лучше, хоть и отказались. Впрочем, не все. Эйрид мог это сделать, и сделал бы, если бы и Эрве отказался. А Дири отказался совсем по другой причине - не хотел идти против решения главаря. Но коснись что, убил бы беззащитного человека без заморочек. Велмину это было ясно. Да и его несостоявшийся приятель Аррик отказался тоже по другой причине. Он желает убить человека в бою. Какие здесь дикие нравы!
   Море уже было совсем близко, когда Велмин увидел небольшой поселок - несколько десятков домов, сараи, амбары или еще что, но он никак не разбирался в предназначении построек. Десяток местных жителей, стоявших в разных местах, с интересом рассматривали всадников. Их лица как-то не очень пришлись ему по душе. Чем? Может быть, грубостью или чем-то еще. Не заметил он интеллигентных взглядов.
   А вот и Вучко, который направлялся в их сторону.
   - Значит так, ребята. Вроде, как нам повезло. Есть здесь шхуна и капитан готов отвезти нас на материк.
   - За сколько? - спросил Эрве.
   - За два тулата.
   - Это очень дорого!
   - Ну, наверное, но сейчас война, поэтому и расценки такие.
   Эрве в ответ тихо что-то пробурчал.
   - Здесь в версте, - продолжил Вучко, - есть удобное место для швартовки, шхуну туда подгонят и нас примут на борт и как стемнеет, они отчалят.
   - Почему в темноте?
   - Боятся у побережья нарваться на военный корабль. Капитан мне так объяснил, война все же. И они смогут в темноте часть пути пройти с малыми парусами, а как рассветет, то пойдут на всех парах и послезавтра в первой половине дня нас должны высадить в Кортании.
   - Послезавтра? - удивился Эйрид. - Когда мы на остров плыли, то чуть больше суток добирались, да и ночью в основном стояли, а сейчас плыть будем. Странно.
   - Тогда мы с материка на восток острова плыли, а сейчас мы на западе, ширина пролива разная, на востоке самая малая, здесь пролив шире.
   - А-а, понятно.
   - Значит, в Кортанию, - вздохнул Эйрид.
   - А ты хотел в Силетию? - хмыкнул Эрве.
   - Не знаю. Нет, наверное. Но теперь разницы уже никакой. Разве что через Большое море уехать на Дикие земли, но и там найдут, - вздохнул парень.
   - Не думай об этом, забудь, - жестко бросил Вучко. - Пока холода не пришли, надо двигаться в теплые края, там мне проще будет.
   Проехав вдоль берега с версту, они остановились у небольшой бухточки, как будто специально предназначенной для стоянки кораблей. Вот только размер ее был столь мал, что большой корабль в ней не поместится. Шхуна, которая шла в их сторону, была невелика, как раз для такой маленькой гавани.
   - И за такую мелочь платить два тулата? - вырвалось у Эрве, - да десяти балеров много будет! Даже с учетом, что сейчас война.
   - Ребят, тут вот какое дело, сдается мне, что это не совсем моряки.
   - А кто же?
   - Пираты.
  
   Глава 7. Пираты
  
   Пленного убивать я не хотел. Одно дело, когда в бою, другое, вот как сейчас - связанного и беззащитного. Я боялся, что мои парни возмутятся, но, как ни странно, они восприняли мое решение довольно спокойно. Наверное, еще и потому, что пропавшего отряда не сегодня-завтра хватятся, найдут убитых, сюда солдат перебросят. Так что все равно нас искать будут. Конечно, я понимал, что это отговорка, одно дело молчаливые трупы, другое - разговорчивый свидетель. Но я так решил - и всё!
   Эрве умеет накладывать закрепляющую клятву на веревки. Их теперь только маг сможет расковать, а так как пленному мы связали не только руки, но и ноги, то самостоятельно тому не уйти. Значит, у нас есть неплохая фора. Сейчас у меня другая задача - доехать до побережья и выяснить, нет ли где судна, чтобы доставить нас на материк. Или мы уплываем, или придется скрываться.
   По идее, где-то впереди должно быть поселение. Почему? Место к тому располагало. Во-первых, море. Оно везде, у всего побережья, скажете вы? Да, точно так. Да только здесь еще и река, впадающая в море, которая как раз и увеличивала шансы встретить обитаемое место.
   Мои предположения оправдались. Жилье было. Люди в нем тоже были, но что-то в них меня настораживало. Чем они занимаются? Распаханной земли не увидел, трава на близлежащих к поселению полянках стоит по пояс. Коров и овец не вино. Курицы бегают, но пожалуй, и все. Чем живут? Рыбу ловят? Может быть, и так.
   Нужную информацию по интересующему меня вопросу я получил сразу же. Есть судно, а вот и капитан идет и готов меня переправить на материк, но не сейчас и к тому же возьмет дорого.
   - Сколько? - спрашиваю.
   - Тулат, - отвечает капитан.
   А глаза-то у него какие цепкие! Меня всего оглядел и видимо какой-то вывод сделал.
   - Тулат? Судно большое?
   - Шхуна обычная. Рыбацкая.
   - Что, и целый тулат?
   - Время сейчас опасное. Война, перехватить могут, шхуны лишишься, а то и головы.
   Смотрю на капитана и... не верю в то, что он боится и осторожничает. Внешний вид капитана говорит об ином, да и глаза настораживают, в которых ни капли опаски, и рот, хищно ощетинившийся. М-да, еще та штучка, этот капитан.
   - Хорошо. Я согласен. Но отправляемся сегодня.
   А вот теперь капитан теряет свою невозмутимость.
   - Сегодня и в ближайшее время не могу, я об этом уже сказал.
   - Я не глухой. Плачу два тулата, но чтобы сегодня.
   Капитан на пару секунд задумывается, но быстро берет себя в руки.
   - Четыре тулата!
   - Это чтобы начать торговаться и остановиться на трех? Нет, торговаться я не умею. Да и не люблю. Поэтому сразу называю итоговую сумму. Два тулата.
   - По всей округе только у меня корабль.
   - Я это понимаю, поэтому и назвал такую сумму. Если не договоримся, поеду дальше.
   - Эх! Согласен!
   - Я не один, со мной еще пятеро, всего шесть коней, их надо разместить.
   - Размещу, но это накладно.
   - Овес и сено оплачу.
   - Это мелочь.
   - Мелочь, - соглашаюсь я, - с десяток медяшек стоить будет. По сравнению с двумя золотыми даже не мелочь, а пыль подзаборная.
   - Просто место мало, мешаться будут.
   - День пути - это немного.
   - За день управиться не удастся. Сегодня вечером отплывем, прибудет послезавтра.
   - Шхуна так тихоходна?
   - Нет, идет хорошо.
   - Тогда почему дорога с материка у меня заняла всего день пути?
   - Так то с материка, отправляются с мыса, там путь чуть ли не вдвое короче. А отсюда на материк не часто к мысу выйдешь, чуток в сторону дашь - еще день приходится идти.
   - Понятно. Ширина пролива разная?
   - Конечно. Здесь почти в два раза шире, нежели на востоке, если, конечно, не на мысе швартоваться. Тулат вперед.
   - Нет, тулат когда выйдем в море, второй по прибытию.
   Капитан буравил меня глазами, но все-таки согласился. Платить я не стал даже не из-за боязни, что кинут. Другая есть причина. Полезу в кошелек, а он полон золотых тулатов. Мне это надо? То-то же.
   Потом капитан ушел, а я остался в прибрежном поселке ждать появления ребят, хотя ждать и не пришлось - появились быстро. И не мешкая, мы отправились искать бухточку. А я по дороге пытался понять, что же меня тревожит. Было что-то такое, что никак не вписывалось в мои представления о рыбаках. Хотя бы оружием, что висело у капитана на поясе. Не меч, конечно, но и не кинжал. Что-то среднее между ними.
   Ладно, хоть и рыбак, но все же капитан. А вот его человек, что стоял поодаль и с которым они вместе ушли, тот заставлял задуматься. Не думаю, что этот человек когда-либо ловил рыбу. Не знаю, почему я так решил, да еще и его оружие в кожаных ножнах беспокоило. Может быть, я и ошибаюсь, но по гарде и форме клинка оно чем-то напомнило мне морской палаш. Видел я такой в моем мире у парня из нашего класса. Палаш, конечно, не его, а отца, но хвастал одноклассник. Якобы палаш раньше принадлежал какому-то пирату, имя я запамятовал. И в свете всего этого, я призадумался, слишком уж много совпадений и все они с намеками. Не рыбаки это, а пираты. И поселение пиратское, потому и на земле не работают, да и вообще народец какой-то праздный.
   Пираты. М-да. Привыкли рисковать, зато и брать не мелочь, а хороший куш. Не иначе и сейчас собрались за добычей в море, вот почему капитан вначале отказывался от моего предложения. Теперь придется всю дорогу быть настороже и не подавать виду, что деньги везем.
   Свои сомнения я рассказал ребятам, но те отреагировали на удивление спокойно. Типа, ну пираты, ну, бывает. Я же в свою очередь наказал всю дорогу до материка держаться вместе и кошельками не звенеть. Тем более, ни при каких обстоятельствах их не открывать. Незачем пиратам давать повод догадаться, что у каждого из моих парней по сотне тулатов имеется! Что касается самих кошельков, их, конечно, скрыть можно, но сейчас поздно это делать - парни в поселке их засветили, хорошо хоть ничего не покупали. Пусть теперь думают, что в кошельках медные тигримы.
   К вечеру пиратский корабль отплыл по направлению на юг. Я заплатил капитану половину оговоренной суммы и запер за ним дверь каюты - маленькой каморки, где у противоположных стен стояли две двуярусные койки, да небольшой столик, привинченный к полу. Вот и вся мебель. Нас четверо, но койки рассчитаны на матросов с соответствующей комплекцией, наши ребята этим не страдали. Даже Велмин, которого называли толстяком, на самом деле ни толстым, ни упитанным не был. У него более-менее нормальное телосложение. Да, есть небольшой излишек, но он бросается в глаза, если сравнивать с мерками этого мира. А в моем родном мире таких, как Велмин, было большинство. Так что, пусть и в тесноте, зато всем место для сна найдется.
   Утром нас разбудили удары в дверь. Я усилил щит, открыл дверь и увидел на пороге матроса, державшего в руках кувшин, стопку глиняных кружек без ручек и каравай хлеба. Надо же, здесь даже завтраком кормят!
   Но в кувшине, к моему огорчению, обнаружилось вино, к тому же ужасно кислое. Я и хорошее вино пью мало, а такое выплюнул, лишь только хлебнув из кружки. За обычной водой сходить успею, поэтому достал фляжку и с удовольствием выпил наполненной перед отплытием речной водицы. Не разрешил пить и пацанам - рано еще привыкать. Эйрид и Эрве уже взрослые, им не запретишь. Я думал, что они последуют моему примеру, заменив вино водой, но нет - кривились, но пили эту кислятину.
   К хлебу достали остатки жареного мяса, так что червячка заморили неплохо. После завтрака я было задумался, в каком порядке нам сходить по своим делам, да только Эйрид и Эрве неожиданно заснули. Я сразу же смекнул в чем тут дело - вино отравлено! Нет, скорее, в него подсыпали снотворного - парни спят ровно и спокойно.
   Понятно! Пираты есть пираты. Почему-то предпочли открытому нападению более осторожный вариант. Видимо, капитан во мне что-то учуял, не решился на силовой вариант захвата. Не знаю, рассчитывал он на то, что все мы вшестером вина попьем или только мы с Эйридом заснем, но даже если пацаны не уснут - их всерьез не воспримут, навалятся, собьют с ног и свяжут. Ну, и меня с Эйридом туда же до кучи.
   Ребята попытались разбудить уснувших, да только без толку, да сейчас это не главное. Надо ждать гостей. Положили любителей вина на нижние койки, остальных я загнал за свою спину (так надежней, чем им торчать наверху, где моя защита может не сработать), а сам стал ждать продолжения.
   Вскоре дверь уже без стука отворилась, и на пороге возникли фигуры матросов, чьи лица сначала выразили крайнее удивление моим бодрствованием, но затем быстро пришли в себя и попытались ввалиться внутрь нашей каморки. Дальше шага сделать не получилось. Передний матрос (теперь правильнее сказать пират) уперся в силовую защиту и, несмотря на то, что его подпирали следующие пираты, никак продвинуться не сумел.
   Я, конечно, мог их всех перебить, но кто поведет шхуну? Самому мне не получится, а моим парням и подавно. Не моряки мы. Поэтому я только оглушил нападавших. Потом выглянул из каюты и ударил силовым жгутом пирата, стоящего в конце коридорчика. Тоже, конечно, не убил, а вот руку мог и повредить. А как иначе? Пират держал в руках что-то наподобие укороченного мушкета, поэтому мне пришлось действовать на опережение.
   Велев ребятам запереться, сам двинул по лестнице наверх на палубу. Там мне пришлось обезвредить еще одного пирата, чтобы приблизиться к капитану. Тот, увидев меня, дернулся. Мне показалось, что пират даже запаниковал, но, видимо, быстро сумел взять себя в руки. И даже стал мне что-то говорить, но совсем не по делу. Я-то подумал, что он нервничает, раз стал нести какую-то ересь, но, видимо, я недооценил характер этого человека. Он был совершенно спокоен. У нас про таких говорят, что человек с холодной головой.
   Капитан же, как оказалось, мне просто заговаривал зубы. Я почувствовал давление на мой силовой купол со стороны затылка, да и непонятный шум услышал. Не желая поворачиваться спиной к капитану, я сделал пару шагов в сторону, и слегка повернув голову, увидел спутника капитана, что с ним был в поселении. Сейчас тот вновь замахивался здоровенным топором. Если бы оружие не было столь массивно, пирату удалось бы еще раз попытаться раскроить мне голову. Хотя с моей-то защитой добиться этого невозможно. По крайней мере, сейчас, когда топор хоть и внушительный, но не заряжен магией. Тем не менее, я не дал пирату возможности повторить попытку, быстро ткнул пальцем в сторону пирата, направив силовой поток к его горлу.
   Конечно, перестарался, зато получилось весьма эффектно, капитан сразу все понял.
   - Что вам надо? - хрипло вопросил меня.
   - Добраться до материка и желательно без приключений. Что было в вине?
   - Сонное зелье.
   - Сколько времени оно действует?
   - В зависимости от принятой дозы.
   - По кружке, или чуть больше.
   - К утру проснутся.
   - А быстрее?
   - Все зависит от их состояния. Если выпил парень, то проснется уже к вечеру.
   - А мальчик?
   - Позже.
   - Понятно. Я никого не убил, ну, кроме этого. Нечего было топором махать. Но если кто-то еще окажется недогадлив, получит то же самое.
   - Я понял.
   - Тогда отдайте приказ оставшимся своим людям.
   - Какой приказ?
   - А разве сами не знаете?
   - Тогда я пойду?
   А вот отпускать главаря пиратов без пригляда было бы глупо. Мне вряд ли могли сделать что-либо плохое, но я не забывал про моих парней. За всем не уследить, если пираты задумают какую-то пакость, парни могут пострадать. Вон, двое сейчас уже отдыхают. Еще хорошо, что подсыпали сонное зелье, теперь можно ждать и яда. В вине, воде, еде, а то и в воздухе. Поэтому капитан ходил и отдавал приказы в моем сопровождении, а потом я решил переместиться в капитанскую каюту. Кровать там всего одна, зато широкая, втроем можно уместиться. Остальным придется или спать на полу или бодрствовать. Мне в любом случае закрывать глаза нельзя, потому как и капитан с нами в каюте. Типа заложника. А чтобы наверняка не задремать, нужен мне напарник. Но двое парней накачаны снотворным, от Велмина помощи никакой, остаются Дири и Аррик. Вот они и будут по очереди бодрствовать вместе со мной.
   Пока сидели в каюте, я расспросил капитана, что тот собирался с нами сделать. Как и предполагал - ограбить, а потом продать. Но, что интересно, продать нас он собирался в Кортании.
   - Почему там? Не проще ли, пока корабль далеко не отошел, вернуться и продать на острове? - удивился я.
   Оказывается, у них тут целая система правил разработана. Нельзя продавать там, где в плен захватили. Возбраняется и там, откуда пленники родом или местом жительства. Одним словом, если люди едут из Кортании на остров, то пленников продают на острове. Если те с острова, то реализуют живой товар в Кортании или Силетии.
   Никого из парней перспектива оказаться в ошейнике не порадовала, смотрели они на пиратского главаря с плохо скрываемой злобой. Но при этом в мои действия не вмешивались. Я же решил пиратов наказать. Убивать не стану, а вот орудия их рабовладельческого бизнеса лишу.
   На следующее утро добрались до берега, коней выгрузили, сами сошли и пиратов заставили покинуть судно. Надо сказать, за истекшие сутки меня дважды пытались проверить на силу. Один раз стрельнули из арбалета. Кто стрелял, я не заметил, поэтому с чистой совестью забрал из каюты капитана все пиратские деньги.
   А второй раз при спуске на воду. Мы уже разместились в шлюпке, как я заметил желающего кое-что сбросить нам на голову. Этим предметом оказалась массивная железная штучка непонятного предназначения. Не знаю, выдержал бы ее мой защитный купол, но вот лодка могла и перевернуться, однако я вовремя успел и поэтому хоть сверху вниз лететь просто, железяка осталась на палубе, а вместе с ней и матрос, что столь твердо намеревался меня убить. Но я успел применить Зов.
   Заставив незадачливых пиратов покинуть судно, волшбой поджег корабельные снасти, на которые вылил целый бочонок смолы. Мачты с парусами занялись хорошо, тут еще и свежий ветерок помогал разнести огонь на весь корабль. Теперь пираты останутся без средств к существованию, это хорошее наказание. И кстати, с моей стороны довольно гуманное. За такие делишки я вправе был повесить преступников. Не думаю, что пираты оценили мою гуманность, потому как смотрели в нашу сторону с нескрываемой ненавистью, а потом один из них, громко взревев, бросился в нашу сторону с обнаженным кинжалом. Здесь миндальничать я уже не стал. Удар магическим штырем убедил пиратов в том, что им лучше оставаться на месте. Мы же взобрались на коней и направились к югу.
   Проехав пару верст, я остановил отряд на привал. На пиратской шхуне, боясь отравы, нам пришлось целые сутки поститься, да и фляжки с водой давно опустели. А здесь неплохой лес, ручеек - как раз все, чтобы добыть еды и вдосталь напиться.
   Уже через полчаса я сбросил на траву свою добычу - молодого олененка. Свою долю работы я сделал, теперь за приготовление обеда пускай принимаются другие. Сам же разжег костер и сел подле него, с удовольствием принимал тепловые ванны, то есть заряжался энергией, которую основательно подрастратил за последние два дня.
   Отдыхая и заряжаясь (спать, пока далеко не отъехали от берега, где остались пираты, сейчас нельзя), обратил внимание на кислую физиономию Велмина.
   - Чего скис, а?
   Пацан опустил глаза.
   - Не молчи. Рассказывай, почему такой смурной.
   - Вы убили человека.
   - Вот как? А что мне с ним нужно было делать? Дать возможность убить кого-нибудь из вас. Тебя, к примеру.
   В глазах пацана промелькнул страх.
   - А скажи-ка, Велмин, вот те твои одногруппники, которые из баребов, они прибыли в вашу страну после того, как на материке погромы начались?
   - Да.
   - Гм. Тогда ответь, а зачем их впустили, если они, как ты сам говорил, всю объединенную Ибернию под нож пустили?
   Со слов Велмина, я понял, что в его мире Ибернией называлась Европа моего мира.
   - Тест на человечность.
   - Чего? Ну-ка подробнее.
   - Это как тест на человечность. Мы должны были его пройти, чтобы доказать, что цивилизованные и терпимые люди.
   - А кому доказать?
   - Всем. И себе тоже.
   - Ну и как, доказали?
   Велмин отвернулся, по его вздрагивающим плечам я понял, что он плачет. Только мне совсем его не жалко. Ни капельки. А уж моим парням и подавно. Они ядом толерастии не заражены. Хотя, надо признать, ситуация здесь шарахается в крайности. Этот мир слишком жесток, а они его дети. На Велмина вся четверка смотрит совсем без жалости, кто-то, кажется, готов усмехаться.
   Если бы мне пришлось выбирать из двух зол, то выбрал бы этот мир, мир Дири и Эрве, Эйрида и Аррика, хоть он жесток, а временами и кровав. Но со временем это пройдет. Главное, чтобы в будущем он не повторил путь родного мира Велмина, где правит коллективное сумасшествие с их самоубийственными тестами на человечность. Впрочем, теперь можно говорить о цивилизованных людях, населяющих мир Велмина, только в прошедшем времени.
   От размышлений меня отвлек ароматный запах жареной оленины, оголодали мы настолько, что стали есть не до конца прожаренные куски мяса. А когда насытились, меня сильно потянуло в сон, я же всю ночь бодрствовал, следя за капитаном пиратов. Он хоть и связанный был, да и Аррик и Дири по очереди дежурство несли, но пацанята все же, а тот матерый волчара.
   Чтобы не уснуть, сходил к ручью и окунул в него голову - чуток полегчало. Теперь нужно отсюда уезжать, но куда? Только сейчас до меня дошло, что оставив в живых одного из тех солдат, которые преследовали нас вплоть до побережья, я подставил всех. Его, думаю, уже давно освободили и теперь командир кортанцев знает, кто перебил солдат и в какую сторону мы ушли. В пиратском поселке проболтаются о нашем желании попасть на материк, значит, будет и преследование.
   Все эти мысли я озвучил перед своими парнями, понимая, что по моей милости нам опять придется бежать и скрываться, как и год назад. Только с той разницей, что сейчас охотиться будут не силетцы, а кортанцы.
   Эрве, очень близко принявший к сердцу свою промашку с вином, вдруг брякнул:
   - Не-а, искать не будут.
   - Это почему же? - насторожился я.
   - Когда ты ушел к побережью, мы решили, мы все решили, - он поправился, - что опасно оставлять в живых кортанца.
   - И...
   - И не оставили, - выдохнул Эрве. - Теперь никто не узнает, кто перебил тот отряд.
   Вот негодяи! Нарушили мой приказ. И главное - все вместе. Ну, наверное, кроме Велмина, но там особый случай. А чужак-то совсем посерел от таких слов. Кстати, он должен был видеть убийство. А мне ничего не сказал, вот теперь догадывайся. Но что мне сейчас делать, как реагировать? Парни меня не послушались, а ведь оказались правы. Теперь кортанцы не свяжут гибель своего отряда с нами. А значит, преследования не будет...
   А вот фигушки! Будет!
   - Значит, никто не узнает? - обвожу всех взглядом.
   Видимо я выглядел слишком сердитым, даже рассвирепевшим, раз парни глаза отвернули, а кто-то и вовсе голову опустил.
   - Никто? - я продолжил. - Так вот, найдя убитых, кортанцы дойдут до поселения и там им все про нас расскажут.
   - Не думаю.
   Эрве поднял голову и хоть с опаской, но смотрел мне в глаза.
   - Да? - я добавил язвительности в голосе.
   - Они же пираты, все друг с другом повязаны, а нас они хотели захватить, в илоты продать. Если скажут про нас, то своих же родных выдадут. А за пиратство вешают. Будут молчать. Но если и скажут про нас, чтобы от себя убийство отвести, то наврут, что мы куда-то ушли. Про шхуну ни за что не расскажут. Поэтому кортанцы будут считать, что мы до сих пор где-то на острове.
   Да, Эрве всегда был умненьким, иначе столько лет не сумел бы водить всех за нос. Точно, здесь нас искать не станут.
   - Ладно, пожалуй, так и будет. Но на будущее...
   А что на будущее? Выполнять любые мои приказы? Единоначалие должно быть, но ведь и я могу ошибаться. И я не самый умудренный жизнью. Вон Эрве и старше меня и опытнее. Или тот же Дири, он младше, но в жизни хлебнул...
   Я не стал ничего говорить про невыполнение моего распоряжения. Как говорится, проехали.
   - Давайте собираться. Пора и в путь.
   - А куда, Волчонок?
   Я пожал плечами. В самом деле, куда? Есть тут одна шальная мысль. Я все-таки, наверное, авантюрист.
  
   На этом публикация завершена.
  

Оценка: 3.12*12  Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"