Как же сладко спится в предвкушении очередной пакости! Просто никакого терпения не хватает, но еще часик вздремнуть хочется больше. Я, вообще, поспать ой как люблю. Что может быть лучше, чем вздремнуть в мягком пледике или в картонной коробке под теплыми весенними лучиками нашего небесного светила? Солнце, кстати о нем, уже предательски лезло в ещё закрытые глаза, желая поскорее поднять меня на лапы. Ну, ни секундочки покоя. Вот такая я востребованная кошка. Будем знакомы.
Я сладко вытянулась на подоконнике, задела лапой горшок с цветком, который уже отправился в достаточно шумное путешествие на линолеумовый пол. Ну, ничего, зато человек быстрее проснется и даст нам еду. Как же кушать хочется. И кто, вообще, поставил сюда этот горшок? Никогда он мне не нравился, давно пора было его спихнуть.
Почему человек не встаёт? Я спрыгнула на пол, аккуратно обошла горку земли и осколков глиняного горшка, которые забавно поблескивали под светом, в котором купалась крохотная кухня. Я любила мой дом, всю эту темную мебель, которая зрительно еще сильнее уменьшала и без того небольшое помещение. Я направилась на поиски человека по темному коридору, полюбовалась собой в зеркале большого платяного шкафа. Захожу в спальню и что я вижу? Человек нагло спит. Просто лежит на своей мягкой, застеленной чистым белым постельным бельем кровати и даже не думает вставать. А почему мы не спим на его чудесной подушке? Ах, да. Мы же вчера ночером ловили противных мотыльков, подло летающих вокруг моего окна, и уснули на подоконнике. Какая досада. Я, так-то, не против, чтобы человек спал в своей кровати... на самом краешке. Значит, я тут есть хочу, а он спит! Ну, нет, так не пойдёт.
- Мяуууууу. - Я хладнокровно наступила человеку лапой на щеку, а тот и ухом не повёл.
Ну все! Тяжёлая артиллерия. Вот, говорят, что кошки и дрессировка несовместимы, а я своего человека выдрессировала всего за два дня.
- Мяу! - Я, как следует, подскочила и приземлилась прямо человеку на живот, его порядком согнуло, он начал издавать странные звуки, значит, проснулся. Отлично. Теперь главное - не дать заснуть снова, а его глаза уже медленно закрывались.
- Мяу. Мяу. Мяу. Мяу. - Словно сирена, завыла я, надеясь на не менее эффективный результат.
- Да встаю я, встаю, не ори.
Я и не ору. Я вам не какой-то вшивый пес, я аристократичная кошка, к вашему сведению. Иди, корми меня. Вооот, на кухню. Да куда ты в фрукты полез, я что бананами питаться буду??! Моя еда в другом ящике, ну не придурок ли? Да вот это мое. Ням-ням. Еда! Ура. Я заставила человека меня покормить,- можно считать, достижение. Фу, гадость какая! И мне это есть? Ну уж нет. Пойду, носок твой спрячу. А что ты меня бякой покормил, а я твой носок спрячу, логично? Логично.
О, цветок увидел. Что??! В меня?! Тапком??! Да ты его, вообще, видел? Такой уродский цветок ещё поискать надо было. Кто его тебе подарил? Какая ещё Лера? Ну и зачем тебе Лера, которая такие уродские цветы дарит? Ах, ты ещё на меня? Ну все, не видать тебе носка, как своих ушей. Кто же такая Лера? А, не суть. Есть мне что ли дело до очередного человечишки. Человеком больше, человеком меньше. Господи кошачий, рассуждаю, как человечий маньяк.
Пошла на поиски носка. Вот он, около кровати лежит, ты иди, иди, завтракай, не обращай на меня внимание, я тут так похожу, своими делами позанимаюсь. Что делаю? Нет, нет, ничего я не делаю, сижу тут, лапки мою, да ты иди, иди.
Схватила! Фу, гадость какая, теперь бежим на балкон. Уахаха. Лучше бы ты закрывал окно на балконе, а то мало ли, что произойти может, дружок, но раз ты этого не сделал, то придётся тебе попрощаться с этим предметом твоего гардероба. Пока, носочек, ты был мне очень полезен, а теперь - лети! И черный носок провалился в бездну четвертого этажа, интересно, а что подумает простой смертный, идущий по бетонной дорожке там внизу, когда на него прилетит носок? Хотя, я, вообще, плохо понимаю, что происходит в их головах.
Ах, как мне нравится так начинать своё утро, ещё десяти нет, а мы уже разбили горшок с уродским цветком и выкинули с балкона носок. Продуктивненько. Что бы еще поделать до обеда? Прогуляемся по коридорам подъезда, испачкаем пол или нагадим в тапки. Все по классике.
Постой. Ты на работу в этом собрался? Тебя ж там зачморят. Ну, как знаешь, но я тебя предупреждала. Все, вали давай. Стоять, ты что без носков пошёл что ли? Вот непруха. Вали, вали, давай.
Ушёл! Так где-то на кухне я видела бутылку чего-то красного алкогольного и очень дорогого. Ага. Вот оно. По-моему, на полу бы оно лучше смотрелось. Немножко пихнем лапой сюда, ой покатилась, покатилось. Теперь немножко сюда. Ух ты! И ещё немножко сюда.
Раздался треск и грохот, я подскочила, как ошпаренная, сердце ушло в лапы, и я, не помня себя от страху, унеслась в дальний угол квартиры, что, разумеется, не придаёт мне чести, впрочем, я и сама собой недовольна. Когда я, наконец, после долгого и унылого сидения под пыльным диваном, решила посетить-таки место преступления, то обнаружила, что испачкала лапу. Моя шерстка! Моя красивая беленькая шерстка! Господи милостивый, как же это убрать. Катастрофа, как же я в люди-то после такого выйду.
- Мяу! - Откуда-то сверху прямо на наш с человеком ковёр приземлилась увесистая рыжая тушка Мурки.
- Мяу? - я удивлённо на неё уставилась, что она тут забыла, и главное - как тут оказалась. Кошка была вся перепачкана в пыли и паутине, но с таким довольным выражением лица, словно нашла колбасную заначку и съела ее в одного.
- Мяу. - Ясно пришла по вентиляции. Любопытно. А что там с колбасой?
- Мяу?
- Мяу!
Ура! Мы идём бродить по вентиляции! Это хорошая новость, а плохая, что колбасы нет и не было, жадные они, люди, даже колбаску в вентиляции не прячут.
Оставшийся день мы с Муркой радостно портили жизнь людям нашего дома: стучали лапами по трубам, создавая невыносимый шум и эхо от него же, орали на весь дом, сталкивались на расфуфыренных дам паутину. Вообще, весело проводили время. Пару раз наткнулись на заплутавших хомячков, решили, пусть дальше плутают, отобедали у Мурки, у нее Вискас вкуснее. К концу дня соседи допивали валидол и зажимали уши подушками, прекрасный пол ходил только на цыпочках и с зонтиками, а хомячки устроили массовый побег и отправились открывать международный хомячий центр помощи одиноким и обездоленным грызунам.
Я плавно, будто пава, прошествовала по квартире, оглядывая свои труды. Вся та же привычная однокомнатная квартира с ее темным деревом, сладким запахом чего-то едва уловимого и неприятной атмосферой одиночества и пустоты.
Раздался щелчок открываемой двери. В дом зашёл мой человек. Закрыл дверь, повернул защелку. Сегодня с ним было что-то не так, будто это и не мой человек вовсе. Глаза пустые, а на лице выражение отчаяния. Скинул ботинки, снял куртку, уронил портфель. И медленно съехал по стене, хватаясь за голову.
Что случилось?
Я ткнулась носом в ногу человека. Ну, ты чего? Его лицо исказила некрасивая гримаса. Он молчал.
- Все нормально. - Прохрипел тихо. Ага. Как же. - Что со мной не так?
- Мяу. - Не знаю. Я считаю, что моя семья, друзья не подлежат обсуждению. Они идеальны и точка. Да ты немного уродливый, впрочем, как и все люди, но ты - моя семья.
Я смотрела на его печаль, сколько же ее было в голубых глазах. Надо только хорошенько выспаться, или пореветь минут десять, или съесть целую пинту шоколадного мороженого, а то и все это вместе - лучшего лекарства не придумаешь. Ну чего же ты сидишь, совсем раскис.
И тут, впервые за несколько недель пошел дождь. На огромный мегаполис, который, как большое дикое животное, уже дремал под опускающимися на него сумерками, обрушился ливень, трепавших темно-зеленые ветви высоких деревьев. И мне показалось, что само небо плачет, заглядывая в окна нашей квартиры.
Человек потрепал меня по голове, я замурчала. Он у меня, конечно, страшненький, но он - мой человек.