Макарова Ульяна Александровна : другие произведения.

Двадцать ноль ноль

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:

  Конец света.
   За окном ярко полыхнула молния. Вика только успела ахнуть, как весь дом содрогнулся от удара грома.
   Девушка выглянула в окно. Над деревней распростёрлась огромная туча, погрузив всю округу в сумеречное затишье. Следующая трескучая вспышка и, не дожидаясь сотрясения неба, на землю посыпался горох первых, редких капель.
   - Ну здрасьте, приехала в деревню, - фыркнула Вика и принялась разбирать сумки.
   Всего пять минут назад они - мама, папа, Вика и братец, запыхавшиеся, ввалились на кухню, прямо в объятия не на шутку встревоженной бабушки.
   - Успели, Слава Богу! - перекрестилась она, и крепко прижала к себе Валерку, младшего Викиного брата.
   - Мы прям бежали! Там молнии в землю бьют! А на вышках огни зелёные, - затараторил восьмилетний пацан, с хитрой улыбкой, едва переведя дух и прижавшись щекой к знакомому бабушкиному фартуку.
   На деревню надвигался мощный грозовой фронт. Подгонял незадачливых путников, что только успели сойти с рейсового автобуса, как над лесом загрохотало. Молнии, словно в фильме-катастрофе, без конца прошивали тёмно-сиреневое полотно. А огромный, серый вал шёл так низко, что задевал рожки опор высоковольтной линии на Северном холме, и от них с жутким потрескиванием сыпались крупные зеленоватые искры.
   Папа не смешно пошутил про конец света. Но Валька только отмахнулся. Под Новый Год они с одноклассниками так ждали компьютерный апокалипсис из-за "нулевой" даты, что разочаровались в принципе. Ведь ни один компьютер пока не свихнулся, а на дворе уже стоял июнь двухтысячного года. Нормальный такой, грозовой июнь. Только вот жалко, что успели домой до грозы. Может, хоть ураган начнётся?
   - Вот беда, дедушка сегодня на дальнем выпасе, там шалаш-то старый, - сетовала бабушка.
   - А я бы с удовольствием в шалаше с дедом грозу переждал! Можно я к нему побегу?
   - Валера! Никаких шалашей, - вмешалась мама, выкладывая на стол продукты из огромной сумки, - это очень опасно.
   - Гроза - это очень интересно! И в шалаши молнии не попадают. Они же низкие. Ну можно?
   - Исключено, - спокойно сказал отец и Валька сник. Спорить с папой могла только мама. Но это случалось редко.
   Вика потирала покрытые мурашками плечи и неодобрительно смотрела на брата. И хоть в почти семнадцать лет стыдно бояться молний, но и радоваться тоже нечему. Грозу можно любить только в городе, когда сидишь под защитой бетонных стен и смотришь из окна на яростные схватки ветра и деревьев, облаков пыли и завесы дождя. А предстоящая буря снаружи маленького деревенского домика никакого восторга не вызывала.
   - Гроза с восточной стороны - ничего хорошего, - задумчиво прошептала Вика и прошла в комнату. На диван она уронила пухлую спортивную сумку и принялась разбирать одежду. Пакет с Валькиными трусами и носками она отложила в сторону - пусть укладывает в шкаф сам. Достала купленный только вчера сарафан. Приложила к телу, повертелась перед зеркалом. Нежно-сиреневый, на воздушных бретельках, похожих на лепестки ирисов, так подходящий к её белой коже и светлым волосам, стриженным под каре. Обязательно наденет прямо завтра, ну а пока - на вешалку.
   В комнате стало заметно темнее. Вика снова выглянула в окно. Над домами, цепляясь клочками за высокие жерди антенн, ворочалась чёрно-войлочная туча. Дождь не спешил проливаться на землю, перетекал клубами сизого тумана где-то на высоте. В глухом затишье даже молнии перестали распускать свои корни между небом и землёй.
   Пришлось вернуться к разбору одежды. Из сумки вытянулась тёмно-зелёная почти мужская борцовка. Такая, что в сочетании с джинсовыми шортами, могла бы свести с ума кого угодно. Но девушка теперь не собиралась никого лишать покоя и сна. Ей и зимней истории хватило. Но борцовка была - что надо. От неё, приложенной к груди или от полумрака комнаты Викины глаза, обычно серо-зелёные, стали тёмными, малахитовыми, а губы яркими, брусничными. Чуть приподнятая верхняя, так что при улыбке виден жемчужный блеск и пухлая, красиво очерченная нижняя. К борцовке очень подходили мужские часы в чёрном пластиковом корпусе, что странно смотрелись на тонком запястье девушки. Но это были Ромкины часы. Последнее, с чем не хотело расставаться её разбитое сердце.
   На кухне включили свет. Узкие щёлки двери загорелись янтарём, оттеняя скопившуюся в комнате тьму. Там, на тёплой, уютной кухне мама и бабушка звенели посудой, шуршали пакетами - разогревали обед, накрывали на стол. Отец и Валерка, судя по всему, гордо удалились во двор. Там их ждали соскучившиеся от зимнего бездействия удочки и велосипеды. Накачать шины, смазать цепь, крючки-поплавки перебрать.
   Воздух словно сгустился. В отражённых в зеркале углах комнаты заворочался серый мрак. Он переползал неясными тенями, прячась от взгляда. Невесомо обнимал хрупкие плечи девушки, что уже подумывала включить свет. Но под руки попалась ещё одна любимая вещь, и Вика решила ещё немного покрасоваться в таинственном полумраке. Для прохладных дней была припасена, буквально выклянченная у мамы на рынке, бесформенная толстовка - чёрный мешок, бессовестно скрывающий отличную фигуру. Вика даже накинула её на плечи, и тёмное отражение силуэта тут же слилось с окружающей чернотой. Остались лишь знакомые очертания.
   Очертания тела, которые всё больше начинали нравиться. У Вики наступала та пора взросления и изменения тела, когда подростковая худощавость и вытянутость уходила, оставляя о себе на память тонкие запястья и щиколотки, острые плечики, почти мальчишеские узкие коленки. Всё ярче вырисовывалась линия талии. А то, что верх от прошлогоднего купальника стал слишком мал, смутило и, в то же время, порадовало Вику, но слегка озадачило маму непредвиденными тратами времени и денег перед самым отъездом.
   Но кофта просто замечательно всё это скрывала. И если вдруг захочется стать невидимкой, то лучше её не найти.
   - Обедать! - донеслось из кухни.
   - Пойду позову ребят, - негромко добавила мама.
   Вика только успела повесить в шкаф вешалку с несколькими свитерочками, как изо всех окон в комнату хлынул электрический, фиолетово-голубой свет. На доли секунды начертил на полу узоры тюлевых занавесок, оконных перекладин и, кажется, даже тонкой паутинки в укромных углах.
   Дом словно перетряхнуло по брёвнышку, так, что подпрыгнул пол и потолок, посыпалась пыль, и труха зашуршала под обоями. Старинный радиоприёмник на стене щёлкнул и затих. И тут же все звуки утонули в оглушающем треске, ударном тяжёлом гуле, от которого заложило уши.
   Перепуганная, оглохшая и почти ослеплённая Вика рухнула на колени, прижав ледяные ладони к щекам. По старым проводам от счётчика до розеток и выключателей побежали маленькие сиреневые молнии, словно шустрые ящерки, пропадая и появляясь снова, неуловимо быстрые, моментальные. С тихим треском они спустились к ближайшей розетке. Внутри что-то чиркнуло, зажужжало и в нос ударил запах сожжённых проводов. С хлопком взорвалась лампочка в старом абажуре и на плечи посыпались тонкие стеклянные осколки.
   С тот же момент погас свет на кухне, и дверь распахнулась. Отец метнулся через всю комнату к счётчику и резко повернул тумблер. На пороге стоял перепуганный не на шутку брат и беззвучно открывал рот. За его спиной мама и бабушка размахивали руками и тоже без конца открывали рты.
   Через несколько минут Вика, дрожа разнокалиберной дрожью, уже сидела на кухне. Не сводила глаз с яркого огонька свечки, зажжённой бабушкой, грела руки о чашку с крепким чаем и потихоньку начинала слышать. Мама аккуратно, частой расчёской вычёсывала из её волос мелкое стекло.
   В дом ударила молния.
   В дом ударила молния! - вот что обсуждали за столом. И поскольку притянула разряд антенна, от которой за зиму отвалился провод-громоотвод, Вике досталось больше всех, ведь она была в комнате, где стоял и счётчик, и телевизор. Даже радио и то сгорело. Папа и Валерка были во дворе и только грохот услышали, ну и тряхнуло слегка. А на кухне просто погас свет, все провода и лампочки остались целы. Но в комнате молния натворила много бед. Проводка сгорела, оставив чёрное граффити по периметру стен, телевизор и радио вышли из строя.
   - Господи святы, - тихо причитала бабушка, - как не загорелись только?
   Пока семья обедала, не чувствуя вкуса ни салата, ни супа, заходили взволнованные соседи, сетовали на отключение электричества, утешались, что обошлось без пожара. Дядя Коля обещал зайти вечерком - помочь отцу починить телевизор.
   Валька допивал молоко, не без недовольного пыхтения и стонов, а Вика пыталась взять себя в руки. У девушки была причина бояться грозы. Причина родом из детства. Особенно, если гроза приходила с восточной стороны.
   На улице быстро светлело. Дождь так и не решился пролиться над этой деревней, уплыл вместе с глухо погромыхивающей тучей на юго-запад. Из-под её белесого языка выглянуло смущённое и растерянное солнце. Стоило первым лучам коснуться вершин берёз и могучих лип, как воздух заполнился звенящим щебетом, жужжанием, писком и треском. Виртуозными полётами стрижей и гортанными далёкими выкриками лесных воронов.
   - Мам, ты же знаешь, я люблю грозу, только без взаимности, - вздыхала Вика, сидя посреди разложенной на диване одежды. В комнату заглядывало медовое солнце. От лёгкого ветра, залетающего в раскрытое окно, тюлевая занавеска ласкала бахромой краешек стула. Отец осторожно снимал со стены сгоревшие провода.
   - Ну, молния два раза в одно место не попадает. Значит, можно больше не бояться. Теперь ты у меня везучая, самая счастливая девочка, - мама всегда находила плюсы в любых неприятных ситуациях.
   - Очень счастливая, - буркнула вполголоса Вика. Прошлая осень и зима оставили на память незаживающую рану по имени Рома. И твёрдое убеждение, что в любви, да и просто по жизни, Вике не везёт. Двойное предательство - это уж слишком.
   Вечный нерешаемый выбор, что проще и легче: продолжать страдать или заставить себя забыть?
   - Это на самом деле счастье, что ты цела. И дом тоже. Подумать только, - мама тяжело вздохнула, - а ведь мог и пожар быть.
   А Вика вдруг представила, как от обугленных проводов загораются обои, старенькие обои с рисунком берёзовых веточек, что по ошибке наклеили вверх тормашками и от этого стены превратились в сказочный лес с фантастическими деревьями. Как чернеет потолок, и красно-коричневая дорожка на полу расплавляется от жара в чёрную тягучую лужу. А огонь съедает без разбора занавески, кружевную скатёрку на комоде, стопку детских книжек на деревянной этажерке, Валькины и старые Викины игрушки, одежду, разложенную на диване. И теперь уже нет у них деревенского дома. Места, где Вика провела всё летнее детство и куда можно сбежать от всех городских проблем и жестоких сердцеедов.
  Непреодолимо захотелось на воздух. Словно вдруг стало тесно в этом любимом и уютном маленьком домике. И во всей деревне. Даже, может быть, во всём мире. Иногда его границы сужаются, стоит случиться чему-нибудь из ряда вон. И первой жизненной необходимостью становится поиск возможностей расширить их. Любым способом. Да хотя бы новым путешествием.
   В сенях послышался топот и через пару секунд на пороге появился Валеркин друг - Стасик.
   - Здрасьте, а Валерка дома? - выпалил мальчик почти на одном дыхании.
   - Здравствуйте, Станислав, - вежливо улыбнулась мама, - Валера, наверное, в огороде.
   И мальчишку будто унесло волной. А ещё через пару минут в сенях послышался топот уже четырёх ног.
   - Что, прям в берёзу в поле? - услышала Вика голос брата.
   - Да! Она чёрная и дымится!
   - Вообще-то, - вдруг тон Валерки стал очень важным, - молния прям в наш дом попала.
   - Хорош выдумывать.
   - Я тебе тремя сникерсами клянусь. Смотри.
   В комнату завалились мальчишки, похожие словно братья. Оба тёмные, кареглазые. Только Стасик был чуть потолще, а Валерка худой, как щепка. Их частенько путали, хоть все проказы они устраивали вместе. Но для усиления близнецового эффекта они даже старались одеваться одинаково.
   - Видишь, - кивнул Валерка на стены, что поверху словно вымазали углём, - это от молнии. И света у нас нет, и телека, - на последних словах Валька помрачнел.
   - У нас света тоже нет, - с деловым видом заявил Стасик.
   - У всей деревни нет! А молния попала в нас! - терпение мальчишки кончалось, - Не веришь?
   - Ладно, верю. Только это - ничего интересного. У вас пожара нет, - совершенно спокойно парировал пацан.
   - Да, жалко, что не загорелось, - вздохнул Валька.
   - Ага, а берёза на горе горит! То есть, сгорела уже, пока мы тут болтаем. Поехали смотреть! - и Стасик, схватив друга за локоть, утащил в сени.
   - Мам, мы на гору, до берёзы, - успел крикнуть Валерка на ходу.
   - Осторожнее! - мамино напутствие, если и было услышано, только как пустой звук.
   Солнце уже вовсю припекало, возвращая лето, словно и не было никакой грозы. Когда мама и Вика вышли на улицу, пацаны уже были в дальнем проулке. Мелькнули их ярко-синяя и голубая футболки, блеснули спицы и мальчишки скрылись за поворотом.
   А на склоне далёкого холма чернела царапина, словно кто-то неудачно черкнул тушью на безупречном жёлто-зелёном полотне великого художника Июня. В редко-облачное небо от царапины поднимался серый дымок.
   А раньше там росла берёза. Огромная, старая, раскидистая. Берёза - загадка, берёза - призрак, луговая забава фата-морганы. Такая далёкая, что в полуденном зное крона дерева расплывалась неясными синими очертаниями. Поутру крутой склон холма закрывал её от восходящего солнца, закрашивая малахитовой тенью весь луг до самого леса. И лишь на закате берёза одевалась золотисто-персиковой пыльцой и становилась реальной. Теперь на её месте остался лишь обугленный, дымящийся ствол.
   Вика с лёгкой грустью осознала, что очень завидует мальчишкам. Нет, сгоревшее дерево её не интересовало, а вот возможность сбежать куда глаза глядят, ехать пока не занемеют запястья, крепко держащие руль, пока не заноют икры на крутом подъёме, пока не появится из-за склона новая гора или стремительный спуск, манила и не давала покоя.
   - Мам, я тоже поеду кататься, а одежду завтра разберу, ладно?
   - Пригляди там за мальчиками.
   - Вот ещё. Не маленькие.
  Озеро с часами и другими гадкими вещами.
   Во дворе Вику ждал старенький, но крепкий, ещё папкин, с "высокими" колесами велосипед "Десна". Сколько было восторженных вздохов и радостных визгов, когда она - пятилетняя, восседая на детском сиденье впереди, вцепившись в руль где-то посередине, и папа, уверенно и спокойно крутящий педали, меряли оборотами звёздочки все тропки и дорожки деревни. А потом девочка научилась кататься сама и получила велосипед в наследство.
   Ах, эти велосипедные путешествия. Лет с одиннадцати, когда Вике было разрешено "заглянуть за горизонт", они стали единственным её развлечением в деревне. Конечно, в соседнем Колково по выходным устраивали сельские дискотеки, но Вику туда совершенно не тянуло. Пить пиво и общаться с местным контингентом - сомнительное удовольствие. Вике больше по душе были головокружительные и сердцезамирательные спуски с крутых окрестных гор и подёрнутые голубоватой дымкой новые загоризонтные пейзажи.
   На дискотеках в Колково тусовались в основном ребята и девчонки с Центральной улицы, ну и те, кто входил в их компашку. Вика себя к таковым не относила, хотя сосед и друг детства - Андрей раньше часто звал её с собой. Но они, с лучшей подружкой Яной, гордо подняв носики, закатывали глаза и с демонстративным пренебрежением высказывали своё городское "фи" на эти колхозные развлечения.
   На самом деле это был протест, вызов всей деревенской тусовке.
  Да, это выглядело именно так. "Не такой, как все, и не любишь дискотеки". К творчеству Земфиры у Вики было особое отношение. Но и за девочку с плеером она запросто могла сойти.
   В четырнадцать это казалось невероятно круто - плыть против течения. В семнадцать - выпендрёжной глупостью. Но ярлык уже закреплён. Ну, значит, будет так. И это совсем не повлияет на их дружбу с Андреем. Именно дружбу, без малейшего намёка на романтику.
   Вика немного грустила о счастливом детстве, когда они втроём с Андреем и Яной сидели в песочнице, устраивали всяческие проказы, за что, бывало, крепко попадало, отправлялись в далёкие походы, на соседнюю улицу, а потом и в соседнюю деревню. Дружили, ссорились, мирились, проводили вместе каждые летние каникулы здесь в Высоково. Но это лето началось как-то неправильно. Обычно друзья приезжали гораздо раньше, и Вика редко оставалась здесь в одиночестве.
  
   За околицей деревни вперёд уходила хорошо укатанная колея до соседней Камышовки. Вика не раз ездила по ней и прекрасно знала, что скрывается за каждым поворотом.
   А слева дорога поднималась в небо. Змеилась по отвесному склону, вела в золотисто-зелёные поля под светлым куполом, манила неизвестностью, обещая невероятные открытия. И пугала высотой.
   Вика уже собиралась свернуть на свой любимый маршрут: полузаросшую дорогу к берёзовой роще, что полого спускалась по краю оврага, мимо клубничных полян и выходила к деревенским выселкам, как вдруг заметила на самой вершине холма мальчишек. Валька и Стасик махали ей и энергично звали за собой. Пожав плечами, девушка решилась на сложный подъём. Стоило ей свернуть на этот путь, как мальчишки тут же пропали из вида, вероятно, нырнув вниз по противоположному склону.
   Мышцы зажгло уже через пару оборотов звёздочки. За зиму Вика отвыкла от велосипеда, да и подъём всё-таки оказался слишком крутым. И как только мальчишки так быстро поднялись?
   А на двух третьих подъёма Вика окончательно выдохлась, слезла с велосипеда и, уперевшись руками в руль, поплелась, упрямо толкая его вперёд. Ноги с непривычки занывали, то и дело притворяясь синтепоновыми, с тонкими иголками в пятках. Но отниматься им никто не разрешал.
   "И если есть путь в гору - то будет путь с горы.
   А если будешь спорить - то выйдешь из игры".
   Вспомнилась песня из репертуара их школьной почти рок-группы. Той самой, где Ромка сидел на барабанах. Сашка и Димка стирали пальцы до крови струнами гитары и баса. А тексты и вокал были заслугой Вики. Хотя, перепевка "Ромашек" Земфиры - бесспорного хита этого сезона - тоже удалась как нельзя лучше. И даже принесла им победу в районном межшкольном конкурсе. И вся их компания потом ещё долгое время приветствовала друг друга словами песни.
   "Ромашки" выбрал Ромка. Наверное, именно из-за созвучия. Ро-Машки. Что-то было в этом символичное. Жаль, что Вика так поздно узнала о присутствии в списке Ромкиных любовных планов некой Машки.
   Но всё уже в прошлом. Привет, ромашки, как говорится.
   Платите в кассы. Читайте книжки.
  
   Только не будет теперь никаких песен. Всё останется стихами. Песни пишут счастливые люди, а стихи - удел разбитых сердец.
  
  Дурной мальчишка.
  Ушёл. Такая фишка.
  Нелепый мальчишка.
  
   Если б только знать заранее и не влюбляться в дурных и нелепых мальчишек...
  
   Вика поднялась на вершину. За спиной осталась деревня, укрытая зелёными кронами тополей. Вдалеке темнел необъятный сосновый лес, а впереди дорога обрывалась крутым склоном.
   Пацанов и след простыл, чему Вика, в общем-то, не удивилась. Вполне в их духе. Позвать и свалить, не дожидаясь. И отчего она, в общем-то, не огорчилась. Прошло то время, когда они с Валькой колесили вместе по окрестностям Высоково. Брат уже давно не нуждался в ней ни как в подружке, ни как в няньке.
   Но зачем тогда мальчики звали её?
   Спускаться на велике Вика не рискнула. После зимнего перерыва она немного потеряла навык экстремального вождения велосипеда и чувствовала себя не очень уверенно. К тому же, тормоза никто пока не подтянул. Совсем не хотелось ломать ногу или ещё что-нибудь в самом начале лета. А спускаться надо было обязательно. Там, внизу тусклым зеркалом поблёскивала поверхность озера.
   Пацанов на берегу не было. Это Вика поняла, пробираясь по зарослям таволги. Слишком было тихо. А там, где Валька и Стасик, тихо быть не может. Ну значит, укатили дальше, к своей сгоревшей берёзе. Догоню, по макушке настучу - решила Вика, рассердившись от таких дурацких догонялок. Она оставила велосипед внизу, а сама вскарабкалась на крутой берег.
   Очень странным местом оказалось это озеро.
   Издалека, с вершины холма оно выглядело вполне обычно. А вот вблизи... Поначалу Вика просто замерла от открывшейся перед ней очаровательной картины, будто сюжета японской миниатюры. Над самой водой расплела зелёные косы плакучая ива. Склонилась словно девушка над зеркалом, что затаив дыхание рассматривает своё отражение. Тонкие прутики, как нити изумрудных бус, ниспадали до глади пруда, продолжаясь в отражениях, через тонкую грань, сшивали в одно целое реальный мир и зазеркалье.
   А на поверхности воды цвета молока и стали серело полутораметровое бетонное кольцо с зубчатыми разноуровневыми краями. Вода стояла у самого нижнего края, готовая вот-вот ринуться вниз, но ни течение, ни ветерок не смели колыхнуть гладь и вызвать движение в этом мире тишины и спокойствия.
   В сумерках будто остановилось время.
   "Двадцать ноль ноль" - показал маленький серо-зелёный экран. Двоеточие мерцало в ритме ударов сердца, а цифры застыли на месте. Слишком долго, гораздо дольше минуты висели на экране двойка и три нуля.
   Слишком долго девушка носила на себе напоминание о том, кого следовало бы сразу забыть.
   Вика отстегнула мягкий пластиковый браслет. Прижала к губам холодное стекло. Зажмурилась, размахнулась и швырнула часы в озеро. Не открывая глаз, услышала тихий всплеск, представила, как на поверхности расходятся круги, как вода заливает дисплей, и часы, плавно переворачиваясь, опускаются в мягкое облачко ила. А лёгкие волны уже добрались до бетонного кольца и заплеснулись внутрь, нарушая недвижность и безмолвие.
   "И меньше всего нужны, мне твои come back' и..."
   Вика села на траву, спрятала лицо в ладонях. Но плакать она и не думала. Боль прошла, словно её выжгло той вспышкой молнии, оставив в душе чистый, белый свет. Но пока ещё было жаль той беззаботной лёгкости, всепроникающего счастья, что билось в груди, когда она думала, что любима по-настоящему.
   Но всё это осталось в прошлом году. В прошлом - двадцатом веке. В прошлом - первом тысячелетии.
   Теперь всё будет по-другому. Она стала другая.
   А завтра будет целое лето... первое лето нового тысячелетия. И новая жизнь.
  
   Вика открыла глаза, огляделась. Солнце село. Спряталось в туманных испарениях, что поднялись от перегретой за день земли. С болота потянулась холодная, вязкая тишина. Каждый неосторожный шорох далеко разносился в набегающих сумерках, стелился над водой, улетал в темнеющее небо.
   Где-то за склоном берега послышался звук шагов в высокой траве. Вика решила, что это вернулись мальчишки и вскочила навстречу. Но сразу остановилась, увидев сквозь тонкие ветви ивы мужчину. Незнакомец словно крался к берегу, настороженно озираясь. Пришлось спрятаться за необхватный ствол и затаиться. Мужчина исчез под берегом, и Вика услышала приглушённый разговор.
   - Наконец-то, чего так долго? - спросил кто-то. Голос скорее всего принадлежал молодому парню.
   - Тихо ты, - буркнул мужчина.
   - Достал?
   - Достал. Ты уверен, что место надёжное?
   Вика затаила дыхание. По пальцам, что вцепились в гребешок ивовой коры, пробежал длинноногий паук, и Вика судорожно встряхнула рукой, едва удержавшись от вскрика.
   - Я тебе отвечаю. Сюда не ходит никто. Смотри, вот здесь будет.
   - Чё-то не внушает доверия...
   До самого затылка поднялись противные мурашки и лицо зажгло от страха и отвращения из-за такого нечаянного подслушивания.
   - Ты сам говорил, при себе держать не можешь. В деревне тоже не вариант.
  
   Послышался шорох, словно по бетону протащили кирпич и через полминуты из-под берега вышли двое. По зарослям таволги они молча прошагали всего в паре метров от брошенного велосипеда, но не заметили его.
   С часто бьющимся сердцем Вика вышла из-за дерева. По направлению к лесу быстро удалялись две фигуры. Девушка не ошиблась, судя по телосложению, мужчину сопровождал парень. Невысокий, худощавый, в тёмной куртке с серебристой, светоотражающей полосой на спине. Широкий зигзаг от плеча до плеча - символическое изображение молнии.
   Когда загадочные посетители туннеля скрылись из вида, Вика осторожно спустилась под берег. Прямо в его склоне зиял тёмный вход.
   Сводчатый коридор, высотой в человеческий рост уходил вперёд, под пруд, в сторону бетонного кольца-слива. Вдалеке едва брезжил свет и гулко капали редкие капли.
   Ну очень странное место, в самый раз тайники устраивать. И кому в такой глуши понадобилось строить столь грандиозное гидротехническое сооружение?
   В душе боролись инстинкт самосохранения и любопытство. Хотя Вика предполагала, что здесь может быть спрятано. И от этих мыслей становилось совсем не по себе. Есть вещи, которые нельзя держать дома или спрятать в деревне.
   Вика всё ещё стояла у входа в туннель, как вдруг издалека донёсся отголосок отчаянного вопля: - Ви-и-ка-а!
   Тревога и страх разом сковали плечи девушки. Она рванулась назад. Непослушными, словно ватными, руками выволокла из травы велосипед и, толкая его перед собой по мокрым зарослям, попыталась побежать. Кусты таволги и колючек мешали двигаться быстрее, цеплялись за ноги и спицы, а в переднюю вилку тут же набилась куча травяного мусора. Тишина, что застыла над лугом, пугала. Только треск кузнечиков звенел в ушах. И страшнее становилось от того, что крик больше не повторялся. Из головы не выходили те двое из туннеля.
   А если они бандиты, какие-нибудь отморозки и уже накачались своей химией? И чем-нибудь угрожают мальчикам? Как она сможет помочь? Кто потом поможет ей самой? Кричать и звать на помощь в такой ситуации слишком рискованно. Ведь могут прийти совсем не те, кто хочет помочь.
   На глаза навернулись слёзы, и сердце от страха решило закопаться куда-то поглубже, мешая сделать очередной глоток сырого и горького от тревоги воздуха. Травостой поднялся тёмной волной, угрожая затянуть в свои зыбучие сети. Впереди чернели заросли кустов, округлыми холмиками они возвышались над сумеречным лугом. Остро запахло крапивой и сквозь джинсы ноги царапнули тысячи тонких иголок. Велосипед странно потяжелел, Вика с усилием подтаскивала его за собой. На этом странном лугу Вике стало совсем не по себе, настолько тоскливо и жутко, что захотелось поскорее выбраться поскорее, всё равно как, пусть даже через непролазные заросли всё сильнее сыреющей травы.
  Ориентиром служили лишь темнеющие на фоне неба опоры линии электропередачи. Они цепочкой выстроились по вершине Северного холма, у Колковского леса делали крутой поворот и спускались по склону, совсем недалеко от берёзы, и уходили в сторону Камышовки. Вика хорошо знала их расположение и то, что от сгоревшей берёзы она уж точно найдёт дорогу домой.
   За кустами появилась полузаросшая тропинка, трава здесь не была такой высокой и можно было ехать. Ноги отказывались слушаться, но страх придавал сил, и отключал ту часть мозга, что просто вопила от усталости. К счастью, путь лежал вниз, под горку. Уклон был хороший, так что даже педали крутить не требовалось, только руль держать ослабевшими руками, да не бояться смотреть по сторонам.
   Едва затормозив, Вика спрыгнула с велосипеда. Вокруг дерева, точнее того, что от него осталось, на примятой траве валялись обгоревшие ветки, пожухлые листья, угольки и... педаль от Валькиного велосипеда. Дрожащими руками Вика подняла её. Под ногами тускло блеснул металлический цилиндрик - сухарь крепления. Его Вика сунула в карман джинсов, а педаль пристроила на багажник. Огляделась, но пацаны словно растворились в оглушающей тишине, лишь где-то далеко за озером надсадно скрежетал коростель.
   От берёзы осталась только растрескавшаяся кора, что огромными ломтями, словно кожух, стояла на узловатых, чёрных корнях, вымытых дождями из глинистой почвы. Сквозь прорехи виднелась обугленная древесина, а выше просвечивало молочное небо. Дерево выгорело изнутри.
  Байка ходила про это место. Всплывала периодически через пару-тройку лет, сводя с ума деревенских искателей приключений. И каждое поколение свято верило, до определенного возраста, что место здесь заколдованное. Имя ему - телепорт. Обойдёшь берёзу три раза и окажешься там, где захочешь. Но Вика в сказки не верила, легенды проверять не собиралась и ни в каком особом месте оказаться не мечтала.
   А по склону холма, теряясь в складках тёмно-зелёного бархата, спускалась к деревне едва заметная дорожка. И на ней, вдруг вынырнув из-за пологого пригорка, показались фигуры. Одна повыше и две пониже, с велосипедами.
   Не теряя времени, Вика рванула вниз по склону. Ненадолго силуэты скрылись в ложбинке, потом появились снова, и теперь Вика могла разглядеть и Стасика, волочащего свой велик, и Вальку, что брёл, понуро опустив голову, и с ними рядом парня в чёрной куртке, со светоотражающей молнией на спине...
   - Эй! - крикнула Вика, уже не раздумывая, - не трогай их! Слышишь? Я здесь с собакой! Казбе-е-ек!!!
   До парня, видимо, донеслись обрывки её гневных окриков. Он медленно повернулся, на пару секунд застыл, приглядываясь к тёмной точке, несущейся по склону, равнодушно развернулся, что-то сказал мальчишкам - Вика успела засечь их дружные кивки - и так же неспеша пошагал дальше, вниз к деревне. Через минуту Вика оказалась рядом с мальчишками.
   - Что он вам сделал?! - налетела она на пацанов, - О чём говорил? Обидел?!! - заметила в глазах брата слёзы, - Отвечайте! - строго взглянула на тихонько шмыгающего Стасика.
   - Ничего не сделал, - виновато прошептал он.
   - Проводить нас хотел, - поднял глаза Валерка.
   - Куда?
   - К деревне. Мы тут... - Валька осёкся, оглядываясь на велосипед без педалей.
   - Искали... вот, - покаялся Стасик и отцепил с багажника гнутую железку.
   - Отвалилась, пока по траве брели. Вторая где-то там. Мы тебя крикнули, а тут вот он, - брат кивнул в сторону давно скрывшегося за склоном парня, с грустью посмотрел на велик, - теперь мне от папки влетит, Инвайт на мою голову.
   - Не влетит, - Вика порывисто обняла брата, потрепала по макушке, - вот вторая, - показала на свой багажник и достала крепление из кармана.
   - Фу-уф! Пронесло! - воодушевился брат, - Бол-спас! - выдал одно из своих фирменных сокращений, - А ты зачем про собаку кричала? И кличка такая грозная - Казбек.
   Вика пожала плечами - сгоряча чего только не придумаешь. Но ведь сработало - этот парень ушёл.
   А как он уходил... Небрежно и неспеша, словно хищник на своей территории. Развёрнутые плечи и капюшон куртки, чуть съехавший на бок и оттянувший воротник. Руки в карманах. Вразвалочку, снисходительно неповорачиваясь к какой-то истеричке, зовущей несуществующую собаку.
   Девушка нахмурилась. Глупо она выглядела, наверное. Хотя, какая разница? Нечего переживать из-за этого начинающего гангстера. Она его наверняка больше никогда не увидит.
  
   Пристроив педали на багажник, мальчишки унеслись под горку вниз. Стасик впереди, привстав словно в стременах, а Валька следом, едва успевая отталкиваться носками кедов и каким-то чудом чудесным удерживая равновесие.
  
   Вика задержалась чтобы повыдёргать траву из велосипеда и вытряхнуть мусор из кроссовок. Над бескрайним сумрачным лугом вдруг тревожно ухнул филин. Звук медленно растворился в темноте и следом замолчали кузнечики. Даже коростель затих где-то в глуши. В наступившей тишине Вика явственно ощутила тяжёлый, тревожный гул. Будто глубоко под землёй запустилась гигантская турбина или заработал мощный двигатель. Под ногами прошла вибрация. Спустя пару мгновений эта дрожь земли почти исчезла в далёкой глубине. Осталось лишь слабое гудение, словно фон от включённой на полную громкость, но молчащей концертной колонки.
   Вика оглянулась на сумрачную тропинку позади и поспешила догонять мальчишек.
   Всё-таки очень странное место, этот пруд с кольцом-переливом.
  
   А дома после остывшего ужина и крепкого выговора от родителей за позднее возвращение - причём, Вика оказалась дважды виновата - она присела на краешек Валькиного дивана, легонько потрясла за плечо сопящего в стену пацана.
   - Ты видел пруд? - наклонилась она к его уху.
   - Какой ещё пруд? - недовольно буркнул мальчик.
   - За горой, после поворота на Камышовку.
   - Не видел и видеть не мог. Нас там не было, - так и не повернувшись ответил Валерка.
   - Как это не было? Вы мне с вершины Сокольной горы махали.
   - Мы? - вскинулся в постели мальчишка, - Да мы совсем другой дорогой ехали. От Колковского леса, через поле до берёзы.
   - Очень странно...
   - А что за пруд?
   - Ничего, обыкновенный пруд в чистом поле. Спи.
   - Ну Вик? - заинтересовался брат.
   - Спи, завтра расскажу, - Вика укутала братца по макушку и чмокнула через одеяло.
   - Ой, фу, - Валька закопался ещё глубже.
   А Вика вдруг поняла, насколько она на самом деле любит этого временами вредного, но в целом доброго, отчаянного искателя приключений. Она здорово перепугалась, особенно когда увидела рядом с ним этого - из туннеля.
   Но несмотря на благополучное завершение приключения, её никак не покидали тревожные мысли. От удара молнии в берёзу и в антенну было не по себе. Исчезло чувство безопасности, а реальная возможность пожара совершенно лишила спокойствия. Чужаки, спрятавшие что-то в туннеле под прудом, вызывали злость и возмущение, словно они закопали свою гадость прямо в Викином огороде. И нахальное игнорирование её этим парнем в куртке со светлой полосой добавляло в общий коктейль бешенство.
   И не много ли молний для одного дня?
   Но было и ещё кое-что. Воспоминания из глубокого детства, такого далёкого, что Вика и сама сомневалась в их достоверности. Но она помнила.
   Помнила светящееся кольцо в ночном небе, плохо скрытую тревогу в глазах бабушки и собственный пронзительный плачь от сильного детского испуга. Всё это было с ней?
   - Не бойся, милая, не бойся, это просто гроза такая, - успокаивала Вику бабушка.
   Но в тёмно-синем небе продолжало пульсировать электрически-фиолетовое кольцо. В небе с восточной стороны, где-то там, над обнаруженным сегодня очень странным прудом.
  
  Спасатель.
  - Ну, ба-а, я не хочу-у, - слышалось сквозь сон из кухни.
  Вика едва приоткрыла глаза, похлопала по стулу у кровати.
  Сколько же время? И где часы? А точно... в пруду.
  - Ну сколько можно его пить? - занывал на кухне Валерка, - меня Стасик ждёт.
  Пока Вика одевалась и заправляла постель, братец умудрился улизнуть обратно в комнату, оставив нетронутой чашку молока, что заботливо налила бабушка.
  За завтраком бабушкой же, в свете последних событий, было принято решение о продаже молока. Излишки всё равно не съедались, даже в виде творога. Для этого было составлено объявление и после завтрака состоялось торжественное наклеивание тетрадно-клетчатого листочка на стену деревенского магазина. Церемонию проводили Вика и мама, а Валька стоял рядом и с невозмутимым видом ожидал покупки мороженого. Ещё и горд был, ведь именно благодаря ему у них теперь есть маленький семейный бизнес.
  Мороженое холодило губы, а лицо обдавало жаром позднего июньского утра. Вика возвращалась из магазина знакомой с детства дорогой.
  Асфальтированная, потрескавшаяся, она словно мост соединяла две улицы. Нижняя, на которой жила Вика - ещё сохранила очарование старины и радовала глаз деревянными кружевами цветных наличников и карнизов, просторных крылечек, резных дощечек заборов, раскидистыми букетами пионов в полузаросших палисадниках. А центр села облюбовали приезжие богачи, выстроившие коттеджи в живописной тихой деревеньке с минимально необходимым уровнем "цивилизации". Как то: магазин с полным городским ассортиментом, телефонная сеть, что странным образом до сих пор работает и даже асфальтированная дорога. По старой памяти местные называют её Трассой, хотя пробки на ней случаются только из-за упрямых коров, а в вечерний час пик нередки ДТП из одних только велосипедистов.
  Село Высоково нашло себе удобное местечко меж двух гряд высоких холмов, что тянутся с северо-востока, от бескрайнего соснового леса, на юго-запад, до березовых рощ с опушками покосных лугов. А у их подножья приютились полторы сотни домов, разбежались на две улицы и хутор за черёмуховым болотом. Петляющий среди зарослей ручей, что в былые времена гордо именовался рекой Миянгой, за лето покрывался ковром ряски, пересыхал, лишая пацанов рыбалки. Единственный деревенский пруд Жерелка с илистым дном в жаркие дни превращался в котелок с мутным бульоном. А в прохладную погоду и по вечерам из прибрежных зарослей доносился хор возмущённых лягушек.
  Вика подумала про пруд с кольцом-переливом и обрадовалась, что брат благополучно забыл про него. Купание в неизвестном водоёме, к которому регулярно наведываются подозрительные личности, никак не походило на безобидные летние развлечения. Хватит с мальчишек и деревенского.
  Валька с тоской посмотрел в его сторону, перевёл взгляд на маму.
  - Даже не думай, вчера вечер был холодный, - мама угадала его мысли, даже не взглянув на сына. - Вот постоит тепло дня два и пойдёшь купаться.
  Дня два! Это ж целая вечность.
  - Ничего, лето длинное, успеете отмокнуть в этом болоте, - мама продолжала читать мысли, но свои ответы предпочитала озвучивать.
  А на повороте с Трассы Вальку поджидал Стасик. Нетерпеливо перетаптывался, глаза горели предвкушением новых проказ.
  - Только в воду не лазить! - строгое мамино напутствие долетело до мальчишки лёгким дуновением ветра.
  Ребята были лучшими друзьями и отличными хулиганами. Отпетыми, как признавались сами, едва ли понимая смысл этого слова. Деревенские кошки, завидев эту парочку, спешили скрыться с глаз, собаки, осторожно помахивая хвостами, торопливо удалялись по неотложным собачьим делам. Косари с матюгами разбирали поставленные посреди покосов шалаши; рыбаки, ругая мальчишек на чём свет стоит, вытаскивали из пруда связки пенопласта - погибшую во время ожесточённых боёв флотилию; а бабушки загоняли домой малышню, едва ребята показывались на улице. Справедливости ради стоит сказать, что мальчики, в общем-то, были добрыми и зря никого не обижали, просто иногда так получалось. Да и не только они хулиганили в деревне, мало ли другой шпаны. Но все подвиги безоговорочно присваивались им, так как не было в деревне персонажей более шумных и колоритных.
  А ещё Валерка рос полной противоположностью сестры. И внешне, и по характеру. Вика отличалась спокойствием и строгостью, частенько излишней. Эта правильность иногда раздражала её саму, но стоило куда-нибудь "влипнуть", как события начинали развиваться по сценарию фильма-катастрофы. Вообще, Вика считала, что ей везёт. Как утопленнице в банный день. Особенно на всякие приключения. Вчерашняя история тому пример.
  Телевизор, кстати, помог починить сосед. А проводку заново провёл папа, чертыхаясь и проклиная грозу, провода, производителей крепёжных изделий и неправильные углы деревенской избы. Только в сенях наладить освещение так и не получилось. Проводка, как ни странно, была цела и невредима, но ни замена лампочки, ни перебранный выключатель не помогли.
  После родители долго собирались, а потом взяли и быстро уехали в город. И сразу стало как-то тихо и тоскливо. Лучшая подружка Яна должна была приехать ещё вчера, но пока от неё - ни слуху, ни духу. А уж про приезд Андрея и подавно ничего известно не было.
  Данные обстоятельства серьёзно удручали. Потому что Вика рассчитывала хоть как-то отметить своё семнадцатилетие. С друзьями. А они так вот вероломно решили не приехать вовремя. И даже не удосужились сообщить об этом. А до праздника оставалось всего два дня.
  На клубничной грядке под широкими тёмно-зелёными листочками прятались две крупные ягоды. Самые первые. Для Вики и Валерки. Наверное, как раз должны были поспеть ко Дню Рождения. Вика обожала клубнику, любила её за раннеспелость. За то, что она уже радовала своим кисло-сладким вкусом и непередаваемым ароматом, пока до остальных ягод было ещё далеко.
  Садовую клубнику деревенские звали викторией, так уж повелось. И Вика с детства гордилась, что в тёзках у неё самая вкусная ягода. Точнее хотела бы гордиться, потому что на самом деле, носила совсем другое имя. Настолько редкое и вычурное, что заставляло свою хозяйку, стесняться и сокращать его до всем привычной "Вики".
  От скуки Вика вывезла из двора велосипед. Её больше не тянуло в путешествие, она лишь прокатилась по центральной улице села, уговаривая себя, что некоторое общение с приятелями ей совсем не повредит. Но уговорить не получилось, то ли, потому что знакомых девчонок она не увидела, то ли, потому что ей повстречались только друзья Андрея: Макс и Ден - весёлые, но уж слишком отвязные личности. Ради приличия Вика махнула рукой и сделала вид, что очень спешит.
  По пути домой она решила выцепить брата, который - кто бы сомневался! - был на пруду.
  Но совесть его должна быть чиста. Следуя повелению матери: в воду не лазить, мальчишка пересекал водоём на плоту.
  В старый деревянный поддон были напиханы пустые пластиковые бутылки, пенопласт, ещё какой-то плавучий мусор. В целом конструкция удерживала парнишку, хоть временами крен был серьёзный. А он, довольный, с чувством превосходства, отталкиваясь от дна шестом, плыл в сторону заводи с жёлтыми кубышками.
  Кроме сестры, с берега за Валькой смотрела ещё одна пара ярко-голубых, огромно распахнутых глаз. Девчушка лет пяти неотрывно следила за отважным прудоплавателем, ловила каждое его движение. Она глядела с восторгом и трепетом, то и дело заправляла золотистые вьющиеся прядки за ухо, а бессовестный ветер снова высвобождал их, закрывая желанный образ.
  А ещё среди прочей вопящей от восторга малышни, сидели на полотенце две девочки постарше, примерно Валькиного возраста. Хихикали, пряча лица, украдкой посматривали на Валерку, пересыпали тёплый песок в ладошках. В их глазах и улыбках явственно читалась насмешка, приправленная лёгким презрением, снисходительное ожидание чужого грандиозного кораблекрушения.
  Пока Вика рассматривала девчонок, по берегу пронёсся вздох, словно ледяной вихрь, и разом наступила тишина. Только перевёрнутый вверх тормашками плот покачивался на лёгких волнах.
  Вика ждала, что вот-вот рядом покажется мокрая и довольно фыркающая физиономия брата, но вода всё успокаивалась, успокаивалась... Нет-нет-нет, он же умеет плавать. Текли бесконечно длинные секунды. Раз... два... три... давай же, вынырни... пять... нет, так не бывает...
  - Валька!!! - грянул отчаянный крик над притихшей водой. Ноги не сразу послушались, Вика поскользнулась на глине, неуклюже побрела по мелководью, плохо представляя, что происходит. Это в кино спасатели бесстрашно бросаются в воду, ныряют, подхватывают у самого дна бездыханное тело и поднимают его на поверхность. А она не спасатель...
  - Валька! Валька! Валька, - голос дрожал и срывался. Плот безмолвно качался впереди, а малышня на берегу затаила дыхание. Слёзы застилали глаза, сердце забыло свой ритм, мечась и теряясь в огромной грудной клетке. Вода колыхалась у самого рта, а мокрая одежда стягивала тело. От страха совсем не было сил плыть. А плот всё также качался, качался, качался.
  С противоположного берега кто-то с разбегу бухнулся в воду, подняв сноп брызг. От слёз всё расплылось мутной радугой. Вика не могла остановить безумную чечётку зубов и рассмотреть, кто решил прийти к ним на помощь. Только резкие взмахи рук, сверкающие на солнце брызги, истерические крики с берега:
  - Смотри! Он сейчас его вытащит!
  Впереди словно прошёл военный крейсер, в мгновение добрался до плота, нырнул и всё затихло. Снова долгие секунды убийственной тишины и вот на поверхности словно вырос бугор и тут же прорвался двумя тёмными головами.
  Вика смотрела широко раскрытыми от ужаса глазами, как её Валерку подтянули к берегу, перекинули через плечо, вынесли. Как его руки безвольно повисли, а потом так же безвольно упали вдоль тела, когда мальчишку положили на песок. Какие-то кукольные, неживые руки. Неживые... Нет!!!
  Девушка бросилась рядом на колени, принялась вытирать лицо, хлестать по щекам, бесконечно приговаривая:
  - Ну-ка дыши, слышишь? Открывай глаза, пожалуйста, Валера, посмотри на меня, дыши, живи!
  Она стукнула его по груди.
  - Да подожди ты, - кто-то резко оттолкнул её. - Воду вылить надо.
  Какую ещё воду? Вика плохо понимала происходящее, кроме того, что её брат... умирает?
  Вальку перевернули на живот, перекинули через коленку, и изо рта у мальчика полилась на песок струйка воды. От уверенного толчка в спину вылились последние порции, и Вика услышала судорожный вздох. Жуткий, булькающий кашель сотряс тело. Парень усадил Валерку и оставил на попечение сестры.
  Валька неглубоко и часто дышал, из лёгких слышались мокрые хрипы.
  - Вик, у меня всё норм... - прошептал он наконец и откинулся на горячий песок.
  Вика зарыдала, закрыв лицо руками. Неизвестный спасатель молча ушёл. А потом и все остальные разбрелись по домам. Купаться в тот день больше никому не хотелось.
  Вика долго сидела на берегу, обнимая брата, пыталась унять дрожь и свою и его.
  Деревенская молва быстро разнесёт по дворам, что на Жерелке в воскресенье чуть Белов Валерка не утонул. И уж, конечно, об этом рано или поздно узнает бабушка. И поэтому уж лучше сразу самим...
  Бабушка хлопотала на кухне.
  - Бабуль, - скромно начала Вика, - там на пруду ЧП небольшое произошло.
  - Я просто решил пошутить, - подключился Валерка, - всех напугать, как будто я утонул.
  Бабушка сдавленно охнула и села на табурет.
  - Но это всё понарошку, - перехватила Вика, - правда, всё в порядке, - голос предательски дрогнул.
  - Тебе мать что велела? - бабушкин тон не сулил ничего хорошего.
  - Я в воду не лазил, я за кувшинками, на плоту. Для Алёнки...
  - Вот родители приедут в субботу, они тебе таких Алёнок покажут! И Маринок добавят!
  - Не, Маринка ничего не просила, она только рядом стояла, - помотал головой пацан.
  Отложенное наказание совсем не испортило теперь уже беспредельно радостного настроения брата. Он снова был горд собой. Ведь ради девчонки он - ни много, ни мало - жизнью рисковал.
  А Вика пыталась вспомнить его спасателя. Высокий парень, чёрные плавки, мокрые волосы, так что не понять ни цвета, ни длины. Лицо... Вика мало что видела сквозь слёзы и яркие лучи солнца. Только когда он уходил, Вика успела рассмотреть широкую спину, развёрнутые плечи героя... Да, сегодня, он по праву им считался. И не требовал признаний и благодарности. Но пока он был рядом, выносил пацана на берег, переворачивал, словно игрушку, выливал из лёгких воду, от него исходило такое спокойствие и уверенность, что Вика даже перестала плакать. Это потом её накрыло, после его ухода, накрыло осознанием возможной непоправимости и собственной трусости и беспомощности.
  Валька застрял под плотом, испугался, стукнулся головой и тут же хлебнул воды. Дальше он помнил только горячий песок под спиной и заплаканное лицо Вики, склонившееся над ним.
   Всё-таки, как хорошо, что этот парень оказался рядом.
  Только Вика не могла ответить ровным счётом ничего вразумительного на настойчивые расспросы брата о своём спасителе. Высокий, сильный, спокойный - всё, что ухватила её память. А пришедший после Стасик лишь горестно сокрушался. Ведь на самом интересном месте его позвали обедать. А он бы тоже, за кувшинками для Маринки, или ещё для кого-нибудь. В общем-то, он и сам бы жизнью рискнул и друга бы спас, но не сложилось. А виной всему суп проклятый, куриный. И гречка с сосиской.
  Спецрасследование, что к вечеру провели ребята и опрос свидетелей, что были тогда на берегу, не дали никаких результатов. Какой-то незнакомый никому парень, взялся неизвестно откуда, спас Валерку и бесследно исчез. Мистика высшего сорта.
  Ребята уселись пошушукаться на веранде, изредка поглядывая на Вику, что, заткнув уши наушниками, листала привезённый ещё в прошлом году молодёжный журнал. Но именно азартный блеск в глазах ребят и их осторожные поглядки в её сторону, заставили Вику убавить громкость радио, хоть Земфира приглашала:
  Корабли в моей гавани
  Не взлетим, так поплаваем...
  - Я тебе отвечаю, это точно телепорт! - Стасик видимо устал доказывать, поэтому перешёл на повышенные тона, и его было хорошо слышно.
  - Хорош выдумывать, - зашипел на него Валерка. Вика скорее прочитала по губам, чем услышала.
  - Не веришь - поехали проверим. Три раза против солнца - и окажемся там, где захотим. Спорим?
  - Ага, поехали. Ты будешь должен мне пять жвачек и пружинку на два вечера.
  - А губа не треснет? Хотя, это ты мне будешь должен, потому что я прав. Итак, Сникерс большой и...
  - Никуда никто не поедет! - Вика вовремя вспомнила о бродящих в тех местах бандитах. - Никаких берёз, телепортов, прудов и прочего!
  - А подслушивать нечестно! - рассердился брат.
  - Вы на весь дом кричите, так даже мёртвый услышит.
  Валерка насупился. Стасик собрался и уныло побрёл домой. А Валька до ужина так и просидел в Тетрисе.
  Распределив всех коров по дворам, пришёл с работы дедушка, принёс пакет зелёного, сочного щавеля, и полкружки ароматной, пока ещё белобокой земляники.
  Стоило бабушке вернуться со двора с большой кастрюлей молока, как в дверь постучали. Валерка рванулся встречать неожиданных гостей, но оказалось, что это уже сработало бабушкино объявление. На пороге появилась знакомая тётушка, что жила на другом конце Викиной улицы.
  - Ой, Людмила, здравствуй, - обрадовалась бабушка, - что это ты, за молоком? Аль приехали к тебе?
  - Приехали, приехали, - радостно отозвалась покупательница, - я в среду к вам внучонка пришлю, поглядите.
  Вика тут же почему-то представила толстенького, розовощёкого первоклассника, а женщина загадочно улыбнулась.
  Бабушка налила в банку молока, и Валерка бросился провожать свою первую покупательницу.
  - Валера, возьми фонарик, в сенях темно, - бабушкин совет лишь запутался в тюлевой занавеске на входе.
  Через минуту пацан уже снова был на кухне, довольный, словно кот в сметане.
  - Бизнесмен, - потрепал его по макушке дедушка, - ты бы ещё доставкой на дом занялся.
  - Идея! - обрадовался паренёк, - десять процентов от суммы заказа.
  Бабушка с Викой только усмехнулись.
  - Вик, - Валька поставил перед собой кружку с земляникой, - а что за пруд, про который ты мне вчера говорила?
  Вика успела ухватить несколько ягод и бросить себе в чай.
  - Под горой, после поворота на Камышовку, - как можно более равнодушно пожала она плечами. - Ива там на берегу красивая.
  Вика знала, что братца совсем не привлекают "всякие красивенькие пейзажики", поэтому решила сделать упор именно на это, а не на бетонный слив, который непременно заинтересовал бы пацана.
  - Мало тебе прудов-то? - погрозила пальцем бабушка, и Валерка сразу тихонько улизнул в комнату. Судя по звукам, сосредоточился на Тетрисе.
  - А правда, что там за пруд? Такой странный, - Вика отхлебнула чай, зажмурилась от любимого ягодного аромата.
  - Пруд, говоришь? - усмехнулся дедушка, - это, милый, верно сначала была воронка от какого-нибудь снаряда фашистского. С самолётов несколько десятков бомб скинули.
  - В поле? Что там бомбить?
  - Да кто их знает? Неспроста, верно. И Заря там выросла не просто так.
  - Заря?
  - Мясокомбинат "Заря", - излишне строго вмешалась бабушка.
  - Заброшенный, - добавил дед.
  - Бандиты да пьяницы там шастают, - бабушка ещё строже посмотрела на деда. И он перевёл тему:
  - А в овраге жили давным-давно разбойники. Да не простые. Среди них женщина была - ведьма. Звали её просто Баба. Сам главарь банды её побаивался. Так что и их самих и овраг с тех пор Бабьим прозвали. Но золото она больше всего любила. И столько они его наворовали - тьма. Где-то там клад зарыт, заговоренный.
  - Да, а немцы своей бомбёжкой все клады перепахали и заговоры разговорили, - рассердилась бабушка, - что ты ей сказки глупые рассказываешь. Всё, ну-ка, марш спать, - скомандовала она.
  Дедушка приставил палец к губам и покровительственно кивнул. Вика торопливо сполоснула кружки, хотела спросить про светящиеся кольца в ночном небе, но взглянув на бабушку, решила оставить расспросы на потом, без свидетелей.
  - Ты бы ещё про Григория рассказывать начал, - услышала Вика, когда вышла в сени, - или про эксперимент.
  - Так шила в мешке не утаишь, Чаша рядом и разговоры до сих пор ходят.
  Вика очень плохо спала, просто отвратительно. Поначалу вообще уснуть никак не получалось. События последних двух дней нагрузили негативом. А она так надеялась отдохнуть. Отдохнуть в последние беззаботные каникулы перед началом одиннадцатого класса. А тут, оказывается, рядом с деревней есть заброшенный завод, в туннеле под прудом кто-то что-то прячет, из-под земли слышится гудение, есть какая-то Чаша и эксперимент Григория. И брат чуть не утонул. И так и неизвестно, кто всё-таки его спас.
  Весёленькое начало. Раньше каникулы гораздо спокойнее проходили. А теперь? Это она повзрослела? Или может двойка и три нуля виноваты? Двадцать ноль ноль - это вам не девяносто девять.
  Устав думать всякую чушь, Вика наконец уснула. Ей приснился Ромка, такой красивый, весёлый, влюбленный только в неё. Почему-то он был здесь в Высоково. Они вместе ехали куда-то на мотоцикле, спасали маленькую девочку, ту самую, что Вика видела на пруду. За ней гнались то ли бандиты, то ли Бабьи разбойники. И Ромка спас их обеих. Но теперь это был уже совсем другой парень. Незнакомый и знакомый одновременно. С пронзительно печальной злостью чужак смотрел на Вику и от его взгляда по телу бежали мурашки, превращались в чёрных гусениц и стекали каплями мазута. А его глаза... Таких глаз Вика никогда не видела, взгляд - словно солнечный луч из-под тёмной тучи. Тревожный и опасный. Но Вика просто ушла от него по ярко-зелёному полю и девочку за руку увела. Она так явно чувствовала её теплую ладошку в своей ладони. Но вдруг её рука оказалась испачканной мазутом и легко выскользнула. А Вика провалилась куда-то вниз. Тёмный коридор, запах сырой земли, извести, бетонной пыли. Кафельный хруст, гулко разносящийся в непроглядной тьме бесконечных подземелий. А позади - чьё-то прерывистое дыхание и шёпот. Или шорох огромных кожистых крыльев...
  Звуки июньской ночи проникали сквозь распахнутое окно, но среди них не было ни одного, что мог бы озвучить этот странный сон.
  
  
  - Опять эта ужасная жара... И морковь... И ещё неизвестно, что ужасней, - Валерка сидел у грядки, ныл, перебирал выдернутые сорняки, но ни капли не помогал, только на нервы действовал. Хотя настроения у Вики и так не было.
  Дедушка с утра пораньше снова ушёл на дальний выпас, а, значит, и вернётся поздно, поэтому расспросить его про завод опять не получится.
  Утренний поход в магазин обернулся встречей и даже некоторым общением с Максом и Деном. Ребята обычно были в курсе всего, что происходит в деревне. И пользуясь случаем, Вика хотела выяснить, кто же всё-таки спас её брата. Итогом разговора оказалась настойчивая рекомендация сходить с ними вечером в Колково. И там они её лично познакомят с самыми классными спасателями тонущих детей. С любыми, на выбор.
  Впрочем, ничего удивительного, с ними всегда так. Все разговоры сводятся к гулянке. А так, конкретно, они ничего не знают. Новенький какой-то, приезжий.
  Несолоно хлебавши, Вика вернулась домой, с досады прихватила с собой братца и усадила его полоть морковь.
  - Ещё и мухи кусачие, над ухом прямо жужжат...
  - Слушай, Валёк, вали тогда, не действуй мне на нервы, - не выдержала Вика, и мальчишка тут же быстренько смылся.
  Постфактум Вика сообразила, что это был план побега. И даже, вполне вероятно, ребята решили ехать к сгоревшей берёзе. Но ей уже порядком надоело быть нянькой. В конце концов, никаких телепортов не существует, разбойники-бандиты не разгуливают на каждом шагу. Главное, чтобы в пруд не полезли. А так, пусть катаются.
  Но к обеду Валерий вернулся будто сам не свой. Глаза то ли испуганные, то ли хитрые, или виноватые. Всего понемногу. Футболка мокрая, будто под дождь попал. И молчит. Только выпросил у бабушки денег на большой Сникерс и уселся с Тетрисом на крылечке.
  - Ты где так промокнуть сумел? - Вика расправила его сырую футболку на спинке стула.
  - Вспотел. А ты когда вернулась?
  - Откуда?
  - Да мы вроде видели тебя у Сокольной горы...
  - Я никуда не ездила. Я, вообще-то, грядку полола, с которой кое-кто нагло улизнул... Нет, как так можно было... - Вика всё щупала футболку, подумывая: сразу стирать, или сначала высушить? Но Валька вдруг резко вскочил с диванчика. Протиснувшись мимо, буркнул:
  - Подумаешь, вспотел немного. Жарко же!
  В сенях Вика услышала разговор соседки тёти Али - Янкиной бабушки. Она узнала старушку по голосу.
  - Ой, Инна, ну что с телевизором творилось. Экран серый и светится. Лампочка еле горит и гудит так, низко гудит. Потом ка-ак хлопнет. И всё погасло! Вот что делается? Так ведь и холодильник накроется!
  Бабушка в ответ только охала и вздыхала.
  - Да и у нас света нет, - услышала Вика после щелчка выключателя, - да в сенях уж неделю не работает... Гроза, будь она неладна. Я стирать собралась, а тут поди ж ты...
  - Ну что они там, эксперименты, что ли, какие? Али воруют? Ладно, в нашем доме электрик жил хороший, вся проводка по уму, и то страшно...
  Женщины прошли в кухню, а Вика снова отправилась на прополку моркови. Надежду на помощь от брата она похоронила ещё утром. На этой самой грядке и закопала.
  Обрадованный таким неслыханным попустительством со стороны сестры, Валера снова забился на диванчик, вцепившись в Тетрис.
  На самом деле, мальчишка ни за что бы не признался, что именно произошло. Какой смысл? Всё равно никто не поверит. Он и сам бы не поверил.
  Утром он так обрадовался, что смог удачно улизнуть. Совсем без подозрений со стороны Вики. А Стасик - умник. Он ничего бабушке про телепорт и даже сгоревшую берёзу не рассказывал, и та отпустила его. Покатайся, милый, конечно. Только смотри не упади, и далеко не уезжайте.
  Ха-а. Далеко.
  - Свобода! Вот это я понимаю - начинка от "Баунти", - хохотал мальчишка, обогнав на лёгком подъёме Стасика.
  - Будет тебе райское наслаждение, когда телепорт сработает! - Стасик поднажал и на вершину они вырулили вместе.
  Из-за склона уже виднелся обугленный остов берёзы. А чуть позади гордо возвышались чёрные сетчатые опоры ЛЭП. Их плечи держали невообразимую тяжесть и мощь. В застывшем горячем воздухе звенело напряжение.
  - Слушай, а что значит - против солнца? - Валька прислонил велосипед к стволу, проверил крепление педалей - новая необходимость уже слегка переросла в привычку.
  - Ну... - задумался Стасик, - солнце идёт с востока на запад, так? Если отсюда, то справа налево.
  - Ага, - Валька развернулся на сто восемьдесят градусов, - а отсюда - слева направо!
  - Подожди, - Стасик сосредоточенно посмотрел на берёзу. Потрогал чёрную кору, отколупнул уголёк, - если против солнца, значит мы должны стоять с той стороны, чтобы оно было за берёзой. И идти против его движения... - Стасик сделал пару неуверенных шагов.
  - Стой, - Валька ухватил его за руку, - давай на всякий случай велики будем держать. Мало ли, где мы окажемся?
  За спиной друга Валерка заметил струящийся от перегрева воздух. Словно тонкий слой воды сливался по прозрачному стеклу.
  - А, кстати, где? Это тоже надо придумать, - Стасик встал в театральную позу, - ну я бы конечно не против оказаться на лазурном берегу Франции... Нет, лучше на месте раскопок древних египетских пирамид. Нет! Я хочу в Исландию...
  Валерка смотрел на друга скептически.
  - Давай, для начала, чего попроще загадаем. Всё равно ведь не сработает.
  - Чего тогда в велик вцепился? - прищурился Стасик.
  - Да ничего я не вцепился, видишь, уже не держу, - мальчишка снова прислонил велосипед к пустотелой берёзе.
   А спиной у Стасика всё так же что-то струилось, перетекало. А дальше в зелёном поле, ещё совсем недавно сверкавшем в солнечных лучах, вдруг потемнело. И дальний лес, и деревца на склоне оврага стали блёкло-серыми, словно на старой фотографии. Валька мотнул головой, пытаясь прогнать наваждение.
  - Ладно, чё стоишь? - Стасик потянул его за собой вокруг ствола. - Раз!
  - Подожди, там что-то очень странное, - Валька махнул рукой в сторону оврага.
  - Два-а, - Стасик уже обогнул ствол и тянул друга за собой.
  - Да посмотри ты в поле!
  - Три...
  Пацаны резко остановились перед водянистой стеной, выросшей так внезапно. За призрачной, струящейся границей шумел дождь. Сквозь пелену расплывались знакомые очертания окрестностей.
  - Чё за финики?... - почти одновременно выдохнули мальчишки и тут же их накрыло ледяным ливнем. По плечам застучали мелкие градинки и в такт им застучали зубы. Футболки и шорты махом промокли, холодные струйки потекли по голым ногам прямо в кроссовки. На повисших сосульками чёлках задрожали прозрачные капельки. У Валерки мучительно заныл затылок, а Стасик чуть присел, прижав ладони к вискам:
  - А-а, голова-а...
  - И ноги отнимаются, - удивлённо выдохнул Валька.
  - Не, мы это... Мы не так... - промямлил Стасик. Валерка схватил друга за руку и зажмурился. Почему-то подумал о Сокольной горе. Но не успел осознать эту мысль, как услышал звон и грохот падающих великов и ощутил приятное тепло.
  Дождь разом закончился. Засияло солнце, тёплый и сухой ветер укутал ребят словно душным полотенцем, но это было почти райским наслаждением.
  - Это мы где? - Стасик пялился на два велика лежащих у ног в пыли. В пыли дороги, что вилась по крутому склону Сокольной горы, - Ни чё се... - наконец выдохнул он.
  - Это я подумал, - едва слышно сказал Валька, поднимая свой и Стасиков велик.
  - Чего ты подумал? - не понял Стасик.
  - Я подумал, о вершине Сокольной горы...
  - Так это он нас... Перенёс? Телепорт работает?!
  Стасик зажал ладонями рот, будто боясь, что за такие слова, друг обзовёт его сумасшедшим. Но Валерка лишь едва качал головой.
  - О, смотри-ка, а там Вика едет, - Стасик кивнул вниз и принялся размахивать руками.
  У подножья холма Валера увидел фигурку сестры, тоже неуверенно махнул. Но вдруг опустил руку и шагнул назад.
  - Ой, нет, слушай, поехали скорее домой, - он оттащил велик подальше от склона, - только через Колковский лес. Если меня Вика в таком виде встретит... Поехали короче, быстрее!
  Ребята понеслись вниз с противоположного склона так быстро, как только могли, рискуя свалиться от любого случайного камня под колесом. Не сговариваясь, повернули на разбитую колею вдоль леса, вихрем пролетели по деревне. Ветер сушил волосы и одежду, но та снова пропитывалась потом. От усилий, приложенных к педалям и от ошеломляющей мысли о сработавшем телепорте у сгоревшей берёзы...
  Всю дорогу до дома ребята не разговаривали. Лишь перед расставанием у дома Стасика понимающе кивнули. Молчать будут оба. Друзья это точно знали. Какой смысл? Всё равно никто не поверит. Ведь никаких телепортов не бывает...
  Часам к четырём Вика почти дополола грядку. Ей остался маленький кусочек, ну просто очень заросший лебедой и колючками. После небольшого отдыха и чая она решила выйти на улицу.
  На лавочке перед домом сидели Валерка и Стасик, хихикали, что-то обсуждая.
  - Секретничаете?
  - Да нет, - махнул рукой Стасик, - я вот Валерке рассказываю про соседа, а он не верит.
  Вике показалось, что брат немного удивлённо посмотрел на друга, но не придала особого значения.
  - А что за сосед?
  - Да приехал тут новый парень, никогда его раньше не видел. Сегодня с утра на моём турнике тридцать раз подтянулся и пошёл как ни в чём не бывало. Я считал, честно - тридцать раз.
  - Парень?
  - Ну да, твоего примерно возраста, Алексеем зовут, симпатичный, - добавил Стасик, хитро прищурившись. Валька опять захихикал.
  - Ну и что? - вздохнула Вика, - дураки вы оба, меня качки пустоголовые не интересуют, - и демонстративно ушла в огород. Её ждала грядка моркови.
  
  Вику разбудила бабушка. Совсем не поздно, часов в одиннадцать. И хоть Вика никогда и не спала до обеда, в этот раз ну очень не хотелось открывать словно мёдом склеенные веки. Пришлось.
  - Надо бы к тёте Нине съездить. Тут ей письмо, и вот ещё передашь, вещички кое-какие.
  В пакете уже лежал аккуратно упакованный газетный свёрток.
  После завтрака кое-какие вещички удачно расположились на багажнике, крепко стянутые пружинками. Со вздохом Вика отправилась в путь.
  Соседнее село, где жила бабушкина подруга, носило сообразное название Вышкино. И не раз в голову приходил вопрос, отчего два соседних села имеют такие похожие названия. Запросто можно перепутать.
  Вика не любила ездить до Вышкино, по причине слишком неудобной дороги. Болотистая местность, низина, черёмухо-тальниковые заросли. Гораздо приятнее подняться да хоть бы и на Сокольную гору, чем продираться сквозь кусты с великом, там, где под ногой чавкает даже в самую сухую погоду, а потом пилить по песчаной унылой дороге, до поворота, и через полуразвалившийся деревянный мост, пугающий своим скрипом от самых лёгких шагов. И потом в гору, конечно же в гору. Куда ж в этой местности без горы? На то оно и Вышкино.
  Маленькое село, всего-то один ряд домов. Найти нужный - не проблема. За дощатым забором гавкнула собака и хозяйка почти сразу открыла калитку, едва Вика успела постучать.
  - Ой, Вичка, - обрадовалась тётушка, - заходи скорее.
  А Вика нахмурилась от появления суффикса в своём имени.
  - Я только отдать...
  - Заходи-заходи...
  Ох уж это деревенское гостеприимство. Пришлось безропотно пройти на кухню. Маленькую и аккуратную, как и почти в любом деревенском домике. На деревянной этажерке громоздились сероватые стопки тарелок и цветастые кружки. Большое окно было задёрнуто узорчатым тюлем, что без конца танцевал от лёгких поползновений ветерка.
  А на краешке стола лежали тонкие тетради и карандаш.
  - Ну Ульяна, вечно свои книжки разложит и уйдёт, - женщина сгребла их в аккуратную стопку, переложила на лавочку у стены.
  Книжки? - удивилась про себя Вика, глядя на зелёные, слегка пожелтевшие обложки школьных тетрадей. На верхней, там, где на разлинованном прямоугольнике по центру прилежные ученицы пишут имя и фамилию, было выведено: "Наброски к 2000. часть 1".
  От того, что Вика аккуратно присела на другой конец лавки, стопка плавно поехала и, разлетевшись по полу, открыла взору и часть вторую, и третью, и далее по порядку, с загадочными пометками на уголках: "для 2000", "2000-nova" и грозным предупреждением: "пока не читать!"
  Пока Вика помогала собирать тетради, чайник решил закипеть.
  - Ульянка наша - писательница, - женщина по-доброму усмехнулась, - как знать, впрочем, может, что и получится, - чашка наполнилась ароматным чаем. - У девчонки на уме одни истории, целыми днями сидит да пишет.
  Вика вежливо кивнула. Тётя Нина налила чай и себе:
  - Вот бы напечатать и послать куда-нибудь, - на столе появилась вазочка с клубничным вареньем, - компьютер нужен и этот... Ну как его?
  - Принтер.
  - Ага, принтер. Родители к осени деньги копят. А то ведь всё у неё в тетрадочках... Ну а как там бабушка?
  - Всё хорошо.
  - Я слышала в ваш дом молния попала. Как вы? Справились?
  Вика пожала плечами:
  - Ничего, только радио до сих пор не работает. И света в сенях нет.
  - Ну надо же, вот ведь как бывает. Все под Богом ходим, - женщина замолчала, что-то обдумывая. - Надо Уле про это рассказать, уж она-то историю завернёт. Как ты считаешь, Вичка?
  И снова эта препротивная Вичка. Хотя и её настоящее имя ничем не лучше, выпендрёж один родительский.
  - Как хотите, - улыбка получилась вымученной. А в форточку ворвался порыв ветра, отчаянно пролистал верхнюю тетрадь до середины. Хрустящие листочки были исписаны предельно аккуратным почерком, и глаза сами ухватили несколько порций текста. Стало как-то не по себе, и Вика даже зажмурилась от нечаянного подглядывания. А ведь автор просил пока не читать. Но даже не это вызвало целые острова мурашек на Викиной спине. Будто то, что там написано, было про неё.
  А в памяти остался кусочек немного странного диалога:
  "- Да, Вадос у нас спасатель, - хохотнул Паха.
  - Спасатель?! - Вика была поражена совпадением.
  - Ага, спасатель Малибу! - не на шутку развеселился Вадим. Вероятно, от принятого немалого количества пива".
  Тетя Нина торопливо закрыла тетрадь и убрала всю стопку в шкаф. И это странное чаепитие, к счастью, закончилось быстро.
  - Ну счастливо тебе, Вичка, - тётя Нина проводила девушку до калитки, - Бабуле привет передавай, - и протянула свёрток с чем-то плотным.
  - До свидания, - кивок был скромный, улыбка почти искренняя.
  Вика поспешила быстрее уехать. А по дороге какие-то мысли странные посыпались.
  Вичка-почтальон. Придумают же. Писательница у них Ульяна, ага. Я, может, тоже творческий человек, вон несколько песен написала.
  Воспоминания о зимних репетициях, выступлениях, о Ромке и его предательстве прошли мимо сердца, не задев его даже краем печали, словно это было очень давно и не в собственной жизни, а в какой-то дешёвой мелодраме.
  А вот то, что Вика вычитала в тетрадке Ульяны слегка озадачило. Там ведь почти через строчку: Вика - то, Вика - сё. Хотя имя не такое уж и редкое. Да и вовсе не её, если честно. А те двое других? Вадос... Паха... Спасатели Малибу? Причём там спасатели, вообще?
  А вот и ещё одна странность. Вот уж чудо из чудес!
  Вика вернулась домой и застала брата в комнате. Валька сидел на диване с книжкой в руках. Да не какой-нибудь детской книжкой, а с учебником по физике. Викиным прошлогодним, за девятый класс.
  - И что ты там собираешься полезного вычитать? - надменно усмехнулась сестра.
  - Да просто интересно, - не отрываясь от учебника, буркнул мальчик.
  - Ну-ка, чего это тебе там интересно? - Вика склонилась над книжкой, но братец быстро захлопнул её.
  - Пойду погуляю лучше, - и исчез за дверью.
  Вот чудак. Вика открыла книгу, легко потянув за обложку, так, что странички распустились веером и тут же улеглись.
  У книг есть память, и, если предоставить им возможность, они откроются именно на той странице, которую недавно закрыли.
  "Положение тела в пространстве. Системы координат", - с удивлением прочитала Вика. Странные интересы нынче у братишки...
  День тянулся и тянулся, и никак не хотел кончаться.
  А в огороде на клубничной грядке всё никак не хотели созревать две ягоды. Наливались белым соком, золотили свои семечки, но причин постыдиться всё не было...
  В те самые долгие летние вечера, что тянулись перед днём Викиного рождения, солнце не торопясь, спускалось за горизонт. Утомлённо и расслабленно, словно нехотя, оно скатывалось за западный склон далёкого Северного Холма. А Вика любила его провожать, сидя на лавочке перед домом.
  Сегодня грядка была прополота, посадки политы и длинный-длинный вечер радовал мягким, уютным теплом.
   Ослепительное сияние на весь западный край неба чуть померкло, едва солнце коснулось нижним краем тёмной вершины холма. В лучах, что протянулись между широкими стволами лип, затанцевала мелкая, беззаботная мошкара.
  В те самые долгие летние вечера можно было загадывать желания. И они непременно сбывались. Вика это знала. Всё проверено было не раз. И можно было пожелать самых невероятных подарков на День Рождения, самой тёплой и солнечной погоды и даже прекрасного принца, и настоящей любви... Смешное желание четырнадцатилетней девчонки, несмотря на подначивание лучшей подружки Яны, так и не было озвучено. И поэтому, за три года, так и не исполнилось. А вот почему Вика вспомнила об этом сейчас, она и сама толком не поняла. Губы сами прошептали:
  - Я просто хочу быть счастливой. Ведь для этого не обязательно нужен принц.
  Но, видимо, в офисе приёма и регистрации желаний на тот момент осталась самая молоденькая неопытная феечка, которая тоже залюбовалась закатом и перепутала все заказы...
  Небо над головой уже приобрело зеленоватый оттенок, а над перевёрнутой огненной плошкой образовался светящийся полукруг. Он медленно сужался, двигаясь за ускользающим за горизонт солнцем. Едва последняя искорка скрылась за тёмной кромкой, по всему западному склону неба разлилось малиновое свечение. Оно ещё долго горело, перетекая и смешивая оттенки фиолетового, пока тёмно-синяя волна с восточного края неба не погасила это сияние.
  
  Вика проснулась рано и долго не могла снова заснуть. Крутилась под слишком тёплым одеялом. Размышляла о грустной своей судьбе. Судьбе не справить День Рождения с лучшими друзьями. Как раньше, как в детстве. Очень не хватало той радости и предвкушения счастья. Если бы они приехали, то все вместе могли бы отправиться на Озерицу, как прошлый год. Далеко-далеко, на велосипедах. Это будет здорово. Они уложат в рюкзаки бутерброды и газировку. Андрей обязательно возьмёт кое-что покрепче, но бутылка так и останется неоткрытой. Всем будет весело и так. К вечеру они накупаются. На костре прямо у берега нажарят сосисок, испекут картошку. Вернутся домой затемно. И будут долго болтать вдвоём с Яной, секретничать, пока обе не начнут клевать носом.
  Нет, ну это же любимое летнее развлечение. Как же они могут его пропустить? Наверняка, они на пару что-то интересное придумали. Сюрприз готовят, ага.
  Счастливая и спокойная Вика снова заснула.
  Едва солнце поднялось выше, горячие лучи опять полились на землю бесконечным потоком, высушивая и раскаляя землю, превращая перегретый воздух в дрожащее жидкое стекло.
  После завтрака Валерка снова умотал куда-то со Стасиком. А у Вики была запланирована новая грядка. Но терпения хватило ненадолго. Тут уж действительно было очень жарко, ещё и мухи кусачие, прямо над ухом, даже в волосах запутываются.
  Вика бросила своё занятие на первой трети грядки, закопав и свою совесть там же, сбежала в прохладу крылечка. Удобно устроилась на диванчике.
  На комоде лежала стопка скопившихся за зиму газет. От нечего делать, Вика вытянула наугад первую попавшуюся. На целую страницу в "Вашей Антенне" расположилась статья о новом научно-фантастическом сериале про подводную лодку будущего. Вика тут же зачиталась, сожалея, что этот сериал в деревне посмотреть не удастся. Нужный телеканал местные антенны не принимали. В Высоково всегда наблюдались серьёзные проблемы с телевещанием. Хорошо хоть радио работало. До той грозы злосчастной.
  А сериал - Вика видела несколько серий, ещё в городе - был действительно интересный. Немного наивный, но с потрясающими научно-фантастическими идеями...
  Не привлекая особого внимания одноклассников и друзей, Вика увлекалась научной и псевдонаучной фантастикой. Хотя маскировалась под обычную девчонку, которую больше всего интересуют косметика, шмотки и красивые актёры фильмов и сериалов.
  У девушки была несвойственная для большинства одноклассников тяга к знаниям. И хоть её сердце целиком и полностью принадлежало химии, в физике она тоже неплохо разбиралась. Неплохо для девушки. Или делала вид, что разбиралась. А если бы не скверный, истеричный характер "физички", у неё был совершенно другой любимый школьный предмет. Вика частенько умничала, чем невероятно доставала лучшую подружку Яну. Та имела весьма скромные познания в данных дисциплинах. Яна была в самом хорошем смысле ботаником. Не заучкой, а именно ботаником. Знала по латыни почти каждую травинку и букашку, разбиралась в медицине, большей частью народной, что по мнению Вики являлось чистым шаманством и мракобесием. Но Янка мнила себя травницей и немножко доброй колдуньей. Приходилось частенько возвращать её в реальность.
  Тем не менее девочки крепко дружили, хоть и виделись в основном в Высоково на летних каникулах. Город разделял их двумя районами и отсутствием прямого маршрута без пересадок.
  Не отрывая глаз от статьи, Вика дотянулась до стола, ухватила маленький радиоприёмник с наушниками. Включила, нашла любимую радиоволну "РДВ" и, заткнув только одно ухо - на случай если бабушка позовёт - растворилась в музыке. Приятная мелодия неизвестного исполнителя почти сразу кончилась и, к Викиному сожалению, следом "Руки Вверх" заныли о своей несчастной любви. Что-то про Алёшку. Девушка не любила такие слащаво-печальные песни. Ещё зимой она решила, что тема любви её больше не трогает. И она ни в кого влюбляться не собирается, ни за что. Хотя, если бы встретить такого вот симпатичного и умного, как в этом сериале... Нет, таких в жизни просто не бывает. Актёры просто играют роли, не имея ни малейшего представления о... скажем к примеру - о природе радиоволн. А те, кто реально в теме, физики-технари и всякие компьютерные гении, как правило, не отягощены стремлением к общению с противоположным полом. Но даже если она по сумасбродной прихоти небес вдруг встретит и умного, и красивого, то всё равно, ни за что, никогда...
  А за окном вдруг проехала машина. Вика только углядела бампер серебристой Лады и знакомые номера. Ура! Янка, наконец-то, приехала!
  Сдёрнув наушник, Вика сообразила, что "Руки Вверх" давно уступили эфир новой и прикольной песне. Насколько получилось услышать и перевести, там было что-то про свободный стиль и безвредность для озонового слоя... Хотя в английском девушка была не так сильна, и наверняка она услышала что-то неправильно. Но "рак-а-майкро-фон" - так и звучало в ушах, пока Вика торопливо шла к Янкиному дому.
  А тут о песне пришлось забыть.
  Из машины подружка вышла, сердито хлопнув дверью. Коротко кивнула на Викино радостное приветствие. И снова спрятала лицо за пушистыми каштановыми волосами. Яна была явно не в духе...
  - Янусь, привет, ты чего? - растерялась девушка.
  - Ничего, всё в порядке, - Яна наконец посмотрела на Вику, - всё прекрасно, - потёрла острый аккуратный носик, а в карих глазах заблестели слёзы. - Мне просто с этим чудовищем пришлось в одной машине ехать.
  - Чудовищем? - Вика оглянулась на авто.
  Янка приподняла полу ярко-оранжевого сарафана. Кожа на ноге, пониже колена была заклеена приличным квадратом пластыря. Янка, прихрамывая, побрела к лавочке, а к машине подошёл её отец с тяжёлой цепью. Открыл заднюю дверь и нырнул внутрь.
  - Ну, горе моё, кавказское, - донеслось из салона, звякнула цепь, - да где этот карабин? Сидеть!
  - Здрасьте, дядь Вить, - крикнула Вика.
  - Привет, молодёжь, - махнул рукой отец, ослабив цепь. Она словно змейка со звоном сползла в траву, а из машины выбрался лохматый, здоровенный пёс.
  - Знакомься, - тяжело вздохнула Яна, - это Казбек, чистопородный кавказец, прибыл к нам в Высоково на перевоспитание. Любить и жаловать не рекомендуется.
  - Перевоспитание? - Вика замерла под тяжёлым взглядом чудовищного пса. Ростом Вике почти до бедра, с серыми космами недовылинявшего меха, огромной головой с маленькими медвежьими ушками, кроваво-красными дёснами за обвислыми щеками и хитрыми глазами цвета чёрного чая.
  - Ага, его у какого-то психа изъяли. Казбек натаскан на людей... Правда уже полгода прожил в питомнике. Папа говорит, ему нужен сильный хозяин. А ещё любовь и забота. Но явно не от меня, - Яна потёрла ногу, - это он меня три дня назад. Как раз сюда собирались, только вместо деревни я в травмпункте оказалась.
  - Он тебя укусил?!
  - Нет, сказали зубами поцарапал. Только от таких царапин шрамы, наверное, останутся.
  Вика проводила взглядом мужчину и собаку. Казбек равнодушно посмотрел, как хозяин закрепляет его цепь у опорного столба двора, потом улёгся, положив под морду передние лапы, пару раз взглянул на девчонок из-под косматых бровей и закрыл глаза.
  - А выглядит таким смирным.
  - Не обольщайся... Ну, а как ты тут без меня?
  Вика уже открыла рот, но вдруг задумалась с чего бы начать. На тему завода с Янкой говорить нет смысла. Скажет, что ещё она по помойкам и заброшкам не разгуливала. Пруд с кольцом-переливом её тоже вряд ли заинтересует. А с криминальными элементами в придачу - тем более. Вот!
  - У меня Валька чуть не утонул вчера! - слишком радостно выпалила Вика.
  Янка словно хрюкнула, подавилась вдохом, закашлялась:
  - Ну, поздравляю. Или что? Тебя настолько братец достал?
  - Да нет, дело не в этом... То есть, это, конечно, было страшно, но его спас один парень!
  - И кто он?
  - Я пока не знаю.
  - Вот-так-так... И что дальше?
  Тут Вика и сама задумалась. Тот неизвестный, приезжий спасатель уже мог и обратно уехать. Выходные прошли. И ведь никому, кроме неё, нет до него дела, даже Вальке. Но почему она до сих пор помнит прикосновение к своему плечу, спокойный и уверенный голос, капельки воды на светлой коже и его руки? Вытянутые пальцы с резко очерченными суставами, широкие ладони. Как легко и непринуждённо эти пальцы прощупали Валькин пульс, потом нашли на спине какую-то особую точку. Лёгкий, но в то же время сильный, скользящий удар запястьем между лопаток, и брат задышал, выкашливая порции воды.
  Она вспомнила его руки!
  - Ну что там за спасатель Малибу? Э-эй? - впервые улыбнулась Яна, помахав ладонью перед мечтательным лицом подружки.
  Вика мотнула головой. Не хватало ещё влюбиться в неизвестно кого.
  - Совсем замечталась? - хитро прищурилась Яна. - Ладно, пошли прогуляемся по деревне. Вдруг его встретим? Слушай! А может, мне тоже утонуть случайно? Или тебе?
  - Да ну тебя, отстань.
  - А что? Удачный способ познакомиться.
  - Не хочу я ни с кем знакомиться.
  - Уверена?
  - Не уверена, но точно.
  Янка и не удивилась странному ответу подруги. Она привыкла, что Вика частенько допускает подобные абсурдные выражения. Правда, ещё пару лет назад, услышав нечто подобное, она возмущённо вопила: "Ты не русская?! Все татарин, кроме я?" под издевательский смех подруги. А сейчас перестала обращать внимание. Если, конечно, понимала смысл. В противном случае, Вике приходилось расшифровывать, с надменной неохотой. Но тут-то всё было беспредельно ясно и понятно.
  Знакомый маршрут. По Трассе до магазина, потом по улице направо до леса. И обязательно посидеть на брошенных срубах на окраине. Невольно перечитать все надписи с признаниями, оскорблениями, свидетельствами кто и когда здесь был и что делал.
  Извечная потребность человека поделиться собой с окружающими. Вот если бы каждому выделить свой стенд, стену, такую, чтоб можно было приклеить всё-всё, что хочешь. Свои рисунки, фотографии, постеры любимых певцов и актеров. Свои мысли, отношения, настроения. И чтобы тот, кто пришёл к твоей стене, мог послушать твою любимую музыку, посмотреть фильмы, оставить для тебя послание, приклеить свою фотку на память. Да, некоторые бы всю жизнь свою выставили. Взяв при этом псевдоним.
  - А ты не в курсе, когда приедет Андрей? - Яна специально выбрала максимально небрежный тон. Сидя высоко над землёй, на широком бревне сруба, она небрежно покачивала здоровой ногой, спрятав пластырь под огненно-рыжей пёстрой тканью сарафана.
  - Мы даже в городе не созванивались, - помотала головой Вика.
  - Странно, что его до сих пор нет, да? Он обычно раньше всех приезжает.
  - А ты его ждёшь?
  - Ну не то, чтобы... Ой, ладно, пошли домой. Мне ещё в шкафу разбираться, - Яна легко спрыгнула на землю и зашагала по высокой траве к дороге.
  Ох, какая игра! Ни словом не обмолвиться о предстоящем сюрпризе, да ещё и виртуозно выспросить не проболтался ли Андрей.
  - А я тут тоже позавчера этим занималась. И в этот момент в наш дом ударила молния, - Вика догнала подружку.
  - Молния? - Яна обрадовалась, что тема Андрея так удачно закрылась. - Значит, теперь у тебя должны появиться суперспособности, - игриво засмеялась она.
  - Они у меня всегда были, - скривилась Вика, - влипать в неприятности и влюбляться не в тех парней.
  Яна вопросительно посмотрела на Вику. Но та отвела взгляд. Махнула рукой со смыслом: "забей-не-спрашивай-ерунда". Про зимнюю историю она никому не рассказывала. Слишком оглушающим было то счастье. А теперь всё словно выгорело.
  Даже лучшие подруги имеют право на секреты. Это закон сохранения дружбы.
  Вика сделала вид, что внимательно разглядывает что-то вдалеке, а Яна проследила за её взглядом...
  - Ах! Она сгорела?! - почти выкрикнула Яна, с каким-то мучительным отчаянием.
  - Берёза? - с сомнением переспросила Вика, кивнув на отлично просматриваемый с этого места обугленный остов посреди поля.
  - Ты что, местную легенду не знаешь? Это же телепорт! Три раза обойти против солнца - и окажешься в любом месте, в каком захочешь.
  - И ты туда же! В сказки веришь.
  - Ну, не совсем чтобы верю... Просто интересно, - Яна смутилась под пристальным Викиным взглядом. - Да, ты права, это всё глупости. Никаких телепортов не бывает, конечно же...
  - Тут кое-что поинтереснее есть, - загадочно ответила Вика.
  На вопросительно-недоверчивый взгляд подруги она хитро улыбнулась:
  - Там за Бабьим оврагом есть завод. Заброшенный.
  К несказанному удивлению, Яна даже заинтересовалась. А Вика на радостях выдала всё, что узнала от дедушки. Что пруд называется Холодным, что он не прогревается летом и не замерзает зимой, что причина такого явления неизвестна, что купаться туда никто не ходит и, вообще, место там нехорошее. И после его небрежную отповедь, в ответ на вопрос напрямую о Чаше, Григории и светящихся кольцах в ночном небе. Пришлось признаться, что она случайно услышала, как они шептались на кухне, и про странную грозу она тоже помнит. "Нечего голову ерундой забивать" - махнул рукой старик и странно нахмурился. Да и бабушка как-то сразу пришла, оборвав этот тревожащий разговор...
  - А ты что-нибудь слышала про это? - Вика с надеждой посмотрела на Яну, но та пожала плечами.
  - Григорий? Понятия не имею. Да и ни про какую Чашу не слышала ни разу.
  Янкины родители стали ездить в Высоково сравнительно недавно, лет десять назад, и уж про кольца в ночном небе Яну и спрашивать не стоило.
  За разговорами девочки и не заметили, как вернулись к дому. Вика неожиданно вспомнила, что на непрополотой второй грядке моркови закопана её совесть и сразу забеспокоилась. Как же она там? И вдруг её случайно откопает бабушка? Поэтому она, бросив подружке небрежное "ну, пока, до вечера", поспешила в огород.
  И всё-таки это было возмутительно. До момента Викиного рождения оставалось всего ничего, а друзья... Яна подозрительно молчит, а Андрея, так того, вообще, нет! И совершенно ясно, что завтра они никуда не поедут. Надо же заранее о таком договариваться.
  Неважно, сегодня или завтра, но они должны...
  Ничего они не должны. И могут совершенно спокойно забыть про День Рождения лучшей подруги.
  С такими мыслями Вика поднялась с грядки, вымыла руки в прогретой за день бочке. Прибежал Валька, помог полить огород. Солнце невыразимо медленно спускалось к горизонту, и Яна почему-то не приходила. На клубничной грядке никак не хотели поспевать две первые, самые крупные ягоды, и Андрей так и не приехал. А за огородом на дальних болотах уже вовсю скрежетал коростель.
  День кончился, и ничего не произошло. А так хотелось чего-нибудь. И долго-долго в золотых лучах танцевала мошкара. Душа просилась путешествовать, но надежда, призрачное предчувствие, интуиция в конце концов, заставляла Вику сидеть и ждать. Сощурив глаза, девушка смотрела на малиновое солнце, считала секунды, за которые оно скроется за горизонтом, жалела, что их не вернуть.
  Пришло время ужина, и Вика отправилась в огород за зеленью.
  Небо приобрело цвет бутылочного стекла. Становилось прохладно, поэтому быстро нарвав укропа и петрушки, зябко ежась, Вика поспешила домой.
  В дверь кто-то стучал... Из-за отсутствия света по тёмным сеням пришлось идти на ощупь. Вика даже рассердилась: покупатели Валькины, а встречать их - ей. А точно, там же внучок какой-то прийти должен. Нога предательски соскользнула с верхней ступеньки крылечка, но равновесие удержать получилось. Наконец, подцепив пальцем крючок, Вика распахнула дверь и...
  - Привет...? А, ты за молоком? - только и смогла произнести девушка после небольшой паузы. Ну совсем она не ожидала увидеть незнакомого парня. - Проходи. Прямо. Только там темно...
  Свет в кухне после сеней как-то резко ударил в глаза, и Вика, прищурившись, разглядывала гостя.
  Светло-русые волосы, незастёгнутая тёмная куртка поверх серой футболки, светлые джинсы и белые кроссовки...
  Всё это ерунда! У него глаза - утонуть можно, и улыбка такая, что ноги подкашиваются, и овал лица так резко очерчен...
  - Здрасте, - поздоровался он с бабушкой, вынимая из кармана деньги. - Я от Людмилы Сергеевны.
  Незнакомец посмотрел на Вику, а она не смогла выдержать его взгляд и отвернулась. Совершенно нормальный взгляд, не насмешливый, не заигрывающий, самый обыкновенный, но какой-то прожигающий. Видимо почувствовав Викино смятение, парень усмехнулся, наклонил голову и сделал вид, что рассматривает что-то на полу, а сам из-под чёлки, упавшей на глаза, продолжил наблюдать за смущённой девушкой.
  Ну и что за улыбка такая нахальная? - подумала Вика. - Он похоже привык, что девчонки от одного такого взгляда в обморок падают.
  Молоко перевитой струёй переливалось в банку, а Вика никак не могла снова поднять глаза на гостя. Да, он понравился ей. Но может уже хватит ТАК смотреть?
  Банка с молоком исчезла в чёрном рюкзаке на плече парня.
  - Спасибо, до свиданья, - расшаркался он на пороге.
  Вика не видела, как он развернулся, чуть пригнувшись, переступил порог. Как в сенях вдруг мелькнула серебристая светоотражающая полоска на спине.
  Потом в темноте звякнуло ведро, послышался плеск и сдавленный вздох.
  - Я же ведро там у двери оставила, - всплеснула руками бабушка.
  Вика неожиданно для самой себя вскочила:
  - Я провожу.
  А в сенях затаилась абсолютная темнота.
  - Извини, - парень, судя по звукам, ставил ведро на лавку.
  - А... да не страшно. Идём, сюда, - показывала Вика, как будто можно было что-нибудь рассмотреть во тьме. Но злосчастная ступенька крылечка всё-таки решила сегодня исполнить свой коварный план и терпеливо поджидала.
  - Осторожно, здесь лестница... Ой! - оступившись, Вика вцепилась парню в плечо и тут же отдёрнула руку. По телу будто пробежал ток, и от неожиданности равновесие окончательно потерялось. Девушка отчаянно пыталась не упасть, принимая причудливые и бесполезные позы, пока не почувствовала, что её крепко держат, и она никуда не падает. В полной темноте Вика стояла в обнимку с парнем, даже имени которого не знала. Но знала, что он ей безумно нравится, и она просто умрёт, если он её сейчас же не отпустит или наоборот - отпустит. Она ещё не решила, чего хочет больше.
  - Ничего, бывает, - улыбнулся он, всё-таки отпуская девушку.
  Это потом уже в дверях пришлось прикидывать насколько заметны в сумерках покрасневшие щёки и насколько слышно в вечерней тишине учащённое дыхание.
  - Меня зовут Вика! - от волнения голос показался чужим и кровь сильнее прилила к лицу от того, что снова пришлось соврать.
  Никому и никогда она не говорила настоящего имени, а родные называли её исключительно Викой. По её же собственной просьбе, лет эдак с семи.
  Все имеют право на личного таракана в голове, пусть даже мешающего жить. Вот и у Вики, которая совсем не Виктория, был такой питомец, вредный и упрямый, как, впрочем, и его хозяйка.
  - А... Лёха... Алексей, - не сразу ответил парень.
  Просто молчать становилось неловко, и Вика наигранно-непринуждённо произнесла:
  - Ну... пока...?
  - Ну да... До встречи. Э-э... до вторника.
  Но после того, как Лёшка повернулся спиной, мир рухнул. Взорвался миллионом серебристых осколков, что на один краткий миг снова сложились в обжигающе яркую полоску на его куртке. На точно такой куртке с капюшоном, что небрежно оттянул воротник на бок. Точно такую же молнию от плеча до плеча она видела, когда он уходил к деревне по склону холма, когда не повернулся, когда Вика звала собаку... Казбек?! Ничего себе совпадение...
  Как же обидно. Ну почему такие классные парни прячут в туннелях под прудом такие гадкие вещи?
  Небо стало тёмным и прозрачным. В офисе приёма и регистрации желаний строго отчитывали ту молоденькую феечку.
  Её о принце вовсе не просили, а если уж так захотелось сделать человеку приятное, так выбирать получше надо было. Смотреть внимательнее.
  Фея, упрямо надув губки, молчала. Да опыта у неё нет, но талант-то должен быть! Неужели она так ошиблась?
  
  А утро было суперским. Сначала бабушка со слезами радости поздравила Вику. Подарок само собой был в денежном эквиваленте, но именинница пока не знала, чего бы такого прикупить. Потом Валерка, сияя от счастья, преподнёс целую тарелку слегка недоспелой клубники, заявив, что это от него и от Стасика, и от его бабушки, которая и вырастила эти ягоды в теплице. И сам же присоединился к поеданию подарка вместо завтрака.
  Яна пришла в скором времени. Приторно-ласковым голоском пропела дурацкое хэппи-бёздей, а потом, загадочно улыбаясь, вручила маленькую беленькую коробочку.
  - Я смотрю, ты слишком счастливая последнее время! Даже часов не наблюдаешь. Поэтому - вот!
  Вика открыла подарок и увидела прелестные наручные часы. Мягкий, белый ремешок, круглый циферблат. Золотистыми штрихами на белом фоне нарисована кошка с поднятой лапкой. А из-под лапки вдруг выбежала маленькая чёрная мышка и побежала дальше по кругу. Через пару секунд Вика догадалась, что мышка нарисована на прозрачном стёклышке, что, вращаясь над часовой и минутной стрелками, отмеряет секунды.
  Подарок был прекрасным. Только подружка, отказавшись от чая, остатков клубники и прочих разговоров, почему-то упорхнула домой.
  А вот это было огорчительно. Даже про вчерашнее знакомство с Алексеем рассказать не получилось. Вот ведь беда. Нет, ну правда, классный парень, глаза красивые. А то, что он был в тот вечер на пруду, ещё ничего не значит. Может, они там просто клад прятали... Ну обыкновенный какой-нибудь клад. Ой, тоже мне разбойники Бабьи!
  Нет, вы только посмотрите на неё! Стоило парню чуть-чуть спасти её от падения в темноте, так она уже придумывает оправдания для его странных занятий. Как будто между ними что-то может быть. Как будто влюбилась! Вот дурочка!
  Вика даже слегка фыркнула от собственных уничижительных мыслей. Но в голове словно прозвучал его голос: Ну пока... до вторника. А взгляд сам скользнул по настенному календарю: среда. Долгонько... И, вообще-то, День Рождения!
  Вика не знала, что ей делать. То ли резать салаты и печь пирог, то ли смазывать цепь и качать шины для дальней поездки, то ли сидеть и спокойно ждать приготовленного друзьями сюрприза. Последнее было самым приятным, но и самым мучительным.
  Она с удовольствием мучилась этим ожиданием до самого обеда, а после - мучительно наслаждалась предвкушением. Но Янка-хулиганка и носу из дому не казала. И Андрей - вот уж кто балбес! - так и не приехал.
  И бесстыжие ягоды на грядке так и не покраснели.
  Как говорится, никогда такого не было, и вот опять. Полная растерянность сменилась пустой собранностью, но положение дел от этого никак не поменялось.
  Было часа четыре, но у солнца имелся безлимитный абонемент на посещение неба, поэтому вечер и не думал пока наступать.
  И делать было совершено нечего. Крыльцо, старый диванчик, и мечтательное настроение. А наушники и маленький карманный приёмник принялись старательно переводить радиоволны в волны звуковые. И "мальчики с окраин" проникновенно просили рассказать им, почему...
  А Вике не давала покоя другая песня. Та самая, что она услышала перед Янкиным приездом. Весёлая, заводная и... смешная. Ну правда, что за слова такие? А музыка? И главное, больше нигде ни разочек она не попадалась. Хоть Вика без конца листала частоты эфира. Серебряный дождь - где по умолчанию никогда не поставят ничего подобного; Хит ФМ - вполне возможно - но нет; любимое, правда всё больше попсовое РДВ - никак не решается повторить сей замечательный эксперимент; Рандеву и Русское Радио - конечно, тоже не в счёт, хотя последнее всё чаще цепляет Земфирой, и было бы классно спеть её "Ариведерчи"; дальше - Европа плюс - и вот уж кто должен удовлетворить иссушающее желание новой музыки, но тоже что-то стесняются. Вот был бы такой эфир, где ты сама выбираешь плейлист и слушаешь только то, что нравится тебе. Нет, есть, конечно, всякие "лети с приветом" и "по заявкам", но это будет выглядеть смешно:
  - Здравствуйте, а поставьте, пожалуйста, песню про... Не помню названия, там такие слова: Фристайла! И что-то про озон! Ха-ха-ха.
  Но песню очень хотелось услышать.
  А в дверь опять кто-то стучал...
  Вика сначала подумала, что это у Яны совесть выспалась, поэтому сдёрнула наушники и излишне резко открыла дверь, готовая великодушно принимать извинения, объяснения и тому подобное... Но... На пороге стоял Алексей, со странной виноватой улыбкой.
  - Привет? - Вика точно помнила, что сегодня не вторник, и не понимала радуется она его приходу или нет.
  - Привет...
  Только одно слово, но во взгляде и в улыбке их будто миллион. Со вздохом гость решился продолжить:
  - Вика, я пришёл -
  ...чтобы просто увидеть тебя...
  - сказать, что мне -
  ...не спалось этой ночью...
  - очень нужна -
  ... твоя ослепительная улыбка...
  - ещё одна банка молока.
  Пока Вика хлопала глазами, пытаясь определить, что она действительно услышала, а что ей примечталось, Алексей продолжил:
  - Конечно, если есть лишнее.
  - Да... Только утреннее. Подойдёт?
  Молчаливый кивок без отвода глаз.
  И вот она уже на кухне, торопливо наливает ледяное молоко. Островки кремовых сливок вытягиваются в реки, соскальзывая вниз, а часть остаётся на стекле. А в голове ворох мыслей, что надо было сначала легко, как бабушка, крутануть банку и перемешать... И что сегодня точно не вторник, но ОН пришёл. И что сегодня её День Рождения. И она не может, просто не может поднять глаза, чтобы встретиться с его взглядом.
  Молоко всё-таки было предлогом. Это стало понятно, когда Лёшка, уходя, чуть не забыл банку на столе. Просто Вика понесла его остатки в холодильник, что стоял в сенях, и слегка запуталась в тюлевой занавеске. Невозможно глупо зацепилась заколкой и не могла отцепиться, пока на помощь не подоспел Алексей. (Да что он всё время спасает её!). А потом он спросил, почему нет света...
  - Просто в наш дом ударила молния.
  - Серьёзно?
  - Серьёзнее некуда, - хмыкнула Вика и, уже спустившись с крылечка вспомнила: - Молоко! - и сама вернулась за банкой.
  А потом они недолго постояли в дверях. Вика со смехом рассказала подробности субботнего происшествия. Лёшка заявил, что никакой грозы не было, потом вспомнил, что сам приехал только в воскресенье. Рассмешил, ага. И ещё, про то, как вчера искал их дом, потому что первый раз в этой деревне. Что бабушка махнула рукой: "там". Но "там", куда она махнула, оказалось болото, в общем-то, живописное, но молока у него не было...
  От того, что Вика уже минут десять сдержанно и вроде бы элегантно хихикала, у неё заболели скулы... Но это было единственное, что она могла делать, глядя на Алексея. Ну просто он был нереально клёвый. И явно сам хотел ей понравиться. Зря старался. В смысле, Вика уже давно всё про себя поняла... Что она там себе напридумывала про "ни за что и никогда"? Смешная такая, наивная. Нет, ведь она не знала, что бывают такие парни. И где его так смотреть учили?! Всё, пропала девчонка. Только надо держать лицо и не показывать виду, что прям всё настолько... Посерьёзнее, девочка, будь посерьёзнее...
  Вику спасла подошедшая (так невовремя!) Яна. Лёшка кивнул на её ироничный "привет", и непринужденно сказал, (глядя Вике в глаза), что завтра обязательно придёт опять.
  - Ага, пока, - Вика вроде бы удачно скопировала Янкину интонацию, но та нахмурилась.
  И стоило Алексею уйти на расстояние слышимости, накинулась на Вику.
  - Это ещё кто?
  - Лёшка. Просто за молоком к нам приходит...
  - Просто?
  Вика неуверенно кивнула. Янка усмехнулась:
  - А сколько ему лет?
  - Не знаю.
  - А где живёт?
  - Тоже не знаю...
  - А девушка у него есть?
  Вика развела руками.
  - Да, чудо моё, такие вопросы первым делом надо выяснять. Так, завтра всё узнаешь, мне расскажешь!
  - Погоди, мне он, вообще-то, и самой нравится!
  - Вот и прокололась! - засмеялась хитрая Янка, - я же вижу, что ты ему чуть ли не в рот заглядываешь.
  - Что, так заметно? - понурилась Вика и села на лавочку. Рядом присела гордая и строгая Яна.
  Вика же сделала выводы, расставила приоритеты и со спокойной совестью решила выкинуть из головы этого подозрительного и в то же время - умопомрачительного Алексея. Хотя бы ненадолго.
  А вот то, что он приехал только в воскресенье, было очень важно. Но пока причину важности этой мысли никак не получалось осознать.
  Через пару минут молчания Яна с какой-то дурацкой улыбкой выдохнула:
  - А-андрей...
  А к соседнему дому подъехала машина. Вышли родители Андрея, а потом и он сам, махнул рукой девчонкам и принялся выгружать из багажника сумки.
  Вот тут Вика словно увидела себя со стороны. Сначала Яна, небрежно закинув ногу на ногу, посмотрела в ещё светлое, голубое небо, причём мечтательная улыбка так и не исчезала с её лица. Потом она бросила осторожный взгляд на авто, на секунду задержалась, разглядывая белую безрукавную футболку, что выгодно подчёркивала неплохую фигуру Андрея. Он неспеша вынимал из багажника сумку за сумкой, играя мышцами оголённых плеч. Он не поднимал глаз на девчонок, но его улыбка говорила, что он уже знает, какими глазами на него смотрит Яна.
  А Вика с ехидством отметила, что подружка просто приклеилась взглядом к его светлым волосам, голубым глазам и такому мужественному профилю... Ой... Только хитрюга щурится от солнечных лучей, и делает вид, что смотрит куда-то мимо.
  Андрей наконец закончил разгрузку. Ага, нарисовался и раскрасился, не сотрёшь.
  - Как жизнь молодая? - спросил он, подходя к девчонкам.
  - Нормально, - хмыкнула Яна, - но было бы гораздо лучше, если бы кое-кто приехал пораньше. Ты ничего не забыл?
   - Я? - Андрей растерянно обернулся на машину, - да вроде бы...
  Яна погрозила ему кулаком.
  - Да нет, не забыл, не забыл... - парень как-то виновато погладил затылок, - я ничего не забываю, - но в глазах мелькнуло сожаление. Он даже достал сигареты. Яна сердито нахмурилась.
  - Девчонки, а вы не в курсе, кто-нибудь из наших здесь?
  Яна возмущённо фыркнула:
  - А кого тебе нужно?
  - Я видела Дена и Макса, они сегодня гулять в Колково собирались, - сдержанно отозвалась Вика.
  - А-а... Ясно, - Андрей закурил, ещё больше погрустнел, - так, ладно, девчонки, я пошёл, надо проведать друганов. А то с вами весело, слишком.
  И он ушёл, оставив белесое облачко дыма, медленно тающее в закатных лучах.
  - Это что ещё такое?! - возмутилась Вика.
  - Не говори-ка, свинство какое-то! - поддержала подружку Яна.
  - А ты тоже хороша! Глаз с него не сводишь, а он вообще про нас забыл. И про мой День Рождения!
  - Ага! Вот бессовестный! - излишне усердно поддакнула Яна, но быстро спохватилась: - Вика, ты только не расстраивайся, мы сейчас пойдём погуляем.
  - Вдвоём?
  Яна смущённо пожала плечами: - Я зайду к тебе через полчасика...
  Полчасика заполнились томительным ожиданием. Ожиданием скромной прогулки для Вики и долгожданной вечеринки для Яны.
  Она облегчённо выдохнула, отправив подругу наряжаться. Как же без наряда? Праздник всё-таки.
  И ничегошеньки Вика не просекла. Андрей просто умничка, как сыграл. Типа, он забыл про День Рождения лучшей подруги. Оскара ему, не меньше. Осталось только время потянуть, часов до десяти. Собираемся у Макса. Андрей обещал нечто грандиозное...
  Погуляем вдвоём? Ну круто. Всегда мечтала о таком празднике!
  У Вики даже рука не дрогнула, рисуя тёмно-зелёные стрелки. От туши ресницы сразу стали длиннее. Для юбок-сарафанов настроения не было. Вика натянула джинсы и любимую зелёную борцовку.
  - Ну и для кого это всё? - хмыкнула она себе под нос. Подспудно Вика ещё не отказалась от мысли отыскать того Валеркиного спасателя. Но надежда таяла с каждым новым днём. Когда это было? В воскресенье. А вчера она ездила в Вышкино, пила чай с тётей Ниной, случайно читала ненаписанную книгу. Про каких-то... тоже спасателей? И что там за имена странные - Вадик и этот... Паха!
  Прервав эти размышления, в дверях появилась Яна. Она зачем-то нарядилась в классное, но уж слишком короткое платье. И это для прогулки по деревне! Вот чудачка!
  - Ну что, готова? - спросила она с порога.
  - Ага, - покорно вздохнула Вика, глянула на Янкину ногу, что уже лишилась пластыря, но вместо страшных шрамов с кровяными корками, там были всего лишь три бледно-розовые полоски.
  - А это как? - Вика указала пальцем на чудо исцеления.
  - Оковник.
  Янка боготворила траволечение. И её искренняя вера действительно творила чудеса. Эффект плацебо - неизменный Викин вердикт. Но чтоб вот такие, видимые проявления - это в первый раз. Может, что-то в этом и есть...
  Обычно по выходным деревня превращалась в гудящий улей. По округе разносились музыка и смех, воздух был насыщен запахами дыма и шашлыков. Люди приезжали из города отдохнуть от шума и суеты, но почему-то привозили всё это с собой.
  Но сегодня была среда, и на улицах царила тишина и запустение. И настроения не было никакого. Девчонки не спеша прогуливались по Центру села.
  Словно почувствовав чей-то взгляд, Яна обернулась.
  - Ой-ой, кажется, за нами хвост, - легкомысленно хихикнула она.
  Теперь обернулась и Вика и увидела двух пареньков, что целенаправленно шли за ними с другого конца улицы.
  - Гопники какие-то, - фыркнула она, разглядев их совсем непритязательный вид.
  - Приве-ет, девчо-онки, - донеслось из-за спины.
  Судя по интонации, сейчас начнутся настойчивые подкаты и отвязаться будет не так-то просто.
  - Девчонки, а давайте знакоми-ца?
  Главное, не обращать внимания и прикидываться глухой, так им быстрее надоест.
  - Да ладно вам, девчонки! Мы ж нормальные пацаны. Давайте просто погуляем, вон погода какая хорошая!
  Нет, ну вы посмотрите, какие настырные.
  - Да скажи ты им!
  - Ага, мы нормальные пацаны и погода хорошая!
  - Да не про то, балда!
  Нормальные, настырные пацаны, только малость туповатые.
  - А-а... Девчонки? А знаете, у Вадима сегодня днюха.
  Ага, а ещё сказки будут?
  - Ладно, Паха, забей, по ходу это королевишны высокомерные. Им на чужое горе наплевать.
  А вот тут Вика не выдержала и обернулась. Нет, она прекрасно понимала, что "днюха" у этого товарища наступает каждый свободный вечер, как предлог познакомиться, чтоб его такого грустненького и несчастненького пожалели. Но имена... Вадик и уж совсем экзотическое - Паха. Это ведь они были в той Ульяниной рукописи...
  Яна сердито дёрнула подружку за руку:
  - Пошли дальше, нечего с ними разговаривать!
  - Яна, я тебя умоляю, - Вика прислонилась к её уху, быстро зашептала: - Потом всё объясню. Пожалуйста, подыграй мне?
  Яна посмотрела на подругу с недоверием, пожала плечами. До десяти ещё есть время, так почему бы и не поприкалываться.
  - Марина, - выбрав из арсенала самую милую улыбку, Яна протянула руку, - а это - Ника.
  И Вика следом расцвела в улыбке.
  Очень удобно, если новые знакомые не знают твоего настоящего имени. Погуляли и разбежались. И ищи потом по деревне Марину и Нику - нет таких. Только чур домой не провожать.
  - Лады, - обрадовался парень, - Вадим. А это Паха, то есть Павел.
  - Паха, - радостно кивнул Паха и ещё радостнее добавил: - Вадос, а по ходу пожелание сбывается!
  - Ага, - по Вике сверху до низу прошёлся оценивающий взгляд, - но посмотрим ещё, - хотя парень был донельзя доволен увиденным. Вику так и подмывало состроить какую-нибудь томную улыбочку, ради прикола, но она сдержалась.
  - Ну чё, девчонки, тогда по пивку? - Вадим взял быка за рога, - Паха, сгоняй в магаз, давай мухой, - он выгреб из кармана смятые деньги и быстро сунул их в руки товарищу. - Паха-муха! - захохотал, глядя вслед удаляющемуся другу. - Девчонки, вы не думайте чего, он так-то правильный пацан, только не всегда догоняет, - сунув руки в карманы, Вадик начал пинать носком кеда камешек, - мы с ним с детства дружим, он это, весёлый...
  - Да, мы уже заметили, - фыркнула Яна.
  Вика внимательно разглядывала нового знакомого. На невысоком, худом Вадиме смешно смотрелись чёрные шорты до колена, синяя футболка с вытянутым воротом и кеды на босу ногу.
  Тот ещё прынц, - усмехнулась она про себя, хотя её внимание привлекли глаза Вадима: светло-карие, с золотистыми лучиками от зрачков, с хитринкой и очень умные. - А первое впечатление обманчиво, - подумала Вика, - с ним надо бы осторожнее. Он совсем не тот, кого изображает, кривляясь перед нами. Не уверена, но точно, где-то видела его глаза, определённо видела.
  Прибежал запыхавшийся Паха и раздал всем по пиву.
  Павел походил на большого, плюшевого медведя. Полноватый, добродушный и, видимо, в голове опилки. На его щеках от похода в магазин появился румянец, а на висках заблестели капельки пота. Светлая футболка, обтягивая торс, подчёркивала небольшую полноту.
  - Ну чё девчонки, давайте разговоры разговаривать... - Вадик отхлебнул пива, и направился к первой попавшейся лавочке.
  С полчаса парень расспрашивал девчонок кто они и откуда, а Янка сочиняла напропалую. Вика только диву давалась, как ловко подруга врёт. Ещё полчаса прошло в пересказывании какого-то невероятно смешного фильма, который недавно посмотрел Вадим, потом компьютерной игры, которую никак не мог пройти Вадим, потом, потом...
  Янке уже порядком надоело слушать эту ерунду, тем более время поджимало. Пришлось отчаянно подмигивать Вике, что пора бы и уходить. Но та только отмахивалась. Как будто ждала чего-то.
  - Вадос, - Паха вдруг оживился, напустил в голос невероятной крутизны, отчего стал выглядеть ещё забавнее, - а может девчонок пригласим в наше место?
  - Да, девчонки, не против искупаться?
  - Ещё чего, - фыркнула Яна, - я плавать не умею.
  - Я тоже, - подхватила Вика.
  - Ну, по этому поводу можно вообще не париться, - многозначительно улыбнулся Вадик, не сводя с Вики глаз.
  - Да, Вадос у нас спасатель, - хохотнул Паха.
  - Спасатель?! - Вика была поражена совпадением.
  - Ага, спасатель Малибу! - не на шутку развеселился Вадим. Вероятно, от принятого немалого количества пива.
  Или от некоторых приятных мыслей в своей голове.
  Такое совпадение с текстом Ульяниной рукописи слегка парализовало. Вика только судорожно вздохнула, что было естественно расценено как согласие. Если честно, она сегодня сама себя не узнавала, будто кто-то решал за неё что делать, в угоду своим меркантильным интересам.
  Деревенский пруд окружали заросли крапивы и репейника. Со всех сторон к воде вели узенькие тропки, протоптанные отчаянными любителями экстрима. Девчонки, прижав руки к груди, осторожно двигались вслед за парнями. В вечернем воздухе остро чувствовался запах примятой крапивы, дурманяще пахла медом таволга, завершающий аккорд добавлял сырой запах пруда и водорослей.
  - Ну вот, наше место, - махнул рукой Вадим, когда ребята добрались до берега, - сейчас мы костерок забацаем! Девчонки, давайте, садитесь, - Вадик выволок из зарослей что-то похожее на лавочку, - а мы за дровами!
  Над прудом уже курился туман, шёл вечерний клёв, и рыбки выпрыгивали из воды, блеснув серебристым бочком.
  Ещё по пути сюда, Яна приклеилась губами к Викиному уху и, старательно делая вид, что обсуждает парней, вкратце изложила план побега. Вика не особо прислушивалась, но старательные намёки Вадима, что купаться придётся без одежды, убедили её, что Янкин план всё-таки хорош.
  Всю дорогу парни продолжали прикалываться над одной им понятной темой про Малибу, и только сейчас Вика задумалась, почему Павел назвал Вадима спасателем. Неужели это он был здесь в воскресенье и вытащил Валерку? Тогда он показался ей выше ростом, широкоплечим. Или это было из-за шока? Но вот глаза, такие глаза с золотистыми лучиками от зрачков она точно уже где-то видела... Значит, это было здесь, в воскресенье. Значит, это был он... Вот ведь разочарование. Да, герой заслуживает благодарности, но может сделаем вид, что ни о чём не догадалась? Сделка со собственной совестью состоялась, едва Вика представила, какую награду может потребовать этот спасатель...
  С шорохом и треском, напролом, сквозь заросли лез Паха с охапкой раздобытых где-то поленьев. За ним, сунув руки в карманы, вразвалочку шёл Вадик. Павел бросил свою ношу рядом с кострищем и присел на корточки. Пока он разжигал костер, Вадик нарезал круги и давал бестолковые советы.
  Наконец огонь, тихо пощёлкивая, начал разгораться. Пучок сухой травы, подложенный для розжига, окутался мутным дымом, моментально съёжился и посерел. В сине-зелёное небо полетели оранжевые искры.
  Вадик присел рядом с Янкой и попытался обнять, но она убрала его руку. Тогда он переключился на Вику.
  - Ника, а давай с тобой... - Вадик сделал паузу, загадочно и хитро заглядывая Вике в глаза, - поплаваем! Давай, не ломайся, мы вас пивом угостили, а вы нас чем побалуете? - рука Вадика по-хозяйски улеглась ей на плечо и начала медленно скользить вниз по спине. Вика нахмурилась, но дело было вовсе не в поведении нового знакомого.
  Ах, если бы её действительно звали Никой, или Викой, или даже Машей, всё равно, только не так, как назвали при рождении... - она оглянулась на подругу и еле заметно кивнула. Яна поняла её без слов.
  Она вскочила и начала энергично расстёгивать босоножки, а Вика стала делать вид, что возится с ремешком джинсов.
  Парни по-быстрому покидали одежду на берег и с разбегу бухнулись в воду. Вика только успела заметить у Вадика ярко-алые плавки, типа шорты, ну точь-в-точь, как у героев недавно помянутого сериала...
  - Девчонки, вода тёплая! Мы вас ждё... - Вадик замер на полуслове, глядя, как его футболка взлетела в свете костра и, скрывшись в темноте, приземлилась где-то в крапиве. За ней полетели шорты и кеды. В другую сторону отправилась одежда Павлика.
  - Э, девчонки! Вы чё, обалдели?! Мать вас!!! - Вадик в туче брызг выбрался на берег. За ним вылез Павел и, шарахаясь по кустам, пытался собрать одежду.
  - Девчонки!!! Хрен вам в печёнки!!! - орал на берегу Вадим, но девчонки уже неслись по дороге, не оборачиваясь и упиваясь весельем от своей хулиганской проделки.
  На повороте Яна остановилась и, отдышавшись, выдала первое, что пришло в голову:
  - Вик, мне очень нужно к Максу. Он должен кассеты отдать, ещё с прошлого года...
  У Вики округлились глаза, но по хитрой, едва сдерживаемой улыбке Яны, она догадалась, что дело было вовсе не в кассетах. А в чём?
  А в чём, Вика поняла, едва они подошли к дому Макса. Тропинка была украшена новогодней ярко-синей гирляндой. Стоило девчонкам ступить за калитку, как с крылечка спустилась Кристинка, расфуфыренная и взволнованная. Лёгким движением накинула на шею девчонкам гавайские цветочные бусы, собранные из облетевших белых и розовых лепестков пионов, чмокнула обеих в щёчку и снова быстро скрылась в доме.
  Вика восторженно поглядела на Яну, а та с усмешкой покивала:
  - Ну да, это то, что ты думаешь. Пошли?
  
  До чего бывает хорошо проснуться с мыслью, что у тебя есть самая замечательная подруга и настоящий друг. Такой, что, бросив неотложные дела, уломав родителей приехать в деревню среди недели, а не в выходные, подговорив заранее всю компанию ни словом, ни вздохом не выдавать готовящийся сюрприз, устраивает грандиозную вечеринку.
  Ага, упрямый вредина таракан на время заткнулся, согласившись, что да, возможно, они с Викой кое-что потеряли, не принимая участия в подобных мероприятиях ранее. Нет, были, конечно, не очень приятные моменты. Например, Маринкин Гошка, чуть-чуть перебрав, начал цепляться ко всем. Ну его и успокоили... Санёк сказал, что он на старые дрожжи. Потому что недавно они зависали у... Вадима? Нет, ну мало ли Вадиков в деревне? Ага, и у каждого дэрэ...? Странно, но ничего необычного.
  Самое потрясающее - Яна уговорила Андрея отправиться на заброшенный завод. Вот уж от кого Вика не ожидала. И откуда в подружке такая страсть к исследованию? А когда Андрей услышал про пруд с кольцом-переливом и туннель с тайником, стало понятно, что туда они и отправятся в самое ближайшее время. Прямо завтра...
  То есть - уже сегодня.
  Только вот все куда-то подевались...
  После разговора с друзьями Вика сидела в расстроенных чувствах на своём любимом диванчике.
  И всё-таки Андрей балбес! Просто нет слов.
  Нет, ну ты понимаешь, такая атмосфера, праздник, хмель и солод в крови. И ты такая счастливая... Ну как я мог тебе отказать? Ну Вик, ну пока никак не получится. Я сегодня обратно в город, вернусь денька через три, а там посмотрим?
  И Яна, молодец такая, стоит головой качает.
  Да-да, денька через четыре можно съездить, если погода будет хорошая.
  Предатели, опять за её спиной сговорились.
  Досады добавила бабушка, снова попросив отвезти пакет тёте Нине в Вышкино. Да что ж такое-то?!
  Вичка-почтальон к Вашим услугам. Снова вежливое чаепитие. И снова в обратный путь её снарядили, всучив свёрток. "Почитаете" - загадочно подмигнула тётя Нина.
  Когда Вика вернулась домой, Андрей уже уехал, а Яна копалась на своей травяной грядке. Но Вика не стала к ней заходить. Посылку она оставила дома на столе, а сама решила ещё немного покататься по деревне. Голову проветрить, чтобы, может быть перестать злиться на друзей-предателей.
  Для поднятия настроения, Вика нарядилась в белоснежный топик, со множеством тонких бретелек, что переплетались на спине, оставляя плечики открытыми, и светло-серые шорты с серебристым ремешком, на котором очень удобно устроилось маленькое радио с наушниками. Собственный неотразимый вид добавлял нахальной самоуверенности, и даже если бы вдруг повстречались вчерашние знакомые, она бы...
  Воспоминания часто бывают непрошенными и донельзя портят, только-только начавшее улучшаться настроение. Что она будет делать, если и правда встретит Вадима, Вика так и не придумала.
  Тем не менее, лучшее лекарство от досады и любых невзгод это прокатиться по деревне с классной музыкой в ушах. Если бы только эту музыку ещё можно было выбирать...
  Радиоведущий молол такую чепуху, что Вика уже собиралась переключить радиоволну и даже, отпустив руль, нащупала кнопку. Но вдруг услышала знакомый мотив, а ди-джей сладким, мяукающим голосом пропел, что в начале этого часа, на нашей волне замечательная финская группа и их не менее замечательная композиция... Название они прокричали сами и с ходу окунули в свой почти непереводимый, неповторимый, но такой драйвовый хип-хоп, что захотелось подпевать даже совсем не зная слов. А дорога вдруг стала идеально ровной и гладкой, резко пошла под уклон, позволяя разогнаться, и даже трещины и ямки на асфальте будто бы разбежались по сторонам. Вика запоздало, уже на приличной для велосипеда скорости, вспомнила, что тормоза так никто и не подтянул. А на дорогу в это время вырулил мальчуган на стареньком школьнике. Он старательно крутил педали, глядя куда-то в сторону. Услышав крик "Осторожно!", пацан шарахнулся влево. Но и Вика уже неуправляемо летела по той же обочине.
  Она зажмурилась, не желая ничего видеть. Всё не заняло и трёх секунд, но они показались вечностью. Шорох, крик мальчишки, звонок велосипеда, сильный рывок, а потом боль в плече и коленях. "Ничего себе, фристайла!" - пронеслось в голове, и она заполнилась гудящим звоном.
  Открыв глаза, девушка увидела асфальт, весь в мелких трещинках, ямках, бугорках с разноцветной гранитной крошкой. Она попыталась встать, но камешки больно впились в до крови расцарапанную ладонь. Сил хватило, только чтоб перевернуться на спину. Коленки, как и ладони, были содраны и их словно жгло огнём. Велосипед лежал почти рядом и даже по виду был целый. А вот пацана и след простыл. Ну как обычно, виновник аварии не пострадал.
  Рассердившись от такой несправедливости, Вика смогла встать. Оглядела себя, и злость тут же сменилась отчаянием. Белая кофточка оказалась безнадёжно испорчена, шорты приобрели грязно-коричневую полосатость, не говоря уже про светлые кеды. Теперь видок стал по-настоящему неотразимым!
  - Вика! - услышала она чей-то оклик и так и застыла, втянув голову в плечи. Меньше всего ей хотелось, чтобы кто-нибудь из знакомых увидел её сейчас. Она медленно обернулась...
  Ну кто угодно, только не он, пожалуйста.
  Навстречу ей, весь озарённый яркими лучами предзакатного солнца, шёл Алексей.
   И Вике вдруг очень захотелось поверить, что тогда в туннеле был кто-то другой. Вот абсолютно не та комплекция, походка и вообще всё... Ну просто он никак не мог быть там. Никак, потому что... А почему, Вика не могла понять уже второй день.
  - Всё нормально? Не ушиблась? - спросил Лёшка с искренним сочувствием.
  - Нет, - от волнения голос пропал совершенно.
  Оставалось только беспомощно смотреть, как Алексей поднял её велосипед, легко выправил свёрнутый руль, проверил ход и тормоза.
  - Слетели, - пожал он плечами так, словно сам был виноват в этом.
  - Так и было...
  - А, ну тогда неудивительно. Грандиозный краш, но ты легко отделалась. Садись, - Лёшка подвёз велик ближе и похлопал по сиденью.
  Вика послушно села, невзирая на жжение в коленях. Находясь в таком растерянно-очарованном состоянии, она не могла ни спорить, ни сопротивляться. И не хотела. Тёплая и искренняя улыбка Алексея парализовала её, заставляя сердце замереть от восторга. Несколько метров до развилки дороги она словно парила на крыльях невыразимого счастья. Так, что хотелось зажмуриться и тихонечко запищать, словно ма-аленькая мышка.
   Лёшка крепко держал руль и словно бы обнимал её. Вика чувствовала спиной его руку, а его губы находились совсем близко от её плеча. Может она и правду не удержалась и с её губ сорвался писк или стон, потому что Алексей вдруг спросил с тревогой:
  - Так сильно болит?
  Вика только и смогла, что помотать головой, не слишком сильно, ведь она и так невероятно кружилась. А от его голоса по плечам побежали мурашки. Всего три самых обычных слова, но будто сказанные на ушко. Будто слышишь дыхание и движение губ. И от этого голова совершенно теряется. И можно даже не заметить, что...
  Что они едут совсем в другую сторону - противоположную от дома.
  - Стой! - Вика ухватила его за руку, - ты куда?
  - К нам конечно!
  - Нет, подожди, остановись, - Вика попробовала слезть, но боль не дала ни согнуть, ни разогнуть ноги, они так и застыли в полусогнутом состоянии.
  - Ты что, обалдела? - Лёшка схватил девушку сзади за талию и усадил обратно, - с ума сошла?
  - Это ты сошёл! Ты собираешься тащить меня к себе домой в таком виде? Я же чёрт знает на что похожа!
  - А ты предлагаешь в таком виде везти тебя по всей деревне?
  Попадалово, что вам и не снилось. Других мыслей у Вики на такой случай просто не оказалось. Самый классный парень на свете ведёт её в гости, а она... чёрт знает на что похожа!
  Хотя до своего дома она точно не доковыляет. И так хорошо, когда тебя везут, бережно придерживая. И можно без конца любоваться его руками. Сильными и надёжными, и, может быть, очень нежными. И смутно знакомыми...
  А над головой носятся безумные стрижи, расчерчивают огромное полотно выгоревшего за день неба. Далеко-далеко слышен смех и музыка. И ветер приносит аромат мёда и мяты.
  А на Лёшкином запястье часы. Точно такие она недавно выкинула в озеро. И сейчас это почему-то показалось невероятно смешным. Но где же она видела эти руки?
  Лёшкин дом оказался совсем близко. Бревенчатый и некрашеный, но очень красивый, старинный, сказочный домик. Не раз, проезжая мимо, Вика любовалась карнизом и наличниками с ажурной, почти воздушной резьбой. Заметив восхищённый взгляд Вики, Лёшка не без гордости произнёс:
  - Это мой дед! Знатный был резчик.
  На лужайке между резным крыльцом и домом Стасика гордо стоял чуть покосившийся железный турник. Стасиков турник. Вика вдруг вспомнила разговор мальчишек. И с удивлением осознала, что тот пустоголовый качок - сосед Стасика, и есть Лёшка. Других соседей у пацана просто нет, его дом крайний у Трассы.
  А ещё вдруг вспомнилось, что Лёшка приехал в воскресенье. Но Вика никак не могла понять, отчего эта мысль уже который день не даёт ей покоя.
  Опираясь на плечо нового друга, Вика взошла на крыльцо. Точнее, он её внёс, она лишь касалась ступенек кончиками кроссовок. Потом усадил на лавочку, тоже резную и некрашеную, а сам опустился рядом.
  - Ерунда, царапины, правда, грязь попала, - он сбегал в дом за аптечкой.
  - Лексей, ты бы в дом человека провёл, - на крыльце появилась Людмила Сергеевна.
  - Ба, она еле ходит, - развёл руками он и со значением глянул на бабушку. Та поспешила скрыться в сенях, загадочно улыбнувшись и кивнув в ответ на Викино "Здрасте!"
  Перекись зашипела и запузырилась на ране, и острое жжение сменилось лёгким покалыванием и даже стало чуть-чуть щекотно. Вика отвернулась от неприятного зрелища.
  Алексей заботливо интересовался её самочувствием и это было восхитительно, а уж когда парень слегка подул на коленку, пришлось закусить губу. Ага, чтобы снова не запищать, да-да от восторга.
  - Голова не кружится? - он поднял на неё глаза.
  Он ещё спрашивает, - сокрушённо подумала Вика и снова еле-еле помотала головой.
  - В обморок не падаешь?
  - Бывает. Так часто, что никогда.
  Лёшка только тихо фыркнул. Вероятно, его озадачил этот спонтанный оксюморон.
  А взгляд Вики скользнул по стене крылечка. На крючке висела та самая тёмная куртка с рисунком молнии на спине, намекая, что эйфория может оказаться неуместной. Уж слишком явной уликой была эта молния.
  Такие качели сомнений и восторга вымотали девушку. Она даже не сразу заметила, что музыку она не слышит с момента падения. И что на ремешке осталось только крепление, а сам приёмник и наушники бесследно исчезли где-то на Трассе.
  - Что-то пропало? - от Лёшки не укрылось Викино сожаление.
  - Радио с наушниками, - тихо вздохнула она и показала на крепление на поясе.
  - Сиди тут, никуда не уходи, - он озорно подмигнул.
   И пока Вика не успела ничего сказать, парень уже скрылся за калиткой.
  Шутник, - она тряхнула головой, - даже на здоровых ногах я не смогла бы сейчас уйти.
  Заходящее солнце просвечивало сквозь ветки деревьев, было так тепло и тихо.
  Но надо, наверное, успокоиться, взять себя в руки и хоть ладонями придерживать губы, чтоб не расплывались в улыбке при виде его. Но это просто невозможно. Ведь он такой... такой...
  В этот момент за забором проехала машина. Из открытых окон донеслось:
  ...совсем как во сне.
  Совсем как в альбомах,
  Где я рисовала...
  - Вот точно, - тихо прошептала Вика.
  Алексей вернулся быстро.
  - Вот, - он положил то, что осталось от приёмника на лавочку.
  - Все, приёмничку хана, - расстроилась Вика.
  - Не на того напали, - хмыкнул Лёшка.
  Принёс отвёртку. Поковырявшись в обломках, вздохнул:
  - Придётся оставить до завтра, я ещё вечерком посижу.
  Вика пожала плечами и украдкой посмотрела на Лёшкины часы. Время пролетело незаметно, а так хотелось его остановить.
  Тут на крыльцо вышла Людмила Сергеевна:
  - Лёш, сходи за молоком, - и протянула банку.
  Солнце уже почти коснулось краем далёкого зелёного холма. Вся деревня растворилась в тёплых лучах и нежилась, как кот на печке. От деревьев, от домов, от сараев на дорогу ложились вытянутые, тёмные тени.
  - Лёш, спасибо тебе огромное! - прошептала Вика у своего крыльца.
  - Да ладно тебе.
  - Просто чудо, что ты там оказался.
  Лёшка хитро улыбнулся:
  - Я всегда бываю в нужном месте в нужное время.
  Хотелось бы верить, что тебя не было там, где ты мог быть вечером в субботу...
  
  Утром Лёшка решил прогуляться в гости к старшему брату. Димка недавно построил коттедж на центральной улице села. В двухэтажном белокирпичном доме с зелёной крышей могли бы с удобствами разместиться человек десять. Но сейчас Димка жил один.
  На широком периле крыльца лежал Димкин сотовый, на ступеньках ветер ворошил стопку бумаг и квитанций. В глубине дома звякнуло что-то металлическое и сам хозяин вскоре появился в дверях.
  Лёшка провёл ладонью по сверкающей поверхности чёрной "Ауди" и поздоровался за руку с братом.
  - Привет.
  - Здорово, с чем пожаловал?
  - Да так, - парень пожал плечами и сунул руки в карманы, - навестить. Ты Маринку с Ксюней куда дел?
  - На юг улетели мои птички. А здесь пока жить нельзя, да и Ксюша маленькая ещё, - Димка заметно погрустнел и закурил. - А как там бабушка?
  - Всё хорошо, под присмотром.
  - А сам держишься?
  - Держусь.
  - Не тянет?
  - Ещё как, - усмехнулся Алексей, - но нужен перерыв.
  - Отец правильно сделал, что тебя сюда отправил, - Димка стряхнул пепел и серьёзно посмотрел на брата, - здесь соблазнов меньше.
  - Да как сказать. Вчера такое случилось, - Лёшка счастливо вздохнул, вспоминая солнечные лучи на плечах Вики и её грустное "Приёмничку хана", - короче, мне опять пришлось заняться. А бабушка, когда увидела, ещё принесла. Я уже отвыкнуть успел, а она радостная такая, смотри, говорит, что я на веранде нашла, это ещё дедушкин. Ну и понеслось.
  - Ну дедушкин-то можно, ты главное не увлекайся, а то отцу расскажу.
  Алексей сурово и даже с вызовом посмотрел на Димку:
  - А вы не думаете, что это моё призвание, может, я жизнь планирую с этим связать?
  - Планируй, школу закончи только.
  - Один год остался, как-нибудь продержусь.
  - Если свою радиотехнику и компьютеры не бросишь, вылетишь со справкой. Тебя кроме физики с информатикой ещё что-нибудь интересует?
  - Ага, - Лёшка прищурился, глядя на брата, - девчонки!
  - Надеюсь, живые, настоящие, а не эти из интернета, такие же как ты, на компьютерах повёрнутые?
  - Настоящие-пренастоящие... Тут есть одна девушка... - он мечтательно посмотрел на небо, - я, наверное, попал.
  Димка, склонив голову, смотрел на брата с улыбкой старого, мудрого удава.
  - Чего? - возмутился Алексей.
  - Ты не узнаешь джунгли, Маленький Братец? - промурлыкал Димка, выпуская дым.
  - Очень смешно, - фыркнул Лёшка.
  - Лёх, я тебя не узнаю. Ты ли это?
  Алексей опустил взгляд, потом посмотрел куда-то вдаль, снова принялся рассматривать траву под ногами.
  - Что-то не так? На неё не действует фирменное обаяние Измайловых?
  - Я не понимаю. Она слишком серьёзна. Лишний раз даже не улыбнётся. Будто опасается меня.
  - И правильно делает, - не удержался от подколки Димка, - тебе мастерства не занимать.
  - Хм... Да ещё обстоятельства нашего знакомства... скажем так... не слишком романтичные.
  - Боюсь даже предположить...
  - Ты помнишь тот пруд? Когда ты ушёл, кое-что случилось... - Димка заметил, что Лёшка начал аккуратнее подбирать слова, - В общем-то, я немного помог её брату... вернуться... домой.
  Димка настороженно разглядывал Алексея.
  - А я никак не пойму, узнала она меня или нет.
  - Так что ты сделал? - прищурился Димка.
  - Говорю же, домой помог вернуться. Дорогу показал. Ну, как сумел.
  - Понятно. Опять рисковал.
  - Диман, не начинай. Я иначе не мог.
  - Ох, Лёха, добрая душа, - Димка бросил окурок, - но в целом, не вижу никаких проблем. Награда должна найти героя.
  - Не могу же я прийти к ней и заявить: "Это был я!"
  - Почему нет?
  Тут на периле крылечка зазвонил сотовый, Димка ответил.
  - Да, дядь Кость! Ага... Новая партия? Пристроим! Качество? Ну да, конечно... Опять? Конечно свободны. Алексея? Ну к вечеру могу. А-а, понятно... Да-да, будем. Всё, до встречи.
  Димка спрятал улыбку, серьёзно посмотрел на брата:
  - Лёх, придётся тебе снова поработать, как тогда.
  Парень равнодушно пожал плечами.
  А Вика с самого утра сидела за столом на кухне. Просто ещё до завтрака бабушка подсунула ей тетрадку. Судя по надписи на обложке, Ульянину. "Nova 2000" было аккуратно написано в верхнем углу. Вероятно, именно её тётя Нина так настойчиво советовала прочитать. Вика вспомнила вчерашнюю поездку: Ульяночка пишет научную фантастику, а ты, Вичка, я знаю, увлекаешься. Может, посмотришь, оценишь, советы там какие-нибудь...
  Научную фантастику?! Ага, конечно.
  Вика вежливо кивала, вполуха слушая тётушкины напутствия. Просто она была так сердита из-за того, что они не поехали на этот завод. И, конечно, не стала ничего читать.
   А потом была так счастлива, по той же причине. Ведь, если бы она уехала, то не упала бы с велика, и Лёшка не помог бы ей подняться и не отвёз бы к себе домой. И не спросил бы про обморок. Это было так трогательно. А она сказала одну из своих мудрёных фразочек. Может, зря? Вдруг Лёшка решит, что она ненормальная? А коленки так и ноют. И ладони. Без его тёплых прикосновений. И щёки горят. Стоит подумать о нём, как по спине, снизу вверх до затылка поднимается горячая волна, и дышать невозможно пока не захлестнёт с головой и вот тогда ловишь ртом воздух... И злишься на себя за такое попустительство к собственным эмоциям. И всё равно жаждешь встречи с ним.
  Но коленки не хотели, чтоб их лишний раз тревожили, поэтому Вика так и оставалась за столом, склонившись над Ульяниным рассказом. Странным рассказом про какой-то гениальный эксперимент.
  Тот рабочий день уже заканчивался. Николай Петрович устало снял ярко-синий халат, повесил на спинку стула. Подготовил все необходимые бумаги. Сегодня нужно было сделать два важных звонка в Москву.
  Громоздкий бледно-голубой телефонный аппарат с щелчком отпустил трубку, неуклюжей змеёй по столу завился спиральный провод. С жужжанием и тихим треском покрутился диск.
  - Ларочка, будьте добры Главного к телефону. Да, здравствуйте, Анатолий Федорович. Я вынужден снова попросить Вас об отсрочке. Нет. Нет, мы не можем. Мощностей! Мощностей не хватит. Мы не удержим её в таком состоянии. Что значит, будет? Вы не понимаете? Она очень нестабильна. Её выворачивает. Да, отрицательный потенциал. Да, глушим. Но этого недостаточно. При условии? Под чью ответственность? Есть - провести испытания... Да, двадцать четвертого августа. Ещё... Анатолий Федорович, разрешите сторонний звонок. День Рождения внука. Юбилей... Десять. Спасибо. Да, всего и Вам.
  - Ларочка, будьте добры, общую сеть. Да, номер...
  В трубке недолго позанудствовали гудки и мужчина услышал радостный голос внука:
  - Алло?
  - Здравствуй, Дима!
  - Ого! Дедушка! Привет! Как ты себя чувствуешь?!
  - Спасибо, хорошо. С Днём Рождения тебя, мальчик мой! Расти большой и умный. Будь здоров и счастлив, слушайся маму и папу!
  - Хорошо, дедуль. Буду! - чуть приглушённо, в сторону - пап, это дедушка.
  - Дима, приезжай к нам с бабушкой на лето, мы тебе всегда рады.
  - Ладно, дед. Хорошо, я приеду. Как твой завод, работает?
  - Работает, куда ж он денется? Привет маме и папе.
  - А, ну пока, дедуль. Меня там мама зовёт. Да, передам. И бабушке от меня.
  Николай Петрович повесил трубку. На душе было тяжело. Он давно не видел сына, невестку и внука. Никак после своего севера они не хотели выбраться из Москвы погостить хоть пару дней здесь в Высоково...
  Вика чуть не подскочила на стуле - коленки не разрешили. В Высоково? То есть, даже с названием места действия заморачиваться не стала? Поместила всю историю в соседнее село и ладно? И неужели здесь речь идёт о том заброшенном заводе?
  
  Вся следующая неделя была заполнена подготовкой, ежедневными тестами и проверкой всех расчётов.
  Утро, несмотря на запланированный эксперимент, было спокойным. И удачным: техники высеяли из эфира новое сообщение. С датой всего через неделю - редкое везение. К девяти начала подтягиваться автоколонна с МЭСами. Из окна своего кабинета Николай Петрович насчитал шестнадцать машин.
  Маловато, - подумал учёный, - снова пожадничали.
  К назначенному времени все спустились в операционный зал. Подопечная как будто съёжилась, словно бы предчувствуя готовящийся эксперимент. По её покатым бокам тихо ползали фиолетовые молнии. И сама она из искрящегося шара, что ещё пару недель назад азартно потрескивал, подвешенный на протонных пучках, превратилась тусклое закатное солнце, красноватое с сиреневыми прожилками разрядов, плавно струящихся в её полупрозрачном теле.
  - Александр, как самочувствие? - спросил оператор у молодого мужчины в белом хлопковом комбинезоне.
  - Всё в порядке, - сдержано кивнул тот. Поджатые губы, сосредоточенный взгляд говорили о его решимости. Шутка ли, полгода интенсивных тренировок, плюс подготовка космонавта. Но на душе было тревожно. Само это место словно бы нагнетало, усиливало волнение, взращивая его до панического страха. Но и отвага вырастала пропорционально. И гордость. Ведь они будут первыми. Исследование антиматерии, а возможно и подчинение энергии времени. И главная роль в этом процессе отведена ему. Он "нулевой объект" и он обязан справиться. Он связующее звено между миром и антимиром.
  Николай Петрович едва нахмурился, читая отчёт о предварительных тестах.
  - Видите, вот здесь, - он подозвал товарища Боровкова, своего главного помощника, - она резко увеличивает запрос по энергии. Дальше снова идёт спад и снова скачок. Это цикл. И мы сейчас на пороге нового пика.
  - Это безопасно?
  - В запасе у нас есть десяток МЭСов. По расчетам - должны вытянуть.
  Плечи затекли, в ногах принялись гулять стада холодных иголок. Кое-как ойкая и вздыхая, Вика перебралась на диван. Устроилась удобно, голова на подлокотнике, ноги повыше. Чтение, несмотря на утренний скептицизм, оказалось очень даже увлекательным.
  Эксперимент проходил по плану. Цепь питания была налажена. Но глядя на Подопечную, что всё ярче и активней пропускала через себя маленькие молнии, Николай Петрович тревожился. Хотя тревога, это фон, неизменный его спутник на работе.
  Но он так привык к этому месту, к его странному воздействию на человеческие эмоции, и к его настоящему хозяину. Тому, кто любит лабиринты коридоров, полуночную тишину и изредка выползает из укрытия, чтоб полакомиться чужими страхами.
  Нерабочие мысли быстро вытеснились заботами о достаточном уровне энергии. Подготовили новый расчёт, который показал огромный дефицит.
  По регламенту полагалось остановить работу, провести тесты и дождаться пока все показатели придут к нормальным значениям.
  Но имелся приказ управления. Эксперимент должен был быть проведён. Выделены немалые средства. Даже за те шестнадцать машин энергообеспечения придётся отчитываться по полной программе.
  Николай Петрович открыл рабочий журнал: книгу в картонном переплёте с желтоватыми, тускло разлинованными страничками.
  Добрых четыре десятка страниц были исписаны подробными отчётами об ежедневных тестах. Теперь была очередь главного исследования. Хронопись обязательно нужно предоставить в главное управление.
  Николай Петрович усадил в своё кресло товарища Боровкова, велел вести запись.
  Нулевой объект и Подопечная уже успешно прошли фазу синхронизации, оставалось дождаться подходящих параметров для старта сближения.
  См. тетр. 4а.
  Вот так фокус! Только-только вошла во вкус, как продолжение оборвали. Видать, тётя Нина напутала что-то, или, скорее всего, Ульяна даже не в курсе, что её рукопись читают. Иначе собрала бы всё по порядку. И как теперь дальше прочитать?
  Вика сердито перелистнула пару пустых страниц. Из тетради выпала вырезка из какого-то глянцевого журнала. На ней под заголовком: "Кардинальная смена имиджа - только на пользу" красовалась одна из Spice girls, девушка по прозвищу Джинджер, что означает имбирь. Похудевшая платиновая блондинка, хотя раньше она была огненно-рыжей и слишком ярко красилась. Теперь ее волосы стали цвета белого мёда, имбиря, лимонного сока. А на белой коже проступили нежные веснушки. Со странным чувством Вика провела рукой по своим волосам. Белый мёд. И черты лица... Вика узнавала в девушке себя, но не сейчас, а лет через десять. Когда она повзрослеет, у неё, наверное, будут такие же лёгкие морщинки у глаз, едва заметные, но очаровательные, и она будет точно также улыбаться, чуть прищурившись, хитро и озорно. Да что говорить, она просто копия Джерри Холливелл. Такая вот солнечно-имбирная, совсем юная копия.
  А на обороте тетради, на задней обложке Вика увидела карандашный набросок. Не слишком хороший, любительский рисунок, портрет парня, очень похожего на... Вика не верила своим глазам, разглядывая знакомые черты лица, пусть немного неправильные, но от этого не менее привлекательные. Кто-то на обложке Ульяниной рукописи нарисовал Алексея...
  Поразмышлять, почему они вдвоём оказались здесь на этих страницах, не пришлось. Где-то в середине тетради Вика заприметила ещё кусочек текста. И хотя глаза уже устали разбирать чужой почерк, справиться с искушением не получилось. Но, к сожалению, это было не продолжение, а неизвестный отрывок. И что за манера у человека - кусочками писать?
  В тёмном коридоре гулко раздавался хруст обломков. В свете фонарика по стенам тянулись толстенные чёрные кабели и тонкие провода, покрытые слоем пыли, затянутые паутиной. Из чернеющих вдоль правой стены проёмов веяло сыростью и холодом. Луч плясал по стенам и потолку, выхватывая нависающие бетонные блоки.
  Из конца в конец словно прокатилась ледяная волна. Беззвучный шёпот словно тысячи мелких пауков расползся по стенам, теряясь в закоулках и замирая где-то на потолке. Хозяин снова обходил свои владения. Сегодня кто-то потревожил его покой, принёс с собой аппетитный аромат паники и страха. И этот кто-то поплатится за своё вторжение.
  Пока Вика читала этот странный текст, ей совершенно не было страшно, скорее скучно, даже клонило в сон. Всё-таки Ульяна всего лишь начинающая писательница, и, вероятно, этот набросок просто тренировка, оттачивание навыков. Через ещё пару абзацев такой же чепухи Вика перестала понимать, читает она, или ей грезится, что она сама ходит по пустым коридорам. Под ногой хрустят обломки кафельной плитки. Спуск по бетонной лестнице, внизу так темно, что невозможно понять открыты или закрыты глаза. И в этой темноте - она точно знает, чувствует всей кожей - затаилось древнее зло, ненасытный демон, чей деликатес на сегодня - Викин панический ужас. И бег сквозь эту темноту не даст спасения. Но Вика побежала, не чувствуя ног и не видя просвета, а позади её настигал шорох огромных кожистых крыльев, беззвучные проклятия, прерывистое и тяжёлое дыхание. И вот цепкая и сильная лапа ухватила за локоть и над самым ухом она отчётливо услышала:
  - Вика... Вика... Ви-и-ка, там Лёшка пришёл!
  Вика резко вскочила и чуть не уронила Валерку, который интенсивно будил её уже с полминуты.
  - Лёшка? - вот теперь Вика поняла, что значит по-настоящему страшно. Самый классный парень пришёл к тебе в гости, а ты опять... чёрт знает на что похожа. Неудивительно, спросонья-то.
  Вика интенсивно потёрла щёки, по-быстрому собрала волосы в хвост и кое-как доковыляла до крыльца. Валерка к тому времени гостеприимно усадил Лёшку на диван и даже попытался развлечь разговорами, за что и был удостоен самой тёплой и благодарной улыбки сестры.
  - Привет, а я тебе приёмник привёз.
  - Спасибо, работает? - Вика осторожно присела рядом.
  - Естественно. Если я что чинил, это будет работать.
  - А у нас ещё стационарное радио накрылось. Из-за грозы. Дедушка очень огорчён. Ой... я не напрашиваюсь...
  - Я обязательно его починю, как только вернусь. Мне это в радость. А как твои коленки?
  Вика только рукой махнула. Из головы быстро выветривался сюжет недописанной книги про фантастический эксперимент и заброшенный завод. Да и этот странный сон тоже. Но ей ведь уже снился тёмный коридор и крылатый демон. Словно эту идею кто-то случайно (а может и специально) продублировал в её сознании.
  У Вики не получалось дышать ровно и, вообще, просто дышать, вот так, глядя на Алексея, сидящего совсем рядом и увлечённо рассказывающего что-то про радиоприёмники.
  Отчего-то подумалось, что у него были какие-то ещё причины визита, и отремонтированное радио являлось скорее средством, чем основной целью, и даже в какой-то момент Вике примечталось, что он хотел бы её поцеловать и пришёл именно для этого. Но всё это было списано в пользу девичьих фантазий.
  А лицо при этом отчаянно заливала краска. И это было здорово заметно. По-крайней мере, Лёшка хитро улыбался, глядя на неё. Невозможно красиво, так, что смотреть на него становилось больно. Да, тот карандашный набросок и половины не передавал. И дело было вовсе не в штрихах, углах или полутенях, не в резко очерченном овале лица, линии губ, разрезе глаз. Восторг до смущения, до иголок в кончиках пальцев и перехватывания вдоха вызывало движение. Как он смотрит, легко усмехается, как произносит слова. Движение губ, лёгкая смешинка в уголках глаз. Каких глаз, какого цвета?! Тёмно-серого, того тревожного оттенка, каким наливаются облака перед грозой...
  Валерка, как назло, крутился рядом. То и дело курсировал из сеней на улицу и обратно, именно через крыльцо. Будто через двор пройти нельзя. При этом он так многозначительно хихикал, поглядывая на парочку на диване. "Тили-тили-тесто" - так и читалось в его глазах. И Вику это злило.
  - Весёлый у тебя братишка, - кивнул Лёшка на дверь, что в очередной раз захлопнулась за Валеркой, - но вы совсем не похожи.
  - Да, он папина копия. А я больше на маму...
  - Значит, счастливыми будете.
  - Почему?
  - Примета такая.
  - А разве не наоборот? Ты ничего не путаешь?
  - Ну... может быть.
  - Ага, нам с братом по жизни везёт, как утопленникам...
  При этих её словах Лёшка чуть поперхнулся.
  - Ой, Валька ведь и правда чуть не утонул на прошлой неделе.
  - Неужели?
  - Да, на Жерелке баловался, плот перевернулся. Его вытащил один... парень.
  Вика вдруг замолчала, разглядывая Лёшкины руки, спокойно лежащие на коленях.
  - И кто же этот герой? - непринуждённо спросил Алексей.
  - Никто не знает, - Вика подняла глаза, - а я не помню его лица...
  - Как это?
  - Всё случилось слишком быстро. Я не успела вытереть слёзы, как он уже ушёл.
  - Очень неразумно с его стороны. Награда должна находить героя.
  - Я не знаю, чем я могла бы отблагодарить его, - при этих словах Вика смутилась, почему-то вспомнились спасатели Малибу, а затем сразу и их деревенские поклонники - Вадик и Паха.
  - Ну, возможно, он был бы счастлив просто посидеть и поболтать с тобой вот так... - Лёшка с едва сдерживаемой улыбкой повернулся к Вике.
  - Ты? - она снова посмотрела на Лёшкины руки, - это был ты?!
  Дверь из сеней снова приоткрылась, из проёма высунулась голова Валерки.
  - Это он! - Вика ухватила брата за локоть, - это Лёшка спас тебя!
  - Ого! - остолбенел мальчик, - болспас, - пробормотал уже себе под нос: - меня там Стасик ждёт. До свидания.
  - Это был ты! - Вика всё же справилась с эмоциями, отдышалась, и Лёшка невозмутимо и спокойно принялся отвечать на бесконечные вопросы.
  Да, это он был на пруду, присматривал за племяшкой Ксюшей, когда ушли её родители. Да, увидел, что пацан долго не выныривает. Бросился, не раздумывая. А ушёл? Ну просто ушёл, когда удостоверился, что всё нормально. Ксюшу надо было домой отвести. Конечно, узнал, когда пришёл за молоком и встретил в дверях самую красивую, но такую серьёзную, даже сердитую девушку.
  - Ну не мог же я потом просто прийти и заявить: а знаешь, я тут твоего брата спас, - под конец рассмеялся Лёшка.
  А на пороге опять появились Валерка и Стасик.
  Он уже переварили новость, у Валерки чуть блестели глаза, и он то и дело шмыгал носом.
  - Искренне благодарю Вас Алексей, - без тени смущения, с одухотворённым видом начал Валерка, протянул руку, - буду рад дружбе с моим спасителем.
  - Вот именно поэтому... - Лёшка похлопал по спине паренька, что бросился обнимать его за шею, - Валер, всё хорошо, обошлось. Просто думай иногда о последствиях.
  - Ага, - всхлипнул мальчик.
  Когда за счастливо шмыгающими ребятами закрылась дверь, Вика тихо прошептала:
  - Спасибо...
  - Так, - тон Алексея стал строже, - хватит уже.
  - Спасибо, что ты пришёл. Спасибо, что рассказал. И за то, что не ждёшь награды...
  Лёшка фыркнул:
  - Перестань, пожалуйста, иначе я возомню себя супергероем, зазнаюсь и больше не стану приходить за молоком, - глядя на растерянно улыбающуюся Вику, добавил: - разве только прилетать, на крыльях... - и еле заметно подмигнул, так что щёки девушки ещё сильнее порозовели.
  Но виноваты в Викином смущении были не только его глаза. Виновато было горячее плечо, что касалось её плеча, и то, что он так в вполоборота сидит, близко-близко и до поцелуя остаётся пара сантиметров, пара вдохов, пара ударов сердца...
  Нет, ну сколько можно фантазировать?
  Но Лёшка вдруг нахмурился, потом потёр ладонью лоб:
  - Эх, совсем забыл... - он как-то виновато глянул на Вику, - мне надо уехать. Вернусь послезавтра.
  - Уехать? - на Вику словно ведро холодной воды вылилось.
  - Да, у меня в Нижнем Новгороде дядька живёт, там с компьютером беда какая-то, просит помочь.
  - Ты ещё и в компьютерах разбираешься? - отличный способ отвлечься и прийти в себя - завести непринужденный разговор, даже если этого совсем не хочется.
  - Ну так, немного...
  - А ты не из Нижнего? - Вика уже давно обратила внимание, что Лёшка в разговоре упоминает не просто "город", а произносит полное название. Местные так не делают, в крайнем случае обходятся "Нижним".
  - Да, там у меня дядя и старший брат, а родители в Москве... - в его голосе проскользнуло сожаление. Неожиданное, словно он сам только-только осознал положение вещей, и оно ему совершенно не понравилось. - Кажется, я совсем не хочу с тобой расставаться...
  А вот теперь до поцелуя осталось ещё меньше. Лёшка молчал, молчала и Вика. Тишина становилась какой-то странной, но её совсем не хотелось нарушать. И пока Вика раздумывала, не пора ли закрыть глаза и вообще, стоит ли их закрывать, и получится ли выжить после такого умопомрачения, если он прямо сейчас её поцелует, и какой вкус у его губ, как дверь крыльца резко открылась и на пороге нарисовалась Яна. У неё имелась суперспособность постоянно являться невовремя.
  Три привета прозвучали одновременно. Причём два из них с явной ноткой досады.
  - Ну, мне уже пора... - Алексей поднялся с дивана.
  - Да, у меня тоже дела... - Вика словно проглотила ком.
  - Ой, простите... - осознание вмешательства в самый волнующий момент накрыло Яну, но ненадолго. - Вика! Что с коленками?!
  Янка так вытаращила глаза, что Лёшка остановился, разглядывая предмет обсуждения, и даже сама Вика наклонилась, словно ожидая увидеть нечто необыкновенное на своих собственных ногах.
  - Упала вчера... Но меня спас один супергерой, - Вика хитро улыбнулась.
  Чего уж тут, вся романтика давно испарилась.
  Лёшка тихо хмыкнул, спускаясь по ступенькам крыльца, протиснулся мимо пристально разглядывающей его Яны и помахал рукой на прощание.
  - Упала?! Как так можно? Подожди, у меня есть замечательное средство. Сиди и никуда не уходи! - и Янка унеслась домой.
  В следующие пять минут Вика послушно сидела и ждала. Это единственное, на что она в принципе была сейчас способна. А в голове так и звучали его слова: я не хочу с тобой расставаться.
  Вскоре прибежала Яна, принесла бинты и пластырь. И начала колдовать, приговаривая, какое же замечательное средство этот оковник. Через пару дней и следов не останется.
  А Вика только мечтательно улыбалась, ведь через пару дней вернётся Лёшка. Он ещё даже не уехал, а она уже скучала, и пальцы сами собой нежно поглаживали пластмассовый прямоугольник починённого им радио.
  Валерка и Стасик снова что-то задумали. Понять это можно было по их горящим глазам, постоянным подхихикиваниям, и моментальному сворачиванию любых обсуждений, едва Вика оказывалась в близком радиусе. Хотя насчёт неё можно было и не париться, девушка ходила в своём счастливом тумане и ничего не замечала.
  Но у пацанов кипела деятельность. Они сидели на лавочке за двором, с рюкзаками и по очереди укладывали внутрь какие-то свёртки и пакеты.
  Потом из шкафа Валерка вытряхнул ворох футболок, нашёл самую новую, парадно-выходную, привезённую на случай приезда каких-нибудь гостей, и ещё шорты, джинсовые с металлическим брелоком и карабинчиком на цепочке от кармана, самые любимые классные шорты.
  - Бабу-у-уль, - переодевшись, Валька ещё даже не добежал до конца огорода, где бабушка и Вика пололи свёклу, а уже сразу начал отпрашиваться, - бабуль, можно нам со Стасиком в поход?
  - Это куда это?
  - Да тут недалеко, - паренёк с тревогой оглянулся на Сокольную гору и махнул рукой вперёд, - мы до Ведькиной горки, до Вышкино и обратно.
  - Ну катитесь, - усмехнулась бабушка, - только к обеду домой.
  - Ну, бабу-у-уль, - заныл мальчишка, - мы только успеем доехать. И сразу обратно, что ли? Мы с собой перекусить возьмём? А? Ну можно?
  Бабушка только вздохнула:
  - Ну поезжайте, только смотрите там, аккуратнее.
  - Ага, - кивнул Валька, и дунул что есть силы обратно на улицу. Лицо его выражало восторг от предвкушения. О да, он будет очень аккуратен, катаясь сегодня на американских горках.
  Лямки рюкзака врезались в плечо. На крутой подъём не хватило сил, так что пришлось встать и всем весом давить на тугие педали. Воздух тоже не хотел поддаваться. Его с трудом получалось глотать большими кусками, как застывшую манную кашу. Когда первый рубеж, самый крутой участок был пройден, Валька притормозил, позволив мышцам чуть-чуть расслабиться. Через секунду его обогнал Стасик.
  - Ну что остановился, передумал?!
  - Вот ещё. Смотри сам не передумай!
  - Я-то не передумаю!!!
  - И я!!!
  И с новыми силами мальчишки рванули вперёд, смеясь и обгоняя друг дружку.
  На сегодня у них было запланировано грандиозное приключение.
  Мысль о сработавшем телепорте не давала им покоя и в конечном итоге привела к осознанию возможности глобального перемещения в пространстве. Невзирая на проблематику подведения теоретической базы и недостаточный уровень изученности данного феномена, можно было с уверенностью сказать, что данный процесс возможен при условиях полной...
  Это Стасик, начитавшись ненаучно-популярных статей, начал изъясняться жёстким канцеляритом. Из той чуши, что с умным видом молол товарищ, Валька сделал умозаключение, что теперь они могут отправиться куда угодно. Да хоть в Африку, или в Америку, осуществить мечту многих, побывать в Диснейленде. Конечно, как любителя всего необычного, Валерку больше тянуло куда-нибудь вроде Йелоустоунского заповедника, но Стасик был против. Болота и дикие заросли он пообещал найти и здесь, в Высоково, необязательно перемещаться на край света из-за них. Недолго ломаясь, Валька согласился. Он великодушен, он не эгоист. Легко уступать, если перед тобой открыт весь мир.
  Ребята с разгона чуть не влетели в сгоревшую берёзу. Вывернув руль и с потрясающим задним юзом, они синхронно припарковались у дерева. Высший класс, не зря долго репетировали.
  - Ну что, готов? - Стасик внимательно всматривался в поле за берёзой, - слышь, по ходу уже началось.
  Валерка обернулся. Над полем, из низко нависшей, взявшейся неизвестно откуда тучки хлестал дождь.
  Очень странно, вокруг голубое небо и солнце освещает дальний лес и деревню, а прямо перед ними идёт ливень. Настоящий, крупнокапельный и верно холодный. Валька хорошо помнил эти чудесные ощущения с прошлого раза. Он поёжился:
  - Странно, мы и шага даже не сделали. Откуда эта туча взялась?
  - Нечего болтать, погнали, - Стасик потянул его за руку.
  Мальчишки быстро обошли берёзу три раза. Дождь добрался до них, моментально накрыв ледяным душем, болью в висках и иголками во всём теле. А прямо перед ними развернулся огромный глянцево-чёрный экран. По нему, словно по толстому тёмному стеклу, стекали потоки воды.
  - Думай быстрее о Диснейленде, - со стоном выдал Стасик.
  - Да я о нём только и думаю, - выдавил в ответ Валька. - Так что же это такое? - мальчик протянул руку, но вместо стеклянной стены его пальцы ощутили пустоту, горячую и сухую пустоту.
  - Ого! - следом и Валерка сунулся с неизвестность.
  Переглянувшись и крепко взявшись за руки ребята, шагнули вперёд.
  Их встретили оглушающая темнота и тишина, едва разбавленная далёкой, неразборчивой речью и смехом.
  "Ноу, ноу, ха-ха-ха, о май гад, но-оу-у!" - слышалось откуда-то из темноты. Когда глаза привыкли, мальчики разглядели на фоне тёмного неба выделенные голубоватой подсветкой странные холмы и острые шпили замка. Ну очень знакомого замка, именно того, который предварял воскресный показ любимых Утиных историй, Чипа и Дейла, на худой конец Чёрного плаща.
  - Так это... оно сработало, что ли? - оторопел Стасик.
  - А почему темно-то так?
  - Вот мы дурачины, - хлопнул себя по лбу мальчишка, - Лерка! Мы два дебила, а Америке сейчас ночь глубокая!
  - Хей! - услышали мальчишки откуда-то справа, - Хуз хиа?
  - Вот засада! Это же охрана, - прошептал Стасик, - валим быстро назад.
  - Ага, - Валерка обернулся, но за спиной никакого экрана уже не было, - а... как?
  - Давай сюда, скорее, - Стасик нырнул куда-то в кусты.
  Валька бросился следом. В темноте, царапая руки и лицо жёсткими ветками и колючками, мальчишки продирались сквозь заросли, а рядом по аллее кто-то шёл твердой и быстрой походкой.
  - Хуз хиа? - повторил охранник, - стоп, плиз, донт хайдс, - голос его был спокойный, даже дружелюбный. Но смысла его слов мальчишки конечно же не понимали.
  - А я говорил, - зашептал на ходу Стасик, - давай английский учить по Викиному учебнику.
  - Ага, сразу за десятый класс. Чего мелочиться, - Валерка пыхтел, откидывая от лица ветки.
  - Как теперь ему объяснить, что мы не воры? И как здесь оказались?
  - Даже если б он по-русски разговаривал, и то бы не поверил, - ворчливо прошептал Валька.
  - Хватит препираться, как выкручиваться будем?
  Кусты неожиданно кончились. Впереди расстилалась лужайка, ровная, чистая и безнадежно открытая. Ни кусточка, ни стеночки, ничего, где бы можно было укрыться от этого дружелюбного сторожа.
  - Хей, гайз, донт ран!
  Но ребята уже неслись по колкой и какой-то ненастоящей траве в никуда, в темноту, отчаянно надеясь на скорость своих ног. Но бежать становилось всё труднее.
  В икроножных мышцах вдруг натянулись какие-то жилки, так болезненно, что ноги онемели. Лицо и руки закололи ледяные иголки. Резкая головная боль взорвала темноту перед глазами тысячами электрических вспышек, зелёных, малиновых, фиолетовых.
  - А-а-а! - Стасик повалился на траву. Валерка пробежал по инерции ещё пару метров, но тоже не совладал с непослушными ногами. Уткнувшись лицом в странно сухую, похожую на пластиковую, траву он почувствовал, как сзади подбежал охранник, завёл его руки за спину, несильно стянул чем-то мягким.
  - Дяденька, не надо, мы домой хотим, - жалобно выдал Стасик, вероятно уже пойманный и поднятый на ноги, - я стоять не могу... голова...
  Точно, мы хотим домой, - только успел подумать Валерка, как холодные капли дождя застучали по спине и сразу стало слишком светло.
  - У-у-у, - застонал где-то рядом Стасик, - как же болит голова...
  - Мы? Дома? А были? В Америке? - Валька тяжело дышал, но всё же смог встать, огляделся. Стасик возился в высокой мокрой траве, пытаясь подняться.
  - Мы сделали это, - друг ухватился за протянутую руку, - мы побывали в Диснейленде.
  - Ага, в темноте по кустам побегали.
  - В следующий раз, будем умнее, ночью сюда приедем.
  - Ну уж нет, хватит мне таких аттракционов. А если бы нас не вернуло обратно? Что бы ты делал?
  Озадаченный Стасик виновато опустил голову. Подошёл к берёзе и принялся отколупывать сгоревшую кору.
  - Вот об этом я не подумал. Надо разобраться с механизмом телепорта. Выяснить как он работает, чтоб можно было им управлять.
  - Ага, в учебнике по физике как раз всё подробно расписано, - съязвил Валерка, - в Викином за десятый класс, - тяжело вздохнул, и вдруг вскинул руку, показывая в сторону пруда, - Смотри-ка, вон ещё два дурака под дождём гуляют, приключения ищут. Прям как мы.
  По лугу бодрым шагом маршировали два пацана, издалека очень похожие на Вальку и Стасика. Даже футболка у Валерки была такая же. И вдруг ни с того ни с сего ребята исчезли. Провалились сквозь землю. Вот только что были, и вдруг словно нырнули куда-то вниз.
  - Показалось? - неуверенно пожал плечами Стасик. - Наверняка. Кто же будет под таким ливнем гулять. Вообще, здесь частенько миражи бывают. Мы прошлый раз Вику видели, помнишь? Так она никуда в тот день не ездила.
  - И всё это безумно странно... - задумчиво пробормотал Стасик.
  Тот неожиданный дождь, который ребята приняли за эффект телепорта и не думал кончаться. Маленькая тучка разрослась на всё небо, напитываясь влагой с окрестных полей, она тут же щедро отдавала её обратно. В густых испарениях тонули далёкие, видимые с вершины горы синие леса. Дождь старательно растушевал даже близкую, с Колковской стороны, линию горизонта, спрятал деревню под пухлыми клочками тумана.
  Ёжась и передёргивая плечами от быстро остывающих капель, мальчишки спустились по скользкой тропинке к деревне. По традиции у дома Стасика молча кивнули. Каждый знал, что и об этом путешествии они оба будут молчать.
  Тот же самый ливень прогнал Вику и бабушку с огорода. Они просто убрали вёдра и мотыжки под навес, решив, что дождь вот-вот закончится, но уже через полчаса стало понятно, что ненастье будет затяжным. Похолодало.
  Так ещё ни с того, ни с сего опять отключили электричество. Внучка с бабушкой были как раз на кухне, собирались пить чай. Поначалу упало напряжение, так что свет стал тёмно-оранжевым, и под потолком повисло низкое, тревожное гудение, а потом кухню озарила слишком яркая вспышка и лампочка погасла.
  - Ну что вот делают, так никакая проводка не выдержит. Вон, в сенях-то, так и не наладилось, - бабушка сердилась и на дождь, и на Вальку, и на электриков... Сердитостью маскировалась тревога.
  А Вике в голову настойчиво лез вопрос: успел ли Алексей уехать до дождя и если успел, то взял ли с собой тёплую одежду? Дождь усиливал тоску, словно забирал Лёшку навсегда. Вике начинало казаться, что, если вдруг это ненастье не закончится, Лёшка уже никогда не вернётся, и она просто не выживет. Умрёт от тоски по человеку, которого, честно говоря, едва знает, но безумно хочет узнать. Несомненно, зачахнет здесь, под дождём. Если, конечно, не найдёт какой-нибудь способ отвлечься...
  Но о чём бы Вика ни старалась думать, мысли всё равно приходили к общему знаменателю: жалко, что Лёшка уехал.
  Из-за бабушкиного беспокойства за пацанов начала нервничать и Вика. Она то и дело выглядывала в окно, смотрела на тропинку, теряющуюся в кустах, ведущую из Вышкино, откуда и должны были вернуться мальчики, но они что-то не появлялись. Зато на тропинке вдруг возникла грузная фигура тёти Нины. Дождь, как назло, припустил ещё сильнее, так, что не стало видно даже соседней улицы.
  Вика, накинув на плечи дождевик, выскочила навстречу. Она встретила тётушку уже изрядно промокшую, но всё же раскрыла над ней зонтик.
  - Ох, спасибо, доченька, спасибо красавица, - женщина вытирала лицо ладонью, - вот ведь налетело. А я как раз к тебе иду.
  На тёплой кухне, за чашкой горячего чая бабушкина подруга призналась, что отдала внучкину, Ульянкину рукопись без спросу. А когда та хватилась одной из своих тетрадок, то сердиться не стала. Только руками всплеснула: Бабушка, там же только часть рассказа, кусочек. Но не это главное! Там образы, образы главных героев! Это потерять никак нельзя.
  Вика слушала с открытым ртом.
  - А у вашей Ульяны одна книжка? - Вике вспомнилась самая первая поездка и эпизод про Вику, Вадоса и Паху. А если образы главных героев так похожи на них с Лёшкой, то... Тут в голове что-то совсем перестало укладываться.
  И... жалко, что Лёшка уехал, я бы показала ему портрет..
  - Ну пока вот всё одной занимается. Повесть, говорит пишет, маленькую летнюю повесть. Любовные приключения с элементами научной фантастики и детективной линией.
  Бр-р, ну и формулировочки... - подумала Вика, - не слишком ли всего намешано? Немного многовато.
  А вслух сказала:
  - Надо же, как интересно!
  Услышав это, тётя Нина так воодушевилась, что с азартом начала рассказывать про внучкино творение, и даже бабушка немного отвлеклась от переживаний за Валерку.
  - У Ульяны целый проект. Сначала написала одну книгу, потом к ней продолжение. Половину написала, отложила. Говорит, поняла теперь как надо писать, а как не надо, и решила переписывать первую. А так у неё ещё полно рассказов разных, легенд, сказок. Вот в этой тетрадочке, - женщина бережно положила руку на уже прочитанную Викой рукопись, - новый вариант. Но есть и кусочек старой книги, она пока думает, что взять, что оставить. А ещё она сказала, что пока любовную, - тётя Нина по-доброму усмехнулась, - линию выстраивает, главных героев знакомит поближе, всё что касается научно-фантастической составляющей, может отдать для прочтения и рецензирования. Поэтому, вот... - и тётушка выложила на стол штук пять тонких тетрадей.
  - Ого, - выдохнула Вика, слегка озадаченная перспективой рецензирования, о процессе и правилах которого она не имела ни малейшего понятия.
  - Здесь всё пронумеровано, Ульяночка везде ссылки расставила, что за чем идёт.
  Викин слух царапнуло неуместное в речи деревенской женщины слово, мысли снова отправились куда-то по своим делам, скорее всего вслед за уехавшим Лёшкой, и нить разговора слегка потерялась. Оставалось только кивать и улыбаться. И даже бабушка немного устала слушать эти хвалебные речи.
  - А мой-то, - решилась она перевести тему, - к обеду в вашу сторону отправились и до сих пор не слуху, не духу.
  - Ох, с мальчишками одни беды, - отмахнулась тётя Нина, - то ли дело внученьки наши, красавицы. А вот ещё что Ульяночка придумала...
  Точно, с мальчишками одни беды, особенно, если они куда-то уезжают!
  Вика быстро ухватила тетрадки и скрылась в комнате от очередной порции дифирамбов. Да, с такой тётушкой не захочешь, так прославишься, талантливый пиар-менеджер.
  Если в окно из кухни хорошо просматривалась Вышкинская дорога - тропинка в кустах, то из окон комнаты можно было видеть почти весь путь от леса до деревни. За лесом лежала автотрасса. А под крутым склоном поток машин встречала автобусная остановка. Крепкое сооружение из бетонных блоков, расцвеченное яркой мозаикой. На черном фоне - цветы с радужными лепестками, райские птицы, немного смахивающие на петухов. В общем-то, сие творение никакой культурной ценности не представляло, но разноцветные осколки эмали, изредка выпадающие, непременно подбирались местной малышнёй и служили им, как ракушки островитянам. Самостоятельно ходить до автобусной остановки категорически запрещалось. Поэтому Валерка ждал родителей с нетерпением, ведь городские гостинцы - гостиницами, их на крайний случай и в магазине можно купить, и в Колково на велике сгонять, если уж совсем что экзотическое понадобится. А вот яркие цветные квадратики и треугольники мог собрать для сына только всё понимающий отец.
  И кстати, родителям уж пора было бы приехать. Суббота всё-таки. И Андрей что-то опять не едет. И Лёшка уехал... Ну сколько можно думать о нём?!
  Стоило вспомнить о родителях, по закону притяжения они как раз и появились на дороге за ручьём. Вика узнала мамин чёрно-красный зонтик и светлую ветровку отца.
  А Валька-то не встретит, вот расстроится.
  Но на кухню по счастливой случайности они зашли все вместе. Братишка материализовался будто бы сразу в сенях. Промокшая даже под зонтиком мама, чудесно-сухой, лишь слегка испачкавший кроссовки в глине папа и Валёк в состоянии хоть выжимай и сажай на печку. Бледный, продрогший, уставший, будто он с другого конца земли домой вернулся. И молчаливый странно.
  На городские гостинцы он внимания даже не обратил, с благодарностью принял горсточку "эмалек", но тоже как-то нерадостно. Завалился на кровать с... вот опять чудеса... с учебником физики.
  На бабушкины и мамины причитания по поводу купания в пруду неделю назад он махнул рукой:
  - Обошлось всё, там же Лёшка меня спа... - пацан вовремя прикусил язык, но женщины не обратили внимания на этот обрывок фразы. Их больше возмущало Валеркино самовольство, а не то, к чему оно могло бы привести. Да и возмущались они недолго.
  Вскоре в гости забежала Яна. С новой порцией лечебных снадобий. Справедливо говоря, действенных. Коленки совсем не болели, корочка была тонкой-тонкой, а под ней уже розовела новая кожа.
  Мама поахала над коленками, поохала над подаренными часами, повздыхала "как вам, девчонки повезло, что вы есть друг у друга" и занялась домашними делами.
  А девчонки, накинув куртки, расположились на крылечке в компании семечек. Вика только собралась выплеснуть свои чувства, для их непредвзятого анализа великомудрой Яной, как за окном у дома Андрея припарковалась машина. И, невзирая на проливной дождь, он сам вскоре появился на Викином крыльце. Сердитый.
  На радостные приветствия девочек он сдержанно кивнул, состроил какую-то кислую гримасу и со вздохом уселся рядом.
  - Проблемы? - осторожно поинтересовалась Яна.
  - У вас-то? Ещё какие.
  Девочки переглянулись.
  - Ну...
  - Весело было с Белым гулять?
  - Чего? - в один растерянный голос спросили девчонки.
  - В среду, перед вечеринкой у Макса, - Андрей вопросительно посмотрел на Яну, - душа моя, я о чём тебя просил?
  - Погулять, потянуть время до десяти, - сердито отозвалась она.
  - Вот именно, погулять! А не вляпываться в неприятности!
  - Мы просто познакомились с двумя деревенскими гопниками, - с нервной усмешкой возразила Вика, - и это была моя инициатива.
  Андрей воздел глаза к потолку, выпустил выдох сквозь поджатые губы:
  - Эти два деревенских гопника могут, если захотят, устроить вам весёлую жизнь на всё лето. И ни я, ни Ден с Максом вам не помогут, - предупреждая возмущённые возгласы девчонок, Андрей поднял руку, - тихо, спокойно! - и с видом терпеливого воспитателя, вынужденного объяснять несмышлёнышам элементарные вещи, продолжил: - Вы по всем раскладам не правы, а если за вас впишемся, то и мы будем не правы. Пацаны не поймут. Нечего было вообще с ним связываться, если... А... - парень досадливо махнул рукой, - о чём с вами говорить? Это же надо было додуматься... Белого кинуть.
  - А что теперь будет? - робко спросила Яна.
  - Ничего особенного, - улыбка у Андрея получилась какая-то слегка шальная, - подумаешь, сделаете всё, что он захочет, и дело с концом, - при этом он так многозначительно цокнул языком.
  - В смысле?! - в один голос возмутились девчонки.
  - Ха-ха, ладно, это я прикалываюсь, а если серьёзно, я попробую с ним поговорить. Но ничего не обещаю. А вы пока на глаза ему лишний раз не попадайтесь.
  - Это легче лёгкого! - радостно воскликнула Вика, - они даже наших имён не знают, а уж где живём, тем более.
  Андрей хлопнул себя ладонью по лицу, шумно выдохнул и, глянув сквозь пальцы, вопросил:
  - Ты это сейчас на полном серьёзе?
  Пока Вика смущённо думала, что бы ответить, Андрей поднялся:
  - Ну счастливо, девчонки. Я пойду, а то весело с вами, слишком.
  - Весело теперь нам будет, - удручённо вздохнула Яна, слишком откровенно сожалея о двери крыльца, хлопнувшей за спиной парня.
  - Прости, это я виновата, - тихо сказала Вика, - я сама не знаю, что на меня тогда нашло. Мне хотелось узнать, кто они такие.
  - Узнала теперь?
  - Да ладно тебе, мы сами с ними поговорим, - успокаивающе продолжила Вика, - они же всё-таки люди.
  - Они же всё-таки гопники, - снова вздохнула Яна.
  А у Вики стало как-то нехорошо на душе.
  Погода, к сожалению, не наладилась. Утро было хмурым и долго уговаривало Вику не вылезать из-под одеяла. Всё равно делать было нечего. На улице прохладно. И Лёшка должен приехать только завтра.
  Докатилась, - мечтательно улыбнулась Вика, - теперь утро начинается с мыслей о нём. Головокружительная катастрофа.
  После завтрака Валерка снова умотал к Стасику, не забыв прихватить упаковку "скитлса". Папа перебирал выключатель в сенях. Он привёз из города новый, но старинная проводка не приняла этот дар. Поэтому пришлось вернуть на место старинный, ярко-голубой с маленькой чёрной кнопкой. И свет вдруг загорелся, как ни странно.
  На небе тоже свет включили. Сквозь сливочные облака начало проглядывать солнце. И сразу стало заметно теплее.
  А девушка пьяна
  Уже который день,
  По уши влюблена
  В чужие прелести.
  Издалека, а может просто Вике так хотелось, слышалась знакомая и очень подходящая к настроению песня Земфиры.
  Зелёная волна
  Накрыла её тень,
  Размыла поцелуй,
  Что помнят челюсти...
  Вот и неправда, ничего они не помнят! А могли бы... Яна-Яночка, я когда-нибудь тебя прибью!
  Вика быстро добежала до Янкиного крылечка, но оно оказалось закрыто на замок. Тогда Вика решила пройти через двор...
  Она влетела в ворота, начисто забыв о Казбеке, а когда увидела его, коротко бросила "Фу!" и скрылась в дверях. Пёс просто обалдел от такой наглости. Уселся посреди двора, озадаченно уставился на дверь в сени.
  Яна выскочила навстречу:
  - Где Казбек?!
  - Там, во дворе.
  - Как же ты прошла?
  - Просто.
  Яна осторожно выглянула во двор. Пёс насторожился, поднялся на лапы и весомо звякнул цепью.
  - Казбек? - робко пискнула Яна. Он в ответ зло гавкнул и бросился к двери, которую девчонки моментально с визгом захлопнули.
  - Придётся через крыльцо.
  - Оно это... - Вика виновато вздохнула, - снаружи заперто.
  - Вот это да... - задумчиво протянула Яна, - как бы нам тут до обеда не просидеть.
  - А ты одна дома?
  - Мама с бабушкой и папой ушли в лес с утра пораньше. А про меня не подумали.
  - Может его покормить? - робко предложила Вика, - он подобреет.
  - Ага, этот монстр даже если килограмм мяса сожрёт, всё равно нас не пропустит. Вредный слишком.
  Словно в подтверждение её слов, Казбек издал жуткий рык. Вика осторожно приоткрыла дверь. Лохматая псина тут же злобно оскалилась и бросилась вперёд. Тяжёлая цепь, одновременно звякнув десятком звеньев, резко натянулась, дёрнув за шею ринувшегося в атаку пса. Он припал на передние лапы, визгливо кашлянул и с оглушительным лаем начал прыгать, пытаясь избавиться от удавки. Подружки словно оцепенели, глядя, как вязкая слюна превращается в белую пену на клыках зверя. Цепь натянулась до предела, одно из звеньев не выдержало напряжения и, лопнув, выпустило ошейник Казбека. Подружки с воплями захлопнули дверь.
  - Ну вот, пожалуйста, - выдохнула Яна, - это не собака, это террорист.
  Казбек зло порыкивал во дворе. Судя по звукам, он сидел под самой дверью, скрёб лапой косяк, возился, тяжело дышал.
  - И нам никак? До возвращения твоих? - начала возмущаться Вика.
  Яна виновато пожала плечами, задумалась:
  - Погоди-ка, в чулане лестница на чердак, оттуда проход на сеновал, а там дверь, и можно спрыгнуть в огород.
  - А прыгать высоко?
  - Не очень, тем более, там солома внизу.
  - Другого пути нет?
  - Пошли!
  На чердаке было душно. В углах висела паутина. Муха билась о тусклое окошко.
  Вика вдруг ощутила себя героиней какой-то приключенческой повести, которая должна найти на чердаке загадочный артефакт или ответы на вопросы. Но на глаза ей попался только старый, потемневший письменный стол с двумя ящичками. На боку виднелась в полумраке почти стёртая надпись белой краской: "инв. N" несколько цифр "Боровков И. М."
  - Ян, а это что? - Вика тронула подружку за плечо. Эта фамилия совсем недавно где-то попадалась на глаза, но где?
  - Рухлядь? От предыдущих хозяев осталась. Тут какой-то учёный жил, вроде с завода твоего.
  Точно, и в Ульяниной рукописи в эксперименте участвовал товарищ Боровков... - от таких воспоминаний по плечам побежали мурашки.
  Рука сама непроизвольно потянулась к верхнему ящичку. От того, что Вика его слишком резко дёрнула, внутри что-то покатилось и с шорохом, подняв облачко пыли, выехал какой-то старый пожелтевший учебник. На затёртой обложке с трудом получилось прочесть название: "Системные положения получения и обработки сверхсветовых сигналов". Вика осторожно, двумя пальцами потянула за корочку, начало книги было варварски вырвано. С пол страницы речь шла об элементарных частицах, но несмотря на то, что Вика неплохо разбиралась в теме, из прочитанного она не поняла ровным счётом ничего.
  Яна чихнула и сердито потянула за собой. Пришлось убрать книжку на место.
  - Идём, ну и пылища, - девчонка пробиралась, полусогнувшись к сеновалу, - осторожно, здесь ещё гвозди в крыше.
  Сеновал оказался просторнее, но внизу, в просветах между досок, задрав голову, злобно рычал Казбек.
  Добравшись до двери, девчонки остановились. Высота была небольшая, но куча соломы выглядела совсем не так, как представляла Вика. Она отнюдь не казалась пушистой и мягкой.
  - Кто первый?
  - Давай вместе.
  - Три-четыре!
  Бухнувшись на колкую солому, девчонки захохотали. Вика села на коленки, выбирая соломинки из волос.
  - Ян, мне надо серьёзно поговорить. Про этот завод и про ненаписанную книгу. И про этого... Белого.
  Яна картинно уселась на соломе, сразу войдя в образ успешного психолога, уже заранее представляя объём совершенно бредовых идей, которые могли прийти в голову подружке, отличающейся особенно развитой фантазией.
  - Перестань, - почти обиделась Вика, - я серьёзно. Мне иногда кажется, что я литературная героиня.
  Яна озадачилась. А Вика неуверенно продолжила:
  - Мне попалась пока ещё недописанная книга про наше Высоково. И в этой книге есть Вика, Вадик и... - Вика перешла на шёпот: - Паха.
  - И что? - Яна всегда была скептиком, просто иногда искусно маскировалась.
  - А ещё там про завод, тот заброшенный. Про какой-то непонятный эксперимент. И... - Вика зажмурилась, - на обложке Лёшкин портрет нарисован... - про своё недавно обнаруженное сходство с одной из Спайс Гёлз Вика решила скромно умолчать.
  - Да ладно? - оживилась Яна, - покажешь?
  - Да, и почитать дам, если хочешь.
  - Спасибо, мне списка на лето хватит за глаза.
  - И ещё Боровков...
  - Что Боровков? Кто это?
  - Бывший хозяин вашего дома. И в книге про него написано.
  - Про то, что он хозяин нашего дома? - нервно нахмурилась Яна.
  - Нет, они проводили эксперимент. И что-то пошло не по плану. Их Подопечная - какая-то энергетическая субстанция сбежала из-за разрыва цепи питания. Ещё там был начальник - Николай... - Вика нахмурилась, припоминая, - Петрович. Товарищ Боровков - его правая рука. И Александр - главный объект этого эксперимента. Он должен был как-то взаимодействовать с этой Подопечной. Там что-то про антиматерию, - Вика смутилась, наблюдая откровенно скучающее выражение лица Яны, - я и сама ничего не поняла. Надо найти начало, может тогда всё встанет на свои места.
  - А причём здесь Вика, Вадик, Паха и Лёшкин портрет?
  - Это в другой тетради. Это любовная линия, и она как будто про меня, - Вика откинулась в солому, мечтательно улыбнулась. Но вдруг с визгом вскочила.
  - Ты чего? - приподнялась на локтях Янка.
  - Там паук!
  - Где? - теперь вскочила и она.
  - Вон, в твою сторону пополз.
  - Мамма-мия! - Янка в два прыжка соскочила на землю, за ней слезла и Вика. - Я же их боюсь до смерти! - закричала Янка, тряся подружку за плечи.
  - А я - нет, - высокомерно хмыкнула Вика, не обратив никакого внимания на укоризненный взгляд подруги.
  
  Девчонки осторожно прошмыгнули мимо двора, где Казбек усиленно рвался в сени, быстро закрыли дверь на щеколду и очутились на свободе.
  Первым делом Вика показала Янке обещанное.
  - И ничего похожего, - нахмурилась она поначалу, но приглядевшись, усмехнулась, - нет, в жизни он гораздо... лучше. А кто автор сего "шыдевра"?
  - Внучка бабушкиной подруги, в Вышкино живёт.
  - Интересно, может, она просто видела его раньше?
  - Это вряд ли. Он первый раз приехал сюда из Москвы.
  - Из Москвы?
  Тут Вика как-то резко сникла. То, что Лёшка живёт в другом городе означает неизбежное расставание. Пусть оно будет ещё не скоро, зато может стать окончательным и бесповоротным. И после они не увидятся уже... никогда?
  Чтоб прогнать эти мрачные мысли, Вика поспешила вытащить Яну на улицу. К тому же, подружка слишком заинтересованно принялась листать Ульянину тетрадь, а там и до фотки Джинджер недалеко. Почему-то не хотелось, чтобы кто-то ещё увидел, как они похожи.
  А разгуливать по центру села оказалось немного страшновато. Из-за вчерашнего разговора с Андреем. Девчонки внимательно всматривались во всех проходящих мимо. Встречаться с Вадиком и Пахой им совершенно не хотелось. Но к счастью, никому не было до них дела. Постепенно они расслабились и разговоры потекли своим чередом.
  Девочки свернули с Центральной улицы и вышли на Трассу. Янка мимоходом сорвала листик таволги и пристально его рассматривала.
  - А что у вас с Андреем? - Вика решилась на вопрос, который появился вчера, из-за слишком разочарованных глаз подружки. И виноват в этом был сам Андрей, а вовсе не те, про кого он говорил. Если бы он обернулся уходя, то многое бы понял.
  - У меня ничего, у него - не знаю, - кокетливо усмехнулась Яна.
  - Мне кажется, - Вика нахмурилась, - ты дышишь к нему неровно.
  - Это только кажется, - фыркнула девушка. - Я, вообще-то, глупостями не занимаюсь, - она всё теребила в руках несчастный листик, зачем-то прикладывая к щекам.
  - Ну-ну, не занимайся, и поаккуратней со своими спа-процедурами, - хмыкнула Вика.
  - Филлипендуля ульмаре, - с умным видом начала подружка, - содержит массу веществ, включая...
  - Фили чё?! - перебила Вика.
  - Таволга Вязолистная, - повторила Яна, радуясь, что тема Андрея снова удачно закрылась, - содержит эфирные масла, каротин... много всего короче, и очень благотворно воздействует на кожу.
  - Вот эта твоя филипендуля содержит альдегиды, тетраэтилсвинец и бензпирен, так как растёт у дороги, по которой автомобили каждый день ездят. И я бы её даже в руки не взяла.
  - Бензо чего? - нахмурилась Яна и выбросила листок, - опять ты со своей химией настроение портишь, пугаешь всякой гадостью.
  - Ой, а ты у нас ботаник, всякую травинку знаешь и смешными словами называешь.
  - Что смешного в филлипендуле? - с деланым спокойствием, как профессор, начала Яна, - просто я интересуюсь лекарственными растениями, очень полезно кстати. Вот есть растение: "комаром палюстре", это по-русски - сабельник болотный. А ещё есть стахис палюстре, но его чаще "Стасик на люстре" обзывают.
  - Ну загрузила, - хмыкнула Вика, - чего бы тебе такого в ответ сказать ... м-м-м... А! Циклопентанпергидрофенантрен! Вот.
  - И что это?
  - Не помню, но это не школьная программа...
  - А всё остальное, какая программа?
  - Ну просто у меня школа с уклоном.
  - И каким же?
  - Естественным!
  - А сама ты с неестественным уклоном, - покачала головой Яна. - Хватит ерунду городить, лучше расскажи про Лёшку.
  
  Удивительно, как долго можно рассказывать о человеке, которого ты едва знаешь...
  
  Вечером после отъезда родителей Вика решила найти тетрадь номер один, начало всей этой запутанной истории. Пристроившись в кресле у окна, девушка снова отправилась на завод.
  
  В кабинете приятно пахло травяным чаем: мятой, смородиной и ещё чем-то сладким, с нотками груши. Николай Петрович любил крепко заваривать травяной сбор, приготовленный заботливой супругой Людмилой.
  - Заходи, Иван, здравствуй, - улыбнулся Николай Петрович, увидев в дверях сотрудника.
  - Здравствуйте, вызывали?
  - Да, вызывал. У меня к вам разговор, но сначала чай.
  - Ваш, домашний? С удовольствием!
  Совсем ещё молодой парень, Иван Боровков, попал сюда по распределению. Но это был тот счастливый случай, когда кто-то оказался именно на своём месте. Руководитель проекта "Протон" сразу отметил незаурядные способности юноши, его горение и рвение к работе. Доверительные отношения выросли быстро, и Николай Петрович даже подумывал о подготовке преемника. У Боровкова были все шансы им стать.
  Лишь бы задуманное получилось.
  - Иван, я хотел выдать вам интересное задание. Думаю, вы справитесь, - Николай Петрович открыл папку с документами.
  Иван непроизвольно потянулся вперёд, посмотреть, что ему предлагают.
  - Вы прошлый раз говорили о тестовом белом окне, - руководитель не спеша перебирал бумаги, словно бы выбирая нужный вариант задачи, - а я думаю, что это именно наш единственный шанс. Все расчёты показывают предел достижения, и нулевой порог лежит как раз посередине.
  Подчинённый сосредоточенно смотрел на сероватый лист с оттисками выходных параметров.
  - Я думаю, вытянем. Даже на минимальных мощностях.
  - Должны, Ваня, понимаешь, должны вытянуть. Это не основная задача, это побочный эффект нашего главного проекта. Я долго добивался разрешения, поэтому нужно хорошо постараться.
  - Я понимаю, - молодой учёный повёл плечом, - будет сделано.
  - Ваня, не торопись. Нам нужен управляемый и предсказуемый объект.
  - Будет сделано, - повторил специалист, бережно забрал папку с расчётами и вышел из кабинета.
  Теперь Иван работал намного больше. Он часто задерживался допоздна, перепроверял расчёты. Чтобы не тратить время на дорогу до города, Николай Петрович выхлопотал для подчинённого жильё. Деревянный дом в родном Высоково числился на балансе завода, но в отличие от прочих подобных, пустовал уже пару месяцев.
  Основная работа по изучению воздействия сверхсветовых радиосигналов на ионосферу теперь не касалась товарища Боровкова. Он с головой ушёл в новый проект. Проект, подразумевающий получение инструмента для изучения антиматерии. Радиоволна, разгоняясь всё быстрее, порождает некое поле, до предела насыщенное луонами - частицами, что ещё до недавнего времени, считались гипотетическими, а сегодня успешно изучены и почти покорены. В этом луонном поле при достаточном уровне энергии возможна стабилизация уже не раз полученного, но непременно ускользающего объекта. Светоча для любого учёного, будь то физик, радиофизик или астроном - мезоориентированной чёрной дыры.
  
  Вика даже подпрыгнула в кресле. Поджала под себя затёкшие ноги, уселась поудобнее.
  Ну, это, конечно, перебор. Какая ещё чёрная дыра? Больше фантазии не хватило? Луоны? Что это ещё за луоны? Вот Лёшка приедет, я у него спрошу.
  
  По вечерам, отвлекаясь ненадолго от расчётов, Иван любовался кольцевым сиянием на тёмном небе, свидетельством, что очередной эксперимент удачно завершён. Каждый такой цикл начинался с момента получения техниками радиосообщения. Универсальный способ Морзе безотказен и предельно прост, позволяет закодировать любое послание и отправить его со сверхсветовой скоростью... в прошлое. В "тогда", когда техники уже высеяли его из эфира.
  
  Ну и ну, - вздохнула про себя немного запутавшаяся Вика, - как-то это всё туманно и непонятно. Но! - голову посетила неожиданно важная мысль, - кольца в ночном небе! Поверить не могу!
  
  При каждом таком процессе, помимо ярко-фиолетовых кольцевых молний, в оператории образовывался объект с застывшим временем, неизмеримой энергией и массой. Очень нестабильный объект. По теории Козырева, знаменитого профессора, исследователя природы времени, чем дольше существует тот иной объект, тем больше у него способностей к дальнейшему существованию. Но пока ни разу ещё не удалось перейти даже первичную зону. Стабильность резко падала, луонное поле исчезало и мерцающий лиловыми молниями шар бесследно рассеивался, протонные пучки обвисали, лишь на зеркальном полу оператория медленно затухали голубоватые искры.
  
  Вика фыркала и хмурилась. Она конечно любила фантастику, но здесь будто абзац из учебника по физике переписали. Ну вот ни капельки эта Ульяна не талантлива.
  
  - Ваня, не может здесь быть ошибки, - спокойно отвечал Николай Петрович, глядя на таблицы калибровки, что сегодня прямо с утра принёс взволнованный не на шутку товарищ Боровков. - Я лично пересчитывал.
  - Нет, эти параметры уже отжили свой срок. Мы не выходим даже из первичной зоны стабильности. Разрешите перерасчёт. Под мою ответственность.
  Начальник усмехнулся.
  - Николай Петрович, я обещаю, заданный порог мы перейдём, только при новых исходниках. Ведь тратится время, энергия, силы. А нам так нужна эта технология. У меня почти готов новый регламент.
  - Добро... - тяжко вздохнул начальник, - уговорил, пересчитывай.
  
  Такого воодушевления молодой специалист ещё никогда не испытывал. Ещё бы! Сейчас он вершит историю, вращает ось Земли!
  Всего пара вечеров, и вот он уже с блокнотом и стопкой чек-листов от БСЭМ раздаёт указания лаборантам оператория.
  Огромное вогнутое зеркало в центре, мозаика из серебряных шестиугольников, плавно меняет форму. Тихо постанывают приводы, опуская дно установки, перестраивая угол отражения.
  - Энергии на запуск понадобится много меньше, - объясняет Иван лаборанту, - а вот на этом пределе отпускай на полную. А потом сразу перекидывай на протонную ловушку. Так она будет заблокирована отрицательной обратной связью. Потом самостоятельно будет стягивать энергию и останется стабильной.
  
  Регламент утвердили. День эксперимента был назначен. Персонал в полном составе собрался в оператории. Ещё бы, событие поистине историческое.
  Иван старался не смотреть в сторону пульта управления. Ведь там, небрежно прислонившись спиной к стойке РБМК, стояла она.
  Совсем ещё девчонка. Орлова Люба - вчерашняя студентка, но уже подающая большие надежды специалист по разработке программного управления...
  
  Продолжения опять не следовало. Ну что за подлость?!
  Вика сердито перелистнула пару пустых страниц. Таблица, небрежно начёрканный карандашом список плюсов и минусов. Причём и тех и других было равное количество. А предметом голосования являлся вопрос: стоит ли описывать любовную линию Ивана и Любы?
  Среди минусов особо был подчёркнут "перегруз с романтикой" и "серьёзное увеличение объёма".
  А ниже шла совершенно дневниковая запись:
  Что-то немножко запуталась. Две любовные линии в одной книге? Стоит ли? Но, с другой стороны, хорошее объяснение появления некоторых очень важных вещей: куртки с рисунком молнии на спине (кстати, почему именно молнии, надо придумать), ключей и камня. Люба прекрасный специалист, её разработки гениальны. Именно поэтому, всё её прихоти немедленно удовлетворяются. А она хочет работать на образцово-показательном предприятии. Но завод ведь секретный! Тем не менее, она разрабатывает униформу, логотип (или как там это раньше называлось). Установка по утилизации продуктов распада - тоже её детище, со всеми странными атрибутами: пульт управления и ключи,... которые тоже очень нужны. Там вся старая история на них завязана.
  А вот ещё выросла проблема. Хм, в прямом смысле, выросла. Ну зачем, зачем я эту берёзу в поле "посадила"? Теперь надо, чтобы камень оказался рядом с берёзой. А его до сих пор ни Вика, ни ребята не видели, хотя там были, и не раз. А если как-то объяснить, что "Подопечная" могла менять своё местоположение? Что она способна перемещаться, главное, чтобы рядом был источник питания. Например, ЛЭП... Отлично, подойдёт. Теперь, как написать об этом?
  Ещё, надо как-то написать, что именно в этот раз сияние было настолько сильным, что его точно видели в деревне. В Камышовке, да и в Высоково тоже. И именно его Вика помнит, эту странную грозу с восточной стороны. Кольцевую такую грозу... И на куртке - молния...
  Я же говорю, запуталась. И когда уже мои герои начнут жить самостоятельно? Вот у Вадика почти получается. Непредсказуемый тип, взял и поцеловал её! Я такого не планировала!
  Я хотела, чтобы это был Алексей... Но он уехал. Кстати, надо придумать, зачем.
  И это... не слишком ли много песен? И особенно Земфиры? Надо держать себя в руках.
  
  В каком-то странном полусне Вика отложила тетрадь.
  Хватит, я тоже запуталась. Берёза в поле, Вика и ребята, Вадик. Кольца, которые Вика видела в детстве. В книге, всё как в её жизни. Очень это странно. Очень... Нет, нет, нет, я живая и настоящая, я же не могу быть книжной героиней...
  И Вика крепко уснула.
  
  
  Солнце выглянуло из-за сиреневатой тучки-барашка. Распустило свои лучи за далёкую гору, сквозь лес, посеребрило зеркала прудов. Взвились жаворонки, зажурчали свою переливчатую песню, радуясь теплу. Но туча снова закрыла солнце и расползлась по небу.
  День был ветреным. Серые, тяжёлые облака то собирались стайками, то разбегались по всему небосклону. Солнце изредка выглядывало и начинало припекать, окрашивая их в фиолетовый цвет и делая ещё тяжелее.
  А Вика пыталась найти ту вчерашнюю запись. О ней самой, о берёзе, о камнях, ключах и кольцах. О поцелуе Вадика. Интересно, кого же он поцеловал? Но запись словно кто-то стёр. Вот тетрадь, вот список плюсов и минусов. А дальше чистые листочки. Значит, всё приснилось? Странные нынче сны пошли...
  Было уже далеко после полудня, когда Вика, зябко ёжась, сидела на лавочке, ждала возвращения Алексея и слушала восторженный щебет Янки по поводу вчерашней прогулки с Андреем. Просто дружеской, по словам подруги, но её глаза, улыбка и этот океан эмоций, откровенно кричали, что всё это - ой, как не просто. Да, друзья и Вику приглашали прогуляться, но девушка помахала в окно тонкой тетрадкой. Пара едва сдерживаемых улыбок убедили в правильности выбора.
  - Мы посидели у Макса, потом пришла Алёнка и Ленка рыжая, а мы с Андреем ушли... - не унималась Яна, пересказывая мельчайшие подробности вечера.
  Но сейчас Вика предпочла бы остаться одна. Чтобы только сидеть и ждать. В этом было особое удовольствие. Именно в такие моменты вдруг осознаешь, что смысл всей нашей жизни - это ожидание. Мы постоянно чего-то ждём. Со страхом, с интересом, с тревогой, с радостью, а иногда с таким нежным трепетом и восторгом, что кружится голова. И тогда уже наслаждаемся процессом.
  Но побыть наедине со своим чувствами у Вики не получилось.
  - А потом он сказал... - Яна вдруг замолчала и с совершенно другой, тревожной интонацией выдала:
  - По-моему, у нас некоторые проблемы...
  По дороге, расслабленной походкой, руки в карманы и с нахальными ухмылками на девчонок надвигались неприятности в лице Вадика и Пахи. На Вадиме была тёмно-синяя куртка. Вот прямо очень знакомая куртка. Без сомнения, у него на спине молния от плеча до плеча. И походочка точь-в-точь. Приехали...
  - Приве-ет, девчо-онки, - Вадик заговорил первый, специально растягивая слова, изображая дружелюбного, но развязного рубаху-парня. И улыбался отвратительно. Этакой снисходительной улыбкой победителя. - А мы ду-умаем, куда это вы пропа-али? В гости не захо-дите. Не звоните, не пи-ши-те? Нехорошо, девчонки, ай нехорошо!
  Ноги стали такими лёгкими. И неуправляемыми. Это же просто, вскочить с лавочки и уйти домой, и пусть стоят у двери, хоть до завтра. Но никак... Ноги не двигаются.
  - Ну чё молчим-то, алё? - Вадик остановился прямо напротив Вики, чуть наклонился, заглядывая в глаза.
  Белый, Белый, Белый, - мысленно шептала Вика, - ну зачем только мы встретились? Мы же не хотели, чтоб всё так...
  В хитрых глазах парня искрились золотистые лучики, по всей радужке от зрачков, и чем шире он улыбался, тем ярче они становились. И сил не было отвести взгляд.
  - Вадос, - тихо и спокойно сказал Павел, - ты обороты убавь. Девчата не въезжают.
  - Ага, вижу, - вдруг рассмеялся Вадик. - Лады, всё будет по-хорошему, - и сразу сменил манеру разговора: - Ну чё, девчонки, по-хорошему? - без приглашения он бухнулся на лавочку между Викой и Яной.
  - Не, ну я, конечно, оценил прикол, - посмеивался Вадик, - красава киданули. Тонко. Но чё делать-то будем с вами, а? - его руки улеглись на плечи девчонкам, так что о побеге домой теперь точно осталось лишь мечтать.
  Да и стоит ли так боятся этого Белого? Что он может сделать? Ни-че-го!
  Паха молчал, внимательно рассматривая Яну. Она злилась и старалась равнодушно смотреть прямо перед собой. Но получалось не очень.
  - Лан, девчонки, давайте жить дружно, - Вадим сгрёб подружек к себе, - мы ж не звери. Да, Паха?
  - Ага.
  - Вот и лады, - парень отпустил девчонок. Яна сердито передёрнула плечами. Вика возмущённо повернулась к Вадиму, намереваясь сказать, что она совершенно не желает общаться с ним, и не видит никакого смысла в своём присутствии здесь, и впредь, и далее...
  
  Вот ничего пока не предвещало катастрофы. Всё ещё могло закончиться хорошо. Просто не надо было смотреть в его глаза, не надо было пытаться сосчитать сколько солнечных искр рассыпано по радужке. И не надо было молчать...
  Викино замешательство парень расценил по-своему. Пара секунд и Вика оказалась в объятиях. А Вадим приблизился к самому лицу. Отвернуться она не успела, только зажмурилась и почувствовала поцелуй. Рука Вадика крепко держала её затылок, и некуда было деться от мерзкого ощущения холодной слюны со вкусом табака и ещё чего-то чисто мужского на губах. От неожиданности или от отвращения руки слушались плохо. В попытке освободиться Вика упёрлась одной рукой в плечо парня, а второй старалась оттащить его от себя, вцепившись в затылок.
  Но выглядело это абсолютно по-другому. Особенно в глазах того, кто никак не ожидал увидеть подобную сцену по возвращении.
  Особенно в глазах Лёшки, который, как он сам признался, всегда бывал в нужное время в нужном месте. Только выводы делал неправильные. Сейчас он шёл по дороге, не глядя в сторону этой компании на лавочке. Всё, что надо и не надо он уже увидел.
  Вика заметила Лёшку слишком поздно. Вслед его спине она отчаянно махала рукой и мычала что-то жалобное, пытаясь отклеиться от губ Вадима.
  - Вот, это да-а! - протянула Яна, посмотрев на подругу, съёжившуюся в чужих, непереносимо-отвратительных объятиях. Отпихнув пытавшегося приобнять её Паху, Янка вцепилась в плечо Вадима и, дёрнув со всей силы, на пару сантиметров оторвала его от оцепеневшей Вики.
  - Ну-ка, отпусти!!! И руки убери! - рявкнула она так, что сама испугалась своей злости.
  Вадик медленно обернулся:
  - А то что?
  - Да я сейчас тебе такое устрою, - Янка потянула его за рукав, напрасно стараясь сдвинуть парня с места. - Долго заживать будет, - прошипела она в отчаянии, и её пальцы с аккуратными, острыми ноготками скользнули по его щеке.
  - Ой, ну попробуй, кисуля, - он вовремя увернулся и перехватил её запястье. Янка изо всех сил, безрезультатно попыталась выдернуть руку и застыла, с ненавистью глядя на нагло усмехающегося парня:
  - Ну ты у меня получишь, - зло прошептала она.
  - Непременно и с удовольствием, - улыбнулся он самой отвратительной улыбкой.
  В этот момент у него в кармане что-то запищало, он отпустил девушку. Пейджер в разбитом корпусе выдал, вероятно, не очень приятное сообщение, потому что хозяин вдруг с досадой плюнул на землю:
  - Ладно, хулиганки, ещё встретимся, может быть. Пах, пошли, труба зовёт.
  Вика широко раскрытыми глазами смотрела на серебристую молнию на его спине, узнавала эту походку и прекрасно понимала, что именно он был в тот вечер на пруду.
  Но это теперь стало абсолютно неважным.
  Увидев, что подружка словно задыхается, пытаясь что-то сказать, Яна метнулась в дом, принесла стакан воды. Вика первым делом прополоскала рот, потом смогла сделать пару глотков: - Это что сейчас было? Я не понимаю...- Викина нижняя губа задрожала, - Яночка, я не понимаю, почему он это сделал, зачем всё так? И Лёшка... - слёзы собрались на краю ресниц, - он же просто... - голос пропал, остался только сухой, какой-то неестественный, жуткий шёпот: - он просто прошёл мимо.
  - Пошли, нужно всё объяснить! - Яна потрясла подружку за плечи.
  - Кому?! И что объяснить?! Я не буду бегать за парнем!
  - Не нужно ни за кем бегать, но всё лучше решить сразу.
  - А ты не видишь? Он всё уже решил. Сразу! И очень быстро! Тебе это ни о чём не говорит?
  Яна озадаченно замолчала. Вика сердито вытерла слёзы:
  - В общем-то, ничего особенного не случилось. Подумаешь, парень моей мечты оказался...
  Яна увела Вику в дом, налила крепкого чая, а та изо всех сил старалась не подать вида, что ей проще всего умереть, прямо здесь за чашкой странно горького напитка. А потом, выпроводив подругу и клятвенно заверив, что всё абсолютно нормально, Вика закуталась в старенькое покрывало на диване на крыльце. В плеере ещё оставались чуть живые батарейки и кассета Земфиры. Оказалось, что починённый Лёшкой радиоприёмник взять в руки просто невозможно.
  
  Поздно, о чём-то думать
  Слишком поздно...
  
  Полностью согласна.
  
  Прости меня моя любовь...
  
  Вот именно. Как же в тему.
  
  Мне кажется, потухло солнце...
  
  О да, она всегда знает о чём поёт.
  
  Тихо. Не слышно ни часов, ни чаек.
  Послушно сердце выключаем...
  
  Приходит время, и мы понимаем истинный смысл каждой песни.
  
  За окном и правда потемнело.
  Тяжёлые тучи снова поползли по небу. Солнце больше не показывалось. Сильный ветер гудел в проводах, пронизывал насквозь, добирался до самого сердца. Часам к шести ветер утих и начался холодный ливень. По дороге у дома побежал ручей, размывая грязь и превращая её в серо-кремовую пену. Деревья притихли, опустили ветви. День угрюмо темнел. Над горизонтом пробивались отблески заката, окрашивая края туч кроваво-красным светом. Но и он быстро мерк, оставляя после себя только черноту. Дождевые громады сливались в одно тёмное, мрачное, жуткое... А дождь лил целую ночь.
  
  А ведь дядя Костя его уговаривал остаться до вечера. Но он не мог. Двое суток, двое нескончаемых суток он не видел её. И это оказалось невыносимо. Лёшка даже не стал ждать, когда освободится старший брат, поехал в Высоково на рейсовом автобусе.
  И ради чего?!
  Как бы он ни старался объяснить себе увиденное, все мысли в итоге сводились к одному. Он сам видел, своими глазами, как она целовалась с каким-то парнем. И подружка её сидела рядом. А он прошёл мимо, да.
  Многого стоило ему выполнение своего, в общем-то, глупого обещания, данного в присутствии лучшего друга, но у Алексея были принципы, а может, обыкновенное упрямство. Просто ситуация один в один повторяла печальную историю, случившуюся этой зимой. Тогда об него вытерли ноги. И кто? Та, которой он доверял безгранично.
  Но больше он такого никому не позволит.
  Первым порывом было решение уехать обратно, домой в Москву. Потом включилось рациональное мышление. Что он знает о ней? Это он сказал, что не хочет расставаться. А она промолчала. Вот ведь дурак, напридумывал себе, даже не удосужившись спросить, есть ли у неё парень. А у таких девчонок он обязательно должен быть. Так что, сам виноват. И хорошо, что прошёл мимо. Не хватало ещё глупых выяснений отношений, как тогда зимой...
  Всё, тема закрыта.
  На столе скромно ожидал своей участи старый дедушкин радиоприёмник "Океан". Деревянный ящичек с алюминиевой антенной и круглым переключателем на боку. Спереди под стеклом с нанесёнными длинами волн и названиями городов: Москва-Варшава-Дрезден, повинуясь вращению волноискателя ползала ярко-красная полоска. В углу расположились в ряд чёрные аккуратные кнопки настройки и сверху морковно-красная кнопка включения.
  Лёшке нравился этот раритет. Жаль, что принимал он теперь одну единственную волну, абсолютно пустую. И странно до абсурда, что у деда - увлечённого радиолюбителя, дома был сломанный приёмник. Неспроста, верно. И в этом точно есть какой-то смысл. А что, если попробовать на контур...
  Раньше это всегда срабатывало. Стоило Лёшке оказаться перед компьютером или ещё интереснее - радиоприёмником, особенно неработающим, как он забывал абсолютно про всё на свете.
  Ведь некоторые вещи вполне стоят того, чтоб о них забыли. Хоть на время.
  Это же и правда невыносимо, когда перед глазами снова и снова со скоростью тысяча кадров в секунду проносятся эти несколько дней. От первой встречи на пруду до расставания на крыльце. Ведь он заметил её сразу. Солнце так ярко блестело на волосах, золотило веснушки на белой коже. И Ксюше именно в этот момент понадобились те розовые цветы на противоположном берегу. Пришлось лезть за ними через заросли. И хорошо. Так он оказался ближе всех к тонущему. Он вытащил его, без проблем. Но паренёк уже не дышал и сердце его...
  Диман был прав, он здорово рисковал, но всё получилось. Мальчик вернулся. А то, что ему самому потом пришлось ощутить, так это закономерный эффект. Энергия не может просто взять и исчезнуть, её необходимо перенести. Забрать и пережить самому. Волшебные ощущения, что и говорить.
  Всё можно было перенести, зная, что рядом есть такая девчонка.
  И как же не хотелось идти за этим молоком. Кому оно нужно? Но тут словно за шкирку кто-то взял. Иди!
  И правильно. Это ОНА! Она, та самая! И подарок судьбы! Темнота, крутая лесенка, и вот она уже в его объятиях, но он даже не знает, как её зовут. Но безумно не хочет отпускать.
  Вика. Её зовут Вика. Такое летнее, солнечное, сладко-ягодное имя.
  И он не мог не прийти на следующий день. И на следующий... Идти не пришлось даже. Ещё один подарок... Не было бы счастья, да несчастье помогло. Как же это было здорово, когда она сидела на лавочке рядышком, и солнце просвечивало сквозь липы у дороги. На её волосах опять танцевали золотые искры, и в глазах... в таких зелёных глазах. Он был согласен теперь вечно носить её на руках. И этот повод снова заявиться к ней с починённым радио. Ну почему он не поцеловал её тогда? Это, конечно, не изменило бы ничего, но у него бы осталось это воспоминание. Хотя бы.
  И всё-таки некоторые вещи стоит забывать, ну хоть ненадолго.
  На веранде нашлись все необходимые радиотехнику инструменты. Руки хорошо знали работу, а вот мысли всё равно были заняты только Викой.
  Лёшка просидел с дедушкиным приёмником до полуночи, до того, как бабушка, сердито ворча, не выпроводила внука спать.
  
  
  Яна ни секунды не сомневалась в оценке состояния подружки. Критическое, максимальной степени тяжести. Необходима срочная реанимация. И если Вика сама ни за что не пойдёт к этому Алексею, то Яне-то ничего не мешает сделать это. Но прямо сейчас идти нельзя.
  Весь вечер она разрывалась и терзалась. Жалость и тревога за подругу гнали её на улицу, исправлять чужие косяки. Но нерешённые пока вопросы заставляли оставаться дома: Где искать этого Алексея? Что сказать ему? Как объяснить поцелуй Вадика? И самое главное, когда закончится этот дождь?
  Дождь так и не заканчивался до самой ночи. Батарейки в плеере окончательно сдохли. Но все песни Вика помнила наизусть. Она так и повторяла их, лёжа под стареньким пледом, без сна, глядя как мерно покачивается от ветра мокрая рябина за окном.
  Яна тоже не спала, крутилась в постели, придумывая стратегию поиска парня, которого никто пока здесь не знает. А заодно выстраивала невероятно сложный разговор. Но ничего толкового не получалось.
  Утром Яна, собравшись с мыслями, храбро отправилась решать проблему, возникшую из-за дурацкой просьбы Андрея потянуть время.
  Придумал же... Точно! Во всем Андрей виноват! Ну, ничего, Яна всё исправит. Где бы только Лёху найти?
   Девушка шла по Трассе, не подозревая, что Лёшкин дом находится практически за спиной, а сам он видит её в окно.
  Вчерашний дождь намыл по краям асфальта песчаные косы, и Яна в глубоких размышлениях рассматривала их, совершенно не глядя по сторонам. Совершенно зря... Она лишь в самый последний момент заметила ЕГО. Но неприятной встречи уже нельзя было избежать.
  - Какие люди! - выросший словно из-под земли, Вадик неестественно широко улыбнулся, - а где подружка? Марина? Ника? А может Вика? Идёшь с покаянием?
  Яна в растерянности начала отступать назад.
  - Да, мне по фигу, как тебя зовут, понимаешь? - всё так же мерзко улыбался Вадим, - Яна? Чё ты мне там обещала? Чё я получу? Вы мне вчера всё настроение испортили своими капризами. Я огорчён. Но великодушно готов принять извинения. И за моральный ущерб чё-нить интересненькое предложи?
  - Что-о?! - оторопела от неожиданности Яна, - да ты хоть знаешь, что вчера из-за тебя случилось?
  - Случилось? Неужто беда? - ироничная интонация парня не на шутку возмутила Яну, - чес-гря, мне-по-фи-гу!
  - А целовать тогда зачем было?!
  - По приколу.
  - Ах так?!
  - А что, завидуешь? - усмехнулся Вадик и внезапно легко сгрёб в охапку Яну, - ну давай тоже, мне ведь не сложно. Ай!
  Не теряя времени, Яна со всей силы топнула по ноге парня, так, что от неожиданности он отпустил девушку. А она тотчас бросилась назад.
  Страх придал сил и скорости, а вот босоножки оказались для бега не приспособлены. Они то и дело норовили слететь и больно шлепали по пяткам. Вадик не отставал, но и догонять не спешил.
  Деваться нахалке всё равно некуда, да и давненько в кошки-мышки не играл.
  Почувствовав, что выдыхается, "мышка" взбежала на ступеньки первого попавшегося крыльца, юркнула за открывшуюся перед ней дверь и очутилась рядом с Лёшкой.
  - А ты... что... здесь делаешь? - более дурацкого вопроса она не успела задать. Распахнув дверь, на пороге появился Вадим.
  - Чего надо? - спокойно спросил Алексей.
  - Поговорить, - Вадим кивнул ему за спину, - вот с этой.
  - А по-моему, она с тобой разговаривать не хочет.
  - А её никто не спрашивает, чего она не хочет. Выведи её.
  - Нет.
  - Парень, я бы тебе объяснил сейчас, что ты не прав, но у меня времени мало.
  - У меня тоже. Так что лучше иди. По делам.
  - Чего?! Ты меня куда-то посылаешь? Ты хоть знаешь, с кем разговариваешь?
  - Мне без разницы.
  - Ну так я тебе сейчас объясню!
  Яна только вздрогнула, увидев, как мимо Лёшкиного виска пролетел кулак Вадима. Он не промахнулся, это реакция Алексея была молниеносной. Лёшка отпрянул, легко выбросив вперёд руку, словно бы и не коснувшись противника. Но в ту же секунду Вадик согнулся пополам, держась за шею. Он попятился по ступенькам, сгибаясь всё ниже, пока наконец не сел на землю. Алексей спокойно спустился следом. Присел рядом на корточки:
  - Вопросы?
  Вадим, безуспешно хватая ртом воздух, помотал головой.
  - Это хорошо, - Лёшка обошёл его сзади, легко надавил на плечи, почти невесомо снова провёл ладонью в районе сонной артерии.
  Янка услышала судорожный, громкий вздох и хриплый голос:
  - Ну ты себе приговор подписал. Я тебя запомнил.
  - Ага, бывай, - усмехнулся в ответ Алексей.
  Девушка увидела, как Вадим поднялся, многообещающе взглянул на неё и побрёл прочь, чуть прихрамывая и потирая шею.
  - Привет, - Яна смотрела на Лёшку, как на ангела-хранителя.
  - Привет.
  - А это как? - Янка потрогала свою шею, посмотрела на Лёшкины руки.
  - Что, как?
  - Что ты сделал с ним.
  - Я? Ничего. Он хотел что-то сказать, но, видимо, не смог подобрать слов.
  - Нет, Лёш...
  - Тебе показалось, - Лёшка так непринуждённо и искренне улыбнулся, что пришлось поверить. По-крайней мере, сделать вид, что поверила. Выпытывать подробности не было ни времени, ни желания. Ведь на плечах лежала великая миссия. Как оказалось, довольно опасная и тяжёлая.
  - Я тебя искала, - собравшись с духом, выдала Яна.
  - Зачем?
  - Объяснить... это всё они... - Янка кивнула на дверь, - то есть, он... виноват.
  - Викин парень?
  - Что? - Янка закашлялась, - какой парень? Вадик?! Мы его едва знаем! Они на днях прицепились к нам, теперь не знаем, как отвязаться. И вчера заявились и так в наглую...
  Пока Яна говорила, на Лёшкином лице менялось выражение от небрежного интереса через искреннее внимание до плохо сдерживаемой счастливой улыбки.
  - То есть, это не парень Вики?
  - Да у неё вообще нет никакого парня! Ой... Я тебе этого не говорила.
  - Подожди-подожди. Серьёзно? Нет парня?
  - Ну разве что один из приезжих совершенно вскружил ей голову, - не удержалась от подколки Яна.
  - И где она сейчас?
  В ответ Яна рассмеялась:
  - Дома, ждёт одного упрямого и твердолобого принца.
  
  А Вики дома не было. Валька только плечами пожал:
  - Может, в огороде?
  Там за малинником темнела покосившаяся крыша с лоскутками чёрного рубероида, односкатный навес над печкой, столом и лавочкой. Грубовато сделанная беседка, укрытая густым покровом фиолетовой ипомеи. Вика любила сидеть здесь, спрятавшись от проблем и посторонних глаз. Сегодня правда пришлось уйти и от посторонних ушей. Просто совершенно случайно в сумке обнаружились новые батарейки для плеера. А ещё вдруг придумалось, что не все песни для счастливых людей. Иногда и от тоски выть, то есть петь хочется. "Ариведерчи" Земфиры как раз начали более-менее получаться.
  
  - Корабли в моей гавани...
  
  Услышал Лёшка, едва дойдя до малиновых зарослей.
  
  - Не взлетим, так поплаваем
  Стрелки ровно на два часа
  Наза-ад...
  
  Он замедлил шаг. Сквозь салатово-сиреневую завесу он увидел Вику. Девушка сидела, прислонившись к столбу, с закрытыми глазами, в ушах капельки наушников, пальцы запутались в чёрном проводке. А на щеках поблёскивают слёзы.
  
  - Я буду ждать, ты звони...
  В свои обычные шесть, я стала старше на жизнь.
  Наверно, нужно учесть...
  
  Не было ровно никакого смысла и связи среди этих строчек, но Викино исполнение наполнило их до краёв такой пронзительной тоской, что перехватило дыхание.
  Лёшка остановился у входа в беседку, там, где вместо порога лежала плоская глыба гранита. Вика почувствовала его присутствие. Сразу открыла глаза и от неожиданности слишком резко дёрнула наушники.
  Не меньше минуты они просто смотрели друг на друга. И по Лёшкиному взгляду Вика легко читала:
  
  Вчера я сделал глупость - прошёл мимо. И на это были причины. Я не оправдываюсь, они действительно были. Теперь разобрался в ситуации. Но как мне начать разговор?
  
  Согласна, вышло очень глупо. Но начало теперь должно быть оригинальным. Придумай что-нибудь.
  
  - Красиво... - тихо сказал он, оглядывая беседку. А Вика не смогла понять, что именно красиво: здесь или пение, и только смотрела на него во все глаза. Решив, что лучше пусть будет красивой беседка, тоже огляделась:
  - Ипомея.
  - Что?
  - Вьюнок.
  - Понятно.
  И от этого Лёшкиного "понятно" Вике стало совершенно понятно, что ему уже давно понятно, что она ненормальная.
  Конечно, ненормальная. Самый лучший парень на свете пришёл к ней, а она о вьюнках разговаривает.
  И стало невыносимо смешно.
  - Ну, наконец, хоть улыбнулась, - Лёшка присел рядом.
  - Хорошо, что ты пришёл.
  Парень прислонил палец к губам:
  - Опять за своё? - улыбнулся, - но не об этом сейчас. Я говорил, что не хочу с тобой расставаться? Поэтому, привёз тебе подарок, - из кармана на стол он выложил чёрный прямоугольник дискеты.
  - Спасибо. А что это?
  - Это дисковый гибкий магнитный накопитель информации, - тоном преподавателя ответил Алексей, но озорную улыбку удержать не получилось.
  Вика фыркнула, но спустя секунду, рассмеялась:
  - И что он накопил?
  - Посмотришь - узнаешь.
  - Спасибо, только тут одна маленькая проблема - нет у меня компьютера.
  Лёшка слегка нахмурился:
  - Ну, значит, будет повод его приобрести, - сказал он с таким видом, будто речь шла о хлебе.
  - Ты простой такой, - тихо вздохнула Вика.
  Это в Москве, наверное, персональный компьютер даже у кошки может быть, - немного сердито подумала девушка. - А у нас в глубинке... - и тут же одёрнула себя, - тоже, провинциалка нашлась! Но всё равно... купить компьютер...
  - Кстати, ко мне заходила Яна, всё рассказала.
  Вика едва улыбнулась, на одну секунду, и тут же снова посерьёзнела:
  - И что?
  - Ничего. Если с этим Вадимом будут какие-то неприятности, сразу скажи мне.
  - А сейчас?
  - А сейчас всё в порядке.
  И словно почувствовав тот вопрос, который крутился у Вики на языке, но который бы она ни за что не решилась задать, Лёшка сказал:
  - Прости за вчерашнее, я иногда действую как компьютерная программа, видимо склад ума такой, или его отсутствие... - грустно усмехнулся, - скорее - второе.
  В небе, всё ещё закрытом белой пенкой облаков, носились неразличимые стрижи, повизгивая, кувыркались в тёплом пломбире. А ближний, приземный слой воздуха был настолько прозрачен, что хорошо различались самые мелкие детали. Каждый листочек на вершине набухших золотым цветом, но пока не распустившихся лип, серая кошка, вышагивающая по забору на чьём-то дальнем участке, букашки машин нехотя ползущие в гору по видимой с этого места автотрассе и перламутровая шелуха берёзовых, недоспелых серёжек, что тихо осыпалась от малейшего ветерка со старых, подсыхающих прядей старой берёзы. А Лёшкины глаза были близко-близко, и в них можно было смотреть бесконечно, гадая как же называется их цвет, цвет грозовых облаков.
  
  Ну неужели можно поцеловаться уже прямо сейчас? Нет, пока не время. И всё должно быть романтичней.
  
  - Ой, Лёш, мне надо кое-что тебе показать, - Вика вдруг вспомнила про рукопись.
  
  - Валька, ты не видел вот такую же тетрадку, только под номером три? - Вика растерянно перебирала Ульянины тетради, лежащие стопкой на комоде.
  Брат, не отрываясь от Тетриса, буркнул:
  - Забрала чего-то.
  - Кто? Чего?
  - Девчонка какая-то на велосипеде прикатила, с бабушкой разговаривала, тетрадки выбрала, потом уехала.
  - Ульяна?
  - Откуда я знаю? Блин, проиграл из-за вас!
  Со вздохом Вика взяла несколько тетрадей, увела Лёшку на крыльцо.
  - Ты никогда не был в соседнем посёлке? В Вышкино?
  - Нет. А что?
  - Там одна, - Вика показала пальцами кавычки, - писательница живёт, и художница заодно. Пишет очень странную книгу про местный заброшенный завод. Про наше Высоково. Про девушку Вику... А на обложке одной из тетрадей нарисован твой портрет.
  - Да-лан... - успел усмехнуться Алексей.
  - Точно-точно, даже Яна подтвердит.
  А вот тут вдруг Лёшка заинтересовался:
  - Погоди, местный заброшенный завод, говоришь?
  - Да, тут какая-то тёмная история. Мясокомбинат "Заря", который, может быть, вовсе не мясокомбинат. А судя по Ульяниной книге секретная радиолаборатория. Я читала, пока тебя не было. Ничего не поняла. Сверхсветовые радиосигналы, антиматерия, чёрные дыры, - Вика всем видом показывала, что она ни при чём, так в книге написано, - луонные поля.
  - Какие поля? - нахмурился Лёшка.
  - Луонные. И мезоориентированная чёрная дыра - инструмент для изучения антиматерии.
  - Некоторые книжки читать вредно... - задумчиво сказал парень, - для психики.
  - Нет, написано интересно, логично и понятно. Просто я так объясняю бестолково, - и Вика сунула Лёшке в руки тетрадь.
  - Не-е, спасибо. Лучше про завод расскажи.
  - Если бы я знала хоть что-нибудь... Мясокомбинат "Заря", пруд на месте воронки от бомбы... Лёш, там написано про светящиеся кольца в ночном небе. А я видела их в детстве.
  - Далеко?
  - Что - далеко?
  - Этот завод и пруд?
  - Под горой, за оврагом, - Вика махнула рукой в сторону Сокольной горы.
  - Значит, надо туда поехать. Всё посмотреть.
  И только Вика успела обрадоваться, что Лёшка заинтересовался, в отличие от Янки с Андреем, как парень вдруг потёр шею, нахмурился.
  - Вик, прости... давай эту тему до завтра... - странно кашлянул, - мне нужно... Прости, я позже приду, обещаю, - выпалил он, явно стараясь вдохнуть глубже, и почти бегом спустился с крыльца.
  - Лёш? - Вика остановилась в дверях.
  - Всё нормально, просто так надо, - Алексей ответил на ходу, почти шёпотом, словно выдыхая остатки воздуха. И очень быстро ушёл.
  
  Да, всё это было совершено нормально. Закономерно. Его предупреждали, что пользоваться этой техникой можно только в исключительных случаях. Но что поделать, если эти случаи один за другим?
  Сам виноват, прошлый раз он с лихвой хлебнул прудовой воды и почувствовал, каково это, когда в груди тишина... на полминуты. Теперь в лёгких вакуум, и сколько не вдыхай, его не заполнить. И всё это в течение...
  Сколько секунд не дышал по твоей воле этот Вадим? Секунд тридцать? Получишь раз в три больше. Терпи, в следующий раз думай, потом делай.
  Накрыло только невовремя.
  Лёшка сел на лавочку у чужого, первого попавшегося дома. Опустил руки и голову.
  Наверняка напугал девчонку. Надо же так было...
  Первые две минуты без воздуха переносятся довольно легко, а вот потом можно и отключиться...
  
  - Эй, ты чегой тут расселсы? - донеслось до ушей, как сквозь вату. Лёшка медленно поднял голову, обернулся. Испуганная бабка колотила в окно. Выйти и прогнать непрошенного гостя, что уже минут десять неподвижно сидел под окнами, она скорее всего постеснялась.
  - Извините, - едва выговорил Алексей, - уже ухожу.
  Дышалось значительно легче, и можно даже дойти до дома, а вот на что-то большее сил уже не было. На сегодня точно.
  
  
  Растерявшись от странного Лёшкиного поведения, Вика решила посоветоваться с Яной. Она быстро-быстро миновала двор с Казбеком, а тот и ухом не повёл, привык уже к этой беготне перед носом. На всю кухню и даже в открытую форточку разносилось: "Жара-жара, жаренное солнце больших городов!"
  Янка самозабвенно стряпала клубничный йогурт, взбивая простоквашу ручным миксером. И подпрыгнула, когда Вика убавила громкость старого "Панасоника".
  - Напугала! Ну как всё прошло?
  - Абсолютно непонятно.
  - То есть?
  - Ян, произошло нечто странное. Мы разговаривали и вдруг мне показалось, что он... Что-то такое случилось, как будто закончился воздух или он разучился дышать... И ушёл!
  - Как это?
  - Сказал, что всё в порядке, но я же видела. Видела, как он потирал шею.
  - Очень странно, - Янке вспомнился жест Вадика, когда, после разговора с Алексеем он поднялся наконец на ноги. Он держался за горло, и весь его вид говорил, что он только что чуть не задохнулся, - ты знаешь... - Яна немного сомневалась, как именно рассказать про то, что она увидела, или всё-таки то, что ей показалось, то, чего не было и быть не могло, поэтому с трудом подбирала слова. Предыстория заняла не больше двух минут.
  - Они стояли в дверях. Вадим требовал выдать ему меня, - Яна нервно усмехнулась, - а потом ударил... А Лёшка... Он просто, в одно движение ушёл от его кулака и... может мне показалось... провёл какой-то секретный приём. Вадик просто согнулся пополам и не смог вдохнуть. Потом Лёшка сделал вот так, - Янка коснулась шеи подружки, - и тот еле встал на ноги.
  Вика с усмешкой пожала плечами:
  - Так ему и надо, курица-помада.
  Яна хихикнула, припомнив эту детскую дразнилку, но вдруг посерьёзнела:
  - А тебя ничего не смущает?
  - Ну странно конечно...
  - Нет, я про другое.
  - Что?
  - Почему Лёшка просто прошёл мимо, когда увидел Вадика и тебя? - она вскинула одну бровь и выжидающе смотрела на Вику, - вот ты, что бы сделала на его месте?
  Вика задумчиво хмыкнула:
  - Подошла бы и разобралась, кто такой и почему целует мою девушку и наваляла бы по самое не хочу, так чтоб дорогу вообще забыл и....
  - Тихо ты, - рассмеялась Яна, - разошлась не на шутку. Успокойся, никто твою девушку не целовал.
  - И всё-таки это странно. Надеюсь, у него была веская причина пройти мимо. Кажется, я совершенно ничего не знаю о нём...
  
  Утро началось с огромной горы клубники за завтраком. Вика посмеивалась, глядя на светившуюся счастьем физиономию братишки. Он отправлял ягоду за ягодой в рот, причмокивал и мычал от удовольствия. В то самое время, когда Валерка "отвалился" от стола, в дверях появился Лёшка.
  - Привет, я хочу пригласить тебя... - начал он с порога, но, заметив бабушку, смутился, поздоровался и торжественно продолжил: - на велосипедную прогулку!
  - Привет, - Вика настороженно смотрела на Лёшку, пытаясь по глазам определить причину его вчерашнего бегства. Или поверить в то, что рассказала Яна. Но Лёшкина искренняя улыбка намекала, что всё это совсем не важно. А важно здесь и сейчас.
  - Куда? - сдалась наконец Вика.
  - А ты помнишь наш вчерашний разговор?
  - Ну...
  - И ещё там пруд какой-то?
  - Овраг.
  - Овраг?
  - Бабий, - Вика украдкой подмигнула Лёшке, косясь на брата. Валерка забеспокоился и видимо собрался бежать во двор за велосипедом. Но сестра так посмотрела, что мальчик промямлил что-то типа: "вообще собирался к Стасику" и испарился. А если бы разговор зашёл о заводе, от пацана не так-то легко было отделаться. А овраг? Ну что овраг какой-то? Тем более Бабий! Не хотите, и не надо.
  
  Всего пять минут на то, чтобы отыскать в комоде купальник, выбрать футболку, глянуть на себя в зеркало, и пожалеть, что опять не накрашена.
  
  За селом знакомая дорога после крутого подъёма спускалась с отвесного склона и терялась где-то внизу. Обочина заросла колючками и цикорием, и его голубые цветы мелькали огоньками. Трещали кузнечики, и плыли облака по небу.
  Вика стояла на вершине холма и не решалась тронуться с места. Казалось, только оттолкнись - и ты полетишь над этим зелёно-голубым ковром под светлым небом с задумчивыми облаками.
  
  И ты забудешь обо всём, переступив порог,
  А на носках твоих сапог осядет пыль дорог...
  
  Да, а всё-таки любимые, свои собственные песни, вспоминаются в самые счастливые моменты.
  
  По левую руку в зелёном поле темнела сгоревшая берёза. И если верить Ульяне, где-то там должен быть загадочный камень, который пока никто из них не видел. А внизу под горой среди зелени тальниковых кустов отражал небо Холодный пруд.
  - Это он? - кивнул Лёшка.
  - Ага, - тихо ответила Вика.
  Она вдруг вспомнила о тайнике в этом злосчастном туннеле и ехать расхотелось. Она даже пожалела, что успела рассказать Лёшке слишком много... но не всё.
  Столкнуться там с Вадиком или обнаружить их закладку - совсем не вписывается в романтический стиль этой поездки.
  Но ещё больше Вика боялась ехать на заброшенный завод. Боялась, что написанное в Ульяниной книжке окажется правдой. Тогда придётся поверить и во всё остальное... В то, что её жизнь придумана и сама она всего лишь персонаж. Но с другой стороны, если убедиться, что это всего лишь бывший мясокомбинат, то весь страх пройдёт. Если... Нет, она пока не готова ни в чём убеждаться.
  - Лёш, давай сегодня только на пруд, потому что... там на берегу есть красивая ива, - Вика и сама удивилась высказанной глупости, как уже проверенному средству для отвлечения внимания, - и ещё овраг живописный... - добавила она отчаянно краснея за сказанное.
  Но Лёшка посмотрел на неё со снисходительной нежностью.
  - Окей, как скажешь, - вздохнул он и начал спускаться.
  Руль вырывался из рук, из-под колес летели камни и неслись, подпрыгивая, вниз. От скорости трава по краю дороги слилась в серо-зелёную массу, расчерчённую голубыми и лиловыми полосами. Но Вика ничего не видела. Она вцепилась руками в руль и боялась повернуть голову. А под самый конец, налетев колесом на крупный камень, чуть не свалилась, но удержала равновесие и вырулила на заросшую низкой травой тропку, ведущую к пруду.
  Лёшка положил велосипед на берегу, быстро скинул футболку, раздулся, оставшись в шортах.
  - Так, а это что такое? - он кивнул на бетонное кольцо.
  - Это слив, чтобы пруд не переполнялся.
  - Интересно, надо посмотреть поближе.
  Не успела Вика остановить парня, как он уже спустился под берег, - вот это да! - услышала она снизу, - нет, ты это видела?!
  Видела, - обречённо подумала Вика, спускаясь следом.
  - Может, не стоит туда заходить?
  - Ух-ты, круто! - усмехнулся Алексей, заглядывая в туннель.
  Он легко перешагнул ручей, освобождая место Вике, заглянул внутрь.
  В глубине шумел настоящий водопад. Потоки, пронизанные солнечным светом, обрушивались сверху искрящейся серебристой завесой. Громкий шорох воды, падающей на бетонный пол, мягко обволакивал, заглушая все остальные звуки, словно отрезая от мира. По дну туннеля бежал тугими перевитыми струйками хрустальный ручей.
  Но Вика недолго любовалась всем этим.
  Лёшка всё стоял напротив, а Вика не могла отвести от него глаз. Между ними журчал поток, падая с бетонного уступа в небольшой омуток с песчаным дном. Эта мнимая граница позволяла ей разглядывать парня, не смущаясь его всё понимающей улыбки. Обычно Алексей носил свободную одежду, не рисовался и не старался привлечь внимание. А Вика пока не задумывалась о его теле, в каком бы то ни было смысле. Но сейчас её взгляд непроизвольно задержался на прессе, а Лёшка до неприличия довольный собой, подумал: "Не зря всю зиму кубики зарабатывал, это того стоит".
  Наверное, мне лучше в футболке остаться, купальник у меня слишком... открытый", - рассудила Вика, а вслух с нервным смешком выдавила:
  - А у тебя, видимо, качалки было немного больше, чем компьютера.
  - Ну, это не просто качалка, это школа выживания.
  - Выживания?
  - С Диманом занимались в свободное от компьютера время.
  - И изучением секретных приёмов?
  Во взгляде миллиграмм удивления, быстрое понимание, усмешка.
  - Яна что-то рассказала?
  - Ну да.
  - Ей всё показалось... - Алексей провёл рукой перед лицом Вики, будто он гипнотизёр, заставляющий подопытного забыть о собственном имени.
  - Лёш! - рассмеялась Вика.
  Парень посерьёзнел и прямо глядя в глаза сказал:
  - Разному там учили... - он ступил в холодный ручей, чуть поморщившись от выступивших на плечах мурашек, протянул руку, - Пойдём?
  
  Шнурок на левой кроссовке затянулся в узел. И джинсы... Куда положить аккуратно сложенные джинсы? И футболку... Нет футболку всё же лучше оставить.
  Вода! Какая же она холодная! А его ладонь горячая...
  Ноги скользили по зелёному от водорослей и гладкому от бесконечного течения бетону. И уже было не так холодно. Просто Лёшка крепко обнимал её, и от этого становилось жарко.
  Сверкающая стена воды, а за ней солнечный свет, заглядывающий в широкий колодец. И закладывающий уши шум. Ничего не слышно, но слова и не нужны.
  Ещё шаг и Лёшка оказался по ту сторону водопада. Он продолжал держать её за руку, не тянул за собой, но и не отпускал. Вода била по запястью, словно пытаясь разъединить их руки.
  Глубоко и коротко выдохнув, Вика шагнула следом.
  Ослепительное солнце прямо над головой, яркое небо, много воздуха по контрасту с тёмной гулкостью туннеля.
  - Мы ниже уровня воды, но видим небо, - с Лёшкиных волос стекали капельки по шее, плечам, груди. Викина футболка промокла и прилипла к телу.
  Ещё пару секунд назад сердце так громко билось, что казалось даже стены туннеля отражали этот звук, заглушая беспрестанный шорох и плеск. А теперь словно замерло, остановилось вместе с радужными шариками воды, повисшими в воздухе, вместе с коротким вдохом, с порывом тёплого ветра, неосторожно заглянувшего в колодец, где близко-близко стояли двое. В застывшем на бесконечные секунды времени.
  Всё было так, как надо, как пишут в красивых книжках талантливые, романтичные писательницы. Может и правда у Ульяны наконец получилась идеальная сцена первого поцелуя.
  Лёшка потянул обратно, так и не размыкая рук, через стену воды в прохладный сумрак и оглушительный шорох.
  От прикосновения губ к губам зазвенело в ушах. Волна горячих иголок прошла по телу снизу вверх и обратно вниз, так что ноги разучились держать равновесие. Руки сами скользнули по Лёшкиным плечам.
  Он чувствовал, как тонкие пальцы и прохладные ладони на затылке нежно и планомерно отключали все тормоза. Сладкие губы с ароматом спелых ягод манили за собой, и не было никаких сил сопротивляться.
  
  Краем глаза Лёшка заметил странный предмет, аккуратно пристроенный в трещине бетонной стены. Серый холщовый свёрток, а может просто старая, гнилая тряпка. Отвлекаться очень не хотелось, поэтому он решил выяснить что это такое, как-нибудь потом... Сейчас его больше занимали поцелуи и тело Вики, обтянутое мокрой футболкой. Тут о чём угодно забудешь...
  - М-м, виктория, - прошептал сквозь поцелуй Лёшка.
  Вика вздрогнула и, поджав губы, отвернулась.
  - Ты чего? - удивился он.
  - Ничего, просто... моё имя...
  Давай-давай, скажи, как тебя зовут на самом деле. Вместе посмеёмся, - ехидно прошептал кто-то изнутри.
  Вика опустила глаза.
  - Ну да, забавно получилось, - пожал плечами Лёшка, не замечая её погрустневших глаз, - я хотел сказать: поцелуй со вкусом виктории, здесь ведь так её называют?
  - Ага, странный местный диалект, - только и успела усмехнуться Вика перед следующим поцелуем.
  
  - А пруд совсем не холодный, а очень даже тёплый, - Вика выжимала волосы на берегу. - Только стало прохладно.
  Пока ребята были в туннеле, солнце скрылось в пушистых облаках. Лёгкий ветер полоскал прутики ивы в покрывшейся рябью воде и заставлял Вику потирать плечи, прогоняя мелкие мурашки.
  Алексей уже успел одеться и вдруг замер, внимательно и серьёзно глядя на неё.
  Зубы Вики тихонько, предательски застучали. От холода. Или от его взгляда.
  Не сводя с девушки глаз, он подошёл, снял футболку с себя, потом с неё.
  - Твоя мокрая совсем, - сказал он спокойно, одевая девушку в свою сухую футболку.
  - Спасибо, - прошептала Вика, чувствуя, как его рука вдруг скользнула под футболкой вверх по спине. Пальцы лёгким движением справились с застежкой купальника. Другой рукой он потянул завязку на шее, и Вика почувствовала, как мокрая, холодная ткань под своим весом медленно сваливается с неё. Она зажмурилась и неловким движением поймала предательницу где-то в районе бёдер.
  Секунд пятнадцать Вика пыталась выровнять дыхание. Она ничего не слышала от шума в ушах и боялась открыть глаза.
  Но больше ничего не происходило, и особенно того, о чём в первую очередь подумала Вика, в ответ на действия Алексея.
  Чуть приоткрыв глаза, она наблюдала, как Лёшка с невозмутимым видом развешивает на руле велосипеда её мокрую футболку.
  Верх от купальника она быстренько отжала, и он благополучно уместился в одной руке.
  Собравшись с мыслями, что было довольно трудно, ощущая кожей ЕГО футболку, она спросила:
  - И что это было?
  - Ничего. Так, тест на доверие.
  - И результат?
  - Положительный, - коварно усмехнулся он, - без мокрых деталей одежды ты быстрее согреешься, - добавил уже спокойно, - я бы мог согреть тебя, но представляю, чем это может закончиться.
  Ещё несколько секунд Вика, не отрываясь смотрела на парня и переваривала такие простые слова. Прямота и откровенность сбивали с ног. Не найдя подходящих случаю выражений, она решила сменить тему.
  - Лёш, а давай на завод поедем в следующий раз. И возьмём Янку с Андреем.
  - Как скажешь.
  - Просто вчетвером безопасней.
  - А ты чего-то боишься?
  - У меня нехорошее предчувствие.
  - Ладно, познакомишь меня со своими друзьями, вчетвером веселее. А овраг хоть тебя не пугает?
   - Нет. Знаешь, там клад зарыт. Серьёзно. Не веришь? Лёш, хватит так улыбаться! Нет, ты послушай, пожалуйста, что мне дедушка рассказал...
  
  Овраг оказался недалеко. Он огрызнулся своей пастью с клочьями корней, уступами и ручейком на дне. Его обвалившиеся берега можно было изучать как геологическую энциклопедию: жёлтые, бурые, чёрные пласты сменялись один другим. И где-то в этих пластах, наверное, лежали несметные сокровища.
  Лёшка сел на край обрыва, свесив ноги вниз. Вика присела рядом. И опять она оказалась слишком близко от его лица.
  
  Игры шпионские, шпионы деревенские.
  А в это время Янка в панике бегала по Викиному огороду.
  - Вика где? - успела она поймать "пролетающего" мимо Валерку.
  - В овраг уехала.
  - В какой ещё овраг, ты о чём?
  - В Бабий, - пискнул Валерка.
  - С Лёшкой, что ли?
  - Ага!
  - Ну, зашибись...
  Да уж, было от чего зашибиться. На лавочке у Янкиного дома сидели два парня и курили. Яна, ни о чём не подозревая, выскочила с крыльца и уже на полшага завернула за угол дома, когда увидела их. К счастью, Вадик в это время отвернулся, а Паха, как обычно, ворон считал. Затаив дыхание, девушка шагнула обратно.
  Опять их чёрт принёс, медом, что ли, здесь намазано? Надо Вику предупредить.
  И Яна через огороды бросилась искать подругу.
  Вернувшись ни с чем, Янка осторожно выглянула в окно. Гопники были на месте и мирно разговаривали.
  Но что-то в их разговорах сильно не понравилось тётушке Але - Янкиной бабушке. Та специально оторвалась от увлекательного рыхления грядки с луком. Прямо так в перчатках и с мотыжкой она подошла к забору и очень вежливо, потрясая в воздухе орудием труда, попросила ребят удалиться восвояси и не устраивать безобразия на частной территории. Решив не связываться со столь воинственной бабусей, пацаны удалились куда следовало. К беспредельной радости Янки.
  - Рано ухажёров-то водить, вот отцу скажу, - порция бабушкиного ворчания досталась и ей.
  Несправедливые обвинения огорчили Яну, и она отгородилась от мира наушниками с любимыми Hi-Fi.
  За этим и застала её Вика. Она осторожно коснулась Янкиного плеча, а та, открывая глаза, сердито высказала:
  - Приходили твои поклонники. Пока вы там прохлаждались... или согревались, уж не знаю...
  - Кто приходил?
  - Герои твои литературные, Вадик и Паха.
  - Ой... И что им опять надо?
  - Вот уж не спрашивала, - Яна наконец соизволила посмотреть на виновато улыбающуюся подружку, - их бабушка мотыгой прогнала.
  - Мотыгой? Прогнала?!
  Яна, хитро улыбаясь, кивнула:
  - Ну рассказывай, как съездили?
  - Словами не описать.
  - Даже так? И прямо...
  - Да, а потом...
  - Да ты что...
  - А если серьёзно, то там очень интересно. Туннель под водой, живописный овраг, ещё камень какой-то должен быть. Тебе обязательно надо это увидеть.
  - Вот ещё, по болотам я не разгуливала.
  - Ну там очень красиво, очень.
  - Удивительно, что ты вообще хоть что-то увидела, кроме своего Лёшеньки. Ай!
  Янка слегка получила по голове диванной подушкой, а Вика совершенно счастливая отправилась домой.
  
  Самое время было почитать про тот таинственный камень, только все тетради куда-то запропастились. Вика уже не на шутку нервничала. Она потеряла очень интересную книгу, которой ещё никто не читал, и теперь уже и не прочитает, благодаря ей. И она сама не узнает, чем всё закончилось. Никогда. Ужас.
  В дверях появились Валерка и Стасик.
  - Ты не видел тетрадки?! - сгоряча накинулась на братишку Вика.
  - Да, что вы все носитесь с этими бумажками! Одна - где тетрадки?! Другая - где тетрадки?!
  - Другая?
  - Ульяна твоя приехала. Всё собрала, говорит, передай всем, что они стали самостоятельными и более во мне не нуждаются, - Валька смотрел куда-то сквозь сестру.
  - Чего-чего?
  - Всё получилось. Они поцеловались... она так сказала, - робко добавил Стасик. Вид у него при этом был, как и у братишки, словно под гипнозом.
  - Эй, вы чего такое говорите?
  - Шутка, - в один голос ответили ребята и, как-то неестественно хихикая, убежали во двор.
  
  А через полчаса пришёл Лёшка. К сокрушительному счастью Вики. Существование по отдельности оказалось теперь просто невозможным. Он только успел завести велосипед во двор, переодеться и придумать новый повод.
  - Где то радио, то из-за грозы накрылось. Я посмотрю, что можно сделать.
  - Да ладно тебе, папа новое купит.
  - Зачем новое, если можно починить? И не спорь со мной.
  Лёшка снял со стены пожелтевший корпус, выдернул проводок.
  - Ух-ты, как всё запущено... - хитро подмигнул, - жить будет, обещаю.
  Он убрал радио в рюкзак.
  - Сначала сходим к Диману, он просил вчера зайти.
  - Ну пошли.
  Ну что за девчонка? Так легко и непринуждённо соглашается идти или ехать куда угодно. Без всякого жеманства, хихиканья, лишних вопросов. Без глупого заигрывания. Так не похоже на его московских подружек... Так не похоже на Ларису... Но об этой печальной истории даже не стоит вспоминать.
  
  Подойдя к забору, Лёшка открутил проволоку. Калитка со скрипом открылась и со звенящим грохотом захлопнулась за Викой. Она шла по тропинке между двумя плантациями картошки, как-то растерянно оглядываясь по сторонам.
  
  Димка носил воду из собственного колодца. На его загорелых, мускулистых плечах танцевали солнечные блики от воды.
  
  А Димка на брата не очень похож, - отметила про себя Вика, - но вот глаза точно как у Лёшки. То серьёзные, то лукавства в них океан, так, что взгляд не отвести.
  
  - Привет, Дим! - Лёшка протянул руку, - знакомься, это Вика.
  
  - Здрасте, - кивнула она.
  
  - Привет. Хорошо, что ты зашёл, у меня как раз к тебе дело на миллион.
  
  - Прямо на миллион?
  
  - Поставки горят, мне срочно интернет нужен.
  
  - И что? - удивлённо вскинул бровь Лёшка, - я же к воздуху не подключусь.
  
  - Да нет проблем, я телефон уже провёл, там наверху, в углу провод найдёшь. Ты всё настрой, чтоб включить и работало, программы там всякие, диски... Короче, я всё купил, только сделай.
  
  - Понял, - вздохнул Алексей и взял Вику за руку, - пошли софт с железом знакомить.
  
  Димка поднял вёдра:
  
  - Ребята, не обращайте внимания, на кухне бардак, я без Маринки.
  
  Дом был просторный и... пустой. Стены из белого кирпича, деревянный некрашеный пол. Поймав вопросительный взгляд Вики, Лёшка кивнул наверх:
  
  - Они живут на втором этаже, в пентхаусе... - усмехнулся, - на чердаке, проще сказать. Пойдём.
  
  Ребята поднялись по крутой, деревянной лестнице и очутились в большой, но уютной комнате. Бежевые обои на стенах, приличная мебель и огромное окно.
  
  В углу на столе громоздились коробки и моток проводов.
  
  - Да, - Лёшка почесал затылок, - Димка приколист.
  
  - Почему?
  
  - Сейчас будем разбираться, помоги распаковать это всё.
  
  Через полчаса всё было расставлено по местам и соединено проводами.
  
  - Ладно, хоть операционка стоит, правда, я люблю повозиться.
  
  Сердце Вики сладко сжималось, когда она смотрела на Лёшку. Пальцы его ловко стучали по клавишам, и он практически не пользовался мышкой, совсем как в шпионском кино, когда гениальный хакер взламывает какую-то секретную базу данных. Отсвет на лице от экрана компьютера добавлял романтики и превращал Алексея в супергероя.
  
  - Дим! Готово! - крикнул Лёшка вниз и откинулся на спинку стула.
  
  А Вика вдруг вспомнила про дискету. Вот и компьютер, только Лёшка, наверное, не разрешит посмотреть прямо сейчас. Ладно, потом что-нибудь придумаю.
  
  Она подошла к окну. За тонким стеклом лежала даль. Несколько домов на её улице, за ними необъятные поля и леса. А над ними всё те же громады облаков в чистом, синем небе. Белые и пушистые они плыли как корабли, а внизу плыли их тёмные тени.
  
  Вика почувствовала на плечах тёплые ладони Алексея, повернулась и мир тут же перестал существовать.
  
  Оторваться от сладкой реальности поцелуев их заставили только громкие Димкины шаги по лестнице.
  
  
  Новый день тихо и неслышно пришёл вместе с лёгким дождём. Они выдали себя только занудным стуком капель о подоконник. Серые тучи снова набежали с неизвестных краёв. Это лето никак не хотело становиться самостоятельным и наконец потеплеть.
  Накинув дождевик, Вика быстро добежала до подружки. Лёшка обещал зайти позже, видимо уже с починённым радио, поэтому сейчас было самое время посекретничать о нём.
  Янка снова приготовила свой потрясающе вкусный клубничный йогурт. И хоть рот то и дело оказывался занят, у Вики получилось рассказать про вчерашнее приключение чуть подробнее. Просто эмоции уже улеглись. Про туннель под водой, про живописный склон Бабьего оврага, про секретные приёмы и про руки... Руки, которые совершенно не хотелось отпускать...
  Сладу никакого нет с этими эмоциями! Но Яна терпеливый слушатель.
  - Погодка сегодня, - вздохнула она, заглядывая в опустевший стакан, когда пауза в Викином монологе прилично затянулась.
  - Как в болоте, тепло и сыро, - было похоже, что теперь подругу радовало абсолютно всё. Любовь - она такая. - А пошли гулять?
  - Гулять? Там же дождь.
  - Под дождём, без зонтов и босиком по лужам?
  - Ну сыро же.
  - Зато как весело!
  - Вот так и сходят с ума от любви, - пробормотала себе под нос Яна.
  С неба падали тяжёлые крупные капли. Ветер утих, и вся природа замерла. На заросшей дороге мелкие лужицы быстро наполнялись хрустально-прозрачной водой. Низкая трава приятно щекотала ступни.
  Янка запрокинула голову, закрыла глаза и подставила ладони дождю.
  - Ты чего? - Вика потрясла её за плечо.
  - Целуюсь, - промурлыкала она в ответ.
  - Яна? - с недоверчивым смехом начала Вика.
  - Отстань, не мешай.
  Брызги падали на лицо, оставляли влажные следы на щеках, стекали по шее вниз. Вика встала рядом, с подозрением взглянула на подругу - не прикалывается ли та - но Яна, закрыв глаза, загадочно улыбалась.
  
  С огромной высоты, из недосягаемых туч, вниз, на открытые руки и лицо летели капли воды и с легкими ударами расплёскивались по коже. Бесконечные и частые, почти невесомые, сразу и везде, правда, слегка холодные, поцелуи неба. Дождинка упала на верхнюю губу и скользнула вниз, растекаясь прохладной влагой во рту.
  Только вдруг Вику окатила целая волна холодных брызг. Вздрогнув, она открыла глаза и увидела, как Янка, присев на корточки, снова набирает полную ладонь воды из лужи.
  - Ах, ты так?!
  - А нечего целоваться с моим небом, у тебя Лёшка есть для этого! - прокричала подружка.
  - Ну, держись, - присела Вика, набирая пригоршню воды.
  Пока девчонки бегали друг за дружкой, брызгались водой и хохотали, дождь тоже разошёлся не на шутку. Капли превратились в струи. Окрестности скрылись за белесой пеленой. Дороги развезло.
  Русло ручья наполнилось тёмной, бурлящей водой, она с шумом перекатывалась через мостик. В струях плыли клочки бело-коричневой пены, крутились в водоворотах, цеплялись за острые листья осоки и плыли дальше, обгоняя мусор, щепки, растения, выдернутые с корнем. Там, где в небольшую плотину была вкопана труба, в земле появилась трещина. Вода c шумом ринулась в неё, размывая грунт и унося его кусочки. Узкое русло не справилось с натиском, и вода победоносно разлилась на луга.
  К вечеру выглянуло солнце. Сквозь редкие тучи оно смотрело на проделки дождя, медленно сползая к западу. Сгущались сумерки. Над залитыми лугами начал куриться туман. Он выползал из низин, заволакивая всё молочно-белым покрывалом, укутывая до утра.
  
  Хорошее дело - безделье.
  Мир снова заиграл всеми красками. После дождя вернулись все запахи и звуки, все оттенки жаркого лета. После завтрака обе девчонки, как по команде, выскочили из дома.
  - Куда пойдём? - задумалась Янка, глядя на соседнюю улицу.
  - Куда-нибудь, Земля же круглая, - пожала плечами Вика.
  - А если встретим кое-кого?
  - Возьмём с собой Лёшку!
  - Секьюрити, - рассмеялась Янка.
  
  Лёшка оказался дома. Он возился с радио, что пострадало от молнии, но вытащить парня на улицу особого труда не составило. На крыльце Вике снова попалась на глаза куртка с молнией. И Яна тоже обратила на неё внимание, пробормотав что-то вроде: "Почему у всех такая есть?"
  Ребята уселись на лавочку в тени высоких тополей. Все молчали. Вика размышляла, чего бы такого предложить, но, как назло, ничего не придумывалось. Заняться было действительно нечем.
  - Весело тут у вас, - вздохнула Янка, теребя браслет из ракушек.
  А Вика посмотрела на Лёшкины руки. На запястье ссадина, и костяшки как будто разбиты.
  - Это что? - она взяла его руку и вопросительно заглянула в глаза.
  - Да так, - Лёшка отмахнулся, - вчера подрался, - и, глядя на удивлённое лицо Вики, смеясь, добавил, - в темноте, с дверью.
  - Больно?
  - Нет, ерунда, - хмыкнул он, радуясь, что Вика ещё не видела синяк на плече.
  Она с подозрением разглядывала его левую руку.
  Алексей чувствовал, что теперь просто так от него не отстанут. А поскольку он сказал полуправду, Вику надо было срочно чем-то отвлечь.
  - Ну что, когда поедем на завод?
  - Нет, лучше на пруд.
  - Какой ещё пруд? - забеспокоилась Яна.
  - Холодный, - виновато улыбнулась Вика.
  - Я не хочу, там опасно.
  - Нет там ничего опасного, - вмешался Лёшка. - Вы же со мной.
  - Я же говорила - секьюрити, - недовольно буркнула Яна.
  - Ну, пожалуйста, мы пикник устроим, - умоляюще улыбнулась Вика и добавила построже: - Вы с Андреем мне, кстати, должны поездку.
  - Вот с Андрея и спрашивай, это его идея была День Рождения у Макса отметить.
  - У тебя был День Рождения? - удивился Лёшка.
  - Ага, и ещё была традиция выезжать на природу. Но в этом году все традиции нарушаются.
  - Ну, значит едем на пикник.
  - Значит, едем, - покорно отозвалась Яна.
  
  Девчонки что-то очень долго собирались. Лёшка сто раз успел пожалеть, что остался ждать на лавочке под окном, лишив себя тем самым возможности хоть как-нибудь поторопить их. Наконец, Вика с огромным пакетом, а следом Яна с пакетом чуть поменьше спустились с крыльца. Прислонённый к стене велосипед Вика проигнорировала, прямиком направившись к Янкиному дому.
  - Да... как? - Лёшка вскочил с лавочки и растерянно застыл будто Ленин с протянутой рукой.
  - Мы переодеваться, - засмеялась беззаботная Яна.
  - Ага, - виновато кивнула Вика.
  - А до этого вы чем занимались? - сердито спросил Лёшка, не ожидая, впрочем, ответа.
  В конце концов все и всё было готово к путешествию. И Лёшке выпала почётная роль носильщика довольно объёмного рюкзака со множеством совершенно необходимых на пруду вещей.
  Но тем не менее, всё это было просто замечательно - Вика благополучно позабыла про Лёшкину разбитую руку... И даже не пришлось рассказывать одну премерзкую историю.
  Невыученный урок.
  Вчера вечером Лёшка отправился в гости к Димке. У того была пара вопросов по установленным программам. Дождь уже закончился, но из-за прорванной плотины короткую дорогу размыло. Побоявшись увязнуть где-нибудь в грязи, Алексей пошёл в обход, по центральной улице села. И почти у самых Димкиных ворот столкнулся с Вадиком. Тот был не один, а с компанией, да ещё и на своей территории. Почувствовав силу, он перегородил Лёшке дорогу:
  - Какие люди? У тебя разрешение есть, чтобы здесь ходить?
  За его спиной, криво усмехаясь, стояли ещё трое.
  - Есть, - ответил Лёшка, оценивая ситуацию, - ты его в прошлый раз не дочитал? Или не понял? - ситуация складывалась в пользу Вадима.
  - Ты чё, офигел? Ты мне хамишь? - Вадик начал медленно подходить к Лёшке, - ты хоть знаешь, с кем разговариваешь?
  - Я смотрю, ты смелый парень, - Лёшка прищурился, склонив голову на бок, - давай один на один, слабо?
  - Поговори у меня ещё!
  
  Нет, с гопниками невозможно договориться, а Вадик ещё и трус. Он прекрасно понимал, что один на один с Лёшкой у него шансов нет, нечего и пытаться, а вот все вместе - это да.
  От первых ударов ещё получилось увернуться. Для применения кое-каких техник совсем не было настроения. Да и лежать потом бездыханным телом посреди улицы тоже не хотелось. И драться не было никакого желания. Но у Вадика отсутствовали другие планы на вечер.
  
  А первый пропущенный удар, он не то чтобы неожиданный, он досадный. И надо бы прикрывать голову, но злость берёт верх над здравым смыслом. А она плохой стратег. Тем не менее, Лёшкин ответный удар кто-то не удержал. Кто-то, жаль, что не Вадик.
   И ещё один пропущенный. А вот это уже огорчает не на шутку.
  
  Многому научили Алексея в его школе выживания, но самый главный и самый полезный урок: "Беги, если силы неравны!" он никак не хотел усваивать.
  О том, что он не супермен и не на показательном выступлении Лёшка вспомнил поздно. И крупно не повезло бы Лёхе, встреть он эту компашку не у крепости Димки, а где-нибудь далеко. А так, вышел на улицу Диман в образе известного всем, самого доброго в мире киборга, с закинутым на плечо автоматом, и крутых пацанов как ветром сдуло.
  - Хорошая у тебя игрушка, - удивился Алексей, стряхивая напряжение с запястья.
  - Вот именно игрушка, - усмехнулся Димка.
  - Пугач?
  - Ну да. Специально для этих целей и держу. А ты иди хоть умойся, а то бабушка всю ночь причитать будет.
  Они скрылись за воротами под тихий шёпот на лавочках:
  - Батюшки, что это делается. Понаехали, понастроили, стреляют средь бела дня.
  
  Развлечение для троих.
  Плечо неприятно ныло, и, похоже, костяшки он всё-таки выбил. Всю прелесть вчерашнего приключения Лёшка оценил, спускаясь на велосипеде с горы.
  После ливня уровень воды ещё поднялся. Бетонное кольцо почти скрылось под водой, выставив лишь несколько позеленевших, раскрошенных зубьев.
  Положив велосипед, Лёшка полез под берег, что вызвало недоумение у Яны.
  - Куда это он? - спросила она, опустившись на колени, свесила голову вниз и заглянула в туннель. - Ничего себе! Только что это?
  - Слив, чтобы пруд не переполнялся, - заявил Лёшка тоном знатока откуда-то снизу.
  - Ну и как там? - Янка всё сидела вниз головой.
  - Раньше было лучше.
  - А что не так? - теперь появилась и Викина голова.
  - Куча водорослей на полу.
  - Ну и гадость, - воскликнула Янка. Она вскочила, подбежала к берегу, скинула босоножку в траву и опустила ногу в воду:
  - Бр-р! Холоднющая!
  - Зря, что ли, переодевались? - фыркнула Вика, стягивая футболку через голову. - Ой, чуть часы снять не забыла.
  Вика торопливо расстегнула ремешок и положила часики в траву рядом с рюкзаком.
  - Смотри, не потеряй, - кивнула Яна.
  - Ни за что. А ты давай разоблачайся.
  - С ума сошла? Тут холодно и глубина прям сразу у берега. И чернота какая-то внизу неестественная!
  - Да ладно тебе!
  
  После недолгих препирательств под снисходительным взглядом Лёшки, девчонки всё же решили окунуться в прозрачную до черноты воду. Алексей вежливо отказался, заявив, что купаться сегодня настроения нет, памятуя о нескольких красивых синяках на теле.
  Не далее, как через десять минут, стуча зубами и отжимая волосы, девочки уселись на бело-голубое покрывало, расстеленное к этому времени заботливым Лёшкой.
  - Вообще, - начала закутанная в полотенце Яна, роясь в недрах рюкзака, - мы обычно ездим немного дальше...
  - Раза в два дальше, - перебила её Вика.
  - И еды берём раза в два больше, - Яна усмехнулась. - Но сегодня пикник получился экспромтом, поэтому вот... что Бог послал!
  И на покрывале начали появляться разные пакетики и свёртки, в таком количестве, что Алексею стало непонятно, как же можно было столько приготовить за то короткое время, пока он ждал на лавочке.
  Аппетитно жуя бутерброд с сыром, Вика вдруг спросила:
  - Лёш, а откуда у тебя куртка с изображением молнии на спине?
  - Это местная. От дедушки, наверное.
  - Странная тут в Высоково мода, - протянула Яна, - у нас во дворе тоже такая висела, папа в ней всегда на огороде работал. Говорит, хорошая, удобная - не жарко в ней и не холодно. Теперь только подевалась куда-то.
  - А если верить Ульяниной книге, то это униформа на том секретном заводе. Её Люба Орлова придумала...
  - Опять за своё? - возмутилась Яна, - отстань уже со своей книжкой.
  - Нет, вы только послушайте...
  Но слушать стал только Лёшка. Яна, кажется, согрелась на солнышке и сидела, теперь прикрыв глаза с таинственной полуулыбкой, не особо вникая во всю эту радиотехническую чепуху. А вот когда речь зашла об овраге, разбойниках и ведьме, вдруг оживилась:
  - Погоди, как говоришь её звали?
  - Баба.
  - А вот это я слышала! - обрадовалась Яна. - Они наворовали кучу золота. Спрятали клад. А ведьма Баба укрыла его таким заговором, что ни одна живая душа не сможет его найти.
  - Одна проблема, - хмыкнула Вика, - в войну это поле бомбёжкой перепахали и клад скорее всего рассыпан тонким слоем по всему суходолу.
  - Зачем? - подал голос Алексей. - Зачем бомбить поле?
  Яна равнодушно пожала плечами.
  - Неспроста... - задумчиво ответила Вика, - и Заря здесь выросла не просто так... - добавила она дедушкиными словами.
  - Заря? - нахмурился Лёшка.
  - Мясокомбинат. Или радиозавод.
  - Нет, давайте лучше про клад...
  - Нет, про завод...
  - Нет вы только послушайте, что написала про это Ульяна...
  
  За разговорами пролетело время. Солнце расцеловало до красноты плечики девчонок. От пикника на покрывале остались лишь крошки. А от купания и долгих разговоров сонная усталость.
  Яна аккуратно перебирала свою одежду, выгоняя непрошеных гостей - муравьишек. Лёшка занялся цепью на Викином велосипеде - опять ослабла, того и гляди слетит. А Вика, собрав кое-какой мусор, решила хорошенько встряхнуть покрывало.
  Широкий взмах рук, хлопок и Лёшкино запоздалое: "Погоди, часы!!!" Вика только успела увидеть, как что-то небольшое, белое плюхнулось в воду метрах в пяти от берега.
  - Часы, - сочувствующе констатировал Лёшка.
  На бело-голубом покрывале часы совершенно замаскировались, а Вика, увлёкшись рассказом, забыла про них. Теперь они наверняка составят неплохую компанию пиявкам и улиткам, а ещё тем часам, что Вика выкинула сюда в первый вечер. Ну что за судьба такая? Часами в пруд кидаться!
  Стало горько и обидно, а тёплый ветер лизнул глаза, оставив нестерпимо жгучую влагу в уголках. Вика моргнула, отказываясь верить в случившееся, закусила губу, моргнула ещё раз, и на щеках остались две сверкающих дорожки, а в траву упали крупные слёзы.
  - Только не реви.
  Сквозь расплывчатую радугу в глазах Вика разглядела, как Лёшка стягивает футболку.
  - Лёш, осторожней, там сразу глубоко! - судя по голосу, Яна расстроилась не меньше Вики. А Лёшка поспешил окунуться, чтобы скрыть следы вчерашнего происшествия, хотя Вика сквозь слёзы вряд ли хоть что-то разглядела бы.
  Вода была холодной и странно-чёрной, будто на дне лежал слой свежего асфальта.
  
  Лучи солнца золотистыми столбами уходили вглубь и терялись в черноте, так, что рассмотреть что-либо было совершено невозможно. Наконец, руки нащупали дно, мягкое, илистое, с мелкими плоскими камешками. Но часов в радиусе падения не оказалось. Пока хватало воздуха Лёшка без конца просеивал сквозь пальцы шелковисто-мягкую, текучую жижу, потом выныривал, чтобы вздохнуть и снова погружался. Но в иле совершенно ничего не попадалось.
  Поднимаясь за очередным глотком воздуха, Лёшка заметил в склоне берега что-то очень странное. Пришлось подплыть поближе, чтобы рассмотреть. Сквозь зелёные нити водорослей показалась дверца, похожая на печную заслонку. Покрытая сизой слизью, она даже не шелохнулась, когда Алексей подёргал за ручку. Дверь, по-видимому, открывалась наподобие шлюза и вела, наверное, в ещё один туннель...
  Вот это точно надо девчонкам показать.
  А в следующее погружение наконец под пальцы попалось искомое и Лёшка от радости совершенно позабыл про странный шлюз под водой.
  Вынырнув, он победоносно поднял руку с зажатым в ней сокровищем, но пока подплывал к берегу, радость его сменилась сомнениями. Прополоскав находку, он убедился, что нашёл совсем не часы.
  
  Выбравшись на берег, Алексей протянул раскрытую ладонь девчонкам. Они склонили головы рассматривая необычную вещицу, очень похожую на серёжку.
  Она была довольно крупной, сантиметра три в длину, в форме ажурного ромба из заплетённой странным узором ленты. Такие могли носить цыганки, или жены египетских фараонов. Правда, дужка была отломана, с краю осталось только колечко.
  - Может, кто-то потерял? - с надеждой спросила Янка.
  - Навряд ли, местные сюда не ходят, - покачала головой Вика, - и потом, она явно старинная.
  - Так это ж клад, - опомнился Лёшка, - то есть - его часть!
  - Значит, там есть ещё, - Вика прижала ладони к щекам. - Значит, это правда! А я думала - всё сказки...
  - Ладно, сейчас ещё разок окунусь, - усмехнулся Лёшка, - может и часы найдутся.
  - Только осторожней, - прошептала Вика глядя, как Лёшка уже снова ныряет в пруд.
  
  Но больше ему ничего, абсолютно ничего не попалось.
  
  Очень неприятный сюрприз.
  А дома Лёшку ждал сюрприз. Стоило переступить порог, как на его шее повисла девушка.
  - Алекс, привет!
  - Королева Марго, собственной персоной, - Алексей едва увернулся от поцелуя. Отцепив её руки, прошёл в комнату.
  - Ты не рад меня видеть? - рванула она за ним.
  - Очень, - буркнул он.
  - А я так соскучилась, - Марго забежала вперёд и попыталась его ещё раз обнять.
  Лёшка сел за стол и постарался сделать вид, что очень занят - Викин приёмник оказался, как нельзя, кстати.
  Марго присела на край стола и вздохнула.
  Этого ещё не хватало, - Лёшка просто разозлился, - сюда заявилась.
  Теперь он хорошо понимал, зачем его позвали починить дяде компьютер. С машинкой там был полный порядок, за исключением пары вирусов. А вот с его неродной сестричкой - совсем беда.
  Марго приходилась ему двоюродной сестрой, но на деле у них не было ни капли общей крови. Дядя Костя - брат Лёшкиного отца был женат на прекрасной девушке Ирине, у которой уже имелась дочка от первого брака - Маргарита - Лёшкина ровесница.
  Алексей редко видел свою сводную сестру (он с родителями жил в Москве, а дядя Костя в Нижнем Новгороде), но очень хорошо помнил, как однажды они приехали в гости к дяде. Он тогда только начинал поднимать своё дело, и денег на всё не хватало. Марго, которой было всего-то десять лет, крутилась перед зеркалом, нацепив сразу всю привезённую из Москвы одежду. Наверное, с того самого времени сестрёнка больше всего в жизни полюбила красивые шмотки, дорогую косметику, сумочки, туфли... Да, она стала настоящей красавицей: точёная фигурка, большие карие глаза, безупречная кожа и длинные каштановые локоны. Но внутри она была абсолютно пустая, да ещё и стервозина, каких поискать.
  Этой зимой у дяди Кости был юбилей. Вопреки суевериям он решил отмечать своё сорокалетие, и, конечно, семья брата была первой в списке приглашённых.
  Тогда на празднике в кафе Алексей был польщён, что красавица Марго обратила на него внимание. Пара танцев, разговоры ни о чём...
  Но потом начались звонки из Нижнего в Москву. Через месяц Марго срочно понадобилось покупать компьютер - Лёшка приехал помогать. Потом ей очень захотелось навестить дядю с тётей - Лёшкиных родителей, но он-то прекрасно знал, какова причина её приезда. Так продолжалось всю весну. Лёшке Марго не нравилась, и дело даже не в том, что она его "как бы" двоюродная сестра. Он не любил капризных, избалованных девиц. К тому же Алексей тогда был слишком увлечён одним приключением, даже историей, закончившейся, правда, печально. Тогда его просто использовали, но больше он такого никому не позволит.
  Только Маргарита, как она сама заявила, привыкла получать то, что хочет. А сейчас она, по всей видимости, захотела Алексея в качестве забавы и даже приехала ради него к бабушке, в деревню, в которой не появлялась, наверное, с тех самых десяти лет.
  Марго склонила голову так, что её волнистая прядь скользнула по Лёшкиной щеке. Он слегка отстранился, продолжая отворачивать винтик.
  - А можно я тебе помогу? - она положила свою руку поверх его.
  - Ага, проверь-ка резонансный контур.
  - Ты такой умный, - она наклонилась, заглядывая ему в глаза.
  - Ну всё, хватит! - Лёшка встал из-за стола, - мы сто раз это обсуждали, я тебе всё объяснил. Мы - брат и сестра!
  - Алекс, мы не родственники, - возразила томным голосом Марго, - почему ты этого не понимаешь?
  - Я всё понимаю, я же умный, - Лёшка подошёл к Марго вплотную, - будь ты хоть последней девушкой на земле... - тяжело вздохнул, не стал продолжать этот безнадёжный разговор и, хлопнув дверью, вышел из комнаты.
  В сенях столкнулся с бабушкой.
  - Лёша, вот радость-то, Ритка приехала!
  - Да, я видел.
  - Ты как будто не рад? - удивилась бабушка, - а как вы на юбилее у Костика-то? Как вам весело было.
  - Мне и сейчас весело, - буркнул он, протискиваясь мимо бабушки.
  Лёшка прошёл в огород и со злости начал колоть дрова, а когда немного выдохся, сел и стал думать, как бы спровадить Марго.
  Конечно, она долго не выдержит деревенского быта, но даже трёх дней хватит, чтобы отравить жизнь. Марго упряма и хитра, в этом мы похожи. Ладно, посмотрим, как она со своим маникюром будет грядки полоть, готовить и мыть посуду. Бабушку даже подговаривать не надо, она ей быстро занятие найдёт.
  Лёшка с довольной улыбкой вернулся домой.
  Нет, сестрёнка прекрасно подготовилась. На белоснежной скатерти уже стояли тарелки с аппетитным борщом, а Марго, сияя улыбкой, одетая в бабушкин фартук, нарезала хлеб.
  - Алекс, давай садись, а то всё остынет.
  Это, пожалуй, был самый отвратительный обед в жизни Алексея. Он вообще хотел сразу уйти, но такая демонстрация могла дорого обойтись. Бабушка не выносит конфликтов, и при ней необходимо соблюдать приличия, иначе: "Ой, что-то с сердцем!", а то и в город отправить может.
  Марго вертелась вокруг него как уж на сковородке. Она просто не в состоянии была пройти мимо и не задеть его, или что-нибудь не уронить рядом и, поднимая, заглянуть в глаза снизу-вверх. Так она и пробегала весь обед то за ложкой, то за полотенцем, то просто так, весело болтая про своего папу Костю... специально для бабушки.
  Обед закончился, и Марго, улыбаясь, как чеширская кошка, принялась мыть посуду.
  - Вот помощница мне приехала, хозяюшка, - радовалась бабушка, - Ритуля, ты к нам надолго?
  - Бабуленька, да я хоть на всё лето согласна!
  Лёшка при этих словах закашлялся и с надеждой посмотрел на бабушку, а та, ничего не замечая, продолжила:
  - Ну вот и хорошо, а то Лёшке тут скучно, наверное, а вместе-то вам веселее будет.
  - Ещё как, - прошептал он.
  - Эх, вот жалко дедушка-то не видит, что вы приехали. Он всё вспоминал, как ты, Ритуля, с ним за грибами ходила, и Лёшку он помнил, привозили два раза, маленького совсем, - глаза бабушки заблестели, она промокнула их уголком платка. - Вот не дожил, хоть бы посмотрел, на вас. Особенно на тебя, Лёш. Дед ведь радистом был в войну, связь обеспечивал, а видишь, ты по его стопам..., гены значит... - бабушка замолчала и отвернулась.
  - А ты не бросил свою секцию? - спросила Марго, после вежливой паузы.
  - Нет, - покачал головой Лёшка и, глядя на стол, добавил, - это не секция.
  - Ну, что-то там...
  - Школа выживания, - закончил он.
  - Какого ещё выживания? - удивилась бабушка, - кого?
  - Ба, - улыбнулся Лёшка, - я же тебе рассказывал, мы с Димкой занимались. Физподготовка, русский рукопашный, самбо и ещё много всего, там всему учат...
  - И компьютеры ремонтировать? - Марго отчаянно строила ему глазки.
  - Нет, это так, для души, - ответил Алексей, стараясь не глядеть на неё.
  Весь этот разговор начинал раздражать.
  Да, тренер всегда хвалил, но это не повод задирать нос, и хватит на эту тему. А уж про компьютеры вообще говорить не стоило.
  Началось всё с радиокружка в пятом классе. Радиоволны, законы Ома, платы-резисторы, да он физику выучил досрочно... на практике. А когда у Лёшки появился компьютер, он им просто заболел, в хорошем смысле слова. Отец иногда покупал диски с играми, но они так и пылились на полке. Лёшка изучал внутренности компьютера, набирался ума-разума на просторах всемирной паутины, общался, так сказать, без границ. От постоянной переписки в сети на английском языке, этот школьный предмет был перенесён в список полезных, даже жизненно необходимых. Доходило до того, что Алексей иной раз забывал родной язык. Так что вечерами дома частенько звучало раздражённое отцовское: "Лёха, говори по-русски!" Именно поэтому, в его речи прочное место заняли разные иностранные словечки. А ещё ему нравилось слово - хакер. И он с гордостью считал себя начинающим... Нет, ничего противозаконного они не делали, так мелкое хулиганство, вроде того, когда с Миханом на официальном сайте школы, на фото директора усы стёрли. Не пририсовали, как обычно делают, а стёрли. И их так и не засекли, хоть и совершили они этот акт вандализма на перемене, прямо из кабинета информатики.
  Да, весело было. Но пора сваливать, иначе Марго на мне дырку взглядом просверлит.
  - Спасибо, за обед, всё было вкусно, - Лёшка быстро вышел из кухни.
  Он постоял пару минут во дворе, двинул кулаком в дверной косяк и пошёл опять разбираться с дровами. "Топоротерапия" хорошо помогала справиться со злостью.
  Через час он зашёл переодеться, намереваясь идти к Вике. Марго успела разложить везде бесчисленные баночки, тюбики и косметички. В шкафу уже висела её одежда.
  Обосновалась, - с досадой отметил про себя Лёшка.
  - Алекс, а мы вот с бабушкой решили, что ты будешь спать в чулане, - с ехидной улыбкой заявила она.
  - Отлично, я и жить там могу, - усмехнулся Алексей, оглядываясь, - а то здесь очень душно, - и быстро вышел из комнаты, в которой и вправду сильно пахло духами.
  
  Как гром среди тёмного неба.
  К Вике он отправился пешком, по дороге размышляя, как объяснить обеим девочкам, что они значат для него.
  Что будет, если Вика увидит Марго? А эта штучка обязательно что-нибудь выкинет. Конечно, лучше всего сразу все точки над "i" поставить и Вике всё рассказать.
  Но Лёшке было неловко признать, что он не может справиться со своей сестричкой.
  А уж Марго про Вику и подавно знать не должна.
  Вика встретила Лёшку на пороге крыльца. А он, виновато пряча глаза, сразу предложил:
  - Пошли к Димке, полазим в Нете, поищем информацию о наших разбойниках и кладе.
  Вика достала серёжку из шкатулки и положила в карман:
  - Может опознаем нашу находку?
  Как же рад был Лёшка, что рядом Вика. С ней было так просто, так легко, она ничего из себя не строила. С ней можно было поговорить, помолчать, посмеяться. Они понимали друг друга без слов.
  Димка окучивал картошку в самом конце огорода. Увидев ребят, он приветливо махнул рукой, а Лёшка подал ему какой-то знак на пальцах, как в фильмах про спецназ, и Димка согласно кивнул.
  Вика удивлённо уставилась на Лёшку, а он загадочно ответил, подняв указательный палец:
  - Телепатия! - и, глядя на недоверчиво усмехающуюся девушку, добавил, - ладно, что-то типа языка глухонемых. Школа выживания.
  - А, я поняла, - рассмеялась Вика, - а меня научишь?
  - Непременно.
  В Интернете не нашлось ровным счётом ничего про Бабий клад, и их находка так и осталась неопознанной.
  О местном заводе, кольцах на небе, аномалии тоже ни слова.
   Зато Алексей наткнулся на странное, одно единственное упоминание о залежах железной руды под деревней. Металл как металл, вот только месторождение имело форму абсолютно правильной вогнутой линзы. В недрах земли лежала огромная тарелка. Спутниковая антенна, как пошутил Лёшка, с центром чуть восточнее села, и по его прикидкам он оказывался примерно там, где располагался заброшенный завод. Сообщалось, что природная аномалия имела свойство искажать радиосигналы.
  - Может, именно поэтому, я всё детство без телевизора прожила? - вздохнула Вика. - Папа чего только не делал, а по телевизору одни полоски, и так по всей деревне. Сейчас-то, конечно, антенны мощнее стали... А может это и есть та самая Чаша? - всплыл в памяти разговор деда и бабушки. - Но как же всё это взаимосвязано? Может в книжке Ульяниной посмотреть? - Вика решила непременно найти объяснение всем загадкам, вот прямо сегодня вечером. Только она ещё не знала, что скоро ей станет не до книг.
  А Лёшка её не слушал, он открывал страницу за страницей, с азартом копая информацию про "вредные" полезные ископаемые под деревней. Но больше ничего не попадалось.
  К тому времени Димка закончил аграрные работы, и Алексей услышал шаги на лестнице.
  - Лёх, привет, глянь там погоду, - плюхнулся старший брат на диван.
  - Нормальная, - отозвался Лёшка, когда загрузилась страница, - до двадцати восьми и без осадков.
  - Хорошо, - улыбнулся Димка, - завтра Маринку с Ксюней привезу.
  - О, здорово, - совсем невесело отозвался Алексей. Нет, он любил свою племянницу, и Маринка ему нравилась. Лёшка расстроился из-за рухнувшей надежды пожить у Димана, пока Марго не свалит в город.
  - Ладно ребята, я спать, устал что-то.
  - А сколько время? - вдруг спохватилась Вика.
  - Двадцать минут двенадцатого, - пробурчал Димка, отворачиваясь к стенке.
  - Двенадцатого? - зажмурилась Вика. - Меня же бабушка убьёт!
  - Всё пошли, - Лёшка быстро выключил компьютер, - Диман, спокойной ночи!
  Но Диман уже спал богатырским сном.
  Было совсем темно, когда ребята вышли за ворота. Тёплая, беззвёздная ночь убаюкала всех кроме настырных кузнечиков. Их стрекотание просто оглушало, от него даже уши закладывало. Или не от него... Застывший воздух невозможно было вдохнуть. Темнота казалась вполне осязаемой будто всю деревню накрыли чёрным, пуховым одеялом.
  Лёшка крепко держал Вику за руку и вёл за собой по узкой тропке. Димкин дом скрылся за поворотом, а Викин ещё не появился из-за кустов, а по бокам высокой стеной стояли заросли травы. И только Вика подумала, что сейчас они с Лёшкой в некоторой степени отрезаны от мира, и такое уединение просто располагает к откровенным разговорам, как он словно прочитал её мысли.
  Алексей замедлил шаг.
  - Я хочу тебе сказать, - сказал он тихо, не оборачиваясь, продолжая идти медленно, словно бы выбирая дорогу, - давно должен был сказать...
  Он остановился, повернулся, так что Вика оказалась близко-близко.
  Разом замолчали кузнечики. Едва слышимый поток воздуха принёс запах сырой земли, скользнул прохладой по щеке.
  - Вика, я...
  Среди густых ароматов ночных цветов, в оглушающем беззвучии бархатно-тёмное небо вдруг озарилось ослепительной молнией. Раскат грома будто прижал небо к земле. Хлынул тёплый дождь.
  Вика прошептала:
  - Это называется без осадков, да?
  Гроза просто подкралась к деревне и теперь расходилась не на шутку. Молнии высвечивали небо, и следом гром игрался погнутым листом жести, а ливень пронизывал темноту серебристыми нитями.
  - Погоди! - Лёшка обнял Вику за плечи, хоть она и не собиралась никуда бежать, - я хочу сказать... Хватит перебивать!!! - крикнул он очередному раскату грома. - Я люблю тебя.
  Дождь превращался в ливень. Вика смотрела вверх, в тёмное небо, целующее её лицо. Она молчала, а Лёшка начал нервничать и, набрав побольше воздуха, продолжил:
  - Я хочу, чтобы всё было серьёзно. Только ты мне нужна, - он слегка потряс её за плечи, - Вика, ты слышишь?
  - Да, - прошептала она, закрыв глаза. - Да! Я тоже тебя люблю! - попыталась перекричать гром.
  
  До чего романтично целоваться в грозу под дождём. Когда можно теснее прижиматься при каждом ударе грома. Когда от каждой упавшей капли по коже разбегаются мурашки. Когда медленные прохладные струйки сползают вниз по шее, исчезая на чужих горячих губах. Когда сердце стучит громче шороха дождя...
  Вот только Вику дома ждала бабушка и хороший нагоняй.
  - Ну, пусть меня убивает, - прошептал Алексей, в ответ на Викины опасения.
  Кое-как, со смехом, по мокрым зарослям добрались они до Викиного дома. Бабушка встревоженно ждала на крыльце в полной темноте.
  Опять света нет, - догадалась Вика.
  Увидев Лёшку, бабушка вздохнула:
  - Ну, Слава Богу! А я уж думала, она одна где-то гуляет.
  - Приятных снов, - прошептала на прощание Вика и чарующе-лукаво улыбнулась.
  
  Алексей постоял ещё пару минут у её закрытой двери.
  - Она сказала "Да", - сообщил он ночному небу.
  И дождь как-то сразу закончился, наверное, от неожиданности, что с ним разговаривают.
  Невозможно медленно Лёшка отправился домой. Тихо, как вор, прокрался в чулан и крепко уснул, обнимая подушку. Абсолютно мокрый и абсолютно счастливый.
  
  Две пары глаз.
  Утро принесло новые проблемы и неожиданности. Сквозь сон Лёшка почувствовал, что рядом кто-то есть. Не просто рядом, а совсем рядом, у его постели. И, прежде чем мозг сообразил, кто это может быть, тело среагировало как надо. Только не так, как планировала Марго. Сработал какой-то древний, врождённый инстинкт самосохранения, а может, привитый школой выживания, но в результате быстрого и чёткого удара Марго свалилась на пол и даже стукнулась головой о стену.
  - О-о-о! - воскликнул Алексей, открывая глаза, - Марго, прости, - он помог подняться девушке. - Ты сильно ушиблась?
  Она ничего не смогла ответить, а только помотала головой и повисла на его плечах. А он, усадив её на кровать, принялся осматривать.
  Куда ж я ей заехал-то? Во я даю!
  - У тебя что-нибудь болит? - с тревогой и сожалением спросил он.
  - Не знаю, - сквозь слёзы прошептала девушка, - кажется, затылок.
  - Извини, - Лёшка обнял её, - ну прости меня, пожалуйста.
  - Алекс, - расплакалась Марго прижимаясь ещё ближе и украдкой целуя его щёку.
  Сейчас ему было всё равно, что она делает, или что собиралась делать, придя сюда. Его съедало такое чувство вины, что он готов был простить её и сделать для неё всё. В разумных пределах. Плюс, вчерашний вечер наполнил душу безграничной добротой. Сейчас он по-настоящему всех любил, даже Марго.
  - Марго, пожалуйста, - он слегка отодвинулся, - я даже сам не понял, как так получилось.
  - Ты прям спецназовец какой-то, - всхлипнула девушка.
  - Ну, а на что ты рассчитывала? - улыбнулся он, пристально глядя ей в глаза.
  - Я хотела... - начала она и осеклась, потом, поджав губы, отвернулась.
  - Ритка-Ритка, дурочка ты! - Лёшка обнял её за плечи. - Ладно, что я могу сделать, чтобы загладить свою вину?
  - Давай погуляем, - тихо предложила она, - пройдём по деревне, я детство вспомню.
  - О,кей, не вопрос, только без твоих штучек, - посмотрев на девушку, он со смехом добавил: - и переоденься, сестрёнка!
  Только сейчас он заметил, что Марго пришла к нему в шёлке и кружевах.
  Позавтракав, брат с сестрой вышли на улицу. Было тепло, солнечно и просто хорошо. Лёшке было хорошо от одних воспоминаний о вчерашних словах Вики. А Марго была счастлива, от того, что Алекс сегодня такой добрый и весёлый, хоть и не знала причину его благодушия. Она искренне веселилась, рассказывая о своём детстве. Не было во всей деревне уголка, который бы не напомнил Марго какой-нибудь забавный случай. Было действительно смешно. Лешка начинал узнавать свою сестрёнку Ритку. Из гламурной фифы, она превращалась в обычную девчонку - в человека, по-Лёшкиному мнению.
  Только вдруг ему стало совсем не до смеха.
  
  Вика спала у открытого окна. Сначала в него влетали только ночные шорохи, потом первые рассветные лучи, после запахи распускающихся один за другим цветов в саду.
  После Лёшкиного признания Вика проспала часов до десяти. А когда проснулась, увидела на подоконнике букет полевых цветов.
  Какая прелесть - васильки. Мои любимые, и ещё колоски какие-то, травинки. А у него есть вкус.
  Вика сладко потянулась. Взяла цветы и зажмурилась, вдыхая нежный, чуть пряный аромат соцветий и трав, омытых ночной грозой.
  - Ну как, нравится? - в окне появился Вадим.
  Вика с перепугу не смогла даже встать с кровати, просто свалилась на пол. Но, быстро взяв себя в руки, поднялась и, натягивая футболку до колен, почти без звука прошептала:
  - Ты что тут делаешь?
  - Не видишь? Букет тебе принёс, - улыбнулся Вадик, - нравится?
  - Ага, - кивнула Вика, приглаживая волосы, - спасибо, - только и смогла выдать пересохшим от волнения и возмущения ртом.
  - Кисуля, не кипишись, давай выходи, базар есть.
  Вот уж с кем не хотелось разговаривать с утра, так это с Белым. Это ж надо! Букет принёс! И долго он, интересно, под окном стоял?
  Очень медленно и тщательно Вика умывалась, чистила зубы, причёсывалась и одевалась. Лишь бы только потянуть время, чтобы ушёл этот противный мандраж. А ещё лучше - его причина. Только Вадик никуда не уходил, он сидел под окнами и ждал.
  - Ну, - присела Вика на краешек лавочки, - слушаю!
  - Слышь? Ты чё такая дерзкая? Я, как приличный пацан, пришёл к тебе.
  - Это я поняла, - кивнула Вика. - Что дальше?
  - Дальше... - задумался Вадик, - дальше я предлагаю... - он вздохнул и закурил. - Я чё подумал, - продолжил после первой затяжки, - ты вообще зачётная, давай типа закрутим, что ли?
   - Чего? - рассмеялась Вика. - Мы с тобой? Да у меня парень есть. Извини, я занята, - развела она руками.
  - Хреново, - Вадик бросил недокуренную сигарету, - ладно, Козетта, тогда к тебе деловое предложение.
  - А ты чего обзываешься, приличный пацан?
  - А что я такого сказал? - прищурился Вадик, - Козетта - французское женское имя. Виктор Гюго "Отверженные" не читала?
  - Читала, - поспешно соврала Вика.
  - Ну так вот. Предлагаю первый и последний раз: мы с тобой прогуляемся по деревне, в обнимку, и ты меня больше не увидишь.
  - С какой стати мне с тобой гулять? - скривилась Вика.
  - А с такой, милая девочка. Вы с подружкой нас киданули на пруду так, как никто не кидал. Но я вас прощаю, вы маленькие ещё, чтоб наказывать. А вот Паха - балда, всем растрепал. Мне теперь надо перед пацанами... Понятно объясняю?
  Вика всё сидела сморщившись.
  - Мне надо показать, что мы вместе, а потом я тебя типа бросил и всё, разбежались. Я те клянусь, близко больше не подойду.
  - Честно?
  - Да сдалась ты мне! - с досадой вздохнул Вадим, - не хочешь встречаться, не надо, мы же всё-таки люди.
  - А если я не хочу гулять? - Тогда лучше сваливай в город, - ухмыльнулся он. - Не дрейф, обещаю, ничего не будет, никто тебя не тронет, просто сделай вид, что ты моя... - Вадик хотел сказать какое-то другое слово, но сдержался и выдавил: - девушка! И всё.
  - Ну, хорошо, - ответила Вика. - Только без всяких там...
  - Понял. Не очень-то и хотелось, - задрав голову вверх, со шкодливой улыбой прошептал Вадик и, взглянув на возмущенную Вику, рассмеялся, - шучу я!
  
  А с Вадиком можно даже кое-о-чём поговорить. Он, оказывается, тоже всё детство провёл в деревне. Только чаще обитал в соседнем посёлке на дискотеках. А сколько там всего происходило! Вика смеялась от души, слушая про его похождения. Рассказов хватило, чтобы не спеша дойти до Трассы. Вика с тревогой оглянулась на Лёшкин дом.
  А что, если...?
  Но придумать эту страшную ситуацию не дал Вадик:
  - Слышь, а тут менты вваливаются, а я, прикинь, в одних трусах, и ладно бы с девчонкой, а то - с пацаном. Прикол, короче, долго отмазывался, чуть не загребли, знаешь за что? ... За нарушение общественного порядка!
  А тут ещё прошлый год, мы с Пахой на мотоцикле в Вышкино поехали, там бабка одна классный самог... э-э... компот делает. Ну вот, мы за компотом, значит... Пока ждали, когда она нам вынесет, из соседнего двора выходит девчонка. Ну мелкая, лет четырнадцать. И к нам такая:
  - Мальчики, а можно вас сфотографировать?
  - Чё за прикол?
  - Вы очень похожи на героев моей повести!
  Нет, ты прикинь, мы герои её повести! Сказанула. Но забавная такая. Ульяной зовут.
  Только вдруг ноги Вики подкосились, перед глазами всё расплылось, голос Вадика стал доходить до неё, как сквозь вату. Навстречу шёл Лёшка с какой-то девицей. Они весело что-то обсуждали. Лёшка обнимал её за талию, а она смеялась, запрокинув голову.
  Как же тяжело жить, если в твоей деревне так мало улиц, а гулять принято вообще на одной!
  - Вадь, - прошептала Вика, дёргая его за рукав, - ты обними меня покрепче.
  - Чего? - опешил он.
  - Обними, говорю, быстро, - она положила голову ему на плечо и рассмеялась, глядя на удивлённое лицо Алексея.
  Две пары просто прошли мимо, а две пары глаз смотрели друг на друга с удивлением и отчаянием.
  - Посмотри, он обернулся? - попросила Вика, когда Лёшка с Марго прошли дальше.
  - Не-а, не обернулся. Ты его знаешь, что ли?
  - Кажется, нет, - в её глазах стояли слезы.
  - А я знаю! - ехидно заявил Вадим, - мы тут познакомились недавно, - он постучал кулаком в ладонь, задумался. - Вообще-то, правильный пацан, разговаривать умеет, ну и не только. А подружка у него - ничё так... А ещё к нему Янка твоя убежала... Там, правда, не очень красиво всё получилось.
  Но Вика его не слушала. Она вытерла слёзы, резко убрала руку Вадика со своей талии и оттолкнула его.
  - Э-э, ты чего? - возмутился он.
  - Отвали, - сморщилась Вика.
  - Козетта, не дури, давай, пошли, - он снова попытался её обнять, - мы же договаривались.
  - Не трогай меня, - она оборвала его руки, - отвали, говорю!
  - Это я тебя бросить должен, а не наоборот, - зло зашептал Вадик, - ты что творишь у всей деревни на виду?
  - Мне наплевать, - всхлипнула Вика и, развернувшись, побежала прочь.
  - Спасибо! - рявкнул Вадик. - Ты чокнутая, отмороженная, и вообще без понятий.
  Он ещё что-то кричал вслед, сыпал угрозами, но Вика ничего не слышала. И не видела от застилавших глаза слёз.
  Свернув на свою улицу, она села на траву, просто не в состоянии идти дальше. Янка издалека увидела подругу, сидящую на обочине, и ринулась на помощь.
  - Яна! - разрыдалась Вика, - Яночка!!! У него другая есть. А вчера он мне сказал, что у нас все серьёзно. Зачем? А сегодня я видела его с ней. Как так-то?
  - Пошли-ка! - Янка подняла её и осторожно повела к дому, слушая сбивчивый рассказ сквозь истерику про Лёшку и Вадика.
  Так не бывает, - думала Янка по дороге, - это кино какое-то плохое. Мыльная опера.
  Выпив воды, Вика неожиданно успокоилась и серьёзным тоном заявила:
  - Всё, хватит! Даже если он вдруг здесь появится, скажи, что меня нет! Я ушла, уехала, умерла, понятно?
  - Вик, а может, не надо так? Может, ты что-то не то увидела?
  - Знаешь, что я видела? - Вика обняла Янку, - вот кого можно так? Сестру, что ли?!
  Вика решительно вывезла велосипед и тайком, через огород, чтобы не попасться никому на глаза, уехала.
  Ей воздуха не хватало, ей скорости не хватало, ей вообще ничего не хватало. Слёзы закончились. Осталась только злость на себя, на Вадика, а больше всего на Лёшку.
  Ну угораздило же меня влюбиться. Для него всё игрушки, а я, такая дурочка, была готова на... - Вика задумалась, остановившись перед крутым подъёмом, - нет, чёт я психанула лишнего. Да мало ли с кем он там прогуливался, ведь не целовался же! Надо остыть, побыть одной, а потом решить, что это было.
  Велосипед не слушался, словно не хотел подниматься в гору. Вика с усилием толкала его вперёд, а в голове снова звучали собственные слова не раз спетые за зиму на долгих и счастливых репетициях:
  Все правила этой игры тогда изучишь сам,
  Когда узнаешь цену поступкам и словам.
  На вершине Вика огляделась. Она и не заметила, как изменилась погода. От утреннего палящего солнца остался лишь мутный диск на молочном небе. Всё пространство до самого горизонта наполнилось мягким, ванильным свечением. Кроны тополей темнели на фоне бледного неба, оттеняя контраст панорамного пейзажа. Ветер стих.
  Впереди, под горой отражала небо спокойная, холодная вода.
  
  - Что-то случилось? - Марго с тревогой заглянула Лёшке в лицо.
  - Ничего, - пожал он плечами и провёл рукой по волосам.
  - А, я поняла! Эта девочка - кто она? Ты её знаешь?
  - Кажется, нет, - с улыбкой помотал головой Лёшка. - Марго, а ты такая красивая, - он обнял её покрепче, наклонился к самому лицу и прошептал: - пойдём домой?
  Марго крепко-крепко обняла Алексея, до боли вцепившись ногтями в его плечи, и слегка коснулась губами, проверяя реакцию. А он вдруг ответил и, продолжая целовать, не выпускал из объятий до самого дома. В сенях Марго прижалась спиной к стене, а Лёшка, оторвавшись от её губ, слегка кивнул в сторону чулана. Марго быстро юркнула внутрь, а обернувшись, увидела перед носом закрывающуюся дверь. Ещё через секунду услышала, как снаружи на петлю накидывается крючок.
  - Алекс! - в ярости взвизгнула она, - что ты делаешь?
  А он, прислонившись лбом к дверному косяку, прошептал:
  - Прости, сестрёнка, так надо, - и, похлопав рукой по двери, вышел из дома.
  Да я сегодня просто злодей какой-то! - подумал он, стирая с шеи помаду Марго.
  Теперь у него была, наверное, пара минут подумать. Всё предыдущее он делал в состоянии аффекта, и за это точно придется отвечать. Но была цель - избавиться от Марго любой ценой. А когда нет времени как следует подумать, он полагался на интуицию. Он знал один секрет. Только на этот раз всё-таки перегнул. Просто в первую секунду, когда он увидел Вику, в обнимку с этим ... его единственным желанием было бежать за ней сломя голову. А сейчас пора включать мозги.
  Лёшка огляделся. Вдалеке, где дорога поднимается к небу, он увидел Вику. Да, маленькое белое пятнышко на горе точно было Викой. Не теряя времени, он вернулся за велосипедом. За Марго он совершенно не переживал. Крючок легко поддевался изнутри любым острым предметом, даже пальцем. А вот Вика могла уехать куда угодно. Хотя Лёшка уже не сомневался, где её искать.
  
  Источник доверия.
  Вика медленно и осторожно спустилась к пруду. Аккуратно положила велосипед в заросли таволги. Заглянула в туннель. Никакого водопада, только отдельные капли изредка гулко падали на бетонный пол. Лишняя вода слилась, ручей исчез и даже стены местами высохли.
  У Вики защипало в носу.
  Вот там мы стояли. Пару дней назад, но будто целая вечность прошла.
  Она зашла в туннель и прислонилась к стене в том самом месте.
  - Вика? - вдруг услышала Лёшкин голос.
  Закрыла глаза.
  Ну что за детский сад? Прятаться в туннеле.
  - Я здесь, - спокойно отозвалась Вика. Эхо разделило голос, вынося звук в разные стороны: наверх, над водой и прямо, к Лёшке, уже стоящему у входа.
  Он подошёл и встал напротив, прислонившись спиной к стене:
  - Так и знал, что ты здесь.
  Вика смотрела на мутные капли, что медленно ползли по краю бетонного колодца, переполняли друг друга тяжестью и срывались вниз, растекаясь тонким слоем по болотно-зелёному полу.
  - Ну, и что это было? - Лёшка сложил руки на груди и вопросительно смотрел на неё.
  - Действительно, - усмехнулась она, - что это было?
  - Я гулял с сестрой.
  - Лёш, - Вика снисходительно посмотрела на него, - ты придумай ещё что-нибудь, а я притворюсь, что про сестру не слышала.
  - Марго - моя сестра, - терпеливо повторил он, хотя внутри всё кипело.
  - С фантазией у тебя не густо. Ну тогда Вадик - мой брат.
  - Не веришь - дело твоё. Вот только скажи, ну очень интересно, зачем Яна мне тогда соврала?
  - О чём?
  - О том, что он не твой парень. И зачем вообще весь этот спектакль?
  - Никто тебе не врал. Он просто случайный знакомый.
  - Ну конечно, и вы так случайно крепко с ним обнимались? - Лёшка уже чувствовал, что опять перегибает, но держать себя в руках становилось всё сложнее.
  - Я помогала... Белому авторитет восстановить, - сморщилась Вика.
  - В смысле?
  - Надо было друзьям показать, что я его девушка, а он меня бросил.
  - А тебе это надо?
  - Мы не очень хорошо с ними поступили. А он обещал, что больше не появится, если я ему помогу.
  - А ты не могла сказать мне, что он тебя достает? Я ведь просил.
  - А он и не доставал. Он вообще второй раз пришёл, а первый... - Вика грустно вздохнула, - ты видел тогда. И это было невыносимо.
  
  У Алексея отлегло от сердца, просто булыжник с души свалился, когда Вика медленно шагнула к нему. А он рванулся ей навстречу, обнимая и прижимая к стене.
  Где-то в глубине сознания маленький чертёнок прошептал Лёшке: "За последний час тебя уже вторая девушка целует. Да ты брат, популярен".
  - Ты мне веришь? - прошептал Алексей.
  - Верю, потому что люблю.
  Лёшка терял голову от этих слов, от бесконечных поцелуев. У него у самого ноги подкашивались, так что пришлось рукой опереться о стену. Ладонь ощутила шершавую ткань.
  "Да что же там такое?"
  - Вика, - Лёшка со вздохом отстранился, - погоди, я кое-что вспомнил, - и вытащил из стены над её головой тёмно-бурый, брезентовый свёрток.
  - Что это? - Вика разглядывала находку. А Алексей уже поспешно разворачивал плотный тряпичный мешок.
  
  На его ладонях в обрамлении слоёв ткани лежали массивные золотые браслеты, цепочки, перстни с рубинами, кресты, украшенные камнями. Вика слегка отодвинула пальцем толстый браслет и извлекла из-под него золотую серьгу. Пару той, что Лёшка нашёл на дне. Правда, и у этой дужка тоже была отломана.
  - Так вот он - Бабий клад! - воскликнула она.
  - Сомневаюсь, - покачал головой Лёшка, - пруда и этой трубы тогда не было...
  - А ещё где-то здесь лежат спрятанные... - Вика прошептала Лёшке на ухо одно лишь слово, и он нахмурился.
  - Откуда знаешь?
  - Я случайно подслушала, когда их прятали. И, кстати, это был Вадим и ещё какой-то мужик.
  - Ну подобные вещи... хм, вещества... меня мало интересуют. А вот это гораздо интереснее.
  Ребята, как зачарованные, разглядывали сокровища. Они не осознавали всю ценность находки, в том смысле, что даже не задумывались, сколько это может стоить. Их радовал сам факт, что они нашли что-то необычное, из ряда вон выходящее, уникальное и прекрасное.
  - А давай-ка, спрячем это у Димана, - очнулся от оцепенения Алексей, - к нему никто не сунется. А я знаю местечко, о котором он сам не догадывается. А потом решим, что с этим делать.
  
  Всё, как и вчера: Димка на своей плантации, знак на пальцах и одобрительный кивок.
  Вика первая прошла вперёд, но резко остановилась:
  - Ой, здрасте, - на пороге она чуть не столкнулась с очень красивой девушкой: невысокого роста, худенькой, с аккуратно уложенными тёмно-тёмно-каштановыми волосами. Прямая, ровная чёлка почти закрывала озорные и обворожительные глаза. Безупречный макияж подчёркивал идеальную форму губ. Чёрные шорты не скрывали стройные ноги, а белый спортивный топик - загорелые плечи.
  - Маринка, привет, - Лёшка обошёл застывшую в дверях подружку, - знакомься, это Вика.
  - Ну привет, проходите, - улыбнулась Марина и добавила вслед: - Лёш, не шуми, там Ксюша спит.
  - Ага, - кивнул он, спускаясь в подвал, - мы только на минутку. Вчера интернет отключался, я проверю кое-что.
  - Ну ты и врунишка, - прошептала Вика.
  - Тихо, - он присел у стены и аккуратно вытащил один из кирпичей, - смотри, классный тайник я придумал?
  - Очень оригинально, - с иронией усмехнулась Вика.
  - Зато надёжно.
  Свёрток удачно устроился в тайнике, и Лёшка встал, отряхивая руки:
  - Всё, пошли!
  От Димкиного дома до Викиного ехать на велосипеде было невозможно. Слишком узка и извилиста была тропка, да и зарослей предостаточно. Вика шла впереди, молча, не оглядываясь, а у Лёшки в душе росло беспокойство. Что-то было не так. Почти у самого дома она вдруг обернулась:
  - Лёш, а что у тебя с Марго?
  - Ничего, - он нервно пожал плечами и начал пристально вглядываться вдаль, делая вид, что там что-то интересное.
  - А вы не целовались?
  - Чего?! - нахмурился он.
  - Да вот, я тут заметила по дороге, - Вика осторожно, но сильно прислонила ладонь к его шее, а затем медленно поднесла руку к глазам, - суперустойчивая помада, - горько усмехнулась она.
  - Да что ж за день сегодня, - прошептал Лёшка, отворачиваясь и закидывая руки за голову. - Да, мне пришлось! - он резко обернулся и попытался обнять Вику, - послушай, когда я тебя с Вадиком увидел, вообще голову потерял. Мне нужно было срочно от Марго избавиться, но она просто так меня бы не отпустила.
  - Не вижу связи, - покачала головой Вика, разглядывая еле заметный отпечаток на своей ладони.
  - Да, поцеловал, и домой отвёл, и в чулане запер, чтобы следом не увязалась.
  Нет, можно бесконечно долго выяснять кто прав, кто виноват. Особенно, если есть доказательства вины, только каждый их по-своему понимает. Но! Серьёзные разговоры, как и серьёзные отношения не его конёк, это Лёшка всё отчётливее понимал. Одно дело, когда девчонка сама на тебя вешается, тут что ни скажи - ахи-вздохи. А если наоборот? И чтобы тебя правильно поняли, приходится тщательно подбирать слова и интонации, объясняя простые вещи. Любимая девушка, это не компьютерная программа, которая подчиняется командам: Да, Нет, Принять или Прервать. В любви учатся только на своём опыте, а его у Лёшки как раз и не было, если не считать мимолетных увлечений и одной печальной истории. Оказывается, он мало общался, так сказать, в реале. Онлайн всё гораздо проще: написал-прочитал-удалил-переписал-отправил. Вот и сейчас он отчаянно мечтал нажать "Backspase", глядя ей в глаза.
  - Ну что ты за человек? - прошептала Вика, - ты врёшь на каждом шагу по мелочам и не только. Больше не хочу тебя видеть, - и она захлопнула дверь у него перед носом.
  А он действительно сегодня получил по заслугам. Даже оправдываться стыдно. Да и нет никаких оправданий.
  
  Верное средство всё испортить.
  Как доехал до дома, Лёшка не помнил.
  Марго сидела в кресле, закинув ногу на ногу, листала "Cosmo". Лёшка встал в дверях, оперевшись плечом о дверной косяк. Опустив голову, молчал. Марго посмотрела поверх страниц и продолжила читать.
  Только не молчи, лучше журналом в меня запусти. Хотя он, наверное, тяжеловат.
  Девушка перевернула пару листов назад и спокойно спросила:
  - Алекс, а ты знаешь, что мужчинам свойственно совершать необдуманные поступки в экстремальных ситуациях? А вот про женщин пишут, что они, наоборот, намного хладнокровнее и рассудительнее. А ещё пишут, что мужчины, поддавшись воле чувств, превращаются в....
  - К чему ты это всё? - перебил её Лёшка.
  - К тому, что ты её любишь! Ту девушку на дороге. Слушай, ты бы себя видел, - Марго, улыбнувшись, встала с кресла и подошла близко-близко, - на тебе лица не было. Знаешь, я не злюсь, ты вообще не виноват - она положила руки ему на плечи, - ты всё правильно сделал. Ты такой хороший.
  Лёшка с подозрением смотрел на сестру.
  Нет, сейчас что-то будет.
  Марго отступила на шаг: - Да ладно тебе, расслабься. Я не буду мешать, вижу, что у вас все серьёзно...
  - Было, - вздохнул он и сел на диван.
  - Почему было? - наклонилась к нему Марго.
  - Эпик фэйл.
  - Чего?
  - Не важно, проехали. Просто всё.
  - Лешёнька, - прошептала она, присаживаясь рядом, - это всё из-за меня, да?
  Это что-то новенькое, - отметил он про себя, - она ведь ни разу меня иначе как Алексом не назвала. Точно что-то придумала.
  - Не злись, пожалуйста, - продолжила Марго, касаясь его плеча, - я ведь не знала. Как мне загладить свою вину?
  - Нечего заглаживать, - Лёшка посмотрел на сестру. - Сам виноват. Мозгами надо учиться пользоваться, - и закрыл лицо руками.
  Марго осторожно встала, дошла до шкафа, чем-то пошуршала и застыла. Он открыл глаза. Марго стояла напротив, улыбаясь, как девчонка с промоакции, обнимая бутылку "Виски", скорее всего - дорогого, потому что Лёшка таких ещё не видел.
  - Мы хотим тебе помочь, - бодро начала Марго и, посмотрев на алкоголь, продолжила: - Знакомьтесь, Джонни Волкер - это Лёшка, Лёш - это Джонни Волкер!
  - Откуда это у тебя?
  - Ой, у папы взяла. У него там много всего, он и не заметит.
  Лёшка с укором смотрел на сестру.
  - Папа не пьёт больше, - развела руками Марго, - зато из каждой поездки что-нибудь привозит. Ставить уже некуда. Давай хотя бы попробуем. Ты такое пил когда-нибудь?
  - Нет, - покачал головой Лёшка, - и вообще-то не собирался, - прошептал он, глядя как Марго отвинчивает золотистую пробку.
  - Ну пойдём, - кокетливо улыбнулась она, кивнув в сторону кухни.
  - Ладно, мне тоже релоад нужен.
  Марго с раздражением фыркнула:
  - Лёш, говори по-русски!
  Неизвестно откуда появились две стопки.
  - Это конечно моветон, - усмехнулась девушка, - но другой посуды нет. Зато есть - вот что, - и она достала из холодильника тарелку с нарезкой сыра и колбасы.
  - Ну что, давай за тех, кого мы любим!
  Опять театральная постановка, рояль в кустах! - вздохнул про себя Алексей и выпил первую стопку - да, это действительно дорогой виски.
  Хотя парень не особо разбирался, потому что не особо пил.
  - Между первой и второй... - улыбнулась Марго, наливая ещё.
  А у неё богатый опыт, клубная жизнь, видимо, обязывает, - размышлял он, глядя, как ловко Марго опрокидывает стопку крепкого вискаря. - Молодец какая, всё предусмотрела, да она идеальная девушка. Может жалко, что она моя сестра? - он попытался отогнать эту нахальную мысль, но она засела где-то в подсознании.
   Как ни странно, опьянения Алексей не чувствовал.
  - Ну что, полегчало? - красавица Марго, улыбаясь, налила ещё.
  - Вроде того, - Лёшка отрицательно помотал головой.
  Вот сейчас план Марго, кажется, сработал. Она, вообще-то, в себе не сомневалась. Обычно всё получалось намного быстрее. Но вот Алекс, любимый братишка, оказался упрямее остальных.
  Ах, какие мы правильные, даже бесит! Но всё равно, всё будет по-моему!
  Марго конечно ожидала, что Лёшка, выпив, начнёт плакаться в жилетку по поводу разбитого сердца, а она его будет утешать и ещё как утешит. Но он совсем не выглядел несчастным. Наоборот, его взгляд, полный скепсиса и иронии, заводил Марго всё сильнее. Алексей смотрел на неё, усмехаясь, ежесекундно ожидая подвоха. Только он его уже пропустил.
  Попал ты парень, - крутилось у Марго в голове, - внимательней надо быть. Я только делаю вид, что пью, а ты сейчас хороший будешь. Вот только, сколько же тебе надо?
  Вот прикол, - подумал Алексей, - я, блин, ног не чувствую, а ей хоть бы что. Это похоже на алкоголизм. Надо спасать девчонку.
  - Марго, - язык Алексея почти не слушался, - а нам, вроде, хватит уже?
  - Как скажешь, - она зашла со спины, обняла его за плечи и прошептала в ухо: - был тяжёлый день?
  Лёшка утвердительно кивнул.
  - Значит пора отдыхать. Пойдём.
  Вот странная штука алкоголь: сидишь - вроде трезвый, даже разговаривать можешь, а встанешь - сразу дрова. Вот и не надо было вставать, теперь только лежать получится.
  Лёшка в бессознательном состоянии добрёл до чулана, упал на кровать.
  Последняя мысль: только не карусель, пожалуйста.
  Последний кадр реальности: Марго, закусив губу, расстёгивает его ... ремень?
  
  Валерка радовался от души. Вика занялась, наконец, своими делами и перестала его пасти. Даже может мимо пройти и не спросить куда он и откуда, и что за спиной прячет, и что жуёт, хотя во рту уже давно ничего не было, целых два часа. В общем, свобода полная. Да тут ещё Стасик где-то откопал старый журнал "Мистические тайны и загадки" и эпопея с телепортом продолжилась. И статья, главное, как под заказ. Как раз про такие паранормальные места на планете. В журнале подробно описывалось, что телепорт обычно привязан к определённому месту, но иногда встречаются блуждающие, так называемые квазарные аномалии, которые способны к перемещению при наличии в окружающей среде источника питания. А получать энергию они могут от чего угодно: приливные волны, разломы земной коры, протяжённые воздушные коридоры, везде, где возникают колебания с определенной частотой. Известны случаи "присасывания" подобных аномалий к крупным промышленным объектам, имеющим повышенный уровень электромагнитного излучения: вышки телерадиовещания, электростанции, ЛЭП...
   И ещё что-то про ограничения. Якобы для полноценного срабатывания телепорта необходим значительный запас энергии, который копится годами. И если единожды свершится глобальный перенос, то следующее открытие ворот будет ещё не скоро.
  Но имеется интересный эффект. При низком уровне энергии, если повезёт, может случится полуперенос. Пространство, как материальная, более тяжёлая составляющая останется неизменной, а вот время, лёгкое и нематериальное...
  Что будет со временем, не знал даже автор статьи. Или мальчишки не поняли ровным счётом ничего из написанного про обратный ход времени, горизонт событий и антиматерию...
  Но тем не менее, снова отправились изучать данный феномен в полевых, так сказать, условиях.
  Да тут ещё Валерка вспомнил про пруд. Обыкновенный пруд в чистом поле. Это ж такая вещь, пропустить никак нельзя. Нужно обследовать, а значит, свернуть с проторенной дорожки к сгоревшей берёзе.
  Ну так и есть, под горой, за поворотом на Камышовку. Внизу блеснула водная гладь и словно смыла мальчишек, позвав за собой, как языком слизнула с горы. И всё точь-в-точь, как Лёшка рассказал, не то что Вика - вредина. И высокий берег, и туннель, и кольцо-перелив... И ничего особо интересного.
  Ещё бы, их там телепорт ждёт. Кто знает, может и ещё раз сработает?
  Ребята бросили велосипеды на берегу. По лугу до их места силы рукой подать... Вон уже и опоры ЛЭП виднеются. А ещё где-то тут секретный заброшенный завод притаился.
  По зарослям идти было совсем неудобно, и мальчишки больше молчали. Под ногой чавкало, пахло болотом и приторно-сладкой таволгой. Пушистые кремовые шапки качались перед самым лицом.
  Но заросли скоро кончились. Низкая трава, словно ковёр, выстилала пологий пригорок.
  Но на душе у мальчиков было необъяснимо тревожно. В воздухе словно усиливалось напряжение. С каждым шагом. Поднимая каждый волосок на теле, заставляя мурашки собираться стайками на спине, плечах и руках.
  Совсем некстати в памяти всплыло воспоминание.
  - Лер, а ты помнишь прошлый раз, - Стасик задумчиво посмотрел на друга, - когда нас выкинуло из Диснейленда? Ещё дождь какой-то странный шёл.
  - Ну?
  - Мы двоих чуваков видели, по лугу так же вышагивали. И ты сегодня опять в своей полосатой футболке.
  - Точняк.
  - Они ещё пропали как-то загадочно. Резко так, как сквозь землю провалились.
  - Странно всё это. Пошли-ка скорее к нашей берёзе.
  
  Роман забытый.
  Опять морковь. Только не прополка - раздёргивание, а по сути - одно и то же. И вообще, сейчас не важно, что делать и как. Валерку Вика отпустила, хотела побыть одна, но не получилось.
  - Привет, ты как? - услышала она за спиной радостный голос подружки.
  - Никак, - прошептала Вика, пряча глаза.
  - Не помирились?
  - Нет.
  - Я же видела, он тебя провожал, - удивилась Яна.
  - Я больше слышать про него не хочу.
  - Почему?
  - Он врёт на каждом шагу.
  - Так, рассказывай по порядку, хватит уже, - не выдержала Янка.
  Вика вздохнула:
  - У него там сестра, которая вовсе и не сестра. Кто-то за кем-то бегает, кто-то кого-то целует. Даже слушать это всё противно.
  - Почему?
  - Да потому что - враньё! - рявкнула Вика.
  - Ты психованная истеричка, - спокойно произнесла Яна, - и вообще, неадекватная.
  - Яна, если бы ты знала, что со мной этой зимой случилось, ты бы так не говорила.
  - А что? - осторожно спросила подруга.
  - Я никому рассказывать не хотела, но ты послушай, - Вика глубоко вздохнула и, сосредоточившись на лишних зелёных стебельках на грядке, продолжила: - его звали Ромка, из параллельного класса. Не парень, а мечта всех девчонок, весёлый, симпатичный. Барабанщик. В нашей школьной, - Вика показала пальцами кавычки, - рок-группе. Репетировали мы тогда без конца. Уставали жутко. Как-то раз он в зале даже часы забыл. Привычка у него была снимать их, потому что мешали, когда ритм... Я их забрала, а потом не успела вовремя отдать... А он сказал: носи, пожалуйста, их теперь всегда, тебе идёт. И всё так быстро закрутилось. Отчётный концерт, победа в районном конкурсе. Счастье через край, и мы вместе на сцене. В общем, я влюбилась в него, а он в меня. По крайней мере, давал понять, что я ему небезразлична. То приобнимет, то за руку возьмёт и в глаза заглянет. Потом букеты-конфеты-кино и решили встречаться. Через неделю примерно мне Иришка из его класса на ухо шепнула, что у него другая есть, а я - запасной аэродром. А я ей не поверила, я ему поверила, потому что мне так хотелось. Весь декабрь мы были счастливы. Ну, я так думала. Хотели Новый Год вместе встречать, а он начинал нервничать, когда я об этом заговаривала. Ну и двадцать пятого декабря я попадаю в больницу с воспалением лёгких. Я думала, мне показалось, что он этому рад. Не показалось. Но он каждый день приходил навещать меня, а потом шёл гулять с ней. И Новый Год они, конечно, вместе встретили, а я в больнице, - Вика вздохнула и посмотрела на Яну. - Обидно, но тогда я об этом ещё не знала. Через две недели меня выписали. Я позвонила ему домой, а мне сказали, что Рома гуляет. Я пошла его искать и своими глазами увидела, как они на лавочке на морозе целуются... дураки! И я дурочка, разревелась, домой бегу, от слёз ничего не вижу. Меня вдруг Данька подхватывает. Ты чего, говорит, ревёшь? Даниил - это Ромкин друг. Давай меня успокаивать, жалеть. Так здорово меня поддерживал, советы давал, как всё пережить, гулять со мной ходил. Предлагал встречаться, а я сказала, что вроде Ромку люблю и забыть не могу. А он тоже вроде как будто обрадовался. Но меня это тогда не удивило, не до этого было. Я ему доверяла, такой настоящий близкий друг... был, - Вика прикрыла глаза рукой и шмыгнула носом. - Однажды на перемене услышала их разговор обо мне. Оказывается, Рома попросил Даньку за мной присматривать, попридержать, так сказать, до лучших времен, пока он не решит с кем ему лучше: с ней или со мной. Ну, Ромка мне тогда всё и рассказал. Я, естественно, прекратила всякое общение с ними. Только вот то, чем я делилась с Даней, тут же сообщалось Ромке, и это настоящее предательство. Такой вот двойной облом, я, наверное, больше никому не поверю.
  - Вика, - Яна с жалостью посмотрела на неё, - мне кажется, Лёшка не такой, может...
  - Не может! - отрезала Вика.
  - Викуся, он другой совсем. Да любит он тебя, по-настоящему.
  Вика неожиданно для самой себя расплакалась, закрыв лицо руками:
  - Да я тоже его люблю, только доверять сложно, понимаешь?
  
  Наши неосторожные желания...
  - Вика, ты Валеру не видела? - до девчонок донёсся бабушкин голос.
  - Нет, с утра не видела, - отозвалась Вика, не оборачиваясь, и быстро вытерла слёзы.
  - Ты поищи его, а то обедать пора, - крикнула бабушка и скрылась в доме.
  Легко сказать, поищи. Если Валька со Стасиком, они могут быть где угодно.
  - Я попозже зайду к тебе, - сочувственно кивнула Яна и деликатно ушла.
  Первым делом надо наведаться к Стасику. Может, опять у него на чердаке зависли, - размышляла Вика, умываясь, чтобы никто не видел её красных, заплаканных глаз. - Вот только Стасик, по несчастью, живёт в соседнем с Лёшкой доме. Ноги б мои туда не ходили.
  Конечно идти пришлось. Только зря. Тамара Васильевна - бабушка Стасика просто руками развела:
  - Да кто ж их знает, прибежали как угорелые, глаза горят. Стася велик свой схватил, и унеслись куда-то оба.
  - Давно? - с тревогой спросила Вика.
  - Да, вообще-то, - женщина озабоченно взглянула на неё, - я тут уборкой занималась, потом стиркой, закрутилась. А вашего тоже нет?
  - Тоже, - кивнула Вика, - ладно, пойду искать, найду - пришлю вам сорванца.
  Слова бабушки Стасика не на шутку встревожили Вику. Валька вечно носился где-то рядом, путался под ногами, доставал глупыми вопросами, одним словом - был на виду. А если они куда-то уходили, на пруд, например, то обязательно сообщали. С бабушкой шутки плохи: "Не скажешься - в чулане окажешься!"
  А сегодня, с девяти утра, с того момента, как Вика отпустила брата, она его больше не видела. А уже два часа.
  Может, всё-таки на пруду? - подумала девушка. Но идти туда мимо ЕГО дома она не могла себя заставить.
  Вика вернулась домой, с надеждой проверила чулан и чердак. Валерки нигде не было.
  Так и придётся по деревне шататься, его искать, - с досадой подумала она, застёгивая чёрную спортивную толстовку и надвигая тёмную бейсболку на глаза.
  - Ой, ты что так вырядилась? - на пороге появилась Яна. - Ты прям реперша какая-то!
  - Еу, комон эври бади... - сердито вполголоса прокомментировала Вика.
  - Тебя просто не узнать.
  - Да того и маскарад, - серьёзно ответила подружка, - меня уже двое пацанов в этой деревне ждут с нетерпением, а я ни тому, ни другому не хочу на глаза попадаться. Так может, не заметят, не увидят, не узнают? А Вальку надо искать.
  - Я с тобой пойду, - уверенно заявила Яна.
  - Нет уж, тебя, красавица, не замаскируешь. Мы вдвоём, ох какие приметные будем. Лучше я одна на велике...
  На улице вообще никого не было, как и на пруду. Проезжая мимо Лёшкиного дома, Вика увидела ЕГО. Он как раз вышел на крыльцо и с криком:
  - Вика! Погоди! - рванул за ней.
  Вика, не оглядываясь, стиснув зубы, прибавила ходу, но выехав на Трассу, вдруг остановилась и даже слезла с велосипеда. Потому что ноги опять отнялись от страха.
  - О, Козетта, сама идёшь прощения просить? - Вадик широко открыл объятия и зло прищурился.
  Вика обернулась. В десяти шагах был Лёшка.
  - Вадь, - умоляюще прошептала Вика, - давай в следующий раз, пропусти, пожалуйста.
  - Нет, я таких ещё не видел, - возмущённо начал Вадик, - какой следующий раз, Козетта?
  - Что, какие-то проблемы? - услышала Вика за спиной. Она зажмурилась, вся сжалась, и ей захотелось стать ма-а-аленькой мышкой, или сквозь землю провалиться...
  До чего же мы бываем неосторожны в своих желаниях.
  - Слышь, тебе чего тут надо? - Вадик с досадой плюнул на землю.
  - А тебе от неё что надо? Всё можешь со мной обсудить.
  - Не-а, это тебя вообще не касается.
  - Меня всё касается, что происходит с моей девушкой.
  - А-а, - с улыбкой протянул Вадик, - это я, конечно, догадывался. Только она вчера сказала, что знать тебя не знает. Так что, делай выводы.
  Вика виновато оглянулась на Алексея, а он был на удивление спокоен, только даже не взглянул на неё.
  - А вот это уже тебя не касается, - он загородил собой Вику.
  - И чё? - начал заводиться Вадик.
  - Отойдём, поговорим?
  - Поговорим.
  Они перешли на другую сторону дороги и встали чуть поодаль. По всему было видно, что разговор не клеится. Вадик что-то горячо доказывал, размахивал руками, показывая на Вику, а Лёшка спокойно кивал. Минут через пять они поменялись ролями. Теперь говорил в основном Алексей, но о чём - Вика не слышала, а вот по губам Вадика читалось пресловутое: "И чё?"
  Воображение рисовало страшные картины итога этого разговора. Только переживала Вика не за Лёшку. Она не сомневалась, кому в случае чего не поздоровится. Нет, Вадика ей тоже совсем не жалко, просто не хотелось становиться свидетелем драки.
  Наконец, они оба повернулись к Вике с загадочными улыбками. Вадик дружески похлопал Лёшку по плечу и вразвалочку направился куда-то в сторону, может быть, магазина.
  - Ты что, испугалась? - Лёшка подошёл и обнял её за плечи. - Больше его не увидишь.
  Вика молча, грустно смотрела на Лёшку. Как ей хотелось, чтобы всё было по-старому. С ним так хорошо, так легко, но она не знала и не знает до сих пор, что он за человек. А так хочется обнимать, целовать и верить ему.
  - Ты почему дрожишь? Пойдём ко мне, поговорим.
  - А Марго?
  - Какая ещё Марго? Кто такая Марго? - с напускным удивлением и раздражением спросил он и, не выдержав паузы, рассмеялся, прижимая Вику к себе, - в город уехала только что. Ей тут скучно стало. Вика, - уже серьёзно продолжил он, - твои слова, тогда, в грозу, они в силе? - он пристально смотрел на неё, а она опустила глаза. И вдруг с вызовом взглянула на него:
  - А твои?
  - Ой, даже не знаю, - Лёшка сделал вид, что задумался, - я ведь так часто вру, - он посмотрел на небо, - сам не знаю, зачем, как сумасшедший, за тобой второй день бегаю? Наверное, я тебя люблю... Так, я первый спросил и первый ответил, а это нечестно, а ещё нечестно бегать от меня, когда ты сама этого не хочешь. Я прав?
  - Да. На оба твоих вопроса, - прошептала Вика.
  Лёшка покрепче обнял её:
  - И с Марго у меня ничего не было, клянусь.
  - Блин, Лёш, я совсем забыла, - она вдруг вырвалась из объятий, - у меня Валька пропал!
  - Валерка?
  - С утра нет и Стасика тоже.
  - Вот чёрт, - Лёшка закрыл глаза руками, - я даже не подумал.
  - Чего?
  - Стасик на днях приставал ко мне с расспросами про Холодный пруд и про завод. Заявил, что Валерка всё у сестры узнал, а ему не верится, вот и спрашивал, правда ли это?
  - Я Вальке даже думать про этот пруд запретила! - воскликнула Вика, - он целый день нудил, а потом успокоился. Вот значит, у кого они всё узнали.
  - Зато теперь понятно, где их искать.
  Всё как всегда. На вершине - облака, цикорий, кузнечики. Только Вике не до них.
  - Смотри, - Лёшка кивнул вниз. На склоне берега валялись два велосипеда.
  А самих ребят на пруду не было. Не было и их одежды. Из чего Вика сделала вывод, что они хотя бы не лазили в воду, а значит, не утонули. И в туннеле мальчиков тоже не было.
  Вика растерянно оглядывалась, звала ребят, но никто не откликался.
  Лёшка, обойдя пруд, вдруг махнул ей и начал спускаться. Вика быстро догнала его.
  - Смотри, здесь кто-то шёл, - он кивнул на слегка затоптанные заросли таволги. Тропка вела в сторону завода, хотя отсюда он ещё не был виден. Уверенным шагом Алексей направился вперёд, но метров через двадцать остановился. Заросли кончились. На выжженном солнцем пригорке, на низкой сухой траве следы терялись.
  Ребята дошли до завода. Покосившиеся, ржавые столбы и решётчатые, широкие ворота венчала помпезная надпись: "Высоковский Ордена Ленина и Ордена Трудового Красного Знамени мясоперерабатывающий комбинат Заря". Над зарослями высокой травы и кустарника виднелись остатки двух и трёхэтажных корпусов, выкрашенных когда-то розовой краской, теперь поблёкшей, кое-где отвалившейся, вместе со слоем штукатурки, обнажившей тёмные шлакоблочные стены. Атмосферу нагнетали немногие оставшиеся окна, залитые ржавыми подтёками, провалившиеся крыши, молодые берёзки на бетонных площадках.
  - Их там нет, - Вика остановила Лёшку, когда он схватился одной рукой за забор, собираясь перелезать.
  - Почему?
  - Трава не примята.
  На самом деле, следов не было ни у забора, ни за ним. Там, на территории завода царствовали заросли полыни и чернобыльника. И пройти по ним, не примяв ни стебелька, двое мальчиков точно бы не смогли.
  - Ладно, - Лёшка отпустил ворота, - что делать будем?
  - Может, они в овраг полезли?
  Ребята направились в сторону оврага. Перепрыгнули через сухое русло ручья.
  - Осторожно, здесь болото какое-то, - парень обернулся и протянул руку Вике, - иди за мной, след в след.
  Сырая земля, скрытая зарослями осоки и хвоща, чавкала под ногами, и пахло сыростью.
  - Ещё и кочки, - Лёшка крепче сжал Викину ладонь.
  А она подумала:
  Ха, ведет он меня. Мне, вообще, можно глаза закрыть или в небо смотреть. Как с маленькой обращается.
  И хоть ей, до замирания сердца, понравилась последняя мысль, вслух она сказала:
  - Я сама всё вижу и знаю куда идти.
  Лёшка обернулся:
  - А я люблю девушек, которые знают, куда они идут.
  
  ... всегда исполняются.
  Болото неожиданно кончилось. Ребята вышли на сухой пригорок. Вика, высвободив руку из Лёшкиной, уверенно направилась вперёд, обогнав его шага на четыре.
  - А много у тебя их было? - не оборачиваясь, начала она неприятный, но необходимый, как ей казалось, разговор.
  - Кого?
  - Девушек у тебя много было? - с раздражением повторила она.
  - Много - это сколько? - нахмурился Лёшка.
  Вика обернулась и, продолжая идти задом наперёд, не сбавляя темпа, ответила:
  - Много - это... Ай!!! - взмахнув руками, она со странным гулким плеском провалилась сквозь землю. В прямом смысле слова.
  Лешка бросился вперёд и за полсекунды оказался рядом с дырой, похожей на канализационный колодец.
  Внизу, по пояс в чёрной жиже, беспомощно озиралась и ловила ртом воздух маленькая перепуганная девочка. А ещё пять секунд назад она изо всех сил выпендривалась, пытаясь что-то доказать и выяснить.
  - Держи! - Алексей лёг на край и протянул руку. Длины едва хватало, чтобы коснуться пальцев Вики. Её испачканная в мазуте ладонь выскальзывала, сколько Лёшка не пытался её покрепче ухватить.
  Он огляделся по сторонам и не увидел ничего, что могло бы помочь вытащить девушку. Абсолютно пустой суходол, а лес слишком далеко.
  
  Варианты спасения утопающих.
  Но то, что он увидел и услышал в следующую секунду, заставило его без раздумий спуститься вниз, повинуясь инстинкту. Мужскому инстинкту защитить и спасти. Обняв и крепко прижав к себе Вику, он почувствовал, насколько сильно она испугана. Вика дрожала, прижимаясь к нему всем телом, отчего Лёшкино сердце сбивалось с ритма, спускаясь всё ниже.
  Только ласковые слова на ухо и лёгкие поцелуи помогли привести её в чувство, хотя Алексею и самому было не по себе. Колодец оказался довольно глубок. Длины руки едва хватало, чтобы дотянуться до середины. Лёшка взглянул вверх: высоко в ярко-синем круге неба парили две птицы, ветер качал сухие травинки на краю ямы, склоняя их вниз. И больше ничего не было видно.
  Требуется доказать, как мы будем вылезать, - усмехнулся он про себя. - Сначала думай, потом делай, - пришёл на ум вечный отцовский упрёк. Только Алексей был уверен в том, что делает, и сейчас, и всегда. Он знал один секрет.
  - Лёш, - Вика огляделась по сторонам, - это какой-то туннель, - пристально посмотрела вправо, - там блики света, и кто-то плещется, - и шагнула в темноту.
  Под землёй располагался туннель, родной брат того - прудового. Сводчатый бетонный потолок поднимался над жидкостью метра на полтора. Серые стены были покрыты причудливым орнаментом трещин. Пахло сырой землёй.
  Впереди, на колыхающейся поверхности жижи виднелся отблеск дневного света и дрожали, стуча зубами, две головы.
  С криком: "Валька!" Вика попыталась рвануть вперёд. Пол туннеля был довольно ровный, но вязкая жидкость с трудом позволяла передвигать ноги.
  Добравшись, Вика обняла братишку, вытерла слёзы. Он обхватил её шею ручонками и счастливо вздохнул.
  - Мы уже охрипли, говорить не можем, - шёпотом сообщил Стасик.
  Все посмотрели наверх. Такая же круглая дыра, как и та, в которую провалилась Вика. Попробовали поднять Валерку, потом Стасика. Мальчики далеко не доставали до края, и сил у них почти не было.
  Пока пацаны пыхтели, пытаясь подтянуться и скользя сырыми пальцами по бетонному кольцу, Лёшка прикидывал, куда же они попали. По всему получалось, что это что-то типа коллектора между заводом и прудом. Он вспомнил, что в тот день, когда была найдена серёжка, он видел под водой ещё один туннель, закрытый заслонкой. Значит, там конец. А где тогда начало?
  - Нам туда, - показал он в сторону завода.
  Туннель имел явный уклон, по мере продвижения уровень мазута снижался, и идти становилось легче. Наконец, впереди забрезжил свет, более яркий, чем тот, что проникал из злополучных дыр. Мальчишки наперегонки бросились вперёд и радостными воплями (откуда только голос прорезался?) сообщили, что все спасены. Действительно, впереди ребят ждал квадратный, довольно широкий, примерно в метр высотой, бетонный колодец, да ещё и со ржавыми, но крепкими железными скобами в одной из стенок.
  Как по лесенке, все четверо вылезли на поверхность. Валька и Стасик, обнявшись, запрыгали от радости.
  - Вот чертенята-то, - вздохнула Вика.
  - Чертей тут минимум четверо, - усмехнулся Лёшка, оглядывая себя и Вику.
  Вся одежда и тело были покрыты вязким, липким слоем тёмно-коричневой жижи.
  - Ой мамочки, - вдруг прошептала Вика, - смотри, - и показала Лёшке за спину.
  Он обернулся. Позади колодца располагался гудроновый бассейн. Квадратная яма, размером примерно три на три метра, вровень с землёй была наполнена той же чёрной жижей. Только блестящую, глянцевую поверхность покрывал странный узор. Лёшка даже не сразу сообразил, что это за следы.
  А Вика, присев у края бассейна, с ужасом прошептала:
  - Это же птицы мёртвые.
  Точно, на чёрной глади в разных позах лежали, распластав крылышки, маленькие птички. Тонкий слой мазута склеил пёрышки, а воздух, оставшийся внутри, не давал утонуть. И они так и умирали, медленно и мучительно, не в силах отклеиться.
  Валерка присел на корточки. В глазах мальчика отчетливо читалась грусть и сострадание:
  - Они все умерли? - прошептал он.
  - Не все, - присел рядом Лёшка, - вон та ещё шевелится.
  Почти на середине бассейна маленькая пташка слегка подняла головку, пытаясь в последний раз взглянуть на людей. Тоненькая шейка не выдержала, и липкие чёрные нити притянули голову обратно. Клюв открылся, и крылья судорожно дернулись.
  - Она же ещё живая! - завопил Стасик, - спасите её!
  А Валерка уже тащил откуда-то длинную, толстую палку.
  - Лёш, - Вика с надеждой взглянула на него, - можно что-нибудь сделать?
  Он грустно покачал головой.
  - Ну, пожалуйста, - в один голос заскулили Валька и Стасик.
  - Вот мы её достанем, - вздохнул Алексей, - дальше что? Чем мы гудрон этот отмоем? Она же всё равно погибнет.
  - Ты просто оставишь её умирать? - чуть не плача прошептала Вика. - Она же посмотрела на нас.
  - Ладно, - он присел на корточки, взял палку, что притащил Валерка. Рядом с утопающей он осторожно опустил жердину в гудрон, подвёл под птицу и медленно поднял над поверхностью. Птичка будто обхватила палку крылышками, прилипнув теперь к ней. Через пару мгновений она уже была в руках у Вики.
  - Бежим на пруд, скорее!
  Не помня себя от мерзкого ощущения грусти и страха от всего увиденного, Вика почти летела по зарослям полыни. Там, впереди виднелся высокий забор. Держа птичку одной рукой, Вика перебралась через двухметровые ворота. Правда, их замысловатый узор будто специально для скалолазания и служил.
  Только бы не провалиться ещё куда-нибудь.
  Заросли таволги у пруда цеплялись за ноги, не давали бежать. Вика откидывала душистые стебли свободной рукой, оставляя на листьях мазутные глянцевые пятна.
  Наконец, присев у берега, она зачерпнула ладонью воду и поднесла к клювику птички.
  Птица посмотрела на неё чёрным и блестящим глазом и с жадностью начала пить.
  Мазут, конечно же, водой не отмывался. Сколько смогли, ребята отчистили травой, но всё равно, в таком виде возвращаться домой было нельзя. Вику радовало только то, что её "реперский наряд" почти не пострадал, в том смысле, что урон был не заметен, чего нельзя было сказать об одежде мальчишек.
  - Эх и попадёт нам с тобой, - Вика потрясла Валерку за плечо, - ну зачем вы сюда попёрлись?
  - На пруд посмотреть, на завод, - втянув голову в плечи, прошептал он, - мы просто шли, шли, завод искали, а потом...
  При этом Стасик, выпучив глаза, затряс Валерку за плечо:
  - Это мы и были! Понимаешь?
  - Да... - Валерка растерянно посмотрел в сторону сгоревшей берёзы. Отсюда она просматривалась просто отлично. - Мы провалились...
  - Знакомо! - воскликнула Вика, не обратив внимания на странный разговор пацанов, - это семейное, в неприятности... влипать.
  - Влипать - ключевое слово, - рассмеялся Лёшка, - и других приклеивать.
  Валька и Стасик совершенно притихли, вдруг заполучив ещё один невероятный секрет местного телепорта. Миражи - это такие классные штуки! Только что с них толку?
  - Что делать будем? - скептически оглядела их Вика.
  - Поехали к Димке, он недавно душевую кабину поставил, а ещё у него стиральная машинка есть.
  Как добраться до Димкиного дома, не пугая своим видом деревенских? Правильно, по зарослям, и по болоту, и по кустам, и вдоль забора, пригнувшись в крапиве, да ещё и с великами. Да, и с птицей за пазухой. А как не напугать своим видом Димку?
  - Это вы откуда такие? - встретила их на крыльце Маринка.
  - О, бригада автомехаников? - рассмеялся старший брат.
  - Принимали гудроновые ванны, - буркнул Лёшка.
  - Так, все быстро в душ, только по очереди, - смеясь, добавила Марина, - одежду мне.
  Первыми вымылись пацаны. Хозяйственное мыло и горячая вода отмыли не только мазут, но и, кажется, часть загара. Хотя, выдавая Стасику, а потом и Валерке по полотенцу, Маринка смеялась:
  - Ах вы бесята, мой вас, не мой - всё равно чёрные!
  А бесята, хитро поглядывая друг на друга большими карими глазами, усаживались за стол пить чай.
  Очередь Вики. Как же она соскучилась по цивилизации. Ей так не хватало душа и так надоели ковшики и тазики в бане.
  Обжигающие струи лились на плечи, и по спине бежал озноб. Кровь согревалась и, тягучая и вязкая, спускалась к низу живота, заполняя его горячей тяжестью. Тело Вики хорошо помнило руки Алексея, когда он обнимал её сегодня на дороге и там, в колодце, по пояс в мазуте. И если бы он сейчас оказался здесь, рядом... Вика с дрожью выдохнула и, повернув кран, сделала воду почти холодной.
  Пришлось, конечно, долго возиться с волосами, но у Маринки был очень хороший шампунь, и от мазута не осталось и следа.
  Потом намылся и Лёшка.
  Маринка собрала всю одежду и запихнула в стиралку, заправив её жидкостью для мытья посуды. В ответ на удивлённые лица ребят она заявила:
  - Вы думаете Димка из гаража чище приходит?
  Пока все четверо, завёрнутые в полотенца, сидя за столом, в красках, наперебой рассказывали про своё приключение, Димка с Ксюшей устроили птичке настоящую баню. Немного растительного масла, детского шампуня, хозяйственного мыла, пары старых Димкиных футболок, и птичка оказалась трясогузкой. Правда, удалось отчистить не всё, некоторые пёрышки слиплись окончательно, а про пух и говорить нечего.
  Трясогузка была очень слаба, но держала головку и чуть вздрагивала крылышками. Её посадили в большую коробку, постелили ещё одну футболку и дали пшённой каши.
  Ксюша не отходила от неё. Глаза девочки светились счастьем, а её кудрявая светленькая головка то и дело ныряла внутрь.
  - Кудряшка Ксю, - не выдержал Димка, - ты замучаешь птичку.
  - Папа, я просто смотрю. Ой, глядите, она кашу клюёт!
  Все подбежали к коробке. А Валерка с удовольствием сообщил:
  - Это мы с Лёхой её спасли!
  
  А кто-нибудь верил Алексею?
  Пока все наблюдали за трясогузкой, Димка чуть тронул Лёшку за плечо:
  - Пойдём-ка, поговорим.
  Они вышли на крыльцо. Диман быстро закурил, и брат понял, что будет серьёзный разговор.
  - Звонил дядя Костя, - Димка, прищурившись, пристально смотрел на Лёшку, - сказал, что Маргарита приехала вся в слезах и ничего рассказывать не хочет. Признавайся, что там у вас произошло?
  - Ну, первый раз всегда больно, - с загадочной улыбкой начал Лёшка.
  - Чего?!
  - У неё теперь тоже эпик фейл, - рассмеялся он.
  - Говори по-русски! - разозлился Димка.
  - Диман, ты же в курсе наших взаимоотношений. Первый раз всё не так, как она хотела, и это, наверное, больно. По её коварному плану, я должен был с ней... - Лёшка сделал паузу, многозначительно глядя на Димку. - Она привезла из города виски, мы выпили. Последнее что я помню: что она меня раздевает, и всё - я отключился.
  - Да, братец, натворили вы делов, - вздохнул Димка.
  - Погоди-погоди, - кивнул Лёшка, - слушай. Она с утра приходит, подсаживается на кровать и демонстрирует засос на шее. Вот тут мне умереть захотелось, - Лёшка взглянул на брата, - да ничего смешного, я реально ходил верёвку и крюк присматривал, пока в удачный момент в комнату не зашёл, - Алексей с хитрой улыбкой потёр ладони, - слышу, она с подружкой по телефону разговаривает. Я не имею привычки подслушивать, но меня что возмутило? Мне отец сотовый обещал на окончание школы, а у этой козявки уже есть. Балует её дядя Костя, слишком. Ну и пока стоял, соображал, до меня смысл разговора доходит. Что я, сволочь такая, оказывается, вообще пить не умею и в самый ответственный момент вырубился, - Лёшка как-то по-детски хихикнул, донельзя довольный произведённым на Димку впечатлением, потому что тот сидел, открыв рот, и даже курить забыл, - таким вот образом, я узнал, что безгрешен, а ещё, что засос нарисованный, а ещё, что сегодня ночью я уж точно не отверчусь, потому что, типа, уже всё было!
  - А дальше? - со смехом спросил Димка, расслабившись.
  - Да ничего, - пожал печами Алексей, - я гордо встал в дверях, как ступор-герой, всем видом давая понять, что всё слышал, и, излучая праведный гнев. Короче, она быстро свалила, утирая слёзы. Только мне её не жалко. Она чуть с Викой всё не испортила, до сих пор сомневаюсь, что может быть всё по-старому. За мной всё-таки косяк имеется... Я с Марго целовался!
  - Зачем?! - опять возмутился Димка.
  - ... - брат помотал головой и со вздохом начал, - гуляли с ней по деревне, гляжу, навстречу идет моя Вика, и её этот, - Лёшка кивнул в сторону дороги, где недавно была разборка, - обнимает, прям по-хозяйски так, и улыбаются, главное, оба. Ни фига себе, думаю. И тут понимаю, что сам-то тоже в обнимку иду с Марго, только Вика про неё не знает, и Марго про Вику не знает, и знать не должна. Ну ты помнишь, у меня главная проблема: сначала делаю, потом думаю. И я ничего лучше не смог придумать, как целуясь, увести её домой и в чулане запереть, - он замолчал, поджав губы, чтобы не рассмеяться раньше брата и выжидающе смотрел на него.
  - Ох, Лёха-Лёха, - вздохнул Димка, - ладно, я ещё не так куролесил, только тс-с-с, Маринке не говори.
  И братья от души расхохотались, глядя друг на друга.
  
  Тётушка Нина так и зачастила в гости. Спрашивала иногда: понравилась ли книга, хочется ли прочитать продолжение, получились ли герои живыми и логичны ли их поступки?
  Это уж точно Ульяна подучила старушку.
  Вика вежливо кивала, опасаясь, что с неё потребуют развёрнутую рецензию, соглашалась прочитать продолжение, страшась узнать в нём своё собственное будущее. Тётя Нина странно улыбалась, обещала привезти книгу в следующий раз, но почему-то так и не привозила.
  Волей-неволей пришлось вспомнить о списке на лето. И главной проблеме, начатой ещё в городе, но не осиленной даже до одной трети "Войне и мире".
  В это утро бабушкина подружка жаловалась на жизнь. Вика сидела в комнате, уткнувшись в толстенный том и стараясь не вслушиваться, но информация сама собой просачивалась сквозь полуприкрытую дверь. Печальные новости о сломанном телевизоре, настолько сломанном, что ремонту уже не подлежит. И что сериал теперь придётся у соседки смотреть, у этой ушлой самогонщицы, к которой то и дело всякая шпана наведывается. И что Ульянка всерьёз загрустила, видать влюбилась. Только странно всё это. В деревне никого на роль жениха и нет. Да вот на прошлой неделе всё ещё хорошо было. А тут что-то сникла. Ходит, как в воду опущенная, на глазах слёзы. А на днях уж совсем отчудила. Сидит с блокнотом своим и из слухового окна на чердаке маленькие камешки вниз бросает. Я её спрашиваю: ты чего мол, милая. А она мне: отстань бабушка, я новый эпизод продумываю. А сама грустно так усмехается и добавляет: забыла я, зачем он мне в книге нужен. Ну это у неё бывает.
  И телевизор-то она не смотрела совсем, если вдруг из-за него... Ну мало ли? Только в субботу, да в воскресенье, сериал там у неё какой-то фантастический. Сильвест? Сиквестер? Не помню. Так вот она все дела ради него бросала. А теперь, смотрю, только кусочки из программы вырезает, ну тех дней, когда этот её Сикрест показывали да в косметичку складывает... - тётушка грустно вздохнула, - уж и не знаю, напишет ли ещё что-нибудь.
  Такие новости отчего-то испугали Вику. Книгу, несмотря ни на что, очень хотелось дочитать.
  Может, как-то помочь Ульяне?
  Вика, забыв поздороваться, вылетела на крыльцо. Аккуратная стопка газет рассыпалась под нетерпеливыми руками. В бумажном ворохе девушка пыталась отыскать ту самую, со статьей про Ульянин сериал.
  "Спилберг опустился на дно". Есть!
  - Передайте ей вот это! - Вика вернулась на кухню с газетой в протянутой руке, - ой, здравствуйте. Вашей внучке должно понравиться. Тут много интересной информации.
  Тётушка удивилась, приняла подарок. Стоило свёрнутой в трубочку газете скрыться в недрах сумки, Вику осенило. На обложке тетради с рукописью был нарисован вовсе не Лёшка. А кое-кто безумно на него похожий... Один из главных героев этого сериала.
  Ну неужели можно так влюбиться в актёра?
  
  Камешки.
  После обеда Вика сидела с книгой в кресле у окна, пытаясь усвоить, в чём всё-таки там дело у Болконских, Ростовых и прочих.
  Узоры солнечных бликов от тюлевой занавески танцевали на полу, а в раскрытые окна доносились звуки улицы, большей частью животного происхождения. Но вдруг Вика услышала Лёшкин голос: "Привет!"
  И только успела обернуться.
  - Привет! - ответил за неё Андрей.
  - Алексей, - Лёшка видимо протянул руку.
  - Андрей, - рукопожатие состоялось.
  Вика осторожно выглянула в окно. Парни сидели на лавочке.
  - Ты Викин друг? - спросил Андрей.
  - Да.
  - И я друг!
  Повисло молчание, и Вика закусила губу: Андрей, я тебя пришибу!
  - Да расслабься, друг детства, - рассмеялся Андрей.
  Лёшка промолчал.
  В это время к Андрею подлетела Янка, чмокнула его в щёку:
  - Приветики! - она кокетливо улыбнулась и исчезла на крыльце.
  - Привет! Вику позови, - крикнул ей вдогонку Лёшка.
  В комнату она влетела, сияя от счастья, и заявила с порога:
  - Андрей приехал!
  Вика укоризненно посмотрела на Яну, но промолчала. Она в который раз удивлялась поведению подруги. Как будто та страдала "растроением" личности: то деловая и рассудительная, то несносная оторва, то наивная чукотская девочка. Вот и сейчас, один из приступов наивности.
  - Привет, мужики! - услышала Вика за окном тонкий голосок Валерки. Мужики поздоровались, и мальчик устроился рядышком на лавочке. Вика уже собралась выйти на улицу, но вдруг снова услышала братишку:
  - А мне родители компьютер купят! - он, по всей видимости, обращался к Андрею, - я с тобой буду по сетке в Контру играть!
  Андрей рассмеялся:
  - Обязательно, старик, мне больше-то ведь не с кем, настоящий друг, - похлопал он по спине паренька.
  Так, первые намёки прочно отложились в голове Валерки. С его упорством, если не сказать, занудством, он луну с неба выклянчит. А нужен-то всего лишь компьютер, - девушка улыбнулась своим мыслям и, положив голову на спинку кресла, продолжила подслушивать.
  - А ты играл когда-нибудь? - снисходительно спросил у него Андрей.
  - Нет, - честно признался мальчик.
  - Откуда тогда знаешь?
  - Стасик рассказывал...
  - А-а... - вздохнул Андрей.
  - А Стасик играет, значит? - неожиданно подключился к разговору Алексей.
  - Ага.
  - Успешно?
  - Не очень.
  - Мелкие вы ещё, - усмехнулся Лёшка, - вам только в Тетрис играть.
  Валька, наверное, надулся, потому что замолчал.
  - А ты играл? - обратился Андрей к Лёшке.
  - Играл... Пока Винду не снёс к чёртовой бабушке.
  - Что так?
  - Ну... есть вещи гораздо интересней игр.
  - Например?
  - Исходный код.
  Тут Янка потрясла Вику за плечо:
  - Пошли!
  - Погоди! - отмахнулась она, - мне интересно, о чем они разговаривают.
  - А ты типа крутой хакер?
  - Не круче большинства.
  - И прям программировать умеешь?
  - Если - да, то - что?
  - Да ну... гонишь?
  
  Янка вздохнула:
  - Настоящий мужской разговор.
  - Нам не понять, - засмеялась Вика, - пойдём, прикол покажу.
  Вспомнился утренний разговор про Ульяну, а ещё захотелось пошутить над такими невообразимо крутыми и умными мальчишками.
  Янка побежала за подругой, шепча на ходу:
  - Куда ты?
  - Проказничать, - загадочно ответила та.
  Во дворе Вика набрала мелких камешков размером с горошину и полезла на чердак.
  - Что ты придумала? - дергала её Янка за рукав, пока они поднимались по лестнице.
  - Тихо, идём, проверим этих гениев на разумность.
  Янка послушно поползла следом. Поднявшись на чердак, девчонки присели у открытого слухового окна.
  Внизу на лавочке сидели Андрей и Лёшка и, смеясь, что-то горячо обсуждали. До девчонок долетали обрывки фраз, "бессмысленных и беспощадных":
  - Дрова без лица... систему в кору вываливают... таким пакетом кого хочешь уложишь... ага, графа крутая...
  Валерка крутил головой, глядя то на одного, то на другого и помалкивал, набирался мудрости старших.
  Первый камешек угодил по макушке именно ему. Парнишка ойкнул и толкнул в плечо Андрея:
  - Ты чего?
  - А ты чего? - опешил тот.
  - Ты мне по голове щёлкнул! - завопил Валерка, показывая пальцем себе на темечко.
  - Я?! - возмутился Андрей и тут же получил камешком по уху.
  Девчонки тихо захихикали. Следующий камешек угодил в Лёшку почти сразу после бомбардировки Андрея. Все трое вскочили и подошли вплотную к окнам. Валерка вскарабкался на лавочку, дотянулся и отдёрнул занавеску. Лёшка заглянул во второе окно, но и там никого не было.
  - Дурочки, - Андрей покачал головой и сунул руки в карманы.
  - Кто? - чуть не свалился Валерка.
  - Девчонки.
  - А где они?
  - Наверное дома, прячутся, - пожал плечами Лёшка.
  Это вызвало новый приступ беззвучного смеха на чердаке.
  Троица уселась на лавочку и вновь почувствовала град камешков на своих плечах и головах.
  - И правда дурочки! - начал злиться Лёшка. - Девчонки, хватит! - крикнул он в окна.
  Янка сидела на корточках, зажавшись, готовая лопнуть со смеху, а Вика уже вытирала слёзы с глаз. Не глядя, она протянула руку в окно и разжала ладонь, высыпая остатки.
  - Ну всё, доигрались! - вскипел Андрей и пошёл к крыльцу.
  Девчонки, чувствуя полную безнаказанность, обнявшись, зарыдали от хохота.
  Снизу откуда-то из сеней послышались приглушённые топот, шорох и сердитый голос Лёшки:
  - Мы с тобой тоже не особо умные! Они не будут сидеть и ждать нас здесь.
  Андрей выскочил во двор, глянул в огород, но никого не увидел и побежал обратно в дом:
  - Они на веранде или в чулане, - крикнул он на бегу.
  Мысль о чердаке почему-то не приходила в их светлые форматированные умы.
  - Нет, отсюда надо уходить, - прошептала Вика и потянула Яну за собой.
  - Куда? - спросила она, спотыкаясь о бревна.
  - На сеновал и в огород.
  - Что-то это мне напоминает историю с Казбеком, - задумчиво прошептала Янка, - а, кстати, в твоём огороде внизу что?
  Вика остановилась как вкопанная и с нервным смешком сообщила:
  - Заросли крапивы.
  Янка осуждающе посмотрела на подругу, но ничего не сказала.
  - Мы же в джинсах...
  
  - Я боюсь, - честно призналась Янка, отступая от края. И тут же услышала внизу:
  - Вот они!
  Теперь в просветах между досок, вместо пса, девчонки увидели двух парней, которые, конечно, не кусались, но...
  С мыслью, что за судьба такая: лазить по чердакам и прыгать с сеновала, Вика шагнула в пустоту.
  За ней с криком "Мама!" прыгнула Яна.
  Послышался треск, высоченные стебли крапивы хлестнули по лицу и рукам, но каким-то чудом не обожгли. Вика схватила Янку за руку и дёрнула:
  - Бежим!
  Парни тоже рванули из двора и пустились в погоню. Девчонки на бегу только успевали уворачиваться от возникающих у тропинки бочек, перепрыгивать через вёдра и откидывать руками ветки кустов и деревьев.
  Наконец, открыв одним движением тяжеленную калитку, они выбежали на покосные луга. Вика почти летела в душистой траве, навстречу тёплому, лёгкому ветру. Янка отстала, а может, побежала в другую сторону, но обернувшись, Вика не увидела ни её, ни Андрея. Догонял только Лёшка. Ещё несколько секунд и она услышала за спиной:
  - Попалась! - Лёшка развернул её лицом к себе.
  Вика, запыхавшись от бега, ничего не могла ответить, только смеялась.
  Лёшка нагнулся, обнял её за колени и резко поднял вверх. Она ухватилась за его шею и сквозь смех попросила:
  - Отпусти, я высоты боюсь.
  - Не слышу, - он перехватил её ноги и поднял ещё выше, так, что она могла только касаться кончиками пальцев его плеч.
  - Лёшка, пожалуйста, отпусти.
  - Чего-чего?
  - Я не буду больше, - она смотрела на него сверху вниз, гладя по волосам.
  - Чего не будешь?
  - Ну, камешками кидаться...
  - Молодец, призналась, - он отпустил её ноги, позволив ощутить свободное падение, и поймал перед самой землёй, прижав к себе, - Ну вот зачем? - Лёшка легко постучал Вике по макушке, - У нас такая интересная дискуссия была! А вы тут со своими камешками. Придумали же.
  - Это не мы придумали, - Вика посмотрела в безоблачное небо, словно ища там ответ на очень важный вопрос.
  - А кто?
  - Ульяна. Мне хотелось проверить, для чего ей был нужен этот эпизод. Но я пока не поняла...
  Может у Лёшки и появилась хоть какая-нибудь растерянность от Викиных слов, но он удачно замаскировал её снисходительным пожиманием плечами и задумчивой улыбкой.
  Ах, если бы его увидела в этот момент Ульяна! Вот эти глаза в цвет грозового неба... Она бы и думать забыла о всяких...
  - Ладно, пошли, - Вика потянула его за руку, - Янку найдём.
  - Ты думаешь, мы им нужны сейчас? - сопротивлялся Лёшка.
  - Да ладно, они не...- Вика сморщила нос и махнула рукой, - у них ничего серьёзного.
  Она оказалась права. Андрей лежал с закрытыми глазами и жевал травинку. Янка откровенно издевалась над парнем, соорудив на его голове что-то вроде веночка, и расхваливала своё произведение.
  - Ну и чего вы тут сидите? - Вика еле сдерживала смех, глядя на безмятежное лицо Андрея в ромашках.
  - Не хотели вам мешать, - подмигнула Янка.
  - Яна, - задохнулась от смущения Вика.
  Лёшка сел в траву и притянул Вику, усадив рядом.
  - Ребята, а знаете, в какую переделку мы вчера попали? - начала она рассказ.
  - Влипли, - поправил её Лёшка и получил толчок в бок.
  - Не перебивай, я рассказываю, - продолжила Вика и принялась описывать свой "провал" и чудесное спасение птички. Янка и Андрей слушали, открыв рты. Особенно про завод, гудроновый бассейн, и про загадочный туннель.
  - Вот это да, - протянул Андрей, дослушав историю, - я только одно не понял, - он посмотрел на Лёшку, - ты-то какого... туда спускался? Ты бы её так не вытащил?
  - Вытащил бы запросто, но... посмотрел на неё вот, сверху вниз, - Лёшка поцеловал Вику в висок, - она там вся в этом мазуте, перепуганная такая, несчастная. Ай! - он опять получил в бок и рассмеялся, - ну правда, ты такая была.
  - В первый момент, - вмешалась Вика, - я потом Вальку увидела и пошла за ним.
  - Ага, - продолжал смеяться Лёшка, - значит, это я там сверху кричал: Только не оставляй меня, только не уходи. Да, хватит уже! - после очередного тычка он крепко прижал к груди её руку и серьёзно продолжил, - я честно хотел найти хоть что-нибудь, элементарно - ветку подлиннее или... Мог бы и так вытащить, руками, только подумать времени не хватило, а ещё у некоторых паника началась, пришлось спускаться. И хорошо, благодаря этому пацанов нашли.
  - А вообще-то, это опасно, - сказала Яна. - И много там таких колодцев?
  - Наверное, только два, - пожала плечами Вика.
  - Я думаю, надо что-то с этим делать, - Андрей приобнял Янку, - их надо чем-то закрыть, или указатели поставить.
  - Тебе делать нечего? - скривился Лёшка. - Хотя, наверное, ты прав, надо.
  - А ещё надо закрыть гудроновый бассейн, чтобы птички не гибли.
  - Все, Гринпис проснулся, - хмыкнула Вика.
  - Так, ребята, внимание, - Андрей поднял руки и хлопнул в ладоши, - организуется акция по спасению птиц и прочего населения поселка "Высоково". В программе профилактические мероприятия, направленные на предотвращение попадания бестолковых инородных тел в гудрон и обзорная экскурсия по заброшенному заводу... - глядя на хихикающих девчонок, Андрей рассмеялся сам.
  Лёшка с улыбкой поднял руку:
  - Я за!
  А Вика вдруг как-то неопределённо нахмурилась.
  
  Чужие секреты.
  Осознав, что читая книгу - видит фигу, Вика отложила "Войну и Мир". Описание военных действий, тягот и лишений солдат нагнало на неё такую тоску, что слёзы на глаза наворачивались. Погода на улице соответствовала: тёплый, тихий и безветренный день, готовый вот-вот заплакать легким дождём. Из-за этой вероятности поездка на завод отложилась, чему Вика в глубине души была рада. Всё-таки это место внушало ей страх. Уже вовсе не из-за Ульяниной книги, а скорее из-за того странного подземного гула, опасных туннелей с вязкой чернотой, бассейна с мёртвыми птицами...
  Кто-то постучал в окно. Вика выглянула и увидела Андрея. Он махнул рукой, со смыслом: выйди на минутку, ну или на полчаса.
  - Прогуляемся? - Андрей кивнул в сторону центральной улицы.
  - Пошли, - удивилась Вика.
  Андрей сорвал травинку и по дороге молча жевал её. Вика поглядывала на него, не решаясь заговорить. В душе росло беспокойство, она знала друга, и его поведение сейчас было более чем странным.
  Над головой, до самого горизонта, во все стороны света расползлись тучи, похожие на войлок, серо-сиреневые, косматые, но пушистые и лёгкие. Ветерок мог бы в одно мгновение разогнать их, но стоял полный штиль.
  Они вышли на Трассу, Андрей выплюнул свою травинку и вздохнул:
  - Я хочу с тобой поговорить.
  Вику это почему-то испугало ещё больше, и она тоже вздохнула в ответ.
  - Я долго разбирался в своих чувствах. И мне довольно сложно говорить тебе это, - Андрей грустно посмотрел на Вику.
  Вот как... - Вика от неожиданности не знала, что и сказать, и лишь молча кивнула. Андрей тоже замолчал, подбирая нужные слова или просто не решаясь их произнести.
  Так, ни проронив больше ни слова, они вышли на центральную улицу и свернули с дороги на тропинку, вьющуюся вдоль заборов. Деревенские избушки здесь ютились, зажатые меж высоких металлических заборов коттеджей.
  - Я часто думал о нас, - собравшись с мыслями, начал Андрей, - но это мне казалось невозможным, мы же с детства дружим. А у меня возникло чувство. Скорее всего, я влюбился, по-настоящему, первый раз.
  Вику даже слегка парализовало, по крайней мере, говорить она не могла, настолько это потрясло её. Андрей, который друг, с которым в детстве в песочнице сидели, с которым частенько спорили и даже дрались из-за игрушек и всякой ерунды, вдруг говорит о чувствах, да ещё так открыто, да ещё тогда, когда в её жизни появился Алексей. Слов не было, а мысли, цепляясь одна за другую, неслись вереницей, и сердце бешено колотилось.
  - Вот скажи, у меня есть хоть какой-то шанс? - продолжил он, остановившись как раз напротив Димкиного дома. Вика растерянно разглядывала тёмно-зелёный металлический забор. По нему вился девичий виноград, свисая густыми прядями, создавал укромные уголки.
  - Я знаю, что ты думаешь, что я разгильдяй, и совсем не умею быть серьёзным, но я готов измениться... Да я уже изменился, всё ради любви, - Андрей замолчал, печально и вопросительно глядя на Вику.
  - Даже не знаю, это трудный вопрос, надо подумать.
  - Я тебя прошу, думать некогда, мне очень важно твоё мнение, - Андрей взял её за руку и заглянул в глаза, - вы же подруги?
  Вика уставилась на парня:
  - Подруги?
  - Вы - девчонки лучше знаете друг друга. У меня есть шанс на серьёзные отношения с Яной?
  - С Яной? - у Вики округлились глаза. На неё как будто лавина сошла. Лавина чувств от досадной неловкости до огромного облегчения.
  Так это он всё о Янке, счастье-то какое. А я, такая дурочка, всё на свой счёт приняла, - она рассмеялась, закрыв лицо руками.
  - Вика! - Андрей потряс её за плечо. И вдруг, обернувшись назад, он резко обнял её и с силой уволок за угол забора, прижав к тёмно-зелёному профнастилу. Плети винограда скрыли их от посторонних глаз.
  - Стой здесь, - шепнул он, обнимая Вику, как любимую девушку. Наклонился к лицу настолько близко, что до поцелуя осталась пара миллиметров. Абсолютно сбитая с толку, Вика вопросительно смотрела прямо в глаза парня. Она бесконечно доверяла Андрею, как другу, в том плане, что на него можно было положиться, но сейчас она не знала, что у него на уме. Спиной Вика ощущала холодный металл забора, а перед ней стоял Андрей, влюблённый в Янку, но почему-то обнимающий сейчас её, Вику.
  Что это за шутки у него такие?
  Да нет, Андрей целовать её не собирался, во всяком случае, не сейчас. Он прошептал:
  - Тихо, - и едва заметно кивнул в сторону тропинки. Вика услышала шаги.
  У ворот Димкиного дома остановились двое.
  - Да я тебе отвечаю, это точно здесь, - правильный пацанский разговорчик Вадика был легко узнаваем.
  - Ну и кто он? - спросил кто-то.
  - Этот, бизнесмен какой-то, чем занимается, я не понял, но у него есть ствол.
  - Ствол? Чего-то ты гонишь.
  - Да я тебе отвечаю, калаш, сам видел. Мы тут с одним зацепились, так этот вышел с автоматом, ну мы и свалили сразу.
  - И чё, подстрелил кого? - со смехом спросил неизвестный.
  - Не-а, Василич, ты чё? - начал возмущаться Вадик.
  - Тихо, без имён, - шикнул неизвестный Василич, - всё, я понял, вали давай, будешь нужен - скину на пейджер.
  - Покедова?
  - Вали, сказал.
  Из-за плеча Андрея Вика увидела, как по тропинке мимо них вразвалочку прошёл Вадик.
  - Умница, - прошептал Андрей, - другие девчонки чего только не вытворяют, если им говоришь "тихо", а с тобой в разведку можно, - и уже серьёзно продолжил, - видела кое-кого?
  - Видела, - прошептала Вика, аккуратно выскальзывая из объятий Андрея.
  - Ему, может, сейчас и не до тебя, но лучше не светиться. И мне с ним отношения портить нельзя, - Андрей презрительно взглянул вслед Вадиму, - у нас нейтралитет, что б его...
  - Слушай, а о чём они говорили?
  - Откуда я знаю? Я честно, ничего не понял. С кем-то зацепились, калаш... Но, по ходу назревает какая-то разборка.
  - А ты сможешь узнать?
  - А тебе зачем?
  - Это дом Лёшкиного брата - Димки.
  - И что?
  - Ну, Андрей, а вдруг что-то серьёзное. И кто такой Василич?
  - Василича сам не знаю, первый раз слышу. Если что-то серьёзное, пацаны сами расскажут, если, конечно, это нас касается, а вот если не касается, - Андрей развёл руками, - то не касается... - он постоял, подумал. - Ладно, попробую узнать, в чём тут дело, а ты поговори с Яной обо мне, а?
  - Андрей! - возмутилась Вика, - вот ты жук!
  - Ну скажи, что я изменился.
  - И откуда я это узнала?
  - Да... не по-мужски получается, - Андрей улыбнулся. - Ну придумай, как ей всё сказать, что б она поверила.
  Домой они возвращались молча. Вика лихорадочно соображала, кому и что рассказывать, а Андрей вероятно задумался о Яне.
  Разговор весь день не выходил у Вики из головы.
  Нет, ну а что, хорошая пара, как мы с Лёшкой. Может правда, у него всё серьёзно, и Янке он определённо нравится. Можно было бы двойные свидания устраивать... Ну просто компанией куда-нибудь пойти. Только некуда! Хотя, можно же начать со свидания, допустим, на пруду и в романтической обстановке признаться Янке. И почему Лёшка до этого не додумался? Жалко, мне бы понравилось, - воображение Вики тут же нарисовало идиллическую картинку: костёр на берегу, палатку, гитару и двух влюблённых на брёвнышке, в обнимку в свете костра, - Кстати, гитару обязательно. А то скоро мои голосовые связки совсем забудут о своих обязанностях. Так, в общих чертах понятно, а детали пусть сам продумывает. И мы с Лёшкой тоже поедем.
  Ещё раз оценив свою идею, Вика осторожно стукнула в окно Андрея.
  
  Мужская философия.
  Здравствуйте, мне, пожалуйста, два батона, буханку ржаного, растительного масла... ну вот, забыла, что ещё бабушка наказывала, - Вика стояла в магазине и, ожидая своей очереди, от скуки репетировала торжественную речь для продавщицы, чтоб её, эту самую очередь, не задерживать.
  Бабушки в цветастых платках и ситцевых платьях громко обсуждали каких-то негров, прятавшихся два дня назад по кустам.
  А всё-таки нас видели, - усмехнулась Вика, - негры! Надо Лёшке рассказать, старушки негров боятся, а не чертей. Хорошо ещё этих негров моя бабушка не видела. Мы домой чистые и сухие пришли. Только очень поздно, за что получили нагоняй с добавкой и обед на ужин. Ладно, бабушка никогда зря не ругается, заслужили. За то, что купались на пруду и забыли часы дома. Ведь не рассказывать же про мазутный коридор. От этой истории даже у Димки волосы дыбом встали, а тут бабушка. Не-а, мы просто купались...
  Вспомнив всё из наказанного, Вика расплатилась и вышла из магазина.
  Да, многовато я всего накупила, надо было велик взять, - она перекинула сумку из одной руки в другую.
  - Привет, - из-за угла магазина вдруг вышел Вадик и перегородил дорогу.
  - Привет, - кивнула Вика не глядя на него и попыталась обойти.
  - Куда ты, погоди, слышь, чё скажу.
  - Ты обещал больше не подходить.
  - Да, обещал, только не могу это выполнить.
  - Чего ж так?
  - У тебя сумка тяжёлая, - Вадик протянул руку, - давай помогу, а ты меня выслушай.
  - Да ты сама проницательность, - Вика отдала сумку. - Тимуровцем заделался?
  - Ну, типа того, и только для тебя, - хмыкнул он. - А где твой?
  - Дома, наверное, - пожала плечами Вика.
  - И что это он тебя одну отпустил?
  - А я ни у кого не спрашиваюсь, если в магазин иду. Мне уже разрешают, я уже большая девочка, - Вика по-кукольному похлопала глазами.
  - А я бы тебя одну не отпустил, - мечтательно произнёс Вадим, - и вообще, всё время только с тобой бы проводил, - и он пристально уставился на девушку.
  - Так, и что это значит?
  - Сам не знаю, - вздохнул парень, - я тогда тебя просто так хотел поцеловать, ну ради прикола, а теперь этот поцелуй мне по ночам снится.
  Вика от удивления не смогла сказать ни слова. А Вадик грустно продолжил:
  - Когда гуляли, я такой счастливый был, такую чепуху нёс, а ведь совсем другое сказать хотел.
  - Ты же говорил, что тебе надо перед друзьями...
  - Да какими друзьями, - перебил её Вадим, - здесь все меня слушают, делают и думают то, что я скажу. Мне, вообще, не перед кем оправдываться.
  - Значит, ты мне наврал?
  - Кисуля, да я что угодно готов был сделать, только чтоб ты согласилась прогуляться со мной.
  - Вадь... - с жалостью прошептала Вика.
  - Сердце замирает, когда ты меня по имени называешь.
  Вот это был поворот.
  Ну и зачем мне всё это? Даже если бы не было Лёшки, я бы не стала... Хотя... Ну вот умеет же красиво говорить. И с цветами тогда угадал. Как это всё печально, - Вика грустно взглянула на Вадима.
  - И чё, у вас всё серьёзно? - он опять переключился на гоп-волну.
  - Да.
  - Спите?
  Вика от неожиданности резко вдохнула и закашлялась.
  - По глазам вижу, что нет, а значит - все несерьёзно.
  - Я не хочу это с тобой обсуждать.
  - Хочешь - не хочешь, такова мужская природа, - начал философствовать Вадик, - физиология рано или поздно возьмёт своё. Это естественно, как дышать. Если здесь и сейчас исчезнет весь воздух, ты побежишь туда, где он есть.
  - Ну ты сравнил, - возмутилась Вика.
  - Я правильно всё сказал. С нашей точки зрения. У вас, женщин, - он выделил интонацией последнее слово, - может всё по-другому, я не знаю, но за всех пацанов тебе отвечу, серьёзные отношения - это не за ручки держаться.
  - Сумку отдай! - Вика резко выдернула её, чуть не оборвав тесёмки. - И не подходи ко мне больше! - и уверенно зашагала в сторону дома.
  - А пока у вас всё несерьёзно, у меня есть шанс, - Вадик сделал три шага вслед, - и я его не упущу!
  - Да щас, разбежалась! - она обернулась и, неожиданно для самой себя, показала средний палец.
  - Чё, крутая? Будь по-твоему, сама напросилась, - ухмыльнулся он, - всё равно моей будешь, по-хорошему или по-плохому.
  - Ага, - кивнула Вика, не оборачиваясь, - жди! - и помахала рукой в воздухе.
  Вот нахал, ну до чего же мерзкий тип! - возмущалась она по дороге.
  Вне себя от злости, Вика закинула сумку домой, наказав Валерке разобрать покупки, а сама отправилась к Янке делиться отвратительными впечатлениями. А самое отвратительное в том, что Вадим кое-в-чём абсолютно прав, и Вика это понимала.
  А парень постоял ещё немного, глядя ей вслед.
  - Дождусь, не сомневайся, - прошептал он, закуривая, - моей будешь... Я сказал.
  Что с ним творилось, Вадим не понимал. Он сам удивлялся своим выходкам. Очень не хотелось признаваться самому себе, что потерял голову. Да из-за кого? Из-за обычной девчонки. А она на него - ноль внимания, фунт презрения, вот... зараза. Слов нет, литературных. А ещё злость на неё, на себя и на всех. Такой вот коктейль из чувств, коктейль Молотова, блин.
  Занятый своими мыслями, Вадик дошёл до дома. Ещё с порога он ощутил запах только начавших пропекаться пирогов.
  Мама приехала, - догадался он. Настроение сразу улучшилось.
  Большую часть лета Вадик проживал в деревне один. Мама работала на рынке. Приезжала она нечасто и неожиданно. Но зато устраивала настоящий праздник в свои короткие, редкие выходные. Вот и сегодня она приехала на первом автобусе и с нетерпением ждала сына, который, (в чём она не сомневалась), дома не ночевал. Ну и что? Мальчик растёт самостоятельным.
  - Привет, мам! - крикнул Вадик с порога.
  - Привет, дорогой.
  - Как добралась?
  - Хорошо, и до деревни подвезли.
  Радость от приезда матери вдруг сменилась волнением и досадой.
  - Мам, слышь, тут это... дядька тоже приехал.
  - Олег? - мать так и села в кресло, закрыв рот ладонью и округлив глаза.
  Вадик молча кивнул.
  - Так ему же ещё года два? - прошептала женщина.
  - Амнистия, - успокоил её Вадим, хотя он сам не особо верил на этот счёт Василичу, а значит...
  - А где он?
  - Да тут живёт, э-э... у деда в Камышовке, - начал врать Вадик, - иногда за продуктами приезжает и в гости заходит.
  Ни в какой ни в Камышовке жил дядя Олег. Вадик прекрасно знал, что ещё в начале лета он обосновался кое-где в окрестностях села.
  Да он, по ходу, при деньгах, круто там развернулся, организовал всё чики-пуки, молодец. Притащил каких-то двух дуболомов, носятся с металлоискателями наперевес по полям, клад разбойников ищут. А я и сам бы там жил, на заводе этом. Ну, мне и так кое-что перепало, пейджер, например. Чё? Полезная штука. И мотоцикл наконец-то отремонтировали и деньги появились, да блин, жизнь прекрасна!
  Одно омрачало радость этой жизни. Дядя относился к племяннику как к шестёрке, этакому мальчику на побегушках: сходи туда, узнай это. А Вадик так не привык, но за всё надо платить.
  
  А Лёшка с утра отправился к Вике, но дома её не застал. Бабушка махнула рукой в сторону Янкиного дома.
  Но на полпути Лёшку окликнул Андрей.
  - Слушай-ка, тут тема есть, насчёт девчонок.
  - Ну?
  - Мы можем съездить на завод, а потом... - Андрей сделал паузу, взглянул на Лёшку искоса, - заночевать на пруду... С девчонками, - добавил он, спохватившись, - у меня есть две палатки. Ну, ты понимаешь, о чём я?
  - Ого, - усмехнулся Лёшка, - заночевать? - и замолчал, рассматривая землю под ногами. Перспектива, конечно, заманчивая, но... Сама эта мысль вызывала улыбку и не только. В свои семнадцать Лёшка прекрасно знал в теории и пару раз на практике, что можно делать ночью в палатке. И не только в палатке... Неудивительно, ведь девчонки просто сами липли к симпатичному, неглупому и весёлому парню. А что ему оставалось делать? Пользоваться без зазрения совести. Да никто, в общем-то, не в обиде...
  Но Вика не просто девочка на вечер, тут все серьёзно, и такие чувства, что голова кругом. Но как бы всё не испортить, она не готова, точно...
  - А знаешь чья идея? - толкнул его в плечо Андрей, прервав размышления.
  - Ну?
  - Твоей, - кивнул он в сторону Викиного дома, - сама предложила.
  - Две палатки, говоришь?
  - Ага, - с довольной улыбкой кивнул Андрей, - только надо всё продумать, что и как, и день выбрать. И я тебе ничего не говорил, это сюрприз, - снисходительно хмыкнул он и серьёзно продолжил: - просто чтоб ты готов был, если что. Ну, пока.
  - Если что... - тихо прошептал Алексей, глядя вслед уходящему приятелю.
  Не могла она сама это предложить. Или Андрей её не так понял. Хотя... почему нет?
  
  В задумчивости Лёшка направился к Янкиному дому. Отворил ворота и заглянул во двор. На цепи сидел грустный, лохматый пёс.
  - Ого, привет, друг человека! - Лёшка присел на корточки и погладил его по голове. Пёс, видимо, из всего человеческого рода воспринимал только мужчин, да и то избранных. Но Алексей, похоже, ему понравился, так как пёс, вдруг вильнув хвостом, дружелюбно гавкнул.
  - Дружище, какой же ты лохматый, - Лёшка почесал его за ухом, - вот классный кавказец, был бы у меня такой, - и погладил по носу. - Ладно, сейчас к девчонкам зайду, потом с тобой ещё поговорим, - пёс от восторга высунул язык, часто задышал и улыбнулся.
  - Привет! - Лёшка заглянул в приоткрытую дверь на кухню.
  - Где Казбек? - хором воскликнули девчонки.
  - Там, во дворе.
  - Как же ты прошёл?
  - Просто.
  Девчонки удивлённо переглянулись, а Янка, отодвинув парня, так и стоящего в дверях, выглянула во двор. Казбек лежал, опустив голову на лапы. Он удостоил хозяйку презрительным взглядом и отвернулся.
  Лёшка спустился с лесенки и присел рядом, гладя пса по голове и хитро поглядывая на девчонок.
  - Ой не надо, - прошептала бледная от страха Яна.
  - Лёш, правда, не трогай его, - поддакнула Вика.
  - Да, ты их выдрессировал. Тебя, значит, Казбек зовут.
  Девочки не могли поверить своим глазам. Злобный, неуправляемый Казбек, который слушался только Янкиного отца, и только, когда ему это было выгодно, радостно вилял хвостом и улыбался, высунув язык. А Лёшка, присев на корточки, трепал его мохнатую морду.
  
  Ещё раз о доверии.
  - Вика! Они вообще, что ли, чокнулись? - с возмущёнными воплями Яна ворвалась на крыльцо, где Вика после обеда мирно клевала носом над "Войной и Миром". - Какой ещё, на фиг, завод? Какая ночёвка на пруду?! Кто это вообще придумал?
  Вика отложила книгу и виновато посмотрела на подругу. Та не унималась:
  - Интересно, это чья идея? Кто это такой умный? Не ожидала...
  - А поподробней, - робко пискнула Вика.
  - Мне Андрей сейчас, такой, предлагает, - она помахала рукой в воздухе, подбирая нужные слова, - предлагает на пруду ночевать. Я днём-то боюсь там находиться, а они ночевать придумали.
  - Они?!
  - Ну а кто? Ты, что ли?
  Вика прикрыла рот ладонью и отвернулась. Хорошо, что книжка никак не хотела убираться в ящик стола, и у девушки оказалось предостаточно времени, чтобы справиться с улыбкой:
  - А ты не хочешь?
  - Я же говорю, мне там страшно.
  - На пруду?
  - Да.
  - Мне вот на заводе страшно. А на пруду прикольно... Романтика.
  Янка присела рядом и задумалась:
  - Я бы по-другому это назвала, - хмыкнула она.
  - И как?
  - Ой, а то ты не понимаешь. Две девушки, два парня, две палатки. Как ты думаешь, кто с кем будет ночевать?
  Вика сидела, уперевшись запястьями в край диванчика, слегка ссутулив плечи и уставившись в пол.
  - Всё понятно, - вздохнула Яна, - ты не против. А... - она вдруг перешла на шёпот, - а у вас что, уже было?
  - Нет.
  - Собираетесь?
  - Да.
  - Что, прям на пруду?!
  - Не знаю.
  - Ты уверена?
  - В нём - да.
  - То есть, всё серьёзно?
  - Более чем.
  - Откуда ты знаешь?
  - Он сказал.
  - И ты веришь?
  - Я уже ответила.
  - А я бы на твоём месте сто раз подумала. Насколько хорошо ты его знаешь?
  - Достаточно хорошо... - возмущённо перебила Вика подругу, - не знаю... - тихо добавила, вдруг осознав Янкину правоту.
  - Один месяц, - продолжила та, не обращая внимания ни на тон, ни на рождение очередного оксюморона. - И потом, лето кончится, и он укатит в свою Москву, и всё... У него там, может, куча девчонок будет, он и не вспомнит...
  - Мне кто-то говорил недавно, - с раздражением и даже злостью начала Вика, - что он любит меня по-настоящему.
  - Ну и что? - покачала головой Яна, - всякое бывает, сейчас - любит, потом - забыл, особенно если своего добьётся. Сама задумайся наперёд, что вас ждёт?
  Слова подруги сначала вызвали волну негодования, потом жалость к себе и отвратительное ощущение себя маленькой дурочкой.
  Янка права? Вот пакость-то...
  - Девчонки! - в дверном проёме появился Андрей, - вы что такие грустные?
  Вика натянуто улыбнулась.
  - А Лёха не приходил?
  Вика шмыгнула носом:
  - Обещал к четырём зайти, - и, посмотрев на часы, добавила: - сейчас будет.
  - Понятно, ну как вам идея с ночёвкой? - Андрей украдкой подмигнул ей.
  Яна надула губки:
  - Даже не знаю. Если все согласны, я тоже не против, - и уставилась на Вику.
  Вот-так, так... Ещё полчаса назад я была уверена во всём, что собираюсь делать, а теперь все ждут моего решения, а я не знаю, что сказать. И зачем я во всё это ввязалась?
  - У вас что, собрание? - услышала она в дверях голос любимого.
  - Да вот, поездку с девчонками обсуждаем.
  - Понятно, - Алексей украдкой взглянул на Вику. Она смутилась и быстро отвела глаза, но заметила, что он едва-едва покачал головой, будто удостоверился в каком-то своём предположении.
  - Ну и что насчёт завтра? - услышала она Андрея.
  - Отпадает, - со вздохом возразил Лёшка, - я завтра немного занят... - он снова взглянул на Вику. Теперь она смотрела на него не отрываясь, и в её взгляде читалась... благодарность?
  - Завтра я нянька. Мне почти на целый день вручают крошку Ксю, - он протянул Вике руку, - но сегодня-то я свободен, прогуляемся?
  - Может, тебе помочь с Ксюшей? - спросила Вика, выходя с крыльца.
  - Ну что я, с племянницей не справлюсь? Плохого ты мнения обо мне. То есть, я не это хотел сказать... приходи, буду счастлив.
  Ах, эти прогулки по вечерам. Когда весь день занят разными и, большей частью, нелюбимыми делами, будь то мытье посуды или поливка огорода, ждёшь вечера с нетерпением. А он пролетает, как пять минут. И это постоянное напряжение, что надо домой и не позже одиннадцати. Не позже того, когда начинается всё самое интересное. Янке, правда, тоже позволено не больше, не меньше, но это не радует.
  Хотя, что делать в деревне? По большому счёту - нечего, но иногда бывает хорошо просто гулять по улицам и молчать, или беситься и нести всякую невероятно смешную ерунду, или рассказывать случаи из жизни и слушать чужие истории. Всё, как обычно, один и тот же маршрут. Только сегодня вчетвером. Яна увязалась сама и Андрея потащила. Ну и что, жалко, что ли? Или она теперь в полиции нравов работает?
  Тёплый и тихий летний вечер позвал всех на прогулку. То и дело навстречу попадались компании. Вика с лёгким раздражением высматривала в них Вадика. Как ни странно, она хотела его увидеть, точнее, чтобы он увидел её. С Алексеем. И непременно целующимися. Но Вадима нигде не было.
  Вдруг из-за припаркованного автомобиля на ребят выкатилось нечто отдаленно напоминающее собаку.
  Выкатилось, в прямом смысле слова, потому что толстое округлое тельце на коротеньких, кривых ножках передвигаться иначе не могло. Туловище животного было полностью лишено шерсти и обтянуто чёрно-серой, с грязно-розовыми пятнами, кожей. На покрытой складками шее покачивалась такая же лысая голова с сильно выпирающим лбом и торчащими большими ушами. Огромные, абсолютно чёрные глаза, похожие на две маслины, смотрели на ребят. Свисающий изо рта, длинный розовый язык слегка подметал дорогу, собирая на своём кончике влажный песок.
  - О Боже! - в один голос воскликнули девочки.
  - Господь Бог тут ни при чём, - глубокомысленно изрек Андрей.
  - Это от "лукаваго", - добавил Алексей, разглядывая чудо-собаку.
  Создание громко гавкнуло на хохочущую во весь голос компанию и покатилось дальше, даже не пытаясь прикрыть лысым хвостиком толстую попу.
  - Ну и что это за собака, страшилище какое-то! - воскликнула Вика, отсмеявшись.
  - Ага, - согласился Лёшка, - я бы такую не завёл.
  - А мне спаниели нравятся, - вздохнула Яна, - но у папы их не бывает.
  - Что значит: у папы не бывает? - удивился Алексей.
  - У них в питомнике только бойцовые породы и служебные. Казбек, кстати, тоже оттуда. Угораздило папку с ним связаться, чудовище.
  - А мне нравится ваш пёс, был бы у меня такой... - мечтательно вздохнул Алексей, косясь на Вику. Та покачала головой со смыслом: "чокнутый".
  Вадика в тот вечер Вика так и не нашла, а Лёшка так и не решился задать главный вопрос, мучивший его после разговора с Андреем, а может и раньше.
  
  Самый длинный день.
  - Лёша! - бабушка энергично трясла внука за плечо, - Лёша, быстро вставай.
  - А что случилось? - не открывая глаз, парень отвернулся к стенке и натянул одеяло.
  - Лексей! Не шали, вставай, давай!
  - А что случилось? - на автомате повторил он.
  - Ничего не случилось. Я в город еду с Димой и Мариной, землю оформлять, а ты с Ксюшей нянчишься. Вчера же договаривались.
  Лёшка поднялся, протёр глаза. В дверях чулана из-за бабушки выглядывала Ксюша в обнимку с розовой плюшевой лошадью. На ней было ярко-сиреневое, в белый горох платье, кудряшки заплетены в две тугие косички.
  - Понял, - кивнул он и опять откинулся на подушку.
  - Лексей! Паразит ты эдакий, - бабушка в шутку замахнулась на внука зонтиком, - времени мало, живо вставай!
  - Да, понял-понял, ба, - смеясь, он спрыгнул с кровати, быстро оделся.
  - Завтрак на плите, вернусь часам к трём, - сообщила в дверях бабушка.
  - Угу, - кивнул Алексей, умываясь.
  - Что у нас на завтрак? - он заглянул в кастрюлю, - манная каша, Господи, за что? Ксю, садись, кушай!
   Она послушно села за стол:
  - А Игоря можно покормить?
  - Кого?
  - Игоря, - племяшка положила на стол розовую лошадь.
  - Почему Игорь? Я думал, это девочка.
  - Это лошадь И-и-игорь, - с серьёзным видом сообщила она.
  - Значит, это конь, - уточнил Лёшка.
  - Не-е, лошадь. Ты не видишь? Она же розовая.
  Алексей задумался:
  - Ладно, корми свою Игорь и ешь сама.
  Ксюша, недолго думая, макнула морду Игоря в кашу.
  - Ой, ну что же ты делаешь? - он схватил игрушку и начал вытирать полотенцем.
  Ксения невозмутимо зачерпнула полную ложку и, не донеся до рта, опрокинула себе на колени.
  Алексей бросил Игоря и подлетел с полотенцем к девочке:
  - Ты не обожглась? - спросил он, вытирая подол платья, оставил полотенце на коленях племянницы и дал ей ложку поменьше, - кушай, давай.
  Ксюша довольно быстро опустошила тарелку и заявила:
  - А Игорь-то голодная!
  - На, корми, - подвинул он свою тарелку, - я всё равно не буду.
  Подперев щёку рукой, Алексей удручённо смотрел, как Игорь купается в каше, и прикидывал, как потом отмывать Ксюшу и окружающую среду.
  - Всё, наелась! - громко объявила Ксю, подняв лошадь над тарелкой. По локтям девочки стекала манная каша.
  Лёшка осторожно, на вытянутых руках, вынес её во двор, поставил в таз и, сняв платье, начал поливать водой из лейки.
  - Вода холодная. Игорь простудится, - поджала губы Ксения.
  - Ой, блин, - он опустил руку под струйки, - точно холодная. Я сейчас.
  Через минуту Лёшка выбежал во двор с чайником в руке. В лейке с помощью Ксюши весело плескалась вполне чистая Игорь. Чего нельзя было сказать о её хозяйке и воде.
  Алексей снова набрал воды, добавил кипятка и всё-таки намыл девочку. Застирал подол платья и повесил сушиться вместе с Игорем.
  - Я что, так гулять буду, в трусиках? - возмутилась Ксюша.
  - Давай, будем загорать, - предложил Лёшка, расстилая на траве полотенце.
  - Давай, - обрадовалась девочка, - ложись, я буду тебя кремом мазать.
  - А можно без крема?
  Но племяшка покачала головой.
  Пришлось принести крем для рук, с ромашкой (другого у бабушки не оказалось). Потом пришлось снять футболку и сесть на полотенце.
  Лёшка зажмурился, почувствовав, что на его плечо была выдавлена половина тюбика. Вторая половина - для второго плеча. Ксюша заботливо размазала всё это по Лёшкиной спине и заявила:
  - Всё, мне загорать надоело. Там платье уже высохло!
  Платье действительно высохло, а вот спина - нет. Но пришлось одеваться.
  - Игорь хочет мультики смотреть, - мечтательно произнесла девочка.
  - А здесь нет телевизора, - развел руками Лёшка.
  Ксюша нахмурилась:
  - Тогда почитай сказку.
  - А книжек, наверное, тоже нет.
  - Ну и что мне с тобой делать? - она закатила глаза, сложив руки на груди, - о, а давай, теперь ты будешь Игорем.
  - В смысле?
  - Ну, лошадью будешь, а я на тебе покатаюсь. Мы с папой всегда так играем.
  - Ну ладно, - Алексей опустился на четвереньки.
  Ксюша погладила его:
  - Нет, у тебя спина мокрая.
  - Она не мокрая! - возмутился он, - мне её кое-кто кремом намазал!
  - Ты мне сам крем принёс, - невозмутимо парировала Ксения.
  Лёшка с грустью взглянул на часы. Прошёл всего час.
  - Чем же тебя занять? - он почесал затылок, огляделся, - пойдём, я тебе такие штуки покажу.
  Дома Алексей усадил Ксю за стол и поставил перед ней коробку с инструментами.
  - Ой, какие кранты! - хлопнула в ладоши девочка.
  - Кранты? - усмехнулся Лёшка, глядя на отвёртки, пассатижи и пару гаечных ключей.
  - Ну, тут не только кранты, - Ксюша вытащила отвёртку с ярко-зелёной ручкой, - тут ещё буксы! И ещё шпеньки всякие, - малышка набирала в ладошку шурупы разных калибров.
  Пока Ксеня самозабвенно пыталась использовать шпеньки и буксы по прямому назначению, Лёшка решил заняться радиоприемником. Ксю незамедлительно переключилась:
  - А это что?
  - А почему она синяя?
  - А почему круглая?
  - А если он потеряется?
  - А если это сломать?
  На вопросе десятом Лёшка перестал пытаться что-либо объяснить и замолчал. Но Ксения не унималась, задавая вопрос, она сама же умудрялась на него отвечать, с использованием своих собственных словечек. Алексей, давясь от смеха, вытирал слёзы с глаз.
  - Так, ты только ничего не трогай, я сейчас вернусь, - и он выбежал во двор за изолентой.
  А когда вернулся, Ксю с улыбкой протянула ему ладошку с шурупами:
  - А я тебе помогла! - весело сообщила она. Девочка, буквально за минуту, выкрутила буксами все шпеньки, и Лёшка понял, что дедушкиному радио наступили кранты.
  Пока он со вздохами складывал все инструменты обратно в коробку, Ксюша занялась бабушкиной шкатулкой.
  Плоская круглая баночка цвета слоновой кости, с инкрустированным на крышке узором из разноцветных лепестков, давно привлекала внимание девочки.
  Бабуля никогда не разрешала трогать её. Но Лёша - не бабушка, он вообще очень добрый дядя.
  За его спиной, с невозмутимым видом, она подставила стул к комоду, тихонько подвинула шкатулку и открыла крышку. Перед взором предстали настоящие сокровища: разноцветные пуговицы всех размеров, крючочки, бусинки, катушки ниток и прочая мелочь.
  Первыми Ксения вытащила запонки с крупными пластмассовыми "янтарями" и крутилась, поглядывая в зеркало, пытаясь пристроить их на манер серёг. Так и не сообразив, как же их носят, малышка, со вздохом: "Некрасивые", положила запонки обратно. И тут же вытащила маленький красный значок:
  - Ух-ты! - воскликнула она, - вот это красота!
  - Так, а ты что там делаешь? - обернулся Алексей, - тебе это никто трогать не разрешал, - и быстро закрыл крышку.
  Девочка спрятала значок в ладошках.
  - Отдавай, - дядя протянул руку, догадавшись по озорным глазам, что племяшка что-то прикарманила.
  Надувшись, она выложила значок на его ладонь.
  - И правда, ух-ты! - он рассматривал металлический квадратик, залитый ярко-алой эмалью с золотистым узором, выложенным тонкой проволокой. Непрерывная кривая вычерчивала замысловатую фигуру, похожую на песочные часы с нарисованным поверх эллипсом, или на два открытых округлых, толстых клювика, вложенных друг в друга в зеркальном отображении. Чем больше Лёшка смотрел на значок, тем меньше понимал, что же на нём изображено. В чёткости и плавности линий была какая-то магия, гипноз. Картинка менялась на глазах, становясь то песочными часами, то клювиками, то объёмной спиралью.
  И где-то он уже видел этот символ. Совсем недавно... Точно, на воротах "Зари".
  Повертев значок в руках ещё немного, Алексей погрозил Ксю и положил его обратно в шкатулку.
  - Пошли, погуляем лучше!
  Стоило племяшке выйти на улицу, как ей тут же попалась самая большая и грязная лужа. Лёшка мог чем угодно поклясться, что вчера её у дома не было. Ксеня осторожно присела на корточки у края воды, ковыряя палочкой грязь.
  - Только не па...дай! - Лёшка вынул девочку из лужи. Руки были по локоть в грязи, носом она тоже слегка черпнула, а уж про платье и говорить нечего.
  После мытья и стирки Ксю опять осталась в одних трусиках. Вдруг плечики её затряслись, губа задрожала, а глаза заполнились слезами:
  - Игорь утонула! - бросилась девочка к дяде и разрыдалась.
  - Как это утонула? Ты же не брала её с собой на улицу.
  - Нет, брала, - продолжала плакать она, - я её в лужу уронила.
  - Не плачь, сейчас пойду спасу твою... Игорю!
  Лёшка надел на Ксюшу свою футболку и усадил на лавочку у дома.
  В луже лошади не наблюдалось. Алексей обошёл периметр два раза, но Игоря нигде не было. Вздохнув, он разулся и полез в грязную жижу. Согнувшись, по щиколотку в грязи, он старательно искал игрушку. Ксю не смогла спокойно сидеть на лавочке и, улучив момент, когда дядя повернулся спиной, начала принимать активное участие в поисках. Футболка незамедлительно оказалась перемазанной. Не успел Лёшка подбежать к племяннице, как поскользнувшись и взвизгнув, она шлёпнулась на попу, окатив его фонтаном грязи.
  Теперь пришлось стирать две футболки и отмывать два тела. Развешивая бельё на верёвке, Лёшка нос к носу столкнулся с лошадью, которая мирно сушилась и ни в какой луже не тонула.
  - Ой, Игорь нашлась! - обрадовалась Ксюша, - она уже высохла?
  - Высохла... - Алексей аккуратно снял прищепку с уха лошади, погрозил ей кулаком и отдал племяннице. - Так, спокойно, всё хорошо, - прошептал он, посмотрел на часы. Было только одиннадцать. - Бабушка обещала к трём. Всего-то четыре часа продержаться.
  Платье у Ксюши высохло, а в шкафу нашлась ещё футболка.
  - Пошли в огород, будем ягоды есть, - Алексей выбрал, как ему казалось, самое безопасное занятие. Но не тут-то было. Ксю подошла к кусту крыжовника и потянулась за ягодой. Тут же многострадальное платье зацепилось за колючки аж в трёх местах.
  - Ой, меня кустик поймал! - она попятилась, послышался треск ткани.
  - Стой! - Лёшка присел на корточки, аккуратно вытаскивая шипы из платья. На подоле были хорошо заметны три дырки с затяжками.
  - Ксюша, меня мама твоя убьёт!
  - Нет, она добрая, - махнула рукой девочка, - ты только платье зашей.
  Легко сказать. Но Алексей умел практически всё, поэтому примерно через полчаса Ксения вышла в огород в аккуратно зашитом платье. Следы дырок можно было заметить только если знать, где искать.
  - Стой на тропинке, - погрозил пальцем Лёшка, - я сам тебе ягод соберу.
  Она уплела за обе щёки пару горстей малины, смородины, чуть поклевала крыжовник и радостно предложила:
  - Давай в прятки играть.
  - Ну, давай, - согласился Алексей, - давно не играл.
  - Шишел-мышел-пёрнул-вышел, - быстро посчитала девочка, указав на Лёшку, - ты прячешься.
  - Да, а мне бы за такие-то слова, в четыре-то года...
  - Ну что стоишь, прячься, давай! - Ксюша встала руки в боки.
  - А ты хоть глаза закрой или отвернись.
  - Я тогда тебя не найду, - удивлённо заявила девочка.
  Алексей покачал головой и присел на корточки, скрывшись за кустом смородины.
  - Кто не спрятался, я не виновата, - крикнула Ксю и заглянула за куст, - ой, а ты где?
  - Я тут, - тихонько шепнул он из-за соседнего куста. Она рванула туда, а Лёшка гуськом перебрался за бочку, потом за крыжовник, потом опять за куст смородины. Ксюня со смехом и визгом бегала за ним по замысловатому лабиринту из бочек и ягодных кустов. Наконец, не рассчитав траекторию, он сам выскочил перед ней, и Ксю от неожиданности села в траву.
  - Всё, теперь я буду прятаться, - она встала, отряхнулась. - Закрой глаза и считай до миллиона.
  - Так это же нечестно? - смеясь, возмутился Лёшка, - ты не считала и глаза не закрывала.
  - Я маленькая, - отрезала Ксеня, - и до миллиона считать не умею.
  - А если я тоже не умею?
  Она опять закатила глаза:
  - Ну считай, до скольки умеешь.
  Лёшка послушно зажмурился и начал считать. Ксения, топая, как маленький слонопотам, с хихиканьем пронеслась мимо пару раз. Потом всё стихло.
  Алексей приоткрыл глаза. Девочки нигде не было.
  - Можно искать?
  В ответ - тишина. Он заглянул за все кусты, бочки и даже вёдра и слегка заволновался.
  Дошёл до калитки, она оказалась закрыта, а крючок слишком высоко. Ладно, значит, где-то в огороде.
  Лёшка ещё раз обошёл все кусты, но безрезультатно.
  - Ксюша!
  Никто не ответил. В другом конце огорода спрятаться было негде. Справа картошка, прополотая Алексеем лично, а с другой стороны - вишнёвые деревья, траву под которыми ещё вчера скосила бабушка. Девочка бы здесь была как на ладони.
  Лёшка вернулся.
  - Ксюша, - позвал он с тревогой, - выходи, я сдаюсь, ты выиграла.
  - Не могу-у, - она всхлипнула где-то совсем рядом.
  - А где ты? - настороженно замер Алексей.
  - В кастрюле, - послышалось из-за куста.
  Рядом с крыжовником стоял бачок литров на тридцать. Лёшка поднял крышку и увидел свернувшуюся калачиком девочку. Со слезами на глазах она прошептала:
  - Лёша, я застряла.
  Он попытался её вытащить, но не смог. Ни за руку, ни за плечи, ни за талию Ксюша не вытаскивалась. Даже за ногу...
  Алексей вспомнил, что в детстве читал историю о девочке, которая тоже в бачке застряла. Но тогда ему это показалось неправдоподобным.
  Ну зачем девочке в бачок залезать? Быть такого не может. Может... А как же её вытащили?
  - Ксюшенька, - Лёшка присел рядом, - а как же ты туда убралась?
  - Я села на корточки, ноги подогнула, повернулась и крышкой накрылась.
  - Нет, я не понял. Ты мне покажи.
  - Ну, вот так повернулась, потом села... Ой! - Ксюша с улыбкой села, - и ноги вот так убрала, - малышка, смеясь и хлюпая носом, поочередно выставляла и убирала ноги, сидя в бачке.
  Лёшка с облегчением вытащил её, а она хитро прошептала:
  - А ты меня не нашёл, можно я ещё раз спрячусь?
  - Нет уж, хватит.
  Алексей аккуратно поставил девочку на землю. Потому что, дыхание перехватило и сердце вдруг замерло на бесконечные секунды.
  По тропинке, улыбаясь, шла Вика. Её белоснежный сарафан просто светился на солнце. Нет, она вся светилась, и всё вокруг тоже. Ей только крыльев за спиной не хватало, ну или нимба над головой.
  - Привет, - обняла она Лёшку.
  - Ангел пришёл меня спасти? - прошептал он.
  - Спасти? От кого?
  Из-за его ноги выглянула Ксюша:
  - Это от меня, наверное, - хихикнула она.
  - Привет, Ксюшенька, - Вика присела, обнимая девочку.
  - А это Игорь, - Ксю подняла с тропинки розовую лошадь. - А Лёшка в тебя влюбился, - громко зашептала она на ухо Вике, хитро поглядывая на дядю.
  - Ксюша, - с деланым возмущением вздохнул он и повернулся к Вике, - слушай, мне её надо занять часов до трёх, пока Димка с Маринкой не вернутся. А то я уже за...
  - Ксюша, у тебя лошадка не проголодалась? - Вика присела на корточки, срывая травинки.
  - Да, ей уже давно пора обедать.
  - Давай, нарвём ей вкусной травки, покормим и уложим спать.
  - Давай, - обрадовалась малышка.
  - Смотри, она очень любит клевер, но только розовый, а лопухи совсем не ест, они горькие.
  - И крапиву тоже не ест.
  - Вот объясни, почему Игорь - лошадь? Почему не конь? - спросил Лёшка у Вики, когда та поднялась с коленок.
  - Ты не видишь? Она же розовая, - не задумываясь, ответила она.
  - Умом вас женщин не понять.
  Пока Ксюша ползала по траве и собирала клевер, Алексей, обняв Вику, прошептал:
  - Ты не представляешь, как я соскучился.
  Она слегка отстранилась и нахмурилась, разглядывая его шею, а потом удивлённо подняв бровь, спросила:
  - А это что?
  Лёшка провёл ладонью по шее:
  - Ну, грязь, - вздохнул он, - я, вообще-то, весь в ней был, спасибо крошке Ксю!
  - Ну ладно, - усмехнулась девушка, - а почему тогда у тебя футболка наизнанку надета, и ещё... - Вика, загадочно улыбаясь, приблизилась к уху и прошептала: - ромашкой так сильно пахнет?
  Алексей открыл было рот, но пока думал с чего бы начать жаловаться, его опередила племянница:
  - Лёш, я опять платье испачкала, - она расправила подол. На сиреневой в белый горох ткани были хорошо видны ярко-зелёные полосы от травы.
  - Ну нет, четвёртую стирку я не хочу, - Лёшка поднял глаза к небу.
  - А может мне уже другое платье надеть? - надула губки Ксения.
  - А где же его взять?
  - Так в сумке! Мне мама целую сумку дала.
  Слов у Алексея не нашлось, одни звуки. Зато в сумке, спрятавшейся под креслом, нашлись парочка платьев, кофта, колготки, книжка со сказками, карандаши и раскраски, мыльные пузыри и ещё много всего, что могло бы значительно облегчить жизнь в эти четыре часа.
  Ксюша переоделась и забралась на диван. Слушая про принцесс и розовых пони, она мирно засопела, прижавшись к Викиному плечу.
  
  Оказывается, невыносимо тяжёлые положения могут настигнуть в самый неподходящий момент. Разве можно спокойно сидеть и смотреть, как самая красивая девушка на земле старательно, с выражением читает детскую книжку для твоей племяшки? Смешно морщит нос и заправляет светлую прядку за ухо. И украдкой поглядывает на него. А Ксюша уже вовсю сопит. И вы почти наедине. И это самое "почти" - спасательный круг. Лучший стоппер для любых мыслей, что невольно, сами собой возникают в подобных обстоятельствах.
  Стоит только поцеловать её сейчас, и он не сможет остановиться. Их двоих унесёт ураганом, смоет цунами, они рухнут в пропасть... Они окажутся в том месте, в котором уже давно каждая ночь превращается для него в невыносимую пытку.
  Так, хватит. Лучше вспомни раскладку кодировки цветов на Лиспе, а потом на Питоне и на Сишке для контрольного... И только попробуй ошибиться.
  А у Димана надо будет потом спросить кое-что.
  
  Часа через полтора Димкина "Ауди" остановилась у калитки. Марина и Людмила Сергеевна вышли из машины с небольшими сумками в руках, а Диман, открыв багажник, выгружал один за другим огромные белые пакеты.
  - Вот, продуктов закупили, - бабушка, охая, вошла в кухню и присела у стола. - Ну, как вы тут?
  - Нормально, - невозмутимо ответил Алексей, - вы всё оформили, или ещё ехать придётся?
  - Слава Богу, всё, - вздохнула старушка, - ещё одной такой поездки я не выдержу. Жара, пробки, а там, в конторе одна нервотрёпка, - она махнула рукой, - даже и не спрашивай, Дима и то устал.
  - Ещё как! - Диман, пыхтя, протиснулся в дверь и аккуратно поставил на пол все шесть пакетов, что принес за раз. Несмотря на его аккуратность, в одном из них что-то недвусмысленно дзинькнуло.
  - За решение вопроса, - развел он руками, - небольшой фуршет, - и, скривившись, взглянул на брата, - Лёх, я правда устал, отвезёшь нас потом домой, а?
  - Ноу проблем, - пожал он плечами и не смог сдержать довольную улыбку, заметив, как округлились глаза Вики, когда она услышала Димкину просьбу.
  Как по мановению волшебной палочки, а на самом деле - руками Маринки, бабушки и Вики стол начал накрываться, а пакеты - опустошаться.
  - Прошу всех к столу! - скомандовал Димка.
   Проголодались и устали все, поэтому никто особого приглашения ждать не стал.
  - Ну, за удачное оформление наследства!
  Стук вилок и звон ещё кое-чего разбудил Ксюшу, и она тихонечко приоткрыла дверь. Потирая глаза, уселась к маме на колени, мимоходом заправляя в рот кусочек ветчины.
  - Ты водишь машину? - прошептала Вика Лёшке на ухо.
  - Ну да, - кивнул он, - прав только пока нет. Всё благодаря шко...
  - Ой, не продолжай, всё понятно, мой парень - супермен, - саркастически хмыкнула она.
  - Ну, почти... А это плохо?
  Вика не успела ничего ответить, их разговор прервался громким храпом Димки. Он, сложив руки на груди и склонив голову, умудрился уснуть прямо за столом.
  - Мам, - громко прошептала Ксюша, - а папа спит!
  - Ох, ты батюшки, - запричитала бабушка, - как разморило-то.
  - Лёш, - Маринка грустно посмотрела на него и протянула ключи, - отвези его домой, пожалуйста, а мы потом сами придём, прогуляемся заодно.
  Лёшка молча пошёл заводить мотор.
  Димка с наигранным опьянением махал руками и требовал "продолжения банкета", пока Лёшка и Маринка вели его до машины. Со вздохом: "Лёлик, только без рук" он, подогнув ноги, уместился на заднем сидении, и скомандовал: "трогай!". Промычав что-то, чего не понял никто из присутствующих, он продолжил: "третья улица строителей, дом три... третий подъезд, третий этаж..." На этом цитаты советского кинематографа иссякли.
  У ворот Димкиной крепости Лёшка притормозил, прикидывая, как бы поаккуратней заехать в гараж.
  - Лёх, не парься, я сам её поставлю, у меня там света нет, - сзади сидел совершенно трезвый брат.
  - Ну ты клоун, - хмыкнул Лёшка, выходя из авто.
  Димка виртуозно заехал в гараж.
  - Спасибо, братишка! - похлопал он Лёшку по плечу и запер дверь.
  - Спасибо в карман не положишь, - мечтательно произнёс Алексей.
  - Ну и ну, - усмехнулся Димка, - чего же тебе надо?
  - Дим, надо кое-что, и не потому, что я тебя привёз, а просто надо...
  - Ну, говори.
  Алексей вздохнул, сунул руки в карманы, а Димка сразу понял, что брат волнуется. Привычки выдавали Лёху с потрохами, Димка его читал как открытую книгу.
  - Надо одну вещь... может не одну, может пару-тройку, - брат с надеждой взглянул на брата: "может, сам догадается". Димка догадался, только виду не подавал. Его забавляло зрелище смущённого, даже растерянного и потому начинающего злиться, младшего братишки.
  - Ладно, - сжалился над ним Димка, - а в магазине здесь, не продают, что ли?
  Лёшка помотал головой.
  - Пошли.
  Напевая себе под нос что-то несуразное, Димка делал вид, что копается в тумбочке у кровати. Сегодня у него было не в меру хулиганское настроение, и Лёшка уже жалел о своей просьбе.
  - Лёх, я забыл, что я ищу? - с хитрой-прехитрой улыбкой Диман повернулся к нему.
  Алексей с укором посмотрел на брата. Тот, делая вид, что не заметил ничего особенного, продолжил:
  - Ты сам-то помнишь, как это называется?
  - Презервативы, - процедил сквозь зубы Лёшка.
  - А точно, вот же они, держи! - Диман, без предупреждения, не оборачиваясь, запустил через плечо целую пачку.
  Реакция Лёшку не подвела, он ловко поймал небольшую коробочку, просто подняв руку, и быстро убрал в карман.
  - Знаешь, - посмотрел на него Димка, - у меня в семнадцать лет не было старшего брата, и отец в постоянных командировках. Посоветоваться было не с кем. Мои друзья, как и я, учились на своих ошибках, во всём. И с шестнадцати лет у меня в кармане тоже "пара-тройка" лежала. Очень долго лежала... - Димка присел на диван. - Мой совет: не торопись, если не знаешь, что будет дальше.
  - Знаю, - тихо ответил Лёшка, - поэтому и не тороплюсь.
  Ещё полтора месяца лета, но Алексей уже задумывался о перспективах, и они его совершенно не радовали. Тем не менее он привык быть готовым ко всему.
  - Ладно, теперь я точно - спать, - промычал Диман, укрываясь пледом, - пока ураган Ксения не обрушился на побережье моего дивана.
  
  Ураган, по имени Ксения, носился по лужайке вокруг дома. Маринка, Вика и бабушка сидели на крыльце. Увидев Лёшку, они с загадочными улыбками переглянулись, а Вика, прикрыв рот ладонью, тихо засмеялась. Собственно, понять это можно было только по едва вздрагивающим плечам девушки. Она держалась изо всех сил.
  Алексей остановился, с подозрением разглядывая троицу.
  - Лексей, - начала бабушка, подавив улыбку, - ты почему иголку с ниткой на место не убрал? И под столом почему куча шурупов рассыпана? И бачок за крыжовником валяется?
  - И платье у Ксюши грязное? - добавила Марина, пытаясь не расхохотаться.
  Лёшка нахмурился, постоял, помолчал немного, поглядывая исподлобья на женщин:
  - Ксю всё рассказала?
  Вика кивнула.
  - Ну, я же говорил, у нас всё нормально, - развёл он руками, - и нечего прикалываться, справился же.
  - Молодец! Спасибо! - в один голос искренне воскликнули Марина и бабушка.
  До неприличия гордый собой Лёшка удалился в сопровождении всё ещё хихикающей Вики. Их ждал тёплый вечер, знакомая дорога и поце... разговоры.
  
  А за ужином Лёшка вдруг вспомнил про значок.
  - А, так это дедушкин, - призналась бабушка, - с работы.
  - А кем он работал на "Заре"?
  - Сторожем. На вахте сидел. До самого закрытия.
  
  
  Три заката.
  Солнце только начинало клониться к западу, отпуская зной погулять с лёгким ветром. Нежные лучи просвечивали сквозь ветки старых лип, играя бликами на зелёной траве у Лёшкиного крыльца.
  - О чём ты думаешь? - осторожно спросила Вика, наблюдая, как он молча вертит в руках маленький, красный значок.
  - Вот об этом, - он протянул ей ладонь, - смотри, символ, как на воротах завода. Ты знаешь, что это?
  - Нет. Я вообще понять не могу, как на это смотреть. Она на глазах меняется, спираль... или лепестки...
  - Это первая любовь всех радиофизиков. Фигура Лиссажу.
  - Кого?
  - Лиссажу, французский физик... не важно. Это линия - отображение радиоволны на экране осциллографа, - он нахмурился, взглянув на наигранно-скучающее лицо Вики, - понятно... Просто это никакого отношения к колбасе иметь не может. Не пойму, откуда у мясокомбината этот... - Лёшка задумался и вдруг выдал: - логотип! Ну, или как там раньше это называлось.
  - Не знаю, - пожала плечами Вика, - может, они не знали, что это за фигура... Просто красивый узор?
  
  Солнце спустилось ниже, лучи его пожелтели, ярко освещая лёгкие пушинки, пролетающие в воздухе и мошкару, кружившую столбиками над прудом.
  Вика смотрела на солнце, а Лёшка любовался бликами на её светлых волосах и зелёными искорками в серо-зелёных глазах.
  - А о чём думаешь ты? - спросил он.
  - О солнце.
  - О солнце?
  - Ну да, я люблю смотреть, как оно всходит и садится, такой момент один раз в сутках бывает.
  Лёшка задумался и вдруг предложил:
  - А спорим, не один?
  - Это как?
  - Не веришь? - он с загадочно-хитрой улыбкой смотрел на неё.
  - Нет... - неуверенно помотала она головой.
  - Я тебе докажу. Только надо очень быстро к Диману сбегать. Пойдём, - и он потянул её за руку.
  Лёшка оставил Вику у ворот Димкиного гаража, а сам скрылся в доме. Через пару минут он вышел, лихо крутя на пальце ключи от "Ауди".
  - Мы куда? - спросила Вика, усаживаясь на переднее сиденье.
  - Много вопросов задаёшь, детка, - усмехнулся он, заводя мотор.
  Вика рассмеялась.
  Вот уже с парнем на машине катаюсь. Да, а за рулём он нереально круто выглядит.
  Плавно переваливаясь по просёлочной дороге, "Ауди" аккуратно вырулила на Трассу. Солнце тут же залило салон сквозь заднее стекло. По радио после позывных "Европы плюс" заиграла нежная, знакомая мелодия, танцевальная и романтическая. Как ни пытался Алексей вспомнить название группы, его, что называется, заклинило. Он знал, что это итальянский проект, что композиция - суперхит этого лета, а вокал принадлежит какому-то финну, хотя тембр голоса больше похож на женский, но кто эти ребята, так и не смог вспомнить. Зато слова, которые Алексей с лёту перевёл в голове, оказались в тему: "Улететь далеко и догнать солнце".
  Он остановился на перекрёстке, как раз у дома Стасика, и скомандовал:
  - Выходим.
  Похлопал по багажнику рукой, приглашая Вику присесть.
  - Смотри, раз, - кивнул он на ослепительный шар, уже коснувшийся далёкой, зелёной горы. Лучи танцевали в ритме музыки из авто, вытягивались золотистыми стрелами. Солнце слепило глаза, меняло цвет, становилось то пронзительно-зелёным, то тёмно-малиновым, оставляя яркие пятна на сетчатке. Небо из электрически-белого превращалось в золотисто-персиковое. Оно остывало, отпуская солнце за горизонт. В тот миг, когда последний луч померк, Лёшка махнул рукой:
  - Поехали, быстро!
  За полминуты он поднялся до середины горы. Здесь солнце снова висело над горизонтом, как спелое яблоко. Также завис танцевальный бит трека, уступив место проигрышу с волнующим вокалом. Над горизонтом острая царапина от пролетевшего реактивного самолета светилась белым пламенем. Пылающий диск плавно, но неумолимо опускался за далёкий холм, позволяя ему откусывать по кусочку от нижнего края, рассыпая и теряя лучи.
  - Два, - шепнул Лёшка, когда последний луч исчез, сверкнув острой иголкой над горизонтом. - Быстрее, а то не успеем!
   Пока машина легко и плавно поднималась в гору, Вика обернулась назад. Солнце нехотя и недоумённо выплывало обратно, с лёгким осуждением поглядывая на неё. В мелодию вернулся вихрь ритма, увлекая в танец, или в погоню за солнцем.
  На вершине, опять сидя на багажнике, Лёшка, указав пальцем на светило, только-только обжигающее горизонт, выдохнул:
  - Три.
  На этот третий раз Вика ощутила, что уже не солнце опускается вниз, а сама планета опрокидывается, медленно отворачивается, укрываясь одеялом заката.
  Незаметный, быстрый и неумолимый ход Земли - основа восприятия времени нашего мира. Чуть больше трёх минут, и день сменила ночь. Вот она граница, настоящая точка отсчёта новых суток.
  - Ну как? Доказал? - услышала Вика у самого уха и почувствовала нежный поцелуй.
   Здесь, на самом верху кружил ветер, и кружилась голова, но не от высоты, а от близости Алексея, и от его смелости. Целуя Вику, он позволял себе немного больше, чем она ожидала, но меньше, чем хотела.
  Дыхание замирало от прикосновения рук, от страха, что он пойдет дальше, от сожаления, что остановился. Вслед за его ладонями по телу пробегала дрожь.
  Вика сидела на краю багажника авто, допустив Алексея ближе, чем было возможно, чтобы не потерять голову. Она не могла понять, кто кого крепче держит. Она ли, обняв его руками за шею, или он, горячими ладонями прижимая её к себе.
  Алексей остановился и медленно выдохнул. Вика посмотрела на него. Он с закрытыми глазами нежно гладил её шею и затылок. А это были уже не просто поцелуи, всё несколько серьёзней?
  - У нас все серьёзно? - услышал он её дрожащий шепот.
  - Да.
  - Насколько?
  - Абсолютно.
  - Тогда почему... ты остановился?
  - Ты хочешь продолжения?
  - Да... Но не здесь, не сейчас и не так...
  - Аналогично...
  Он снова выдохнул, открыл глаза и, как ни в чём не бывало, продолжил:
  - Ладно, поехали домой. Надо машину в гараж поставить, пока светло, а то Диман всё с электрикой парится, у него там темно... очень.
  Отсутствие света в Димкином гараже было единственным пришедшим в голову предлогом закончить эти сводящие с ума поцелуи. Алексей прекрасно представлял, какая долгая и бессонная ночь его ждёт. И двойная норма отжиманий, чтобы напрочь вырубиться, сегодня может и не помочь. А все из-за её слов о продолжении. А его, наверное, не будет нигде, никогда и никак...
  
  Вике тоже было не до сна. От одних воспоминаний тело волнами накрывал озноб, а дыхание перехватывала занывающая тоска от отсутствия ЕГО рядом. Что-то надо было решить или на что-то решиться. И решение было принято.
  А вот Алексей на удивление быстро уснул. Только проснулся ровно в полночь от ясной и чарующей мысли сквозь сон. С определённой точки зрения, они сегодня пару раз поворачивали время вспять, поднимали солнце из-за горизонта, видели восход на закате. Субъективный временной континуум, фейковая машина времени.
  
  Букет свежесорванных планов.
  Небо с утра хмурилось. Из-за леса выглядывала сиреневая туча, глухо погромыхивала, недвусмысленно намекая на осадки.
  Ни у кого из друзей сомнений не было, что поездка снова откладывается, и все занялись своими привычными делами. А туча поворочалась, поворочалась, да и исчезла, растворившись под жаркими лучами июльского солнца. Но настроения уже не было, особенно у девчонок. И каждая отправилась по своим делам, то есть, по своим мальчикам.
  - О, Ксю свою... Игоря забыла! - Лёшка чуть не сел на игрушку, валяющуюся в кресле с позавчера.
  - Давай отнесём, - предложила Вика. Она обрадовалась, что нашла отличный повод вытащить Алексея на улицу.
  - Ага, сейчас, только закончу кое-что, - он подвинул дедушкин приёмник и начал возвращать на место все шпеньки, собранные под столом. - Не уверен, что он вообще когда-нибудь заработает.
  - А зачем он тебе?
  - Не знаю. Когда вижу неработающую технику, руки чешутся её починить.
  Вика молча присела в соседнее кресло. От скуки стала листать забытый Марго журнал. Перевернула несколько страниц и тихо прошептала:
   - ...мужчины, поддавшись воле чувств, превращаются в... Чушь какая-то! - она со вздохом отложила глянец.
  В кого превращаются мужчины, я, похоже, не узнаю никогда, - подумал про себя Лёшка, - придётся самому прочитать. А то превращусь, ненароком. Нет, я не понял, - покачал он головой, - почему?
  - Что "почему"?
  - Почему он работать не хочет? Конденсаторы заменил, схему перебрал, контур работает... Что ему надо?
  - Отстань от антиквариата, - рассмеялась Вика, - просто похорони его.
  - Нет, это дело чести. От меня ещё никто не уходил...
  - Неразобранным... - прошептала себе под нос Вика.
  - Это дедушкин. А радио, насколько я помню, было главным в жизни деда. И совершенно непонятно, почему этот антиквариат, как ты выразилась, не ремонтируется, - искоса взглянул на неё Лёха, - с вашим ведь всё получилось, а там ситуация была гораздо хуже.
  Действительно, Лёшка ещё позавчера торжественно водрузил на место очередной починённый радиоприёмник к великой радости Викиного деда. А вот с собственным наследством что-то не заладилось...
  Вика подошла и посадила Игоря на его плечо:
  - Я хочу домой, - пропищала она кукольным голоском, - а Вике надоело смотреть на твой затылок.
  - Эх, пошли, - Лёшка снял лошадь с плеча, и погрозил пальцем приёмнику, - а ты никуда не уходи.
  
  Диман валялся под машиной.
  - Привет, - присел рядом Лёшка.
  - О, привет, давай сюда, поможешь, - донеслось из-под авто.
  - Не-е, - протянул Алексей, - я не автомеханик. Ковыряйся сам.
  - Ну, тогда ходи пешком. Тоже сам.
  - Да? А что у тебя там случилось? - с искренним интересом Лёшка полез под машину, напоследок грустно взглянув на Вику.
  - Дим, ты чай будешь? - на крыльцо вышла Марина.
  - Не-а, времени нет, надо срочно всё закончить и по делам, в город, - послышалось из-под "Ауди".
  - Привет Марин, а мне чай можно? - оттуда же.
  - Ой, я вас не видела. Вик, пошли чай пить, а они пусть пока поваляются.
  На кухне Ксения уплетала за обе щёки торт и была почему-то в зелёнке.
  - Комары покусали? - предположила Вика.
  - У нас ветрянка. Ты, кстати, болела?
  - Да.
  - Тогда садись за стол. Не заразишься. А то чем старше, тем хуже протекает, я сама в десять лет заболела, неделю с температурой лежала, - Маринка разлила чай и присела рядышком с дочкой, гладя её по голове, - а Ксюша легко переносит, только где она её подцепила, ума не приложу.
  - Ксюша, а ты Игоря забыла, - Вика протянула девочке игрушку.
  - О, Игорь нашлась, - обрадовалась девочка. - Проголодалась? - и тут же макнула морду лошади в крем.
  - Ксюша, - Марина протянула полотенце, - вытирай.
  В открытое окно впорхнула птичка. Словно попугай, уселась на плечо Маринке и начала перебирать волосы, весело дрыгая хвостиком.
  - Трясогузка! - вытаращила глаза Вика.
  - Ваша спасённая, - улыбнулась Маринка, - летает вовсю, соскучится - возвращается. Тут у неё всегда есть что поклевать, - и Маринка поднесла к клювику птички блюдце с пшеном.
  Вика просидела в гостях с полчаса, поиграла с Ксюшей и Игорем, поболтала с Маринкой и, потеряв надежду на возвращение Лёшки, отправилась домой.
  Проходя мимо машины с двумя парами ног, она печально вздохнула:
  - Пока?
  - Ага, - так же грустно ответил ей Лёшка, - я вечером приду, как обычно.
  
  Янка с Андреем куда-то пропали. И их велосипеды тоже.
  "Похоже, у них всё получилось и без романтического свидания. Обидно даже, такая идея была...", - Вика в задумчивости сидела на лавочке.
  Стасик с Валеркой визжали, раскачиваясь на самодельной тарзанке перекинутой через ветку берёзы. Смех мальчишек звонко разносился по улице и оттенял грустное настроение Вики, даже раздражал.
  Стасик на люстре, - вздохнула она про себя. - Интересно, она Андрею тоже про свою ботанику втирает?
  Вскоре парочка вернулась. Счастливые, будто в лотерею миллион выиграли.
  - Что, катались? - прищурилась Вика.
  - Ну да, - кивнул Андрей, - показывал Яне, где мы прошлый год с Деном рыбачили.
  - А, это теперь так называется? - настроения у Вики не было, и она решила его испортить и всем остальным.
  - В смысле? - нахмурился Андрей.
  - Не обращай внимания, - вмешалась Яна, - правда, катались до Озёрицы, там места красивые, пофоткались немного... А ты что злая такая?
  - Я не злая, я грустная, - буркнула Вика и ушла домой.
  
  А вот этому уже несказанно обрадовались и Стасик и Валерка. Ещё бы, злобная сестрища перестала их пасти и наконец ушла с наблюдательного поста на лавочке. И теперь можно беспрепятственно снова отправиться в путешествие. Антипутешествие!
  Ведь прошлый раз миссия оказалась провалена, в прямом смысле слова. Но теперь-то они всё знают, больше в колодцы-ловушки не попадутся.
  Стасик едва ли не наизусть выучил статью про эту аномалию. Ребята были абсолютно уверены, что их телепорт именно такой объект. И устроен именно так.
  Пока есть достаточное количество энергии, он работает как телепорт, а когда ресурс выработан - становится такой штукой... Такой интересной, но совершенно бесполезной штуковиной. Полуперенос, как написано в той статье, предполагает не перемещение в пространстве, а зависание в некотором безвременье. Или даже в мире с обратным ходом времени. И всё вокруг становится анти... Антивремя, антиматерии, антиэнергия. Хоть бы одним глазком на это дело посмотреть.
  И, кстати, нечто подобное написано было и в той тетрадке, с которой носились, как с великим талмудом и Вика и эта Ульяна. Ну прям, один в один описание. Наверное, девочка тоже эту статью читала. Валерка не успел дочитать, а Стасик только обложку видел. Хозяйка забрала свою недописанную книгу.
  Придумано - сделано. Велосипеды снова брошены у пруда, а Валька и Стасик самоотверженно вышагивают по владениям временной аномалии. Вон и сгоревшая берёза виднеется, а за ней вышки ЛЭП. Только ни одного намёка на дождь. Ясное, голубое небо, ветерок закручивает на суходоле маленькие смерчики пыли.
  А позади сверкает на солнце Холодный пруд.
  А на берегу странная компания. Издалека плохо видно, но Валерка точно узнал Лёшку и Андрея. А с ними трое взрослых незнакомых мужчин. И собака Янкина... Вот чудеса-то, и откуда они там взялись? Только что не было ж никого.
  Сразу стало понятно, что происходит что-то совсем нехорошее. Один из мужчин держал за плечи Андрея, а другой - Лёшку. Третий что-то спрашивал с них, вытянув руку в сторону пса. На солнце поблёскивал чёрный металл.
  У мальчишек перехватило дыхание. Это точно был пистолет.
  - Ой, беда, - присел на корточки Стасик, обхватив голову руками.
  - Давай как-нибудь поможем!
  - А ты Супермен или Бетмен?
  - Но там же Лёшка!
  - Вот именно, сам справится, он сильный.
  - А нам что делать?
  - Ничего, смотри-ка!
  Тот, что с пистолетом, кивнул своему напарнику. Он легко, словно игрушку, толкнул Алексея вперёд. Неуклюже, широко раскинув руки, Лёшка повалился в траву. Грубым рывком его подняли, и мальчишки увидели, как у самого сильного и смелого парня дрожат и подгибаются ноги. У Андрея вздрагивали плечи, и до мальчишек будто бы доносились жалобные всхлипы.
  Это было так дико и жутко, так непривычно видеть старших парней в таком жалком состоянии, что мальчишки не верили своим глазам. Но пришлось поверить, когда они увидели пистолет у виска Алексея.
  В эту самую секунду Казбек отчаянным рывком бросился на мужчину. Валерка даже зажмурился и уши зажал, чтобы не слышать выстрела. В гудении прижатых к ушам ладоней оглушительно билось сердце.
  Стасик больно толкнул его в плечо: - Смотри скорее, - пришлось убрать руки и открыть глаза. Участники этого странного спектакля поменялись ролями. Те два мужчины, что только что держали парней, валялись, скорчившись, на траве. Казбек, оскалившись, стоял рядом с их главарём. А тот сидел, опустив плечи под прицелом пистолета в руках Андрея. Лёшка, чуть наклонившись, что-то спрашивал. И сложно было поверить, что это те же самые парни, что ещё несколько секунд назад тряслись от страха.
  Ветер донёс обрывки разговора:
  - Девчонки где?
  - Ещё раз... Свёрток под трекером. Я ... всё равно найду... А вы своих... - мужчина держался за горло, видно, что пытался вдохнуть, но безуспешно, - никогда ... не найдёте...
  - Я ничего не понимаю, - вполголоса заявил Стасик.
  - И я, - поддакнул Валерка.
  А по просёлочной дороге, прыгая на ухабах нёсся новенький ПАЗик. У пруда притормозил и из него словно высыпались чёрные муравьишки. И воздух наполнился ломаным нагромождением эха из громкоговорителя.
  
  Наблюдая за странной сценой на берегу, мальчишки не сразу заметили, как потемнело небо, как из пространства вдруг словно вытянули краски. Всё вокруг будто превратилось в старое чёрно-белое кино. И даже изображение сбивалось и подрагивало, как от дефектов на киноплёнке.
  И почти сразу на пацанов обрушился ледяной ливень с градом. От неожиданности они так и застыли, открыв рты. На берегу пруда уже никого не было, как не было и никаких следов разборки.
  - Да что за финики?! - в один голос воскликнули мальчишки.
  - Что это происходит? - зубы Стасика стучали. - И голова опять раскалывается. Снова телепорт?
  - Ага, всё тело колет. И ноги отнимаются.
  - Сил стоять нет, думай скорее, о чём-нибудь!
  - Думаю! Домой хочу! Ничего не выходит.
  - У меня уже в глазах темно, как же спать хоче... - Стасик успел сесть в траву, а Валерка со стоном просто свалился рядом.
  
  По щеке кто-то ползал. Было щекотно и горячо от солнца. Беззаботно звенел жаворонок и ближний лесок успокаивал мерным шелестом листвы.
  Валерка открыл глаза и резко сел. Над головой раскинулось абсолютно безоблачное небо, ветер так и прогуливался по сухому лугу. Не было ни следа от дождя. Неужели они так долго проспали?
  Стасик тоже пришёл в себя и с удивлением осматривался:
  - Ого, сработало, - голос у мальчика был слегка охрипшим.
  - Чего сработало? - Валька недовольно потирал перегретую солнцем щёку.
  - Нет, ты видел?! Случился этот самый полуперенос! Мы были в антимире!
  - И чё? Ничего особенного я не видел. Только голова болела и дождь холодный.
  - Ты не понимаешь? Это был антидождь! Антиград! Антимир! Мы были на изнанке. Время вспять шло!
  - Ага, заметно. Ты даже помолодел, - прищурился Валька.
  - Что правда? - Стасик выпучил глаза.
  - Да, разговариваешь теперь как детсадовец!
  Стасик насупился.
  Что поделать, если товарищ ничего не понимает? А он вот точно знает, что произошло. Там, в статье всё подробно описано. И про дождь - неизменный спутник переносов во всех вариантах, и про слабость и боль во всём теле, потому как неприспособлены человеки к таким... геомет... геофизическим параметрам среды, и про то, что обязательно в конце концов уснёшь, а проснёшься в своём мире. А сколько ты пробудешь в этом антимире, зависит от индивидуальных особенностей организма. Кто выносливее - тот дольше сможет. Эксперимент даже готовили. Допуск давали после тренировок, похлеще чем у космонавтов. Но, к сожалению, всё закрылось и никакого эксперимента не состоялось.
  Только кому это интересно, кроме него - Стасика?
  
  - А что теперь телепорт не работает? - спросил Валерка по дороге домой.
  Стасик нехотя, словно оказывая великую услугу, принялся умничать:
  - Понимаешь, она потратила запас энергии. Ей нужно восстановить силы. Пока будет только так.
  - Долго?
  - Кто ж знает? Может до следующего года, а может несколько лет пройдёт.
  - А что это такое творилось на пруду? Куда они все делись?
  - Знаешь, я думаю это снова был мираж. Аномалия иногда показывает, что было или что только будет.
  - Значит, Лёшке и Андрею всё это ещё предстоит? А что за дядьки?
  - Почём я знаю? Но если увидим их - сразу пацанов предупредим.
  
  Разошлись по традиции молча. Ничего же не было, вот и говорить пока не о чем. Вот когда будет, тогда и поговорим.
  Строгая бабушка заставила беднягу Стасика во дворе убираться.
  А Валька опять ухватился за свой Тетрис на крылечке, на диванчике.
  
  Миссия выполнима.
  А вечером пришёл Лёшка, принёс хорошее настроение.
  А прогулки вчетвером стали превращаться в традицию. Ну и хорошо, оставаться с Лёшкой наедине стало теперь заманчиво-опасным делом.
  А ещё в тот вечер Вика увидела Вадима. Мельком, издалека. Но они обменялись взглядами и думали друг о друге ещё некоторое время. Кто-то меньше, кто-то дольше...
  Только Вадику в тот вечер было, по большому счёту, не до Вики. Нет, его, конечно, разозлила её ехидная, но такая красивая улыбка.
  И зачем она его дразнит? Смотрит так, губу закусив, а сама к этому прижимается. А он вообще ничего не видит и не понимает. Не понимает, что за счастье рядом с ним... И Андрей тоже... крутой, типа. Посмотрим кто кого, хм-м, если сунется куда...
  Вадик грустно усмехнулся, потёр лоб и присел на корточки, провожая взглядом весёлую компанию.
  Сегодня у него была важная миссия, выполнимая и интересная.
  - Чё, какие планы на вечер? - подошёл один из товарищей.
  - Закурить есть? - не поворачиваясь, небрежно спросил Вадик.
  - Держи.
  - Благодарю.
  Вадик закурил, искоса внимательно посматривая на друга: "Посвящать ли его в свои планы? С Пахой-то проще было бы, он исполнительный, хоть и туповат. Да вот не задача, малость перебрал вчера, болеет. Витёк соображает быстро, только в свою пользу. Ладно..."
  - Тут дело одно есть, - начал со вздохом Вадик, - надо мобилу отжать.
  - О, мне это нравится, - потёр руки Витька.
  - Да погоди ты. Не совсем отжать, позвонить только.
  - Ты чё? Сигареты - стреляешь, мобилу - позвонить.
  - Я смотрю, ты припух слегка? Сказал только позвонить, значит так надо, - Вадика слегка перекосило от наглости товарища, но не объяснять же ему всю схему, тем более, он и сам не в курсе, что там Василичу в голову взбрело.
  - О, клиент на горизонте, - прищурился Вадик, вглядываясь в конец улицы.
  - Этот, что ли? - Витёк рассматривал какого-то худощавого паренька.
  - Не-е, вон "Властелин колец" рулит.
  - Кто?
  - Ауди срисуй.
  - А чё ты про кольца сказал? - растерялся Витька.
  - Книжка такая есть, - Вадим снисходительно посмотрел на друга, - может, когда-нибудь прочитаешь. Так, ладно, всё по старой схеме, если что не по плану, тогда впрягайся.
  - Без базара.
  Витёк остался сидеть на корточках, а Вадик, разминая затёкшие ноги, неторопливо направился навстречу автомобилю. Он шёл по самому центру дороги, в упор глядя сквозь лобовое стекло.
  Машина двигалась медленно, водитель берёг подвеску. А ещё он просто-напросто устал. На этой неделе ему часто приходилось ездить в город по делам.
  Метров за десять до бампера Вадик остановился. Машина притормозила. Парень начал медленно подходить, не сводя глаз с водителя.
  - Чего надо? - спокойно спросил мужчина, опуская стекло.
  - Мобила есть? - протянул Вадик по-дворовому, по-пацански.
  - Ну, есть.
  - А дай позвонить, - тем же противно-наглым тоном продолжил он.
  - На, - мужчина протянул сотовый в окошко.
  М-да, совсем не интересно получилось... Мишн не посыбал, как говорится. Ещё столько заготовок всяких было. А ладно, ещё не вечер, найдём к кому это всё применить.
  Вадик обеими руками вцепился в телефон, отвернулся и, судорожно тыча пальцем по кнопкам, набрал номер, что учил наизусть всё утро. Пара длинных гудков и череда коротких.
  - Спасибо, - он вернул телефон и, махнув рукой Витьке, отправился навстречу вечерним приключениям.
  
  Что-то Валька никак не хотел отправляться спать. Сидел, такой загадочный, лицо умное делал. А потом как давай спрашивать, несмотря на демонстративный игнор от сестры.
  - Вик, а ты веришь в телепорт?
  - А миражи видела когда-нибудь?
  - А Андрей правда сильный и смелый?
  - А Лёшка?
  Ну уж тут не отмахнуться.
  - Ну-ка, рассказывай! Почему спрашиваешь?
  - Да, просто... интересно...
  - Валерий Александрович!
  - Да правда, просто... Это, пацаны болтали, что видели там миражи всякие. Ну, у пруда, - Валерка так покраснел, что даже уши стали малиновыми, - ещё, что там аномалия какая-то, временная. Типа, может перебросить в антимир, ну-у... э-э... как бы наизнанку... И человек исчезает... ну ненадолго.
  - Да хватит ерунду городить!
  - Да ничё не ерунда, я сам прочитал! Это из-за завода того, такая аномалия возникла!
  - Где прочитал? - остолбенела Вика.
  - В книжке твоей, Ульяниной!
  - А ты что, читал чужую книжку?
  - Тебе можно, а мне нельзя? Только вот не успел дочитать, она как раз ту тетрадку забрала.
  - Книга всё равно не дописана.
  - Жаль, интересно было.
  - Ладно, я как-нибудь скатаюсь в Вышкино, попрошу снова и всё по порядку.
  
  Да уж, чужие книги бывает очень мучительно читать, особенно недописанные.
  
  Ветреная Янка?
  - Ты смотри, как спелись, - язвительно хмыкнула Яна, - я даже ревную.
  Лёшка с Андреем сидели на лавочке и обсуждали компьютеры. Девчонки смотрели на них из окна Викиного крыльца. Слушать про видеокарты, количество оперативки и какие-то там частоты у них уже не было сил.
  - Нашли общий язык, - поддакнула ей Вика.
  - Общий, но простым людям - непонятный. Так и хочется по макушке чем-нибудь треснуть, - Янка погрозила мальчикам кулаком.
  - Помнится, мы уже делали что-то подобное, не помогло.
  - Им, смотри, вообще на нас наплевать, - Янка послала воздушный поцелуй в тот момент, когда Андрей посмотрел в их сторону. Он кивнул и продолжил разговор.
  - Что я говорила? - возмутилась Яна и, надувшись, откинулась на спинку дивана, - ладно хоть отстали со своим заводом, - она слегка поёрзала плечиками по дивану и почесала шею.
  - Ты вроде сама хотела, птички там в гудроне тонут...
  - Это-то да, но у мальчиков свои интересы, и особенно им интересна ночёвка.
  - Ты опять за своё? Мы же решили: мы с тобой в одной палатке, а они как хотят, а Лёшка вообще может в машине спать.
  - Сама наивность... - Янка опять протёрлась спиной о диван, почесала бок и бедро. - Да что ж такое-то? - возмутилась она, разглядывая плечо. - А-а-а, это что?!
  На плече выстроились в ряд три пузырька с желтоватой, прозрачной жидкостью. Под футболкой на животе Яна обнаружила ещё с десяток:
  - Вика... - глаза её испуганно округлились, - это что?
  - Похоже на ветрянку, - склонилась над ней подруга, - ну-ка, спину покажи.
  - Откуда ветрянка? - начала психовать Яна.
  - Ксюша... вчера...
  - Зашибись!
  - Значит, ты в детстве не болела?
  - Значит, нет, - съехидничала Яна, - только я думала, что уже не заболею, раз за шестнадцать лет не успела.
  
  К вечеру Янке стало плохо. Пузырьки покрыли всё тело, поднялась температура.
  - Тридцать девять и семь, - простонала она, полусидя в кровати.
  Вика зашла навестить подружку и с жалостью смотрела, как та, едва держа зеркальце, ватной палочкой в дрожащей руке прикасалась к каждому пузырьку, закрашивая его зелёнкой.
  - Зачем зелёнкой-то? - Вика присела рядышком, - есть же другое средство, забыла, как называется...
  - Папа привезёт... через четыре дня, - чуть не расплакалась Яна. - А у бабушки только зелёнка, а они знаешь, как чешутся.
  Лицо Яны равномерно покрывалось зелёными горошинами. Она, сморщившись, осмотрела себя в зеркало и протянула палочку Вике:
  - Теперь спина, - медленно, со стоном Яна перевернулась на живот.
  - Ой, - выдохнула Вика, разглядывая спину подруги, - ты извини меня, но здесь проще валиком...
  - Не смешно, - всхлипнула она.
  - Прости...
  Вся покрытая зелёнкой, со слезами на глазах, Яна вырубилась, едва начала действовать таблетка парацетамола.
  
  Мало вам загадок?
  - Лексей, - начала бабушка за обедом, - я что-то про завод от вас слышала и про овраг. Вы чегой-то придумали?
  Лёшка с Викой переглянулись.
  - Мы хотим туда съездить, - парень отломил кусочек хлеба и отправил в рот.
  - Даже не думайте! - бабушка строго посмотрела на них, - не суйтесь туда.
  - Почему?
  - По кочану!
  - Ба, это не ответ, колись.
  - Ещё чего?
  - Пожалуйста, расскажите нам, - вмешалась Вика.
  Людмила Сергеевна вздохнула, отодвинула тарелку и стала смотреть в окно. Парочка напротив настороженно молчала.
  - Дед как-то мне сказал, - тихо начала женщина, не глядя на ребят, - по секрету, чтобы я за линию ЛЭП не ходила. В лесочке у оврага белых грибов много было. А дед говорит: не ходи, мол, и грибы не собирай. Сказал, на заводе выброс был, химикаты какие-то. Я и соседок предупредила. А после истории с Гришкой-дурачком бабоньки перепугались и больше туда ни ногой.
  - А что за история? - аппетит у Алексея пропал, и он задумчиво помешивал суп в тарелке.
  - Ходил он туда по грибы, частенько. И как-то раз, по его словам, пропал, а вернулся - весь мокрый, твердит, что в овраге был, домой не мог попасть, гроза не прекращалась, ливень страшный с градом. Синяки на спине показывал. А в том году сентябрь жаркий был, сушь целый месяц стояла, словно и не осень на дворе. Да и с чего бы в сентябре град пошёл? Небывалый случай. Гришка-то, по простоте душевной, всё это рассказывал каждому встречному-поперечному. Мужики посмеивались над ним. Все, кроме деда. Он Григория привечал, да всё расспрашивал, что да как, в подробностях, и в тетрадь записывал. Тоже, видать, на старости лет маленько... того... - бабушка вздохнула, помолчала. - А Григорий спился и помер через год, сорока лет не было. После и вовсе завод закрыли и деда уволили. А потом ещё пара случаев была, похожих. Правда, что там точно произошло, никто до сих пор не знает. Но люди пропадали... Дед мне строго наказал в ту сторону - ни ногой! И вам говорю, - бабушка погрозила пальцем, - поняли?
  Ребята кивнули.
  - Вот это да, - потёр ладони Алексей, выходя на улицу, - там ещё интересней, чем я думал.
  - Ты с ума сошёл?
  - Нет.
  - Лёш, ты слышал? Там люди пропадают!
  - Пропадали.
  - Потому что сейчас туда никто не ходит! Пропадать некому!
  - Да ладно тебе, - он обнял её за плечи, - давай просто съездим к оврагу, посмотрим, посидим в машине, даже выходить не будем.
  - Ну, не знаю...
  - Давай?
  - Давай завтра.
  То ли все мысли Алексея были там, на заводе, то ли без Яны и Андрея было скучно, но вечер очень долго тянулся и никак не хотел кончаться.
  - Я завтра в обед заеду, - поцеловал он её на прощание, - будь готова.
   А перед сном Вика вспомнила разговор с братом, что-то он там в книге вычитал подобное. По миражи, временные аномалии, исчезновения людей. Только странно, Вике такая информация не попадалась. Наверное, она что-то пропустила из-за рваного повествования. Нет, надо всё-таки в Вышкино сгонять, поговорить с этой Ульяной.
  
  Кто-то должен был исчезнуть.
  У Вики была та ещё ночка. Поначалу сон никак не шёл, а когда она всё-таки уснула, стало только хуже. Сначала снилась гроза. Сильная гроза с ярко-голубыми молниями, и даже не молниями вовсе, а светящимися синими кольцами в абсолютно чёрном небе. Снился какой-то мужик, ползающий под дождём в овраге. Вика хотела помочь ему выбраться и протянула руку. Он в ответ протянул свою. На ладони лежала серёжка с отломанной дужкой. Вика взглянула на его лицо, перемазанное в глине и мазуте, а он крикнул ей: "Это ключ!" - и скатился вниз, исчезнув в потоках чёрной воды, заполнившей вдруг овраг.
  - Ну и чушь, - прошептала Вика, резко сев в кровати.
  Солнечное утро заглядывало в окна. А на кухне бабушка и дедушка в два голоса заставляли Валерку доесть кашу.
  Холодная вода из умывальника помогла прийти в себя.
  - С добрым утром. Дедуль, а ты сегодня не пасёшь стадо? - спросила Вика, присаживаясь за стол.
  - Ага, выходной взял, надо печку поправить в бане, дымить стала не на шутку.
  - А ты, вон, Петровича позови, - сказала бабушка. - Он хороший печник.
  - Петрович пропал куда-то.
  Вика аж подскочила:
  - Как это пропал?
  - Да, чай, в город уехал, с неделю его уж не видел.
  - А вообще часто здесь люди пропадают?
  Бабушка с дедушкой переглянулись.
  - Никогда, - пожала плечами бабушка, - а ты почему спрашиваешь?
  - Ну так... - Вика не знала, что ответить.
  Но её спас дедушка:
  - Да вообще-то, была пара случаев...
  - Не говори ерунду, - вздохнула бабушка.
  - Ерунда или не ерунда, но мужики говорили, что в овраге что-то неладное творилось. Пропадали люди, а потом возвращались, мокрые, про грозу что-то твердили.
  - Ой, тоже мне люди, - раздражённо перебила бабушка, - пьяницы деревенские, прости Господи. Пропадали они, как же. Напьются вусмерть и дрыхнут сутками, а проспятся - ещё не то расскажут.
  - Да уж, - усмехнулся дед. - Пропадают пропащие люди, это факт.
  Бабушка переключила разговор на ремонт печки, и Вике ничего не оставалось, как быстро допить чай, вымыть посуду и отправляться в соседний посёлок.
  Дорога на удивление, показалась короткой. Просто Вика сочиняла речь, такую, чтобы сразу дала понять, что она с ума не сходила, но живёт в Высоково, знает про завод и лично знакома с некоторыми героями книги... Нет, всё-таки, сумасшедшая.
  Тётушка Нина обрадовалась ей как родной. Даже неловко стало, что она прямо с порога чуть ли не в крик - где эта ваша Ульяна?
  - Так в город уехала.
  - А книжки увезла?!
  - Не все, оставила кое-что. Да ты проходи.
  В кухне всё словно было готово к Викиному приходу. На столе две чашки, вазочка с вареньем, в соседней - конфеты, вафли, пряники.
  - Вичка, давай чайку попьём? Я как раз заварила свежий. Вот приедет Улечка, я ей расскажу, что ты приезжала, про книгу спрашивала, как мы с тобой чай пили, беседовали. Ей всё-всё про тебя интересно...
  По спине от поясницы до затылка поднялась волна мурашек.
  - Почему ей интересно про меня? - в горле застрял воздух.
  - Ну она всё детство про тебя слышит, очень хочет быть похожей. Ты же такая молодец. Умница, красавица, стихи и песни сочиняешь. Уля и книгу-то начала писать тобой вдохновившись.
  Вот те раз...
  Вика ошарашенно бухнулась на первую попавшуюся табуретку. Налитый чай оказался как нельзя кстати, в горле от волнения совсем пересохло.
  - А как же она всё это придумала, про завод, эксперимент и про... - Вика хотела добавить "меня", но язык не повернулся. А тётушка воодушевилась:
  - Ульяночка ничего не придумывает! Она берёт факты и художественно их обрабатывает. У неё талант! Она иногда так опишет известную историю, что не догадаешься, где первоисточник.
  - Откуда она про завод узнала?
  - Ох и ругалась же я, когда выяснилось, что она туда ездила! А потом я ей говорю: "В Колково библиотека есть. И архив. Вот там и ищи свои сюжеты, а по заброшкам нечего разгуливать, там одни бандиты шастают". А ты, Вичка, была на заводе?
  Вика отрицательно помотала головой.
  - Ну и нечего, а то мода у молодёжи... А, ты же про книжки спрашивала.
  Утвердительный кивок. А дар речи оказался безвозвратно утерян.
  - Ну так, пойдём...
  В комнате на комоде аккуратной стопкой лежали маленькие разноцветные блокнотики, самодельные, карманного формата. Тётушка аккуратно подвинула их:
  - Это дневнички. Это не для широкой публики. Вот, - она протянула Вике несколько тонких тетрадей, - очень интересные "школьные романсы". Отдельные рассказы про школу. Мне вот особенно нравится "Одна печальная история". Или вот ещё "Девочка с чужим именем".
  - А мне бы про завод... - робко попросила Вика.
  - Ну, как хочешь, - тётя Нина даже слегка огорчилась, - вот и про завод.
  У Вики в руках появилась ещё одна стопка тетрадей.
  - Забирай всё. Читай сколько хочешь. Пока у Ульяны сложный период. Сейчас она точно ничего не напишет. Лишь бы совсем не бросила. Талант жалко, - тётушка грустно вздохнула и вдруг с жаром и даже слегка сердито продолжила: - Угораздило ж её. Ведь он старше на десять лет! К тому ж - иностранец! Бедная моя Улечка...
  Вике стало неловко. Подробности личной жизни практически незнакомой девочки совершенно не входили в круг её интересов. И было совсем непонятно, что будет вежливее: внимательно выслушать или сделать вид, что она тут случайно задержалась и быстро уйти? Взгляд сам скользнул по стене над кроватью. Разноцветными кнопками к старым голубеньким обоям было прикреплено множество вырезок из газет, журналов, причём некоторые на иностранных языках. По центру красовался Викин "подарок" - статья про тот самый сериал...
  - Ну, я пойду...
  - Поди, дочь, поди, - женщина приложила ладонь ко рту, - поди милая. Ох, не приведи Господи тебе так...
  
  Читать Ульянину книгу у Вики пока совершенно не было времени. А последние новости от тёти Нины лишили ещё и желания узнать в чём там дело. Неловко было и неприятно от того, что она, сама того не ведая, оказалась для кого-то кумиром. И парень у неё точь-в-точь... Будто она виновата в том, что осуществила чужую мечту. Или она сама и есть просто чья-то заветная мечта? Придуманная идеальная жизнь?
  
  Такие мысли не способствовали тому боевому настрою, что был ещё с утра. Для восстановления баланса Вика решила навестить подругу. Та, покрытая равномерным слоем зелёнки, была совсем не в духе, что неудивительно.
  - Вот только ничего не спрашивай, - заявила она, едва завидев Вику на пороге, - сама догадайся.
  - Вижу, догадываюсь, - она присела на краешек кровати.
  - Что там у вас интересненького?
  - Ничего...
  Вика решила не говорить о поездке в овраг. Реакция подруги могла быть непредсказуемой, а Вика немного стыдилась, что идёт на поводу у Алексея и соглашается на эту авантюру. Янка могла "включить воспитателя" и пришлось бы оправдываться. А если вдруг она одобрит эту затею, то наверняка расстроится, из-за того, что сама не сможет поехать. Так или иначе, говорить не стоит...
  - Мальчики не передумали? - прервала её размышления Яна.
  - Нет, собираются.
  - Ну, пока я болею, может, передумают.
  - Сомневаюсь, - тихо прошептала Вика, вспомнив Лёшкины глаза, когда он слушал рассказ бабушки.
  Яна принялась жаловаться на то, что всё чешется, на то, что охота на улицу, на то, что голова болит, и на щеках следы остаются, и любимая ночнушка вся в зелёнке...
  Повод чтоб уйти, всё никак не придумывался, да и подружку было честно жаль. Но помочь-то нечем.
  Вика вдруг увидела в окно, как Лёшка разворачивается напротив Янкиного крыльца.
  - Ой, мне пора, пока, до вечера, - обрадованная, она сорвалась с места и выскочила в сени. А там столкнулась с Андреем.
  - Ты куда летишь? - задержал он её за руку.
  - Там Лёшка приехал.
  - Видел, собрались куда-то?
  - А... да... слушай-ка... - она в ответ вцепилась в его руку и горячо и быстро зашептала.
  Все подробности вчерашнего разговора и планы на сегодня вперемешку вылились на Андрея.
  - То есть, вы хотите съездить в овраг, посмотреть, почему пропадали люди? Вы два идиота? А с вами можно?
  - Да, да, да, - не отпускала его Вика.
  В присутствии Андрея Вика чувствовала себя спокойнее... ещё спокойнее. Она сама теперь поняла, что очень хочет, чтобы друг поехал с ними, для страховки от исчезновения, или ещё кое-чего... Хотя "кое-чего" уже снилось пару раз, но не в машине же!
  - А вы прям сейчас собрались?
  Вика кивнула, отпустив его руку.
  - Две минуты, я только свою зелёненькую поцелую.
  Ласково, - усмехнулась про себя Вика. И вдруг спохватившись, вновь удержала парня за рукав, - только ей ничего не говори...
  Лёшка ждал её в машине.
  - Ты что так долго?
  - Подожди ещё пару минут.
  - Зачем?
  - Андрей тоже с нами поедет.
  Алексей не сказал ни слова, только с задумчивым видом начал барабанить пальцами по рулю.
  
  Чтобы подъехать к оврагу, Алексею пришлось миновать соседнее Колково, выехать на автотрассу, спуститься с горы и по разбитой полевой дороге доехать, наконец, до места. Правда, по пути он заметил, что в сторону оврага и завода от посёлка ведёт укатанная колея, но Андрей засомневался, заявив, что этой дороги прошлый год не было. Рисковать ребята не стали, совсем не хотелось упереться в ворота какого-нибудь коттеджа, "внезапно" построенного в лесу.
  Спускаясь с горы, Алексей краем глаза заметил двух мужчин на лугу, неподалёку от оврага. Он напряжённо следил за дорогой, на автотрассу он выехал едва ли не в первый раз и слегка нервничал. Да и ряд берёз вдоль дороги сильно мешал обзору. Но судя по кадрам увиденного, эти двое прочёсывали "суходол злополучных колодцев" с металлоискателями.
  Ходят же, и никто не пропадает, - отметил про себя Алексей. А друзья, слово в слово, озвучили его мысли.
  
  Лёшка остановился почти на самом краю оврага.
  Андрей первый вышел из машины, а Вика боялась даже пошевелиться.
  - Ну ты чего? - наклонился к ней Лёшка.
  - А можно я всё-таки останусь здесь?
  - Мы здесь уже были, никто не исчез, помнишь?
  
  В овраге ничего не изменилось. Те же цветные пласты, тот же ручей на дне торопливо бежал к братишке из пруда. И вместе, перевиваясь струйками среди осоки и хвоща, они неслись к маме-речке Миянге. Тёплый ветер резвился на суходоле, поднимал небольшие вихри пыли. А над головой раскинулся абсолютно безоблачный июльский ультрамарин. Правда, мутновато-сиреневый с восточной стороны, что однозначно предвещало сильнейшую грозу, да и маленькие смерчики из восходящих потоков воздуха сулили скорое ненастье.
  Выше по оврагу берёзовый лесок приветливо шелестел сочной, тёмной зеленью и ослеплял белоснежными стволами.
  Ноги сами понесли Вику к лесу. Её словно магнитом потянуло туда, под прохладную тень, спрятаться от невыносимо палящего июльского солнца.
  Ребята последовали за ней, ворча, что они, вообще-то приехали сюда не по лесу гулять, а разобраться с исчезновениями людей. А им тут какие-то грибы-ягоды предлагают. Хотя для грибов было слишком сухо, а земляника уже почти сошла.
  В общем-то, ворчал в основном Андрей. Вика только посмеивалась, поглядывая на Алексея, что с задумчивым видом, изучал траву под ногами.
  - Жаль, я никогда за грибами не ходил, - тихо сказал он.
  - Что, серьёзно? - удивилась Вика.
  - Ну да...
  - Мы с тобой сходим, обещаю.
  - А на рыбалке ты был? - вмешался в разговор ворчун.
  
  Пока Андрей объяснял Лёшке, что рыбалка на самом деле гораздо круче грибов, девушка ушла немного вперёд, завидев, как за пёстрыми стволами берёз сереет что-то странное.
  Камень? Уж не тот ли, про который писала Ульяна?
  Она прибавила шаг.
  Лёшка в полуха слушал Андрея, а сам не сводил глаз с Вики, что как раз присела у большого серого камня.
  - Ребята, смотрите, про него тоже в книжке нап...
  Звук резко оборвался, словно кто-то выключил магнитофонную запись, а Вика просто исчезла...
  
  Парни так и застыли не в силах пошевелиться, только оглядывались по сторонам.
  - Это что ещё такое? - только и смог выдохнуть Андрей.
  - Вика. Вика! Она исчезла, - Лёшка рванул к месту, где только что стояла девушка, - Вика-а!!!
  - Где она?! - догнал его Андрей.
  - Как? Она? Могла? Исчезнуть? - Лёшка впечатал кулак в гладкую поверхность камня.
  - Вика! Хорош прикалываться! Не смешно! - крикнул Андрей, запрокинув голову к бледно-сиреневому небу, проглядываюшему сквозь почерневшие кроны берёз.
  Время словно застыло, потеряло всякую меру, заставляя мальчишек беспомощно озираться, звать её, заглядывать за каждое дерево, постепенно осознавая бесполезность своих действий. Она же исчезла прямо у них на глазах.
  - Как... почему она? - Алексей опустился на землю, обхватив голову руками.
  По кровотоку в запредельных дозах уже струился адреналин. Кровь переполняла мельчайшие капилляры, колола тело горячими иголками и стучала в висках.
  Наверное, в первый раз за последние лет пять, Алексею стало по-настоящему страшно. Страшно от того, что он не знал, что ему делать. Не было ни одной связной мысли в голове, которая забыла, что у неё есть тело. Ни рук, ни ног Алексей не чувствовал.
  Он медленно поднял голову. Солнце скрылось в белесой пелене, и окружающий пейзаж стал не просто сумрачным, а каким-то серым, как старое кино. Где-то прогремел гром. Колыхнулись верхушки берёз, и потянуло сыростью. Гром повторился уже над самой головой.
  - Откуда гроза, не было же ни облачка? - как-то отстранённо проговорил Андрей.
  Становилось всё темнее, гром сотрясал небо, не успевая за вспышками молний, ежесекундно выхватывающими из сумрака отдельные чётко-контрастные кадры.
  У самых ног Алексея на блёкло-серую траву упала пара серебристых градин размером с грецкий орех, третьей градиной он получил по затылку.
  - Вот чёрт! - Андрею тоже досталось и он, закрыв голову рукой, протянул вторую другу, - пошли, быстро в машину!
  Ветер хлестал ледяными струями, сыпал град, а гром слился в оглушающий гул. Ощущая невероятную слабость, почти не владея телом, держась друг за друга и получая по спине чувствительные удары кусочками льда, ребята добрели до машины. С трудом открыли двери и буквально заползли внутрь.
  Град остервенело стучал по крыше "Ауди", ветер приклеивал на лобовое стекло клочки листьев, ветки, какой-то мусор, а ливень старательно смывал всё это мутными, серыми потоками.
  - Поездочка... - процедил сквозь зубы Андрей и пожалел, что вообще что-то сказал.
  Алексей посмотрел на него с отчаянием:
  - Это я виноват, моя идея была. А она меня отговаривала.
  - Она обязательно вернётся, не переживай, - неестественно бодро начал Андрей.
  - Конечно, она за хлебом пошла, - передразнил Лёшка. - Не так я себе представлял эту поездку...
  Тут до Андрея дошёл смысл.
  - Погоди, так вы... А я дурак, напросился... Лёх, правда извини, я затупил..., и Вика сама меня позвала.
  - Не, не парься.
  Андрей замолчал, осознавая, что испортил свидание, и, возможно, по его вине пропала Вика. Если бы не он, парочка бы даже из машины не вышла...
  - Лёх, - осторожно начал он снова, - дождь кончится и будем искать, найдем, обязательно. Я сразу свалю домой, а вы... там... что хотели... в общем...
  - Нет, - тихо ответил Алексей.
  - Чего нет?
  - Ничего мы не хотели...
  - Что-то не так? - Андрей увидел возмущённые глаза друга и быстро исправился, - я понял, не моё дело...
  - Проблема есть, - согласился Алексей и замолчал.
  Молчал и Андрей. Тело продолжало ныть, ноги странно сводило, а ладони и лицо слегка покалывало. А ещё нестерпимо мучило чувство вины и скверное ощущение себя тем третьим, который лишний.
  - Мы живём далеко, - собравшись с мыслями, начал Алексей, - лето кончится, дальше что? Я её люблю. Это больше, чем секс. При любых других исходных данных всё бы уже давно было. Но так я не могу. Даже просто мысль о том, что я не увижу её целый год, сводит с ума. Если переспим, будет хуже... больнее расставаться. А выбора у нас нет...
  В машине стало ощутимо не хватать воздуха. У Алексея заныл затылок, может от удара градины, может ещё от чего. Нестерпимо захотелось закрыть глаза.
  - Только теперь вообще неизвестно что будет... - с трудом проговорил он и отключился.
  В тот же момент, опустив голову, заснул Андрей.
  
  По стёклам авто продолжал стучать дождь. Только слишком громко и настойчиво для дождя. Яркий свет пробивался сквозь закрытые веки, и чей-то голос, как через подушку, требовал отпереть дверь.
  Лёшка открыл глаза и тут же зажмурился от яркого солнца, бившего в лобовое стекло. Он потёр ладонями лицо, не открывая глаз, толкнул локтём Андрея. Тот спросонья попросил выключить свет и ещё что-то пробормотал по поводу головной боли.
  Обеими руками, с усилием Алексей открыл дверь и выбрался наружу.
  - Лёшка! - повисла на нём Вика, обнимая за шею.
  Он прислонился спиной к машине. Сил у него не было не то что стоять, но даже глаза открыть, и говорить он не мог, только прижимал девушку к себе.
  - Вы где были? Я вас искала, кричала! Что за шутки идиотские?! Как в машине оказались? Почему мокрые такие? - взахлёб расспрашивала она.
  А он только крепче обнимал её, прижавшись губами к виску.
  - Ну, Лёш! Хватит уже, скажи что-нибудь!
  Андрей тоже вышел и удивлённо оглядывался. Машина была сырая, вся в листьях и ветках, на капоте заметны вмятины от града, да и на крыше тоже. А вот трава в метре от авто была сухой. В безоблачном небе ярко светило солнце. По лугу всё также гуляли пылевые вихри, подгоняемые ветром. Дождя не было. В этом мире.
  Андрей потрогал блестящую, уже местами начинающую подсыхать поверхность "Ауди", присел, коснулся травы под колёсами.
  - Лёх, - едва выговорил он пересохшим ртом, - что там бабушка вам рассказывала? У кого там синяки на спине от града были?
  - Ни фига себе, - выдохнул Алексей, - значит это мы пропали!
  - Вообще-то да, - кивнула Вика, - оборачиваюсь - вас нет. И не отзываетесь. Я весь лес обегала, голос сорвала, а вы в машине спите.
  - Мы сначала тебя искать пытались, потом гроза началась. Сидели в машине, разговаривали, потом, как будто по затылку кто-то двинул.
  - Да-да, точно, - кивнул Андрей, - и вырубило в момент...
  - Погоди-погоди, - Лёшка наконец отпустил Вику, - мы пропали... началась гроза... с градом... Ого! Это же...
  - Ребята, - чуть не плача, Вика потянула Алексея за руку, одновременно открывая дверь авто, - поехали домой, а?
  По дороге Лёшка подыскивал объяснения происшествию, а заодно, и следам от града на любимой Димкиной "принцессе". Прекрасно представляя реакцию брата, он мысленно прощался с автомобилем и с некоторыми "лишними" частями тела.
  Но Димка среагировал странно.
  - Ага, - кивнул он, ковыряясь в сотовом телефоне. - От белок? - вдруг поднял глаза.
  - Ну да, как в сказке, представляешь, шишками закидали... - Алексей не умел правдоподобно врать и не любил, но последнее время приходилось.
  - Ну, ладно-ладно, - махнул он рукой и опять уткнулся в маленький, голубой экранчик, всем видом демонстрируя, что очень занят.
  Алексей постоял немного рядом, раздумывая о причинах Димкиной загруженности и, не выдержав, спросил:
  - Что-то случилось?
  - Нет, балуется кто-то..., наверное.
  - А что?
  - Да ерунду всякую пишут, со скрытого номера... не парься, сам разберусь, скорее всего ошиблись, - Димкин жест, понятный только Алексею, выразил больше, чем всё, что он мог бы ещё сказать, и Лёшка послушно отправился домой.
  
  
  Реальная параллель.
  А вечером началась гроза. Настоящая, в настоящем мире. Сначала небо с восточной стороны помутнело, потом побелело. Эта белесая пелена расползлась от горизонта до горизонта.
  Валерка со Стасиком ещё после обеда договорились жечь костёр в Валькином огороде, жарить хлеб и сосиски на ужин. Но планы их провалились даже до начала дождя. Огонь никак не хотел разгораться. Дрова чуть тлели, выпуская тоненькую струйку дыма. В полном штиле она белой ниткой поднималась к такому же белому, мутному, плоскому небу.
  Папа, проходя мимо удручённых мальчишек, попытался что-то объяснить про тягу, атмосферное давление, количество кислорода в воздухе, но, посмотрев на растерянные лица пацанов, махнул рукой и позвал их на рыбалку.
  Вика, набрав горсть крыжовника, стояла рядом с кострищем, смотрела вверх, в небо, затягивающее белесую струйку. А над лесом, на востоке клубилась тёмная громада, и весь небосклон постепенно приобретал сиреневатый оттенок.
  Ещё вчера, да даже сегодня с утра Вика чувствовала себя в безопасности. Она в своей деревне, в месте, где провела всё детство, где знала каждый дом, каждое дерево, даже, кажется, каждую травинку. Она без опаски ездила по всем окрестностям, забиралась в такую даль и глушь, ходила в лес и в заброшенные сады за яблоками и ничего не боялась... Никогда! А теперь, после этого приключения она никак не могла прийти в себя и с опаской ходила даже по собственному огороду.
  Как такое вообще можно уложить в голове. Здесь, прямо в её деревне, в паре километров находятся какие-то врата в параллельный мир, и никто ничего про этот "пространственно-временной континуум" не знает. Кроме разве что Ульяны, но про неё, и про её истории, так похожие на настоящую Викину жизнь, сейчас совсем не хотелось вспоминать. Они слишком реальны для того, чтобы быть настоящими.
  До сих пор в глазах стоит та сцена, когда, обернувшись, она не увидела ребят. Сначала пришло возмущение, потом испуг. В ушах ещё не пропал отзвук какой-то Лёшкиной фразы, а его и Андрея нигде не было. Не могли они так быстро спрятаться и не могли в авто оказаться. Но оказались.
  Вторая пугающая сцена - это ребята, спящие в машине. Как она стучала по стеклу. Она думала, что разобьёт его, но разбила только руку (кстати, до сих пор болит). Она была готова расплакаться, когда увидела, что Лёшка пришёл в себя.
  Дымчатый столбик покачнулся, прервался лёгким дыханием ветра и вновь выровнялся. Медленно и нехотя начал клониться вниз. Заструился сырой холодный воздух, заставляя дымок стелиться по земле. И вдруг, будто кто-то задул свечу, тлеющие угольки потухли, отпустив последнее округлое облачко. В тот же момент над лесом громыхнуло.
  - Как всегда, гроза с востока - жди урагана, - посетовала бабушка, укрывая огурцы. Вика, сбросив оцепенение, присоединилась.
  Предстоящая буря пугала её. Но теперь уже не тем, что молния снова попадёт в дом. Гроза словно приходила из того параллельного мира. Андрей по дороге успел кое-что рассказать, в красках...А лучше бы ей этого не знать. Теперь всё отравлено страхом.
  Поднимался ветер, гнал по дороге пыль, тревожно раскачивались тополя у старой церкви, волнами клонились травы в поле. Над лесом, открыв объятия, царственно поднималась туча. Нехотя и вальяжно она перекатывала от края до края рокот, переходящий в тяжёлый гул и даже, может быть, в инфразвук.
  В лесу уже шумел дождь. Серебристая мгла надвигалась с востока, с громким шорохом поглощая пространство, скрывая очертания окрестностей, соединяя небо и землю сплошной стеной.
  
  Вика сидела на крыльце, на ступеньках у распахнутой двери. Если и суждено случиться чему-то страшному, то одна должна это видеть. Никак она не могла избавиться от холодящего ужаса, или это сквозняк перебирал паучьими лапками по спине.
  Подумать только, это лето началось с удара молнии. И тогда Вика испугалась, даже не представляя, что значит "страшно" на самом деле. И это было так давно... Кажется, совершено в другой кни... жизни.
  Обняв себя за плечи, девушка опустила голову. У самого порога уже заплясали первые капли.
  - А-а, вот чёрт! Не успел, - влетел на крыльцо Андрей, чуть не наступив ей на ноги.
  Завеса дождя упала за его спиной, шурша по крыше и залетая мелкой пылью на крыльцо.
  Тихо фыркая и странно улыбаясь, Андрей встал в дверном проёме, уперевшись ладонью в косяк. Пальцы его были слегка испачканы зелёнкой, да и губы тоже.
  Вика молча подвинулась, кивнула на освободившееся место.
  - Ага, спасибо, - присел он рядом, - вот ливануло. Я пока у тебя посижу, можно?
  Вика снова кивнула.
  - У Яны был, потемнело всё, загремело. Она меня сама выгнала, иди, говорит, там гроза начинается...- Андрей посмотрел на девушку, - да и бабушка пришла... - заглянул в её, будто остекленевшие, глаза, - ну и пока шёл до дома... Ты чего? - потряс за плечо, - язык проглотила?
  Она помотала головой, язык был на месте, только к нёбу приклеился.
  - Вик, что с тобой? - он едва приобнял её.
  - Страшно, - прошептала она, съежившись при очередном ударе грома.
  - Чего тебе страшно? - удивился он.
  - То, что сегодня в овраге случилось...
  - Ой, брось, ничего там страшного не было, так, маленькое приключение... Даже прикольно, в параллельном мире побывали... правда, голова сильно болела...
  Тут на крыльцо ввалилась мокрая компания из Викиного отца и Валерки, укутанного в спортивную кофту и повизгивающего от восторга:
  - Там это... а потом так... и прямо в лужу с разбега... пап, ты видел? А молния какая! Ой, пап, опять света нет.
  - Чёрт бы побрал этот выключатель, - расстроился отец и увёл сына в дом. Снова наступило молчание.
  Снова с треском и гулом, рассекая пространство, сверкнула молния и Вика инстинктивно прижалась к Андрею.
  - Слушай, тебе вообще можно ничего не бояться, - погладил он её по плечу.
  - Почему?
  - У тебя есть лучший друг... это я, - улыбнулся он, - и ещё один человек, который за тебя... - в очередном оглушающем раскате Вика не услышала последних слов, но догадалась по смыслу. - А вообще, я сначала к нему присматривался, а теперь - одобряю, можешь влюбляться, он надёжный, - выражение лица Андрея больше бы подошло рыцарю в сияющих доспехах, чем мокрому парню, слегка перемазанному в зелёнке, и Вика рассмеялась.
  - Отпустило? Всё будет хорошо.
  Они посидели ещё с полчаса. Вика потихоньку расслаблялась, страх уходил, Андрей умел насмешить и переключить разговор в нужное ему русло. В душе Вика посмеивалась над тем, как ловко друг переменил тему. Она даже не сразу заметила, что они опять говорят о поездке с ночёвкой.
  - Та-ак, - протянула она, - у вас, по-моему, и без романтического вечера на пруду всё хорошо получается.
  - А ты сама вроде хотела?
  - Честно? Не знаю, чего я хотела... То есть знаю, но не этого... не там... не... Андрей! - она закрыла лицо руками, - зачем ты вообще этот разговор опять завёл?
  - Сам не знаю, - он почесал затылок и с грустью взглянул на подругу.
  Да, у нас с Янкой всё хорошо, а этой парочке что светит... Это я, прыгнул в маршрутку и через полчаса с любимой, а они? Даже и сказать нечего. Лёха прав, молодец, все наперёд продумывает, но сделать-то ничего нельзя.
  На улице по траве весело запрыгали белые градинки, будто кто-то сверху бросал их горстями, увеличивая порции с каждым ударом грома. Шорох на крыше превратился в грохот, окрестности окончательно скрылись из виду. На тропинках и в ямках уже лежали сугробики льдинок, а парень с девушкой всё сидели на крыльце молча и грустно.
  Та гроза принесла с собой холод. Дождь лил всю ночь, и утро не было солнечным и ясным.
  
  Прикладная травология.
  С самого утра продолжал идти дождь.
  Скукотища. Всего и занятий - к Янке сбегать. Холодно и сыро. Тоже мне июль... Июлябрь!
  Вика решала какую кофту ей надеть: ту, что потеплее, или ту, что не промокает. Выбрав последнюю, она, стуча зубами, быстро-быстро добежала до подруги.
  Та всё валялась под одеялом. В руках у неё была книга, судя по невзрачной обложке, что-то из школьной программы.
  - Что читаешь?
  - Мастер и Маргарита.
  - Сочувствую.
  - Почему? Мне нравится.
  - Да?
  - Почитай, это интересно.
  - Ага, как только - так сразу, я даже первый том "Войны и Мира" не осилила.
  - Ну эпопея, это... - Янка примолкла и, посмотрев на кухню, где хозяйничала бабушка, тихо сообщила: - не читала и не собираюсь. Краткое содержание потом прочту и всё.
  - Хорошая идея, - хмыкнула Вика, - только зря пол-лета мучилась. В задумчивости сунула руку в карман. Там до сих пор лежала сережка с пруда. Механически Вика ощупала её и вдруг застыла, уставясь в одну точку. Янка продолжала что-то рассказывать про книгу, а Вика пыталась справиться с новым приступом страха, вызванного воспоминанием.
  Именно за секунду до исчезновения мальчиков Вика увидела на камне символ. Символ в точности повторяющий узор на воротах, и на значке, и на... сережке.
  - Эй, ты чего? - Янка попыталась растормошить подругу.
  - Ничего, замерзла просто, - спохватилась она, - а кстати, тебе Андрей ничего про Бабий овраг не рассказывал?
  - Нет, а что?
  - Да так. Грибов там в этом году много, - Вика выдала, что первое пришло в голову и настороженно замерла, наблюдая за подругой.
  Та отмахнулась:
  - Мне это не интересно. Мне надо знать, где растёт иван-чай.
  - Зачем?
  - Чай сделаю.
  - Чай? Из иван-чая?
  - А как ты думаешь, почему его так называют?
  - Не знаю.
  - Я насобираю за лето всяких трав, засушу, кое-что заморожу. Буду заваривать вкусный чай и делать натуральные маски для лица.
  - Из крапивы попробуй, - съехидничала Вика.
  Янка взяла маленькое зеркальце с комода и, внимательно разглядывая себя, ответила:
  - Между прочим, натуральная косметика, как и лекарства, намного полезнее всякой химии.
  - Чушь, - хмыкнула Вика.
  - Там все безопасное и натуральное.
  - Конечно, - покачала головой Вика, - только я лучше выпью одну маленькую таблеточку, чем литр какой-нибудь гадости. И потом, это безопасно, если трава собрана в экологически чистой зоне, а где тут у нас заповедные места? - развела она руками. - А ещё с полезными веществами в организм поступают совсем не полезные, а то и вредные, да и просто лишние. В таблетке только то, что нужно, в нужной дозировке. А как у травы дозировку соблюсти? Две щепоти кипятить в литре воды один час. Что там за час останется, и сколько этого было изначально? А?
  Янка терпеливо выслушивала пламенную речь в защиту химии в целом и фармпромышленности в частности, но постепенно надувала губки.
  - А растения ещё и ядовитые бывают, - привела последний аргумент Вика. Правда, она бы ещё много чего могла сказать, но Янка сверкнула глазами:
  - Вот и пей таблеточки свои, а я пойду, чай попью... из крапивы!
  - Правда? Из крапивы? - опешила Вика.
  - Да нет, обычный, магазинный. Или тебе растворимого сделать?
  - Нет, это точно гадость.
  Попивая горячий чай, Вика радовалась, что так быстро и незаметно они ушли от темы про овраг.
  Только вот кому рассказать про серёжку и камень? Лёшка тут же помчится туда, сломя голову, да и Андрей за компанию. Тоже мне, искатели приключений. А Яна вообще не в курсе.
  
  Досадные помехи.
  А у крыльца Вику уже давно ждал Алексей.
  - Пойдём, я тебе кое-что покажу, - загадочно сообщил он.
  Дома Лёшка выставил на стол несчастный дедушкин приёмник, подключил к нему наушники и отдал их Вике:
  - Послушай.
  Она послушно надела и застыла во внимании. Сначала был слышен лишь монотонный шорох, он действовал на нервы, но вскоре превратился в быстрое бульканье, бульканье переросло в давящие на уши частые хлопки.
  - Как будто вертолёт летит, - скривилась Вика.
  - Это нормально, слушай дальше.
  Вдруг звук прервался на миг, возобновился секунды на три, снова прервался, продолжился чуть дольше, снова пропал.
  Лёшка, присев на угол стола, внимательно наблюдал за девушкой. По её удивлённым глазам он понял, что она слышит то же самое. То, что он сам слышал уже раз двадцать. Сегодня утром, да и вчера.
  Вчерашний дождливый вечер не оставил никакого шанса на прогулку. Алексей честно собирался всё равно прийти к Вике, просто он хотел переждать град. Убирая дедушкин приёмник со стола, он вдруг с удивлением обнаружил, что у этого антиквариата современное гнездо для наушников.
  Неужели сделанное в СССР, может успешно коннектиться с китайским...
  Алексей воткнул штекер и включил радио в сеть.
  - Ну я и... - хлопнул он себя по лбу, - динамики сдохли, а я с ним целый месяц парюсь.
  Перебрав все частоты, Алексей снова погрустнел. Приёмник всё равно ничего не ловил, кроме помех. Он занялся разборкой корпуса, поленившись выключить сеть и не сняв наушники.
  Неожиданно сигнал прервался, тут же возобновился и снова пропал. Лёшка покрутил штекер в гнезде, переткнул пару раз. Но сигнал продолжал пропадать и появляться независимо от любых его действий. Неожиданно приёмник выключился, с громким щелчком отжав кнопку питания.
  Поначалу Алексей решил, что случайно задел какой-то контакт. Он отключил сеть, вернул на место всё винтики в задней панели и включил радио снова. Наушники он снял и положил рядом на стол, но через полминуты снова схватил их, услышав ту же последовательность шороха и тишины. Когда он прослушал весь цикл с десяток раз и даже записал последовательность в привычном виде точек и тире, за окном совсем стемнело, однако дождь и не думал кончаться. Мысленно ругая себя за нездоровый интерес к радиотехнике, он продолжил своё увлекательное занятие, пытаясь расшифровать передачу.
  Вика даже подпрыгнула от резкого щелчка кнопки и, сдёрнув наушники, спросила:
  - И что это?
  Лёшка развел руками:
  - Сам ещё не разобрался.
  - А это не азбука Морзе? - с умным видом спросила Вика.
  Лёшка исподлобья взглянул на неё и снисходительно улыбнулся:
  - В общем и целом - да. Но это закодированное послание не поддается расшифровке ни одним известным мне способом, выходит набор букв. И я не знаю, что это. А ещё частота, на которой идёт эта передача, относится к так называемому запрещённому диапазону. На этих длинах радиолюбителями работать нельзя, эти волны используются только... короче, кем-то там используются, кроме гражданских, а значит, это не просто чья-то неумелая передача, или глупая шутка. А это, - Лёшка кивнул на радио, - не просто сломанный приёмник. Вообще, первый раз слышу о таком "самовыключении" после принятия сигнала.
  Вика помолчала и вдруг, собравшись с духом, спросила:
  - А расскажи мне лучше про фигуру этого... Лиссажу.
  - Тебе зачем? - удивился Лёшка.
  Ох, и действительно, зачем? Что-то сегодня на ходу всё придумывать приходится.
  Но тут, как назло, ничего не придумалось, и Вика со вздохом достала из кармана серёжку.
  - Хм, - Лёшка сел за стол, погрузился в размышления, внимательно разглядывая находку, - да, сразу и не увидишь, а ты молодец, заметила. Ты понимаешь, что это всё-таки не мясокомбинат, это что-то секретное и с радиотехникой связанное.
  - Ну а серёжка тут причём?
  Алексей снова задумался, крутя в руках ажурный ромбик:
  - Надо просто ещё раз туда съездить и, может быть, всё прояснится.
  Ну, что и требовалось доказать? - вздохнула про себя Вика, - это он ещё про узор на камне не знает.
  - И ещё раз кому-нибудь пропасть...
  - Да! И выяснить, что же это такое.
  - Сумасшедший.
  Лёшка пожал плечами.
  - А ведь можно просто гулять, купаться, ходить... ну... за грибами, например, - вдруг выдала Вика и заискивающе заглянула ему в лицо. Она пока и сама не разобралась, хочет она знать правду про этот завод или нет. Но тема эта конкретно покоя не давала.
  - Ладно, пока погода плохая - вопросов нет, а там посмотрим. Хорошо?
  Вика крепко обняла его.
  - А завтра пойдём за грибами, - прошептал он.
  - Если дождя не будет, - встретила она его губы поцелуем и закрыла глаза.
  
  - И всё-таки, про радио, - Вика даже рукой упёрлась в грудь Алексея, чувствуя, что он слишком увлёкся. Когда недалеко до потери контроля, для перевода темы сгодится любая идея, даже пугающая до дрожи в коленках. Но и равноценно интересная.
  - Кайфоломщица, - вздохнул он, - тебе лекция прямо сейчас нужна?
  - То, что принимает дедушкино радио точно как-то связано с этим заводом. Не уверена, но точно.
  Услышав последнюю фразу, Лёшка усмехнулся и снисходительно покачал головой. Он уже слышал этот не слишком осмысленный набор слов, но находил его забавным. В общем-то, как и любые Викины рассуждения.
  - Может это тайное послание из прошлого? - полушутя продолжила она.
  - Ещё скажи - из будущего, - сейчас Алексею вовсе не хотелось думать о физике, его больше волновала физиология.
  - Ну, а как это всё может быть связано?
  - Радиоволны - тот же свет, рентген и любое электромагнитное излучение, только у них длина волны разная. Они не могут прилететь из прошлого, - развёл руками Алексей, - они наше настоящее. Вот ты завтрашний или прошлогодний свет видела?
  - А если они будут двигаться быстрее?
  - Самих себя? - Лёшка вдруг хитро прищурился, - слушай, а ты не слишком много спрашиваешь? Я ведь не Большая Советская...
  - Но знаешь больше, чем я.
  - Я в этом уже не уверен, - всё также хитро улыбаясь, ответил Алексей.
  - А я не знаю, но помню.
  - Ещё одна крылатая фраза. Ты часто так предельно неясно выражаешься?
  - Чаще, чем не могла бы, - невозмутимо парировала Вика, к заметному удовольствию Алексея, - и всё-таки, про радио...
  - Ну хорошо, что именно тебе рассказать?
  
  Удивительно, но с некоторых пор Вика ждала каждый вечер с нетерпением. Сегодня она даже от Лёшки сбежала, едва все интересные темы про радиоволны, дедушкин приёмник и исчезновение в овраге иссякли. Дело в том, что отныне у неё и Андрея появилось одно очень важное, интересное и волнующее занятие. Ради него Вика бросала все дела. Но это должно было оставаться секретом по горячей просьбе Вики и снисходительному пофигизму Андрея. Всё свободное и не совсем свободное время теперь пролетало на его старенькой веранде, наедине.
  
  Язык взаимопонимания.
  Ещё один дождливый день. Вика сидела на крыльце и, вздыхая, смотрела на ненастье. Холодный ветер подгонял потоки ливня и обрушивал его белыми косыми волнами. Какие уж тут поцелуи неба, это скорее хлесткие пощёчины. Ледяные струи плясами по крыше и по листьям рябины за окном крыльца, спускались хрустальными нитями с водостоков.
  Оконное стекло едва подрагивало от ударов крупных капель, что приносили порывы ветра, и покрывалось мутной пленкой. Она искажала окружающий пейзаж, размывая очертания соседних домов, деревьев и какого-то чокнутого, вышедшего на прогулку дождливым летним утром, в тяжёлом серо-зелёном плаще. Человек уверенной походкой подошёл к двери крыльца и постучал.
  - Лёшка! - Вика открыла дверь, - ты сумасшедший.
  - Ну спасибо! Тоже рад тебя видеть, - он взглянул на неё из-под капюшона, - я соскучился, а ты обзываешься.
  Когда за окном холодный ливень, так уютно завернуться в тёплый плед и помечтать. А если вместо пледа любимый человек обнимает тебя, то это так ... кайфово. И можно просто молчать, гладить его руку и слушать, как замирает сердце, когда он осторожно целует волосы где-то за ухом.
  Так хорошо сидеть на старом диванчике в обнимку. Ничего говорить не надо и целоваться не надо. И так слишком близко, почти одно целое. Только обстановку не мешало бы разрядить...
  - Слушай, а ты обещал меня кое-чему научить, - Вика с облегчением придумала безобидное занятие и с улыбкой повернулась к парню.
  - Чему?
  - Как на пальцах общаться!
  - А-а, точно, я и забыл совсем. Смотри, - Лёшка взял её руки в свои, - все сигналы условны, есть кое-что общее с азбукой глухонемых, но большинство - наше собственное, из школы. Самое простое, это показать на пальцах количество, но это и так понятно. Дальше идут сигналы действия: идти, стоять, лежать, - он аккуратно водил руками и пальцами Вики в воздухе, показывая всё, что говорит, - пригнуться. Ну это тоже понятно, наверное.
  - Ну да.
  - Некоторые предметы, имеют свои обозначения, вполне узнаваемые, - Лёшка соединил кончики пальцев Вики, - смотри, дом.
  - Похоже.
  - Сложнее всего с абстрактными понятиями. Только запоминать. Ни ассоциаций, ни логики... на мой взгляд.
  - Например?
  - Например, - парень задумался, сам с трудом вспоминая пример. - О! Важно, быстро, сложно...
  Вика внимательно следила за каждым движением, стараясь запомнить комбинации. Ей нравился процесс. Было что-то волнующее в этом подчинении Лёшкиным рукам, в этой плавности движений, в этом танце ладоней и пальцев.
  - А как будет "я тебя люблю"? - с лукавой улыбкой повернулась опять Вика.
  - О, этому нас - бойцов никто не учил, - вздохнул он и хитро-хитро улыбнулся, закусив губу, - но, это я и сам знаю.
  - Ну? - Вика не сводила с него глаз, ожидая продолжения игры. Только Лёшка не спешил, он растягивал момент.
  - Да, топорная у тебя провокация, - вдруг усмехнулся он.
  - А это не провокация, это...- теперь и Вика закусила губу.
  - Неужели нападение?
  
  В такие минуты Алексею казалось, что он сходит с ума. Все мысли только об одном. Да и какие это мысли? Инстинкты.
  Как всё просто: крючок на двери изнутри, молния, пара пуговиц, то, что теперь всегда в его кармане, тёплый, мягкий плед.... К чёрту плед, не нужен... И полный луз контрол. А потом? К данной ситуации подходит отвратительное слово "использовать". Потому что будущего - никакого. Как всё непросто. А ещё сложнее себя контролировать. Решать легко, выполнять всё труднее. И лучше уйти... прямо сейчас..."
  
  Игры и войны слов.
  Странные неотложные дела вынудили Алексея быстренько собраться и уйти домой. К Викиному одновременному и сожалению, и радости. Оставаться наедине с каждым разом становилось всё мучительнее. Но и существование по отдельности теперь окончательно стало невозможным.
  Чтобы хоть немного отвлечься, Вика мысленно отправилась к камню у оврага. Она пыталась разглядеть по памяти, как именно выглядит символ. "Нарисован? Выбит? Вдавлен? Инкрустирован? Что за камень такой? Да еще сон про мужика и ключ из головы не выходил. Вика достала сережку из кармана (теперь она с ней почти не расставалась), покрутила в руках.
  Странное какое-то золото, бледное, как зимнее солнце... Ох, уж эта мне поэзия!"
  Но определение - точнее не придумать. Желтоватый, тусклый металл, красиво блестел лишь в потёртых местах, а в укромных уголках и вовсе смотрелся серым.
  Нехотя Вика доплелась до зеркала, поднесла серёжку к уху.
  И узор странный, несимметричный по диагонали, а дужка на уголке... А как он на камне располагался? Так, всё, надо непременно туда скататься и посмотреть, хоть одним глазком. И постараться не исчезать. Просто надо обойти с другой стороны, осторожно. Лёшка про холодный дождь говорил, так может в такую погоду и не сработает? Интересно, а если со стороны Колковского леса подъехать? И там по тропинке через поле мимо берёзы?
  - Вика, сходи к тёте Вале, - своей просьбой бабушка "вернула" девушку в кресло и похоронила смелую мечту об опасном путешествии, - огурцов ей отнеси, там дождь как раз кончился.
  Взамен рискового, но интересного мероприятия Вике была суждена вполне тривиальная прогулка по селу. И совершенно безопасная...
  - Огурцы кормовые, кабачки карликовые, - хмыкнула Вика, заглядывая в корзинку полную толстых, желтоватых переростков.
  - Это для коровы, - ответила бабушка. - А это для засолки, - и положила сверху пакет с аккуратными, тёмно-зелёными, колючими корнишонами.
  Весила ноша прилично, и Вика с грустью посмотрела в сторону Лёшкиного дома. Но не в её правилах было использовать любимых людей самым наглым образом. А может, просто путь до него был едва ли короче.
  А вот домик бабушкиной подруги спрятался сразу за Димкиной крепостью. Вика, решив сократить путь по узкой заросшей тропке, совершенно вымокла и теперь, съёжившись от холода, шла по центральной улице, с досадой осознавая, что выглядит ужасно. Мокрые джинсы пристали к ногам, а на тёмную ткань причудливым узором налипла россыпь разноцветных лепестков, пыльцы, семян и прочего травяного мусора.
  Только вдруг это всё перестало волновать девушку. У Димкиных ворот, прислонившись спиной к забору, стояли Вадик и Паха. Уставясь себе под ноги, они о чём-то сосредоточенно думали и грызли семечки.
  Вика, надвинув чёрную бейсболку на глаза, проклиная всё на свете, а особенно - отсутствие Лёшки, быстрым шагом прошла по противоположной стороне дороги, каждую секунду ожидая услышать: "Эй, Козетта, чё не здороваешься?"
  Сторож тёти Вали - пес Барон громким лаем встретил её у калитки.
  - Вика, здравствуй, - маленькая, пухленькая старушка спустилась с крыльца. Краем глаза Вика увидела, что парни "отклеились" от стены и с ухмылкой поглядывали на неё. Вадик, сунув руки в карманы, что-то говорил вполголоса товарищу, тот внимательно слушал и согласно кивал.
  - Спасибо, вот Милка обрадуется, - старушка забрала корзинку из Викиных рук. - Барон! Ну-ка, на место, - скомандовала она псу. Тот послушно полез в конуру.
  - Заходи, дочь, чайку попьём.
  Чай пить не очень хотелось. Но ещё меньше хотелось оставаться сейчас одной на улице, и Вика поспешно закрыла за собой калитку.
  В маленькой, уютной кухне вкусно пахло жареной картошкой. За столом сидела темноволосая, кареглазая девочка лет десяти.
  - Вот, Мила, огурцы, как просила, - бабушка поставила их на стол.
  И с чего я решила, что Милка - это корова?
  Девочка посмотрела на Вику внимательно и чуть высокомерно, задержавшись взглядом на её мокрых джинсах, усмехнулась, но, поджав губы, едва заметно кивнула "Здрась" и опустила глаза.
  Бабушка поставила чайник.
  Громко топая, из сеней на кухню забежал такой же смуглый и кареглазый мальчишка, возрастом не старше Милы. С криком:
  - Бабчопоестьоогурцы! - он схватил с тарелки первый попавшийся и уже хотел отправить в рот. Но сестра успела перехватить его руку:
  - Мой огурец!
  - А ну ладно, - смутился он, - а этот? - и робко указал пальцем на другой.
  - И этот мой, - строго повторила сестра.
  - Ну, Ми-илка-а, - заныл паренёк.
  - Все мыть нужно, - Мила забрала тарелку и залила огурцы из ковшика, старательно перемешивая их.
  Надо так же над Валькой пошутить, - удивилась Вика игре слов.
  Чайник согрелся. Тётя Валя залила кипятком заварку и по кухне поплыл пьянящий, травяно-фруктовый аромат.
  Чай оказался необыкновенно вкусным. Тепло летнего солнца, медовый звон цветущего луга, прохладные искорки утренней росы и тягучая сладость спелых фруктов. Ароматы сменяли друг друга, так что уловить центральную ноту никак не получалось
  - Грушей пахнет... и лимоном, нет мёдом и мятой, - прошептала Вика, сделав глоток, наблюдая за прозрачными лентами пара, что поднимались из чашки и, растворяясь, оставляли в воздухе свежую травяную сладость.
  - Это Иван-чай, - улыбнулась старушка.
  - Иван-чай? Очень вкусно.
  Вика согрелась, расслабилась и приобрела такое необходимое сейчас чувство душевного равновесия. Спокойствия добавлял факт отсутствия на улице Вадика. Из окна дорога отлично просматривалась и парней в округе не наблюдалось.
  Милка с братом снова затеяли перепалку по поводу количества съеденных огурцов, тётя Валя безуспешно пыталась из угомонить, а Вика решила, что пора домой.
  Чувства умиротворения хватило только, чтобы дойти до Димкиного дома.
  От наглой усмешки Вадика спину и шею закололо иголками, а ноги будто вывернулись коленками назад и никак не желали двигаться.
  - Эй, Козетта, чё не здороваешься?
  До чего же он всё-таки предсказуем.
  - Ну, привет.
  - Что за "ну"? - ребята перегородили ей дорогу.
  - Привет! - слишком громко и нарочито весело повторила Вика, пытаясь обойти их.
  - Куда-куда, а поговорить?
  - О чём?
  - А чё, не о чем?
  Вика пожала плечами, пытаясь выровнять дыхание, переживая, как бы не начал дрожать голос.
  - А я вот спросить хотел, как у тебя дела?
  Вика молчала, поджав губы, сурово поглядывала на парней.
  - Как невежливо. Я же от всей души. Ну скажи, как дела-то?
  - Нормально, - нехотя отозвалась Вика и, улучив момент, проскользнула между парнями и быстрым шагом направилась к дому.
  - Нет, так не бывает, - они отстали буквально на шаг и специально держали дистанцию. - Дела или хреново, или зашибись!
  - А у меня - нормально, - повторила Вика, не оборачиваясь.
  - Нет, ты скажи хреново или зашибись?
  Вика не понимала смысла такого разговора, но это был явно какой-то развод.
  Она резко остановилась и повернулась лицом к парням:
  - Так хреново, что зашибись!
  - О, да она в теме! - кивнул Вадик Пахе, - значит, хреново. А почему?
  - Один приличный пацан до неприличия приставучий.
  - Я разве пристаю? - возмутился Вадик, - у нас дружеская беседа.
  - А я с тобой беседовать не хочу, - Вика не успела сделать и шагу назад, пытаясь увернуться от рук Вадика, как он сгрёб её в охапку, прижав к себе:
  - А я хочу!
  Так, надо срочно избавиться от объятий с ароматом пива и семечек. Любой ценой. Ценой коленки в пах? Ну что ж... сам виноват!
  - У-у, - согнулся пополам Вадик, отпуская девушку, а Паха, сделав попытку удержать её, получил хук справа пустой корзинкой.
  Эх я и молодец, жалко Лёшка не видит... или не очень...
  - Ты что делаешь? - возмутился Паха, прижав ладонь к щеке, - на всю голову больная? Мы Василичу скажем, он знаешь, что с тобой сделает?!
  При этих словах Вадик, всё ещё согнувшись, с тяжёлым вздохом хлопнул себя по лицу:
  - Паха, ты... - тихо выругался, - пусть валит, давно понял, что она отмороженная, - и медленно выпрямился.
  Ребята ещё долго глядели вслед девушке, пока её фигурка не пропала в сиреневых вечерних сумерках.
  Дрожали руки и ноги, но не от холода. Вике было жарко.
  Двинуть Вадику это, наверное, посерьёзней, чем одежду в крапиве раскидать. И эта странная угроза про Василича, ведь это с ним Вадик разговаривал у Димкиного дома. А Андрей так ничего и не узнал. И никто ничего не узнал про овраг, и про камень, и про сережку... Жаль, что погода такая..., хорошо, что погода такая!
  По дороге домой чего только не передумаешь.
  
  Домой Вика пришла уставшая. Ей жизненно необходимо было отвлечься от последних событий. Хоть бы и новой книжкой.
  Только Валерка не давал. То в яичнице у него колбасы мало, то у вилки зуб гнутый - есть неудобно, то чай несладкий, а сахар в сахарнице закончился, а в сенях темно и в бачок с крупами он сам не полезет, там не найти ничего.
  Наконец, этот невыносимый ужин закончился, и Вика получила полное право усесться с тетрадкой в кресло у окна.
  Вдруг нестерпимо захотелось прочитать продолжение о секретном эксперименте на секретном заводе. Выяснить, удалось ли Ивану и Николаю Петровичу поймать эту аномалию, разобраться в сути их работы и узнать, не есть ли "Заря" истинное местодействие книги.
  Но каково же было Викино разочарование, когда она обнаружила, что перепутала тетради. Вместо собранной по номерам стопки "2000" она, оказывается, прихватила "школьные романсы".
  Вика сердито отложила в сторону "Одну печальную историю" - не хватало ещё про чужие розовые сопли читать. А вот с рассказом про "девочку с чужим именем" стало даже любопытно ознакомиться.
  
  Это началось ещё с садика.
  - Таника-Таника, хочешь старого пряника?
  Ну не так уж и обидно. Только за что? За имя. Просто за непривычное, редкое имя!
  Таника не любила детский сад. А дети не любили её. За то, что она Таника, а не Таня.
  В школе всё стало хорошо. Здесь для всех она была Таней, Танюшкой, Танечкой, даже Танькой. А Таника жила лишь в личном деле, в серой папке под замком в школьной канцелярии, и носа оттуда не казала.
  
  Вика читала рассказ с усмешкой. Уж очень всё похоже. Впрочем, иного она и не ожидала. Всё, что пишет эта Ульяна - так или иначе про неё... Ну хорошо хоть имя другое.
  
  В десятом классе всё поменялось. Всё как с ума посходили. Анька сделалась Анитой, Юлька - вдруг стала Джус, Катя с Машей Ульяновой именуют себя Котёна и Мульяна. Вот тут бы и вывести на свет Танику. А чем она хуже одноклассников? Но в ушах всё ещё стояла та детская дразнилка про старые пряники.
  А вот новенькая, ты подумай только - Ларсен! Крыска-Лариска она! Забрала себе в пажи двух лучших мальчиков класса.
  С первых дней Таня невзлюбила Ларису. Очень странную девочку, увлекающуюся компьютерами. И ведь, как назло, Мишка и Лёшка тоже компьютерные гении, просто прикипели к ней, оба. Целыми днями ходят следом, в рот заглядывают. Ну вроде умные пацаны были, а теперь как болваны кивают на каждое её слово.
  Ну ладно Измайлов, с ним и так всё понятно. Горячая голова. Но Никитин!
  Ах, любимый Мишка Никитин. Они же за партой сидели вместе на географии и на биологии. Пока не разрешили всем сидеть кто с кем хочет. Так Мишка тут же к Алексею Измайлову пересел.
  Но целых три года, с шестого по восьмой класс Таня была счастлива. Она вызубрила столицы всех государств, включая страны Африки, лишь бы помочь Мишке написать контрольную по географии. Она знала, что он ничего не выучил, он всю неделю со своими друзьями в Интернет-клубе пропадал.
  Они проходили по биологии размножение мхов и водорослей, а Танины щёки заливала красная краска. Уж очень неприлично вели себя эти жгутиконосцы. И как вообще можно читать подобное, когда рядом сидит самый лучший парень на свете.
  Этот лучший парень не обращал на Таню никакого внимания. Хотя именно из-за него, к десятому классу Танюшка превратилась в самую красивую девочку, даже, наверное, во всей школе, а не только в десятом "А".
  Только вот никто, совсем никто не знал, что она на самом деле Таника.
  А тут ещё эта Лариса, как снег на голову.
  
  Нет в этой истории ничего про меня, - разочарованно подумала Вика, - совсем ничего общего.
  Ей уже хотелось видеть себя среди героев рассказа.
  
  Мишка с Лёшкой рассорились. В классе шептались, что из-за новенькой. Никитин даже обратно к Тане пересел. Не было бы счастья, да несчастье помогло. Только радовалась она недолго. Поначалу лучший парень на свете сидел хмурый и какой-то инертный, ни поговорить, ни помолчать. А потом вдруг с маниакальной страстью начал следить за Ларисой и Алексеем. Где они, что и зачем делают, и куда потом идут.
  Пришлось даже пару раз поучаствовать в этой шпионской возне. Зато Мишка, наконец-то! обратил на неё внимание. Домой начал провожать. И поделился опасениями за друга. По его словам, эта Лариса затеяла что-то нехорошее, и Лёшка запросто влетит по-полной, если вовремя не одумается.
  Пришлось попытаться помирить друзей. Только бестолку, твердолобый Измайлов даже слушать не стал. Ну значит, сам будет виноват, его предупреждали.
  Он ведь всё что угодно может сделать. Мишка признался, что это они недавно на сайте школы с портретом директора поколдовали. Усы на фотографии стёрли. Зачем только он это Тане рассказал? Как теперь секрет хранить? Это же великая загадка была, легенда школьная: кто эти диверсанты? А вот поди ж ты. Измайлов с Никитиным. Теперь, они с Ларисой, наверное, что-нибудь покруче провернуть хотят...
  Совестные переживания за одноклассника незаметно вытеснились новыми яркими чувствами.
  Мишка Никитин - тот кто может достать билеты на самую интересную премьеру. Мишка Никитин - тот, кто знает лучшие в городе кафе. Мишка Никитин - тот, с кем не бывает скучно даже просто гулять по зимнему городу. Мишка Никитин - тот, кто разбирается в компьютерах, в живописи, фотографии, кто отлично играет в шахматы, получил первое место на соревнованиях по плаванию и просто самый-самый-самый лучший парень на свете!
  Мишка Никитин - тот, кто не знает её настоящего имени... Как несправедливо.
  
  Тоже нашла проблему! - Вика оторвалась от чтения, выглянула в окно. На улице совсем стемнело. И уже здорово клонило в сон. Нет, история интересная и довольно неплохо написанная, хотя это явно что-то из раннего, местами язык хромал так, что Вика морщилась. - Надо будет подсказать Ульяне, как и где поправить... Потом дочитаю и выпишу всё огрехи.
  А Лёшка ведь тоже не знает её настоящего имени... Несправедливо? Завтра же расскажу, как только случай удобный появится.
  
  Настоящее имя, чайная церемония и центр притяжения.
  С утра дождя не было. Тепла и солнца тоже. Фиолетово-серая хмарь плыла по небу длинными тяжами, не позволяя летнему солнцу согреть продрогшую землю.
  Настроение для прогулки у Вики отсутствовало напрочь. Но Лёшку это не остановило.
  Вот ведь сама же про грибы заикнулась, кто меня за язык-то тянул? Теперь вот отдувайся, и вместо того, чтобы немного поспать с утра, или книжку дочитать, придётся тащиться в лес в такой холод.
  - Да ладно, совсем не холодно, - Лёшка как будто прочитал Викины мысли, - это лучше, чем в жару париться!
  Вика поёжилась. Шерстяная кофта кусалась, колола шею, и девушка бы многое отдала, чтобы только стащить её с себя, но теплее вещей не нашлось. Этот папкин свитер, который откопала в сундуке бабушка, просто висел мешком, норовя свалиться с плеч. Пришлось пуговицу на воротнике перешивать.
  Да уж, нарядилась, будто не в лес, а на северный полюс. Да ещё бабушка сунула в карман иголку с ниткой. Это на случай, если пуговица оторвётся... Ага, сяду на пенёк и буду шить. А ещё ведь хотела сегодня рассказать кое-что важное...
  Последняя мысль совершенно испортила настроение.
  - А корзинка-то у тебя где? - усмехнулась Вика.
  - Зачем, у меня пакет есть, - пожал плечами Лёшка.
  - Кто ходит за грибами с пакетом?
  И правда, зачем про грибы тогда сказала? Тот ещё грибник, с пакетом. Нет, одно дело с папой в лес ходить, он всё знает и ориентируется хорошо, не заблудится никогда. А тут... вся ответственность на мне, - Вика грустно взглянула на Лёшку, беззаботно шагающего по дороге к лесу.
  Сосновый бор угрюмо темнел впереди. На фоне неба чернели кроны сосен, а их стволы отливали медью. В сером небе кружились в драке два ястреба. Они, то сцеплялись когтями и, крутясь, падали вниз, то, тревожно вскрикнув, разлетались в стороны, распластав крылья.
  Лес встретил грибников насупившись. Две сосны, словно стражники у ворот, молча скрестили ветви над головой.
  Нечего вам тут делать, особенно с пакетом.
  Под пологом леса было сумрачно. Тёмные стволы сосен почти не выделялись на фоне рыжей хвои, устилавшей землю сплошным ковром.
  - Нет здесь грибов, - Вика дёрнула за руку Алексея, - пойдём дальше.
  Дорога сначала нырнула в овраг, потом обогнула небольшое болотце и вывела на край леса.
  Сосновый бор выходил к посёлку острым клином. Заблудиться здесь не было никаких шансов даже у новичков, правда, грибов тоже не наблюдалось. А дальше за просекой начинался настоящий лес, простирающийся... а фиг его знает, кто его мерял вообще? ... до соседней деревни, и дальше. Тут надо чётко знать куда идёшь и уметь ориентироваться. Вика неплохо знала все тропки-дорожки и грибные места. Второе по значимости летнее развлечение - с папой в лес ходить. Вот и сейчас она остановилась на просеке, выискивая знакомую сосну с засохшей верхушкой и двумя новыми стволами, поднимающимися выше.
  "Ой, смотри - перевершинивание", - ляпнула как-то Янка, увидев это "чудо". Очарованная биоразнообразием, она выдавала на-гора термины и названия, так что весь лес оказался просто препарирован. Столько ботаники за раз на Вику ещё не сваливалось. Больше она подругу в лес не брала. Зато хорошо запомнила это перевершинивание, и то, что за ним поляна с лисичками.
  - Нам туда, - она направилась вглубь леса.
  Попадались маслята - не грибы, а недоразумение, пока чистишь - всё проклянёшь, опята - кто их разберёт - вдруг ложные, дуньки-свинушки - тоже мне грибы...
  Настроение у Вики испортилось окончательно, кофта кусалась, спине было жарко, а шее холодно, и по телу гулял противный липкий озноб. Так, занятая своими мыслями и, собирая попадающиеся "недогрибы", Вика пропустила уже пару приметок и шла теперь без ориентиров. Только это её не особенно волновало, по привычке она надеялась на спутника, совсем забыв, что тот "с пакетом".
  Подлесок становился всё гуще. Заросли черёмухи и бересклета мешали идти, вынуждая то и дело менять направление. Вика уверенно продиралась сквозь чащу, изредка задевая ногой мягкие огромные листья папоротников. С них бесшумными коричневыми облачками слетали споры.
  Часто попадались маленькие кустики малины, усыпанные тёмными ягодами. Мимоходом Алексей собирал их, поглядывая за Викой, быстро идущей впереди.
  - Что-то и здесь грибов нет, - окликнул он её.
  - Много ты понимаешь, - фыркнула она раздражённо и обернулась. И тут же увидела перед лицом ладонь, полную спелой малины.
  - Спасибо, - Вика съела пару ягод, а остальными попыталась накормить Лёшку.
  - Ешь, я для тебя собирал.
  - Не-а, я больше клубнику люблю, викторию.
  - Неудивительно.
  - В смысле?
  - Ну, ты сама Виктория.
  - Вообще-то нет, - вздохнула Вика и погрустнела.
  Какое-то неудачное начало для признания, - подумала она сердито, - вот надо же было дочитать и узнать, как это сделала Таня. А так, скажу какую-нибудь ерунду...
  Лёшка выжидающе молчал, с интересом поглядывая на Вику.
  - Это мой маленький секрет... Обещай, что никому не скажешь, - Вика закусила губу и отвернулась.
  - Ты что, хочешь сказать, что у тебя другое имя?
  Вика кивнула.
  Зачем ты это делаешь? Не говори никому, а ему особенно, - шептал кто-то внутри. Но она упрямо мотнула головой и еле слышно прошептала:
  - Виорика.
  - Виорика? - эхом повторил Алексей, а она сморщилась, как от боли.
  - Только не повторяй и не говори никому, пожалуйста.
  - Почему? Оно такое красивое.
  - НЕ красивое, НЕ обычное, НЕ прикольное, НЕ любое, что бы ты сейчас не сказал...
  - Да лан... - опешил Лёшка и удивлённо уставился на девушку, не понимая, шутит она или нет.
  Она молчала, отвернувшись и сжав кулачки. Алексей решил сменить тактику и максимально безразличным тоном заявил:
  - Да мне по фигу, какое оно.
  - Как это по фигу? - возмутилась она.
  - Ну так, - он пожал плечами и с трудом подавил улыбку.
  Она резко развернулась, уверенно направилась в чащу леса и скрылась из глаз за кустами.
  Сама придумала, сама обиделась, настоящая девчонка, - усмехнулся Лешка, - надо же... Виорика. И чего стесняется, правда, красивое имя.
  - Ай! Лёш! - пронзительный крик донёсся через заросли, разделяясь эхом среди сосновых стволов. Он бросился за ней, сквозь кусты, ожидая увидеть всё что угодно, что напугало её до визга. С разбега чуть не налетел на девушку, стоящую на самом краю оврага. Она упёрлась рукой в толстый ствол сосны и зачарованно смотрела вниз. Лёшка взглянул туда же и с облегчением выдохнул. Склон был просто покрыт белыми грибами. Их светло-коричневые, кофейные, бежевые шляпки виднелись повсюду, выглядывали из травы, царственно возвышались, трусливо прятались, гордо сидели поодиночке или, собравшись семейкой, напирали друг на дружку, словно споря, кто всех выше.
  - Рики, ты меня напугала, я подумал ты опять куда-нибудь...
  - Ну, только не так, пожалуйста.
  - А мне очень нравится твоё имя, потому что оно твоё, и подходит тебе гораздо больше, чем Виктория.
  - Ну ладно, - смягчилась она, - пусть Рики, но только наедине, никто кроме тебя не знает, не забудь.
  - Даже Яна?
  Вика кивнула.
  Лёшка снисходительно улыбнулся: "Это ж надо, заманил девчонку в лес, чтобы настоящее имя узнать".
  Место в корзинке закончилось гораздо раньше, чем грибы в овраге. Вика уже не таскала её за собой, а поставила на пенёк, а сама то и дело приносила новые крепкие боровики, пытаясь устроить их поудобнее. С лёгкой усмешкой Алексей наблюдал за ней.
  - Рики.
  Она сморщилась от непривычки, но справилась и взглянула на Алексея.
  - Рики, - специально повторил он, - я должен сказать тебе одну важную вещь.
  - Ну, - она держала в руках пару грибов, никак не желающих умещаться в корзину.
  - Послушай, это очень важно, - он подошёл ближе и серьёзно заглянул в глаза.
  - Ну, говори.
  - Давай только на ушко, это тоже секрет, - прошептал он.
  - Слушаю.
  Он наклонился и, еле сдерживая смех, прошептал:
  - Нельзя впихнуть невпихуемое...
  Вика хихикнула, но, приняв правила игры, с умным видом переспросила:
  - Ты серьёзно?
  - Угу.
  - Я никогда не задумывалась над этим вопросом. А ведь ты, несомненно, прав. Спасибо, что предупредил, а я вот мучаюсь, мучаюсь... - больше Вика сдерживаться не могла. Она смеялась до слёз. Смеялась над собой, над своей жадностью, над Лёшкиным невозмутимым выражением лица. Она просто снимала стресс от собственного признания. Эта глупость, таракан в её голове, который мешал жить, высмеивая каждый раз её редкое имя, теперь сидел и помалкивал. И "Рики" всё больше начинало нравиться. Нравиться, как он произносит эти четыре буквы.
  
  Корзина здорово оттягивала руку. Грибы, вроде лёгкие по отдельности, собравшись вместе, вес приобретали значительный, и плетёная ручка больно давила на локоть, запястье, ладонь и вообще везде, куда бы её Вика не пристроила.
  - Слушай, как ты её вообще подняла? - усмехнулся Лёшка, забирая ношу из Викиных рук.
  Подлесок редел, идти становилось легче, и Вика с нетерпением ожидала увидеть просвет знакомой просеки, но его всё не было. Не было и ни одной приметки, что где-то глубоко настораживало, но Вика не хотела поддаваться тревожным мыслям.
  Нет, она никак не могла заблудиться. Ну выйдут, в крайнем случае, чуть дальше, за дорогой, пройдут по краю леса и всё, а там, через поле, рукой подать.
  Занятая своими невесёлыми мыслями, Вика шла впереди, почти не глядя по сторонам.
  Она очнулась только когда неожиданно вышла на край поля. Тёмный лес обступил ровный круг ярко-зелёной люцерны. Вика никогда не видела этого места и испуганно оглянулась на Алексея.
  - Что-то не так?
  - Да нет, это... нам... туда..., наверное, - последнее слово Вика сказала совсем тихо, но Лёшка и так догадался об их проблеме.
  Вика показывала чуть правее, чем он сам предполагал, но он не знал лес, только на автомате считал повороты и запоминал азимуты. Он запросто мог ошибиться, но и в Викиных словах он не был уверен.
  Ориентирование на местности вызывало у него некоторые трудности, обозначенные тренером, как топографический кретинизм. Тут же вспомнилась их школа выживания и любимое летнее развлечение "Игра".
  Последний раз их вывезли в лес и дали задание, смешно вспомнить, приготовить чай. Вот так просто: в лесу чай приготовить, без воды и костра. Тренер намекнул, что есть родник в паре километров на север, но компаса-то у них тоже не было.
  Главная проблема оказалась не в отсутствии необходимых вещей, а в самих людях. Тренер прекрасно знал о всех взаимоотношениях внутри группы и собрал их пятерых специально. Пятерых, которые никогда не общались за пределами школы, да и во время тренировок это вряд ли можно было назвать общением. Слишком много было непонимания, отчуждения и, может быть, даже неприязни.
  А ещё, это магическое число пять. Впятером очень тяжело работать. Кто-то обязательно лишний. В паре легко, втроём легко, вчетвером - две пары... Но впятером...
  Да и компашка собралась - та ещё. Серега, он же Серый, самый адекватный человек, но не слишком разговорчивый. Колян или Ник, как сам представляется, больше понтуется чем делает. Ванька, вообще тёмная лошадка, хотя косит под простачка. Да и Сашка такой же. Санчес чаще отмалчивается, и кто его знает, что у него там в голове.
  И к Лёшке никто особых дружеских чувств не испытывал, о чём ему было прекрасно известно. Он уже устал всем доказывать, что его успехи - это лично его заслуга. Всё не так просто: он уходил с тренировок последним, чтобы быть первым. А папины деньги, на которые, в общем-то, была организована и продолжает существовать школа, тут ни при чём. Хотя неизвестно, чем был бы занят их тренер - хороший друг отца и бывший афганец, если бы в начале девяностых Диман не пришёл к нему в секцию смешанного боевого искусства из основ самбо, тхэквондо и джиу-джитсу, а потом не притащил бы с собой на тренировку Алексея.
  Вот и сейчас очередная проверка на прочность... нервов. Сколько было потеряно времени и сил, пока эти пятеро выясняли отношения, и кто лидер в их группе. Уступать никто не хотел. Шёл горячий спор, но дело стояло на месте.
  Когда ребята немного выдохлись, сообразили посмотреть, что же у них в рюкзаках, подготовленных тренером.
  Набор просто воодушевлял и настраивал на подвиги: иголка, две пустых алюминиевых банки из-под Пепси, нож, фляжка со спиртом, маленький котелок и квадратная девятивольтовая батарейка типа "Корунд". Вопросов не было только к ножу и котелку, а вот всё остальное...
  Тренер часто повторял: "Самое важное это огонь, нож и спирт". При упоминании последнего, многие ребята усмехались или понимающе улыбались, а учитель, как ни в чём не бывало, продолжал: "С этим вы не пропадёте, что бы не случилось, но я вас научу выживать и без них. Постепенно".
  В тот раз тренер решил исключить источник огня. Ни спичек, ни зажигалок ни у кого не было. Все личные вещи на время игры добровольно сдавались тренеру. Всё честно, самому интересно узнать, чего ты стоишь без благ цивилизации.
  В рюкзаках не нашлось даже лупы, да она всё равно оказалась бы бесполезна. Тот день был таким же пасмурным и холодным, как сегодня.
  
  - Рики, просто скажи, что мы заблудились, - с хитрой усмешкой начал Лёшка.
  Девушка упрямо помотала головой:
  - Просто зашли немного дальше. Выйдем за дорогой... - она серьёзно посмотрела на парня, - тебе это всё равно ничего не скажет, за дорогой в Камышовку.
  Лёшка пожал плечами и послушно отправился по тропинке через поле.
  
  Лайфхаки, как называл тренер всякие идеи по выживанию и просто облегчению жизни, они сначала изучали в теории. В перерывах между тренировками и соревнованиями в школе проходили лекции, на которых мальчикам показывали мастер-классы по изготовлению необходимых вещей практически из мусора. Подразумевалось, что с наступлением тёплого сезона эти знания будут применены во время таких вылазок. Но что, и когда, и кому пригодится, оставалось тайной.
  У каждой такой игры был свой сценарий. Нелепое на первый взгляд сочетание места действия и задания, на деле оказывалось тщательно подготовленной операцией. Территорию тренер тоже выбирал и погоду ждал...
  Тогда две недели подряд шли дожди, и с утра опять моросило. Ноги тут же промокли, едва ребята рискнули сделать пару шагов по зарослям. Пришлось вернуться на дорогу, по которой они только что приехали. Да и дорогой это можно было назвать с натяжкой. Две длинных глубоких лужи и коричневая глина размазанная, словно шоколадное масло, днищем их Школьного Автобуса, как в шутку прозвали они минивэн-внедорожник тренера.
  - Так, надо определиться, где север, - заявил Ник. - Пацаны, давайте соображать.
  - Логично, - хмыкнул Ванька, - а теперь, давай, сгенерируй идею.
  - Это по твоей части, Ботан, - усмехнулся Серый, - ты у нас специалист по мхам и муравейникам. С какой стороны они на стволах сидят?
  Неизвестно, когда и кому пришла в голову сумасшедшая мысль прозвать высокого и сильного Ивана - Ботаном, но прозвище пристало. А Ваньку это не особо напрягало: Ботан, так Ботан. Тем более, по биологии он даже пятёрку в седьмом классе получил, за то, что деревья помогал сажать. Нет, он кое-что и правда помнил про северную сторону стволов, но на соснах в этом лесу лишайники и мхи почему-то не росли, и муравейников тоже нигде не наблюдалось.
  
  "Такой же лес", - подумал про себя Лёшка, когда они пересекли поле и снова очутились в сумраке сосен. - Ты хотя бы знаешь, в какую сторону идёшь? - окликнул он Вику, уже не так уверенно шагающую впереди.
  - Угу, - кивнула она и вдруг резко свернула вправо, - вон и дорога.
  За частоколом сосен и правда виднелся просвет. Но дороги не оказалось. Вместо неё ребята увидели ещё одно поле клевера.
  - А, ну да, теперь я всё поняла, - наигранно уверенно кивнула Вика, - нам туда, - и показала ещё правее.
  
  "Без ориентиров в лесу вы начинаете ходить кругами", - вспомнились слова тренера.
  Алексей, выросший в городе, воспринимал лес как... никак не воспринимал. Он его, вообще, только на картинках видел и ориентироваться в нём не умел. В городских кварталах он никогда не терялся. В его голове было что-то вроде навигатора, но в дикой природе он почему-то не хотел работать.
  Здесь, на размытой дороге, в сыром бору, растерялись даже те, кто имел счастье ходить за грибами.
  - Пацаны, - окликнул всех Ник. Он держал двумя пальцами иголку, - я, кажется, понял. Только кто сообразит, как её намагнитить?
  - Можно о шерстяную ткань потереть, - выдал Санчес.
  - Гениально, Сань, ты на ком-нибудь из нас свитер видишь? - язвительно спросил Лёшка.
  - Магнитом, - задумался Серега, - или можно попробовать батарейкой... И у нас она есть! Только я сомневаюсь, что получится...
  - А почему нет? Надо просто сориентировать решётку в одном направлении... - Алексей аккуратно отогнул клеммы контактов батарейки и прижал к ним иголку.
  - Не того мы Ботаном зовём, - в полголоса пробубнил Ник.
  Алексей удостоил его снисходительным взглядом:
  - Пары-тройки минут хватит.
  Ребята занялись обсуждением путей применения алюминия в виде банок и не заметили, как Лёшка аккуратно опустил иголку на листок берёзы, плавающий в луже.
  На пару секунд примитивный компас задумался, потом уверенно повернулся градусов на тридцать и чётко застыл по направлению дороги.
  - Готово, - спокойно сказал Алексей, и ребята ринулись смотреть изобретение.
  - Ну и отлично, - развёл руками Ник, - расстояние мы знаем. Марш-бросок на два километра в одну сторону, если ничего не находим, тащимся обратно четыре кэмэ и находим родник уже без вариантов, третьего не дано.
  - Прежде чем куда-то идти, узнай, где ты находишься, - скептически хмыкнул Лёшка.
  
  Лес то редел, то становился гуще, и это уже порядком стало надоедать. Вика со вздохом прислонилась спиной к сосне.
  - Устала? - Алексей поставил рядом корзинку.
  Вика помотала головой.
  - Заблудилась, - утвердительно кивнул он.
  - Нет, - прошептала она, - я не заблудилась, я дезориентировалась.
  - Ух ты, - Лёшка, уперевшись рукой в ствол сосны чуть повыше Викиной головы, наклонился и прошептал: - а я не против потеряться с тобой где-нибудь.
  - А может, я злая колдунья и заманила прекрасного принца в тёмный лес?
  - Это я, что ли, прекрасный принц? - усмехнулся Алексей, наклоняясь к самому лицу.
  - А кто ты?
  - Ну, я скорее добрый молодец.
  - Точно. Алёша Попович.
  - Вот ты зачем меня смешишь? Я поцеловать тебя хочу.
  Удивительно, как можно так крепко обнимать и так нежно целовать одновременно. Пара минут таких поцелуев, и у Вики кружится голова и ноги не слушаются. Хорошо, что за спиной такая тёплая сосна. Высоченный ровный ствол, уходящий в серое небо, закрывающий его пушистым тёмным облачком иголок. Вот он - центр мироздания, полюс притяжения и ось вращения Земли.
  
  Коллективное чутье "скаутов" не подвело, и они сразу пошли в нужную сторону. По дороге Алексей вспомнил, что тот конец иголки, что "заряжался" от минуса будет "северным", но хорошая мысля приходит..., когда всё и без неё решили.
  Родник, на деле, оказался небольшим болотом в овраге. Густой, пушистый покров из хвоща по склонам сменялся бледно-зелёной осокой и уж совсем никому не известной желтоватой травой, растущей прямо в воде.
  - Что, мы это пить будем? - возмутился Иван.
  - Пить не обязательно, наверно, - пожал плечами Алексей, - но воду кипятить как-то придётся, - и задумался по поводу розжига. Снова мелькнула какая-то умная мысль, но его отвлёк Ванька.
  - И как мы, интересно, без спичек костёр разведём? - он поднял с земли толстую ветку и с досадой швырнул её в заросли, - даже дров не соберёшь, всё сырое.
  В подтверждение его слов с неба посыпался мелкий, противный дождь.
  - А нам костёр не нужен, - хитро улыбался Санчес, жонглируя банками.
  Все уставились на парня. Этот тихоня вечно всё записывал на подкорку. Память у него была феноменальная. Только он один и вспомнил, как ещё осенью, тренер показывал секрет изготовления горелки из двух алюминиевых банок.
  Всё просто: верхушки срезаются, в одну часть наливается спирт, на верхнем донышке делается ряд дырок, банки вставляются одна в другую через неглубокие надрезы по бокам. Остаётся поджечь и у вас полноценная спиртовая горелка. Остаётся поджечь...?
  Лёха, в который раз, удивлялся гениальности тренера. У него всегда всё продумано и всегда есть выход. И сейчас у них есть всё, чтобы получить огонь, просто они ещё не додумались как. Нужна всего лишь одна искра...
  Тут уже никто не перехватил поток мыслей Алексея. Совсем недавно перед его глазами плясали искорки... Да...
  Батарейка всё лежала в кармане, а иголку забрал предусмотрительный Серый.
  Санчес уже закончил ковырять ножом дырки и соединил две половинки, Ванька принёс воду, а Серега соорудил перекладину для котелка.
  "Пепсигорелку" поставили на плоский камень, и Лёшка, задержав дыхание, поднёс "драгоценные артефакты" к "алтарю".
  Поначалу ничего не получалось. Спирт - это не газ, он испаряется медленно, а в сыром, холодном воздухе о-очень медленно.
  Наконец, нужная концентрация собралась, и от маленькой фиолетовой молнии, выпуская по кругу бледно-голубые лепестки, расцвёл огненный цветок. Он слегка обжёг пальцы Алексея, только он этого не заметил. Как древние люди, впервые добывшие огонь, пацаны повскакивали и с весёлыми воплями стали носиться вокруг "очага". Даже обниматься...
  Успокоились, только когда дно котелка покрылось серебристыми бусинками пузырьков. Все вспомнили про чай.
  Ботан с криком:
  - Пацаны, я всё понял! - рванул куда-то в кусты. - Я там Иван-чай видел, - донеслось из зарослей.
  - Ну, и кто из нас Ботан? - усмехнулся Лёшка.
  Ванька вернулся и, сияя от счастья, начал бросать в кипяток листья, цветки, стебли, всё вперемешку.
  Серёга подошёл и добавил горстку смятых листьев:
  - Для аромата, - буркнул он.
  - А что это? - удивился Лёшка.
  - То, что по пути попадалось, малина, земляника, даже кустик чёрной смородины, что успел - надёргал.
  Вода в котелке позеленела, потом пожелтела и снова закипела. И спирт в горелке закончился.
  Тренер даже это рассчитал и время...
  - Ну, как успехи? - услышали ребята знакомый голос.
  Со стороны дороги с кружками в руках, улыбаясь, шёл тренер.
  - Чай готов! - хором ответили они, кое-кто даже честь отдал.
  - Отлично, кто первый пробует? - он протянул кружки.
  Ребята разобрали посуду и замерли, выжидающе поглядывая друг на друга.
  - Очкуете? Надеюсь, вы туда белены не накидали. Ладно, попробуем, - и мужчина зачерпнул суп из листьев. Тренер, видимо, был готов к чему-нибудь подобному и потому, отхлебнув, не зажмурился, не закашлялся, а сдавленно кивнул:
  - Годится... Теперь сами.
  Ребята всё переглядывались.
  - Давайте - давайте. Пробуйте, сами сварили, сами пейте, натур продукт, всё полезно.
  Первый к котелку подошёл Ванька. Не сводя глаз с тренера, сделал первый глоток. Лицо его ничего не выражало, он молча хлопал глазами.
  Вторым на пробу отважился Алексей. На крае кружки повисла мягкая тёмно-зелёная тряпочка, бывшая при жизни листком иван-чая. Лёшка аккуратно стряхнул её и отхлебнул. Лучше бы ему этого не делать. Смесь привкуса болотной воды с откровенной зеленью не перебивалась даже запахом чёрной смородины. Ощущение, будто он выпил какое-то лекарство, отвратительное на вкус и запах. Лучше бы уж ромашку заварили.
  Он посмотрел на Ботана и тренера. Последний всё прихлёбывал чай с невозмутимым видом, правда, у него слегка глаз дёргался. Ванька не спеша подносил кружку ко рту, делая вид, что пьёт.
  Лёшка включился в игру и, повернувшись к остальным, подавив улыбку, поднял вверх большой палец:
  - Вкусный чай.
  Санчес, Серый и Ник почти одновременно попробовали "божественный напиток" и тут же выплюнули, давясь и откашливаясь.
  - Молодцы, - сквозь смех сказал тренер, - все попробовали, всем понравилось, мне особенно. Рецептик запишите.
  В минивэне было тепло. В сумках припасённая с вечера сухая одежда и обувь. А в термосе чай. Настоящий чёрный чай и бутерброды, чтобы доехать до дома после всех приключений.
  - А что не так-то? - не унимался по дороге Ботан, - мы что, не иван-чай заваривали?
  - Иван-чай, - усмехнулся тренер, - для того, чтобы стать чаем, подвергается ферментации, меняет цвет, вкус и запах. После сушится и обжаривается. И поверьте мне, то, что вы сейчас пьёте, рядом не стояло с иван-чаем, правильно заваренным.
  Домой ребята возвращались командой. Но ещё не друзьями.
  
  - Ай... - Алексей неожиданно отпустил девушку и прижал большой палец к губам, - укололся.
  - А, это иголка, совсем забыла.
  - Ты всегда с собой иголку носишь?
  - Нет, только в лес беру. Люблю, знаешь ли, на пенёчке сидя, крестиком вышивать.
  Лёшка с усмешкой смотрел то на неё, то на свой палец.
  - А нечего лазить куда не следует, - шутливо погрозила ему Вика.
  - Да тебя в этом свитере вообще не найдёшь.
  - Ага, что-то я всё теряюсь и теряюсь... - Вика задумалась и виновато взглянула на парня, - Лёш, я правда не знаю, как теперь домой...
  - Зато я знаю, давай свою иголку.
  Лёшка потёр её о Викин рукав и направился к ближайшей колее от трактора, заполненной водой.
  - Что-то типа компаса, - Алексей аккуратно опустил в воду лист подорожника и положил на него иголку. Лист плавно развернулся и застыл. Лешка огляделся и нахмурился:
  - Мне кажется - ты врёшь, - прошептал он, повторяя эксперимент. Иголка снова приняла то же положение.
  - Ну ладно, как скажешь. Если лес от деревни к северо-востоку, значит нам на юг, а юг, скорее всего, там. Пошли, проверим.
  С тем, чтобы двигаться по заданному направлению, у Лёшки проблем не возникало. А вот Вику, то и дело, куда-то несло. То овраг обойти, то заросли, то на дорогу выйти. Приходилось крепко держать её за руку. От предложения нести она наотрез отказалась, заявив, что не маленькая и сама дойдёт. А вот корзинка сама идти не хотела и порядком уже надоела.
  Лес кончился, начались густые заросли: полынь, репейник, островки крапивы. В высокой траве идти было ещё тяжелее, и Вика уже просто висела на Лёшкиной руке.
  Поле оказалось бескрайним, в том смысле, что ребята очутились в какой-то низине, и во все стороны до горизонта, не такого уж и далёкого, простиралась "зелёнка".
  А прямо посреди зарослей в поле стоял забор. Алексей остановился, разглядывая длинные и высокие секции из положенных внахлёст стальных прутьев.
  Вика сразу узнала местность:
  - А всё-таки мы сбились с пути, к заводу почему-то вышли.
  - Нет, мы шли правильно, по компасу.
  - Ой, тоже мне - навигатор, - скептически хмыкнула Вика.
  - Да и меня смутило, что он показал, - задумался Лёшка. На доли секунды в его голове сложилась очень чёткая картинка. Как будто все кусочки мозаики выстроились в нужном направлении, словно в намагниченной иголке.
  - Зато теперь мы знаем где мы, и куда идти, - прервала его размышления Вика.
  Всю дорогу до дома Алексей мучительно пытался вспомнить что-то очень важное. То, что он узнал совсем недавно и что объясняло всё: мясокомбинат с символикой радиотехники, тот же рисунок на дедушкином значке и на серёжке в разбойничьем кладе, спрятанном в туннеле совсем не разбойниками, и происшествие в овраге, и настороженное, если не сказать, испуганное отношение старожилов к этой местности...
  А вот по деревне идти оказалось дольше и, в некотором смысле, сложнее. Их полная корзинка привлекала слишком много внимания. Приходилось останавливаться и объяснять встречным бабулькам-дедулькам, дядькам-тёткам, даже компании пацанов, что они не знают, где такое грибное место, что нашли его случайно, заблудились и дороги не запомнили. Правда не запомнили, самим обидно, да и в грибах ли счастье?
  И только одна из бабушек, из тех древних маленьких старушек, что ходят согнувшись, опираясь на деревянную клюку, остановилась и, взглянув на ребят удивительно светлыми глазами, сказала:
  - Знаю. Знаю откуда грибы, - лицо её помрачнело, губы поджались, - нехорошее место этот овраг. Не ходили бы вы туда, беды не кликали. Гиблое место, отравленное. Рыба в пруду не живёт, птицы в лесу не поют.
  - Лёш, - Вика потянула его за рукав, - а рыбы и правда в пруду нет.
  - Кажется, я догадываюсь почему. Тот мазут, в котором мы купались, в пруд сливали. Я видел шлюз под водой.
  - Вот почему дно такое чёрное... А откуда у них столько мазута? А зачем они его сливали? А зачем такой длинный коридор?
  Вика продолжала задавать подобные вопросы, а Лёшка снова задумался.
  Компас указал на завод. Что-то притянуло иголку. Как же он мог забыть, точно, там ведь месторождение железной руды. Ага, магнитная аномалия. Искажает радиосигналы, усиливает их, и ещё этот символ... Да чем же они там занимались? Был бы дед жив, он бы рассказал.
  
  Тут в его голову пришла такая идея, что терпения едва хватило, чтобы проводить Вику до дома и клятвенно пообещать прийти вечером. А сейчас у него, ну очень важное и срочное дело, только он ещё не придумал, какое...
  
  Дедушкина тетрадь.
  Всё он придумал, только Вике пока не стал рассказывать. Он вспомнил, что в старой серой папке, пылившейся на шкафу, хранились дедушкины письма, фотографии, документы. Эта папка чуть не свалилась ему на голову, когда бабушка попросила подвинуть шкаф, чтобы достать закатившийся под него клубок. Пожелтевшие листочки, исписанные чернилами и шариковой ручкой, жёлто-серые фотографии ворохом посыпались сверху, а прямо под ноги звонко шлёпнулась толстая тетрадь в тёмно-синей клеёнчатой обложке. Бабушка, причитая, бросилась собирать документы и вдруг резко выхватила эту тетрадь из Лёшкиных рук, едва он успел поднять её. Тогда он не обратил на это внимания, а сейчас вспомнил рассказ о дедушкиных записях и пропавшем Григории. Только бы бабушка не перепрятала её... Есть!
  Из тетради выпала тонкая стопка прошитых, пожелтевших, хрустящих листков с набранными мелким шрифтом текстом, таблицами, формулами, словно вырванная из старого учебника.
  Лёшка, отложив тетрадь, удобно устроился с фонариком на плече на своей старой кровати в чулане и погрузился в чтение.
  В увлекательное чтение совершенно новой физики. Ни в школе, ни в радиокружке им такого не рассказывали.
  Небольшое введение в синтез квантовой механики и теории относительности. Слишком заумно, но по всему видно, что это вполне удачные попытки их "подружить".
  При упоминании скорости света, Лёшка тут же вспомнил смешного старичка - Эйнштейна и самую простецкую трактовку одного из следствий его гениальной теории: при увеличении скорости у объекта растёт масса, уменьшается размер и замедляется время. Классическую физику и особенно радиофизику Алексей знал досконально. Но понимание последней, ставило его в тупик перед новой теорией. В этом старинном учебнике описывались уж очень странные эксперименты.
  - Бред какой-то, - фыркнул Лёшка. Он и так знал, что радиоволны двигаются со скоростью света, а при определенных условиях могут и быстрее. А вот если радиоволна превращается в сигнал, а именно, меняет частоту или длину, то тут скорость чуть-чуть не дотягивает до заветных трёхсот тысяч километров в секунду. Таким образом, передача сигнала, так же, как и материального объекта со скоростью, превышающей скорость света, по классической теории относительности, представлялась совершенно невозможной, противоречащей самим принципам существования нашего квантового мира. В "учебнике" же сообщалось об экспериментах по разгону именно сигналов до немыслимых скоростей, превышающих заветный порог.
  Совсем уж фантастической показалась Алексею математическая выкладка расчетов условий и исходных параметров для получения...
  Он даже головой помотал и начал читать абзац сначала, проверяя не пропустил ли чего. Описывался эксперимент, в котором исходный сигнал регистрировали на выходе из среды раньше, чем он входил в неё... Следствие опережало причину. Так просто и легко. Математически обоснован и получен на практике пространственно-временной континуум. И теория относительности жива-здорова...
  Дальше следовал заголовок: "Получение и свойства тахионов". Несколько страниц об этих гипотетических, как объяснили Лёшке в радиокружке, частицах, написанных в твёрдой уверенности, что они существуют. Блок формул, таблица соответствия параметров свободного вращения и скорости, и конец... Такой досадный конец, обусловленный оторванной наполовину страницей.
  Но Алексея переполняла эйфория от осознания собственной правоты, что никакой это ни "колбасный цех", а невероятно крутая и настолько же секретная радиолаборатория. А ещё его тщеславие просто расцветало от осознания, что он понимал, о чём идёт речь...
  Дрожащими руками Алексей открыл тетрадь. До ушей донёсся лёгкий шорох дождя по крыше. Лёшка глянул в маленькое тёмное окно, посмотрел на часы и понял, что "сегодня" закончилось уже полчаса назад, а к Вике он так и не пришёл. Чувство вины рассеялось, едва он пробежал глазами пару строк, написанных ровным, округлым почерком. Дедушкина рукопись читалась даже легче "учебника".
  Тетрадь оказалась дневником наблюдений за загадочной "подопечной". И если бы не предшествующая теоретическая подготовка Алексей бы решил, что речь идёт о... каком-то животном, например, о корове.
  Строгий порядок записей: "Дата. Состояние подопечной стабильное. Питание по графику. Масса в пределах нормы. Реакция не заторможена, возмущений не зафиксировано".
  Две с половиной страницы подобных записей. Почти слово в слово. Каждый день.
  Внимание Лёшки привлекла запись от 19 августа 1984 года.
  Димкин десятый День Рождения, а мне ещё и двух лет не исполнилось, - машинально отметил он, но заинтересовало его совсем другое.
  "Состояние подопечной стабильное. Резко увеличила запрос по энергии. Снижена подача питания. Отменены все тесты.
  20 августа 1984 г. Состояние стабильное. Роста массы нет. Редкие возмущения в верхних слоях.
  21 августа 1984 г. Состояние стабильное. Возмущений нет. Возобновлены тесты. Отклик положительный.
  22 августа 1984г. Состояние стабильное. Тесты положительны. Принято решение о запуске второго этапа эксперимента.
  23 августа 1984г. Подготовка нулевого объекта завершена. Запуск назначен на 24 августа, 09:00. Отклики по всем тестам положительны. Питание на минимальном пределе. Незначительный прирост массы.
  24 августа 1984г. Запуск второго этапа эксперимента.
  Цель: Изучение обратной связи и энергетики мезоориентированной черной дыры".
  Лёшка даже фонарик уронил, подпрыгнув от прочитанных слов. Над головой нудно и назойливо шуршал дождь, где-то далеко глухо ворчал гром. Несколько секунд Алексей сидел в полной темноте, пытаясь переварить прочитанное, потом поднял погасший при падении фонарик, постучал по нему ладонью и, расправив затёкшие плечи, прилёг на кровать. Оторваться от тетради теперь было просто невозможно.
  Задача: Исследовать антивещество в антисреде.
  Подготовка нулевого объекта завершена. Антисреда смоделирована по типу Б. Подопечная в стадии финальной готовности.
  06:45 Состояние стабильное. Возобновлена подача питания в полном объёме. Роста массы нет. Предварительные тесты положительны.
  07:00 Нулевой объект в стадии финальной готовности. Система: объект-подопечная в фазе синхронизации.
  08:30 Синхронизация успешно завершена. Повторные тесты положительны. Незначительный прирост массы. Возмущения в верхних слоях.
  09:00 Старт сближения. Состояние системы стабильное.
  09:15 Начало фазы проникновения. Ответы на тесты нулевые. Рост массы и возмущений.
  09:20 Резкий прирост массы. Отторжение объекта и полная рассинхронизация системы.
  09:30 Рост массы критический, уровень возмущений пиковый. Запрос по энергии превышает расчетный уровень вдвое. Категория тревоги А.
  09:40 Критическое падение уровня энергии. Аварийная остановка эксперимента.
  Следующая страница была пустая, и следующая, и ещё с десяток. Алексей быстро перелистнул их и с облегчением обнаружил совершенно другой текст, написанный совершенно другим почерком.
  15 сентября 1984г. "Я по грибы пошёл. А там - как потемнеет всё. Гроза началась. Град крупный. Я в овраг свалился. Вылезти не мог. Ливень глину размыл. Скользко. И темно, как ночью. Уж я ползал там, ползал, сил не осталось. Голова как котелок, давление верно. А потом и вовсе тяжело стало, я глаза закрыл и не помню. Вроде как уснул, а проснулся - солнце светит. Не знаю сколько спал..."
  Вот вам и антивещество. Сколько сил и средств потрачено, а толку ноль. Кто же знал, что побочный эффект эксперимента "Протон" - мезоориентированная чёрная дыра, наша "подопечная", не оправдает ожиданий, и мощности нашей станции не хватит на удержание её под контролем. (Из-за одной досадной ошибки техников, допустивших разрыв цепи питания в самый ответственный момент.) Что первый путешественник в антимир - "нулевой объект" окажется деревенским пьяницей, дурачком, а не специалистом, которого мы полгода готовили. И что этот антимир в восприятии объекта будет отличатся от нашего лишь испорченной погодой. Хотя данный эффект нами был смоделирован специально для регистрации момента проникновения.
  Алексей слегка отвлёкся, задумался о бабушкином рассказе про Григория, об их с Андреем исчезновении и прочитал пару страниц не особо вникая в суть. Что-то про существование антимира, антиэнергии. Теория осталась бы теорией, если бы в результате нашего эксперимента со сверхсветовыми сигналами, мы не получили замечательный побочный эффект - мезоориентированную чёрную дыру (МЧД) - инструмент для изучения антимира, антивещества и экспериментов со временем.
  МЧД это не воронка в классическом понимании, а скорее ворота, клапан. Ворота, открывающиеся в параллельный мир, окно, соединяющее две стороны одной медали.
  Наша "подопечная" нуждалась в питании. Достаточное количество энергии открывало ворота, но через некоторое время начинался обратный процесс. Поглощённый объект неизменно возвращался.
  Энергетические потребности данного эксперимента обеспечивались результатами разработок Л. И. Орловой - ведущего инженера НИИ Высшей Энергетики и Эустатики.
  Макроэргическая спираль (МЭС) - по сути огромная батарейка, выдающая до 500 тераватт. Половина мощности уходила на открытие ворот, остальная часть тратилась на генерацию ЭРИСа и хозяйственные нужды лаборатории.
  ЭРИС - элементарная резонансно-импульсная система, служила для сдерживания "подопечной". Эти своеобразные энергетические кандалы с противоположной полярностью ограничивали перемещения "подопечной" по принципу отрицательной обратной связи.
  Характерно, что теоретически, дыра могла черпать и аккумулировать статическую энергию из окружающей среды, но на практике в лабораторных условиях данный эффект не наблюдался. Теперь наша подопечная, лишь частично ограниченная зоной ЭРИСа (который она сама же генерирует), как показывают наблюдения "адаптировалась к жизни в дикой среде" и научилась питаться самостоятельно. ЭРИС теперь для неё способ защиты, поддержания существования, и укрытие - логово, из которого её уже не достать.
  Способность "чувствовать" и запасать энергию объясняет её "жизнь" прямо под высоковольтной ЛЭП, мощным источником статического электричества, и ставит под сомнение возможность её самопроизвольной "смерти". Удивление вызывает и факт самостоятельного определения и набора порогового уровня энергии для переноса объекта в антимир и его возврата. Возможно, она дополнительно стягивала энергию от окружающих источников ЭМИ - любых электрических приборов. Достоверно сказать не могу, но помнится мне резкое падение напряжения в момент вероятной пропажи Григория и скачок - возможно, в момент его возвращения.
  Теперь проект, скорее всего, будет закрыт, исследования засекречены, и моя тетрадь останется единственным свидетельством проведённой работы. Единственным объяснением возможных повторных исчезновений в окрестностях оврага, что облюбовала наша "подопечная". Однако, такие кратковременные путешествия в антимир серьёзного вреда человеку не нанесут, разве что дискомфорт, вызванный подстройкой физиологических систем под противоположные геофизические параметры среды.
  Сожаление вызывает остановка и самого эксперимента "Протон", как неэффективного. Но это не так, наши разработки на десятилетия опередили аналогичные проекты американцев. Сверхсветовой связью уже заинтересовались военные. И применение данной технологии теоретически не ограничено, в отличие от финансирования, поступающего нам...
  На этом научные описания работы Лёшкиного дедушки, как руководителя проекта "Протон", закончились, уступив место обсуждению нарастающего экономического, социального и политического кризиса в стране, ведущего к упадку и развалу... Правда, Лёшка к этому времени уже крепко уснул в обнимку с фонариком. Но он получил ответы почти на все свои вопросы: и про завод, и про мазутный коридор, и зачем нужен пруд с кольцом-переливом, и про большой серый камень в овраге, возле которого "не пропадала" Вика. Всё это ещё и навязчиво снилось ему почти до обеда.
  
  Путь к камню.
  Ох, что-то и у Булгакова всё сложно и запутанно. Или я не о том думаю?
  Вика и после обеда всё валялась с книжкой в кровати. Вылезать из-под тёплого пледа было выше её сил, даже дома стало прохладно и сыро. Мысли всё крутились вокруг камня в овраге. Она ведь так и не съездила, и не посмотрела на этот камень и этот символ. И не проверила подходит ли ключ к замку.
  Вот ведь досадное упущение! Срочно исправить! Только одной, а то опять исчезнет кто-нибудь...
  
  Едва Вика вырулила на дорогу, как вдруг, ни с того ни с сего, у велосипеда слетела цепь. Не просто слетела, а с резким хлопком порвалась, больно хлестнув девушку по лодыжке.
  - Вот ещё новости, - фыркнула себе под нос Вика, возвращаясь и убирая велосипед на место. - Не хочешь - не надо, пешком пойду.
  С полдороги она увидела Алексея, идущего навстречу.
  Вот сейчас - абсолютно не рада тебя видеть.
  И дело даже не в том, что Лёшка вчера так и не пришёл. По правде говоря, Вика сначала занималась одним важным делом с Андреем, а потом они вместе отправились к Янке и просидели у неё почти до одиннадцати. А когда Вика посмотрела на часы, стремглав полетела домой.
  - А он не приходил, - пожал плечами Валька.
  Так что оба хороши, только Лёшка об этом не знает.
  - А ты куда? - довольно резко начала она, подойдя ближе.
  - К тебе, - вздохнул он.
  - Не поздновато?
  - Видимо, слишком.
  Милый мой, любимый, прости, позарез нужно с тобой поругаться...
  Он стоял перед ней, такой грустный и такой виноватый, что пришлось собрать все силы и холодно произнести:
  - Теперь у меня одно важное дело. Подожди, я зайду вечерком... может быть.
  - Рики?
  Она повернулась к нему спиной и, помотав головой, уверенно направилась вперёд.
  Только ноги снова ходить разучились.
  Ну что ему, мёдом, что ли, здесь намазано? - вздохнула про себя Вика, увидев Вадика.
  Замедляя шаг, она обречённо смотрела, как тот, как бы нехотя, не спеша, шёл прямо посередине дороги. Не глядя на девушку, заткнув обе ладони за ремень джинсов и расправив плечи, пытался сдержать довольную улыбку. Но у него плохо получалось.
  Вика вспомнила про порванную цепь.
  Вот, ведь ничего просто так со мной не случается!
  - Опа, какие люди! - Вадик решил не выпендриваться и не разрывать шаблоны.
  Вика, борясь с желанием обернуться и посмотреть, где же Лёшка, с натянутой улыбкой ответила:
  - Привет, я как раз тебя искала, - искренне надеясь, что Вадик не заметит её испуга.
  Вообще-то, ещё две секунды назад она не планировала ничего такого говорить и теперь в панике пыталась придумать вразумительный ответ на естественный вопрос:
  - Меня? Зачем?
  - Я... Я хотела спросить... - тут Вику осенило, можно сказать "снизошло озверение", от страха, и она выдала: - а кто такой Василич?
  - Какой ещё Василич? - как-то испуганно начал Вадик, но вдруг прищурился, - а, это дядька... Пашкин. Ну, ты же знаешь Паху, он не всегда ситуацию догоняет, - Вадик покачал ладонью, - грозится своим дядькой направо-налево. Он у него, этот... - посмотрел на небо, - кэмээсовец, вот... А, - глянул через плечо Вики и облегчённо выдохнул, - вон, охрана твоя идёт.
  - А что вам от Димки надо? - продолжила допрос Вика, понимая, что другого шанса застать парня врасплох уже не будет.
  - Ничего, - поспешно замотал головой Вадик, но вдруг, спохватившись, скривился, - от кого?
  - От Димки, - Вика показала в сторону его дома.
  - А-а, - протянул он, - от этого... от этого ничего не надо, знать не знаю кто такой.
  Ну что за пацаны, - сердилась Вика, - один нагло врёт, второй... мешается!
  
  Офигеть, меня, значит, отшила, а с этим мило беседует! - возмущался Алексей, быстрым шагом подходя к парочке. Вика стояла к нему спиной, а Вадик поглядывал через её плечо и заметно нервничал. Не дойдя двадцати шагов, Лёшка вдруг притормозил. Его любимая Рики, увлечённо беседуя с Вадиком, показывала за спиной всего три жеста, расшифрованные Лёшкой, как "стой, важно, разговор".
  Шутит, что ли? - не поверил он глазам. Но Вика, обернувшись, быстро, вопросительно кивнула и развеяла сомнения, - надо же, запомнила, умница моя, быстро учится. Ещё бы придумала, что мне теперь делать.
  Вадик переминался с ноги на ногу, смотрел по сторонам, а чаще всего поглядывал на Алексея. Вика невозмутимо стояла, склонив голову, явно ожидая какого-то ответа.
  Идти ещё медленнее у Алексея просто не получалось, а до парочки оставалось меньше десяти метров, но и останавливаться было нельзя.
  С каким же смешным и несчастным лицом бросился к нему навстречу Вадик.
  - Лёх, привет, я давно спросить тебя хотел, - начал он с полдороги.
  За его спиной, поджав губы, Вика грозила Лёшке... кулаком?
  Ого, она и правда злится!
  - Лёх, Лёх, ты в телефонах разбираешься? - Вадик просто спрятался за него, хотя Вика и не собиралась подходить.
  - Есть немного, - неуверенно кивнул Алексей. В отличие от Вадика, он не был мастером импровизации, да и не до конца разобрался в происходящем.
  - Слышь, почему у меня эсэмэски не отправляются?
  - Связь плохая, - предположил Лёшка.
  - А что делать?
  - Сеть искать, - снисходительно ответил Алексей, оглядываясь. Вики нигде не было.
  - А как, как? - не отставал назойливый Вадик.
  - Набери и вверх подкинь, - Лёшка вспомнил, как они с Михой тестировали самодельный передатчик GSM и решил приколоться.
  - О, спасибо, ну пока! - Вадик похлопал его по плечу и быстро удалился донельзя довольный собой, - Это ж надо, как ловко выкрутился. Жаль Лёхин совет на практике не проверишь. Нет у меня мобильника... но это пока!
  Да что сегодня с ней такое? - Лёшка оглядывался в поисках Вики, - опять пропала.
  Вообще-то, настоящая любовь дарит удивительную способность чувствовать любимого человека и узнавать его в любом месте, в любом обличье, даже в состоянии маленькой чёрной точки. На вершине горы, по дороге к пруду...
  
  Ну что за жизнь такая? Всё лето бегаю от двух парней, и главное, место встречи изменить нельзя. И ведь не узнала ничего толком про этого Василича. Но Вадик что-то не на шутку заволновался... даже сбежал! А как теперь с Лёшкой мириться? Вот я дурочка!
  От последней мысли сердце разрывалось, но Вика уже спускалась к оврагу, и жалость вытеснялась страхом, заставляющим всё крепче сжимать серёжку-ключ в кармане.
  А вот и грибы, - усмехнулась девушка, войдя в рощицу. - Так, а где этот камень?
  В лесочке и правда грибов навалом, но всё же меньше, чем они видели вчера, так что Янке она не соврала, и бабуля права оказалась. Вика удивилась своим "ерундовским" мыслям. Бывает, от страха не только говорят глупости, но ещё и думают их.
  Видно, мне действительно страшно, раз я думаю, о чём я думаю, ну и дела-а...
  - Рики! - донеслось со стороны оврага.
  Ну как? Я же в обход... я же ноги промочила, пока через болото... я же в гору чуть ли не бегом? Нашёл! О, и камень нашёлся...
  Вика присела перед серым валуном в метр высотой и минимум два в поперечнике. Сбоку на гладкой, специально отшлифованной площадке ярко выделялся тёмный знакомый узор, словно лабиринт, что оставляют на древесине жуки-короеды. Ложбинки кое-где были заполнены пылью, землёй, мхом. Вика старательно прочистила углубления маленькой палочкой. В задумчивости поднялась с коленок, совсем забыв о Лёшке, и тут же увидела его невдалеке.
  - Рики! - подлетел он к ней, буквально оттаскивая от камня. - Зачем? Зачем? - шептал ей на ухо, крепко прижимая к себе.
  Вика только успела заметить, что в тот миг, когда её пальцы выпустили серёжку-ключ, она идеально уместилась в углублении, слившись с поверхностью камня.
  Земля под ногами слегка завибрировала, словно проехал поезд метро, а со стороны пруда донёсся тяжёлый, гулкий всплеск.
  Ребята не успели даже с места двинуться, как их накрыло холодным дождём с грозой и градом.
  - О нет, опять, - простонал Лёшка.
  - Что: опять? Мы что, ТАМ?! - Вика вцепившись в него, испуганно оглядывалась. Слишком уж быстро потемнело, и дождь начался, будто душ включили вместе с магнитофонной записью грозовых раскатов.
  - Поздравляю, мы с тобой - нулевые объекты.
  - Кто?
  - Скоро объясню, - прошептал Лёшка, снимая куртку и укрывая себя и Вику, - давай хоть под дерево сядем.
  - Сыро же! - возмутилась девушка, но тут же повисла на парне, - а ты прав, сил стоять у меня нет.
  Под оглушающими раскатами грома, под деревом и под Лёшкиной курткой, не в силах пошевелиться от страха или от иголок во всём теле, при нарастающей головной боли Вика вдруг... уснула.
  
  Рыжие лучи далёкого, садящегося за горизонт солнца пробивались сквозь веки. Там, у самого края неба, кончалась плоская, фиолетово-синяя туча, открывая оранжевую полосу заката над тёмной землёй. Словно откинув тяжёлое покрывало, она выпускала солнце на вечернюю прогулку.
  Холодная мокрая одежда не давала возможности пошевелиться. Дрожа мелкой дрожью, Вика открыла глаза, с трудом подняв руку, погладила Лёшку по щеке. Не открывая глаз, он улыбнулся и прошептал:
  - С возвращением.
  От одного единственного поцелуя стало намного теплее.
  - А это... - начала было Вика, но слова никак не хотели складываться, и она тяжело вздохнула.
  - Да-да, - кивнул Лёшка, - можно называть это как угодно, но на самом деле это... хм, чёрная дыра.
  - Как?
  - Ну, такая вот небольшая, земная чёрная дыра, побочный эффект проекта "Протон". Если они что-то там разгоняли до сверхсветовых скоростей, то запросто могли получить некий объект с застывшим временем, неизмеримыми размером и массой... не суть. По всему выходит нечто типа чёрной дыры.
  Вика во все глаза смотрела на Алексея, явно сомневаясь в его адекватности, пока он вкратце пытался изложить прочитанное вчера. Но она сама читала об этом у Ульяны и только что всё это видела. И голова болит.
  - Ой, ну подумаешь чёрная дыра, антимир, параллельная..., то есть получается, противоположная! реальность, - уже начал подшучивать Лёшка, - а, слушай-ка, что ещё вспомнил...
  Спокойная в вечерних сумерках поверхность пруда выглядела совершенно обычно. Лишь сильнее шумело бетонное кольцо, сливая неизвестно откуда взявшуюся лишнюю воду.
  Алексей присел на корточки, долго вглядывался в тёмную глубину.
  - Пойдём, навестим наши колодцы.
  Вика послушно отправилась вслед за ним через заросли уже отцветшей таволги.
  Мазутный коридор был пуст. В чёрной окружности колодца бликовала глянцевая жидкость, она медленно сползала тягучим слоем по стенам коридора и собиралась в едва текущий мазутный ручеёк на дне.
  От брошенного Лёшкой камешка, вместо "бултыха" или хотя бы "булька", получился тихий "шлёп".
  - А это ещё что? - Вика до этого молчавшая, переварила всё произошедшее и теперь уже была готова задавать более развёрнутые вопросы.
  - Ты у камня открыла шлюз, и весь мазут из коридора теперь на дне пруда.
  - Ой, я не...
  - Всё так и задумано. Это, наверное, первый, ну и последний советский экопроект. Представляешь, они специально сливали то, что мы зовём мазутом, под воду. На самом деле это отработанный материал, инертный субстрат, образующийся после использования каких-то мегабатареек. Сам толком не понял, но он разлагается под слоем воды, без доступа воздуха. Помнишь чёрное дно? Никакой это не торф, а остатки мазута из коридора. Только, видимо, не такой уж он безвредный, этот продукт, в пруду одни лягушки живут. А эти "серёжки" наши - что-то типа ключей управления. Смешно, но этот проект разрабатывала, как дедушка выразился, вчерашняя студентка. Романтики захотелось: не панель управления, а камень, маскировка типа, и ключи - не ключи, а ювелирное украшение... из мельхиора. Их ещё три штуки где-то потеряны.
  - Люба Орлова... - едва слышно прошептала Вика.
  Но Лёшка, кажется, не обратил внимания на её фразу. Воодушевлённо он продолжал:
  - Разработка была настолько гениальна, что эти маленькие капризы утвердили, и проект был запущен... Кстати, напомни мне этот ключ забрать, я хочу кое-что проверить. Ладно, пошли домой, а то совсем замёрзнешь.
  - А ты помнишь, что такой же ключ мы нашли в туннеле?
  - Да... Нет, хватит пока загадок, с этими бы разобраться.
  Вику трясло от холода или от всех новостей, от открытия секретов, разгадок тайн и, главное, от осознания, что всё, казавшееся научно-фантастической историей, написанной в чужой книге, происходит на самом деле.
  Солнце давно село. В фиолетовых сумерках от земли поднимался туман. Сырой воздух пах болотом и свежей травой. А на душе было тревожно.
  - Рики, а чем ты Вадика так напугала? - спросил Лёшка у самого Викиного крыльца.
  - Хотела узнать, что ему от Димки надо.
  - От Димки?
  - Да они с этим Пахой просто пасутся возле его дома. И меня почему-то это тревожит.
  - А, я, кажется, понял, - усмехнулся Лёшка, - не волнуйся, там у нас разборка была небольшая, а Диман разрулил... ну, как сумел.
  - Какая ещё разборка?!
  Больше из Алексея вытянуть оказалось невозможно, сколько Вика не пыталась. На все её вопросы, он смеялся, отшучивался, целовал или смотрел так, что и спрашивать ничего не хотелось.
  Ой, и так все знают, какой он герой. Зачем подробности?
  
  С неопределенной долей невероятности.
  Невероятно яркое солнечное утро. Такое утро, когда, лишь взглянув на улицу, понимаешь, что за окном тепло. То ли из-за радостно мельтешащей мошкары, то ли из-за особой "тёплой" нотки солнечного света, то ли из-за высокого прозрачно-синего неба, но сразу понятно, что на дворе всё-таки настоящее лето. После недели холодов и дождей оно кружило голову ароматами, звуками и обволакивало тело нежным, лёгким дыханием ветра.
  Всё, что случилось за последние дни, и всё, что узнала Вика вчера, казалось ей теперь сном, никак не связанным с реальностью. А может и правда, всё приснилось?
  Под самый конец завтрака, когда Вика уже допивала чай, появился Алексей. Выглядел он слишком... азартно. С лица не сходила странноватая улыбка, совершенно пробитые глаза явно говорили о второй бессонной ночи над дедушкиной тетрадью, а быстрые и нервные движения - о переполняющей его жажде приключений.
  От путешествия на завод теперь точно не отвертеться. Но Вика уже и сама этого хотела. Всё, что так пугало её до вчерашнего вечера, она пережила. Да, неприятно, но не смертельно. А завод действительно очень интересное место.
  Ой, да с Лёшкой теперь куда угодно, хоть в омут с головой.
  - Вот она, - Алексей положил тетрадь перед Викой.
  - Ничего себе, - прошептала девушка, листая шуршащие, похожие на пергамент странички. - Пошли на крыльцо.
  Они сели на диван. Вика увлеклась чтением, а Лёшка, обняв её и заглядывая через плечо, изредка комментировал или объяснял прочитанное, если Вика тыкала в строчки пальцем.
  - Привет! Чем занимаетесь? - на крыльце появилась Яна.
  - Привет, - Вика оторвалась от чтения и удивлённо уставилась на подружку.
  Лицо Янки просто светилось от счастья и было совершенно чистым.
  - А как это? - Вика тихонько похлопала себя по щеке, не сводя в подруги глаз.
  - Оковник, - горделиво ответила Яна, присаживаясь рядом и слегка отпихивая Лёшку. - А что читаете?
  Вика оглянулась на парня, а тот пожал плечами.
  Она закрыла тетрадь и серьёзно посмотрела на подругу:
  - Нам надо съездить на завод.
  - И ты туда же, - фыркнула Яна, - коллективное сумасшествие! Я думала, уже все успокоились.
  - Тут нашлись кое-какие доказательства, что это секретная лаборатория, - вмешался Алексей.
  - Там эксперименты со скоростью света проводили и получили чёрную дыру, - поддакнула Вика.
  Янка хихикнула:
  - Ребята, вы знаете кто? Вы - гики! Оба! Настоящие, махровые, - призадумалась, - но..., с вами так интересно. Что они там получили?
  Пересказ дедушкиной тетради занял не меньше получаса и здорово загрузил Янку. Она даже вопросов не задавала. Явное свидетельство того, что ей ничего не понятно.
  - Ну, ладно, - вдруг вздохнула она, - поехали на этот ваш завод, посмотрим, в чём там дело.
  - Отлично, - обрадовался Алексей, - сегодня же едем.
  А у мальчиков всё было готово только в голове, на деле же...
  Подружки тихонько посмеивались, наблюдая, как пацаны то бестолково ходят друг за другом по двору Андрея в поисках фонарика, а потом верёвки, то о чём-то громко споря, идут к Лёшке, то сидят в задумчивости перед разобранной палаткой, озадаченные отсутствием необходимых деталей или инструкций. Короче говоря, ребята были увлечены бурной деятельностью, а сборы никуда не собирались.
  Как ни странно, после обеда Алексей заявил, что у них всё готово.
  А девчонки задумались о неожиданно возникшей проблеме. Они так долго собирались НЕ ЕХАТЬ на этот завод, что совсем забыли о продолжении приключения.
  Загадочно-томная улыбка Янки и их переглядывания с Андреем говорили о том, что её ничего не пугает, не смущает и, вообще, она на всё согласна. А Вика уже давно для себя всё решила. Осталось позаботиться о прикрытии.
  - Бабуль, - Вика, собравшись с духом, приготовилась честно врать, - а можно, мы сегодня с Яной вместе... - "ох, везёт же Янке, у неё само всё получается, даже напрягаться не нужно", - вместе переночуем, - "звучит, как переспим", - у Яны.
  - Зачем это?
  - Ну там... кино одно показывают, - "хи-хи, для взрослых, видимо", - поздно очень, - "ага, всю ночь", - мы посмотреть хотели вместе.
  - Глядите, только у нас. Тётя Аля сегодня всех собирает на вечерний чай.
  - А-а... - тут Вика поняла, что никуда они сегодня не едут.
  Повесив голову, приплелась удручённая Янка:
  - Представляешь у нас сегодня...
  - Представляю, - перебила её Вика, - бабушка рассказала.
  - Слушай, такие посиделки всегда поздно заканчиваются, давай и правда скажем, что мы у тебя.
  - А когда бабушка вернётся, думаешь она не заметит отсутствие нас?
  Янка усмехнулась и ещё больше погрустнела:
  - А знаешь, что ещё? Мы легенду с кино спалили и теперь надо что-то ещё придумывать. И придумать, как пацанам сообщить, что всё отменяется.
  Так много проблем для двух девчонок и одного вечера.
  Подружки молча и грустно сидели на лавочке у дома. Завидев Лёшку и Андрея, возвращающихся, судя по всему, от Димки, они сели смирно, выпрямили спинки и натянули на лица самые невинные улыбки, а ещё крепко взялись за руки.
  - Зря вы счастливые такие, - недовольно буркнул Андрей, усаживаясь рядом с Янкой.
  - Отменяется поездка, - развел Лёшка руками.
  Тут улыбку уже не пришлось изображать, её пришлось скрывать, а изображать грусть и досаду, чему немало способствовал процесс втыкания ногтей в ладони друг дружке.
  - Димка уехал в город до завтра, это значит, что машины у нас нет, - Алексей грустно вздохнул и как-то радостно-расслабленно заглянул в глаза Вике.
  Всё опять встало на свои места. Лето, тёплый вечер, прогулка вчетвером по деревне и ночь без сна... снова не вместе.
  Повертевшись в кровати часа два, Вика взяла с кухни фонарик и укрывшись одеялом с головой открыла тетрадь, что оставил ей Лёшка. Утром она как раз успела дочитать до самого интересного места.
  МЧД, или наша Подопечная - не просто ворота, а высокополяризованная среда, в ней отсутствует пространство, время и любые виды материи. Собственно, она и сама как бы не существует, но при прохождении через неё всё сущее меняется. Происходящий процесс можно сравнить с выворачиванием свитера на изнанку. В стадии, когда он ещё не до конца вывернут, он выглядит словно цветной шерстяной ком. Вывернутый - он уже похож на свитер, то есть, им и остаётся, но носить его неудобно, некрасиво и неприятно. Переход через МЧД является своеобразным выворачиванием на уровне элементарных частиц, а может и более низком, и для макрообъекта остается незаметным, чего нельзя сказать об объектах биологических. По теории Козырева хронооболочки живых существ обязательно подстроены под определенный ход времени, то есть, направление вращения Земли, и если любая форма разумной (или не очень) жизни будет длительно находиться в условиях с противоположной направленностью времени, она неизбежно начнет ощущать нарастающий дискомфорт, обусловленный замедлением всех процессов и ведущий к потере сознания у существ им обладающих.
  Неодушевленные же объекты попадая в антимир - становятся антивеществом, время - антивременем, энергия - антиэнергией. А при возврате всё снова проходит обратную поляризацию. Таким образом, вещество не может существовать в антимире, а антивещество только там и может, либо в условиях идентичных ему. К сожалению, современная наука пока не может достоверно сказать, что это за условия, и не знает способы их генерации. В этом смысле, наша "подопечная" являлась прекрасным инструментом для таких исследований, пока не сбежала.
  Направленность процессов в антимире давала надежду на проведение очень интересных экспериментов. Обратный ход времени антимира гипотетически должен был бы забрасывать объект в прошлое, на "расстояние", прожитое в антимире. К сожалению, первый подобный, но неконтролируемый эксперимент с участием несчастного, ничего не подозревающего Григория, опровергнул данную гипотезу. И мы должны были раньше догадаться об этом. Путешествие в наше прошлое невозможно, равно как и в прошлое антимира, являющееся, по логике, нашим будущим, если рассматривать время линейно, спирально или в любой другой геометрической аналогии. К сожалению, не существует ни одной теории способной достоверно описать природу времени. Возможно, это нечто большее, чем мы способны себе представить.
  На настоящий момент, подводя итоги проделанной работы, можно с уверенностью утверждать, что, во-первых, перенос антивещества в наш мир на современном этапе невозможен, а во-вторых, создание "машины времени" окончательно превращается в утопию. Время, "набежавшее в обратную сторону", за период "жизни" объекта в антимире "сматывается" в момент прохождения через поляризованные ворота. Остается лишь физическая величина прошедшего времени, и она идентична времени нашего мира.
  Грустно и обидно было читать эти строки.
  Неужели, все интересные и волнующие сюжеты научной фантастики оказались просто выдумками, и на самом деле никогда ничего подобного не случится ни в будущем, ни в прошлом? Не будет двигателей, работающих на аннигиляции антивещества, не будет гостей из параллельных миров, не будет и не было попаданцев в прошлое и будущее? Вот она сама была в антимире, каждый атом тела превратился в антиатом и обратно. И что? Что она почувствовала? Ничего, кроме головной боли. Незаметно попала в антимир, незаметно вернулась.
  Нет, слишком много физики, особенно для химика.
  Вика в полусне выключила фонарик.
  
  Серьёзные разговоры...
  - Ты что, спишь до сих пор? - Янка бесцеремонно трясла подружку за плечо, - соня-засоня!
  - Уже нет, - сонно ответила ей Вика, - а время там сколько?
  - Полдвенадцатого уже.
  Вика отвернулась к стенке. На освободившееся место со вздохом блаженства тут же прилегла Яна:
  - Как же хорошо...
  - Что тебе хорошо?
  - Полежать хорошо. Ты знаешь, - Янка сделала многозначительную паузу и, повернувшись к затылку подружки, шёпотом продолжила: - я вторую ночь веду половую жизнь.
  - ...Рада за тебя, - после недолгого молчания выдавила из себя Вика.
  Теперь она окончательно проснулась и сосредоточенно разглядывала знакомые цветочки на старых обоях, и думала, как ей реагировать на такие признания. Да и вообще, какое её, Вики, дело, чем Янка с Андреем занимаются. Вот только кто-то все уши прожужжал: глупостей не наделай, смотри, поосторожнее... А у самой, значит, не глупости? И всё идёт к тому, о чём спрашивал её Вадик - к серьёзным отношениям. Интересно, а что для Лёшки серьёзные отношения? И как говорить на эту тему с тем, кто снится почти каждую ночь? Ну что ж, если Янка сделала это, то чем Вика хуже? Ой, соревнования устроили? Фу-фу-фу...
  - Вик, - прошептала снова Яна, - ты чего? У меня спина болит, я на полу жёстком сплю... А ты о чём подумала?
  У Вики вырвался вздох облегчения:
  - О том, что ты и хотела! - фыркнула она, накрывая Янку подушкой, - шутка удалась!
  Пока девчонки бесились, дерясь подушкой и меся одеяло, с порога крыльца на них смотрели ребята.
  - Как маленькие, - вздохнул Андрей.
  - Они и есть маленькие...
  Запыхавшиеся и растрёпанные девчонки пытались хоть как-то привести себя в порядок, когда заметили гостей. Продолжая хихикать и подталкивать друг дружку, они причёсывались, стараясь одновременно посмотреться в маленькое зеркальце.
  А Лёшка никак не мог выкинуть из головы сцену, что увидел, когда Андрей, кашлянув, постучал в дверной косяк. Вика в белой, простой футболке уже занесла подушку над несчастной Янкой, но вдруг обернулась. С озорной улыбкой, с горящими глазами и лёгким румянцем на щеках, она была прекрасней любых красоток, разодетых в кружевные пеньюары. Алексей был согласен отдать всё, лишь бы оказаться на месте Яны.
  - Погуляйте там, - махнула на них рукой Янка, - мы скоро выйдем.
  Ребята сели на лавочку.
  - Наш уговор в силе?
  - Ну да.
  - А девчонки согласятся?
  - А ты будешь спрашивать?
  - Всё ради прикола?
  - Да, но нам за это попадёт...
  - Жду не дождусь.
  - Только как бы всё организовать... поинтересней.
  - Там на месте разберемся. Есть пара идей.
  С крыльца к мальчикам спустились две принцессы. Причёски, макияж и высоко поднятые носики, будто это не они десять минут назад в кровати прыгали.
  
  За вчерашний день Алексею пришлось дважды пересказывать содержание дедушкиной тетради. Таким образом, теперь и Андрей был в теме. Хотя его познания в физике не слишком отличались от Янкиных, объяснять ему было несравнимо легче, он хоть глупые вопросы задавал...
  А ещё вчера совсем не глупые вопросы обсуждались у разобранной палатки возле дома Андрея.
  - Интересно было бы посмотреть, насколько далеко могут зайти девчонки?
  - Вообще никуда.
  - Думаешь?
  - Уверен. Слушай, а тебе это надо?
  - Не, нам слишком рано.
  - А нам слишком поздно...
  Потом ребята придумали одну веселую затею, как раз в духе сегодняшней утренней сцены. Но осуществить свой план они собирались во время экскурсии. А о возможном или скорее реальном, продолжении этого приключения они всерьёз задумались только вчера, и мысль о ночёвке в палатках почему-то им разонравилась.
  Именно поэтому Димкина машина преспокойно осталась стоять в гараже.
  
  - Сегодня какие планы? - Вика пристально посмотрела в глаза Алексею.
  - Надо сначала узнать насчёт машины...
  - Ну так пошли!
  Почему существует такая огромная разница между решениями, что принимаем мы, решениями, что принимают за нас, и решениями, которые принимаются сами по воле обстоятельств? И даже если вдруг первые два пункта идеально совпадают, обстоятельства, как обычно, срывают все планы.
  Машина была на месте, её хозяин тоже, а вот дел у него никаких не было. Как, впрочем, и вчера. И он был очень удивлён, что Алексей второй день подряд приходит с одной и той же просьбой. Но вовремя заметил Лёшкин отчаянный жест и не стал сдавать брата, невозмутимо протянув ему ключи.
  Ох, не нравилось Алексею сегодняшнее поведение Вики.
  Слишком резкая. От того, что нервничает? И молчит, губы кусает, на него не смотрит, ответы односложные. Дверью хлопнула, пока из машины выходила, и в магазине чуть сдачу не забыла, когда продукты на вечер покупали. С бабушкой поругалась из-за какой-то ерунды и завила, что к Янке пойдёт ночевать... А, ну тут понятно, в чём подвох.
  И если бы не друзья на заднем сиденье, он бы с ней поговорил и всё бы встало на свои места.
  Ну что ж, а так даже интересней... насколько далеко?
  
  Не забывая о неприятной особенности окрестностей оврага, Алексей решил оставить машину у пруда. И до самого завода уже давно никто не ездил. Дорога исчезла, не оставив даже намека, и Лёшка не стал рисковать автомобилем брата.
  Знакомый путь: заросли таволги, узкое и глубокое русло ручья из оврага, болотце, теперь уже пустой мазутный коридор.
  - Ой-ой, - присела на корточки Яна, заглядывая вниз, - туда и правда свалиться страшно.
  - Там у ворот два листа железных валяются, - кивнул Лёшка Андрею, - сделаем доброе дело?
  В результате совсем небольших усилий, к радости девчонок и гордости мальчишек, оба колодца были теперь надёжно закрыты.
  Ребята подошли к ржавым воротам.
  - Смотри, - Вика достала серёжку из кармана и поднесла к глазам Янки, - ты про ключ не верила, - она кивнула на ворота, - узор - один в один.
  - А я думаю, это они спецом сделали, - заявил Андрей, перелезая через забор, - чтобы удобнее было на экскурсии ходить.
  Территорию завода покрывали заросли полыни, и её терпкий запах царил вокруг.
  Мальчики уверенно двинулись вперёд, навстречу открытиям и приключениям, с шорохом и хрустом ломая высокие голубоватые стебли, сбивая с них золотистую пыльцу.
  А вот девчонки азарта ребят не разделяли. Едва компания пересекла границу завода, солнце скрылось за блёкло-серой пеленой, добавив тревожных мыслей и без того настороженным девчонкам. Их никак не отпускало противно свербящее чувство, что на заводе они не одни.
  
  ... серьезных мужчин.
  - Сергеич! - окликнул дядька племянника, - не ходи туда.
  - А чё? - Вадик нехотя повернулся.
  - Нечего там делать, пошли кое-что расскажу, сам здесь гулять не захочешь.
  Вадик скептически посмотрел на Василича, перевёл взгляд на трубу из белого кирпича, похожую на обломанный клык, бросил окурок в траву и нехотя отправился за дядькой "на базу".
  Вот уж действительно секретная база. А чё? Всё как у людей. Более чем скромные инвестиции и у вас вполне приличная крыша над головой. А рядом деревня с работающим магазином и брошенными домами, из которых можно очень аккуратно вынести всё, что необходимо для комфортного проживания: мебель, посуду, шмотки, даже телевизор. И с электричеством проблем нет.
  Да, подготовка у дядьки, что надо. Не зря всю весну он планировал, присматривал, разузнавал. Теперь у них есть "база", штаб-квартира, хата... Снаружи просто двухэтажная развалюха с проваленной местами крышей и полным отсутствием одной стены. А три другие стороны надёжно маскируют выросшие за десятки лет тополя и берёзы.
  А внутри несколько вычищенных от хлама комнат, одну из которых, Василич с гордостью именует кабинетом. В ней, и в самом деле, в расцвет "нерушимого" располагался кабинет какого-то начальника завода. Об этом говорила чёрная, с золотистыми буквами табличка на двери. А внутри из элементов интерьера оставался только поблёкший портрет вождя на стене, старинный, украшенный резьбой письменный стол в углу и, торчащий жёлто-прозрачный плоский телефонный провод.
  Ещё в самом начале лета вождя без особых почестей отправили в отставку, читай на свалку, а вот стол и провод оказались очень даже востребованы. "Лапша" на удивление всё ещё прозванивалась и была аккуратно соединена с тёмно-зелёной платой, усыпанной серебристыми, пощипывающими пальцы шипиками, что пряталась в недрах системного блока, где-то раздобытого Василичем компьютера.
  Теперь машинка могла выполнять совсем несложную, единственно необходимую задачу: отслеживать по GPS местонахождение небольшой, но очень ценной вещички, вот уже второй месяц как, лежащей не на своём месте.
  
  - Ну и чё там такого опасного? - Вадик бесцеремонно плюхнулся в кресло в кабинете, закинув ноги на журнальный столик.
  - Убери, я здесь ем, - строгий взгляд дядьки заставил парня сесть по-человечески, - там генератор, - добавил он тише.
  - И чё?
  - Ничё! Хорошего. Генератор я включил, у них в реакторе ещё батарейка осталась. Там энергии года на два хватит, только... - Василич замолчал, прищурился, кольнув взглядом племянника, - могут быть последствия.
  - Какие?
  - Бассейн с мазутом видел?
  - Ну да.
  - Вот тебе и ну!
  Василич и сам толком не знал, чего и почему ему стоит опасаться. Запуск генератора, сам по себе, не предвещал никаких особых проблем, но, похоже, некоторые процессы на этом заводе автоматизированы и взаимосвязаны. На днях самопроизвольно опустел резервуар-отстойник, несколько раз резко падало напряжение и так же резко поднималось, без всякой видимой связи с работой генератора. И где-то там у трубы, очень глубоко под землёй есть секретный бункер...
  - Откуда ты всё здесь знаешь? - так же недоверчиво, но заинтересованно спросил Вадик.
  - Дед твой здесь работал, сторожем на вахте сидел. Мы в детстве частенько через забор лазили с пацанами. Так батя и меня порол, и товарищам доставалось, если ловил кого. Отца только твоего не трогал, - Василич заметно загрустил, - Серёга - маленький, это Олег во всём виноват, он же старший брат. Вот твой папка и привык, что всё ему с рук сходит, а я отвечаю, - Василич замолчал, сел в соседнее кресло, подвинул к себе столик, а из тумбочки достал бутылку коньяка. Сердито сдвинул брови, заметив, как оживился племянник, потом махнул рукой: - По маленькой, - и выудил двумя пальцами ещё и стопки, - только чур не дебоширь!
  Вадик хмыкнул, поднёс к губам алкоголь, принюхался.
  - Чем пахнет? - снисходительно спросил дядька.
  - Приключениями.
  - Эх, молодой ты ещё и глупый, - Василич залпом выпил и налил ещё, - как и отец твой.
  Вадик только выдохнул в ответ.
  Нет, ну нельзя о покойниках плохо говорить. Но если это правда? Батя, и в самом деле, не отличался умом и сообразительностью. А дядька вот молодец, только ему что-то всё не везёт.
  - Тут не мясокомбинат, как большинство думает, тут эксперименты какие-то проводили, может оружие разрабатывали, может ещё чего, только частенько мы по ночам всполохи синие видели. Потом реже сверкать стало, но каждую неделю караван крытых КАМАЗов приезжал. Мы к отцу: Что да как? Что в КАМАЗах? А он всё отшучивался: Батарейки, мол. Потом признался, что в машинах контейнеры с такой мощностью, что на небольшой город - на неделю хватит, а для завода, это тьфу, на один день.
  Вот тут твой батя и завис. Ни о чём больше думать не мог. Мы с ним тогда ещё здесь, в Высоково жили, на лесопилке работали, а она уже на ладан дышала. А тут ты родился, денег нет, перспектив никаких... вот он и решил...
  Вот если бы он меня тогда послушал. Я же говорил, угоним КАМАЗ, будто я новый водитель, а ты - экспедитор. Всё бы получилось, у меня и прихваты были. Нет, у Серёги свой план был... бестолковый.
  Батарейка в чистом виде, что бочонок с пивом, подмышкой унести можно. Вот он и полез к генератору, отключать уже подсоединённую, пока техники новую машину принимали. Смотри, говорит, вторую подключили и первую не забрали. Сейчас мы новую снимем, а старую поставим.
  Только по несчастью, на тот момент, эти экспериментаторы что-то серьёзное замутили, им, видать, обе батарейки нужны были.
  Серёга туда сунулся, провода выдернул и давай её выворачивать. Тут все забегали, засуетились, такой кипишь подняли. Я у гаража стою, а напротив Серёга выпученными глазами хлопает. И главное, все, как муравьи, туда-сюда, и на нас никто даже внимания не обращает. Понятно, думаю - авария, скорее всего от того, что батя твой эту чёртову батарейку отключил. А ещё вижу, на Серёгу... не, не вижу - чувствую, на отца твоего волна какая-то движется. Воздух дрожит, и едва заметные голубоватые искры пробегают. Вдруг позади него стена намокла, вода с неё ручьями вниз потекла, и на траве роса, как после ливня, и столб намок, что на пути стоял, и этот сырой след прямо к Серёге подбирается. Ну я и рванул, оттащил его в последний момент, у него только ботинок промок. А волна прямо сквозь здание... стену будто из шланга окатили.
  Мы тогда быстро под шумок свалили. Потом только узнали от отца, что затея наша изначально бестолковая была. Батарейки эти, без спецоборудования, что есть только на заводе, не работают. А ещё из-за аварии завод закрыли и деда уволили. Ну, папка твой тебя с Ольгой в охапку и в город, а я...
  Внизу громко хлопнула дверь, послышались тяжёлые шаги и через пару минут в кабинет завалились двое мужчин.
  Широкоплечие, квадратно-прямоугольные братки выглядели так, словно вернулись с каменоломни. На их мокрых от пота, грязно-белых футболках отчетливо выделялись тёмные, рассекающие плечо следы от ремня металлоискателя.
  Василич убрал со стола коньяк и вопросительно кивнул.
  - Пусто, - буркнул первый.
  - Сегодня ничего, - поддакнул второй.
  - Свободны, - тяжело и разочарованно вздохнул Василич и указал взглядом на дверь. Братки беспрекословно, с радостью, отправились на незаслуженный отдых.
  - Василич, а что с золотом-то? - прошептал Вадик, едва за ними захлопнулась дверь.
  - Ничего, всё там же.
  - А чё он, твердолобый, что ли?
  - Сам ты твердолобый. Если не реагирует, значит за ним кто-то покруче, чем мы думаем.
  - А нельзя просто завалиться к нему и объяснить, что нехорошо брать чужое?
  - Кто-то мне по ствол пел, - усмехнулся Василич, - но дело не в этом, у меня вон тоже два лежат, от настоящих не отличишь, если что... Неохота только это "если что" в ход пускать. Я тут понадёжней схему придумал. У него девчонка маленькая. Если мы эту соплюху в гости пригласим, папаша быстренько всё вернёт.
  - Василич... - возмутился было Вадик, округлив глаза.
  - Я же сказал, в гости пригласим... - улыбнулся дядька, - что мы, звери, что ли? Давай-ка, ещё по одной, - Василич снова достал бутылку и рюмки, - за удачное стечение обстоятельств!
  Судя по количеству выпитого Василичем, обстоятельства должны были теперь в лепёшку расшибиться, но стечься именно удачно. Вадик только присвистнул, убирая уже вторую пустую бутылку. Сам он остановился на третьей рюмке. Ночевать в бессознательном состоянии на заводе сегодня в его планы не входило.
  - Василич, - он похлопал дядьку по плечу, - а ты можешь ещё одного человечка пригласить...хм... в гости?
  - Это кого?
  - Девчонку одну, - Вадик замялся, задумавшись, стоит ли вообще поднимать эту тему, но уж если сказал "А" - говори "Б", - я тебе покажу её как-нибудь.
  - Понравилась, что ли?
  - Да, я и так и сяк, а она даже говорить со мной не хочет.
  - А ты прям разговаривать с ней собрался?
  - Ну и не только...
  - Сергеич, у тебя что, проблемы какие-то? Ты только свистни, я тебе десяток девок привезу, выбирай любую.
  - Мне десяток не нужен, - грустно вздохнул Вадик, - мне она нужна.
  
  Экскурсия.
  Чем дольше ребята ходили по заводу, тем он казался им необъятнее, и тем больше они убеждались, что это всё-таки обыкновенный мясокомбинат. Об этом можно было догадаться, глядя на ряды длинных, низких зданий с квадратными большими окнами. Скорее всего, обыкновенных коровников, где содержали несчастных животных перед забоем. Внутри они заросли травой и тальником, но все же угадывались отдельные стойла, разделённые металлическими балками, и кормушки или поилки в виде бетонных колод.
  Не унимался только Алексей. Он не хотел верить, что дедушкина радиолаборатория находится где-то в другом месте и упрямо продолжал искать хоть что-нибудь необычное.
  Встречались двух- и трехэтажные постройки с трещинами по стенам, остатками мутных стекол в окнах и кустиками на крышах. Внутри ребята не находили ничего интересного: кучи битого кирпича, плитки и стекла, оконного и бутылочного. Некоторые из деревенских, наплевав на слухи, всё же наведывались сюда честной компанией отметить что-нибудь. Кирпичные гаражи открыли настежь свои ворота, как объятия, словно скучая по машинам, что покинули их навсегда. А там, где не было крыши - заросли бурьяном. За гаражами виднелась разрушенная до середины труба из белого кирпича. Её остов с неровными краями, словно обломанный клык, выделялся на фоне блёклого неба.
  Пустовал и гудроновый бассейн. С громким карканьем навстречу ребятам из него вылетела пара испуганных ворон. На дне лежал высохший слой чёрных перьев с белеющими кое-где тонкими косточками.
  - Прикиньте, ребят, у фермы своя котельная, - Андрей указал на трубу.
  - Почему котельная? - удивилась Вика.
  - А что же это? И что тут удивительного?
  Вдруг Вика увидела в траве дымящийся окурок.
  - Андрей, а ты когда успел здесь покурить? - спросила она друга.
  - Я не... - начал он.
  Вика показала носком кроссовки в траву:
  - Смотрите, он ещё дымится.
  - Это не мой, я вообще сегодня не курил, я бросаю, - пожал он плечами.
  Никто, кроме Янки, не обратил внимания на его последнюю фразу, и Андрей грустно приобнял подружку:
  - Да мало ли кто сюда приезжает.
  - Да, но значит, этот человек ещё здесь. Где-то недалеко.
  - Ну и что, - вмешался Алексей, - найдём его и спросим, кто он и зачем сюда приехал. Может он что-то интересное нам покажет.
  - А может не надо? - запротестовала Яна, - давайте, лучше вон туда пойдём, - и она показала в сторону трубы.
  - Да-да, - поспешно кивнула Вика, - там гораздо интереснее, - и с облегчением отметила, что следы неизвестного курильщика вели совсем в другую сторону.
  По пути мальчики о чём-то перешептывались и хитро улыбались, искоса поглядывая на девчонок.
  - Чего? - не выдержала Вика. - Хватит шептаться, больше двух - говорят вслух!
  - А мы что? - пожал плечами Андрей, - мы обсуждаем ночёвку, - он с надеждой глянул на Лёху.
  - Ага, - неестественно кивнул тот, - меню на ужин составляем, вот.
  Девчонки недоверчиво поглядели на ребят. По их наигранно невозмутимым лицам и бегающим глазам было понятно, что они придумали какую-то шутку и, конечно же, сейчас ничего не скажут, поэтому надо быть настороже. Девочки повернулись и услышали за спиной приглушённый смех, но не стали "связываться с дурачками".
  Внутри квадратной, кирпичной постройки, из крыши которой выходила разрушенная труба, было так же пусто. В углу, за гнутыми перилами, зиял чёрный проём в полу. Вниз вела крутая металлическая лестница. Ниже третьей ступеньки пространство съедала абсолютная темнота.
  Яна, подойдя к краю, с надеждой спросила:
  - Мы же туда не пойдём?
  - Мы сюда для чего пришли? - хмыкнул Алексей и достал из рюкзака фонарик.
  - А если там крысы? - заныла Янка, отступая назад.
  - Или пауки? - передёрнула плечами Вика и решительно вышла на улицу.
  - Я туда не пойду! - топнула Яна и, развернувшись, поспешила за подружкой.
  - Вот трусихи, - презрительно фыркнул Андрей, выходя следом.
  Лёшка, уже спустившись на пару ступенек, посветил фонариком вниз, но не увидел ничего интересного, кроме того же хлама из обломков плитки, стекла и кирпичей. Выключив фонарик, он поднялся обратно.
  
  Осциллограф.
  Янка и Андрей стояли у входа и всё препирались по поводу: спускаться или всё-таки не стоит. Эти разборки доставляли обоим заметное удовольствие. По крайней мере, на стоящую рядом Вику, они никакого внимания не обращали. Она чувствовала себя немного брошенной, наблюдая за Алексеем "слоняющимся" по пустырю. Он был явно чем-то озадачен, если не сказать - напряжён. Смутные догадки Вики по этому поводу были такими же смутными, как и её отношение к предстоящей ночи. Хотя она уже давно решила, чего хочет: пустить всё на самотёк и будь что будет. "Решила, так решила, и нечего колебаться". Немного совестно было за то, что она обсудила всё с Яной и даже с Андреем. А вот с Лёшкой так и не смогла поговорить про это.
  Андрей всё убеждал Янку в необходимости спуститься и посмотреть, что же там в темноте. Вика не особо вникала в суть его доводов, лишь согласно кивала, чаще невпопад, но этого никто и не замечал.
  Лёшка вдруг остановился, что-то разглядывая под ногами, потом присел на корточки и повернулся к ребятам с задумчивой улыбкой.
  Вика, сбросив оцепенение, решительно подошла к нему. В траве, под сетью из прошлогодней берёзки-вьюнка, лежал небольшой металлический ящичек. Лёшка быстро очистил находку и, слегка покачнув, перевернул.
  - Что-то нашёл? - спросила Вика, разглядывая серебристый корпус с разбитым экраном, множеством ручек, кнопок и переключателей.
  - Угу, - кивнул он, - осциллограф.
  - Осциллограф? Это который по физике... - Вика задумалась, вспоминая хоть что-нибудь про осциллографы.
  - Это который показывает амплитуду колебаний... - Лёшка вовремя вспомнил с кем разговаривает, усмехнулся, потёр лоб, - короче, форму электрического тока. Незаменимая вещь в радиотехнике. Мы такие даже ремонтировали.
  Вика пожала плечами и повернулась в сторону Андрея и хохочущей Янки.
  - Зачем ферме осциллограф? - начал рассуждать Алексей.
  - Мерять амплитуду колебаний хвоста коровы, - попыталась пошутить Вика.
  - Это о чём говорит? - парень так увлёкся собственными мыслями, что, кажется, и не услышал сказанную глупость, - о том, что никакая это не ферма и не мясокомбинат, и вот это, - он показал рукой в сторону ворот, - там тоже не просто так.
  Лёшка уверенно протиснулся между всё ещё хихикающей Янкой и уговаривающим её Андреем. Парочка замолчала и вопросительно посмотрела на Вику.
  Та снова пожала плечами:
  - Тут осци... - она обернулась, вспоминая название, - осциллограф какой-то валяется. А быть его здесь не должно. Либо это - не осциллограф, либо это - не мясокомбинат, - она виновато улыбнулась, кивнув на Лёшку, присуждая авторство высказывания ему.
  - Лёх! - рванул за ним Андрей, - меня погоди!
  Девчонки, переглянувшись, со вздохом снова вошли в помещение.
  
  Секретный бункер.
  В тёмном коридоре гулко раздавался хруст обломков и осколков под ногами. Вика шагала впереди, высвечивая однообразный интерьер в стиле "руины апокалипсиса". Янка шла рядом, изредка вздыхая и испуганно озираясь по сторонам.
  Абсолютно ничего интересного. Ярко-голубая, большей частью отвалившаяся плитка, остатки разнокалиберной проводки, разводки, отводки... хитросплетения кабелей по стенам, потолку и даже полу. Впрочем, на полу они просто валялись, сорванные с проржавевших крючков-креплений. По одной из стен виднелись тёмные проёмы без дверей. Оттуда веяло плесневелой сыростью и холодом. Подвал был слишком однообразен, и временами Вике казалось, что они ходят по странному лабиринту из небольших коридорчиков и комнат. Наверное, она была не так далека от истины.
  - Может, дальше не пойдём? - с надеждой спросила Янка, в очередной раз запнувшись о какой-то толстый провод.
  - Ага, - согласилась Вика, но больше никто не ответил.
  - Ребят? - всхлипнула Яна.
  Вика резко обернулась, осветила фонариком побледневшую подругу, и у неё самой подкосились ноги. Ни Лёшки, ни Андрея позади не было.
  - Ребята?! - в один дрожащий голос крикнули девчонки. Эхо покатилось в обе стороны, теряясь в закоулках.
  - Лёш, это не смешно, - прошептала Вика, прижимаясь к Яне.
  Отвратительный ужас, словно древний демон с едва слышным шелестом пронёсся по коридору, беззвучно шепча проклятия, наполняя тьму затхлым дыханием.
  - Давай просто пойдём обратно, - прошептала Яна, - по дороге их встретим или подождём там, у выхода...
  Фонарик плясал в руках, судорожно выхватывая из темноты кусочки захламленного пола, куда можно вступить и не упасть, потому что ноги тряслись от страха.
  Вике казалось, что сердце уже остановилось, в ушах шумело, к горлу подступала тошнота. Всей кожей она ощущала присутствие злобной потусторонней силы, готовой вот-вот схватить за локоть. Она уже видела, как исчезают люди, и это мешало думать, заливая все мысли потоками ужаса.
  Неужели они так далеко зашли в этот тёмный коридор или идут уже по третьему кругу, потому что потеряли ту комнату с лестницей?
  Янка остановилась и тихо прошептала:
  - А ты не помнишь, куда мы пошли изначально? Налево или направо?
  Вика только помотала головой.
  - Ну, ребята, откликнитесь. Мы правда напугались, выходите, вместе посмеёмся! - с отчаянием прокричала Яна.
  - Мы заблудились, а они пропали... - Вика опустила руки.
  Её фонарик вдруг отчаянно замигал и погас. Она пощёлкала кнопкой, потрясла, постучала по нему:
  - Умер... - прошептала она.
  - Зашибись.
  Девчонки стояли обнявшись, в абсолютной темноте и тишине, слыша только своё учащённое, ещё больше пугающее, дыхание.
  С какими-то идиотскими воплями, приставив к подбородкам фонарики, из чёрного проёма вдруг выскочили ребята. Девочки сами не разобрались чего больше в их пронзительном визге: страха, радости или злости. Озорники убрали свет от лица и, довольные своей выходкой, рассматривали девчонок. Те стояли, вцепившись друг в друга, сердито глядя на парней.
  - Два дебила - это сила! - выдохнула Вика, отпуская подругу, - один масса, другой ускорение.
  Плечи Янки задрожали, на глазах выступили слёзы.
  - Яна, - прошептал Андрей, делая шаг ей навстречу, - малышка, ты чего?
  - Не подходи ко мне! - рявкнула она, - я тебе этого не прощу, ты вообще...
  - Яна, Яночка, - продолжал Андрей, - ну прости, плохая идея была, мы не думали, что вы так напугаетесь.
  - Да вы вообще не думаете, - фыркнула Вика, искоса глядя на слегка растерявшегося Алексея.
  Янка всё отступала назад, не сводя глаз с Андрея. И вдруг с оглушительным визгом она провалилась в тёмную пустоту, открывшую объятия сразу у неё за спиной.
  Теперь все увидели, что в полу зиял квадратный проём, а позади виднелись остатки ограждения.
  Андрей рванул к краю:
  - Яна!!!
  Вика и Лёшка подбежали следом. В свете двух фонариков, они увидели сидящую на полу Янку, испуганно озирающуюся по сторонам.
  - Малышка, ты в порядке? - спрыгнул к ней Андрей.
  - В полном, - буркнула она, - если не считать пары инфарктов.
  Фонарик Алексея, спустившегося следом, высветил какую-то приборную панель у противоположной стены.
  Подвал в высоту не превышал двух метров, и вся стена под самый потолок была разбита на прямоугольники, заполненные многочисленными клавишами, рычажками, цветными кнопками, выпуклыми серыми экранами, и затянута паутиной, с осевшей на ней пылью.
  - Это что, центр управления космическими полётами? - усмехнулся Андрей, пока Лёшка помогал спуститься Вике, - Лёх, это по твоей части, не проведёшь экскурсию?
  - Это... - задумался он, - вы не поверите, но это самая мощная машинка своего времени.
  - Суперкомпьютер дореволюционной России? - продолжал прикалываться Андрей.
  Девчонки, крепко держась за руки, встали за спиной у Лёшки. Все четверо внимательно разглядывали советскую ЭВМ.
  - Ничего смешного, - покачал головой Алексей, - нам в радиокружке только фото этого чуда показывали. Таких всего с десяток было выпущено, даже в музеях нет. Вы хоть представляете, какая у этой махины скорость операций была? А тактовая частота? У неё впервые была реализована возможность перепрограммирования в процессе работы.
  Лёшкино восхищение ЭВМ всё больше напоминало бред сумасшедшего, и девчонки за его спиной начали тихонько хихикать. Да и Андрей смотрел на всю эту сцену со снисходительной усмешкой.
  - Ладно-ладно, я понял, - рассмеялся Лёшка, - ты сам просил лекцию, - указал он пальцем на Андрея, - я много чего знаю, но вам это будет, как минимум, неинтересно.
  - Теперь это просто груда железа и моток проводов, - Андрей подошёл и наугад подвигал пару рычажков. Один из них, с подписью "сеть", вдруг со щелчком поддался. Парень в задумчивости пощёлкал им туда-сюда и убрал руку.
  - Я бы не стал этого делать, - усмехнулся Алексей, - ты уверен, что теперь это выключено?
  - Да ладно тебе, это же металлолом.
  - Любой металлолом под током превращается... - Лёшка не успел договорить.
  - Откуда здесь электричество? - Андрей постучал кулаком по одной из панелей. - Дружище, ты что-то слишком серьёзный. Расслабься, здесь давно ничего не работает, как бы тебе этого не хотелось.
  Откуда было знать Алексею, что рычажок остановился в положении "ВКЛ".
  Откуда было знать Андрею, что от его удара, под панелью неслышно посыпалась пыль, с провода на провод, с платы на плату, замыкая контакты и сгорая алыми искрами.
  Откуда было знать Янке, что провод на полу, об который она неоднократно спотыкалась, был всё ещё воткнут в гнездо и питал ЭВМ электричеством, что получалось прямо здесь, на заводе, из последней батарейки.
  Откуда было знать Вике, что тот подземный гул в первый вечер неподалёку от Холодного пруда был вызван включением мощного генератора, когда чья-то сильная, загорелая рука уверенно подняла рычаг запуска всей энергосистемы "Зари", преследуя, в общем-то, свои мелкие цели, не заботясь о последствиях, желая просто выжить и иметь источник тепла и света.
  И уж точно никто не мог и представить, что рано или поздно им придётся встретиться с этим человеком.
  - Пойдём отсюда, - Андрей ловко подтянулся и выбрался наверх.
  Алексей уже собрался последовать его примеру, как вдруг заметил свёрнутую в трубочку тетрадь в коленкоровой обложке, незаметно пристроенную между панелями. Отряхнув пыль, он быстро заткнул её за ремень.
  - Лёх, - крикнул Андрей, - помоги девчонок поднять.
  Свет на лестнице после темноты подвалов и подподвалов оказался слишком ярким, а уж лучи заходящего солнца, на выходе из котельной, просто ослепили, и ребята остановились, прикрывая руками глаза.
  Вокруг растворилась тёплая тишина, растеклась розовыми отблесками вечерней зари на кирпичной трубе, похожей на сломанный клык, укутала запахом полыни прогретые за день стены, остановила движение воздуха и бережно опускала солнечный диск за острые вершины леса, чернеющие на фоне горячего персикового неба.
  
  Месть. Холодная и скользкая.
  От ворот завода ребята возвращались молча. Некоторые были довольны, что оказались в чём-то правы, некоторые были не уверенны, что сделали всё правильно, некоторые просто устали, а некоторые не хотели ни с кем, ни о чём разговаривать.
  Палатки были разбиты на удивление быстро. Все уже сильно проголодались, а костёр что-то очень долго превращал дрова в драгоценные угли, и сосиски никак не хотели жариться. Наконец, когда весь сыр, хлеб и даже овощи были съедены, сосиски покрылись румяной корочкой, но на тарелке тоже не залежались.
  Костёр был разведён по-новой. Захотелось пить, но не просто воды, набранной в роднике, а чего-нибудь экзотического. Янка давно мечтала приготовить травяной чай. Для этого она припасла котелок, немного мяты, листьев малины и смородины из огорода и насушенных ещё в конце июня цветов таволги. По склонам оврага отцветал иван-чай, и на обратном пути, пока все продирались сквозь полусухие заросли полыни, Яна задержалась, по-быстрому собрав в рюкзачок ярко-розовые соцветия и тёмно-зелёные узкие листья.
  Теперь её мечта сбывалась. Чай из иван-чая - что может быть лучше?
  На что только не согласишься ради любимых девчонок? Даже на поиски подходящих для сооружения перекладины палок, в сумерках, в мокрых от росы зарослях, и главное, для чего? Чтобы чай пить... из травы.
  Когда вода в котелке закипела, Янка, с воодушевлением, войдя в образ молодой прекрасной ведуньи, начала колдовать, добавляя поочередно все припасённые травки. Лёшка внимательно следил за её действиями и, в момент, когда из рюкзачка она достала подвяленные и уже посиневшие знакомые метёлки, он вдруг перехватил её руку и остановил превращение вполне пригодного для питья напитка в отвратительное ведьмовское варево.
  - Ай, - возмутилась Янка, - ты чего, это же иван-чай!
  - Не стоит, - усмехнулся Лёшка, отпуская её.
  - Почему? - в два голоса спросили девчонки.
  - Иван-чай, для того чтобы стать чаем, подвергается процессу ферментации. Меняет вкус, цвет и запах, затем высушивается и обжаривается, и только потом это можно пить... - Алексей замолчал, оглядывая уставившихся на него друзей, и пожал плечами. Он и сам удивился, что почти слово в слово воспроизвел краткий ликбез тренера. Значит, не зря ему это приключение недавно припоминалось.
  Янка запихнула траву обратно в рюкзак:
  - Потом поподробней расскажешь, - прошептала она.
  Чай получился "ничего так". Мята, в общем-то, перебивала всё остальное, а может, просто очень хотелось пить.
  А Вика вспомнила идиллическую картинку, что пришла на ум в момент, когда придумался сегодняшний вечер. И пожалела, что рассказала про это Андрею.
  Хоть бы он не вспомнил...
  - О, я вспомнил кое-что, - Андрей подмигнул Вике. И вышел из круга света в сырую темноту, хлопнул багажником и вернулся с гитарой.
  Вика закусила губу, жалобно взглянула на друга.
  - Мы очень долго репетировали, - торжественно начал он, - поэтому просим минуточку внимания, - заметив Викин кулак, усмехнулся и пожал плечами, - ты сама это придумала.
  Гитара в сыром прохладном воздухе не желала настраиваться и протяжно-дрожащие, звеняще-тянущие звуки разносились над водой и замирали в темноте.
  Андрей, склонив голову, сосредоточенно перебирал струны, подкручивая колки на грифе.
  - А сколько я ещё о тебе не знаю? - прошептал Лёшка на ухо Вике.
  - Столько же, сколько и я о тебе, - ответила она, подняв обронённую Янкой фиолетово-розовую кисть и помахав ей перед Лёшкиным носом.
  - А это чистая случайность, я эту траву второй раз в жизни вижу, - хмыкнул парень. - Но никогда не забуду.
  Андрей настроился на лад и ритм, и Вика, закрыв глаза, с волнением ждала нужного аккорда. Три, четыре, два...
  Вдохнув, она услышала свой звенящий, непривычный, словно чужой голос.
  Нам в этой жизни трудности встречаются порой,
  Все это называется жизненной игрой.
  Чтоб не нарушить правила, поставив цель пути,
  Каким бы сложным не был он, сумей его пройти.
  Непривычная акустика, не то что на маленькой веранде Андрея, нарушала ритм, и песня звучала совсем по-иному.
  Не верь тому, кто проскулит, что первый шаг тяжёл.
  Послушай лучше мудрецов, тех, кто свой путь прошел.
  Оставь сомненья, повернув за первый поворот,
  Поверь в мечту, она тебя в дорогу позовет.
  Вика глубоко вздохнула. Андрей, к счастью, не забыл про эффектную паузу, что они придумали поставить перед припевом.
  И если есть путь в гору, то будет путь с горы,
  А если будешь спорить - то выйдешь из игры.
  Но только не забудь о тех, кто будет тебя ждать,
  Они мечтали никуда тебя не отпускать.
  Они то знают: жизнь прожить - не поле перейти.
  Как уберечь тебя от бед на жизненном пути.
  Но ты забудешь обо всем, переступив порог,
  А на носках твоих сапог осядет пыль дорог.
  Все правила этой игры тогда изучишь сам,
  Когда узнаешь цену поступкам и словам.
  Вика с облегчением вдохнула и открыла глаза.
  Лёшка с улыбкой, искоса посматривал на неё, а Янка молчала, прикрыв рот ладонью. Словно сбросив оцепенение, она вдруг прошептала:
  - Это вы сами придумали? А слова чьи?
  - Мои, - с лёгким раздражением пожала плечами Вика, - вообще, это один из хитов "Десятой параллели", нашей школьной группы, - и улыбнулась, глядя на удивлённого Алексея.
  - Я же говорил, им понравится, - сказал Андрей, поднимаясь. - Ладно, пока ещё не совсем стемнело, надо полезным делом заняться.
  Он снова отправился к машине, отнёс гитару и вернулся с удочкой.
  - Плохая идея, - вздохнул Лёшка.
  - Почему? - Андрей недоверчиво взглянул на него, протягивая леску сквозь кольца.
  - Здесь одни лягушки.
  - А на дне мазут, - поддакнула Вика.
  - А вот и проверим. Я ещё ни разу без улова не оставался, - Андрей взглянул на Янку, сердито сдвинувшую брови, - клянусь, всех отпущу, мне рыба в мазуте не нужна, спортивный интерес...
  Поплавок словно уснул на зеркальной тёмной поверхности. Пару раз Андрей перекидывал, но, покачавшись на лёгких волнах, ярко-зелёный, пластиковый конус неизменно застывал.
  Андрей, чертыхаясь, то присаживался на корточки, то вставал и слонялся по берегу, закуривал и бросал сигарету, снова и снова оправдываясь перед Яной.
  Вдруг он застыл полусогнувшись, внимательно вглядываясь в темноту:
  - Давай-давай-давай, - шептал он, - есть!
  Ловкая подсечка принесла рыбаку первый улов. Только в темноте он не сразу рассмотрел, какой.
  Подбежавшие к берегу девчонки, рассмеялись. На крючке всё извивался тёмно-розовый червяк, а чуть ниже поплавка, выпучив глаза и растопырив лапы, висела большая зелёная лягушка. Она запуталась задней лапой в леске и болталась в воздухе, совершая плавательные движения.
  - Раначка, - ласково прошептала Янка, выпутывая лапку несчастной, - бедняжка, как же тебя угораздило?
  - Э-эй! - потряс удочкой Андрей, - ты что, это в руки взяла?
  Яна удивлённо обернулась:
  - А что?
  - А он лягушек боится, - Вика указала на него пальцем, - и собак! Только, - она хитро прищурилась, - лягушек, наверное, всё-таки больше?
  Андрей положил удочку и начал медленно отступать назад. Янка с огромной, толстой кваквой на ладони, а за ней Вика, всё с той же хитрой усмешкой, наступали на него.
  - Девчонки, да ладно вам, - наигранно-небрежно сказал Андрей, продолжая пятиться, - отпустите её...
  - Непременно отпустим, - промурлыкала Яна.
  - Ты за неё не переживай, - кивнула Вика.
  - Девчонки, - жалобно хихикнул Андрей, с надеждой глянув в сторону костра в поисках Лёхи, но тот что-то увлечённо читал.
  - Признавайся, - Янка угрожающе протянула руку с лягушкой вперёд, - чья идея была нас пугать?
  - Да я, то есть мы, вообще-то, хотели... пошутить, - Андрей отступил ещё на шаг, - так как-то само вышло... Ну, девчонки, мы думали будет весело...
  - Вот тебе сейчас и будет весело, - коварно прошептала Янка.
  Шаг за шагом, не отводя взгляда от жёлтых выпученных глаз мерзкой лягухи, Андрей неотвратимо приближался к небольшой канавке, скрытой в зарослях осоки. В момент, когда его правая нога соскользнула по траве вниз, вынуждая потерять равновесие и всё-таки начать падать, толстопузый пучеглазый монстр с булькающим рыком бросился прямо ему на грудь, завершая сцену грандиозным падением с не менее грандиозным словарным сопровождением.
  - А-а! - донеслось из осоки, - какая же ты скользкая!
  Лягушку выкинуло из травы, и она, беспомощно дрыгая лапками, переворачиваясь в воздухе, пролетела по широкой параболе и плюхнулась в воду. Концентрические волны побежали по гладкой поверхности, что уже начала покрываться прозрачными облачками тумана.
  - Хватит всякой ерундой заниматься, - подошёл к ним Лёшка и протянул руку, помогая подняться Андрею, - спать пора, - добавил он совершенно серьёзно, даже чуть агрессивно.
  В палатке оказалось темно. Чтобы привыкнуть к темноте и различить силуэты друг друга, понадобилось совсем немного времени.
  Сырой, холодный воздух остался снаружи, а внутри было очень уютно, даже слишком... Но тепла Вика совсем не чувствовала. Она занервничала, она передумала, ей расхотелось пускать все на самотёк. Нет, не здесь, не сейчас и не так...
  Она слегка отстранилась и, пряча глаза, прошептала:
  - Лёш, прости, кажется я....
  - Не готова, - спокойно продолжил он.
  - Ага, - жалобно прошептала девушка.
  - Я знаю, - всё также спокойно ответил он, - не здесь, не сейчас и не так, помнишь?
  - Да.
  Обняв, он почувствовал, что её просто колотит мелкая дрожь. Накинул ей на плечи свою куртку:
  - Я только согрею тебя.
  - Это я тоже помню, - прошептала она.
  Алексей и сам прекрасно помнил ту первую поездку на пруд и одну из своих шуток. Тогда это казалось весело, сейчас он чувствовал себя идиотом. Откуда он мог знать, как всё повернётся и что будет значить для него эта девушка.
  Она осторожно прислонилась спиной к его груди и вздохнула. Он покрепче обнял её, но вдруг Вика резко отстранилась и объятия пришлось разжать. Она сидела, выпрямив спину, словно натянутая струна, и взволнованно дышала.
  - Эй, Рики, - тихо прошептал Лёшка, притягивая её к себе, - я же обещал, ничего сейчас не будет.
  Она повела плечом, стряхивая его руку:
  - Только не прижимайся, - усмехнулась она презрительно.
  Секунд пять Алексей молчал, раздумывая о её словах.
  - О-о, Рики, - вдруг рассмеялся он, - вот ты о чём!
  Тетрадь, что так удобно устроилась за ремнём под футболкой, совершенно не мешала Лёшке, и сейчас он даже и забыл, что она там. А вот Викина спина её очень хорошо почувствовала, и девушка подумала... О чём она подумала, она вслух сказать не могла и теперь, глядя на свёрнутую в трубочку тетрадь в руках Лёшки, заливалась краской.
  - Там в бункере нашёл, если бы фонарики не сдохли, сейчас бы почитали, - подмигнул он ей, - так, всё, укладывайся поудобней, сказку тебе расскажу.
  - Сказку?
  - Пока вы все занимались этой лягушкой, я успел кое-в-чём разобраться. Суть эксперимента "Протон" в двух словах: радиосигнал разгоняли с помощью стальной тарелки, что под нами. Не спрашивай как, сам не понял, я всегда думал, что это невозможно. Но отражённые ионосферой волны принимались раньше, чем этот сигнал посылали. Я только не могу представить, как это они собирались использовать. Сверхсветовая связь - перспективная и амбициозная разработка советских учёных. Строго засекреченная гордость Союза. Мощное оружие и крепкая оборона и... так далее, - Лёшка усмехнулся, - там пара абзацев подобной чепухи, всё и так понятно. Очень крутая технология. Но! Оказывается, её использование приводит к некоторым интересным явлениям. Я думаю, ты про чёрную дыру не забыла. А она никак не хотела подчиняться моему деду, что-то пошло не по плану, она "сбежала". И именно поэтому, проект приостановили, как это часто бывает, навсегда.
  Слушая эти фантастические сказки, Вика понемногу успокаивалась, и только одна мысль, как назойливая муха, крутилась в голове.
  Совсем рядом, в паре метров, Янка и Андрей... Нет, об этом даже думать неприлично, а ещё неприличнее то, что мы, по их мнению, тем же самым заняты. Кошмар! Хотя вряд ли они сейчас о нас думают.
  - Фига се! - услышала она вдруг шёпот Андрея.
  - Надо им показать! - громко прошептала Яна.
  - Стой! Куда?! - шикнул Андрей, но Янка уже столкнулась нос к носу с Викой, выглядывающей из палатки.
  - Что случи... - Вика не смогла договорить и замерла, поражённая увиденным.
  
  Вспомнить всё.
  Над прудом слоями лежал туман или дым от их костра и светился. Не просто светился, а мерцал каким-то холодным синим светом, и вода в пруду тоже. Излучение шло со дна, давая мертвенные отблески на деревья и кустарники, растущие по берегам. В этом призрачном свечении плакучая ива превратилась в гигантское серебристо-серое чудище, что, раскинув огромные лапы, застыло над водой.
  - Вот это да! - воскликнул Алексей, вылезая вслед за Викой. А она на уровне подсознания отметила, что друзья (какое счастье!) оказались одеты, и даже намёка не было на то, что они раздевались.
  - А там! Смотрите! - крикнула Янка, показывая рукой в сторону завода. И все увидели яркий столб голубого света. Мощный прожектор испускал луч в чёрное, звёздное небо. Луч мерцал в унисон со свечением со дна озера, ясно давая понять, что у них один источник.
  - Морзянка, что ли? - не поверил глазам Лёшка.
  - А ты знаешь азбуку Морзе? - удивился Андрей.
  - Как любой уважающий себя радиотехник, - прошептал Алексей, роясь в рюкзаке в поисках ручки. В темноте палатки тетрадь куда-то подевалась и, не тратя времени зря, он начал быстро рисовать точки и тире сначала на своей ладони, а потом к "великому" возмущению Вики и на её. Определив цикл, Лёшка бросил записывать и в недоумении уставился на свою ладонь, потом ещё раз посмотрел на руку подружки:
  - Ерунда какая-то, - прошептал он.
  Друзья выжидающе смотрели на него, а он развел руками и со смехом сообщил:
  - Или я Морзянку не знаю, или это не она... скорее второе.
  - А что получилось? - Вика с умным видом разглядывала ладонь.
  - Набор букв. Может, конечно, обратный шифр, или ещё что похуже, - пробормотал Лёшка.
  Тут все позабыли о загадочном шифре, потому что луч перестал мерцать и уменьшил яркость. От горизонта к нему начали стягиваться светящиеся концентрические полосы, они собирались в невероятно яркое кольцо. Оно пульсировало, смыкаясь всё плотнее вокруг светлого столба, и вдруг, словно достигнув критической точки, моментально разнеслось по небу, заполнив его на доли секунды ослепительным светом. Луч померк.
  Все четверо, открыв рты, смотрели в чёрную вышину. После такого свечения даже самые яркие звезды казались маленькими и тусклыми. Слегка щипало глаза.
  А Вику переполнял восторг: она точно уже видела это, она точно помнит эти кольца, и история Ульяны самая настоящая правда. Точно-точно...
  - Лёш, - тихо произнесла она, - я не уверена, но точно: это та же последовательность сигналов, что мы слышали в дедушкином приёмнике.
  Лёшка снова уставился на свою ладонь:
  - Похоже. Вот у тебя память! Только руку теперь не мой... до утра.
  
  В действительности всё не так, как есть на самом деле.
  Что-то вчера все долго не могли уснуть, сидели у вновь разведённого костра. Бесконечные и бестолковые обсуждения и попытки объяснения произошедшего, никому не давали покоя. Только все успокаивались и начинали собираться по палаткам, так обязательно, кто-то самый умный, со вздохом: Ребят... или: Слушайте... или: А знаете что, - начинал новую дискуссию. И это был не один и тот же человек. У каждого, что называется, ума хватало.
  Что-то толковое по этому поводу, к очередному удивлению Алексея, выдала Вика. Впрочем, он смирился с мыслью, что она знает больше, чем хочет показать. Ей вдруг вспомнилось, что частицы, разогнанные до скорости света, при определенных условиях начинают светиться, и у этого эффекта есть название, по фамилии учёного, его открывшего, которую Вика, к Лёшкиному удовольствию, вспомнить не смогла.
  Не хватало ещё ей знать про эффект Черенкова. Не девчонка, а энциклопедия...
  Теперь, в это солнечное утро, Энциклопедия сидела хмурая и не выспавшаяся за столом и пила крепкий чай. Кофе она не любила.
  Бабушка всё ещё продолжала дуться, видимо, Вика вчера была резковата. Странно, но она почти ничего не помнила о вчерашнем дне, вечере и ночи. Только перед глазами так и стоял этот гигантский столб ослепительного света, пронзающий бесконечно-чёрное небо.
  На кухню зашёл дедушка.
  - Что-то странная гроза ночью была. Давно этих синих зарниц не видел. И опять над заводом, - он налил себе чай и принялся не спеша прихлёбывать, с интересом поглядывая на молчаливую бабушку и замученную внучку. - А вы что-нибудь видели?
  - Ничего мы не видели, - проворчала бабушка, - некоторым вообще не до чего по ночам бывает, шатаются где-то.
  Почему-то в этот момент у Вики во рту оказалось слишком много чая, а в лёгких слишком мало воздуха. Пытаясь восстановить баланс, она резко вдохнула, захлебнулась, закашлялась и, сквозь выступившие слёзы, взглянула на бабушку.
  Неужели она знает про поездку? И как тогда дальше жить?
  Бабушка невозмутимо процеживала простоквашу.
  - Давно ведь всё закрыли, - снова начал дедушка, - неужто опять работают?
  - Работают? - переспросила Вика, прокашлявшись.
  - Раньше такие всполохи чуть не каждую неделю видели, по ночам, да и днём посверкивало, только не так заметно.
  Вика даже слегка головой помотала. И чтобы удостовериться, осторожно спросила:
  - Дед, а ты знаешь Ивана Боровкова?
  - Ванечку? Как же, хороший электрик. Жил тут по соседству, - дедушка кивнул в сторону Янкиного дома. - А на что он тебе?
  - Да так...
  Всё так неожиданно сложилось. Очень просто. Завод действительно существовал. Ульяна про него узнала из архивов. Не стала много придумывать, а взяла что есть: имена, место действия, факты. И не такая уж она талантливая писательница, как оказалось. Списывать - много ума не надо.
  Вика посмотрела на ладонь. Ровненькие ряды тире и точек. Да она согласна не мыть эту руку никогда, как память о приключении и ещё кое-о-чём, чего не было. Невыносимо захотелось увидеть Алексея. Прислонив ладонь к губам, она прошептала:
  - Бабуль, прости, пожалуйста, я тебя обманула, - набрав воздуха до предела, она выпалила: - мы ходили на дискотеку в Колково! - "Да что ж такое-то, от Янки, что ли, заразилась? Само ведь вылетело!", - девушка покраснела, сделала глоток, чай снова оказался лишним.
  - Да уж и так понятно. Весь день с Яной, как ужаленные, носились, и ребята крутились рядом, - бабушка сердито поджала губы, - выдумывать-то зачем? Что, разве я бы тебя не отпустила?
  - Бабуленькапростипожалуйстабольшенебуду! - выдавила Вика, пытаясь не раскашляться снова.
  - Ладно, чтобы впредь я знала, где ты и с кем.
  Ну почему, когда врёшь - тебе верят, а правду никто даже слушать не хочет?
  
  Алексею не дали заснуть голоса бабушки и Вики. Они обсуждали ярко-голубые ночные зарницы. Точнее обсуждала бабушка, а Вика едва слышно "угукала".
  - О, Лексей, - переключилась бабушка, едва он появился на пороге, - а ты ночью грозу видел?
  Вика с самыми несчастными глазами сидела за столом. Она только беспомощно скривилась и помотала головой. Лёшка не совсем понял, что она имела в виду, но на всякий случай, тоже помотал головой.
  - Неужели запустились? - продолжала причитать бабушка. - Вот беда-то.
  - Почему беда? - насторожилась Вика, но бабушка слишком резко отвернулась.
  - Место там плохое, гиблое... - не поворачиваясь, ответила она. - Зло там собирается...
  Алексей слишком громко вздохнул, бабушка обернулась, строго посмотрела на него:
  - Надеюсь, вы свои носы туда не совали?
  - Ба, что за мракобесие? - не удержался Лёшка от комментария.
  Вика не сводила глаз со старушки.
  - Туда весь негатив, вся людская злоба сливается, как в воронку. Давно известно, что там пристанище древнего демона. Он эмоциями питается, гневом, ненавистью, а больше всего страхом, - бабушка ещё строже взглянула на Лёшку, картинно обхватившего голову руками, - и дед твой знал про него! Нечего тут...- сердито добавила она. - Не хотите - не верьте, только туда ни ногой, и вот ещё почему: кто-то там живёт, бандиты какие-то. Видели вчера машину чёрную...
  Вика с Лёшкой переглянулись:
  - Да мало ли народу катается, - заявил Алексей, уводя Вику за руку, - у Димана вон тоже машина чёрная...
  - А мне кажется, что там действительно кто-то есть, - тихо прошептала Вика, прижавшись к Лёшкиному плечу.
  Алексей порылся в стопке бумаги на комоде, достал листок с тем посланием, что без конца передавал дедушкин приёмник. Без сомнения, последовательность точек и тире была идентичной.
  Он снова выставил радио на стол, включил, надел наушники и стал внимательно слушать.
  - Тишина, - удивлённо прошептал он через пару минут, - нет никаких сигналов.
  - Интересно, почему? - подключилась к прослушиванию Вика, снимая наушники с Алексея.
  - У меня что-то крутится в голове, - задумчиво произнёс Лёшка, разглядывая свою и Викину ладонь, - какая-то мысль, - он вдруг усмехнулся, - которую я ещё не придумал! Точно! Ещё не... Ты понимаешь?
  По глазам Вики он понял, что та же мысль пришла и к ней.
  Конечно, сигнал был отправлен вчера, когда Андрей случайно что-то включил в этом бункере, а принят - уже давно. Собственно, он постоянно принимался до момента отправки, по причине... Причину с ходу Лёшка придумать не смог, открытие и так его слишком потрясло.
  Он открыл вторую тетрадь и быстро перелистнул с десяток страниц:
  - Это понятно, это тоже, это неинтересно, - задумчиво шептал он, скользя взглядом по строчкам. Замолчал и с серьёзным видом погрузился в чтение.
  Жаль не видел он, какими глазами смотрела на него сейчас Вика. До боли закусив губу, она жалела о том, что вчера испугалась, а другого шанса может и не быть. От лета осталось меньше полмесяца.
  Алексей оторвался от чтения:
  - Понятно, - протянул он тоном, означавшим, что понятно будет с трудом, - я же говорил, что это обратный шифр. Сообщение они перекодировали, точки на тире поменяли. Но! - он сделал паузу, подняв указательный палец вверх, - приходят они в обратной последовательности, задом наперёд. Потому что время для этого сигнала идёт назад, так как он двигается быстрее скорости света... - Алексей взглянул на Вику, которая всё не сводила с него печального взгляда. - Да что ж всё сложно-то так? - с горечью вздохнул он.
  Последняя фраза была сказана вовсе не о радиосигналах, это Вика в Лёшкиных глазах прочла.
  Он отложил тетрадь, осторожно коснулся губами её щеки:
  - А ты ведь разбираешься в физике не хуже меня, - прошептал он на ухо.
  - Ну, Янка нас правильно обозвала. А почему бы не разбираться в устройстве мира, в котором мы живём?
  - Я думал, я один такой.
  - Ты не один, я с тобой, навсегда...
  Пара слов, а душа вся точно наизнанку вывернулась. Сердце, как после марафона, замерев на систоле, провалилось вниз. И воздух стал упругим и тягучим, невдыхаемым. И как только он смог так спокойно уснуть с ней в обнимку? Правда, полчетвёртого утра и сидя уснёшь. Но сейчас ему очень хотелось вернуть вчерашний вечер, и чтобы без всяких колец на небе.
  
  А Вика верила бабушкиным словам. Она же сама чувствовала эту древнюю, потустороннюю силу в тёмном, полуразрушенном коридоре, когда погас фонарик. Ощущала кожей движение воздуха, дыхание, шорох огромных крыльев и беззвучный шёпот. Она отдавала на съедение свой страх, панику от одиночества, злость на шутников-мальчишек, но меньше этих чувств не становилось, наоборот, они бесконтрольно заполняли душу, подавляя способность думать.
  - И ты туда же, - возмутился Лёшка, выслушав Викины опасения.
  - Лёш, просто я верю только в то, что действительно существует, - она настороженно смотрела на него.
  Нет, второго дна этой фразы он не услышал.
  - На пороге двадцать первый век, а они в демонов верят. Так, поехали. Посмотрим, что там вас так напугало, заодно БСЭМ эту выключим, а то ночью снова никто спать не будет. В её памяти, наверно, висит последнее сообщение, и она так и будет его отправлять...
  - А что именно она передаёт?
  - Пятнадцатое августа восемьдесят четвертого года, время... не важно, главное само сообщение: "В действительности всё не так, как есть на самом деле".
  - Что за ерунда? - удивилась Вика.
  - Вполне в твоём стиле, - ответил Лёшка, - а вообще, они что только не отправляли, развлекались, так сказать. Я тебе по дороге расскажу чьи это слова, и ещё кое-что, поехали.
  
  Замечательная вещь - велосипед: заправлять не надо, и проедет почти везде, а главное, не надо снова Димана просить дать машину всего на полчаса.
  Теперь эта новая дорога от Колково в сторону завода не вызвала никаких опасений. Уж слишком устали ноги от подъёма в гору. Как ни странно, она вывела ребят прямо к воротам. Только к другим, к чёрной проходной, если можно так назвать два дубовых столба, обмотанных ржавой проволокой. Дорога, поросшая низкой травой, заворачивала куда-то в заросли, к виднеющемуся сквозь высокие берёзы и тополя зданию. И уж очень было похоже, что по ней кто-то ездит и довольно часто.
  А впереди ребят встречал кустырь. Вика попала в точку, окрестив так открывшийся им вид.
  Неяркое солнце распускало лучи сквозь полупрозрачные облака. Август уже подмешал в свои краски охры, и пейзаж приобрел оттенки сепии. Золотисто-бежевые, бледно-салатовые, серо-жёлтые островки зарослей расцвечивались яркими огоньками цветков репейника, голубыми глазками цикория, укрывались белыми, воздушными зонтиками борщевика. Пахло прелой травой, горькой полынью и приторным мёдом последних летних цветов. Становилось всё жарче и душнее.
  Впереди виднелся обломанный клык. Не трубы, а прожектора с вогнутым зеркалом внутри. Такая грандиозная конструкция в своё время позволяла посылать фотоны со скоростью большей, чем та, на которую они прежде были способны, принимать их отражение от ионосферы и снова посылать... снова и снова. Может Алексей что-то и понял неправильно из описания сути дедушкиного эксперимента, но с "географией" завода он разобрался и уверенно направился в сторону "некотельной".
  - Под нами спутниковая тарелка, - обернулся он, - интересно было бы здесь наш GSM-передатчик опробовать, Мишка был бы счастлив.
  - Передатчик чего? - удивилась Вика.
  - Ну, мы сотовый телефон сделали сами, почти... - Лёшка скривился, - он плохо работал. А, кстати, дед ещё писал, что в войну из-за этой аномалии сбивались все приборы фашистских самолётов. Отказывала система навигации. Фрицы, растерявшись, сбрасывали бомбы и драпали куда глаза глядят. А Гитлер локти кусал от того, что не мог добраться до этого "места силы".
  Лёшкины слова подтвердили Викины догадки, но она решила пока помолчать. Воздуха не хватало, душные испарения зарослей поднимались до самых облаков, укутывая сладким туманом бледный диск солнца. Лёшка протаптывал дорогу, а Вика упрямо толкала странно потяжелевший велосипед.
  Прохлада подвала сейчас её даже обрадовала, а вот темнота всё же испугала. На негнущихся ногах она спускалась по лестнице, крепко вцепившись в Лёшкину руку.
  Снова вспомнилась недописанная книга. И собственные сны. Ох не зря ей снился этот коридор и его обитатель. Вот и Лёшкина бабушка про это сказала. Неосознанно Вика всё сильнее сжимала ладонь Алексея.
  - Откуда здесь демоны? - ворчал он, - как маленькая в сказки веришь.
  Вика только вздыхала в ответ. У неё уже созрело объяснение этого явления, совсем не мистическое, но не менее пугающее.
  - Рики, - Лёшка обернулся и бережно обнял её, - чего ты боишься?
  - Пока не знаю, - еле слышно выдохнула она.
  Алексей щёлкнул кнопкой фонарика. Абсолютная темнота тут же собралась вокруг. Вика зажмурилась, открыла глаза, снова закрыла и уже не смогла понять открыты они или закрыты. Разницы не было, от этого сердце забилось быстрее, и она сильнее вцепилась в Лёшкины плечи.
  - Тихо-тихо, - прошептал он, - просто расслабься. Что ты слышишь?
  "Дыхание, стук сердца, приглушенное гудение от реактивного самолета, пролетевшего там, наверху, в их настоящем, обычном мире. Далёкий, лёгкий шум ветра, пение птиц, стрекотание кузнечиков".
  - Демонов не бывает, - шепнул ей на ухо Алексей.
  - Кроме тех, что в нас самих.
  
  Стальная чаша собирает и усиливает не только электрические волны, но и любые другие. И наши эмоции не исключение. Очутившись здесь, человек незаметно для себя теряет контроль. Тревога и страх собирается, концентрируется и возвращается паническим ужасом. Грусть перерастает в занывающую тоску. Радость переходит в веселье и в безудержное озорство, и это в полной мере испытали на себе мальчики. Ну а любовь... Разницы Вика не чувствовала, но она и так знала, что сильнее любить просто невозможно.
  Алексей включил фонарик, круг света скользнул по стене и устремился вперёд по коридору.
  Через десяток метров ребята увидели знакомую площадку со сломанными ограждениями и спустились вниз.
  - Чувствую себя варваром, - усмехнулся Алексей, подойдя к ЭВМ, - и убийцей, - прошептал он тише, медленно сдвигая рычажок "сеть". - Светлая память твоим мегабайтам, - добавил он погромче, скрывая улыбку, - пусть земля тебе будет... вечным апгрейдом... И вместо контрольного, - он выдернул толстый чёрный шнур из гнезда, отбросив подальше к стене. - Поехали домой, мне здесь тоже не по себе.
  
  Прогулка в тот вечер оказалась тематической... физико-математической! Даже Яна прониклась и начала задавать осмысленные вопросы, только неизвестно, понимала ли она ответы.
  Только на один важный вопрос не знал ответа никто. Да и задала его не Яна.
  Лёшкин дед задавал его в своей тетради-дневнике, сам Лёшка ломал над ним голову ещё до того, как узнал про эксперимент "Протон", Вика думала об этом сегодня утром от силы пару минут.
  Не могла ответить на него и группа советских учёных, профессоров-радиофизиков, ведущих специалистов во главе с руководителем проекта - Измайловым Николаем Петровичем, за время самоотверженного, доблестного труда на благо Родины на Втором научно-экспериментальном комплексе по изучению сверхсветовых волн "Заря".
  Почему сигнал принимается в любой произвольный момент, но лишь до того, как его отправили?
  Тяжёлая, кропотливая работа проводилась на "Втором научно-экспериментальном". То были будни обыкновенных техников, что днём и ночью слушали эфир, принимали сигналы на выделенной им частоте, расшифровывали закодированную информацию о времени и дате отправки, само сообщение и запечатывали в конверт "под грифом секретно". А дальше ломали головы учёные. Что бы они не отправляли, какой бы невероятный по содержанию текст не посылали "в прошлое", он неизменно оказывался в конверте с нужной датой.
  Тем же самым занимался дома на досуге, в выходные или отпуска, и руководитель проекта. Конструктивные изменения в устройстве обыкновенного радиоприёмника "Океан" позволяли с лёгкостью отслеживать новые сообщения в эфире. Для удобства работы умелым радиотехником был "отрезан" приём всех частот, кроме единственно нужной, и реализована полезная функция отключения при окончании передачи. Эти специальные "поломки" ремонту не подлежали, и сколько бы появилось свободного времени у его внука, узнай тот об этом пораньше.
  Правда, о такой самодеятельности никто из вышестоящего руководства не догадывался. Николай Петрович был единственным человеком, знающим заранее, что именно написано в очередном конверте. Но он горячо любил своё дело и не нарушал чистоту эксперимента.
  "Ассортимент" сигналов менялся, из эфира уходили отправленные, и с этим теория ещё как-то мирилась, но почему и в какой точно момент появлялись новые - оставалось загадкой. Невозможно было представить, что отправленные сверхсветовые сигналы существовали всегда, до начала эксперимента "Протон", до изобретения радио, до открытия электромагнитных волн, до сотворения мира...
  Так когда, в какой именно момент и по какой причине они появлялись? И что в данном случае есть причина, а что следствие?
  Достоверного, научно-обоснованного ответа не было. Была только сомнительная антинаучная гипотеза о том, что сигнал появляется в момент и по причине ... его принятия. Но это скорее философские размышления, и для практической физики подобные объяснения - нонсенс.
  
  Подарки от всего тела.
  Ещё за неделю до наступления холодов Алексей вдруг ни с того ни с сего зачастил в гости к Янке.
  Нет, не к ней самой, а к тому лохматому зверю, что жил у неё во дворе. Казбек ждал его каждое утро и радостно бил хвостом по земле при встрече. Лёшка отвязывал его и, пока не обсохла роса и солнце не поднялось высоко, они уходили в лес или в поле и пропадали там до самого завтрака, а то и дольше. Пес, после этих прогулок, заваливался дрыхнуть на весь день и носа не показывал из тёмного угла двора. Только вечером вылезал и съедал двойную порцию ужина.
  А у Алексея Вика несколько раз замечала на запястьях странные синяки, похожие на следы зубов.
  Следы того, что пёс временами слишком заигрывался и вспоминал свою прежнюю жизнь. Но всё было без обид. Иногда и человеку необходимо выпускать наружу своего зверя.
  Вот и сегодня Лёшка зашёл во двор и присел рядом с Казбеком. Погладил его по носу и осторожно отстегнул поводок.
  - Здорово! - в дверях появился Янкин отец, - ты, кажется, Алексей?
  - Здрасте, - Лёшка поздоровался за руку и застыл в растерянности.
  - Я смотрю, ты с Казбеком подружился?
  - Ну да, - кивнул Алексей и сунул руки в карманы. Он и забыл, что у собаки есть настоящий хозяин. Отец Янки приезжал не каждые выходные, работы было много, а если и приезжал, то пропадал в огороде, так что даже сама Янка редко видела папу.
  - Кавказцы - собаки умные, кого попало к себе не подпускают, - отец присел около пса и погладил его по голове, - по-моему, он тебя выбрал, - внимательно взглянул на парня, - а ты готов взять на себя ответственность?
  - Так это же ваша собака.
  - У меня таких - целый питомник. Мы их к нормальной жизни возвращаем и хозяев находим.
  - Правда? - глаза Лёшки загорелись надеждой, - я могу забрать его? Совсем?
  Янкин отец кивнул с довольной улыбкой:
  - Это он тебя забирает. У него сильный характер. Он нашёл себе подобного.
  - Да ладно, - махнул рукой Лёшка, но слова мужчины попали с точку, в этом Лёшкино тщеславие было абсолютно уверено.
  - Значит, ты сам не знаешь на что способен. А он знает, - и отец отдал поводок.
  
  Лёшкина бабушка шла с огорода с огромным кабачком и охапкой моркови и лука и, конечно, ничего не видела у себя под ногами.
  - Ишь, разлёгся! - слегка пнула она шерстяной ком у двери в сени, - опять тут ошиваешься, стервец! - раздосадовалась на соседского наглого кота, вечно пасущегося у них во дворе, ожидая какого-нибудь случайного угощения. Бабушка любила Басю, но его наглость иной раз переходила все границы, и тогда его угощали веником.
  К удивлению бабушки, кот не отпрыгнул в сторону, как обычно, а как-то часто и шумно задышал. Да и размеры кота, которые ощупала ногой старушка, намекнули ей, что это может быть и не кот. Глянув сквозь зелёные перья лука вниз, себе под ноги, бабушка только успела вздохнуть:
  - Лексей... - и медленно сползла по стенке, не выронив, однако, овощи.
  Пёс быстро пробежал в дом и ткнулся под руку Лёшке, который в это время хозяйничал в шкафу с посудой, пытаясь найти миску поглубже для питомца.
  - Казбек, - строго обернулся Лёшка, - ты где должен меня ждать? - и показал рукой на дверь.
  Пёс гавкнул и, уцепив хозяина за штанину, потащил в сени. Лёшка послушался и через пару секунд понял, что не зря.
  - Ба! - подлетел он к старушке. - Что случилось? Плохо? Сердце? - не на шутку испугался он.
  - Это... кто...? - пришла в себя бабушка.
  - Казбек, - виновато улыбнулся Лёшка.
  - Ой... Помоги подняться. Святые угодники, откуда ж он взялся.
  - Я привёл, - Лёшка забрал овощи, положил их на стол и поднял бабушку, - можно он теперь будет жить у нас?
  - Нет.
  - Ну, ба!
  - Лексей!
  - Ба!
  - Сказала, нет.
  - Почему?
  - Большой слишком, куда его девать-то?
  - Никуда, во дворе будет жить.
  - Нет.
  - Я тогда тоже уйду!
  - Уходи.
  - И уйду.
  - И куда пойдёшь?
  - К Диману!
  - Больно нужен ты там.
  Разговор перестал нравиться Лёшке ещё пару фраз назад, но что поделать. "Бабушка упрямая, а я упрямей", - решил он и, взяв в руки поводок, резко вышел со двора. Грустно повесив голову, за ним потрусил Казбек.
  Димка опять лежал под машиной. Рядом, на брезентовом покрывале были разложены и инструменты, и детали, и то, что могло оказаться и тем и другим.
  - Привет, - Лёшка заглянул под машину.
  - Угу, - буркнул брат, - подай это, - из-под машины высунулась Димкина рука.
  Лёха проследил взглядом за направлением вытянутого пальца и не успел ничего сделать, как вдруг Казбек, ухватив зубами гаечный ключ, аккуратно вложил инструмент в раскрытую ладонь Димки.
  - Спасибо... вот блин... лучше это, - теперь Димка указывал на трещотку, которая также благополучно была отдана нуждающемуся.
  Лёшка с открытым ртом наблюдал за псом, угадывающим желания.
  - Лё-ёх, а что так псиной пахнет?
  - Это не псина, это Казбек.
  - Кто? - Димка выбрался из-под машины и нос к носу столкнулся с огромным псом.
  Тот, как и подобает воспитанным собакам, сел на задние лапы, закрыл пасть и даже дышать перестал на время. Застыл, словно статуэтка, и только внимательно следил за мужчиной, изредка с надеждой поглядывая на Лёшку.
  Димка поднялся:
  - Нет, не может быть, - пробормотал он.
  - Чего не может быть?
  - Обалдеть, - Димка и не услышал Лёшкиного вопроса, - откуда он у тебя?
  - Ну это... у Вики подружка... так её отец... из питомника, в общем.
  - Кавказец, настоящий, породистый, - Димка присел перед псом на корточки и внимательно оглядел его, пощупал уши, проверил зубы, потрепал по холке, - спасибо!
  - В смысле? - Лёшка с хитрой улыбкой загородил собой пса.
  - Спасибо, как раз о таком мечтал.
  - Не, погоди, это мой пёс.
  - Лёх, хорош прикалываться, - Димка обнял брата. - Вы с Маринкой такие молодцы! Как же я вас люблю.
  - А причём тут Маринка?
  С Димкиного лица сошла блаженная улыбка:
  - Как это причём? - и, всё ещё не веря своим догадкам, с надеждой, что Лёшка всё-таки шутит, с грустью Малыша, он произнёс: - то есть, собаку мне не подарят?
  Димка стоял такой растерянный, такой забавно-трогательный, что казалось, вот-вот из-за его плеча вылетит перемазанный в торте Карлсон и скажет, что он лучше собаки.
  Казбек, высунув язык, часто задышал, но вовремя спохватился и, быстро подобрав его, улёгся головой на лапы, поочередно глядя на братьев.
  - А должны были? - робко начал Лёшка, припоминая все последние разговоры с Маринкой.
  - Мы тут обсуждали на днях, что нам нужен сторожевой пёс. Вот я и решил, что вы... Так я и не понял, откуда он у тебя?
  - Говорю же, из питомника. Мне его Янкин отец отдал.
  - А у него ещё есть? - с тем же Малышовским выражением спросил Димка и усмехнулся, представив, как выглядит сейчас со стороны.
  Лёшка помотал головой и присел на корточки, гладя Казбека:
  - Он вообще один такой.
  Димка присел с другой стороны и, опустив руку в густую шерсть, вкрадчиво спросил:
  - А тебе он зачем?
  - Друзей не дарят! - довольно жёстко ответил Алексей. Он прекрасно знал великие способности Димки к уговорам и тут же припомнил сколько всего было отдано, подарено, уступлено по доброй воле, под гипнозом речей старшего брата.
  - Лёх, ты не представляешь. Я всю жизнь мечтал о кавказской овчарке.
  - Диман, - вздохнул Лёшка, - вот только не начинай.
  - Ну правда, Лёх, а где он жить будет? И что бабушка скажет?
  Вот, как?! Как, спрашивается, он болевые точки и слабые места находит?
  - А что бабушка? - пожал плечами Лёшка, - я её уговорю.
  - Ой насмешил, бабушка ни за что не согласится жить под одной крышей с такой псиной.
  При этих словах Казбек тяжело вздохнул.
  На крыльцо выбежала Ксюша и закричала:
  - Па-а-па! Мама чай пить зовё-от! Ой, - девочка застыла, вытаращив глаза, - собака, - прошептала она, спускаясь с крылечка. Глаза её ещё больше округлились. Медленно и осторожно, не сводя глаз с пса, Ксю подошла и встала за спиной у отца. - Какая большая и лохматая. А как её зовут?
  - Казбек, - обречённо прошептал Лёшка.
  - А он мальчик? А он будет у нас жить? А он любит бегать? А он кусается? - вопросы так и сыпались из девочки, а Димка, довольно улыбаясь, поглядывал на брата.
  - Пошли, чай попьём, всё обсудим.
  За чашкой чая мысль о подарке для брата перестала казаться Алексею такой уж кощунственной. Тем более, он видел глаза племянницы, а ради крошки Ксю он был способен на многое.
  Димка всё приводил новые и новые доводы того, как будет всё замечательно и как все будут счастливы, если Казбек будет жить у него, сторожить дом. А Лёшка в любое время сможет забирать его на сколько захочет. А потом Димка с Казбеком перезимуют и как раз ремонт закончат, а делами можно и через Интернет (спасибо братишке!) руководить, да и машина на ходу.
  За разговорами время пролетело незаметно. За окном давно стемнело. Казбек тихо сидел во дворе, Маринка домывала посуду, а Ксюша, прислонив головку к Димкиной груди, мирно сопела.
  - Лёх, - прошептал Дима, - оставь его до завтра, посмотрим как поведёт себя, а ты давай домой, поздно уже.
  - Не могу, - уставясь в пустую чашку, прошептал Алексей.
  - Почему?
  - Я сегодня, в некотором смысле, Колобок.
  - То есть?
  - Я от бабушки ушёл...
  - Лёха, ты просто... - Димкины плечи затряслись, и он крепче обнял дочурку, уткнулся в плечо, стараясь не рассмеяться в голос.
  - Иди домой, - сказал он, успокоившись, - бабушке волноваться нельзя.
  Вот почему всё выходит так, как Диман хочет? - размышлял Лёшка по дороге, - как же тяжело быть младшим братом. Всё решают отец и Димка. Распоряжаются его жизнью, будто ему пять лет. Никакой свободы. А он давно уже взрослый самостоятельный человек, и сам может решения принимать и отвечать за поступки. У него своя голова на плечах, и он ещё поумнее некоторых будет.
  В душе Лёшки росло раздражение, переходящее в злость, щедро подпитываемое упрямством и амбициями. Возвращаться домой не хотелось. Хотелось совсем в другое место... Заныло где-то за грудиной и с непреодолимой силой потянуло к той, которую он не видел целый день. Лёшка взглянул на часы: Офигеть! Полдвенадцатого, спит уже, наверное.
  От лёгкого стука в окно Вика сразу открыла глаза. Улыбнулась, такая нежная, сонная, смешная, милая и невообразимо прекрасная в лунном свете и... в длинной футболке.
  - Привет, - прошептала она, открывая окно.
  - Привет, как дела? - как ни в чём не бывало, спросил Лёшка.
  - Ты на часы смотрел? - в голосе не было и тени раздражения, только радость и нежность, и вся Лёшкина злость тут же испарилась.
  - Просто я так соскучился. Пойдём погуляем?
  - А как?
  - Рики, - Лёшка со значением поглядел на неё.
  - Сейчас, - кивнула она, отходя от окна и натягивая джинсы.
  Сначала в открытое окно она выбросила кроссовки, а затем вылезла сама, легко спрыгнув в Лёшкины объятия.
  Тепло, темно и тихо. Полночь и полная луна.
  Яркие графичные лунные тени и лучи ложились на дорогу, превращая её в череду нереальных препятствий. Создавалось полное ощущение, что под ногами то чёрная пропасть, то серые камни. С полей волнами накатывал тёплый воздух, принося запах сена, прогретой земли и ещё сладковатый, царапающий горло, вкусный, дымный аромат.
  Лёшка, потянув Вику за руку, вдруг свернул с дороги и по скошенному лугу направился к темнеющему впереди стогу сена.
  - Садись, - тихо прошептал он.
  Было что-то романтическо-тревожное во всей обстановке: огромная луна, тёплый дым, Лёшкино молчание всю дорогу и теперь они... вдвоём... ночью... в стоге сена.
  Кровь прилила к щекам, поднялась тёплой волной до затылка и спустилась до низа живота горячим водопадом, отключая нервные окончания нижней части тела. Сердце быстрыми ударами судорожно прерывало вдох и выдох, сбивая дыхание с ритма.
  Сейчас он погладит её по щеке, поцелует, потом ещё раз. Она обнимет его за шею, утонет в душистом колком сене и не сможет, не захочет его остановить, или остановиться..., или останавливаться...
  - Рики, - прошептал он, слегка погладив её по щеке, от чего сердце замерло, сладко заныв между лопаток, - есть один серьёзный разговор.
  - А-ах! - вырвалось у Вики, и кровь снова вернулась к щекам и лбу и зашумела в ушах.
  - Я уже говорил, что не хочу с тобой расставаться? - риторический вопрос был задан без тени улыбки. Вика попыталась дышать ровнее, умоляя сердце побыстрее выровнять кровоток. Ноги были словно чужие, а в ушах шумело так, что приходилось прислушиваться к Лёшкиным словам.
  - Выбора у нас нет, расставаться придётся, но я обещаю, что мы всё равно будем вместе. В самом худшем случае - через год, но мне кажется, разлука будет короче, я обязательно приеду к тебе, не раз... Но, Рики, я не знаю, как пережить конец лета, зная, что придётся уезжать. Вариантов, как это изменить я пока не придумал, и вряд ли они существуют. Я твой, всей душой и телом, и мне всё труднее говорить себе "стоп", когда ты рядом, но не стоит делать это перед разлукой, будет только больнее, поверь мне. Нереально сложно не целовать тебя сейчас, но я не буду этого делать, и теперь ты знаешь, почему всё так.
  Сердце так и замерло, не успев справиться со своей задачей, на глазах задрожали слёзы. Все перспективы, о которых Вика предпочитала не думать, предстали во всей красе. Разлука, обнажив хищные клыки, вцепилась в нижний краешек сердца, а тревога сжала его высохшей ледяной рукой.
  - Надо просто потерпеть, - Лёшка обнял её и тепло его рук понемногу разжимало костлявые пальцы, освобождая сердце, позволяя ему снова биться, - я всё равно буду рядом, и мы сможем общаться чаще, чем ты думаешь.
  - Правда?
  - Есть кое-что, способное сокращать время и расстояние.
  - Например?
  - Различные формы связи. Главным образом, это Интернет, но есть и более древние способы, причём некоторые довольно романтические.
  - Это какие?
  - Ну, например, - Лёшка задумался, взглянул вверх, на огромный медово-жёлтый диск, застывший над лесом. Вспомнил про апогей, перигей, грунт-эффект и впервые осознал, сколько, оказывается, романтики в части физики, что зовется астрономией, - через Луну.
  - Ага, - Вика приобрела способность шутить, - знаю-знаю. В одно и то же время смотреть на одно и то же пятнышко. Где-то уже было, не помню.
  - Не совсем.
  - Расскажи.
  - Есть специальная технология, позволяющая осуществлять радиосвязь с использованием Луны в качестве ретранслятора.
  Вика наигранно хмыкнула.
  Лёшка даже как будто обиделся:
  - Сигнал, отправленный из одной точки земного шара, отражается от лунной поверхности и принимается совсем в другом месте. Хотя какого-то особого практического смысла я в этом не вижу, сплошная романтика.
  - Это, наверное, ещё и очень сложно.
  - Приходится учитывать множество факторов, - Лёшка закинул руки за голову, закрыл глаза и начал лекцию: - расстояние до Луны, её фазу, время восхода, близость Солнца, даже погодные условия. Большое значение имеет мощность передатчика, коэффициент усиления антенны, трудности вызывает большая угловая скорость движения Луны, космические лучи, вращение вектора... - он чуть приоткрыл глаза, посмотрел на возмущённое лицо подруги, хмыкнул: - да, понял-понял. Я просто проверял, может ты уже спишь?
  - Не сплю, а внимательно слушаю, только не понимаю.
  - А, ну тогда слушай, - Алексей в подробностях, попытался перевести с русского на русский и окончательно запутался. Время подходило к часу волка и связывать поток мыслей и слов становилось всё труднее.
  - А это вообще возможно на практике? - сонно поинтересовалась Вика.
  - Сам не пробовал, но если где-нибудь достать параболическую антенну, или с десяток обычных волновых вместе соединить, то, наверное, ...
  - Лёш, ты опять ерунду какую-то несёшь...
  - Наверное, потому что уже сплю, - он осторожно коснулся её губ.
  - Ты обещал не целовать.
  - Это вместо спокойной ночи...
  - Лёш... я тоже твоя... душой и телом...
  
  Инверсия.
  Тёплые, нежные, искристые солнечные лучи пробивались сквозь густой туман, окутавший поле. Молочно-жёлтый, будто дым от сгоревшей соломы, он и правда пах сладким дымом.
  По щеке, согретой утренними лучами, кто-то будто слегка провёл пальцем, поднялся до кончика носа и сорвался вниз, щекотно задев краешки губ.
  Вика открыла глаза и увидела чёрного паука-волка. Абсолютно безобидное создание, частенько заползающее куда не следовало. Пару секунд Вика разглядывала матовое, угольно-чёрное брюшко с восемью парами пушистых ног. Паучок, вблизи или от страха, казался не меньше тарантула. Вика хотела завизжать, но горло пересохло, и вырвался лишь тихий писк.
  - Ты чего? - услышала она из-за спины спокойный, сонный голос Лёшки.
  Она резко села и, пытаясь понять, где находится, оглядывалась, с опаской косясь на сухой лист лопуха, под который благополучно сбежал паучок.
  В плотной пелене тумана видно было не дальше пяти метров, а над головой, на бледно-голубом небе ярко светило солнце.
  Согретый утренними лучами воздух прижал остывший за ночь, впитавший влагу слой к земле, сгустив в нём запахи, приглушив цвета и звуки. Температурная инверсия - красивое и редкое явление природы.
  - Ух ты, - Лёшка оглядывался вокруг, - фантастика.
  - Чего "ух ты"? - возмутилась Вика, - мы что, в поле уснули?
  - Ну, да.
  - И что?
  - Ничего. Но по факту, - он хитро прищурился, - мы провели вместе ночь.
  - Тебе смешно, - фыркнула Вика, - а мне теперь как... дома всё объяснить?
  - А ты не объясняй.
  - А что я скажу?
  - Ничего. Ничего же не было, вот ничего и не говори.
  - А может сказать, что мы у Димки в гостях остались, или...
  - Знал я одного врунишку, - искоса посмотрел на неё Лёшка, - который, ох как чуть не поплатился за выдумки на ходу. Врать уметь надо, а мы с тобой не научились.
  
  Как всё просто было в Лёшкиных словах. Как всё сложно оказалось на практике, дома, на кухне, стоя перед бабушкой, Валеркой и приехавшими вчера родителями. Они уже закончили завтрак и допивали чай. А Вика уже поняла, что любые, заранее придуманные ею ответы приведут к скандалу.
  - В поле.
  - С Лёшкой.
  - Ничего.
  - Нет.
  - Сказала же, нет!
  - Я не кричу.
  - Ладно, поняла.
  - Согласна.
  - За что?!
  - Мы разговаривали и уснули.
  - Какой домашний арест?
  - На три дня?
  - Как на неделю?!
  - Мама!
  - Всё понятно.
  Вика, хлопнув дверью, ушла на крыльцо. Бухнулась на диванчик, открыв вверх ногами "Мастера и Маргариту".
  А и правда надо было всё это сделать. Хотя бы пострадала заслуженно. А теперь? Ну Лёшка, всё у него просто. Придёт вечером, я ему устрою. Ой... нет уж, лучше пусть не приходит, пока родители в город не уедут. Сам бы догадался не появляться здесь, лунный радиолюбитель, - взглянув на строчки, Вика рывком перевернула книгу.
  Через десять минут зашла мама, осторожно присела на краешек дивана.
  - Вика, скажи правду. Если вы действительно близки, надо подумать о... - мама вздохнула и грустно посмотрела на дочь, - о предохранении.
  - А вам о доверии к собственной дочери, - буркнула Вика, уткнувшись в книгу.
  - Ты же прекрасно знаешь какие могут быть последствия...
  - Мама, - возмущённо начала Вика, - я всё прекрасно знаю, нам это даже в школе объясняли, и я всё запомнила, усвоила, поняла. А вы способны понять, что мы не четырнадцатилетние подростки, которые могут думать только об этом? Есть и другие интересные вещи и вообще... А Лёшка он... - Вика глубоко вздохнула, на глаза навернулись слёзы, задрожала нижняя губа, - мы расстанемся скоро, - она всхлипнула, слёзы ринулись вниз, - почти на го-од, - Вика развернулась и, рыдая, уткнулась лицом в подушку.
  Женщина осторожно погладила дочь по волосам:
  - Если всё серьёзно, ваша разлука долго не продлится. Что он, навсегда уезжает? Или в Америку? Нет безвыходных ситуаций. Доченька, надо умыться и позавтракать...
  
  А Алексей сидел в кресле, подогнув под себя ногу, в глубокой задумчивости или в отсутствии мыслей. На полке шкафа гордо стоял исправно неработающий приёмник, рядом лежали проштудированные от корки до корки обе дедушкины тетради. Разгаданные тайны и загадки удручали и нагоняли тоску. По инерции хотелось куда-то ехать, о чём-то думать и что-то решать. Но этого чего-то не было.
  Забытый Марго журнал робко скучал рядом с тетрадями, явно стесняясь таких научных соседей.
  Реклама духов, часов, неизвестно чего, может быть одежды, вступительная статья редактора, снова реклама, на этот раз помады, оглавление, сравнение удачных и не очень нарядов знаменитостей на каком-то фестивале, снова реклама чего-то, а, ювелирного салона, (ну сколько можно?), интервью с известной (кому?) моделью, нагло улыбающейся во всю страницу, гороскоп, тест на совместимость по виду любимых фруктов (тот ещё бред).
  Глянцевые, тяжёлые страницы прилипали к пальцам, не желали переворачиваться. Алексей, сложив журнал почти пополам, начал листать его с конца, выпуская странички по одной из-под большого пальца, без интереса глядя на цветные картинки.
  О, "Хищники и жертвы" статья, психологическая, типа.
  Лёшка с иронической усмешкой пробежал глазами пару строк, хотел было перелистнуть дальше, но знакомая фраза зацепила взгляд: "Мужчины, поддавшись воле чувств, превращаются в детей".
  Ну и знатоки писали, хороши психологи, в детей превращаются, как же. А что не в младенцев? Хотя... Как он вчера себя повёл? Он знал, зачем шёл к Вике, знал, зачем позвал её гулять ночью. Знал! Но в последний момент передумал. Сколько можно метаться и тянуть с решением?
  Удобно думать о себе в третьем лице, особенно если обсуждаются сложные вопросы, ответов на которые нет ни у кого из твоих "Я".
  А может, не он должен делать выбор? То есть, не только он. Решение должно стать общим. Ага, вот и ребёнок просыпается, забавно. То, не спросив никого, ни о чём, он единолично принимает решения, то не может решить хоть что-нибудь. А она вчера такое сказала. Она - его! А он - дурак! Наговорил ей такой ерунды. Что ему эти полгода и четыреста километров? Он что, навсегда уезжает? Или в Америку? Есть же способы оставаться вместе, даже на расстоянии. И есть ещё время для правильных слов.
  
  Вика выглянула из окна крыльца. Сейчас она сердилась, и глаза слишком блестели, точно не от радости.
  - Лёшка, ты не вовремя, - тихо фыркнула она, с опаской косясь на дверь в сени.
  - Пойдём, поговорить надо, - грустно прошептал он. Сердце разрывалось от жалости. Она плакала, а причина её слёз - он.
  - Не могу, - прошептала девушка, - у меня домашний арест.
  - За что?
  - За правду, которая плохо выглядит. Сам прикинь, что подумали родители, когда я с утра заявилась: здрасте, я там в поле с Лёшкой радиофизикой занималась. Всю ночь напролёт.
  Разговаривать через окно Алексею резко разонравилось.
  Главное, не вести себя как... обычно. Взрослые люди разговаривают по-взрослому.
  Совершенно спокойно он поднялся на крыльцо, нежно поцеловал ошеломлённо-встревоженную Вику и прошёл в дом, не обращая внимания на попытки девушки остановить его.
  - Лёш... Стой, не надо. Ну куда? Мамочки... - шептала она, еле успевая за ним, уверенно идущим вперёд в поисках... - Только бы не отца.
  Тот перебирал в очередной раз сломавшийся выключатель. Этим летом в сенях регулярно наступал конец света, что в одном известном случае привело к рождению маленькой Вселенной... для двоих.
  - Александр Михайлович, здравствуйте, - начал Алексей, только увидев мужчину в конце коридора. От такого официального и слишком громкого обращения отец отложил выключатель и отвёртку, и медленно повернулся.
  - Здравствуй, Алексей, - ответил он с ноткой удивления.
  - Виорика... - парень сделал многозначительную паузу, внимательно глядя на мужчину. Тот понимающе, немного грустно улыбнулся и покачал головой. Вика застыла, словно фарфоровая статуэтка, сложив руки на груди, и почти спряталась за Лёшкиной спиной. Не сводя глаз с отца, она открывала и закрывала рот, силясь хоть что-то произнести. Но её опередил Алексей:
  - ... Сказала вам правду! Мы провели вместе ночь, но не в том физиологическом, естественном, для двух любящих людей, смысле.
  - Интересно, - отец, уже без тени улыбки, степенно переводил взгляд с растерянной дочери на полного решимости парня и обратно.
  - Вас что-то удивляет? - Алексей засомневался во "взрослости" своего разговора, и голос его чуть дрогнул, - я понимаю, ситуация выглядит не самым лучшим образом, но вы сами прекрасно знаете, для того чтобы переспать целая ночь не нужна, - он услышал, или вернее почувствовал, как Вика за его спиной глубоко вздохнула и закрыла лицо руками, - и, поверьте, возможность сделать это раньше, выпадала иногда и несколько раз на дню. Но мы не спешим ей воспользоваться... пока.
  Последнее слово далось Алексею с трудом. Он даже приготовился получить... Морально приготовился. Поставить блок ему бы наглости не хватило, хотя... это же всё рефлексы. Но, похоже он зря напрягался.
  - Хм-м, резво, - задумчиво и негромко ответил отец.
  От волнения, стыда и страха у Вики зашумело в ушах. Она ничего не слышала, а папа ведь что-то ещё говорил. Пересилив себя, как сквозь толстое стекло, больше догадываясь по губам, девушка разобрала слова отца: "Она только о тебе и говорит, не разочаруй..." Лёшка что-то сказал, уже с улыбкой. "Ну раз так - отвечаешь головой". Снова волна смущения, от которой нестерпимо захотелось зажмуриться и заткнуть уши. Не видеть, не слышать, оказаться отсюда далеко!
  - Эй, Рики, - Лёшка потряс её за плечо, - пойдём.
  Слух вернулся, а самообладание - нет.
  - Ну и молодёжь пошла, - вполголоса по-доброму ворчал отец, прикручивая выключатель на место, - школу закончить не успеют, а разговором за пояс заткнут.
  Щёлкнула кнопка, в сенях зажёгся свет и тут же снова погас, замерев на мгновение красным витком внутри тонкой стеклянной полусферы.
  - Чёрт бы побрал этот выключатель, - простонал отец.
  - Патрон проверьте, - Лёшка искоса взглянул на мужчину, в очередной раз удивился собственной наглости и, не рискнув испытывать судьбу, увёл Вику за руку.
  - А вообще-то, ты, наверное, прав, - услышал он за спиной, - ну-ка, ну-ка...
  
  - Лёш, а что это за "пока" было? - Вика хитро улыбнулась.
  - А, это, - Лёшка вдруг неожиданно для себя смутился, замялся, наверное, впервые при разговоре с девчонкой, - это... Слушай, я вчера тебе наговорил глупостей каких-то. У меня настроение было плохое. Москва не так уж и далеко, а полгода не такой большой срок, и это в самом худшем случае... Опять ерунду говорю, - сказал он на полтона тише и добавил уже шёпотом, - лучше ты скажи. Одно слово. Только не сейчас, не спеши, подумай. Будет так, как ты захочешь.
  - А ты?
  - А я уже давно всё решил, - его улыбка сказала Вике больше, чем любые слова, - мои чувства к тебе не изменятся ни при каких обстоятельствах.
  - Ну а я, подумаю ещё, - наигранно-высокомерно она подняла глаза к небу, зажмурилась, закусила губу и вдруг бросилась к нему, повиснув на шее и шепча со слезами:
  - Я не хочу с тобой расставаться! Я не смогу без тебя...
  
  В гости.
  - Сегодня мы идём в гости, - твёрдо заявил Алексей, - у Димки День Рождения. Быть всем обязательно, форма одежды любая, настроение праздничное.
  - А я... - начала Вика.
  - А я без тебя не пойду.
  А сопротивляться-то и не хотелось особо. С Лёшкой Вика пошла бы куда угодно. Но была ещё одна причина, по которой она согласилась: надежда, что получится, как-нибудь, незаметно посмотреть, что же такое на загадочной дискете. Поэтому она решительно сунула её в карман кофты, пока Лёшка ждал на крыльце.
  - А что дарить будем? - спросила Вика по дороге.
  - Ну что можно подарить человеку, у которого и так всё есть? Даже не парься на эту тему. То, что Димке хочется, мы всё равно не потянем.
  - А что?
  - Он ещё сам не придумал, но это может быть, к примеру... вертолёт! Шучу. Он даже не заметит, что мы без подарка.
  - Лёш... А у нас есть кое-что... То, что мы спрятали в подвале.
  - Ты серьёзно?
  - Почему нет? Я думаю, даже половины этого клада хватит на... вертолёт.
  - Ну, если только очень маленький, - задумчиво произнёс Лёшка, - игрушечный.
  - Ну и зачем большому дяде игрушечный вертолёт?
  - Как это зачем? Играть.
  - Представить не могу, чтобы взрослые люди вертолётики запускали или машинки на радиоуправлении.
  - Ну знаешь ли...
  Именинник выглядел слишком встревоженным. Он внимательно посматривал по сторонам, ни на секунду не выпуская из рук сотовый.
  - Пап, я хочу мороженого, - Ксюша взяла его за руку, - пошли в магазин?
  - Марин, у нас есть мороженое? - крикнул он жене. Она накрывала стол под тентом, расставляя миски с салатами и шашлыком.
  - Оно было в списке. Если ты его купил, то в холодильнике.
  - Нет, про мороженое я забыл, - Димка потёр лоб. - Прости, малыш, чуть позже.
  - А я хочу сейчас.
  - Сейчас гости придут, как же мы уедем?
  - Ну, папа-а, - нижняя губа Ксюши оттянулась и глазки заблестели, - ну, папочка, мне так жа-арко, - и она уткнулась ему в колени.
  - Давайте я схожу за мороженым, - предложила Вика. - Ксюша, пойдёшь со мной?
  - Ура, пойдём! - слёзы тут же высохли, - мы пойдём с Викой, - с довольным видом сообщила она.
  Вика помахала Лёшке на прощание:
  - Мы скоро!
  Ксюша бодро шлёпала сандалиями по дороге, покрытой чёрной угольной пылью. Солнце отражалось от мелких антрацитовых пластинок и бутылочных осколков, слепило глаза. Было на самом деле жарко. У Вики саднило горло, и она сама уже мечтала о мороженом. А ещё досадовала, что прихватила с собой кофту, которая теперь только мешалась. Вика повесила её на локоть и проверила дискету в кармане.
  В босоножки набивался мелкий обжигающий песок, солнце жгло плечи, а Ксюшина горячая ладошка то и дело выскальзывала. Пришлось покрепче перехватить её руку. И вовремя.
  Рядом проехал большой чёрный джип. Он плавно затормозил, сдал назад и поравнялся с девчонками. Тонированное стекло опустилось, и из окна высунулся улыбчивый дядечка.
  - Девочки, а как проехать на Зелёную улицу?
  - А-а у нас нет Зелёной... - только и успела сказать Вика, как перед ней распахнулась дверь, и кто-то затолкал их в машину. Они очутились на заднем сиденье, зажатые с обеих сторон двумя совершенно одинаковыми амбалами в чёрных очках.
  - Так, девочки, - повернулся к ним улыбчивый дядечка, - ведите себя тихо, и мы вас отпустим, если ваш крутой папочка всё правильно будет делать.
  - А мы не сёстры, - горячо запротестовала Вика, - Дима мне не папа, вы что-то перепутали, - и она резко потянулась к ручке двери. Но её порыв грубо остановил один из подручных.
  - Эх, борзая какая! - усмехнулся дядечка, - пакуйте тогда, спокойнее будет.
  Вика не успела вдохнуть, как почувствовала, что на голову ей надели мешок, а руки стянули пластиковой стяжкой.
  - Вот-так мороженое, - в панике подумала она, ощущая нехватку воздуха от внезапной темноты и грубую ткань, слегка царапавшую щёку.
  Машина сделала крутой поворот. Колёса попрыгали на ухабах просёлка, а потом успокоились и скорость резко возросла, вдавив спину в упругое кожаное сиденье.
  В темноте мешка время свернулось в плотный клубок, вмещая миллионы ударов сердца в один краткий миг.
  Горло перехватило страхом, и Вика не могла выдавить больше ни слова, только крепко сжимала тёплую Ксюшину ладошку.
  Когда-нибудь они всё равно приедут и вот тогда можно будет рвануться изо всех сил, убежать, стащить с головы проклятый мешок, освободить зубами руки... Вот только как быть с Ксюшей? Сумеет ли она бежать достаточно быстро?
  Машина снова запрыгала на колдобинах, по стеклу и крыше прошуршали ветки. Поворот, плавное торможение и остановка.
  Вика приготовилась бежать, хоть куда-нибудь, неважно, главное подальше от этих бандитов. Она крепче сжала Ксюшину руку.
  Но стоило открыться двери, как её план побега показал свою полную несостоятельность. Вику легко сгребли в охапку и закинув на плечо куда-то понесли. От Викиного яростного удара связанными руками по спине похитителя, тот только тихо рассмеялся.
  От нехватки воздуха, от прилившей к голове крови с зашкаливающим уровнем адреналина, в ушах гудело. Вика почти ничего не слышала, а каждый шаг мужчины отдавался гулким эхом, словно они шли по бесконечному коридору.
  - Да отпустите вы меня! - вдруг рявкнула Вика, и её, на удивление, послушались. Поставили на ноги, хотя равновесие не получилось удержать, получилось привалиться к ближайшей стене, но её по-прежнему крепко держали за плечи.
  - Ксюша? - позвала Вика.
  - Я тут, - ответила она тоненьким испуганным голоском.
  Похитители что-то долго возились, звенели чем-то, ругались вполголоса. Наконец щёлкнул замок, и Вику втолкнули внутрь. Чиркнул нож у запястья, и хомутик слетел, а к ладоням и пальцам прилила кровь. Волной ледяных иголок к рукам начала возвращаться чувствительность.
  Хлопнула дверь, и наступила тишина. Непослушными руками Вика стянула с головы мешок.
  Ксюша стояла рядом. Глаза широко открыты, на щеках - дорожки слезинок. Малышка бросилась на шею Вике и задрожала от плача.
  - Тихо-тихо, - Вика погладила её по спине и осмотрелась.
  Они были в небольшой квадратной комнате. У окна стояла старая кровать с вытянутой сеткой, пара кресел, маленький столик и тумбочка с отломанной дверцей. На полу валялись листы пожелтевшей рекламной газеты. В углу на старинном письменном столе невозмутимо и гордо расположился компьютер. Настоящий, современный, с клавиатурой, мышкой и системным блоком.
  За окном было слишком зелено, сквозь густую листву тополей совершенно ничего не было видно и отсутствовала даже малейшая надежда понять, куда они попали.
  Вика попыталась повертеть ручки оконных рам. Запоры, залитые не одним слоем краски, не поддавались. По всему было видно, что их не открывали очень давно, если вообще когда-нибудь открывали. Вика присела у окна.
  Ксюша прижалась к ней и тихо прошептала: - Я хочу домой, там у папы День Рождения. Мне уже не надо мороженого...
  А Вика вспомнила бабушку: - Я обещала в семь часов прийти капусту полить. Ой, что будет! - и загрустила, продолжая жалеть себя, Ксюшу, бабушку, даже капусту...
  Вскоре дверь открылась, и в комнату вошёл улыбчивый дядечка.
  - Так, - он сел в кресло и опёрся ладонями о колени, - папка ваш не догоняет, по-хорошему не понимает, поэтому будете сидеть, пока до него не дойдёт, что нехорошо брать чужое.
  Дядечка вздохнул, потёр ладони и пересел к компьютеру.
  - А как вас зовут? - осторожно спросила Вика.
  Дядечка хмыкнул и нехотя ответил:
  - Василич.
  - А что вам должен Дима отдать?
  - Золото-бриллианты, - усмехнулся Василич, включая компьютер.
  - А если их у него нет?
  Василич обернулся и с наигранным сочувствием произнёс:
  - Значит, и вас у него не будет.
  Ксюша от страха спряталась за Вику, а она решила помолчать и подумать.
  Василич молча сидел за компьютером. Сначала проверил что-то по карте, посмотрел погоду, почитал новости в Интернете, и сосредоточился на какой-то длинной статье.
  Вика внимательно разглядывала своего похитителя. Это был невысокий коренастый мужчина, лет пятидесяти на вид. Короткие, чёрно-седые волосы обрамляли лысину. Загорелое, в глубоких морщинах, лицо и седая щетина говорили, что он много времени проводит на солнце. Ярко-синие глаза, глубоко посаженные, но тем не менее пронзительные и открытые, выдавали в нем хитреца и искателя приключений.
  И откуда у Димки золото-бриллианты? Уж не нашу ли находку он имеет в виду? Значит, это не клад разбойничий, а воровской общаг, или как там это называется... - Вика ужаснулась своей мысли, - а Димка-то и не знает ничего. Так значит, вот кто был в тот вечер в туннеле и прятал там тот самый свёрток.
  Слёзы навернулись на глаза, она покрепче обняла Ксюшу. Догадка сулила большие неприятности, и Вика тихо спросила:
  - А вы знаете Вадима?
  - Ага, - Василич обернулся, - племяш мой, он попозже зайдёт, пообщаетесь.
  
  Через полчаса после ухода девочек к Димке приехали родители Маринки, пришла Людмила Сергеевна.
  - Ну, и где наша Ксюнечка, где наша принцесса? - бабушка достала пакет с конфетами.
  - А их что-то долго нет? - встревоженно сказала Марина.
  - Да очередь, наверное, - ответил Дима, - и потом, ты Ксю не знаешь? Она выбирать может до морковкиного заговенья, - но в глазах мужчины вдруг мелькнула тревога.
  - Так где же она? - удивилась Людмила Сергеевна.
  - В магазин ушли, с Викой, за мороженым, - вмешался Лёшка.
  - А ты почему с ними не пошёл? - строго спросила бабушка младшего внука.
  - Я Димке помогал.
  - А ты не мог их на машине отвезти? - теперь досталось и старшему.
  - Да что такого? - отчаянно возмутился Димка, - купят мороженое и придут, - он отмахнулся, словно его наигранный пофигизм и впрямь мог уберечь девочек от беды. Только с каждой секундой он всё меньше верил в это.
  - Ой, что делается, ой, что ведь делается! - к калитке, прихрамывая, подошла старушка с клюкой.
  Все обернулись на этот возглас.
  - Что же это такое? - продолжала причитать бабушка. - Людей средь бела дня воруют.
  - Кого это воруют? - с подозрением спросил Димка.
  - Девчонок ваших воруют, - бабушка трясущимися руками открыла калитку и зашла на участок.
  - Бабуля, рассказывайте, что случилось! - подлетел к ней Димка.
  - Ой, сынок, вызывай милицию, ой, бандиты! Житья от них нет.
  - Бабуля, рассказывайте срочно, - психанул Димка, - что вы видели?!
  - Сидели мы, значит, на лавочке. Я говорю Нинке, что-то у меня коза плохо доить стала...
  - Какая коза?! - вскричал Димка.
  - Да моя коза, Розка, доить стала меньше, вот я Нинку-то и спрашиваю, что это она...
  - Бабушка, - взмолился Димка, - вы сказали, что девчонок похитили.
  - Ну, так вот, как я про козу-то спросила, так машина подъехала и их забрала.
  - Какая машина, бабушка?
  - Чёрная така, страшная, большая.
  - А номер, номер запомнили?
  - Какой номер, я и не видела его. Глаза-то у меня какие...
  - А куда поехала?
  - Дык, прямо поехала, потом развернулась и обратно поехала.
  - Куда прямо?! Куда обратно?! - орал Димка, обхватив голову руками.
  Маринка подлетела к старушке и обняла её за плечи:
  - Бабушка, миленькая, покажите, в какую сторону их увезли?
  - Вот туда, - она махнула клюкой.
  - Давно?
  - Ну с полчаса назад, я пока дошла... ноги-то у меня какие...
  Также, как и за девчонок Димка переживал за Маринку, тёщу и бабушку. Но они мирно лежали в обмороке, а Маринкин отец - врач-реаниматолог чутко следил за их состоянием.
  В ожидании прибытия милиции, Димка не находил себе места.
  - Лёх, - подозвал он брата, - есть какие-нибудь соображения?
  - Нет, - признался он.
  - Мне последнее время странные письма приходили.
  - Письма?
  - Ну эти, эсэмэски, - Димка достал сотовый и протянул брату.
  На экране высветились ярко-голубые буквы:
  "Не тем дорогу перешёл"
  "Верни чужое, а то своего лишишься"
  "Положи там, где взял"
  - Ого, - выдохнул Лёшка, - а что это ты взял и у кого?
  - Без понятия.
  - А чей номер?
  - Номер скрыт. Да я не особо обращал внимание. Лихие девяностые позади, у меня честный бизнес. Ни с кем ничего не делил, дорогу никому не переходил... вроде.
  Тут телефон в руках Алексея завибрировал. Новое сообщение погрузило братьев в шок.
  "Доигрался? Девочка у нас"
  
  Василич сладко потянулся, выключил компьютер и, ни слова не говоря, вышел из комнаты, заперев её на ключ.
  Через полчаса Вика услышала, как завёлся автомобильный мотор. Рычание двигателя сменилось тихим гудением. Звук удалялся, ясно давая понять, что кто-то уехал. Но вскоре вернулся. Или нет? Другой звук, не машина, похоже на мотоцикл. Мотор заглох и всё стихло. Только было слышно, как работает где-то за стеной телевизор - Терминаторы футбол смотрели.
  Через некоторое время дверь распахнулась. Амбал показал пальцем на Вику и молча кивнул в сторону выхода.
  - А Ксюша? - Вика обняла испуганную девочку. Охранник помотал головой и снова кивнул на выход.
  - Я сейчас вернусь, не бойся, - шепнула Вика и поцеловала её в макушку. Девочка даже не шелохнулась, сидела, уставясь в окно полными слёз глазами.
  - А можно без мешка? - не успела попросить Вика, как он оказался на голове, а руки стянули сзади хомутиком.
  Пара поворотов по коридору, и мешок сняли перед деревянной дверью. Осторожно, даже бережно Вику завели внутрь.
  Ещё одна такая же комната, только ни кроватей, ни тумбочек, ни мусора.
  Вместо них кожаный диван, маленький столик и пушистый ковёр на полу.
  - Серёг, развяжи, звери, что ли, ё-моё? - услышала Вика до боли знакомый голос и обернулась. Охранник срезал хомутик, и девушка непроизвольно закрыла лицо руками, увидев в кресле Вадима.
  Он медленно встал, подошёл ближе, отнял её руки от лица, осторожно целуя одну:
  - Кисуля, ну ты чего?
  Да, сегодня Вика узнала его только по голосу. Чёрная атласная рубашка, брюки, гладко причёсан. Для завершения отвратительного образа только бабочки не хватает. Мерзкий тип.
  - Садись, - парень указал взглядом на диван, и Вика покорно села.
  Вадик достал из шкафа коробку конфет и бутылку шампанского:
  - Ты думала, я только пиво на лавочке хлебать могу? - он, прищурившись, слегка повёл бровью, - я могу всё сделать красиво... Если сама захочешь, - присел рядом, слегка приобнял её. Вика, ссутулив плечи, сжалась в комок.
  - Но, не будем торопиться, - он отпустил её и даже отодвинулся.
  Остекленевшими глазами Вика смотрела, как Вадик, не торопясь, отрывает золотистую фольгу и разворачивает проволочную спираль на горлышке шампанского.
  - Расслабься, мы же всё-таки люди. Всё будет по-хорошему, - он удержал в руке, хлопнувшую было пробку, - по обоюдному согласию, - Вадик едва сдерживал в себе нехороший смешок, - ты ведь не хочешь, чтобы добавилось согласие, - он выделил интонацией последнее слово, - например, Сереги или его коллеги?
   До Вики, сквозь оцепенение, начал доходить смысл его слов. От осознания, к чему идёт дело, в животе появился огромный, холодный булыжник. Он заполнил всё пространство, поднимая вверх желудок, вызывал лёгкую тошноту и не позволял даже двинуться с места, вдавливая в диван своей тяжестью.
  - Так, давай, пей, девочка, - Вадик протянул шампанское, - ты же послушная, ты же умница.
  Он играл с ней как кот с мышкой, наслаждаясь безграничной властью:
  - Поверь, я могу все сделать так, что сама в восторге будешь, а могу и наоборот... Тебе решать.
  Викина рука едва держала пластиковый стаканчик, заполненный серебристыми пузырьками. Один за другим, они отрывались от стенок, поднимались и лопались с тихим шипением.
  - Кисуля, - взгляд Вадика изменился, стал немного злее, - ты чего молчишь? Скажи что-нибудь. Я конечно парень терпеливый, но всему предел есть. Ну, говори, чего ты хочешь?
  - Домой, - еле слышно прошептала Вика.
  - Лады, давай прямо сейчас тебя отвезу, вон мой мотоцикл стоит. Ты же здесь по моей просьбе, только сначала...
  - Чего? - очнулась Вика, - по твоей... просьбе?!
  - Тихо, тихо, Вика, - пересел он ближе, взял её лицо в ладони, - ну, хорошая моя, девочка моя, прости, - шептал он ей, - я ничего не могу с собой поделать, голову теряю, меня клинит просто.
  - Отпусти меня, пожалуйста, - прошептала она.
  - Не могу, не хочу, не отпущу. Ты моя, понимаешь? - Вадик попытался её поцеловать, - моя судьба, моё счастье, со мной такого никогда не было, - он забрал стаканчик и отставил на стол, - прости, я не могу держать себя в руках, - он медленно, но сильно надавил Вике на плечи, укладывая на диван.
  - Пожалуйста, - слёзы брызнули из глаз Вики, - я не хочу, отпусти.
  - Я же сказал, моей будешь, - прошептал Вадик, всё-таки целуя её, - ну не плачь, пожалуйста. Ты в первый раз, что ли? - вдруг отстранился он.
  Вика кивнула.
  Вадим продолжал её целовать: - не бойся, я знаю, что делать...
  Сегодняшний день выбил из колеи. Даже само по себе похищение было серьёзным испытанием для психики. Но ещё получалось хоть как-то действовать, сопротивляться, думать. А теперь стало почти всё равно. Да и что она могла сделать? У Вадика здесь безграничная власть, даже Терминаторы ему подчиняются. В целях самосохранения может лучше расслабиться, отрешиться от тела? Значит, так надо...
  
  Причиняя острую боль, вызывая жгучие слёзы в голове билась мысль о той ночи с Лёшкой в палатке, когда ничего не было. Вот сейчас она горько сожалела именно о том, что ничего не было.
  - Это ещё что такое?! - вдруг раздался громкий голос Василича. Из-за плеча Вадика Вика увидела его коренастую фигуру. Одной левой он поднял Вадика, пригляделся к Викиным глазам:
  - Обидел тебя?
  Вика только всхлипнула.
  - Да я чё? - начал оправдываться он, - мы целовались только.
  - Ещё не хватало... Вечером будет тебе, - буркнул дядька и отвесил Вадику лёгкий подзатыльник.
  А у Вики началась истерика. Она не могла сдвинуться с места и, хихикая, вытирала слезы.
  Василич наклонился к ней, внимательно оглядел:
  - Эту - на место, - скомандовал он охране.
  Вика идти не могла. Все так же хихикая, она повисла на плечах Серёги или его коллеги, и не могла успокоиться до самой двери. Пока охранник отпирал замок, сквозь слёзы девушка успела разглядеть чёрную, с золотыми буквами табличку: "Измайлов Н.П. Главный технолог ВНЭК по ИСС". Но выстроить логическую цепочку она сейчас была не в состоянии. Она даже не сообразила, что должна что-то выстраивать.
  Амбал усадил Вику рядышком с Ксюшей на кровать. Обняв девочку, она разрыдалась.
  За окном начинало темнеть. Принесли ужин из макарон с сыром. Ксюшка быстро смолола свою порцию и уснула, свернувшись калачиком в продавленной сетке кровати. Вика укрыла её кофтой. Из кармана выпала дискета. Девушка осторожно подняла её, и слезы снова потекли из глаз.
  Лёшка, милый, как же ты нужен сейчас...
  Порыдав с минуту, Вика решила взять себя в руки.
  Ну-ка, посмотрим, что на дискете. Компьютер-то, вот он.
  Неосознанно Вика уставилась на резной край столешницы. Где-то она уже видела эти завитки.
  Но сейчас думать об этом было некогда. На коленках она подползла к системному блоку и нажала кнопку питания. После загрузки вставила дискету. Сработал автозапуск и на экране открылось сообщение:
  "Милая моя девочка, я уже говорил, что не хочу с тобой расставаться, поэтому специально для тебя загрузил программу для переписки через Интернет. Когда ты прочтёшь это сообщение, всё что останется, это войти в сеть и нажать кнопку "Принять". Если ты, конечно, не против поговорить со мной. Надеюсь, не против... Целую, обнимаю, жми кнопку".
  Слёзы опять полились ручьём. Вика даже не сразу сообразила, зачем он ей это всё написал. Дрожащими руками она навела курсор и кликнула мышкой.
  Интернет здесь, видимо, подключался автоматически, потому что всё сработало как нельзя лучше. Программа предложила Вике зарегистрироваться, и она ввела, что первое пришло в голову. Программа приняла её ник, и на экране высветилось: "Добро пожаловать Plennitsa".
  Да уж, выбрала себе имечко, - усмехнулась Вика, - ну и что дальше, как найти теперь Лёшку?
  Тут на экране появилось новое сообщение:
  Умничка моя, теперь открой список контактов. Ну да... пока я там один. Напиши мне что-нибудь, я отвечу сразу. Жду.
  Пальцы не слушались. Вика с трудом попадала по клавишам, но в результате её усилий было отправлено сообщение:
  Это Вика. Ксюша со мной. Нас похитили и требуют клад, который мы нашли на озере. Где мы - не знаю. Какое-то заброшенное место.
  Только нажав кнопку "отправить", Вика осознала, что Лёшка ей не ответит, потому что в настоящий момент он навряд ли будет в сети. Испугавшись каких-то быстрых шагов за дверью, она вытащила дискету и выключила компьютер. Как ни в чём не бывало, прилегла рядом с Ксюшей. "Утро вечера мудренее", - подумала она и уснула.
  
  - Ну и что это значит? - Димка нарезал круги по комнате, - уже никакая милиция сюда не приедет. Слушай, а нельзя ли вычислить, что за номер?
  - Вычислить? - задумался Лёшка, - ну, есть у меня одна знакомая, она может помочь, только...
  - Что?
  - Ничего... - прошептал он. Лёшка ввёл свой пароль и пролистав список контактов, неуверенно остановился на Ларсен. Убрал руки от клавиатуры, выдохнул, собираясь с мыслями, и, медленно положив ладонь на мышку, выбрал "создать сообщение".
  Не знал Димка и даже не догадывался, насколько брату сейчас было тяжело переступить через себя. Цель, конечно, оправдывала средства, но никогда Алексей не забудет эту печальную историю.
  Пока Лёшка думал с чего бы начать разговор, ему пришло сообщение от неизвестной Пленницы. Не успел он его дочитать, как Димка хлопнул рукой по столу:
  - Какой ещё клад? Ты мне ничего рассказать не хочешь?!
  Лёшка виновато опустил голову:
  - Мы спрятали у тебя кое-что.
  - Чего?!
  - Пошли. Покажу.
  Спустившись в подвал, Лёшка аккуратно вытащил один из кирпичей. Из ниши он достал находку и открыл перед носом Димки.
  Тот стоял с открытым ртом и пытался хоть что-то сказать.
  - И... откуда... это? - получилось у него, - это ж целое... состояние! - прозвучало уже угрожающе, - да их там, вообще, убьют за это, и нас всех вместе, заодно!!! - Димка отдышался и уже спокойнее продолжил: - ты не мог предупредить, что у меня в подвале годовой бюджет моей фирмы спрятан? Я, может, ходил бы аккуратнее.
  - Мы хотели тебе сюрприз на День Рождения сделать.
  - Спасибо! Таких подарочков у меня ещё не было.
  Не обращая внимания на неиссякаемое Димкино ворчание, Лёшка рванул обратно, наверх, к компьютеру.
  Я на связи. Постарайся выяснить где вы, а мы что-нибудь придумаем, - отправил он сообщение, в последний момент с горечью заметив, что Plennitsa уже не в сети.
  Минуты две Лёшка сидел, обхватив голову руками. Он пытался одновременно найти причину и решить, что делать со следствием. Осознав, что рациональней думать последовательно, он сосредоточился на причине.
  - Только как они догадались? - он вдруг в замешательстве уставился на брата, - откуда узнали, что клад у тебя? Ну-ка...
  По столу тут же были рассыпаны драгоценности и среди них уродливо темнел маленький пластиковый прямоугольник
  - Дай что-нибудь острое..
  - А откуда это вообще взялось? - Димка протянул набор инструментов.
  Лёшка выбрал самую тонкую из отверток и подковырнул выступающий край.
  - Так и знал, - со злостью выдохнул он, - GPS-трекер!
  - Леш, говори по-русски!
  - Маячок, они местоположение по спутнику контролируют... Мы эту штуку на пруду нашли, в туннеле. А потом спрятали у тебя, так как думали, что это клад разбойников.
  - Нормальные разбойники свои клады в землю зарывают, а не прячут в туннелях, которые построят лет через сто, - съязвил Диман.
  - А пару вот этой "сережки", - Лёха вытащил ажурный ромбик из кучки золота, - я на дне пруда нашёл, тогда мы думали, что они Бабе принадлежали.
  - Вор у вора украл... и ещё раз украл, - хмыкнул Димка.
  Да уж, в том, чтобы что-то у кого-то украсть, он явно не специалист. Зато знает одну гениальную особу. Правда, она слегка без тормозов. Но сейчас это как раз на руку. Только бы удалось засечь адрес, с которого Вика написала. А дальше дело техники.
  Диман сосредоточился на обзвоне своих знакомых, пробивая контакты некоторых известных людей в погонах. Один хороший друг отца пообещал к утру отряд ОМОНа... Только где искать девчонок?
  А Лёшке мог помочь один единственный человек. Та, которая знала и умела больше, та, которая всегда была на шаг впереди и ничего не боялась, та, у которой совершенно точно сохранился его подарок: лёгкая и умная программка для вылова IP в сети, даже если совсем "не клюёт".
  Та, с которой они разговаривали на одном языке: машинном, кодовом, до предела сокращённом, понятном только им двоим. Их переписка каждый раз превращалась в головоломку типа: "Угадай, что я сказал?", но со временем появилась привычка читать мысли друг друга по паре-тройке букв или даже не букв. У Лешки был хороший запас сокращений, выученных ещё "в детстве" в радиокружке: Q и Z коды, радиожаргон, даже Морзянка, а Ларсен впитывала всё как губка, ну а IT-сленг отлично знали оба.
  Хорошо, что она в сети, хотя по-другому, наверное, не бывает.
  - SQ. QRL? (стандартное приветствие
  радиолюбителей - seek you - "вызываю
  на связь", QRL - Q-код радиолюбителей
   - "ты не занята?"
  - CLD! (от англ glad to see you - "рада тебя видеть")
  - NH. (от англ need help -
  "нужна помощь")
  -QST (от англ question - "вопрос, спрашивай")
  - Удочка цела?
  - + (согласие)
  - Скинь на почту pls
   (от англ please - "спасибо")
  - W8... (элит - wait - "подожди")
  - OK. C in box. (Посмотри в ящике (почтовом))
  - А зачем тебе?
  - AA (Z-код радиолюбителей от англ
  all after - "все после".
  - THX (от англ thank you - "спасибо")
  Позади сидел Димка, с открытым ртом и прищуренными глазами, пытался вникнуть хотя бы в общий смысл этой странной переписки.
  Он скривился ещё больше, когда присланный Лёшкиной подругой файл заполнил белый лист экрана той же дребеденью из смеси цифр, букв, иностранных полуслов и всевозможных скобок. Алексей без паники, чётко и спокойно передвигался курсором по этому океану символов, внося необходимые правки. Когда эта программа была очень нужна, она сработала, но после кое-кто её так "заулучшал", что она почти умерла.
  Лёшка даже подпрыгнул от непривычно громкого сигнала нового сообщения. Он очень надеялся, что оно от Вики, но...
  - QRL?
  - QST.
  - HW? (от англ how are you? - "как дела?")
  - TNX, FB. (от англ fine
   business - "дела хорошо")
  - А сам?
  Лёшка хорошо выучил манеру общения этой девушки. Если она заговорила по-русски, значит дело серьёзное, но что бы она там не придумала, ему сейчас ну просто очень некогда и на провокацию он не поведётся.
  - Да ладно тебе. Скипни. (хакерский
  сленг от англ to skip -
   пропустить, перемотать).
  - Хочу извиниться. Была жестока.
  - OK. NQST. (от англ no questions -
  "вопросов нет")
  - Лёш, есть тема. В качестве извинений. Папа предлагает IT-стажировку за границей. Для тебя тоже есть место.
  - Ого, тот самый папа? Заманчиво.
  Только сейчас не могу ничего тебе
  сказать. Дело очень важное.
  - Только одно слово - Стэнфорд.
  - Это шутка?
  - Я когда-нибудь шутила? Ты лучший... после меня.
  - Щедра на комплименты.
  - 88 (радиожаргон - "поцелуй", возможно дружеский)
  - Это лишнее. За помощь спасибо. Я
  напишу тебе, как освобожусь.
  
  Утренняя заря окрасила противоположную от окна стену в бледно-розовый цвет. Вика с резким вдохом открыла глаза, вдруг уставясь на гвоздь над столом Василича. Там точно раньше висел портрет, даже краска выцвела... А на двери табличка... Значит это кабинет какого-то начальника. Начальника завода. А край столешницы с точно такой же резьбой, как и наличники у Лёшкиного дома... Его дед... Завод... Заря...
  Вика резко вскочила, включила компьютер, молясь чтобы никто ничего не услышал. Еле дождалась, когда загрузится Интернет и отправила всего пару слов. Испугавшись чьих-то шагов по коридору, она быстро юркнула обратно на кровать, успев вытащить дискету и нажать на красную кнопку сетевого фильтра.
  
  Решения.
  Или мысли Алексея были заняты совсем не исходным кодом, или Ларсен над ним здорово поколдовала, но программа работать не хотела.
  Димку сон сморил ровно за полчаса до того, как Лёшка уснул на клавиатуре.
  Но на заре он получил сообщение о том, что Plennitsa на "Заре".
  Услышав сигнал, Лёшка открыл глаза.
  Долгожданная весточка так и осталась на экране, а Лёшка уже сбежал вниз, захватив с собой свёрток. Во дворе он тихо присвистнул, и пёс радостно рванул за ним.
  Ключи Диман по рассеянности оставил в машине. Пока Лёшка заводил мотор, Казбек устраивался на заднем сиденье. "От Маринки попадёт за шерсть", - на автомате подумал Алексей. А ещё внутренний голос, очень похожий на голос отца, с упрёком прошептал ему: "Ты ведь ничего не придумал, а уже что-то делаешь".
  Спокойно, - мысленно ответил Лёшка, - я знаю секрет.
  Через пять минут Алексей уже подъехал к дому Андрея.
  Долго объяснять не пришлось. Андрей сразу понял, что дело серьёзное. Даже присутствие пса в машине его не смутило. Ситуация требовала держать свои фобии под контролем.
  - Не в курсе, что за товарищ? - спросил Лёшка по дороге.
  - Точно не знаю, но пацаны говорили - дядя серьёзный. Дядя в прямом смысле - Вадик его племянник. Василичем зовут.
  - Повезло-так-повезло...
  - У тебя план действий есть?
  - Сначала вернём на место свёрток. Потом за девчонками.
  Бедная Димкина "Ауди" никогда на такой скорости по таким ухабам не ездила. Даже Казбек судорожно вздыхал и поскуливал на каждой кочке.
  - Посидите здесь, - Лёшка затормозил у высокого берега, - я быстро.
  Вернулся он и правда через пару минут.
  - Теперь на "Зарю".
  На заводе ребят встретила странная тишина и колеи примятой травы от одного из зданий. Словно целый автопарк вдруг решил разъехаться по разным направлениям.
  Но это помещение с проваленной крышей и сплошь заросшее тополями было пустым. Ребята прошлись по хрустящим разбитым кафелем коридорам, заглянули в пару захламлённых комнат. Возможно, девочек и держали тут совсем недавно, но сейчас в этих развалинах не было никого.
  - Что дальше? - спросил Андрей.
  - Искать этого дядю. Девчонки с ним.
  - А где?
  - В свёртке трекер. Один к ста, что он сейчас на пруду, ищет свои сокровища.
  - Ищет? Забрал и свалил давно, - сердито буркнул Андрей, садясь в машину
  - Не-а, ищет, - Лёшка с лихой ухмылкой завёл двигатель, - они на другой полке лежат. Это наша страховка. И ещё, вероятно придётся ломать комедию. Как у тебя с актёрским талантом.
  - По-подробней?
  - Времени нет. Главное, ничему не удивляйся, делай как я.
  
  - Жди тут, - Лёшка строго посмотрел на Казбека, когда подъехали к пруду, - твоя задача - Ксюшин след и Викин. А пока сиди смирно.
  За трекером точно плотно следили. На берегу ребят уже поджидали.
  - Здравствуйте, - громко крикнул Лёшка и с глуповатой улыбкой помахал рукой. Андрей даже не успел взять в толк, что за дурацкое поведение у друга, как их обоих скрутили крепкие ребята. Лёшка украдкой подмигнул ему и тут же громко ойкнул, пытаясь вырваться, впрочем, настолько неуклюже, что на секунду Андрею стало смешно. Но он быстро взял себя в руки, изобразив очень правдоподобный испуг.
  Василич вяло махнул рукой: - Полегче, барышни, видать, нежные. Да и не пристало взрослым мужикам детишек калечить. Если, конечно, детишки вовремя скажут дяде, где одна очень нужная ему вещь.
  Один из подручных Василича толкнул Алексея, так, что тот видимо уж слишком войдя в образ, повалился в траву. Его подняли рывком. Невероятно сложно оказалось запрещать тренированному телу действовать по привычке и отключать все условные рефлексы.
  - Золото где? - Василич легко толкнул его в плечо, пришлось отклониться, как от удара.
  - Какое золото? - Лёшка так натурально косил под дурачка, что сдерживать смех становилось всё труднее. Хорошо, что его можно было удачно маскировать всхлипами с опущенной головой.
  Но тут стало не до смеха. Из травяных зарослей, учуяв опасность для хозяина, выбрался Казбек.
  - Комедию ломать хорош! - Василич вытащил из кармана пистолет и направил его на пса.
  - Нет, только собаку не трогайте! - заныл Лёшка.
  - Да, животных жалко, а вот таких бестолковых, - Василич резко приставил ствол к Лёшкиному виску, - совсем нет.
  Знал ли Казбек, что его вес, помноженный на скорость и возведённый в ярость, свалит с ног никак не ожидающего нападения мужчину? Знал ли Алексей, что у него есть всего несколько секунд, чтобы отключить дыхание двум амбалам и провести тот же приём с сидящим в траве Василичем? Знал ли Андрей, что делать ему? Разве что поднять валяющийся под ногами пистолет.
  Удивил Василич, даже под прицелом, задыхаясь, он упрямо твердил, что всё равно заберёт своё золото. Пригрозил, что девчонок никто не найдёт. А потом отключился. Секунд на десять продержался дольше своих подельников.
  Алексей легко коснулся шеи каждого, возвращая дыхание. И вовремя. От трассы, прыгая на ухабах, гнал сверкающий на солнце ПАЗик.
  "Всем оставаться на местах..." - донеслось из громкоговорителя.
  
  Удалось вовремя смыться, сесть в машину и уехать подальше. Группа захвата уж очень старалась повязать практически бесчувственного Василича и компанию, на двух пацанов внимания совсем не обращали.
   Только выехав из зоны видимости, Лёшка притормозил.
  - Ты чего? - удивился Андрей, - а девчонок искать?
  - Слушай, - Алексей говорил медленно, прикрыв глаза, - не удивляйся. Сейчас я немного посижу бездыханным телом, - усмехнулся одними губами, - а потом всё объясню. Всё потом...
  
  - Вика! - кто-то энергично тряс её за плечо, - Вика, вставай быстро.
  Быстрее вскочить она всё равно бы не смогла. Ещё бы, открыв глаза, она увидела Вадима, только в более привычном виде - в деревенском.
  - Вставай, поехали, - он взял девушку за локоть и потащил к выходу.
  - Никуда я с тобой не поеду! - вырвала она руку.
  - Хватит время терять. Ты хотела домой? Поехали, я тебя отвезу, только, - Вадик грустно заглянул в глаза, - не рассказывай никому, что здесь было.
  В голове Вики заскакали всякие умные и едкие мысли, типа "что, испугался?", но она не рискнула ничего говорить, домой действительно очень хотелось. А ещё она увидела в Вадиме обычного парня, человека, просто немного не так воспитанного.
  - Я без Ксюши никуда не поеду, - выдвинула она свой ультиматум.
  - Ладно, - махнул рукой Вадик, - давай, быстро за мной, пока Василич свалил куда-то. Не боись, всё нормально. И кстати, не думай, что это я ради тебя делаю. Я не благородный рыцарь, извини. И вообще, хорош болтать, не спрашивай, пошли!
  Вадик аккуратно и бережно взял на руки спящую Ксюшу:
  - Всегда хотел младшую сестрёнку, - прошептал он.
  Ребята вышли коротким путём, известным только Вадику. Они просто повернули за угол, спустились в подвал, потом опять поднялись по ступенькам и очутились во дворе. Даже не видели ни одного из Терминаторов.
  - За мной, - Вадик направился к воротам завода.
  Ксюша проснулась и удивлённо оглядывалась, обнимая парня за шею. От её объятий с его лица не сходила кошачья улыбка.
  За воротами в кустах стоял Вадиков "Минск". Ксюшу посадили спереди, а Вика села сзади.
  Вадим так резко тронулся, что девушке пришлось обнять его покрепче и даже теснее прижаться. И она была готова поклясться чем угодно, что он сделал это специально. У него даже затылок счастьем светился.
  Они неожиданно свернули с дороги, ведущей прямиком в деревню, на объездную, петляющую по зелёному полю люцерны, почти теряющуюся в траве.
  - Ты куда? - возмутилась Вика.
  - Подъедем со стороны огородов, я вас высажу, и каждый своим путём... понятно?
  - Ага, - кивнула Вика с благодарностью.
  Правильно придумал, не хватало мне ещё с тобой по деревне рассекать.
  Но рассекать не пришлось вообще. На подъёме в гору в моторе что-то щёлкнуло, мотоцикл чихнул и заглох.
  - Всё, приехали, - Вадик спустил Ксюшу на землю и слез сам, - поезд дальше не идёт, счастливого вам пути, - буркнул он и присел, заглядывая под мотоцикл.
  - Что-то серьёзное? - наклонилась она к парню.
  - Тебе какая разница? - раздражённо ответил он.
  Вика передёрнула плечами:
  - Никакой, просто хотелось узнать перспективы.
  - Чё? - Вадик что-то отковыривал пальцем под двигателем.
  - Ни чё, а сколько? Сколько ты его ремонтировать будешь?
  - Откуда я знаю. Скорее всего, домой пешком пойдём. Ты можешь прямо сейчас идти.
  - Серьёзно?
  - Иди.
  - Я пойду?
  - Иди!
  Вика взяла Ксюшу за руку и сделала три неуверенных шага, борясь со своим парадоксальным желанием остаться или хотя бы услышать за спиной...
  - Вика, погоди! - Вадик подбежал к ней, - погоди, я спросить хотел...
  Она повернулась к нему, не выпуская тёплую Ксюшину ладошку.
  Они стояли друг напротив друга, на крутом склоне ярко-зелёного холма, расцвеченного полыхающим клевером. Ветер играл волосами Вики, сдувая тонкие светлые пряди на лицо. Вадик протянул руку и убрал их за ухо, нежно погладив по щеке.
  Вика вдруг вспомнила свой сон. Всё сбылось: и бандиты, и тёмные коридоры завода, и капли мазута на коже, и зелёное поле, и вот он, тот самый незнакомец, и глаза его до злости печальные.
  - Вика, у меня есть шанс, хоть один?
  - Вадь...
  - Просто да-нет, всё!
  - ...Нет.
  - Иди.
  - Прости...
  - Ой, соплей не надо только, иди сказал!
  И Вика ушла по этому ярко-зелёному полю и скрылась за вершиной холма. Она не видела, как Вадик потёр рукой лоб, присел на корточки к мотоциклу, резко вскочил, со злости пнул по колесу и, закрыв лицо ладонями, упал спиной в траву, специально стукнувшись затылком, вместо контрольного.
  Дома Лёшки не было и его бабушки тоже. Вика постояла у закрытой двери, заглянула в огород и отправилась к Димке. Там она отпустила Ксюшу, проследив путь девочки до встречи с мамой на крыльце и с тяжёлым сердцем отправилась домой.
  А то, что творилось у Вики дома, больше походило на плохой фильм. Родители, приехавшие на первом автобусе, сидели с каменными лицами, бабушка, вздыхая, лежала в чулане. Оттуда сильно пахло корвалолом.
  Все попсиховали, немножко покричали, немножко поплакали, и теперь наступила странная тишина, просто все устали, да и эмоции закончились.
  Один Валька нарушал это гнетущее молчание, призывая родителей немедленно пообещать ему покупку компьютера, так как он теперь жить не может без какой-то "кваки".
  - Всё, хватит! - рявкнул вдруг отец, - завтра же в город! - вынес он свой приговор.
  Когда твоё лето кончается не по календарю, и не по погоде, а лишь по собственной глупости и отцовскому велению, становится всё равно, сколько глупостей ты сделаешь в последний летний вечер. Причём, некоторые из них жизненно необходимы.
  Алексей появился часа в четыре. Вика уже злилась, но увидев, что он какой-то замученный, сразу простила.
  - Что с тобой?
  - Устал слегка, всю ночь вычислял ваших похитителей.
  - Вычислил?
  - Благодаря тебе, умница ты моя, всё правильно сделала.
  - А что с Василичем?
  - Спецназ приехал, разобрались там, в общем, всё хорошо, не волнуйся, - выражение его лица давало понять, что этот разговор ему неприятен, и Вика решила не тратить последний день на выяснение этой ерунды и переключилась на более приятную тему, - значит, мы теперь сможем общаться и после отъезда в город?
  - В любое время.
  - Валька быстро уговорит компьютер купить, а я ему помогу.
  - Я тебе буду писать каждый день, нет, каждый час, да..., вообще постоянно...
  - Да ну тебя.
  - Серьёзно, буду.
  - Да ты кого угодно достанешь.
  Как быстро шло время в этот последний вечер. Последний для Вики. Завтра в это же время она будет в городе, и ЕГО рядом не будет.
  На всей земле нужен был только один человек. Нужен навсегда, но видно не судьба. Но сегодня можно просто слушать его рассказы про GPS-спутники, и как они место на карте вычисляют, и про завод по изучению воздействия радиоволн на ионосферу (даже выговорить страшно), и про дедушкин эксперимент "Протон", что-то про квантовую механику и теорию относительности, мало что понятно, но это вообще неважно. Можно просто слушать его голос, смотреть на его улыбку. Он такой счастливый, у них остались считанные часы, а он об этом не знает.
  
  Чёрно-бархатное небо развернуло искрящийся ковёр созвездий. Звёзды перемигивались, мерцали, а иногда срывались вниз беззвучно чиркая, на краткий миг оставляя в небе хвост золотистых искр.
  - Помнишь, ты спрашивал меня о решении? - в Викиных глазах слишком ярко отражались звёзды.
  - Да. И приму любое.
  - Лёш, по законам жанра, это должно случиться. Это должно произойти с нами в последней главе...
  - Рики, - Лёшка улыбнулся, - ты сегодня немного перенервничала, устала, - нежно обнял её, - и, по-моему, слишком долго читала ту Ульянину книжку.
  - Всё идёт к логическому концу.
  - Любимая, - он решил принять эту игру, - мы ещё не в последней главе, не грусти.
  - Может быть... Но случиться это сейчас.
  - Рики...
  
  Когда первые рассветные лучи, пробившись в маленькое окошко Лёшкиного чулана, чуть тронули Викину щёку, она проснулась и тихо ушла. Она хотела верить, что их разлука долго не продлится, а вкус его губ она никогда не забудет.
  
  Одна печальная история.
  Более всего прочего, Алексея с детства интересовала сущность и природа различных вещей и явлений, непременным условием понимания сути которых, оказывалась... ну, иногда и поломка, случайная. Его забавляла нелогичность, неудобство устройства этого мира и восхищала насыщенность его проблемами, только и ждущими решения.
  Родители удивлялись, откуда у десятилетнего ребенка в голове столько неординарных мыслей, что в пору книгу писать "1000 и одна хитрость". А Димка, на тот момент ещё студент второго курса экономического факультета, не называл брата иначе как "генератор гениальных идей".
  А что оставалось делать Лёшке, когда отец весь поглощён бизнесом, а старший брат учёбой? Как помогать матери решать мелкие домашние проблемы? Хочешь-не хочешь, начнёшь выдумывать всякие штучки, чтобы хитростью физическую силу заменить.
  Мама не могла нарадоваться на сына.
  Только с появлением в доме компьютера всё изменилось. Свою неуёмную энергию Алексей направил на решение своих, не менее интересных проблем. Да и мама поняла принцип, научилась, так сказать, программировать жизнь сама.
  Лет в четырнадцать этот мальчик осознал, что способен на нечто большее, чем просто пользоваться плодами чужих трудов. Его Библией стал открытый исходный код, а вместо популярной операционки в мозгах его машинки поселилась открытая гибкая система, возможности которой при толковом использовании были неограниченны.
  - Форточники вы, загипсованные, - усмехался Лёшка в ответ на надоевшие уже вопросы друзей, знакомых с "пингвином": "И зачем тебе эти недоделки?"
  Он-то знал на чём работает глобальная информационная Империя.
  Отлаживание работы системы и доведение её до совершенства он воспринимал как искусство, считая себя, в определённом смысле, творцом. Жаль, что среди ближайшего окружения не было никого, с кем бы он мог поделиться успехами, проблемами и результатами их решения. Среди различных кибер-панков, компьютерных гениев и хакеров, что собирались в Интернет клубе, не было человека, который бы понимал его по-настоящему, человека его уровня, а он очень хотел, чтобы кто-нибудь оказался умнее, у кого можно было бы поучиться.
  - Оригинальное у тебя мышление, Алексей, - усмехался частенько отец, - жалко, что в людях ты не разбираешься так же хорошо. Это было бы полезней всех этих штучек. Да какие твои годы, шишек набьёшь - научишься.
  А отец как в воду глядел.
  Зимой, с началом третьей четверти, в Лёшкином классе появилась новенькая. Ничего особенного, так себе девчонка: маленькая, худенькая, в очках. Тёмные гладкие волосы вечно заделаны в короткий хвостик. Такая умненькая, серенькая мышка, даже мышонок. И звали её Лариска, что незамедлительно было переделано одноклассниками в Крыску-Лариску. Но она не обижалась. Она вообще ни на кого внимания не обращала, и её, казалось, ничего не интересовало кроме IT. Девчонка оживала только перед монитором компьютера. Неизвестно, что у неё там за школа была, но программа по информатике там что надо, или она, так же, как и Лёшка, многому научилась сама. Что только она не вытворяла на уроках.
  - Да она гений! - как-то невзначай заметил Мишка - лучший Лёшкин друг.
  В один из вечеров ребята дождались Лариску за воротами школы.
  - Ларис, - начал Мишка, - а ты где училась?
  - В семидесятой школе, - ответила девушка, поправив очки.
  - А проги писать? - вмешался Лёшка.
  - Сама, - задрала носик Лариска и после паузы добавила: - учителя были хорошие.
  - А не хочешь с нами? У нас, типа, клуб по интересам: радиотехника, компьютеры, - Мишка задумался, что бы ещё предложить, - ... Во! Интернет бесплатный.
  - Как сыр в мышеловке? - усмехнулась она.
  - Крыска-Лариска! - прокричала проходя мимо Танюшка - первая красавица класса. Танькины подружки захихикали, а она сама игриво усмехнулась:
  - Мальчики, а кто проводит меня сегодня до дома?
  - Тань, давай завтра, - в один голос, не поворачиваясь, ответили ребята, глядя на Лариску. Они не видели, как сощурились глаза Танюшки, и она смерила уничтожающим взглядом эту нахальную новенькую, зацепившую двух лучших мальчиков класса. А та, опять поправив очки, взглянула на Мишку и Лёшку и улыбнулась:
  - Куда идти?
  Девчонка оказалась фантастически талантливой. В неформальной обстановке Лариска просто расцветала и превращалась в Ларсен. Ей очень подходил её никнейм с озорным рыжим лисёнком на аватаре.
  - А как она это делает? - прошептал Лёшка, нагнувшись в Михану, пока они смотрели мастер-класс на Лиспе от Ларсен.
  - А что она делает? - завороженно проговорил Миха.
  - Меня очаровывает, - вздохнул Лёшка и не заметил, как друг с ревностью взглянул на него.
  Их кружок радиотехников, плавно выросший в интернет-клуб, собирал своих адептов два раза в неделю, в понедельник и четверг, ну и в выходные его двери были открыты для особых фанатов, коими ни Лёшка, ни Мишка не являлись. У мальчиков были, к счастью, и другие увлечения: у Лёшки - школа выживания, у Мишки - шахматы и бассейн, и у них обоих - дискотеки и девчонки.
  Но с появлением Ларсен всё изменилось. Она была той особой фанаткой компьютера, которая готова была проводить с ним всё свободное время. И друзья, как-то незаметно для себя, начали буквально зависать в клубе. В один из вечеров они устроили что-то типа соревнования. Не вдаваясь в подробности: решение задачи на время. Ларсен сделала обоих парней, ещё до того, как они вникли в суть задания. Михан постучал кулаком по столу и уставился в монитор, почёсывая затылок, а Лёшка тихо смеялся, уткнувшись в плечо, ощущая себя полным идиотом.
  Чем больше ребята узнавали Ларсен, тем сильнее влюблялись в Лариску. Только они мало интересовали девушку. Любовь всей её жизни - компьютер со всеми его платами и микросхемами, программами и кодами.
  Как-то вечером, после школы Лёшка почти бежал вдогонку за Лариской, направляющейся в интернет-клуб. Но вдруг его окликнул Мишка.
  - Чего тебе? - раздражённо повернулся Алексей. - Я тороплюсь, говори быстрее.
  - Торопишься за ней?
  - А твоё какое дело?
  - А ничего, что это я её первый заметил, и я ей с нами предложил, и она мне тоже нравится?
  - Ого, Михан, так что же ты молчал, я ведь не знал, извини пожалуйста, раз это твоя любовь, я, конечно же, великодушно её тебе уступлю...
  - Это ты сейчас серьёзно? - растерялся Мишка.
  - Нет, конечно, - отрезал Лёшка и побежал догонять Лариску.
  Недели две ребята не разговаривали, и в клубе Мишка тоже не появлялся. Алексей начинал осознавать, что был не прав и не очень хорошо поговорил с другом, совсем не хорошо, просто отвратительно, но переступить через себя не мог.
  А Ларсен и не замечала ничего. Правда, дала Лёшке номер аськи, потому что он очень просил и грозился не уйти из клуба и её не выпустить хоть до завтра, если не скажет. Пришлось уступить, хотя Лариса знала, что теперь её завалят бесполезной болтовней, не давая сосредоточиться на деле.
  А дело у неё было очень важное. Как-то, года два назад мама проговорилась, что Ларискин отец, который бросил семью, когда дочери не исполнилось и года, теперь банкир и живет припеваючи... за границей. И фото показала в свадебном альбоме и в деловом журнале.
  Да, этот мужчина сильно поправился, а вот глаза такие же хитрые и улыбка противная. И как мама в такого влюбиться могла? - думала Лариска, разглядывая фото, - ах, лучше бы мой папа разбившимся летчиком-испытателем был, а не этим... - Лариса не смогла придумать подходящее слово и слёзы заблестели в глазах. Тогда она долго уснуть не могла, подсчитывала в уме (а у не были хорошие способности к математике), сколько же этот папаша задолжал им с мамой за все года. Выходила кругленькая сумма, и хоть самой Лариске такие деньги ни к чему, а вот маму ей стало чрезвычайно жалко. У девочки было всё, или почти всё, а у мамы в личной жизни - только две работы, а ей всего тридцать семь.
  Три месяца назад мама сообщила, что их трёхкомнатную квартиру придётся продавать - коммуналку платить всё сложнее. А им вдвоём за глаза хватит и двушки в соседнем районе, тем более он престижней, и школа там лучше. Не школа, а гимназия, где Лариса получит отличный аттестат и обязательно поступит в Университет.
  Так девочка и попала в Лёшкин класс. Только к тому моменту, это была уже не та Лариса. Это была вычислительная машина, которая просчитывала все ходы и выходы, занимаясь только тем, что могло приблизить её к цели. Разницы в деньгах от смены квартир хватило на покупку мощнейшего компьютера, да на мелкий ремонт в новой квартире. Но для дочери ничего не было жалко, и Лариска все силы отдала на поиски слабых мест папаши. Конечно, втайне от мамы.
  А тут появился очень надоедливый, но симпатичный и умный Лёшка.
  Его бы энергию, да на благие цели... на мои!
  Подумано-сделано. И вот уже Лёшка помогает ей писать кейджен, только сам пока не знает зачем. Да ему это, кажется, не важно.
  Ему важно, что они вместе, что-то делают, и Ларсен так загадочно улыбается и подмигивает ему на уроках. Она действительно была очень умна, Лёшка одновременно гордился ей и завидовал самому себе. Девочка знала себе цену, и это сводило его с ума.
  В чётком плане Лариски оставался один пробел. Ей нужен был электронный счёт, куда бы умненькая, маленькая программка потихоньку сливала бы папины денежки. Но сама Лариска не могла просто прийти в банк и открыть счёт, ей шестнадцати не было. А вот Алексею исполнилось уже. Пусть окажет ещё одну услугу, а там посмотрим, что с ним делать. Придётся, конечно, всё рассказать...
  - Ты с ума сошла? - возмутился он, когда узнал, что они всё это время делали, - вот я дурак, с тобой связался. Ты что, шпионских фильмов насмотрелась? Ты думаешь, тебя не вычислят? Это же уголовка, - и Лёшка скрестил четыре пальца перед носом Лариски.
  Но девочка была непреклонна и слишком самоуверенна. Хотя, надо отдать ей должное, её программа была гениальна, и Лёшка это признавал.
  Закончился январь. Вовсю стали хозяйничать февральские метели. Они насвистывали свои протяжные песни. До чего же уютно было Лариске в тёплом интернет-клубе, когда она, удобно устроившись в кресле, пила горячий чай, наблюдая, как один парень старательно и даже с удовольствием делает за неё самую нудную работу. Да, кстати, чай тоже его рук дело.
  Теперь каждый день Лариски был чётко расписан. Она словно бонусы зарабатывала в сложном и запутанном квесте, легко и непринуждённо.
  - О-ля-ля! - Лариска помахала перед носом Лёшки листком со столбиками цифр.
  - И что это?
  - Распечатка всех звонков моего папаши.
  - Тебе зачем?
  - Ха! Просто так, бонус. Мне нужен был его номер телефона, ну и...
  - Ещё скажи, что ты сломала защиту...
  Лариса не дала договорить, она прислонила палец к его губам и загадочно улыбнулась.
  Лёшка восхищённо тонул в её глазах, зачарованно следил за движениями губ, пока она медленно и снисходительно объясняла ему "элементарные вещи".
  - В сети нет абсолютной безопасности. Я открою тебе секрет: чем более защищена система, тем она уязвимей. Такой вот парадокс, и я давно этим пользуюсь.
  Сколько бы понял для себя Алексей, вникни он в смысл её слов несколько глубже. Свой принцип Лариса использовала и в реальной жизни. Не защищаясь, она оставалась неприступной.
  Теперь весна начинала вступать в свои права. Воздух был заполнен свежей сыростью. Солнце смеялось над Лешкиным счастьем и бедой, играя горячими лучами, рассыпая блики на разлившихся лужах, зеркалах машин и слегка тонированных очках Лариски.
  К тому времени в Лешкином "послужном списке" уже было несколько "посещений" не слишком серьёзных сайтов, немногим больше сломанных игр, в основном, по просьбам друзей и ещё одна хулиганская выходка, но с благородной целью.
  Ещё в феврале Лёшкиной маме в косметическом бутике одной очень известной фирмы прикрепили к чеку купон розыгрыша супер-приза: шикарного набора косметики. Рассматривая состав подарка, мама грустно вздыхала. Её любовь к роскоши ограничивалась не только толщиной кошелька главы семьи. Несмотря на исключительную щедрость супруга, женщина не позволяла себе таких излишеств.
  Желающим поучаствовать в конкурсе предлагалось ввести код на сайте компании и ждать розыгрыша, приуроченного к 8 Марта. Что и было сделано скептически настроенной мамой и азартно-воодушевлённым Лёшкой. В его голове уже сложился план действий.
  Совсем небольшая подготовка, пара советов от Лариски, и вот на главной странице сайта, накануне праздника вывешен список победителей и среди них, естественно, и Лёшкина мама. Красивая картинка с разноцветной надписью "Поздравляем!" и мерцающими хризантемами салютов продержалась не больше пяти минут. Ровно столько, чтобы успеть позвать маму и порадоваться вместе с ней. И, наверное, не очень шокировала, может быть скучающего, незадачливого админа, что допустил примитивную ошибку при распределении объёмов памяти.
  Оставалось дело за малым: выяснить точный состав набора, скататься вместе с отцом в магазин, выпросить на почте у мамы одноклассницы их фирменную синюю коробку и торжественно-непринуждённо принести домой посылку из городу-Парижу. А мама на радостях и не заметит, что подарок, судя по наклейке на коробке, прислан из города Иволгинск, городского округа... с ума сойти...Улан-Удэ... Ну уж, что дали в местном почтовом отделении.
  Как хохотала Лариска, слушая про эту причудливую афёру.
  - Лёшка, ты не хакер. Ты просто очень хороший программист, и в этом твоя беда. Ключевые слова - очень хороший.
  Да, Лёшка и сам видел, что Лариска совсем другая. Иногда его удивляла её агрессивность и даже жестокость. Её способ самовыражения заключался в проверке на прочность окружающего мира. И, как ни странно, мир пасовал перед этой маленькой, серой мышкой.
  - Мы могли бы сделать так, что подарок прислали бы по-настоящему и даже не один.
  - А зачем?
  - Ты испугался.
  - Я осторожный.
  - Легко быть осторожным, если у тебя богатенький папа.
  Слова девушки будто спустили давно и медленно возводимый курок. С того момента Алексей пообещал себе кое-что, ещё не осознавая, что им играют в жестокую игру.
  
  А Лариска и в самом деле была жестока. Особенно с людьми, особенно, если те вели себя неправильно.
  - Мне твоя помощь нужна, - заявила как-то Ларсен.
  - Да не вопрос, - обрадовался заочно на всё согласный Лёшка.
  
  Мартовское вечернее солнце согревало салон автобуса. Впереди в ярко-рыжих лучах заката возвышались недостроенные небоскрёбы.
  - Скажи хоть, куда едем? - попытался завести разговор Алексей.
  - Туда, - кивнула вперёд Лариса.
  Третий день девочка ходила мрачнее тучи и ни с кем не разговаривала. И почти до второго урока её глаза оставались припухшими - явный признак ночных слёз.
  Цель сегодняшней поездки, как и всё, что происходит с подругой, оставалась для Лёшки загадкой.
  Но сегодня Лариса была веселее, а вернее сказать, озорнее. Она, задумчиво-хитро прищурившись, разглядывала пейзаж за окном автобуса.
  - Выходим, - вдруг скомандовала Лариса и потащила Лёшку к выходу.
  С такой же таинственной улыбкой она направилась к самой достроенной из башен.
  Строительный синий забор, помимо серьёзной проходной с вахтёром и воротами, имел ещё и чёрный ход: калитку с магнитным замком. Лариска, словно из рукава, достала пластиковый чип и быстрым движением провела по его через ридер. Дверь с тихим писком открылась. Таким же быстрым движением Лариса затащила внутрь слегка растерявшегося парня:
  - Не тормози, - шепнула она раздражённо.
  Рабочий день строителей уже закончился. На пустынных площадках стояли ровные кубики упакованных в плёнку кирпичей, бетонных и газосиликатных блоков, фасадных панелей. Наружные отделочные работы были почти завершены. Ларсен уверенным шагом направилась к строительной люльке у одной из стен.
  - Может объяснишь? - не вытерпел Лёшка, взяв её за руку, когда она собралась залезать внутрь.
  Лариса замерла, запрокинула голову вверх, словно оценивая предстоящий путь:
  - Мне письмо надо написать, - прошептала она, - записку.
  - Надеюсь, не предсмертную? - с нервным смехом спросил Алексей. Душевное состояние подружки его более чем настораживало.
  - Не дождётесь, - с озорной улыбкой она перелезла в кабину. Лёшка послушно забрался следом.
  Солнце скрылось за тёмно-синей панорамой вечернего города, сверкнув на прощание рыжим лучом из-за далёкой многоэтажки.
  Пластиково-стеклянный лифт плавно поднимался. И если смотреть не на улицу, а на стену, можно подумать, что это глянцевые серебристые панели и стёкла с белыми наклейками ползут вниз. Алексей оглянулся. На ярко-оранжевом небосклоне над промзоной отчётливо выделялись блёкло-серые и серебристо-голубые столбы дымов, чёрные прямоугольники зданий и синие - снега. А из-за той же высотки нехотя и вальяжно выкатывалось неторопливое, оранжево-огненное солнце.
  - Залип? - дёрнула его за рукав Лариска. - Приехали.
  Стоило лифту остановиться, солнце непринуждённо устремилось вниз, снова коснувшись краем тёмной крыши.
  - Погоди, - Лёшка не мог оторваться от завораживающего зрелища, - красиво и нереально. Второй закат за вечер.
  - Некогда любоваться. Сигнализация только на полчаса вырублена, надо успеть.
  Ребята выбрались из подъёмника почти на самой верхней площадке. До недостроенной крыши оставался ещё один пролёт. Монолитная серебристая стена и полутораметровый "тротуар" над обрывом - все достопримечательности последнего этажа небоскрёба. Даже ограждения не везде ещё установлены. Лёшка глянул вниз. Там, на земле виднелись, словно игрушечные, кубики упакованных в плёнку стройматериалов. Дальше за оградой стояла в красных огоньках вечерних пробок недосягаемая и неслышимая с такой высоты Москва.
  Алексей повернулся к Лариске. Она достала из рюкзачка баллончик с краской и энергично его трясла.
  - Только не говори, что ты притащила меня сюда граффити рисовать.
  - Нет, это посерьёзней, - фыркнула она и провела первую чёрную полосу по серо-стальной глянцевой панели.
  - А я-то тебе зачем?
  - Для моральной поддержки, я высоты боюсь.
  Лёшка только снисходительно усмехнулся и сел на край здания, свесив ноги вниз. Когда ещё выпадет шанс посидеть над бездной?
  Лариска что-то очень быстро рисовала на стене. Алексей слушал то глухое побрякивание, то шипение баллончика. На Ларискино творчество он не смотрел. Пейзаж перед глазами был гораздо интересней. Там в тёмно-синей дали, где-то у горизонта, может быть всё-таки кончается этот бесконечный город? И начинается другая, чистая, настоящая жизнь?
  А надпись за спиной ему всё равно ни о чём не скажет. Всё это вполне в стиле Ларсен, делать что-то за его спиной.
  Только Лариска не учла одну проблему. Когда они уже спустились и направились к выходу, их вдруг окликнули.
  - Охрана, - вцепилась Лариска в его рукав.
  - Вы что здесь забыли? - уверенной походкой к ним приближался парень в серо-синей форме, возрастом едва постарше Лёшки.
  - Ничего, - спокойно ответил Алексей, - мы просто гуляли.
  - Не то место для прогулок выбрали, - сурово начал охранник, - вы как сюда попали?
  - Мы, - задумался Лёшка, посмотрел наверх, на едва различимую в сумерках Ларискину надпись. Он видел её только потому, что знал, что она там. - Слушай, тут такое дело, - Лёшка заговорил тише, - свидание у нас, понимаешь? Мы вообще случайно сюда забрели, хотели на крышу попасть, романтика, все дела. Ну, сам знаешь, девчонки это любят.
  Парень задумался, мечтательно улыбнулся, словно вспомнил какой-то приятный момент или придумал хорошую идею, но быстро спохватился:
  - Я спрашиваю, попали сюда как?
  - Обыкновенно, у вас там лист забора отогнут, - кивнул Алексей в противоположную сторону.
  - Что, правда? - недоверчиво хмыкнул охранник, - пошли, проверим?
  Лариска, спрятавшись за Лёшкиной спиной, всё крепче сжимала его руку. И ему это бесконечно нравилось. Да, он чувствовал себя героем, но ситуация выходила из-под контроля.
  - Слушай, - снова вздохнул Лёшка, - мы здесь ничего плохого не делали. А через ту дыру в заборе гости столицы хороший канал сбыта стройматериала наладили. Давай, ты нас тихо-незаметно выведешь. Тебе зачем проблемы с посторонними на территории во время дежурства? А потом уже с забором разберёшься, а?
  - Да... - задумался парень, - вас точно никто не видел?
  Ребята дружно помотали головами.
  - Ладно, пошли, - он направился к калитке, - начальник - зверюга, узнает - на стреле крана повесит и премии лишит. Так что валите по-быстрому, вам и мне, считай повезло, что сигналка накрылась.
  Калитка пискнула, и охранник, оглянувшись, выставил парочку на улицу:
  - Счастливо, - подмигнул им на прощание.
  - Лёшка, Лёшка, Лёшка, ты такой молодец, - задыхаясь от быстрого шага, шептала Лариска, - спасибо тебе.
  - Ты обращайся, если что. Банк там ограбить или из тюрьмы побег организовать, - раздражённо ответил он, - только заранее сообщи программу мероприятий. Импровизация не мой конёк.
  Лариску мучила совесть.
  А может и правда, забить на этого Сергея? Лёшка такой хороший... Постоянно её выручает. Нет, зря, что ли, она всё это затеяла? "Уложила" на полчаса сервер этой охранной фирмочки? Сделала дубликат всех рабочих ключей Сергея - главного архитектора этой стройки века? И написала ему одному понятное послание на крыше его детища? Пусть подумает над своими словами. Она вовсе не маленькая!
  Через пару дней Алексей, проезжая с отцом по делам мимо той высотки, заприметил на самом верху огромную рекламную растяжку: объявление о старте продаж в четвёртом квартале... следующего года. Для кого бы не написала свою записку Ларсен, закрыть её вот этим - верх цинизма. Будто написать больше нечего. А ещё через неделю растяжку сняли, и вершина небоскреба вновь сверкала на солнце девственно-чистыми серебристыми панелями.
  Алексей предполагал, что Ларискина выходка как-то связана с её папашей. Поломав немного голову на досуге, он расшифровал ее: "9 #& ^^/=|!b!W[<4!" и почти убедился, что дело было в отце.
  
  А Мишка в это время с Танюшкой-красотушкой закрутил. Ходят под ручку, улыбаются, глаза прям мозолят. Но Лёшке-то на них наплевать, у Ларсен там "код не выпадает", надо переписывать или глюк искать, работы навалом. И счёт в банке он всё-таки открыл, не уяснив даже для себя, герой он теперь или преступник.
  - Скажи ему! - на переменке Танюшка просто приволокла Михана и поставила перед Лёшкой, - скажи! - и толкнула в бок своего парня.
  Лёшка, прищурившись, посмотрел на друга и отвёл глаза.
  - Лёх, - со вздохом начал Мишка, - вы что там придумали?
  - Да так, - хмыкнул Лёшка, по-прежнему глядя в сторону, - ерундой занимаемся.
  - Прости, я тут в кэше полазил, после вас... Я всё понял. Ты сам-то знаешь, зачем Лариске её программа?
  - Она рассказала.
  - И что, ты на это подписался? Ты хоть представляешь, чем всё может закончиться?
  - Твоё какое дело? - огрызнулся Алексей, - за заботу спасибо, а дальше не лезь, сам разберусь.
  - Разберись, пока не поздно. Если что, отвечать тебе, Лариска мелкая ещё, понимаешь, о чём я?
  Лёшка не ответил ничего, он Лариску увидел в конце коридора и рванул за ней, сильно задев плечом Мишку.
  Кроме этого Мышонка, Алексей теперь не видел и не слышал никого, и не хотел слышать. Просто они говорили на одном языке, понимали друг друга с полуслова, да даже вообще без слов. Они были созданы друг для друга. Только Лёшка никак не решался поцеловать Ларису. Она была такая маленькая, даже из объятий его выскальзывала легко и непринуждённо, со смехом. Но он согласен был ждать сколько нужно и даже больше. Он любил Ларсен и обожал Лариску.
  Алексей почти забросил тренировки. Тренер всеми силами стремился вернуть талантливого ученика, безумно жалко было терять такого спортсмена. Но одними уговорами делу не поможешь.
  В один из дней Лёшка с удивлением узнал, что он записан в состав жюри на первенство юниоров. На все возражения парня, что у него очень много дел, и ему совершенно некогда смотреть на первоклашек, катающих друг дружку по ковру, тренер не обратил никакого внимания.
   То, что это плохо замаскированная попытка привязать его, стало понятно сразу.
  А вот уже потом Алексею не давала покоя мысль, чего он мог бы лишиться, чего бы может быть он никогда не узнал о себе, если бы не поехал тогда с тренером.
  Соревнования проходили спокойно. Фавориты занимали призовые места, аутсайдеры оттеняли их успех, всё предопределено. Скукотища, как и предполагал Лёшка. Даже с подсчётом баллов не было никаких эксцессов.
  Единственным ярким моментом стала схватка двух восьмилеток в лёгком весе. Борец в красной куртке настолько агрессивно и резко вёл бой, что обратил на себя внимание всех. Лёшка смотрел на перекошенное азартом и яростью лицо пацана и удивлялся, как в таком состоянии он может просчитывать хоть что-то. Тем не менее, мальчик выигрывал очередной поединок.
  Ещё полтора часа борьбы, а с церемонии награждения, наверное, уже можно будет смыться... С Ларисой договорились сегодня провернуть одну интересную штуку...
  Стрелки огромных часов будто бы приклеились к циферблату. Или даже в обратную сторону двигались. Незаметно, пока никто на них не смотрит.
  От наблюдения за столь нерасторопными слугами Хроноса Лёшку оторвали громкие крики. Впереди на синей половине ковра, широко раскинув руки, лежал тот самый мальчишка. Рядом растерянно опустив руки, стоял его соперник. А с трибун уже стекались люди, из медпункта спешила испуганная фельдшер.
  Вслед за тренером Лёшка еле протиснулся сквозь толпу.
  Мальчик не дышал. Тот, что стоял рядом, давясь слезами, пытался объяснить, что он не делал ничего плохого, захват он провёл правильно, но в шее что-то хрустнуло, и пацан просто словно бы вытек из его рук.
  Тренер опустился на колени перед пострадавшим, проверил пульс. Пока вызывали скорую, а фельдшер суетилась с чемоданчиком с лекарствами, Лёшка во все глаза смотрел на руки тренера. Он мог поклясться чем угодно, что под ладонями того возникло свечение, оно струилось по пальцам, стекало и просачивалось сквозь кожу. Высветляло дорожки вен, косточки, сухожилия, пучки мышц. Невесомо и незаметно ни для кого из окружающих мужчина надавил ладонью где-то в районе сонной артерии. Свечение стало сильнее, а потом словно найдя цель, резко втянулось в одну точку, неведомая сила слегка подкинула тело пацана, и все услышали судорожный вздох.
  В зал уже вбегали врачи дежурившей скорой, когда ослабевшего, но пришедшего в себя паренька, повели им навстречу.
  
  - А что это было? - спросил Лёшка, когда они уселись в минивэн.
  - Что - это? - настороженно переспросил тренер, не торопясь выехать со стоянки.
  - С мальчишкой.
  - Неудачно вывернулся, спазм дельты, защемление...
  - Это я понял, - перебил Алексей наставника, - я про ваши руки, - и повторил характерный жест - движение пальцев чудесным образом снимающее спазм и возвращающее к жизни, - а ещё свет?
  - Ты видел свет?
  - Под вашими ладонями. Что это было?
  Тренер надолго замолчал, сложил руки на руле. Рядом словно в муравейнике у каждой машины на стоянке суетились счастливые родители, упаковывали вещи в багажники, хлопали дверями и, помигав красными фарами, разъезжались кто куда.
  Когда стоянка опустела тренер глубоко вздохнул.
  - Какое оно? - тихо спросил он.
  - Текучее, электрически-белое... - начал Лёшка растерянно, но вдруг спохватился: - а вы сами его не видели?
  - Всего один раз. Но хорошо, что его видел ты.
  - Почему?
  - Я расскажу тебе, немного позже.
  Лёшка заметил, что наставник пытается вдохнуть глубже, но воздух словно не поступает в лёгкие.
  - Посидим ещё немного, - едва слышно добавил мужчина, - и не пугайся, что бы сейчас не случилось, всё нормально. Я потом тебе объясню...
   И тренер, откинувшись на подголовник, отключился.
  
  Минут через двадцать машина уже легко и свободно неслась по полупустым улицам. А Лёшка не верил своим ушам, слушая рассказ тренера. Про далёкий Афган, про старика в одном ауле, про контуженного бойца. Как тренер сам впервые увидел это свечение под сухими ладонями афганца, как задышал его раненый товарищ. Как после под пытливым взглядом чужеземец упёрся скрюченным артритным пальцем в его лоб и что-то прошептал на своём языке. Незнакомые слова намертво врезались в память.
  "Ты всё видел, это хорошо".
  Эту фразу потом перевёл ему штатный переводчик, уверяя, что точность дословная и никакого разночтения быть не может.
  А через несколько лет представился случай открыть в себе тот дар старика-афганца.
  Они отдыхали с друзьями на озере, а неподалёку купалась компания девчонок. Одна из красавиц заплыла слишком далеко, почти на середину озера, а сил, чтобы вернуться, не осталось. Он первый оказался рядом, а вынеся на берег, почувствовал, что знает, как вернуть её к жизни. В лёгких была вода, но руки действовали словно сами по себе. Скользящий удар по нужной точке, почти невесомый, но нечеловечески точный; глубокий, прерывистый вдох и самые красивые на свете глаза, с испугом смотрящие на него. С Людмилой они до сих пор вместе.
  Потом были ещё случаи, кого-то получалось спасти, где-то он был бессилен, либо слишком поздно. Но тренер мечтал, чтобы хоть кто-нибудь спросил его про свет под ладонями. Но все молчали. Ему уже стало казаться, что этого свечения нет, ему всё привиделось в том Афганском ауле. До сегодняшнего дня.
  А Лёшка первый и единственный, кто увидел и спросил о свечении, а значит, вполне вероятно, может обладать этой же способностью.
  История стала сильно смахивать на пересказ книги в жанре фэнтези, и Алексей по привычке скептически хмыкнул.
  - А почему вас вырубило минут на десять?
  - Неприятный побочный эффект, - тренер плавно затормозил у подъезда Алексея, но тот не спешил выходить, слушал с недоверчивым интересом. - Удушение, остановка сердца, коллапс, всё это и многое другое испытываешь на себе. Правда без каких-либо последствий. Замечательная возможность умереть понарошку, - тренер слегка усмехнулся, - энергия, какую бы природу она не имела, не может просто взять и исчезнуть. Её надо забрать и перенести самому, пережить, понимаешь? Это сложно объяснить, но попробовав раз, ты поймёшь, о чём я.
  - Э... нет, спасибо, что-то не очень хочется.
  - Меня тот старик не спрашивал, - тихо, без тени раздражения сказал мужчина.
  - У меня должно быть право выбора. А если я ещё не готов?
  - Готов. И я могу помочь тебе справиться с этим.
  - Я не хочу, - сердито бросил Алексей и вышел из авто, резко хлопнув дверью.
  
  Думать о всяких глупостях у Лешки времени не было. И ни о каких экстрасенсорных способностях он не мечтал. Он видел своё будущее в крепкой связке с компьютером и Интернетом. Тем более сейчас работа кипела, и Лариса была рядом. Слишком рядом и в то же время слишком далеко, и это слишком сводило с ума.
  
  Где-то в конце марта всё было готово: программа отточена, защита перепроверена и назначен день и час "икс".
  В один из тёмно-синих, прозрачных, пронзительно гулких вечеров Лёшка, возвращаясь с тренировки, увидел Ларсен.
  Она сидела за столиком в местном ресторанчике. Тёплый, оранжевый свет из его огромных, во всю стену окон отчётливо выделял её маленькую, хрупкую фигурку. Напротив сидел солидный мужчина лет тридцати, нежно гладил её по руке и что-то спокойно говорил.
  Лёшка с тяжёлой спортивной сумкой наперевес так и застыл у стекла, открыв рот и не веря своим глазам. Ровно до того момента, когда Лариска, перегнувшись через весь столик, поцеловала мужчину.
  Сколько нужно сил и самообладания смотреть, как та, в которую ты по уши влюблён, которую ты считал идеальной второй половинкой, ради которой ты рисковал и соглашался на нечто противозаконное, вдруг страстно, в засос, целует какого-то мужика?
  Лучше и правильнее всего сначала постоять и подумать: что ты хочешь сказать и что хочешь услышать, и не пороть горячку, не идти выяснять отношения сию секунду, чтобы не выглядеть безнадёжно глупо и не позориться.
  Но Алексей подумать не захотел. С абсолютно пустой головой, он уверенной походкой вошёл в зал и уселся рядом с парочкой, резко подвинув стул от соседнего столика.
  Лариса даже не взглянула на него.
  - Это кто? - спокойно спросил мужчина.
  - Одноклассник, - покачала головой Лариса и, скептически оглядев Лёшку, добавила: - он мне помогал кое-в-чём.
  - Кое-в-чём?! - внутри у Лёшки всё перевернулось, - одноклассник?! Да я для тебя всё делал!
  - Молодой человек, - вздохнул мужчина, - попрошу соблюдать приличия, мы в общественном месте.
  - Ларсен? - печальный взгляд Лёшки не тронул сердце компьютерной феи.
  - Мы на пару слов, - Лариска погладила мужчину по руке и вывела парня за локоть на улицу.
  - Как ты могла? - продолжил Лёшка, всё так же печально глядя на неё, - я же доверял тебе.
  - А я тебе что-то обещала? Я тебе в любви признавалась? Лёш, мы даже не целовались.
  - Я не хотел тебя торопить.
  - Ты опоздал минимум на полгода. Сергей - мой любовник, у нас всё по-взрослому, понимаешь? Ты сам себе что-то придумал про нас с тобой, я не виновата, я поводов тебе не давала. Спасибо за помощь, но на иную благодарность не рассчитывай...
  - Всё, я понял, не продолжай, - самоуважение привело Алексея в чувство.
  Пока он был внутри ресторана, погода резко изменилась. Теперь с неба мокрой метелью летел последний снег, заметал всё, что успела наделать весна, остужал и отрезвлял...
  - Спасибо, ты меня кое-чему научила, будь счастлива. Про афёру твою никому не скажу, но счёт закрою, извини, ради тебя есть кому рисковать, а я уж как-нибудь, без этих приключений. Ариведерчи! - и Лёшка быстро, как только мог, отправился домой.
  - До чего же прав был Мишка, - размышлял он по дороге, - а я сволочь последняя. Михан-Михан...
  Но Михан на Лёшку зла не держал. Они ещё с садика дружили. Мишка хорошо знал увлекающуюся и горячую натуру друга.
  - Подумаешь, девчонку не поделили, да она, вообще, никому не досталась... к счастью! - сказал он, похлопав Лёшку по плечу. - Пошли, я тебе такую фишку покажу, заценишь.
  С тех пор ни Лёшка, ни Мишка в упор не замечали Ларсен, да она и не стремилась привлекать ничьё внимание. Была занята своими "мышиными" делами и никого к себе не подпускала.
  Теперь Алексею пришлось позависать на тренировках. Жалко было терять форму, а ещё физические нагрузки помогали справиться с эмоциями. Боль в перенапряжённых мышцах гораздо приятнее выжженной пустоты внутри. Монотонные упражнения, будь то бег, отжимания, подтягивания, помогали освободить голову, позволяли просто наблюдать свою жизнь со стороны, вроде бы в ней и не участвуя, и перестать, хотя бы на время, корить себя за поспешность выводов и необдуманность действий. Он часто оставался допоздна в спортзале, и этот мартовский вечер ничем от других не отличался.
  В пустом, полутёмном коридоре их спортивной школы, занимающей здание бывшего бассейна, горела единственная лампочка.
  Что-то я уж слишком задержался, - вздохнул про себя Алексей, переобуваясь после тренировки, - баба Зина опять ворчать будет.
  Уборщицу бабу Зину все слушались не меньше тренера. Ещё бы, если что не так, можно запросто на неделю превратиться в бесплатную рабсилу, и по вечерам мыть и натирать воском полы. Но сейчас ему было почти всё равно.
  Он услышал тихие шаги.
  - Алексей, - в дверях появился тренер, - я давно смотрю за тобой. Ты слишком выкладываешься. У тебя что-то происходит?
  - Наверно, - кивнул Лёшка, не поднимая глаз.
  - Если захочешь поделиться, я всегда готов тебя выслушать.
  Внезапно Алексей ощутил острую потребность поговорить с действительно умным и знающим человеком. А ещё вдруг всплыл в памяти тот разговор в машине, после соревнований. Стало совестно от того, что он так легкомысленно повёл себя. Некрасиво, эгоистично и не думая о последствиях. Как, впрочем, и всегда.
  - Почему я сначала делаю, а только потом думаю? - услышал он свой негромкий голос, странно звучащий в пустом, полутёмном спортзале. И тут же усмехнулся, представив, что, в принципе, можно ответить на такой глупый вопрос.
  Тренер присел рядом на лавочку:
  - Твои поступки меняют суть дела? Решают проблему?
  - В общем и целом - да, только чаще не так, как бы мне этого хотелось.
  - Если ситуация меняется, это уже шаг к её исправлению. Ты не можешь знать заранее, что есть зло, а что благо. Ты можешь только наблюдать за развитием событий, что вызваны твоими действиями. Делать выводы можно только после, а не до. Мысли слишком медленны, чтобы успевать за нашей жизнью.
  - Вы что, хотите сказать, что правильнее действовать не думая, интуитивно?
  - Именно... Ты слышал что-нибудь о дзен-буддизме?
  - Краем уха.
  - Если готов слушать, ты меня услышишь.
  - Да, я готов. И про свет под ладонями расскажите.
  
  Тот интересный, затянувшийся почти до полуночи разговор долго не выходил у Алексея из головы. И он не раз обращался к тренеру с новыми вопросами, неизменно получая ответы. Исчерпывающе-недосказанные ответы, уже давно хранившиеся в подсознании. Он узнал секрет, что позволял наслаждаться жизнью во всех её проявлениях, открывал источник счастья в себе самом и каждом новом дне и наполнял душу безграничной верой в себя. А одна печальная история из прошлого воспринималась теперь, как полезный урок.
  Не менее полезными оказались тренировки удивительной способности. Годящейся, оказывается, не только для спасения окружающих, но и самозащиты. Самое лёгкое прикосновение, как выяснилось, может вывести противника из строя эффективнее, чём любой удар, главное - найти точку. Поэтапно вспоминая схватку мальчишек на тех соревнованиях, Лёшка выяснил, какую ошибку совершил тот паренёк. Отработал движение и получил в свой арсенал сокрушительный приём. Но соблазн применять его почаще, по понятным причинам не возникал, да и поводов не было.
  Печальная история с Ларисой не забылась, но теперь у Алексея выработался иммунитет. И он считал это великим благом.
  - Да, ладно тебе, забей, - как-то раз сказал ему Мишка, - мало ли девчонок нас отшивали?
  - Вот именно, - холодным тоном произнёс Лёшка, - и запомни мои слова, больше ни за одной не побегу, от тоски сдохну, но добиваться никого не буду!
  Мишка скептически хмыкнул и махнул рукой:
  - Как знаешь.
  Не пришлось Лёшке ни за кем бегать, даже если бы захотел. От девчонок отбоя не было. Пару раз всё зашло несколько дальше, чем можно было рассчитывать. Правда, следа ни в сердце, ни в голове не осталось. Всё легко и просто. Лёшка и не знал, что так можно, но его научили.
  А ещё он не знал, чего будет стоить ему выполнение своего обещания будущим летом.
  Алгоритмы действий хорошо работают в программах, а не в реальной жизни...
  
  Эпилог.
  Теперь, когда все страсти улеглись, и земля остыла после жаркого лета, хотелось раствориться в осеннем воздухе и так и жить в призрачной мечте.
  Стояла тёплая сухая осень.
  Над землёй тонкой, блестящей паутинкой повисло начало сентября. Оно щедро отдавало прозрачные до звона утренние холода и тёплые, тихие дни, до краёв наполненные шорохом опадающих листьев, сочным ароматом спелых яблок и прощальными криками птиц, далеко разносящимися над пустыми полями. Позволяло любоваться жёлтыми закатами, когда солнце даже не садилось, а скрывалось в белесой пелене испарений, поднимавшихся от прогретой земли, в холодное небо, что быстро темнело и высыпало алмазы звёзд широкой сверкающей полосой от горизонта до горизонта.
  Вика приехала ещё вчера, в такой же тёплый вечер пятницы. Она уже успела соскучиться по смешному "О-оу!", означающему, что пришло новое сообщение, от Лёшки конечно. От первого сентября прошла всего неделя, а у них с Валеркой уже появился компьютер и Интернет.
  Мама, наверное, очень удивится, получив счёт за телефон. Первая неделя в школе... Ромка проходу не даёт, только зачем он мне? Танька Захарова хвасталась, что за лето аж с двумя парнями... Нашла чем хвалиться. На меня такое счастье тоже чуть не свалилось. А Лёшка такие слова пишет, что плакать и смеяться хочется, и уснуть потом невозможно. Интересно, как он сам?
  Вика вывезла из двора велосипед. Она решила прокатиться по деревне, посмотреть, может, кто из знакомых ещё остался. Кто же ещё? Конечно, Макс с Деном, деревенские завсегдатаи, как и сама Вика. Ради приличия она махнула рукой и сделала вид, что очень спешит, но вдруг услышала за спиной:
  - Вика! - Максим подбежал к ней, - слушай, мы спросить хотели.
  - Чего? - Вика слезла с велосипеда.
  - А ты правда Вадоса продинамила? - Денис догнал друга.
  - Кого? - скривилась Вика.
  - Ну Вадика, ты забыла уже? Он тут всем хвалился, что с тобой мутит и вообще у вас всё будет. А потом ходил, хвост поджав, и огрызался на всех.
  Вика пожала плечами.
  - Ну молодец, красава, - усмехнулся Макс, - его давно пора было на место поставить, а то оборзел в конец. А правда, что тебя похищали?
  - Ну, да.
  - Офигеть, у тебя лето было.
  - Да уж... - вздохнула Вика, - а вы, кстати, откуда об этом знаете?
  - Андрей рассказал.
  - Андрей? А при чём тут он?
  - Да всё сложно, - хмыкнул Ден. - Вообще, ерунда какая-то. Думали, будет крутая заварушка, маски-шоу приехали, ну, ОМОН в смысле. А ты сама спроси у Андрея, он же там был и ещё парень один... - Денис посмотрел на Макса.
  - Лёха, точно, - продолжил тот, - новый чел в деревне, ты его знаешь? Зачем они туда поехали и что там делали, спрашивай сама, мы не в курсе, нам ничего не рассказывали, - ребята заговорщицки переглянулись, - мы не при делах, вообще... Ладно, скажи ей, - Макс толкнул в бок Дениса.
  - Ага, и по кумполу получим от Андрюхи. Пусть сам рассказывает.
  - Ну, ребята, - взмолилась Вика, - хватит, рассказывайте уже, я буду молчать. Это ведь нечестно, вы вот знаете, а меня это напрямую касается.
  - Да что рассказывать-то? - начал Ден. - Мы же этого ничего не видели, сами думаем верить или нет? Честно, лажа какая-то...
  - Короче, - не выдержал Макс, - Андрей с Лёхой поехали туда на машине, они кое-что отдать должны были, типа, в обмен на вас. Кстати, там ещё Ксюша какая-то была, она симпатичная?
  - Очень, - рассмеялась Вика, - но ей четыре года.
  - Эх, сорвалось знакомство, - посмеялся Макс, - ладно, короче, вас у этих бандитов тоже кто-то украл. А, кстати, кто?
  - Никто, сами сбежали, - отмахнулась Вика и для убедительности покивала. Максим недоверчиво посмотрел на неё, но продолжил рассказ:
  - Должен был обмен состояться... Ну вот, там два таких амбала здоровенных были, Терминаторы вообще.
  При этих словах Вика прыснула со смеху: параллельное мышление существует.
  - Ничего смешного, - продолжил Макс, - эти братки не растерялись, скрутили наших пацанов, по стволу к виску приставили.
  Сердце Вики сжалось до размеров песчинки, она зажмурилась, пытаясь вдохнуть: А всё могло плохо кончиться.
  - Только этот Алексей, - как ни в чём не бывало, продолжил парень, - оказался умнее их и разговаривал правильно. Или бандиты лохами педальными были. Ну и они думали, что клад... блин, проболтался, - Макс сделал круглые глаза и вопросительно смотрел на Дена.
  - Расслабься, я знаю по клад.
  - А, ну ладно... что клад на месте. А тут и ОМОН подоспел, они всегда вовремя. А пацаны домой отправились, только у них бензин на полдороги кончился, и они три километра машину в гору толкали.
  - То есть они отдали клад?
  - И да, и нет. Алексей, он вообще генератор гениальных идей, по словам Андрея. Они вернули клад, только не совсем туда. Как сказал Андрей, положили в тот же шкаф, только на другую полку. Там же GPS-передатчик был, в кладе этом, и, по словам Лёхи, Василич... блин, опять лишнего ляпнул.
  - И про Василича знаю, я с ним разговаривала.
  - А, точно... Василич не мог его найти сразу.
  - А про псину-то прикол расскажи, - вдруг вспомнил Ден.
  - Точно, у Лёхи ещё кавказец такой здоровенный был. А Андрей собак с детства боится, мы над ним постоянно ржём по этому поводу...
  - А с этим вроде подружился даже, пока домой добирались, - перебил Ден Макса, - а когда там заварушка со стволами началась, так этот пёс Василича прямо за... - Денис неожиданно замолчал и посмотрел на друга.
  - Ну... за... ну ты поняла, - замялся тот и, рассмеявшись, добавил: - эти амбалы даже не успели ничего сообразить. Ну и маски-шоу опять же, тут как тут...
  - Слушай, - вдруг задумался Ден, - а ствол, по ходу, ненастоящий был.
  - Это почему?
  - Ну, мне кажется, Василич бы в такой ситуации сразу выстрелил, если бы было чем...
  - Ой, не знаю. Я за пацанов счастлив бесконечно, когда они это всё рассказали, мы в ауте были. Повезло просто. Они малость чокнутые всё-таки...
  Вика с усмешкой покивала:
  - Ещё какие... А этот Алексей долго здесь был?
  - Нет, через пару дней уехал.
  - Слышь, нам пора, - Ден потянул Макса за локоть, - там у нас это, э-э-э... сериал начинается.
  - А какой? - удивилась Вика.
  - Про бандитов! - крикнул на бегу Макс. - Покедова!
  Про другую полку шкафа Вика, в отличие от пацанов, прекрасно всё поняла. Никогда она этот мазутный коридор не забудет.
  Значит, Лёшка туда ещё раз спускался и до пруда дошёл! Хитро. Интересно, Василич догадался где искать?
  А дома Вика из любопытства включила телевизор. По единственному принимаемому в деревне каналу заканчивался "Дикий Ангел".
  Ого, классный компромат на крутых пацанов. Ха, поди, на Наташку любуются.
  После сериала начались региональные новости. Вика во все глаза смотрела, как на экране под конвоем в зал суда входит... Василич! Она сделала звук погромче.
  "Состоялось заседание... вердикт... назначено наказание общим сроком семь лет в колонии-поселении... приговор вступает в силу... обжалованию не подлежит..."
  А ведь он не плохой человек, - подумала Вика, - только ему что-то всё не везёт...
  
  - Странная какая-то концовка у меня получилась, - грустно вздохнула Ульяна и отложила тетрадь.
  - Жизненная, - улыбнулась бабушка.
 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"