Время, которое живет своей жизнью, лучше отражает реальность.
Пример: два табло, на одном - полночь, на другом - почти два часа ночи.
Первое время мне нравится больше. Мне хорошо, когда сажусь писать, смотрю на часы, а они показывают - полночь.
Так вот, я говорю о часах на телефоне. Жизнь часов и минут зависит в них от батареек, которые я никогда не менял. А еще - от того, включен ли телефон в сеть. А я иногда выдергиваю шнур. И время обнуляется. Происходит это только тогда, когда я хочу скрыться на какое-то время. Помолчать. И время на этих часах умирает, а потом воскресает. Такое бывает не часто, но...
Случается, одним словом.
Если бы часы умели думать, то сразу бы записали эти, с телефона, в самые ненормальные часы в мире.
А вторые - на мониторе. Их точность гарантируется регулярной сверкой через Интернет. Они - скучные и правильные.
И именно они намекнули мне: слушай, уже без пятнадцати два. Ты завтра вроде собирался пораньше встать. Тебе надо отрегулировать режим!
(А на этих - полночь! И я сел писать!)
И плевал я на эти, компьютерные!
Я хочу написать про ботинки. И - прямо сейчас подумал, - про нас. Потому что этого все одно ведь не скроешь, и мне лучше сразу признаться.
Эти лощеные ботинки, зажравшиеся дорогущим кремом, живут непозволительно долго. И наводят на грустные мысли. Обувь должна умирать быстро. За один сезон, а при хорошем раскладе, и еще раньше. Лично у меня так и было, когда я был совсем молодым. Лучших, пусть и непрезентабельных корешей для совместных воспоминаний и не придумать.
Некоторые, как только я брал их в руки, чтобы лучше рассмотреть, моментально порождали кучу вопросов.
Та парочка, похожая на жуков-навозников... Под черной кожей мысов, до половины стопы - настоящая сталь, из-за чего они были очень тяжелыми. Рабочие ботинки. Но не простые. Я загрузился тогда, пытаясь представить - кем работают эти люди, если для них делают такие ботинки? Что должно постоянно им угрожать падением на ногу? Какой предмет? (Представлял нехилый брус железа). И, наверняка, несмотря на такую обувь, почти у всех у них - переломанные пальцы. У одного - точно. Ну, у того, кто продал мне свою пару. Он их продал, а потом, надо полагать - пропил. Переформатировав, таким образом, немного энергии Землю-материи в энергию Огненной Воды. И, мне кажется, что ему это понравилось. Он должен был ощутить себя настоящим алхимиком.
Беда с ботинками. Не хотят умирать, а мы идем им навстречу. Точнее - сидим. А им только этого и надо.
А кеды!
Пятый класс, я на каникулах, у бабушки! Лето! Маленькая, но настоящая жизнь еще маленького человека.
Вспомнили? Было? Во-во...
Сейчас думаю, что какой-то редкий ветер трепал в то утро занавески на раскрытом - ночи были жаркими, окне. Я проснулся, позавтракал, и решил пойти... Просто пойти, куда глядят глаза. Я быстро перебирая файлы памяти, и... Клянусь, я не читал тем летом книг русских писателей, воспевающих природу, русский хлеб, крестьянский труд и тому подобное. Хотя... Нет в этом перечне "подобных" слов. Каждое - отдельно друг от друга. И в то же время - вместе. Как патроны в магазине автомата.
Поэтому - ветер. Самый настоящий бродячий ветер. Он прилетел, чтобы соблазнить меня, на будущее, мол, вкусишь сейчас, и на всю жизнь запомнишь...
Я взял дедовский рюкзак, положил туда хлеба, набрал в солдатскую фляжку воду. Фляжка была моей, но я даже тогда не знал, откуда она у меня взялась. Она просто была.
Если надолго задуматься о таких вещах, то можно додуматься до черт знает чего. Ну, вот она, солдатская фляжка, материализовалась из параллельного мира, или из твоей прошлой жизни, чтобы напомнить о том, что глоток воды из нее спас когда-то тебя или другого.
В девяностые годы у некоторых моих знакомых таким же образом появились автоматы.
Милиция: Откуда они у вас?
Они: Сами не знаем... Тут дело такое...
Милиция: Из воздуха?
Я пошел. Нет, далеко не ушел. Километров семь. Да я и не собирался уходить - цели не было. Мне хотелось почувствовать - а как это? Хорошо? Плохо?
Нормально! Кеды только заляпал в грязи. Перед обратной дорогой откусил хлеба, запил водой. Прислушался к ощущениям.
И пошел обратно.
И кеды те не стали долгожителями.
Были "казаки", невысокие, красно-коричневые, с цепочкой, соединяющей стальные кольца... Ну, сами знаете, как правильные "казаки" выглядят. Цепочек я лишился раньше, чем сапог. Одна оторвалась и потерялась неведомо где. Вторую я снял сам. А сапоги эти жили целых два года! Рекордсмены, бля, по тем временам! А я и зимой в них ходил, и весной... Всегда!
Сейчас я покупаю обувь из-за того, что становится неловко... Нет, дело не в моде... Просто - чувствую - надо для приличия купить туфли или ботинки. Хотя и эти - почти как новые. А это плохо. Мало было ими пройдено. Расстояния преодолеваются все большие, и большие, а ботинки почти не страдают. В этом есть что-то не то. Это неправильно. Я не против самолетов, автомобилей... Но! Неправильно.
И с подозрением смотришь на этих хитрых стариков - бабушек и дедушек, что живут на разных этажах большого дома... Они выползают весной на лавочки, и я вижу, что шузы их реально потрепаны. Бедность? Летом я вижу на их тощих ножках тапочки, их которых торчит клочьями вата... Бедность?
Нет!
Это очень хитрые-старики! Когда их никто не видит, они убегают от нас... В какой-то волшебный скрытый от остальных мир! Или в те годы, когда были молодыми. Дают туда такого деру! Ну, или просто натаптывают по квартирам сотни километров... Если у вас есть знакомые старики - подарите им туфли. Или тапки. И убедитесь, как быстро они приведут их в негодность! Разделаются только так... Как кошки с мышками.
Прошел час. Часы на компе показывают три. Теперь они правы! Пора закругляться.
Но еще несколько строк...
Искусство - одна из лучших придумок человечества. Только музыку я снова полюбил больше литературы. Под нее можно ходить. Можно ходить и петь. А писать-читать - уже не выйдет. Сидеть надо. А ботинки будут радоваться лишним прожитым дням. Чем дольше живут ботинки, тем меньше живу я.
Искусство - наши резервуары, кислородные подушки, к которым мы то и дело должны прикладываться, когда ботинки становятся долгожителями. Но, как ни крути, изъебство все это. Почему? Вот смотри, я усадил тебя, пусть на несколько минут, ты размяк, ты стал читать... Тебе, допускаю, понравилось, а ведь я начал с каких-то сраных часов, а потом перешел к ботинкам, которые, если разобраться - и гроша не стоят. И чего о них говорить, а тем более - писать? А уж читать. Но ты - читал. А твои ботинки только и рады этому.