Аннотация: Это серия рассказов (миниатюр) о прогрессоре при дворе императорского дома Наполеонов. Перед прочтением рекомендуется обратиться к рассказу "Жизнь Наполеонов".
Макс Мах
Дела и заботы Макса Маха
Из личного дела Макса Маха
Совершенно секретно. Копированию и выносу за пределы особой Концелярии не подлежит.
----------
----------
----------
Настоящее имя ------------
Дата рождения ------------
Место рождения -----------
Пол ----------------------
Вероисповедание ----------
Гражданство: гражданин/ка Французской Республики.
Воинское звание: Бригадный генерал.
----------
----------
----------
Дело номер Раз - Засланец.
Первое дело было самым трудным. И для него и для группы обеспечения. Начать с того, что ему предстояло родиться. "Дело не хитрое" - возразит дилетант, и будет не прав. Любой гинеколог объяснит вам это на раз. Но дело даже не в этом, хотя, видит б-г, и это не прогулка под луной. Родиться надо было не абы как, а гражданином Франции. В целом, вопрос решаем. Не на раз, но все же не бином Ньютона. Так могло бы показаться любому непредвзятому наблюдателю, но ... Вот именно, что НО. Большое, с большой буквы НО высилось над проблемой, как пирамида Хиопса, как Треумфальная Арка, как Монумент Независимости. "Все просто" - сказал бы человек наивный - "берем беременную фигурантом женщину, сажаем ее в самолет компании Эйр Франс и ...". "Не так быстро" - возразили бы ему на это - "не так скоро. Франция не Америка, так что ...". "Ладно, ладно" - сказал бы простак - "что стоит компетентным органам найти даме мужа с французской пропиской? Фиктивный брак, наконец. За деньги. Ведь есть же у компетентных органов деньги?" "Есть" - ответили бы ему, в том конечно случае, если бы такой разговор вообще состоялся. "Деньги есть, но дело, видите ли в том, что фигурант должен родиться гражданином Франции, и не просто Франции, а Франции в реалности Наполеона Великого." Если быть абсолютно честным, то именно ему и предстояло создать эту реальность. Но вот об этом нашему наивному собеседнику знать не полагалось. Не было у него такого допуска. У него, бедняги, в случае если бы данный разговор имел место быть, допуск мог быть один: к пуле соответствующего калибра, способного разом закрыть возможность случайной утечки информации.
Итак, это было его первое дело. Трудности, сопряженные с внедрением в иную эпоху, только подстегивали его энтузиазм. Построить Парфенон! Вот это и есть то, что называют предложением, от которого нельзя оптказаться. Выстроить Реальность! Да, это был вызов. Это была задача для настоящего разведчика. Именно так. Но сначала ... сначала следовало родиться во времени и пространстве, времени и пространстве, иных чем те, где пребывал он в данный момент.
Группа обеспечения поработала на совесть. Не мало светлых голов лишились на этом пути своего волосяного покрова. Не мало пылких сердец добились до инфаркта. И все это не считая бесчисленных гемороев, церрозов печени и маниакально-депресивных психозов. Но дело было зделано. Теория была воплощена в метал, стекло, пластик и что-то там еще, описанное в неисчеслимых файлах, загруженных на острономическое число носителей. Последний этап операции потребовал обесточить 17 независимых государств с населением в 320 миллионов человек. 132 атомные электростанции запитали прибор, раскинувшийся на 68 километрах квадратных и заглубившийся в гористую местность почти на полтора. Перемножение этих цифр передает примерный объем строительных и монтажных работ, выполненых 60 тысячами рабочих, при непосредственном участии почти такогоже числа ученых и инженеров. Сверкающий стеклом и золотом шпиц квантового эмулятора - центральной части пребора - вознесся на головокружительную высоту, став украшением столицы Российской империи.
И вот время пришло. Кто-то, облаченный нечеловеческой властью и ответственностью, нажал на кнопку, и он родился в семье небогатого пикардийского дворянина. На дворе стояла зима 1771 года от рождества христова. Ребенок плакал ...
В следующем выпуске читайте "Дело номер Три: Кто вам руку ставил, месье?"
"Дело номер Три: Кто вам руку ставил, месье?"
1.
"Красивый удар!"
"Благодарю, месьё."
"Но не правильный. Кто вам руку ставил, месье?"
"Маэстро Винченцо Белли".
"Белли ... Нет, этого имени мне слышать не приходилось. Где он преподает?"
"В Падуе, месье генерал."
"В Падуе? Никогда не слышал, что бы в Падуе были хорошие фехтавальщики."
"Но я и не говорил, месьё, что Маэстро Белли фехтавальщик."
"Тогда кто же он?"
"Хирург, месье генерал."
"Ни чего не понимаю. При чем здесь хирурги?"
"Притом, что в Падуе я изучал медицину, а маэстро Балли преподавал мне хирургию."
"Так вы хирург, месье?"
"К вашим услугам."
"Тогда понятно. Крассиво и эффективно, хотя и не правильно. Но пациент то готов? Это главное, не правда ли, месье ... ?"
" О! Прошу прощения, месье генерал. Мах, доктор Макс Мах. Всегда к вашим услугам, месье генерал."
"Очень приятно, доктор. Я вас не забуду. Наполеон Бонапарт."
2.
"Какая красивая смерть..." - На поле брани, до горизонта усеянном мертвыми и едва живыми телами, император почему то выбрал одного единственного мертвеца, и теперь с интересом его рассматривал. Русский офицер лежал навзничь, и, казалось, смотрел в высокое небо Аустерлица. В откинутой руке он сжимал древко знамени.
"Похороните его с подобающими почестями."- Наполеон уже отвернулся, но в этот момент ...
"Мой император! Он дышит!"
"Врача!"
"Не торопитесь, Бертье, у нас есть врач. Посмотрите, что там, Полковник!"
Макс спрыгнул с лошади, и подойдя к русскому, нагнулся над ним. Офицер действительно дышал, не глубоко, но ритмично. Быстро осмотрев остающееся недвижным тело, Макс пришел к выводу, что причиной потери сознания следует считать контузию. Впрочем, ситуация ему решительно не нравилась, и, по сему, оставалось место разнообразным домыслам. "А впрочем, забавно" - подумал полковник Макс Мах, отдавая приказ перенести русского офицера в полевой лазарет.
3.
"Доброе утро, месье. Меня зовут Макс Мах, если угодно, полковник Мах, или граф Мах. А вас, месье?"
" Болконский. Князь. Андре."
"Вам еще трудно говорить?"
"Да."
"Неудивительно. Такая тяжелая контузия ... Позвольте-ка вашу руку, князь. Ну что ж, недурно, совсем недурно. А как ваши головные боли?"
"Почему ... вы ... граф ..."
"О, не удевляйтесь, князь. Просто ... просто во Франции произошла революция, и я из лекаря стал национальным гвардейцем. А там и в полковники вышел, хотя самое большее, чем я командовал, была рота. "
"Мне ... показалось ... там ... на ... поле..." - князю было, по-прежнему, трудно говорить.
"Нет, князь, не показалось. Это был сам Император. И он сказал, глядя на вас, князь, "Какая красивая смерть", и приказал похоронить вас с почестями как героя. Представляете, князь, это был император Наполеон Бонапарт!"
"Да, ... это ... впечатляет. Я ... был ... влюблен в ... его ... образ."
"Я знаю, князь, я читал Толстого."
"Что? Кого? Какого Толстого, генерала графа Толстого?"
"Успокойтесь, Андрэ. Вы позволите мне вас так называть? Нет? Жаль. Впрочем не важно. Не забывайте только тяжело дышать, у вас ведь контузия - вы помните? - и вам трудно говорить".
"Кто вы, черт вас возьми?"
"О, я просто маленький человек, живущий в тени гения. Полковник Макс Мах."
"Вы ..."
"Догадлись? Похоже у вас действительно контузия... Какой методой вы пользовались?"
"Пытать будете?"
"Я? Вас? Пытать? За кого вы меня принимаете, месье? Да и зачем? Мы, если вы забыли, в XIX веке, в начале. Ну какой мне прок от технических деталей?"
"В самом деле" - князь усмехнулся смущенно, и в следующую секунду нанес стремительный удар нагой ... по пустому месту. Маха там не было. Упреждая удар, который он неизвестно как, сумел угадать, Макс плавным, но мгновенным движением ушел с линии удара, и, так же моментально, оказался снова в опасной близости от конечностей князя. Князь, потерявший при ударе из неудобного положения, равновесие, и пытавшийся перевести энерцию падения в энергию нового удара, не успел парировать короткого и легкого удара в грудь. Короткая и тонкая, но очень острая спица вошла в его сердце, и захрипев князь продолжил движение падения.
Макс нагнулся и перевернул мертвое тело. Следов укола заметно не было. "Вы делаете успехи, доктор" - с иронией сказал он себе -маэстро Балли мог бы вами гордиться." Он еще раз посмотрел на мертвого князя, в душе его не было жалости или сожаления. В этом мире не было место для двух прогрессоров. Один прокололся, другой - подсек. Ни чего личного. "Впрочем, нет" - отметил Макс Мах с характерной для него честностью - "этот другой пришел, что бы сломать его планы. Уже одного этого было достаточно. Но вот фирменный удар ... нет никто другой не проводил этот прием так ... так аристократично? Да, именно, аристократично".
Макс вздохнул и двинулся к выходу. Уже на пороге он оглянулся и впоследний раз взглянул на лежащего навзнич князя. "На этот раз ваша великая родина проиграла Джеймс. Англия не будет владычицей морей, сэр. Это медицинский факт."
В следующем выпуске читайте " Женщина французского лейтенанта?"