Мои любимые сучки
Самиздат:
[Регистрация]
[Найти]
[Рейтинги]
[Обсуждения]
[Новинки]
[Обзоры]
[Помощь|Техвопросы]
|
|
|
|
Аннотация:
Эта странная история, преисполненная мужского шовинизма, эволюционного дарвинизма и веры в переселение душ, могла бы произойти в любой семье... а если присмотреться внимательно, то наверняка кое-где и произошла.
|
Гамлет (задумчиво): Вот же, трапляются в житти ризни трапунки.
Горацио: Шо?..
Гамлет (опомнившись): Ну, в смысле, есть многое на свете,
друг Горацио, что и не снилось нашим мудрецам!
Есть такая работа - обосновывать своё существование. Повседневное занятие стукачей и учёных. И те и другие старательно продуцируют сенсацию, чтобы им за это платили. Иногда это оказывается правдой, за то их и держат. Но, поди ещё докажи, что оно того стоит! Скажем, взять мою идею взаимосвязи всех подземных флюидов: от расплавленной магмы до родниковой воды. Шикарная же идея! По ней же нефть можно искать. Но выдвигать подобные идеи простой аспирант не может - только пан-профессор, а тот не понял значение слов "радиальная и концентрическая зональность". И приходится простому аспиранту "пришивать кобыле хвост", то есть корпеть над планом бесполезных лабораторных анализов, обосновывая, зачем они НУ ОЧЕНЬ нужны для его глобальной гипотезы...
Корпел он, корпел и не докорпел. Потому что его молодая супруга соскучилась раньше.
Сначала со двора с пугающей периодичностью стали поступать, слышные аж до шестого этажа вопли: "Ташка, ко мне!.. Ташка, вернись!.. Пташидла, куда пошла?!" Потом грохнула входная дверь, и тот же голос сообщил на всю квартиру: "Ещё бегай за ней!.. Чтоб я ещё раз пошла гулять с твоей скотиной!" А когда я решил, что наконец, смогу сосредоточиться, меня обхватили сзади, и нежный голос сказал:
- Мррр... Тебе не надоело? Ночь на дворе!
- Ну кошечка, ну миленькая, ну ещё капельку, - отшутился я анекдотом, ускорено тарабаня по клавиатуре, и попытался выиграть время: - А что у нас с ужином?
- То есть, это только мне надо... - нанесла любимая удар "под дых", заодно съехав с темы ужина.
- НЕТ! - испугался я, скоропостижно сохраняя уже написанное.
В конце концов, это мы, мужчины, думаем "об одном". Если женщина просит, не время спорить с нею о предубеждениях - и без "одного" останешься, и без другого.
И вот только мы, борюкаясь и хихикая, завалились в кровать, как дверь спальни содрогнулась от напора, и третий член нашей семьи жизнерадостно потребовал воссоединения.
- Ти-ихо, нас нет! - страшным шёпотом сообщила мне супруга.
Наивная! Наша чистокровная дворянка пятнадцати месяцев от роду уже прекрасно знала, где что лежит и как туда попасть. Клацнула ручка, грохнула об шкаф дверь, и двадцать килограмм восторженного оптимизма ворвалось в спальню и запрыгало вокруг кровати, типа, "любимые хозяева, наконец я вас нашла, вы рады?" В другое время, может и да, но не сейчас. На что я не преминул обратить внимание нашей воспитанницы.
- Птася, отстань! Мы спим, - строго приказал я и плотнее завернулся в одеяло.
Снаружи стало тихо. Потом под одеяло попытался проникнуть чей-то наглый нос. Я его прижал и он отступил. Тогда на меня требовательно легла чья-то лапа. Я не шевелился, и лапа убралась. Потом по ковру зашаркало, удаляясь, и снова стало тихо. Но когда я уже подумывал подняться и закрыть за собакой дверь, на другой половине кровати тяжко гупнуло, придушенно ойкнуло, и голос моей супруги сообщил всё, что думает обо мне и о моей собаке.
- Всё, вы достали! Оба! Или я, или твоя псина! - резюмировала она окончание романтического вечера и безапелляционным пинком столкнула меня на пол.
Сидя на ковре, я был радостно истоптан и облизан, но почему-то не обрадовался.
- Сучка ты, - сообщил я как бы собаке, с показательным кряхтением поднялся и пошёл на кухню обижаться. Следом, с чувством выполненного долга заскакала Пташка, радостно тычась мокрым носом в мою уныло висящую ладонь.
На кухне мы немного позанимались телепатией, то есть я укоризненно смотрел на собаку, а она отвечала мне красноречивым взглядом красивых, будто тушью подведенных глаз. Вопреки расхожему мнению, первым не выдержал я.
- Ну? - спросил я, дожевав свой сиротский, честно поделенный кусочек колбасы.
В ответ немигающий взгляд, мол - да, я вся во внимании?
- Ты хоть понимаешь, что натворила?
Тот же завороженный взгляд с поворотом головы, мол - я слушаю?
- Куда я теперь тебя дену?
"Куда?" - наклонилась голова в другую сторону.
- А туда! - в сердцах бросил я. - Хоть в поликлинику сдавай для опытов...
Не знаю, действительно ли Пташка что-то поняла или просто рассчитывала на колбасу, но этот взывающий к милосердию взгляд и просительное нытьё лично в моей душе отозвались жалостливым: "Не надо, для опытов!"
- Ладно, ладно... - смилостивился я. - Сейчас попробуем решить проблему.
Для решения любых проблем существует публично признанный алгоритм: 1) думать самому, 2) позвонить другу, 3) взять приз. Так как первым и третьим меня собственно и озадачили, потому я выбрал друга.
- На проводе! - бодро ответила "труба".
- Качаешься? - деловито уточнил я.
- В смысле? - озадачился мой оригинальный друг.
- Мы говорим по мобилке, значит на проводе ты можешь только повеситься. А мобилку как раз удобно ухом прижимать к плечу. Мне поторопится?
- Ничего, я ещё с табуретки не слез, - успокоил тот.
- А, ну тогда вкратце, - приступил я и, во избежание кривотолков, включил громкую связь. - У меня тут мои блондинки перегрызлись, не мог бы ты приютить одну на некоторое время?
- Которую?
- Я те дам "которую"! Что я изверг - отдавать в чужие руки моё самое любимое существо? Бери эту белокурую бестию. Посидит недельку на казённых харчах, подумает о своём мерзком поведении, поворчит на чужие носки по углам, а там и домой запросится. Ну как?
- Не, - после некоторого раздумья лениво выдал друг. - Её кормить чем-то надо, развлекать, выводить в свет...
- Ещё скажи - "в кино-рестораны"... Под ручку прошвырнулся улицей два раза в день, и достаточно развлечений.
- А вдруг она вещи мои начнёт таскать и по углам гадить?
- За вещи не беспокойся - у нас где что упало, там и валяется неделями. А к туалету я её приучил строго, даже сам страдаю. Как ни захочешь уединиться, так уже топчется под дверью: "Ты там скоро?!" Иногда думаю, лучше бы пошла в углу нагадила.
- Ну, я не знаю... Блондинка всё же, а у меня тут сложная техника кругом.
- Да не! Она сложной техники боится - на пылесос ворчит, на домофон лается.
- Ах даже так?! - прозвучало совсем не из мобилки. Я поднял глаза и обнаружил на пороге кухни свою супругу - в трусах и бешенстве.
Надо сказать, что наши с Серёгой разговоры Томка не выдерживала. Или уходила стряхивать лапшу с ушей, или кидалась драться. Сейчас, похоже, предстояла именно драка.
- Я отойду на минутку, - с неуместным оптимизмом сообщил я трубе.
- Царствие тебе небесное, - утешили меня оттуда и отключились.
Видя, что мои земные дела в принципе завершены, супруга отлепилась от косяка и двинулась навстречу смертоубийству. Если бы у неё были рукава, она бы их сейчас многообещающе засучивала. Если бы у меня было время, я бы ею залюбовался.
- Так вот ты за кого меня имеешь? - озвучила она претензии, тесня полуобнажённой грудью.
- За кого, дорогая? - прикинулся я, пытаясь безуспешно противопоставить её "крупному калибру" свою "мелкашку".
"Ы-ы", - укоризненно встряло из-под ног, но мы были слишком заняты.
- Меня, значит, можно и другу спихнуть?.. А какая-то псина дороже жены?!
- Томчик, солнышко, ну что ты такое говоришь?!
- Как, что?!! А кто тут распинался - не отдам моё самое дорогое и любимое?!
"Ы, ы, ы-ы", - настойчивей попытались привлечь наше внимание, но опять безуспешно.
- Правильно! Ну, а кто моё самое драгоценное создание?!
- Собака! - уверенно заявила супруга.
- Ты, рыбка моя! - укоризненно поправил я.
"Ы-ы! Ы-ы!" - высказались снизу и попытались лапой стянуть с меня штаны. Я поспешно за них ухватился, стараясь не потерять нити рассуждений. От этого всё-таки зависела целостность моей башки, а в перспективе - и семьи.
- Да?! - всё ещё упорствовала "рыбка". - А чего выпендривался про "сколько можно в туалете сидеть?!", "лучше бы в углу нагадила!"
- Лас-точ-ка! Я что ль виноват, что вы обе с прибабахом? То одна ноет, куда это папа спрятался, то другая вдруг вспоминает, что ей тоже надо.
- Да?.. - озадачилась супруга.
- Да! - подтвердил я со всей ответственностью и въедливо добавил: - Или это всё же были твои кучки с лужицами?
- Дурак!
- А как же!.. - сразу согласился я.
Супруга глубоко задумалась не то выискивая подвох, не то устыдившись схожести привычек. Я не мешал, пусть подумает - не поймёт, так хоть отвлечётся, а там и забудет, чего злилась. Она у меня отходчивая!
Но пока мы приходили к консенсусу, снизу окончательно разобиделись, и оттуда раздалось совсем уж непотребное: "Ы! Ы! Ы-э-у-аррр". Мы с Томкой не выдержали и в унисон прыснули, ибо Пташкина манера выражаться даже мёртвого воскресит и обратно в гроб загонит. Сколько раз уже было - сидишь, никого не трогаешь, и вдруг из-за двери раздаётся натурально человеческим голосом: "Ой, пись-пись-писять хочу-у! И КА-АКАТЬ!" Попробуй, не выведи?
Выступление нашей артистки разговорного жанра отбило супруге всякую охоту скандалить. Пташка это сейчас же заметила и на радостях вломила вокруг нас такую феерическую ламбаду, что все бразильцы сдохли бы от зависти. И я уже было решил, что миновало... как вдруг случилась катастрофа.
Вконец умилённая Томка потянулась к собаке - гладить...
Обрадованная Пташка рванулась навстречу - лизать...
ХЛОБЫСЬ!
- Вадик!!! Фёрт тебя побеви ф твауэй фёртовой пфиной!
Картина маслом! Стоит моя несравненная супруга, одной рукой держится за подбитую челюсть, а другой раздражённо отпихивает Пташку, которая рвётся то ли утешить, то ли ещё глаз подбить. Я смотрю на них обеих и с отчаянием понимаю, что всё - два облома подряд ни одна женщина в природе не выдержит. А в голове крутится одна мысль: "Да что ж вы всё никак не помиритесь! Вот бы ПОМЕНЯЛИСЬ МЕСТАМИ".
И только я об этом подумал, как погас свет...
Ненадолго, секунды на три, не больше. Только успел испугаться за сохранность файлов и сообразить, что ничего страшного, как свет зажигается обратно, и я застаю своих барышень за странным занятием - они тупо таращатся друг на дружку, будто впервые увидели. Мне стало как-то даже стрёмно. Но тут Пташка с Томкой очухались, встряхнулись, будто сами себе удивляясь, и как ни в чём не бывало, разошлись по своим местам отдыха... В смысле, собрались разойтись, потому что едва я вздохнул с облегчением и тоже собрался разойтись, как обнаружил, что собака наступает мне на тапки, протискиваясь со мной в двери, а супруга наоборот, чего-то замялась у кухонного стола.
В принципе, ничего сверхъестественного в этом не было.
...Ну, решила собака привычно последовать за любимым хозяином - обычное дело.
...Ну, застала хозяйка несанкционированный бардак и колеблется, то ли самой тихо убрать, то ли меня со скандалом заставить - нормально.
Только одно "но": собака-то попёрлась за мной в нашу с супругой спальню, а жена зависла над столом, под которым находится собачья лежанка. Странно как-то! Ну да ладно, тут есть дела поважнее, надо бы, пока горячо, с супругой домириться...
- Любимая... - мурлычу уже я, приближаюсь к ней, интимно кладу руки на плечи, шепчу на ухо: - А пошли СПА-АТЬ.
Эта загадочная женщина смотрит на меня с пол-оборота широко открытыми глазами, будто я сказал нечто неожиданное.
- А собака?
- Собаке мы скажем, чтобы вела себя прилично. Правда, Птася, ты будешь вести себя прилично? - посмотрел я на нашу воспитанницу... и встретил взгляд больших чёрных глаз, один в один, как только что полученный от супруги.
И с этим взглядом Пташка проводила нас до двери спальни.
- Нельзя! - строго приказал я напоследок, всё же чувствуя некоторую неловкость.
- Ы, ы, ы-ы! - раздалось сейчас же, едва закрылась дверь.
- Низзя!!! - выглянул я снова и энергично помахал пальцем, а чтоб уж наверняка, подпёр дверную ручку стулом.
За дверью наконец затихли. Я воспринял это, как хороший знак и с чистой совестью направился развлекаться... в смысле - мириться. Не тут-то было! Едва Томка, отбросив "недотрогу", с утробным рычанием подмяла меня под себя, как стало ясно, что кому-то это сильно не нравится. Сначала об ручку шарпнули когти - не вышло. Потом грохнули всем весом - безрезультатно. И тогда за дверью раздался такой панический вой, что меня снесло с кровати, как ураганом, попутно лихим опрокидоном снеся с меня супругу.
- Пташка?!! - гаркнул я с порога, но увидел эти несчастные глаза, полные мольбы и тревоги, и сбавил тон. - Птась... Пташуня... Ну что ты скандалишь? - присел я к ней, чухая за ушами.
Меня облизали, пожаловались на судьбу, дали лапу, и только когда окончательно убедились, что вот он я, никуда не делся, нехотя согласились идти спать на своё место. Вернулся я к жене основательно озадаченный.
- Чего это она так распереживалась?
- А знаешь, - задумчиво и даже как-то растерянно выдала супруга, - давай сегодня не будем...
- В смысле? - встревожился я. - А когда будем?
Но мой вопрос остался без ответа, а я, соответственно, без любви и ласки, зато в конкретных непонятках. Как-то всё это странно!..
Утро вечера мудренее... Нет уж! Утро мудренее вечером, а собственно утром уже может так не повезти.
- Ва-адик... Вадька-а... Вставай, засоня, а то на работу опоздаешь.
"Надо же, будит, заботится... Как приятно!" - была моя первая мысль.
"А почему не собака? Всегда же она будила..." - пришла мысль вторая.
"О, Господи!" - встряхнула мысль третья, ибо вместе с нею явилось воспоминание о вечернем инциденте вкупе со вчерашними же страхами. - "Неужели правда?! Да нет, бред всё это!" - решил я и открыл глаза.
Томка нависала надо мной, как Медуза Горгона над Персеем, в смысле такая же всклокоченная и с одной мыслю в глазах: "Ну, взгляни же на меня!" Странно, раньше как-то стеснялась с ночи показываться, даже в одеяло заворачивалась, мол, иди на кухню, я не причёсана... Дурочка! Никакой макияж не сделает тебя такой же родной и тёплой, как утренняя рахристанность.
- Ты чего подорвалась в такую рань? - буркнул я для порядка, демонстративно потягиваясь.
- А не спится! - жена для того же порядка сначала меня шлёпнула, потом чмокнула и спрыгнула с кровати. - Иди гуляй собаку, я пока каву приготовлю! - сообщила она уже на бегу.
Я задумчиво сел, потом встал, потом принялся одеваться, всё время смутно ощущая, что в экзистенциальном лесу нашего быта определённо что-то сдохло. Потом в том же заторможенном состоянии вышел в коридор, обулся, надел куртку, прихватил поводок... И вот когда уже взялся за ручку двери, вдруг понял, что чего-то не хватает. Чего-то важного, по умолчанию путавшегося под ногами...
- Тамара! А где собака?!
- А? Ой! - всполошилась за стенкой супруга. - Таська?! А ну марш, гулять!
И вот только тогда моему взору явилось заспанное существо, которое заплетающимся шагом выползло из кухни и, пошатываясь, на автопилоте пошкандыбало ко мне. Я поспешно открыл ему дверь и на ходу натянул ошейник, по-моему, оно даже не заметило.
Ну, и что это было?
Но на улице собака быстро пришла в себя, и началось...
- Птася, куда пошла? Пташка, ко мне!
Что ты!.. Какой там любимый папа!.. Уткнула нос в землю и рыщет по злачным местам, как Джульбарс по басмачам. Не знал бы, что сучка, подумал бы, что кобель течку зачуял. В принципе, я сам виноват, с армии не терплю насилие над личностью. Приятно конечно видеть послушную собаку у ног хозяина, но разве это личность? Вот личность! Добытчик, исследователь, первооткрыватель: "Здесь были собаки, сейчас я их найду!" И что приятно, всегда при этом одним глазом смотрит, куда я пошёл. Даже больше того - попробуй от неё скройся! Находит и встречает, будто триста лет не видела! Жаль, с Томкой так не получается. Почему-то супругу собака считает равной по званию и вообще "тебе надо, ты и следи".
Так что все эти "вернись, я всё прощу!" не столько для дисциплины, сколько от неожиданности. Вот только-только деловито и обстоятельно шнырила перед глазами, а на секунду отвлёкся по сторонам (вдруг сумасшедшие дети без поводка или придурочные граждане без намордника - опасно гулять, ей-богу!) - глядь, а впереди уже пусто! И с боков пусто! А моя собака, оказывается, за эти пару мгновений унеслась метров за пятьдесят вообще в обратную сторону. Она там, видите ли, забыла обнюхать какие-то недонюханные ею скамейки! Ещё и на меня оглядывается, типа, ну ты там скоро, а то всё жду, жду... Нормально?!
В общем, немного нервная получается "свобода личности". И когда она окончательно входит в противоречие с моей собственной, я беру собаку на поводок и тоталитарно волочу домой, а то мы тут до вечера не разнюхаемся. Одно хорошо, понаблюдал я, как собака мечется противоминным зигзагом, сама не зная зачем, и понял, что никакая моя супруга в неё не вселялась. Тома, когда мы с ней "гуляем" по магазинам, всегда точно знает, куда ей надо и что там можно найти.
А дома пахло кавой! И на звук открываемой двери из кухни отозвался родной голос:
- Ну что, погуляли хвостики?
Нет, ну мало нас с Томкой на базаре зазывают: "Девчата, берите!", так ещё и здесь понизили в эволюционном звании. Пришлось уточнить:
- Не вполне "хвостики". Тут только один хвостик - так сказать, истинный. А другой разве что рудиментарный.
- Кто-кто?
- Ну я, наверное.
- Что ты сказал, я не услышала? - живо заинтересовалась Тома, когда мы с Пташкой появились в кухне.
Я мысленно досчитал до трёх и повторил сентенцию про хвосты.
- Ух, вы мои рудиментарные!.. - ласково обобщила супруга уже в другую сторону и, опять уткнувшись в планшет, махнула рукой: - Я там каву приготовила.
Ну, это как раз понятно, а вот бы ещё к каве чего-нибудь... Вздохнув о своём, я достал из холодильника хлеб с маслом и принялся намазывать бутерброды.
- Тебе сделать?
- Ага, - содержательно приняла участие жена.
Я добавил ещё хлеба, представляя, как было бы хорошо, если бы всё это уже ожидало меня в готовом виде, но тут обиженное: "Да-а-а?!" из-под ног и напряжённый взгляд больших голодных глаз напомнили, что не только мне надо бы сделать хорошо.
- И тебе бутерброда?! - возмутился я на обнаглевший женский пол, и вдруг до меня дошло. - Тьфу, собаку же не покормили! Томка, что же ты молчишь?!
- Что? А! Там, в холодильнике кашка... - как ни в чём не бывало, выдала супруга ценное указание. А я же, типа, не в курсе, я же по простоте душевной собирался бутербродами собаку потчевать! Ох уж эти мужчины!..
В общем, накормив всех, сижу, любуюсь семейством. Собака уже расправилась со своей миской и ждёт у стола, может ещё чего обломится. Тома всё с тем же отрешённым видом возит пальцем по планшету - вся такая деловая. Меня даже на сарказм пробило.
- Какая же ты у меня работящая, хозяйственная, - изобразил я восхищение, любуясь образом своей идеальной супруги. - Всё у тебя в руках, прям, горит! Кава варится, бутерброды мажутся, посуда моется...
- А? - подняла она голову от зомби-фермы.
Я уже собрался, по привычке, повторить пройденный материал, но оказалось, что ИМЕННО ЭТО она вполне услышала!
- Да, я такая, - кокетливо приосанилась супруга и вдруг закончила душераздирающим зевком: - ЭАУа-а!..
Так сказать, для демонстрации своего неуёмного трудолюбия...
- Что ты пристал к сонному человеку?! - возмутилась Тома с моего хихиканья и объявила: - Пойду-ка я ещё досплю...
И ушла. А я остался. И сидел уже более-менее успокоенный, тихо радуясь жизни. Всё было в порядке, ничего не сдохло. Всё было, как всегда... Вроде...
На работе по плану оперативных мероприятий мне предстоял доклад на учёном совете.
- Складчатое сооружение представляет собой поливергентный меганапнорий, - бодро начал я сразу "стратегическим калибром", и для убедительности подсветил цель лазерной указкой.
И всё! Больше никто не слушал, все думали только об этом страшном "меганапнории", а по окончании доклада с научной витиеватостью указали мне, что, мол, не мудри, а пальцем покажи. Я обещал учесть, на чём мы и разошлись - вполне друг другом довольные. Потом в кабинете моего руководителя я выслушал укоризненное: "Ну, нельзя же так прямо!", и долго оправдывался, мол, я-то что - таково авторитетное мнение! Пан профессор обещал мнение запомнить и с тем отпустил меня на свободу. Теперь можно было с чистой совестью зайти к Серёге.
- О, живой! - приветствовал меня друг из-под потолка, откуда доставал, стоя на столе, задвинутый на самую верхотуру ящик с образцами. - Или ты дух бесплотный? Признавайся сразу, можно ли на тебя это ронять?
- Низзя! - испуганно посторонился я.
- Ладно, живи, - согласился друг и обернулся к научным сотрудникам: - Девушки, куда ставить?
- Сюда, Серёженька! К моему столу, пожалуйста.
Серёжа был мальчик крупный и холостой, а потому востребованный. "Серёженька принеси...", "Серёженька, достань...", "Серёженька, забей..." И он "забивал", причём по большей части, на науку, ибо уволить столь ценного сотрудника никто бы не решился.
- Всё, Серёжа, спасибо!
- Йаволь, у меня совещание, - объявил бесценный кадр своему коллективу и махнул мне рукой: - Пошли покурим.
В курилке, по традиции расположенной под лестницей, было пусто и уютно воняло окурками. Серёга добавил в атмосферу ещё своего дыма и, покачивая сигаретой, как Сталин трубкой, выдал:
- Так что же, товарищ Рокоссовский, у вас всё-таки произошло?
Я в красках обрисовал ему вечернюю "битву полов" и кисло добавил:
- С Томкой мы вроде помирились...
- А вы оптимист, батенька, - согласился Серёга с моими сомнениями.
- Оптимистик, - уточнил я.
- Опти-мистически настроенный опти-мистификатор, - развил тему Серёга.
- Ладно, - согласился я. - И что ты предлагаешь?
- Как человек, которого женили три раза, не считая лёгких увлечений, могу посоветовать только одно - не женись!
- Поздно!
- Ну тогда, способ Шекспира.
- Который? У него богатый выбор: яд, кинжал, дурка...
- Самый эпотажный: "Мочилась ли ты на ночь Дездемона? - О да! - Не ври, горшок твой пуст. - А я в кувшин! - Умри, несчастная, я выпил из него!"...
- Только без уголовщины! И вообще, я Томку люблю.
- Ну, так и он тоже вроде любил... Хорошо, есть ещё способ Тургенева.
- Это после которого появились две новые породы - буль-дог и водолаз?
- Да? Я всегда подозревал, что Муму выжила!..
- Выжила и начала мстить. Собаку Баскервилей знаешь? Вот!
- Так ты мести боишься?
- Дело не в мести, дело в принципе. Тургенев вообще не то имел ввиду. Все думают, что он своей "Мумой" выразил протест против рабства, а на самом деле...
- ...Соседская собачка не давала ему по утрам выспаться?
- Не исключено. Но главное, что он женился...
- И он тоже?! Ужас какой!..
- Ага! Купил для молодой жены дом и принялся осуществлять все мечты любимой... а через неделю дом странным образом сгорел... И появился рассказ "Муму".
- Хм... А молодец, Иван Сергеевич! И высказался, и любимая не догадалась. И жили они долго и счастливо... на съёмных квартирах.
- И-мен-но!
- Ну так вот же! Сам классик тебе подсказывает!
- Понима-аешь... тут есть один нюанс. Оно, как бы, уже всё даже наладилось, но мне кажется... бред, конечно, но... такое впечатление, будто Пташка с Томкой при этом поменялись душами.
Серёга сначала на меня долго смотрел, будто искал признаки помешательства. Видимо не нашёл и внезапно охрипшим голосом потребовал:
- А вот с этого момента, Ватсон, очень подробно...
Но подробно не получилось. Я не пересказал и половины своих сомнений, как зазвонил телефон.
- "Ты ещё на работе?!" - безапелляционно вопросила труба, и я понял, что уже нет.
Серёга молча показал рукой "если что - звони".
Каждый мужчина должен построить дом, посадить дерево, вырастить сына... Но самое главное - пока всё это строится, сажается, раститься - он должен постоянно ходить с женой на закупы. Видимо это и стало причиной, что многих мужчин не хватает то на дом, то на сына, а когда и на саму жену.
Примерно такие мысли витали в моей голове, пока я волочился за супругой по базару. Тома самозабвенно рыскала впереди меня от киоска к киоску, осматривая, ощупывая и даже иногда обнюхивая дары природы. Что-то мне это напоминало, но я был слишком занят обоснованием своего сакрального самопожертвования в роли вьючного животного, чтобы ещё за нею следить. Тем более, что супруга сама всегда тщательно следила, чтобы я, растяпа, не дай бог не потерялся. И тут поднимаю глаза - Томки нет. Вот только что заинтересовалась яблоками, и даже стала о чём-то продавца расспрашивать - и пусто. То есть, все есть, а её нету. Я уже и огляделся вокруг - нет жены! У меня тихая интеллигентная паника потихоньку начинает расцветать базарным жаргоном, и тут... как шилом кольнуло - посмотри назад! Смотрю в дальний конец ряда, а там моя супруга - вся такая недовольная! - подпрыгивает и рукой мне машет, мол, я тебе машу, машу, а ты всё не слышишь... блин...
- Вадь, ты оглох?! Сколько можно звать?! - встретила она меня искренним негодованием.
- Ты как здесь оказалась?! - не остался я в долгу.
- Что значит "как"?! Прошла до конца и вернулась - дальше идти! А ты там словно уснул...
- Так почему мне не сказала?!!
- Как не сказала? Я сказала!
- Когда?!
- Я сказала и подумала, что ты за мной идёшь, - с простодушной уверенностью заявило моё чудо.
- Ага, ключевое слово "подумала"... Томочка, Томусечка! Сколько раз говорить, с телепатией - это к собаке! Это вы с нею забываете, что людям свойственно... - начал я страдальчески... и вдруг осёкся.
Потому что тоже подумал... вспомнил, где я это видел.
- Эй? Алё?! Ну вот, опять завис... - обеспокоилась супруга. - Шо-то ты странный сегодня!
- Угу, я странный... - проворчал я.
- Идём скорей, нам ещё мясо посмотреть - скотину же кормить чем-то надо!
- Угу, скотину... Типа: "Жена, ты скотину покормила?" - "А ты что, сам поесть не можешь?".
- Шо ты всё ворчишь?! Нет, ну шо ты всё ворчишь! - возмутилась супруга и наподдала мне локтём. - Ворчит он ещё! Будешь так ворчать, будешь кормиться сам - чем собака твоя любимая поделится.
Я прекрасно знал, чем именно моя собака на прогулке готова со мной поделиться, предоставив мне почётную обязанность всё это подобрать и донести до мусорника. Потому реально испугался и, верный супружескому долгу, последовал в кильватере супруги, уже не выпуская её из поля зрения до конца базара. И каждый раз, когда она совала нос в очередной товар, с трудом сдерживал желание гаркнуть: "Фу! Не ешь это!" Тем более, что есть ЭТО возможно пришлось бы мне.
А дальше впечатления посыпались, как новости из "ящика" - только успевай хавать...
Едва мы пришли домой и я собрался вывести Пташку, как опять "что-то сдохло", ибо Томка решила гулять с нами. Обычно она считает, что вместе гулять собаку можно только гороху наевшись. Ни пройтись прогулочным шагом, ни пообщаться, чтобы каждую минуту не оглядываться за нашей скотинкой, а каждые две - бежать за нею, оттаскивать от бесхозных костей, пугливых детей, друзей-кобелей и прочих сучек. А ещё Пташка обожала солидные мужские компании на скамейках. Подойдёт, станет в метре и так слушает, слушает - за дальние страны, за политику, за достоинства автомобилей... пока суровые мужики, обольщённые этим внемлющим взглядом, не начинают шарить по карманам - за угощение.
Короче, я удивился, но не слишком. Слишком удивиться мне пришлось на самой прогулке, когда Пташка вдруг устроила истерику. Мы как раз шли по улице с кучей праздношатающихся граждан и я, от греха подальше, пристегнул собаку. И тут жена неожиданно выпускает мою руку и устремляется в аптеку. Я, ничего не подозревая, пристраиваюсь ждать, как вдруг - меня чуть носом в асфальт не зарыло! - собака взвивается следом за Томкой и принимается рваться, визжать, скулить, и вообще вести себя непотребным образом. Супруга, услыхав за спиной шум, удивлённо замирает, и мы, распугивая прохожих, в три прыжка её настигаем.
- Вы чего?! - только и успела сказать она, когда собака последним отчаянным рывком кинулась ей на грудь. И пошло!..
Что эта зараза вокруг Томки вытворяла!.. Она прыгала, лизалась, взлаивала от радости, скулила от счастья, подбила носом глаз, чуть не порвала когтём куртку, но не успокоилась, пока не убедилась, что мы опять все вместе. Только тогда ей отлегло от сердца, и она с чистой совестью потянула дальше гулять.
В аптеку Тамара так и не попал, но что самое странное - даже не обиделась!
Следующим номером развлекательной программы оказалась дверная ручка. Та самая, которую Пташка вчера так не вовремя открыла.
- Ты бы сделал что-нибудь с дверью, пока я обед сварганю, - не дала мне присесть супруга. - Надоело! Ходит, как у себя дома...
- Так она у себя дома... - начал было я, но по взгляду любимой понял, что ожидание обеда за отсутствие свободного времени не проканает, и поплёлся смотреть фронт работ.
Вот все женщины уверены, что подобная работа - на раз плюнуть. Между тем, известный факт, механизм может служить годами, но стоит его задеть - даже один винтик! - и рушится вся система, а пятиминутное дело оборачивается капитальным ремонтом. Вот и сейчас, едва открутил шурупы, чтобы посмотреть замок, как оказалось, что обратно я их уже не вкручу. Один погнулся, другой сломался, и главное - новых таких больше нет. Сижу, думаю над проблемой, заглядывает жена.
- Уже сделал?
- Нет.
Скрылась. Через две минуты...
- А может круглую поставить?
- А где я её возьму?
- В магазине!
- Ладно, сейчас схожу... - начинаю я приподыматься, решив, что заодно докуплю крепёжные принадлежности, и вообще - хрен с ним, с обедом.
- Ой нет, стой! - снова появляется супруга, даже забыв в руке шумовку. - Это надолго, и ты же нормальную не выберешь. Придумай с этой что-нибудь.
Медленно возвращаюсь обратно и начинаю заново шерстить свои запасы. Через минут пять, когда я уже нашёл что-то кривое, но подходящее по размеру, вдруг налетает любимая, и вид у неё, как у Менделеева после ТОЙ САМОЙ ночи.
- Ты вверх ногами ручку поставь! - объявляет она номинацию "открытие года".
- Знаю. Но ты же первая потом сломаешь. Вам, нежным созданиям, только дай - ручки с корнями выдёргивать... железные двери выламывать...
- Да ну тебя!.. - обижается супруга и скрывается уже надолго. А между прочим, зря обижается! После её лихого "да что ж она, зараза, не закрывается?!", мы два часа потом из квартиры выйти не могли. И замок пришлось менять.
Ну да ладно, не было бы счастья... Заодно всё нашёл, достал инструмент, и тут из кухни раздаётся: "Таська! А ну марш отсюда!" Хлопает кухонная дверь и на фронт работ вторгается ещё одна советчица. Пташка, оказывается, всё это время попрошайничала, а теперь её погнали, и она загорелась желанием облегчить мой тяжкий труд своим посильным участием.
Едва я сунул руку в шурупы, как меня беззастенчиво оттолкнули, и некий деловой нос принялся там всё тщательно обнюхивать.
- Ну? Уже можно? - не выдержал я, прождав минуту.
На меня посмотрели снизу вверх, что-то в уме прикинули и отодвинулись, типа - давай. Но только я отыскал в наведенном Пташкой порядке нужное, как тот же нос опять настойчиво ткнулся мне в руку:
- "Куда?! Не то! Дай, я сама найду"...
И вся процедура обнюхивания повторилась.
- Ты ж моя помощница... - умилился я и, оставив ребёнка при важном деле, отправился ровнять шурупы. Наивный! Шурупы она отправилась ровнять вместе со мной.
Страшно представить, что бы я делал без её мудрых советов и своевременного вмешательства. Наверное, закончил за пять минут и даже палец себе не подбил. Но это было бы НЕПРАВИЛЬНО. А правильно, как собака мне для начала подсказала - это шурупы не на подставку класть, а на пол. И даже обиделась, мол - на пол, говорю, клади, куда обратно понёс?! Ладно, делай, как хочешь, но я предупреждала...
..."Ох, какой-то ты сегодня пахорукий, давай-ка я тебя проконтролирую. Ну что завис с молотком, вот же я тыкаю носом, куда бить. Вот же, прям, уткнулась, показываю. И не отпихивай мне морду, напортачишь ведь!.. Ну видишь, я же говорила! Попрыгай-попрыгай, в следующий раз будешь слушать, что тебе умные собаки говорят... Да, конечно, я ещё и виновата!"
..."Всё-всё, не рычи, просто в сторонке посижу. Сижу... Сижу... Куда пошёл, а инструменты?! А, тебе в туалет... Ну писять, писяй, я пока сама всё приберу. Всё? Давай, заканчивай, мама уже звала... Что?! Что?! Что-то потерял? Ищем, ищем... Тут смотрел? А тут смотрел? Так, а что ищем? Отвёртка, отвёртка... где же она, эта отвёртка?.. Кто утащила? Я утащила?! Неблагодарный! Вот и помогай после этого людям..."
В кухню я приплёлся издёрганный и замученный. Следом вошла Пташка, деловито поныкивая про себя нечто вроде "не кочегары мы, не плотники". Если бы она умела говорить, то с порога удовлетворённо бы сообщила: "Всё, мама, МЫ СПРАВИЛИСЬ!"
Пока я только устраивался насыщаться - весь задумчивый, углублённый в переживания - супруга уже достигла дна тарелки. И не один я это услышал. "Ы-ы-ы?!" - раздалось из-под стола укоризненное. Наша Пташка была горячим приверженцем здорового питания, особенно по части "обед раздели с другом"... и ужин тоже.
- Что, певунья? - жена с ехидной улыбкой глянула той в голодные вытаращенные очи. - Своё сожрала, за нашим пришла? Любимый звук для собаки, когда скребут по дну тарелки, - поделилась она со мной наблюдением. - Так и тянется, мол, не надо до конца, не выскрёбывай! Ладно-ладно, оставлю немного...
- Чё это ты расщедрилась? - развал дисциплины меня совсем не обрадовал.
- Ну, она ТАК просит!.. - умилилась Тома и сдала свои остатки в фонд страждущих.
"А ведь раньше принципиально спорила, чтоб не кормить собаку из нашей посуды", - отметил я.
Через какое-то время пришла очередь моей тарелки, но я был ещё зол, потому мстительно всё доел и безжалостно поставил посуду в мойку. "Ы! Ы! Ы-ы-ы!" - тут же наябедничали на меня.
- Какой ты жестокий, - проявила женскую солидарность супруга, для чего даже оторвалась от планшета.
Из-под стола раздался тяжкий-претяжкий вздох... и моя совесть не выдержала.
- Всё ноешь, выпрашиваешь... - проворчал я и достал сухарик. - А что мы сделаем для вкусняшки? А ну-ка, лежать!.. Птася, лежать?!.. Пташуня?!.. Ну, хотя бы сидеть?
Собака, смотревшая сначала с вожделением, затем с укоризною, теперь вообще отвернулась и ушла, обижено ворча.