|
|
||
Я очнулся. С этого момента началась моя сознательная жизнь в стае призраков - таких же, как и я официальных мертвецов. Наша стая обитала в подвале. Первое, что я увидел, были серые трубы, и картины моего бреда вновь ожили во мне.
Над нами возвышалась громада тысячеквартирного дома. Там, наверху, шла жизнь - люди рождались и умирали, ходили в школу и прозябали последние дни, играли свадьбы и разводились. Но для нас - обитателей подвала жизнь стала чем-то прошлым, забытым, ушедшим в сумрак преданий. Все мы когда-то были такими же, но теперь мы мертвецы. И если удел живых селиться на поверхности, то мы уходим вглубь, в могилы. И нашей могилой стал подвал. Он уравнял всех - рабочих и профессоров, уголовников и праведников. Теперь мы не общество живых людей, а стая призраков, стая мертвецов. Для стаи все равно, кем ты был раньше. Для стаи главное каким ты стал. Тебе прощаются все твои прошлые грехи, не важно, были ли они столь ужасны, что сам сатана на их фоне показался бы святым, или их не было вовсе. Все твои грехи, как и твое прошлое, как и твое имя, остались там, в жизни. Теперь ты мертв и начинаешь все сначала. Раньше ты был гражданином, ты имел все права гражданина и подчинялся законам, написанным другими гражданами. Теперь ты без прав и вне закона. Этим ты даже отличаешься от самого дна человеческого общества - бомжей. У них тоже нет прав, но против них еще осталась горсточка законов. Ты же больше напоминаешь беспризорного пса, а стая призраков - стаю собак, живущих на городском пустыре. Давно уже сдох последний пес, помнящий, кто такой хозяин. Внуки того пса доживают последние дни. Молодые псы боятся людей и наблюдают за людьми только издали. Память генов ничтожной нитью связывает их с людьми, но нить эта столь тонка, что достаточно одного - двух поколений, чтобы она окончательно оборвалась. И тогда псы из беспризорных превратятся в настоящих диких псов. И тут люди заметят их. И тут люди испугаются их. Люди боятся всего дикого. Им не важно, сучка ли это с щенятами или доживающий свой век дряхлый пес. Для них главное, что они дикие, а значит - опасные. А значит их, этих самых псов надо убить. Тех псов, предков которых люди по какой-то ничтожной, самими же людьми забытой причине, изгнали из своего общества.
Мертвецы тоже изгнаны из общества. Они отвергнуты живыми. Для мертвых перечеркнуто все - законы, права, имена, прошлое. Их тоже, как и псов с пустыря, ничего больше не связывает с людьми, кроме привычки. Но со временем привычка быть человеком подавляется новыми привычками, новой психологией. И тогда прийдет время, когда мертвецы станут дикими мертвецами. И тогда люди заметят их. И тогда люди объявят войну мертвецам. Но мертвецы объявят войну людям. И наступит День Великого Полнолуния. И прийдет праздник Всех Святых - славный Hallowe'en!
Посреди подвала на бетонном полу всегда горел костер. Дым от костра стелился по потолку и выплывал наружу через пустые, с остатками битых стекол окна. Костер давал тепло и свет, на нем готовили общий ужин. За костром следила старожилка подвала, которую все ласково называли Мама. Она была хозяйкой подвала. Она первая поселилась в нем и приняла всех остальных. Она стала общей мамой для всей стаи. Она любила всех своих приемных детей, провожала их на работу и встречала, когда они возвращались, лечила больных, готовила на всех ужин, для каждого из них у нее находилось слово участия. Она встречала новичков, лечила их от ран, полученных при расстреле, учила законам стаи, помогала определиться с работой.
Но Мама не была главой стаи. У стаи был свой вожак, которого так все и называли - Вожак. Ни кто не помнит, когда он появился в стае - месяц, год, пять лет назад, или он был всегда. Он был тих, незаметен, ни с кем не водил дружбы, мало с кем разговаривал. О нем могли не вспоминать неделями и он при этом ни чем не выдавал своего присутствия, но ни один серьезный вопрос не получал окончательного решения без его вердикта. Находясь в тени, он загипнотизировал, он подчинил себе всех.
В стаю меня привела Немая - так здесь называют Свету. В стае нет обычных имен. Их оставляют там - в жизни. После смерти мы получаем новые имена, больше похожие на клички дикарей - Немая, Мама, Вожак, Навозная Муха и подобные. Немую называли Немой потому, что она почти не разговаривала с живыми. "Разве вы видели, чтобы покойники говорили", - спрашивала она, - "Только представьте себе, что хоронят какого-нибудь старичка, а он из могилы советы начнет давать - мол, могилка не чистая, да гвоздики к гробику криво приколачиваете... Да после этого все с кладбища прямо в психушку и угодят".
В подвал меня привела Немая. Она забрала меня из санитарской и повезла больного на метро. Через турникет сначала пропускать не хотели - говорили, что пьяным в метро нельзя. Немая сказала, что я не пьяный, а мертвый. Контролер оскорбилась и вызвала милицию. Сержант оказался опытный - сразу справку попросил. Немая показала мою справку. "Можно," - сказал милиционер и ушел. Контролер немножко поупиралась - "А не протух ли он?". "Нет," - ответила Немая, - "У него еще срок годности не истек". "Ну если не протух, то хорошо, значит не пахнет. И в габариты укладывается. Везите, только побыстрее, пока не оттаял и не потек." И Немая довезла меня.
Все в стае работали - нищенствовали, воровали, перебивались случайными честными заработками. Некоторые имели постоянную работу, а некоторые зарабатывали столько, что могли себе позволить снимать комнату, а то и целую квартиру. Они редко появлялись в подвале, только когда приносили свою долю в общую казну, да на сходки стаи.
Весной, окрепнув после болезни, я тоже стал искать работу. Помог случай. Однажды я встретил давнего знакомого Кольку Говорлова. Он был откровенно пьян. Он не мог идти и перемещался короткими перебежками - от столба до стены, от стены до столба. Если ни того, ни другого поблизости не было, то через несколько шагов он падал прямо на асфальт. При этом он непрерывно матерно ругался. Я подхватил его и потащил в подвал. Там Мама выдала ему тюфяк, он упал на него и заснул.
На следующий день выяснилось, что от Кольки ушла жена - обозвала тюфяком и беспринципным ослом и переселилась к своей мамаше. Колька сильно переживал. Я не знал, чем ему помочь. Выход нашел труп по имени Лысый Негр. Он и вправду был негр с полным отсутствием какой-либо растительности. После кроткого обсуждения мы приняли план Лысого Негра и через пару дней исполнили.
Все произошло очень просто. Колька вызвал жену в парк для обсуждения условий развода. Жена пришла с мамашей. И вот они сидят втроем в парке за столиком на детской площадке и ругаются. А тут подходим мы с Лысым Негром. Ну, представляете - подходят абсолютно лысый негр и я - мужик со шрамом у глаза и разорванным ухом. И мы начинаем приставать к Колькиной жене. Реакция у нее и ее мамаши была довольно адекватная. Они милицию звать. Милиции, конечно, нет. И вот тогда Колька, как истинный джентельмен, встал на защиту жены и мамаши. И "защитил"! И был помилован, обласкан, облелеян, а в семье восстановился мир.
А нам с Лысым Негром это дело понравилось и мы стали работать в парке хулиганами. Теперь мы каждый день, часов так в пять - шесть, стали приходить в парк и выискивать парочки влюбленных. Нас интересовали те парочки, в которых что-то не ладилось, скажем - ссорились или парень комплексовал. Мы выжидали момент, когда кавалер оставался один и заключали с ним маленький контракт - мы помогаем ему решить проблемы, а он нам за это платит небольшую сумму. Потом, когда дама появлялась снова, мы с Лысым Негром устраивали небольшой спектакль приставания к даме, паренек защищал ее от нас и все расходились довольными. Правда, сначала находились такие, что забывали платить. Пришлось включить в долю милицию, патрулировавшую парк. Теперь в случае возникновения конфликтных ситуаций, мы стали звать на помощь милицию, и когда патруль приходил, утверждали, что парень напал на негра. Вопросы неплатежей решались практически на месте.
Однажды, проходя мимо меня, Вожак сказал:
- Имя тебе будет Розовый Хулиган.
С тех пор меня все в стае так и называют - Розовый Хулиган. При чем, никто так и не спросил, а почему именно Розовый.
Псы на пустыре стали привлекать людей. "Несчастные," - говорили люди, - "Их давно бросили, а они все равно около человека держатся. Вот она - настоящая собачья преданность." Сердобольные бабульки приносили им косточки и кусочки хлеба, заботливо завернутые в газетку. Мастера документального кино снимали фильмы о псах пустыря, а в о одном из детских театров даже поставили трагедию под названием "Собаки". В ней рассказывется о буднях собачьей стаи, которую в конце концов нехорошие люди отравляют кусками мяса с ядом.
Было принято решение создать на пустыре псовый заповедник. Отцы города вкопали символический Первый Столб будущей ограды заповедника.
Он уверенно вошел в подвал.
- Здравствуйте. Я журналист. Вот мое удостоверение. Я собираюсь написать серию статей о трупах нашего города.
Тут он заметил Лысого Негра.
- О, да тут у вас целый интернационал! Вы тоже живете в подвале?
- Нет, - ответил Лысый Негр. - Я живу в Лос-Анжелесе, а сюда приезжаю только в отпуск. Люблю экзотику.
- Ха-ха, - засмеялся журналист. - А кем вы работаете?
- Психотерапевтом. Нас здесь двое психотерапевтов, - ответил негр, кивнув на меня.
- Вы принимаете на дому или имеете офис? - с ухмылкой спросил журналист.
- Мы принимаем в парке.
Журналист отправился гулять по подвалу. Он ощупывал тюфяки, заглядывал во все углы, попробовал мамину похлебку и задавал вопросы, на которые почти никогда не получал ответа. Перед уходом он сказал речь:
- Я буду часто приходить к вам. Я буду писать о вас. Общественность должна знать правду. Я подыму общественность на защиту ваших прав. Трупы тоже люди!
- Он хотел есть? - спросил Валет, когда дверь подвала захлопнулась за журналистом.
- Не думаю, - ответил кто-то из темного угла, куда уже не достигал свет костра.
- Мне это не нравится, - добавил кто-то третий. - Сначала о нас напишут в газетах, потом будут водить экскурсии, а под конец придумают против нас массу гнусных законов.
- Спорим, - это снова включился в беседу Валет, - что скоро появится идиот, который поселится с нами, что бы лучше познакомиться с бытом трупов?
Статья в самой популярной газете появилась через пару дней, а еще через неделю у нас в подвале поселился тот самый идиот, появление которого предсказал Валет.
Мы с Немой сидели на скамеечке перед входом в подвал и грелись под ласковым майским солнцем. К нам подошел молодой человек в потертых джинсах, с щиплой бороденкой и в очках с круглой металлической оправой. В руках у него был "дипломат".
- Здравствуйте. Вы трупы? - спросил он, делая акцент на слово "вы".
- Мы, - ответили мы.
- Очень приятно. Я аспирант. Психолог. Тема моей будущей диссертации "Психологические аспекты личностного разложения трупов". Я буду жить в подвале вместе с вами. Так я смогу ближе ознакомиться с особенностями характера трупов.
Он поселился в нашем подвале. Вечером он привез раскладушку, матрас и массу других вещей. Около раскладушки он поставил столик и даже лампу на нем. Пространство вокруг раскладушки и стола он густо опрыскал средством против блох и всякими другими аэрозолями. Целыми днями он сидел за столом и что-то писал на отдельных листах бумаги.
- Видишь, - сказал как-то за ужином мне Вожак, - пишет. О нас пишет. А сегодня днем студентов приводил, лекцию им читал. Завтра снова приведет. И опять лекцию читать будет. Тема лекции - "Психологическая совместимость трупов различных национальностей". Может им Лысого Негра предложить? Эй, Аспирант, - обратился Вожак к нашему постояльцу, - тебе завтра на лекцию негр не нужен?
- Негр? Зачем?
- В качестве вспомогательного материала.
- Нет, спасибо. У меня уже плакатики приготовлены.
- Видишь, - это снова ко мне, - у него уже плакатики приготовлены. А вчера я узнал, что в "Музее истории города" под нас зал готовят. Экспозиция будет называться "Быт, история и культура трупов нашего города".
Территория будущего псового заповедника стала любимым местом отдыха горожан. Пустырь рассекли дорожки, посыпанные битым красным кирпичом, многочисленные клумбы радовали глаз, на разнообразных аттракционах резвились дети и сопровождавшие их взрослые. Вокруг символического Первого Столба воздвигли "Мемориал беспризорным собакам - жертвам людского произвола". Официальные и неофициальные делегации, посещавшие город, считали своим долгом возложить венки к Вечному Огню.
Собак подкармливали, и на пустырь переселились собаки с других районов города. Собачье население пустыря быстро разрасталось, и пока отцы города с высоких трибун каялись в грехах перед своими лохматыми питомцами, все больше горожан с недовольством косилось на собак, удобряющих клумбы с сальвиями и маргаритками на городском пустыре.
Однажды, во время посещения будущего псового заповедника иностранной делегацией, мэр города незаметно, с брезгливым выражением на лице, отпихнул от себя ногой какую-то рыжую шавку.
Подвал посетила власть в лице членов правительства города во главе с мэром. Делегацию сопровождали телохранители и уже известный нам журналист. Журналист держался, как с трупами так и с мэром по-свойски. Он же выступал в роли гида и связующего звена между правительством и трупами. После приветственной речи мэра, смысла которой никто не понял, журналист стал знакомить делегацию с обитателями подвала. Маму он почему-то сравнил с Жанной д'Арк, а Вожака обозвал неформальным лидером. Нас с Лысым Негром он представил, как русского и американского врачей - психотерапевтов, прошедших стажировку в Сан-Франциско, а теперь практикующих на родине гениального селекционера Павлова. Наткнувшись на Аспиранта, журналист сначала стушевался, но ненадолго, и оправившись назвал его цветом нашей молодежи, способной ради процветания отечественной науки внедриться в ряды дикарей, подобно Миклухо-Маклаю, и стойко переносить трудности и лишения, встречающиеся на их героическом пути. Мэр города пожал Аспиранту руку. Помощник мэра по кадрам записал на сторублевой купюре его фамилию.
Далее делегация стала знакомиться с бытом трупов. Вопросы задавались преимущественно журналисту. Если журналист не находил ответа, то он переадресовывал вопрос Аспиранту, а тот, в свою очередь, Немой. Немая отвечала только скромной извиняющейся улыбкой и хлопала пушистыми ресницами. Не могла же она поступиться принципами ради какого-то там правительства.
На предложение Вожака осмотреть все поближе, члены правительства стушевались, а мэр сказал, что им и отсюда - от двери все хорошо видно.
Уезжая, мэр сообщил радостную весть, что в целях повышения благосостояния трупов подвал будет переоборудован в ресторан с сауной и бассейном, а на вырученные средства трупам обустроят спальные места класса люкс на городском кладбище и зал в столовой инфекционного отделения областной больницы. Вопросами трупного населения города будет заниматься помощник по кадрам (представил помощника). Со всеми вопросами обращаться к нему.
На этом визит делегации закончился. Члены правительства и сопровождавшие их лица уехали, оставив стаю один на один с ее проблемами, как со старыми, так и с теми, что прибавились после посещения ее властью.
Помощник по кадрам приехал на следующий же день. Он ответил на все интересующие нас вопросы:
- Тюфяки и костер надо убрать. Переселять на кладбище начнем через неделю. Каких домиков не успеем построить? А вам никто про домики и не говорил. Может вам еще и коттеджики в Булонском лесу поставить? Мы говорили только про спальные места на кладбище. У каждого из вас имеется могила, вот на них и организуем спальные места. Да, люкс! Вы что, думаете, что люкс - это рояль в прихожей и фазаны под фонтаном? Спальное место класса люкс - это обязательно навес и пуховая подушка. Какой ветер, какой снег! Сейчас лето, ночи теплые. Вот наступит зима, тогда и решим. А вы, молодой человек, помолчите! Ваше дело диссертацию писать, науку двигать, а решения принимать будем мы.
Прошло немного времени и нас начали перевозить из подвала на кладбище. В первую партию попали Вожак, Мама, мы с Лысым Негром и Немой, и еще десятка два трупов.
- Вам оказали высокое доверие, - заявил в своей речи на кладбище мэр, - что вас первыми переселили на кладбище. Вы, как первопроходцы! За вами пойдут миллионы. Пока вас еще мало. Пока вас ждут неблагоустроенные могилы. Но это - временные трудности. И я верю, что вы с честью справитесь с ними. Конечно же, не без нашей помощи. И в недалеком будущем на кладбище на смену лежачим местам, пусть и класса "Люкс", прийдут настоящие многоэтажные склепы со всеми удобствами! И не исключено, что все человечество переселится на кладбище!
А через несколько дней со своей речью перед нами выступил Вожак:
- Трупы! - обратился он к нам, стоя на собственном же могильном камне, - я хочу вас спросить, довольны ли вы вашими новыми жилищами, если так можно сказать в отношении к покойникам? Все мы получили по великолепному лежачему месту на своих же собственных могилах. У каждого теперь есть свой, хоть и скромный, навесик. Вы говорите, что под ним нельзя укрыться от дождя? А под ним и не надо укрываться, им надо после этого дождя вытираться, если конечно вам удалось сохранить навесик сухим. А еще им можно вытирать руки после жирной еды. Под ним можно прятаться от летнего зноя, и им можно разгонять мух и комаров. А посмотрите на наши прелестные тюфячки. они немного жестковаты, но зато они незаменимы голодной и холодной зимой. Солому, которой они набиты, можно употреблять в пищу, а так же запихивать под одежду для сохранения тепла. А какие великолепные сооружения воздвигают по всему периметру кладбища! Ажурные кружева из колючей проволоки являют собой верх архитектурного совершенства, а башенки по углам ограды по можно сравнить только с Пизанской или с Эйфелевой башнями. И все это только ради наших благополучия, безопасности и процветания. Сколько сил и средств потратили отцы Города на то, чтобы облегчить и скрасить наше серое существование. Честно говоря, мне очень стыдно. Я не сплю ночами - совесть мучает меня, что я отрываю их от более важных и неотложных дел. И у меня созрело решение - мы поможем нашим славным правителям. Мы должны уйти из Города. Только там мы избавим Город от проблем, вызванных нашим присутствием. Конечно, это трудное решение, и я не требую, чтобы все сегодня же ночью сорвались с места и ушли со мной и моими друзьями. Но мы всегда будем ждать остальных.
Ночью почти вся наша стая и кое кто из других стай покинули город и ушли в лес.
|