Выпускной курс. Сдаём экзамены в училище. По тактико-специальной подготовке. Вывезли в лес, в тайгу. Рассадили. Разложили билеты прямо на траве. Комаров тьма и мошек. У нас полное вооружение. Только экзамен теоретический. А так всё взаправду. Полная экипировка. На полувзвод: два ручных гранатомёта РПГ, два пулемёта РПК, один пулемёт ПКМ, одна снайперка СВД, автоматы у всех и три боевых машины пехоты. В общем, так обвешаны мы, как ёлки игрушками, огнестрельными железками и средствами защиты, что только в лесу, с нами и общаться можно; без сердечного приступа. И рожи у всех жуткие - мошка заедает.
А тут им экзамен сдавай на природе. Хитрые у нас учителя, всё хотят, шоб мы за державу обижали всех легко, непринуждённо и качественно. И не терпится им это узнать и нас оценить. Шоб вы знали, лейтенанты не все умницы, у некоторых папы экзамены сдавали. И у нас в группе такой нашёлся. Сволочь, но наша.
Попадается ему билетик с вопросами, о том, как громить невероятного противника. В конце билета у всех один и тот же вопрос: рассказать тактико-технические данные оружия, своего или супостатовского. И естественно, вид оружия и ейная модель. И сказать надо то всего ничего. Вес, боевые возможности, дальность, скорость, ну всякую информацию, которая жизнь тебе спасёт, а вражину - в землю уложит.
И попадается этому Васе Папочкину, система противовоздушной обороны, на базе танкового шасси, Шилка. ЗСУ-23-4М - зенитная самоходная установка модернизированная. Это она на картинке - четыре самонаводящихся ствола по 23 миллиметра каждый.
А эта паскуда вообще ничего не читала. А у нас честь группы и увольнительные в город зависят от количества двоек на сдаче, шоб он скис. Надо выручать гада, одна двойка и вся группа будет пересдавать. Это в уставе коллективных наказаний не бывает. А по жизни - ещё и как бывает!!!
Короче, наш замок даёт команду, и гранатомётчики, слаженно подползают к кружочку готовящихся к ответам курсантов, на безопасное расстояние. А РПГ-7В это не только гладкоствольная труба, по которой можно, умеючи, выплюнуть шпору на расстояние до 10 метров. А это ещё и узконаправленный передатчик звуковых волн (патент курсанта Бербега В.В.) Затем, к ним подползают два отличника. И занимают место у выходного отверстия гранатомёта. Обе трубы направляют на этого олуха Васеньку.
Одновременно и тихо, незаметной распальцовкой, тем, кто отвечает и сейчас пойдёт отвечать, после подготовки, передаётся команда - задержать сдачу всеми, возможными путями. Дать время выяснить, что этот козёл драный, имеет за вопрос. Подготовить и передать ответ.
На всякий случай, дабы подстраховаться замок запустил обычную подсказку на шпоре, и дополнительные: знаками и звуками. На Васю уже работали три тройки подсказчиков, не считая тех, кто сидел с ним рядом и готовился.
Васёк усиленно старается, понимает - последствия непредсказуемы для здоровья, а папочка тут не поможет. Отметелим так, что гоблины покажутся феями, а Шрэк - Памелой Андерсен. Это если повезёт. Если нет - лететь ему в тумбочке с третьего этажа. В нашем училище ребята простые и тренированные, нас за это в войсках уважают.
Этот Васёк перестарался, он на прямую сказать-то не мог, но одной тройке передал точно вопрос. А двум другим группам подсказчиков послышались совершенно разные вещи. Итак, первый вариант вопроса был по Шилке. Второй вариант расслышали, как СУ-24 -фронтовой штурмовик. И третий вариант вопроса поняли еще круче: Р-124 - радиостанция.
Все тройки слаженно и качественно передали Васе информейшен, не общаясь между собой и думая, что просто дублируют друг друга. Василий даже возгордился. Вот, как мы его обслужили. Собрал всё в кучу и не знает, что это за дивный вид оружия у него в руках оказался. Наверно пока он спал на лекциях - наши конструкторы снова придумали какой-то очень мирный, скромно пашущий землю и прилетевший из космоса, сверхновый подземный ракетоносец надводного базирования, всепогодный. А мы ему на пальцах показываем, каким методом и куда, что и как засунем, если он хотя бы на троечку это дело не ответит.
Перепуганный и обделённый знаниями, Вася провёл суворовский манёвр: "удивить - победить". Он сгрёб в одну кучу все описания. И составил свой, невиданный, неслыханный и непревзойденный всёсокрущающий модуль. И пошёл отвечать. Все замерли. Мошки радостно пили нашу кровь.
Полковник покосился на наши рожи в умилении и начал подозревать. Мы запшикали средствами защиты на мошек. Отвлекая его мысли на себя. Замок приблизился и предложил лично пошипеть на экзаменатора из баллончика с антикомарином. Гранатомётчики ждали ответа с чувством полного и глубокого обожания. Отличники невозмутимо зырили вперёд - они отработали свой и чужой хлеб во славу красных дипломов добросовестно.
Вася начал издалека. По его словам, секретное и неизвестное врагам оружие, имело вес около двадцати тонн, имеет запас хода по шоссе 450 километров, при скорости 50 километров в час. Максимальная крейсерская скорость тысяча семьсот километров в час и экипаж в четыре бессмертных воина-ниндзя. Вооружение: четыре двадцатитрёхмиллиметровые пушки. Боезапас четыре тысячи снарядов.
Пока он в воодушевлении и бодро перечислял первичные возможности основного прибора, полковник не особо утруждал себя вслушиванием ответа. Но вот Вася подошёл к более новым технологиям. Лично созданным им самим.
- Максимальный, Взлётный вес ЗСУ-23-4 Шилка, - восторженно сделав многообещающую паузу, объявил он неизвестные науке данные,- составляет сорок тонн. С максимальной бомбовой загрузкой - восемь тонн. - Сначала у отличников глаза вышли за границы касок, а челюсти оттянули подбородочные ремешки. Замок, заместитель командира, застыл в позе диверсанта с открытым ртом, сжимая баллончик с газом, как Матросов на картине над головой товарища полковника. Мошки рванули в открытый замком рот. Вася продолжил.
- Клиренс, - провозгласил он, - зазор между днищем и дорогой - сорок миллиметров!
- Размах крыла - восемнадцать метров,- на поляне, головы тех, кому было всё по фигу и они уже сдали экзамен, начали поворачиваться в сторону Васи в смутном недоумении.
- Максимальный потолок полёта - одиннадцать тысяч метров, на гусеничном ходу. Дальность полёта четыре тысячи двести километров с одной дозаправкой, - выдавал Вася по полной катушке. Замок загрустил.
-Дальность связи, эээээ, - запнулся Вася и продолжил,- Служит для двухсторонней круглосуточной связи между машинами в движении и на стоянке. Диапазон частот - 20-51,5 МГц (1-й поддиапазон - 20-30,75 и 2-й - 35,75-51,5 МГц), обеспечивает связь от -50оС до +50оС при относительной влажности до 98%, дальность связи - до 20 км, с подавителем шумов до 13 км, на телескопическую антенну - до 75 км, - тараторил он, почуяв неладное изменение в окружающем его мире. И, наконец, он закончил.
-Экипаж два человека, - сказал последние слова Вася, пауза. Кто-то хрюкнул и упал, изображая изготовку для стрельбы лёжа.
- Хорошо, что мы не морское училище, ас плыл бы у него под дном Тихого океана.
- Интересно, а какая у него силовая установка в подводном положении. А десант на борт берёт? ...
Вася, за артистизм и героическую несдаваемость, в непотопляемом положении папенькиного сыночка, получил заветную тройку от полковника, когда он отхохотался. А когда оторжались мы - то получил кличку Вася-Шилка от нас, и тащить средства связи до училища - от замка, за пережитое потрясение. Замок, правда, обиделся сильно и от имени начальника училища объявил Василию десять нарядов вне очереди. Чтоб запомнил, что такое тактическая подготовка и честь сто четвёртой группы.
В стенгазете, которую рисовали почти четыре часа наши художники, зверский Васин аппарат "Гроза НАТО", был на гусеницах, но летел низко над рельефом. Внизу валялись обломки, несомненно, вражеской техники. Непобедимый Агрегат ощетинился четырьмя танковыми пушками на башне, и пилотской кабиной подводной лодки, с крыльями с бомбовой подвеской на пилонах из противокомариных пшикалок. Сзади вертелся подводный винт и рули, сверху торчал перископ и вертящийся вертолётный винт над ним. Из всех щелей этого чуда торчало мыслимое и не мыслимое вооружение с кучей антенн. Улыбающаяся, счастьем зачёта, Голова Васи, в танкошлеме и очках, украшенных вертящимися радиолокационными антеннами и мигалками, торчала из открытой кабины пилота и радостно докладая, была вывернута полосатой тельняшкой в сторону стратегически большой, сатирической фигуры полковника. Поза полковника излучала полное удивление, стоявшей на вздыбившихся волосах причёски - фуражкой. А Вася лихо и уверенно-грозно отдавал честь правой рукой с залихватски завёрнутым по локоть рукавом. На запястье выделялся компас, стрелка которого указывала на изображение поллитры. На флагштоке чудовища, развевалась и реяла флагом Васькина зачётка, а вокруг стояли на коленях удивлённые и кающиеся вероятные противники в камуфляжах.
Васины стрельбы.
Вы когда-нибудь из боевой машины пехоты стреляли? Нет? Вы полжизни потеряли. А мне то и отказаться было невозможно. Зачёт открывал путь к экзамену. А на экзамене результат практической стрельбы складывался с теоретическими знаниями. По практике у меня всегда было лихо, в смысле круто и выпендрёжно. Хоть из рогатки, хоть из шпундиковой винтовки, даже из лыжной палки, а уж с АКМ калибром 7,62 миллиметра и подавно. Как звезданешь - в рельсе дыра, как шарахнешь на спор - лыжную палку пополам перебивает.
А тут БМП с пушкой и пулеметом. Пулемёт мне сразу понравился по ТТХ своим боезапасом- 2000 патронов - коси траву - не хочу! А вот Пушка потребовала усиленного внимания. Не потому, что сложная, а потому, что опасная. Затвор у ней - полуавтомат. Это значит что, когда ты своей рученькой в неё снаряд головкой вперёд суёшь, то не дай бОже просунуть его подальше в ствол своей лапкой. Пружина затвора похлеще гильотины закрывает ствол. И как только пройдет задний торец снаряда, то сносит всё, что мешает ему закрыться с силой нескольких тонн. В общем, чтоб отрезать кисть руки, как нас пугали, а скорее пальцы - как раз хватит. А посему, пулять из этой хреновины можно, но заряжать её надо, не поддаваясь боевому азарту стрельб, аккуратно, как любимую женщину в ночь выходного дня. Сначала цветами, потом подарками - и только после предварительных ласк - личными руками и основным калибром.
Но вот чем хороша пушчонка, так тем, что - как дашь из неё... колбасит конечно хуже, чем станковый противотанковый гранатомёт, но удовольствие от отдачи получаешь полное. А главное - прицел джойстиковый. И ежели своевременно шендарахнуть своим сапогом того, кто за командира сидит по шлему или плечу, что под тобой сидит, чтоб передал удар далее - механику. И тот дорожку выдал плавную с остановкой. А потом без усилий прожужжать электромоторами, выбирая упреждение и место встречи с боевой частью, то, нажав на кнопку электромагнитного воспламенителя - получаем выстрел. Шуршит тогда мой "змей Горыныч" к цели по воздуху, рассекая звук надвое.
Ну, песня получается, по словам нашего полковника, а не попытка сохранить свои руки и ноги в целостности. И вам хорошо и врагу ещё лучше - сразу в клочья и хоронить потом просто, яма-то уже есть.
Ага. Компромисс нужен. И отстреляться, и попасть, и выйти, целым и невредимым из этого чуда женской мысли. А вы думали эту БМП - Братскую Могилу Пехоты - мужик придумал? А вот Хренушки - он до такого не додумается. Баба придумала. Чтоб ей на ней хотя бы километр проехаться без гигиенического пакета, в отделении, предназначенном для перевозки нашего брата: зверя единичного - стрелка-боевика полевого - обычного.
- Что стоите - как целики на сносях у прицельного пенька!- орёт на нас преподаватель по огневой подготовке.- Мать-перемать, обнять-поцеловать и в землю рылом закопать, - продолжает он, одетый в полушубок и валенки.
- Где вас таких-пересяких, расстуды и пересюды делали? И хто вас сюда, ё-моё-твоё таки тащил? И что вы все такие разногие? И буй вам хоть по лбу, хоть в лоб, чтоб вас имели все кому не лень, - из многоуровневого формата мата мы с трудом вырываем основное содержание того, что предстоит сделать.
- Я вас, и вашу роту, и ваш взвод, и заставу, и дивизион, и что таам, у вас, ещё может быть? - хотел продолжить он, наливаясь морозным румянцем на щеках. Но кто-то не выдержал и подсказал-оказал помощь офицеру.
- И нашу группу, тооарищ полковник,- проорали с задней оконечности строя.
- Да, и вашу группу, и её командиров, которые вас умных таких сюда, на священное место привели...,- явно полковник был слегка подогрет, но дело своё знал.
В коротких перерывах между матерщиной он втолковывал, завязывая узелками выражений в нашей памяти, основные постулаты удачной стрельбы. А потом объявил.
- Ну, гроза НАТО, в шерсть вас и в гриву, кони вы недоенные, козлы безбородые! Только попробуйте у меня двойку получить! Будете до училища в ОЗК бежать, а я сзади на КамАЗе вас сопровождать, - пригрозил он. До училища восемь кэмэ. В прорезиненном Общевойсковом защитном комплекте и противогазе - покажется все девяносто восемь километров.
- Я вам и вашим мозгам не дам государственные патроны запросто так жечь... - Продолжал он инструктаж. Мы уже были наслышаны от предыдущих стрелков, как они месили грязь кругами с полной выкладкой и ОЗК.
- Вопросы есть? - проявил зачатки демократии наш огневой преподаватель
- Ага! А можно мы только костёр разведем? Холодно же? А Вы нам с трассерами ленты дадите снарядить?- попробовали пошутить, спрашивая из строя, - Салют устроим! И марш Шопена для мишеней на касках сбацаем.
- Командир, вот этого умного - одного за патронами, на пункт боевого питания. И пусть потом ленты руками набивает - умник. Его рожу - перешить, разметелить - отколбасить, - рулил наш полкан уже с вышки. А ящик с патронами к пулемёту - это два цинка. Если бронебойные, то 15кило, если трассеры то 14,8 кг. А тащить надо бегом и метров за триста.
Это мы с виду такие тупые и замученные. Нам так легче дурить палкана. Давно усвоен главный урок училища, который выписан на заборе с внутренней и внешней стороны, ближе к лесу. - Нас дерут, а мы крепчаем!- это наш весёлый перевод суворовского постулата: ' Трудно в учении легко в бою".
Чтоб глупость армейскую легче переваривать, а то так иногда достаёт, хоть увольняйся в запас по собственному убеждению, что вечный дурдом не для малого энтузиазма, а для большого и слепого отрешения в любовных отношениях со службой.
В общем, пока палкан на вышке пулял над головами курсантов свои умняки вниз и на мишенное поле... Мы, вчетвером, легко и уверенно дотащили два ящика патронов к месту заряжания. Само место начальник видел, но то, что происходит за тыловой стеной пункта заряжания и вышкой он, конечно, прорентгенить не мог. Дальше, наш попавшийся брат задышал как паровоз и на подкашивающихся ногах вплыл на ясные очи главноматюкающего с двумя ящиками в руках.
- Вот! Каши мало ел, - сделал вывод учительским тоном руководитель в папахе, - а туда же,- туманно закончил он, абсолютно не ведая, что вся рота наблюдала наш манёвр с патронными ящиками. Народ тихо захмыкал, опуская головы и пряча лица.
- Что ржетё, как кони в стаде, - выдал он очередной заскок мысли,- шагом марш на тренировочные занятия.
Упражнение надо нам выполнить простое. А вот методы исполнения доведены до кубического маразма - шоб ничо не случилось. Потому, что было. Ну, пришли наши, но с другой роты, ну получили патроны, с трассерами. Ну, после увольнения дело было на ночных стрельбах. У нас то все просто днём - три БМП поставленные в линию имитируют атаку на мишенное поле. После начала движения поднимаются мишени изображающие танки. Снарядов - аж два штуки. Мишеней две. Поднимается вначале первая, на пять секунд.
- Только я её увижу - я должен рявкнуть механику: 'Короткая!'. Зарядить пушку рученьками. Подождать остановки - на пять быстрых секунд. И, дублируя команду, ткнуть командира ногой по плечу или танкошлему, на случай если мехвод глухой или нет связи. Чтоб командир БМП, со своего места, дружески жахнул по черным защитным полосам шлема водителя или по его плечу своей грабаркой в перчатке. Механик притормаживает, останавливается. И он пытается не спеша, и не дёргая машину, дать мне возможность прицелиться и нажать на возбудитель выстрела. Далее вторая мишень танка - такой же порядок действий. И затем группа пехоты - три мишени, которые поднимаются одновременно. Тут уже "дорожка", и стрельба в движении. Если завалишь один 'танк' и два пехотинца, даже без пулемёта, то - пять баллов. Стрельба в движении - 5 секунд на очереди из ПКТ с "дорожки".
Да всё просто, - но "обучения" были ночью. Толпа залезла в башни. Кругом тьма, в триплексах ночное небо. В мандраже, курсанты начали искать, подсвеченные лампочками снизу, силуэты мишеней. Не успеешь - увидеть цель и прощай увольнение. Башни машин судорожно задвигались на ходу то влево, то вправо - вынюхивая стволами цели. В двух машинах цели обнаружили, а в третьей ехал Васька-Шилка. Вывернув башню почти на 90 градусов вправо, он заметил яркий огонёк, ещё правее. Довернул башню ещё вправо. И полностью теряя ориентировку, нацелил её, вместо мишенного поля - на вышку руководителя стрельбы. Вышка была освещена хорошо.
- Ну, блин, успею, - подумал Васька, радуясь, что получилось засечь место, где поднялась мишень. Одновременно загнал снаряд в ствол орудия. И завопил водителю, который ехал в противоположную, направлению ствола пушки, сторону света.
- Дорожку, - радостно завопил он вместо того, чтоб истребовать "Короткая!". Толкнул ногой перегородку в десантном отделении. Перегородка неподвижно стояла на месте.
- Вот же здоровый водило, фиг с места сдвинешь. Как он в БМП влез?! Спина, как из железа, - не глядя, разгадал материал перегородки Васька, думая о месте механика вместо кресла командира машины, кого он и должен был пихнуть сапогом. Прикидывая одновременно, как потом на него глянуть из любопытства и познакомиться, сшибая сигарету. В окуляре пушечного прицела Вышка уютно умостилась точно там, где должен был поместиться силуэт танковой мишени, почти в точности повторяя его обводы. Большие Пальцы бравого курсанта легли на кнопки электроспуска.
- Правая кнопка - пушка, левая - пулемёт,- услужливо воспроизвёл Васькин мозг слова инструктажа,- потому, как правая рука, обычно сильнее левой конечности.
- А какая правая?- запаниковал интеллект наводчика, судорожно соображая, где находится сердце. А значит напротив - это правая. Пока Боец соображал: какой рукой нажать, и на какую кнопку электроспуска, у вышки, народ заметно поредел количеством.
Первым, со второго этажа вышки, полностью игнорируя наличие лестницы, с труднопонимаемым криком и отчётливым матом выпрыгнул оператор. Почти по подбородок погрузился в набросанный при расчистке лопатами дорожки - сугроб у вышки. Так же, как и лестницу, имея в виду земное притяжение, он пробкой вылетел из снежного жёлоба и помчал к соседней вышке, не оглядываясь. Вы в валенках, ватных штанах и полушубке давно бегали? Я вообще-то думал, что это невозможно. Оператор опроверг наши сомнения и предрассудки по поводу удобства быстрого передвижения, в национальной русской зимней одежде, по усложнённому скользкому покрытию из утоптанного снега.
Каптёр, который снаряжал пулемётные ленты в маленьком домике у вышки, Выглянул наружу. Восхищённо посмотрел вслед мелькающим, со скоростью 25-го кадра в секунду, пяткам валенок и порхающим полам полушубка.
- Вот блин, как надо бегать, а то трендят, что тыловики бегать слабы. Вон - летит братан, так хрен догонишь, - гордо выговаривал он в то место, где перед этим, полсекунды назад, ещё стояли в очереди за патронами десяток курсантов.
Почти одновременно с исчезновением курсантов из очереди за патронами, но за четверть секунды до пропажи каптёрщика произошло следующее. Со второго этажа вышки молча выбросился наш замок. Он четко, по-десантному, сложил полусогнутые в коленях ноги вместе. Приземлился, приседая и пружиня, как учили его в ВДВ. Тут же перекувыркнулся через голову и, выпрямляясь, и, наклонив корпус тела вперёд - рванул с ускорением, заметно догоняя, бегущих в разнобой курсантов из очереди за патронами.
Полковник оказался хладнокровнее всех. Он моментально поменял цвет на руководящем фонаре у вышки с разрешающего белого - на красный, запрещающий. Тут же сказал по рации.
- Внимание всем на стрельбище, я первый! Стрельбу прекратить, всем машинам - стоп. Поднять Стволы в небо.- И слегка понервничав, заорал.
Ё-моё, ять-переять! Прекратить немедленно, отстой ваших мозгов под гусеницы. Всем Стоп! Ниндзя доморощенные...- и ещё там чего-то много сказал, разного, да громко так. Даже каптёрщик, зарывшийся в снег за обратной стеной пункта боевого питания его хорошо расслышал, сквозь толщу снега, каску и два ящика из-под патронов на ней.
-И на фига ему рация? И так хорошо слышно, - подумал каптёрщик, вспоминая боевые возможности 73-миллиметрового снаряда, радиус разлёта осколков и их убойную силу. И тут же прикинул, сколько метров до вышки и толщину стены, и дерева двух патронных ящиков. И защитную мощь стального шлема. Надо было силикатный класть, он крепче, - по-хозяйски подумал он, сильнее вжимаясь щекой в холодный снег у земли.
- Интересно, там у него кумулятивный, осколочный? Или бронебойный заряжен? С колпачком на носике или без, - вспоминал тыловой орёл прослушанные по огневому делу лекции.
Васёк, удивлённый и возмущённый тем, что кто-то не дал ему получить законную пятёрку за ночную стрельбу, с сожалением задрал ствол пушки вверх. И, поворачивая правой рукой джойстик управления вверх, он соскользнул ладонью с гладкой поверхности рукояток управления. Совершенно инстинктивно он сжал пальцы, стараясь удержать рукоятку, и нажал на кнопку электромагнитного спуска. В ночное небо ухнула семидесяти трёх миллиметровая пушка 2А28 - "ГРОМ", выбрасывая из ствола болванку снаряда. Над полигоном замер даже ветер. В тишине шуршал в морозном воздухе летящий снаряд...
Народ успокоился только тогда, когда машины задним ходом вернулись на исходную. Васёк завыл в башне, различив все тонкости "мишени " в которую он хотел стрелять. Не, Васёк завыл от радости, что не попал.
Оператора искали долго, он не хотел идти к сумасшедшим. А как завопел полковник!!! Он построил смену из трёх курсантов внизу, на земле, пред строем остальных. Сам, стоя на втором этаже спасённой вышки, виртуозно играл на курсантских нервах широкими возможностями языкового плюрализма и демократии, как тиран разрешениями.
-Кто тебя стрелять учил? Ты, Ошибка приёмной комиссии! - вопросил он стоящего внизу Васю, - Что молчишь? Скажи - мы ждём? Ну, кто тебя учил по вышкам с полковниками стрелять? А если б тут генерал был?! - повысил он голос, забыв даже отматериться, как обычно. Вася гордо поднял голову в черном шлемофоне. Зачем-то оглянулся на нас, стоящих сзади в две длинных шеренги.
-Так Вы ж учили, товарищ полковник!- неожиданно выпалил он, гордо подняв рожу вверх, на фигуру в белом полушубке; и улыбнулся. Палкан чуть через перила не выпрыгнул. Рота угорала в обе шеренги.
- Чтоооо? Кто? - Я? ЁЁЁЁЁ....УУУУ.., ОООО.....АААААА!!!! Ну, я тебя научу! - пообещал преподаватель, и слово своё сдержал. А Вася-Шилка долго потом не мог понять: за что ему трояк залепили по огневой подготовке? Он же, так увлечённо, шёл на минус один...
...Лейтенант Вася-Шилка погиб первым из нашего выпуска. Из шестисот лейтенантов - первым. Единственный, кто не растерялся, он вышвыривал своих бойцов во все возможные выходы и окна, из рушащегося здания во время землетрясения в Армении. Спасал зелёных мальчишек. А сам не сдался, стоял до последнего своего солдата. И только тонны бетона и кирпича, рухнувшие на него, который рыскал по шатающейся казарме в поисках своих подчинённых, смогли остановить нашего Васю. Его так учили. Как и меня. Как и любого из нас. И этот свой последний экзамен Вася сдал автоматом, далеко переплюнув любого из тех, с кем стоял в курсантском строю своим поступком. И боженька забрал его к себе, как самого лучшего из нашего потока. А он там знает толк в людях. Вечная память офицерам погибшим, выполняя свой воинский долг. Не щадя своей крови и самой жизни. Так, как написано в присяге, которой мы останемся верны до самого нашего смертного часа. Ведь офицер это категория пожизненная. Раз и навсегда.