Бренда открыла магазин через год после смерти отца, проработав четверть века в семейном бизнесе. Когда Бренда сказала старшему брату Майклу, что уходит, тот только неодобрительно хмыкнул. Покидая канцелярский магазин и бренный мир, отец Бренды, Раджив, оставил Майкла у руля бумажной империи, как всегда следуя традициям своей родины, Индии. Единственной уступкой англиийской жене Сюзан были европейские имена их детей.
Бренда сняла магазин в Ковент Гардене, ещё не зная чем будет торговать. Маклер что-то бормотал рядом, видимо про условия аренды, а Бренда нежилась в солнечном свете. Работая с шестнадцати лет, она проводила дни при электрическом - Раджив предпочитал длинные узкие помещения с маленькими витринами, зато с просторными складами. Вчера ей исполнился сорок один год.
Она подписала договор. Довольный маклер убежал. Бренда осталась одна, подставила лицо солнечным лучам. В дверь постучали. Бренды вынырнула из тёплого солнечного омута и открыла дверь.
- Я ваша соседка, - женщина с ярко-красными волосами, в майке едва прикрывавшей ее грудь, стояла в дверях, - вот, напротив. - Она показала рукой на витрину через дорогу. Бренда посмотрела и покраснела - магазин предлагал откровеннное белье и прочие аксессуары утоления страсти, области жизни, о которой Бренда знала лишь теоритически.
- Чем торговать будете? - Соседка повертелась перед оставленным прежними хозяевами зеркалом. Бренда пожала плечами, приходя в себя от опьяняющего сентябрьского солнца.
- Что-нибудь для туристов, - она окончательно пришла в себя, - Трафальгарская площадь рядом.
Когда любопытная соседка ушла, Бренда заметила оставленное прежним хозяином зеркало, подошла ближе, пристально, словно никогда раньше не видела, вгляделась в своё отражение. Заметила всё сразу - и морщины у глаз, и оплывший подбородок. Она сняла зеркало со стены и стала размечать место для полок.
Вечером Бренда подавала ужин в приюте для бездомных. Благотворительная деятельность заполняла её пустые одинокие вечера. Пятнадцать лет назад она собиралась в отпуск с женихом, а отец не пустил. Сказал, когда поженятся, тогда пусть вместе ездят. В то время Бренда еще жила с родителями в огромном доме на востоке Лондона. Жених пропал с горизонта, видно испугался строгого нрава будущего тестя.
В этот вечер она, как обычно, открыла окошко, соединяющее кухню и просторную, с полукруглыми сводами, столовую. Перед ней предстал невысокий господин с лукавыми глазами. Бренда протянула ему тарелку с куриной ногой, вареной картошкой и йорширским пудингом.
- Огромное мерси, мадам, - господин лучезарно улыбнулся, блеснув золотым зубом. Бренда определила в нем выходца из восточной Европы и не ошиблась. Витёк родился в солнечной Молдове и за свои сорок лет перепробовал массу занятий. Последним была уборка картошки на полях Шотландии. За бесшабашную, бестолковую жизнь и маленький рост его никто не звал полным именем Виктор.
Но главной страстью его жизни была игра в карты. Эта страсть затихала на месяц, на два, а потом прорывалась, била ключом, как поток воды, сносила хлипкое жизненное обустройство Витька.
Он появился в приюте вчера. Проиграл последние пять фунтов на автоматах и устроился ночевать на скамейке с видом на Биг Бен. От Темзы шел туман и очень хотелось есть. К десяти вечера оптимизм и гордость сошли на нет и он спросил первого попавшегося на глаза полицейского где находиться ближайший приют. Страж порядка указал в направление Стрэнда, через реку. Через час Витёк храпел под тонким приютским одеялом и видел во сне светящийся экран с тремя картами.
Бренда наполнила следующую тарелку и подняла глаза.
"Опять новенький", удивилась она. Новенький взял у нее тарелку и вежливо наклонил голову. Он отошел от окошка и замер в нерешительности.
- Иди сюда, - Витёк подвинулся, освобождая место.
Через пять минут он знал, что новичка зовут Эндрю, что тот раньше играл и Гамлета, и принца Альберта, потом - все больше Дедов Морозов в торговых центрах, а перед тем, как оказался в приюте для бездомных, торговал мороженым у Вестминтерского аббатства.
- Я собирался в Испанию, пешком, - Эндрю виновато улыбнулся, а Витёк присвиснул, - там у меня знакомый. Режиссер.
Эндрю робко оглянулся, незаметно вытащил бутылку виски из бокового кармана, сделал глоток и продолжил, - а тут так холодно стало, что я решил прийдти сюда.
- Ну и правильно, зиму перекантуемся, а там видно будет, - сказал Витёк по-русски, потянулся и огляделся по сторонам, - придумаем что-нибудь.
- О моей игре даже в Ивнинг Стандарт писали, - виски сделало Эндрю уверенным в себе и он протянул Витьку пожелтевшую от времени газетную вырезку.
- Эндрю Холмс, - Витёк оторвался от чтения и взглянул на Эндрю, - а что, похож на Холмса, ну на Ливанова.
Витёк стал объяснять Эндрю кто такой Ливанов, Эндрю вежливо слушал и пару раз приложился к бутылке.
Бренда наблюдала за двумя новичками. Ей нравился тонкий профиль Эндрю.
"Я же старая, отец еще говорил, старая дева", думала Бренда, продолжая раздавать ужин.
После ужина Бренда села в автобус и доехала до нового магазина. Праздная вечерняя толпа заполнила улицы, Бренду несколько раз толкнули. Она прижалась к своей будущей витрине. Магазин напротив был открыт. Бренда быстро вошла туда, рассмотррела поближе прозрачное белье, даже приложила к себе безумно дорогой прозрачный халат, повертела в руках продолговатый резиновый предмет и неожиданно поняла его назначение. Лицо Бренды пошло красными пятнами и она выскочила из магазина.
Ночью Бренде приснился отец. Он ругал ее за уход из семейного бизнеса и прозрачный халат.
Утром Бренда подписала контракт, взяла ключи, а к вечеру расставляла по полкам товар.
Вечером Бренда раздавала ужин в приюте. Взяв свою порцию, Эндрю лучезарно улыбнулся - на этот раз он выпил свою бутылку раньше.
- Я открыла магазин, - неожиданно для себя сказала Бренда. Эндрю кивнул, не слыша слов, виски не отпускало его из театрального рая, где он играл любимые роли с величайшими актерами мира. Сейчас он был Цезарем, а Брютом был Лоуренс Оливер.
- Поздравляю! - стоявший сзади Витёк обладал хорошим слухом и чувствовал возхможность заработать за версту. - Поздравляю как коллега!
Бренда застыла с половником в руке и посмотрела на его стоптанные ботинки. Витёк поймал ее взгляд и исправил ошибку.
- Бывший коллега. Я торговал шинами в Кишиневе в 1995 году. О, это был нелегкий бизнес! - Витёк не врал, итогами годовой работы были подержаный Мерседес и пулевое ранение навылет. Мерс, правда пришлось потом продать.
- Приходите в гости, - Бренда улыбнулась Эндрю. Он не ответил и прикрыл глаза - это была та самая строка про Брута в монологе и требовала сосредоточенности.
- Мы вдвоем придем, - Витёк поцеловал Бренде руку. В очереди захихикали. Бренда протянула новую, отпечатанную утром визитку.
На следующий день Витёк и Эндрю пришли в магазин. По дороге Витёк насчитал десять залов с игральными автоматами. Когда они пришли, Эндрю сел в уголке, моля небеса о банке пива. Витёк рассматривал товар. Преобладали чашки и блюдца с британской тематикой. На одной из них был профиль Шерлока Холмса.
- Тезка! - Витёк тнул пальцем в Эндрю. Бренда посмотрела на Эндрю Холмса потом на Холмса на чашке. Витёк взял с полки фуражку, надел ее на Эндрю и снова показал на чашку.
- Ты правда похож на Холмса, - Бренда улыбнулась Эндрю и протянула ему чашку.
- Очень милая вещица, - он повертел чашку в руках и умоляюще поднял глаза на Бренду, - а воды или чего-нибудь, чуть крепче, можно?
- Идемте в кафе.
- Хотите, я за кассой посижу, - предложил Витёк.
- Хорошо, - Бренда удивилась себе самой. С детства ее отец учил никому не доверять.
Через полчаса раскрасневшаяся Бренда и повеселевший Эндрю вернулись в магазин.
- Здесь рядом театральный паб. Эндрю заходил туда после спектаклей. Мне так понравилось, - глаза Бренды сияли.
У Эндрю выпрямились плечи, походка стала уверенной. Он взял с полки кепку и посмотрел в окно. Наискосок золотилась вывеска винного магазина.
- Сюрприз! - Витёк открыл кассу и показал две двадцатифунтовые купюры, три десятки и мелочь. Бренда неожиданно для себя самой поцеловала Витька, выхватила десятку из кассы и вложила ему в руку.
- Спасибо, Виктор, - Бренда излучала радость как мощный прожектор. Выпитое в пабе не давало Эндрю покоя. Он напялил на голову кепку, взял с полки сувенирную трубку и подошел к кассе.
- Ничего не трогайте, сударыня, - Эндрю входил в образ Холмса, - а Вы, милый Ватсон, сообщите в полицию.
Бренда не поняла Витька, но тоже нашла сходство Эндрю с великим сыщиком, правда в английской экранизации. Видимо, дело было в серой кепке с длинным козырьком и орлиным профилем Эндрю Холмса.
- А сфотографироваться с Холмсом можно? - раздалось рядом с дверью.
Все трое посмотрели на вход. Две туристки-японки приветливо помахали серебристыми фотоаппаратами. Бренда в замешательстве смотрела на японок.
- Конечно, - Витёк никогда не терялся. - Проходите, лэдис, с каждой по пять фунтов.
Японки протянули Бренде деньги и подошли к растерявшемуся Эндрю Холмсу. Витёк сфотографировал японок, правда от сияющего перед внутренним взором экраном игрового автомата кружилась голова и дрожали руки.
Японки ушли, Бренда глубоко вдохнула и решилась.
- Хотите работать у меня? - Она подняла глаза на Эндрю. Он не ответил, выпитое в пабе виски было неплохим и театральный рай приоткрыл свои двери.
"Еще глоток чего-нибудь покрепче, сыграл бы Цезаря лучше чем Лоренс Оливье", отдавало в голове у Эндрю. Он почувствовал вкус виски во рту и сглотнул слюну.
Бренда ждала ответа, ее бледное, чуть одутловатое лицо порозовело от волнения.
- Мы будем рады поработать у Вас, - Витёк галантно поцеловал руку в Бренды и незаметно толкнул Холмса, глядящего в окно на витрину винного магазина.
- Кем же Вы, Виктор, будете работать? - удивилась Бренда.
- Доктором Ватсоном. Он всегда с Холмсом вместе. А у меня - опыт в медицине, я работал в санатории на Лазурном Берегу.
Эндрю вышел из своего театрального дурмана и с интересом прислушивался к разговору.
- Ты доктор, Виктор?
- Нет, я работал на кухне, но какое это имеет значение! Главное, развести туриста, чтоб, он и дорогой товар купил, и сфотографировался. Бренда, не пожалеешь, я это тебе обещаю! Мы с Эндрю тут тебе пару миллионов сколотим!
- Хорошо, - легко согласился Эндрю, - давайте отметим наш договор.
- Я сейчас вернусь, - Бренда выбежала из магазина и вернулась с бутылкой шампанского. Эндрю расправил плечи.
После первого бокала шампанского Витёк встал и поцеловал Бренде руку.
- Мне пора. Увидимся вечером, - он пошел к двери. Его никто не остановил.
Витек вышел на улицу. Он не помнил как вошел в зал игровых автоматов, сжимая в трясуйщейся руке десятку, как купил жетоны. Десятки светящихся экранов резали глаза, и сердце билось часто-часто. Витек попытался глубоко вдохнуть, но не получилось. Он увидел экран с цифрой двадцать одно и побежал к автомату. Витёк бросил жетон и сразу выиграл, потом проиграл, потом еще раз выиграл и проиграл. Время исчезли из сознания Витька, и когда толстая негритянка - охранница подошла и что-то сказала, Витёк продолжал игру. Она постучала по железному боку автомата, потом показала на настенные часы. Он услышал фразу "closing time", сжал в ладони оставшийся жетон и поспешил к двери. Выйдя на вечернюю улицу, Витёк блаженно улыбнулся. Он знал что до завтрашнего дня игра оставит его в покое.
Пока Витёк играл в очко с автоматом, Бренда рассказала Эндрю об учебе в католической школе-интернате при аббатстве. Строгий отец боялся влияния улицы, а юная Бренда - призрака Черной Монахини, бродившей по дортуару последние двести лет.
Эндрю, в свою очередь рассказал о своем первом выходе на сцену, о букете, брошенном на сцену матерью. Отчим привез мать из психиатрической больницы на один день, но ночью ей стало хуже, и отчим отвёз мать обратно.
- Её потрясло что я на сцене, в Вэст-Энде, а при шизофрении эмоции, даже положительные, вредят, - Эндрю виновато улыбнулся, словно чувствуя вину за свой успех.
Глаза Бренды блестели от слез. Она протянула ему сувенирное полотенце с Тауэром. Неожиданно для себя Эндрю вспомнил как он, маленький, был там с родителями: ещё здоровой матерью и ещё не бросившиих их отцом. Он поцеловал Бренду.
- Мне пора в приют, - Эндрю встал, слегка качнувшись.
Подходило время ужина, а для него, человека безденежного, потеря сытной горячей еды было бы непозволительным транжирством. Также наступало время вечерней маленькой бутылки виски и следующего за этим театрального рая. Эндрю закрыл глаза в предвкушении этого. Он мысленно молил Лоуренса Оливье не задерживаться.
Бренда осталась одна в пустом магазине. Напротив призывно светились окна магазина "стыдных вещей", так она про себя называла заведение напротив.
Бренда позвонила в приют и сказала что занята до конца недели. Через дорогу красноволосая продавщица надевала на манекена прозрачный кружевной корсет.
- А на следующей недели мы можем на Вас рассчитывать? - спросили на другом конце трубки.
Бренда закрыла глаза и представила себе как она целует Эндрю. Он расстегнёт её блузку и увидит обычный белый лифчик.
- Ноу, - сказала вслух Бренда.
- Значит, мы больше не увидим Вас? - сухо осведомились на другом конце трубки.
- Я приду. Скоро, - Бренда положила трубку.
Она выключила свет и ей стало не себе. Она представила себе темную спальню в своей небольшой квартире. Эндрю расстёгивает её блузку целует, ещё раз. О дальнейшем Бренда знала только из книг. Ей стало страшно. Бренда выбежала из магазина, заперла дверь. Продавщица с красными волосами помахала Бренде рукой, заходи мол.
- У нас новая коллекция. Десять процентов скидка, - продавщица повертелась перед Брендой, демонстрируя прозрачную майку.
Через полчаса Бренда набрала полную корзинку. У кассы она заметила полку с дисками. Содержание фильмов легко угадывалось по позам актёров на обложках. Бренда воровато схватила первый попавшийся, с парочкой на леопардовой шкуре. Продавщица, натренированная ничему не удивляться, побросало всё это в пакет как яблоки или картошку и пригласила Бренду заходить ещё.
Придя домой, Бренда, не раздеваясь, поставила купленный диск. Потом, потрясённая увиденным, сжалась в уголке дивана и пыталась смотреть телевизор.
Ночью Бренде снились кошмары. Горела её квартира, в магазине кто-то выбивал стекла, на неё кричал отец, но голоса слышно не было. Как в немом фильме. Она просыпалась, включала свет, ложилась, кошмар повторялся. В своём сне Бренда молила Эндрю прийдти и помочь ей. Но он стоял в дверях и не решался зайдти.
Бренда встала в шесть утра. В спальне рядом с телевизором лежала кассета с парочкой на леопардовой шкуре. Бренда показалось что продолговатые тёмные глаза женщины насмешливо смотрели на неё, на пыльные бежевые стены, на односпальную девичью кровать.
Бренда достала из кладовки банку с краской. Она собиралась сделать ремонт еще в прошлом году. Покойный Раджив был скуповат и передал тягу к экономии детям. Бренда всё делала сама.
Она накладывала мазок за мазком в спальне и иногда поглядывала на темноглазую женщину на обложке кассеты.
Магазин открывался в десять и Бренда едва успела к открытию. Витёк и Эндрю ждали её у дверей.
Бренда открыла магазин и села у кассы. Эндрю надел кепку с длинным козырьком, Витёк переставил блюдца на полке и потёр руки в предвкушении торговли.
Бренда посматривала на скучающего у окна Эндрю.
"Почему он поцеловал меня? О чём он сейчас думает?", гадала она, бросая взгляды на благородной формы затылок Эндрю Холмса.
Если бы Бренде удалось узнать о чём думает Эндрю в данную минуту, она бы разочаровалась. Он старался вспомнить свою давнюю роль в мюзикле и всё время забывал вторую строку. " Моя мечта сбудется завтра", а потом ослабленная виски и гашишем память отказывалась работать и в голове звучала только нестройная музыка.
Зашла стайка японцев. Витёк бросился на них как коршун, фотографирокаться они не желали, но по тарелочке купили. Холмс безучастно следил за происходящим и Бренда отметила про себя что продавец он никудышный.
Следующие туристы, американцы и сфотографировались, и накупили всякой всячины. День выдался на редкость удачный, Витёк сиял, Бренда похорошела, её голос стал звонким, а походка - лёгкой. Перед закрытием Витёк вышел за сигаретами. Бренда стояла рядом с Эндрю, спиной к нему. Она слишком долго вытирала пыль. Эндрю вздохнул, подумал о своем ежедневном театральном рае, потом вспомнил как счастливо Бренда смеялась и решил не огорчать её. Он обнял Бренду и услышал как часто бьётся её сердце. Бренда прижалась к нему и Эндрю понял что сегодня он должен проводить её домой.
Потом, у Бренды, в её спальне, в темноте Эндрю чуть не упал с узкой кровати. Он прижался к Бренде и она обняла так крепко, что Эндрю чуть не задохнулся.
Теперь каждое утро Витек и Эндрю шли на работу. Они обзавелись костюмами своих персонажей, Витёк нашел плащ для Холмса на барахолке в Кэмдене, котелок и монокль - в благотворительном магазине, а трость - на свалке. Бренда еще раз восхитилась предприимчивости Витька и чуть огорчилась, что её Эндрю этим даром не обладает. Она часто видела во сне как они женятся и после свадьбы открывают второй магазин. Как все влюбленные, Бренда не задумывалась, что сны Эндрю могут отличаться от её снов.
Эндрю продолжал жить в приюте. Бренда не предлагала переехать к ней, словно боялась что ее строгий отец может зайдти в любую минуту.
Бренда изменилась - похудела, похорошела. Поставщики, доставка товара - все это отнимало много времени и Бренда появлялась в магазине не раньше часа. В утреннее часы работали Эндрю и Витёк.
У Эндрю появился распорядок дня, как когда-то, в юности. Утром он изображал Шерлока Холмса: стоял с трубкой у дверей магазина, иногда посматривая в направлении паба. Туристы останавливались, заходили и попадали в руки Витьку-Ватсону. Редкий посититель уходил без покупки. С утра Витёк работал отлично, а после двенадцати начинал томиться, поглядывая в сторону зала игральных автоматов.
Эндрю, ежедневний поситетель алкогольного рая, понимал жажду Витька, но не мог справиться без него.
К часу приходила Бренда и сменяла Витька и Эндрю. Витек спешил к горящим экранам игральных автоматов. Эндрю старался улизнуть в паб, но часто Бренда сильно сжимала его ладонь влажными от волнения, липкими пальцами и Эндрю оставался. Бренда садилась у кассы и с умилением смотрела на топчущегося у дверей Холмса. Скоро он не выдерживал, жаловался на головную боль и уходил в приют, покупая по дороге заветную бутылку. Он вбегал в свою комнатку, захлопывал дверь, свинчивал крышку и райские врата распахивались.
С появлением в жизни Эндрю Бренды гости театрального рая изменились. Все больше опаздывал, а то и совсем не появлялся Лоуренс Оливье. Зачастил Чарли Чаплин.
Однажды пришел русский, со странной фамилией "Mironov". Эндрю видел этого актера только однажды, когда Витёк поставил свой диск в комнате отдыха.
Часам к четырем Эндрю возвращался в магазин, к Бренде, вечером они шли обедать, обычно в китайский ресторан, потом к ней домой. Эндрю не напрашивался в гости, приглашение всегда исходило от Бренды. Дорога до ее дома занимала минут двадцать, они шли по ветренним осенним улицам, мимо одного и того же мебельного магазина и Бренда показывала то на обои, то на диван.
- Тебе нравится? - и заглядывала Эндрю в глаза.
- Я в полоску не люблю, - он рассматривал серый асфальт.
В то утро, как обычно, Холмс и Ватсон шли в магазин. Бренда уехала на оптовую ярмарку и должна была вернуться на следующий день. Ещё на подходе они заметили группу рабочих и услышали звук отбойного молотка. Подойдя к магазину, Холмс вскрикнул "My God", а Витёк длинно выругался по-русски. Их улица превратилась в огромную канаву с бурлящим на дне потоком.
- Смотри , по-русски говорит, - сказал рабочий своему напарнику.
- Говорю, - Витёк показал на бурлящий на дне канавы поток, - воду прорвало что ли?
- Прорвало, - ответил один из рабочих, накаченный как борец, с загорелым лицом. Он смотрел Витьку прямо в лицо.
- Витёк?- качок не верил своим глазам.
- Паша! А ты, как ты здесь? - Витек недоуменно смотрел на него.
- Так, решил по Европам прошвырнуться, - Паша недоуменно смотрел как Витёк открывает магазин, - ты что, работаешь здесь?
- Сейчас увидишь, - Витёк открыл дверь и зашел в магазин. Эндрю зашёл следом. Через минуту они вышли в своиих костюмах - Холмс - в кепке с длинным козырьком, Ватсон - в котелке и с тросточкой.
- Ух ты! - только и смог сказать Паша. Остальные рабочие перестали вгрызаться в асфальт и окружили Холмса с Ватсоном. Перестал сотрясать землю отбойный молоток и в этой тишине громко прозвучал голос бригадира.
- Отбой! Нужного типа труб не будет до часа дня! - бригадир, седой англичанин, посмотрел на Холмса и Ватсона и улыбнулся.
- Ну что, пойдем в паб или в МасДоналдс? - Паша посмотрел на Витька.
- Я на работе.
- Давай у тебя посидим, - Паша вынул из кармана десятку, - сейчас только пива возьмём.
Эндрю с интересом следил за разговором русских. Паша перехватил его взгляд, показал в сторону винного магазина, затем поднес воображаемую банку к губам. Эндрю радостно закивал.
Через полчаса Паша, Витёк и Эндрю пили пиво внутри магазина. Покупателей не было - перерытая улица отпугивала туристов. Паша вынул из кармана колоду карт.
- Перекинемся в картишки? - Паша начал раздавать не ожидая ответа.
Витёк вздрогнул и отвернулся. Эндрю, страдая другим, но похожим недугом, мгновенно понял все, что чувствовал сейчас Витёк.
- Ноу, Виктор, - прошептал Эндрю.
Но было поздно, Паша раздал колоду и взял первую карту. Эндрю пил пиво и смотрел в окно. Пошёл дождь, кучи глины растекались по тротуару. Сильный порыв ветра сбил вывеску. Эндрю наблюдал за разбушевавшейся стихией и думал о поездке в Испанию. Весной, когда потеплеет. Он хлебнул виски из своей бутылки и закрыл глаза. Русские о чем-то спорили, потом звякнула касса. Эндрю оглянулся.
- Братан, не горюй. Проиграл - надо отдавать, - Паша встал и направился к двери, - до скорого.
Витёк подошел к сидящему у окна Эндрю и показал на переходящего дорогу Пашу.
- Он выиграл у меня. Я ему дал деньги из кассы.
- А что Бренда скажет? - Эндрю поднял глаза. Витёк смотрел на пустую, тонущую в дожде улицу и кусал губы.
- Заработаем.
- Покупателей сегодня будет мало, Виктор.
- Давай думать где раздобыть деньги. Что если - , бери зонт! - приказал Витёк и надел свой ватсоновский котелок.
Эндрю пожал плечами, но подчинился. Витёк закрыл магазин и уверенно зашагал в сторону Трафальгарской площади. Немногочисленные прохожие оборачивалиись. Невысокий Витёк в чёрном котелке и едва поспевающий за ним длинный худощавый Эндрю в крылатке вызывали улыбки.
Несмотря на дождь, на Трафальгарской площади толпились промокшие туристы. Наслаждались влажным климатом Альбиона. Японская парочка в прозрачных дождевиках нерешительно подошла к промокшему хмурому Холмсу.
- Не могли бы мы с Вами сфотографироваться? - спросила девушка.
- Разумеется. Пять фунтов, - Витёк выскочил как чёртик из коробочки.
Пока Витёк фотографировал японцев успела образоваться небольшая очередь. Дождь сошёл на нет, народу на площади прибавилось.
После японцев фотографировалась группа из Германии, потом опять японцы.
- Лицензию street performer предъявите, пожалуйста, - неожиданно услышали за спиной Витёк и Эндрю. Они обернулись и увидели полицейского.
Витёк порылся в карманах, громко вздохнул.
- Оставил дома. Мы с другом сейчас принесём, Вы, это, не беспокойтесь, - Витёк взял Эндрю под руку, - мы вот с другом сейчас, - Витёк и Эндрю быстро ретировались с площади. Опять пошёл дождь.
- Чтоб тебе пусто было, - сказал по-русски Витёк в мокрую ноябрьскую мглу.
- Пюсто, - повторил, как эхо, Холмс, - красивое слово.
- В кассе сейчас тоже пюсто, - передразнил Холмса Витёк, - главное, всё шло как надо. Подождём чуть-чуть и вернёмся. Нам ещё полтинник сделать и всё, авось пронесёт.
Они так и сделали. Полицейский вырос из-под земли после первого снимка.
- Возможно, вы не поняли, что работа без лицензии не разрешается, - это был тот же самый полицейский. - Штраф пятьдесят фунтов. Пройдёмте в отделение, проверим Ваши документы, - бобби проницательно разглядывал неанглийского вида Витька, - разрешение на работу.
Витёк вынул из кармана визитную карточку магазина - другого выхода у него не было.
- Свяжитесь с нашим боссом, она заплатит штраф.
- Свяжемся, - полицейский взял карточку из рук Витька.
- Я, кстати, настоящий актер, а не как Вы там сказали "уличный шут", - Эндрю Холмс гордо расправил плечи.
- Как Ваша фамилия?
- Холмс, - он протянул руку чтобы взять визитку из рук полицейского, но бобби истолковал его действия как сопротивление полиции. К тому же он учуял запах пива, исходящего от Холмса.
- У нас таких артистов к вечеру полон участок, - бобби взялся за рацию.
Вызванный наряд отвёз Витька и Холмса в полицейское отделение рядом с Трафальгарской площадью.
Три часа в полиции Холмс и Витёк провели в разговорах о самых несущественных вещах. Витёк рассказывал дремлящему Холмсу про Лазурный Берег, потом про Шотландию, ещё про какую-то девушку, с мягким шипящим именем, она любила Витька, но осуждала его страсть к картам.
- Ксюша так и сказала, или я или игра, - долетал сквозь сон голос Витька.
Холмс задремал. Через какое-то время его растолкали. Он открыл глаза и увидел встревоженное лицо Бренды.
- You OK? - она поцеловала его. Холмс ощутил сладковатую липкую помаду на губах и окончательно проснулся.
- Прости, что так получилось, - Холмс встал со стула.
Довольный Витёк стоял на улице у выхода и курил. Холмс вышел из дверей, держа в руках фуражку с длинным козырьком. Крылатка волочилсь по заплёванным ступенькам.
- Пронесло, - Витёк хлопнул Холмса по плечу, - ну и баба, твоя Бренда! Золото! Женись, не пожалеешь!
- Идемте в магазин. Там чаю попьём и перекусим, - Бренда поцеловала своего непутёвого возлюбленного.
- Вы идите, я сейчас, - Холмс застегнул крылатку - его знобило без привычной послеобеденной бутылки, и побрёл в сторону супермакета.
Витёк взял Бренду под руку и по дороге к магазину болтал всякую чушь.
Холмс не вернулся. Через час Бренда и Витёк отправились на поиски. К вечеру выбившаяся из сил Бренда нашла серую кепку Холмса и его длинный плащ на набережной Темзы, у самой воды. Рядом стояла пустая бутылка из-под виски.
В приюте Холмс не появился. Витёк успокаивал плачущую Бренду.
- С чего бы он топиться пошёл, - громко и убедительно говорил Витёк, и Бренда кивала, и всё равно плакала.
Витьку было жалко Бренду. Теперь она часто оставляла его в магазине, а сама бродила по набережной как сумашедшая. И торговля пошла плохо. Без Холмса в его серой кепке и клетчатой крылатке туриста было не заманить. После Рождества Витёк подался в Бельгию.
Весной, когда газоны на набережной покрылись мелкими белыми цветами, Бренда вернулась в семейный бизнес.
- Правильно, что вернулась, - Майкл, глава фирмы, обнял сестру, - отец был бы доволен.