За спиной в рюкзаке целый мир, как поется в одной песне, так же и у него. Он прошёл через миллиарды галактик и миров. Он видел рождение и смерь тысяч солнечных систем. Скользя через черную материю огибая гравитационные ямы огромных звезд, принимая их свет и тепло. Он был устроен, как и все во вселенной. Ему нужна была пища в виде света и тепла. Ему нужен был сон и отдых, его колебания снижались к нулю и поднимались до максимума с периодичностью, которую он сам себе установил, и кто-то другой вряд ли смог бы определить её.
***
Однажды, пробудившись в серой туманности, обдуваемый ветром, излучаемым какой-то рядом находящейся звездой, перед его носом пролетела блуждающая планета. Ребенок проснулся рано утром, все в доме ещё спали, запах от печки как верный слуга, мягкими волнами подносил обволакивающее тепло. Тишина оглушала. Ребенок сел в кровати, которая стояла у окна. Теплое, накрахмаленное одеяло зашелестело. Положив локти на прохладный подоконник, он стал смотреть на улицу. Ветерок по улице не спеша подталкивал белые облака густого тумана. Вокруг было все тихо и спокойно, настолько тихо, что если закрыть глаза то может показаться, что вокруг ничего нет: ни печки, ни улицы, ни тумана, ни ребенка. Отдели все звуки от тишины, и они превратятся в отдельно летающие шара, мыльные пузыри, плавающие в воздухе. Вдруг откуда-то раздалось громкое Беее... И по улице в тумане пробежал белый баран. Пробежал, проскакал, а может даже и пролетел. Бедный ребенок вообще не успел ничего понять. Откуда взялся этот баран, и что вообще произошло. Но ощущение что произошло что-то грандиозное и много значимое осталось, осев глубоко, глубоко к ядру спутника. От пролетевшей только что планеты его закружило вокруг своей оси, и он медленно стал отдаляться от света звезды, погружаясь в черноту космоса.
***
Очень часто он пролетал через замёрзшие солнечные системы. Встречный поток ледяных камней становился иногда настолько плотным, что казалось он, летит с огромной скоростью по ледяному тоннелю, в котором свет не в конце, а повсюду вокруг.
Первоклашка мчался по тротуару, покрытому приличной коркой льда. Он был одет в зеленую толстую аляску, с накинутым на голову пуховым капюшоном. Его лицо багровое и разгорячённое, его щеки горят. По спине стекают капли пота. На ногах у него были теплые сапоги, с пухом внутри и с резиновой подошвой. Благодаря резиновой подошве он и мчался по замерзшему тротуару до самой школы. Если он поскальзывался и падал, то никаких ушибов и боли совсем не чувствовал так как толстая куртка принимала на себя весь удар и смягчала падение. Ему даже нравилось падать. Разбежавшись, он катился по льду, специально цепляя руками свисающие над тротуаром ветки. С веток падал снег, осевший на них ночью. Падая на маленьких спусках, он хохотал. Его одежда наполнялась влагой. Его тело увеличивалось от столкновения с ледяными камнями, которые врезаясь, прилипали к нему, обтекали и прилипали снова. После выхода из такой ледяной солнечной системы размер спутника увеличивался почти вдвое.
***
Как и все остальные он даже не заметил, как его начала засасывать черная дыра. Сначала с него слетели все мелкие камушки и пыль.
Он сидел в кресле. Перед ним стоял большой деревянный стол. В другой части комнаты, на диване сидели его друзья, которые пришли к нему в этот вечер отметить сдачу сессии. Справа от него на тумбочке стоял телевизор. В телевизоре черно-белое кино, с крупной рябью на экране. Какой-то мужчина с тростью уходит по тополиной аллее вдаль. Постепенно студент начинает понимать, что это он идет по аллее, это он уходит вдаль, неизвестную, затуманенную и пугающую. Он оглядывается и абсолютно четко видит перед собой эти высокие тополя. А за ними бескрайние поля и луга, на которые садится грязно-серый туман. Он смотрит на свою руку, по которой бегает черно-белая телевизионная рябь. Бедный парень идет по этой аллее в бездну неизбежности, прекрасно понимая, что свернуть и уйти с неё он не может. Сценарий этого фильма не им написан, и изменить его невозможно. И он уходит все дальше и дальше, ему становится все страшнее и страшнее. Мужчина из фильма может только оглянутся. Посмотреть на людей по ту сторону экрана, которые никакого внимания не обращают на телевизор. Внезапно его окликает девушка с дивана в той части комнаты. У неё длинная рыжая коса из сплетённых между собой дред. Лишь она заметила, что парень залип в телевизор. Эта комета, с длинным ледяным, пушистым хвостом, ударившая в спутник, сменила его траекторию, благодаря чему он стал отходить от черной дыры на безопасное расстояние.
***
Разогнался он в этой солнечной системе для того, что бы перескочить в следующую. Разогнался для того, чтобы как можно меньше времени находиться в холодном космосе, когда его не греет звезда, от которой он уже отдалился, и не греет та, к которой он еще не приблизился. Чтобы холодный космос не забрал, и не успел заморозить его ядро. Включился яркий свет и в комнату вошла мама. Сорвав теплое одеяло, она не громко, но четко сказала: Встаём! Подъём! Скоро выезжаем! Мальчик опустил ноги на прохладный пол, и сразу съежился. Его обтянуло гусиной кожицей, грубой и шершавой. Посмотрев на спящего брата, он плюхнулся обратно в подушку и стал натягивать одеяло. Но мама была не уклона, - Кто не хочет ехать на море, может оставаться дома. Для ребят это был самый весомый аргумент. Оба медленно поднялись и начали сонно натягивать майки, штаны, носки. За окнами чернела ночь. Казалось на много километров от их дома, нет ни одного кусочка света, ни одного фонарика, ни одной лампочки. Как будто их домик стоял посреди большой ночной пустыни, и желтый свет медленно стекал по стенам на холодный песок только из их окошек. Наконец все загрузились в шумный старый автобус. Мальчики пробежали по тропинке перед двором, тревожа холодную пыль, которая оседала на их сандалиях. Они запрыгнули по ступенькам в автобус и плюхнулись на теплые кресла. За горизонтом пробивались первые лучи солнца, преломляясь через воздух и отражаясь от облаков. Небо медленно взрывалось фиолетово-малиново-ванильными красками. Опустив голову на стекло, под мельканье деревьев и домов, они уснули по дороге к морю. К морю, которое начало притягивать спутник, как только он вошёл в новую систему.
***
Он приблизился к огромной планете-океану. На ней белели лишь несколько маленьких островков суши. Планета оказалась таких размеров и массы, что идеально подходила спутнику с его характеристиками. Он медленно стал опускаться на её орбиту. Скорости вращения планеты и спутника замедлились. Суша на поверхности планеты все больше и больше оголялась, на ней стали появляться зеленые пятна. Скорость вращения спутника вокруг своей оси все замедлялась. На планете, на её поверхности, стали появляться какие то существа. Они ходили, летали, плавали, дрались, любили. Их становилось все больше и больше. Планета преобразовалась, её жизнь стала не бессмысленной. Она ухаживала за этими существами как за своими детьми. Она расцвела, она дышала жизнью. Скорость спутника продолжала снижаться. В один момент он заметил, что время внутри и вокруг него практически остановилось. Оно все еще текло, но так вяло и монотонно, как древесный клей, который стекая по каре дерева, постепенно застывает. Его охватил испуг от этого необычного состояния. Вдруг он решил сорваться с орбиты и продолжить свой путь. Но, в последний момент, посмотрев на планету, на все её леса, моря, горы и города, на этих крохотных существ, его окутало таким теплом, которого так не хватает в этом холодном, идеальном космосе.
Посылая время в аккуратно упакованных, картонных коробках к морю, смерившись и наблюдая за прекрасным неидеальным, созданным последовательностью случайностей и нелепых совпадений, спутник оброс сединой. Благодаря которой, он мог маскироваться под звезду, отражая её свет на тень своей планеты.
В некоторых песнях, кажется, что нет смысла, набор слов мало связанных между собой, они как конструктор, результат зависит от богатства воображения собирающего этот конструктор.
Чем богаче воображение, тем интересней и глубже получается песня. Но для того что бы этот конструктор собирался правильно в разные формы, автор обязательно должен вкладывать свой смысл.