Ловканов Антон Николаевич : другие произведения.

Ночная история

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Рассказ про любовь (первую), с небольшими элементами мистики


Часть первая

1

   Случилось это ещё в те времена, когда чуть ли на за каждым углом стояли видеосалоны, и толпы разномастного народа валили в эти салоны как на парад, тем самым опустошая улицы своего вечернего города…
   Было уже темно, когда четырнадцатилетний Андрей Ким возвращался домой. Путь ему преграждала широкая река, за десятки метров через которую пролегал один единственный мост… Откуда-то с другой стороны слышалось несколько мужских голосов. Но Андрей не обращал на них внимания. Он уже ступил на порог металлического моста, как…
   Он, наверно, не заметил. - В конце моста стояла невысокая фигурка в длинном чёрном плаще с капюшоном; чем-то она смахивала на одно из тех кошмарных существ, что несколько минут назад ему довелось видеть затаив дыхание в его самом любимом фильме ужасов "Фантазм", который он пересматривал уже двадцать десятый раз.
   Секунд пятьдесят восемь он стоял в абсолютном онемении. Но… прошли эти 58 сек. И он вспомнил, что находится не где-то там, на полумрачных переулках Фантазма, а в совершенно реальном мире. И, едва с трудом преодолев нерешительность, он двинулся через мост с таким выражением лица, словно в данный момент не 22.10, а жаркий летний полдень (на улице тьма народу) и сопровождают его друзей двадцать.
   Он уже проходил мимо этой не очень высокой фигуры в плаще не по размеру, как ему показалось, что он за эту фигуру зацепился своим полувером. Но когда он перевёл взгляд в сторону фигуры (места сцепления), он увидел, что зацепился за её палец… До этого фигура задумчиво склонялась над рекой, сейчас она к Андрею повёрнута была лицом…
   - Не ходи туда, - проговорила ему фигура женским голосом. Оказывается, это была девушка - ровесница Андрея. Она сказала это ему так, словно там, куда по её мнению ходить было нельзя, очень укромно замаскировалась группа насильников-гомосексуалистов.
   - Почему? - спокойно полюбопытствовал Андрей, даже и не взглянув в сторону нескольких мужских голосов; он даже и не думал соизволять обращать внимание на особенности этих голосов, что говорили эти мужчины между собой несколько странно
   - Потому, - коротко бросила девушка. - Не ходи и всё.
   - А куда тогда ходить? - спросил он как по привычке, но тут же решил сменить тему: - А почему у тебя такой плащ?
   - Какой, такой? - тут же отреагировала она на его неуместный вопрос.
   - Ну такой… большой.
   - Не это сейчас важно.
   - А что же? - Но… он вдруг услышал эти несколько голосов.
   - Важно сейчас, - отвечала она, - оставаться таким, какой ты есть.
   - Это как это?
   - Не ходить туда. Там опасно. ОПАСНО.
   - Ну и чего же там опасного?… Если тебе надо перейти на другую сторону, я могу проводить тебя. Там отец мой; он базарит с теми мужичками. А они - его друзья… - Андрей действительно расслышал голос своего отца. Но… его перебили:
   - Это не люди! - повысила эта смазливая девчушка голос.
   - А кто же?
   - Нелюди.
   - Ну ладно, - пожал он плечами. - Если ты так хочешь, то давай обойдём их стороной. - Эта девушка ему понравилась, а чем именно, он всё ещё не мог понять. Но он был очень даже не против дружить с ней. Но поскольку прежде необходимо познакомиться друг с дружкой, то Андрей решил воспользоваться возможностью. - Только куда мы пойдём?
   - Там дальше есть ещё мост.
   И они пошли. Голоса становились всё тише и тише, и в конце концов вовсе исчезли.
   - Почему ты одна по темну ходишь? - поинтересовался у неё Андрей.
   - Но сейчас-то я не одна. - Хороший ответ! Он понравился Андрею.
   - Это хорошо, - произнёс он несколько неопределённо.
   - Что хорошо?
   - Ну то, что ты не одна. Одной ведь опаснее на улице ночью. Верно же?
   - Ещё не ночь, - сказала она.
   - Ну, ночь - не ночь, а…
   - Ночь, это совсем другое.
   - Что другое?…
   В данный момент они уже перешли через мост и направлялись в сторону более оживлённой точки, как… Неподалёку оказалась та самая группка мужчин, которую так боялась девушка.
   - Бежим, - прошептала она, остановив своего спутника намертво.
   - Чего ты их боишься? - удивился он. Среди мужчин опять-таки оказался его отец. Андрей только не удосужился обратить внимания на тот прелюбопытнейший факт, благодаря которому эта группка мужчин не осталась за полкилометра, у того предыдущего моста, а вдруг оказалась именно здесь…
   - Ничего. Просто они…
   - Там же мой отец! - попытался успокоить он её. - Пап!, пап! - закричал он отцу, как сошедший с ума клаксон.
   Мужчины перестали беседовать и все до единого уставились на этих двоих.
   - Что стряслось, Андрюха? - отозвался папа.
   - Андрей, - обратился к нему незнакомый мужчина (это был единственный из незнакомых ему мужчин всей этой говорящей компании. Все остальные Андрею известны были как приятели отца), - а кто это с тобой?
   - А что? - отозвался парень.
   Но вместо ответа тот кинулся как сумасшедший в его сторону… Он догонял эту новую знакомую (старых знакомых не было) Андрея, и догнал очень быстро, грубо схватив её за шиворот.
   - Эй, ты! - тут же кинулся на него Андрей с некоторой нерешительностью. - А ну отпусти её.
   - Андрей, - позвал его отец. - Это его дочь.
   После чего мальчик остановился, абсолютно не понимая, как действовать дальше.
   - Иди сюда, Андрюша, - подсказал ему отец.
   Тот же (отец девочки) тащил это миниатюрное существо в большом плаще в сторону моста. И Андрей словно не слышал отца; он будто бы был загипнотизирован и не мог отвести глаз от этих двух.
   - Пойдём домой, Андрюха, - шагал к нему отец.
   - Чё он её так тащит? - не мог Андрей понять, - как котёнка какого-то поганого!
   - Не поганого - не поганого, - ответил ему отец. - Просто, понимаешь… она больна… И убегает из дому…
   - Как, больна? - не понял Андрей.
   - Душевно больна, - очень спокойно объяснил ему отец. - В общем, не обращай внимания. Идём домой.
   И они двинулись в сторону собственного дома, что располагался неподалёку. Дом этот стоял почти вплотную к дому той очаровательной незнакомки и её папаши; незнакомки, про которую мать с отцом весь вечер твердили Андрею, так и этак доказывая, что эта девочка - сумасшедшая.
  

2

   - Ты чё сегодня такой… задумчивый? - спросил его следующим утром лучший друг Сергей во время самого скучного урока. - О чём горюешь?
   - Да вчера вечером!… - решил Андрей поведать всё другу. И поведал.
   - А она очень красивая была? - спросил Сергей его после того как тот закончил пояснять ему ситуацию.
   - Да не в этом дело! Просто этот козёл так волок её, как будто она была каким-то мешком с гвоздями! А папик мне раз восемьдесят наверно повторил слово "сумасшедшая"… А я не думаю, что она действительно больная.
   - Даже несмотря на то, как она пыталась тебя напугать?
   - Да не напугать, вовсе!… Просто… Я тебе не сказал. Я позже заметил. Когда она меня первый раз остановила, то отец говорил с друзьями… мы прошли с ней до следующего моста, а за ним тот же самый мой отец с теми же самыми четырьмя друзьями говорит так, словно не сходил с этого места. Ну как?
  

3

   Прошлым вечером Андрей и отец возвращаясь домой беседовали:
   - А по-моему, она не больна, - несколько подозрительно произнёс Андрей.
   - А не по-твоему?
   - Чё он её ТАК тащил?
   - Потому что она сопротивлялась.
   - Больные, ведь, по больницам лежат.
   - Здесь особый случай. И давай не будем об этом.
   - Почему?
   - А что ты здесь интересного нашёл?
   - Интересного?… Ну, например, то, почему она убегает из дому, как ты говоришь; почему она боится своего отца… если он ей действительно отец.
   - А вот как ты думаешь, почему у некоторых пациентов психбольниц запросто могут оказаться спутниковые телефоны, через которые они легко могли бы переговорить с инопланетянами или с умершими, или вообще с какими-нибудь представителями параллельных миров?
   - Ну, сравнил! Тут же чистый бред! А она… это совсем другое.
   - Ну ладно, уговорил. Кое-что я расскажу тебе…
   - Попробуй. Только всё это должно быть правдой.
   - Естественно, ты имеешь права мне не верить. Но, представь себе, что почти с самого рождения она очень сильно любила свою мать. Она любила её больше всех на свете, даже больше самой себя. Но ещё она любит бабушку, а бабушка сейчас уехала к сестре… В общем, к делу: совсем недавно её мама погибла; никому неизвестно как всё произошло. И Катя - её так зовут - постепенно начала догадываться, что якобы её отец убил её мать… И дошло всё до того, что она всего за каких-то два-три дня полностью уверила себя, что этот человек вовсе не её отец, а какое-то нереальное существо… А тот ждёт лишь единственного: он послал письмо её бабушке и ждёт её приезда. Он думает, что только она сможет хоть как-то что-нибудь объяснить дельное этой разбушевавшейся Кате.
   Они уже давным-давно вошли в дом, поднялись на свой этаж и вошли в квартиру.
   - Конечно, - проговорил Андрей, выслушав, - вполне может быть всё именно так как ты мне рассказал, но… непохоже, чтоб всё это произошло за каких-то два-четыре дня…
   Потом ему мать повторила не раз ту историю, что Андрей услышал от отца по дороге. Она твердила ему что было силы, а отец постоянно повторял, что Катя сумасшедшая… Должно быть, они (мать с отцом) и сами не понимали, чего ради так перед ним распинаются. Но у каждого действия должны быть мотивы. И, должно быть, они сами того хотели - Великого "сотрясания" воздуха по этому незначительному вопросу. Должно быть, вопрос этот содержал в себе нечто ОСОБЕННОЕ…
   Но ладно, всё у них ещё только впереди…
  

4

   Как-то раз, поздно вечером, Андрей задумался очень глубоко. Он думал о ночи, о её энергии: почему днём не происходит то, что начинает происходить когда стемнеет. Ему казалось, что днём все тёмные сумрачные силы прячутся (уплывают в разные потаённые места: в подвалы, в колодцы, в подземелья; в тёмные мрачные подъезды, в катакомбы, в склепы…), и выползают из-под земли, лишь только солнце напрочь исчезнет за горизонтом. И начинается: грабежи, убийства, изнасилования; - конечно, всё это запросто может произойти и днём, но, по мнению Андрея, ночью это бывает чаще. - Какие-то странные типы начинают бродить по улицам. И стоило только Андрею выглянуть в окно, проснувшись в полтретьего ночи от кошмарного сна, как какой-то полоумный бродяга, уставившийся на него довольно длительное время, очень сурово погрозил ему пальцем, громко прохрипев, "отдай мне свой мозг!". Это произошло, едва только Андрею исполнилось шесть лет. После чего его уже не переставали мучить кошмары, где по опустошённым улицам его родного города за ним гонялся тот бомж, постоянно визжа, "Время засыпает!, время засыпает!, время засыпает!!!". К тринадцати годам, кошмары потихоньку стали оставлять в покое этого мальчика.
   В тот вечер, когда размышлял Андрей о возможностях ночи, за окном ветер подгонял и без того противную морось, застилая случайным прохожим глаза и портя всё оставшееся настроение. Андрея этим вечером пожирала тоска; он бы отправился в видеосалон, но не хотелось выходить на морось. По телевизору - как всегда - ничего интересного, и заняться было нечем; если б он мог отправиться в недалёкое будущее, где видеосалонов не существует, где почти что каждая семья обеспечена персональным видеопроигрывателем с кучами кассет… Но он сидел перед окном и тосковал, тупо уставившись на соседний дом, что уныло глазел на него светящимися окнами, с противоположного берега… Только в одном окне свет не горел - в единственном.
   Андрей уже хотел было отойти от окна, как в том единственном тёмном окне что-то вспыхнуло… Мгновенно - вспыхнуло и погасло. Это был какой-то призрачный зеленоватый свет; он как будто пронёсся по комнате. Завораживающий свет. Андрей остановился и замер - он ждал повторения этой причудливой вспышки.
   Окно было зашторено, но по комнате опять пронёсся внезапный свет, только на этот раз не зелёный, а какой-то белый… Это невозможно было описать словами.
   Андрей ждал. И свет стал вспыхивать всё чаще и чаще; нереальные, невиданные вспышки светов…
   - Папа, мама! - закричал в соседние комнаты возбуждённый Андрей не своим голосом. - Бегом все сюда!!
   - Смотрите! - указал он на сияющее потусторонними светами окно соседнего дома. - Смотрите!!
   - Не смотри на это! - отшвырнул его отец от окна, как слабоумного ребёнка от красиво-искрящегося раскалённого электрического провода.
   - Ты что? - испуганно произнёс Андрей. - Чё ты толкаешься!
   - Извини, - успокоено ответил ему отец. - Мне показалось… - Он как-то странно переглянулся с матерью.
   - Что тебе показалось? - спрашивал Андрей.
   - Не высовывайся в окно, - заговорила ему мать. - Там люди могут… - Она хотела найти какую-то отговорку, но на ум ничего не приходило, чтоб как-то замаскировать этот импульсивный порыв отца.
   - Что могут?
   - Там хулиганы ходят, - решил наконец-то подать голос отец. - Они из рогаток по окнам стреляют… могут попасть…
   Что-то они от меня скрывают! - подумал Андрей перед тем как уснуть, - ЧТО-ТО…
  

5

   На перемене, в одном из учебных кабинетов школы, Андрей читал книгу; в абсолютном одиночестве (если его можно так назвать), как заблудший айсберг посреди открытого моря. В классе он был один… Но, совершенно неожиданно ему показалось, что кто-то в этот класс проник весьма незаметно
   Кто это?…,
   как какой-то причудливый призрак… Но Андрей не мог оторваться от книги, даже несмотря на то, что книга эта вовсе не казалась увлекательной - она даже как будто бы и не интересовала его. - Он как будто боялся от неё оторваться… словно ожидая увидеть посреди класса карликовое, закутанное в исполинский плащ человекообразное существо… хрипящее из-под огнеупорной ткани плаща, "отдай мне свои мозги!, отдааааай!!"…; увидеть, как это существо плывёт по воздуху наподобие сигаретного дыма… Но голос отправил весь его ужас одновременно в прошлое и в будущее:
   - Чё читаешь?
   - Да так, - пожал Андрей плечами, - ерунду.
   Это был Сергей, а не таинственная Катя, которая словно мираж появилась перед глазами Андрея и бесследно исчезла.
   - Знаешь, где я вчера был? - говорил Сергей каким-то возбуждённым голосом. - И кого видел!
   - И кого? - тут же полюбопытствовал его друг. - И где был?
   - Девчонку ту видел, про которую ты мне рассказывал! Точно-точно! В плаще, как рука младенца в папиной перчатке. И маленькая такая…
   - А ты не шутишь?
   - Чего?! - Сергей явно почувствовал себя оскорблённым. - Я тебе серьёзно говорю! Пока ты в морось дома отсиживался, мы с Вовиком и Толяном от пацанов возвращались. Я отошёл в сторону - помалому, - гляжу, а передо мной крест стоит… кладбищенский; могила, стало быть. Я пошёл дальше, а там ещё и ещё. Заброшенное кладбище какое-то. Тут я и увидел - она ходила в темноте, между могил, как будто искала что-то. Я могу поклясться чем угодно!… Потом я побежал назад, позвал пацанов, а её уже не было. Она словно исчезла. Она не могла оттуда бесследно убежать, понимаешь?
   - А может она тебе почудилась?
   - Чё я, больной что ли? У меня батя пьёт не просыхая, и то ему не чудится ничего!
   - Ну ладно, продолжай.
   - Ну чё… Мы пошли её искать… Но мы её долго не искали - так, прошли не больше пяти шагов по сторонам. Но, понимаешь, мы видели свет.
   - Свет? - переспросил он, словно не расслышал.
   - Да… Он был как заря… но только какой-то… фиолетовый весь…
   Но Сергей тут же сменил выражение лица: класс начал наполняться учениками.
   - Пойдёшь сегодня туда? - бросил он напоследок Андрею.
   - Когда?
   - Ночью.
   Вместо ответа, Андрей задумался над тем, как это всё будет выглядеть со стороны… Со стороны его родителей.
   - Ты пойдёшь на день рождения, - говорил ему Сергей. - Но в то же время и на кладбище. Ну как?
   - Да, в общем-то, неплохо. Но… как я понял, днём там этого фиолетового цвета не увидишь…
   - Днём… - Сергей заговорил полушёпотом, чтоб никто не расслышал ни единого слова. - Днём там его вообще нет. Кладбища. Я несколько раз был на том месте днём.
   - А что там днём?
   - Автостоянка. Самая большая в городе.
   Дальше они не говорили - начался урок, диктант.
  

6

   В каждом человеке, вместе с характером закладываются и некоторые способности - отрицательные, либо положительные. Но что касается Сергея (друга N 1 Андрея Ким), то с самого рождения он не имел такой отличительной способности, как сочинять небылицы. И, надо полагать, Андрей ни раз замечал за ним это. Но, всё равно, он не мог поверить такому мистическому факту с самой большой в городе автостоянкой, которая по ночам превращается в заброшенное кладбище… (по которому иногда начинает бродить "сумасшедшая" Катя; бродить и исчезать - превращаться в фиолетовое сияние)
   Ещё во время диктанта Сергея сильно приспичило, он всевозможными намёками выпросился в уборную, и Андрей его больше не видел, даже несмотря на то, что шёл второй урок. Так Сергей пропал без вести.
   Мысли о таинственном ночном кладбище к вечеру напрочь выветрились из его головы; тем не менее, возвращаясь из школы домой, Андрей уже и не вспоминал о том, что нагородил ему Серёга перед началом диктанта; мысли его осязали совсем другие вещи: совершенно случайно взгляд его упал на изменение афиши видеоклуба, и вместо какой-то тоскливой мелодрамы "для детей старше 18 лет", на него зловеще глазел заголовок фильма, о существовании которого Андрей не имел и понятия, - "ФАНТАЗМ-2"! Вот это да!! И вечером он не пошёл - побежал, переполненный перевозбуждения, в сторону этого чудесного видеосалона.
   Летя со всех ног по темнеющим улицам, он не смотрел по сторонам; он не обратил внимание на трёх загадочных типов, как они на него глядели. Днём этих жутковатых с виду юнцов наверняка не увидишь; они, словно из ниоткуда, выходят, лишь только начинает темнеть.
   Андрея очень сильно воодушевил "фантазм-2", и, выходя из клуба… он остановился…
   Перед ним стоял Сергей. Он был один.
   - Ну как? - поинтересовался Сергей, - пойдёшь на кладбище?
   - А оно далеко? - осведомился Андрей.
   - Не очень.
   - Пошли.
   По дороге им, как бы ни с того ни с сего, повстречались Володя и Анатолий (друзья  2 Андрея).
   - Серый, - обращался к нему Андрей, - я вот всё никак не могу понять, почему автостоянка ночью становится кладбищем? Её же ночью охранять должны…
   - Я пошутил, - ответил Сергей. Ответил как-то странно, словно говорил вообще не он. Андрею даже немного не понравился такой ответ, если не сказать, что он его слегка испугал…
   - Пошутил?…
   - Ага. - Это был тон какого-то лукавого человека себе на уме.
   - А ночь, вообще, прикольная штука, - вдруг ни с того ни с сего заговорил Володя. - Взять, хотя бы, мою собаку: Днём милейшее существо, радуется тебе, прыгает, хвостом виляет… во все стороны, а ночью меня за ногу укусила.
   - Чего это она? - полюбопытствовал Толик.
   - А я как-то заполночь проснулся, вышел во двор отлить, а тот как-то тихо подкрался ко мне сзади… и ХВАТЬ меня за ногу, я аж с перепугу чуть всего его не обоссал; хорошо, он убежал вовремя.
   - А у меня мать, - вступил в разговор Толик. - Днём молчит весь день как лампочка. Я и постель с утра не заправил; я и кеды не поставил на место, когда с улицы пришёл; я и стену ей испачкал - не знаю, правда, как это у меня получилось, - молчит! Пол грязными кедами испачкал, возле койки их побросал, лёг спать, вижу второй сон… будит! "Ты почему пол испачкал?" На часах два ночи. "Почему стену испачкал?!" Ну чё, это вы считаете нормальным?
   Они уже вошли в зону кладбища.
   - А вот я… - начал было Андрей, но…
   - Ты, барбос, - перебил его посторонний голос, - ты чё от нас сёдня убегал?
   Все четверо молниеносно обернулись на голоса.
   - Я тебе говорю, китаёза, - пояснил один из посторонних. Это были те трое жутковатых юнцов, которых не заметил Андрей Ким, пробегая этим вечером на свой "фантазм-2".
   - Куда убегал? - слегка испуганно не понял Андрей. Но, вспомнив, как вечером от перевозбуждения летел в видеоклуб: - Не убегал я вовсе!
   - Забожись, - усмехнулся другой юнец. Этим хулиганистым подросткам доставляло определённое удовольствие слегка подтрунивать над этим корейцем. Андрей же наверняка был уверен, что пацаны явно не одни, и если он начнёт сопротивляться, из темноты выйдут ещё несколько товарищей.
   - А тебе плохо не станет? - ответил юнцам Толик.
   - Ты, чушпан, базар не фильтруешь, - заметил ему на это третий юнец.
   - От чушпана и слышу, - сказал тогда Толя. Но в руках у юнца что-то щёлкнуло и секунд через пять блеснуло неестественно длинное лезвие.
   - А ты упасть не хочешь?
   - Ты убери, пожалуйста, перо своё, - постарался Вова придать своему голосу как можно больше зловещности.
   - Перо - под ребро, - пояснили ему.
   - Вы знаете, чмыри, что мы щас с вами сделаем? - произнёс четырём друзьям самый невысокий из юнцов. - Мы вас сожрём. Зарежем и съедим. И следа не останется…
   Но что-то откуда-то из глубины кладбища сильно загремело. Это было похоже на канонаду раскатов грома. По всему небу разлился красный кровавый цвет. Но ночная тьма не обращала на это небесное подобие "рулетки" внимание - было темно как и прежде. Свет был призрачным. И больше всего он смахивал на бездну - залитую кровью космическую бездну вселенной. Все семеро смотрели в эту бездну как загипнотизированные. Откуда-то из глубины этой окровавленной вселенной что-то летело; со сверхъестественной скоростью. Оно также увеличивалось в размерах. Это было какое-то отвратительное лицо; физиономия Властелина Этой "Вселенной". Это была Очень безобразная и жуткая физиономия.
   - БЕЖИМ ОТСЮДА!!!! - завопил кто-то и все семеро кинулись врассыпную - кто куда.
  

7

  
   Всё самое основное началось с того случая, который надолго отложился в мозгу Андрея…
   Он тогда возвращался с Дня рождения.
   В день рождения своего друга, Андрей познал одну неприятную вещь: "Я не знаю меры спиртному".
   - Я просто не знаю! Понятия не имею! - бормотал он, заходя в дом и поднимаясь на свой этаж.
   Он чувствовал себя пьянее самого пьянства. Но… В то же время с ним происходило нечто нереальное: он чувствовал как голова его очищается. Из его мозга алкоголь выходил чуть ли не со скоростью звука. Это было какое-то эйфорическое чувство: его мозг словно был полостью рта заядлого курильщика и впервые в жизни наслаждался вдыхаемым дымком ментоловой сигареты.
   Всего несколько секунд Андрей не обращал внимание на особенности того длинного и полумрачного коридора, по которому он шёл. Мимо него пролетало много дверей, но по-видимому он знал, перед какой остановиться… И он остановился перед ней. Последняя секунда пролетела как какая-то сверхъестественная Машина Времени, после которой Андрей был абсолютно трезв (некий былой страх - возвратившийся откуда-то из прошлого, из детских лет - словно призрак (сверхъестественный призрак) влетел в его мозг и приложил все свои СИЛЫ, вернуть Андрея в прежнее его состояние, чтоб родители не заметили за своим сыном ТО, насколько он не знает меры спиртному). Перед ним находилась дверь; она была не закрыта; лишь маленькая щель могла позволить взглянуть на всё то, что происходило в комнате, но всё это очень прочно заслоняла тьма. Нет сомнения, будь Андрей пьян как прежде, он, может даже и ногой бы открыл вход в эту таинственную тьму, залез бы в квартиру и тут же споткнулся… Но… он был трезв как стёклышко, и потому ненадолго призадумался. Естественно, он понял, что попал не в тот дом (его дом находился на противоположной стороне реки, а этот дом имел то тёмное окно со "световспышками", которого так испугался его отец), но перед ним была открыта дверь (в неизвестность), и ему, вроде бы и не стоило совать нос куда ни попадя и… отойти от двери этой не мог… - мысли не позволяли; жуткие мысли (мысли о смерти… и даже о сверхъестественном…)… С какой-то стороны он даже должен был зайти за эту дверь, но… он ведь действительно не знал, что его ТАМ может ожидать. В его голове, абсолютно трезвого человека, мысли носились как сумасшедшие; их было МНОГО, они натыкались друг на друга и расшибали себе лбы… В конце концов, Андрей как ненормальный сорвался с места и кинулся со всех ног к выходу из дома; на лестнице он несколько раз споткнулся…
   После этого воображение долго не давало ему покоя в кошмарных снах… Просто, в самый последний момент он учуял один запах… Всего один.
   Это оказался очень страшный запах…
  

8

  
   Андрей ждал, пока родители уснут и тайком пробирался в заколоченную комнату; из окна этой единственной в квартире комнаты можно было увидеть соседний дом, который от Андреева дома разделяла река. Андрей знал дорогу в эту прочно забитую досмерти перепуганным отцом бывшую свою спальню (теперь он переехал в другую спальню); это была очень потаённая дорога… Отец бы никогда в жизни не догадался, что можно пройти на кухню, вылезти в окно… и по карнизу этого шестого этажа обогнуть угол дома и, разбив стекло, залезть в эту заколоченную (таинственную) комнату…
   В тот день Андрея мучило дикое желание - он готов был самым безжалостным образом расправиться со временем (убить его), только б ночь прилетела к нему как можно скорее. Вообще, он часто попадал в подобные ситуации - убийств времени, - и иногда у него это весьма неплохо получалось - всего за несколько минут он мог убить и три и четыре часа… Но, в конце концов, он дождался, пока стемнело, родители засопели, убаюканные ушедшим далеко-далеко за горизонт солнцем… и отправился на кухню…
   Ночь была просто прекрасна. Небо, усыпанное звёздами и сияющим молочной белизной серпом полумесяца, окончательно выбили из Андрея последние отблески благоразумия. Он довольно грациозно перебросил своё тело из кухни с распахнутым настежь окном на карниз… Карниз, конечно был узковат для подобных (даже лунатических) прогулок, но Андрею он показался бы весьма приемлемым… если б он взглянул хоть раз под ноги…
   Пока он машинально передвигался по карнизу, удерживаясь - то за подоконники, то за стены, в голове его витали воспоминания предыдущего дня, как он случайно кинул взгляд на то таинственное окно соседнего дома, как тут же увидел в нём нырнувшую в комнату фигуру: кто-то, возможно, наблюдал за ним из того окна, а когда наблюдаемый вдруг весьма неожиданно кинул на него взгляд, этот наблюдатель вдруг решил остаться незамеченным. Андрей даже не обратил внимание, мужского или женского пола была фигура, да это ему и неинтересно было, после того, что он увидел… Окно было разбито, но разбито очень странно: пробоина в окне имела форму пятиконечной звезды… Вечером Андрей решил, что сходит с ума: дыра в окне значительно "деформировалась" - теперь она имела какую-то совсем другую форму… Андрей только не мог понять её. Но, постояв в неподвижном задумчивом состоянии несколько минут, до него наконец-таки кое-что дошло. Наверно, кто-то работал стеклорезом,- подумалось Андрею, - и вырезал из этого оконного стекла настоящий циферблат с неподвижными минутной, секундной и часовой стрелками… Но, в то же время всё это выглядело в виде трещин на стекле и всего такого. Очень загадочный факт.
   Любой другой человек наверняка сошёл бы с ума, если б НЕОБХОДИМОСТЬ заставила бы его, подобно Андрею, шагать по карнизу; если б этот "любой другой" хотя бы представил себе, как он будет огибать угол дома… когда под ногами его, помимо донельзя узкого карниза, вниз уходили ещё и добрых семь этажей; естественно, металлический остроконечный заборчик, ограждающий надворные клумбы, в таком положение можно игнорировать.
   Но Андрей был загипнотизирован… Он позже поймёт - чем.
   Он уже был на желанной стороне соседнего дома, но в его сторону не смотрел; он быстренько локтем выдавливал стекло, держась за подоконник и забирался в свою таинственную комнату
   Всё там стояло на месте, даже не тронутое ни единым мизинцем, словно комната была проклята; любимое Андреево кресло, из которого ему весьма удобно было смотреть по вечерам через подзорную трубу… Стол, заваленный тетрадями, журналами, книжками и вечно не заправленная постель… Но он ни на что не обратил внимания; он тут же схватил подзорную трубу и… ничего через неё не увидел… Он только позже обнаружил, что район здорово заволокло туманом. Даже окно нижнего этажа он не мог бы разглядеть. Но вдруг… из тумана выползло лицо… и посмотрело на него через разбитое окно.
   - Ты?! - чуть не позеленел Андрей от неожиданности. Он узнал ту полутораметровую девчушку. Она опять была в своём невозможном плаще.
   - Ага, - произнесла она с необыкновенной хладнокровностью. - А как ты попал в эту комнату? - Она залезла в окно и присела на кровать Андрея.
   - Это ты как в неё попала?! Восьмой этаж!
   - Хоть восемьдесят восьмой.
   - Ну ты даёшь!!
   - Я пока ещё ничего не даю. А ты, кстати, по карнизу сюда пешком. Как ты только назад будешь?
   - Да я и сам не знаю, как я сюда залез! Ерунда какая-то в голову залезла: захотелось на соседний дом посмотреть…
   - А по-моему, это вовсе не ерунда. Но если ты волен так рассуждать, то эта самая "ерунда" заставляла меня карабкаться по водосточной трубе… Вообще, не она - твоя, - а похожая.
   Она говорила полузагадками, но Андрей не перебивал.
   - А вот теперь пораскинь мозгами и подумай, почему мы с тобой здесь.
   И Андрей задумался.
   Только бы мозги остались на месте, - была первая его мысль, дальше мысли потекли потоком.
   Он долго думал. И наконец-таки изрёк: -- Наверное, из-за твоего папаши… "Что-то" он собой представляет…
   - Не надо о папашах, - тут же отрезала Катя.
   - Извини, - сказал Андрей, - не хотел тебя обидеть.
   - Обидеть?! - переспросила она так, словно он еле слышно пробормотал, предложив ей пойти к её отцу и взять с собой его папу… и ещё маму в придачу. - Тебе меня не обидеть, если ты понимаешь, ЧТО я имею ввиду.
   - Что? - переспросил он как по привычке, не поняв даже букв.
   - В связи с тем, что уже происходит в нашем городе… - говорила она. - …Это не объяснить словами…
   - Что не объяснить?!
   - Ничего. - Она, словно помимо него, общалась ещё с кем-то. - Не обращай внимания.
   - На что не обращать внимания?
   - Ни на что, - сменила она тему. - Что бы ты ни увидел. Много странного происходит. Сразу тебе этого не понять. Возможно, ты увидишь загадочные вещи… ОЧЕНЬ ЗАГАДОЧНЫЕ… Но ты не придавай им особого значения…
   - Да я уже видел, - вспомнил он. - На кладбище.
   - Это не кладбище. Это поляна смерти.
   - Что ты гово…
   - Вы все были загипнотизированы. Между вами могла пролиться кровь, а сейчас это не надо. И вас загипнотизировали.
   - Кто?
   - Не важно… то есть, тебе не понять. Это очень сложно. И очень серьёзно. Не влезай никуда. Запомни. Типа той тёмной комнаты. Никуда.
   - А…
   - Ладно, - заторопилась она почему-то, - потом поговорим. Мне пора. - И… вылезла в окно (излишне быстро вылезла). Но, спустя несколько секунд, лицо её опять замаячило веред разбитым окном.
   - Ты хочешь пить? - произнесла вдруг она ему. - На телевизоре стакан с водой. - И опять скрылась из виду.
   Андрей действительно увидел на телевизоре своём (бывшем) неизвестно откуда взявшийся стакан, наполненный прозрачной жидкостью, увидел, как изголодавшийся в карцере сладкоежка увидел мираж - огромный торт-мороженое.
   Его дико пробрала какая-то необыкновенная жажда; такого с ним ещё ни разу в жизни не бывало, его никогда - даже очень слабо - жажда не мучила. Но сейчас он налетел на стакан, как наркоман на стакан с "кухнарем", и чуть не проглотил вместе с водой и сам стакан. Ему было мало, но воды больше нигде не было… А он… коленки его слабели - он засыпал.
  
   Проснулся не в своей бывшей комнате, а в своей новой. Было утро. Отец с матерью в другой комнате что-то бурно обсуждали.
   Неужели это был всего лишь сон? - подумалось Андрею, когда он вспомнил свою сумасбродную ночь с этой замысловатой "Катериной", которая ему так и не представилась. - А хороший сон! Мне такие давно не снились. С девочками. Клёвый сон! Только…
   Но неожиданно до него вполне отчётливо донёсся голос отца из соседней комнаты: - Вера, ты глянь! Кто разбил окно в той комнате?! - Андрей не заметил, но голос отца прозвучал как-то настороженно… даже немного испуганно.
   - Хулиганы, должно быть, - ответила ему жена Вера первое, что пришло ей на ум (она тоже боялась). - У нас их много бродит по улицам, особенно, по ночам… как на параде - толпами. Тем более, сегодня ночью туман густой очень был, вот они и воспользовались. Наугад стреляли. И мы оказались жертвами этого слепого случая.
   - Но не велика проблема, - говорил ей муж. - Нам уже не нужна та комната.
   - Точно! - бойко поддержала его супруга.
  

9

  
   Проходя мимо заколоченной двери в проклятую комнату, отец Андрея почувствовал хороший сквознячок. В двери отец нашёл небольшую прощелину, через которую и обнаружил разбитое окно… Однако, если б он был Шерлок Холмс, он бы обратил внимание на то, что окно выбивали отнюдь не из рогатки, а… такое впечатление, будто человек в него влетал. Но даже близко подходить к этому окну ни отец ни его жена не были намерены.
   С самого утра Андрей, как только до него донёсся разговор родителей (уверенных, что Андрюшка ихний так неожиданно не проснётся), почему-то захотел, чтоб солнце остановилось и на глазах поплыло туда, откуда выглянуло рано заутра; чтоб опять стемнело; чтоб родители тут же отключились и попёрлись в сторону дивана, немедленно засопев… Тут он и отправился бы на кухню и - не пошёл - побежал бы по карнизу; окно, словно разинутая пасть чудовищного фантасмагорического измерения, ждёт его - хоть днём, хоть ночью. Он чувствовал, какие злоключения его ещё только ждут. Догадывался он также, что днём ни черта с ним не произойдёт - всё СЛУЧИТСЯ только НОЧЬЮ; ТОЛЬКО. Всё дело в том, что на Андрея как-то особенно подействовала фраза, брошенная его отцом, "Нам уже не нужна та комната"… как будто он её вообще выкинуть куда-то собрался (куда-то, в мир иной или ещё КУДА-НИБУДЬ…)… Но Андрей с ним ещё ни раз поговорит на эту тему - жизнь впереди (ночь впереди). А пока Андрюха мечтал только о единственном, как бы быстрее пролетело время - примчался долгожданный вечер на своей фантастической упряжке… а там до ночи дождаться уже терпимо… И ТОГДА…
   - И тогда начнётся! - вдруг произнёс Андрей вслух, сидя в классе на контрольной.
   - Чего, начнётся? - тут же отреагировал находчивый преподаватель.
   - Это он со мной, - заметил преподавателю лучший друг Андрея. - Извиняется за громкий голос.
   Он спас своего друга Андрея; он вовсе ни с кем не разговаривал; Андрюха заорал так, словно просыпался от самого кошмарного сна своей жизни. Но откуда Сергей мог догадываться, что ждёт его лучшего друга (а может и не только его одного…) впереди?…
   Время ползло так медленно, что Андрей едва не сошёл с ума; просто, ему вдруг подумалось… что солнце остановилось… остановилось навечно…
   Это было ужасно. Андрей не обладал отличительной способностью убивать время: Алкоголь он не употреблял, к табаку ещё с рождения был неравнодушен, а к наркотикам и подавно, да и хобби - как такового - у него не было. И он страдал… терпел и страдал, через "не могу" время ведь не убьёшь, а он так хотел стать хоть на несколько секунд каким-нибудь Великим Убийцей ВРЕМЕНИ. Но… ничего у него не получалось: время ползло и набирало силу, набирало мощь, набирало скорость… Оно разгонялось и… ползло ещё медленнее. И его (время) это радовало. ДИКО радовало!
   Но Андрей дождался-таки вечера… Дождался темноты. Но… родители его почему-то спать не хотели, словно и сами не догадывались, что на обоих напала кошмарная бессонница… Или… они заразились от кого-то "НОЧЬЮ"
   Неужто они стали как и я?… - испугался вдруг Андрей. - …И они сейчас попрутся к заколдованной двери… и начнут расколачивать её. И исчезнут в комнате той… навсегда… Или, может, не исчезнут… Будут жить там. И меня не пускать в неё. А что, если они вообще меня выгонят из дома?… - Но его кое-что прервало…
   Кажется, родители его начали готовиться ко сну!…
  
   На этот раз на улице тумана не было, и, идя по карнизу, Андрей не мог дождаться, когда же он наконец-то завернёт за угол и… увидит окно соседнего дома…
   Соседний дом, за рекой, выглядел вот как: свет горел ни во всех окнах (некоторые люди без света не спят… или вообще не спят), но… желанного окна вообще не было… Вместо того причудливого окна (так сильно загипнотизировавшего этого парня) торчала… темнота. Абсолютный кусок тьмы. И Андрею следовало бы вернуть день (солнце), чтоб лучше рассмотреть ВСЁ ЭТО. Но он пробирался к выдавленному прошлой ночью окну собственной (ночной) комнаты. Он даже не предполагал, ЧТО он там увидит…
   А за окном этой ночной комнаты ничего особенного и не было: всё располагалось как обычно… Если, конечно, не обращать внимания на невысокую девочку (всё в том же противоестественном плаще некой "исполинской" формы), стоящую у самого окна и неприветливо глядя на Андрея.
   - Кать, в чём дело? - тут же отреагировал он.
   - Уходи отсюда. - Она старалась сохранять равновесие в голосе, чтоб не перепугать Андрея до чёртиков.-- Нечего тебе делать в этой комнате. И, вообще, нормальные люди ночью спать должны. И не ходи больше по карнизу!
   - Почему ты так говоришь?
   - Потому что ты ведёшь себя как лунатик! Ты же сорвёшься когда-нибудь!
   - Ну это уж нет!
   - Иди спать, Андрей!
   - Что значит, иди спать?! Ты мне что, мама, что ли? Куда хочу, туда и иду!
   - Нельзя бродить по ночам, - твердила та ему, - это очень опасно!
   - Почему?
   - Ты уже и сам должен понимать - ночью происходят страшные вещи, особенно в последнее время.
   - А что случилось-то.
   - Андрюша, - заговорила она умоляющим тоном, - я тебя очень прошу, не лезь никуда - живи как и жил. И самое главное, не дожидайся ночи, как вчера - не мучай себя.
   - Но почему ты мне всё это советуешь?!
   - Потому что ты становишься похож на сумасшедшего.
   - Вот тебе и раз! Это ты сама определила?
   - То, что ты кричишь, когда идёт урок, это ни о чём хорошем не говорит.
   - Что?!… Что ты имеешь в виду?…
   - Ты сам должен знать - вспомни вчерашний день - ты чуть не рехнулся от скуки…
   - Это не скука вовсе была! Просто мне надо было поскорее дождаться ночи. Подобное с каждым когда-нибудь происходит; многим иногда надо дождаться какого-то времени…
   - Иными словами, убить время. Правильно я поняла?
   - Или так; без разницы. А вот ты: расскажи лучше о себе. Давай-ка. Только не привирая.
   - Ну а что бы ты хотел обо мне услышать?: почему родители тебе твердят, что я чокнутая; почему папаша мой приёмный меня отлавливает; или то, почему я себя ТАК веду - вчера залезла к тебе на восьмой этаж, сегодня опять непонятным образом стою в твоей "ночной" комнате. Это рассказать? - уточняла она.
   - А почему бы и нет? Для начала. Надо же тебе убедить меня, что ты в здравом рассудке…
   - Значит, и ты считаешь, что я ненормальная… Ну что ж, придётся поведать тебе кое о чём. Конечно, ты имеешь право не верить ни единому моему слову, - проговорила она, едва сдерживая слёзы. И начала рассказывать:
   - У меня была большая семья… Всё началось примерно полгода назад. Мама моя всем своим детям - а нас у неё было пятеро - чуть ли не ежесекундно повторяла о том, как опасно разговаривать - или вообще как-либо общаться - с незнакомыми людьми; принимать от них какие-либо подарки; садиться в их машины, если те попросят, или идти с ними, если позовут… ну и обо всём таком. Мы все как один внимали её словам и далеко от дома не уходили ни на шаг. Так она о нас беспокоилась. Но… однажды мой самый младший брат - его звали Саша, - вышел во двор. Он хотел покататься на коньках. И он не вернулся. Понимаешь? Исчез. Хотя, были свидетели его "исчезновения" - они видели, КАК он исчез. Рассказать, как он исчез?…
   - По-моему, это большие подробности, - заметил Андрей с некоторой скромностью в тоне, - и мы в них - так сказать - вдаёмся… Но я не против их послушать. Только… произойти это должно не через окно, а там - в комнате. Понимаешь, о чём я?… Воспаление лёгких на свежем - ночном - воздухе запросто можно…
   - Тебе нельзя быть в этой комнате!
   - Ну, тогда я пошёл назад…
   - Не ходи!! - вскрикнула она так, словно он собрался идти по воздуху. - Ты можешь сорваться!
   - А что ж мне тогда делать?
   - Дождись утра, а потом будешь звать на помощь. Отец тебя вытащит…
   - Ага, вместе с клюшкой! Пять лет он меня клюшкой не дубасил… Ну да ладно, - проговорил он на прощание, - потом доскажешь свою историю, а я не хочу простудиться. Ты уж извини меня, Катюха. До скорого!
   - Андрей! - кричала ему вслед Катя. - Ты можешь разбиться.
   Но Андрей уже огибал угол дома…
  

"ИНТЕРМЕДИЯ"

  
   В одной из семей города, в котором проживал Андрей Ким, Катя и все остальные, видимо кто-то больше всех любил устраивать скандалы и ругаться из-за каждого пустяка (а таких семей в этом городе, наверное, хоть пруд пруди). Естественно, это был глава семьи - хозяин дома и так называемый отец семейства. Найти повод для ссоры для него было не сложнее чем покрутить указательным пальцем у виска или показать всем язык или… высунуть из штанов свой член… Само собой, скандалы и перебранки этот человек с удовольствием устраивал не только у себя дома; он мог всё это делать где угодно: на работе или в гостях; в театре или в музее; хоть на войне хоть на кладбище (на похоронах), хоть где. Но… последняя стычка со своими домочадцами ему (а возможно и не только ему одному) запомнилась ОСОБЕННО.
   Но, несмотря на всё описанное, у человека этого были в характере также и светлые стороны: например, иногда он любил пошутить (по-разному), и как можно чаще старался проявлять своё чувство юмора в разнообразных ситуациях. Пусть юмор его не всегда имел светлые окраски, но… как таковой, в нём он присутствовал… Пусть даже и во время своих браней
   В тот роковой день с работы он вернулся в приподнятом настроении. Вошёл в квартиру и с самого порога:
   - Привет, жена!
   - Привет, муж, - тут же ответила ему маячившая неподалёку супруга.
   - Не понял. Чё ты сейчас сказала? - без неудовольствия в голосе переспросил муж.
   - Да ничего я такого не сказала. Просто поздоровалась. А что?
   - Да ничего!… А я, это, не понял, у меня что, имени нет?
   - А у меня? - отпарировала ему супруга.
   - А мы щас, по-моему, не о тебе разговариваем.
   - Ну опять, Гера, ты начинаешь старую песню! Хоть сегодня сделай перерыв. В честь праздника.
   - У меня каждый день праздник!…
   - Гер, ты что забыл? У Мишки сегодня день рождения, у сына твоего.
   - Не умишки, - заметил он ей на это резче положенного. - А у Михаила. Он тебе не кукла!
   - А причём здесь…
   - Ротик лучше свой прикрой, если опять скандала не хочешь. - И оставил её наедине с самой собой.
   По дороге решил зайти к своему старшему сыну (он учился в пятом классе и вот-вот вернулся из школы).
   - Уроки сделал? - спросил его отец как по привычке.
   - Откуда я их сделал? - попытался тот произнести как можно сдержаннее. - Я только что пришёл.
   - Что за "откуда"! - гаркнул ему на это папаша. - "Откуда" оттуда по утрам достают, когда поссать ходят.
   - Только по утрам? - отозвался сын с иронией в голосе.
   - Я не понял, ты чё, дохрена умный?
   - Да пока, слава богу, не жалуюсь.
   - Козёл ты, а не умный.
   - Это, надо понимать, оскорбление?, или "у кого чего болит, тот о том и говорит"?
   - Это хрен на ушах, - ответил ему отец. - И не вякай на своего отца, сопляк! Молоко с губ сотри сначала! А то выгоню щас из дома к чёртовой матери!
   Надо полагать это "выгоню из дома" было для всей семьи страшнее атомной войны, и все как один трепетали от страха.
   - Ну чё, сын, - заговорил отец, представ перед именинником, - чё подарить тебе?
   - Не надо ничего, - ответил ему шестилетний Миша совершенно пустым голосом.
   - А чего так? - полюбопытствовал отец.
   - Ничего, - тем же голосом ответил сын.
   - Совсем ничего?
   - Совсем.
   - Это ты сейчас о чём?
   - Ни о чём.
   - Миха! - позвал его отец, словно сын спал. - Ты чё как мёртвый разговариваешь? Ты не заболел случаем?
   - Какая разница?
   - Да есть разница, Михаил: один пилит, другой дразнится… вот и вся разница.
   - Маааам! - заорал Миша. - Чё он ко мне пристал?!
   - Да ты чего, Миха?!… - вылупил на него отец свои удивлённые глаза. - Я тебе только вопросы зада…
   - А ты не обращай внимания! - ответила сыну мать. - Уйди в другую комнату и всё.
   - Таааак! - произнёс тогда отец, оставив в покое этого именинника. - Значит, стараемся, как можем, избегать родного отца! А мать - тоже кстати родная - им в этом только потакает!… - Все молчали - никто не проронил ни звука. Все знали, что МОЛЧАНИЕ - ЗОЛОТО. - Чудненько - чудненько! Ты, сыну, уходи в другую комнату - и правильно! А папа - не приставай! Да и вообще, вали отсюда нахер, из этого дома! Замечательненько!… А что, а я не гордый! - сказал он, быстренько одевшись-обувшись и вылетев, захлопнув за собой дверь. Захлопнул он её последний раз.
   На улице слегка подвывала метель и мелкий колючий снежок обжигал лицо как крапива: крещенские морозы входили в разгар и набирали пыл, подобно потерявшему напрочь скорость времени. Время опять ползло очень медленно, персонально для Германа… Дело в том, что ровно через четыре с половиной часа ему надо было выходить из дому, чтоб спокойно-неторопясь добраться на своей "тойоте" до места встречи: ему предстояло переговорить с представителями одной солидной фирмы для решения вопроса о их м ним совместной деятельности; от исхода переговоров зависела дальнейшая судьба его карьеры, потому встречу эту он как мог содержал в секрете (он страшно боялся провала). Его очень сильно беспокоило, чтоб даже жена ничего не узнала… А ещё его беспокоило время: порой оно тянулось так медленно, что становилось просто невыносимо. С какой-то стороны время было как бы проклятием Германа. Но беседа сейчас всё решит и Герман Иванович потеряет это проклятие навсегда; он просто-таки был уверен. Когда интересное дело увлекает его с головой и ногами, время для любого перестаёт быть проклятием; и уже не нужно будет ему начинать скандалить со всеми подряд, чтоб хоть как-то убить это НУДНОЕ ВРЕМЯ - ему будет просто некогда… Мечта его почти уже сбылась!… Он вспомнил об этом и оно подняло ему настроение.
   Он колесил на своей "тойоте", рассекая летящий навстречу со скоростью света поток колючих снежинок новогодней метели, так и этак убивая это чёртово время (будто бы восседал на троне "тойоты времени"!).
   Колесил, пока "тойота" его не замерла на месте…
   Сначала Герман абсолютно ничего не понял… Но потом прямо перед своей машиной он разглядел точно такую же "тойоту"… словно автомобиль его замер перед каким-то огромным зеркалом. Но то было вовсе не зеркало. Просто кто-то кого-то решил проехать насквозь. Из машины (зеркального отражения) выбрался невысокий мужичок среднего возраста, он был донельзя спокоен и очень сильно походил внешне на Германа.
   - Ну и чё скажешь? - произнёс он Гере… Чёрт возьми! - голос был голосом Германа!, и тон… это был его тон!
   - Не понял! - ответил тот ему в своей обычной манере, видимо даже и не подумав обратить внимание на некоторые особенности этого типика.
   - А чё ты не понял?
   - Опа! - попёр на него Гера. - Ты чё, крутой до хрена, что ли? Пацан.
   - А базарчик-то фильтровать надо, - заметил ему на это "пацан" в зловещем тоне.
   - Короче, ты на кого баллоны катишь, бычара? Ты чё, фраер? Я же тебя, фуфель, похороню щас здесь, прям в твоём гробу! - указал он на "тойоту" этого "зеркального отражения".
   - Ты не фраери, штымп! Напроказничал - рассчитайся и не разевай хлебало! Бабки есть?
   - Да ты чё, петух!!… - не находил тот слов, - я ж тебя урою щас, падла! - Он слепо кинулся на того, но… замер на месте (замер, как буквально несколько секунд назад замерла его "тойота" перед собственным отражением)… замер всего на полсекунды - у его противника в руках сверкнула "финка" своим завораживающим лезвием…
   Стемнело уже достаточно. На улице было пустынно, словно она в данный момент находилась в некоем замысловатом измерении (измерение, где нет людей… Хотя, зеркало это, вместе со своими "отражениями" располагалось явно в нереальной стороне нашего с вами мира людей). И никто, даже если б увидел эти две "поцеловавшиеся" иномарки, не придал бы значения, хоть бы эти два водителя не убивали друг друга, а занимались любовью… Снег с метелью слегка приутих и потому позволил Герману проявить проворство - кинуться к машине этого типа. На заднем сидении Гера ещё до этого обнаружил ящик Российской водки, и он молниеносно выхватил первую попавшуюся бутылку, разнёс её о крышу "тойоты" своего противника и… успокоился. - Ну, сынок, - поманил его Герман заострёнными краями горлышка, оставшегося у него в руках, - давай, подходи. Не стесняйся.
   - Ты, козёл! - заорал тогда на него Отражение. - Ты разбил мою бутылку!! - Он кипел дикой яростью, несмотря на то, что в багажнике помимо этого ящика стояло ещё два.
   - Кто козёл?!! - чуть не почернел от сверхвозмущения Герман, кинувшись со своей "розочкой" на врага. А тот тоже чуть не почернел от негодования, глядя на эту "розочку", бывшую до этого бутылкой водки. Он кинулся на Германа ещё вперёд него…
   Они били друг друга как сумасшедшие. Отражение колотил Германа ножом куда попало; тот сделал последнее, на что у него исколотого хватило израненных жизненных сил: постарался вкрутить своё отколотое горлышко в глотку Отражению.
   Снег был залит кровью.
   Спустя три часа после этого, представители фирмы прождали Германа Ивановича ровно две минуты, сорок восемь секунд. Отражение спустя столько же времени прождали представители ещё более солидной фирмы - минуту, 17 секунд; все они спешили и до чёртиков были уверены, что Герман (как и Отражение) не опаздывает на такие важные встречи.
   Оказывается, страстных любителей устраивать скандалы в своих многодетных семьях (любителей - мужского пола) было в родном городе Андрея и Кати всего двое…
  
  

Часть вторая

10

  
   О чём же с ней поговорить?… - размышлял Андрей… Всего несколько минут назад он получил по почте письмо… от Кати. Она указывала время, день и место встречи. Она хотела о чём-то поговорить с ним. Он уже догадывался, о чём, но догадывался не полностью - Катя умела заинтриговывать… Поэтому, поговорить им надо было не только об этом… Но, неожиданно Андрей представил себе то, о чём они будут беседовать; а что, если беседа будет происходить на людной улице, и все кто ни услышит из ихней беседы хоть фразу, будут глазеть на них как на лунатиков; а что, если за время их разговора кто-нибудь успеет позвонить по 03 и немедленно приедет скорая?… Потому ему необходимо было найти какую-нибудь интересную тему и напрочь изменить ход спланированной Катей беседы. Но вот что это за тема будет… Андрей пока не мог решить. Но пойти туда он должен был… Просто он хотел найти себе невесту… Он хотел большего - узнать эту девушку поближе и разгадать весь этот чёртов секрет с "тёмным окном" и всем остальным, отчего у самого обыкновенного человека просто-напросто мозги слипнутся.
   И он отправился в назначенный день, в назначенное место, прибыв туда за несколько минут раньше назначенного времени.
   Погода выдалась на удивление приятной для прогулок на свежем воздухе - ярко светило полуденное солнце, и воздух, казалось, замер, как и всё вокруг: ни одного - даже самого слабого - дуновения ветерка. На секунду Андрею даже показалось, что он опять на пути в какое-то ирреальное измерение, и сейчас к нему подойдёт Катя в своём одеянии Смерти, в виде этого пугающего малых детей плаща цвета тьмы (плаща для самого огромного человекоподобного существа); подойдёт и НАЧНЁТСЯ…
   Но подошла она к нему неожиданно. И на ней не было никакого плаща. Одета она была очень просто; так, как одевается самый обыкновенный человек (у которого мозги слипнутся… если ему доведётся увидеть всё, что произойдёт дальше с этой парочкой).
   - Привет, - поздоровалась с ним Катя, когда он её заметил. - Я уж думала, ты не придёшь.
   - А что, разве есть на то причины?
   - Ты знаешь, - говорила она, - я не думаю, что что-нибудь хорошее выйдет, если мы с тобой будем… встречаться.
   - В смысле, как встречаться?…
   - Особенно, по ночам. Ночью спать нужно, а ты по карнизам восьмого этажа…
   - Ты для этого меня попросила сюда придти?
   - Нет, конечно. Но… ты ж и сам должен понимать, сходу к делу никто не подходит - так, чтоб, как говорится, сразу.
   - Ну, как скажешь, - согласился он с ней, - давай не сразу; давай постепенно. Времени у меня навалом.
   - А что так?
   - А это, как бы тебе сказать… привычка. У меня очень часто бывает много свободного времени. Иногда мне вообще нечего делать.
   - У тебя нет любимого занятия?
   - У всех одно любимое занятие… у других - другое… А некоторые, вообще, всё подряд делают - все пять "занятий". Я же совсем другим занимаюсь… Понимаешь?
   - Наполовину.
   - Катя, ну это ж элементарно: вести здоровый образ жизни. Что в этом плохого? Вот скажи мне.
   - Сказать?… - задумалась она. - Ну что ж, скажу. Есть одна, так сказать, заповедь: Чем бы ты ни занимался, что бы ни делал, не убивай время.
   - Это, Катерина, мудро сказано. Но… как ты, надеюсь, и сама понимаешь: сказать - одно, а сделать - совсем другое.
   - Конечно, трудно привыкнуть - перестать тянуть время. Но человек ко всему привыкает. И, я думаю, привыкнуть не убивать время постоянно скучающему человеку окажется гораздо легче, чем научиться тянуть его.
   - Ну, это ты так думаешь. Но лично я считаю, что это какая-то старая избитая тема. Не поговорить ли нам о следующем?
   - О чём? - не поняла она (но на самом деле эта Катя всё прекрасно понимала…)
   - Ну что у тебя там следом идёт? Какая тема? - решил Андрей ей пояснить. - Ты ж их несколько приготовила.
   Народу на улице почти не было, поэтому Андрей уже не боялся говорить с ней ни о чём.
   - Кстати, - вспомнила она, - ты новость не слыхал? На той неделе две Тойоты врезались.
   - А-а-а, - вспомнил и он тоже. - Двое близнецов где поубивали друг друга. Говорят, кровяки было!…
   - А ведь они вовсе не близнецы, - заметила Катя.
   - А кто ж? Двойники, что ли?
   - Ну сам посуди, - сказала она, - у одного фамилия Сорицин, а у того вообще - Отражение.
   - Это фамилия такая?! - усмехнулся он.
   - Да, но не в ней суть. Суть в том, что оба они убивали время, разъезжая на машинах. Да и вообще, от них от обоих не было никакой пользы, только один ЯД; это их стиль жизни был - убивать время. Они были совершенно незнакомы. Но вот судьба свела их обоих на узкой дорожке, как двух баранов - друг другу навстречу. И они поубивали - можно сказать - сами себя. Вот такая фигня получилась.
   - А ты, вообще, их кого-нибудь знала? - решил он справиться о её сведениях.
   - Это не важно.
   - Действительно, всё это не важно. Я вот подумал: ты так красиво умеешь рассказывать… Так что, не продолжить ли тебе ту историю, что ты начала было рассказывать мне из моей бывшей комнаты?
  

11: Катин рассказ

  
   Футбольное поле зимой заливали водой и вечером обычно взрослые мальчишки играли в хоккей. Но по утрам там было пусто, и шестилетнего Санька, только-только научившегося стоять на коньках, каждое утро тянуло на лёд. Но не каждое утро он катался на коньках. И этот каток был для него как Запретный Плод (а он УЖАСНО сладок). И перед своим последним разом он на всю громкость включил телевизор со своим любимейшим фильмом "Маска", как мать заорала ему:
   - Ладно, ладно!, надевай свои чёртовы коньки, только выключи свой дурацкий фильм!! - Она действительно беспокоилась о нём - каток был не виден из окна, а в районе где стоял многоквартирный дом, страшно было ходить не только по-темну, а порой и в самый солнечный и многолюдный день. Но Саша своего добился; надев коньки, он почувствовал какую-то невероятную энергию, наполняющую его ноги, словно коньки по ним истосковались раз в миллион больше, чем их хозяин - по катку. И он не побежал - полетел на каток. А мать следом за ним отправила своего десятилетнего сына. Но братишка его с такой скоростью устремился на свой долгожданный каток, что тут же исчез из его глаз…
   "Что за хрен!! - тут же изумился Алексей. - Был и нет… Куда он делся, этот придурок?! Ссыкун херов!…" - Лёха кинулся на его поиски. Он везде искал своего брата, но брата нигде не было… Плохо, что Алексей не заглянул в подвал…
   Когда Санька выбегал из подъезда, то он - словно наутёк от всех (особенно, от своего старшего брата, что следом за ним вышел из дома через двадцать шесть секунд…) - тут же кинулся за угол дома, за которым и располагался каток, но… Ему что-то показалось… Всё произошло так быстро, что Алексей даже не успел выйти из подъезда…
   Какие-то звуки доносились откуда-то… Взгляд Александра упал на противоположный дом - он стоял от Саши в десяти шагах,- на его подвал. Ему показалось, что звуки доносились оттуда - из темноты. Это были очень знакомые звуки; звуки чего-то до боли знакомого и любимого. Они заворожили мальчика…
   - МАСКААА!!! - вдруг завизжал Саша, со всех ног кинувшись к этому подвалу. Он не верил своим глазам! Что-то сверкнуло во тьме дверного проёма подвала… Кажется, промелькнула молниеносная худощавая фигура зеленолицего "сказочного" человека в широкополой шляпе и элегантном костюме.
   Алексей завернул за угол дома, лишь только братишка его мельком исчез в подвале, и двинулся в сторону катка…
   - Закрой за собой дверь, Саша, - раздался из тьмы очень приятный мужской голос, - чтоб никто тебя не заметил.
   Саша исполнил его просьбу, решив, что таким образом никто посторонний не сможет помешать этой фантастической встрече русского мальчика и сверхпопулярного героя Джима Керри.
   Саша чувствовал себя так, словно не в состоянии произнести ни слова; он только лишь послушно закрыл дверь и… вернулся было назад, к своему маске… Но как он увидит ЕГО?… дверь-то закрыта, подвал старый, и света в нём - соответственно - нет… Но Саша ошибся - свет был; его излучал этот фантастический человек. И, хоть подвал не имел каких-либо щелей с проникающим уличным светом, но "зеленолицый" весь светился: костюм его в этой слепой подвальной тьме сиял своим сказочным великолепием, как при свете тысяч фар; зелёная маска на его лице слегка напоминала собой диск полной луны, и если приглядеться получше, то маска эта окажется вовсе не зелёной, а какой-то… ярко-молочной… Или это просто его фантастический облик так изменился? Да, что-то такое есть: Маска уже перестал быть похож на того экранного маску (Иткинса); это скорее был какой-то маска из загробного мира (как показалось бы Андрею Ким, взгляни он на него). Потому что разглядывать его Саша начал с ног: башмаки чёрные, безобразные и испачканные могильным грунтом (как подумается позже Саше), цвет костюмных брюк тоже побледнел; всё побледнело, окрасилось в мрачные цвета и обрело жутковатый оттенок… Если не обращать внимания на его ярко-молочного цвета маску…
   Саша попятился от этого существа, как когда-то от бабушкиного быка (в тот день он почему-то через "не хочу" напялил на себя красно-яркие шорты и такую же футболку и поплёлся на речку… Но своё единственное в жизни столкновение с разъярённым быком, он и под стельку не предложил бы в сравнении со встречей с этим "МАСКОЙ"…); он попятился к спасительной двери, когда этот жуткий тип заговорил с ним…
   - Далеко ли ты, Александр Петрович собрался? - Голос его не изменился! Он оставался всё таким же приятным и ласковым, но тон казался неопределённым…
   Саша остановился как вкопанный.
   - Тебе, Сашок, нечего там делать.
   И тут случилось невероятное: к Саше вернулось соображение и понимание происходящего. Он уже мог говорить так, будто вместо этого жуткого типа стоял совершенно никчемный человечек.
   - Почему? - тут же полюбопытствовал у него Саша.
   - Подумай, почему, - ответил тот.
   - Что, я упаду на льду и разобью себе колено? - не задумываясь проговорил Саша.
   - Вполне может быть и такое. Но не это самое худшее.
   - А что же?
   - То, что ты много времени можешь впустую протратить. Ведь ты последнее время только катком и живёшь. - Постепенно менялся и голос этого типа - становился таким же бесцветным и мрачным как и всё остальное (если не смотреть на маску…). - Тебя ничего не интересует, ты стал как зомби; все мысли только о катке: выпустят тебя на каток или не выпустят. А что, если с твоими братьями и сёстрами беда какая-нибудь случится?, ты будешь у мамы про каток канючить?
   - Какая ещё беда? - не понял Саша.
   - Это не важно. Я понимаю, нет ничего плохого в том, что ребёнок развлекается, катается на коньках или на велосипеде; но когда он зацикливается на этом… Ему наплевать, что происходит вокруг, что происходит с ним самим; он просто визжит как резаный поросёнок или превращается в психопата - истерики начинает закатывать, если ему не дают его любимый шоколад, или папа не идёт в гараж и не катает его на своей машине. Ему плевать, что кто-то в их семье ушёл из дома и исчез из глаз людских или утонул где-нибудь, он канючит, чтоб ему вручили его коньки и отпустили на каток!
   - Что вы такое говорите? - испуганно забормотал Саша.
   - То, что мозги твои закомпостированы коньками и катком! Ты кретином становишься! Ты ж и сам этого не замечаешь!… Вот о чём ты сейчас думаешь?… О катке ли? Ты думаешь о том, как тебе страшно становится смотреть на мою неприятную маску и слушать мой неприятный голос. Отсюда следует, что ты желал бы поскорее выбраться из подвала, а там - домой к маме, а оттуда - через несколько дней - опять на каток… ну, не на каток, так куда-нибудь. Только скажу я тебе, пацан, ни хрена у тебя не получится, потому что дверь закрыта наглухо, а… А мозги твои я сейчас буду лечить.
   И впервые за всё это время Саша обратил внимание на чрезмерно длинные ногти обеих больших пальцев этого кошмарного типа; как они прямо на глазах стали накаляться и побелели, всё больше и больше напоминая вольфрам электрической лампочки, подведённой к соответствующему напряжению; они становились всё ярче и ярче, ослепляя глаза; от кончиков этих "сверхъестественных" ногтей уже отходили сильные электромагнитные волны; они были похожи на миниатюрные (микроскопические) молнии. Это было изумительное зрелище.
   - Ну что, дорогой мой Саша, - заговорил тип не своим голосом, пододвигаясь к побелевшему от ужаса мальчику всё ближе и ближе, - будем лечиться?… Избавляться от кретинизма. БУДЕМ…
  

12

  
   - И его после этого больше никто не видел? - спросил Андрей Катю, когда она рассказала ему, как братишка её вышел из дома и не вернулся; как потом брат его Алексей до утра распинался перед родителями, что Саша их просто-таки исчез - растворился как клубок сигаретного дыма, успевший завернуть за угол дома; как после этого изменились её родители (после безуспешного розыска милиции, частных агентств и всего такого); как отец запил, а мать - талантливая писательница - выкинула в быстротекущую реку свою печатную машинку и не написала больше ни буквы.
   - Ну почему? - отвечала Катя, - двое нашлись, из разных квартир; одновременно они выглянули в окна - каждый в своё - и увидели маленького мальчишку на коньках. Они говорили, что он бежал так, словно за ним гналась огромная бешенная собака… Но вдруг он замер на месте, посмотрел в сторону подвала соседнего дома - вход в подвал был снаружи дома - и ещё быстрее прежнего кинулся в подвал… И эти двое свидетелей с разных этажей друг друга не знают. Больше его не видел никто.
   - Вот это здорово, - горько усмехнулся Андрей. - А подвал потом весь насквозь как через рентген просмотрели и никаких следов.
   - Абсолютно! Я ещё никогда не видела, чтоб горе так убивало человека: отец до этого был убеждённым трезвенником, но ЗАПИЛ как рыба. И с ума начал сходить: мать бить начал, а мать всё утопиться хотела. А они думали, что я сошла с ума: у них, мол, такое горе, а я продолжаю ходить в художественную школу и рисовать всё своё свободное время… Я тогда была в художке, когда они все - мать, отец, Лёшка, Игорь и Аля - ушли на природу, в лес, и не вернулись: также как и Сашка "пропали без вести". Говорят, что следы их всех были обнаружены на свежевспаханном поле какого-то огородника. А рядом находилось кладбище и там их следы исчезали. Чуешь, в чём суть?
   - Не-а.
   - Совсем, что ли?
   - Ну… почти совсем.
   - А тебе не кажется, что все они потеряли время?
   - В смысле, как "потеряли"?
   - Ну, они его убивали. Страшно убивали. Все, кроме меня. Я ж знаю такую фразу как "жизнь продолжается". А, если человек начинает убивать-тянуть время, то что?, выходит, что жизнь теряет для него всякий смысл?… Так, что ли?
   - Ну, выходит, что так. А кто ж тогда этого человека убивает?
   - Пока неизвестно. Но есть ещё время для выяснения.
   - Я щас не понял… а что начнётся, когда времени уже не будет?
   - Не понял? Ну тогда объясню: время человеку даётся не для того, чтоб он тянул его или старался как-нибудь убить; время ему даётся для того, чтоб он делал всё от него зависящее; то есть - как говорится - делал всё, что в его силах. Но когда он - так сказать - "впадает в отчаяние" - перестаёт двигаться к достижению своей жизненной цели, то как личность он умирает. А сейчас что-то кошмарное происходить начинает: люди пропадают бесследно; случаи очень странные - похожие на галлюцинации лунатика - переполняют улицы. И всё это случается, либо ночью, либо в темноте. А отчим меня постоянно отлавливает. Он хочет помешать мне в моих поисках; хочет запереть меня в пустую комнату и держать там, пока я не умру. Представляешь? Но я должна разобраться со ВСЕМ ЭТИМ. А что касается тебя… то найди хобби и радуйся жизни: играй с ребятами в футбол; ходи на рыбалку; запишись в спортивную секцию; или, хотя бы, заведи себе… девушку. Ведь жизнь так коротка, чтоб делать её скучной и томительной. Ну как, договорились?
   - Да договорились-то - договорились. Но… есть одно "НО"… Помнишь, когда я тебя через мост хотел перевести, то ты сказала, что дескать туда - за мост - ходить нельзя, что там… эти стоят… нелюди. Так по-моему ты их назвала?
   - Просто мне надо было перейти на другую сторону, а там отчим мой меня поджидал.
   - Ясно. И ещё одно: когда мы перешли через следующий мост, то почему твои отчим с друзьями моего отца стояли и беседовали на другой стороне, словно они с того места не сходили уже несколько минут?
   - Сейчас тебе не понять этого. Если я начну объяснять тебе и это причудливое обстоятельство, то мне придётся объяснить и ещё несколько. А от этого у тебя просто голова поедет.
   - Слушай, - решился-таки он произнести это, - а по-моему одной тебе со всем этим не справиться. Точно?
   - Нет, - ответила она, - это не твоё хобби. Тебе оно не подойдёт. Это очень опасное хобби. Не столько опасное, сколько страшное. И вообще, не интересуйся ничем нереальным, если что увидишь; оно может происходить с кем угодно: как с твоим отцом или с матерью, так и с твоими знакомыми или друзьями, или… или даже с тобой… Смотри на жизнь так, как смотрит на неё абсолютно нормальный, трезвый человек. И тогда эти ирреальности обойдут тебя.
   - Обойдут, - задумчиво проговорил он. - А те, кого они не обходят, что с ними? Они ненормальны или нетрезвы?…
   - Понимаешь, Андрей, это не тебя касается… Как бы тебе это попонятнее объяснить?… Просто не пытайся увидеть то, что видят они… Видишь ли, у каждого человека свои глаза - своё зрение, и каждый видит этот мир по-своему. Например, кто-то видит много хороших и весёлых людей; кто-то видит только мрачных, злых и неприветливых, а кого-то они - те же люди - вообще пугают; вот, простой пример. Так что старайся выбрать свою личную точку зрения и смотри на этот мир только такими глазами. Вот такой у меня к тебе совет. Ну как?
   - Неплохо. Но можно лучше, - загадочно произнёс он.
   - Как, лучше? - спросила она, поскольку он безмолвствовал.
   - Ладно, Екатерина, раз ты желаешь расстаться, то расстанемся. Правильно я понял?
   - Ты, самое главное, живи своей жизнью…
   - Я понял, Кать. Я именно так и буду жить. Именно так. А мы расстанемся, да? прямо сейчас.
   - Ну… если ты так хочешь…
   Они гуляли так долго, разговаривая, что уже начало вечереть. Солнце очень быстро заходило за горизонт. И Андрей это понимал. Он понимал, что скоро будет темно, как в старом подвале, куда страшный зелёный и светящийся "Маска" утащил Сашу, младшего брата Кати.
  

13

  
   - А чё комнату мою заколотили? - вдруг - совершенно ни с того ни с сего - спросил Андрей, как бы особо ни к кому не обращаясь; несмотря на то, что помимо него одного, на кухне во время завтрака находились ещё мать и отец… Примерно так началось это воскресное утро.
   Родители тут же переглянулись, как будто перед этим несколько часов подряд репетировали такую роль. Но первым заговорил отец:
   - Ты чё это, Андрюха!, только увидел? - удивился он.
   - Почему? - пожал тот плечами (он был ужасно хладнокровен). - Я только спросил. А что, нельзя?
   - Ну почему же? - вступила в разговор мать (тоже сильно взбудораженная таким неожиданным вопросом. Заколоченная комната стояла уже несколько дней - Андрей был нем как рыба (мёртвая), он словно жил в другом мире и комнаты как будто не замечал. - Но кто мог ожидать от него такого неожиданного вопросика?…), - можно… А почему ты спросил? - Это был очень глупый вопрос, но, к сожалению, он первым пришёл на ум Веронике Ивановне Ким.
   - Чтоб узнать. Если это, только, не является страшной тайной.
   - Какая там тайна?! - настала говорить очередь отца. - Просто ремонт скоро там будут делать. - Этот ответ, надо полагать, он приготовил заранее. - Строители с улицы будут забираться. Не переть же им всё через дверь, через комнаты… А какие, собственно, у тебя проблемы?
   - Непонятно, - размышлял Андрей вслух, - зачем дверь так заколачивать…
   - Короче, - начал потихоньку повышать тон отец, - мы сели завтракать; чё ты тут базар разводишь? Хочется поговорить - иди в другую комнату и говори там сколько влезет.
   Семья Ким отличалась некоторой сдержанностью в общении друг с другом.
   Но Андрей, как всегда, ждал вечера. Он не знал, что с собой поделать; может, даже ненавидел уже себя за это, но всё беспощаднее и беспощаднее убивал время.

14

  
   Воскресный день завершался долгожданным вечером. Это было КАЙФОВОЕ время… Потому что оно темнело… И Андрей начинал чувствовать небывалый прилив энергии…
   Он хотел, чтоб пришла к нему Катя. Ему хотелось обнять её, целовать и снимать - целовать и снимать, чтоб на ней не осталось ничего… И чтоб на нём ничего не было. Он - не думал; - он был УВЕРЕН, что она хочет того же самого. Но почему она тогда не идёт?!… Не важно. Ведь Андрей хотел большего, лишь только ночь основательно вступала в свои права. Он хотел отправиться куда-нибудь в горы, и свернуть их… с корнями… Скрутить в бараний рог; в поросячий хвостик…
   Но нет! Он хотел большего. БОЛЬШЕГО.
   Может быть, он только хотел… Но ведь некоторые желания, по тем или по иным причинам исполняются.
  

15

  
   Ночь завершалась. Восточную сторону горизонта заливал розовый свет, вскоре превращающийся в прекрасно-голубой, заливая собой всё небо. Наверное, было бы вершиной блаженства - смотреть на все эти чудесные превращения. Но… Андрей в это время начинал испытывать кое-какие чувства: он очень сильно сожалел, что родился на этот свет. Вся его ЭНЕРГИЯ просто-таки улетучивалась; улетучивалась "чёрт знает куда"! Это было ужасно: Андрей начинал себя чувствовать каким-то подавленным… даже разбитым. Он не спал всю ночь (он не мог уснуть всю ночь - переизбыток энергии всё равно не дал бы ему этого), а когда она закончилась, он чувствовал себя чертовски не выспавшимся. К тому же ещё впереди его ждал самый тяжёлый день недели - понедельник. Школа с шестью уроками и до ужаса нудными учителями и… И, если всё это как следует представить!, вообразить, то можно не только с ума сойти очень далеко, а и покончить с собой. Но, слава богу, подобные мысли не забирались в Андрееву голову отличительно далеко и не разливались там во всю свою необъятную ширину, напрочь переполняя собой весь мозг этого человека. Выживать днём при полном отсутствие ночной темноты Андрею помогали только надежды; надежды на что-то светлое радовали его душу: он верил, что когда-то всё же встретится со своей Катериной (пусть она хоть какой СТРАННОЙ будет); что когда-нибудь доживёт до вечера и получит новую порцию "наркотика". Он НАДЕЯЛСЯ… Но пока ему оставалось вести только две вещи: ЖДАТЬ и ТЕРПЕТЬ.
   На одном из уроков этого очередного понедельника Андрею показалось, что ему срочно надо выспаться… И он попробовал.
   Ему ничего не снилось. Он слышал только какой-то голос; один голос. И он его звал… Звал ещё и по фамилии…
   Андрей проснулся. Это учитель будил его.
   - После уроков зайдёшь на пару минут? - Это был двадцатипятилетний худощавый парень среднего роста. Он был классным руководителем андреева класса.
   - Зачем? - спросил его Андрей.
   - Зайдёшь - узнаешь, - бросил ему тот. Возможно, он считал чрезмерной борзостью, когда кто-нибудь из учеников засыпает в его присутствии.
   - Ладно, - согласился Андрей. - Зайду и узнаю.
   Но преподаватель, видимо, игнорировал его слегка угрожающий (больше надменный) голос.
   - Андрюха, - сказал Сергей ему на перемене, - ты вчера где пропадал? Тебя целый день дома не было. А мы с пацанами таких клёвых девочек сняли!…
   - Да ну! - тут же включился Андрей. - Ну и как прошло?
   - Да прошло-то - прошло… - Похоже, он не горел желанием рассказывать всё как было, не привирая. - А тебя где носило?
   - Кое-где, - ответил он загадкой. Но, похоже, Сергей и сам догадывался, что Андрюха уже вовсю встречается с той (в старинном, огромной чёрном плаще), которую он однажды увидел на кладбище… - А чё на меня Борис наехал? - решил Андрей сменить тему. Борис, это был "тайный" псевдоним их классного руководителя - чем-то лицо его смахивало на лицо президента России.
   - Потому что ты храпел, - ответил Сергей, едва сдерживая смех. - Когда ты заснул, он даже и не заметил. Но вдруг… он услышал храп…
   После Андрей вспоминал, чем он занимался в воскресенье… Он прекрасно знал, что днём он убивал время; но как?…
   Он долго вспоминал.
   - Вспомнил!!! - чуть не заорал он. Он же ходил! Позавтракал и отправился прогуляться, от нечего делать. Но он не хотел возвращаться домой. Он вышел на гигантский пустырь, что располагался где-то за городом, и двинулся в путь. Длинный путь. Он не хотел ни о чём думать. И это у него получалось; с каждой новой тысячью шагов получалось всё лучше и лучше. Так он "отключался" и шагал-шагал, как зомби. Пустырь был уже давным-давно за спиной, а Андрей уходил глубоко в лес. Но далеко он не ушёл - машинально сделав петлю, он развернулся и двинулся назад. Так Андрей возвратился домой поздно вечером, в приподнятом настроении, поскольку уже начинало темнеть… Вот чем он занимался вчера.
   Но этим днём ему надо было зайти в кабинет "Бориса Николаевича". Как он сказал: зайти и узнать. Так что уроки пролетели чуть ли не со скоростью звука. И в кабинет своего классного руководителя Андрей вошёл без стука, дверь открыв коленом. Андрей был очень решительно настроен. Если понадобится, то он готов был на что угодно… Он не знал нравы своего президента, поскольку тот был немного замкнут - эмоции напоказ не выставлял и вообще, старался выглядеть как можно сдержаннее. Потому-то Андрею и было дико интересно, как этот слабак будет на него "наезжать" по поводу храпа во время урока…
   Дверь открылась и Андрей предстал перед "слабаком" с этаким видом: "у-меня-есть-ответы(слюни)-на-все-вопросы!"
   - Я слушаю очень внимательно, - постарался Андрей проговорить быстрее, чем "слабак" хоть что-то произнесёт.
   - Ты не слушай, а отвечай, - заметил ему тот весьма спокойно - без крика. - Чё ты сёдня храпел?
   - Это я нечаянно, - ответил он.
   - Чего? - не понял классный.
   - Это давно ещё началось, - решил Андрей принять позицию своего отца - выкручиваться по-любому. - Меня принудили сыграть в шашки, и я проиграл несколько партий подряд. А сегодня меня заставили рассчитываться… то есть, храпеть…
   - Ты дома храпеть будешь, - перебил его учитель всё в том же мягком тоне. - Ты понимаешь меня? Здесь храпеть не надо; тем более, сейчас.
   - Конечно, вы имеете право мне не верить, но больше сказать мне нечего.
   - Андрюша, - заговорил тот ещё мягче, - я похож на дурака?
   - А причём здесь это?…
   - Понимаешь, товарищ Ким, не нужно тебе было спать на уроке. Урок не для того предназначается, чтоб…
   - Да я ж не спал! - твердил ему Андрей.
   - А что ты сейчас делаешь?
   - Нееее. Я, когда сплю, я разговаривать начинаю. Так говорят. Бывает, ходить начинаю…
   - А летать? - улыбнулся учитель (неприятно очень улыбнулся).
   - Это вы к чему?
   - К тому, что ты дома не высыпаешься, - заговорил тот серьёзно. - У тебя, наверно, бессонница.
   - Мне опять отшутиться?… или родителей привести завтра?
   - Зачем мне родители? Ты ж не спишь по ночам. А они наверняка об этом не знают. Точно я сказал?
   - Интересно, - заинтересовался Андрей, - откуда такие сведения?
   - Незачем сведения. По тебе видно всё лучше сведений.
   - Неужели? - очень театрально расширил Андрей зрачки.
   - Ужели, - сказал учитель.
   - Ну вот что, Сергей Петрович, - сказал ему на это Андрей, - я глубоко, или широко - неважно - извиняюсь за свой сегодняшний храп, и надеюсь, что больше этого не повторится. Добряк, Сергей Петрович?
   - Ты хорошо подумал, перед тем как сказать? Ты уверен, что этого больше не повторится?
   - Я сказал, что я надеюсь. Я не могу быть уверен в завтрашнем дне. Завтра может начаться всё, что угодно… хоть землетрясение, хоть потоп.
   - Логично, Андрюша; завтра оно и начнётся. Но что, если ты опять не сможешь сдержать себя и опять начнёшь храпеть? Как нам тогда быть?
   - Как?… - задумался Андрей. - Ну и как же?
   - Я думаю, нам надо всё сразу решить. Как ты считаешь?
   - Что решить? - не понял Андрей. - Сразу. За один момент.
   - Андрей, ну ты ж сам всё прекрасно понимаешь. Ты должен выбрать: либо ты прекращаешь спать на уроках, либо… начинаешь новую жизнь…
   Чёрт возьми! Чё он молотит?!
   - Чего я начинаю?…
   - Ладно, не обращай внимания. Давай по порядку: днём ты чувствуешь себя не выспавшимся и разбитым - почему?… Потому что Ночью тебе не спится. Верно я угадал?
   - Угадал?… - переспросил Андрей с некоторым сомнением.
   - Допустим, угадал. Пока это не имеет значения, откуда я всё это знаю. Итак?…
   Чё он городит?! - испугался Андрей. - Откуда он всё это знает?!… КТО он?… - Андрей ничего не говорил. Он ждал… (ждал, что будет дальше…)
   - Андрей, - заговорил тогда Сергей Петрович, - я очень многое знаю. Ты даже себе не представляешь… Тебя только интересует "откуда?.."… - Он выдержал некоторую паузу, и: - Хочешь, расскажу, откуда?…
   - Ну давай, - ответил он через некоторое время. А вообще, Андрей что-то не очень хотел слушать, что ему будет рассказывать этот "слабак". Ему хотелось поскорее закончить этот затянувшийся разговор, да улепётывать отсюда домой, к чёртовой матери. Ему хотелось НОЧИ. Ему хотелось… Чёрт возьми, он не ожидал такого исхода! Он не думал, что этот незначительный преподаватель химии окажется таким… Он ещё не знал, КАКИМ… "По-моему, сдаётся мне, что он… сумасшедший, - подумал Андрей. - Если он не…" Но химик заговорил:
   - У меня сосед был. Васей звали… но это не важно. По порядку: Вася по жизни своей любил много есть и пить (спиртного), потому в свои сорок лет был очень толст, ходил еле-еле; больной, в общем, был и выглядел - соответственно - старше своих сорока. Очень много лежал, вёл неподвижный образ жизни; а если и шёл по улице, то создавал впечатление, будто неожиданно его пробрал очень мощный понос. Был у него сын. Молодой, но тоже с излишком в весе. Жена, мать, тёща, тесть… В общем, все больные и немощные. Иногда они всей семьёй сидели и изнывали от безделья. В смысле, ждали чего-то… Как думаешь, чего?… Ночи они ждали.
   - Ночи? - само вырвалось у Андрея. - И что с ними ночью… происходило.
   - Они выздоравливали. По ночам. У них появлялось очень много энергии, так что эти толстые люди могли хоть сто километров за ночь пробежать без остановки. И я это не сочиняю, Андрюха.
   Да, он это не сочинял. Он и правда был свидетелем, как однажды пресловутая в их районе семья безобразных толстяков неожиданно похудела, когда он среди ночи вышел на балкон покурить… Они все вместе собрались на улице, и Сергей их не узнал - как страшно они похудели; как мужчины приобрели фигуры атлетов, а женщины преобразились в каких-то там манекенщиц. И вдруг… они все поднялись в воздух. По ним было видно, как сверхъестественно они себя чувствовали: они были полны нереальной энергии и лёгкости, переполняющей абсолютно всё тело. Они левитировали…
   Но Андрей решил держаться за своё до последнего: - Вполне возможно, - согласился он с химиком. - Буду по ночам принимать снотворные… В общем, постараюсь высыпаться. А сейчас мне надо спешить - время поджимает. Пока отец не ушёл из дома, надо успеть ключи забрать…
   - Ну что ж, спеши, - произнёс учитель. - Удачных тебе высыпаний.
  

16

  
   Из школы Андрей вышел как из тюрьмы. Он с облегчением вдохнул свежего уличного воздуха и только после этого зашагал по тротуару, будто не шагал по нему уже несколько лет.
   Солнце в его глазах выглядело несколько усталым, как рабочий, заканчивающий свою нудную и утомительную работу. Тут-то Андрей и глянул на часы: 17. 09.
   - Здорово! - воскликнул он. - Я круто его убил!
   Несколько прохожих оглянулись в его сторону… Но если Андрей и заметил их, то самое большее, что он мог сделать по такому поводу, это - хорошенько высморкаться.
   Он даже и не ожидал, что последний урок закончится в полтретьего, а классного своего руководителя он покинет аж в шестом часу!
   "И всё-таки, что это за парень?…- задумался Андрей по пути домой. - Что он из себя представляет?… Может, у него в кабинете легко убить время?… - у него аж перехватило дух. - Чёрт возьми!! - Настроение у него поднималось со скоростью звука.- Надо с ним как-то связаться. КАК-ТО… - Но тут же он опомнился: "а что, если он сумасшедший?…" Сначала надо выяснить, ЧТО это за человек (что это за тип…), а потом уже… - Но а что, если мне не хватит времени на выяснение?… Убивать-то его надо где-то в течение дня. А на счёт сумасшедшего… Все мы в какой-то степени "тронутые" (если можно сказать так). А он наверняка зла мне не желает… А что, если… А что, если он помочь мне хочет?! - осенило вдруг его. - Что, если он сам УБИЙЦА ВРЕМЕНИ… - Он остановился, дабы сказать пару слов Сергею Петровичу, пока тот не ушёл домой (если он вообще выходит из своего кабинета до того как стемнеет). Но…
   - Андрей, - раздался за его спиной Катин голос, едва он успел сделать три шага.
   Она вышла из тьмы подъезда Андреева дома; в её привычном взгляде как всегда видна была только притаившаяся тревога.
   - Не ходи туда, - сказала она ему, едва только глаза его успели увидеть эту обладательницу "своего" мрачного плаща.
   - Катя?… - не поверил он собственным глазам. - Катя, ты мне нуж…
   - Ни за что не ходи, - перебила она его. - Понял?
   - А почему? - произнёс он по привычке.
   - По кочану, - ответила она, не меняя свой хладнокровный тон. - Не ходи! Я тебя предупредила. - И всё. И ушла назад - во тьму.
   - Катя! - кинулся он за ней… Но во тьме было как в космосе - тихо, пусто и ничего не видно вокруг.
   Ему аж в школу возвращаться перехотелось. Всё равно уже - он глянул на часы - полшестого.
  
  
  
  
 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"