Глава. 6 С Татьяной Сергей познакомился, когда только начинал работать опером в уголовном розыске. Отработав несколько месяцев в розыске, немного освоившись с работой, Шатовский был направлен на полугодовую переподготовку в школу милиции. Незадолго до окончания учёбы, Сергей получил сообщение о присвоении первого звания - лейтенант милиции. Вернувшись с учебы он получил своё первое дело.
В ресторане "Иртыш", гуляла компания студентов, человек двадцать, отмечали начало учебного года, веселились. У двух парней из их компании, произошла стычка с местными корейцами, отдыхавшими там же. Дело закончилось банальной дракой, драчунов разняли, потом все вроде бы помирились и затихли. Однако поздно ночью, патрульная машина обнаружила во дворе дома, недалеко от ресторана, одного корейца из ресторанной компании, который был сильно избит, без сознания. Вызванная скорая помощь успела довезти его до больницы, но несчастный умер во время операции. Сергея подключили к этому делу, начальство считало, что оно практически не раскрываемо, висяк. Но у Шатовского был хороший заряд после школы милиции и хотелось доказать, что кое-чему его там научили. С дотошностью и педантичностью, Сергей вызывал на допрос по очереди всех студентов. Рисовал схему, кто и как сидел в ресторане, выяснял, кто из людей там был, но ничего не получалось. Как то на допрос пришла и его будущая жена -Татьяна. Она была не одна, а со своей подругой Людмилой , которая раньше пела в очень известном ансамбле и голос у неё действительно был хороший, в этом Шатовский убедился позже. Таня училась на первом курсе института, была симпатичной, милой блондинкой, из обрусевших поляков по крови, многие добивались её взаимности. Взяв у них показания и побеседовав, Сергей сказал, что вызовет их ещё один раз, и вызвал. Постепенно Таня стала заходить к нему на работу просто так, потом они стали ходить в кино, иногда в ресторан, вообще начался бурный роман. Его непосредственный начальник, капитан Ермаков, увидев это, предупредил, -Сергей, гуляй, ухаживай, но не спеши жениться, ещё рано, успеешь, послушай моего совета - . Сергей отмахивался со смехом и продолжал встречаться с Таней, познакомился с её родителями. Дело по убийству корейца он, всё - таки раскрыл, но особой радости не испытал. Установив подозреваемых, Шатовский понял, что парни сами сломали себе жизнь. Теперь вместо института будут учиться в тюремной академии. Не в особом восторге он получил от руководства благодарность и денежную премию, хотя и понимал, что не имеет права распускать слюни, это его работа и только. Да и, в конце концов, не нужно было забивать вдвоём, упавшего человека, к тому же, не очень сильного, до такого состояния. Однажды Сергей привел Таню домой к себе, познакомил с родителями, она им понравилась, и через четыре месяца всё дело закончилось шумной свадьбой. Он до сих пор вспоминает с улыбкой, как бегал по домам культуры и искал ансамбль на свадьбу. Наконец нашёл, договорился, но когда нужно было забрать музыкантов с аппаратурой и привезти, то не оказалось нормального транспорта. Лишь после разговора с Ермаковым, дежурный по отделу, дал для этого милицейский серый воронок марки ГАЗ, с металлическим кузовом, в нем и привезли ансамбль. Выходя из этого холодного чуда МВД, музыканты шутили, что никогда не ездили с таким комфортом, на что один из оперов грустно пошутил, что у них ещё всё впереди. Свадьба прошла весело, дружно, а затем начались будни. Иногда Сергей уезжал из дома на задержание, то в 4 утра, то ночью, а приходил с работы, когда уже заканчивалась программа "Время" или под утро. Частенько к рабочим дням добавлялись субботы, праздничные дни, очередные дежурства, одним словом, большая часть жизни проходила на работе. Иногда они засиживались с операми в ресторане, пили водку или сухое вино. Коллектив был тесный и сплочённый, случайный человек к ним не попадал, а если попадал, то не задерживался. При таком ритме, когда приходилось попадать в разные ситуации, плечо друга должно быть рядом, и ты всегда должен быть уверен в нём. А слабачка видно сразу, такие в розыске не задерживались. Оставшиеся же стоили того, чтобы их уважали, но теперь наверное таких идейных оперов нет, и уголовный мир это тоже знает. Пусть не всё, но многое продано и распродано, а за взятку можно многое. Разве могла Сергею прийти в голову мысль, чтобы положить к себе в карман ту пачку облигаций, которую на квартире скинул известный вор-домушник "Саша Седой". Шатовский один ждал тогда его весь день и задержал, а тех облигаций хватило бы в то время на пару "Жигулей". Когда он обнаружил ту пачку на полу, да ещё пакет с золотыми изделиями, понял, что " Седой" скинул это, чтобы не изъяли, а осталось хозяйке хаты, его подруге. Сергей всё принёс к начальнику и положил на стол, хотя на квартире он оставался один, и никто бы не видел, если бы он положил себе это в карман. Нынешним операм наверное и не придёт в голову такое сделать, в каждом глазу по доллару или евро. И если Шатовский договаривался с "деловыми", то слово своё держал, и они верили ему. Впрочем, так вёл себя не только Сергей, но и другие опера ,такой был дух, и такова была правда жизни. Всё по честному, вы воруете - мы ловим, и без всякого обмана. Если взяли, нашли, доказали, то тот же настоящий вор-домушник или карманник разводил руками и говорил, -Ну, начальник, твоя взяла- . И всё было без обид, без особой злости. Хотя и на зону никому не хотелось, но закон был один , " не умеешь- не воруй, попался- значит плохой вор и всё". Нет, конечно, с убийцами, грабителями, насильниками был особый разговор, но жулики, особенно карманники, в советское время были особенной кастой. Они никогда не марали руки в крови, не занимались беспределом, это была элита преступного мира, с которыми можно было и поговорить за жизнь, да и зла против них особенного не было, воровство, это ведь не убийство и изнасилование. Вещи, деньги, всё это можно восстановить, это не здоровье и не жизнь. И даже на допросах, Шатовский мог угостить карманника "Ерёму" хорошим коньяком, купить ему курева в тюрьму. Потому что, по своему уважал его, и в этом не было ничего незаконного. Хотя бы за то, что "Ерёма" никогда в жизни не стал бы красть у стариков, бедных. Ему за это могли бы предъявить его же коллеги, да он и сам бы такое себе не позволил. Но так было принято, всё по честному, и Сергей находил с такими людьми общий язык, нормально и без обмана. И уже гораздо позже случилось то, из-за чего Шатовский вылетел в народное хозяйство. Возле центрального универмага, вечером, ограбили пенсионера, бывшего фронтовика. Сняли с него цигейковую шапку, цена которой в то время была три рубля. Дело было тухлое, раскрыться могло только случайно, если бы взяли того грабителя, а он в камере проболтался бы об этом чьему - то агенту. Таких дел у любого опера в столе пачка, и никто не стал бы возбуждать уголовное дело, портить раскрываемость и показатели отдела. Сам потерпевший ничего не запомнил, и даже внешность нападавшего не мог описать. Но мужик оказался дотошным и настойчивым, ходил через день, интересовался результатами розыска. Дело, в котором было всего два листочка было у другого опера, а тот при случае передал его Сергею, т. к это была его территория. Шатовский забросил его в сейф и забыл. Но через пару месяцев начальник угро собрал всех оперов. Нервно куря возле форточки, Ермаков спросил -Парни, у кого дело по грабежу Помодяло? Шапку возле ЦУМа вечером сняли- -А что случилось, Сергеич?- В кабинет стремительно вошел начальник горотдела майор Колтаков, с папкой в руках, все встали -Садитесь. Вот письмо из Президиума Верховного Совета за подписью Георгадзе - Колтаков зачитал, и особо выделил окончание - Виновных строго наказать. Так у кого дело?- Сергей не сразу понял, что это тот материал, который ему пару месяцев назад подсунул один из оперов. Да и дело то в два листочка даже не было зарегистрировано. И промолчи он тогда, ну дали бы начальникам по шее, да строгача влепили и всё. Кто его потянул за язык, он до сих пор не знает, вечная его порядочность -Кажется у меня... - -Быстро материалы ко мне на стол!-. Выскочив из кабинета, Шатовский спустился к себе, открыл сейф и лихорадочно стал искать злополучные бумаги. Нашел он их в одной папке, всего два листочка, заявление и объяснительная, вернувшись назад, передал их красному как рак, начальнику. Колтаков взял бумаги, прочитал и посмотрев на притихших оперов, громко сказал -Шатовский, сейчас же со мной к областному прокурору, и ты Виктор Сергеевич,- посмотрев на Ермакова. Через час, зайдя в большой кабинет областного прокурора, они молча стояли перед столом седого и грозного, с одной рукой, тоже фронтовика, областного прокурора. И слушали такую гневную речь, вперемежку с отборным матом, словно и не областной прокурор это, а самый главный пахан -биндюжник вызвавший их на разбор. Сергей, растерявшийся, стоял и смотрел на брызгающего слюной, кричащего прокурора и испытывал большое желание дать ему по морде, да жаль рука одна, плюс фронтовик и по возрасту старше.. Он терпеть не мог, когда на него кричали или оскорбляли. Оба начальника стали красными, словно только что после бани нырнули в ледяную воду, и еще не успев обтереться, срочно приехали на встречу с прокурором. Выслушав матерно-воспитательную речь, забрали постановление о возбуждении уголовного дела, которое прокурор возбудил здесь же, в кабинете. Молча, слегка ошарашенные, они вышли от однорукого поборника соцзаконности, явно получившего нагоняй от своего руководства. В машине Колтаков сказал, что дело на личном контроле Брежнева. А этот Помодяло, с которого сняли шапку, воевал под его командованием на Малой земле . И что он чуть ли не вместе с ним по пояс в воде, бил немцев, и прикрывал Брежнева собой от пуль. - А чего он здесь тогда, а не в Кремле работает- грустно пошутил Сергей,. Колтаков молча посмотрел на него и Шатовский понял, что это его первый звоночек. А через пару месяцев опера из соседнего отдела взяли группу домушников. Ребята оказались тёртыми, сливаться, колоться и сдавать подельников не спешили, хотя по камерной разработке поплыли квартирные кражи по городу, в том числе и из их района, но всё стояло на месте. Тогда Ермаков взял с собой Сергея, ещё трёх оперов и они поехали к коллегам. Собравшись в большом кабинете, долго беседовали с местными операми, обсуждали, как раскрутить это дело, а затем Ермаков распорядился привести задержанных. У Сергея сжалось сердце и зашумело в висках, когда в одном из квартирных воров, он узнал своего школьного друга Валерку Смирнова. Он не видел его со школы , а ведь он столько лет проучился с ним в одном классе, почти за одной партой. Вместе росли, играли в футбол и хоккей, ухаживали за девчонками. Сергей еле сдержал себя - Валерка! Ты то как здесь? Почему? Что случилось?- Валера молча посмотрел на Шатовского, но не подал виду, что узнал его. Оба начальника угро стали допрашивать задержанных, но парни упорно молчали, либо отрицали всё. Тогда Ермаков не сдержался и начал бить Валерку по спине, голове. Когда же тот упал на пол, стал с матом пинать его ногами. Сергей первый раз видел своего шефа таким гневным, второй коллега, майор Степчук , начальник местного розыска, помогал ему. Остальные опера сидели и молча смотрели на это, кто-то, отвернувшись, курил в форточку. Сергей почувствовал, как внутри у него что-то оборвалось, встал, вышел в коридор, закурил. Слёзы душили его изнутри, и невольно думая, что за эти годы он ко многому привык, понял, что ошибся в себе. Словно какая-то пружина сломалась в нём, что - то лопнуло. Шатовский понял, что больше не сможет работать, как и прежде. Понял, что те бессонные ночи, работа сутками напролёт, без выходных, постоянное нахождение в бешеном ритме розыска, нескончаемые убийства, грабежи, разбои и прочее сделали своё дело. Его психика дала трещину, что-то нарушилось в сознании, и всё чаще это стало заливаться спиртным. Сошлись два вектора судьбы, один из-за бедного старика Помодяло, хотя вины Сергея там явно не было, второй, после сегодняшнего прессования лучшего друга юности. Впервые за годы работы в уголовке, Сергей понял, что это финиш, начальству надо будет отчитываться перед Москвой о том, что виновные по делу Помодяло наказаны. Мало ли таких заявлений по всем отделам лежит, но Брежнев это не секретарь партийной сельской ячейки колхоза "40 лет Октябрю", а генеральный секретарь ЦК КПСС. А сегодняшний допрос Валерки напрочь выбил его из колеи , и Сергей махнул на всё рукой, -Как будет, тому и быть.- Так и случилось, через пару месяцев его пригласили на аттестационную комиссию, и уволили из органов, нашли какой-то повод, все его бывшие заслуги не упоминались, хотя Шатовский уже был готов к такому повороту судьбы. Начальники отделались партийными выговорами, кому то тормознули звёздочку, кому то сняли, а его убрали. И хотя на прощание, Ермаков сказал, что как только всё утихнет, он обязательно возьмёт его к себе снова. Но Сергей понял, что его ресурс выработан, он уже не сможет вернуться, и даже пожалел, что когда то отказался от тихой, спокойной должности инспектора по розыску пропавших людей, понимая, что рутинная, бумажная работа на той должности не для него. Сквозь сон Сергей услышал звук подъехавшей машины и соскочил с дивана к окну. На улице уже стемнело, и возле ворот, открывая их, возился Виктор Сергеевич, загоняя во двор свою синюю шестёрку. Глава 7 Дверь распахнулась и в комнату вошёл Виктор Сергеевич, с большим пакетом в руках. -Ну, как ты здесь, бегунок?- Широко улыбнувшись и показав полную челюсть золотых зубов, он поставил пакет на стол и стал раздеваться. - -Общался я по телефону со Шведом, просил привет тебе передать. Сказал, что на зоне шум капитальный, шмон идёт, ментов понаехало! - -А что, Вы не поверили мне?- -Ну не поверил бы, ты бы здесь не сидел, но я привык всё перепроверять, привычка с юности. Мы ведь со Шведом первый раз чалились ещё на Колыме , в 50-х годах. Тогда конкретная война шла у воров с суками, слыхал?- -Да, кое-что слышал.- -Кое-что... там такая бойня была, резали друг друга хорошо. Тогда Швед мне жизнь спас и с тех пор я у него в должниках, в хороших должниках - . Накрывая на стол, Виктор Сергеевич приговаривал, -Много воды с тех пор утекло, а всё как вчера было, да разве такое забудешь-, он махнул рукой и открыв бутылку армянского коньяка, вопросительно взглянул на Шатовского -Ты как, не против?- -Да можно немного, а то второй день нервный какой-то. - -Э-э фраерок, все нервы еще впереди. То, что ты с зоны соскочил, это только начало, теперь тебе гаситься надо, и от ментов, и от многих. Сказал А - говори и Б-. Налив коньяк в красивые бокалы, поднял, понюхал -Люблю коньячок хороший, больше ничего не принимаю, ну, давай- Сергей поднял свой бокал, чокнулся - За удачу, и фарт!- -Это тебе не помешает.- Пригубив бокал, Сергей действительно ощутил вкус дорогого, выдержанного напитка, такой надо смаковать. -Степаныч сказал, что тебе ксиву надо сделать, ты в Москву собрался.- -Да, есть такое дело. - -Ну что же, это мы сделаем, деньгами общаковскими поможем. Что ты так Шведу приглянулся, он вор старый, с кем попало, дел иметь не будет. - -Это надо у него спросить, ему виднее. - -Ладно, не будем старшего обсуждать, что он решил, то и сделаю. Ты ешь Сергей, пей, на меня не смотри. А то лицо у тебя сильно бледное, сразу видно, что не с юга. Давай ещё по одной и устраивайся, отдыхай. Здесь в пакете кое-какие вещи, примерь. Посмотри, и выбери для грима, ну там усики, или бородка, очки, короче, на свой вкус. Завтра днём приеду, сделаю фото на паспорт, ещё дня три здесь побудешь, потом можно двигать дальше, на поезде. Я завтра к обеду буду, надо по нужным людям проехать, договориться. Сергей наблюдал за собеседником, и его не покидало чувство, что где-то и когда-то они встречались с ним, вот где? - Как там, в лагере то жилось тебе?- -Да нормально, всё прилично - --Вот и хорошо, Швед человек серьёзный, у него не забалуешь, за это и уважение среди людей имеет- -А откуда у него погоняло такое, Швед?- Виктор Сергеевич как - то хитро прищурился - Да это еще с молодости, брали хату одну в Питере. А Витька там старый рыцарский орден прихватил, шведский оказался. Тот орденок у него вместо талисмана остался. Так и пошло за ним, Швед, да Швед.- Посидев ещё часик, Сергеич засобирался и на прощание сказал - Свет лучше не включай. чтобы сторож не притащился.- --Хорошо, да мне он и не нужен, отоспаться хочу. - -Ну и ладушки, всё больше не буду, ты если хочешь, наливай себе, а мне за руль. - -Да я потом, хочу ванну принять. - -Давай, отмывай лагерный аромат, отдыхай. Всё, я побежал, закрывайся -. Быстро собравшись, Виктор Сергеевич вышел, и вскоре машина отъехала от дома. Взяв пакет ,Сергей выложил содержимое на диван. Хороший, темный костюм, пара рубашек, ботинки, куртка, даже нижнее белье положил. В отдельном пакетике нашёл несколько видов париков, усы, бородки, пару очков и ещё всякую мелочь - Да, хорошо у них дело поставлено, не шалупонь какая-то - подумал Сергей, и зайдя в ванную, включил воду, набрав ванну. Лёжа в горячей воде, он испытывал блаженство, которого не получал уже лет пять. Накинув после ванны махровый халат, налил коньяка, выпил и закурил. За окном уже была ночь, луна освещала весь дачный посёлок и ни в одном доме не было огней, так что, если бы он включил свет, это сразу бы привлекло внимание сторожа. Устроившись на диване, Сергей курил и вспоминал. Как после аттестационной комиссии, сдав удостоверение, он вернулся в отдел, открыл сейф, перебрал все дела, сдал их начальнику, забрал личные вещи, блокноты, кое- какие документы, фотографии и уже в обед поехал домой. Зайдя в магазин, купил две бутылки водки. Дома никого не было, Таня ещё на работе, родители её тоже, они жили с ними. Сев на кухне, Сергей открыл бутылку водки и налил полный стакан, выпил. Водка не помогла, даже допив бутылку полностью, он не почувствовал опьянения. Его мозг не слушал его, он привык в такое время работать и думать а его словно вышибло из седла на полном ходу , и он совсем не понимал, что и как будет дальше, и это был сильнейший стресс для него. Вечером, пришла Таня, она работала сейчас художником на заводе, рисовала то Ленина, то Брежнева или лозунги вроде "Слава КПСС !", да ещё какую-то билиберду. -Ну, что ты, Шатовский, жизнь не кончается. По мне, так даже и лучше, будешь дома больше бывать, а то с твоей работой, ты стал нервный, это же ненормально, пахать сутками.- Сергей молчал, он не мог объяснить ей. что работа была всё для него, он жил ей , дышал. Да и что толку с пустых разговоров, это надо испытать на своей шкуре. Вечером приехал напарник, Саня Ойнас, наполовину латыш. -Да будет тебе так переживать, Серёга. Ермаков сказал, что через полгода снова возьмёт тебя, я ему верю.- -Ладно, Саня, проехали. Это приличие, я понимаю, а за полгода много воды утечёт. Садись, посидим, Танюха, иди к нам. Из комнаты вышла Татьяна. - Привет, Саня, ты хоть ему скажи, целую бутылку водки выпил один. - Ойнас налил вина, которое принёс с собой - Ты пойми его, Танюха, это же серьёзно, не из кабака же вывели, время нужно, чтобы отойти-. Сидели допоздна, Таня ушла спать. Сергей захмелел и обняв Сашку говорил - Эх, Саня, завтра уже и бежать не надо, и искать никого не надо. Агентуру свою я тебе одному передам, да ты и всех знаешь, кроме одного, но этот один пятерых стоит. И здесь Сергея осенило, он поднялся с дивана, закурил -Точно, прямо в цвет! Когда мы брали группу "Вани Чёрного" за кражи, там проходил у них старший, как же его.... "Воронок"... Витя Воронцов. Он тогда ушёл, хитер оказался, всех вокруг пальца обвёл. Только потом фото нашли, да это же Виктор Сергеевич! Ну может и хорошо, что тогда мы с ним не пересеклись, ладно, будем иметь в виду.- А ведь сдал их мой человечек, Мишка Подпруга, и к ним он ох как был близок! Где он сейчас интересно, не здесь ли? Ценный агент был, никто не знал о нём, даже начальник угро. Вот бы "Воронок" обрадовался- усмехнулся Сергей, выпил ещё коньяка, и лёг спать. Глава 8. Шатовский открыл глаза, на улице ещё было темно, хотя на часах был 8-й час утра, он как-то быстро отвык от зоны. Словно ещё несколько дней назад не он просыпался в прокуренном и душном бараке, среди сотни таких же мужиков. И с сонными глазами не напяливал на себя лагерную робу, чтобы сходить на проверку. Жизнь в бараке была монотонной и тоскливо однообразной. Проверка, потом у кого нет подогрева с воли, шли в зоновскую столовую, чтобы съесть давно надоевшую перловку, затем снова барак, и на работу. Собирать кому-то нужные металлические формы для стройки, или плести мешки под картошку. Позже, когда он сблизился с Евсеичем, тот уговорил своего начальника, и Сергея перевели на работу в котельную. Вдвоём со стариком они как-то быстро сдружились, проводили всё время на котельной. Слушая друг друга, вспоминали прошлое, и были словно отрезаны от зоны, дни и ночи они жили там, возле котлов и топок, разгружая дрова, уголь. Вечерами Евсеич шил унты, сапоги, передавал через расконвойников на волю, те продавали. У них всегда водились сигареты, конфеты и чай, иногда, что покрепче. А чай это самое основное на зоне. Можно прожить без хлеба, без перловки, без сахара, но чай и конфетки к нему, это должно быть всегда. И куда не зайдешь, в любой барак, каптерку, везде на столе, на тумбочке чай с конфетами. Даже менты не обходились без чая. Сначала Сергей не очень любил чифир, но потом привык, и оценил напиток. -Странно,- подумал Сергей - А сейчас почему то мне не хочется выпить крепкого чая, почему?- Зайдя в ванну, умылся, побрился, почистил зубы и заглянув в холодильник. Достал сливочное масло, кусок колбасы, нарезал хлеб. Чайник весело зашумел на плите. Налив крепкого кофе, Сергей ел бутерброды и думал, как всё пойдёт дальше. Увидев телевизор, включил его. Красивая, молодая женщина с неестественно белыми волосами - "Привет из Скандинавии!"-, кокетливо читала вести района, московские новости, и неожиданно в завершении он увидел свою фотографию, лысый, худой,с бледным лицом. Голос скандинавки звучал сухо и казённо - Внимание! Органами внутренних дел разыскивается Шатовский Сергей Александрович,1959 г.р. осужденный к 10 годам лишения свободы и совершивший побег из ИТК 231/44. Преступник может быть вооружен и очень опасен! - От неожиданности, Сергей облился кофе - Ну, мымра!- Хотя она и не виновата, ей что дали, то и читает. Это менты конечно постаралась, да... теперь его будут задерживать по крутому варианту, а могут и просто пристрелить при задержании, и всё законно. Ну да ладно, поглядим, чья нога быстрее, мы ещё побарахтаемся. Допив кофе, он закурил и снова прилёг на диван. Почему - то вспомнил, как когда то давно, в начале 80-х, он ездил в составе опергруппы на Урал, задерживать трёх человек, подозреваемых в убийстве. Те ребята уже расслабились, ведь прошло больше трёх лет после преступления, жили спокойно, семьями обзавелись и здесь мы -как снег на голову. Сергей хорошо помнил, как дрожали у задержанных губы, заплеталась речь. Лишь один из них, однорукий, с недобрым взглядом, посматривая презрительно на своих подельников, делая вид, что ему всё до фонаря. Он и получил потом самый большой срок, да и на суде ни в чём не раскаялся. Сергей и его коллеги были с оружием, в штатском. А приехав, поселилилсь в гостинице "Большой Урал", отложив визит в местный РОВД до утра. Вечером, они естественно, пошли отдохнуть в ресторан при гостинице. Там то их и повязали опера. Потом, уже в дежурной части, пожилой майор извинялся перед ними, и журил, что не позвонили, не зашли и не отметились. А вязяли их из - за оружия, в номере не оставишь, в камеру хранения не сдашь, так и пошли в ресторан при стволах. А когда кто то из них танцевал с девушкой, то нащупав пистолет, бдительная гражданка сообщила дежурившему сержантику. Задерживать их приехала целая бригада местных оперов. Тогда Сане Ойнасу хорошо досталось по челюсти, попытался вырваться, так с синяком и вернулся домой. Шатовский ещё тогда подумал - Молодцы, чётко работают- Хотя у себя дома они бы сделали то же самое. Другое время, другая милиция, сейчас такого нет, и пистолетом никого не удивишь, плати и что хочешь, хоть с гранотомётом в ресторан приходи, это конечно перебор, но с долей истины. А как ему было трудно в те первые дни, когда после ИВС его привезли в следственный изолятор. И хорошо, что случилось это за тысячи километров от того места, от Казахстана, где он почти 8 лет отработал опером. Там он вряд ли дожил бы до суда, бывшим ментам, тем более операм, лучше не попадать в общие камеры. Он прекрасно знал изнутри обстановку в СИЗО , работу оперативнико, агентуры. Страна хоть и большая, но законы одни. Сергею с одной стороны было легко, с другой его давила мысль, что сидит он не за что. Но дело быстро шилось, все его доводы отметались молодым весёлым следователем. Сергей понял, что всё равно на него спишут то убийство, да и сам следователь намекнул, что если он не будет брыкаться, то всё обойдется малой кровью. Шатовский сразу вычислял, кто в камере работает на оперов, и с любопытством наблюдал, как попавшие в камеру первоходчики,д а и не только они, а более опытные сидельцы, доверительно делились с кумовской агентурой. Шептались о своих делах, как бы им сосокочить со статьи на более легкую, и те, выслушав, давали "толковые советы", а потом всё сливали куму. К Сергею также подкатывались постоянно, но он включал внутренний механизм, прикидывался мужичком-крестьянином, и плёл такое очередному агенту, что тот слушал, слушал его , а затем махая рукой, терял к нему интерес и подбирался к очередной жертве. Шатовский вспоминал, какие матёрые уголовники работали на них, спасая свою шкуру. Были, конечно и такие, кто отказывался. Но когда тебе светит приличный срок и тебе предлагают свободу в обмен на информацию, то многие выбирали свободу. Не подозревая, что стоит коготку увязнуть и всей птичке конец. Да если ещё человек своей рукой напишет агентурное донесение на своих корешей, и подпишется. Этого обычно и требовала делать наука оперативно-розыскной деятельности, то это был приговор себе. И как часто потом, через время ломали тех, кто отказывался от дальнейшего сотрудничества. В случае отказа работать в дальнейшем, человеку напоминали про то первое донесение и обещали потерять эту бумажку где надо, или показать её кому-нибудь из сданных дружков. Конечно, никто бы этого делать не стал, это был психологический трюк. И оставался у такого агента вход только в одну сторону, обратного выхода уже не было. Да и заведенная на него карточка будет храниться вечно. Самой сильной привязкой агента, всегда был компрометирующий материал, который заставлял человека ломаться. Были конечно и такие, которые работали за деньги. Но деньги платили маленькие, а неплохой вор мог за день "заработать" в десятки раз больше. Так случилось, что Сергей узнал и что такое бунт в тюрьме. Вот это было для неожиданно, и он немного растерялся. Однажды ночью в их камере открылась кормушка ,показалось чьё-то лицо в фуражке, потом дверь распахнулась и кто - то бодро крикнул -Выходи!- Выглянув в коридор, Сергей увидел бегающих подследственных, одни волокли куда-то надзирателя со связанными руками, другие открывали двери камер. Но к его удивлению, не из всех камер выходили люди, кто-то не хотел в этом участвовать. В итоге их набралось около 200 человек, которые забаррикадировавшись на втором этаже изолятора, стали выдвигать требования к набежавшей охране и местному руководству.. Почувствовав свободу, хотя и условную, арестованные стали куражиться, выдвигать всё новые условия. Только позже, из разговоров, Сергей узнал, что те, кто устроил этот захват изолятора, пытались завладеть оружием и бежать. И это была большая удача, что им не удалось этого сделать. Тогда уж точно никто бы не стал с ними договариваться, а перебили бы половину и всё. А так, в течение двух суток приезжали разные начальники, разговаривали, обещали улучшить условия. А требовали то ерунду, хорошие бытовые условия, лишние передачи, одним словом -детский сад, ничего серьезного, но то, что расплата будет адекватной , Сергей понял, наблюдая через зарешеченное окно, как подъезжали пожарные машины для прикрытия, подтягивался спецназ. Поняв, что всё это скоро закончится, он сел в дальний угол камеры. Скоро начался такой штурм, что многие зэки такого не ожидали. Стоял рёв, стон, крики, взрывались шумовые гранаты. Лес дубинок в руках спецназа, падал на спины арестантов так, что их тела потом ещё очень долго отходили от побоев. Били не жалея, понимая, что за это им ничего не будет и отрабатывали удары, ведь когда ещё такой случай представится, так потренироваться. Разделив бунтовщиков на группы, загоняли дубинками в прогулочные дворики и укладывали мордой вниз, на бетон. Тот, кто испытал это в первый раз, был ошарашен, а Сергей думал про себя - А вы что хотели, ребята? Что с вами шарики надували и хоровод вокруг тюрьмы водили?- Продержав арестантов в прогулочных двориках, избитых и полураздетых, а была уже осень, до вечера, к ночи всех вернули по своим камерам. Следователи долго разбирались потом, выясняли зачинщиков и активных участников. Администрация подсчитывала убытки за испорченный инвентарь, сломанные камеры наблюдения, надеясь повесить на кого -то иски. Как стало известно позже Сергею, авторитетные воры этот бардак и бунт не одобрили. И уж как там потом разговаривали с зачинщиками, он уж не знает. Только срок кое-кому добавили и лишь ужесточили условия содержания. Бессмысленность русских бунтов... сколько их было в истории России, и маленьких, и больших. Ещё раз вернувшись в мыслях к настоящему, Шатовский прикидывал дальнейший расклад по своему делу. Он даже стал уже думать о смысле своего побега, может и зря на это решился. - Ну сделает "Воронок" ...тьфу! Виктор Сергеевич , не проговориться бы, паспорт, доберется он до Москвы, увидит мать, смотается в Питер, выполнит просьбу Шведа и что дальше? Бегать как заяц? Швед говорил, что у него в Москве есть очень хороший адвокат, может, и правда к нему обратиться? Если он ушлый, то найдёт зацепки по его делу, они шустрые, эти московские адвокаты, знает. И успокоив себя, закурил - Нет, Серёжа, раз начал, то иди до конца, не смеши народ. Правильно сказал Воронок , сказал А- говори и Б. Сергей снова налил себе кофе, подошёл к окну. Смотря через окно на улицу, он даже не мог представить себе, что очень скоро жизнь его даст крутой вираж, кинет в такой водоворот. Что надо будет сильно постараться, чтобы выплыть и не захлебнуться.