Лосевский Антон Павлович : другие произведения.

Бурная ночь

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Но и это еще не все. Никита бродил по послерабочему городу, пятничному, бурлящему в преддверии выходных, которые каждый заполнит по-своему, кто во что горазд. Но он решил повременить с отъездом домой, в частокол спального района, лишенного всякой солидности и стройности. Да никто там особо и не ждет. А пробиваться в подземку, как и четыре предыдущих вечера к ряду, отчего-то совсем не хотелось. Хотелось прогуляться по старому вечернему городу, по главному из проспектов, тому самому... Заглянуть в прилегающие переулки и закоулки - что новенького? Хотелось быть в центре если не внимания и событий, то хотя бы и города. Слиться с ним воедино, став составной, а то и неотъемлемой частью, прощупать пульс, убедившись, что старый город еще дышит: живой. И если это удастся в какой-либо мере, остаться в нем до утра, дабы плутать, рыскать, шнырять.
  Но и это еще не все. Никита бродил по послерабочему городу, пятничному, бурлящему в преддверии выходных, которые каждый заполнит по-своему, кто во что горазд. Но он решил повременить с отъездом домой, в частокол спального района, лишенного всякой солидности и стройности. Да никто там особо и не ждет. А пробиваться в подземку, как и четыре предыдущих вечера к ряду, отчего-то совсем не хотелось. Хотелось прогуляться по старому вечернему городу, по главному из проспектов, тому самому... Заглянуть в прилегающие переулки и закоулки - что новенького? Хотелось быть в центре если не внимания и событий, то хотя бы и города. Слиться с ним воедино, став составной, а то и неотъемлемой частью, прощупать пульс, убедившись, что старый город еще дышит: живой. И если это удастся в какой-либо мере, остаться в нем до утра, дабы плутать, рыскать, шнырять. Может быть даже, если все получится, слегка ликовать. Застать восход солнца на одной из площадей, чтобы лично поприветствовать наступающую субботу - погожую и бездельную, лишь бы не констатировать ее уныло, как повелось, в постылой постели, как свершившийся факт.
  Но чем серьезнее вечерело, тем больше на центральный проспект вываливало народов, разных: пестрых, шустрых, языкастых. Русский язык то и дело глох в накатывающих волнами потоках немецких и итальянских прогулочных групп. Становилось очевидным, что уединиться со старым городом сегодня будет весьма затруднительно, но и дома-то по-прежнему никто особо не ждет... Да и будни поддостали еще на буднях.
  Шумно и гулко.
  Запрудились в пробку машинки, готовые с минуты на минутку сорваться, томящиеся в ожидании зеленого. Зеленый настал, но какой-то маршруточный чудак перекрыл собой всю перспективу в невыразительной попытке свернуть справа налево сквозь все ряды, тем самым провоцируя остальных участников движения на звонкое бибиканье. Как знать, может быть тот чудак просто дал остальным отличную возможность остановиться: кому потупить, а кому и подумать, но так и не нашел понимания среди всех. Ведь если трактовать жизнь как движение, то изворотливый заезжий гастролер определенно мешал всем жить.
  На пересечении проспектов сосредоточились раскованные девицы: блатные блондинки, шалавистые шатенки, бульварные брюнетки, кого тут только не стояло... Причиной тому послужил приезд продвинутых продюсеров, привезших модный столичный поп-дуэт, намеревавшийся дать вечерком грандиозное выступление. Эти артисты, впадая на своих представлениях в образ романтиков, обычно подолгу распевают о любви, сокровенной и созерцательной, за что в награду имеют изрядный гонорар и свежих цыпочек в закулисьях гримерных. Хотя в атмосфере и витало, что девахи, толпящиеся в ожидании открытия клуба, пришли сюда вовсе не в поисках сокровенного... По правде, едва ли они были наделены качеством испытывать что-то подобное.
  Никита меж тем продолжал свой променад по проспекту, уже не слишком останавливаясь и попутно предаваясь размышлениям о спирали падения морали среди сограждан. Когда он сделал остановку, дабы полюбоваться изгибом реки, на мосту уже тусили юноши последней генерации. Если бы в сленг юношей время от времени не просачивались общепонятные русские слова, то их вполне можно было бы принять за американских тинейджеров-туристов, по какому-то недоразумению оставленных без попечения взрослых и столь безответственно предоставленных самим себе. Небрежно приспущенные штаны, баскетбольные футболки, рябые бейсболки набекрень - образы, под кальку снятые из молодежного журнала "Приспешник". Бедность доносящегося с их стороны слога заставили Никиту покинуть смотровую площадку досрочно. О любовании изгибом реки в обстановке нарастающего идиотизма не могло быть и речи.
  Тогда он забрел под арку, желая насладиться умеренной тишиной: приглушенным шумом. Но и там кто-то шаркал. Вернее сказать, извлекал звуки, производя специальное расследование. Когда глаза поосвоились во тьме, Никита распознал в производителях шума полицейских, методично и по всем правилам своего ремесла, лупивших какого-то бродягу. Не без известной, справедливости ради, брезгливости. Насколько можно было установить из обрывков диалога, правоохранители наказывали бедолагу за то, что тот имел неосторожность объявиться на центральном проспекте, своим видом смущая достопочтенных туристов из варварских стран, враждебным поясом окружавших Отчизну. Тогда как у тех, должно быть, только-только начинали рушиться многолетние стереотипы и заблуждения по отношению к России-матушке. И вот в этот переломный момент выруливает, понимаешь, наш нищеброд, совершенно здесь ненужный в отражении витрин... Тем самым, к тому же, нарушая негласную договоренность между полицией и профессиональными нищими о территориальных сферах влияния и воняния.
  Те запримолкли. Заприметили Никиту. Пока Хороший вроде бы склонялся к тому, чтобы не применять к Никите карательных санкций, Плохой, очевидно, был не столь хорош, уже оформляя движение к новому клиенту, но убедившись, что тот и сам почел за лучшее ретироваться, не желая угодить под раздачу слонов, лишь лениво махнул рукой во след.
  Вечер заиграл новыми рекламными красками и огнями, предлагающими решительно все, что еще не успели купить или продать. Никита тем временем добрел до следующего знакового пересечения углов. Здесь и днем частенько царит балаган на грани бедлама. А уж той вечерней пятницей откровенно назревала драка. Две развеселые компании развязывали конфликт, размахивая травматическими пестиками и покрывая друг друга последними, судя по градусу дискуссии, словами. Выясняя, кто же из них более достоин чести занять единственную на перекрестке скамью. Победители, при благоприятном исходе, могли посидеть. В том смысле, что попить пива сидя. Японские туристы, пугливо прижимаясь к стенам, спешно забегали вглубь отеля, не забывая, однако, делать памятные кадры фирменным фотоаппаратом. Швейцар довольно равнодушно наблюдал за происходящим. Возможно потому, что уж ему-то посидеть в эту ночь, ясно, не светило. А вот поседеть - тут были все возможности.
  Никита не стал дожидаться последних новостей из мира гоп-культуры. Отчасти из соображений личной безопасности, отчасти из-за уже принятого решения ехать домой. Домой, домой - в спальный район. Чтобы поспать, переспать, проспать - это уж как получится, детали. Но вариться в этом кипящем котле суеты-муеты становилось попросту неконцептуальным. Таинство восхода солнца наверняка будет порушено чьими-нибудь пьяными возгласами и дикими криками. Площадь вот-вот станет открытым баром и дискотекой, прерываемой сиренами полицейских, пожарных и прочих спасателей.... Решение принято - домой. Смущало лишь то, что ближайшее метро находилось еще через квартал и уже тяготело к закрытию, а денег и времени на попытку поймать попутку больше не оставалось. Словом, не оставалось ничего, кроме как включить бег.
  Но вот незадача - и бег не помог, не поспел. Дама в характерной оранжевой безрукавке уже стояла на страже в подземное царство и отгоняла страждущих тряпкой. Отшучивалась, щедро читая морали и приколы, но отгоняла твердо - поставленным движением кисти. Прежде чем захлопнулись заветные двери, она выдала примиряющий совет о том, что уже через пяток часов метро вновь будет в силе и вберет в себя всех желающих, а пока - погуляйте.
  Стало прохладно. И понятно, что предстоит привидением скитаться всю ночь среди разных всяких живых: среди антикваров и антиподов, банкиров и банкротов, воров и воротил, грузчиков и грузин, дворников и дворян, европейцев и евразийцев, живописцев и живодеров, забулдыг и забияк, иноверцев и инопланетян, карьеристов и каратистов, лесников и лесбиянок, маркетологов и марксистов, налоговиков и налетчиков, охотников и охранников, политологов и полиглотов, ревизоров и резидентов, совладельцев и современников, таксистов и токсикоманов, утопистов и утопленников, футболистов и футуристов, халдеев и халявщиков, целителей и ценителей, чревоугодников и чревовещателей, шантажистов и шахматистов, щеголей и щеглов, экскаваторщиков и экспрессионистов, юристов и юмористов, язвенников и язычников; среди аморальных и аморфных, богатых и богоизбранных, внедренных и внебрачных, горемычных и гармоничных, демоничных и демократичных, единодушных и единоличных, желанных и жеманных, заботливых и заболевших, инфернальных и инфантильных, креативных и крепостных, лицемерных и лицензионных, местных и местечковых, неверующих и невероятных, отставных и отстойных, придирчивых и придуривающихся, раненых и ранимых, сильных и сильнозависимых, трезвых и тревожных, уморительных и умозрительных, фанатичных и фантастичных, хилых и хитрых, циничных и цикличных, чумовых и чумазых, шагающих и шатающихся, щекотливых и щетинистых, экзотичных и экзальтированных, юлящих и юрких, ядреных и ядовитых; среди авторитетных автолюбителей и безмозглых безумцев, великовозрастных валютчиков и гигантских гимнастов, двоюродных двойников и ерепенистых еретиков, жалких жуликов и знатных знахарей, импульсивных империалистов и кичливых карикатуристов, ленивых лодырей и мечтательных мучеников, наивных наперсточников и обманчивых обитателей, перспективных параноиков и редкостных реалистов, самобытных сапожников и трагичных театралов, угрюмых угнетателей и фундаментальных фармацевтов, хороших холопов и цепких цензоров, шутливых шаманов и щербатых щелкоперов; среди эксклюзивных эксплуататоров, юродивых ювелиров, да ясновидящих ямщиков...И среди тех, кто тоже не успел на метро.
  На горизонте замаячила бурная ночь.
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"