Жара стояла невыносимая. Тусклый силуэт Тель Эль Астмар * плыл в рассеянной пыли хамсина **, который продолжался уже второй день.
Уложив детей спать, Ирка бежала в кибуцную столовку вся мокрая. Пот скатывался по шее за воротник, моментально превращаясь в грязь на одежде и волосах. Отросшие более обычного волосы на загривке, были особенно неприятны, а постричь их все не представлялось случая, да и муж ее не знал другой, как и она его безбородым, точнее, безусым.
Законный перерыв был вроде и не слишком коротким, с часу до трех, но успеть сделать во время него что-то толковое практически не получалось. Только спокойно поесть в нормальной взрослой компании, взять продукты в магазинчике, оттащить их домой и снова бежать на работу поднимать детей. Она работала воспитательницей полуторогодовалых бандитов уже полгода, страшно выматываясь от повышенного чувства ответственности при одновременном осознании собственной неполноценности и профессиональной несостоятельности, необходимости неотрывно присматривать за дюжиной детей, невозможности поесть, не дергаясь и не подавая корм голодным птенцам, и просто от тяжелой физической работы, которую никто не видит и, кстати, не ценит. К моменту получения в руки собственных малых детей, она была уже настолько "хорошенькой", что с трудом дотягивала до вечера, чтобы, если удавалось, уснуть блаженным сном, вновь вскакивая в шесть утра. Около семи, к саду подвозили продукты, которые сначала нужно было принять, а потом успеть приготовить из них завтрак до прихода детей. Когда приносили деток, времени ни на что, кроме их успокаивания, уже не было. Свои детки при этом тихонько играли в сторонке, пока не приходила помощница. Тогда Ирка и разводила их по своим группам.
Не добежав совсем немного, Ирка вдруг подумала, - Все, хватит, не могу больше с этими волосами. Срочно стригусь! Завернула в парикмахерскую, где ее мгновенно остригли "под полубокс",- а, к зиме отрастет,- и рванула в столовую, пока не поздно.
Парадоксы кибуцной столовой... Расточительство и жадность. Масса пищи на выброс и выдача двух сосисок в одни руки. Тележки ломятся от обилия ежедневной бесплатной еды три раза в день. Не слишком вкусной и быстро приедающейся, но в принципе съедобной. И тем не менее, люди все время берут "про запас" и "на вынос".
Ирка обрадовалась, увидев около тележки с едой мужа. Подошла, чуть толкнула в бок. Подвинулся, но внимания не обратил... Потопталась рядом еще, никакой реакции... Уже буквально наступила, мешает брать, убирает из под руки поварешки,- ни-че-го... Встала перед носом - в упор не видит! Начинает размахивать руками, - отодвигает в сторону и бормочет под нос: "Что этот мальчишка ко мне привязался?.."
Наконец, дергает за рубашку, говоря: "Это я, ауу!.." Отваленная челюсть, не слишком осмысленный взгляд, легкое заикание и неожиданно бурное возмущение...
- Ты что с собой сделала?.. А я не пойму, что за пацан ко мне все лезет!
- А чего?.. Моя селедка (из старого абстрактного анекдота), что хочу, то и делаю...
- Ах, так?!..
Утро выходного дня, дети смотрят новый мультик, можно поваляться...
Ирка открыла один глаз... Муж куда-то слинял...
- Шут с ним... Ну и пусть, - зевнув и снова засыпая,- демографическая программа страны уже перевыполнена отпетыми последователями обеих религий... У нас тоже комплект...
Снова открыла глаза. Испуганно зажмурилась и натянула одеяло, увидев чужого. "Чужой" собирался по-хозяйски расположиться в супружеской кровати. Рожа у него была совершенно голая и розовая... как задница младенца... Глюки!.. Сверкая улыбкой на чисто выбритом и совершенно неузнаваемом лице, довольно ухмылялся на ее ошарашенную физиономию... собственный муж...
- Ты... что с собой сделал?.. А я не пойму, кто это ко мне лезет!..
- А чего?.. Моя селедка... что хочу, то и делаю...
- Ах, так?!..
Послесловие:
* Потухший вулкан напротив кибуца Мегиддо
** Хамсин - жаркий ветер с большим количеством песка и пыли со стороны Аравийской пустыни (часто - в мае и октябре).