Я не помню, где и когда это было. Но я танцевала в замке, крышей которого было самое древнее небо, танцевала у огня, рождённого в первую ночь.
Казалось, не было у меня тогда ни имени, ни судьбы, но сама ночь утонула в моих глазах.
Предо мною - ладонь степей, вдали - надломленные линии горизонта. Вздрагивающая равнина из забытого мною сна - отражение моего духовного мира.
Я слышала голос, дикий и призывный, летящий по равнинам, дымящимся вихрями.
Чуткий мой слух ловит шёпот в травах и лёгкую скользящую поступь.
Слушайте! Слушайте! Славно идут мои братья, священно ступают они по земле и трепетно бьются их сердца!
Отчаянное одиночество рождалось на равнинах этого гибнущего мира с каждым шагом их.
Я здесь, но меня уже нет.
Я на границе миров, соприкасающихся мирами.
Чёрный волк на чёрной Западной скале, охраняющий страну, лежащую по ту сторону равнин, согретых светом звёзд.
В небе нет солнца.
В небе луна, одинокая и прекрасная луна, женщина-луна, мать волков.
Они будут вечно тосковать о ней, мои серые братья и тоска их будет чиста и звонка, как горный хрусталь.
Я танцевала так неистово и исступлённо, что равнина вздыхала и травы плакали росой.
Ветер развевал длинные, сине-чёрные пряди моих волос, дикие травы ласкали ступни моих ног, огонь чертил стрелы на моём смуглом теле, упавшие звёзды украсили мою голову. Я танцевала не одна. С призраком из древнего кургана. Мы танцевали окружённые тёмными фигурами волков.
Они поют, мои серые братья.
Их прекрасные, переливистые, с хрипотцой грусти голоса мелодично сливаются с гортанным пением ветра.
Фиолетовый огонь плавает в их янтарных глазах.
Шелково струятся их пушистые хвосты.
Все Вселенные молчат, когда слышат музыку, под которую рождаются звёзды.
Но когда Они танцуют, всё замирает и трепещет от ужаса и великолепия, и звёзды старых миров срываются со своих троп в чёрную пропасть.
Когда они танцуют, рождаются и умирают вселенные...
Зачем ты ловишь руками бьющий ветер, что пытается вырвать одинокое орлиное перо в твоих волосах? Зачем ты ищешь радугу, погребённую в моём сердце? Для чего ты хочешь знать меня, танцующую в ночи, узнать, кто я?
Посмотри, как сильно мерцает серебром млечный путь в этом небе.
Это волчья тропа - дорога в мой Дом, к моему Народу.
Видишь, как мало звёзд на небе! Это мой отец вышел на охоту за старыми звёздами.
Я - дочь Звёздного Волка, Фенрира, пойманного богами, пожелавшими нарушить мировой порядок.
Кровь разъела зачарованное железо, пути спали... а боги в бессилии, ломают свои копья...
Я - маленький смеющийся койот, юная волчица, которая так любит играть в густых травах.
Я - серебристая пыль под твоими ногами. Я - синяя лента тумана, дремлющего у корней одинокого дерева.
Я - перо в твоих волосах, тополиная звёздочка, пушинка на твоей руке, и звон ручьёв, и прохлада ночей...
Моя душа - громовой вихрь, ветер, обнимающийся с дождём, огненные столбы, бьющие в землю.
Моё тело - та горная пепельная цепь в дали, и лань, пьющая из ручья.
Я - железо, я придаю форму сущему, облекаю плотью.
Я - вода, я созидаю, я даю жизнь.
Я - дерево, я есть дар, в котором сокрыта мудрость.
Я - огонь, я рождена, чтобы творить.
Я - земля, я умею страдать и терпеть.
Пойди, найди меня, рыжую девушку с кельтским именем, чьё сердце разбилось от счастья. Меня, индианку в жёлтом сари с золотыми цветами, танцующую на ступенях храма Солнца в прекрасной далёкой Индии; лежащего на жёлтом песке Колизея, пронзённого собственным копьём; найди моё раненое сердце в дакотских шатрах; найди меня, сидящую у входа жилища моего отца в Медтиуакане.
Я не стану больше прятаться и взгляда больше не отведу.
... Мустанги! Дикие, прекрасные в своём неистовстве дикие лошади мчатся рекой сильных, пёстрых тел.
От крепкого кремневого копыта в сухой траве вспыхнула крошечная искорка. Взметнулся огненный лепесток и уже через мгновение вся степь заалела, расцвела розовыми бутонами.
Море захлестнуло равнину...
Вот исчезают они, дикие обезумевшие кони с сиреневыми звёздами в глазах за стеной огня, за завесой прошлого.
Я обнимаю глазами чёрную выжженную степь...
Когда с губ призрака срываются еле слышимые слова то ли древней молитвы, толи заклинания и тени закрались в уголки моих дрогнувших ресниц, я проснулась и вспомнила, кто я и где...
Но осталось радостно встревоженное биение сердца, жар огня, смутное предчувствие зова, отголосок древней песни и горький поцелуй ветра на губах.