Ланс осторожно тряс меня за плечо, пытаясь разбудить. Я открыл горячие тяжёлые веки, протерев их ладонью, и отвернулся от друга. Не мог смотреть в эти встревоженные, добрые глаза, не хотел ему врать. Поэтому просто буркнул:
― Не обращай внимания, Ланс ― просто плохой сон, вспомнил родных...
Он понял и отошёл к Мири. Не знаю, как долго я проспал, но буря никак не утихала и грозила разорвать грубую ткань повозки, засыпая её всё новыми и новыми порциями каменистого грунта. Я почувствовал тяжесть на сердце Мири и тревогу Ланса и, чтобы разрядить гнетущую атмосферу, начал рассказывать весёлые истории и сказки, которые узнал от Али и прочитал в книгах. Сначала ребята делали вид, что им не до этого, но потом по их лицам и смешкам понял, что идея сработала.
Мои истории подхватил Ланс, поведав нам о своей непростой жизни в городе, пока наш придворный маг не взял его в ученики. Оказалось, что раньше он жил в трущобах, и, пока мать работала, промышлял, чем мог. Я сразу понял, что он имел ввиду, Мири тоже догадалась и смущённо опустила голову.
Не зная, что сказать на неожиданные откровения друга, хмыкнул:
― Ну, иметь ловкие руки ― это же здорово, правда? ― и подмигнул Лансу, на что он бросился моим же украденным в храме яблоком. Намёк я понял и засмеялся, а яблоко с аппетитом съел. Настроение у всех немного поднялось, мы словно ненадолго забыли, что вокруг бушует страшная непогода, и, возможно, нам предстоит остаться здесь навсегда...
― Мири, расскажи о себе, ― зачем-то пристал я к девушке. Она не отказалась, но её рассказ был настолько грустным, что всем стало её жаль.
Мири рано осталась без отца, и её мама вышла замуж за богатого, но злобного человека. Он часто поколачивал их обеих и всегда был недоволен, что бы они не делали. Отчим рано выгнал Мирелу на улицу, заставляя попрошайничать, а позже ― гадать по руке. Но тут вышла неприятность: предсказания девочки были не всегда приятными, но зато обязательно сбывались. И это совсем не нравилось клиентам.
Отчим свирепел, мама заступалась за дочь, и однажды ей так сильно попало от мужа, что она заболела и умерла. Недолго думая, "папочка" решил сплавить девочку в богатую семью, выдав её замуж. Вот только она с этим не согласилась. Что было дальше ― мы знали.
― Мири, у тебя есть родственники в этих землях? ― спросил я с надеждой.
Она отрицательно качнула головой и, предупреждая дальнейшие вопросы, сказала:
― Никого нет. Но я не пропаду, не переживай, у меня дар предсказания, главное ― убраться подальше от дома.
Мы снова замолчали, потом доели то, что осталось от завтрака, и от нечего делать улеглись спать. А вот я уже "выспался", мне не хотелось увидеть новый кошмар, поэтому просто лежал и думал:
― Что происходит? Привидения называли меня Великим повелителем тьмы, злодеи падали ниц, стоило хотя бы мысленно наорать на них, даже животные, похоже, побаивались, а ведь раньше вся живность в замке меня обожала ― я всегда подкармливал кошек и собак.
Повернулся и увидел, что Мири внимательно смотрит в мою сторону. Встал и тихонько подошёл к ней, сев рядом:
― Мири, если не хочешь спать, поговори со мной. У меня есть к тебе вопросы.
― Знаю, Реми, но вряд ли смогу ответить на них, прости...
Эти слова смутили, но я не сдался:
― Ладно, скажи, хотя бы, ты по-прежнему видишь рядом дьявола? Как он выглядит?
Она вздохнула:
― Я вижу рогатую тень, полную тьмы и злобы, она всё время крутится рядом, но ты её не пускаешь. Это хорошо, Реми, но нечисть просто так не отстанет. Она будет ждать, когда ты совершишь ошибку, чтобы захватить разум и тело. Больше я ничего не знаю.
― Ошибку? Мне нельзя совершать плохих поступков, да? Но ведь я уже убил человека...
― Ты защищал себя и друга. Тот негодяй угрожал твоей жизни.
Я тяжело вздохнул:
― И ты не видишь способа избавиться от этого?
Она печально покачала головой:
― Думаю, ты сам должен найти решение, будущее неясно, и это даже хорошо. Значит, ты в силах его изменить.
Я поблагодарил её и вернулся на своё место. Итак, всё в моих руках ― "то ещё предсказание", так можно сказать о многом. Зато теперь понятно, почему все "тёмные" меня боятся. Нет, того, кто постоянно стоит за моей спиной. Вот кому на самом деле поклонялись тени в пещере, видимо ему я "обязан" страшными когтями, напугавшими убийцу, да и другими происходящими изменениями. Только этого не хватало...
В этот момент сильный порыв ветра ударил в бок повозки, чуть её не опрокинув. Я "завёлся" и в сердцах сказал:
― Пора бы уже закончиться этой непогоде!
И что вы думаете? Ветер начал утихать, не прошло и нескольких минут, как буря прекратилась, и в небе снова засияло солнце. Правда, оно уже почти склонилось к горизонту, но это не отменяло факта случившегося чуда. Я заволновался, не перешёл ли черту, пожелав такого? И чем мне придётся расплачиваться за подобное желание? Прислушался к себе, но никаких изменений не почувствовал.
Ланс и Мири очень обрадовались неожиданному развитию событий: им было невдомёк, что для меня это "чудо" вполне может закончиться плачевно. Они весело болтали, проверяя лошадей, которые на удивление спокойно перенесли ненастье, и развели костёр, обломав засохший кустарник. Общим голосованием решили заночевать здесь, ведь до оазиса, о котором рассказывала нам Мири, был целый день пути.
Я посмотрел на ровную поверхность земли, под которой теперь покоились наши "старые" кони, и мне стало грустно, но с этим ничего нельзя было поделать. Мы сидели у костра и пили травяной напиток из запасов Мирелы, когда внезапно заболела голова, и противный голос в ухе пропищал:
― Пора платить за исполнение желания, идиот! Кого из друзей принесёшь в жертву?
Я стиснул зубы:
― Жертва уже принесена ― кони погибли.
Голос продолжал мерзко хихикать:
― Этого мало, я хочу человеческой крови!
Меня снова накрыло странное спокойствие. Не говоря ни слова, скривившись от разрывавшей меня боли, я подошёл к Лансу, вырвал у него из рук кинжал, которым он пытался почистить какой-то странный фрукт, и, резанув по руке, стряхнул струйку крови в огонь. Боль тут же отпустила. Ланс заорал на меня, что я "бешеный придурок", но Мири остановила его, быстро перевязав рану чистым платком.
― Он потребовал платы за то, что буря утихла? ― спросила она дрожащим от волнения голосом.
Я просто кивнул в ответ и сел у костра, обхватив голову руками.
Ланс побледнел:
― О чём вы оба бормочите?
Мири ответила просто:
― Видимо, Реми попросил остановить бурю, в которой нам суждено было умереть, и тот, кто стоит за его спиной, исполнил просьбу, а теперь потребовал плату кровью. Угадала?
Я промолчал в ответ. Ланс охнул и выругался, начав снова орать на меня, мол, зачем сделал эту глупость, буря бы и так прошла, надо было только немного подождать...
И опять раздался тихий голос Мири:
― Нет, не прошла. Если бы Реми не попросил, мы все остались здесь навечно...
Ланс поперхнулся словами и, взяв меня за подбородок, заглянул в глаза:
― Ты знал об этом?
Я отбросил его руку, впервые почувствовав что-то вроде раздражения, с ужасом подумав:
― Вот оно, началось!
― Нет, не знал. Всё случилось само собой, и, пожалуйста, Ланс, не кричи, и так плохо.
Мири снова заставила меня выпить пару глотков бабушкиного вина, и я покорился. И вправду сразу стало легче, но отвратительного настроения это не исправило. Поев горячего, я отсел на другую сторону костра и весь вечер молчал, не принимая участия в разговорах.
― Няня говорила, что зло хитроумно и коварно, оно пойдёт на многое, чтобы погубить в человеке всё хорошее. Как же она была права. Наверное, дьявол, или кто бы он там ни был, выбрал меня, потому что я слаб. Но он ошибается, я быстро учусь ― больше никаких необдуманных желаний, надо бороться самому, а не надеяться на чудо.
Придя к такому выводу, не пошёл в повозку вслед за Лансом и Мири, оставшись у костра. Мне хотелось побыть одному, посмотреть на далёкие звёзды, которых немеряно высыпало сегодня в чистом небе. Ночью очень быстро холодало, но уходить не хотелось. Ланс принёс лоскутное одеяло и укрыл меня. Я с благодарностью смотрел на него, не чувствуя больше никакого раздражения, и это меня ободрило.
Не помню, сколько времени так просидел, как незаметно закрылись глаза, и, кажется, я задремал. А проснулся от странного скулящего звука. Ещё толком не очнувшись, подумал:
― Ну, вот и волки появились...
И подскочил от этой мысли.
С другой стороны догоравшего костра сидело маленькое существо, очень напоминавшее щенка обычной дворняжки. Худой, с большими чёрными глазами и симпатичным круглым носом. Оно снова заскулило и поползло в мою сторону.
Я присмотрелся: из передней лапы "собаки" торчала колючка и, видно, причиняла бедняге сильную боль. Конечно, у меня не было уверенности, что это просто щенок, а не какой-нибудь пустынный волк. Я не мог безразлично смотреть на страдания маленького существа, поэтому, сбросив одеяло, поманил зверька к себе.
Удивительно, но он повёл себя как обычная домашняя собака, потому что, явно не боясь человека, доверчиво приблизился ко мне. Его большие глаза были полны слёз. Осторожно погладил лохматую большеухую голову и быстрым движением вытянул колючку. "Щенок" легонько взвизгнул и начал усиленно вылизывать лапу, а потом, завиляв смешным хвостиком, и мою ладонь.
Уже без страха взял его на руки и снова сел у костра, внимательно рассматривая забавного "пришельца". Он был непонятного пёстрого окраса, очень милый и игривый, на вид ― не больше двух месяцев отроду, и, порывшись в кармане, я нашёл кусок лепёшки, потихоньку скормив его малышу.
Тот жадно ел, смешно урча, и я понял, что больше не расстанусь с ним, чтобы ни говорили друзья. У меня было странное чувство, что уже видел этот умный, понимающий взгляд, от которого на душе сразу же потеплело. Почувствовав, наконец, насколько на улице холодно, подхватил одной рукой одеяло и вернулся в повозку, пряча щенка под курткой.
Задёрнув полог, улёгся на своём месте и накрылся одеялом.
― Что так долго? ― сердито прошипел Ланс.
― Любовался на звёзды, ― ответил, решив пока умолчать о своей неожиданной находке.
― Тоже мне, звездочёт, ― фыркнул друг и отвернулся к стене.
Я улыбнулся и, прижав к себе лохматое "нечто", у которого пока ещё даже не было имени, заснул. Утром щенок разбудил меня на заре и потащил наружу. Мне понравилось, что он сделал "свои дела" у скалы, а не в повозке. Выходит, и вправду раньше жил дома. Кто же тот бесчувственный чурбан, что выбросил малыша среди этих безжизненных пустошей? Может, ему надоели скулёж и завывания? В любом случае, я уже убедился, что самое жестокое существо на свете ― человек.
Мы немного побегали с Малышом в догонялки ― это имя возникло само собой и вполне меня устраивало, а потом пошли в повозку. Причём Малыш вцепился маленькими как иголки зубами в мою куртку и старался её прогрызть. Хватка у него была железная, дававшая понять, что просто так добычу у "грызуна" не вырвать.
Я слегка увлёкся, уговаривая своего зубастого питомца не лишать меня единственной одежды, и нечаянно натолкнулся на выходившего из повозки Ланса. Он смотрел на меня со смесью удивления и скептицизма:
― Ты чем это занимаешься, Барри?
― Разве не видишь ― играю со своим щенком. Мы встретились сегодня ночью, и теперь я с ним не расстанусь.
Ланс открыл было рот, чтобы ответить мне, но потом махнул рукой, и в его глазах я увидел жалость. Что бы это значило? Уж не меня ли он жалел? Да сегодня, обретя щенка, я, наконец, почувствовал себя гораздо лучше...
Друг как-то смутился, сказав:
― Не отпустит, не проси. Я знаю эту породу ― её как раз ценят за "мёртвую хватку". Кстати, где ты его нашёл?
Я продолжил свои безуспешные попытки вырвать куртку из зубов мелкого вредителя:
― Вчера он сам вышел к нашему костру. Наверное, кто-то выкинул бедняжку...
Ланс снова странно на меня посмотрел:
― Ты, видимо, забыл, какая вчера была погода. Думаешь, я поверю, что маленький щенок выжил в такую бурю? Сам-то подумай головой.
Я немного растерялся, сказав Малышу:
― Ну хватит, поиграли и будет, отпусти, а то рассержусь.
Он тут же послушно выпустил уже прогрызенную куртку, уткнулся носом в грудь и тихо заскулил. Мне стало его жаль, и я тут же поправился:
― Не сержусь, не плачь, только не грызи больше вещи, у меня других-то нет.
Малыш поднял на меня свои умные глаза, и показалось, что он моргнул, словно обещая больше не безобразничать.
Ланс удивлённо хмыкнул:
― И всё же, как ему удалось выжить? Непонятно.
― Как, как... Просто он Везунчик. Хорошее имя, не то что ― Малыш. Малышей-то много, а Везунчик ― один...
Ланс завёл глаза к небу:
― Смотри, Реми, под твою ответственность. Да и еды у нас в обрез...
― Ничего, я с ним поделюсь, ― сказал и почувствовал шершавый язычок на своей ладони.
Из повозки вышла Мири и, внимательно посмотрев на Везунчика, погладила его по лохматой голове.
― Так вот кого я видела во сне. Считай, тебе здорово повезло, Реми. Это твой оберег от тёмных сил, посланный небесами. Кто-то там, наверху, очень хочет, чтобы ты добился своего. Береги его, как самого себя, ― и, улыбнувшись, она подтолкнула меня в повозку.
Я вошёл внутрь, задумчиво посмотрев на притихшего щенка:
― Кто же ты такой, Везунчик, и почему у тебя добрые глаза Али? Наверное, это просто очередной бред. Последнее время с моей головой творятся странные вещи. Лучше бы я научился себя защищать, это у меня пока неважно получается, ― гладил щенка по лохматой голове и не мог забыть о собственной догадке. Мысли настойчиво возвращались к одному и тому же вопросу:
― Неужели маленький Али вернулся, чтобы помочь? Такого же не может быть! ― долго смотрел на него, словно надеялся, что он ответит, а потом опустил на пол.
В этот момент Везунчик тявкнул, смешно забарабанив хвостом по доскам, словно говоря:
― Чего только не бывает на свете ― поживём, увидим...
После нехитрого завтрака, состоявшего из горчащего травяного чая и куска лепёшки, повозка двинулась к долгожданному оазису, о котором Мири прожужжала нам все уши: там и озеро с тёплой водой, где можно вымыться, и чистейший ручей, и фруктовые деревья, и долгожданная тень. Просто рай!
Мы с Лансом, утомлённые серостью и однообразием пустошей, скептически хмыкали, слушая её восторженные рассказы. Но не перебивали, боясь обидеть.
― Ох, Ланс, озеро воды, где можно вымыться и просушить эти ужасные доспехи, в которых я почти сварился в такой жаре. Залезу в воду, и ничем ты меня оттуда не выгонишь, ― мечтал я, хотя на самом деле побаивался большой воды, ведь так до сих пор и не научился плавать.
― Да, поплескаться в водичке и простирнуть бельишко было бы неплохо. А ещё, знаешь, чего мне хочется? Мяса, настоящего, зажаренного на вертеле, истекающего ароматным соком...
Я шлёпнул его по спине:
― Замолчи, убью, изверг! ― и мы шутливо стали огрызаться друг на друга. Мири посмотрела на нас с завистью, неожиданно сказав:
― Вот если бы у меня были такие братья, никто не посмел бы обидеть сироту...
― Не расстраивайся, Мири, ты обязательно встретишь хорошего человека, который ради тебя сделает... ― моя фантазия на этом иссякла, и я задумался, на что готов пойти ради такой прекрасной девушки, как Мирела?
Ланс засмеялся:
― Мири, а ты к нему присмотрись, наш-то Реми на тебя давно глаз положил. Завидный жених пропадает, Наследник как-никак.
Разумеется, я покраснел и показал другу кулак, что вызвало новый приступ хохота у них обоих, а у меня ― горький вздох досады.
― Тоже мне, друзья, могли бы и не напоминать, кто я такой... Самому хочется забыть об этом. Страшно подумать, что сейчас творится в княжестве. Наверное, топор палача уже многим испортил причёски. И первой в этом списке должна была быть моя голова...