Фаби замолчал,на лице было написано неприкрытое отчаяние, что уж было говорить обо мне. После услышанного хотелось только одного ― превратиться в мелкое насекомое, спрятавшись подальше от глаз вездесущего помощника министра. Но, как я уже догадывался, это было невозможно.
В наступившей тишине голос Уго прозвучал особенно тревожно:
― Вероятно, ты прав, Фаби. Твой отец ― умнейший эльф, и нам не дано знать, о чём он думает, но сейчас мы должны позаботиться об Эжене. После того, что он натворил, даже не знаю, кто сможет защитить его от разъярённых родителей этих ненормальных оболтусов. Поздравляю тебя, Эжен, ещё ни одному человеку не удавалось за один раз приобрести столько влиятельных и могущественных врагов. Сами они, конечно, не будут пачкать о тебя руки, для этого существуют наёмные убийцы всех сортов. И сделают они это по-тихому, ведь формально ― первыми нарушили закон, а Эжен только защищал собственность хозяина. Его и осудить не за что, Винс быстро уладит все формальности.
Вдруг Фаби, глядя на меня, закричал:
― Кто просил тебя вмешиваться? Ты должен был тихо сидеть в комнате, а не вылезать и устраивать цирковое шоу на байке! Даже не представляешь, какие проблемы создал всем своей выходкой, болван...
Я встал и, сжав кулаки, пошёл на него:
― Вот как? Я хотя бы защитил невинного, а что сделал ты, папенькин сынок? Кричал, что Зилла ― чужая собственность, вместо того, чтобы набить морду зачинщику этого кошмара. И ежу понятно, что всё было спланировано заранее. Ты ― хозяин в этом доме, пригласивший придурков, и отвечаешь за безопасность всех его обитателей, или я не прав?
Фаби замолчал, опустив глаза, вид у него был такой, словно я надавал ему оплеух. Победа была за мной, вот только радости я не почувствовал... Вмешался Уго:
― Прекратите бессмысленные обвинения, вы оба виноваты в том, что случилось. Давайте решать, что нам делать. Может, увезти Эжена куда-нибудь подальше? Хотя эти мстительные... ― тут он замешкался, не желая при Фаби называть вещи своими именами, ― понятно кто, найдут его в любом месте...
― Может, наймёте для меня телохранителя? ― съязвил я.
Но Уго и Фаби восприняли мои слова совершенно серьёзно, начав обсуждать этот вопрос. Телохранитель нашёлся быстрее, чем мы думали. В комнате раздался страшный рык, от которого зашевелились волосы у всех троих. Передо мной встала Зилла и развела огромные когтистые лапы в разные стороны. Она чуть наклонила голову вперёд, обнажив в оскале безупречные клыки, и снова издала звуки, которые по силе могли сравниться разве что со знаменитым воплем Кинг-Конга.
Такого не ожидал никто. Я просто упал на кровать, не в силах сдержать рвущийся наружу истеричный смех. Ну кто бы мог подумать, что безобидная Зилла, это нежнейшее создание, способно на такое? Хотя, ведь именно для этого её и создали ― защищать своих и убивать врагов. Вот вам и неудачный эксперимент... Пока не ясно, сможет ли она пойти дальше грозного рыка и "поднять лапу" на нападающего? Даже если и нет, то своим воинственным видом точно отпугнёт слабонервных...
Уго опомнился первым и подошёл к Зилле, но был остановлен предупредительным ворчанием. Потом то же попытался проделать и Фаби. Результат не изменился. Кажется, в голове Зиллы после нападения что-то переключилось. Я встал, спокойно сказав:
― Зилла, малышка, всё нормально. Иди, моя умница.
Она тут же стала прежней, и, нежно мурча, облизала мне руки, пока я гладил её лохматую голову. Думаю, если бы у неё был хвост, Зилла радостно барабанила им по полу. С этой минуты она стала моим телохранителем, и никто не посмел возразить. Правда, Уго пытался сказать, что магию не остановят никакие когти, на что Фаби смущённо возразил: Зиллу специально создали невосприимчивой к магии. Это от души меня порадовало, а Уго заставило глубоко задуматься.
Не могу сказать, что я совсем успокоился, но на душе стало немного легче, тем более, что Зилла теперь не отходила от меня ни на шаг. И вскоре доказала, что делала это не напрасно. Этим же вечером, после работы я вышел в сад, чтобы полюбоваться закатом. Делать-то, в общем, в этом мире больше было нечего, у меня не было ни компьютера, ни мобильного. Связаться с друзьями и родителями я тоже не мог. Единственную книгу уже почти выучил наизусть, а попытки почитать по-эльфийски закончились провалом: учить грамоте меня было некому ― Уго был всё время занят, Фаби появлялся в доме ненадолго и снова уходил. В общем, тоска...
Погуляв между прекрасными цветущими деревьями, я присел на каменную скамью у знакомого уже фонтана и предался меланхолии. Зилла как верный пёс лежала у моих ног и, казалось, дремала. Неожиданно, напружинив тело, она рванулась вперёд, что-то поймав в траве. Я умилился: ловит мотыльков, которые совсем как дома, по вечерам порхали в воздухе. Но Зилла недовольно зарычала, и это меня насторожило.
К нам подошёл Уго, сев на скамью рядом со мной:
― Я смотрю, ты заскучал, Эжен? Потерпи, скоро нам всё равно придётся уехать отсюда. В этом мире много красивых мест, попутешествуем, это тебя немного развлечёт. А что это твой телохранитель там порыкивает, ну-ка, позови её к нам.
Я окликнул Зиллу, и она быстро подбежала ко мне, неся что-то в зубах. Вся её морда была вымазана жёлтой слизью. Сорвав пучок травы, решил почистить её, но Уго ахнул:
― Осторожно, не прикасайся, она вся в яде. Видишь, у неё в зубах пёстрый паук ― одно их самых ядовитых существ этого мира, случайного прикосновения к коже достаточно, чтобы немедленно умереть. Не пугайся, Эжен, Зилла в порядке, она невосприимчива к ядам. Сейчас я надену защитные перчатки и заберу у неё тварь, да и отмою ей морду специальным составом. Наша девочка только что спасла тебе жизнь.
И он убежал. А в итоге мне пришлось всё делать самому, потому что Зилла не желала никого кроме меня к себе подпускать. Короче, вечер прошёл совсем нескучно. Уго рассказал, что дом защищён от ядовитых существ, сам паук заползти внутрь не мог, значит, кто-то перекинул его через ограду. Итак, охота на мою жизнь началась.
Морду Зиллы я отмыл, но Уго выдал мне ещё пару запасных перчаток, велев несколько дней их не снимать, пока остатки яда полностью не улетучатся. Мы пили с ним на кухне вкусный напиток, который я называл "эльфийским чаем", и, между делом, жаловался гоблину, что не могу читать по-эльфийски. Тот почему-то очень обрадовался и, сделав загадочную мину, убежал.
Вскоре вернулся со шкатулкой, в которой оказалась красивая диадема, переливавшаяся, словно новогодняя игрушка. Она сверкала множеством мелких, безупречно огранённых камней, подозрительно напоминавших бриллианты.
― Что это, Уго?
― Это диадема Лин, в ней она училась читать.
Я повертел в руках красивую безделушку и вернул ему:
― Симпатичная штучка, только как она мне поможет?
Уго хмыкнул:
― Не только симпатичная, а безумно дорогая магическая вещь. Надень её на голову, и начнём учиться.
Я подумал, что старик сегодня слегка "переработал", поэтому так глупо шутит:
― Спасибо, конечно, но девчоночьи побрякушки носить не буду, ты за кого меня принимаешь?
Уго несильно постучал меня по лбу:
― Надевай, кому говорю, это не простая вещь. Хочешь быстро научиться читать, слушайся меня, я вовсе не шучу. И нечего стесняться, мы тут с тобой одни, ― с этими словами он напялил мне на голову переливающийся обруч. А затем открыл книгу, похожую на азбуку, и начал читать буквы, слоги и слова. И делал это очень быстро.
Он листал книгу, но не просил ничего запоминать или повторять. Через пять минут снял с меня обруч, облегчённо выдохнув:
― Готово, пошли в библиотеку, выберешь себе книжки по вкусу. Теперь ты у меня грамотный, ― и весело улыбнулся.
Честно скажу, сначала я ужасно разозлился, приняв это представление за глупый розыгрыш, и, как оказалось, был неправ. Я действительно мог читать, и вскоре вернулся из домашней библиотеки, нагруженный книгами на любой вкус: история мира, география, животные, народы ― мне всё было интересно, и я на радостях расцеловал Уго, одновременно и смутив его, и обрадовав.
Теперь мне было чем заняться, кроме как хозяйственными заботами. В сад после случая с пауком я старался не выходить, а всё свободное время проводил в своей комнате за книгами. Эта была информация, то, без чего современный человек, как оказалось, совершенно не может жить. Я был спасён и благодарен Уго за это.
Мне даже приснилось, будто я пришёл на лекцию, но никто из друзей не подходил ко мне, все снимали видео и смеялись, выразительно стуча по голове. Тогда-то и догадался, что заявился в университет с диадемой Лин. Все попытки снять её не увенчались успехом, и в отчаянии я кому-то позвонил. Друзья смеялись, спрашивая, когда же приедет МЧС, но мне было не до смеха... В зал входили всё новые люди, чтобы поиздеваться надо мной, и вдруг я услышал властное:
― Кто посмел смеяться над моим слугой? ― гремел над толпой голос Винса, заставляя всех молчать, покорно опуская головы. Папочка-эльф в своей безумно-красивой изумрудной форме шёл среди студентов прямо ко мне. Он быстро снял диадему и, улыбнувшись, нежно погладил по щеке, так, что замерло сердце, шепнув на ухо:
― Ты не забыл, малыш, у нас с тобой осталось одно дело...
Проснувшись с криком, я так и не смог больше заснуть этой ночью. А наутро приехал Фаби, велев нам с Уго и Зиллой собираться в дорогу. Оставаться в городе было опасно, за мной началась настоящая охота. Оказывается, эти дни Фаби ходил по злачным местам, собирая информацию о готовящихся на меня покушениях. Надо было спешить.
Сначала я засуетился, побежав в комнату, чтобы собрать свои нехитрые пожитки, но в процессе этого дела мне вдруг в голову стукнула мысль:
― А как же те, в подвале? Если мы сейчас сбежим, кто позаботится о них?
Сердце забарабанило в плохом предчувствии, я помчался на кухню к Уго. Тот складывал серебряную утварь в ящики и был очень сосредоточен, пересчитывая вилки и ложки:
― Уго, мы ведь поедем с тобой и Зиллой?
― Конечно, а что ты так заволновался, я тебя одного не брошу...
― А как же они? Пленники? ― еле выдохнул я, ― Фаби наймёт кого-то, чтобы присматривал за ними, пока нас не будет?
Вилка со звоном покатилась по полу, и Уго нагнулся, чтобы её поднять. Я тоже так раньше делал, не зная, что ответить.
― Да куда ж она подевалась? ― сосредоточенно бубнил гоблин, не поднимая головы.
― У себя в кармане поищи, ― сердито сказал, бесцеремонно развернув старика к себе, ― что происходит, Уго? Говори, как есть.
Он поднял на меня виноватые глаза, тихо прошептав:
― Винс уже позаботился о них.
― В каком смысле?
― В прямом. Он приезжал вчера ночью, пока все спали, и, наверное, перевёз свой зверинец в другое место... Я приходил проведать несчастных, а там ― никого. Кроме Хозяина сделать это было некому...
Голос его звучал как-то неуверенно, глаза смотрели в стену, словно там было что-то очень занятное, гораздо интереснее моего перепуганного лица.
― Уго, что он с ними сделал? Не молчи, прошу тебя, скажи, ― почти умолял его, боясь услышать страшный ответ.
― Да ничего не сделал, не фантазируй, говорю же тебе ― перенёс в другое место. Я так думаю... Он же маг, причём самый сильный из всех, кого я знаю. Для него такое сотворить ― раз плюнуть.
― А почему тогда в глаза не смотришь, а? Почему отворачиваешься, Уго? Я тебе что, маленький мальчик, чтобы мне сказки сочинять? ― закричал, начав расстроенно бить кулаком в стену.
―Успокойся немедленно, Эжен! Будь мужчиной, а не капризным эльфом, я сказал тебе правду. Хочешь, спустимся в подвал, сам убедишься ― там никого нет...
― Хочу! ― выпалил я, хотя боялся увидеть там следы расправы над несчастными пленниками.
Расстроенно покачав головой, Уго вынул из кармана вилку, в отчаянии бросив её в коробку:
― Вечно ты меня не слушаешь, такой же упрямец, как Лин! Пойдём, убедишься, что там всё чисто.
Мы спустились в подвал, и он оказался прав, никого там не было, более того, исчез и ужасный запах, сопровождавший обитателей темницы. Я зашёл в вольеры ― там было не просто чисто, абсолютно чисто. Никаких следов, а ведь если верить Уго, клетки никогда не убирали. Проверил решетки, на них должна была остаться грязь, но они были как новые. Такая сильная магия, что перенесла десятки живых существ, да ещё продезинфицировала всё, убрав малейшие следы? Зачем? Что за ерунда?
― Итак, пленники пропали, и клетки зачем-то заменили на новые. А где доказательства, что все они живы? Их нет...
Уго тяжело вздохнул:
― Я сказал тебе только то, что знаю. Что случилось с несчастными ― мне не известно. Кто такой старый слуга, чтобы спрашивать об этом Винса? Да и попытайся я это сделать, он бы меня даже не услышал... К тому же своими глазами не видел, как всё происходило.
― Значит, ты тоже думаешь, что эльф мог просто избавиться от них, Уго?
― Ничего не знаю, ― сердито буркнул гоблин, ― хватит мне тут допрос устраивать... Пошли отсюда, скоро придёт дилижанс, а я ещё толком не собрался.
Мы вернулись на кухню, и я, как мог, попытался помочь Уго, но всё валилось из рук, так что в конце концов, гоблин просто выгнал меня на улицу. Сидя на скамейке у дома, я тяжело переживал судьбу несчастных пленников, почему-то совершенно уверенный, что от них избавились, как от ненужного груза. Это не должно, не могло остаться безнаказанным. Винс просто обязан был за всё ответить, но как? Если бы у меня было оружие, хотя бы винтовка или пистолет ― стреляю я совсем неплохо, но, похоже, в этом мире до них ещё не додумались. Хотя, всё возможно, не с одними же луками эльфы завоевали полмира. Надо "потрясти" Фаби, он наверняка знает. Главное, сделать это осторожно, чтобы младший эльф не догадался о моих планах...
Но в этот день нам не суждено было уехать. На парковой дорожке появился автомобиль Винса ― этакий забавный раритет. Эльф выскочил из него, промчавшись мимо меня, словно не заметив. Я себе не поверил ― он был испуган. Могущественный помощник министра, и вдруг... Мне стало жутко, это могло означать только одно ― что-то случилось с Фаби. Не думая о последствиях, я помчался вслед за ним. Сзади, не отставая, косолапила Зилла.
Мы влетели в кухню практически одновременно. Винс тяжело дышал, на нём не было лица:
― Уго, беда! Мой мальчик пропал... Когда ты видел его последний раз?
Гоблин от неожиданности сел мимо лавки, я тут же подбежал к нему и помог подняться.
― Вчера вечером он заходил сюда, сказал, что заглянет в "Пузатого тролля", ему, вроде, обещали какую-то информацию...
― Это злачное местечко закрыли два дня назад, там постоянно собирались заговорщики. Спаси нас богиня, Уго! Неужели мой сын у повстанцев. Ты знаешь, что это для него означает, ― и он беспомощно опустился на скамью рядом с перепуганным гоблином.