Фраза Фаби про кости мне не понравилась, даже недавно съеденное попросилось наружу, но я не пустил:
― Фаби, пожалуйста, скажи, что ты пошутил...
Но он даже не улыбнулся, а вздохнул. Я что-то завёлся:
― Уго! А зачем Фаби вспоминать заклинания, если на этих "зверюшек" они не действуют?
― Например, чтобы сделать боковой проход в стене, сможем хотя бы ненадолго там укрыться.
― А что потом? ― не унимался я, хотя ответ был вполне очевиден.
― Потом будет видно, ― голос гоблина звучал безо всякого энтузиазма.
― Ясно, ― промычал я, ― а можно мне попробовать с ними поговорить?
Уго повернул ко мне голову, посмотрев, как на идиота:
― Эжен! Это же, как ты говоришь ― роботы, они понимают только команды хозяина, а это точно не мы с тобой. Если знаешь молитвы ― самое время прочитать их.
― А если я всё забыл от страха?
― Тогда не трать время и не вспоминай! Ты решил перед смертью довести меня до белого каления? Сказал же ― помолчи, я думаю...
Я послушался его совета, но долго терпеть не мог, потому высунулся и гаркнул так, что Фаби присел от неожиданности, а Уго закрыл уши руками:
― Быстро развернулись и бегом к своим хозяевам, поплюйте на них, а то им без вас скучно!
Оба моих "товарища по несчастью" смотрели на меня, мягко выражаясь, с неодобрением, я же любовался, как засуетились чёрные твари. В туннеле начался настоящий переполох; поскольку места была мало, они залезали друг на друга, переворачивались, тут же попадая под жёсткие лапы своих сородичей.
Я толкнул в бок Фаби и Уго, обратив их внимание на происходящее столпотворение. Они смотрели на давку с ужасом:
― Что происходит, Эжен? ― еле пролепетал мой эльф.
― Я их послал, и они пошли по указанному адресу. Видишь, как торопятся плюнуть в глаза своим хозяевам ― кто первый успеет, тот и молодец.
Фаби смотрел на меня и, кажется, не понимал слов, что я с лёгкостью произносил. Уго же сообразил всё гораздо быстрее, потому что долго ругался на своём наречии и грозил вслед убегающим созданиям своим сухоньким кулачком. Он похлопал меня по плечу так, что я чуть не присел.
― Молодец, Эжен. Выберемся отсюда и сразу начнём учиться. Правда, я не очень-то понимаю, как это сделать для человека. Книг по магии у людей не было, или они их тщательно прятали. Говорят, знания передавались по наследству от отца к сыну или дочери. Может, на Архипелаге и остались ещё настоящие маги, они бы тебе точно помогли. Я научу контролировать силы, это не густо, но хоть что-то. Эх, если бы у нас в своё время были такие маги, никакие эльфы нас не одолели.
― Стоп, стоп, ― пришла моя очередь удивляться, ― а разве гоблины не сражались на стороне эльфов и не уничтожили всех человеческих магов?
― Это тебе Фаби такую глупость сказал? Нет, всё было не так. Мы проиграли, многих из нас убили, остальные попали в плен и, чтобы сохранить жизнь себе и своим детям, совершали ужасные поступки. Но я не из их числа ― мне повезло с Винсом. Он тогда был единственным, кто отказался вести войну нечестными методами. Его оставили в живых только потому, что нуждались в его магии, и он был героем в глазах народа. Но до сих пор не простили и не забыли его своеволия.
Вот уже не одно десятилетие мы с ним только и делаем, что выживаем. А как только он попал под заклинание ― уверен, что произошло это не случайно, они немного поутихли. Надеялись, что эльф сам быстро умрёт. Я не знаю, как Винс держится. Загадка, но он же ― маг, видно, нашёл средство...
Фаби смотрел на меня, вытаращив глаза:
― Ты... ты ― человеческий маг? Не может быть, я только в книжках читал, был уверен, что ни одного из них в нашем мире не осталось. Говорят, гвардейцы раз в год проверяют человеческих детей в поселениях, куда их загнали. Ищут магов, но ни разу не находили...
― Знаешь, мой прекрасный эльф, для меня это тоже новость, и какая! Сам чуть с ума не сошёл. Я на той вечеринке узнал.
― Так вот почему у тебя глаза светились... ― сказал Фаби как-то уж слишком расстроенно, ― теперь срочно надо возвращаться в свой мир, здесь тебя в покое не оставят.
Я ухмыльнулся:
― Да я бы с удовольствием, да магической волны всё нет...
Все замолчали. Уго прокашлялся:
― Потом обговорим этот вопрос, надо уходить в убежище. О нём знаем только мы с Винсом, шпионы ― не в курсе, бежим туда.
И он повернул в освободившийся боковой проход, снова заставив нас с Фаби петлять по лабиринту. На удивление быстро мы оказались в какой-то яме, которую Уго, явно преувеличивая, называл убежищем. Во всяком случае, меня оно сильно разочаровало: никаких окон, небольшой лаз вместо двери, несколько отдушин, земляные пол, стены и потолок, и среди всей этой "красоты" ― матрасы и ящик с несколькими кувшинами воды и сухими, как камень, лепёшками.
Но после пережитого стресса на первое время и это годилось. Мы выпили по несколько глотков, экономя припасы ― есть никто не смог, и почти сразу повалились на жёсткие бугристые матрасы. Я даже всматриваться в них не стал, не сомневаясь, что там в изобилии обитает кровососущая живность. Все молчали то ли после потрясений, то ли желая в тишине обмозговать сложившуюся ситуацию. В общем, каждый думал о своём.
Я с тоской рассматривал наше убежище, размышляя, как же нелепо всё складывается. Страдают все, даже невинные животные. Что стало с Зиллой? Кстати, что-то я давненько не видел Пуси, и хоть терпеть его не мог, спросил Фаби:
― А где сейчас твой ненаглядный Пуся? Давно не любовался его противной мордой...
― Издеваешься? Я сам не знаю, он пропал ещё перед нашим отъездом к морю. Без него скучно.
― Только не мне.
Фаби обиделся, и, фыркнув, повернулся ко мне спиной. Я посмотрел на довольно улыбающегося Уго, который, как и я, не испытывал симпатии к противному шпиону.
― Не переживай, Фаби, ничего с твоим питомцем не случится. Он жрёт всё, что бегает и прыгает. С голоду не помрёт, шныряет, наверное, где-то под домом. Уверен, потом мы его с тобой отыщем, ― сказал он бодро, подмигнув мне.
Я понимающе ухмыльнулся. Снял куртку и, свернув, положил под голову, пытаясь заснуть, но вместо этого увидел и услышал такое... Впрочем, всё по порядку. В первую очередь, я думал не о том, что нас теперь ждёт, и как мы будем выбираться отсюда. Все мои мысли были о Винсе ― он был в плену, и воображение рисовало мне картины пыток, одна страшнее другой.
Неожиданно перед глазами всё поплыло, и я увидел двор поместья, небольшую лавку в саду и стол, за которым мы частенько ужинали жаркими вечерами. Винс в форме сидел рядом со светловолосым улыбающимся эльфом, тоже военным, и мирно с ним беседовал. Мне даже не понадобилось напрягать слух, чтобы отчётливо расслышать каждое произнесённое ими слово.
Сначала говорил светловолосый, и его привлекательное лицо светилось дружелюбием. Он мне сразу не понравился, таких насквозь фальшивых субъектов я чуял издалека.
― Боже, Винс, как же давно мы не виделись, наверное, с последней военной компании. А ты совсем не изменился, всё такой же красавчик. И дом ещё стоит, надо же! Даже не верится, ему ведь столько лет. Помнишь, ещё в детстве, мы его сверху донизу облазили, всё искали сокровища твоего знаменитого деда! ― и он засмеялся, похлопывая Винса по плечу.
У меня сразу в горле встал ком, ещё бы ― ведь я сразу узнал этот ужасный голос. Тот самый, что представился моей смертью и обещал убить и меня, и эльфа. Голос, полный ненависти, теперь изображал светскую беседу двух старых приятелей. И, самое ужасное, что я не мог предупредить Винса о мерзавце.
Винс снял его руку со своего плеча:
― Довольно воспоминаний, Каси. Я давно вычеркнул тебя из числа своих друзей. И ты знаешь, что тому было много причин. Ты самый лживый эльф из тех, что я встречал за свою немаленькую жизнь. И наша ненависть ― взаимна. Уверен, сам напросился, чтобы арестовать меня. Может, скажешь, зачем затеял всё это? Неужели только из-за министерского кресла? Оно и так бы скоро освободилось, знаешь же, что у меня проблемы со здоровьем.
― Какие ещё проблемы, Винс? Будь проще, скажи уж прямо ― ты умираешь. Повтори это для меня, доставь мне маленькую радость...
― Конечно, Каси. Я ― умираю и собираюсь делать это ещё минимум лет сто.
Блондин, которого отец Фаби называл Каси, засмеялся, захлопав в ладоши:
― Обожаю тебя, друг детства! Ты такой шутник, право... Я тоже люблю пошутить: как тебе идея со зверинцем? Жаль, не получилось довести задумку до конца, это бы раз и навсегда испортило твою репутацию. Да что уж. За все твои прегрешения перед народом ты достоин самой суровой казни, но, оцени, я выпросил для тебя ссылку на Северный Архипелаг. Там такая стужа, что долго ты не протянешь, тем более, вокруг дикие звери и кое-кто похуже них ― твои друзья-людишки. Не отрицай, я давно за тобой слежу, и мне всё известно, ― он снова засмеялся, погрозив Винсу пальцем.
Лицо старшего эльфа было серьёзным, и он ни разу не улыбнулся кривляющемуся Каси:
― Довольно предисловий, давай поговорим серьёзно. Мне тоже много о тебе известно, я могу здорово испортить и карьеру, и жизнь. Бросать слова на ветер ― не привык, поэтому давно подготовился к нашей встрече.
Улыбка сползла с лица негодяя:
― Твои условия, Винс. Говори, вместе посмеёмся.
― Верни Лин, обеспечь безопасность ей и Фаби. Больше мне ничего не надо. Можешь забрать себе и поместье, и всё, что у меня есть.
Каси скривился, словно съел целый лимон:
― Не годится. Твоё имущество и так перейдёт ко мне, как к единственному родственнику, кузен. Особенно, если наследники бесследно пропадут. Лин ― там, где её никому не найти, а даже если бы нашёлся способ её выпустить, что толку от сумасшедшей девчонки? Вернуть ей разум ты не в силах. Что касается этого недоумка Фаби, то он, если не ошибаюсь, сейчас с Уго в катакомбах. И оттуда им не выбраться: мы запустили в тоннели пару сотен особей номер пять, ну, ты знаешь, о чём я. Они слушаются только наших приказов и уже перекрыли все выходы, ― он противно ухмыльнулся и продолжил:
― Вот когда пригодились мои знания твоего поместья. Я ещё в детстве сделал его полный план, включая подземелье. Так, на всякий случай. Видишь, как хорошо быть предусмотрительным... Так что предложи мне что-нибудь поинтереснее. Может, мне и захочется сохранить жизнь твоим "детишкам".
Лицо Винса не дрогнуло, а я весь сжался в тугой комок от ненависти к этому Каси.
― Ты блефуешь, идиот! Фаби не один, он с Уго, они найдут выход, а подземелье я уже давно перестроил. Так, на всякий случай.
Блондин откинул голову назад, прищурив глаза, и сверкнул хищной улыбкой крокодила, что-то вроде ― добро пожаловать в пасть!
― Забавно, Винс... А что же ты молчишь о человеческом мальчике, которого твой глупый сынок везде таскает с собой. Может, мне открыть ему глаза, зачем ты уговорил собственную падчерицу, не чаявшую в тебе души, отправиться в другой мир за особенным человеческим ребёнком, чья кровь спасёт тебя от болезни. Правда, ты ей, кажется, не сказал, что крови понадобится очень много. Проще говоря ― вся. Бедный малыш умрёт, как и все его предшественники. Я слышал, ты многих извёл таким образом, ставя свои нечестивые опыты. Ну да ладно, за это тебя никто ругать не станет. Разве что твои друзья-людишки. Пущу слух перед тем, как отправить тебя в ссылку...
― Нет, что-то в моих словах тебя задело, вон как побледнел. Да ты никак неровно к нему дышишь? Ну прости, не знал. Тогда я лично перережу ему горло на твоих глазах, это будет приятно. Кстати, что там у вас с Лин пошло не так, раз выбрасывать в чужой мир стало сразу двоих ― Фаби в теле сестры. Вот смех-то! Как же ты так напортачил, ай-яй-яй... Или это я подстроил? Неважно! А ты не в курсе, что моими усилиями переход закрыт, и в тот мир назад дороги нет. Подскажу, так и быть ― тело Лин осталось там, а достать его ты не сможешь, поскольку скоро сдохнешь. Но не переживай за дочку, я поместил её в частную психиатрическую клинику и оплатил "лечение" на много лет вперёд...
После этих слов мой желудок скрутило в узел, и я чуть не закричал, но, закрыв рот руками, сдержался, чтобы досмотреть этот кошмарный триллер до конца... В этот момент к блондину подбежал один из гвардейцев отряда, отдыхавшего неподалёку под деревом, и что-то зашептал на ухо, отчаянно жестикулируя.
Каси изменился в лице и, дав пощёчину гонцу, от которой тот кубарем покатился по траве, заорал:
― Как такое могло случиться, болваны! Какой ещё сбой в программе...
Он закусил губу, начав нервно бегать взад и вперёд около стола. Потом поднял гвардейца за шиворот и тихо прошипел, но я расслышал:
― Немедленно уничтожить бракованную партию, выполняй.
Он развернулся к Винсу, глаза горели безумной ненавистью:
― Знаешь, как выгоняют крыс из подвала? Просто! Надо только его поджечь, и они сами выбегут!
Он подозвал оставшихся гвардейцев, приказав поджечь дом и особенно подвалы, и, посмотрев на Винса, добавил:
― Преступник должен получить по заслугам. Завалите его камнями у дверей, пусть одна голова торчит ― он сгорит вместе с домом. И не смейте возражать ― я знаю о приказе доставить его живым. Делайте, как сказал. Не мне вас учить, как выкручиваться в подобной ситуации ― свалите всё на повстанцев.
И, не оборачиваясь на друга детства, Каси быстро покинул сад. Последнее, что я увидел ― солдаты, заваливающие камнями стоящего у дверей Винса. Всё, как в том видении с "телефоном". Перед глазами снова потемнело, и я очнулся в "убежище". Горела одинокая свеча, Уго и Фаби лежали, тихо переговариваясь.
И тут я вскочил. Лицо, залитое слезами, и безумные глаза перепугали всех:
― Они поджигают дом... Уго, быстро выводи нас отсюда. Винса завалили камнями у дверей, гвардейцы ушли, надо действовать немедленно!
Но Уго вдруг замер и, когда я попытался что-то сказать, Фаби закрыл мне рот рукой, зашептав на ухо:
― Он связывается с личной охраной Винса, они сейчас будут на месте и вывезут его. Мы должны бежать, и не спорь.
Через минуту Уго пришёл в себя, сказав, что всё в порядке. Винса уже освободили, но уйти он не смог ― у него сломаны ноги. Его забрали в военную лечебницу.
― А что с ним будет потом? ― всполошился Фаби.
― Сошлют на Архипелаг, но сначала вылечат. Не плачь, Фаби, мы что-нибудь придумаем. Пора выбираться отсюда, слишком сильно пахнет гарью, можно задохнуться.
Я не помню, как мы бежали из лабиринта в ближайшую рощу, чтобы умыться и привести себя в порядок. Мне было всё равно, в ушах всё ещё звучали слова Каси, что Винс специально подослал Лин в наш мир за лекарством от своей болезни, то есть ― за мной. Проклятые, проклятые эльфы. Ненавижу вас, особенно тебя, Винс! Но почему же мне так плохо на душе и хочется только одного, чтобы ты, сволочь, остался жив...