В кухне стояла напряжённая тишина, мы все смотрели на нашу прекрасную гостеприимную хозяйку, но по-разному: близнецы ― с таким недоверием, что мне казалось, каждый из них держит руку на эфесе клинка и готов немедленно пустить его в дело. Я же ― с надеждой, что эта девушка, похитившая моё сердце, окажется особенной и потому боялся даже глубоко вздохнуть...
Мила скомкала салфетку в руке, бросив её на стол и не поднимая на нас глаз.
― Сложный вопрос, Рик, не хочу Вам лгать. Ещё год назад я бы десять раз подумала, прежде чем ответить:
―Нет, конечно, ни за что не стала бы этого делать!
Моя мамочка умирала от неизлечимой болезни, у меня не было денег, чтобы оплатить счета за её лечение. Дом был заложен, одни долги и никакой надежды на спасение. Я была в таком отчаянии... Вот если бы тогда мне предложили ― возможно, и решилась бы. Хотя никого раньше не убивала, но как знать...
Она подняла на меня несчастные, полные слёз, глаза.
― Мама умерла, дом я потеряла, теперь снимаю эту паршивую квартиру, да и только потому, что тётя Лора помогала мне деньгами. Вот я какая, сами решайте, на что способна...
Услышав это, близнецы сразу расслабились, Дар даже как ни в чём не бывало поинтересовался:
― А где обещанные пирожки и мясо? У меня желудок к спине прилип, ― и он выразительно похлопал себя по накаченному прессу.
Мила грустно улыбнулась, достав коробку, в которой лежали странные маленькие штучки разной формы, совсем не походившие на привычную нам выпечку.
― Что за кошмар? Они похожи на те пирожки из глины, что мы лепили в детстве, я не рискну пробовать, ― скорчил гримасу Рик, демонстративно отвернувшись.
― Ох, что я творю, ― Мила смутилась, ― сначала их надо подогреть.
Она убрала коробку с "пирожками" в небольшой ящик и нажала кнопку. В ящике тихо загудело, и близнецы с опаской посмотрели на него. Но странный шум быстро прекратился. Мила с улыбкой вынула коробку, поставив перед нами на стол. Мы с интересом на неё уставились: маленькие "пирожки" подозрительно выросли и зарумянились.
― Прошу, они неплохие, с разными вкусами ― курица, индейка, говядина, а эти маленькие ― мои любимые ― с капустой... ― каким-то извиняющимся тоном произнесла наша хозяйка.
Тут неожиданно подал голос Токи, и мне пришлось для неё озвучить вопрос нашего "говоруна":
― Мила, а что означает ― со вкусом? Из чего они сделаны на самом деле?
Она смутилась, пробормотав, что понятия не имеет, но пирожки проверенные ― много раз покупала...
Рик, протянувший было руку к румяному "почти-пирожку", отдёрнул её и вопросительно посмотрел на Дара. Тот хмыкнул, уверенно сгрёб себе несколько пирожков разной формы и стал пробовать. Мы втроём не могли оторваться от друга, жадно поглощавшего необычную выпечку. По его лицу совершенно невозможно было определить, нравятся они ему или нет.
Как только тарелка опустела, Дар с грустью посмотрел на оставшиеся в коробке аппетитно пахнувшие ломтики и выдал свое заключение:
― Есть можно, но, ребята, это что угодно, но не пирожки с мясом. Не могу сказать, на что похоже ― голод утоляет, но я как-то пробовал на спор кожаный ботинок Рика. Было невкусно, но хотя бы знал, что это, а тут, вроде, неплохо, но почему-то очень подозрительно... Ну, что смотрите? Есть будете? А то я всё доберу, не пропадать же добру, пусть даже из... ― и он, махнув рукой, под наш хохот, придвинул к себе сомнительную коробку... Да, такой он, наш Дар...
В этот момент раздался мелодичный звонок, и Мила помчалась к двери. Её движения были настолько грациозны, что все трое проводили девушку восхищёнными взглядами. А я просто не мог оторваться от этого зрелища.
Рик как раз собрался прокомментировать в своём духе, но ухмыльнувшись, опустил глаза. Наконец, на нашем столе появилось горячее мясо, и на вкус оно было совсем неплохим. Надо ли говорить, что мы тут же набросились на "нормальную" еду, очень быстро всё умяв. Наша "хозяйка" обрадованно улыбалась, снова напомнив девочку с льняными волосами из детства, когда-то подарившую мне тряпичного зайца. Только, в отличие от того несчастного ребёнка, она была жива и, похоже, вполне довольна жизнью...
Мила выразительно взглянула на меня, и сердце отчаянно забилось в предвкушении:
― Я приготовила комнату для вас троих, она находится прямо за кухней.
― Слышали, обжоры? Не забудьте вымыться перед сном, Мила, оставь для нас полотенца, ― еле сдерживал себя от желания прижать её к себе.
― Всё уже лежит в шкафу, пойдём, покажу, ― красотка кокетливо мне улыбнулась.
Она взяла меня за руку и повела за собой. Спиной чувствовал, как нас провожают насмешливые взгляды близнецов. Хорошо хоть, что не улюлюкали вслед. Рик громко, так чтобы я слышал, фыркнул:
― Похоже, сегодня можно уже никуда не торопиться. Наш малыш будет занят всю ночь.
Дар радостно хохотнул. Я почувствовал, что, как ребёнок, заливаюсь краской и показал друзьям из-за спины кулак, что только ещё больше их развеселило. Мила провела меня в ванную, шепнув:
― Я подожду тебя в комнате, ― оставив одного сходить с ума от желания.
Выйдя оттуда, услышал смеющиеся голоса друзей. Мила, одетая во что-то лёгкое и прозрачное, делавшее её похожей на неземную сказочную фею, поджидала меня у двери.
― Лэнни, я достала для твоих друзей несколько бутылок пива, а это, ― она показала на зажатую в руке бутыль тёмного стекла, ― для нас с тобой...
Подхватив её на руки, прошептал, жадно целуя в шею:
― Мне не нужно вино, я и так пьян тобой...
Она прижалась головой к моему плечу и тихонько засмеялась, показав рукой на дверь. Открыв её ударом ноги, бросил прекрасную "добычу" на кровать, упав сверху.
Перед тем как мои губы надолго закрыли её ротик, она успела спросить:
― А кто закроет дверь?
Лишь ухмыльнулся в ответ:
― А для чего тогда нужна магия?
Дверь захлопнулась, и я быстро сорвал с возлюбленной воздушное одеяние...
Последовавшие за бурной ночью дни мы с Милой не расставались, упиваясь любовью. Две недели абсолютного счастья, когда я в упор не слышал недовольного брюзжания близнецов, не замечая никого вокруг. Я был безумно счастлив, забыв, зачем вообще оказался здесь.
Мила словно задалась целью познакомить меня с миром, в котором жила, пытаясь доказать, что и он прекрасен. Она таскала меня на выставки, концерты, с которых не терпелось поскорее сбежать, увлечённо рассказывала историю города, в то время как хотелось только одного ― быть с ней. Телохранители повсюду следовали за нами, подвергая жестокой критике или высмеивая всё, что попадалось им на пути, при первой же возможности затевая драку с местными жителями. Уговорить их остаться дома было невозможно.
Правда, вскоре Мила нашла, чем их занять. Она познакомила близнецов с современными гаджетами, и те на удивление быстро всё освоили. Конечно, восхищённой такими "способностями" братьев Миле было невдомёк, что им помогала магия. Ребята так увлеклись, что вскоре их вместе с Токи невозможно было вытащить из сети, они постоянно что-то обсуждали, к нашему удовольствию оставив нас с подругой в покое.
Проснувшись этим утром, я нежно поцеловал спящую на моей груди Милу и, осторожно отстранив её, встал с кровати. Подошёл к окну и посмотрел на город, привычно утопающий в смоге. До сегодняшнего дня меня это совсем не занимало, но сейчас почему-то сердце кольнуло в недобром предчувствии. Прислушался к звукам за стеной ― близнецы крепко спали, и у них, кажется, всё было в порядке. На кухонном столе сидел Токи, сосредоточенно поедая оставленное для него сухое печенье. Я попытался привычно погладить его по голове, но он уклонился, отодвинувшись от меня, что было так на него непохоже.
― Привет, мой верный Токи, как дела?
Он проглотил кусок и промолчал. Это меня насторожило.
― Что случилось, малыш? Говори, я должен знать.
"Поглотитель молний" покрутился, переваливаясь на своих коротких лапах, и повернулся ко мне спиной. Его голос звучал обиженно:
― Ты совсем забыл обо мне, Лэнни, теперь любишь только Милу. Даже не приходишь, чтобы поговорить, не гладишь, а обещал заботиться. Мама говорила правду, людям нельзя верить...
От этих слов меня бросило в жар:
― Прости, малыш, просто я влюбился, но, клянусь, не забыл о тебе, ― виновато прошептал, осторожно погладив его по голове.
Токи тут же развернулся, прыгнув на плечо.
― Ты, конечно, можешь проводить время так, как тебе хочется, Лэнни, но не забудь ― мы прибыли сюда, чтобы найти и покарать виновных. А ещё отомстить за тех, кто погиб по их вине. И за мою маму тоже. У тебя осталось всего две недели, успеешь ли?
Сердце вдруг рванулось с места в карьер и застучало, отдаваясь в голове грохотом каменного водопада. От спазма перехватило горло:
― Какие две недели? Ты ничего об этом не говорил...
― А ты и не спрашивал, ― как всегда парировал Токи.
― Вот теперь ― спрашиваю: расскажи всё подробно, ― я тяжело опустился на табурет, но сломанная Даром ножка, переломилась пополам, и меня здорово приложило об пол. В волнении я даже не почувствовал этого, так и оставшись сидеть на кухонном полу, прислушиваясь к грохоту крови в голове.
― Надеюсь, ты не сильно ушибся, ― проявил сочувствие Токи, но я разозлился, потому что хотел услышать от него совсем другое, и потому ядовито прошипел в ответ, передразнивая моего забывчивого друга:
― Не уверен...
Токи расстроился.
― Ты сердишься, но я устроен не так, как человек, и думаю немного по-другому. Если хочешь узнать о чём-то, должен сам задавать мне вопросы, а не обижаться. Так вот, при перемещении во времени мы не можем оставаться на одном месте больше тридцати дней, иначе произойдёт что-то ужасное. Мама объясняла мне, но я так до конца и не понял: она говорила ― если задержаться хоть на минуту ― "размажет" в пространстве, ничего не останется. Поэтому, считаю, лучше "гостить" не больше четырёх недель, чтобы не запутаться. Половину времени уже прошло, а ты так никого и не нашёл...
Я словно проснулся от сладкого сна, и это "пробуждение" было отвратительным. Как такое могло со мной случиться? Да, я потерял голову, но почему телохранители меня не остановили?
― Они пытались, Лэнни, но ты никого не хотел слушать, и меня, в том числе, ― влез Токи.
Мне нечего было ему возразить. Неожиданно в голове возник вопрос:
― Послушай, малыш, а ведь наши родители жили в чужом времени годами. Как такое возможно?
― Это потому, что они отправлялись в прошлое с помощью человеческих машин, а ты здесь благодаря мне: я поддерживаю вокруг тебя и твоих друзей защитное поле, иначе вы были бы уже мертвы. Но смогу делать это недолго, пока жив, то есть четыре недели. А как в такой ситуации машины защищают людей ― я не знаю...
Мы оба замолчали, мне было о чём поразмыслить. Раньше я даже не задумывался, что каждую секунду рискую своей жизнью, и если, не приведи боги, с Токи что-нибудь случится, в то же мгновение не станет и нас. Меня охватил озноб. Что ж, чем не повод поскорее закончить здешние дела и вернуться "домой"...
― Токи, найди ведьму, надо поговорить с ней, и с пристрастием. Чем больше думаю, что мы поверили её словам без всяких доказательств, тем больше чувствую себя полным дураком, которого обвели вокруг пальца... Надо разыскать Дорна и Джара, если, конечно, они ещё живы.
― Живы, они даже находятся в этом мире и в этом городе, но как-то умудряются от меня прятаться. Этого я пока не понимаю. Могу лишь подсказать, что все скоро соберутся вместе ― ваши родители, ведьма и... Мила. Подожди, посмотрю, когда это случится.
Он задумался, а я боялся даже вздохнуть ― неужели мне не послышалось, и "моя" Мила имеет к этому какое-то отношение? Да, это она вытащила ведьму из нашего мира и называла её тётей, а вдруг они и в самом деле родственники? Ведьма говорила, что Мила в курсе всего, что происходило там. Неужели она просто отвлекала меня, чтобы я не искал виновников наших несчастий. Что, если Лэнни-дурачок попался в хитро расставленную ловушку, рассчитанную на то, чтобы погубить меня и близнецов...
От этих мыслей затошнило, а голова заболела настолько сильно, что пришлось опуститься спиной на пол и зажмуриться. Я слышал, как Токи пытался мне что-то сказать, но не хотелось ни отвечать, ни открывать полные слёз глаза.
― Как же так, Лэнни, ― говорил я себе, ― ты повёлся на эту красивую мордашку, забыв свой девиз:
― Не люблю людей, они всегда предают.
Тупица, идиот, влюблённый недоумок, мало, что ли, жизнь тебя била...
Голос Токи в голове замолк, а на смену ему появились близнецы: они что-то громко мне кричали, но, не получив ответа, схватили за руки, заставляя сесть, и хорошенько встряхнули. И это подействовало. Я оттолкнул их, не переставая зло ругаться. Результатом выданной мной тирады стал вздох облегчения, вырвавшийся из груди Рика. Он сидел возле меня на корточках, не спуская встревоженного взгляда и как в детстве гладил по волосам:
― Говорил же тебе, Дар, он ― в порядке. Просто наш младший братишка слегка устал. Эта девица его замотала... Я прав, Лэнни?
Я смотрел на него, и мои глаза кричали:
― Нет, Рик, не прав, и сам прекрасно об этом знаешь. Просто по моей вине мы все оказались в большой... опасности.
И хоть эти слова так и не прозвучали вслух, Рик меня прекрасно понял: он наклонился к самому уху, тихо прошептав:
― Приди в себя и не психуй, пока ничего страшного не случилось.
Благодарно взглянул ему в глаза, чувствуя, как он пожимает мне руку. Рик помог встать и отвёл в "свою" комнату, заставив лечь на кровать. После перенесённого стресса меня охватила сильнейшая слабость. Дар ни о чём не спросил, посадив Токи рядом:
―Твой маленький болтун хочет что-то сказать.
Токи покрутился возле моего лица и прижался к груди. Я слышал, как он издавал какие-то странные звуки, разобрать которые никак не получалось. Осторожно погладил его по голове:
― Что с тобой, Токи-дружок?
― Мне так нехорошо, Лэнни. Ты заболел из-за меня...
И тут до меня дошло, что он плакал, мой странный непонятный зверёк жалел меня, и от этого на душе вдруг стало легче.
― Я не один, у меня такие хорошие друзья, и что, дурак, расклеился? Всё обязательно получится, пора вспомнить, что я ― Лэнни Гроза ведьм, который никому не позволит над собой смеяться, даже ей...
― Успокойся, Токи, я ― в порядке. Скажи, ты нашёл момент времени, когда эти четверо соберутся вместе?
― Да, Лэнни, это будет сегодня вечером после семи. Они встретятся на соседней улице в кафе "У друга".
― Отлично. Я выйду ненадолго, мне надо собраться с мыслями. Просто подожди меня, обещаю ― обязательно принесу тебе что-нибудь вкусненькое.
Встал с кровати и долго смотрел в ванной на своё отражение в зеркале: похудевшее, осунувшееся лицо, а в окружённых тенями глазах ― отчаянное желание победить. Теперь меня никто и ничто не смогло бы остановить.
― Ну вот, Лэнни, наступает решающий момент, держи себя в руках. Кем бы она ни была ― другом или врагом, Мила ни о чём не должна догадаться. Я тоже умею играть, и сегодня наступает мой черёд.
У выхода из квартиры поджидали братья, готовые в любой момент последовать за мной, но я был непреклонен:
― Нет, сейчас вы останетесь здесь, делая вид, что всё как всегда: ворчите на меня и мою глупую влюблённость. Если она спросит, где я ― скажите, что пошёл покупать для неё цветы... Мне надо подумать, а вы не спускайте с Милы глаз, сегодня вечером они встречаются в кафе. Думаю, это наш шанс наконец-то во всём разобраться. Скоро вернусь...