Первые минуты я был не в состоянии ни говорить, ни думать. Просто смотрел на несчастных близнецов, потерянно бродивших между развалинами ещё совсем недавно прекрасного поместья, не представляя, чем им помочь. Но скоро растерянность сменилась так хорошо знакомой мне злостью. Я ломал ветки какого-то несчастного, так не вовремя попавшего мне под руку растения, и, опустив голову, бормотал себе под нос:
― Мерзкая тварь, тебе мало было разрушить наши жизни, понадобилось ещё лишить нас дома, хранившего самые счастливые воспоминания детства и юности. Думала, что приведёшь меня этим в отчаяние? Напротив, теперь и в моей душе, подобно Рику, горит дьявольский огонь. Что-то в последнее время я слишком "подобрел", превратившись в жалкого неудачника. Пора вернуться настоящему Лэнни, который не убегает, а отвечает ударом на удар. Иначе с ней не справиться...
Токи вылез из-под плаща и внимательно оглядывался по сторонам.
― Тебя что-то беспокоит, малыш? ― собственный непривычно глухой голос показался мне чужим и далёким.
― Да, Лэнни, я чувствую запах ведьмы, он тут повсюду. Не сомневайся, пожар - её "работа". Но сейчас её здесь нет, ― и, помолчав, добавил, ― мне страшно, ты ведь защитишь меня?
― Буду драться с ней, пока один из нас двоих не умрёт, ― решительно произнёс, ломая новую ветку.
Токи помолчал, словно обдумывал мой ответ:
― Я готов во всём тебе помогать, Лэнни. Мне нужно отомстить за маму...
― Спасибо, Токи. Мы все будем бороться с ней, гадина принесла нам столько горя и, боюсь, это ещё не конец...
Токи нервно поёрзал на перевязи:
― Лэнни, давай пройдёмся по этим руинам. Не уверен, но, кажется, я чувствую погибших животных, хотя мёртвых людей здесь нет. Однако, что-то меня беспокоит...
Волнуясь, я вошёл в то, что осталось от так любимого нами дома: деревянные перекрытия и балки, а также вся мебель ― сгорели полностью, черепица с крыши обвалилась внутрь комнат. Её осколки смешались с золой и песком. Запах гари всё ещё держался, несмотря на сильный ветер. Значит, пожар, скорее всего, был ночью ― каменные стены не успели остыть. Это было печальное зрелище.
Переходя из комнаты в комнату, представлял, как они выглядели раньше, и сердце наполнялось тоской. Не осталось ни одной вещи, напоминавшей мне об отце и дяде. Токи притих, и я, задумавшись о своём, не приставал к нему. Неожиданно он сказал:
― Иди вперёд и поверни направо.
Я послушался, внутренне напрягаясь: в этом месте находилась комната отца. Токи вдруг спрыгнул на пол и заковылял между остатками черепицы и кусками камней, остановившись там, где раньше находился рабочий стол.
― Здесь, внизу под плитами, есть ещё помещение, оно меня беспокоит. Позови своих друзей и освободите вход.
Не знаю почему, но от этих слов мне стало как-то не по себе. Захотелось всё бросить и уйти отсюда в лес, лишь бы не копаться в этом. Но я быстро задавил в себе трусливые мысли и крикнул близнецам, чтобы они подошли.
На них было страшно смотреть ― братья выглядели словно мрачные тени самих себя, от утреннего весёлого настроения не осталось ни следа. Выслушав мою просьбу, близнецы молча, не задавая вопросов, начали разгребать мусор с пола и вскоре обнаружили люк. Я смотрел, не решаясь дать команду его открыть. Ёрзающий Токи меня поторопил:
― Давай, Лэнни, не бойся ― там нет ни ведьмы, ни людей, но это место плохо пахнет...
Согласно кивнул, и Рик, подцепив мечом край люка, открыл его. Но сразу спуститься мы не смогли: там собрался едкий дым, и пришлось какое-то время выжидать, пока он полностью улетучился. Запалив факел, я спрыгнул вниз первым, братья последовали за мной, печального Джерома мы оставили у люка следить за обстановкой.
Это был подвал, от вида которого у меня поползли мурашки по всему телу, уж очень он был похож на печально известную пыточную комнату ведьмы. Нет, там не было ни человеческих черепов, ни страшных приспособлений, от одного вида которых, хотелось кричать. Но на полках стояло множество колб и стеклянных банок, наполненных непонятными веществами, змеевики и перегонные кубы, книги в чёрных кожаных переплётах со странной символикой на обложках...
― Кажется, тут кто-то увлекался алхимией, ― недобро процедил сквозь зубы Рик, ― вот не думал, что наши отцы занимались чем-то подобным. Золота, что ли, им было мало? Вроде не бедствовали, или искали зелье, чтобы расправиться с демонами?
― Чувствую ― тут раньше было много крови и боли. Это их след так меня тревожил. Он не слишком старый и достаточно отчётливый... ― задумчиво прошептал мне Токи.
Я вспыхнул, забыв, что наши с ним "переговоры" слышны только мне одному, возмущённо вскрикнув:
― Этого не может быть, Токи! Мой отец никогда не стал бы заниматься подобными вещами.
Близнецы тут же развернулись в мою сторону, их и без того большие глаза испуганно округлились:
― О чём он говорит, Лэнни?
Я облизал вмиг пересохшие губы:
― Токи почувствовал в комнате следы крови. Возможно, этим подвалом кто-то пользовался ещё до нашего переезда к вам.
У и без того расстроенного Рика нехорошо засверкали глаза:
― Думай, что говоришь, Лэнни! Намекаешь, что наш с Даром отец мог заниматься запретной магией? Он до самой смерти сражался с демонами...
Я разозлился, прищурившись:
― Не забывайся, Рик. Разве я обвинил Джара в чём-либо подобном? Возможно, всё, что здесь происходило, случилось много лет назад. Токи, что скажешь об этом?
― Уверен, что след не настолько старый, скорее всего, прошло не больше двух-трёх месяцев.
От этих слов сердце упало в пятки.
Дар схватил меня за руки:
― Ну, что он сказал?
Я еле слышно повторил ответ Токи, и все замолчали, не зная, как реагировать на это заявление. Дар очнулся первым:
― Дорн и Джар по нескольку месяцев не бывали в поместье. Любой из слуг мог устроить в подвале это. Кто знает... Никогда не поверю, что наши отцы причастны к чёрному колдовству...
Всех устроила эта мысль, хотя на душе по-прежнему было неспокойно. Я нерешительно подошёл к столу, придвинутому к самой стене и накрытому большим куском ткани. Немного поколебавшись, стянул с него покрывало и отшатнулся. Токи тихонько вскрикнул, спрятав голову у меня на груди. На столе, усеянном подозрительными пятнами и разводами, были выточены канавки для стока крови с оставшимися её следами, совсем как там. А ещё рядом лежали два очень острых ножа с почерневшими от старой крови лезвиями. Видно, кто-то не успел за собой убрать, просто накрыв место убийства тканью...
Я медленно пятился назад, пока не наткнулся на руки Дара. Он осторожно остановил меня, прошептав на ухо:
― Держись, ты же мужчина.
Поднял на него полные ужаса глаза, не зная, как реагировать на всё это. Из головы никак не выходило, что это комната моего отца. А если и у друзей возникнет тот же, что и у меня, вопрос:
― Почему Дорн отправил сына и его телохранителей ведьме в руки?
Что мне им ответить?
К моему отчаянию, Рик первый додумался спросить меня об этом.
Я посмотрел на него, чувствуя, что внутри закипает ярость, и, наверняка, сорвался бы, но внезапно Токи пришёл мне на помощь.
― Лэнни, за тем шкафом начинается тоннель, он ведёт очень далеко, возможно, в сторону человеческого поселения. Ты почему-то называешь его "городом".
Ничего не ответив Рику, пожиравшему меня глазами, я обратился к Дару:
― Сдвинь, пожалуйста, этот шкаф. Токи говорит, что за ним есть тоннель, давай проверим.
Дар быстро выдвинул тяжёлый металлический шкаф, и все увидели неровный пролом в стене, из которого пахнуло сыростью и разложением.
― Дай мне факел, Лэнни, я посмотрю, что там в тоннеле. Обещаю не заходить дальше чем на три шага, ― мой друг был решителен и печален одновременно.
Я протянул Дару факел, но Рик выхватил его у брата и быстро вошёл в пролом. Он вернулся меньше чем через минуту, на нём не было лица. Рик переводил испуганный взгляд с меня на Дара и молчал. Я видел, что он в шоке, и потому попытался отобрать у него факел. Но пальцы телохранителя так крепко в него вцепились, что, бросив попытки справиться с ним, создал перед собой световой шар, шагнув в тоннель.
В нескольких шагах от меня лежали два уже сильно разложившихся трупа, судя по одежде ― это были мужчина и женщина. Я подошёл поближе, стараясь не дышать и не смотреть на их изуродованные смертью лица, мой взгляд приковали тела. На груди несчастных были огромные резаные раны, а самое ужасное ― у них не было сердец. Не помню, как я развернулся и помчался назад в комнату.
Дар буквально выдернул меня за руку:
― Какого дьявола ты туда полез, Лэнни? Это моя работа. Что там?
Я сглотнул, не сразу ответив, так тряслись мои губы:
― Там тела мужчины и женщины, у них вырезаны сердца.
В это время позади меня прохрипел Рик:
― Помните, пару месяцев назад из поместья пропали двое молодых слуг. Они были молодожёнами ― хорошие, добрые люди. Мы думали, что Карл и Энни сбежали, хотя причин для этого не было. Старая кухарка очень за них волновалась и ходила к гадалке узнать, что с ними стало. А та её напугала, сказав, мол, молодые ― мертвы, и виноват в этом чёрный колдун. Мы все решили, что это чушь, и кухарка просто сходит с ума от переживаний...
В комнате повисло молчание. Дар развернул меня к выходу и, подсадив, вытолкнул наружу:
― Иди проветрись, Лэнни, и Рика с собой захвати, а то он что-то подозрительно бледный. Если будут силы, подготовь где-нибудь в красивом месте яму, я перенесу тела, похороним их по-человечески.
Рик отказался идти со мной, и пришлось одному плестись в сад, который, на удивление, совсем не пострадал от пожара. Под большим деревом приготовил место для погребения и сел рядом, обхватив голову руками. Мне было над чем задуматься: я столько лет жил в этом доме, но и не подозревал, что кто-то из здешних обитателей занимается такими страшными делами. И, вполне возможно, этим "кем-то" был мой собственный отец. А как иначе объяснить его несомненную связь с ведьмой?
Я старался не смотреть, когда Дар вместе с Риком принесли погибших, завернув их во взятую со стола ткань, и опустили останки в землю. Близнецы насыпали могильный холм, а Джером, плача, собрал полевые цветы, украсив печальное место. Неожиданно он сказал:
― А в нашем имении тоже был похожий случай, давно, правда. Там один ревнивый слуга решил отомстить своей девушке за то, что она вышла замуж за другого. Этот негодяй связался с колдуном, пообещав ему сердца бедных молодожёнов. Было так жаль несчастных, их тоже нашли в подвале пристройки.
― Убийц наказали? ― расстроено спросил Дар.
Джером вздохнул:
― Подстрекателя казнили, а вот колдун сбежал. Им оказался молодой повар, вроде такой славный парнишка. Никогда бы на него не подумал. Может, это его работа?
Все промолчали. Постояв немного у могилы, Рик предложил спуститься в винный погреб. Я согласился.
Погреб был вырыт недалеко от дома, и, не желая оставаться в одиночестве, как в детстве, побрёл за братьями. Там было достаточно просторно и на удивление сухо. Рядом с бочками оставалось много свободного места, и я предложил здесь заночевать. Ведь другой крыши над головой у нас пока не было. Все со мной согласились, тем более, что Джером принёс из кухонного подпола копчёный окорок, колбасы и круг сыра. Они были надёжно спрятаны и почти не пострадали от пожара, правда, здорово пропахли дымом. Это немного подняло нам настроение, поскольку все разом вспомнили, что не ели со вчерашнего дня.
Мы развели в саду костёр, и хозяйственный Джером, отыскавший всё в том же кухонном подвале муку, испёк лепёшки и сварил похлёбку. И, хотя они отдавали гарью, помянув погибших, наш маленький отряд наелся досыта, а потом под негромкие разговоры мы нарвали душистой травы, чтобы было на чём спать. Незаметно наступил вечер этого трудного и, казалось, бесконечного дня. Все были измотаны, еле держась на ногах, и как только солнце начало клониться к закату, побрели в погреб, которому предстояло стать нашим домом хотя бы на эту ночь.
Рик подошёл ко мне, легонько тронув за рукав. Я обернулся ― меньше всего сейчас хотелось выяснять с ним отношения, этот день и так довёл меня до ручки...
― Лэнни, ты злишься на меня? ― негромко спросил он.
― Уже нет, Рик. Я понимаю твои сомнения, но, к несчастью, нечем их развеять ― сам запутался. Честно говоря, мне очень страшно. Больше всего я боюсь разочароваться в дорогих мне людях. Пожалуйста, если тебе хочется поругаться, давай отложим до завтра. Сегодня уже даже на это нет сил. Прости...
Он неожиданно прижал меня к себе, зарывшись лицом в мои волосы. Я растерялся и осторожно обнял его в ответ. Так и стояли в молчании. Рик отпустил меня, бережно погладив по щеке. Его глаза сияли и были так прекрасны, что на миг показалось, будто детство вернулось ― мой любимый "кумир" ― рядом, и с ним мне нечего бояться. И плевать, что подумают о нас другие...
Дар, проходя мимо, выразительно закашлял, а Джером ― еле сдержал смешок, хрюкнув в кулак. Рик достал из кармана шишку и швырнул в брата, попав ему точно в голову, на что тот рассмеялся.
― Я только хотел сказать, Лэнни, что не собирался расстроить или задеть тебя, всем нам здорово досталось в последнее время. А тебе особенно. Не обращай внимания на несносный характер и больше не бери с меня пример. Дар для этого подходит гораздо лучше.
Я отпустил его, грустно усмехаясь:
― Поздно, Рик, Лэнни "Грозный маг" уже вырос, став твоей убогой копией. Этого кошмара, увы, не исправить.
Он подмигнул мне, легонько толкнув в плечо:
― Что же поделать, придётся с этим смириться. Иди-ка спать, маг Лэнни, надеюсь, хотя бы завтра жизнь даст нам небольшую передышку.
Мы спустились в погреб последними, и Рик закрыл его на засов изнутри. Никогда не понимал, зачем он там вообще нужен, от врагов, что ли, прятаться? Дар и Джером уже наполнили свои кружки вином и сидели около бочки, потягивая хмельной напиток.
― Что вы за друзья? Как посмели начать без нас! ― засмеялся Рик и похлопал рукой рядом с собой, приглашая меня сесть. Я плюхнулся на траву, заботливо набросанную Джеромом на пол, протянув ему свою кружку. Остаток вечера мы провели весело, и это несмотря на пережитый кошмар. Может, дело было в том, что в душе мы оставались юнцами, которым казалось, что они справятся с любыми бедами, и жизнь ― бесконечна...
Я не помнил, как заснул и, проснувшись, обнаружил себя удобно устроившимся на груди Рика. Этим вечером, похоже, выпил слишком много вина, и теперь оно просилось наружу. Друзья крепко спали, и, убедившись, что со свернувшимся клубочком Токи всё в порядке, осторожно перешагнув через них, выбрался наружу.
Стояла жаркая летняя ночь, луна освещала печальный сад и руины дома, но мне было не до любования "красотами". Я подбежал к ближайшему дереву и... замер, забыв, зачем спешил выйти из погреба. Невдалеке на могиле, вырытой несколько часов назад, что-то маячило, трепеща, как пламя костра.
Зачарованный этим зрелищем, подошёл поближе, увидев две полупрозрачные фигуры: юноша обнимал за талию невысокую симпатичную девушку, прижимавшуюся к его плечу.
― Вот это да, призраки убитых, что мы похоронили! А я раньше не верил, что они существуют на самом деле. Думал, отец сочиняет для меня страшные сказки... Ну дела, ребята не поверят, скажут, что приснилось.
Влюблённые, заметив меня, переглянулись и низко поклонились. Ответил им, слегка наклонив голову. Вдруг они заволновались и стали делать какие-то знаки руками, но я не смог их понять.
Налетевший лёгкий ветерок развеял видение, и, пожав плечами, я уже было собрался приступить к "делу", как внезапно захлестнувшая горло удавка, помешала этому...