Иринина Людмила Николаевна : другие произведения.

Часть 1. Севен, Эйт & Найн, Тен

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Рассказ, который я хочу предложить вашему вниманию, вначале может показаться вполне реалистичным, но это не так, и я даже не знаю к какому жанру его отнести. В нем присутствуют элементы фэнтези, мистики, научной фантастики. Я, написала его совершенно неожиданно для себя. Объясню почему. Я получила образование, не имеющее никакого отношения к литературоведению, и всегда считала, что каждый должен заниматься тем делом, которое он умеет делать. Но однажды, я увидела по телевизору сюжет о слепоглухонемых детях. Меня потрясло, что такое вообще возможно. Как Бог мог допустить такую несправедливость?! - спрашивала я себя, закрывая глаза, и одновременно затыкая уши, чтобы хоть на секунду представить... Короче говоря, все эти мысли привели к тому, что мне приснился очень странный сон, который стал "наведываться" ко мне с удивительной периодичностью, то есть почти каждую ночь. Просыпаясь, я отчетливо помнила все то, что мне приснилось; засыпая - думала о том, что снилось накануне, и видела продолжение сна. В итоге знающий человек посоветовал мне все записывать, чтобы все это не превратилось в навязчивую идею, и не привело, сами знаете к чему. Хочу заметить, что сюжет моего произведения не похож, даже отдалено, ни на что-либо писавшееся до меня. Это эксклюзив от начала до конца!
  "Дети Белой Луны"
  часть 1 - "Севен, Эйт & Найн, Тен"
   глава 1
  "В Переменах ясный смысл в образах заложен,
  Но никто в одних чертах вскрыть его не сможет.
  Кто не знает смысла черт, тот толкует всуе:
  Точно он незримый вихрь красками рисует".
   Цю Чэн.
  Когда я появилась на свет, Белая Луна находилась в созвездии Близнецов, и, как потом выяснится, именно поэтому я не умерла сразу после своего рождения.Девять месяцев моя мать носила меня под сердцем, в надежде родить здорового и крепкого малыша, не предполагая, что долгожданный ребенок, буквально с первых минут своей жизни, будет обречен на смерть. Она могла наступить в любую минуту, так как у меня был обнаружен врожденный порок сердца. Таков был прогноз врачей, который они сообщили моим родителям, добавив при этом, что у них есть право оставить ребенка в роддоме, подписав документ об отказе. Сейчас уже трудно судить о том, что именно думали мои родители, когда подписывали документы, лишавшие меня нормального детства и семьи. Наверное, они считали, что я все равно скоро умру, а у них могут родиться здоровые дети, и они будут счастливы. Обо мне они решили просто забыть, выбросив из своей жизни, как бракованную игрушку. Так я пополнила ряды тех многих детей, которые были сиротами при живых родителях.
  Белая Луна, проявляющая светлую карму, соответствует библейскому принципу - "какой мерой мерите, такой вам и будет отмерено". То, что будущее вырастает из прошлого - факт, очевидный сам по себе, но оно ещё и виртуально. Существует определенное количество вариантов. На жизненном пути каждого человека есть много развилок, которые можно обозначить точкой - " здесь и сейчас". Судьба любого человека зависит от него самого, от того, какой жизненный путь он выберет в этой точке. К сожалению, мои родители, не могли знать, что следуя голосу практического разума, заглушившего голос сердца, они выбрали неправильный путь. Бросив своего первенца и забыв о его существовании, они так и останутся бездетными, потому что наследственная информация передается не только генетически, но и через энергетическое поле матери. Моя мать разорвала его в тот момент, когда отказалась от меня. Она еще дважды будет беременна, но в обоих случаях дети родятся мёртвыми. Обо всём этом я узнаю через много времени, а пока вопреки всем законам логики и физиологии, я росла и развивалась почти, как все дети, если конечно не принимать во внимание, мой маленький рост, худобу и синюшный цвет кожи. Есть мнение, что Белая Луна является защитницей всех, кто родился в полнолуние, и, что они кармически связаны с Единым информационным полем Космоса. Она, хотя бы в начале жизни не позволяет опуститься до обманов и лжи, освобождает от запоминания ненужных знаний и облегчает своевременный доступ к чистым, незамутненным источникам информации. Вся моя жизнь будет отражением Белой Луны, ведь по гороскопу я Близнец. Наверное, поддержка от высших сил помогала мне жить, так как, в отличие от других детей я не могла играть и бегать со всеми вместе. Физические нагрузки мне были строго противопоказаны врачами. Все свободное время я проводила за чтением. Я читала всю литературу, которая попадала мне в руки, а когда узнала, что недалеко от нашего детского дома есть библиотека, то стала ее постоянным читателем. Моя память, как губка впитывала в себя всю прочитанную информацию, естественным образом развивая мой интеллект и всё больше отдаляя меня от моих сверстников.
  Как известно, дети любят давать прозвища. Из-за худобы, и бледного цвета кожи, они дали мне прозвище "маленькая смерть", оно так приклеилось ко мне, что по-другому меня уже никто и не звал. Я, демонстративно игнорировала всех, кто пробовал ко мне так обращаться, и старалась не реагировать, когда меня дразнили, поэтому, не общаясь ни с кем, я стала изгоем не только в своем классе, но и во всей школе. Я была очень одинока в этом мире, и хотя часто ловила на себе сочувствующие взгляды взрослых, работавших в нашем детском доме - это не могло уменьшить пустоту, которая образовалась вокруг меня. Я старалась скрывать свои эмоции в присутствии других людей, но, как известно, если не выплёскивать их хотя бы изредка, то можно просто сойти с ума. По вечерам, когда все засыпали, от обид и одиночества, мне часто хотелось плакать, уткнувшись носом в подушку, как это делали другие дети. Вместо этого я подходила к окну и, если видела на небосводе Луну, то у меня возникало непреодолимое желание, обращаясь к ней, шепотом рассказать обо всем, что меня тревожило. Словно что-то непонятное притягивало меня к ней, и только ей я могла излить свою душу, только она могла помочь мне не чувствовать себя одинокой, и не кому не нужной в этом мире. Но вот однажды случилось нечто непредвиденное. Когда я стояла у окна, и разговаривала с Луной, думая, что все спят, одна девочка проснулась, чтобы сходить в туалет, и случайно увидела меня. На следующее утро я заработала новое прозвище - "лунатик", тогда-то я впервые задумалась о том, что такое странное влечение, может быть предвестником серьезного психического заболевания, под названием "сомнамбулизм", о котором я когда-то случайно прочитала в одной из книг. Озабоченная предположением о своей возможной неадекватности, я пошла в библиотеку, решив найти прочитанную когда-то книгу, чтобы сопоставить свое необъяснимое влечение с симптомами заболевания. Выяснив все и придя к выводу, что я не капризна, не мнительна, не инфантильна, и не скандальна, я просто вздохнула с облегчением, осознав, что моя связь с Белой Луной что-то большее, но пока не объяснимое, а главное - никаким образом не связано с психическим отклонением от нормы.
  Моя жизнь в детском доме, не отличалась ничем примечательным. Следуя советам врача-терапевта нашего детдома, я старалась не волноваться, не напрягаться физически и вероятно, поэтому моё слабое сердечко не часто меня беспокоило. И, если не принимать во внимание слабость, а также неожиданные приступы усталости, то можно считать, что чувствовала я себя нормально. Но вот однажды, когда мне только исполнилось пятнадцать лет, случилось то, чего я меньше всего ожидала. День начался как обычно, но после обеда меня вызвала к себе в кабинет директор. Это было впервые за все мое пребывание в детском доме, поэтому не удивительно, что пока я шла к кабинету, то разволновалась так сильно, что мое сердце билось, и казалось, готово было выскочить наружу. Постучавшись, я вошла в кабинет директора, и она жестом предложила мне присесть, на стоявший около ее стола стул. Директор, без предисловий, сказала, что объявилась моя мать, о существовании которой я даже не подозревала, почему-то считая, как само собой разумеющееся, что раз ее нет рядом, значит, она умерла. Я и сама не знала, что именно заставляло меня так думать, скорее всего, это было моей подсознательной защитой. Поэтому в отличие от других детей, я, никогда не тешила себя надеждой, что мои родители одумаются и вспомнят обо мне, не интересовалась, и не расспрашивала о них персонал. Эта фраза о моей матери, была единственной, которую я слышала отчётливо, всё остальное, что потом говорила мне директор, я воспринимала, как отголосок эха. Последнее, что я помню, были только её слова о том, что моя мать во всем раскаялась, а также о том, что она очень одинока, ведь мой отец спился и умер, не дождавшись наследника. Я потеряла сознание, так и не успев дослушать до конца, историю жизни моих родителей.
  Очнулась я уже в больничной палате, под капельницей. За те две недели, которые я провела в больнице, моя мать ни разу не пришла навестить меня. Вероятно, она опять испугалась проблем, которые могут возникнуть у неё, если она заберёт меня из детского дома. Фактически она бросила меня во второй раз. Больше я о ней, никогда не слышала, и не вспоминала.
  Дальнейшая моя жизнь в детском доме, мало чем, отличаясь от жизни предыдущей, протекала без излишних эксцессов. Окончив школу с золотой медалью, я легко поступила в педагогический институт, так как всегда хотела стать учительницей, и посвятить себя детям-сиротам, таким же брошенным и одиноким как я.
  Из школы-интерната мне пришлось переселиться в небольшую комнату в коммунальной квартире, где помимо меня, жили еще три семьи. Вещей у меня, кроме стопки книг и сумки с одеждой, не было никаких. Комната, в которой мне предстояло жить, была маленькая, но чистая. Видимо в ней недавно сделали косметический ремонт, потому что пахло краской и обоями. Единственная проблема с мебелью, решилась сама собой, в тот же день. Не успела я войти в комнату, как ко мне заглянула соседка, чтобы познакомиться. Это была немолодая женщина с приятным добродушным лицом. Увидев, что мне не на чем даже сидеть, не говоря уже о том, на чем спать, она без лишних слов, принесла в мою комнату раскладушку и стул. Я не знала, какими словами ее благодарить, но она и не ждала их, а просто принесла мне еще, старенький, но чистый матрас, подушку и одеяло.
  Эту женщину звали Антонина Сергеевна, но она просила называть ее просто Тоня, что я и делала, при этом общаясь с ней уважительно, я обращалась к ней на Вы. Тоня жила со своим сыном, которого никогда не было дома, поэтому она часто приглашала меня к себе, выпить чашку чая или просто поговорить. Так у меня появился первый, и как потом выяснилось - единственный друг.
  Институт, в котором я училась, находился недалеко от моего дома, поэтому я всегда ходила до него пешком. Это заменяло мне прогулку, и было полезно для здоровья. Я целиком ушла в учебу, поэтому у меня не было времени на развлечения и как следствие этого, не было ни подруг, ни тем более, близкого друга. Думаю, что и внешний вид мой, не способствовал сближению. Кстати, в этой связи, хочу сделать небольшое отступление в своем повествовании, и описать свою внешность.
  Рост, у меня был ниже среднего, лицо нельзя было назвать красивым, но и страшным тоже. Обычное, простое, русское лицо. Единственное, что у меня было красивым - мои волосы, густые и пышные, слегка вьющиеся, золотисто-русого цвета, которые я не разрешала подстригать с тех самых пор, как только начала говорить. И хотя в детском доме было правило - стричь всех подряд, и мальчиков, и девочек, меня оставили в покое после одного случая, когда я упала в обморок при виде ножниц, которыми меня собирались подстричь. Больше никто и никогда, зная о моем слабом сердечке, даже не пытался укоротить мою косу. К тому времени, когда я стала учиться в институте, она уже выросла ниже талии, поэтому я закручивала её на голове в красивый пучок, чтобы казаться выше ростом. Вполне понятно, что тяжелый узел волос на затылке, оттягивая мою голову назад, заставлял высоко поднимать ее, и со стороны казалось, что я большого самомнения о своей особе. И если к этой гордой осанке прибавить мою замкнутость и нежелание сближаться с кем- либо, то из всего этого можно сделать вывод - я была одинока, но теперь это был мой выбор. И дело совсем не в том, что я не люблю людей или не хочу с ними общаться, просто я запомнила слова врача, который выписывая меня из больницы, сказал, что следующее обострение моей болезни - будет последним. Страх, с которым я сжилась, и который давно стал неотъемлемой частью меня, мешал мне сближаться с людьми. Один страх, порождает другой, поэтому страшась смерти, я боялась иметь близкого друга, чтобы не причинить ему боль. Заранее представляя себе, как сложатся наши отношения, если общаясь со мной, он будет испытывать постоянную тревогу, а может быть даже и страх потерять меня, я старалась избегать сближения с кем-либо.
  При всем моем старании и трудолюбии, совсем не удивительно, что я окончила институт с красным дипломом, естественно, мне предложили учиться дальше, но я сочла это нецелесообразным по той причине, что в связи с предположительно малым количеством оставшегося времени до моей смерти, это было бы просто бессмысленно. Пора было приступать к реализации тех знаний, которые у меня уже имелись. Считая, что, не принеся никакой пользы другим, моя жизнь будет напрасна, я не лукавила. Моя душа рвалась к работе, к детям, я чувствовала острую необходимость, как можно скорее начать общение с ними, заранее уверенная, что обязательно полюблю своих будущих подопечных.
  В тот день, когда я спешила в институт на распределение, случилось то, что можно назвать - "подсказкой Судьбы". Я всегда ходила по своему обычному маршруту, но на одной из улиц, по которой мне нужно было идти, начался плановый ремонт трубопровода, поэтому мне пришлось изменить маршрут. Идя впервые по улице, где находился магазин, торговавший электроникой, я обратила внимание на стеклянную витрину, через которую, были видны расставленные в ряд телевизоры различных марок. Видимо в рекламных целях, чтобы можно было судить о качестве изображения, некоторые из них, были включены. Не могу точно сказать, что именно меня заставило зайти в этот магазин, ведь я никогда не любила смотреть телевизор, хотя в детском доме, где я росла, многих детей было просто не оттащить от него, и часто, в воспитательных целях запрещали нарушителям смотреть его, что считалось самым жестким наказанием. Когда я подошла к одному из телевизоров, по нему показывали сюжет, который потряс меня до глубины души, и определил всю мою жизнь. В нем рассказывалось о бедственном положении одного детского дома. Конкретно речь шла о том, что бюджетных денег, которые выделяются на его содержание, не хватает, и дети, живущие в нем, не имеют порой даже самого необходимого. И самое главное, что ни один дипломированный педагог не хочет ехать в поселок, находящийся в глухом сибирском краю, чтобы заниматься с детьми, у которых были серьёзные нарушения зрения и слуха одновременно. Несравнимое ни с чем сострадание почувствовала я к этим несчастным детям, и ни минуты не сомневаясь, в том, что я поеду работать именно в этот детский дом, я поспешила в институт за направлением. Оформить моё назначение туда, не представляло никаких проблем, на эту вакансию, кроме меня претендентов не было. Не обращая внимания на удивленные взгляды преподавателей, которые прочили мне блестящую карьеру в области педагогики, я без раздумий и сомнений, взяла направление в детский дом Љ 77, на должность заместителя директора. После коротких сборов и улаживания юридических формальностей по поводу продажи моей комнаты, (ведь я не собиралась больше возвращаться в столицу, а деньги мне могли пригодиться на новом месте), я отправилась в путь.
  
   глава 2.
  "Или сбудутся наши мечты, или нет
  Вновь распустятся наши цветы - или нет,
  Нет нужды горевать, ничего мы не знаем:
  Вот вздохнул ты, а выдохнешь ты - или нет?"
   Омар Хайям.
  Это путешествие, было первым в моей жизни. Раньше я никогда не покидала даже своего района, не говоря уже о городе. Теперь мне предстояло проехать такое огромное расстояние, что даже дух захватывало при одной мысли о путешествии сначала на самолете, а потом еще на поезде. Пока я летела на самолете, у меня не было времени на размышления, и как не парадоксально это прозвучит, но я боялась, что самолет разобьется, и я погибну, так бесславно, не оставив своего следа в этом мире. Особенно было страшно, когда мы попадали в зону турбулентности, в эти моменты, я боялась, что мое сердце, не выдержит напряжения, и в самый неподходящий момент перестанет биться. Живя в постоянном страхе перед смертью, которая может произойти когда угодно, и где угодно, начинаешь поневоле представлять этот момент, в разных местах, и ситуациях. И точно могу сказать, что смерть в самолете была бы наихудшим вариантом моего сценария.
  Пересев на поезд, и уютно устроившись на верхней полке купе, я наконец-то смогла расслабиться, тогда и наступил подходящий момент, чтобы под монотонный стук колес, подумать. Меня тревожил только один вопрос, - каким образом будет происходить общение с детьми? Но даже самые смелые предположения, так и оставались, только лишь предположениями, ведь я понятия не имела, как чувствует себя человек, совершенно отрезанный от мира света и звука. При мысли об этом, мое сердце снова сжалось от жалости и сострадания к этим обделенным жизнью, и матерью Природой, детям. Укрепившись в своем мнении, что мое место рядом с этими обездоленными, зная, что смогу быть полезной им, я перестала травить свою душу, и заранее думать о том - "что?" и "как?" Я, закрыла глаза, и попыталась заснуть, но из моего подсознания выплыли две семерки - номер детского дома. Эти цифры с самого дня рождения, так, или иначе, проявлялись в моей жизни, и сама не заметив, каким образом, я стала связывать их с семеричными лунными циклами (7 дней, 7 месяцев, 7 лет), ведь я считала Белую Луну, своей покровительницей. Мне, маленькой, одинокой и беззащитной, нужна была поддержка, и, чувствуя свою духовную связь с ней, я в ней видела друга, а все в чем находила даже маленькую связь с ней - благословением моих поступков свыше. Есть вопросы, к ответам на которые, можно прийти путем умозаключений. Если правда что, ни один листок не шелохнется без воли Божьей, значит, можно путем наблюдения за движениями этих, образно выражаясь - листиков, приблизиться к пониманию Божьей воли. Я, еще раз подумала о том, что, и маршрут мой к институту, именно в тот день, и час, когда меня казалось, кто-то подтолкнул в магазин, изменился не случайно, по всей вероятности, это тоже проявление воли Божьей. С такими мыслями, под стук колес, я и заснула.
  Разбудила меня проводница, когда мы подъехали к моей станции. Естественно, меня никто не встречал, и я, в растерянности стояла на перроне, размышляя о том, что же мне делать дальше? Спросить, как мне доехать до нужного мне поселка, было не у кого, если не считать еще одной молодой женщины, которая сошла с того поезда, что и я. Ее встречал мужчина, который, как выясниться впоследствии - был ее братом. Когда они, весело смеясь и разговаривая, проходили мимо меня, я набралась смелости, и обратилась к ним. На мое счастье они жили недалеко от того места, куда я направлялась. Это действительно было удачным совпадением, или, лучше сказать - чудом, потому что автобуса, который ездил по маршруту, проходившему мимо той деревни, куда я ехала, в ближайшем времени дождаться было просто нереально. Он сломался, и стоял в ожидании помощи, где-то на своем маршруте, об этом рассказал брат моей попутчицы. Вообще, мне пока везло во всем, потому, что пока мы ехали, я от своей попутчицы узнала очень многое о том месте, где мне предстояло жить и работать. Об одном только она не хотела говорить - о том детском доме, куда я ехала. Она постоянно меняла тему разговора, как только я о нем спрашивала. О природе, о погоде, о грибах и ягодах, которые росли в этих местах в большом количестве, она рассказывала с удовольствием. Наконец-то, вытряхнувший из меня все мои последние силы, старенький "УаЗик" остановился у ворот дома, где я должна была провести, как я в тот момент думала, остаток своих дней. Когда я вылезла из машины, то сразу почувствовала, чего мне стоил этот переезд, и как сильно я устала. Перед глазами все плыло, и я чуть было не потеряла сознание, поэтому мне пришлось присесть на свой чемодан, чтобы хоть немного придти в себя, и выпить лекарство. Отдыхая, пытаясь собрать последние свои силы, перед тем, как пройти последний отрезок пути, отделявший меня от дома, я осматривалась.
  Первое впечатление, какое произвел на меня дом, напротив которого я сидела, было малоприятным, и это еще мягко сказано, потому что, наложившись на мою безумную усталость, оно было просто угнетающим. Это здание было построено, приблизительно в начале двадцатого века, и принадлежало помещику Лосеву Петру Алексеевичу, об этом мне рассказала моя попутчица, и это была единственная информация, которую она сообщила конкретно. Завуалированными были еще сведения о том, что после революции в нем, какое-то время жили красноармейцы, на смену им пришли атаманы со своими бандами, которые устраивали показательные расстрелы коммунистов. Призраки замученных людей, по мнению местных жителей, до сих пор, обитают в этом месте, и, не отпетые, а потому застрявшие между миров души, взывают к живым. Для себя, я решила, не придавать особого значениям этим сказкам, и, сделала только один вывод из того, что узнала, - эта усадьба сменила множество хозяев, пока не стала приютом для сирот.
  Наверное, когда-то, этот дом, был даже красивым, и конечно самым большим строением во всей округе, но время изжевало его настолько, что теперь на него было просто жалко смотреть. Первоначально он состоял из трех строений - центрального двухэтажного здания, фасад которого был украшен колоннами, и широкой мраморной лестницей, и ведущей к парадной двери. Колонны и мраморная лестница, давно уже потеряли свою первоначальную функцию - украшать здание. Лестничные ступени настолько растрескались, что через трещины проросла трава и даже маленькие кустики. Центральным входом, видимо давно уже никто не пользовался, да и вторым этажом этого дома, тоже. От крыла с правой стороны дома, остались одни воспоминания, и, только фундамент, с выступающей кое-где кладкой из отбитого кирпича, указывал на то, что эта часть здания, когда-то существовала. В левом крыле, на окнах висели ситцевые занавески, и, судя по этому признаку, мне нужна дверь, которая была в этой части дома. Особенное внимание, привлекала железная крыша этого строения, покрашенная, по всей вероятности совсем недавно краской, ядовито-зеленого цвета. Ужасный запах, этой краски, который был под стать ее цвету, еще стоял в воздухе.
  Немного передохнув, я прошла по дорожке к дому, в котором, по моему определению жили обитатели, и уже собиралась постучать, как дверь, перед которой я стояла, открылась. На пороге, из темного проема, появилась пожилая женщина, выше среднего роста, с совершенно седыми волосами, собранными в небольшой пучок на затылке. Увидев меня, в сгущавшихся сумерках, она даже вскрикнула от испуга и от удивления, потому что мое появление было для нее полной неожиданностью. Как потом выяснилось, никто не удосужился сообщить директору о моем назначении, и поэтому никто не знал о моем приезде. Марфа Игнатьевна, так звали эту женщину, помогла устроиться в комнате, в которой мне предстояло жить. Отказавшись от предложенного ею холодного ужина, и только выпив стакан молока, я без сил упала на кровать, успев, подумать о том, как хорошо, что приехав вовремя, я застала Марфу Игнатьевну, потому что в противном случае, возникли бы сложности с моим размещением, - тут же заснула.
  Утром меня никто не разбудил, и я проспала до самого обеда, зато проснулась я, хорошо отдохнувшая и полная сил. Чувство голода, которое я чувствовала, говорило о том, что мой организм адаптировался, и требует энергетической поддержки калориями. Одевшись и причесавшись, я была готова к тому, чтобы познакомиться с обитателями дома. Особенно велико было нетерпение, скорее увидеть своих подопечных, ради которых я приехала. Когда я вышла из своей комнаты, то сначала растерялась, не зная в какую сторону мне пойти, ведь я стояла посредине коридора, в котором с одной стороны располагались комнаты, а другая была почти сплошная, если не считать пары окон, выходящих во двор. Я решила идти на голоса, которые раздавались с правой стороны коридора, кстати, оттуда, шел запах ароматного борща. И действительно, в конце коридора находилась большая кухня, в которой я нашла весь персонал этого детского дома, за исключением Марфы Игнатьевны, потому что в это время она находилась с детьми, которых не оставляли без присмотра ни на минуту.
  Весь персонал детского дома, состоял, всего из пяти человек, включая и меня. Директор, Семен Ильич, был бородатым и совершенно лысым старичком пенсионного возраста, с больными ногами, поэтому он передвигался в основном в кресле-каталке. Но при знакомстве со мной, он встал, представился и галантно поцеловал руку. Позже я узнаю, что этот образованный человек, оказался в этой глуши не по своей воле. Родом он был из Ленинграда, окончил там высшее учебное заведение, женился, у него родился сын. Но потом политические взгляды Семена Ильича, стали достоянием органов безопасности, и подведя его под статью. По приговору, он после отбытия срока наказания в колонии, должен был еще долгое время проживать на поселении в этом сибирском, всеми забытом краю, где он остался навсегда, потому что с прошлой жизнью его ничего не связывало. С женой он развелся, руководствуясь чувством порядочности, после того, как понял, что состоя с ним в браке, она может также подвергнуться репрессии. Однажды, прочитав, случайно попавшую ему в руки книгу Александра Мещерякова "Слепоглухонемые дети", он проникся глубочайшим сочувствием к детям, обреченным жить в темноте, и, не слыша никаких звуков. Он даже выработал свою систему общения с такими детьми, применив метод тактильности, то есть ощущения прикосновений, и каким-то образом, после своей реабилитации, добился открытия этого детского дома, при котором и проживал.
  Особенного внимания заслуживает повариха - тетя Клава. Это была угрюмая, неприветливая старая дева, которой осталась после гибели своего жениха. Верность ему она хранила всю жизнь, так и не сняв траур по нему, хотя после его гибели прошло более двадцати лет. Главным достоинством тети Клавы был ее талант в приготовлении пищи. Особенно хорошо у нее получались запеканки и каши. В ее обязанности, также входило обеспечение детского дома, продуктами питания, и могу сказать точно, что лучше нее никто не справился бы с этой задачей. Денежные средства, выделяемые детскому дому, были слишком малы, чтобы у детей на столе всегда были свежие продукты и витамины. У тети Клавы были свои способы покупки нужных продуктов. Она договорилась с местными жителями, чтобы те приносили все, что ей было нужно, прямо на кухню. О цене, естественно, они договаривались заранее.
  Няней, в этом доме работала, девушка, примерно моего возраста. Настоящее имя ее было Светлана, но все ее звали просто - Светик. Она была веселая, немного шумная, но очень обаятельная и главное доброжелательная, готовая придти на помощь всем и каждому, даже если в ее помощи не было особенной нужды. Жила она в деревне Лосенке, вместе со своей семьей, но каждое утро приходила на работу, и домой фактически, ходила только ночевать.
  Игнатьевна, так обычно все звали Марфу Игнатьевну, жила с семьей в селе Скородное, которое находилось территориально дальше деревни Лосево. По образованию она была фельдшером, поэтому работала на должности медицинского работника, а заодно подрабатывала воспитателем. Кстати будет сказать, что она была единственным квалифицированным медицинским специалистом на всю округу.
  Решив пожертвовать своим обедом, чтобы быстрее познакомиться с детьми, я, наскоро съела вкусный пирожок с капустой, испеченный т. Клавой, запила его молоком, и, в сопровождении Семена Ильича, отправилась на свою первую встречу с детьми. Проследовав за Семеном Ильичом до конца коридора, в который выходили двери наших комнат, мы подошли к двери, служившей входом в центральное здание. Войдя в нее, мы сразу оказались в большом зале, и можно предположить, что когда-то здесь, проводились балы или что-нибудь в этом роде. В этой огромной комнате, дети проводили все время, только спать они переходили в другое помещение, находящееся в том же крыле, где была кухня, и жилые комнаты. Большая часть пола этого зала, была покрыта синтетическим ковром. Время не пощадило его, и теперь с большим трудом, на нем можно было угадать рисунок больших букетов из красных роз, и еще каких-то непонятных цветов. Слева, в углу, пол был застелен спортивными матами, тоже изрядно потёртыми, но еще пригодными для той цели, для которой были предназначены изначально, то есть смягчать удары при падении с гимнастических снарядов, которые находились рядом. То есть, на стене была оборудована "шведская стенка", сделанная по всей вероятности местным умельцем, а с потолка свисали гимнастические кольца и канат, но самой интересной вещью в этом импровизированном спортзале - была маленькая горка.
  Этот спортзал, наверное, очень нравился детям, потому что когда мы вошли, почти все играли, кроме четверых, которые сидели на стульях лицом к двери, и казалось, кого-то ждали. Я продолжала осматриваться. На противоположной стене находилось три окна, очень больших и необычных по своей форме, но главное они были так хорошо вымыты, что создавалось впечатление, что стекла в них отсутствовали, по-видимому, такими чистыми они стали стараниями Светика. Расположившиеся под ними полки, предназначались, наверное, для игрушек, которых на них не было, если не считать шести лохматых разномастных синтетических зайчиков, медведя и еще неизвестной породы зверька. Вдоль правой стены стояла детская мебель, состоящая из поставленных в ряд, двенадцать детских стульев, и сдвинутых вместе трех столиков. Я подумала, что вероятно, вся эта мебель расставлялась перед едой, а потом опять убиралась на то же место, чтобы не мешалась.
  Но особенного внимания, заслуживает описание письменного стола, который стоял в левом углу, и был самым крупным и массивным предметом меблировки этого зала. Он был очень старый, теперь такой мебели давно уже не делают, и, казалось, что только он один, стоит на своем месте, потому что все остальные вещи были слишком мелкими для этого помещения. Судя по цвету дерева, он был сделан из массива дуба, и весь украшен красивой резьбой, только углы этого стола были спиленными и закругленными, как я позже узнаю, уже после того, как здесь поселились дети, которые случайно могли наткнуться и пораниться.
  Я, наверное, впервые в жизни так сильно волновалась, и, не могла ни о чем думать, как только о том, как именно мы будем с ними общаться? От неизвестности и подсознательных переживаний по этому вопросу, мое сердце билось так сильно, что я чувствовала, как его удары отдаются у меня в голове. До меня никто даже не пытался наладить с ними эмоциональную связь, все общение ограничивалось привычными прикосновениями. По предмету "детская психология" у меня в институте были всегда только отличные оценки, но сейчас я чувствовала себя первоклассницей впервые переступившей порог школы. Я не могла избавиться от чувства нестерпимой жалости к этим несчастным детям, и это, мешало мне даже говорить, потому что в горле стоял комок слез, готовый вырваться наружу. Сказав себе: - Мне нужно было собраться с силами, чтобы дети, не дай Бог, не увидели мои слезы.
  И, в ту же секунду, поняв, что эти дети, не могут ни увидеть моих слез, ни даже услышать рыданий - расплакалась. Увидев, что я плачу, Семен Ильич тактично покинул комнату, не произнеся ни звука, потому что, когда я оглянулась, вспомнив о нем, его уже не было в комнате. Когда растерянная, вся в слезах, я осталась наедине с детьми, мне стало стыдно, что я, поддавшись минутной слабости, стою и реву как девчонка, поэтому я тут же взяла себя в руки и вытерла слезы.
  Четверо детей, которые до этого сидели на стульчиках, одновременно встали, как по команде, и подошли ко мне, а затем, окружив меня, они прижались к моим ногам, словно давно меня знали и ждали. Я впервые испытала чувство родственной связи, которое у меня никогда до этого момента не возникало, почувствовав, что я не только нужна этим детям, но и каким-то чудесным образом связана с ними. Пока они стояли около меня, а я гладила руками по их мягким волосам, в мое сознание пришло понимание истинной сути вещей. Я вдруг с полной ясностью поняла, что этим детям не нужна моя жалость, ведь они с самого рождения ощущали мир по-своему, о другом мироощущении они просто не имели никакого представления. У них были развиты чувства: прикосновения, и понятие о свойстве поверхности, ощупываемого предмета; а также чувства - давления, тепла, холода, жара, боли, вкуса, и обоняния. О том, что существуют еще такие органы чувств, как слух и зрение, они даже не догадывались, поэтому разве можно считать их обделенными и несчастными, скорее даже наоборот, это мы несчастны, потому что, видим то, чего не хотим. Слышим то, от чего, порой хочется оглохнуть. Все в этом мире относительно. После этих мыслей я, наконец, обрела душевный покой и умиротворение, и главное, я почувствовала такое желание - жить, которого у меня, никогда, до этого момента не возникало, потому что тогда отсутствовал сам смысл жизни, а теперь он был передо мной.
  Решив познакомиться с детьми, одним возможным способом - прикосновением, я рассадила их всех на стулья, потом по очереди подходила к каждому, чтобы познакомиться. Сначала я присела на корточки напротив первого, сидящего в ряду мальчика, и провела рукой по его лицу, погладила волосы. Он понял меня, потому что сделал то же самое. Было немного щекотно, когда нежные детские ручки "знакомились" со мной. Одна девочка, сидевшая на третьем стуле, даже подергала меня слегка за нос, и этот шутливый жест вызвал улыбку на моем лице, которая вернулась ко мне с улыбкой этой милой девочки.
  Этот непосредственный обмен улыбками, заставил меня утвердиться во мнении, что отсутствие слуха и зрения, не влияет на умственные способности. Конечно, развитие этих детей значительно отличается от людей, обладающих всеми пятью органами чувств, но психическое состояние этих детей, было более уравновешенное, и адекватное. Мимика, движение глаз, рта, а также способность воспринимать и сохранять впечатления от внешнего мира - все, что присуще любому из нас, в их восприятии имело большую значимость. Я про себя подумала, что со временем, узнаю наклонности, чувства, инстинкты и характер каждого ребенка в отдельности, благо, что времени у меня для этого было достаточно, совершенно забыв о своей болезни, позволив ей отойти на задний план моей жизни.
  глава 3
  "Это так приятно - проникать в тайны природы, и одновременно изучать себя, не учиняя насилия ни над ней, ни над собственной душой, но приводя их, в мягкое взаимодействие друг с другом и равновесие".
   Гете.
  В этом детском доме было десять воспитанников, поэтому основываясь на собственном опыте ребенка-сироты, я знала одно, что мое отношение ко всем детям, должно быть одинаковым. Нельзя выделять никого из них, нельзя делать различия между ними, не зависимо от моих симпатий или антипатий. Наверное, когда я почувствовала усталость, мне стоило передохнуть, перед тем, как продолжать знакомиться с оставшимися четырьмя детьми. Но, так как приближавшееся время обеда, и последующего дневного отдыха, могли отсрочить это знакомство, мое желание познакомиться именно с этими близнецами-двойняшками, которые выделялись на фоне остальных детей, оказалось сильнее здравого смысла, и я решила продолжить. Присев на корточки, напротив седьмой девочки, я вдруг почувствовала головокружение, и опустилась на ковер. Я даже не могу подыскать слова, которые могли бы в полной мере описать то, что происходило в следующую минуту - настолько все было странным и непонятным, не похожее ни на что, с чем мне приходилось раньше встречаться или читать. Вследствие моего недомогания, я, по-видимому, пропустила тот момент, когда дети, привлекшие мое внимание, встали, и вновь окружили меня, почти так же, как это уже было недавно. Но, только с той разницей, что теперь я сидела, а они стояли. Слегка касаясь руками, они проводили ими по моему лицу, волосам, спине, и я почувствовала необъяснимое желание закрыть глаза, и как только я это сделала, то сразу перестала чувствовать свое тело. Самым необычным было осознавать, что я не потеряла сознание, потому что сохранила ясность ума, понимая все происходящее. Мое сознание ощущало двойственность миров, в котором я теперь находилась, потому что хотя мои глаза были закрыты - я видела ясный круг Белой Луны на звёздном небе, но также, я вполне осознавала, где я нахожусь, и какое сейчас время суток. Затем я стала ясно слышать детский голос, который говорил, и я, не слыша звука, все-таки слышала слова, которые словно шли из моего подсознания: - То, что мы делаем для себя, умирает вместе с нами. То, что мы делаем для других, остается навеки. Ты и мы - дети Белой Луны. Ты обладаешь большой внутренней силой. Слушай себя, свой внутренний голос. Храни ясность чувств и мысли. Ты избранная!
  Первая услышанная фраза, была мне хорошо знакома, по-видимому, запомнилась во время прочтения одной из книг, но то, что имело отношение к Белой Луне, было определено, не из моей головы, и что могли означать последняя фраза...
  Наверное, я все-таки потеряла сознание, поґтому что, когда я пришла в себя, то увидела, что лежу на кровати в своей комнате. В моем сознании все еще звучали те слова, и мне уже казалось, что я знала их раньше. Произошедшее, которое, было таким реальным, теперь представлялось не больше, чем игрой больного воображения. То, что я упала в обморок, меня не удивило, я привыкла к таким симптомам своей болезни, но удивительно было то, что никто из персонала, даже не заикнулся о том, что я потеряла сознание, и каким образом я затем, попала в свою комнату. Сделав вид, что ничего не произошло, я решила, что нужно срочно ознакомиться с личными делами детей, особенно меня интересовали дети, которых, я видела и слышала, как мне тогда казалось, в своем видении.
  На следующий день, когда Светик укладывала детей на послеобеденный отдых, я открыла один из ящиков письменного стола, в котором хранились личные дела детей. Все они были сложены по мере поступления детей в детский дом, и, увидев сверху личные дела обоих пар близнецов, я немного удивилась. Оказалось, что их привезли в детский дом, незадолго до моего приезда. Совпадение? С недавнего времени я перестала верить в совпадения, и поэтому без раздумий открыла папку, лежавшую сверху. Перечитав все личные дела, и получив информацию обо всех детях, я убрала все документы на прежнее место, в каждом из них была своя жизненная трагедия, отражающая жестокость и несправедливость доставшейся им судьбы. Но, вот в документах близнецов-двойняшек, прослеживалась определенная закономерность. Во-первых, родились они в одном году, только с разницей в шесть месяцев, то есть, одни - 21 июня, в день летнего солнцестояния, а вторые - 21 декабря, в день зимнего солнцестояния. Я также не могла не заметить еще одной странности - Белая Луна находилась в созвездии Близнецов, когда родилась первая пара, ( как и в то время, когда родилась я). Во-вторых, в графе, где обычно записывают данные о родителях, стоял прочерк, значит все четверо, были подкидышами. Вероятно, так было предначертано, чтобы я и эти дети, встретились, именно в это время и в этом месте. Нас всех связывала Белая Луна, но для чего и зачем, думаю, об этом я узнаю, когда придет время, а пока нужно жить сегодняшним днем, и, решая проблемы, по мере их поступления, ни на секунду не забывать и, о других детях, которым я была нужна.
  Шестеро детей были разного возраста, самым старшим был мальчик десяти лет, и так как, он дольше других, жил в этом детском доме, поэтому лучше других ориентировался в жилом пространстве детского дома. Как правило, предметы мебели в комнатах никогда не переставлялись по вполне понятным причинам. Конечно, этот детдом очень сильно отличался от тех других, в одном из которых, росла и я. Небольшое число детей и персонала, а также то, что мы жили под одной крышей, послужило тому, что вскоре все мы ощущали себя одной большой семьей. Во всяком случае, так я себя ощущала. Мое общение с детьми в первое время, заключалось исключительно в том, чтобы научить их элементарным навыкам самообслуживания: умению одеваться без посторонней помощи, умываться, чистить зубы, ходить в туалет, и так далее. Клавишные приборы, которые изобретут намного позже и назовут "телетактор", помогут понимать и общаться со слепоглухонемыми людьми, а пока мне приходилось надеяться только на свою наблюдательность и интуицию. И, кажется, это у меня неплохо получалось, потому что вскоре мы со Светиком стали выводить детей на прогулку во двор. Хочется отметить одну положительную черту характера всех, без исключения детей - послушание. До моего приезда, дети были лишены возможности гулять, из-за того, что не было человека, который мог взять на себя ответственность. Нужно было внимательно следить за всеми детьми одновременно, ни на минуту не выпускать их вида, хотя бы первое время, пока они не освоятся.
  Хочу сделать небольшое отступление в моем повествовании, чтобы стало понятно, почему четверо малышей выделялись из общей группы. В моей жизни я несколько раз видела слепых людей, глаза, которых не были спрятаны под темными стеклами очков. Чувство такта, не позволяло мне разглядывать их лица, но фотографическая память отметила одну присущую всем закономерность. У незрячих людей, глаза почти всегда полузакрыты веками, или наоборот открыты, но взгляд устремлен или вверх, или в сторону, впрочем, неважно куда, но только не на ваши глаза, то есть встретиться взглядом со слепым человеком - невозможно, если только это не произойдет случайно.
  Глаза, у детей, с которыми я познакомилась первыми, были примерно такими, как и у всех, кого, я раньше встречала. Но, глаза близняшек, были широко открыты, и уже от этого создавалось впечатление какой-то искусственности, а выражению лица они придавали элемент наивности. Мне иногда, глядя на них, казалось, что их глаза, просто взяли у фарфоровых кукол, и поставили на лица этих детей, забыв при этом переставить механизм, который при наклоне на спину, закрывал их веками, потому, что они даже во сне не закрывались. Необычным, было и то, что глаза этих четырех детей, будучи неподвижными, и незрячими, всегда "смотрели" мне в глаза, даже если дети оставались неподвижными, а я меняла свое местоположение, то все равно встречалась с ними взглядом.
  Хочу сначала описать их внешность, потому что она у каждого из них, была далеко не ординарной. Двойняшки, родившиеся летом - девочка и мальчик, были похожи друг на друга - "как две капли воды", только девочка была немного выше ростом. Светлый цвет волос, был контрастен с темными ресницами и бровями, это было необычно, и сразу бросалось в глаза. О цвете глаз, нужно сказать отдельно, потому что совсем не просто определить конкретно цвет радужной оболочки, так как, оставаясь неподвижными, они меняли свой цвет, в зависимости от освещения. Иногда, когда я смотрела в них вечером - они были карими, а днем, при попадании на них солнечного света, они могли вдруг стать рыжими с золотыми крапинками, а потом снова коричневыми, или черными, одного цвета со зрачком, совершенно сливаясь с ним, затемняя все глазное яблоко. Однажды, я случайно наткнулась взглядом на эти совершено черные, лишенные зрачков глаза, и почувствовала, как по моей спине пробежал неприятный холодок. Со временем я перестану обращать внимание на цветовые нюансы глаз этих необычных детей, но до конца жизни не смогу забыть свое чувство безнадежной печали, которое я испытала в тот момент.
  Зимние двойняшки - девочка и мальчик, тоже, как говориться - "были на одно лицо", только выше ростом был мальчик. Внешне они были полной противоположностью первой паре. Во-первых, кожа у них была такого цвета, что ее нельзя охарактеризовать ни по какому расовому признаку, потому как ее цвет был похож на легкий, персикового цвета, загар. Волосы были прямыми, очень густые, цвета бронзы, но, какими красивыми были глаза этих малышей! Они имели то же свойство менять радужную оболочку глаз в зависимости от освещения, как и у первых, но она никогда не была одного какого-то конкретного цвета. Например, цвет их глаза нельзя было назвать просто серым или голубым, потому, что иногда были серо-голубыми, иногда зелёными, синими. Я не смогу дать описание всему цветовому спектру глаз этих необыкновенных детей, потому что это не в моих силах, скажу одно: - они были очень, очень красивыми! Но через много-много лет я увижу, что глаза одного из них могут быть похожи на цвет холодной стали. На этом можно было бы закончить описание этой симпатичной, необычной, если не сказать - странной четверке, если бы, не последовавшие в скором времени, необъяснимые феномены, связанные с ними.
  Я прекрасно помнила, что было написано в медицинских картах всех детей (еще в школе я могла запомнить дословно любой текст, после одноразового прочтения), а поэтому поставленный врачами диагноз - амавроз, был равносилен приговору к жизни в темноте, отменить, который не смог бы никто. Возникал этот недуг, так же как и глухота, вследствие нарушения внутриутробного развития органа слуха и зрения. Еще я заметила, что диагнозы всех четверых детей были идентичны друг с другом, то есть, написаны, как под копирку, хотя, судя по документам, они родились даже не в одном городе, или районе, а в разных концах страны. Как такое может быть? Короче говоря, моя жизнь стала наполняться вопросами, на которые я не знала ответов, но какое-то шестое чувство мне подсказывало, что скоро, очень скоро, я узнаю все ответы.
  Жизнь в нашей большой семье, шла своим чередом, я быстро сроднилась с этими простыми, бесхитростными людьми, из которых, состоял наш небольшой, но дружный коллектив. Каждый из нас всегда был готов подменить друг друга, не было - ни сплетен, ни зависти, ни лести. Я очень привязалась к детям, и они тоже, кажется, привыкли ко мне. Единственное, что мне не нравилось, но и постоянно резало слух, было то, что по имени не звали, ни одного ребенка, хотя в каждом из личных дел, оно было. Вместо имени у каждого был номер. Пусть он состоял только из одной цифры, но все-таки в моем сознании это ассоциировалось с тем, как в концлагерях обезличивали людей, присваивая им номера. Когда я впервые услышала, как Игнатьевна, сказала Свете: - У "троечки" опять насморк, напомни мне, чтобы я закапала ей перед сном капли в нос", то меня просто покоробило от этих слов, поэтому, не сказав ни слова, я отправилась к Семену Ильичу, за объяснением.
  Он рассказал, что никто специально не заменял детям имена на цифры, просто их переводили в этот дом по одному, причем с большой разницей во времени. И когда привезли первого мальчика - Алексея, то все стали называть его "наш первенец", так и пошло дальше, а раз детям было все равно, как их называют, по причине их глухоты, то решили, что нет смысла заучивать их имена, чтобы не было путаницы. Но главной причиной стало то, что имена повторялись, например, мальчиков, с именем Саша, было трое, а девочек по имени Катя - две. Такое объяснение, меня удовлетворило не полностью, потому что, в том детском доме, где росла я, чтобы не было путаницы, детей звали, по фамилиям, о чем я тут же сказала Семену Ильичу, на что он мне ответил, что двое детей тезки не только по имени, но еще и по фамилии. Теперь моя душа успокоилась, и мне, стало понятно, что их пронумеровали не по причине того, что не видели в них людей, а просто потому, что так сложились обстоятельства.
  Я старалась не обращать внимания на цифровые имена детей, внушая себе изо дня в день, что со временем смогу к этому привыкнуть. Двойняшкам тоже дали номера - семь, восемь, девять и десять, но честно сказать, я не могла называть их такими "именами", просто язык не поворачивался. Но выход из этого положения мне опять подсказала сама Судьба. Я, как обычно, сидела за письменным столом, и наблюдала, как играют дети, когда услышала шум, смех, топот. Я, успела только подумать, что такие звуки могла производить только Светик, как в комнату влетела она сама, со словами: - Только ты мне можешь помочь, ведь ты хорошо знаешь английский язык!
  Да, английский я знала достаточно хорошо, чтобы помочь ей прочитать инструкцию к многофункциональному фену для волос, хотя и без прочтения инструкции было понятно, как им пользоваться. Скорее всего, Светик просто хотела похвалиться новым приобретением, и сама того не зная, подсказала мне, каким образом можно решить проблему. Еще не успела за ней закрыться дверь, а я уже знала имена, которыми буду называть моих двойняшек, и которые возможно запомнят и другие, во всяком случае, пусть хотя бы попробуют. Мне пришла в голову идея называть детей так, как по-английски звучат название цифр, и, произнеся несколько раз на английском языке - семь, восемь, девять и десять, я сказала себе: - Звучит неплохо, а смысл остался тот же.
  Нельзя сказать, что Семену Ильичу понравилось мое предложение, поэтому он попросил, чтобы не создавать сложностей и путаницы, оставить так, как есть, именные цифры у первых шести детей. Я была вынуждена согласиться с ним, потому что трудно ломать привычки. К моим двойняшкам это не относилось, поэтому белокурую девочку стали называть - Севен (Seven), ее брата -Эйт (Eight), а следующую по счету, девочку - Найн (Nine), а мальчика - Тен (Ten).
  глава 4
  "Ни в кислом, ни в соленом, ни в горьком, ни в сладком - нет настоящего вкуса. Настоящий же вкус неощутим".
   Хун Цзычен.
  
  Я все чаще ловила себя на мысли, что думая о близнецах, обязательно добавляю местоимение "мои", и хотя изначально я предполагала, что буду любить всех детей одинаково, к двойняшкам в моей душе появилось чувство, необъяснимой родственной связи, и я, ничего с этим не могла поделать. Не сообщу ничего нового, если скажу, что мы не можем заглушить чувства, возникающие в нас, но можем их контролировать, и не обязательно выставлять на обозрение все то, что твориться в нашей душе. Успокоив свою совесть, таким образом, и подумав, что сегодня - это завтра, о котором я думала вчера, или другими словами - "утро вечера мудренее", я легла спать.
  Сидя за своим дубовым столом, и наблюдая за детьми, я думала о том - за какие грехи своих предков расплачиваются эти невинные души? Почему Мать Природа, лишив их двух самых главных органов чувств, ничего не дала взамен? А может быть дала, просто об этом никто не задумывался серьезно. Ведь ни для кого не секрет, что если человек теряет зрение - у него обостряется слух. А если ты глух и слеп, то, что остается? Обоняние, осязание и вкус, и это тоже не так мало, и стоит подумать серьезно, как извлечь из этого пользу детям. Для начала, я решила провести свои тесты. К счастью, наш дом находился в "глубинке", как сейчас принято говорить, и поэтому, природа была почти девственна. В лесу, на полях росло много цветов и трав, многие из которых были целебными. Чудесными ароматами, принесенными потоком воздуха, мои подопечные, могли наслаждаться только издалека, и, решив исправить эту несправедливость, я на следующее утро пошла, собирать букет из полевых цветов и трав.
  Трудно даже описать реакцию детей, когда они почувствовали, что комната наполнилась запахами, ароматами, которые соприкасаясь со слизистой их носиков, вызывали в них подсознательные рефлексы, воздействовали на органы, чувства, эмоции. Когда-то я читала о том, что мы чувствуем аромат, когда летучие частицы вступают в контакт с органами нашего обоняния, а ароматические вещества эфирных масел, представляют собой чрезвычайно тонкие структуры, способные оказывать заметное энергетическое воздействие на человека. Но, я, принесла все эти растения, не только для того, чтобы мы могли насладиться их ароматами. Я хотела проверить правильность своей гипотезы относительно того, насколько сильно обоняние слепоглухонемых людей, отличается от всех остальных. Поэтому я убрала со своего стола все предметы, которые могли помешать нам, удобно расположиться вокруг него. На середину стола я положила, принесенный букет и наша "игра-тест", началась.
  Я выбирала из общего букета цветок, (предположим ромашку), затем давала каждому понюхать ее запах. В дальнейшем, я предполагала, что мне придется каждого брать за руку, и, манипулируя ею, выбирать из букета именно тот цветок, запах которого он перед этим понюхал. Но все получилось совсем не так, как я себе все это представляла, когда обдумывала этот тест. Не успевая подумать о том, что буду делать в следующий момент, как дети сами стали выбирать из общего букета именно тот цветок, который я перед этим дала им понюхать. Ну вот, опять вопрос, на который нет ответа. Как они могли узнать, что именно я хочу, чтобы они сделали? Этот тест дал настолько блестящие результаты, что я похвалила каждого, погладив по голове, а для себя решила, что нужно подумать, как усложнить задание. Детям очень нравились эти занятия, они с удовольствием раскладывали цветы и травы по признакам, чтобы потом связать их в пучки и повесить сушиться на кухне. Тетя Клава многие травы добавляла в еду, и она от этого становилась еще вкуснее, а главное полезней. Целебные, травы - это электростанция в миниатюре, ведь подчас в одном единственном растении содержится множество биологически активных веществ. Едва ли найдется какой-нибудь физический недуг, какая-нибудь болезнь, которые не могли бы быть смягчены или вылечены при помощи листьев, цветов, плодов или корней какой-нибудь растущей в природе травы. Проводя различные тесты, я пыталась научить детей, находить и запоминать отличительные особенности каждого нового запаха, тем самым развивая их от природы, повышенное обоняние. В глубине души я таила надежду, что эти навыки когда-нибудь смогут им пригодиться, например, найдя применение этим способностям в дегустации продуктов парфюмерной продукции, они могли найти свое место в жизни.
  Лето было в самом разгаре, и в соседней деревне Лосево, в палисадниках расцвело множество декоративных цветов, поэтому я, решив сделать детям сюрприз, с самого раннего утра отправилась за этими цветами. Обойдя несколько дворов, я довольно быстро собрала большой букет, и успела вернуться домой к завтраку, потому что сразу после него я, собиралась порадовать детей новыми запахами. Позавтракав, мы все расположились вокруг дубового стола, на котором уже лежал собранный мною букет, и я уже собиралась сесть на мое обычное место за столом, когда почувствовав боль в сердце. Я вдруг вспомнила, что забыла лекарство в своей комнате. Мое отсутствие заняло считанные секунды, но когда я вернулась то, не поверила своим глазам. Поразительно, но напротив каждого ребенка лежало по небольшому букетику. Я стояла, и смотрела на них, застыв в недоумении, потому что все букеты были совершено одинаковы. То есть в каждом из них было по одному сорту цветка из общей охапки!
  Как не старалась я, вглядываясь в лица, сидящих напротив меня детей, догадаться, кому из них, не обладающему зрением, удалось сделать то, на, что и зрячему потребовалось бы гораздо больше времени. В итоге, перебрав все возможные варианты, как и тот, что в мое отсутствие Светик заходила в игровую комнату, и, подшутив надо мной, ушла до того, как я успела вернуться, я решила остановиться на этой версии. Планируемые мною тесты я решила отложить на завтра, а пока сидела и просто смотрела, как дети нюхают каждый цветок по очереди, отмечая для себя их предпочтения. Вскоре время, отведенное на занятие, закончилось, так как пора было собираться на прогулку. Собрав все цветы снова в один букет, я поставила его в одну единственную вазу, которая имелась в наличие в нашем доме, и перед тем, как начать одевать детей, позвала себе на помощь Свету. К моему удивлению, на мой зов пришла Игнатьевна, сказав, что Света сегодня придет только после обеда, чем повергла меня в недоумение, ведь эта новость напрочь отметала мою версию. Этот случай, так и остался бы тайной за семью замками, если бы не то, что произошло на следующий день.
  Началось все с того, что войдя утром в "игровую", я не узнала свой букет, так как большинство цветов завяли, из-за несовместимости некоторых сортов друг с другом. Мое настроение моментально испортилось, и, решив отобрать хотя бы сохранившуюся часть цветов, я стала разбирать букет. Севен, до этого сидевшая спокойно на стуле, встала и, подойдя ко мне, потянула меня за руку к выходу из комнаты, чем очень заинтересовала меня, и я, конечно, последовала следом за ней.
  Нужно признаться, что мой повышенный интерес к близнецам, был вызван не только тем, что я питала к ним слабость, он подогревался ежедневно возникающими вопросами, на которые я не знала ответа. Например, мне было не понятно, каким образом, они могли, так хорошо ориентироваться в окружающем пространстве не пользуясь тростью, и при этом, никогда не спотыкаться, и не натыкаясь на предметы? Однажды я даже попробовала поставить стул на то место, где его не должно быть, а сама встала рядом, чтобы вовремя успеть поддержать того, кто на него наткнется. И этот тест только в который раз доказал, что близнецы кардинально отличаются от других детей, ведь только они, сумели обойти стул. У меня даже создалось впечатление, что они заранее знали, куда я его передвину в следующий момент, потому что куда бы я его не поставила, тут же вставали, и проходили мимо, словно демонстрируя свои способности ориентироваться.
  Все, также идя на шаг впереди меня, Севен вывела меня во двор, и увлекла дальше к калитке, за которой начиналась дорога, ведущая в деревню Лосево. Меня поразила уверенность, с которой она передвигалась по ухабистой проселочной дороге, и то, что она споткнулась только один раз, на всем протяжения пути, и именно в том месте, где и я, когда вчера шла по этой дороге. Никакого разумного объяснения происходящему, не было, поэтому, я решила, что лучше будет, если я раскрепощу свой мозг, и, доверившись этой маленькой девочке, пойду за ней, чтобы узнать с какой целью она привела меня в эту деревню.
  Когда мы подходили к первому, от околицы, дому, я уже стала догадываться о цели нашего маленького путешествия, поэтому меня не удивило то, что Севен подойдя к невысокому забору, показала на растущие в палисаднике цветы. Хозяйка, увидев прелестное лицо моей спутницы, с необычно красивыми глазами, сорвала самые красивые георгины и ирисы, и подошла к нам. По ее сочувствующему выражению лица, было видно, что она знает о том, что эта девочка, не видит и не слышит ее, поэтому она просто, без лишних слов передала мне букет. Я, поблагодарив ее от нас двоих, хотела отправиться в обратный путь, но Севен целенаправленно пошла дальше по улице, и мне пришлось последовать за ней. Хочу заметить, что накануне, я, просто ходила по деревне, и, увидев, в каком дворе растут цветы, подходила и просила сорвать несколько штук для детдомовских детей. Я не запоминала специально свой маршрут, но теперь увидев, к каким именно домам меня подводила Севен, я вспомнила весь свой путь досконально. Меня поразила точность очередности тех домов, к которым мы снова подходили за цветами, и это можно было объяснить только тем, что она обладала обонянием сравнимое разве только разве, что с собачьим нюхом ищейки, как ни странно это звучит.
  Отсутствовали мы достаточно долго, поэтому придя домой, застали всех остальных детей гуляющими во дворе под присмотром Светика и Игнатьевны, которая пожурила меня, сказав, что приносить букеты из деревни, у меня может войти в привычку. Нужно было сразу поставить цветы в воду, чтобы они не погибли, но сначала нужно было подрезать стебли, и разделить их по совместимости. Надо признаться, я совсем не разбиралась в цветах, и понятия не имела, какие из них завянут, если поставить их вместе. Пока я думала, как найти выход из сложившейся ситуации, Севен, стала раскладывать цветы в три отдельные кучки, а когда закончила, то протянув руку в сторону стаканчика, в котором, вместе с карандашами, и авторучками стояли ножницы, дала мне понять, что она хочет, чтобы я ей их дала. Обычно я никогда не давала детям в руки никак острых предметов, но в этот раз решила сделать исключение, ведь я стояла рядом. Надо сказать, что для человека, впервые взявшего в руки ножницы, она довольно умело с ними обращалась, и скоро из принесенных цветов, Севен сделала три букета. Мне пришлось сходить на кухню, и принести две банки, в которые она поставила цветы, и то, с каким знанием дела были составлены букеты, заставило меня подумать о том, что любой флорист, увидев их, мог бы ей позавидовать. Я думала, что поставив цветы в воду, мы присоединимся к остальным детям, и собралась уже выйти на улицу, но Севен показала на одну из банок с цветами, и пошла в сторону кухни. Мне ничего другого не оставалось, как взять букет, и снова последовать за ней. Тетя Клава, была занята приготовлением обеда, и, когда мы вошли на кухню, не обратила на нас никакого внимания. Поставив банку с цветами на стол, я сказала: - Это Вам от Севен.
  Обычно скупая даже на слова, не говоря уже об эмоциях - она улыбнулась, и я впервые увидела ее глаза, поразительно добрые, которые она до этого момента, почти никогда не поднимала. Весь ее облик, то есть, то, что она, постоянно носила темную одежду и черный платок, а также ее привычка смотреть вниз, делали ее похожей на старуху. Только теперь я увидела, что она еще совсем не старая, а просто очень одинокая и несчастная женщина, которой впервые за всю ее жизнь подарили цветы.
  После этого случая, я стала замечать, что Севен стала наведываться на кухню регулярно, и, конечно, мне стало интересно, что же там происходит во время ее посещений? И, однажды, когда Севен ушла на кухню, я отправилась вслед за ней. И вот, что я увидела - Севен, сидела на стуле, а тетя Клава, готовившая обед, большой деревянной ложкой, черпала поочередно, из каждой кастрюли, и предварительно подув, давала ей пробовать. Обычно, мимика у наших детей была минимальная, поэтому меня поразило, какие гримасы или лучше сказать рожицы строила Севен после каждой пробы. Потом тетя Клава мне рассказала, что таким образом Севен дегустировала вкус блюд, а она, в зависимости от ее мимики, добавляла соль, или другие приправы, полностью доверяя ее вкусу. Последствия союза девочки и кухарки, незамедлительно отразился на еде, потому что она стала не просто вкусной, а очень вкусной. Попробовав ложку любого из блюд, от него уже невозможно было отказаться, пока ты не съедал все, что было на тарелке, и этот факт, только подтвердил мое предположение, что вкусовые ощущения Севен, также феноменальны, как и ее обоняние.
  глава 5.
  "Во имя Бога, вечно всеблагого,
  Он, давший для писания тростник,
  Сказал: блюди, написанное слово,
  И делай то, что обещал язык".
   И. Бунин.
  Осень, запахом опавшей листвы, внесла новую нотку в нашу жизнь, а сократившиеся наполовину время прогулки, ввиду отсутствия теплой одежды для детей, создавало атмосферу увядания, тоски, и в нашем настроении. Когда-то, врачи, поставившие мне диагноз, сделали приблизительный прогноз, что я вряд ли доживу до двадцати лет, но я перешла этот рубеж, хотя мое самочувствие оставляло желать лучшего, так как, я, все чаще теряла сознание, а постоянная, щемящая боль в сердце, мешала мне жить нормально. С некоторого времени, когда у меня начинала кружиться голова, я, выпив лекарство, подходила к Эйту, и брала его за руку, или просто обнимала за плечи, интуитивно чувствуя, что, когда я рядом с ним, лекарство действует намного быстрее. Однажды, произошел случай, который удивил меня, и заставил более пристально присмотреться к этому семилетнему мальчику.
  С утра погода радовала нас своим ясным, безоблачным небом, но, после обеда небо разделилось на две половины - над нами еще светило солнце, а на западе небо было совершенно черным от туч. Эта чернота неумолимо приближалась, резкая смена атмосферного давления, незамедлительно отразилась на мне. Почувствовав головокружение, которое предшествовало потери сознания, я села на пол, как всегда поступала в таких случаях, чтобы при падении с высоты своего роста, не причинить себе травмы. Я скорее почувствовала, чем увидела, как ко мне подошел Эйт, и положил свою маленькую ладонь мне на грудь. Необычное тепло пошло внутрь, и согрело мое сердце, моментально восстановив нормальный ритм его работы. Открыв глаза, я действительно увидела рядом с собой Эйта, он, как всегда, был невозмутим, а в его темных глазах, я увидела отражение своего растерянного лица. В тот день, я не могла найти ни одного разумного объяснения тому, как одним прикосновением Эйт сумел помочь моему сердцу. Я, подумала, что со временем, все само собой разъяснится, и буквально через пару дней, стала свидетелем того, как во время игры, Найн неудачно упадала, и ударилась коленкой о "шведскую стенку". Громкий звук, сопровождавший этот удар, позволял предположить, что он был таким сильным, что после него, неминуемо должен был бы остаться синяк. Я бросилась к Найн, чтобы поднять ее, и успокоить, но Эйт опередил меня, потому что был рядом, и, не только, мгновенно снял боль, так что Найн не успела даже заплакать, но после прикосновения его рук, не осталось даже намека на синяк. Этот случай не был единичным, но делать какие-то поспешные выводы было рано, прежде я решила поговорить с Игнатьевной, и узнать ответ на один вопрос, после которого все встанет на свои места. Однажды, во время нашего совместного обеда, я, ее спросила, как часто ей раньше приходилось лечить детей? Она, совершенно не понимая истинной подоплеки моего вопроса, задумалась, и сказала: - Действительно, уже давно никто не болел, а раньше, малейший сквозняк - и начинается поголовный насморк, наверное, ежедневные прогулки закалили детей.
  После этого разговора, у меня исчезли все сомнения, в том, что Эйт обладает даром исцеления, но о том, что его феномен был настолько уникальным, что он мог, не только воздействовать, но, и, изменять молекулярное строение биологических тел, я узнала позже. Думая, что жизнь на свежем воздухе, и экологически чистые продукты улучшат мое самочувствие, я ошибалась. Болезнь прогрессировала, и скоро, ко всем остальным симптомам добавились новые, в виде отдышки, и, чрезмерного недомогания, которое в скором времени привело к тому, что я, почти перестала вставать с постели. Наступило полнолуние, а вместе с ним и моя бессонница. В ту ночь, когда Белая Луна светила особенно ярко, освещая своим светом всю мою комнату, я обратила к ней неистовую мольбу своего сердца, прося дать мне сил, и отложить время моей смерти, хотя бы до того времени, когда подрастут двойняшки.
  Утром следующего дня, впервые в жизни, проснувшись, я чувствовала себя полностью отдохнувшей, бодрой и полной жизненных сил. Я, оделась, подошла к зеркалу, чтобы уложить волосы, и не поверила своим глазам - мое лицо было нормального цвета, (что было совершенно ненормальным при моем заболевании), с него исчезла синюшная бледность, а не щеках был легкий румянец. Мне вспомнился странный сон, который был очень похож на реальность, если бы я, не осознавала, что такое просто невозможно. То есть, я видела в своей комнате близнецов! Из глубин подсознания продолжали возникать отрывки моего сна наяву, и, я, пыталась понять хотя бы одно. Каким образом близнецы нашли дорогу в мою комнату, в которой никогда не были? Ведь это могло произойти только в том случае, если их привела Севен, а это означает только одно - между ними была телепатическая связь, тогда объясняется и то, что я слышала их мысли, говорившие мне, что утром я буду совершенно здорова. Эта гипотеза требовала подтверждения незамедлительно, и я быстрым шагом пошла в игровую комнату. Подойдя к близнецам, которые сидели как обычно рядом друг с другом, я взяла их за руки, и мысленно попросила, сжать мои руки, или кивнуть, если они меня слышат. Вместо этого я, впервые находясь в нормальном состоянии души и тела, смогла получить ответ на свой вопрос, посредством телепатии, который будто бы всплыл в моем сознании. Это было очень удивительно - не слыша звука, слышать мысли, от этого создавалось ощущение нейтральности восприятия, что было непривычным и противоестественным.
  Хотя я и чувствовала себя здоровым человеком, но чтобы убедиться в том, что это улучшение не временно, решила съездить в областной центр на обследование. Результат обследования, привел в недоумение всех врачей, в их практике это был нонсенс, потому что тот дефект, который мешал моему сердцу нормально работать, исчез, без всякого оперативного вмешательства. Мне предложили повторить обследование, так как врачи предположили, что произошла досадная ошибка, но я, конечно, отказалась, сославшись на отсутствие времени, и поспешила вернуться назад к моим чудотворцам.
  У каждого человека изначально есть чувство совести, но, если забыть о нем, и, хотя бы изредка не пользоваться им, взывая к нему во имя справедливости, оно отмирает. Я всю свою короткую жизнь обращалась к нему, и оно, откликаясь, всегда подсказывало мне ответ, служа своеобразными весами, на чаши которых я мысленно раскладывала свои вопросы "за" и "против". В этот раз, только совесть должна была подсказать мне ответ на один единственный вопрос, имею ли я право сделать дар Эйта достоянием гласности? Довод в пользу человеколюбия, то есть, возможность помочь неизлечимым, безнадежно больным людям - был "за". Но, то обстоятельство, что, скорее всего Эйта станут изучать, как феномен, пытаясь постигнуть тайну его уникальных способностей, и что, в конце концов, приведет к тому, что он погибнет, так и не успев применить свой дар, в стенах какой-нибудь лаборатории - был "против". От этой мысли, мне стало не по себе, и, я, уже ни на секунду не сомневалась в том, что должна хранить тайну о даре Эйта, как святыню, хотя бы до того времени, когда он сможет сам распоряжаться своей судьбой.
  Я уже упоминала, что директор нашего детского дома - Семен Ильич, страдал заболеванием ног. У него был ревматический артрит, который он заработал вследствие инфекционного заболевания, которое перенес в то время, когда находился в колонии-поселении. Со временем болезнь была запущенна, по той причине, что ближайшая больница находилась достаточно далеко, поэтому исключалась возможность ее регулярного посещения, чтобы проводить необходимый курс лечения. Марфа Игнатьевна, как могла, лечила опухшие суставы Семена Ильича, но, к сожалению, это ему мало чем помогало. К тому времени, когда я приехала работать в этот детдом, он уже не мог долго находиться на ногах, в основном передвигался в кресле-каталке. В период обострения заболевания, он с большим трудом делал несколько шагов, отделяющих его от туалета или от кровати, понимая, что физической помощи ему никто из нас оказать, не сможет. Мой приезд, позволил ему переложить все свои обязанности на меня, и на остальной наш персонал, оставив за собой право, ставить подпись на документах. Иногда, когда боль стихала, он подменял меня, и сидя в кресле, наблюдал за детьми в игровой комнате. Так продолжалось до того времени, когда болезнь обострилась до такой степени, что Семен Ильич перестал выезжать из своей комнаты, и несколько дней не притрагивался к еде, которую ему приносила тетя Клава. Мы все переживали из-за его болезни, а я была подавленна, от того, что зная тайну дара Эйта, который реально мог помочь, не могла ее озвучить из-за страха, что ее открытие, принесет несчастье моим феноменальным двойняшкам. Во мне боролись два желания - помочь и защитить, но, теперь, когда муки этого человека, который фактически посвятил свою жизнь детям, живущим в этом доме, стали настолько явными, что он даже силой воли не смог их скрывать, я приняла решение поговорить с детьми. Я, уже научилась мысленному общению с близнецами, и теперь все зависело от того, как они отнесутся к моему предложению вылечить больные ноги нашего директора. В принципе, я не сомневалась, что они поддержат меня, но мне хотелось, чтобы необычное исцеление осталось тайной, а для этого нужно было бы, чтобы все произошло ночью, как это было со мной. Из разговора с близнецами, я узнала, что только во время Белой Луны, исцеление будет полным и необратимым, и этот последний фактор стал решающим, убравшим все мои сомнения.
  И вот наступил день, когда я увидела выходящего из своей комнаты Семена Ильича, и если бы не знала причины такого чудесного исцеления, то, скорее всего, не поверила бы своим глазам. Он шел нормальной походкой, так, как будто никогда не болел никаким артритом или чем-либо подобным. Он был здоров, и, я поняла, что прошедшей ночью его навещали двойняшки, а значит, он совершенно здоров. Я подумала: - Интересно, как он собирается всем объяснить свое чудесное выздоровление?
  Но, недаром Семен Ильич прожил такую сложную жизнь, чтобы не знать, как трудно ему будет ответить на вопросы, которые неизбежно возникнут у всех. Поэтому, когда он увидел меня и понял, что я все видела, он произнес:
  - Все, не то, чем кажется, и не наоборот.
  А через секунду, он опять захромал, оперся рукой об стену, так же, как и раньше, когда был болен, и я подумала, что на актерском поприще, его, несомненно, ждал бы успех, так натурально он перевоплотился. Могу сказать лишь одно, все были рады тому, что у Семена Ильича наступил период ремиссии, а к весне он уже стал ходить не хромая.
  Однажды вечером, когда я уложили детей, а тетя Клава, Игнатьевна, и Светик разошлись по домам, Семен Ильич пригласил меня к себе в комнату для разговора. Он начал разговор с предисловия, доверительно поведав мне, что только со мной он может говорить откровенно, и только мне может рассказать о том, как произошло его исцеление. Конечно, он мог бы, и не рассказывать свою историю, так как, я, и без него знала, что примерно произошло, но посчитала своим долгом, выслушать его до конца. Я, должна была точно знать, что именно он думает о причине своего излечения, в глубине души надеясь, что в тот момент он крепко спал и ничего не вспомнит, а если, и вспомнит, то не поймет. Но, когда глядя мне в глаза, он неожиданно спросил, знаю ли я о феноменальном даре Эйта, я растерялась. Мне даже в голову не пришло, сказать неправду, потому, что я, никогда не хотела пачкать себя ложью, придерживаясь принципа, что горькая правда, всегда лучше сладкой лжи, не признавая того, что ложь бывает "святой" и, "во благо". Предпочитая всегда говорить только правду, или молчать, я, рассказала без утайки обо всем, что знала, то почувствовала, что Семен Ильич расслабился и облегченно вздохнул, и, думаю, он был даже рад тому обстоятельству, что не пришлось меня убеждать в правдивости и, реальности своего суждения. Мы, проговорили с ним почти до утра, и, он клятвенно заверил меня, что никогда, и не при каких обстоятельствах не откроет тайну феномена Эйта. Я, конечно, знала, что люди, не всегда остаются верны данному слову, но в тот момент, у меня не было причин сомневаться в том, что он сдержит свое обещание, поэтому я, поверив ему, успокоилась.
  Через неделю, Семен Ильич собрав нас всех вместе, сообщил нам, что он увольняется и передает все полномочия управления детским домом, мне. Дальше, он долго говорил, как приятно ему было работать с таким прекрасным коллективом, а также, и о том, как тяжело ему с нами расставаться. В конце своей речи он сказал: - Хочу съездить к сыну, пожить вместе с ним и внуками, пока могу еще передвигаться самостоятельно.
  Семену Ильичу понадобилась только одна неделя для оформления документов, а потом я, проводила его на вокзал, и вступила в должность полномочного директора детского дома.
  глава 6.
  "Без умолку безумная девица кричала:
  - Ясно вижу Трою, павшей в прах!
  Но ясновидцев - впрочем, как и очевидцев -
  - Во все века сжигали люди на кострах".
   В. Высоцкий.
  Отъезд Семена Ильича, ничего не изменил в жизни нашего детского дома, если не считать того, что дети стали старше, и мои регулярные уроки и тесты, привели к тому, что они стали более уверенно ориентироваться в окружающей обстановке. С приходом лета, наши прогулки на свежем воздухе стали намного продолжительнее, и если сначала, они ограничивались только территорией прилегающей непосредственно к детскому дому, то в конце августа мне в голову пришла идея внести разнообразие в нашу жизнь, предоставив детям возможность, подышать ароматами леса. Одной мне, конечно, было практически невозможно проследить, чтобы никто из детей, случайно не травмировался в новой для них обстановке, поэтому я попросила Игнатьевну и Свету, сопровождать нас в этом импровизированном походе. Они не только поддержали мою инициативу, но и предложили взять с собой старые одеяла, на которых можно будет отдохнуть, а также молоко и порожки, чтобы мы все, могли перекусить, и не торопиться домой.
  На следующий день, с самого утра мы отправились на свой первый пикник в небольшой лесок, расположенный неподалеку от нашего дома. Мы очень медленно шли по некошеному лугу, следя за тем, чтобы никто из детей не упал, и, когда наконец-то добрались до окраины леса, то все устали настолько, что без сил опустившись на одеяла, некоторое время просто отдыхали. Потом мы ели пирожки с капустой, запивая их холодным молоком, а вскоре пришло время отправляться в обратный путь. Нам, и, главное детям, понравилась прогулка, поэтому, при каждом удобном случае, мы стали организовывать такие пикники. Со временем, мы, протоптали по лугу тропинку, и когда она стала достаточно хорошо знакома детям, чтобы обходиться без помощи Игнатьевны, я и Света, смогли чаще выводить детей на природу. Однажды, во время такого пикника, произошел случай, который открыл мне, что возможности феномена двойняшек, неограниченны, и их можно применить для общения с другими детьми.
  Было теплое июльское утро, и природа, словно сама звала к себе, озвучивая свое приглашение трелью соловья, поселившегося в соседнем лесочке, куда мы обычно ходили на пикник. Сборы были недолгими, и мы, в своем привычном составе, отправились в лес. Придя, на облюбованное нами место, мы расстелили на земле одеяла, и, поставив в тень продукты, которые взяли с собой, предоставили каждому из детей, делать то, что ему нравиться. Я легла на спину, и стала смотреть на небо, наполовину скрытое листвой орешника, а Светик, сидя рядом, наблюдала, как дети, срывая травинки, щекотали ими друг друга. Внезапно у меня проснулось внутреннее сознание, так, я называла те моменты, когда ко мне поступала телепатическая информация от близнецов, но обычно это происходило только тогда, когда я держала их за руки, поэтому я очень удивилась, и моментально приняла вертикальное положение. Некоторое время ничего не происходило, но затем, я снова услышала призыв подойти к любому дереву, и, обняв его двумя руками, прижаться к стволу всем телом. Увидев, что близнецы стоят в обнимку с деревьями, а другие дети, следуя их примеру, делают то же самое, я вдруг поняла, что все они слышали призыв близнецов. Как я раньше не догадалась, что через близнецов можно общаться с другими детьми? Затем, я снова услышала: - Чувствуете, как под корой, поднимаясь от земли, течет сок, наполняя его жизненной энергией?
  Это был, скорее всего, риторический вопрос, но глубокий смысл действия, и фразы - меня поразил. В сознание этих детей было заложено абсолютное понимание окружающего мира, забытое знание, от наших далеких предков, и это делало их, еще более уникальными. По-видимому, близнецы только еще учились пользоваться тем даром, который имели, и скорее всего, он формировался пропорционально их росту. Исходя из этого, можно выдвинуть гипотезу, что со временем их феномен усилится до непредсказуемых возможностей. Во всяком случае, теперь я знаю, что могу говорить с другими детьми при помощи близнецов. Это открытие настолько взволновало меня, заставив забыть о Свете, что я даже вздрогнула, от пришедшей мне в следующую минуту мысли о том, что она тоже могла услышать призыв, и тогда у нее, несомненно, возникнут вопросы. Посмотрев на Светика, и, по ее отсутствующему взгляду поняв, что она мысленно витает где-то очень далеко, откуда навряд ли возможно услышать земные мысли, я вздохнула с облегчением.
  Я, всегда предполагала, что Найн и Тен, тоже обладают каким-то даром, и что со временем он проявится, а если и нет, то этот факт не делал их менее любимыми, чем Севен и Эйт. Найн с первых дней нашей встречи, отличалась от других детей, своим независимым характером. Каждый день, когда я ее причесывала, между нами возникал молчаливый спор. У нее были очень красивые, медного цвета, волосы, и такие густые, что расчесать их было довольно не просто. Когда я ее причесывала, немало расчесок погибло в этих непокорных волосах, но еще труднее, было собрать, и заплести их в одну косу. Именно по этой причине, я, заранее зная, что какая-то неведомая сила, растреплет их за долю секунды, все равно заплетала две, потому что тогда, по моему мнению, голова причесанная таким образом, выглядела аккуратней. К сожалению, Найн была со мной не согласна, и ей, по непонятной мне причине, нравилось, когда я ей заплетала волосы в одну косу. Я пробовала следить, каким образом у нее, получается, так быстро разрушать результат моего кропотливого труда, но стоило мне отвести взгляд, и, косички опять были растрепанны. И, только тогда, когда я, собирала ее волосы в одну косу, вероятность того, что она продержаться до обеда, возрастала, но не всегда, а потом, все начиналось сначала. Скоро этот спор, меня утомил, и я сдалась.
  Покончить с этой проблемой, мне помог случай. Во время очередной поездки в город, я увидела в магазине, прекрасные махровые резинки для волос, и, предположив, что они будут очень хорошо фиксировать, собранные в один хвост волосы, и купила их два десятка, чем осчастливила себя и детей. Кстати сказать, этими резинками я решила проблему с волосами, не, только, Найн, но и остальных детей, как мальчиков, так и девочек, потому, что никто из них не любил стричься, а я, и не настаивала.
  Мой разум и интуиция, говорили, что со временем я узнаю о даре, которым природа наделила Найн, и Тена, потому что слишком много общего было между двумя парами близнецов. Я, даже подозревала, что возможно в том, что четверо детей, оказались вместе, есть какое-то Высшее предназначение. Однажды, помогая детям переодевать обувь для прогулки на улице, я заметила что Найн, стоит у окна и совсем не собирается никуда идти. Меня это заинтересовало, поэтому я подошла и, дотронулась губами до ее лба, проверив, таким образом, ее температуру тела. Все было в норме, впрочем, другой, я, и не ожидала, тогда я попыталась одеть ей на ноги туфли, но услышала: - Сейчас будет сильный дождь, вы все вернетесь обратно. Разгадывать ее загадки, не было времени, ведь меня ждали другие дети, и, я стала выводить их на улицу. В тот момент, когда я, вслед за детьми, переступила порог - разразилась гроза, дождь пошел так неожиданно, что я даже опешила, ведь буквально пять минут назад, небо было ясным. Мы все зашли в дом, естественно, что ни о какой прогулке не могло быть речи. Я подумала: - Что это? Девочка-барометр?
  Некоторое время я именно так и думала, пока цепь событий, которые вскоре стали происходить одно за другим, не доказали мне, как глубоко я заблуждалась. Дети играли, а я сидела за своим столом и что-то писала, но в какой-то момент я отвлеклась, и положила карандаш, которым писала, не в стакан, как обычно, а на стол. Наверное, стол стоял немного неровно, потому что карандаш покатился по столу и, упал бы на пол, если бы буквально в воздухе его не подхватила Найн, стоявшая, рядом. Опешив от удивления, я повторно положила карандаш на то же место на столе, и он снова покатился к краю, но на сей раз, Найн просто остановила его рукой, и отошла от стола. Я, несколько раз пыталась мысленно спросить ее, как она узнала о карандаше, о дожде, на что она отвечала однозначно: - Я видела.
  Что она подразумевала под этим словом, мне было не понятно. Прозрение пришло, после одного случая во время прогулки, когда у Тена развязался шнурок на ботинке, и он, вероятно, наступив на него, упал бы, если бы Найн, которая шла с ним в паре, его не остановила, я стала догадываться, что значили слова - "я видела". Сила телепатических сигналов, которыми общались близнецы, зависела от того, кому они их посылали, диапазон их мозговых волн мог быть большим, если они хотели быть услышанными издалека, и маленьким, рассчитанным на одного человека, поэтому я не слышала, что именно сказала Найн. Но, даже за тот относительно небольшой промежуток времени, моего общения с детьми, я научилась понимать язык тела, поэтому из того что увидела, когда дети остановились, я, сделала вывод, что именно Найн, предотвратила падение Тена. Нужно сказать, что раньше я, в принципе не верила, ни в пророков, ни в гадалок, считая их обыкновенными шарлатанами. По этой причине, мне трудно было принять, и поверить в мое предположение, что Найн, обладает даром предвидеть те события, которые вскоре случатся.
  Не помню точно, кто именно сказал, примерно такую фразу: "Не зная арифметики, невозможно освоить алгебру", поэтому, чтобы сделать придти к окончательному выводу, нужно было узнать, что по этому поводу думают: ученые, мистики, философы, и астрологи, разных стран и народов. Для этого мне нужна была литература по этой теме, которую я могла найти только в областной библиотеке, и, на следующий день, оставив детей под присмотром Игнатьевны и Светика, я рано утром поехала в город. Почти целый день, я, и девушка-библиотекарь, отбирали нужную мне литературу, в которой, пусть даже косвенно, упоминалось о феномене ясновидения. Вернувшись, я, буквально за ночь, прочитала весь собранный материал. Теперь, я знала почти все, о тех, кто когда-либо заглядывал за завесу этой тайны. Начиная с Гермеса Трисмегиста, античных сивилл, и кончая американцем Эдгаром Кейси, болгарской ясновидящей Вангой, а также обычным московским школьником, Левой Федотовым, который в своем дневнике описал весь ход будущей второй мировой войны, и ни разу не ошибся - ни в развитии событий, ни в датах. Процессы предсказаний, у тех пророков, о которых я прочитала, были сокровенны для каждого провидца в отдельности. Дельфийские пифии вдыхали пары дурманящего источника, чтобы впасть в транс, а Кейси предсказывал во сне, в который вводил себя сам, и, пребывая в этом состоянии, отвечал на вопросы, а выйдя из пророческого сна, зачастую даже не мог вспомнить, что говорил в это время, и недаром его называли спящим пророком. Слепая Ванга считывала информацию с кристаллов сахара, но, чаще всего у ясновидящих наступают непредсказуемые, и не контролируемые видения тех, или иных событий, в виде вспышек, которые называют - озарением. Дар, которым, несомненно, обладала Найн, отличался от всех известных феноменов, так как она могла управлять своим ясновидением по своему желанию, не углубляясь далеко в будущее, она могла видеть то, что произойдет в следующие минуты. Этим можно объяснить, как она ориентировалась, будучи слепой, я даже осмелилась предположить, что Найн, увидев себя споткнувшуюся на каком-нибудь месте, наяву просто обходила его.
  Пророческий дар обрекает человека нести бремя знания событий с невозможность их изменять, или пытаться воздействовать на них. Дар предвидения - могучий и грозный, наделенные им люди конечно избранные, но эта избранность проносит им больше страданий, чем почестей и славы. Ибо у простых людей пророческий дар испокон веков вызывает двоякое чувство: с одной стороны - восхищение, с другой - страх, от которого до ненависти один шаг. Но самым ужасным было то, что талант прорицания, веками узурпировался властями всех эпох и народов, используя сведения, полученные от пророков, себе во благо. Зная об этом, я чувствовала себя обязанной хранить тайну дара Найн, также свято, как тайну Эйта и Севен.
  глава 7
  "Телепат, в состоянии настроиться на волну подсознания другого человека, и тем самым получить доступ к фактам, о которых тот даже и не подозревает".
   Айрин Кравиц.
  В одном из научных журналов, которые я взяла в библиотеке, была статья, о серии экспериментов, которые проводит профессор Райн и его коллектив сотрудников в университете города Дьюка (США). Вывод, сделанный этими учеными, имеющими солидное академическое образование, издревле известен верующим в Бога людям - первичен дух, а не материя. Изыскания, наблюдения и тесты, проводились в течение четверти века, и от полученных результатов: уже невозможно просто отмахнуться. Во-первых, духовная сущность оказывает влияние на окружающих людей. Во-вторых, мысли способны передаваться, из одного мозга в другой на расстоянии многих километров, и пространство не представляет собой никакого препятствия. В-третьих, Дух способен посылать свои импульсы, куда ему заблагорассудиться, и становиться свидетелем событий, удаленных от сферы физического восприятия. Соприкасаясь то с прошедшим, то с будущим, наша духовная сущность, как бы смеется над укоренившимся в нас трехмерным восприятием и течением времени. Однако еще большее чудо, удивительнее телепатии и ясновидения в пространстве, и во времени - заключается в способности духа воздействовать на события материальной природы. Бесчисленные факты вынудили трезвомыслящих, предубежденных ученых признать, что человек по своей природе трансцендентен, и, тем не менее, исследования в области парапсихологических способностях человека, в частности - телекинеза, находятся пока, лишь в зачаточной фазе.
  Со временем, путем умозаключений и тестов, я пришла к выводу, что Тен обладает телепатическими способностями, выраженными намного сильнее, чем у других близнецов, и порой он делал то, о чем я, подумав, только собиралась сделать. Также как и другие близнецы, он хорошо ориентировался, и, в этом ему помогал дар телепатии, потому, что он мог "видеть" глазами любого зрячего, ведь, как известно, вся информация со зрительного нерва, поступает в мозг. Это трудно объяснить, но я чувствовала, что он, всегда знает, о чем думаю я, и все остальные, и скоро мне стало казаться, что я слышу и его мысли. Чем дольше я жила со своими слепыми и глухими детьми, тем молчаливее становилась, научившись общаться ними мысленно, с помощью Тена. Например, если я хотела, чтобы дети подошли или что-то сделали, то достаточно было просто подумать об этом. Сохранять в тайне все, что касается феноменальных способностях моих детей, было легко, ведь мы жили обособленно, так как, только Игнатьевна, Светик и тетя Клава, контактировали с детьми, но в их отношении - я была спокойна, потому как, они были слишком далеки от того, чтобы задаваться вопросами - "как?" и "почему?". Наша жизнь, не отличалась ничем примечательным, каждый новый день, был похож на день предыдущий. Все знали свои обязанности, и прекрасно с ними справлялись. Тетя Клава вместе с Севен, и другими детьми, не исключая конечно и меня, ранней весной, распахали небольшой огород во дворе, где посадили укроп, петрушку, лук, салат и много овощей. Теперь на нашем столе всегда была своя свежая зелень. Я даже представить себе не могла, что детям так понравиться копаться в земле, пропалывать сорняки или просто брать комок земли и разминать его руками. По их лицам было видно, что это занятие доставляет им удовольствие.
  Промысел Божий - невозможно предопределить, ничего в этом мире не происходит без Воли Божьей, но в тот день, когда, как гром среди ясного неба, я получила сообщение о том, что наш детский дом решили расформировать, мне показалось, что Бог отвернулся от нас. В телеграмме было сказано, что мне предписывалось приехать в областной отдел народного образования. На следующий день я уже была в области, где обошла всех, кто имел хоть малейшее отношение к детям сиротам, я имею в виду: и отдел социальной опеки, и отдел образования, но нигде не встретила поддержки моей просьбы отложить расформирование. Никому не было дела до нашего детского дома, просто кто-то, решивший повысить свой статус, как хорошего социального работника, решил сделать "доброе дело" - закрыв детский дом, который не отвечал требованиям санитарии (у нас не было водопровода и канализации). Мне дали месяц для того, чтобы подготовить документы детей, которых планировали распределить по разным детским домам в разные регионы страны. Предполагалось, что наши дети, из-за отсутствия мест, в специализированных детских домах, таким, как был наш, должны будут жить в интернатах, которые адаптированы только для глухих или для слепых, в зависимости от того, в каких из них будут свободные места. Я надеялась, что в специализированных интернатах, персонал, обученный дактилографии, сможет научить детей, читать по системе Луи Брайля, и эта надежда помогла мне успокоиться относительно их будущего. Но, откровенно говоря, больше всего я переживала за близнецов, ведь их могли развезти в разные детдома, и самое главное - я, не могла уже вообразить свою жизнь без них. Нужно было что-то срочно предпринять. Но что? Очень расстроенная, я приехала домой в полной растерянности, не зная, как поступить. Единственная мысль, которая пришла мне в голову, была - украсть моих двойняшек, и уехать куда-нибудь, и, если бы мне у меня на душе, не было так плохо, то я, наверное, рассмеялась бы, представив себя в роли похитительницы.
  Я не заметила, когда в комнату вошел Тен, и даже вздрогнула, когда он положил руку мне на плечо. Не знаю, моя это была мысль, или же ее мне подсказал этот маленький мальчик? Но, то, что я должна стать опекуном всех четверых близнецов - было единственным правильным решением вопроса. Для этого у меня было все, что нужно: высшее образование, практика работы с детьми, хорошая характеристика и даже благодарность от отдела Народного Образования. Проводив Тена в спальню, и уложив его, я вернулась к себе в комнату, легла и попыталась уснуть. Но какое-то странное чувство сомнения в том, что я приняла во внимание все факторы, не давало мне заснуть, и я снова и снова прокручивала в голове все доводы, которые должны учесть те, кто отвечал за опеку. Внезапно меня озарила мысль, что нет самого главного фактора, без которого все остальные документы просто бумажки, и я разрыдалась Комиссия по опеке, конечно, мне откажет, ведь я была не замужем, а, как известно в неполные семьи детей отдать под опеку не могут. Выход был только один - срочно выйти замуж, но за кого? Это казалось невыполнимым, и поэтому весь мой план разрушился в один момент.
  На следующий день, когда утром я вышла на кухню, все сочувственно вздохнули, увидев мое заплаканное, опухшее от слез, лицо, а я, рассказав, о своей проблеме, снова заплакала. Но тут мои горький плач, прервал смех Игнатьевны, которая сказала: - Это у нас не проблема, готовься к свадьбе.
  И действительно, Игнатьевна показала себя прекрасной свахой. Через день она привела неказистого мужичка, с пропитым лицом, но опрятно одетого, свежевыбритого и почти трезвого, и сказала, кивая на него: - Я с ним еще вчера договорилась, но нужно было дождаться, пока он протрезвеет. Как выяснилось, своего будущего мужа звали Георгий, но об этом его имени все давно забыли, ведь он был алкоголиком, и все давно звали его просто Гоша. Игнатьевне, без особого труда, удалось с ним договориться, чтобы за ящик водки он стал моим фиктивным мужем. Если бы кто-нибудь, еще совсем недавно сказал, что я куплю себе мужа за ящик водки, я, конечно, просто рассмеялась бы. Но теперь, я была просто счастлива, и даже пошутила, спросив у Игнатьевны - не стану ли я вдовой, после того, как Гоша выпьет этот ящик водки? Но Светик, тут, же поспешила сообщить, что такая доза спиртного для Гоши, что "слону дробинка".
  Браки в таких "глухих" районах заключались легко и просто, и также легко и просто - разводили. Не нужно заранее подавать заявление, не нужно ждать месяц, или два, до дня бракосочетания. Достаточно договориться с председателем сельского совета о времени регистрации, а затем, придти в здание местного клуба. Клуб находился в селе Скородное, именно туда мы и направились все четверо: я, Гоша и два наших свидетеля - Игнатьевна и Светик. Буквально, через пару часов у меня был тот документ, которого мне так не хватало - "свидетельство о браке", и через неделю, которая ушла на оформление документов об усыновлении и удочерении моих детей, я стала многодетной матерью, при этом оставаясь девственницей.
  Первых троих детей, мы проводили через две недели, а еще через одну - остальных. Не хочу описывать сцену расставания: скажу одно - нам было очень не просто пережить это, мы ведь успели привязаться абсолютно ко всем детям без исключения. Хорошо, что они, по-моему, даже не осознавали, что мы расстаемся навсегда, и что жить они будут теперь совсем в другом месте. Больше я никого из них никогда не встречала, и их дальнейшая судьба, мне не известна.
  Мне нравилось жить в этом месте, в стороне от цивилизации, так как технический прогресс сюда доходил очень медленно. В нашем детском доме не было ни радио, ни телевизора, и мы даже не выписывали ни газет, ни журналов, поэтому вся негативная информация обходила нас стороной. Я не интересовалась мировой политикой, а о смене генеральных секретарей и перестройке, узнала только благодаря Светику, в доме которой, был телевизор. На мое счастье Светик, тоже не любила смотреть передачи о новостях, зато художественные фильмы, которые показывали по телевизору - она никогда не пропускала. Некоторые из них она могла смотреть по многу раз, и всякий раз, приходя на работу, обязательно пересказывала его содержание, поэтому я, давно перестала обращать внимания на ее болтовню, как говориться "пропускала мимо ушей" все, что она говорила, думая о своем. Но однажды, когда она как обычно рассказывала сюжет нового фильма, я заинтересовалась, потому что услышала примерно следующее: - Вчера фильм показывали, американский, называется "Люди ИКС", про одного ученого, который мог читать мысли всех людей на расстоянии. Он мог даже внушить им все, что хотел. А еще он двигал предметы силой мысли, убивал всех, кто ему не подчинялся, потом он решил захватить весь мир и.... Что дальше рассказывала Светик, я, или не слышала, или не запомнила, не знаю, но то, что она рассказала сначала, закрепилось, отложившись в моем подсознании.
  За три года моей работы в детском доме, я накопила немного денег, потому что зарплату, которую мне платили, как директору я почти не тратила. И если не считать некоторой суммы на предметы гигиены и конфеты, которые я покупала детям, после каждой зарплаты, то оставшиеся деньги копились сами по себе. Эти накопления, вместе с той суммой денег, которые когда-то я получила, продав свою комнату, были сейчас, кстати, и мы могли жить безбедно какое-то время. Так как никто не заявлял претензии на дом, и нас никто пока не собирался выселять, я решила остаться жить здесь, тем более что дети привыкли к этому месту. Если регулярно платить за электроэнергию и налог за землю, то и причин для нашего выселения не должно возникнуть. Игнатьевна и Светик обещали нас навещать по возможности как можно чаще, а вот тетя Клава сразу заявила, что даже если ее уволят, она все равно будет нашим поваром, только без зарплаты. Я от всей души была благодарна ей за это, поэтому не постеснялась расцеловать её в обе щеки, чем привела ее в невероятное смущение. Все складывалось лучшим образом, наша жизнь почти не изменилась. В этом году детям исполнялось по десять лет, и я решила, что такую круглую дату необходимо отметить, и чтобы детям запомнился этот день - нужно было сделать его особенным, удивительным. Сделать это было не сложно, ведь дети, не были избалованны. Я заранее подготовилась, и съездив в областной центр, купила им обновки, а также много конфет и шоколада. Но главным моим сюрпризом для них должен был стать шоколадно-клубничный торт, этого лакомства дети еще не пробовали.
  Тетя Клава чудесно пекла пироги с разнообразной начинкой, начиная с лесных ягод, картошкой, капустой, и так далее, но бисквитные коржи, ей печь не приходилось. Я подумала, что с ее кулинарным талантом, это будет не сложно, и, взяв из поваренной книги рецепт, отправилась на кухню. Объяснив тете Клаве, как испечь бисквит, я принялась взбивать крем. Процесс этот был долгим и монотонным, потому что все делалось по старинке - миксер заменила деревянная ложка, приводимая в движение рукой. Через некоторое время я почувствовала - рука устала настолько, что онемела, поэтому нужно было сделать перерыв, а заодно сходить и посмотреть, чем заняты дети. Когда я вернулась на кухню, то застыла, просто онемев от увиденной мной картины: ложка сама взбивала в баклаге крем, приводимая в движение, силой мысли, стоящего рядом Тена. Тетя Клава была в ступоре, быстро крестясь и повторяя: - Свят, свят, свят...
  Меня, уже трудно было чем-то удивить, но как объяснить этой малограмотной, верующей женщине - что в том, что она видела, нет ничего сверхъестественного? Нужно было срочно разрядить ситуацию, еще немного и у нее, наверное, не выдержало бы сердце. Но каким образом это сделать, я не знала, ведь расскажи я ей всю правду о даре Тена, она некогда бы мне не поверила. Душевное равновесие тети Клавы, было нарушено, и неизвестно, чем все могло бы кончиться, если бы ни Тен. Я не знаю, как он это сделал, но через секунду на кухне все было как обычно, тетя Клава готовила бисквит, и по ее лицу было видно, что тот отрезок времени, который так ее шокировал: просто "выпал" из ее головы. О случившемся напоминал только крем, взбитый так качественно, что просто вылез из баклаги. До этого случая, я даже не предполагала, что Тен, обладает даром телекинеза, и так силен в телепатии, и что, ему ничего не стоит заблокировать информацию, полученную ранее. Первым примером тому, стала тетя Клава. Я вдруг со всей ясностью поняла, как глубоко ошибалась, когда думала, что могу читать мысли Тена. Все происходило с точностью до "наоборот", потому что, я просто "слышала" то, что хотел сказать Тен, а сама я, не могла прочитать ни одной мысли. Вероятно, если человеку не дано от рождения, обладать даром телепатии или телекинеза, то выработать или получить его - просто невозможно. Этот вывод, который я так поспешно сделала, как выяснится впоследствии, был тоже неверным.
  Не скрою, я думала о том, что существует возможность того, что Тен может внушить мне любую мысль, за которой последует действие. В памяти всплыл пересказ Светы фильма "Люди Икс", главный герой которого возомнил себя Богом, обладая теми способностями, что и Тен, но я, так верила в чистоту души моего сына, что сразу выбросила из головы все эти бредовые версии, которые мелькнули в моем сознании. По воле Судьбы - я обрела семью, и если ранее, я думала, что она просто соединила в одно целое, пять одиноких душ, сделав их жизнь счастливее, то теперь я обрела уверенность - всему есть какая-то причина. Все в этом мире делается по воле Высшего Разума, и дети, обладающие такими уникальными, фантастическим способностями, возможно, появились на свет, чтобы выполнить какую-то высшую миссию, а моя задача состояла в том, чтобы оградить их, и защитить до того времени, когда они вырастут. Понимание этого, совпадало с моим желанием - быть всегда рядом с моими подопечными, тем более что я, не представляла своей жизни без них, успев полюбить их всем сердцем.
  глава 8.
  "Мир - бездна бездн. И каждый атом в нем,
  Проникнут Богом - жизнью, красотой.
  Живя и умирая, мы живем
  Единою, всемирною Душой".
   И. Бунин
  На следующий день - был праздник, и он просто витал в воздухе - это настроение чувствовалось во всем с самого утра. Сразу после того, как мы позавтракали - пришла Света, с огромным букетом пионов в руках, наполнивший своим ароматом весь воздух вокруг. Сразу, вслед за ней, подоспела Игнатьевна, которая принесла корзинку, накрытую белым льняным полотенцем, на котором проступили ярко-красные пятна. Под ним скрывалась лесная земляника, ее запах был настолько сильным, что без труда перебил аромат пионов, заполнив все помещение кухни, в которой мы собрались. Быстро помыв, и пересыпав, в большую миску, я поспешила отнести ее детям, которые стали прямо горстями опрокидывать ее в рот, несмотря на то, что я предусмотрительно принесла им ложки. Пока дети закусывали ягодами, мы накрывали стол, главным блюдом, был, конечно, торт, который мы поставили на середину стола. Он, получился очень вкусный, и буквально за час, был съеден всей нашей компанией с большим аппетитом. Потом началась примерка подарков, которые я купила не только для именинников, но и для Найн и Тена, тоже. Вечером, проводив наших гостей, и уложив детей, я тоже легла, но наступившее полнолуние, снова беспокоило меня, мешая заснуть. Решив подышать перед сном свежим воздухом, я, вышла на улицу, и села на скамейку около дома. К сожалению, воздух был сухой и теплый, эта ночь не принесла ожидаемой прохлады. Такое жаркое лето, как в этом году, по мнению местных старожилов, было, в этих краях - редкостью. Стоя, босыми ногами на земле, я ощущала идущее от нее приятное тепло, которое, она, накопив за день - теперь щедро отдавала обратно. Мягкий густой сумрак плавно переходил в ночь, и Белая Луна величественно поднялась на небосвод, и, заняв свое место среди созвездий, осветила все вокруг, превратив ночь в день.
  Запрокинув голову, я смотрела на нее, не отрывая взгляда, и почему то вдруг подумалось, что десять лет назад, именно такой лунной ночью, родились Севен и Эйт. Но через секунду поняла, что я, не могла знать их время рождения, то есть конкретное время суток, ведь даже в их личных делах этого не было, и это было, по меньшей мере, странным. Буквально через мгновение я услышала, как скрипнув, открылась дверь - на пороге появилась сначала Севен, а за ней и все остальные. Они звали меня пойти с ними, но куда? Я посмотрела вниз, на свои ноги, подумав, что неплохо было бы обуться, но тут мой взгляд упал на ноги детей, и я увидела, что они тоже босы. Не задавая вопросов, решив полностью им довериться, я и пошла вслед за ними. Если бы кто-то посторонний увидел нашу процессию - четверых детей, идущих впереди, один за другим, а следом за ними женщину, то, наверное, стократно перекрестился бы. И, принимая во внимание то, что мы были одеты, в длинные ночные рубашки, вполне мог принять нас за привидения, которые, согласно легенде, обитали в нашем доме.
  Мы вышли за ворота на луг, через который мы обычно ходили в соседний лес, и, дойдя до середины, остановились. Я почувствовала, как на моем виске стала пульсировать венка, и, сердце вдруг стало биться чаще, в тревожном предвкушении того, что пока оставалось загадкой. Было что-то притягательное в пейзаже, завораживающим и пугающим: ни ветерка, ни шороха травы; мы, под нереальным светом Белой Луны; тени, очерченные четким контуром, на изможденной жарким солнцем, прильнувшей к земле, траве. Мы встали в круг, взявшись за руки, откуда-то извне пришло: - Закрой глаза.
  Сначала ничего не происходило, но постепенно я стала слышать внутренним сознанием, звуки божественной гармонии, идущие из бездны Вселенной, от которых впала в легкий транс. Душу переполняли все чувства этого мира, сменяясь в хаотическом порядке, они возносили мое сознание вверх, к Белой Луне, и тут же сбрасывали в бездонную пропасть, не долетев до дна которой, я вновь летела обратно - к звездам. Эмоции, достигнув критической точки, заставили меня открыть глаза, и то, что я увидела, показалось мне сначала фантастическим видением, придуманным и нереальным, как и все происходящее. Вокруг нас, с большой скоростью, кружились в воздухе, белые, светящиеся шары, диаметром не более, разменной монеты - они касались нас, и это прикосновение можно было сравнить с легким дуновением ветра. Я вновь закрыла глаза, и погрузилась в эту прекрасную сказку, а когда очнулась, то поняла, что уже наступило утро. Лик луны бледнел, а пепел неба на горизонте, озаряла заря восходящего солнца, превращая росу на траве, в дымное облако парящего тумана. Мы вернулись домой, и я, вытирая ноги детей, обратила внимание, что у всех на правой ступне появилось по круглому белому пятнышку, которые были совершенно одинаковые. Переодев детей в сухие ночные рубашки, и, уложив в кровати, я без сил опустилась на стул, и интуитивно, повернув ногу, посмотрела на свою ступню. На ней тоже появилось такое пятно, и я точно знала, что до этой ночи его там не было. Несомненно - меня и детей отметила, какая-то незримая высшая сила, но зачем? Все, что недавно происходило, можно было бы забыть, как сказочный сон наяву, не придавая ему особого значения, если бы не чувство, что я получила информацию, которую теперь, не могла никак, вспомнить. Где-то в глубине моего сознания было знание, полученное этой ночью, но как я не старалась, напрягая свой разум до головной боли, оно так и осталось скрытым.
  В конце августа случилось происшествие, после которого мы решили изменить место нашего проживания. Одним августовским утром я, как обычно, в прекрасном настроении, отправилась за питьевой водой, к роднику, который находился около небольшой речки, протекавшей под холмом, недалеко от нашего дома. Подходя к склону, откуда начиналась тропа, ведущая к подножию, я, перед тем, как спуститься к речке, всегда останавливалась, наслаждаясь пейзажем, который открывался перед глазами. Вдали, лоскутами пестрели поля созревающих злаковых, с ровными посадками берез между ними, откуда с полными корзинами грибов, возвращались местные ребятишки. Извиваясь, тонкой змейкой, текла речка, обрамленная кустами ивы и ежевики, чтобы дойдя обрыва, спрятаться под выступающими каменными плитами. Вода в ней была студеной и чистой, из-за множества маленьких родничков по ее берегам, которые поили ее. Местные жители соорудили вокруг одного из них колодец, обложив его речными камнями, в котором скапливалась, хрустальная влага, из недр земли-матушки нашей. Абсолютно идеальную картину, завершали прелестные незабудки, облюбовавшие себе место на кочке рядом с родником, которые цвели почти все лето. Набрав два ведра воды, я уже собралась нести ее домой, когда услышала сзади шаги, и, оглянувшись, увидела, что ко мне приближаются четверо солдат с автоматами. Когда они поравнялись со мной - старший по званию, представился и спросил: кто я, и где живу? Потом он рассказал, что из колонии строгого режима сбежали трое заключенных, при побеге застрелив двоих конвоиров, и что их, конечно, поймают, но посоветовал соблюдать осторожность, и, сразу сообщать обо всех незнакомых людях.
  Тревога и страх за детей, заставили меня поспешить домой, и когда я, расплескав по дороге почти всю воду, прибежала домой, чтобы предупредить своих домочадцев, то поняла, что тетя Клава уже в курсе событий: над поселком кружил вертолет, а лес прочесывали автоматчики с овчарками. Внешне очень спокойная - сама, она попыталась успокоить и меня, сказав, что такие случаи в их местах не редкость, но все заканчивается хорошо. Мы закрыли все двери, и стали ждать развития событий. Тетя Клава решила остаться на ночь у нас, тем более что в последнее время она все чаще ночевала с нами. Дома ее никто не ждал, и она почти переселилась в комнату, где когда-то жил Семен Ильич. Несмотря на уверения тети Клавы, я никак не могла избавиться от тревоги, и, казалось, ею была пропитана сама природа. Погода - резко ухудшилась. Гулкий гром вдалеке, то разрастаясь, то слабея - предвещал приближение грозы. Резкие порывы ветра поднимали сухую траву, смешанную с пылью, вверх, к наплывающим черным тучам, чтобы потом, затихнув опустить ее обратно на землю. Гроза дошла до нас уже во второй половине дня, сильный ливень был на руку беглецам, увеличив их шансы. Дождь прошел, и появившееся из-за туч солнышко, тут же закатилось за горизонт, а мы разошлись по своим комнатам и легли спать, очень надеясь, что завтра беглецов, все-таки поймают, и все будет как раньше.
  Стоит ли говорить, что я не могла заснуть, а лучше сказать: даже и не пыталась. Я лежала и прислушивалась ко всем звукам, меня не покидало чувство страха, основанное на предположении, что наш дом стоящий отдельно от деревни и близко от леса: в первую очередь привлечет внимание сбежавших заключенных. Здравый рассудок мне подсказывал, что им нужна еда, и, что прочитав табличку на доме, они поймут, что ни дети, с ограниченными способностями, ни персонал, предположительно женский, не окажут им никакого сопротивления. Я не могла больше терпеть эту "пытку", и, закутавшись в шаль, пошла в спальню к детям. Казалось, что они спали, и я решила, что, если я останусь на ночь в их спальне, то может быть смогу заснуть. Только я хотела прилечь на кровать, к кому-нибудь из девочек, как увидела, что Тен резко сел на кровати, и в голове пронеслась его мысль: - "чужие".
  Я прислушалась и услышала, как кто-то пытается вскрыть замок центрального входа, которым мы никогда не пользовались. От времени он, наверное, заржавел, и только это обстоятельство их ненадолго задержало, такой замок эти "специалисты" могли открыть обычным гвоздем. Прошло какое-то время, и я услышала гулкий звук шагов в холле главного здания, потом было слышно, как они открывали следующую дверь, затем прошли в игровую комнату, и задержались на короткое время около моего стола. Я даже слышала, как они открывали ящики, и не найдя ничего достойного их внимания, потихоньку закрывали, стараясь делать все тихо, чтобы не обнаружить свое присутствие раньше времени. Нас, от этих бандитов с оружием, которым уже нечего было терять в этой жизни - отделяла всего одна дверь. Я поспешила отправить тетю Клаву за помощью в деревню, хорошо, что бандиты не знали, что мы пользуемся другим входом в дом. Закрыв за ней дверь, и уповая на то, что она успеет вовремя сообщить о наших незваных гостях, я, вернулась обратно, и увидела такую картину - дети стояли, взявшись за руки напротив двери, которая отделяла нас от преступников. Я подошла сзади и, обняв их, стала от всего сердца, мысленно молить Всевышнего, пощадить нас. Затем раздался щелчок, и стало ясно, что замок, на который была закрыта дверь, открыт, и тогда Тен, протянул в ее сторону руку. Я, наконец, осознала, что открыть ее преступники не смогут никакими силами, если только не разобьют в щепки, но шуметь было не в их интересах, поэтому, еще можно было надеяться, что тетя Клава, своевременно приведет помощь. Со всеми своими переживаниями я, совсем забыла о том, что мои дети, способны не только, сами защитить себя, но и меня заодно. В будущем я, может быть, с улыбкой буду вспоминать, как бандиты сначала надавливая плечом, потом уже с разбега пытались открыть открытую дверь. Но, когда и эта попытка закончилась неудачей, они, забыв об осторожности, начали выбивать дверь прикладом автомата. Дверь была старая, как и все в этом древнем доме, поэтому разлетелась в щепки за считанные секунды, но дети даже не пошевелились, и не выказывали никакого волнения. Они не испытывали ни малейшего страха перед этими бандитами, с заросшими, грязными рожами, и глазами, как у затравленных, голодных зверей, появившихся в разломе двери, и к счастью которых они не могли видеть. Зато, они видели, своим внутренним зрением, другое - черные души и мысли этой троицы, выражение лиц, которых, менялось по мере поступления информации в мозг. Они ожидали увидеть все что угодно, только не то, что видели. Злоба и решимость смести со своего пути любую преграду, которая отделяла их от еды, сменилась сначала гримасой похожей на удивление, а потом они разразились таким гомерическим хохотом, что я вздрогнула. Увидев перед собой четверых малолетних детей и, меня - они расслабились, и у них даже не возник вопрос, почему они не могли открыть дверь без замка. А зря! Мне трудно даже представить, какую мысль внушил им этот десятилетний мальчик, так как, я не могла ее услышать, ведь она предназначалась не мне, но, тем не менее, можно предположить, что она была невыносима, потому что, их лица искорежились гримасами ужаса. Эти взрослые мужики развернулись и, бросились бежать той дорогой, по которой пришли. Было смешно видеть, как они, отталкивая друг друга, бегут от маленьких детей, а вслед за ними, паря в воздухе - летит автомат, который они в страхе, бросили. Мы пошли вслед за ними, а я подумала, что хорошо было бы, чтобы эти бандиты изменились морально, и до конца своих дней, замаливали свои грехи. Наверное, Тен услышал мои мысли, потому что, выйдя на улицу, я увидела, что поведение этих зеков, изменилось. Они сидели, спокойно ожидая, когда за ними придут охранники, а увидев нас, попросили прощения. Через некоторое время, когда за ними приехали сотрудники колонии, они не оказывали сопротивления и, как побитые собаки, бормоча что-то себе под нос, залезли в машину.
  Это чудесное превращение не могли не заметить окружающие, а тем более майор, который работал в той колонии начальником оперативной части. Он лучше, чем другие знал эту троицу заключенных, и руководил поисковой операцией. Поэтому увидев, как резко изменилось поведение этих рецидивистов, он вполне естественно был очень удивлен, но ничего не спросил о том, что произошло, а просто сказал: - Большое спасибо.
  После этого случая, тетя Клава предложила нам всем переехать жить в деревню Лосево, где у нее был дом, аргументируя свое предложение словами: - Поближе к людям. Да и тяжело мне стало носить продукты, старею видно. Дом у меня, хоть и небольшой, но места хватит. Я, конечно, согласилась, и на следующий день, сходив в деревню, попросила Гошу, помочь нам перевезти кровати, для детей, и установить их в доме тети Клавы. Через день, все было готово к переезду, личных вещей у нас было мало, все они уместились на одной телеге, и буквально через час, мы уже размещались на новом месте.
  глава 9
  "Не туман белеет в темной роще, ходит в темной роще Богоматерь.
  По зеленым взгорьям, по долинам - собирает к ночи Божьи травы"
   И. Бунин.
  Деревенька Лосево, была небольшая - дворов двенадцать, тихая и скучная, потому что в основном, здесь жили люди пожилого и преклонного возраста, дети которых, повзрослев, разъехалась по городам: кто учиться, кто работать. Только в трех домах во всей деревне, сохранились полные семьи, члены которых не захотели уезжать из родных мест, и в этих семьях, конечно, подрастали дети разных возрастов - от трех до двенадцати лет. Школы в Лосево, никогда не было, и даже раньше детям приходилось ходить в село Скородное, где работала начальная школа, которая давно закрылась. Теперь дети школьного возраста жили и учились в областном центре, в школе-интернате, поэтому на улицах деревни не слышны были детские голоса, а только кудахтанье кур и гогот гусей. Деревня оживала только во время каникул, тогда почти в каждом дворе можно было увидеть детей разного возраста, которые приезжали на лето, к своим дедушкам и бабушкам в гости. Жители деревни, наверное, даже не заметили наш переезд, потому что дом тети Клавы стоял немного в стороне от деревни, а вездесущая детвора, которая разносила все новости, разъехалась, так как через несколько дней начинался учебный год.
  Дом, в котором нам предстояло жить, был старый, стены сложены из камня, заштукатуренные, и побеленные, как снаружи, так и внутри, они даже в жаркий день сохраняли в доме прохладу. Когда-то, половину горницы занимала печь, но потом ее переложили, и сделали плиту, которую топили дровами, но летом, еда готовилась в сенях, на керосинках. Подгнившие половицы, весело поскрипывали при каждом шаге, а непривычно низкий потолок, по давней традиции был оклеен обоями, под которыми угадывался дощатый настил и балка, на которой он лежал. Обстановка в доме, была простая, только самое необходимое: стол, в углу под образами; лавки около него, и железная кровать, покрытая повидавшим виды покрывалом, с выглядывающим из-под него, кружевным подзором. Некоторое время нам понадобилось, чтобы привыкнуть к новой обстановке, и вскоре дети хорошо стали ориентироваться в новом доме, впрочем, с их талантами, это было не трудно, и я даже порой забывала, что они слепы. Я старалась не заводить новых знакомых, чтобы избежать ненужных вопросов. Единственным частым, и нежелательным гостем, у нас стал мой новоявленный муж, которому я по глупости дала немного денег, когда он помогал нам с переездом, и которому, требовалась ежедневная доза для опохмелки. Быстро сообразив, что у меня есть деньги, и что я безотказна, он не реже, чем, через день, приходил, слезно прося не дать ему умереть. Примерно полтора месяца я, молча, ссужала ему требуемую сумму, но, в конце концов, поняла, что если и дальше я буду продолжать давать ему деньги, то скоро нам просто не на что, будет жить. Ежедневно, зная, что скоро на пороге появится Гоша, я занималась самовнушением, настраивая себя, чтобы раз и навсегда сказать: - Нет.
  Наступал новый день, и, вся моя решимость куда-то исчезала, при виде жалкого, просящего выражения лица Гоши - я снова давала ему денег, говоря себе, что это в последний раз. Мечтая о том, что Гоша наконец-то бросит пить - что было маловероятно, или найдет другой источник дохода - что тоже в принципе было не реально, я всегда приходила к тому, что Тен может внушить Гоше отвращение к спиртному, и тогда проблема будет решена. Честно говоря, мне было трудно заставить себя принять такое решение, само насилие над разумом человека, мне претило, если конечно этот человек того не заслуживал, как это было в случае с бандитами. Тен конечно знал, о чем я думаю, и не трудно представить, что было дальше - Гоша перестал пить, и изменился до неузнаваемости. Он будто застрял в пограничном состоянии, не понимая такой резкой перемены в своем пристрастии, в глазах появилась какая-то скорбящая тоска, а характер стал невыносимым - он умудрился поругаться почти со всеми жителями деревни. Мотаясь без дела и без цели целыми днями по деревне, Гоша, проходя мимо нашего в сторону ельника, увидев меня на крыльце, остановился, и я что-то у него спросила. Его ответ, вернее сказать злость в голосе, меня неприятно удивили. Я не обиделась, понимая, что у него самая настоящая абстиненция, (которая бывает не только у наркоманов), сопровождаемая депрессией, так как организм перестал получать алкоголь, к которому он привыкал на протяжении многих лет, и, когда он адаптируется - все пройдет. Успокоив себя этим вполне логичным объяснением, я даже не могла предположить, как все обернется. Примерно через две недели, после нашей последней встречи, я поинтересовалась у тети Клавы, как себя чувствует Гоша, и все ли у него нормально? Она недоуменно посмотрела на меня и сказала: - Не знаю, его последнее время совсем не видно, может быть уехал куда-нибудь?
  Такое ответ меня озадачил, и я, решив, что нужно сходить к нему в гости, на следующий день, взяв пирожков с капустой, отправилась к Гоше. Он жил один в доме с красивыми резными наличниками, выпиленными с большим умением по-видимому уже давным-давно, потому что, успели состариться, и придти в запустение, как и небольшой огород около него, заросший бурьяном и полынью. Войдя через открытую калитку, со сломанным засовом, я долго стучала в дверь, и, подумав, что его нет дома, хотя на двери и не висел замок, хотела уйти, когда услышала глухой стук, и хриплый голос изнутри сказал: - Толкни посильнее, открыто.
  Действительно, когда я толкнула дверь, она открылась, и, войдя внутрь, я увидела лежащего на кровати мужчину, в котором с трудом можно было узнать прежнего Гошу. Он и раньше был довольно непривлекательной внешности, но теперь на него было просто страшно смотреть: ввалившиеся глаза, с черными кругами под ними; отросшая, с сильной проседью щетина; кожа лица, похожая на бледно-желтый пергамент. Как я и чувствовала, дела у него были совсем плохи, он заболел и, кажется серьезно. Я побежала в соседнее село Скородное, где жила Игнатьевна и привела ее к Гоше, чтобы она его осмотрела. И, как не парадоксально - у Гоши обнаружился целый букет заболеваний, которые он раньше анестезировал алкоголем. Предварительный диагноз, который поставила Игнатьевна, был - цирроз печени, и, сказав, что нужно срочно отвезти Гошу в больницу, или она, не за что не отвечает - побежала договариваться относительно транспорта. Вскоре она вернулась на машине, но, Гоша, наотрез отказался ехать, упрямо повторяя, что умирать будет дома, и как мы его не уговаривали, он был непреклонен в своем решении. Нам ничего не оставалось, как разойтись по домам, оставив его одного. Идя домой, я не переставала себя корить, за то, что вмешалась в судьбу этого человека, бессознательно запустив механизм, дремавшего до этого времени заболевания. Но, самым тяжелой в этой ситуации была неразрешимая дилемма, потому что я знала, что Эйт мог вылечить его, но, тогда вряд ли удалось бы сохранить тайну его дара, а этого я допустить не могла. Чувство искреннего раскаяния, довело меня до слез, и, подумав о том, что если их увидит Игнатьевна, то придется отвечать на вопросы - я постаралась успокоиться.
  Утром следующего дня, я стала собираться к Гоше, решив для себя, что буду ухаживать за ним до последнего дня, и, даже не заметила, как подошла Севен. Протянув мне банку с какой-то темно-коричневой жидкостью, пахнувшую травами, она заставила меня услышать: - Ему нужно выпить этот отвар за день, а завтра я сделаю еще.
  Еще в то время, когда мы жили в помещении детского дома, Севен, вместе с тетей Клавой, в ночи полнолуния, обычно ходили собирать целебные травы и выкапывать корни, так как считается, что они обладают большой силой, чем выкопанные в другое время. Те, которые предназначены для лечения серьезных болезней, ни в коем случае не должны подвергаться воздействию солнечного света, иначе могут потерять всю целебную силу. Зная об этом, и, интуитивно веря в дар Севен, я надеялась, что отвар поможет облегчить страдания Гоши, поэтому взяв банку, и воспрянув духом, пошла к нему.
  Почти месяц, я ежедневно ходила к Гоше: поила его отваром, стирала, убиралась, топила печь, готовила еду. И вот наступил день, когда он впервые попросил дать ему поесть, и с аппетитом съел все, что я ему наложила, и если учесть, что до этого его приходилось уговаривать как ребенка, то это был определенный прогресс. Первый раз, за все, то время, как я за ним стала ухаживать, он поблагодарил меня - я ответила, и засобиралась домой. В воздухе повисла неловкая тишина, и видимо, чтобы разрядить ситуацию Гоша без всяких предисловий стал рассказывать:
  - Однажды обезьяна вытащила рыбу из воды и положила ее на ветку.
  - Зачем? - спросила ее соплеменница, очень удивившись, поскольку рыба не входит в меню обезьян.
  - Я спасла ее, она тонула, - был ответ.
  Как я поняла, это был анекдот, потому что после последних слов Гоша хрипло рассмеялся, и, ожидая такой же реакции от меня, он удивился, когда я, просто вежливо улыбнулась, попрощалась и ушла. Ему было невдомек, что он рассказал мне не анекдот, а притчу, смысл, которой в том, что у всех нас внутри сидит странная "обезьяна", которая хочет вытащить рыбу из воды, не узнав, как ей лучше. Связав эту притчу с собой, я дала себе слово никогда больше не уподобляться странной обезьяне.
  Отвар Севен работал, потому, что Гоша медленно, но верно, возвращался к жизни, стал вставать с постели, и даже выходить на улицу. Честно говоря, я настолько устала за время его болезни, не только физически, но и морально, что меня радовал каждый его шаг, хотя я прекрасно понимала, что болезнь слишком запущенна и никакие травы уже не могут ее вылечить окончательно. Зато теперь появился шанс, воспользоваться даром Эйта, завуалировав его энергетику, целебными отварами, которые Гоша пил уже два месяца.
  Когда однажды, ясным и тихим морозным утром, под окном буквально "прохрустели" быстрые шаги, а затем по мерзлому, покрытому серебряным инеем стеклу окна, кто-то многократно постучал, я от неожиданности вздрогнула, так как к нам давно никто не заходил. Тут же открылась дверь, и вместе с морозным воздухом, вошел Гоша, в распахнутом полушубке, разрумянившийся от быстрой ходьбы, который прибежал, чтобы поделиться радостью. Не разуваясь, он прямо в обуви, подошел ко мне, и стал сбивчиво рассказывать о том, что проснувшись, он почувствовал себя совершенно здоровым человеком, и, свое чудесное выздоровление он приписал только тому факту, что пил отвар, который я ему приносила.
  Он, ничего не помнил, ни о нашем ночном визите к нему, ни о том, как Эйт энергией своих рук навел "порядок" в его организме. Да, я не оговорилась, ведь здоровье, (согласно Аюрведе, которая, по праву считается сокровищницей знаний, в области теоретической и практической медицины), - это порядок. Болезнь - расстройство порядка, поэтому в теле постоянно существует взаимодействие между порядком и беспорядком.
  Внешне я не проявила ответной реакции, но в душе, была рада не меньше, чем он, и посоветовала ему съездить в больницу на обследование, на что он радостно ответил, что никогда к врачам не обращался, а теперь и тем более не собирается. Новые ощущения здорового организма и ясного сознания вызвали у него эйфорию, создав ощущение: силы, легкости, полета; его просто распирало от эмоций, казалось, что он забыл все слова, и поэтому, схватив мою руку начал ее целовать и что-то говорить, из всего его бормотания, я поняла слова: - "ангел!", "спасибо!". Наконец мне удалось вырвать свою руку, и я сказала, что не я делала отвар, которым его поила, а тетя Клава и Севен, и он должен благодарить в первую очередь их. Тетя Клава, не дала ему даже дотронуться до себя, и, отмахнувшись от него кухонным полотенцем, которое держала в руках, вытолкнула его на улицу, приговаривая: - Благодари Бога, а не людей. Смотри, сколько грязи в избу притащил на своих сапожищах.
  Меня приятно удивила перемена, произошедшая с Гошей, потому что это теперь был совсем другой человек, и, пусть его осунувшееся после болезни лицо было небрито, зато глаза, были ясными и счастливыми, что совершено, меняло весь его облик. Я наблюдала все метаморфозы изменения его характера - от пьяного мутного сознания, трезвой злобы, обреченности больного - до чистого разума, когда приходит осознание, данной Богом жизни, наслаждения каждой ее минутой, и это было самой большой благодарностью.
  Страшно подумать, что было бы если Эйт и Севен не вылечили Гошу, но если бы не вмешался Тен, и не поставил блокаду на алкоголь, то и лечить Гошу было бы не нужно, он тихо и спокойно вскоре умер бы сам. Так что, как не крути, мы спасли Гоше жизнь помимо его воли, но этот случай стал мне хорошим жизненным уроком, и я всегда буду помнить притчу об обезьянке. Нельзя вмешиваться в жизнь человека, даже если у тебя благие намерения, и у каждого, есть право решать, по какому пути ему идти.
  глава 10
  "Этот мир зависит от усилий и судьбы. Предначертанные результаты становятся доступными только после того, как приложены необходимые усилия в нужное время".
   Махабхарата.
  После своего выздоровления, Гоша стал совсем другим человеком, и жизнь его в корне изменилась. Ведь до того времени, когда он начал пить, лучшего плотника было трудно найти во всем районе, жители окрестных деревень становились к нему в очередь, и часто благодарили за работу не только деньгами, но и выпивкой, дав старт началу его заболевания алкоголизмом. Кстати, именно его руками был оборудован спортивный уголок в детском доме, где мы раньше жили. Теперь, когда он стал трезвенником, к нему стали относиться с прежним уважением и обращались только по имени и отчеству: Григорий Михайлович или по-простому, как было принято в этих краях - Михалыч, я же, в свою очередь, называла его, то Григорий, то Михалыч.
  Однажды утром, я услышала во дворе стук молотка, и увидела, что он поправляет ограду вокруг дома, и это было только начало, потому, что ежедневно он находил неполадки, которые устранял. Его не нужно было просить, да и он не спрашивал согласия тети Клавы, приходил каждое утро, как на работу, то крышу подлатает, то доски на ступеньках закрепит, и, как говориться: "было бы желание". Узнав, что у Тена и Найн скоро день рождения, он в один прекрасный день, принес, видимо заготовленные дома, деревянные детали, и начал из них собирать какую-то конструкцию, закрепляя ее гвоздями, а так как работа с гвоздями и молотком в рукавицах затруднительна, - его оголенные руки замерзали на сильном морозе. Из окна я видела, как он растирает снегом красные замерзшие пальцы, и затем, немного отогрев их своим дыханием, снова берется за работу. Несколько раз я звала его в дом, погреться, но он отвечал категорическим отказом. Сначала было непонятно, что именно он хотел сделать, но подошел момент, когда стало ясно - это горка. Изящная, но крепкая, с поручнями украшенными резьбой, в виде снежинок, чтобы предотвратить скольжение рук, при подъеме наверх, она была эксклюзивна, и без сомнения - он делал ее от всей души.
  В тот же день мы облили ее водой, а как только она замерзла - дети опробовали ее качество. Подарок им понравился, что видя, как они раз за разом скатываются в вершины, я подумала, что рейтузы не выдержат такого трения, и скоро протрутся, но совсем не огорчилась, решив, что можно купить новые. Удивительно, будто прочитав мои мысли, через день, снова пришел Михалыч и, принес каждому из детей деревянные салазки, оригинальность и качество работы которых, говорило о таланте мастера, а скорость с какой они были сделаны, о многих часах, беспрерывно проведенных за верстаком. Следующий его поступок, окончательно покорил мое сердце, потому что я поняла, что мы спасли жизнь достойному человеку.
  Двадцать первого декабря - день зимнего равноденствия, и день рождения Найн и Тена, был для нас праздником, к которому мы готовились заранее, собираясь его отметить в узком кругу. На этот раз ни Игнатьевна, ни Света не могли к нам придти по причине плохой погоды, третьи сутки шел снег, и дороги стали непроходимыми. С самого утра я была занята - накрывая на стол и раскладывая подарки детям, которые помогая мне, ждали момента, когда я разрешу их примерить. Неожиданно в сенях раздался звон упавшего ведра, о которое в темноте споткнулся Михалыч, через секунду появившийся на пороге горницы. Он был похож на большого снеговика, весь облепленный снегом, отряхнуть который он не мог, так как у него были заняты руки. Со словами: -"сюрприз!", он опустил на пол грязный комок шерсти, глядя на который я даже не сразу поняла, что это за животное.
  Не знаю, где он подобрал этого лохматого бездомного щенка с больной задней лапой, но он был такой жалкий, несчастный, замерзший и голодный, что у меня в горле появился комок слез. Шерсть его была покрыта застывшей грязью какого-то малиново-багрового цвета: вероятно на него вылили помои с очистками от свеклы, когда он рылся около выгребной ямы, пытаясь найти себе еду. Я нагрела воды, и, наполнив ею большой таз, взяла щенка на руки. Он даже не скулил, только весь дрожал, а в глазах было такое выражение - тоски, боли и страха, что мне стало не по себе. Очень осторожно я опустила его в воду, но, не успев, даже протянуть руку за мылом, увидела, как ко мне присоединились все четверо двойняшек, и, оттеснив меня от таза, в восемь рук, стали намывать щенка.
  Пока они его мыли, я согрела молока и стала крошить в него хлеб, думая о том, какую кличку дать нашему новому члену семьи. Ни одна из тех, которые обычно дают дворнягам, мне не нравилась, и вполне логично было бы назвать его "сюрприз", ведь именно это слово произнес принесший его Михалыч, но когда шерсть высохла, то я увидела, что, не смотря на все старания, до конца отмыть свекольную краску не удалось. Видимо изначально окрас щенка был светлый, и теперь, окрашенный свеклой, он стал лиловым, а вернее сказать - пионового цвета. Щенок оказался лопоухим и лохматым, непонятной породы, с большими добрыми глазами, отдаленно напоминавший спаниеля, и поэтому я назвала его - "Пион".
  Пион очень быстро понял, что попал к добрым людям, кстати сказать: больная задняя лапа, чудесным образом исцелилась, и я, конечно, догадалась, что это Эйт приложил к ней руку, в буквальном смысле. Дети были очень рады своему новому другу, в этом они ни чем не отличались от других детей, которые просят родителей завести собаку. Особенно его полюбил Эйт, и даже постелил ему коврик под своей кроватью, но утром я увидела такую картину - Пион спал на кровати Эйта. Так и повелось: коврик лежал под кроватью, но спали они вместе, а когда Пион входил с улицы в дом, обязанностью Эйта стало вытирать его лапы, мокрой тряпкой.
  Через несколько дней начались зимние каникулы, до наступления нового года оставалось всего два дня, и детей привезли из интерната по домам. Наша деревня сразу оживилась детским смехом и криками старших, зовущих их с улицы, домой. Однажды я увидела три пары глаз, которые через забор наблюдали, как мои дети катались с горки. Я интуитивно почувствовала, что местные сорванцы не могут никак понять ситуацию. Почему скатываясь с горки - дети не издают ни звука? Ведь это так весело и здорово: кричать, катясь с высокой горки, когда дух захватывает от восторга! Я, вышла из дома, пошла и открыла калитку, впустив троих ребят во двор. Для начала нужно было познакомиться с этими симпатичными детьми: среди них была одна девочка, ее звали Оля, и ей было не больше восьми лет. Двоих мальчиков постарше звали Толя и Коля. Свои имена они выпалили скороговоркой: "Оля, Толя, Коля" - такой необычный ответ меня рассмешил, отчего они смутились еще сильнее. Потом я им объяснила, что мои дети, ничего не слышат и не видят, поэтому они должны быть осторожными в играх с ними. Говоря все это, я наблюдала за их реакцией, и когда увидела, что после моих слов у них в глазах появилось сочувствие и сострадание, то поняла, что могу не волноваться, предоставив детям самим налаживать отношения. Я ушла в дом, но некоторое время наблюдала, как они катаются, и, заметив, что деревенские ребята, подают руку моим девочкам, помогая подняться с земли, когда они скатываются вниз, окончательно успокоилась.
  Наши новые знакомые, ежедневно приходили к нам во двор: играть, кататься на горке и лепить снеговика. Вокруг царила предпраздничная атмосфера, из леса доносился звонкий стук топора, безжалостно рубящего морозный ствол елки, чтобы сделать ее царицей праздника, и казалось, ничто не предвещало несчастья. Мы решили не ставить елку в доме, а просто украсить горницу, еловыми лапами, которые по моей просьбе накануне принес из леса Михалыч. Около семи часов вечера, когда я заканчивала закреплять последнюю из них, Найн, стало плохо. Увидев ее лежащей на полу, я поспешила поднять ее и положив на кровать, обернулась, ища глазами Эйта. Он, как и все остальные дети, подошел к кровати, но почему-то не спешил помочь Найн, а, я, не понимая, в чем причина ее обморока, я схватила Тена за руку и крепко ее сжала, спросив: - Что с ней? Почему Эйт ничего не делает?
  Не услышав ответа, ничего не понимая, я опустилась на колени около кровати, и заплакала, только тогда Тен положил руку на голову Найн, другой закрыл мне глаза, после этого я увидела то, что видела впавшая в транс Найн:
  -В проулке между домами, детвора, вместе с двумя взрослыми мужчинами, запускали петарды, и одна из них, отлетев, попала в стог сена, стоящий на заднем дворе одного из домов, который вспыхнул, как факел, но никто этого не видел. Ветер быстро разносил горящее сено, и, через некоторое время уже горел, стоящий рядом сарай, а затем огонь перекинулся на дом. Выбежавшие на улицу люди, набирая снег ведрами и лопатами, пытались затушить огонь, но он разгорался все сильнее, а ветер перекидывал беснующееся пламя на другие дома и строения. Поняв бесполезность своих усилий, бросив ведра и лопаты, они просто стояли и смотрели, как горят их дома, а вместе с ними, в этой застывшей толпе, стояла и я. Все молчали, и никто не плакал, казалось, что огонь загипнотизировал всех, только шум пламени и треск горящего дерева, нарушал неестественную тишину.
  Из оцепенения меня вывел испуганный крик тети Клавы, которая пришла с улицы, и, увидев, что я стою на коленях около кровати, с лежащей на ней Найн, лицо которой было белым, как мел - испугалась, подумав, что она умерла. Через несколько минут, Найн пришла в себя и, только тогда тетя Клава, успокоившись, ушла на кухню, откуда было, слышно, как она шепотом читает молитву, а я осталась стоять в растерянности посреди комнаты. Нужно было предупредить людей, но я не могла этого сделать по, вполне понятной причине - тогда пришлось бы рассказать и о даре ясновидения и еще Бог знает о чем, но и бездействовать я тоже не могла. Решив, действовать по обстоятельствам, оценив ситуацию на месте, я быстро оделась и выбежала на улицу, так как дорога была каждая минута. Честно говоря, я плохо представляла, где находиться дом, который я видела в видении, так как почти не выходила со своего двора на улицу. Не знаю, сама ли я догадалась, или Бог помог, а может быть и Тен, не знаю, но я довольно быстро нашла дом, который мне был нужен, и к которому мне нужно было теперь подойти не с центральной улицы, а со стороны огородов, чтобы меня никто не заметил. Крадучись, по колено в снегу, пробираясь по чужому огороду, я не знала, что отвечу, если вдруг меня кто-нибудь случайно увидит. Вся растрепанная, вспотевшая, с валенками полными снега, добравшись наконец-то до этого злосчастного стога, я вдруг поняла, что без посторонней помощи мне не справиться. Стог был высокий: выше моей головы примерно на метр, поэтому нужно было найти какую-нибудь лестницу, но в темноте сделать это было проблематично. К несчастью было новолуние, и в этой ситуации рассчитывать на помощь Луны тоже не приходилось, все зависело только от меня.
  Напрасно я всматривалась в темноту, пытаясь что-либо увидеть. Вскоре я услышала голоса детей и взрослых, а еще через некоторое время в воздух стали взлетать петарды, освещая все вокруг, и я смогла различить стоящую около сарая лестницу, а затем, нашла и кусок брезента, которым был накрыт стог, до того, как его сорвало ветром. Прислонив лестницу и взобравшись по ней наверх, я стала натягивать на стог брезент. Он был мерзлый и тяжелый, и никак не хотел ложиться на прежнее место, но нужно было торопиться, потому что в любой момент, одна из петард могла упасть прямо передо мной, и тогда случилось бы непоправимое. Мысль о том, что я могу погибнуть и оставить своих детей сиротами во второй раз, придала мне сил, и наконец я смогла втащить брезент, и, как можно тщательней прикрыла им стог. Сено на верху стога было почти сухое, видимо брезент слетел совсем недавно, поэтому оно могло вспыхнуть даже от обычной искры. Закрепив брезент, прислоненными к стогу жердями и поставив не место лестницу, я, отправилась домой по той же дороге, по которой пришла.
  Вернувшись, домой, я увидела, что, не дождавшись меня, дети уснули и, судя по этому, можно было понять, что они заранее знали, что у меня все получится. Тетя Клава сидела за столом, ожидая моего возвращения, на ее немой вопрос, где я могла проводить время, мне ничего, было ответить, и я ей просто кивнула, только теперь заметив, как сильно я устала. Можно прожить всю жизнь, так и не познав себя: не узнать скрытые качества своей души, не узнать, способен ли ты на поступок, когда требуется не на словах, а делом - доказать, и в первую очередь самому себе, что ты заслуживаешь уважения. Раньше, я могла с уверенностью сказать - ради моих детей, я готова была без колебаний отдать свою жизнь, но как я поступлю в другой ситуации, я не знала. Этот случай, можно было расценивать, как испытание, посланное свыше - проверкой моих душевных качеств. Казалось, что сама Судьба решила проверить мою способность к самопожертвованию, чтобы очистить мою темную карму, доставшуюся в наследство от родителей. Но самым главным было самопознание своей сущности, предотвратив несчастье, которое могло оставить больше половины людей деревни, без крыши над головой, я познала себя. Сопровождавший меня с рождения Страх самосохранения, не работал в кризисной ситуации, и я даже подумала, что избавилась от него, но как окажется позднее, эта мысль была ошибочна.
  Проснувшись утром, я сразу подумала о Найн:- Это просто счастье, что она, упав в обморок, не ушиблась, но в следующий раз... Нужно было разобраться, что предшествовало наступлению транса, чтобы в следующий раз, не допустить ее падения. Такое случилось впервые, поэтому я, сделала предположение, что по достижению десятилетнего возраста, дар детей перешел на более высокий уровень, и скорее всего, он и дальше будет продолжать трансформироваться.
  Сразу после завтрака, посадив напротив себя Найн, я стала задавать вопросы, главным образом о том, что она почувствовала перед тем, как началось видение. Найн было тяжело вспомнить, что было до, зато она хорошо помнила все, что было после, но так завуалировала место, куда переместилось ее сознание, что я с трудом смогла соединить все кусочки, чтобы получилась картина в целом. Произошло примерно следующие: прелюдии, за исключением того, что у нее зачесался лоб, фактически не было. Перестав ощущать свое физическое тело, она почувствовала, как душа устремилась вверх, в другое пространство, где увидела, как на киноленте, все знания о грядущих событиях и переменах, и в том числе о нереализованных возможностях. Все мысли, чувства и действия отпечатались в этом информационном пространстве, где зафиксировалось все происходящее в мироздании. Потом она почувствовала, что ее затягивает все дальше и глубже, и ей захотелось вернуться. Но, как это сделать она не знала, и очень испугалась. Помог случай - положив ей на лоб руку, Тен неосознанно создал телепатический канал, по которому она стала возвращаться назад, но каким образом нашла, то видение о пожаре, объяснить так и не смогла. Отпустив Найн к другим детям, я вновь и вновь возвращалась к ее рассказу, и не могла придумать, каким образом можно узнать о наступлении транса. Оставалось только молить Бога, чтобы видения как можно реже посещали ее, хотя бы до того времени, пока она не вырастет и не научиться управлять своим даром.
  глава 11
  "Мягкое - побеждает твердое, слабое - торжествует над сильным. У гибкого, всегда преимущество перед неподвижным. Это принцип господства событий, по которым человек приводит себя в согласие с ними. Принцип умения через гармонию".
   Лао-Цзы.
  Наша жизнь продолжалась размеренно и монотонно до самой весны - о ее приходе на разные лады трещали птицы в соседней роще. Каждое утро, выходя на крыльцо, я наслаждалась атмосферой возрождения природы, радуясь каждому новому цветку на яблоне. С реки сошел лед, и я снова стала ходить к роднику за водой, останавливаясь на взгорке, чтобы полюбоваться на зазеленевшие за рекой луга, и вдохнуть полной грудью воздух, пропитанный запахом чернозема и талой воды. Севен "заразила" всех своей любовью к земле, и дети почти целыми днями пропадали в огороде, копая, сажая, и сея. Тетя Клава и Севен, часто ходили собирать травы по окрестностям деревни, отдавая предпочтение молодой крапиве, принося ее, домой целыми охапками. Севен сама заваривала крапивный чай, подолгу колдуя над ним, а потом поила всех нас. И хотя мне лично не нравился вкус этого напитка, но зная, что он обладает свойством очищать кровь, и помогает от многих болезней, но главным образом потому, чтобы не обижать Севен, выпивала свою порцию одним махом. Зато мне очень нравились щи из крапивы, которые варила тетя Клава почти ежедневно, в небольшой кастрюле, чтобы их хватило только на один раз, объясняя это тем, что если оставить их на следующий день, то они потеряют свою витаминную ценность.
  Местные жители, особенно старушки, которым всегда нужна тема для разговора, когда они собираются вместе посудачить - обратили внимание на моих "травниц". Да и как можно было не заметить: женщину в черном одеянии, (которую местные побаивались и за глаза звали - колдуньей), и маленькую слепую девочку, с охапками крапивы в руках. Скоро по деревне поползли слухи, а я вспомнила сказку - "Белые лебеди", нет смысла ее пересказывать, важно одно, что люди, в каком бы времени они не жили, всегда боятся того, что не могут объяснить.
  Мой фиктивный муж Георгий работал по своей специальности - плотником, поэтому знал все, что происходило в округе, в том числе все сплетни и слухи. Однажды услышав, что говорят о тете Клаве и Севен, местные сплетницы, он решил восстановить справедливость и рассказал, что они вылечили своими травами его цирроз. К сожалению, он совсем забыл о моей просьбе никому не рассказывать, кто и как его вылечил. Результат от его болтливости не заставил себя ждать, потому что правдивые слухи, распространяются быстрее, чем вымысел.
  Не прошло и двух дней, как к нам в калитку постучала пожилая женщина из соседнего села, которая шла, держась за поясницу, при каждом шаге издавая глухой стон. Каждый, сделанный шаг, давался ей с трудом, это трудно было не заметить, глядя на ее лицо, с выражением безграничной муки. Обессилено, опустившись на лавку около дома, она со слезами на глазах попросила тетю Клаву, которая вышла ей навстречу, вылечить ее радикулит, но когда мы ее спросили, уверенна ли она в своем диагнозе, выяснилось, что она поставила его сама. Причиной ее болей, могла быть и болезнь почек, но как узнать об этом без анализа? Попросив ее подождать, я пошла к детям, которые со стороны огорода наблюдали за происходящим, и конечно, знали, с какой проблемой пришла эта женщина. Не произнеся вслух ни слова, мы придумали, как сделать, чтобы и "овцы были целы, и волки сыты".
  Для начала нужно было взять анализ, и поставить диагноз, поэтому я попросила женщину, которую как выяснилось, звали Екатерина Ивановна, сходить в туалет, и принести баночку своей мочи. Севен, без труда определила по ее запаху, что почки здоровы, и тогда наступила очередь Эйта. Положив Екатерину Ивановну на мою кровать лицом вниз, и сказав, что нужно сделать массаж, я оголила ее поясницу, и начала ее разминать, вместе с Эйтом. Даже стоявшая поодаль тетя Клава, не заметила ничего не обычного, поэтому можно с уверенностью сказать, что наш фокус удался, и главное привел к положительному результату. Екатерина Ивановна, теперь уже со слезами радости, попыталась отблагодарить нас деньгами, но по выражению лиц, поняла, что этого лучше не делать, и поспешила убрать их. Прощаясь, она сказала, что она теперь наша должница на всю жизнь, а я попросила ее, не рассказывать, о том, кто ее исцелил. Она сдержала слово и, действительно ничего не рассказывала, но это было не обязательно, чтобы сделать вывод, достаточно было просто сопоставить факты. Это и сделали окружающие, и к нам потянулись люди, каждый со своей болезнью.
  Очень часто, как и первая наша посетительница, они не знали точно, что именно у них болит, но идя за помощью - они верили, что им помогут, и мы помогали. Я была в душе рада, что дар детей, приносит пользу, и пока мы контролировали ситуацию, тщательно скрывая феноменальные способности близнецов, все было нормально. Понимая, что делать из дома амбулаторию, нельзя, мы решили привести в порядок сарайчик во дворе, заваленный всякой рухлядью. Хорошо, что никто кроме меня не видел, кто выкидывал из сарая мусор. Эту работу доверили Тену, который благодаря телекинезу, очистил сарай за час, а затем я, наведя в нем чистоту, довела уборку до конца. Сарай имел преимущество, которое заключалось в том, что в нем не было окон, и освещаемый одной лампочкой, свисающей с потолка рядом с дверью, он практически, был освещен, только наполовину. В темной половине сарая, Михалыч сделал небольшую дверь, через которую дети могли входить и выходить незамеченными, а также топчан, а ближе к двери стол и лавки. Я повесила занавеску, отгородив, темную половину от светлой. Импровизированная амбулатория была готова к приему больных. Большая роль отводилась, конечно, тете Клаве, с которой мы договорились, что она будет напрямую общаться с больными, то есть расспрашивать о симптомах болезни; а также отдавать отвары или настойки, рассказывая, как их нужно принимать, и когда придти в следующий раз. Все так и происходило, все кто приходил за помощью - ее получал, потому что с неизлечимыми заболеваниями пока никто не обращался.
  Однажды пришла молодая женщина, которая сказала: что у нее ничего не болит, но ей очень плохо; что она не хочет жить, но и покончить собой не может, потому что верующая. Я поняла, что у этой женщины нарушена внутренняя духовная и душевная гармония, поэтому нужно было выяснить, вследствие чего, она наступила. Мы долго разговаривали, она рассказывала о своей жизни, пока не дошла до события произошедшего полгода назад, когда она познакомилась мужчиной, и влюбилась в него, не подозревая, что он женат. Буквально через месяц, проследившая за своим супругом жена, постучала в ее дверь, и, сказав, что им нужно поговорить, вошла в дом. Очень спокойно жена неверного мужа сказала, что не отдаст его никому, и, выпив предложенного ей чаю, ушла. С этого дня все и началось. Было ясно, что на женщину навели порчу, и так как этот случай был неординарным, то нужно было понять, причинно-следственную связь того, что с ней происходило, поэтому я попросила ее приехать к нам через несколько дней. Я не была не психиатром, ни ведьмой, но когда я, напрягая свою память, стала вспоминать все, что имело хотя бы косвенное отношение к этому случаю, то само собой пришло понимание проблемы.
  Когда мы отрываемся от гармонии Вселенной, от естественных природных ритмов, наступает внутренняя дисгармония, в этом случае Энергия распределяется неправильно, неравномерно, патологически; в итоге где-то возникает нездоровый ее избыток, а где-то недостаток. Если понимать выражение "в здоровом теле - здоровый дух", буквально, то это неправильно. На самом деле смысл высказывания совсем другой. Здоровый дух - вот причина здорового тела, а не наоборот. Правильно сказать так: когда здоров дух, здорово и тело! Сначала мне казалось, что к этому выводу я пришла сама, основываясь на прочитанных книгах, и основах психиатрии, которые изучала еще в институте, но чувство, что это знание пришло извне не покидало меня. Сознание того, что сама я ничего не знала о гармонии Вселенной, заставило меня подумать о причастности детей, подсказавших мне причину, которую я искала в своем подсознании.
  Тен и Эйт, смогли восстановить душевное равновесие и нарушенный естественный энергетический баланс в организме этой женщины, скоординировав их энергетику, а также и всех последующих больных приходивших с подобной проблемой. Молва о целительнице тете Клаве разносилась так быстро, что была сравнима с кругами на воде, от брошенного камня, и очень скоро я поняла, что не могу удержать эту ситуацию под контролем. К нам стали приезжать больные из отдаленных районов, областей и городов. Я видела, что дети уставали, и у нас не оставалось личного времени, а люди все приезжали и приезжали, и нельзя было отказать некому, но и вылечить всех было просто невозможно.
  В один из вечеров я застала тетю Клаву, стоящую на коленях перед иконостасом: она молилась и плакала. Услышав только одну фразу, из которой было понятно - у нее больше нет физических сил, а главное моральных, чтобы продолжать прием больных, я, подумала о том, что ежедневное общение с людьми, изливающих свою боль, стало невыносимым испытанием для этой простой нелюдимой женщины. Она была не глупым человеком и интуитивно чувствовала, что ее используют как ширму, но тяжелее всего было принимать не заслуженную, как она считала, благодарность излечившихся людей.
  Всему есть придел, и когда утром, следующего дня я вышла на улицу и увидела, что людей, стоящих в очереди стало раз в пять больше чем обычно, я поняла, что нужно срочно закрывать нашу лечебницу. Мне было до боли в сердце, жаль тех людей, которым придется отказать в приеме, сославшись на болезнь тети Клавы, но ситуация выходила из под контроля, и дальше так продолжаться не могло. Наступили летние каникулы, и, видя, как играет местная детвора, а мои дети вынуждены постоянно жить в напряжении, ожидая ежеминутно вызова к новому пациенту, я решила, что нужно, сославшись на болезнь тети Клавы, прекратить исцеление. Делать добро другим во вред для себя я была согласна, но когда дело касалось детей и тети Клавы, то....
  Мне предстояло принять решение после разговора с детьми, которые, как мне казалось, тоже устали от бесконечного потока больных. Я удивилась, когда узнала, что они со мной не согласны, особенно настойчива была Севен, которая всю душу вкладывала в составление настоек, мазей и отваров, усовершенствуя свой божественный дар травницы, каждый раз отмечая реакцию больного и подбирая индивидуальный сбор трав. Когда она "сказала", что нужно закончить лечение тех людей, которые его уже начали, я поняла, что без сомнения она права, ведь можно было раздать приготовленные лекарства и без тети Клавы.
  Ночью я не сомкнула глаз, обдумывая каждое слово монолога, который мне предстояло произнести, и какие бы, не были эти слова, я чувствовала, что они были не совсем правдивыми, поэтому моя душа их отвергала. В конце концов, я пришла к согласию с собой, подумав, что замена тети Клавы мной, будет действительно большой ложью, а не безобидным искажением реальности, так как я не знала ни одной травы, и не смогла бы приготовить ни одной настойки.
  Утром, выйдя на улицу, где уже собрался народ, собравшись с духом, я сказала, что тетя Клава заболела, и не сможет пока принимать больных, но те которых уже осмотрели, и сказали придти повторно за лекарствами, могут остаться. После моих слов раздался глухой ропот, а некоторые женщины даже заплакали. Я попросила остаться тех людей, которые пришли с детьми, и тех, кто точно знал свой диагноз, и кому не смогла помочь традиционная медицина, потому что для этих людей: тетя Клава была последней надеждой, последним местом, куда они пришли в надежде на исцеление. Даже такому чудотворцу как Эйт, не под силу исцелить всех больных, и мы решение помогать только тем больным, которым уже никто и ничто не могло помочь, а не всем подряд, приходящим с пустячными проблемами. Лето этого года выдалось дождливым, но частые грозы, не мешали близнецам пропадать целыми днями на улице. Теперь я уже не волновалась за них, как это было раньше: они подросли, почти сформировавшееся внутреннее зрение позволяло им ориентироваться лучше, чем зрячим, а главное я надеялась, что благодаря телепатии всегда смогу узнать о возникшей у них проблеме и вовремя придти на помощь. В тот злополучный день, у меня, с самого утра на душе было не спокойно. Неясная тревога поселилась в моем сердце, я пыталась мысленно найти ее причину, но казалось, что все было, как обычно. В стороне от деревни, над лесом прошла гроза, и, мне подумалось, что причина тревоги, в ней - так иногда бывает. Пообедав, дети снова ушли на улицу, в окно кухни мне было видно, как они отправились куда-то, вслед за местными ребятишками, но затем, услышав во дворе лай Пиона, я поняла, что Эйт вернулся назад, так как представить их врозь было невозможно. Некоторое время я еще видела его сидящего на лавочке около дома, но потом, занятая делами по дому, я не заметила когда он и Пион ушли. Наступающие сумерки, и быстрый летний дождь, привели детей домой, к ужину, но, ни Эйта, ни Пиона с ними не было, и я не на шутку встревожилась.
  Телепатическая связь между детьми была очень сильной, но не постоянной, зная об этом, я смотрела на них, ожидая, что сейчас они напрягут весь свой разум, и найдут Эйта, но моя надежда, на то, что он где-нибудь заснул на травке, растаяла, как утренний туман. Чувство паники охватило меня, когда я поняла, что дети не могли "запеленговать" его мысли - их не было. Это могло означать только одно - он находился в бессознательном состоянии, потому что, если бы он спал, то Тен нашел бы его обязательно, но как узнать, что случилось? Предположение, что Эйт лежит где-то, привело меня в ужас, который, несомненно, отразился на моем лице. К счастью, наш безмолвный разговор, вызвавший бурные эмоции, отраженные на моем лице, не видела тетя Клава, которая выпила настойку пустырника, и теперь дремала на своей кровати за занавеской.
  В растерянности я смотрела на детей, не зная, каким должен быть мой следующий шаг, и не знаю, сама я подумала о Найн, или эта мысль была общей, но стоило попробовать использовать ее ясновидение, в надежде, что она сможет найти Эйта. Проблема была только в том, чтобы преднамеренно ввести ее в транс, а этого мы никогда не делали. Следующие действия детей, в который раз убедили меня, что я слишком плохо их знала, хоть и была им матерью, поэтому, опустив руки, стояла и просто наблюдала за тем, что они делали.
  Найн легла на кровать, а Тен, смазав руку маслом, которое ему дала Севен, начал кругообразными движениями массажировать ее лоб чуть выше переносицы, где, насколько я помнила из анатомии, у людей находится шишковидная железа. Это продолжалось довольно долго, пока Найн не впала в транс, а я молила всех святых, помочь ей. И через некоторое время я поняла, что она видит, но что? Как бы отвечая на мой вопрос, Тен решил снова стать проводником между нами, как и в прошлый раз, перед новым годом. Когда его рука коснулась моего лба, я, наконец, увидела своего мальчика на заднем сидении большой черной машины, видимо иномарки. Он не подавал никаких признаков жизни, голова лежала на коленях у незнакомки, а за машиной, с каждым метром все больше отставая, бежал Пион, который не мог бросить своего друга. Не знаю, сколько километров пробежал Пион за этой машиной, но даже когда он потерял ее из виду, он все равно бежал по ее следу, и хотя силы его были почти на исходе, видимо он надеялся, что когда-нибудь эта машина все, же остановится. И действительно, машина остановилась около небольшого аэродрома, Эйта перенесли, вероятно, в частный самолет, потому что, насколько я знала, до ближайшего аэродрома с рейсовыми самолетами, нужно было бы около суток ехать на поезде. Пион "догнал" машину, когда от самолета уже отъезжал трап, и, поняв, что Эйта в ней нет, сел и завыл в безграничной тоске. Этим воем, он привлек внимание женщины, которая увидев через иллюминатор Пиона, поняла, что он бежал за своим другом от самого дома. Наверное, измученный вид и глаза, смотрящие с преданной тоской на самолет, вызвали в ней сочувствие, и Пиона подняли на борт.
  От переполнивших меня отрицательных эмоций, я упала в обморок, впервые, после того, как меня вылечил Эйт, и очнулась только после сильного шлепка по щеке, который получила от тети Клавы, пытавшейся привести меня в чувство, таким простым способом. Первая мысль, о том, что нужно ехать искать Эйта, породила вопрос - где? К счастью, дети уже знали обо всем, и в хронологическом порядке рассказали обо всем, что предшествовало моменту похищения.
  Есть такая поговорка - "не делай хорошего - не получишь плохого", раньше она мне казалась бессмысленной, но теперь я поняла, что ее придумал тот, кто оказался в таком же положении, как и мы. Все дело в причинно-следственной связи: мысль - слово - поступок. Семен Ильич, наш бывший директор детского дома, переехал жить к сыну, который проживал вместе с семьей в одной из бывших советских республик. Сын его работал шофером у мэра, который был не только хозяином города и области, но ко всему прочему - удачливым бизнесменом, который был фактическим хозяином всей промышленности в округе. У него было все, чтобы жить счастливо, но жизнь устроена так, что ничего в идеале не бывает, и примеров тому, множество. Не была исключением, и эта семья, в которой рос единственный сын этого мэра, и которого он безумно любил, возлагая на него большие надежды. Звали его Алексей, после окончания школы, его отправили учиться в Англию, в самый престижный колледж, но проучился он там совсем недолго, так как у него заподозрили очень страшное заболевание. После обследования, врачи поставили страшный диагноз - лейкемия, мэр постарался сделать все, чтобы спасти сына - возил его во все клиники мира, где его пытались вылечить всеми известными науке лекарствами, но когда стало ясно, что жить ему осталось буквально несколько месяцев, его привезли домой, умирать.
  Обо всем, что происходило в доме мэра, сын Семена Ильича ежедневно рассказывал отцу, и видимо тому стало жалко умирающего юношу, и он решил нарушить данное мне обещание - никому и никогда, не при каких обстоятельствах, не рассказывать о даре Эйта. Но, как бы там не было, когда мэр, прибывающий в глубоком отчаянии, узнал от своего водителя, что в сибирской глубинке есть мальчик-чудотворец, он тут, же ухватился за эту ниточку, решив срочно привезти Эйта, чтобы он попробовал исцелить его сына. Жена мэра, предложила доверить эту миссию ей, мотивируя это тем, что ей будет легче уговорить мальчика поехать с ней.
  Странным в этой истории было то, что Семен Ильич не подчеркнул главного, что чудо-ребенок - ничего не видит и не слышит, впрочем, это было ясно и без слов, ведь он рассказал о своем воспитаннике, но его сын упустил этот немаловажный фактор. Давая примерное описание внешности Эйта, и где его можно найти, но, не зная, о том, что детский дом расформировали, и что Эйт теперь не сирота, думаю, что Семен Ильич в глубине души надеялся, что жизнь мальчика изменится в лучшую сторону, если его будет опекать такой человек, как мэр. Люди мэра, во главе с его женой, сначала наведались туда, и, увидев, что там никто не живет, поехали в соседнюю деревню за информацией. Наверное, так было предначертано - по стечению обстоятельств в это время около дороги, по которой они проезжали, гулял Эйт с Пионом. Женщина вышла из машины, и, подойдя к Эйту, стала просить его поехать с ней, но поняв, что, он ее не слышит и не видит, решила без долгих предисловий просто его похитить. Эйт сопротивлялся, когда его пытались посадить в машину, и это обстоятельство заставило ее принять решение - сделать ему укол.
  Мне показалось странным то, что Тен не отреагировал на зов Эйта, который он не мог не слышать, и я хотела понять, почему он скрыл это? Взяв Тена за плечи, я повернула его лицом к себе, и глядя в его прекрасные, ничего не выражающие глаза, задала вопрос: - Почему ты позволил этому случиться? Ты знал, что так будет, но ничего не сделал? Почему?
  Ответ был очень лаконичный: - Так предначертано.
  Что он хотел сказать этими словами, выяснять, не было времени, потому как мне были безразличны все предначертания мира, если речь шла о том, чтобы разлучить меня с моим ребенком. В тот момент я еще не знала, что Судьбою, нам было предначертано покинуть эти места навсегда, а не расстаться с Эйтом. Мне, и моим детям было уготовано другое будущее, о котором я узнаю в положенное мне время, но не раньше. А пока в моей голове была только одна единственная мысль - найти сына, который был мне также дорог, как и остальные дети, и я не представляла своей жизни без него.
  Тен точно знал адрес, где находился наш Эйт с Пионом, поэтому я срочно стала собираться в дорогу, и тетя Клава и дети, знали, что мы уезжаем отсюда навсегда. Понимание того, что мы никогда больше не увидимся, делало расставание вдвойне тяжелее, ведь мы стали почти родными.
  Так все и произошло - мы простились с этими местами навсегда, но я время от времени вспоминала этот период нашей жизни, который окончился так неожиданно и так трагично.
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"