Демьяновск вырос на берегу великой реки. Она и по сей день кормит рыбаков, хотя в основном люди тянутся туда за отдыхом - позагорать да поплавать. В широкой реке течение ленивое, в некоторых местах водоросли заполонили собой все от дна до поверхности. Большая часть берега - песок. Вода веками точила камень, чтобы люди, отдыхающие на берегу, могли насладиться мягким пляжем. Заливные луга, заботливо предоставленные рекой, служат прекрасными пастбищами и сенокосами. На лугах пасутся пестрые коровы и белые козы.
Воздух в Демьяновске чист и свеж, хотя саженцы, торчащие меж домов еще слабы и неказисты. Демьяновск - городок небольшой и совсем, можно сказать, юный. Молодая поросль пятиэтажек и новый микрорайон появились совсем недавно. Новый завод по производству картофельных чипсов, построенный недавно в пяти километрах от города, он вдохнул в Демьяновск новую жизнь - молодежь перестала стремительно убегать в Столицу, хорошую работу можно теперь получить и дома. Окрестные колхозы принялись выращивать картофель немыслимых сортов, появилась возможность заработать деньги.
Как и во всех маленьких городках в Демьяновске практически все друг друга знают. Сплетни разлетаются со скоростью света. Старушки, перебравшись из сельских домиков в новые городские квартиры, теперь сидели целыми днями на скамеечке и перемывали жителям кости. Самые свежие новости можно узнать только здесь, со всеми подробностями и комментариями. Только они всегда знают кто с кем живет, кто кого родил и кто кому изменяет. Бурное оживление вызывали у них проходящие мимо парни и девушки - редко кто удостаивался доброго слова. Мол, ишь что напялила! И куда мать с отцом смотрят! Или поглядите, вон тот - весь в наколках как пират ходит! Нет, молодежь нынче не та пошла, вздыхали старушки.
5 июня 2003 года. Демьяновск
Саша Воронин спешил домой из магазина. Стояло жаркое лето, а он не поехал в лагерь. У него хватало друзей в Демьяновске, и было совсем не скучно.
Саша с нетерпением ждал день рождения, родители обещали на восемь лет подарить что-то особенное, если он будет хорошо себя вести. Саша был очень тихим и покладистым ребенком, и вел себя хорошо почти всегда. Но родители у него из людей того сорта, что ругаются молча или очень тихо - они очень интеллигентны. Поэтому на счет хорошего поведения у них особое мнение.
Но Саша очень старался, прочитал все книжки, которые задали на лето, возвращался домой вовремя, вот только с едой как-то не шло. Питался Саша из рук вон плохо. Он изо всех сил давился бабушкиным борщом, но выходило не очень. Борщ не лез. И салат из "ужасно полезной" морской капусты неминуемо вызывал приступ тошноты. Мама смотрела на него в такие моменты с немым укором и вздыхала, театрально закатив глаза, мол, этот неблагодарный сын ей послан в наказание за ее грехи.
Зайдя в подъезд, Саша заглянул в почтовый ящик, вынул газеты и обнаружил на самом дне сложенный вчетверо листок. Саша развернул его, сверху красивым почерком было выведено: Письмо счастья. Саша ужасно обрадовался - он обожал получать письма. И, конечно, отвечать на них. Он бросился домой, предвкушая удовольствие.
Он закрылся в своей комнате, уселся за письменный стол, включил настольную лампу и принялся читать. Письмо было написано явно школьником, на тетрадном листке в линеечку. Все буквы старательно выведены, округлые и ужасно красивые. Саша очень хотел иметь красивый почерк, хотя и без того получалось неплохо. От иногда тренировался дома, даже в каникулы. Полюбовавшись почерком, он вник в суть:
Письмо счастья.
Дорогой друг! Ты получил письмо счастья! Это письмо ходит по миру двести пятьдесят лет. Перепиши письмо десять раз и отправь десяти своим друзьям в течение трех дней, и тебе будет счастье. Леон Ван Гулен в 1910 году получил это письмо и переписал его десять раз, и выиграл в лотерею 50 000 гульденов. А кондитер из Нью-Йорка Билли Браун был приглашен на международный кулинарный конкурс и занял первое место.
Отнесись к письму серьезно! Не рви письмо и не выбрасывай его! Лорд Фэнтон в 1876 году порвал это письмо, и в его доме случился пожар. А бизнесмен Джон Кьюби выбросил письмо в унитаз, и его сбила машина.
Счастья тебе!
Саша почувствовал важность возложенной на него задачи, хотя ума не мог приложить, кто послал ему письмо. Хотя с чего он взял, что письмо адресовано ему? Может быть маме, или папе, или бабушке. Но они вряд ли восприняли бы письмо всерьез, так что очень хорошо, что оно попало к нему, к Саше. Ему очень хотелось сделать что-то важное, возможно что кто-то из тех, к кому попадет письмо станет счастлив, и Саша сможет по-настоящему гордиться собой.
Он удобно устроился за письменным столом, достал ненужную тетрадку, вырвал из нее листок и принялся выводить буквы. Сточка за строчкой появлялось новое письмо, оно выглядело красивым, все строчки лежали ровно. Саша полюбовался на свою работу и впервые задумался, а кому, собственно он его отправит. Ну, конечно, в первую очередь надо порадовать своих друзей из класса - Мишку Попова, Кольку Ерохина, Игорька Мазурова, Витьку Гритько (обязательно), Сережку Видальского, хотя он ни во что такое не верит, и, может быть, Олю Сиренскую, что сидела с ним за одной партой. Остальные его друзья из класса разъехались на лето кто куда. Надо будет подбросить письма незаметно, чтобы они не знали от кого. Ведь в письме не сказано, что нужно подписываться.
Покончив со вторым письмом, Саша устало откинулся на спинку стула и затряс онемевшей рукой. Как это, оказывается, трудно. Он вдруг испугался, что не сможет закончить все письма вовремя.
7 июня 2003 года. Демьяновск.
Иван Попов ехал домой на обед на своей старой ржавой копейке. В машине пахло бычками и бензином, пробитый глушитель ревел как раненный зверь. Иван заехал по дороге в продуктовый, купил колбасы и хлеба, потому что знал, что жена не приготовила обед - у нее ночная смена. Иван работал в колхозе "Путь Ильича" главным агрономом вот уже пять лет. Сам он приехал сюда из сразу по окончании института, так как возвращаться домой в Кемеровскую область не имело смысла, поэтому он женился еще в институте и переехал в Демьяновск. Колхоз обеспечил его жильем, сын пошел в местную школу учиться, а сам Иван выбился в главные агрономы. Конечно, он мечтал далеко не о такой жизни, когда ехал в Столицу учиться. Он устал и порой мысленно проклинал тот день когда поддался обаянию своей будущей супруги. Но сделанного не воротишь, а Иван был воспитан с чувством ответственности, и старался забыться в работе.
Войдя в подъезд неуютной новостройки он достал ключи, открыл искареженный пьяными подростками почтовый ящик и вынул почту. Дома, сидя за столом и жуя бутерброд он стал просматривать газеты, и на стол выпал сложенный вчетверо тетрадный листок. Иван развернул его - какой-то детский бред. Видимо, шуточки местной малышни. Иван скомкал бумагу, прицелился и трехочковым броском отправил его в мусорное ведро.
Наскоро перекусив, Иван заспешил на работу. Предстояло ехать в поле, проверять работу непутевых трактористов. А то как обычно Сенька сядет сильно пьяным за руль, и поедет куда глаза глядят. С утра проблем никогда не было, а вот после обеденного перерыва рабочий люд просто срывался с катушек.
Иван вырулил на трассу и закурил. Ехать было не далеко, километров пять. Он курил дешевые сигареты, и они были, как обычно, сырыми. Сигарета потухла и Иван снова полез в карман за зажигалкой. Вынув из кармана он, он стал переворачивать ее нужным концом, и выронил. Стал шарить рукой по грязному полу автомобиля, и никак не мог найти. Выругавшись, Иван наклонился, держась одной рукой за руль. Зажигалка закатилась почти под педаль газа. Он протянул руку чтобы достать ее, но не успел. Отчаянный вой клаксона мчавшейся навстречу машины был последним звуком, который услышал Иван.
7 июня 2003 года, 6.30. Демьяновск.
Леха Ерохин проснулся по будильнику и тихо, чтобы не разбудить младшего брата, стал собираться на работу. Работал он в "Пути Ильича" личным водителем председателя, тучного и важного Максима Максимовича Мазурова. Леха надеялся, что сегодня его отпустят пораньше, как обычно бывало по вторникам. Наспех позавтракав и одевшись он вспомнил, что мать вчера нажарила семечек, и стал озираться по сторонам в поисках бумаги, чтобы скрутить кулек - не сыпать же их прямо в карман. На телефонной тумбочке он обнаружил тетрадный листок. На нем что-то было написано, но если бы это было что-то важное, его бы не бросили просто так. Леха соорудил конусообразный пакет, насыпал туда ароматных семечек и вышел на улицу.
Поутру было прохладно, Леха поежился и пошел греть машину. Максим Максимович разрешал оставлять ее в Лехином гараже. Он прогрел УАЗик, заехал за председателем, который жил в небольшом аккуратном особнячке на краю города, и покатил в колхоз.
Как Леха и предполагал, задержался на работе он всего полдня. Съездили в поля, потом на ферму, потом, ближе к обеду, Леха повез своего начальника домой. Новый УАЗик ревел мотором и скрежетал всеми узлами и агрегатами. Он был незаменим при выезде в поля, но по асфальту тащился как раненный буйвол.
- Леха, не спеши, а то успеешь, - любил шутить Максим Максимович.
Но Леха упрямо жал на газ, словно думал, что упрямый отечественный джип вдруг подхватит и понесет по шоссе как гоночный болид. Но УАЗ ревел, скрежетал, передачи заедали, а резкие порывы ветра как будто наполняли невидимые паруса, и автомобиль своевольно менял курс.
- Сынишка вот мой все дома торчит, - жаловался председатель. - Я ему говорю, мол, езжай в лагерь, но Черное море, а он ни в какую. И денег я подкопил. Что за дети пошли, ей богу!
- Да, Максим Максимыч, что правда то правда. Вот, к примеру, братец мой младшой - бандит бандитом. Прям как я в детстве, - вздохнул Леха. - Да и я сам тоже хорош. Полтора года как дембельнулся, надо учиться, а я все вас катаю, баранку кручу...
- Алексей, - строго сказал председатель, - если ты хочешь учиться, я могу устроить. Я, знаешь ли, только с виду добрый толстячок, а на самом деле у меня есть кой-какие связи. Только я, Лех, не люблю пустой болтовни. Хочешь учиться - сделаем. Но если ты, увалень лопоухий, меня подведешь и будешь баклуши бить, то я тебя заставлю носом картофельное поле вспахать.
Леха посмотрел на своего начальника и расхохотался. Максим Максимович сначала сидел подбоченившись, а потом как прыснет, раскраснелся весь, даже закашлялся.
- С вами не соскучишься, Максим Максимыч, - заключил Леха.
УАЗ, громыхая, приближался к повороту. Леха обеими руками держал баранку, задумчиво глядя на дорогу. Он как раз рисовал в воображении просторные аудитории автодорожного института, когда из-за поворота показался автомобиль, мчавшийся по встречной полосе. Леха нажал клаксон и крутанул руль влево, и это было его ошибкой. Встречная машина попыталась вернуться на свою полосу и произошло столкновение. Получив удар в правое крыло, УАЗ развернулся, Леха ударил по тормозам и машина, потеряв управление, крутанулась и опрокинулась в глубокий кювет, приземлившись на крышу.
"Жигули", получив удар вправо закружились по дороге, как раз в повороте, откуда на большой скорости вылетело маршрутное такси, плотно набитое людьми. Маршрутка буквально сгребла легковушку и протащила поперек проезжей части, пока не впечатала ее в мачту городского освещения.
7 июня, Демьяновск
Глафира Петровна и Анастасия Никитична сидели на скамеечке и глядели в голубое небо. Погода стояла ясная - ни одного облачка. Старушки и раньше жили в деревне по соседству, и частенько сиживали на завалинке, вдвоем или с подругами. Иногда брали с собой вязание, а чаще всего сидели просто так, судачили. Было бы о чем, как говорится. Иногда покрикивали на ребятишек, чтобы те не носились и не кричали, словно забыв о том, что много лет назад сами были маленькими девочками, и точно так же гролапанили, скача по улице верхом на палочке. Но это было так давно, что не осталось даже живых свидетелей. Дети их давно уже выросли и разъехались кто куда, приезжая лишь [Author ID1: at Thu Apr 29 12:37:00 2004
]по праздникам. Глафира Петровна прошла войну, будучи совсем молодой, служила в медсанчасти, а Анастасия Никитична была в это время в тылу - работала на заводе. А потом, поселившись в деревне они обзавелись семьями, вырастили детей, работали в колхозе, держали свой скот. Потом им, как ветеранам дали квартиры в новостройке, квартиры со всеми удобствами. С одной стороны жить стало легче, но с другой - они тосковали по хозяйству, их руки, привычные к тяжелому труду, начинали ныть и болеть, вспоминая старые недуги.
- А что, Глаша, вернусь я, наверное, в деревню. Заберу свою Зорьку из колхоза, займусь огородом...
- Ну да, Зорьку твою, небось, уже на мясо давно пустили. Ты, Никишна, не дури. Здесь нам с тобой и помирать. Заведи себе эту, ну как ее, крысу такую без хвоста, вонючую.
- Хомяк эта крыса называется. Да что с него толку-то? Молока он не дает, дом не охраняет.
- Так ты собаку заведи.
- Да что ты заладила со своим зверинцем. Мне самой порой кушать нечего, а ты говоришь - собаку. А твои-то, кстати, скоро приезжают?
- Да мои-то не приедут, подруга. Они нынче в Турцию летять. Вот так. И никому мы с тобой, милая, не нужны получаемся.
- Ой, смотри, Степановна ковыляет! Да как торопится-то! Привет, подруга, случилось что?
- Ой, девочки, беда-то какая! Ой, вы не поверите!
- Ну, давай, старая, не тяни кота за хвост, все как есть, как на духу выкладывай!
- Знаете поворот, что по дороге к "Пути Ильича", крутой такой? - Старушку всю трясло, слезы текли по морщинистым щекам.
- Ну, ну, не тяни! Что случилось? - Перепугалась Глафира.
- Там полтора часа тому назад три машины столкнулись, шесть человек погибло...- Степановна не выдержала и разрыдалась в голос. - Господи боженька, да за что же нам такое!
Глафира Петровна с Анастасией Никитичной всплеснули руками и обреченно уставились друг на друга.
- Ванюша Попов, Алешенька Ерохин, крестничек мой, председатель наш, Любочка Гритько, Тонька Видальская с сыночком своим! Боженьки мой, горе то какое! - Она схватилась за голову и принялась раскачиваться из стороны в сторону.
- А остальные что? Живы?
- Остальные в больнице уже. Кто-то мимо ехал, скорую вызвал да милицию. Это мне Володя, участковый наш рассказал. На нем лица нет, как будто сам погиб. Ой, горе то кое-е-е! - Завыла женщина. - Алешенька, кровиночка моя! Я ведь с пеленок его помню, как ходить начал помню! Сколько раз лазил малину незрелую обдирать, а я его все гоняла, ду-ура старая-я-я!
- Ну, полно рыдать-то, - прогнусавила Анастасия Никитична, утирая слезы. - Пойдем в больницу, может чем помочь надо.
- Да какая от нас, старых кляч, помощь? Если только поддержать добрым словом тех, кто без кормильца остался, да и то не поможет. Пришла беда - отворяй ворота.
8 июня, Демьяновск
Саша Воронин только что подсунул последнее письмо под дверь Шуваловых, и теперь вздохнул свободно. Он уложился в три дня, и теперь ждал, что неминуемо придет удача. И, в тайне, радовался за тех, кто получил его письмо и теперь тоже может стать счастливым и осчастливить других. Если так пойдет, думал Саша, то скоро в городе не останется несчастных людей.
Дома его ждала мама. Вид у нее был растерянный, взгляд блуждающий. Она посмотрела на сына и нахмурилась.
- Мама, что случилось, почему ты не на работе?
- Саша, мы едем в гости к тете Люсе, в Кисловодск. Я уже взяла отпуск.
Вот тебе и удача, подумал Саша. Он терпеть не мог тетю Люсю с ее вонючими кошками и вегетарианской пищей.
- Мама, а можно я останусь, у меня здесь друзья, я могу пожить у Видальских...
- Нет, Ты не можешь пожить у Видальских, - сказала мама и голос ее почему-то дрогнул. Она знала о том, что произошло и не хотела, чтобы ее малолетний сын узнал, что такое смерть друга. Она позвонила сестре из телеграфа и купила билеты как только узнала о трагедии, произошедшей на шоссе.
- Мы уезжаем завтра рано утром, так что быстро собирай вещи. Бегом, я сказала!
Впервые Саша услышал, как мама повысили голос, и сорвался с места как ошпаренный.
- И на улицу сегодня не выходи, слышишь? И по телефону не разговаривай, никому не звони, понял?
- Но почему, мама?
- Ты наказан.
- За что?
Она не знала, за что наказать послушного тихого ребенка, но боялась, что кто-нибудь по телефону сообщит ему о трагедии.
- За то, что плохо питаешься, вот за что. Ты не получаешь всех витаминов и микроэлементов, вот заболеешь, а мне с тобой возиться. И денег на врачей не напасешься.
- А папа?
- А папа дома останется, его с работы не отпускают. Ну все, хватит задавать вопросы, иди и собирайся.
Саша ничего не понимал, но ослушаться не смел. Его так и подмывало позвонить кому-нибудь из друзей, хотя бы попрощаться, но нельзя значит нельзя. И он достал свой маленький чемоданчик и принялся упаковывать вещи.
6 июня 2003 года, Демьяновск
Оля Сиренская получила письмо. Наверное, от поклонника, думала она, дрожащими пальчиками разворачивая листок. Письмо было не подписано, и она никак не могла узнать почерк, хотя он казался ей ужасно знакомым. Но в любви ей в этом письме не признавались, и вообще оно было загадочным и каким-то мистическим. Оля была девочкой впечатлительной, и отнеслась к нему серьезно. Сразу уселась за стол и принялась строчить красной ручкой, которую ей подарила бабушка. Она немного испугалась того, что произошло с теми, кто выбросил письмо, хотя понимала, что все это полная чушь, но вдруг?.. Кто его знает - береженного бог бережет, как любит говорить бабушка.
Дело спорилось, и к концу дня все десять писем были готовы. Оставалось придумать, кому их послать. Ну, понятно, одноклассницам, которые не уехали на лето, но их всего пять. Можно подружкам, которые учатся в другой школе, в старой. И пару писем просто подсунуть соседям под дверь или в почтовый ящик, а там уж пусть делают, как хотят.
На следующий день Оля оббежала всех адресатов, включая полоумную Ксению, которая дожив до тридцати пяти лет так и не обзавелась друзьями и жила, окопавшись в своей грязной квартирке, получая какое-то пособие для ненормальных. В общем, к обеду с письмами было покончено.
Придя домой Оля застала всю семью за столом. Они загадочно улыбались и переглядывались. Разговор начал папа:
- Дочка, я получил на работе просто огроменную премию, и мы решили все вместе рвануть на Черное море. Снимем там домик на пару недель, поплаваем, позагораем, а?
Оля подпрыгнула до потолка и кинулась отцу на шею.
- И бабушку с собой возьмем?
- Да куда мне, старой, это вам молодым надо развлекаться, а я и тут посижу. Ничего со мной не будет.
- Нет, нет! Бабуль, я без тебя никуда! Ну мам, ну пап, ну чего она?
- Бабулю мы уговорим, не расстраивайся, - успокоил ее отец.
- А не захочет, так мы ее свяжем и силой повезем! - Добавила мама.
Бабушка только вздохнула и покачала головой.
7 июня, Демьяновск
Надя нашла письмо под дверью, почерк был абсолютно незнакомым, каллиграфическим, такому можно только позавидовать. Она прочитала его, переписала, разнесла по адресатам. Она торопилась, потому что ей надо было собирать вещи - они с Мамой уезжали в Крым.
Подходя к своей улице, она издалека заметила черный клубящийся дым, испугалась и побежала к дому. Оказалось, горел соседний корпус. Помимо пожарных кругом толпились зеваки, и Надя попыталась узнать, в чем дело.
- Чокнутая Ксения сгорела живьем. Никто не знает, что там произошло, - ответили ей. - Сейчас пытаются потушить соседнюю квартиру. Черт знает, что творится в этом городе.
Наде почему-то стало страшно. Съежившись, и обхватив себя руками за плечи, она смотрела на языки пламени, лизавшие черный кирпич. Кто-то кричал, кто-то рыдал, но никто не пытался броситься в горящий дом, чтобы кого-то спасти. Пожарные раскатали кишку на пол-улицы и поливали огонь пеной, но тот не унимался. Черные, все в копоти жильцы уже не пытались выносить вещи, потому что в подъезд зайти было невозможно. Кто-то говорил, что, скорее всего, выгорит весь подъезд, а то и целый дом. Надя стояла и думала, почему кирпич так долго горит, огонь будто прилип к нему, и колыхался под нажимом пены, не желая сдавать ни сантиметра завоеванной территории. В конце концов, она устала смотреть на людское горе и тихо побрела домой. Настроение упало, и поездка в Крым уже не радовала ее.
9 июня, Демьяновск
День стоял солнечный, речка покрылась рябью от легкого ветерка и совсем не хотелось идти домой. Хотя, сидя на берегу с самого утра Женя не поймал даже головастика, ему было хорошо и спокойно. В конце концов - он сдал сессию, приехал домой, наконец-то смог по-настоящему расслабиться. Ему ничего не хотелось делать, даже есть не хотелось. Хотя если хорошо подумать, и подумать именно о бабушкиных варениках с клубникой, желудок начинало сводить от голода. Поэтому, вспомнив об обещанных варениках (а бабушка слово держала всегда), Женя вскочил, подхватил свои нехитрые снасти и в припрыжку помчался домой.
- Я чую, чую их! Где они? Здесь? - Женя заглянул в платяной шкаф. - Нет, здесь! - Он открыл дверь туалета. - Где ты прячешь их, коварная старушка?!! - Возопил он.
- Хватит валять дурака! Не маленький уже. Мой руки, и садись за стол. - Строго сказала бабушка. - Кстати, тут письмо какое-то. Я без очков не вижу, на, почитай.
Отправив вареник в рот, Женя взял тетрадный листок, исписанный каллиграфическим почерком, каким, наверное, заставляли писать в гимназиях еще при царе Горохе.
Доев вареники, Женя почувствовал, что ему стало еще веселее. А почему бы не переписать это забавное письмецо? Он плюхнулся на кровать, взял книжку подольше, положил на нее листок бумаги и принялся писать.
Покончив с писаниной, он быстро прошелся по подъезду, раскидав бумажки по почтовым ящикам. Потом, подойдя к своему, он извлек телеграмму, в которой говорилось, что с его мамой, которая жила в Столице, произошло несчастье - ее сбила машина и она лежит в больнице. Ничего страшного, несколько переломов. Приезжать необходимости нет.
Женя посерел лицом. Он всей душой надеялся, что все обойдется. Конечно, бабушка расстроится...
- Я еду с тобой! - отрезала бабуля.
- Ну не надо, я сам справлюсь, мне одному проще. А тут еще с тобой возись...
- Нет, я сказала поеду - значит поеду!
В общем, к вечеру они были готовы, сели на электричку и покатили в Столицу.
10 июня, Демьяновск
Анатолий работал бухгалтером на заводе по производству чипсов. По натуре он был человеком веселым и разговорчивым, но в последнее время он, как и все его сотрудники, ходил с задумчивым и немного озадаченным видом. Все, кто работал на заводе, были жителями Демьяновска, а в таком маленьком городке каждое пусть даже незначительное событие приобретало огромный масштаб, а тут эта ужасная авария, да еще пожар - шутка ли, сгорело полдома, и никто не понял почему.
Поэтому сегодня Анатолий сидел молча и ковырял карандашом в ухе.
Другой бухгалтер, Валера, сидевший напротив Анатолия, был озадачен еще и молчанием своего обычно болтливого соседа.
- Толь, ты чего такой нелюдимый вдруг стал, а?
- Ты понимаешь, Валерка, не нравится мне все это, ох как не нравится. Да еще эти письма...
- Какие еще письма? - Насторожился Валерка.
- Представляешь, второй раз получаю одно и то же письмо от анонима, причем написано таким аккуратным почерком, каким никто уже не пишет, каллиграфическим. Там про какого-то графа, про то, что его надо переписать сколько-то раз...
- Ну да, а если ты им зад подотрешь, то жди беды. Что-то вроде этого, да?
- Ты тоже получал?
- Да, одно. И сосед мой получил тоже. Я думаю, это детишки балуются. Один придумал глупость, а другие продолжили.
- Да, конечно, скорее всего, так оно и есть, - согласился Анатолий. - А еще ты заметил, сколько народу уезжает? Причем по самым разным причинам. Кто отдыхать, у кого заболел кто-то где-то, кто купить что-то хочет, чего у нас нет.
- Это ты просто накручиваешь, Толь. Посмотри - лето на дворе! Хотя, конечно, в последние дни у меня две семьи из подъезда уехали куда-то. Да нет, я думаю - это простое совпадение. Может быть, влияние луны, ну, отливы там всякие, приливы.
25 июня, Столица
Рашид Рустамович, пенсионер, регулярно смотрел вечерний выпуск новостей. Они с женой Елизаветой садились за кухонный стол, она наливала чай с травами, как он любил, и включали новенький "Панасоник", подаренный сыном на день рождения.
И вот, уютно устроившись за столом, они приготовились смотреть и слушать.
- Добрый день, дорогие телезрители. Сегодня с вами я, Татьяна Торопыго, и мой коллега, Николай Разгуляев. Сначала о главной новости дня.
Страшная трагедия постигла город Демьяновск - при закладке фундамента нового склада завода по производству картофельных чипсов был вскрыт старый скотомогильник, о котором не упоминается ни в одном документе. Невиданной силы эпидемия обрушилась на город. Медики из последних сил борются за жизни горожан. Микробиологи не в силах определить природу заболевания. С нами на связи наш специальный корреспондент Михаил Мамашев. Михаил?
- Добрый день, Елена. Да, ситуация действительно серьезная. В городе объявлен карантин, и все, кто не успел покинуть город, включая нашу съемочную группу, похоже, останутся здесь до выяснения природы этой ужасной болезни. Татьяна?
- Михаил, а что говорят медики?
- Медики говорят, что инфекция передается воздушно-капельным путем. Так же им удалось выяснить, что она поражает кровеносные сосуды, которые при этом теряют эластичность, их стенки лопаются и происходит массовое кровоизлияние в полости организма и внутри тканей. Кожа больных похожа на огромную гематому. Люди умирают от нехватки кислорода, так как кровь не доставляет его к тканям и органам. Елена?
- Михаил, а сколько случаев заболевания зафиксировано на сегодняшний день?
- Дело в том, что сейчас крайне трудно говорить каких-то цифрах. По крайней мере, на данный момент около пятисот человек скончалось. Несколько тысяч случаев выявленного заболевания. Все больницы забиты до отказа, пациенты лежат даже в палатках на территориях клиник.
Жители в панике, все стараются как можно меньше выходить из домов, а если выходят, то только с тканевыми повязками на лицах. Но, похоже, и это мало помогает. Количество инфицированных с каждым днем растет. Татьяна?
- Спасибо, Михаил. Мы будем постоянно на связи, и как только появятся новые данные, мы сразу дадим их в эфир. Теперь к другим новостям...
Рашид Рустамович вздохнул:
- Конец света, ей богу.
Солнечные блики весело играют на отполированных временем рельсах, бодро стуча колесами, мчится в Столицу новенький железнодорожный состав. В почтовом вагоне, в конверте без обратного адреса спешит к кому-то письмо счастья.