Аннотация: Продолжение "Зоны особого влияния". Пишите отзывы.
ЗОНА ДОСМОТРА или ГРИБОВСКИЙ ТРЕУГОЛЬНИК.
- Я так и знала! - Лариска с отвращением выдернула ногу из очередной грязевой ловушки и тихо выругалась. Уныло посмотрев на окончательно испорченную туфлю, она без сожаления забросила ее в ближайшие кусты, сопроводив фразой с упоминанием черта.
- Дальше пойдешь босиком? - вежливо поинтересовалась я.
- Дальше я не пойду! - решительно заявила подруга, одарив меня уничтожающим взглядом. Она демонстративно сняла с ноги красную "лодочку" и отправила ее вслед за первой, оставшись стоять посреди лужи.
- Я тебе сразу предлагала надеть резиновые сапоги, - напомнила я. - Ты знала, что нас отправили не на курорт!
- Интересно, по чьей милости?! - тут же вспылила она.
- Опять я виновата? - мне стоило большого труда сдержаться, чтобы не треснуть подругу по затылку. - Кто-то в тайгу собирался после института? Или я ошибаюсь? - окончание фразы я произнесла, отойдя подальше от лужи. Как оказалось, мои опасения были не напрасны.
Лариска в ярости топнула ногой, окатив грязью кусты, свои, порванные в нескольких местах, французские колготки и супермодную мини юбку. Увидев произведенный эффект, она внезапно успокоилась и вылезла из лужи, что-то тихо пробормотав.
Еще минут двадцать, держась подальше, я ждала, пока подруга переоденется.
Я молча двинулась по ухабистой дороге, старательно обходя все подозрительные места.
Лариска, почувствовав себя гораздо комфортнее в джинсах и кроссовках, что-то весело насвистывала, позабыв про недавнюю вспышку ярости. В этом была она вся! Внезапные вспышки гнева всегда сменялись спокойствием и благодушием, заставляя окружающих сомневаться в адекватности травницы.
Еще три дня назад мы даже не подозревали, куда нас забросит судьба в лице руководства института Магии. Не знаю почему, но кого и куда отправят на практику, до последнего дня держалось в тайне. Распределение производилось по решению Совета института и не обсуждалось. Некоторые студенты, не довольные распределением, пытались возражать, но быстро умолкали под пристальным взглядом ректора и ретировались, осенив себя охранным заклинанием.
Когда Грофт, в присутствии Черепановой, вручил нам решение Совета, мы были немного шокированы. В конечном пункте назначения было указано село Грибово в дальнем Подмосковье.
Лариска, на свой страх и риск попыталась возмутиться, но ректор прервал ее, напомнив, что "...лучшие студенты института проходят практику в самых сложных местах". Слово "лучшие" заставило Лариску заткнуться, и она радостно закивала головой, одарив Грофта одной из самых обаятельных "дежурных" улыбок.
Меня насторожило упоминание о "сложных местах", но я промолчала, заметив предостерегающий жест Черепановой.
Эльвира Черепанова - одна из самых сильных преподавателей черной магии, пользовалась заслуженным авторитетом и, нашим с Лариской доверием, особенно, после событий прошлой осени, когда нам пришлось спасать аномальную зону. (См. "
Как только мы вышли из кабинета ректора, она нас догнала.
- Девчонки, - торопливо произнесла Эльвира, - вы там осторожнее! Портала там нет, поэтому, экстренное спасение невозможно! Я бы...
- Эльвира Петровна! - Грофт незаметно вырос за спиной Черепановой. - Вы считаете, что студентки нуждаются в дополнительной информации? Разве в наши обязанности не входит проверка поведения студентов в экстремальных ситуациях? - В его голосе явственно проскользнула ирония.
- Входит, но я считаю, что они должны хоть что - знать, - твердо произнесла Эльвира, спокойно глядя в глаза ректора.
- Хорошо, - мне показалось, что Грофт вздохнул с сожалением, - о чем вы хотите их предупредить?
- Я не знаю, - Черепанова смутилась. Мне показалось, что она немного покраснела.
- Вот именно! - Грофт многозначительно поднял указательный палец. - Мы не знаем, что происходит в деревне! Или может у вас есть другие данные? Возможно, вы знаете, какие именно меры следует принять?
- Какие меры? - испуганно пискнула Лариска и закашлялась.
- Любые! - отрезал Грофт. - Вы примите любые меры, которые могут понадобиться! Вы будете искать, наблюдать, проверять и защищать! Вы должны узнать, что там происходит и доложить мне! - Он так и сказал - "доложить". Мне стало смешно. Грофт никак не походил на сурового военачальника, отдающего дурацкие приказы.
- Белова, если ты считаешь себя самой умной..., - Грофт сверкнул глазами и выпрямился во весь свой, далеко не маленький, рост. В этот момент он стал похож на инквизитора, читающего приговор еретику. Не зря в институте поговаривали, что он связан с орденом розенкрейцеров ...
- Что вы! - я поняла, что перегнула палку. - Просто мне не совсем понятна наша роль...
- Что тут непонятного? Наблюдать! - рявкнул Грофт, осуждающе взглянув на Черепанову, которая затеяла весь этот разговор.
- Может быть инструкции..., - Эльвира растерялась и нервно одернула воротник безупречной блузки.
- Да какие, к черту, инструкции? - Грофт устало махнул рукой, - просто выясните, в чем там дело. Выводы будет делать комиссия...
- Аэропорт какой-то..., - не к месту вставила Лариска, - зона досмотра багажа...
Грофт задумчиво посмотрел на подругу.
- А в этом что-то есть..., - он рассеянно потер переносицу, и, развернувшись, зашагал по коридору в сторону лестницы. Встречные студенты испуганно жались к стенам, пытаясь стать незаметными.
Дорога внезапно кончилась. Лариска, художественно присвистнув, остановилась, озираясь по сторонам.
- Где это мы? - Вопрос прозвучал риторически...
- В лесу, - немного подумав, вынесла вердикт я. Со всех сторон нас обступали деревья, слегка покачивая ветками с пожелтевшей листвой.
- Без тебя вижу! - огрызнулась подруга, не забыв поправить манжет модной рубашки. - Куда дальше?
- Дальше прямо..., - неуверенно ответила я.
- Прямо куда? - холодно осведомилась Лариска.
- Прямо - это прямо! - неизвестно почему, разозлилась я.
- Прямо - это через крапиву! - Лариска с сомнением посмотрела на заросли крапивы, прикрывающие едва заметную тропку. - Ты предлагаешь лезть сюда?
- Здесь сто лет никто не ходил, - я осторожно раздвинула крапиву ногой. Ничего похожего на человеческие следы не наблюдалось.
- Надеюсь, что через джинсы не достанет, - вздохнула травница, натянула куртку на атласную рубашку и решительно шагнула в заросли. - Ой, мамочки! - тут же раздался ее вопль, - все лицо обожгла! - Последовало предложение, состоящее из одних междометий.
Я не раздумывая "ломанулась" через крапиву, прикрыв лицо рукавами ветровки. В руки немедленно впились сотни иголок. Боль была такая, словно руки обварили кипятком.
Зажмурив глаза, я неслась вперед, плохо соображая от жгучей боли. Где-то впереди верещала Лариска.
Внезапно крапива кончилась, и я уткнулась носом в спину умолкшей подруги. Она тяжело дышала.
- Ты как? - спросила я, осторожно открыв глаза. Мы стояли на тропе, которая стала шире и убегала в глубину леса.
- Очень плохо, - Лариска повернулась ко мне лицом. Я невольно вскрикнула. На месте хорошенького личика травницы красовалась багрово-синюшная подушка. Огромные синие глаза подруги превратились в щелочки, кончик носа едва выглядывал из-под раздувшихся щек. - Я ничего не вижу, - капризно заявила она.
Мои руки были ничуть не лучше. Тыльные стороны ладоней распухли, мешая пальцам сгибаться, но боли совсем не было.
- Странная крапива, - я с любопытством осмотрела ближайший куст, не заметив ничего особенного.
- Дай мне зеркало! - завопила Лариска. Она лихорадочно ощупывала распухшую физиономию.
- Зачем тебе зеркало, если ты ничего не видишь? - стараясь, чтобы мой голос не дрожал, спросила я. - Какого черта ты не закрыла лицо?
- Я не успела! Что ты стоишь?! - топнула ногой подруга. - Колдуй немедленно!
- Не могу, - я старательно пыталась согнуть пальцы, чтобы воспроизвести простенькое заклинание снятия опухоли.
- И что нам делать? - в голосе подруги послышались истеричные нотки.
Больше всего на свете Лариска дорожила своей внешностью, которую холила и лелеяла. Гордиться было чем! Высокая, стройная блондинка с осиной талией и длинными ногами вызывала стойкую зависть подруг и восхищение всей мужской половины института.
- Ты бальзамы с собой брала? - я уже стаскивала со спины травницы рюкзак.
- В зеленой бутылочке, - обрадовалась Лариска, - там кармашек на молнии!
Я безуспешно пыталась развязать тесьму распухшими пальцами.
- Давай ты, у меня не получается. - Я с интересом наблюдала, как подруга на ощупь развязывает рюкзак наманикюренными пальчиками. Надо сказать, что получалось у нее ловко!
Когда лицо Лариски, а заодно и мои пальцы, были благополучно намазаны вонючей гадостью, я, вдруг, сообразила:
- А почему ты не использовала магию?
- Ну..., - смутилась травница, - я забыла заклинание.... Ты не видишь, как я пострадала?! - тут же пошла в атаку она. - У меня лицо испорчено!
- Ага, главная часть головы! - подхватила я.
- Да ты знаешь, кто ты после этого! - заверещала Лариска. - Подруга называется! Никакого сочувствия!
- Лучше бы у тебя язык распух! - огрызнулась я. - Чего ты орешь? Колдуй! Или мы тут до ночи торчать будем?
- Ну, ты даешь! - изумилась я. - Между прочим, это ты изучаешь лечебную магию, а не я! - Мне не верилось, что травница действительно забыла заговор.
- Ну, Сашенька, миленькая, - заканючила Лариска, - я и правда забыла! Как представлю, во что превратилось мое лицо, так все из головы вылетает!
- Не удивительно, - пробурчала я, - у тебя дырки в ушах сквозные...
Лариска уже открыла рот, чтобы высказать все, что она про меня думает, но быстро его закрыла, вспомнив о своей пострадавшей физиономии.
- Складывай пальцы, цвет фиолетовый, потом круг, потом...
- Вспомнила! - Лариска быстренько сплела заклинание и потрогала свои щеки. Опухоль на глазах стала исчезать, открывая прелестное личико подруги.
Терпеливо переждав бурное проявление восторга, поцелуи и объятия травницы, я спросила:
- Тебе не показалось, что крапива не совсем обычная?
- Показалось. - Лариска в миг стала серьезной. Она всегда умела собраться в ответственный момент, и была надежной боевой подругой. - Посмотри на свой талисман.
Я торопливо потянула за шнурок, вытащив из-под водолазки камень. Этот замечательный камушек мне подарили альвы в благодарность за помощь, но это отдельная история. Кусочек хрусталя, добытый гмурами в горных пещерах и оправленный в золото показывал, если поблизости использовали магию. Всегда прозрачный, он на глазах наливался неприятной чернотой...
- Нас можно поздравить, - уныло сообщила я, - опять вляпались в неприятности...
Спустя два часа мы окончательно поняли, что заблудились. Тропа петляла между деревьями, кружила, возвращая нас в одно и то же место. Лес притих. Безмолвие пугало и настораживало. Незаметно, как это всегда бывает в сентябре, подкрались ранние сумерки.
- Может лешего позвать? - несмело спросила Лариска, отрывая от одежды очередной репей. Она уже давно наглухо застегнула куртку, прикрыв белокурые волосы капюшоном.
- Опасно, - засомневалась я. - Кругом черная магия. Вместо лешего может кто угодно явиться...
- А что же делать? В лесу ночевать тоже опасно..., - Лариска вдруг настороженно замерла, прижав палец к губам.
- Эй! Здесь есть кто нибудь? - негромко спросила я, услышав шорох в глубине леса. Явственно слышались осторожные шаги по опавшей листве...
Из леса показалась высокая фигура в белой одежде. На тропу вышел старик. Белоснежная борода спускалась до пояса, в руке он держал корявый посох. Для этого времени года одет он был слишком легко - в холщевую рубаху до самой земли и самые настоящие лапти.
Старик внимательно посмотрел на нас из-под густых бровей, встряхнул седыми волосами и, развернувшись, зашагал обратно в лес.
- Дедушка! - спохватившись, заорала Лариска, - вы куда? Помогите нам! Мы заблудились!
Старик обернулся и поманил нас рукой.
Мы торопливо ринулись за ним, не обращая внимания на колючки и ветки, цепляющиеся за ноги.
Казалось, что старик идет медленно, но мы не могли его догнать, как ни старались. От быстрой ходьбы стало перехватывать дыхание, по лицу струился соленый пот, ноги гудели от усталости...
Внезапно старец остановился. Вытянув вперед руку, он показал направление и...пропал, словно его никогда не было.
- Кто это? - спросила Лариска, озадаченно глядя на то место, где только что стоял человек. - Куда он делся? Это леший?
- Нет, - отдышавшись, ответила я, - леший с нами поговорил бы...
- Белун! - вспомнила травница и обрадовалась. - Он помогает заблудившимся путникам! Жалко, что его нельзя позвать. Он всегда сам решает, кому помочь, а кому нет.
- Спасибо, дедушка! - сложив ладони рупором, крикнула я в глубину леса. В ответ раздалось насмешливое покашливание.
Сумерки плавно перетекли в непроглядную темень, пугая нас странными звуками и криками ночных птиц. Мы торопливо двинулись в направлении, указанном белуном.
Ноги, дрожа от усталости, путались в высокой траве, глаза слипались, даже разговаривать не было сил.
- Смотри! - радостно вскрикнула Лариска, ткнув пальцем в пустоту.
Полная луна, любезно вынырнув из-за туч, осветила широкую грунтовую дорогу, на удивление сухую и ровную. Вдалеке светились огни деревни.
Забыв про усталость, мы бодро зашагали по дороге. Лариска даже начала насвистывать веселенький мотивчик.
Небо, как по заказу, очистилось, рассыпав яркие звезды, и опустилось, шатром повиснув над головами. Вокруг расстилались перепаханные поля, с неряшливыми островками огрехов.
Спустя пол часа, мы оказались на перекрестке, ни на метр, не приблизившись к деревне. Все четыре дороги были абсолютно одинаковы, с трех сторон светились слабые огоньки домов...
- Это что за фокусы? - Лариска растеряно огляделась.
- Миражи.
- Какого черта?! - рассердилась подруга. - Мы что, до утра плутать будем?! Ну и где деревня?
- Попробую развеять. - Сложив пальцы в нужную комбинацию, я принялась сплетать заклинание, чередуя необходимые цвета, фигуры и слова. Ничего не произошло. Огни по-прежнему виднелись с четырех сторон.
- Что будем делать? - травница вопросительно уставилась на меня.
- Не знаю, - я пожала плечами. - Может, подождем до утра?
- С ума сошла?! - возмутилась Лариска. - Здесь даже сесть не на что, кругом только пыльные дороги и поля!
Я вдруг вспомнила, сколько плохих примет видела перед нашей поездкой: пять раз дорогу перебегала черная кошка, долго не могла найти свой паспорт, три раза встречала на своем пути женщину с пустыми ведрами и это в центре Москвы! В электричке, на одной из станций, молодой парень ринулся к выходу, расталкивая всех локтями. Он громко кричал что-то вроде: "Выпустите меня! Мне страшно! Туда нельзя ехать!".
В душу закралась неосознанная тревога, немного поворочалась и осталась, свернувшись тугим комком. Возникло желание бежать отсюда прочь, не разбирая дороги...
- Я одна это чувствую? - спросила я у подруги.
- Не переживай, не одна, - Лариска сочувственно погладила меня по плечу. - Ставим защиту?
- Жалко тратить энергию, - вздохнула я, - но ничего не поделаешь...
Мы дружно зашептали заклинание защиты. Над нашими головами вспыхнули искорки, рассыпались по окружности и растаяли, окутав нас невидимыми куполами. Тревога прошла, оставив приятное тепло в районе желудка. Такая защита очень надежда, но требует постоянной энергетической подпитки, забирая часть силы.
- А тебе не показалось, что кто-то намеренно вынуждает нас растрачивать энергию по пустякам? - спросила Лариска, внимательно прислушиваясь к чему-то внутри себя.
- Показалось, - я неуверенно кивнула. - Только кто? Кроме Черепановой и Грофта никто не знает, что мы отправились в Грибово.
- Интересный вопрос, - усмехнулась подруга. - Давай рассуждать логически. Если в деревне орудует черный маг, он мог догадаться, что Совет института не оставит безнаказанным его действия?
- Мог, - согласилась я.
- Что сказал Грофт перед тем, как вручить направление в Грибово?
- Что в самые сложные места отправляют лучших студентов.
- Не совсем точно, - поморщилась подруга, - но, по сути, правильно. Кто у нас лучшие студенты?
- Ну, их много...
- Не так уж и много, - перебила Лариска, - четыре - пять человек на курсе! Курсов сколько?
- Пять.
- Вот и посчитай! Всего двадцать пять человек! Первый курс можно не учитывать.
- А факультеты?
- Ну, ты даешь! - фыркнула подруга. - Это еще проще! Кто пошлет сюда студента с факультета истории магии? А с факультета шаманизма, с их занудными ритуалами? Ясное дело, что отправят травницу, то есть меня, для оказания помощи местному населению, и практикующего мага, который уже год изучает боевую магию, то есть тебя! - Она торжествующе хлопнула в ладоши.
- Ты забыла, что кроме меня боевую магию изучают еще человек сорок, включая пятый курс...
- Подумаешь, - Лариска презрительно махнула рукой, - сорок боевых магов! Кроме тебя найдется еще два - три сильных студента и все! Не так уж трудно просканировать!
- Но нас никто не сканировал, мы бы сразу почувствовали...
- Сашка, ты меня утомила! - разозлилась подруга. - Ясновидение для чего? Чтобы нас напугать, даже вычислять ничего не нужно! Увидел картинку и направляй волну на объект!
- Ты сама-то поняла, что сказала?
- Ой, мамочки! - Лариска зажала рот ладошкой. - Это что же получается?
- То и получается! Истинных ясновидящих у нас в стране - раз, два и обчелся! Вот у тебя есть дар ясновидения?
- Только спонтанный, - смутилась подруга.
- Вот именно! У меня тоже. По своему желанию я ничего не увижу!
- Сашка, давай вернемся, - заныла Лариска, - мы же у этого гада, как на ладони!
- Не ной! - я разозлилась не на шутку. - Может он и не ясновидящий! Есть еще один вариант...
- Какой?
- Можно было просто спросить, кого именно отправят в Грибово, ну и...
- Ты думаешь, что он мог просто спросить у кого-то из ясновидящих?
- Почему он? Может она? Не бывает, чтобы черный маг был ясновидящим! Дар пропадает, если заниматься черными делами!
- Ты это точно знаешь? - засомневалась Лариска.
- Точно не знаю, - я слегка смутилась, - просто так думаю...
- Нет! Спросить он не мог! - уверенно заявила подруга.
- Может это она, - машинально поправила я.
- Да какая разница? - отмахнулась Лариска. - Дело не в этом! Любой ясновидящий сразу почувствует черную магию!
- Ну и что?
- Как что?! Черная магия запрещена! Он просто обязан сообщить в Министерство...
- Чепуха! От нашей Эльвиры просто разит этой негативной магией и что? Она ее просто преподает!
- Это совсем разные вещи!
Все больше распаляясь, мы стали орать друг на друга, поэтому не сразу услышали цокот подкованных копыт.
По дороге медленно тащилась старая облезлая лошадь, волоча за собой деревянную телегу. Повозка раскачивалась из стороны в сторону и печально поскрипывала, грозя рассыпаться при любом удобном случае.
В телеге, опершись спиной о кучу сухих веток, дремал старик, свесив голову на грудь. Он был одет в рваный грязный тулуп с поднятым воротником и шапку - ушанку с одним опущенным "ухом". Голова покачивалась в такт движению лошади, в спутанной седой бороде застряли соломинки, придавая ему диковатый вид.
Поравнявшись с нами, лошадь остановилась. Она подняла большие грустные глаза и вопросительно уставилась на нас, тихо пофыркивая.
Я невольно протянула руку и погладила измученное животное между ушей. Лошадь благодарно ткнулась мордой мне в шею, обдав кожу горячим дыханием. От движения мягких губ стало щекотно.
- Ась? - Старик внезапно открыл глаза и чихнул, прикрыв рот засаленным рукавом.
- Здравствуйте! - хором поздоровались мы.
- Хто такие? - строго спросил он, подслеповато прищурившись.
- Мы не местные, - заблеяла Лариска, глупо улыбаясь, - заблудились, никак деревню найти не можем.
- Дедушка, - вмешалась я, - вы в Грибово едете?
- Ась? - Дед приставил ладонь к уху, сверля нас настороженным взглядом из-под седых бровей.
- Он глухой, - мгновенно решила Лариска. Она подошла к телеге и, наклонившись к деду, заорала прямо в его волосатое ухо: - Куда едешь?!
Дед подпрыгнул. Лошадь от неожиданности дернула телегу и обиженно заржала.
- Ты чего орешь? - дед испуганно перекрестился.
- Так вы не глухой? - разочаровано протянула подруга.
- Чего надо в деревне? - Старик торопливо огляделся вокруг. Убедившись, что кроме нас никого нет, он заметно подобрел. - Чего в такую рань бродите? - в маленьких глазках появился интерес.
- Нет, - согласился старик. Он, кряхтя, полез в карман потрепанного тулупа и извлек на свет часы-луковицу на толстой цепочке. - Токма пять часов утра, - он ткнул заскорузлым пальцем в треснутый циферблат.
- Как пять часов утра?! - Лариска застыла с открытым ртом.
- Так вы чего хотели? - Старик окончательно пришел в себя и ехидно уставился на нас.
- Нам бы до деревни добраться, - заканючила Лариска, включив все свое обаяние.
На старика это не произвело никакого впечатления. Он прокашлялся и, вдруг, голосом диктора заявил:
- Не велено пропускать!
- Что значит - не велено?! - тут же возмутилась подруга.
- То и значит, что не велено! - отрезал старик.
- Да кем не велено? - Лариска аж взмокла от такого сообщения.
- Я не знаю... - старик вдруг растерялся и принялся искать что-то в повозке. Он бестолково перетряхивал грязные мешки, подняв тучу пыли.
- Ты что-то понимаешь? - спросила подруга, прикрыв нос рукавом.
- Ничего, - честно ответила я, чихнув пару раз.
- Ты что, ненормальная? - Лариска приняла позу царицы, которую достали своей тупостью подчиненные. - Он же под воздействием!
- Под воздействием? - глупо переспросила я. - Под чьим?
- Белова, ты иногда настолько тупа, что я удивляюсь! Мы с тобой поперлись на свой страх и риск! Мы тут застряли на сельском тракте, потерявшись во времени! Мы тут, как две дуры...
- Так вы ехать будете или нет? - прервал старик, громко высморкавшись в необъятный платок, неизвестно откуда извлеченный.
Мы с Князевой переглянулись и с сомнением оглядели телегу.
- Баба с возу - кобыле легче, - философски заметил старик и тронул вожжи. - Но, Маруська! - Лошадь обиженно фыркнула, и вяло тронулась с места.
Забросив тяжелые рюкзаки в телегу, мы бодро зашагали рядом.
Старик всю дорогу дремал, тихо посапывая носом, пока Лариске это не надоело.
- Дед, а дед! - она легонько потрясла его за плечо.
- Ась?! - старик испуганно поднял голову. - Хто здесь?!
- Это мы, - успокоила его подруга. - До деревни далеко?
- Да почитай уже приехали, - зевнув, сообщил дед. - Скоро церква старая будет, а за ней мост и деревня. Мне так удобнее ехать, до хаты ближе. Маруська сама дорогу найдет, не впервой, - он опять зевнул и перекрестил рот.
- А остальные дороги куда ведут? - не унималась Лариска.
- Какие другие? - удивился старик.
- От перекрестка, где мы встретились, ведут еще две дороги, - терпеливо пояснила подруга. - Мы видели огни с трех сторон.
- Так все и ведут в Грибово. - Дед поерзал и попытался вновь прикрыть глаза.
- Дед! - заорала Князева и тряхнула телегу так, что испугалась лошадь.
- Тю, оглашенная! - старик подскочил на месте. - Ты чего ворон пугаешь?!
- Ты кто такой, дедушка? - вкрадчиво спросила Лариска. Я прекрасно знала этот тон - ничего хорошего он не сулил.
- Так Тимофей я, - растерялся дед, - Иванович по батюшке... Нас, Епифановых, почитай пол деревни будет.
- И где же ты, Тимофей Иванович, по ночам шастаешь? - подруга перешла на зловещий шепот.
- Ась?! - дед приставил ладонь к уху.
- Где был?! - завопила Лариска. Лошадь всхрапнула и остановилась.
- Ты чего орешь?! - возмутился дед. - Вша городская! А ну, забирай манатки и геть отседова!
- Тихо! - рявкнула я. Оба испуганно умолкли. - Хватит!
- А чего она? - примирительно пробурчал старик и тронул вожжи. Лошадь покорно поплелась по дороге.
- Странная у вас деревня, - начала беседу я, - на карте ее нет...
- Зато три дороги ведут к одной деревне! - нетерпеливо вмешалась Князева.
- Это из-за ведьминой пустоши, - словоохотливо ответил дед, окончательно проснувшись. Видимо он привык вставать с петухами. - Раньше-то одна дорога была. Это потом, когда люди пропадать стали, появились две объездные...
- А где она, эта пустошь? - опять вмешалась Лариска.
- Так здеся, - он широко махнул рукой, - аккурат вокруг старой церквы. Я завсегда через ведьмину пустошь домой еду, так короче.
Впереди, на фоне посветлевшего неба появились контуры высокого здания.
Выплывшую из предрассветного тумана церковь, язык не поворачивался назвать "старой". Добротное здание из толстых, просмоленных бревен смотрелось впечатляюще. Купол с облезшей "позолотой" и накренившимся крестом, выглядел как шлем богатыря, лихо сдвинутый на ухо, да и сама церковь с арочными окошками-глазами в стенах, напоминала голову из знаменитой сказки "Руслан и Людмила".
- Вот она, старая церква! - старик широко перекрестился и сплюнул.
Лошадь тихонько заржала. Ее облезлая грива встала дыбом, по шкуре прошла волна мелкой дрожи, она взбрыкнула задними ногами и галопом рванула вперед.
- Стой, окаянная! - заорал дед, натягивая вожжи, но кобыла, задрав хвост, неслась как молодой скакун, прижав уши от страха.
Мы с Лариской, не ожидавшие такой прыти от старой клячи, переглянулись и, не сговариваясь, помчались следом за телегой, увозящей наши вещи с приличной скоростью.
Повозку мы догнали довольно скоро, у моста через местную речушку с гордым названием Глубокая. У телеги отвалилось переднее колесо и дед, громко ругаясь, прилаживал его на место, не забывая при этом грозить кулаком своей лошади, которая стояла, виновата опустив голову, и тихонько всхрапывала, роняя густую пену с мягких губ.
- Дед, а дед, - немного отдышавшись, спросила Лариска, - чего она рванула?
- Да бес ее знает?! - сердито ответил старик. - Сроду такого не было! У, холера! - он снова погрозил кулаком притихшей кобыле.
- Может, испугалась чего? - не унималась подруга.
- Ты че пристала? - дед, наконец, справился с колесом и, кряхтя, полез в телегу. - Я откудова знаю? - добавил он, устроившись поудобнее.
- Должна же быть причина! - начиная закипать, Лариска притопнула ногой. Лошадь вздрогнула.
- Тут целых две причины, - буркнул дед, неодобрительно оглядев нас с ног до головы, - две городские фифы! - Лариска открыла рот, но тут же его закрыла, вспомнив о благоразумии. - Через мосток шагайте, - дед ткнул пальцем в хлипкое сооружение из прогнивших досок, - а мы с Маруськой бродом. - Он дернул вожжи, и лошадь послушно поплелась через речушку, осторожно ступая по скользкому илистому дну.
"Глубокая" в этом месте едва доставала до распухших колен Маруськи, была мутной и какой-то печальной, как и низкие пологие берега с кустиками пожухлой травы у самой воды.
- Иди первой! - распорядилась Лариска, с сомнением глядя на мост, который не заслуживал такого названия - так, тонкие доски, криво прибитые к двум бревнам, перекинутым через реку в самом узком месте и веревка, натянутая с одного края.
- А почему я? Сама иди! - во мне тут же взыграл дух противоречия.
- У меня кроссовки новые, - пояснила подруга, продемонстрировав импортную обувь.
- Ладно, - мне пришлось согласиться. Я вспомнила, что пару "лодочек" Лариска уже потеряла, а выслушивать причитания по поводу испорченных кроссовок мне совсем не хотелось.
- Если ты сломаешь мост, мне придется лезть в воду, учти! - Лариска многозначительно ткнула пальцем мне в грудь.
- Да знаю я, знаю! Ты непременно заболеешь, будешь валяться в постели, изводить меня своими капризами, пока я тебя не придушу!
- Я могу и сама умереть от простуды! - пригрозила подруга.
- Как же, дождешься от тебя, - тихо пробурчала я, осторожно ступая на мост. Доски скрипели, стонали и повизгивали ржавыми гвоздями, но выдержали испытание, позволив мне благополучно перейти на другой берег.
Лариска перебралась вслед за мной, устроив целый концерт для местных лягушек - она верещала через каждый шаг, лихорадочно цеплялась за веревку и с трудом удерживала равновесие.
Деревня встретила нас разноголосым лаем собак и громкими руладами петушиного пения. Кое-где мычали не доеные коровы, протяжно и жалобно.
Деревянные и кирпичные дома были выстроены в различных архитектурных стилях и разбросаны среди огородов в хаотичном порядке. Окна одних домов скалились витыми узорами решеток, окна других - приветливо улыбались распахнутыми ставнями.
Улиц, как таковых, не было - от дома к дому пролегали широкие дорожки и узкие извилистые тропинки, кое-где посыпанные гравием и песком. Низкие заборы отличались друг от друга только материалом и фантазией мастеров.
У бревенчатого колодца с высоким "журавлем" о чем-то громко спорили три деревенских кумушки. Увидев нас, они сразу умолкли и с любопытством уставились на двух, довольно потрепанных, девиц.