Когда уже завершали раскопки средневекового храма, молодого специалиста Влада Лешакова потянуло копнуть странное место, отличающееся по цвету от остального грунта. Вечно лезет куда не просят и осложняет коллегам жизнь. Но дуракам везёт. Почти сразу был обнаружен керамический горшок с запаянной воском крышкой.
В институте сняли крышку и, ко всеобщему разочарованию, вместо клада обнаружили семь тонких и гладких кремневых пластин. Поскольку ни горшок, ни пластины не представляли особой научной ценности, то дальнейшей судьбой артефакта стало погребение в фондах, на чем и завершилась бы наша история, если бы не тот же Влад, в своё время вообразивший, что совершил научное открытие.
Как-то, рассматривая фотографии камней, он обнаружил на них изображения всевозможных ложек и керамической посуды. Разъяснения коллег о том, что это различные формы природных явлений, были проигнорированы Владом, чему народ подивился и оставил энтузиаста в покое. Лишь бы от официальных обязанностей не отлынивал. Фотографирует всё раскопанное и ладно.
Конечно же и эти артефакты были тщательно сфотографированы, но до анализа фотографий дело дошло лишь через пару месяцев. А когда дошло, то лишило молодого человека сна и аппетита. На большом увеличении "полоски" превратились в строчки текста, написанного кириллицей.
Словарь с учебником помогли Владу понять, что это фрагмент чего-то большего, поскольку повествование начиналось в разгар событий и заканчивалось на самом интересном месте.
... Сивый сказал, что всё будет в порядке. И ему поверили. Нет у князя более опытного и удачливого купца. Но всё равно было страшно. Степь бурлила. У костра пересказывали слухи про недавнее разорение Руси, куда и двигался караван. Правда, на этот раз вместо товара везли высокого жилистого мужчину, небрежно покачивавшегося в седле и не имевшего при себе оружия. Зато целая сотня мрачных воинов охраняла не столько повозки со скарбом незнакомца, сколько самого этого странного человека. И ещё толпа кочевников кружила по окрестностям, предъявляя всем встречным-поперечным большую золотую пластину, после чего можно было спокойно двигаться дальше.
До Десны, слава Раду, добрались без проблем. На берегу караван поджидали окруженные ещё большей, чем у нас, охраной ладьи, а нашего нанимателя - высокая, тощая женщина с лицом богини. Одета она была в такой же, как и у её мужчины странный наряд, состоящий из не то серых, не то зелёных штанов и куртки, покрытых разноцветными пятнами. Человека в такой одежде плохо видно и в степи, и в лесу. На ногах оба носили плотно прилегающие к штанам короткие сапоги.
Краем уха слышал, что Сивый советует этим странным людям не спускаться к Киеву, а сразу за Черниговом сойти на берег и заброшенным волоком двигаться прямо к устью Припяти. Людей хватает. Можно даже пару ладей доволочь. Но его никто не стал слушать. Наш наниматель сказал: "Ничего страшного", - и мы направились вниз по реке.
Значит никому не известная цель нашего путешествия - устье Припяти. Когда-то это было гиблое место. Запретные земли. Что Припять, что западный берег Днепра. По берегу ещё походить можно. А зайдёшь в лес и не выйдешь. Ни крика, ни шума, ни следов от человека. Там и сейчас в чащу лучше не соваться, хотя городищ понастроили, а некоторые и вовсе города с башнями и крепостными стенами.
Развалины Чернигова миновали на следующее утро. Вонь стоит! Повсюду на берегу разлагающиеся трупы и некому их похоронить по-людски. В такие времена караваны не ходят. Видно очень много заплатили князю, что он не пожалел своих старших дружинников и даже ближника Сивого. Или выхода у него не было, что скорее всего. Лихое время. Всем выжить хочется, только никто не знает как.
Ещё день помахали вёслами и вот он Депр - не река, а море. И тут потеряла силу золотая пластина. Не вступая в переговоры, нас усыпали стрелами с левого берега Десны. А когда мы прижались к правому, то по отмели в нашу сторону бросилась целая тьма всадников.
Уже приготовился встретиться с предками, когда с кормы раздались громкие щелчки и тарахтение, как будто дятел часто-часто стучит по стволу дуба. После этого всадники и лошади начали десятками валиться в реку, окрашивая её воды в красный цвет. Очень быстро между нами и нападавшими образовался непреодолимый вал из трупов лошадей и человеческих тел. Что было дальше не увидел, потому что мы вышли на простор Днепра, где нас не достать никакими стрелами. Со стороны Киева доносился странный гул и в небо поднимался черный дым.
Через некоторое время на ладьях началась непонятная возня. К нашей, на которой плыли странные наниматели, привязали канатом соседнюю, а к ней - следующую. И так весь караван. Неудобно же. И скорость движения уменьшилась. Но видно в этом походе всё так - странно и непонятно.
За излучиной Днепра, по словам Сивого, уже должно было показаться устье Припяти, но тут обнаружилось препятствие, не сулившее нам ничего хорошего. Реку перегораживала цепь из связанных между собой лодок и небольших ладей. Сивый рассказывал про такое. Но это на обычной реке. А тут же целое море перегородить пришлось?!
На корме у нас что-то зарычало, а за кормой поднялся бурун воды, после чего ладьи каравана устремились к препятствию, как птицы, парящие над водной гладью. Снова раздался стук "дятла" и несколько лодок в перегораживающей реку цепи загорелись, а потом полыхнуло пламя и прогремел гром. Препятствие начало разносить потоком в стороны и мы проскочили в образовавшуюся прореху.
Лишь в устье Припяти, когда отвязывали ладьи одну от другой, стало немного спокойнее. Да и Сивый подошел, потрепал по волосам, что с ним случается крайне редко. Предпочитает держать меня в строгости. Только глаза выдают. Добрые. После того, как на охоте отца порвал секач, Сивый единственная нам с мамой и сёстрами защита. И годовалому Тимке. Краем уха слышал, что они с мамой давно глазели друг на друга, а в купалье и не только глазели. Но с обычаями не поспоришь. Жених должен быть из другого места. И батюшка тут не указ. С древними богами лучше не связываться. Это все знают.
В устье Горыни нас поджидали ладьи с дружинниками. Немного поднялись вверх по течению, а потом перегрузили имущество нанимателя на подводы и почти без остановок направились в сторону Карпат.
Спешили. Очень. По пути ждали свежие лошади и доклады разведчиков, которые о чем-то шушукались с Сивым и нанимателями. Позже узнал, что Степь пришла и в эти земли, выжигая и грабя всё на своём пути.
Это была ещё не гора, но уже и не холм. У края высокого обрыва нам велели снимать груз с телег и готовиться к ночлегу. Сивый о чем-то поговорил с нанимателем, а потом отозвал меня в сторону.
- Видишь куст у обрыва? Это не куст, а верхушка берёзы. Как спать будем ложиться, там спустишься вниз и сиди тихо, что бы ни случилось. Неспокойно мне. Должны были заплатить и отпустить по домам. И не княжьи это люди. Ряженые. Уж больно умны и в себе уверены. И ни одного христианина. Не встречал я таких дружин. Если что, клады закопаны под печкой и в дальнем правом углу конюшни. Мамку береги и малявок. Ты теперь за старшего.
- А если сбежать?
- Смешной ты, у меня. Они за сто саженей коня валят, а пешего и дальше. Так хоть во сне умрем. Не мучаясь.
Меня первый раз в жизни поцеловали в макушку и слегка подтолкнули в направлении проклятой берёзы.
Этот кошмар до сих пор мучает по ночам. Заставляет просыпаться в холодном поту. Ну, не мог я сидеть тихо. Высунулся посмотреть. Тут меня и выволок за шиворот один из ряженых.
Над стоянкой клубился желтоватый дым, доходя до пояса тёмным силуэтам "дружинников", бродивших с копьями наперевес между уснувшими купцами, периодически втыкая оружие в тела усопших. Иногда это сопровождалось предсмертными вскриками, но чаще происходило в абсолютной тишине. Потом "дружинник" полоснул меня ножом по горлу и мир исчез.
Очнулся от гула и мерного покачивания. С трудом выбрался из-под чьего-то застывшего тела. Огромное железное корыто было заполнено поклажей наших нанимателей и телами, среди которых большинство было тем, что осталось от ряженых. Значит и их тоже ...
Повезло мне, что рубаха и подшлемник одно целое, а на шее и плечах зашиты железные пластины. В темноте он не разобрался. Меня колоть надо было, а не горло резать. Кровища хлынула, я наверно захрипел, а ничего важного он мне не задел. Сивый любит ... любил рассказывать про эти свои хитрости. Наверно уже в ИРе. По-христиански Рай называется. Где же ещё?
Корыто перестало качаться и начало наклоняться так, что мёртвые тела вываливались наружу, а груз оставался на месте, потому, что был закреплён. Не понимаю, как не оказался погребённым под этой горой тел? Едва успел соскочить на землю и нырнуть в кусты. При этом чуть не улетел в пропасть, зацепившись за какие-то ветки.
Когда удалось выбраться наверх, второе корыто, оказавшееся повозкой без лошадей на огромных черных колёсах, высыпало свой груз мёртвых тел. Потом обе повозки уехали куда-то, а покойников охватило бешеное пламя, которое нестерпимо жгло даже на расстоянии в несколько саженей. Пришлось спрятаться за край обрыва.
Потом жар спал и я высунулся из своего укрытия. Вместо горы человеческих тел на дороге осталась куча пепла, уже разносимого ветром. А пара наших нанимателей спокойно двигалась по дороге в сторону неглубокого оврага, заканчивавшегося отвесной стеной.
Наверно от всего увиденного и пережитого с моей головой что-то случилось, потому что я стал красться за ними следом.
У отвесной стены мужчина с женщиной остановились и тут стена начала "катиться" в сторону, обнаружив вход в длинную, узкую, с ровными стенами пещеру, ярко освещённую непонятно откуда льющимся светом.
Наши наниматели не стали далеко заходить внутрь. Мужчина уселся слева у входа возле огромного камня, напоминающего черный горшок, и начал тыкать в него пальцами, а женщина, в ожидании чего-то, прислонилась к противоположной стене пещеры.
Через некоторое время послышалось мерное постукивание и из глубины пещеры показалась огромная черная бочка на колёсах ...
Измучив себя сомнениями и страхом прослыть городским сумасшедшим, Влад всё же решился идти на приём к директору института.
Встреча его очаровала, потому что он нашел не только полное понимание важности сделанного открытия, но и явное желание директора разделить с ним бремя ответственности и опасения больше навредить, чем принести пользы науке и человечеству.
Собеседники пришли к выводу, что открытие носит секретный характер и договорились встретиться завтра для согласования практических вопросов предстоящих исследований.
***
Директор института вздохнул и закрыл крышкой упаковку, в которую был помещён артефакт. И что теперь с этим всем делать? Кураторы из службы наблюдения будут не довольны. И не важно, что он тут ни при чем. Сколько ни следи, ни закрывай, обязательно найдётся кто-нибудь вроде этого Влада, кто откроет.
Включить его в систему? Молод. Не сдержан. Больше беды будет.
Придётся повысить за сделанное секретное открытие, создав отдел вненаучных фактов и явлений. Пусть теперь объясняет с позиций науки почему есть то, чего не может быть. Не институтским коллегам, а экспертному совету, состоящему не абы из кого. Только люди с допуском и многовековым опытом работы. А там видно будет.
![[]](/img/l/lisukow_w_i/7al/pic.1.jpg)