Куба - любовь моя! Остров зари багровой... Песня летит, над планетой звеня: "Куба - любовь моя!"
Бывал ли на Кубе Николай Добронравов? Если да - не жил ли он, случаем, в "Капри"? Этаже так на четырнадцатом?
Мог. Зданию - за шестьдесят.
За окном - рассвет. Шикарный. Багровый - по-честному. Булгаковский.
Тьма, пришедшая со стороны Соединённых Штатов Америки, отползает от города. Половина неба - слева, над Атлантикой - сизая. Не тучи - облачный монолит. Справа - лазурь: чистая, сияющая. Небо над "Националем" перечёркнуто надвое, наискось. Там - тьма. Тут - свет. Нагляднее некуда.
Гавана - силуэтами на светлом. Купол Капитолия в дымке лесов. Влажный воздух. Первые автобусы. Голоса птиц.
Скучают таксисты: "Националь" ещё не проснулся. Трёхколёсные, в пластиковых жёлтых "панцирях", мотороллеры - "кокотакси" - стоят без водителей. Сверху и вправду - кокосы кокосами. Розовый "кадиллак" - кабриолет: Элвис, пятидесятые. Водитель играет на телефоне.
Такси мне без надобности: идти метров триста.
У отелей бдят "прилипалы".
- Привет, ты откуда? Ruso? У меня в Москве брат... дядя... тётя... бывал дедушка...
С тем же успехом дедушка бывал и в Оттаве. И в Мадриде. И в Париже - если turista француз. Да хоть в Бухаресте.
- Куда пойдём? Университет? Хорошо!
Коричневая кожа, коричневая футболка. Гладко выбрит, ладно скроен. Глаза добрые, как у Ленина. Профессиональный компаньон.
- Я покажу!
Ну показывай.
Скоро восемь утра. Метут улицы. Сидят на порогах с сигаретой. Спешат на работу. Вру, не спешат: просто идут.
Джинсы, футболки, майки-алкоголички. Девушки в форме: погоны, кители, мини-юбки. Судочки в пакетиках. Обед? Завтрак?
Причёски "шапочкой", как у Джузеппе - видимо, мода. Брюки "капри" и шлёпанцы. Туфли, кроссовки, сандалии. Стоп: сандалии - это turista. Как и шорты.
Самые колоритные - старики. Белая рубашка, лаковые штиблеты, брюки со стрелками. Стиль!
Район Ведадо - приличный.
- Vedado - значит "запретный": здесь не строили. При испанцах. Потом стало можно.
Большие окна, высокие этажи: редко больше трёх. Колонны, балюстрады. Конец XIX? Начало XX? Свежая краска. Стены с росписью. Портрет Че - как икона. Облезлость. Потёки. Упавшая штукатурка. Гипсовые розочки. Окна без стёкол: не выбиты - просто не нужны. Деревянные жалюзи.
- Почему не строили?
- Для обороны. Вокруг крепости.
Тихие улочки - calle: номерные, буквенные. Calle N. Calle 21.
Зелень. Бельё на верёвках.
- Вот обком партии.
Маленький домик. Ухожен. В окне - свет. Работают.
- А это - центральное телевидение.
Цементный куб. Антенны на крыше. Нехотя открываются жалюзи. Пара мужчин поднимается по ступенькам: наверное, в эфир.
Улочки сменяет проспект. Номерной. Avenida 23. "Гавана либре" - знаменитый отель. Двадцать пять бетонных этажей. Несутся машины: "Жигули", "Фиаты", "Пежо", "Ситроены", "корейцы", "китайцы" - в ассортименте. "Фольксваген "Жук" - мексиканской сборки. Одинокая "десятка". "Дэу "Тико" - местный суперхит. Выбор среднего класса: живуче, добротно, с кондиционером. "Мерседесы", "БМВ", "Тойоты" - штучно. Старые, пятидесятых годов, американские "крокодилы": чёрный, вонючий выхлоп. Внутри - туристы.
Перехожу без опаски. Нормальные переходы. Нормальные светофоры. Крупные табло: сколько времени осталось. Нормальные правила. Нормальные водители.
Всё время хочется сравнивать. Вроде недалеко отсюда Коста-Рика. И страна хорошая, и люди славные, и живут небедно. А пешеходов не пропускают. В Сан-Хосе, переходя на зелёный, успевай увернуться от поворачивающих. Медлительным - стоять, ждать ночи. Пару раз чуть не погиб - просто на перекрёстке.
Сто баллов в пользу Кубы.
Улица San Lazaro. Самозваный провожатый сворачивает налево. Пусть идёт. Мне-то направо. Моему поколению навигаторы ещё не нужны. Не избалованы. До высадки - добротная топографическая подготовка. Всегда. Объекты, подходы, маршрут основной, маршрут запасной.
Карта Гаваны - в голове. Город несложный: чёткие кварталы, прямые улицы. Аккуратные каменные пирамидки на перекрёстках: номера улиц на гранях. Реже - буквы. Ещё реже - названия. Третья улица Строителей - излишняя роскошь. Просто - Calle 3. Уже есть? Не вопрос: плюс буква.
- Где живёшь?
- Улица 3G, дом один.
И снова ассоциации - не про Кубу. Как вам адрес, вполне официальный: "двести метров вверх от бывшей (!) лавочки хромого Луиса"? Или: "сто метров к северу и сто пятьдесят к востоку от церкви Санта Терезита"? Это, кстати наше посольство. В столице Коста-Рики, разумеется.
Классический портик. Парадная лестница - шириной в улицу. Скульптура у входа. Universidad de la Habana. Меня ждут к восьми. Лучше - чуть раньше. Успеваю.
О! Мой прилипал! Сообразил. Пробежался. Догнал. Денег тебе? Держи монетку. Заработана - за экскурсию. Hola! Привет дедушке!
Чуден Гаванский университет при тихой погоде... Нет, это уже кто-то писал, до меня. Просто - чуден. Строгие корпуса с колоннами - на холме, акрополем. Два этажа - но каких! С пять обычных. Тёмно-бронзовая красавица в кресле, распахнувшая объятия перед входом. Подписана: ALMA MATER. Не верю! Слишком юная.
Две дамы в брючных костюмах с погонами. Кожа - цвета статуи. Охрана? Глядят на небо, гадают: будет дождь? Не будет дождя? Ноль внимания на проходящих.
Раскланиваясь со знакомцами, тянется профессура. Двое спорят, прямо под портиком. Кажется, математики. Чертят в воздухе что-то своё. Студентов мало - те, кто припозднился. Остальные - уже по местам. Где профессор задерживается, там студент опаздывает.
Анфилады двориков. Портики, патио. Фонари, деревья, дорожки. Мемориальные доски. На лавочках - девушки с книжками. Пара припаркованных "Жигулей". Строительный мусор. ЗиЛ-130 с весёлыми парнями в кузове: везут материалы. Корпусов много, ремонт - перманентный. Юрфак. Здесь учился Фидель. Штукатурят. Вход - со двора - уже красивый. Фасад - к городу - ещё облезлый. Не по-нашему. В остальном - всё такое же, не отличить.
На клумбе, в тропических перистых лопухах, вместо кактуса - бронемашина. Ствол пушечки - в небо. "Этот броневичок, захваченный молодыми повстанцами в 1958, поставлен здесь в память о доблести и отваге нашего народа и армии". Как-то так. Сотня юных бойцов из повстанческих войск на разведку в поля поскакала. Немного читаю по-испански.
Лекции. Кафедра - на постаменте. Восходишь, как на амвон. Чёрное дерево. Массивные стулья - как мини-троны. У ALMA MATER - такой же. Неожиданно: лектор работает сидя. У нас так не принято.
Двери, окна - до высокого потолка. Доски - исписаны мелом - как крепостные ворота: опускается одна - поднимается вторая. Тоже - до потолка. Теряешься - такой маленький.
Парт нет. В первых рядах - стулья с удобствами: расширены правые подлокотники. Галёрка - конспект на коленках. Спины горбом. Пишут! Ручки, тетрадки. Без планшетов. Без ноутбуков.
Компьютеры - есть. Интернета - нет. Почти. В ректорате. Немножко.
За знаниями? В библиотеку! Вот она: живая, рабочая, людная. Столы. Шкафы. Картотеки. "Говорите тихо" - вечная, неразменная табличка - во всех библиотеках Земли. Меняются только языки. Девушки - с ноутбуком на троих. Парни - роются в фолиантах.
- Алехандро! Селсо! Вы-то нам и нужны. Тут вот гость из России. Покажите ему всё интересное. - Не скучайте! - это мне.
Ребята сдают книги. Не сильно, по-моему, сожалея.
- Алехандро.
- Селсо.
- Очень приятно!
Алехандро похож на Обаму. В юности. В испанском исполнении. Уши. Стрижка. Кожа цвета красного дерева. Неисповедимы оттенки кубинцев! Синяя футболка в полосочку.
Селсо - типаж Майка Тайсона. Круглая бритая голова. Передний зуб выбит. Или не вырос?
- Не боксёр?
- Нет. Историк. А вы?
- И я не боксёр.
У ребят беглый английский. "Кьюба" - на британский манер. Экскурсоводы с опытом. Явно - не впервой. Жаль: по-русски ни слова.
- Это - факультет математики и компьютеров. Но Интернета у них тоже нет. Вон в том корпусе изучают испанский, есть и русские - человек двадцать. В этом здании - биофак.
Внутренний дворик. Мраморный бюст с лицом Василия Ливанова, в холмсовском сюртуке и "бабочке", с прищуром вглядывается в гигантский фикус. Не Ливанов. Felipe Poey y Aloy. 1799 - 1891. Первый профессор зоологии. У музея своего имени.
- Зайдём. Нет, чуть погодя. Там наш профессор.
- Такой строгий?
- Зверь!
Истфак. Через улицу - Музей Наполеона. С чего бы - на Кубе?
- Был тут один магнат...
- Фанат! - встревает Алехандро. От музеев ему скучно.
- Не историк - не влезай. Хулио Лобо. Фанат императора.
- Вот же! Фанат!
- Короче, советую. Много подлинников.
Ботанический сад: одно название. В любом скверике - те же фикусы. Зато - бюсты. Как без них. Мексиканского президента. Подарил что-то из саженцев? Александра Гумбольдта. На пухлых щеках - зелёные пятна. На Кубе культ Гумбольдта. Улицы его имени. Национальный парк. Памятники. Как Чехову - в Томске. Был-то проездом.
- Зато тоже Алехандро!
Не поспоришь.
- С этого балкона выступал Фидель.
- Поднимемся?
Фото: я - как он. Ладно - "где он". И только. Как он - больше не делают.
Галопом по территории.
Физфак - мудро построен в сторонке. Мало ли, какой эксперимент учудят.
Университетская клиника. Серьёзная. Свой герб. Станция скорой помощи. Машины, носилки. Хлопочут сестрички.
Стадион. Бюст у входа. Хуан Абрантес - боевой командир, герой революции. В местном пантеоне - покровитель спорта.
- Вон наши!
Молодёжь тянется внутрь. Соревнования. Кажется, даже международные.
- А теперь - посмотрим кампус.
Темп снижается. Мои студенты, дом почуя, плетутся рысью как-нибудь.
Дальше дороги нет. Бодро сигаю через балюстраду - не высоко. А что, ещё в форме!
Парни смотрят как на психа. Вот же - лесенка. Дверка. Выход за территорию. Тьфу. Не заметил. Запрятали, понимаешь!
Кампус - не кампус. Просто гаванский район. Небогатый - но не трущобы. Мелкие магазинчики. Зелёные бананы - связками. Над нарубленным мясом - липучки от мух. Церковь с колокольней.
Провинциально уютно. Машины - изредка. Топать посреди улицы - норма. Если что, посторонимся.
- Вон там живём мы.
Три этажа, облезлая лепнина. Кованые решётки. Стираные трусы на верёвочках.
- А тут жил Фидель. Ходил в это кафе. Столики те же. Хотите присесть?
- Практика - обязательно. Бесплатно работаем, - морщится. - Здесь сигары делают, там - кофе. Биологам - на пользу.
Историкам, как видно, не очень.
Афроулочка. Фестиваль музыки. Тамтамные ритмы. Ансамбль одет не по-местному. (У меня такой балахон тоже есть! И шапочка! Дома. Куплено в Египте. Сделано - как обычно, в Бангладеш.) Туристы, кубинцы - не понять, кого больше. Обрывками - русская речь.
Сварные скульптуры из металлолома. Трон какого-то божества - из него же.
- Можно сесть на трон. Приносит удачу.
- Божество не обижу?
- Не, он не злой.
Под троном бегают куры.
Стены в росписи - до крыши и выше. Выше - на крыше - баки для воды. В паре. Бело-чёрный и чёрно-белый. Шланги сходятся вместе. На баках - надписи. "AGUA BLANKA", "AGUA NEGRA". "Вода белая", "Вода чёрная".
Провожатые серьезнеют:
- Это символ. На Кубе нет белых и чёрных. Есть кубинский народ. Для нас это важно.
Веришь. И что важно. И что народ.
"Туда не ходите! Это чёрный район" - не для Кубы. Тут все вперемешку. Люди: полное собрание ДНК. Видел рыжего негра. То ли вправду - то ли красит заодно и подмышки. Пары: чёрный с блондинкой, белый с мулаткой. Нормально, органично - как должное. Не замечаешь. Кубинцы уникальны: единственный известный мне народ, который растворил в себе даже китайцев. Чайна-таун в Гаване - декоративный. Жёлтый бак, тоже в паре с белым - по соседству на той же крыше. Гены - в общей копилке.
- Жаль, не пробиться на выставку. Там толпа.
Выставка тоже чего-то африканского. В толпу лезть не хочется. Оседаем в баре. Бетонный пол, пластиковые столики. Немного посидим - и в отель. Спать. Устал за день.
- Здесь хороший "мохито".
Угощаю. Хороший. На стенах - фотографии знаменитостей - "здесь были все эти люди" - и "портреты" ориша. В сантерии не силён, узнаю только Йеманжу. Богиня моря - синяя на синем.
- Нравится на Кубе?
- Очень! Люди чудесные.
- Наши девушки - самые красивые. Только задастые.
Руки знакомо разведены в стороны. Ещё один! У них что, комплекс?
- Мы - один народ. Нам делить нечего. Вот как тебе с Селсо - где он, кстати? Вы тут тоже с американцами - поосторожнее. Мы их уже впустили - двадцать три года назад. Хотели дружить. Ничего хорошего не получилось.
Кивает вежливо: да, точно. В глазах недоверие. Америка - это джинсы. Деньги. Машины. Ноутбуки с интернетом. Как там в песенке черепахи Тортиллы? "Я сама была такою..." Поймут. После. Боюсь - не было бы поздно. Вот-вот восстановят дипотношения. Сегодня - посольство. Завтра - фильмы, новости, культурный обмен. Образовательные программы. "Попробуйте! Это бесплатно!" Мягкая сила. Плавали, знаем.
Не убедить. Молодым хочется джинсов.
Примчался взмыленный Селсо.
- Вот. Подарок.
В белом мешочке - шесть упаковочек кофе. "Hola". Кофе "Привет", надо же. Молотый.
- Народный. Попробуйте. Туристам такого не продают.
Из простецких пачек сыплются крупинки. Заверну бережно.
- Дорогой?
- По два песо. Moneda nacional. По студенческой карте - со скидкой.
Два песо - восемь центов. Четыре рубля пакетик. Полкука за все.
- Moneda nacional? Поменяете мне немного? На сувениры.
Алехандро лезет в карман. Пять песо. Зелёный листок с усатым красавцем. BANCO CENTRAL DE CUBA. Протянутый кук не востребован: подарок. Отдариваюсь пятирублёвкой.
- Пора. Сколько с меня? - бармену.
- Сорок.
Вынимаю бумажник.
- Луис, это наш гость. Profesor ruso.
- Не profesor - docente.
- Без разницы.
- Я сказал "сорок"? Простите! Восемь за всё.
- Держите десять. Без сдачи.
- Спасибо. Пойду. Ребята, я вам должен за экскурсию. Возьмите денег!
Алехандро великодушен.
- Не надо. Вот приедем в Россию - вы нам тоже всё покажете.
Селсо практичнее:
- Но жизнь, конечно, дорогая...
Выдаю по двадцатке.
- Такси!
- Селсо, я пешком! Тут рядом!
Поздно. Тормознули. А впрочем... Олень на капоте. Рельефные молнии по бортам. "Волга"! ГАЗ-21.
- Сколько лет машине?
- Пятьдесят два.
- Еду!
Таксист - он же механик. Своя мастерская. Оттого и машина ухожена. Всё, что можно - оригинальное.
- Правда, что в России все машины - новые?
- Враки. Есть такие же.
Рассказал о дорогах. Человек в ступоре: как это - "весной сходят"?
Доехали. Не наговорились.
- Меня зовут Лазаро. Вот мой номер. Нужно такси - позвони. Недорого.
Отель. Подушка. Крутое пике. Тодос маньяна! Всё завтра.