Лиса Татьяна Александровна : другие произведения.

1 - 2 Глава

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Как жить, если в один момент рушится благополучная жизнь? Что делать, если предают самые близкие люди? Героиня романа, столкнувшись с тем, что в жизни мужа она играет вторую роль, пытается с честью выйти из сложной ситуации. Покончить с мужем? С соперницей? С собой? Все неоднозначно, но то, что все в своей жизни героиня поставит вверх дном - неоспоримо...
  Линия жизни.
  
  Пролог
  
  2013 год.
  Сидя на подоконнике и прислонившись виском к стеклу, я смотрела вниз, на огни города и качала босой ногой. С некоторых пор это стало моим излюбленным местом, - что ни говори, современные стеклопакеты и широкие подоконники, из - под которых не дует - это вам не те дребезжащие рамы со стеклами, проклеенные изолентой, что были в моем детстве.
  Почему, интересно, раньше мне никогда не приходило в голову, что подоконник можно использовать в качестве границы между своим личным пространством и жизнью вне его? Сейчас, к примеру, я часами могу сидеть, не сходя с этого места, и наблюдать за тем, что происходит по ту, либо по эту сторону стекла.
  Через минуту пикнет будильник, - на улице еще темно, но Максу, как и многим, уже пора на работу. Как я раньше ненавидела этот звук! Вставать именно в тот момент, когда так хочется поспать... Сейчас меня это уже не трогает.
  Скрипнув диваном, Максим встал, на меня, конечно же, не посмотрел, и отправился в ванную. Как странно, только теперь, когда он этого уже не узнает, я начала ценить моменты его пробуждения. Помятое лицо, взъерошенные волосы и такие родные, сонные еще, глаза... Через полчаса он уедет, и я опять останусь одна. Одна в нашей огромной, и с некоторых пор такой неуютной, квартире.
  Вода в ванной привычно шумела, а я думала о том, что он перестал закрывать за собой дверь... Через какое - то время Макс вышел, а я смотрела на него, и мне так хотелось, чтобы он ко мне подошел, поцеловал, как раньше на прощание, но он даже не посмотрел в мою сторону - с некоторых пор меня для него не существовало.
  Хлопнула дверь, и слезы градом полились из моих глаз. Как странно, я плакала теперь всегда, а они все еще не кончились. Допив чай, заваренный себе Максимом, я сделала новый, благо в этом доме всегда был хороший выбор напитков. Зачарованно глядя на клубящийся пар над чашкой я, опять же с сожалением, только теперь понимала, почему он с таким вниманием относился к этому ритуалу. Мысли, как затуманенные, тягуче разносились в совершенно не зависящие от меня стороны. Я задумалась...
  В который уже раз, после того, как все случилось, я прокручивала свою жизнь туда и обратно. Была ли у меня возможность прожить ее по - другому? Что бы сейчас со мной было, если бы в решающие моменты своей жизни я поступала не так, как поступала я?
  Можно ли, вообще, прожить свою жизнь, так, как надо, а не так, как ты живешь? Сама ли я выбирала свою жизнь, или мне все уже было предначертано свыше? Может быть, правда, существует тот самый информационный код, который закладывается в каждого человека при рождении? И, если он существует, почему мне достался именно мой, а не чей - то другой?
  Надо сказать, подобные терзания каждый раз приводили меня к новым результатам. Сегодня это были выводы одни, а завтра - уже совсем другие. Как прийти к единому знаменателю, я не знала, а посему новый день для меня начинался неизменно с новых вопросов.
  Сегодня, например, до самого возращения мужа с работы, я предавалась рассуждениям о том, почему, интересно, мною никогда не ценилась собственная жизнь? Бабушка - мудрейший человек - всегда говорила, что это - большой грех. "Жизнь, - всегда повторяла она, - это самое ценное, что есть у человека. Только глупый человек не понимает, сколько всего можно сделать за то время, что ему отмерено". Я с ней соглашалась.
  Я соглашалась с этим, соглашалась с тем, вообще, старалась бабуле ни в чем не перечить, но жизнь, тем не менее, не ценила. При всем моем убеждении, что человек - сам творец своей судьбы, в судьбу я все - таки верила. Меня невозможно было переубедить, что я могу погибнуть элементарно по неосторожности, я доказывала любому, что умереть невозможно раньше того времени, которое тебе, так сказать, отмерено свыше. Я приводила кучу примеров и доводов в доказательство своей правоты, и мне невозможно было не поверить. Но бабушка оказалась права: у того, кто не ценит свою жизнь, ее просто отбирают...
  С самого детства я начала увлекаться хиромантией и почти досконально изучила линии на своих ладонях, - самая главная, самая четкая и самая красивая из них была линия жизни. Я любовалась ей и говорила бабушке, что моя жизнь будет чудесной. Быть здоровой, счастливой и жить в любви до глубокой старости мне предначертано свыше. Начало она брала у основания среднего пальца, а заканчивалась на самом запястье - лет сто тридцать мне при таком раскладе точно обеспечено! Еще бы не обеспечено, - в моем роду, вообще, полно долгожителей...
  Через несколько часов, ближе к вечеру, прервав мои раздумья, в двери повернулся ключ, - Макс пришел домой. Я соскочила с подоконника и выбежала ему навстречу. Броситься на шею не получилось - равнодушное выражение его лица само за себя говорило о том, что я для него теперь пустое место. Я, молча, отступила к стене, и он просто прошел мимо меня. Я пошла следом. Было что - то нелепое в том, как я тихо ходила за мужем и наблюдала за его действиями. Он прошел на кухню, заварил чай, достал сигарету и сел на мое место. Я примостилась напротив. Он закурил. Я смотрела на него и молчала. Он тоже. Было бы странно, если бы было иначе... Я всматривалась в его лицо и находила все больше следов усталости. Не удивительно, прошло еще так мало времени.
  Максим, как всегда, смотрел на клубы пара и, казалось, видит там что - то запредельное. Его взгляд скользил по причудливо меняющимся узорам, я старалась уловить тот же смысл, как, вдруг, его взгляд остановился прямо на мне. Я вздрогнула, - когда это было в последний раз? Макс, не мигая, смотрел мне прямо в глаза, и я боялась пошевелиться. Что - то изменится? Я с напряжением ждала того, что будет дальше, но он просто устало прикрыл глаза. Ни-че-го! Ничего не случилось в тот момент, когда, казалось, что он что - то, наконец, скажет... Хотя, что он теперь может мне сказать?
  Мы прошли в спальню. Он лег прямо поверх покрывала и уставился в потолок. Я легла рядом. Боже, какой же он красивый. Когда - то я думала, что он будет только моим... Я протянула руку и коснулась его щеки, - он даже не шевельнулся. Руку я убрала, и, не сводя с него глаз, начала вспоминать, какими счастливыми мы были, когда поженились.
  Неожиданно раздался звонок в дверь, мы оба вздрогнули. Он кого - то ждет? Не похоже, - вставать Максим не торопился. Звонки не продолжались, но почему - то хотелось пойти и открыть. Он, видимо, думал о том же, потому что медленно встал и двинулся к двери, я следом. Мы прошли в прихожую, Макс щелкнул замком, и, распахнув дверь, замер. Я выглянула из - за его плеча: на пороге, тяжело привалившись к косяку, стояла моя Машка. Господи, Машка! Как же она изменилась! Похудела, осунулась, не накрашена, с темными кругами под глазами,- впечатление не из лучших. Она смотрела ничего не выражающим взглядом прямо на моего мужа, а он, не шевелясь, сжимал ручку двери так, что, казалось, она сейчас треснет.
  - Макс, - прошептала Машка каким - то надломленным голосом, - я больше не могу...
  Максим сглотнул, закрыл глаза, и она, громко зарыдав, бросилась ему на шею. Я прислонилась к стене и по моим щекам, в который уже раз, заструились слезы. Они стояли крепко прижавшись друг к другу, и их тела сотрясались от рыданий. Меня никто не обнимал,- было очень одиноко и страшно несправедливо.
  
  Глава 1
  2012 год.
  Господи, счастье - то какое! - металось в моем мозгу, пока я торопилась домой. Вот сейчас приеду, зайду в комнату, а там он, - мой самый родной и близкий человек! Как же он обрадуется за меня. Он всегда говорил, что я у него умница.
  Машина плавно въехала во двор, и я стремительно выскочила из ее салона. Щелкнула сигнализацией: домой, домой! Каблучки застучали по ступенькам подъезда, к черту лифт, так будет быстрее. На лице улыбка. Пусть меня сейчас никто и не видит, меня нисколько не смутило бы, если бы сейчас передо мной выстроились все соседи. Подхожу к двери, влетаю в квартиру...
  - Макс!
  Тишина... Неужели его нет дома? Нет, только не сегодня, только не сейчас! Набираю его номер. Длинные гудки... Нет, по телефону говорить не буду. Только лично, только в глаза.
  - Алло?
  - Макс, привет! А ты где?
  - Привет, солнышко. Слушай, я пока на работе. Ты извини, что не успел сказать раньше, но потом я улетаю в командировку. Срочно. Там в Мурманске проблемы с филиалом, так что без меня никак.
  - Ну, ты даешь! У меня вообще - то для тебя новости...
  - Хорошие?
  - Отличные! Но рассказывать не буду, прилетишь, тогда узнаешь.
  - Ну, ладно. Я ненадолго, дня на три, не дольше. Не скучай тут без меня.
  Черта с два я буду скучать, подумала я, а в трубку сказала:
  - Обязательно буду. А ты скучай без меня! Приедешь, расскажешь, как ты это делал. - Максим рассмеялся, и я, чмокнув трубку, отключилась.
  Ну что ж, так даже лучше. Возьму бутылочку коньяка и к Машке. Ах, как давно мы с ней уже не сидели! Раньше, когда у меня еще не было Максима, мы довольно - таки часто баловали свои женские души: возьмем водочки, хлопнем по 100 грамм, и... распахнись душа, девицы гуляют! Замечательное было время! Потом, правда, такие залеты, когда мы любое развлекательное заведение могли поставить вверх дном, с нами случались все реже, пока и вовсе прекратились. То мне недосуг, то ей некогда. Но сегодня мы изменим ситуацию, повернем, как говорится, колесо времени вспять.
  Так, подходим к шкафчику, что тут у нас? М - да... Как всегда ничего! Что бы такого одеть, чтобы и удобно, и красиво, и модно? Как назло либо удобное, но некрасивое, либо красивое, но, ни черта не удобное. Ладно, не будем предаваться унынию. Я же не на свидание собираюсь, а к подруге, а она меня адекватно воспринимает любой, даже голой в бане.
  Одену - ка я вон те черные джинсы, да вот эту синенькую водолазку с кожаным жилетиком... Да уж, что - то не очень. Да и бог с ним, не дресс-код же, в самом деле. Тем более, если сюда добавить тонкий ремешок, то очень даже ничего получится! Ладно, на этом и остановимся, пора уже выезжать, как раз успею Машку забрать с работы.
  Подруга моя работала нотариусом. Была, надо сказать, довольно неплохим специалистом, и обычно засиживалась в своем офисе допоздна. Обычно, но не сегодня. Почему - то именно сегодня, когда у меня такая радость, когда на заднем сидении лежит пакет с коньяком и безумно дорогим шоколадом, ее не оказалось на месте.
  - Машь, ну ты где есть? - закричала я в трубку телефона после раздавшихся гудков и щелчка соединения. - Приехала к тебе, а тут уже все закрыто! - я угрюмо посмотрела на темные окна офиса.
  - Тихо, не кричи. Я на собрании у Катьки. А что случилось - то?
  - Да ничего плохого не случилось. Просто мне грант выдали, а порадоваться не с кем. Макс уехал в командировку, а я коньячку купила. Может быть, посидим сегодня вечером?
  - Давай. Сейчас езжай ко мне, подождешь меня дома. Запасные ключи, как всегда, на вахте у бабы Вали возьмешь. Там курица в холодильнике, можешь запечь, она уже замаринована. А я отвезу Катьку и приеду.
  Она отключилась. Ладно, дома так дома. Торопиться мне сегодня некуда, а раз Макса нет, останусь у Машки, переночую, хоть наболтаемся вволю. Я бросила взгляд на часы, - полшестого. Собрания в школе длятся как минимум до шести. Потом Машке надо отвезти Катюшку к бабушке, это еще полчаса, значит, дома она будет примерно к семи часам. Ну и что я там буду делать одна?
   Неуемная энергия, казалось, распирала меня изнутри. Сидеть в четырех стенах, да еще и в чужой квартире, не хотелось нисколько, и я решила съездить в аэропорт. Если пробок не будет, я как раз успею поцеловать мужа на дорожку и чуть - ли не вперед Машки приехать жарить курицу.
  Решено, я развернула машину и поехала в аэропорт. Сделаю Максу сюрпрайз! Я нечасто провожала его в командировки. Не вижу смысла. Взрослый человек, надо ехать, - собери вещи и поезжай. У меня такие же дела, работа, я не могу все бросить, и собирать мужа, как ребенка, куда бы то ни было. Максим такие мои мировоззрения не одобряет, но считает возможным с ними мириться. Сегодня порадую мужское самолюбие: любящая жена провожает его в дальнюю путь - дорожку. Заодно и расскажу, что, наконец - то я выиграла свой грант, и завтра же начинаю сворачивать горы в намеченной цели.
  Пощелкав кнопками на панели, я нашла любимую радиоволну. Ведущая задорным голосом вещала какую - то ахинею, но слушать ее было приятно. Чем мне нравится радио, так это возможностью зарядиться львиной дозой оптимизма в любую, даже самую трудную минуту. Интересно, у них, вообще - то, случаются неприятности? Ну, заболели там, или еще какая - нибудь напасть? Очевидно, что да, люди все - таки живые, но как они себя держат! Знай себе, слушай, да опыт перенимай.
  Впереди уже виднеются очертания аэропорта. Я бросила взгляд на часы, - надо же, как сегодня все гладко складывается: до самолета еще целых пол часа, а я уже на месте. Выпорхнув из машины, я не то, что пошла, побежала к сияющим великолепием стеклянным дверям, - они приветливо передо мной распахнулись.
  Так, ну и где же его искать, - пронеслось в моей голове. Телефоном пользоваться не хотелось, это вообще не вяжется с предстоящим сюрпризом, придется пройтись. Я сбавила шаг, и уже несколько медленней пошла по залу. Внутренне я приготовилась к не совсем уж простым поискам мужа, однако, долго искать не пришлось. В нескольких десятках метров, за одним из столиков стеклянного кафе сидел Максим. С Машкой.
  "Все хорошо, все нормально", - дала я себе установку, а в голове сразу стало как - то пусто. Не единой мысли. Я машинально спряталась за большую наклейку на стекле кафе с изображением красивой ласточки в полете, - думаю, если они и посмотрели бы в эту сторону, меня не увидели. Зато я теперь могла абсолютно спокойно смотреть на то, как изящно выглядят их переплетенные руки на фоне темно бордовой скатерти, на то, как трогательно Максим вытирает блестящий след на ее щеке и на то, как удивительно ласково она смотрит в его глаза.
  Я смотрела на подругу и открывала для себя нового человека, - я никогда не видела ее такой подавленной. Любовь, тоска, какая - то уж очень явная печаль, казалось, исходили от нее волнами. Мне не было видно лица Максима, но я очень четко увидела, как он взял ее тонкую руку и поднес к своим губам. А потом мой муж медленно, словно в дешевом кино, притянул к себе Машку за ее чертовски красивые волосы, и поцеловал. Господи, как же чувственно он это делал! Вместе со мной за этой сценой наблюдало еще минимум одно лицо, - пожилая дамочка за соседним столиком сначала перестала есть, а когда она увидела с какой нежностью Максим целуют тающую перед ним Машку, томно закатила в глаза. Да уж, красивое расставание прекрасной пары...
  Прислонившись спиной к стене, я закрыла наполнившиеся слезами глаза. Сознание, казалось, отключилось. Я не думала ни о чем. Вообще. Увиденная картина во всех красках отпечаталась в моем мозгу, и мне абсолютно не требовалось открывать глаз, чтобы увидеть моих самых любимых людей, сидящих сейчас так близко друг к другу.
  Нет, под моими ногами не разверзлась бездна, не грянул гром, и не взметнулись молнии, - все было как всегда. Буднично. Обыкновенно. Рядом со мной раздавались голоса, привычным гулом жил своей жизнью аэропорт, кто - то смеялся, кто - то что - то кому - то кричал... А мое тело стало как будто ватное, я не могла пошевелить ни единой своей конечностью, и мне даже не было от этого страшно...
  - Девушка, девушка! Вы, вообще, слышите меня? - Я открыла глаза. Непосредственно передо мной стоял какой - то мужчина, орал мне прямо в лицо и энергично тряс за плечи.
  - Вы с ума, что ли, сошли? - ровным голосом спросила я его. Он, казалось, опешил.
  - Я сошел? Да это вы тут стоите и ревете уже, наверное, минут пятнадцать!
  Я провела рукой по лицу, - действительно все мокрое. Невероятно, - когда я плакала в последний раз? В школе, когда сломала пластиковые лыжи? Или в садике, когда упала с горки? Я внимательно посмотрела на стоящего передо мной мужчину. На вид ему было лет сорок. Высокий, крепко сложенный, довольно таки симпатичный человек. Лицо смуглое, может быть просто загорелое, маленькие, коротко подстриженные, усики и такая же короткая бородка, - терпеть это не могу. Хлыщ какой - то, определила я, и неожиданно мне захотелось что - нибудь ему сделать. "Вытворить", как всегда говорила моя бабушка. Нет, до грубости я не опущусь никогда, подумалось мне, а рука уже обвилась вокруг его шеи. Бедный мужик ничего не успел понять, как я крепко прижалась к его губам. Господи Боже, видела бы меня сейчас моя Лидочка... Если бы такое в принципе было возможно, именно сейчас она перевернулась бы в гробу.
  Мужик сначала замер, как столб, а потом резко попытался меня оттолкнуть. Я вцепилась в него еще сильнее. Мой язык скользнул в его рот, а телом я прижалась к нему так крепко, как если бы от этого зависела вся судьба человечества. Я целовала его так, будто не делала этого никогда в своей жизни. Я хотела в нем раствориться, хотела воедино слиться с человеком, абсолютно случайно оказавшимся рядом. Я хотела лишить разума его и хотела сойти с ума сама.
  Тем не менее, как - то постепенно в моих ушах прекращался шум, прояснялся ум, и буквально через мгновение передо мною вырисовывалась вся абсурдность данной ситуации. Резко отстранившись от ошарашенного незнакомца, и, тем более, не поворачивая головы к парочке в кафе, я бросилась прочь от этого страшного места.
  - Дурочка ненормальная... - донеслось мне в след от зацелованного усача.
  "Дурочка, дурочка", - пульсировало во мне оскорбление, а я неслась между шарахающимися во все стороны людьми, натыкаясь на их сумки и чемоданы. Глаза то и дело застила пелена слез, и, когда я подбежала к машине, то рыдала уже не таясь, громко и некрасиво. Рухнув на сиденье, я машинально бросила взгляд в зеркало, - мое лицо было перекошено, рот кривился в некрасивой гримасе, а по всей коже пошли пятна.
  - А - а - а ... - заревела я еще громче, заводя машину. Выезжая со стоянки, я чуть не задела криво припаркованную тойоту, все, кто встречался мне на пути, смотрели на меня дикими глазами, а я ревела и кривилась еще больше.
  В ушах снова зашумело, в висках стучали отбойные молоточки, а перед глазами только одна картинка... Я ехала и ревела, ревела и ехала, и через какое - то время начало, что называется, отпускать.
  Вопрос "как теперь жить?" не вставал, жить я буду обязательно. Проклятий в адрес Машки с Максимом не было, - все - таки мои самые любимые люди... Однако же, сама ситуация сбивала с ног. Я не знала даже, о чем мне думать. Банальный вопрос, как такое могло произойти, не находил во мне абсолютно никакого ответа.
  - Муж любил меня, я знаю, больше всех на свете. Он заботился обо мне, ухаживал... Да он никогда не давал мне малейшего повода в нем усомниться! Машка... да это вообще не обсуждается, - это самый преданный мне человечек! - Реветь я перестала, из груди вырвался прерывистых вздох, - или все - таки не так?
  Что делать? Что предпринять? Порвать с Максом? Или с подругой? Как давно у них все завернулось? Где у них все происходило? А - а - а, с ума сойти можно!
  Я остановилась возле небольшого киоска. "Курение вредит вашему здоровью" - гласила надпись на всем продаваемом ассортименте. Ну, уж нет! Пачка сигарет - это то, что мне сейчас надо.
  - Эти, будьте добры, - постучала я пальцем по нужной пачке. Красивую коробочку зеленого цвета мне протянула бледная рука с облупившимся розовым лаком на ногтях. Любимый цвет моей подруги, между прочим.
  Затянувшись горько - сладким дымом чертовски вкусных сигарет, я села на небольшую оградку возле киоска. Когда - то на такой же мы с Машуткой щелкали семечки после уроков...
   Я давно не курила, не помню даже, насколько давно. Ах, как же сладостен этот миг! Я вдыхала, выдыхала голубоватый дымок, а в голове потихонечку начинали выстраиваться целые фрагменты моей будущей жизни.
  Порвать со всеми и уехать далеко - далеко, - это заманчиво. Но, во - первых, этим я ничего не добьюсь, а во - вторых, это мой город. Пусть катятся отсюда те, кто меня предал. Пусть сваливают, женятся и рожают детей... Хотя, на это мы еще посмотрим!
  Машка, моя милая, хорошая, преданная подружка Машка. Как она так могла? Мы дружили с ней еще со времен школы. Вместе делали уроки, вместе посещали спортивные секции, вместе ходили на дискотеки, и вместе влюблялись в мальчиков. Но никогда, никогда в жизни мы не претендовали на того, кто нравился подруге. Это было табу, негласное соглашение между двумя близкими людьми, и мы никогда его не нарушали.
  Однажды, парень, с которым я дружила на первом курсе, пошел провожать с чьего - то дня рождения Машку, когда она несколько перебрала водочки. Подруга едва стояла на ногах, ее тошнило и качало, но когда он попытался ее поцеловать, она надавала ему пощечин. Не заметить последствий ее гнева было невозможно, - на лице парня остались отчетливые следы ее пальцев. Как я тогда ей гордилась! Нет, я и так знала, что она меня никогда не предаст, но получить тому такие явные подтверждения...
  А Максим? С самого первого дня нашего знакомства, он не сводил с меня влюбленных глаз. Его чувства ко мне были так очевидны, что Машка даже вздыхала: "Вот бы в меня так втюрились...". Довздыхалась, наверное. А я, как дура, даже ничего не заметила.
  Как такое могло произойти? Я так любила своего мужа... Это знал и он, и подруга, - и тому и другому я твердила об этом не единожды. И все, вроде бы, у нас было хорошо: ни чувства не остыли, ни надоесть друг другу не успели. Или это просто мне так казалось?
  Я вытряхнула еще одну сигарету, и заглянула внутрь, - пол пачки как и не было. Сколько же я здесь проторчала? Ответом на вопрос зазвенел телефон.
  - Настя! Какого черта? - раздалось из него. - Ты где есть?
  - Машь, да не кричи, - я выкинула недокуренную сигарету, и пошла к машине, - я сейчас уже буду. Ты давай курицу жарь, а то я голодная как волк.
  - Сейчас поставлю. Давай быстрее приезжай, а то я тоже есть хочу. - Ага, а что ж ты в кафе кушать не стала? - Насть, ты заедь, пожалуйста, в магазин, купи хлеба, совсем про него забыла.
  - Ладно - ладно. Ну, все, скоро буду. - Я посмотрела на себя в зеркало, - оттуда на меня смотрело замученное лицо преданной женщины. Я закрыла глаза, попыталась представить рядом с собой бабушку.
  - Настюшка, - прекратила она как - то мою истерику по поводу того, что на проводах в армию парня, который мне тайно нравился, он откровенно клеился к другой, - не бывает женщин, преданных мужчиной, бывают женщины, себя таковыми возомнившие. Твои слезы его не взволнуют, это - только твоя проблема. Если он не смог оценить по достоинству тебя как женщину, грош цена ему как мужчине.
  - Бабушка, ты не представляешь, как он мне нравится, - взвыла я тогда еще пронзительнее, на что получила ответ:
  - Допускаю, что это так и есть. Но запомни, дорогая, об этом совсем не обязательно трубить на каждом углу. Как только ты надумаешь преподнести себя мужчине на золотой тарелочке, пусть хоть трижды с голубой каемочкой, он тут же разобьет тебя об пол...
  Данный много лет назад, этот совет навсегда вселил в меня уважение к себе как к женщине. Я давно уже взлелеяла в себе мысль о том, что я самое дорогое, что у меня есть. Честно говоря, мысль о том, что и у Макса - я есть самое дорогое, я тоже лелеяла. Оказалось, напрасно... Однако ж, это не повод разувериться в себе лично. Потому что я осталась все той же Настей, - умницей и красавицей, и я не виновата в том, что Макс меня разлюбил.
  С такими мыслями я подрулила к Машкиному дому. Забрала пакет, поднялась на второй этаж.
  - Привет, - открыла мне подруга, и я шагнула в квартиру
  - Привет, как собрание? - Не единый мускул не дрогнул на ее лице. Забрала пакет, подвинула тапочки:
  - Нормально. Ты знаешь, у них опять какое - то строительство. Представляешь, хотят лоджию в актовом зале застеклить, опять деньги сдавать. Мама уже замучилась с этой школой, хоть в другую переводись.
  - Ну и переведитесь, раз не нравится.
  - Да в том - то и дело, что нравится. И учителя там хорошие, и Катюшка со всеми ладит. Ты же знаешь, вписаться в коллектив, - это уже полдела в учебе. Просто деньги туда улетают как в трубу: то ремонт, то строительство, то банкет, то еще какое - нибудь мероприятие.
  - Ладно, за все, как говорится, надо платить, - буркнула я, проходя за Машкой на кухню, - оттуда уже тянулся волшебный запах курицы. - И если Катьке там нравится, платите за ее душевное равновесие. А то переведете ее в новую школу, начнутся какие - нибудь проблемы, будете и платить рады, да поздно.
  - Да уж, тут ты права. Мы тоже к этому склоняемся, - поддакнула Машка, и начала развивать тему об учебе в современных условиях жизни. Я смотрела на нее и удивлялась, - до чего же гладко льется из нее ложь. И как часто она делала это раньше?
  - Ты после собрания никуда больше не заезжала? - спросила я, сама не зная на что надеясь. Машка задержала взгляд на столе, а потом, как ни в чем не бывало, посмотрела на меня.
  - Нет, почему ты спрашиваешь?
  - Да просто, - отмахнулась я. И в самом деле, неужели бы она мне призналась? - Я вот, к примеру, в магазине застряла.
  - А, - протянула она, как мне показалось, с облегчением, - поэтому я и приехала вперед тебя?
  - Наверное.
  Я пожала плечами и бросила взгляд на часы. Машка, стоя ко мне спиной, нарезала длинным ножом черный хлеб.
  - Слушай, что - то ты какая - то не такая сегодня, - посмотрела она на меня через плечо. Нисколько не кривя душой, я призналась:
  - Да невесело что - то... И Максим еще уехал.
  - В первый раз будто!
  - Ну, может быть не в первый, - отщипнув хлеба, я скатала из него шарик, - но именно сегодня мне почему - то стало плохо. - Я не сводила с нее глаз. Она стояла, отвернувшись к раковине, но я четко рассмотрела, как побелели костяшки ее пальцев, сжимавшие край стола, и как глубоко она вздохнула, набрав полную грудь воздуха. Вся ее напряженная поза говорила мне: "Плохо не тебе одной".
  - Бог с ним, - неожиданно заявила она, - расскажи лучше, что там у тебя за грант? Что праздновать - то будем?
  - Да ничего не будем! - Я встала из - за стола, она, замерев у открытого шкафчика, повернулась ко мне, - Домой я поеду.
  За моей спиной громко захлопнулась дверца шкафа, а я уже прошла в прихожую. Наклонилась, чтобы обуться, - еще чуть - чуть и из моих глаз брызнут слезы.
  - Не поняла? - раздалось у меня над головой, - Маруся вылетела за мной.
  - В другой раз посидим, - не распрямляясь, возилась я с замками. Нижнюю губу закусила так, что больно было и впрямь.
  - Что - то случилось? Какая муха тебя укусила?
  - Машь, да нормально все, просто домой захотела, - сказала я и, помахав рукой, быстро выскочила на лестничную площадку. Держась за перила, я бежала вниз по лестнице и даже не слушала, что она кричала мне в след. - Сучка, - шептала я, а по моим щекам струились слезы.
  Эту ночь я не спала. Плакала, курила и изо всех сил жалела себя.
  
  Глава 2
  
  Через три дня, как и обещал, приехал Максим. Все это время я пыталась как - то свыкнуться с образовавшейся ситуацией. Самочувствие было прескверным, голова страшно болела, давление мучило перепадами, но я никак не могла справиться с собственной хандрой. Мучилась и изводила себя мыслями о подлости мужа, плакала, и бесконечно искала виноватых, и вдобавок ко всему, снова начала курить. Меня это печалило, поскольку я давно уже избавилась от этой привычки, и считала, что больше такой глупости не допущу. Однако же, стоило только выкурить первую пачку, как зависимость от них вернулась на свое законное место, - нескольких лет перерыва будто и не было. Теперь без сигареты мой день не начинался.
  Вот и теперь, когда, хлопнув входной дверью, в квартиру зашел Максим, я сидела на кухне возле пепельницы. Прятать все не было смысла - в воздухе стояла дымовая завеса. Ну и пусть, со злостью на саму себя подумала я, а в дверном проеме появился муж:
  - Привет! Ты дома?
  - Как видишь.
  - Не понял, - окинул он взглядом мою "картину маслом". Не смотря ни на что, мне стало перед ним неудобно, - Максим, в принципе - то и не знал никогда, что я это умею. Тем не менее, вид я постаралась принять невинный.
  - Что ты не понял, дорогой?
  - С каких это пор ты куришь?
  - С тех самых! - ответила я с вызовом, а сама подумала: "С тех, пор, как узнала, что ты козел!"
  - Выбрось сейчас же! - выхватил он из моих рук длинную сигарету, - Чтобы больше я этого не видел, - заявил он, ломая ее в пепельнице. Я взорвалась:
  - Да что вы такое говорите? Может мне самой выброситься? Из окна, к примеру?
  - Ты, что, ненормальная? - Максим посмотрел на меня действительно как на умалишенную, и это стало последней каплей. Я вскочила на ноги и закричала ему в лицо:
  - Да, я дура! Я дура, а ты что, этого, не знал? А разве не ты делал из меня дуру все эти годы?
  - Какие годы? О чем ты говоришь вообще? - он смотрел на меня с таким недоумением, что я разрыдалась от бессилия.
  - Да о том, что я от тебя ухожу, понял? - взвизгнула я, и понеслась мимо него, направляясь в ванную. Хлопнула дверью, щелкнула замком и заревела. Воду включила, но, думаю, что меня все - равно было слышно. Так громко, прямо, с каким - то воодушевлением, я это делала.
  Через какое - то время, решив, что надо как - то успокаиваться, я, набрала в ванную воды. Да, пока Максима не было, пока я его не видела, мне было легче. Я и не знала, что способна на такую истерику. И Максим не знал, он меня такой никогда не видел. Господи, что же теперь делать? Действительно, собирать вещи и уходить? Но, ведь, я не собиралась этого делать...
  Погрузившись в ванну, я закрыла глаза, и глубоко вздохнула. Максима слышно не было, что он, интересно, делает? Он мне, может быть, сам вещи собрал? Мрачно ухмыльнувшись, я сжала руками виски, - кажется, давление опять поднялось. Голова болела, перед глазами все плыло, и меня начинало подташнивать.
  - Все хорошо, все хорошо, - прошептала я, и с головой погрузилась в воду.
  Чтобы быстрее успокоиться, надо глубоко дышать, но чтобы глубоко дышать, надо чтобы тебя не душили рыдания. Я в таких случаях не то, что глубоко, вообще дышать не могу. Поэтому, если сейчас мне под водой удастся дыхание задержать, то, вынырнув, я смогу, наконец, и глубоко вздохнуть.
  Вздохнуть у меня получилось. И выдохнуть тоже. Через некоторое время, когда или дыхательная гимнастика принесла свои плоды, или психоз прошел сам, я успокоилась. Ополоснувшись под душем и обмотавшись полотенцами, я вышла из ванны. Максим сидел перед телевизором. По - моему, пил чай, но я сделала вид, что его здесь нет вообще, и чинно прошагала в спальню. Лягу спать, да и все. Утро вечера мудренее, а там, может быть, и правда, придется собрать чемоданы.
  Я забралась под одеяло и зажмурила глаза. За закрытой дверью Максима слышно не было, и вскоре, кое - как расслабившись, я заснула...
  Я тогда еще не знала, что с этого момента между мной и мужем начнется холодная война. Что, начиная с завтрашнего утра, потекут долгие дни молчания и непонимания, вечера ссор и упреков. Что в моем доме скоро станет совсем невыносимо находится из - за установившегося между нами барьера измены.
  Пока же я просто спала и не видела, как Максим, зайдя в спальню, долго смотрел на меня, закутанную в одеяло, а потом, взяв с собой подушку, тихо вышел из комнаты.
  
  Месяц спустя.
  
  Налив чашечку чая, я подошла к окну. На улице уже было темно, и только огни большого города освещали дома и все еще оживленные улицы. Сфокусировав взгляд на стекле, я всмотрелась в собственный облик, который именно при таком нечетком отражении всегда казался мне наиболее привлекательным.
  Уже как - то привычно за последнее время стала накатывать волна отчаяния. Мучительно захотелось плакать, и стало очень - очень жаль себя. У женщин так бывает, наверное, вообще у всех. Мне кажется, что у любой из представительниц слабого пола, причем, как бы она ни жила, и чем бы в своей жизни не обладала, наступает такой момент, когда ей кажется, что ничего в ее существовании смысла не имеет, что все, что у нее есть - это пусто, ненужно и необычайно бессмысленно. Все окружающие вмиг становятся невыносимы. Все, что раньше, если не приносило удовольствия, то, по крайней мере, не выводило из равновесия, вдруг, начинает резко бросаться в глаза и нервировать до предела.
  Меня до предела доводило вообще все подряд. Мысли о том, почему они так со мной поступили не выходили из головы. Муж и лучшая подруга, - подлость с их стороны я могла бы ждать в последнюю очередь, а точнее, могла бы не ждать вообще.
  Перед глазами проносились вечера, проведенные мной в одиночестве, праздники, которые мне приходилось отмечать одной. Максим говорил, что работает, что у него не бывает выходных. Да - а - а, видимо, у него их не бывает для меня...
  Он говорил, что, для того, чтобы меня содержать, ему надо много денег, потому что я - его маленькая королева. Он говорил, что любит меня, и я никогда не выхожу у него из головы, а я верила. Всему и всегда. Я бы и на этот раз не поверила, в то, что у них что - то происходит, если бы мне кто - то про это просто сказал. Если бы я сама все не увидела собственными глазами...
  После того, как я все узнала, прошло уже несколько недель. За это время я издергалась так, что начала подумывать о приеме антидепрессантов. Я не могла смотреть на себя, я не могла смотреть на него, мне казалось, еще чуть - чуть, и я сойду с ума. Не проходило вечера, чтобы я к чему - нибудь не прицепилась. Все недостатки Макса, на которые раньше я закрывала глаза, теперь нервировали меня настолько, что я укоряла его в каждом.
  - Когда уже грязные вещи будут лежать в корзине для белья, а не в твоем шкафу? - начинала я. - Неужели нельзя помыть за собой бокал?.. Какого черта опять волос в ванне?.. Когда уже будет закручиваться зубная паста? - продолжала и продолжала я его пилить каждый вечер. Он потихоньку огрызался, и я видела, что ему это очень не нравится. И если так пойдет дальше, скоро мы возненавидим друг друга окончательно
  Вздохнув, я крепче обхватила ладонями горячую чашку, - ничего, как - нибудь справлюсь. Взгляд остановился на календаре, - сегодня воскресенье, и поскольку является он единственным в неделе моим выходным, о работе в этот день думается в последнюю очередь. Иногда даже хочется расслабиться... Но не сегодня. Сегодня меня разрывало чувство отчаянья и безнадежности. Не хотелось ровным счетом ничего. И никого. Хотя, если честно, сегодня меня никто и не собирался посещать. То, как мы вчера с ним опять поругались, вообще заставляло думать, что это было в самый настоящий последний раз. Мы ругались так, будто и не было у нас нежных чувств или хоть капли уважения друг к другу. Было невыносимо больно видеть его напряженную спину и слышать удаляющиеся шаги. Но я, конечно же, как самая обычная женщина, сделала вид, что меня это ни капельки не волнует. Я распрямила плечи, прищурила глаза и, сжала пальцы, чтобы не заплакать. Я не заплакала, но какой ценой мне это далось? Сейчас, сидя в одиночестве и упиваясь собственной обидой, я считала, что поступила неправильно. Хотя, это как посмотреть.
  Если женщина хочет мира в своей семье, если ей необходимо равновесие в собственной душе и если она жаждет уважения от выбранного мужчины, она всегда ведет себя несколько угоднически, уступая своему избраннику. Я сама так делаю. Я прилично одеваюсь, я читаю умные книги, я говорю с ним о том, что ему может быть интересно. Я не перечу по пустякам, не отказываюсь готовить ужин, хотя не меньше других устаю на работе. Я не гружу его своими проблемами, я не показываю своего плохого настроения, и я, вообще, делаю вид, что у меня никогда не болит голова. В общем, я создаю образ деловой, но очень милой и покладистой девушки... А какого, спрашивается, черта?
  Я встала, заходила по комнате. Мной начала овладевать бешеная энергия. Да в самом - то деле, что я кисну? Ну, поругались! Ну, ушел он! Что мне теперь голову о стену разбить? Я громко некстати засмеялась. Ну, это, конечно, если мое надрывное "хо - хо - хо, ха - ха, ха - ха" можно было считать смехом. Решив не придавать этому особенного значения, я кинулась в ванную. Так, соль, масло... я быстро приготовила себе бодрящую ванну с необыкновенно приятными косметическими средствами, и моя душа несколько взбодрилась. Погрузившись в манящую ароматом пену, я закрыла глаза. "Я красива. Я удачлива. Я умна", - твердила я себе уже давно заученную фразу, о необычайной силе которой когда - то прочла в какой - то умной книжке.
  Вода остыла. Я, строго следуя бабушкиным заветам, смыла прохладными струями остатки соли и, встав на тростниковый коврик, дала обогащенной маслом воде впитаться в кожу. После такой процедуры я никогда не вытиралась полотенцем, не пользовалась кремом и лосьоном. Но кожа становилась необычайно гладкой, бархатистой на ощупь и приобретала персиковый отлив.
  Я посмотрела на себя в зеркало. Не плохо, сказала я себе, хотя раньше так не думала. Форма моих пропорций в народе именовалась грушей. У меня были узкие плечи, довольно небольшая грудь и широкие бедра. В юности, благодаря непомерному аппетиту, у меня всегда были проблемы с нижней частью моего тела. Животик понуро свисал с, казалось бы, совсем отсутствующей талии, бедра упорно носили на себе так называемые галифе, а ноги - замечательнейшее украшение любой женщины, умеющей носить каблуки, были как столбы. С такими только в калошах ходить, куда там на каблуки заглядываться! Когда я сумела взять себя в руки - не помню. Не было предварительных унижений от безответно любимого мальчика, не было желания кому - то отомстить и стать необыкновенно красивой. Это пришло как - то само собой. Я стала поменьше есть, стала качать пресс и "крутить педали" в воздухе. Со временем я купила парочку кассет с записью современных танцев и раза два в неделю проводила у телевизора, тренируя все не задействованные ранее группы мышц. Успех все как - те не приходил.... Но, все - таки, постепенно у меня обозначилась талия, грудь стала несколько повыше, а ноги заметно постройнели. Хотя галифе никуда не девалось. Где - то я подсмотрела упражнение, когда сидя на полу и вытянув ноги вперед необходимо двигаться вперед - назад, помогая себе ягодицами. Результат - галифе уменьшилось и уже не так явно бросалось в глаза. Фигура моя стала подтянута, движения - изящны, хотя бедра, как были самой широкой частью моего тела, так, по большому счету, и остались. Однако же впечатление на саму себя я уже производила.
  Послав себе воздушный поцелуй, я стремительно отправилась одеваться. Так, что у нас здесь есть? Естественно, ничего интересного. "Тихо, без паники", - приказала я себе, и пока настроение не начало испаряться, распечатала новую упаковку колготок. М-м-м, запах божественный. Чем мне нравятся дорогие колготки, так это запахом. Никогда старалась не экономить на колготках и нижнем белье. Результат - потрясающий эффект носки и удобства. Тут же на глаза попалась черная юбка. Короткая. Ему не нравится... Одеваем! Так, и вот эту кофточку, - красное к черному, все как носила раньше. Подошла к зеркалу, - класс! Пара взмахов тушью, блеск для губ, красота! Прозрачные бусы на шейку, тоненькие браслеты на руку, капелька духов, и я готова. Из зеркала на меня смотрела яркая, красивая девушка. (И никому не буду говорить, что, вообще - то, я уж давно как женщина). Подумав, куртку или плащ одеть, выбрала второе - на улице хоть и было тепло, но все - таки ж осень.
  Я вышла из квартиры. Так... И куда податься? Девушка "за тридцать" вышла прогуляться, - веет от этого чем - то вульгарным. Ладно, что - нибудь придумаем, не домой же, в самом деле, возвращаться!
  Рядом притормозило такси:
  - Тебе куда, красавица?
  - Давай в "Коломну", - назвала я первое пришедшее на ум кафе. Машина тронулась.
  - Что, отдыхать едешь? - спросил таксист. Я окинула его взглядом. Уже немолод, одет кое - как, а впрочем, как многие представители его профессии: немарко и удобно. В голове мелькнула неприятная мысль, - то ли он такой любопытный, то ли я так фривольно выгляжу.
  - Да, у сестры мужа день рождения, - заявила я, пытаясь подчеркнуть важность семейного мероприятия. Тот почему - то повел бровью, но промолчал.
  Через двадцать минут подъехали к заветному месту, я расплатилась и вышла. Перед дверями элитного кафе мое сердце заметно дрогнуло: и чего я сюда поперлась, сидела бы дома, чаек попивала, может шарфик какой связала... Нет же, ввязалась в какую - то авантюру, причем и заварила - то ее сама. "Нет уж, - решительно сказала я самой себе, - погибать, так с музыкой". Поблагодарив Бога за то, что у нас здесь не Москва, и фейс - контролем стоящий у дверей охранник, похоже, заморочен не особо, я обошла его и толкнула массивную дверь.
  - Добрый день, - поприветствовал меня официант, - у вас заказано?
  Сердце пропустило один удар, - если меня сейчас отсюда выпрут, мое самолюбие уже никогда не сможет принять достойных форм. Я напустила на себя необычайно важный вид, и выдала:
  - Не знаю, но у меня здесь назначена встреча. Правда еще рановато, но ведь я могу подождать? - бросив взгляд на часы, не столько спросила, сколько заявила я.
  - Господи, конечно можете! Проходите, пожалуйста сюда, - повел меня молодой человек между столиками, - видимо моя речь произвела на него некоторое впечатление. - Прошу... Думаю вам тут будет удобно. Делайте, пожалуйста, заказ, я подойду через минуту, - и он испарился.
  Как все просто! А ведь раньше я думала, что в Коломну просто так не зайдешь. Это заведение довольно высокого уровня и посещают его только люди привилегированного класса. Недалеко от меня сидела парочка, характер взаимоотношений которой не оставлял сомнений, - молодая, разодетая в пух и прах девочка и солидный преклонного возраста мужичок.
  Я раскрыла тяжелое, в кожаном исполнении с металлическим переплетом меню, и задумалась. М - да, что же из всего этого великолепия я могу заказать? Цены тут, прямо скажем, аховые. Произнести сакраментальное "что - нибудь на ваш вкус" я не могу, - вдруг принесет такое, что я не смогу рассчитаться, - денег у меня в кошельке было, мягко скажем, для данного заведения недостаточно. Закажу, пожалуй, вот этот овощной салатик и карпаччо. По - моему нормально, овощи я в принципе люблю, а карпаччо - это дань моде. И, вообще, давно хотелось попробовать чего - нибудь оригинального, а карпаччо с традиционной нарезкой сырого мяса, - самое то.
  Подошел официант. Не один. Прежде чем я сделала заказ, прямо напротив меня уселся какой - то тип.
  - В чем дело? - недовольно произнесла я, посмотрев на них обоих. - У вас что, больше нет мест? - Официант изменился в лице.
  - Простите, - пролепетал он, переводя взгляд с меня на незнакомца, - я, наверное, что - то не так понял... Но разве столик на восемь часов не у вас?
  - У нас, у нас, - произнес незнакомец. - Вы можете идти.
  Официант испарился, а я внимательно посмотрела на человека, уверенно расположившегося напротив меня. В нем было что - то знакомое, но где я могла его видеть?
  - Простите, кажется, произошла ошибка, - сказала я, - но у меня не назначено никакой встречи на восемь часов. Видимо ваша спутница где - то задерживается.
  - Она нигде не задерживается. Я заказал этот столик для себя.
  - Но, тогда ошибка вышла со мной, - решила я признаться незнакомцу, - дело в том, что я сказала, что у меня здесь встреча, только для того, чтобы меня пропустили. Видимо они подумали, что встреча - с вами.
  - Ну, это все объясняет, - рассмеялся мужчина, - просто здесь новый охранник, иначе вас действительно бы не пропустили.
  Мне не понравилось, как он это сказал. И кто тянул меня за язык? Надо было и дальше делать вид, что я тут кого - то жду. В конце - концов, никто бы и не понял, что я тут случайный гость. Хотя, как бы это можно было провернуть, когда ты оказался за чужим столом, я не представляла.
   - А вы, надо понимать, здесь завсегдатай? Я смотрю, вам все порядки здесь знакомы.
  - Ну - ну! - примирительно поднял он обе ладони вверх, - я не хотел вас обидеть. Я тоже считаю, что в этом заведении слишком много пафоса. Но я здесь действительно часто бываю, и вас никогда не видел, а потому и предположил, что просто так, одну, вас бы сюда действительно не пустили.
  - Можно подумать... - буркнула я и подняла взгляд на вновь подошедшего официанта. Сказать ему, что я ухожу? Или попросить пересадить меня за другой столик?
  - Костя, сделай нам два стейка, гарнир - картофель. Тот, знаешь, как он у вас там называется, маленький такой, круглый, с румяной корочкой? Понял, да? - Костя, черкнув что - то в своем блокноте, кивнул. - Ну и давай бутылочку шампанского, фрукты - овощи - нарезку... Я, надеюсь, у вас с аппетитом все нормально? - обратился он ко мне.
  - А вы всегда, сначала делаете заказ, а потом интересуетесь мнением другого?
  - Всегда.
  Да, коротко и ясно. Очень интересный тип. Хорошо, будем надеяться, что его уверенная манера держать себя распространится потом и на уверенность в том, что платить за ужин должен мужчина. Потому что, в ином случае, я рискую оказаться в невыгодном положении. И какого черта я поперлась в эту Коломну? Не дай бог оказаться потом без денег в кармане. Максим меня убьет... Хотя, не сам ли Максим тратит деньги направо и налево, встречаясь с моей собственной подругой, наверное же, не в дешевых заведениях!
  - Может быть, познакомимся? - задал мне вопрос незнакомец и тут же представился, - Артем.
  - Настя, - улыбнулась я и опустила глаза. Ну что ж, Максик, посмотрим еще кто кого!
  - Настя, а что, вы и вправду меня не узнаете? - спросил Артем. Я внимательно посмотрела в его глаза, действительно, что - то знакомое в нем есть.
  - М - м - м, простите Артем, вы действительно кого - то мне напоминаете, но я уверена, что мы не знакомы.
  - Вроде бы и не знакомы... Но я прекрасно запомнил ту красивую девушку, что так горестно плакала в аэропорте, а потом подарила мне волшебный поцелуй...
  Неисповедимы пути Господа, подумалось мне, а огненная краска совести уже неумолимо заливала лицо. Я закрыла его ладонями.
  - Это вы... - глухо простонала я. В ответ мне раздался сдавленный смешок. Открывать глаз не хотелось, будь моя воля, я провалилась бы сейчас куда - нибудь под землю, лишь бы не видеть человека, который сейчас сидел рядом со мной. И как такое вообще было возможно? Допускаю, что тогда он мог случайно оказаться на моем пути. Допускаю, что он и в Коломне сегодня случайно. Но не за одним же столиком со мной! По - моему, это уже перебор. Да и вообще, что за странная манера появляться рядом, когда я веду себя неадекватно?
  Я убрала руки, открыла глаза, - будем делать вид, что все нормально.
  - А где же ваши усы? - Я внимательно его осмотрела. Положительно, так ему было гораздо лучше. Во - первых, он выглядел намного моложе и интереснее, во - вторых, весь его вид был как - то посвежевшей, аккуратней. Неудивительно, что я его не узнала, - два совершенно разных человека.
  - А что, с усами я вам не понравился?
  - Нет. Нисколько!
  - Неужели? - удивительно легко поползла вверх его широкая бровь. Я поморщилась - действительно, мое тогдашнее поведение абсолютно не вязалось с тем, что я только что сказала.
  - Ужели! - довольно резко ответила я и взяла в руки вилку, - Костя уже принес заказ. - Давайте сменим тему. Чем вы занимаетесь?
  - Ну... как - то всем понемногу. А вы?
  - А я дизайнер. Не нуждаетесь ли вы в планировке, перепланировке помещений, офиса, жилища? Наша фирма "Рога и копыта" орогатит, окопытит и окультурит любую вашу жилую и нежилую усадьбу, конуру или коробку. - Вещала я и размахивала вилкой. Должного эффекта это не произвело.
  - Я так и думал, что ты занимаешься чем - то подобным. - Сказал Артем, и мне стало немного неловко за свою браваду.
  - Ну ладно, извини. - Как - то незаметно и я перешла на "ты". - Вообще - то я действительно дизайнер. Никакие не рога... Моя фирма называется "Злата". И оказываем мы вполне профессиональные услуги.
  - "Злата"? Кажется, я что - то слышал такое.
  - Конечно, слышал, - у меня лучшее агентство в городе!
  - Ну - ну... - только и сказал он, а я опять ощутила неловкость. Но, в самом деле, почему я не должна так говорить, если мои услуги на этом рынке действительно лучшие? По крайней мере, мне так кажется...
  - А почему Злата? А не, например, Настя - вэ бэст?
  - Потому что так зовут мою маму. - Я посмотрела на часы, и вскочила со своего места. - Слушай, уже поздно. Я, пожалуй, пойду.
  - Да сядь ты, заполошенная, - схватил он меня за руку, - ты всегда такая стремительная? Во - первых, ты еще не поела. Во - вторых, у нас еще десерт будет. А в - третьих, если тебе неприятны мои расспросы, давай просто посидим молча. - Артем кивнул на музыкантов и я, действительно села. В самом деле, дома меня никто не ждет, кухня здесь прекрасная, музыканты - восхитительны, почему бы не задержаться еще.
  Мы замолчали, пару раз я бросала взгляд на Артема, - он смотрел мимо меня, и вскоре я расслабилась. Мысли вяло теснились в голове, и я попыталась вслушаться в приятную мелодию, мягкими волнами разливавшуюся по залу. Потягивая холодное шампанское, я смотрела на музыкантов, а перед глазами попеременно возникали картинки то того, как Максим целует Машкину руку, то того, как я потом целую Артема.... Да, кто бы мог подумать.
  Кстати, не судьба ли свела меня с этим человеком? Я покосилась на Артема, - Максим, конечно красивее. Да и любит меня, наверное, больше. Этот - вообще, случайный какой - то. Случайный, случайный...
  А что если не случайный? А что, если это как раз тот самый человек, с которым я могу отомстить и Машке, и Максу одним махом? Максу - понятно как, потому что любая измена - это ой какой удар для супруга, по себе знаю, не понаслышке. А Машке? Понятное дело, она вообще не узнает о том, что Артем - это Артем и тайное оружие в моих руках. Вопрос тут будет в том, что я потешу собственное самолюбие, потому что Артем - это идеал мужчины в Машкином представлении. О - о - о, сила и рост - это вообще для нее все. Я еще раз окинула Артема придирчивым взглядом. Силен, могуч, состоятелен... Да она, вообще, лопнула бы от зависти, узнай, какой экземплярчик только что от нее ускользнул!... Ну пусть не только что,... но ускользнул однозначно.
  - Артем, - прервала я установившееся между нами молчание, - а не желаете ли вы станцевать со своей дамой?
  - Если только дама не против, - сказал он и подошел, чтобы отодвинуть мой стул.
  Протянув руку, он помог мне подняться и, не успела я встать, закружил меня в вихре танца. Если он хотел меня удивить, то у него это не вышло, - танцевать я умею прекрасно, не даром, любимая бабушка с семи лет отдала меня в танцевальный. Я кружилась и обвивалась вокруг Артема, а он, надо сказать, довольно умело подчинял себе все мои движения. Музыка становилась энергичнее, и если начинали мы под медленную композицию, то сейчас музыканты, видя наше воодушевление, играли все громче, все ярче и динамичнее.
  Я танцевала и не сводила с него глаз, а он, тоже довольно активно двигаясь, безотрывно смотрел на меня. Мне казалось, что если я и смогу его заинтересовать, то это произойдет именно сейчас. Всей душой я стремилась вложить в свой взгляд какой - то магнетизм, мне хотелось, что бы он понял, что лучше меня нет никого на целом свете, что я самая хорошая, самая красивая и самая желанная из женщин...
  Музыка закончилась, и он, притянув меня за руку, крепко прижал к себе.
  - Сумасшедшая, - выдохнул он в мои волосы, и я, подняв голову, посмотрела на его губы. Артем, как будто ждал сигнала, наклонился и нежно меня поцеловал. Так нежно, что я прикрыла глаза...
  И вспомнила Максима.
  Я вообще - то замужем...
  Высвободившись из объятий Артема, я прошла к нашему столику. Взяла сумку.
  - Ты извини, - сказала я подошедшему Артему, но мне, действительно пора домой. Он молчал. - Приятно было познакомиться, - добавила я и пошла к выходу. Артем не задерживал.
  Вот так. Как будто ничего и не было. Просто очередная блажь, просто я больше никогда так не буду...
  Сразу же поймав такси, я села на заднее сиденье, назвала адрес, и, прислонив голову к стеклу, закрыла глаза. Что со мной сегодня было? Что я вообще делала? Да узнай только об этом Лидочка, не миновать бы мне серьезнейшей грозы.
  Да дело и не только в этом. Просто это была не я. Не могу я просто так взять и изменить мужу. Ну и пусть он смог, ну и пусть даже с Машкой. Но я не могу. Такое вертихвосточное поведение мне вообще не свойственно. То, что я думала, то, что я делала в тот момент, когда пыталась соблазнить этого чертова Артема, это вообще не мое. Я так себя никогда не веду. Ну, или теперь надо сказать, никогда больше не буду...
   Но как же сладко он целуется...
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"