В четверг я позвонила мужу. Сам он выдерживал паузу и о себе знать не давал. И я бы, наверное, тоже никогда не позвонила ему первая, если бы не девчонки. И если бы не они, я никогда бы не пригласила его отпраздновать мой триумф в качестве дизайнера акции "Чудо детским домам".
- Я не могу. Настя, почему ты не предупредила меня, что у тебя намечается такое событие? Мало того, что я и так ни черта не знаю о твоей работе, так ты еще до последнего скрывала, что тебя приедет снимать телевидение.
- Телевидение, как ты выражаешься, приедет снимать не меня. А организаторов акции. А я там засвечусь только как дизайнер. Просто как человек, выполнивший их заказ. Поверь, их интересую не я.
- Да не важно, кто их интересует. Главное, что я не смогу присутствовать рядом со своей женой, когда ее будут поздравлять на всю страну! Все поздравят, а муж - нет!
- Тебя только это волнует?
- Настя, что у тебя за манера лепить из меня чудовище? Думаешь, я не понимаю, как это для тебя важно? Просто на выходных я обязан быть в командировке. У нас проблемы, убили генерального директора, компания терпит крушение, и я не смогу отменить свои встречи!
- Да, я понимаю...
- Котенок, ты не обижайся, но я, правда, не могу.
- Ты бы мог заодно познакомиться с девочками... - решила я все - таки озвучить истинную причину своего приглашения. На том конце повисла тяжелая пауза. Я тоже молчала. Все - таки человеку нужно время, чтобы привыкнуть, и все - таки он мужчина, а потому волен принимать решения сам... Он был волен. И, наверное, потому, все - таки произнес по слогам, чтобы мне, наверное, было понятней:
- Я не собираюсь знакомиться там ни с какими девочками. В моем доме никогда не будет чужих детей. Заруби себе это на носу!
И после того, как он бросил трубку, я посчитала себя свободной от угрызений совести по его поводу. Сами с усами, разберемся. Тем более что в качестве приглашенных со мной поедут Иван и Артем...
Я была права. Телевизионщиков я особо не интересовала. Корреспонденты и репортеры толпились около инвесторов, снимали и щелкали своими фотоаппаратами все подряд, в том числе и меня. В поле их зрения попадало все: детский дом, педагоги, дети, комнаты досуга и то, что сделала непосредственно я, - они назвали это попросту: игровой развлекательный комплекс.
У меня не брали интервью, - исчерпывающую информацию давали спонсоры. Это была их минута славы, лучшей пиар - акции было не придумать, и сейчас они своей благотворительностью на всю страну еще раз заявляли о себе. Мы с Иваном не удивлялись, для нас совершенно нормальным было то, что сейчас нас снимали как бы между прочим. Мы были просто исполнители, рабочая сила, и это каждый понимал. В конце концов, никого не интересует, кто непосредственно воплотил задумку инвесторов. Это же была их идея? И деньги, между прочим, были тоже их. А без этого, понятно, что и моего триумфа как специалиста сейчас бы не было.
Иван понимал, - чокаясь со мной фужером с шампанским, он искренне был за меня рад. " Поздравляю!" - сказал он, улыбаясь только глазами. А вот Артем насупился.
- Я не понял, а чего этот жирный боров всю славу себе присваивает? - вручая мне букет цветов и целуя в щечку. - Кто все это сделал? Они что, не знают, кому спасибо говорить?
Мы с Иваном переглянулись.
- Так они же главные заказчики, - пожал плечами мой главный друг и соратник. Странно, но познакомившись с Артемом, он поднял за его спиной два больших пальца. Вроде как одобрил, получается?
- И что? - Артем тоже взял фужер с шампанским, - нельзя что ли сказать, кто все это сделал?
- Да ладно ты, кому надо по - любому узнает, кто это делал. Любой заказчик теперь на нас выйти сможет. Они нас с этим проектом тоже нормально крутанули, да же, Насть?
- Да, Вань, теперь жди заказов, - как из рога изобилия посыплются.
Мы стояли немного в стороне от всеобщей какофонии и потому, наверное, и услышали одними из первых, что Ирина Георгиевна пригласила всех в актовый зал. Дети приготовили свое ответное слово, и дорогих инвесторов ждал полноценный концерт.
Заняв свои места в зале, мы оказались в непринужденной обстановке праздника. Дети пели, танцевали, показывали смешные номера и сценки, и лично я отдыхала от души. Поглядывая время от времени по сторонам, я могла то же самое сказать и про остальных, - умиротворенные их лица, горящие глаза и губы, то и дело подрагивающие в улыбке, говорили сами за себя. Еще бы им не нравилось, - такое скопление ангелов, и все в одном месте!
А самыми главными ангелочками, конечно же, были мои девочки. Я глаз с них не сводила, когда они выходили на сцену, а Артем, видя мое состояние, спросил:
- Ты их видишь? Где они, покажи мне.
Я указала ему на Полюшку с Верой, и он, внимательно их оглядев, посмотрел на меня:
- Ты точно не отказывалась от своих детей? Девчонки - вылитые ты!
Вот чертяка, сказала бы моя бабушка! Явно же соврал, а как приятно это было слышать... просто бальзам на душу...
Так я и млела весь оставшийся вечер. Я была счастлива от дела, уже мною сделанного, радовалась заботам еще предстоящим, а, самое главное, я была безумно счастлива от того, что была рядом со своими дочечками. И как я раньше жила без них?
- Знаешь, - склонился Артем к моему уху между после очередной задорной песенки, - а я рассказал маме о том, что у тебя есть дети.
- И что? - покосилась я на него. О чем думает, честное слово? Будто его маме может быть приятно, что ее сын - холостяк выбрал даму, обремененную детьми.
- Что? Рада, конечно, что ж еще? Говорит, что у такой хорошей женщины не может быть плохих детей. Велела привозить их на все каникулы.
Он слегка пожал мне руку и я невольно улыбнулась одобрению наших отношений его мамой. Надо же, хорошей женщиной меня считает... Не знает, бедная, насколько коварной является ее потенциальная сноха...
После концерта я улучила минутку, чтобы поговорить с Верой и Полиной.
- Привет, а мы тебя видели, - сказала Полина, крепко обнимая меня за шею. Притянув к себе и Веру, я улыбнулась:
- А уж я - то кого видела! Артисточек! Певичек! Красотулечек таких! А они, знаете, кто? Мои дочки, вот кто такие! - девчонки захихикали. В этот момент к нам подошел Артем.
- Привет, красавицы. Меня зовут Артем.
- Да? - вопросительно уставившись на меня, Вера поинтересовалась, - это с тобой?
- Со мной, а что?
- Да ничего вообще - то... А он, что, будет нашим папой?
Я поперхнулась. Хотелось закашляться, хотелось, чтобы выступившие слезы закрыли от меня их любопытные мордашки, но ничего этого не получилось, - ни слез, ни кашля. И слов, между прочим, тоже не нашлось. А Артем уже дурашливо склонился перед девочками:
- Если вы позволите.
Вера неуверенно посмотрела на сестренку, а потом перевела взгляд на меня.
- Позволим? Не знаю... А ты что нам не говорила о том, что у нас еще и папа будет?
- Да я как - то... Не знаю, не успела, наверное...
- Вера, Полина, - громко окликнула их музыкальный работник со сцены, - идите сюда! Что вы там делаете? Живо в комнаты!
- Я скоро приеду, - быстро сказала я им, целуя в щечки и смахивая с глаз собственные слезы.
Девчонки побежали за сцену, а меня осветила вспышка фотокамеры. Повернувшись, я увидела молоденького паренька с длинноносым массивным фотоаппаратом.
- Газета "Перо независимое", Дмитрий Соколовксий, - бойко представился он, - я занимаюсь проблемами усыновления в нашей стране. Скажите, вы, действительно собираетесь усыновить этих девочек?
- Удочерить, - хмуро поправила я, - но вам должно быть известно, что это конфиденциальная информация.
- А я только вас сфотографировал. Девочек - нет. И, вообще, я как раз и хотел спросить вашего разрешения на опубликование данного материала.
- Какого еще материала?
- Вы теперь личность публичная. Ну, по крайней мере, - поправился он, - будете ей, пока вся эта шумиха с детскими домами не уляжется. А раз публичная, то мне, как журналисту, грех не воспользоваться вами, как наглядной демонстрацией счастливого усыновителя!
- Вы меня еще пособием назовите!
- Ладно, не сердитесь. Я хоть и журналист, но косноязычный страшно! - улыбнулся этот писака. - Но вы же понимаете, как остро в нашей стране стоит этот вопрос? Вы же все - равно усыновляете, я, как понял, это вопрос решенный, так можно я на вашем примере пропиарю детдомовских ребятишек?
Он с такой мольбой вглядывался в мое лицо, что я согласилась. А что, в конце - концов, я теряю? Вопрос этот, действительно, решенный, Максим об этом знает, а больше мне ничье мнение и неинтересно. Мамуле его рано или поздно итак все станет известно, так почему бы и не сейчас?
- Я согласна, - кивнула я, - только, чур, никаких фото девочек. Им лишняя слава ни к чему.
- Понял! Тогда встаньте, пожалуйста вон там, я сделаю снимок получше, - он навел на меня объектив фотоаппарата, и я, приняв приличествующую позу, широко улыбнулась. Артем, стоящий все там же, рядом с журналистом, показал мне два больших пальца.
- А это кто? - кивнул на Артема Сокловский, когда я подошла к ним.
- Будущий муж, - опередил меня Артем, а я, подумав, что это вполне может оказаться так, промолчала.
- Так давайте я вас вместе сфотографирую, раз вы оба усыновители! - улыбнулся Соколовский, и как только Артем притянул меня к себе, щелкнула вспышка.
Вот так я и проверила на себе поговорку о том, что все скрытое рано или поздно становится явным. Когда следующим вечером я приехала домой, Максим уже был там и демонстративно занимался изучением прессы.
Поморщившись мыслям о предстоящем выяснении отношений, я с сожалением вспомнила, как хорошо прошел вчерашний вечер и как весело мы потом с Иваном и Артемом добирались домой. Грели мысли о встрече с девчонками, душа пела от признания меня как дизайнера. А вот теперь, оказывается, что средства массовой информации сослужили мне дурную службу.
Подойдя к мужу, я взяла у него газету и посмотрела на свою фотографию на развороте. Ай да Соколовский, ай да... мамин сын! Как удачно я все - таки здесь получилась! Галка, моя милая Галка... Эта Марья - Искусница сделала меня звездой вечера. В том смысле, что мой наряд выглядел поистине великолепно. Камеры это лишь подчеркивали, это я заметила, еще вчера, когда изучала материал, выложенный в интернет. Да уж, хвала современным технологиям, - к примеру, Соколовский еще не выехал из Ветольска, а его статья уже красовалась на сайте издательства "Перо независимое".
- Ну? - прервал молчание Максим, - как мне это понимать?
Отвечать мне не хотелось. Я рассматривала красивую молодую женщину в объятиях импозантного мужчины, радостно улыбающуюся со страницы газеты. Я любовалась собственным фото и думала о том, что Галка не промахнулась.
Ее затеей было одеть меня в черный брючный костюм. И идейка была бы слишком проста, если бы костюмчик не был шелковым, не имел броского угольного отлива и, повторяя все мои изгибы, включая особо крутые виражи на бедрах, не сидел бы на мне, как влитой. Он лишь слегка расширялся от колена и кроме этого, на нем не было никаких лишних деталей, просто мерцающий шелк, просто гибкие линии. Талия была перехвачена кушаком алого цвета, а на лбу, поддерживая фигурно заплетенную косу, красовалась белая, шелковая же, повязка с красным орнаментом из льняных ниток.
Выглядела я в этом как - то демонически, но мне понравилось. А вот Максу, похоже, не очень. Или это ему Артем не понравился? По - хозяйски пристроив мне ладонь на талию, он не производил впечатление случайного человека. Прочитав строчку о том, что приехав в Ветольский детский дом работать, дизайнер проекта неожиданно нашла свое счастье, я подумала, что мужу могло не понравиться и это...
- Настя, ты слышала мой вопрос? Я спрашиваю, как мне это понимать? - желваки Максима двигались под кожей на щеках, но я только пожала плечами.
- Что понимать? Что конкретно тебе не понятно?
- Что за мужик рядом с тобой? - четко произнес Макс.
- Это человек, который готов воспитывать моих детей.
- Так, - выдохнул Макс и откинулся на стуле, - то есть ты не отрицаешь, что изменяешь мне с этим козлом?
- Отрицаю. Я сказала, что это тот человек, который готов ради меня на все. И только.
- Ничего себе "и только". Просто так на все готовым не станешь.
- Вот ты и не стал, - чиркнула я зажигалкой. Максим, увидев, что я прикуриваю, только поморщился.
- Я что, мало для тебя делаю?
- А что ты, интересно узнать, такого делаешь? Деньги зарабатываешь? Я этого не просила, это твое личное устремление. Но когда я попросила тебя взять приемного ребенка, ты этого сделать не смог. Единственно важная для меня вещь для тебя оказалась несущественной...
Максим покачал головой.
- Ты меня бросаешь? - спросил он.
- С чего ты взял? Я не собиралась. Но ты дал мне понять, что в том случае, если я их привезу, ты сам со мной не останешься. Так ведь?
- Так.
- Ладно, - посмотрела я на его сцепленные руки, - я это давно поняла, но хочу попросить тебя о помощи.
- Какой?
- Поставь мне на документах подписи о том, что не возражаешь об удочерении. Без тебя мне сделать это будет сложнее, но я все - равно это сделаю... Но тогда мне придется выйти замуж за Артема.
Максим отшатнулся от меня, словно я его ударила. Лицо его исказилось настолько, что мне стало очень жаль своего мужа, - за что я его так?... А хотя, он меня за что?
- Настя, как ты можешь такое говорить? Я думал, это все ошибка. Думал, ты приедешь, все объяснишь, а ты... Как ты можешь?... Я же люблю тебя!
- Не заметила, - небрежно сказала я, а Максим после этих слов вылетел из квартиры пулей. Хлопнув дверью, он протопал к лестнице, наверное, лифт ждать сил не было. А я, уронив голову на руки, громко заплакала. Господи, почему моя жизнь потерпела крах?..