Ночью северный ветер принёс мороз, как ни как, скоро Йоль. Всё было укрыто изморозью. Лишь в маленьком гроте было тепло. Зверь не спал всю ночь, она же уснула, лишь, под утро. Ему не хотелось её будить. Она казалась ему ещё прекраснее во сне, такая беззащитная. А он? Он зверь, нелюдь. Он ясно помнил вчерашний ужас в её глазах. Она никогда не сможет доверять ему, полюбить его. А он не сможет жить без неё, уже никогда. Ему хотелось выть от боли, но она так сладко спала на нём.
- Моя.- чуть слышно прорычал он, сильнее обнимая.
Она проснулась ближе к полудню, отметив, что в глаза ему смотреть, почему то, стыдно. Он же не сводил с неё взгляд своих медовых глаз.
''Почему стыдно мне? А он, тоже хорош, хоть бы отвернулся для приличия. Ну, что с него взять, зверь он и есть зверь. Интересно, куда он меня везёт? И какой он когда перелинивает. И перелинивает ли он вовсе? Ну почему же ты так пристально следишь за мной?''- теперь все её мысли были заняты лишь ним. Никогда и ни о ком она не думала так много, и ещё его запах. Да, он был резок, но в нём улавливались нотки чего-то такого знакомого и любимого. ''Кажеться у меня Стокгольмский синдром начинается. Только этого не хватало для полноты картины.''
Сегодня он бежал ещё быстрее, как будто за ними гнались. Пейзаж все время был практически одинаковый: заснеженные ели да сосны, редкие поляны, да горы, подпирающие своими верхушками небо. А небо, какое здесь было небо. Чистое, лазурное, такое высокое, в её мире, она видела такое лишь однажды. То была ночь и она была в далеке от города, за многие сотни километров от дымных заводов. Тогда она впервые увидела Млечный путь в его истинной красе. Ей начинал нравиться этот новый мир. Но и пугать он её не переставал.
Была уже глубокая ночь, когда на горизонте показалась деревня. Огоньки домов так и манили своим теплом, и обещанием минимальных благ: тёплой воды, еды и кровати с простынями. До деревни был ещё один овраг, совсем немного. ''А если, он свернёт в другую сторону?''- здравая мысль отрезвила её от грёз.
- Серебряный мой,- перекрикивая завывания ветра, она старалась говорить ему на ухо,- ты ведь в деревню меня несёшь, или как? А то знаешь, я не выдержу снова в пещере. Мне помыться надо и поесть нормально.- Вдруг зверь резко остановился.- Что случилось, почему мы остановились?
- Рядом будь.- Прорычал он, принюхавшись. Он явно кого-то учуял, ей стало страшно. Может медведь или ещё что по хуже. Кто знает, что водиться в этих лесах. Секунды, для нее, снова превратились в вечность. Всем своим телом она слышала, мерный стук его сердца. В отличии от которого, её трепыхалось, дикой птицей. И вот, в свете полной луны, окружая их кольцом, на поляну вышли они. Восемь огромных волков, чья шерсть отливала опавшей листвой, а глаза светились голодом, медленно кружили вокруг них.
- Серебряный мой, мне очень страшно. Они сожрут нас, да? - Её голос был похож на писк. Она понимала, что ему одному не выстоять в схватки с ними. Да он был крупнее них, но они преобладали численностью. Она чувствовала как всё его тело напряглось, готовое в любую секунду к атаке. Но они медлили, буд-то, наслаждаясь её ужасом. Зверь под ней издал низкеое, утробное рычание, в ответ на которое, один из напавшей на них стаи волк, остановившись, клацнул зубами. Её зверь вновь зарычал, казалось, они вели беседу.
''Лучше уж было замёрзнуть, чем быть сожранной оборотнями. Что же он медлит?'' - она сильнее прижалась к нему, пряча лицо в его густую шерсть. Его третий рык был поистине устрашающ, но видимо стая была слишком голодна. Они набросились на него со всех сторон. Он уворачивался, стараясь защитить её. Она упала на снег, оцарапав ногу о чьи-то когти. Алая кровь мигом окрасила белоснежный снег. 'Рубиновые цветы' расцветали то там, то тут. Его серебряная шерсть была в тёмных подтёках. Волкам стаи тоже хорошо доставалось. Он с каким-то остервенением защищал её. Он рвал их из последних сил. Казалось, ему было всё равно выживет он или нет, главным для него - была её жизнь.
Всё закончилось так же внезапно, как и началось. Их вожак издал рык и они убежали в лес. Он продолжал стоять, из последних сил, покачиваясь от боли бесчисленных ран.
- Как ты?- она тоже испытывала боль, но что была её царапина в сравнении с его ранами.- Эй, серебряный ?
Но он не ответил, он просто рухнул на рубиновый снег. И вот тогда, впервые в жизни, она по настоящему испугалась. Забыв о боли в ноге она со скоростью пули подбежала к нему. Он был без сознания, но он дышал. Слишком много ран, слишком много. Её переполнял первобытный ужас. Ночь, дикий лес, голодные волки по близости, да сейчас они ушли, но что помешает им вернуться вновь? И её спаситель на грани смерти. Она не знала, что ей делать и куда бежать, и стоит ли бежать.
- Не оставляй меня одну, прошу тебя, не оставляй.- солёные слёзы обжигали её лицо. Но, что толку лить слёзы? Она постаралась 'взять себя в руки'. У неё ещё осталась зажигалка, а значит она сможет развести огонь. Если её волк боится огня, то и другие вероятно тоже. Она уже и не замечала, как долго в своих мыслях звала его своим. Перевязав рану на ноге лоскутом от платья, прихрамывая она принялась собирать хворост для костра. Вскоре, поляну освещал игривый огонёк костра. Она же поудобнее сев ему на лапу, принялась рассказывать о своей жизни. Хоть он и был без сознания, как ей казалось, так ей было немного спокойнее. Та ночь выдалась длинной и холодной, и если бы не жар его тела, она бы точно замёрзла.
С первыми лучами солнца он открыл глаза. Её рядом не было, зато был костёр. Он медленно потянувшись, поднялся. Одной из особенных чёрт ликанов, была их быстрая регенирация. Конечно не такая быстрая, как у хладных, но лучше уж так. После таких ран обычному нелюдю, как впрочем и человеку, на восстановление потребовалось не меньше нескольких недель, а ликану достаточно было отлежатся ночь. Ещё раз потянувшись всем телом он стал принюхиваться. Она ведь не могла уйти далеко, так ведь? Учуяв её запах за ближайшими деревьями он направился туда. Каково же было её удивление, увидеть его живым и здоровым. Она просто бросилась ему на шею и принялась целовать его мохнатую морду. Такого он точно не ожидал. Но она быстро пришла в себя.
- А я вот тут орешки собираю. А ты, я смотрю в порядке, значит мы можем продолжить путь.- опустив глаза в пол чуть слышно говорила она.
- Покажи.- он мордой тыкнул её в раненую ногу.
- Всего лишь царапина.- снимая повязку улыбнулась она. Он подошёл ближе, обнюхал и принялся вылизывать.- Ты что творишь? Сожрать меня решил?- Он медленно поднял голову и громко клацнул зубами.- Всё молчу, молчу.- она подняла ладони вверх.
Вылизав ей рану и усадив на себя верхом, он медленно побрёл в сторону деревни.
*
Преодолевая встречный ветер всадник гнал лошадь во всю прыть. В своём красном плаще, развивающимся на ветру, он был похож на комету. Он боялся опоздать. Он и так слишком долго медлил, слишком много лет он не мог признать очевидное. Признаться самому себе, что всем сердцем влюблён в нелюдя.
В детстве, храбрый майор, был нежным и хрупким мальчиком. Он был третьим ребёнком в семье, самым младшим и самым любимым. Он рос в окружении любящей матери и нежных сестёр, может поэтому он и был таким беззащитным. Отца он не знал, всё что он слышал о нем были лишь слухи деревенских. Поговаривали, что его отец был эльфийским полукровкой, или даже одним из аристократов. И маленький Эрих в это верил. Ведь он не был похож на остальных деревенских ребят: тонкие черты лица, огромные бирюзовые глаза и длинные шелковистые волосы словно из лунного света. Нежный, хрупкий мальчик больше похожий на девочку, всегда был предметом подшучивания местной ребятни. Он рос одиноко, он часто плакал, прячась в гроте у реки, отчего его глаза становились всё больше, и все бирюзовее. О пакостях ребят он ничего не говорил матери и старшим сестрам. Он так нуждался в друге, в поддержке, в защите. Так продолжалось бы и дальше и неизвестно чем ещё закончилось, но Судьба смилостивилась над ним и однажды он встретил его.
Одним хмурым осенним вечером, местная ведьма нашла в лесу ребёнка. Она забрала его к себе, такого истощённого и одичавшего. Всю зиму она отогревала его любовью и заботой. И когда наступила весна, и местная ребятня со звонким смехом вывалила на улицу, они встретились.
Хрупкий Эрих снова убегал от несносных деревенских мальчишек, которые так и наровили больнее дернуть его за волосы. Он бежал, ослеплённый слезами, к своему убежищу у реки, как вдруг, налетел на кого-то. А этот кто-то даже не пошатнулся. Утерев слёзы Эрих поднял глаза и встретился с медовыми глазами с интересом рассматривающими его.
- Ты чего ревёшь, сливочный?- улыбаясь и немного рыча спросил темноволосый мальчик. Эрих ничего не ответил, лишь с интересом рассматривал, он не видел его раньше. Вдруг незнакомый мальчик перевёл взгляд за его спину, а до ушей донесся топот ног деревенской ребятни.
- Не успел, догнали.- пискнул Ерих, и приготовившись к неизбежной боли закрыл плотнее глаза и сжался. Но вместо боли он почувствовал крепко обнимающие его руки незнакомца, а после очень громкий и резкий рык.
- Пошли вон от него. - прорычал желтоглазый мальчик, и деревенская ребятня с криками ужаса разбежалась.'' Он мой друг. Мой друг!'', Эрих открыл глаза и снова посмотрел на своего защитника.- Давай дружить,- снова прорычал тот, но уже тише.- Марта зовёт меня Вариэлем, а ты кто?
- Эрих.- совсем не смело ответил он, и добавил,- Давай, у меня до тебя не было друзей.
И с тех самых пор они стали неразлучны - Вариэль и Эрих. Так и прошло их детство и юность. Со временем, когда каждый из них превратился в прекрасного юношу, они оба стали любимчиками девушек. Но не одного из них девушки не интересовали. И тогда впервые Эрих и почувствовал, что Эль значит для него намного больше. Но ведь Эрих был человеком, а Вариэль ликаном. И то, что один воспринимал, как нечто большее, другой видел лишь настоящей дружбой.
Ликаны, как и их сородичи волки, создают пары однажды и на всю жизнь. У них отсутствует понятие развода или измены. Если их внутренний 'зверь' доверился и полюбил кто-то, то это навсегда и их первая любовь становить и последней. Тоже касается и дружбы. Их любимые и друзья становятся для них семьёй, их стаей, которой они остаются верными до самой смерти.
Ах, бедный Эрих, откуда ему было знать это. Вариэль стал его первой любовью, прекрасный сильный ликан, чья шерсть отливала серебром, когда он перелинивал. До этого у них не было секретов друг от друга, а теперь. Теперь всё было иначе, каждый взгляд, каждое слово, каждые дружеские объятия Эрих воспринимал иначе. Ему очень хотелось, что бы это было именно так, но это все было лишь в его воображении.
Когда Эриху было семнадцать, он набравшись смелости всё же сделал первый шаг. То было празднование Литы, по всей деревушки были слышны смех и песни, люди собирались у дома Марты для ночной церемонии, и разжигали высокие костры. Вариэль, как всегда, уходил подальше от костров и хмельного народа. И Эрих тоже был ним. Они были у реки, в их маленьком гроте, как всегда болтая о разной чепухе.
Ликан тогда и сам не понял, что случилось. Его названый брат от чего-то очень нервничал и постоянно пил брагу. Наверное влюбился сорванец, в одну из местных красавиц, а ему ничего не говорит. Как вдруг Эрих впился в его губы жадным, страстным поцелуем. Вариэль тогда отряхнул его, перебрал брат, с кем не бывает. А на утро Эрих уехал.
С тех пор прошло много лет.
*
Деревня распологалась на склонах гор, в Туманном ущелье. Окруженная со все сторон дремучим лесом, она была защищена от любой угрозы из вне. В ней не было ни центральной дороги, ни площади, лишь около пятидесяти домов хаотично разбросанных по склонам. Да река, укутаная густым белым туманом, протекающая по дну ущелья. Дом, в который он принёс её, распологался немного поодаль, у самой кромки дикого леса.
Он медленно подошёл к дому, и аккуратно поскрёб тяжелую дубовую дверь. Через несколько мгновений, из дома послышался шорох и дверь со скрипом открылась. На пороге стояла пожилая женщина в длинном льянорм платье, поверх которого была меховая жилетка. Её шею украшали множество бус и амулетов, а на запястьях блистели тяжёлые браслеты. Её длинные седые волосы, заплетенные в тугую косу, аккуратно подобраны на затылке. То, что эта женщина была местной ведьмой, было понятно сразу. Увидив зверя с девушкой, она тот час быстро отошла от двери, пропуская их внутрь.
- Скорее Эль, тебя ж никто таким не видел? А то в деревне объявился один из Красных плащей. - плотнее закрывая дверь, говорила она. - Говорят, это Эрих, сын кравчини.
Зверь пройдя в центр комнаты, и ссадив девушку, уселся рядом. Ей было немного неловко, одно дело зверь, к нему то она уже привыкла, а тут ещё и ведьмин дом.
- Ну чего ты уселся?- Обернулась к ним ведьма.- Иди, привели себя в подобающий вид, а то уже невесть сколько так бегаешь, да? А мы тут как раз чай заварим, да с гостьей раззнакомимся. - Совсем по доброму она улыбнулась им. Недовольно рыкнув зверь медленно поднялся и побрёл в соседнюю комнату. Ведьма ближе подошла к девушке.- Давай знакомиться, красавиться. Я - Марта, названая мать этого блохастого, а ты кто?
- Я -София. - её голос немного дрожал от усталости и голода.- Я не из этого мира. Мне домой нужно, понимаете? Ведь, наверное, можно, что-то сделать и вернуть меня моё место и время?
- Тише, тише, дитя. - Марта, помагала снять ей шубу.- К сожаленью, я не в силах отправить тебя домой.
- Тогда, мне нужен тот кто сможет. Такие же есть здесь?
- Конечно, дитя, но такие сильные маги живут лишь в крепости у Ломаного перевала, а до средины лета он погребён под снегом.- Конечно, Марта соврала ей, перевал никогда не засыпало снегом, настолько, чтобы он становился не проездным. Но раз её сын принёс эту девушку в её дом, то сначала она должна узнать всё у него, а уже после 'раскрывать все карты' перед ней.
- Значит, я застряла здесь до середины лета.- Марте, показалось, что девушку это не сильно и огорчало. Из соседней комнаты послышался скулёж волка и хруст костей.- Серебряный мой.- София бросилась туда, но ведьма её остановила.
- Не нужно, дитя, с ним всё хорошо. Давай лучше выпьем горячего чая с пирогом, наверное ты хорошенько проголодалась. Чем он тебя кормил? Небось, сырой зайчатиной? - Она усаживала её у камина.
- У Вас камин с огнём и он нормально к этому относиться? - Грея руки о чашку с горячим, ароматным напитком, она немного расслабилась и принялась рассматривать окружавшее её помещение. А посмотреть здесь было на что. Дом был рубленым из цельных стволов дерева. Резные окна со ставнями, низкие потолки под которыми висели множество пучков сушенных трав, создавая неповторимый аромат разнотравия. Огромный каменный камин, занимавший центральное положение, делил дом на две половины.
- Да, по началу были проблемы, но со временем он привык к огню в камине. Бери ещё пирог, совсем проголодалась, бедняжка. Сколько же вы добирались?
- Получается две ночи и ещё одну он просто отлёживался после того как на нас напали.- Ведьмин пирог был и вправду вкусным или может она настолько была голодна, но треий кусочек так и манил своим ароматом.
- Кто это на вас напал? - не на шутку испугалась ведьма.
- Стая коричневых волков, мы уже были около деревни, но серебряный победил их.
''Значит две ночи добирались. С его то скоростью, это как раз у Ломаного перевала он её подобрал. Значит умышленно принёс. Ох, мой мальчик, не уж-то влюбился наконец?'', Марта умехнулась своим мыслям.
- А ты, я смотрю не сильно то его и боишься?- сама то Марта очень долго побаиваласть его в зверином обличии, а эта девушка была так спокойна. Марте казалось, что её она боится больше чем его.
- А, что мне его бояться? Ну да зверь: огромный, мохнатый, рычит всё время. Но он спас меня, отогрел, принёс сюда. Если бы хотел сожрать, давно бы уже сделал это, а так...-Ведьма заметила, что говоря о нём Софя очень уж загадочно улыбалась. ''Точно его пара, выходит правильно, что про перевал соврала''- Я бы без него погибла. В этом мире, он моё всё. - совсем тихо добавила она.- И кстати Марта, а как его имя?
- Его истинного имени я не знаю, он никогда мне его не говорил. Я зову его Вариэль. Ведь когда я нашла его в лесу, как раз была глубокая осень, время, когда деревенские варили эль на зиму. Вот и стала звать его Вариэлем. Ведь, как у нас принято, нарекают по событию или времени когда родился. Я вот тоже Мартой стала, когда в ведьмы меня посвятили, а было это как раз на Остару. - В повисшей тишине было слышно треск дров в очаге.
- Вариэль.- медленно произнесла София, как буд-то пробывала это имя на вкус - Эль.- и улыбнувшись добавила,- А ему идёт.
*
Когда долго бегаешь в облике зверя, очень трудно потом принимать человеческий облик. Я ведь уже начинал дичать, а теперь снова вспомнать, как это быть человеком. Всё тело отзываеться жуткой болью... Я слышу её в соседней комнате. Марта занимает её пустой болтовнёй, соврала ей про перевал... Кровь ещё гудит в ушах. Как же холодно, но сил встать и одеться совсем нет. После линьки, особенно если она не регулярна, мы, ликаны, очень уязвимы. Как долго я бегал на четырёх? Недели две, а теперь снова вспоминать, как это на двух. Больно даже сжать кулак. Как же холодно, чёрт. Если бы не было так холодно, то клянусь, пролежал бы так до завтрешнего утра, не меньше.
Интересно, как она отреагирует на меня? Может я окажусь не в её вкусе? Каждое движение отзывается в теле невыносимой болью. Пальцы рук совсем не слушаются. И так не привычно ощущать на себе одежду. А может, к чёрту и выйти так? Она ведь уже видила меня голым. Ну не совсем, конечно, в шерсти, но .... Ах.
Кое как натянув на себя штаны и жилетку, выхожу в гостинную. Не на долго задержавшись у двери. Она сидит у камина, пьёт ароматный травяной чай и ест знаменитый Мартын мясной пирог. На ней короенькое платице с оборваным подолом, лоскутком которого перевязана её раненная нога. Мой 'косяк', ей ведь могло достаться и больше. Сердце пропускает пару ударов от одной такой мысли. Её не чёсаные волосы забавно спадают с плечь. Она улыбаеться и тихо произносит имя, которым зовёт меня Марта.
- Моя София.- Мой голос даже мне кажеться через чур хриплым и низким, не удивительно, что она испугавшись, вздрагивает. Но то как она быстро берёт себя в руки, не перестаёт меня удивлять. И через пару мгновений, я просто физически ощущаю взгляд её голодных серо-зелёных глаз на моём теле. Снова проходит мгновенье и она так робко смотри на дно своей чашки. Ах София, ах чертовка.
*
Он появился так не ожиданно. Сколько времени он наблюдал? Я словно завороженная, не могу оторвать взгляд от него. Трое суток привыкать к нему как к зверю, а теперь...Но его не возмутимый и немного надменный взгляд медовых глаз быстро заставляет меня смутиться. Не хватало, что б этот зверь, что-то там себе напридумал. Я хочу домой. Больше всего хочу домой! Да кого я обманываю? Больше всего мне сейчас хочется его. Может мне удастся обратить его внимание на меня, как на женщину? Я ведь здесь застряла до середины лета. Хотя, обидно будет если у него уже есть избраница, и скорее всего так и есть. Я ведь в грёбанном средневековье, по крайней мере уровень жизни у них соответствует моему представлению того времени, а тогда создавали семьи рано.
Ведьма Марта очень вовремя разрядила обстановку, предложив отправиться в купальню. Горячие источники, звучит так расслабляюще, тем более, что я трое суток уже не принимала душ и спала в обнимку с вончей псиной.
- Я пойду с тобой.- его голос по прежнему сохраняет нотки звериного рычания. Со мной? А это может быть интересно. Я стараюсь сдержать довольную улыбку.
Взяв чистые вещи, которые приготовила ведьма, я пошла за ним. Купальня распологалась сразу за домом. На первый взгляд, всего лишь, небольшой сарай. Он шёл на пару шагов впереди, немного прихрамывая, было видно, что ему не привычно ходить на двух ногах. Когда он открыл дверь, оказалось, что в купальне совсем нет крыши. И вообще, она представляла собой вырытую в земле яму, наподобие озёра, заполненную молочного цвета водой от которой вверх поднимался пар. Чьи борта были вымошины крупной галькой и досками.
Вариэль остановился у самого края и снял желетку. Я, наконец, могла его рассмотреть. Роста в нем было не мгого больше двух метров, не смотря на это он не казался не пропорциональным. Все группы мышц были хорошо развиты, но не перекачаны. Рельеф его мышц говорил, как раз, о его регулярном беге и скрытой силе, а не о трупом перекачивании ради пары удачных селфи. Я снова улыбнулась своим мыслям, селфи, они ведь не знают, что это. Его кожу украшали татуировки. Очень не обычные, если сравнивать со своим миром, я бы сказала, что скорее всего они кельтские. Они покрывали его спину, шею, переходя на правую руку, и видимо, на грудь. Мне так захотелось пройтись по этому лабиринту руками.
Пока я рассматривала его, он начал снимать штаны.
- Что, что ты творишь?- нет, ну это уже слишком быстро. Конечно, может у них тут такие порядки. Но я все таки девушка порядочная и из другого мира, так, что...Он медленно развернулся,с невозмутимым взглядом:
- В твоём мире принимают ванну в одежде?
- Нет.- мне страшно от его медового взгяла. Люди, куда бежать?
- Тогда я не вижу проблем.- Вот это наглость! Вопиющая причём.
- Ты мужчина. Не мой мужчина, и вообще, может у тебя жена и куча детей. Тем более нельзя так просто брать и раздеваться в присутствии не знакомой девушки. Всё, знаешь ли, с этого и начинается. А потом я снова буду лицом к полу прижата. Спасибо не хочу, хватило раз.- Его глаза сузились, а живалки на лице заиграли, отображая внутреннюю борьбу.
- У меня нет жены, это во первых,- он практически рычит,- а во вторых, за тот раз я попросил прощенье. Мне самому не приятен тот эпизод и...- договорить я ему не даю.
- Что значит ''не приятен тот эпизод''? То есть, я тебе настолько противна? Значит, я сейчас здесь в качестве девчушки для мытья спины, на которую стопроцентово не встанет? Всё хватит с меня! - Я разварачиваюсь и напраляюсь к двери. Вот жешь, тупая псина! А я ещё размечталась тут. Всё, найду старосту деревни и узнаю у него где нормального мага найти. Но я не успеваю дойти до двери. Он резко дегает меня за руку и обнимает сзади, прижимаясь всем телом, как можно плотнее. Если он так продолжит, я задохнусь. А его горячее дыхане обжигает мне шею.
- Я тебя никуда, никогда не отпущу.- Рычит он мне на ухо.- Даже и не думай сбегать от меня. Ты моя! А, чтобы лучше запомнила...- Он рвёт моё платье, освобождая моё правое плече, и впиваеться в него зубами. Боль просто адская. Последний воздух из лёгких вылетает с диким криком,спазмируя моё горло. Я не могу вдохнуть, я не могу пошивелиться. Мне кажеться, что от его укуса по всему телу растекаеться горячий метал. Мгновения, снова, дляться вечность. Он уже зализывает рану, мурча, что я его и он никогда меня не отпустит. Мне наконец удаётся снова начать дышать.
- Я убью тебя.- Выдыхаю я.
*
Что чёрт возьми я делаю? Я снова потерял контроль лишь на миг, а когда 'зверь' отступил...Чёрт, чёрт, чёрт. Я поставил ей метку. Метку! Она шипит, что убёт меня, и я сейчас с ней полностью согласен. Какое же я животное! Как же так? Ну а с другой стороны, сама виновата, зачем было говорить, что уходит. Нет, всё равно виноват только я. Что делать, что делать? Как теперь смотреть ей в глаза, да и вообще, как теперь быть.
- Здесь глина целебная,- начинаю я,- если смазат раны, то быстрее заживёт.
- Тогда голову себе намаж, может поумнеешь, хотя врядли.- Она злится. Я согласен с ней, я тоже злюсь на 'зверя'.
- Ты дрожишь.- Я ведь, всё ещё обнимаю её. - Пойдём, согреешься в воде.- Она лишь молча кивает. Моя София. Я помагаю ей раздеться, она не сопротивляется и молчит всё время, и совсем не смотрит на меня. Замирает у кромки воды.- Моя бестрашная София боится воды?
- Нет, просто я не знаю, чего ожидать.- её тихий голос дрожит. Она плачет? Я разворачиваю её к себе и аккуратно поднимаю её лицо ладонями. Так и есть, она плачет. Её прекрасные серо-зелёные глаза блистят от злости и слез. Она резко отворачиваеться и садиться у воды. Я сажусь рядом. Она снова дрожить и я обнимаю её, но она отбрасывает мои руки.- Не касайся меня!
- Хорошо.- мне ничего больше не остаётся, только согласие. Теперь мы играем по её правилам, но на долго ли?