Из густой высокой травы аккуратная плетённая лесенка поднималась к нижним ветвям раскидистого древа, где в тени листьев приютился маленький плотик торговца игрушками. Дикая и непривычная своеобразность далёких отсюда каменных джунглей представала перед удивлёнными лицами пробирающихся нижними ветвями людей: миниатюрные модельки поездов отчаянно светили тусклыми фонариками фар, отливающие металлом машинки гудели как заведённые, многоэтажные домики из суррогатного камня и плавленного песка могли лишь нависать над меньшими собратьями.
Торговля не шла ни в какую. Привыкшие видеть скучающего за своей беззаботной работой мужчину люди, каждый день проносящиеся мимо по своим делам, с каждым разом всё меньше внимания уделяли торговцу и его товару. Если и были среди них те, кто хоть раз оказывался в песках дальнего юга, где ещё сохранялись законсервированные в сухом жарком воздухе порождения древних цивилизаций и извращённого людского гения, то вряд ли они спешили напомнить себе о виденном тогда с транными игрушками, так чуждыми шелестящему зелёному миру стройных древ. Экстравагантных же почитателей чуждой красоты творений из фальшивого камня (хотя мужчина в тайне предполагал, что они всё-таки есть среди тишины ветвей и листьев) не встретилось ни разу.
Любопытные взгляды, поначалу появившиеся к необычному товару, гасли один за другим, и с каждым днём на нижних ветвях всё таяла надежда, что к трём случайно проданным игрушкам присоединиться четвёртая. Что уж там говорить о пятой, десятой или той, с которой их останется меньше хотя бы на треть.