Liftandcarry. Глава 8. Дениз

Хроники Спрейса

Глава 8. Дениз

Только для 18+

Сама Дениз продолжала работать в исследовательском центре, который работал и в отсутствие землян, дорожа своей работой, доставляющей существенный заработок. Тем более - когда Том вернулся на Спрейс. Теперь она могла вновь часто видеть его на работе, поскольку Том, кроме своей чисто технической работы по обслуживанию станции, взял на себя и руководство научным институтом, изучающим культуру Спрейса и историю его обществ и стран. Как сын Эрики и Дональда, с детства интересовавшийся Спрейсом, он был в теме, и его отец, который к этому времени занял место профессора Гринсона в качестве общего руководителя исследований культуры Спрейса, доверил ему руководство местного института на самом Спрейсе. Дениз была им назначена одним из его заместителей и лелеяла мечту возобновить с ним любовные романтические отношения. Память о их отношениях в юности до сих пор грела ее сердце и мотивировала продолжать регулярные силовые тренировки, чтобы выглядеть достойно с Томом в роли сильного пола с ним. Хоть понемногу, но с годами она постепенно прибавляла в силе. Том, конечно, не мог игнорировать эту красивую стройную, энергичную и эмоциональную женщину, так как его связывали с ней романтические воспоминания юности. А теперь она была еще и матерью его сына. Но и без этого он трепетал перед ее красотой: на Земле она могла бы вполне выиграть конкурс красоты в большой стране, а то и "мисс Вселенная". Здесь же на Спрейсе, к сожалению для нее, ценились девушки с более широкими плечами и толстыми бицепсами. Когда Том впервые после нового прилета на Спрейс посетил институт, который был на ее попечении, глаза Дениз горели любовью, она сияла, а ее сердце билось от волнения: как он примет ее, не разлюбил ли за эти годы? Она уже заранее знала о прибытии новой экспедиции, поскольку через нее проходила вся связь с Землей в межэкспедиционный период, и, в ожидании его, когда космический корабль уже прилетел и приземлился, привела себя в наибольший порядок, сделав прическу и макияж, выбрав наиболее красивое платье, одев лучшие туфли на каблуке, чтобы казаться выше, зная, что ему нравятся высокие девушки. При встрече он был поражен ее красотой, а Дениз легко стиснула его в своих объятиях, не решаясь пока стиснуть его сильнее, как он любил, чтобы дать ему понять, насколько сильнее она стала за эти годы. Сейчас при росте все так же 167 см, 24-летняя женщина весила 55 кг, будучи весьма стройной и, по меркам аристократов Шадизара, даже тонкой, стройнее среднего даже для горожанок. Том, выше ее на 13 см и тяжелее ее на 5 кг, был приятно удивлен ее новым образом. Сейчас, на каблуках, она была лишь на 3 см ниже его, и он чувствовал, что ее тело стало более плотным и сильным. У нее было желание поднять его на руки, когда она увидела неподдельное восхищение в его глазах, но она не решилась сделать это публично, при остальных работниках. Том, придя в себя, в ответ на ее легкое объятие также приобнял ее и поцеловал, дав понять, что их отношения могут быть продолжены в будущем, но после этого сразу перешел на деловой тон, и она также сосредоточилась только на делах. Он интересовался положением дел в институте, и Дениз рассказала, чем они все это время занимались, помимо той информации, которую она отправляла регулярно в отчетах. Но у Тома не было еще много времени, так как его волновали основные события - готовящийся национальный чемпионат, на котором должна была выступать Эльза против Драйка. Эльза сейчас занимала все его мысли. Дениз рассказала Тому о его сыне и пригласила его к себе домой повидаться с ним, и он обещал ей. Целый год, однако, пока экспедиция землян была на Спрейсе, Дениз приходилось работать, в основном, в подчинении Дональда и Эрики, родителей Тома. Том же, вернувшись на Спрейс, первое время жил с Эльзой.

Дениз, обученная когда-то Эрикой, была хорошо осведомлена в особенностях силовых тренировок, и применяла свои знания, продолжая регулярно качать свою силу, когда земляне улетели со Спрейса домой. Это было ей нужно не только, чтобы потом опять нравиться Тому, а больше - для повышения своего социального статуса в обществе, в котором этот статус напрямую зависел от физической силы, не только мужчин, но и женщин. Обладание знанием научной методики тренировок давало ей относительное преимущество по сравнению с другими, и Дениз не собиралась нарушать обещание, данное ей Эрике не делиться этой методикой с другими. Исключение она сделала только для своей матери, прислуживающей в доме знатных аристократов и к своим 40 годам ставшей ощущать конкуренцию со стороны более молодых и сильных девушек. Матильда, как ее звали, завидовала новой силе ее дочери и тоже хотела бы стать сильнее и набрать спортивную форму. Она была стройной красавицей, в которую Дениз пошла своей красотой, но была более хрупка на вид и слаба физически, чем это бы ей хотелось. И она с энтузиазмом стала тренироваться с дочерью. С удовольствием она стала замечать, что со временем становится действительно сильнее.

С некоторых пор, однако, Дениз потеряла знание новой методики. Она сама случайно сболтнула Эрике, что поделилась ею со своей матерью и, значит, нарушила свое обещание. И Эрика в наказание стерла из памяти Дениз и Матильды эту методику. Впоследствии, однако, Дениз и ее мать получили возможность тренировок в клубе "Амазонка", в котором все женщины тренировались по научной методике, но при выходе из клуба специальное оборудование стирало ее в их памяти. Таково было условие финансирования Космическим центром этой программы в целях, чтобы этой методикой не смогли воспользоваться мужчины, с которыми ею могли поделиться женщины. Тогда весь смысл программы - уравнение в физических возможностях женщин с мужчинами - терялся.

Впоследствии Дениз сама показывала дочери, которая пошла по конституции в своего отца аристократа, как нужно работать в роли нижней, поднимая и подбрасывая своего сына. Сына она больше любила, так как он был копией Тома и, поднимая его, она вспоминала, как брала на руки когда-то его отца, в их романтическую пору, когда она за ним ухаживала, или даже когда он вернулся опять на Спрейс и приходил к ней в гости. Когда иногда Том приходил к ним, Дениз окружала его вниманием и заботой и не стеснялась в выражении своих чувств, поднимая его игриво на руки прямо при своих детях: ведь проявление силы женщиной на Спрейсе одобрялось обществом. И в Шадизаре поднять женщине на руки мужчину в качестве выражения своей симпатии к нему было нормальным явлением, так же как и наоборот. Во второе свое посещение Спрейса Том весил уже 60 кг, но и Дениз чуть прибавила, веся 55 кг. К тому же она поднимала штангу уже не 60 кг, как в первые дни отношений с ним, а 80 кг. Так что она могла уже поднять своего друга над своей головой гораздо более уверенно и свободно. Восхищение ее силой вкупе с ее красотой и ее тонкой подтянутой фигурой, было для женщины вознаграждением за ее утомительные регулярные силовые тренировки.

Том же поднимал в это время 55 кг, на 10 кг больше, чем в юности, столько же, как весила сама Дениз, и потому однажды постарался в ответ поднять ее над своей головой, чтобы так же похвастать своей силой. Но живое тело было поднять сложнее, нежели штангу, и к тому же он немного растренировался после прилета на Спрейс, заваленный многочисленными делами, и его попытка ему не удалась. Она была для него слишком тяжела. Поднять так он мог только своего сына, но даже его он поднимал лишь несколько раз. Он был обескуражен перед лицом любимой женщины и стал сетовать на недостаток времени для тренировок, но Дениз его деликатно убедила, что любит его вовсе не за его силу:

- Тебе вовсе не надо быть сильным, Том, чтобы нравиться женщинам. Достаточно того, что ты - самый могущественный человек на Спрейсе, плюс к тому такой умный и нежный. Ах, я прямо таю и сама хочу носить тебя на руках, не хочу, чтобы ты носил меня. Посмотри.

Они стояли голыми между двумя сеансами секса, и она, обнимая его за талию левой рукой, правую выставила вперед, сопоставив ее с его правой рукой рядом:

- Ты выше меня на 13 см, я тебе достаю лишь до носа макушкой головы, и легче тебя на 5 кг, но моя рука потолще, чем у тебя, хотя чуть покороче. У тебя длиннее и тоньше, чем у меня. Сколько у тебя обхват бицепса?

Он был сконфужен, но признался:

- М-м. 27 см.

- Вот видишь! А у меня - 30 см. Я поднимаю над головой 80 кг, а ты не можешь поднять даже 55 кг, на 25 кг меньше. Значит, это вполне нормально в нашей паре, что я должна играть роль сильного пола, а ты - слабого. Я знаю, что на Земле традиции обязывают мужчин быть сильным полом, но на Спрейсе это не так.

Ее слова были немного безжалостны для него, но он ничего не мог возразить ей. Она засмеялась, глядя на него:

- А-ха-ха! Ты так мне нравишься, Том, когда такой сконфуженный.

И она, чуть присев и поддев одну свою руку у него под коленями, подняла его себе на руки, смотря на него ласково и с любовью:

- По сравнению с моим тяжелым мужем, Том, хотя он тоже любит, чтобы я его поднимала на руки, и мне приходится это делать, чтобы заслужить его любовь, ты - прирожден, чтобы твоя женщина тебя носила на руках.

Либидо его на ее руках вновь начало расти, и его голый член - подниматься вверх, и, осыпая ее комплиментами, он начал вновь ласкать ее, тиская ее голую грудь и целуя ее в губы. После того, как он достал своей длинной рукой вниз до ее промежности и стал действовать пальцами, стимулируя ее, Дениз была уже на пороге оргазма и положила его спиной на стол, рядом с которым она стояла. Шаловливая мысль пришла ей в голову, и она не стала опускать вниз его колени со своей руки, а подняла его длинные тонкие ноги вверх, положив их себе на плечи. Это был новый способ для них, и Тому это разнообразие показалось интересным. Она, сама продолжая стоять над ним, ввела его уже огромный член в себя и, нагнувшись над ним, целуя его, обхватила своими руками все его тело, сложенное сейчас пополам: в кольце ее рук оказалось не только его тело, но и ноги, сейчас поднятые вверх. Чуть сгибая ноги в коленях, Дениз начала свои фрикции. Нетрадиционное положение стимулировало более глубокий, чем обычно, оргазм их обоих. Задохнувшись от волн сладкого спазма, Дениз громко стонала, закрыв глаза, ее тело сковало на кульминационной точке, после чего постепенно обмякло, и она умиротворенно легла своим телом на сложенного по-прежнему вдвое Тома, продолжая держать его в своих крепких объятиях. Тело Тома тоже обмякло после сильного оргазма, и он также впал в полудремотное состояние, млея от полученного удовольствия. Вес ее тела не тревожил его, так как она была сама по себе легкая, и к тому же продолжала стоять на ногах. Ее пальцы были сомкнуты вместе за его спиной, и так оставались все время, пока она не пришла в чувства. Благодарная ему за полученный сладкий оргазм, она поцеловала его и, чтобы наградить его, она чуть присела и - о, чудо! - смогла поднять его одним рывком прямо со стола. Сейчас, млея от удовольствия, она, сама полностью стоя, держала его тело, сложенное вдвое, довольно гибкое от акробатических тренировок, в кольце своих сильных рук, так что его ноги сейчас смотрели вверх и, согнувшись в коленях, упали на ее плечи. Его орудие было до сих пор внутри нее, и сейчас, после такой впечатляющей демонстрации ее силы, стало вновь наливаться в полную силу. Он был восхищен ее силой и, видя его горящие глаза, она стала прохаживаться по комнате, чуть двигая им в своих руках, вновь стимулируя свой клитор. Она стала ожидать нового оргазма уже стоя на ногах и держа его полностью в воздухе, в своих руках, и он был восхищен ею, но силы ее, все-таки стали оставлять ее и, чтобы довершить дело до конца, ей пришлось все же положить его на постель и достичь нового оргазма уже так.

После ее признания он перестал поднимать ее даже на руки, хотя это было ему по силам: раз она сама сказала, что не хочет, чтобы он поднимал ее, то он только рад этому: амплуа слабого пола с женщинами, даже с Дениз, легче его самого на 5 кг, ему нравилось больше. Юношеские амбиции, диктуемые земными стереотипами, когда он пытался той же Дениз показать, что тоже достаточно силен как мужчина, чтобы поднять ее на руки, давно канули в лету. Он уже давно принимал как должное, что все женщины, которых он любит, могут и должны носить его на руках. Спортом он занимался в меру лишь для того, чтобы быть способным выполнять роль верхнего акробата с красивыми женщинами - тренировки с ними доставляли ему удовольствие, и он с удовольствием уступал их просьбам попробовать с ним разные акробатические элементы. Все взрослые шадизарцы в этом отношении следили за своей формой, чтобы, во-первых, быть в постоянной готовности к бою с равным по силам соперником и, во-вторых, быть сексуально привлекательным для противоположного пола, так как благодаря теплому климату в жаркие дни было обычным ходить по городу в максимально открытой одежде, для женщин - с открытыми животом, спиной, плечами и руками и в коротких юбках или шортах.

Курту, сыну Дениз и Тома, тоже нравилось быть поднимаемым матерью, и он уже с детства приобрел хороший опыт акробата верхнего. Дениз продолжала работать с тяжелыми весами вместе с дочерью, поднимая над головой в свои 32 года, при росте 167 см и весе 55 кг, все так же 80 кг. Ее тонкая конституция не позволяла легко развивать силу дальше, и она стала тренироваться лишь раз в неделю для поддержания формы и силы, чтобы не растренироваться. Так что вес ее 35-кг сына подростка для нее был довольно легок.

На семейные праздники и в выходные она посещала своих родителей, с которыми жил, вернувшись из-за границы, и ее старший брат Лон. Сначала, после возвращения в Шадизар после воцарения Эльзы и обласканный Далилой, он вел себя у родителей высокомерно и пренебрежительно со своей младшей сестрой, так как стал известен даже среди аристократов благодаря близости с Далилой. Он был в это время 172 см и 55 кг, как и прежде, следя за своей формой, на 5 см выше ее и одного веса с ней, так как нашел быстро девушку аристократку, желавшую тренироваться с ним акробатикой, и следил за своим весом, оставаясь стройным и подтянутым. Они были не только схожи по характеру, оба благодаря своему уму и умению воспользоваться случаем преуспев в жизни, но одинаково красивы и стройны, хотя младшая сестра стала гораздо более сильна в силу регулярных тренировок. И уже во вторую их встречу, чтобы сбить с него спесь, она подняла его над своей головой, схватив его одной рукой между ног и другой - за шиворот. Она подняла его довольно легко, так как могла поднимать 80-кг штангу, на 25 кг больше, чем весил Лон. Она привыкла уже даже поднимать своего 80-кг мужа, когда он приезжал на побывку из армии, правда - не над головой, конечно, а только на руки. Так что уставшего после длительного перехода мужа она, встретив его у калитки, снимала с коня прямо на руки, горячо целуя его, и так, к его восхищению, стимулируя его либидо, занося его в их дом, даже в присутствии детей. Демонстрация силы считалась в обществе признаком аристократки, и она хотела казаться мужу, ну и детям само собой, именно сильной аристократкой. Конрад был доволен, что его красавица жена, несмотря на всю свою стройность, так обманчиво сильна. И млел от души на ее руках, хотя на глазах детей чувствовал себя немного смущенно. Когда они познакомились, он был сражен ее красотой и стройностью, но именно то, что такая стройная девушка смогла поднять его на руки, хотя и не без труда, взяв инициативу в свои руки в их отношениях, окончательно сразило его. Тогда она поднимала над головой бревно еще только в 70 кг. Так что Лон сейчас не был для нее тяжел тем более. В спортивном клубе, если была возможность, она предпочитала тренироваться с живым весом, нежели с бревном, так было больше мотивации, когда твой "вес" восхищается твоей силой и тем самым стимулирует тебя, и элемент подъема над головой человека, примерно одного веса с ней самой, был ею уже давно хорошо отработан. Она часто поднимала так своих детей Курта и Юлию, для нее - тренировка, а для них - восторг, а также женщин - своих партнерш по тренировкам в клубе.

По сравнению с другими горожанками, Дениз имела больше времени за спиной на силовые тренировки и была в своей весовой категории довольно сильна, сильнее среднего. Она даже участвовала в чемпионате до 55 кг, хотя не достигала высоких призовых мест, так как более сильные 20-25-летние девушки, хотя и горожанки, судя по весу, опережали ее. Все-таки, она была среди 20% сильнейших среди как женщин, так и мужчин в ее весовой категории. Только более коренастые, сильные от природы, хотя и маленькие, женщины опережали ее. Скажем, при весе 55 кг, как она, ростом 150-160 см, на 7-17 см ниже ее, без жира, но с толстой костью и широкими плечами. Потомки знаменитых своей силой лесорубов селились в городе также, так как много где была необходима их сила, за которую хорошо платили. Это не только артисты цирка, но и работа грузчиков, так как подъемных металлических механизмов на Спрейсе не было, и приходилось обходиться лишь лошадиной и человеческой силой. В строительстве тоже нужно было поднимать и устанавливать тяжелые бревна или каменные блоки и плиты. И среди грузчиков и строителей были не только мужчины, но и женщины, так как женщина потомок лесорубов была от природы сильнее любого горожанина мужчины того же веса.

Все-таки, и Том ясно сознавал это, если бы существовал конкурс по сочетанию силы с красотой в ее весовой номинации, то Дениз не знала бы себе соперниц.

Для такой тонкой и стройной, как она, ее сила была удивительна. Лон, проведший долгие годы за границей, был удивлен и впечатлен ее неожиданной для него силой, когда она подняла его над головой. Он завопил и стал дергаться в ее руках, опасаясь, что она уронит его, но у нее было достаточно сил, чтобы уверенно держать его над своей головой, он был даже легче Тома на 5 кг, будучи ниже его на 8 см, и она, торжествуя, видя произведенное на него впечатление, сказала:

- Проси прощение за свои слова, Лон. А иначе я брошу тебя на пол.

В подтверждение угрозы, она потрясла его над своей головой. Лон не был напуган такой возможностью, так как хорошо с детства знал добрый характер своей сестры, но был серьезно впечатлен, хотя одновременно сексуально возбужден, и испытал прилив адреналина в кровь: все-таки возможность, хотя и чисто теоретическая, что она могла бы бросить его, переломав ему кости, была. Их отец тоже был изумлен силой их дочери и не на шутку обеспокоен ее угрозой, хотя мать была знакома с ее силой, поскольку они иногда тренировались вместе. Лон не ожидал, что младшая сестра, ниже и легче его самого, окажется столь сильна. В их роду все были стройные и не обладали особенной физической силой, какую сейчас показала Дениз. Их отец и мать были одинаково стройны и красивы, и не отличались большой силой. Но мать, хотя ниже и легче отца, как они помнили с детства, поднимала его на руки. Он, будучи дворецким в доме знатного аристократа, приносил в дом основные деньги, и мать уважала его за это в дополнение, что любила его с молодости просто как человека, ее лучшего друга. С годами она стала более активной половиной в их сексуальных отношениях и атаковала его, специально возбуждая, когда у нее возникала сексуальная страсть. Не удивительно, что она с некоторых пор стала брать на себя роль сильной половины, часто - на глазах своих детей. После 40 лет, после тренировок с Дениз, в их дружеском армрестлинге она стала побеждать его. В ведении хозяйства ей больше приходилось применять силу, чем ему - в его работе. И когда дети подросли, и их можно стало оставлять одних, Матильда стала работать, где ей приходилось физически трудиться больше, чем ее мужу. В ее обязанности входило, чтобы приготовить еду для хозяев, нарубить каменным топором дрова для печи, что требовало большой физической силы. При том, что пил на Спрейсе не было, и длинные куски расколотых дров приходилось ломать руками. Старший слуга, командовавший остальными, каковым был их отец, был освобожден от такой физической работы.

Дети в своих играх иногда копировали отношения родителей. В детстве, бывало, не только Лон поднимал в играх младшую сестру, но и она - его, копируя отношения родителей, хотя для нее это было гораздо труднее, чем для него. Лон даже, разыгрывая младшую сестру, ставил условием для побежденного в какой-нибудь игре, где он чаще побеждал, носить его на спине или на плечах. Хотя девочке было тяжеловато носить его, но это ему было приятно, а ее - физически укрепляло. Да и мать поощряла их, если видела, что ее дочь поднимает ее сына: воспитание, в том числе и физическое, было на плечах матерей. А потом, когда Лону исполнилось 14 лет, когда он стал пачкать постель ночью из-за своих эротически снов, и когда, беря своих детей с собой в баню, в женское отделение, мать стала замечать эрекцию сына, возбужденного голыми женскими телами, в том числе - и ее собственным телом, а ради экономии денег женщины горожанки брали с собой в женское отделение своих маленьких сыновей, а для того, чтобы он считался ребенком, чтобы можно было заплатить за него лишь половину стоимости билета, женщина обязана была пронести его перед контролером на своих руках, и женщины ради экономии проносили так даже сыновей, выросших уже с них ростом, мать стала более внимательна с ним и стала ухаживать за ним, поднимая его на руки и целуя его. Так в 14 лет Лон начал секс со своей матерью. Это было нормально для Спрейса, и Матильда была довольна, что получила себе второго сексуального партнера.

Надо сказать, что языческие религии Спрейса с их политеизмом были благодушно расположены к сексу, и проповедники и проповедницы вещали, что оргазм - это подарок Богов, прежде всего - богини любви Афродиты. Но надо стремиться не получить оргазм просто, а подарить оргазм своему партнеру, даже своим близким - братьям и сестрам, родителям, детям. Секс со своими близкими не считался грехом, а даже поощрялся, так как укреплял родственные связи. Сильные мира сего предпочитали именно такую религию, которая потворствовала их собственным страстям и, с другой стороны, позволяла и бедным и эксплуатируемым утешиться бесплатным удовольствием и отвлекала их от протестов. Поэтому культ секса получил широкое распространение на Спрейсе. Сама Афродита иногда изображалась в скульптуре и на картинах голой со своим голым юным сыном Давидом на руках, со стоящим высоко членом, упирающимся в ее тугую красивую грудь, целуя его. Причем сын иногда изображался подростком, поменьше ее самой, а иногда даже равным ей по росту. Афродита с сыном демонстрировала одновременно и материнскую, и женскую любовь. Изображалась Афродита и с ее мужем Адонисом, но в данном случае в разных вариантах: либо оба стоя или лежа, либо она держала его на своих руках, покрупнее себя самой, либо он - ее, обязательно целуясь при этом. Религия одинаково поощряла и женщин поднимать на руки своих мужей, и мужчин - поднимать своих жен. По факту раз мужчины были раньше сильнее женщин и в юности более сексолюбивы, то они поднимали своих подруг. Но после 25 лет, когда женщины становились не менее сексолюбивы, чем мужчины, а потом - и более, женщины начинали менять своих мужчин в амплуа сильного пола. После тренировок женщин в "Амазонке" положение стало меняться еще более радикально. Мужчины были явно довольны, когда их жены оказывались даже сильнее их самих и могли легко их поднимать и носить на руках, возбуждая их либидо.

Мастурбация, же, наоборот, когда парень удовлетворял себя самостоятельно, считалась в религии греховным занятием и приравнивалась к эгоизму, самолюбию. Проповедницы учили матерей во время церковной службы не допускать, чтобы их сыновья мастурбировали, а учить их заниматься сексом и самим удовлетворять их, пока они не найдут себе подругу ровесницу. Причем матери обязаны были брать на себя инициативу, роль сильного пола в отношениях с сыном, чтобы нежно и бережно учить его любви с женщиной:

- Любовь - самое лучше и светлое чувство, которое даровала нам Афродита. Пусть наш мир будет наполнен любовью друг к другу, и в том числе - любовью сына к матери. Мать должна сама воспитать в сыне эту любовь, и должна поднимать на руки ради любви не только своего мужа, но и своего сына, не только как сына, что она делала прежде, но теперь - как мужчину. Для этого она должна быть физически сильной и постоянно тренировать свое тело. Не только аристократки должны быть сильными, но и горожанки, и крестьянки. Лишь только если муж значительно тяжелее жены, Афродита может снизойти и позволить ей не поднимать своего мужа на руки. Но сына каждая мать обязана поднимать и дарить ему свою женскую любовь, чтобы не заставлять его делать это самостоятельно.

С 5-7-летнего возраста женщины начинали брать своих детей в церковь на службу, но в женские храмы мужчины не могли ступать своими ногами, и потому если девочки стояли на ногах, то мальчиков их матери держали всю службу на руках или сидящими на их бедре, пока они не становились достаточно ответственными и взрослыми. Только с 16 лет, после обряда инициации, юношам разрешалось ходить самостоятельно в мужской храм. До этого времени - только с отцами. Но редко когда отцы брали детей с собой в мужской храм, да и были менее набожными, нежели женщины. Обычно воспитание детей, в том числе и сыновей, и в том числе и религиозное, возлагалось целиком на женщин.

Если священницы в женских храмах проповедовали, что женщина ради любви должна поднимать на руки своего мужа, сына, брата, отца, то священники в мужских храмах, наоборот, учили мужчин любить своих женщин и поднимать их на руки - жен, дочерей, сестер и матерей.

Дениз помнила, что в женское отделение бани пускали только женщин и их детей. И за детей можно было платить лишь половину билета. Невозможно было проверить сколько ребенку лет, чтобы считать ребенком, поэтому было общее правило, что если женщина проносит своего сына на руках, покупая ему детский билет в кассе и потом мимо контроля, то это ребенок. Девочек же пропускали пешком. Это было связано еще с религиозным верованием, что баня - это очищение организма, что-то полусвященное, и, как и в храмы, в женское отделение должны были допускаться только женщины, но если мальчик был на ее руках, то он за полноценного мужчину не считался. Дениз шла рядом пешком, поскольку была девочкой, а Лона мать до 15 лет, когда он даже уже стал перерастать ее, носила в баню мимо контроля и вплоть до раздевалки на руках. Так же как она носила его в церковь на молитву по воскресеньям.

Но до сих пор он не считал свою младшую сестру за женщину, которая могла бы быть привлекательной для него: он обращал внимание только на женщин, которые, будучи, конечно, красивыми, были сильнее его самого. Прежде всего, конечно, его идеалом была Далила. Лон, проведший несколько лет в эмиграции, не ожидал, что Дениз окажется сильнее его самого. Городские девушки и женщины, хотя их физическая сила ценилась мужчинами, не тренировались столь упорно как аристократки, что относилось, впрочем, в равной мере и к городским мужчинам: у них не было той мотивации - воевать с врагом или держать крестьян в узде, и не было банально времени, занятого на труд и на нехитрый досуг. Поэтому невероятная сила его сестры изумила и покорила Лона, более того - сексуально возбудила его.

Только после извинений Дениз поставила брата на ноги и была довольна произведенным на него впечатлением, потряся и расслабив уставшие маленькие, но видимые бицепсы на руках.

Хотя всегда между братом и сестрой были вполне дружеские отношения, но с этих пор Лон стал смотреть на нее по-другому, более вежливо обращаться с ней, уважая ее за ее силу, и даже иногда принимал участие в ее акробатических тренировках с ее детьми в амплуа верхнего с ней.

Лон оставался в это время придворным у Далилы, хотя был вытеснен из числа ее основных любовников более рослым Торном. Тем не менее, он имел высокий статус и был вхож в некоторые небогатые аристократические семьи и занимался акробатикой с некоторыми молодыми девушками аристократками в амплуа верхнего. Он стал больше следить за своей формой, и стал весить уже 54 кг, на 1 кг меньше Дениз, будучи на 5 см выше ее. Они были одинакового сложения и похожи друг на друга, но сестра имела больше мышечной массы на своем теле, так что ее бицепсы были на 3 см толще, чем у брата: 30 против его 27.

Брат и сестра были одинаково умны и коммуникабельны. Не удивительно, что они были дружны с детства, и сейчас были довольны компанией друг друга, так что Лон, когда посещал свою сестру, проводил в ее доме время до самой ночи, в общении, тренировках и флирте. Ей были интересны его рассказы под условием секрета о его жизни с Далилой и о жизни за границей, а ему - ее рассказы о ее историях с Томом, тоже под секретом, и об исследованиях, которые она проводила в институте. Не удивительно, что Лон, уже привыкший к амплуа слабого пола с женщинами, стал уже через некоторое время, флиртуя, садиться на колени своей младшей сестры, обнимая ее за крепкие плечи, когда они разговаривали, если дети в это время убегали играть во двор. Дениз, если они были наедине, устраивала такая наглость брата, поскольку Лон был довольно привлекательным, красивым, умным и интересным парнем, бывшим любовником самой Далилы, и она сама была не прочь испытать его в этой роли, и потому она даже сама была не прочь первой начать с ним флирт, игриво приподняв его от пола или закинув себе на плечо. Конрад, ее муж, грубоватый воин, явно уступал ему в уме и общительности, даже - в умении возбуждать женский интерес и либидо, да и его, служащего в армии, подолгу не было рядом. Лон же был красноречив и мастер в обольщении женщин. В ответ она могла стиснуть стройное тело брата в своих объятиях, блаженствуя от мысли, что он не в силах противостоять ей.

Кончалось тем, что они оба были возбуждены, и Дениз, когда дети не видели их, поднимала его страстно на руки и уносила брата в свою спальню на руках. Лон умело по пути возбуждал свою сестру своими ласками и нежными словами. Он явно превосходил Конрада в этом искусстве, уже по дороге он дерзко, одной рукой обнимая ее за плечи, другой уже залезал ей под платье и под трусики, лаская ее гениталии и проникая своими пальцами внутрь, вызывая у ней приступы сладострастия. Они сливались в сладком поцелуе, и Дениз уже в пути дрожала от страсти и вожделения. И у них был страстный секс. Конечно, их отношения не скрылись от их родителей, когда Дениз посещала их, когда, встретив брата, обняв его, она приподнимала от земли, целуя его, и он в ответ усаживался удобно на ее талии, лаская ее, и она игриво хлопала его ладонью по тугой заднице, и они оба весело пререкались и обменивались поцелуем в губы: она - без усилий держа его сидящим на ее талии и ходя так с ним на себе по комнате. Родителям были понятны их близкие отношения, и они были только рады, поощрив их. Мать, обняв сразу обоих - дочь и сына, сидящего на ее талии, стиснув их тела в кольце своих рук, сказала им:

- Как хорошо, что вы двое полюбили друг друга, а то сначала у вас чуть не до драки дошло, когда Дениз вдруг подняла Лона над свой головой, угрожая ему бросить его на пол. Хвала Афродите, что она поселила любовь между вами. Оба вы достигли хорошего положения, выше, чем наше с отцом, и мы рады за вас, и хотим, чтобы вы друг друга в жизни поддерживали.

Дениз в ответ смеялась:

- Я его вполне поддерживаю, мама. Даже держу.

Мать отвечала:

- Это нормально, Дениз. Обычно после 30 лет у мужчин и женщин меняются их роли: женщины становятся более инициативны и берут роль сильного пола на себя. У меня с вашим папой было так же, и сейчас так. Так что это нормально, что ты Дениз достаточно сильна, чтобы поднимать и носить Лона. Тебе как женщине нужно привыкать играть теперь роль сильного пола с твоими мужчинами.

Отец засмеялся, и она спросила его, поставив руки на бедра:

- Что, разве не так, Тодор? Разве ты сильнее меня сейчас? Давай посмотрим, кто из нас первый поднимет другого на руки?

- О, нет, сдаюсь, Матильда. Я уже стал стар, а ты все так же сильна, как в молодости, даже стала еще сильнее.

Матильда была польщена:

- Конечно, даже сильнее, чем в молодости, благодаря тренировкам с Дениз. Ведь мне всего лишь еще 47, а тебе уже 50. Ну-ка...

И с этими словами Матильда легко подняла своего мужа на руки и покачала его, а Тодор смущенно засмеялся:

- Перестань, Матильда! Ты уронишь меня!

Матильда с удовольствием бы подняла так и своего сына, да и поднимала его так на руки, когда он вернулся домой после нескольких лет отлучки, целуя его со слезами счастья на глазах, но сейчас была неуверенна, что сможет соблазнить его, так как ее грудь уже обвисла и не стояла как в ее зрелые годы, а лицо прорезали морщинки у глаз и у рта. Все-таки, лицо ее сохранило ее былую красоту, тело - былую стройность: в 47 лет при росте 167 см, как и дочь, она весила 57 кг, лишь на 2 кг потяжелее, хотя мышечной массы в ней было чуть поменьше, и она была полна сил и продолжала, как и ее муж, работать в прислугах у аристократов. Тодор же вообще был управляющим. Менеджерские способности он передал и своим детям. Былая красота еще не исчезла с лица Матильды, и она была стройна как ее молодая дочь, благодаря тренировкам, и так же энергична. Хотя бы раз месяц, а то и два, для соблюдения формы, она вместе с дочерью посещала "Амазонку". Силовые тренировки вместе с силой вдыхали в нее бодрость и энергию. Все-таки она завидовала ей:

- Ты, дочка, гораздо сильнее меня. Я прямо завидую тебе. Если бы у меня была такая же возможность как у тебя, я бы достигла в жизни не меньших успехов, чем ты. В молодости я была стройной, красивой и энергичной, как и ты.

Матильда, хвастаясь своей силой, вызвала даже своего сына на дуэль в армрестлинге и в свои 47 лет уверенно победила его, 29-летнего парня, на 5 см выше ее, хотя на 2 кг легче ее. Он был так удивлен своим поражением матери, и восхищен ее силой, что Матильда, смеясь, не смогла удержаться, чтобы не подхватить его на руки, как когда-то в его детстве или юности, когда у них были любовные отношения, покружив его:

- Ты все так же мой маленький сын, как и прежде, Лон.

Она зацеловала его, и он поддался ей, отвечая на ее поцелуи, и они слились в долгом поцелуе. Не отрывая своих губ от его, женщина осторожно проверила своей рукой его промежность, и ее сердце было обрадовано тем, что ее пальцы нащупали в его промежности твердый кол. Она стала легонько гладить его своими пальцами, заставив его вздрагивать от сексуальных приступов. Ее саму не надо было долго готовить, она уже сама потекла и спросила его на ухо:

- Я хочу тебя мой мальчик, так же сильно, как когда-то прежде. Вспомним старое? Я еще для тебя привлекательна?

- Как ты можешь быть не привлекательной, мама? Ты остаешься красивее большинства женщин, и возраст не властен над тобой.

- Спасибо, мой мальчик, а то я уже не так уверена в себе с мужчинами, как раньше. У меня появились морщинки.

- Они нисколько не портят тебя, мама. Ты все также превосходна и способна возбудить любого мужчину, особенно - тех, кто слабее тебя самой. Ты стала даже сильнее, чем раньше, я не думал, что ты можешь быть сильнее меня сейчас, когда мне уже 29 лет и я в полном расцвете сил. И ты восхитительна. Твоя прибавка в силе вполне компенсирует то, что ты уже менее молода.

Возбужденная его комплиментами женщина унесла его на руках в спальню, где, уложив его на постель, раздевшись сама и раздев его, оседлала его член и стала скакать на нем, постанывая от удовольствия, как 13-15 лет назад, когда ему было лишь 14-16 лет.

Когда они оба достигли оргазма, Матильда, не выходя из сына, обняв его тело, перевернулась себе на спину, положив его на себя сверху, специально чтобы не давить его собой. Она ласково обнимала его:

- У тебя получилось со мной как и прежде, когда ты еще только начинал быть мужчиной и когда ты был слишком быстр. После того, как ты жил и спал с самой Далилой, я была не уверена в себе: смогу ли я после нее тебя возбудить вообще? Но у меня, кажется, получилось. Это восхитительно, что я делю с самой Далилой ее сексуального партнера. Вау!

Лон, лежа на ней, млея в ее объятии, утешил ее, поцеловав:

- Ты, как и прежде, сексуальна, мама, и выглядишь довольно молодо.

- Спасибо, сын. С тобой я действительно чувствую себя молодой женщиной.

Потом в честь его возвращения на его день рождения они собирали родню. Матильда была в свом лучшем платье, обтягивающем ее стройное красивое тело, и была энергична и весело смеялась, будучи хозяйкой вечера. Тодор тоже был в своем амплуа в роли менеджера, шутя с гостями и развлекая их. Лон делился своими впечатлениями от своего путешествия, от Далилы, ярко и чуть приукрашивая описывая события, и все жадно слушали его, а Матильда и Тодор иногда прерывали его, дополняя или переспрашивая. Оба родителя были горды за своего сына. Лон рассказывал:

- Это конечно секрет, пусть он останется между нами, но Драйк использовал Далилу как свою секс рабыню. Но ему нравился с ней только оральный секс. Он заставлял ее поднимать его, а весил он 140 кг, на 30 кг больше ее самой. Так что она держала его на своих руках или он сидел на ее плечах, когда она делала ему блоу-джоб. И так несколько лет. Хорошо еще, что чтобы она сохраняла свою силу, он кормил ее мясом, я сам носил ей еду. И время от времени он посылал ее на каменоломни рубить камень для строительства с другими женщинами заключенными. И за все годы, это, конечно, настоящее мучение для женщины, тем более - молодой и сильной, как Далила, ни разу он не тронул ее собственные гениталии, ни разу сам ее не довел до оргазма. Когда она поделилась этим со мной, я был потрясен такой жестокостью Драйка. Конечно, я не мог отказать ей, даже под страхом наказания от Драйка, если бы он узнал, в ее просьбе быть для нее сексуальным партнером, чтобы она могла удовлетворить свой женский инстинкт.

Потом танцевали и, конечно, Лон был первым кавалером у всех женщин. Даже Матильда пригласила его на танец и танцевала с ним как молодая девушка, будучи на каблуках выше его на 3 см, и, пользуясь опустившейся темнотой, хотя комнату освещали несколько свечей, приподняла его, взяв его своими ладонями за ягодицы, как это делали молодые друг с другом, и посадила его себе на талию, и он обвил своими ногами ее талию. Так что некоторое время Матильда танцевала, держа сына на своей талии, и они сладко целовались, чуть пьяные. Но и кузина Лона Терция, его ровесница, с которой он играл в детстве и боролся с ней, и они были равны в силе, тоже подняла его во время танца, даже - на руки, целуясь с ним:

- Помнишь, Лон, как мы в детстве боролись с тобой, и я уже тогда была сильнее тебя?

- Не правда, Терция. Я тоже иногда побеждал тебя, мы были примерно равны в силе.

А потом Лон уединился с ней в темном саду, хотя у нее был муж. Матильда, впрочем, хотя заметила это, не волновалась: ее сын уже достаточно взрослый мужчина. Сама же она была всегда красива и заманчива для мужчин, даже сейчас. Вот и сегодня молодой ее племянник Дональд, зарабатывающий портновским искусством, 20 лет, на 27 лет младше ее, еще не женатый, выпив, был очарован ею и танцевал с ней, обнимая ее. С детства, когда он приходил к ней в гости с родителями, или она с мужем приходила к ним, она иногда поднимала его, маленького мальчика, играя с ним и целуя его. Она была самая красивая женщина, не считая ее дочери, из его родственников, и была второй в его жизни, после его матери, с кем он имел секс. Она сама была очарована им и, чтобы заинтриговать его, обняв его во время танца, приподняла его от пола и посадила его себе на талию, как до этого - своего сына. Дональд был восхищен ее силой и смелостью: девушки его возраста, особенно если красивые, никогда так делали, ожидая, что парни должны поднимать их. Он с наслаждением обвил своими ногами ее талию, и они дотанцевали танец так. Он и раньше нравился ей, сын ее младшего брата, и она поднимала его на руки еще маленьким, целуя его. Он был сексуально возбужден, впечатленный ее силой: он знал, что она сильнее его, 20-летнего парня, так как недавно они проводили турнир по армрестлингу на семейном празднике, и Матильда победила его. Сейчас она чувствовала его член в его штанах своим животом, и, поцеловав его, сняв его с себя после танца, шепнула ему:

- Спасибо за танец.

Потом он продолжал липнуть к ней, как и к Дениз, разрываясь между матерью и дочерью. Дениз, конечно, была более молода, всего 27 лет, еще красивее и сильнее своей матери, но более недоступна, относясь к нему снисходительно, и была занята другим своим родственником, постарше и посильнее Дональда. Матильда же была более внимательна к нему, и, когда у них начались тайные поцелуи, она взяла его с собой из дома, он - даже чуть выше ее сына, 175 см, так что она на каблуках и он были одного роста, и провела его во флигель, где они разделись, и она вновь подняла его на руки и, после долгого взаимного поцелуя, положила его на диван и оседлала его член.

Через три дня, когда Матильда и Тодор уже легли спать, ей не спалось, и она осторожно, чтобы не будить мужа, вышла из спальни, чтобы проверить, что за шум был на кухне. Лон еще не спал, сидя на кухне, и при свече читал какую-то книгу.

- Лон! Уже поздно, ложись спать.

- Мама! Книга очень интересная, не могу оторваться.

- Не перечь мне, Лон. Дочитаешь завтра. Я не спокойна из-за того, что ты не спишь.

С этими словами, будучи только в ночной рубашке, она подняла его на руки:

- Пойдем, я отнесу тебя в твою спальню и положу спать.

Она задула свечу и в темноте, осторожно ступая босыми ногами, чтобы не разбудить мужа, пронесла сына в его спальню. Все-таки, занятия с дочерью дали ей много сил и омолодили ее тело и, влив в него тестостерон, прибавили ей молодость и либидо. Так что она могла легко поднимать своего мужа, а он весил уже, будучи с небольшим животиком, 60 кг при росте 170 см, на 3 кг тяжелее ее самой и на 3 см выше. Хотя он тоже тренировался специально, чтобы держать себя в форме, поскольку его хозяева требовали, чтобы он был стройным. Она сама при росте 167 см весила 57 кг, выглядя довольно стройно, без всякого живота, но все-таки хотя чуть легче мужа, именно она сейчас поднимала его в их любовных прелюдиях. После Тодора, нести на руках Лона, на 5 кг легче своего отца, ей было довольно легко. Лон тоже был соблазнен ею, и по дороге уже и в своей комнате стал ласкать ее, лежа в ее руках, и они слились в долгом поцелуе. Она хотела уйти, положив его на его постель, но Лон игриво обнял ее тело руками и ногами. Она встала при том, что он сидел на ее талии. Шепотом она стала совестить его, говоря, что уже ночь, но делала это мягко и только возбуждала Лона, который поцелуями и ласками стал возбуждать ее саму. Лон был более сексуально привлекателен ей, чем ее 50-летний муж, и она не смогла устоять. Она положила его в постель вновь, и снова между ними был сладкий секс. С сожалением после этого, оторвавшись из объятий сына, Матильда на цыпочках вернулась в свою спальню в кровать с мужем.

Нравы Шадизара поощряли секс, и парни и мужчины бахвалились друг перед другом в количестве своих сексуальных партнерш: чем их было больше, чем человек считался более успешным. Но то же самое - и среди девушек и женщин.

После того, как силовые тренировки с дочерью дали свой результат, и Матильда стала более уверенной в себе, она стала и на работе флиртовать с одним молодым слугой, заигрывая с ним, шутливо поднимая его на руки или на плечи, соблазняя его, так что он сексуально возбуждался, и у них, если обстоятельства позволяли им оказаться наедине, тоже был секс. Так что и в свои 47 лет Матильда ощущала себя молодой по духу женщиной. Каждую неделю для этого она проводила тяжелую силовую тренировку в "Амазонке" с дочерью или своими подругами. Сначала однажды, когда хозяева аристократы муж с женой уехали в деревню собирать оброк с крестьян, Матильда, когда молодые слуги тусовали, присоединилась к молодежи и вызвала Криса на шуточный поединок. Крис был 25-летний красивый парень, самый красивый из слуг парней, ростом 170 см, на 3 см выше ее, и 60 кг, на 3 кг тяжелее ее. Но он был молодой и мужчина, и был удивлен неожиданной для него силе Матильды, которой, он считал, было 40 лет, а не 47, как на самом деле. Она победила его, и он не мог вывернуться из ее сильных рук. Она прижала его лопатками к полу. Обессилев, он был беспомощен в ее руках. Наконец, он сдался. Она не торопилась подниматься с него, а, стиснув его тело своими сильными руками, поцеловала его и, улыбаясь, склонилась над ним, игриво держа свои губы в 1 см от его губ:

- А! Я победила, я диктую условия, как это делается у аристократов.

Она освободила свою руку и потрогала его промежность. Там уже стоял здоровенный кол в его штанах, и крис стал непроизвольно дергаться под ней. Она вскочила, не желая, чтобы он кончил раньше времени. Сама она тоже была сексуально возбуждена от борьбы с молодым красивым парнем. Он был даже чуть сильнее Лона, ее сына, более тонкого и легкого, чем он, но все-таки она оказалась еще сильнее его. Она была польщена вниманием и восторгом от ее силы других слуг, как парней, так и девушек, бывших свидетелями. Но и смущена. Крис поднялся, тоже смущенный. Вокруг все были возбуждены, так как когда девушка побеждала парня, это всегда было зрелищно, так как парень оказывался в стыдном положении:

- Вау! Матильда победила Криса. Какая неожиданность!

- Крис! Ты хвастал, что сильнее всех!

- Ха-ха! Матильда! Воспользуйся своим правом победительницы! Он тебе должен!

Матильда была смущена перед другими: отпустить его или воспользоваться своим правом? Здесь же была и молодая жена Криса, которая единственная была недовольна всем происходящим. Она была уверена, что ее муж победит эту женщину, старше и легче его самого, и была удивлена и шокирована его поражением от нее. Что особенно плохо, так это то, что как более легкая, Матильда сейчас могла предъявить требование ее сексуального удовлетворения от него.

Матильда считала, что потеряет часть своего авторитета, если сейчас отпустит его просто так. Да и по его непроизвольной реакции в его штанах, она знала, что она тоже должна быть ему сексуально привлекательна. И она заявила, что он должен удовлетворить ее. Это заявление было встречено восторгом и весельем окружающих, которые, ради зрелища, готовы были бы быть и свидетелями. Матидьда, хотя была старше остальных служанок, была значительно красивее всех остальных и стройнее многих, и пользовалась популярностью не меньше молодых, так что тот же Крис иногда при случае тискал ее аппетитную задницу или игриво обнимал ее стройный стан. Сейчас Матильда не стала, конечно, заставлять его нести ее на руках в другую комнату, где они могли бы уединиться. Но и просто увести его было бы не романтично. И она сама подняла его на руки под одобрение и восхищение других слуг и унесла. Уже в коридоре они стали целоваться и сомкнули свои губы в долгом поцелуе. Она унесла его в уютную каморку, где у них был очаровательный секс.

Матильде нравилось внимание молодых парней к себе, и она при случае, когда не видели хозяева, флиртовала не только с Крисом, но и с другими парнями. Но это требовало осторожности. Жена Криса ругалась с ней, обзывая ее, и у них дошло до драки. Девушка была сильна примерно как ее муж, поскольку тоже тренировалась иногда в клубе. Но она была поменьше Матильды, и Матильда оказалась сильнее ее, поскольку тренировалась чаще, более свободная, чем та, в деньгах, которые требовались для оплаты тренировок, и побила ее, так что та больше не выступала. Но и Матильда стала осторожнее вести себя с ним при его жене и, будучи миролюбивой, старалась помириться с ней.

Однажды она колола дрова для кухни и, разогревшись, скинула с себя свое платье, оставшись в нижнем белье. Ее в таком виде увидел 17-летний сын хозяев Мартин, в то время как она, увлеченная своей работой, его не заметила. Мускулы, бицепсы играли на ее стройном теле, и Мартин не мог оторваться, наблюдая за ней. Но вот она, устав, вытерев пот со лба, разогнулась, чтобы передохнуть, и увидела Мартина, наблюдавшего за ней:

- О! Здравствуйте, мистер Мартин! Я и не видела вас. Простите, что я в таком виде. Ах, я виновата.

Матильда бросилась к платью, чтобы одеть его, но парень остановил ее:

- Не надо, Матильда. У тебя очень красивое стройное тело, и ты мне нравишься так даже больше, чем в платье.

- Хорошо, если вы разрешаете мне.

Мартин подошел и пощупал ее бицепсы:

- У тебя не очень большие, по сравнению с женщинами аристократками, или даже с девушками, бицепсы, но довольно красивые и симпатичные. И видно, что ты прилично сильна.

Мартин был даже в его 17 лет ростом уже в 182 см и весом в 77 кг, выше ее на 15 см и тяжелее на 20 кг. Конечно, сердце Матильды затрепетало, когда он, такой красивый, молодой и большой, стоя рядом, щупал ее бицепсы. Конечно, его бицепсы были еще больше, чем у нее, и он был без сомнения сильнее ее. Но он попросил ее:

- Покажи мне свою силу. Сможешь поднять меня?

Но Матильда была уставшей после колки дров, да и вся в поту. Поэтому сказала:

- Сейчас я устала и не смогу показать всю свою силу. Давайте как-нибудь в другой раз, мистер Мартин.

В другой раз, встретив ее в темном коридоре в доме, Мартин прижал ее к стене и потискал ее стройное упругое тело в своих руках. Матильда слабо сопротивлялась, показывая, что не одобряет его поведение. Однако ей было лестно почувствовать его внимание к ней, так как она прислуживала иногда, когда у него в гостях были его подруги молодые 16-18-летние аристократки, высокие и сильные, гораздо выше и сильнее ее, да и сильнее самого Мартина. И его молодая подруга поднимала его на руки, и они целовались. Так что Мартин не был обижен вниманием молодых девушек. Видела Матильда раза три как и его мать, высокая красивая сильная женщина воительница поднимала его на руки и целовала его. Также и к своему мужу она вела себя в роли сильного пола, даже не стесняясь присутствия слуг. Матильда не раз видела, как и его она также поднимала на руки, когда была в романтическом настроении, хотя он был еще выше и тяжелее ее. Конечно, как все женщины, Матильда была любопытна и подсматривала, когда ее хозяева проводили борцовские спарринг-поединки. Несмотря на то, что жена была на 7 см ниже мужа и чуть легче его, обычно она побеждала его, и ее бицепсы были на 1 см толще, чем у него.

В другой раз, встретив ее в темном коридоре, когда родителей не было дома, Мартин опять прижал Матильду к стене и стал целовать ее и тискать ее грудь. Матильда не решилась дать ему отчаянный отпор, боясь того, что может потерять хорошее место работы, если он нажалуется на нее своим родителям. Он прошептал ей на ухо:

- Ты обещала мне показать свою силу.

Она тяжело дышала, будучи смущена им, но согласилась. Он провел ее в свою комнату и закрылся. Они разделись оба до нижнего белья как для тренировки акробатикой. Матильда имела очень небольшой опыт, когда присоединялась ради интереса и забавы к тренировкам своих детей. Дениз поднимала Лона в разных положениях, и мать старалась повторить свою дочь, поднимая сына: со времен воцарения Эльзы в Шадизаре у аристократов и отчасти у горожан стало модным для женщин уметь представить акробатический номер в амплуа нижней с партнером мужчиной в амплуа верхнего. И Матильда была увлечена этим поветрием. С удовольствием Матильда занималась акробатикой и с внуками - Куртом и Юлией. Курт был вообще чуть ли не как кукла в ее сильных руках. Но Лон, не говоря уже о Курте, был легче ее самой на 2 кг, а Мартин был тяжелее ее на 20 кг. Все-таки, Матильда смогла поднять его на руки и так походить с ним, а потом - на плечи. Потом он вскочил на ее талию спереди, оседлав ее. Мартин был возбужден не столько ее силой - его мать или его подруга были гораздо сильнее ее и поднимали его с легкостью - сколько тем, что она такая тонкая и маленькая и, тем не менее, держит его на себе, на 20 кг тяжелее ее самой. Для нее это было действительно тяжело - выступать в амплуа нижней с таким тяжелым партнером, но по силам, и она терпела изо всех сил. Его член встал в его трусах, и он, смущаясь, спросил ее, не сделает ли она ему блоу-джоб. Она согласилась, он слез с нее и снял свои трусы, его член стоял, и она вновь подняла его на руки, из последних сил, взяла его член в рот и стала покачивать его тело на своих руках. Она откинулась далеко назад для баланса, расставив стройные ноги. К счастью для нее, он оказался быстрым, и выплеснул ей в рот несколько залпов своей спермы. Она облизала его член и опустилась в кресло, усадив его себе на колени, продолжая держать его в своих руках:

- К сожалению, мистер, вы слишком тяжеловаты для меня, и у меня уже все силы кончились.

Но он был благодарен ей, взяв с нее обещание, что это останется между ними, и угостил ее дорогими фруктами, не по бюджету ей самой. Хотя он мог иметь секс с матерью или со своей подругой, но те были примерно одного с ним веса, а мать даже тяжелее его, и когда поднимали его, он имел либидо, но - уже привычное для него. Матильда же, на 20 кг легче его самого, когда поднимала его, давала ему новые, более острые чувства. В последующем при случае, когда он был один, он иногда опять просил ее, и они вновь укрывались в его комнате. А по дороге он садился ей на спину, и она везла его на себе. Он платил ей дорогими угощениями, но она стала требовать от него взаимного секса:

- Я тоже хочу вас, мистер Мартин.

И он согласился. Она разделась догола, и он поднял ее, хотя не без труда, ее 57 кг, стоя, высоко в воздух, она села ему на плечи спереди, и он, прислонив ее к стене, сделал ей незабываемый минет. Ничего подобного за свою жизнь она не переживала. Мартин делал подобный минет уже матери и своей подруге, тоже - в обмен, но - когда его партнерша сидела в кресле. Перед служанкой же он посчитал недостойным аристократу становиться на колени, и только поэтому поднял ее в воздух.

Дениз нравилось, что Лон, лежа на ней, с наслаждением целует ее бицепсы, больше, чем у него самого, на 3 см:

- Конечно, им далеко до бицепсов Далилы, но они тоже прекрасны и тверды.

Сравнение ее с самой бывшей королевой было лестно, и Дениз ласково потрепала его голую ягодицу. Под строгим секретом, будучи благодарен ей за сладкий секс и за работу, которую она делала в амплуа сильного пола в их отношениях, он делился с ней тайными сторонами жизни царской семьи, в которой сейчас выполнял роль дворецкого. Затаив дыхание, любознательная женщина впитывала все его откровения. Особенно ей были интересны сведения о своем бывшем любовнике, а иногда и о настоящем, отце ее первого ребенка. Даже чтобы только следить за жизнью Тома, которого она продолжала страстно любить, она готова была бы носить на руках собственного брата и лечь под него. Но, в добавление, секс с ним сам по себе был для нее роскошным удовольствием. Да и ее религия говорила, что женщина должна каждый день по возможности заниматься сексом с мужчиной, дарить разным мужчинам свою любовь: мужу и близким родственникам прежде всего. Лон умел искусно удовлетворять своих подруг любовниц, из-за чего даже сама Далила иногда, время от времени, уединялась с ним. Не скрывал Лон от Дениз и своих побед с другими знатными аристократками, матерями тех девиц, с которыми тренировался акробатикой, и которые присоединялись иногда к тренировкам своих дочерей.

Секс между родственниками не был табу на Спрейсе, запрещалось лишь кровосмешение. Но на планете были широко распространены природные противозачаточные средства, получаемые из растений, и они были довольно эффективными. Поэтому каждая женщина, предупреждая нежелательную беременность, пользовалась недорогими таблетками, которые носила с собой, спрятав в бюстгалтере. То, что можно было не опасаться забеременеть, позволяло женщинам оценить все прелести секса уже в молодом возрасте. Секс использовался для укрепления отношений, вплоть до укрепления военных союзов, поскольку женщины аристократки представляли собой военную силу. Среди родственников секс использовался для укрепления родственных связей, так как общество в Шадизаре не было атомизировано, и каждый житель искал для себя опору в семейном клане. Общество было поделено на роды, члены которых защищали друг друга в конфликтах и спорах, а то и войнах. Поэтому секс между сестрами и братьями был распространенным явлением даже у семейных, и не считался семейной изменой. Наоборот, он был укреплением семьи в более широком смысле. Распространен был секс и между поколениями, но, в основном, между матерями и сыновьями, так как женщины к 32-35 годам выходили на пик сексуальности, а возможности их мужей к этому времени, наоборот, начинали падать. С другой стороны, юноши 14-16 лет были гиперсексуальны, и их собственные матери были для них более доступны, чем их ровесницы, которые были еще равнодушны к сексу, мечтая лишь о романтических отношениях. Матери в этом плане играли для своих сыновей роль бережных учительниц, уча их искусству приносить своей партнерше максимум удовольствия. Но если между братьями и сестрами любовные отношения выстраивались в большинстве случаев, по крайней мере до воцарения Эльзы, так, что брат выполнял роль сильного пола, исключая когда сестра была старше и сильнее его и когда она была активной стороной и инициатором - в таком случае даже более сильный физически брат мог позволить себе понежиться в роли слабого пола - то в отношениях между матерями и сыновьями обычно мать выполняла роль сильного пола. Бережно относясь к своим сыновьям, матери обычно лишь провоцировали их на секс, и лишь когда сын был сексуально возбужден, брали на себя роль сильного пола в мягкой форме, никогда не принуждая к сексу, боясь оттолкнуть тем самым сына от себя, так как обычно в это время женщины, в самом расцвете их сил, хоть аристократки, хоть горожанки или даже крестьянки, были сильнее и тяжелее своих сыновей подростков.

Лон и Дениз в этом отношении оба были заинтересованы в укреплении их родственных уз, так как оба были влиятельны в дополнение к тому, что оба соблазнительны друг для друга, как и для других возможных партнеров. Во время тренировки, по возможности стараясь быть не замеченными детьми, оба откровенно флиртовали друг с другом: Дениз могла, держа своего брата в руках, провокационно сжать своей рукой его промежность, с удовольствием ощущая рукой эрекцию его члена в ответ, или посадить его себе на бицепс, качая им, с удовольствием наблюдая за его сексуальными переживаниями. Он же не упускал возможности как бы случайно ухватиться рукой за ее грудь, тугую ягодицу или тоже промежность, изображая опасение упасть, когда она держала его на себе. Но такие хулиганские поступки брата лишь стимулировали ее либидо, что заканчивалось для нее оргазмом иногда даже без секса. Так, она однажды, играя, подняла его вверх ногами, расставив свои ноги, так что его ноги смотрели в небо. А Лон в это время, сдвинув ее трусики в сторону, засунул свои пальцы прямо в ее влагалище, которое уже было мокрое. Юлия с Куртом в это время тоже тренировались, и девочка делала поддержку Курта, так что они были отвлечены и, к тому же, Лон закрывал своей головой ее обнаженные сейчас им ее гениталии. Ее передернуло от сладкой эротической волны, и она не стала отпускать Лона, продолжая его держать, и он довел ее до оргазма, заставив ее даже застонать, сдерживая себя. Все ее тело сковало сладким оргазмом и обмякло. Она ослабила свои объятия, и Лон сполз вниз на землю, а вслед за ним распласталась на траве и сама Дениз.

Дениз использовала брата, богатого на выдумку, чтобы научиться новым сексуальным трюкам, которые она могла бы показать затем Тому. Да и сам секс в амплуа сильного пола позволял ей чувствовать себя настоящей аристократкой, сильной женщиной. Комплекс слабой женщины продолжал досаждать ей, когда она была с мужем в кругу аристократов - его родственников, которые все-таки посматривали на нее как не совсем полноценную аристократку. Поэтому амплуа сильного пола с братом поднимало ее самооценку своих глазах. На днях рождения Конрада, где присутствовала вся его родня, Дениз обязательно показывала, как подарок ему от себя, свое акробатическое выступление с Лоном, а потом к ним выходили и ее дети, Курт и Юлия, и они строили колонны из 4 человек: нижняя - Дениз, затем - Лон, на нем - Юлия, и сверху - Курт на плечах младшей сестры. Но дети выступали и отдельным маленьким номером, где маленькая Юлия уже поднимала своего старшего брата в амплуа нижней. Показав свою реальную силу в таких выступлениях, удивительную на первый взгляд для такой хрупкой на вид женщины, Дениз все-таки повышала свой авторитет как сильного человека в глазах родственников Конрада. Когда она с ним была в гостях, на днях рождения например, у его родственников, женщина хозяйка или ее дочь, а то и обе также обычно показывали гостям акробатическое выступление в амплуа нижней с мужчинами. Женщины хотели поразить гостей, и потому выступления всех их были довольно эффектными, ярко выставляющими их физическую силу и мастерство. Все-таки, когда объявляли соревнования по армрестлингу, Дениз проигрывала остальным женщинам родственницам Конрада, как ни старалась. Но она была и значительно легче их всех. В отношении pound to pound, например - в отжиманиях или в подтягиваниях, она не уступала не только им, но и своему мужу профессиональному воину, и была даже чуть сильнее его.

Она сама спрашивала Лона, какие положения ему хотелось бы попробовать в сексе, и они вдвоем экспериментировали и делились впечатлениями. Лона впечатляла со времен его первых отношений с Далилой позиция, когда партнерша стоит, держа на себе партнера, демонстрируя таким образом, свою силу и выносливость:

- Давай покажу наш с Далилой способ секса в наши первые дни, да и потом это был всегда мой излюбленный способ.

Дениз была заинтригована, хотя Лон уже рассказывал об этом. Ей хотелось бы попробовать себя на месте самой Далилы с Лоном. Она согласилась. Лон был уже возбужден только предвосхищением такого секса, когда они стояли голые и уже возбужденные взаимными ласками, обнимая друг друга, оба одного веса, но она ниже его на 5 см, чуть более мускулистая. Он, опершись о ее плечи, прыгнул на ее талию, обвив ее своими ногами, а руками - ее шею. Она чуть покачнулась, но это была привычная позиция для нее: даже Конрада она могла так держать и носить, но только самых близких для нее мужчин. Если какой-то ее мужчина прыгал ей на талию, если она сама не поднимала его так, она воспринимала это только позитивно, как флирт и желание: значит, она сексуально привлекательна. Она иногда сама провоцировала подобные действия со стороны ее мужчин, сама прыгая таким образом в основном только на Конрада и редко - на Лона. С Томом же она вообще не позволяла себе такого поведения, ведя себя с ним исключительно в роли сильного пола, хотя и на 5 кг легче его и на 13 см ниже.

Но затем, сидя на ней, а она в это время поддерживала его снизу за ягодицы и расставила ноги, выпятив вперед свои гениталии, Лон ввел свой член в нее и стал совершать фрикции, с наслаждением прыгая на ней, держась своими руками за ее шею и, наклоняясь, лаская языком ее грудь. Поначалу ей это понравилось, и она стала заводиться, судорожно переступая ногами и "танцуя". Его фрикции сладко пронзали ее тело тонкими сексуальными конвульсиями. Но усталость стала наваливаться на ее руки и тело раньше, чем она смогла быть доведенной им до оргазма. В то время как Лон получил глубокий оргазм от езды на ней, она устала, но не сдалась. Она вполне еще могла так держать его и продолжала качать брата на себе, но его член обмяк и выпал из нее. Ей оставалось быть довольной тем, что она смогла довести до оргазма своего партнера способом, пользовавшимся самой Далилой. Лон был восхищен ее силой и в благодарность подарил ей ее награду - сладкий оргазм, хотя и более легким для нее путем - минетом, встав передней на колени. Впоследствии она попробовала этот метод - стоя на ногах, держать своего партнера на себе и в себе - со своим сыном, когда он вырос до 14 лет, более легким, чем Лон, и с ним Дениз смогла достичь оргазма. Она чувствовала себя при этом немного великой Далилой.

Однажды Дениз крупно выручила Лона. Они оба были на одном светском аристократическом вечере: Патриция, сестра Конрада, праздновала свой день рождения. Она пригласила и Дениз с Конрадом, но ее Конрад был в армии. Дениз спросила, можно ли взять в роли кавалера с собой брата, и Патриция согласилась. Лона приглашали на такие вечера, потому что он был близок к Далиле, и его роль в ее побеге из плена Драйка была широко известна. Одна из дам на вечере, Дороти, любезно встретила его и, когда они разговаривали, стоя в кругу знакомых, игриво обняла его, прижав его к себе в присутствии Дениз. Дороти была выше Лона на 5 см, 177 см, а на каблуках - 187 см. Дениз комплексовала на фоне высоких аристократок и всегда тоже надевала на такие вечера туфли на высоких каблуках. Хотя она и была в туфлях на 10-см каблуках выше Лона на 5 см, но это позволяло ей чувствовать себя более уверенно на фоне Дороти и ей подобных женщин. Дороти же была еще на 10 см выше ее и сейчас - на 15 см выше Лона. Она наклонила свое лицо и поцеловала Лона в щеку:

- Лон занимается с моей дочерью, и у них хорошо получатся, дочь довольна его мастерством. Я даже сама пробовала с ним. Он легкий, всего 54 кг, на 30 кг легче меня. И это непередаваемо, сколько возможностей есть у нижней с таким легким и, главное, искусным партнером. Он чувствует мое настроение, это очень важно для двоих, и я испытала от тренировки истинное наслаждение.

- А каков он как любовник, Дороти? Далила ценила его, и говорят, что иногда до сих пор они близки.

Дороти хитро улыбнулась:

- Не могу ничего подтвердить, это конфиденциально и без комментариев.

Женщины, посмеявшись, обратились к Лону:

- Правда, Лон, Далила до сих пор принимает тебя в своей спальне?

Лон был смущен, но ответил так же уклончиво:

- О! Это конфиденциально. Я не могу ничего про это говорить. Единственно могу сказать, что она показала себя прекрасной любовницей еще в плену Драйка, чем покорила меня. Не буду скрывать, я был влюблен в нее без ума, да и сейчас продолжаю любить ее. Ее освобождение было смертельно опасно для нас обоих. Мы чудом избежали поимки. Практически мы шли на верную смерть. Хотя, Далилу бы Драйк не стал убивать, так как он ее использовал как секс рабыню. А мне грозила бы неминуемая смерть. Но даже смерть не могла помешать мне, настолько я был влюблен тогда в Далилу, эту мужественную сильную женщину.

Дороти сказала, стиснув его своей рукой опять, прижав его тонкий стан к своему сильному телу:

- Ты настоящий герой, Лон.

Подруги Дороти спросили:

- Покажите же нам ваше выступление, порадуйте нас тоже. Это было бы интересно посмотреть: и Лона в амплуа верхнего, и тебя, Дороти, в амплуа нижней.

Но Дороти замялась:

- М-м. Нет, сейчас я не готова, может быть как-нибудь в следующий раз. Для этого надо подготовить программу, а мы с Лоном только пробовали разные элементы без их соединения. Программу Лон готовит с моей дочерью. Да и если выступать публично, надо все элементы отточить, чтобы не было помарок и чтобы выступление шло автоматически.

Другой аристократ в это время ехидно высказал Джеку, мужу Дороти, указывая взглядом на Дороти, обнимающую Лона, что его жена, как говорят, изменяет ему с партнером его дочери. Улыбаясь, он кивнул в сторону компании, где стояли Дороти и Лон, и женщина обнимала ласково мужчину и поцеловала его. Джек был взбешен поведением жены. Но на свою жену, которая в последнее время превзошла его самого в силе, хотя была чуть поменьше его, он не решился излить свой гнев. Весь его гнев вылился на Лона. Он вскипел и бросился на него, грозя просто убить его. Это был здоровый мужчина 40 лет, 183 см и 90 кг, так что угроза была вполне реальной, так как он был вне себя. Лон всерьез испугался за свою жизнь и сумел ускользнуть из рук нападавшего, весившего более чем в полтора раза больше его. Дениз, бывшая тут же, страшно перепугалась тоже за своего брата. К счастью, мужчину схватила его жена, не без труда, но удерживая его, а Лон забежал в одну из комнат и спрятался в ней. Дороти, жена мужчины, 38 лет, 177 см и 85 кг, лишь чуть поменьше его самого, на 10 см уже в талии, но с такой же шириной плеч, обхватив его сзади, предотвратив, таким образом его погоню за Лоном, связав свои руки, так что Джек оказался в плену ее сильных рук, и, обхватив его сзади, подняла его в воздух, тяжелее себя на 5 кг, так что его ноги дрыгались в воздухе. Окружающие бросились в стороны, чтобы не попасть под махающие ноги Джека, освободив вокруг Дороти с ее мужем в ее руках пространство. Ее бицепсы, видимые даже в расслабленном состоянии, сейчас округлились до впечатляющей величины. Дороти была одной из сильнейших женщин Шадизара в ее весовой категории. Джек не мог не гордиться силой своей жены, и в бою с разбойниками она шла впереди, орудуя дубиной, как более сильная, а он - за ее спиной. И в любви в последние годы она все чаще стала играть с ним роль сильного пола, когда флиртуя с ним поднимала его на руки, сама инициируя секс. Ему нравилось лежать в ее сильных надежных руках. Даже он сам не мог держать в своих руках ее тяжелое сильное тело так же легко, как она - его. Но сейчас ее сила обратилась против него самого. Вися в воздухе, красный от гнева, он пытался разжать ее пальцы на своем животе, но они были как стальные. Она отнесла его подальше, хотя на каблуках шла неуверенно, и бросила его на диван. Она была явно сильнее его, и он это знал, не решаясь вскакивать с дивана. Она, поставив свои сильные руки с бицепсами на бедра, расставив свои точеные мускулистые ноги, нависла над ним и гневно обратилась к нему:

- Что ты себе позволяешь, Джек! Брось эти глупости! Мы еще поговорим с тобой дома боле серьезно. Здесь в гостях ты должен вести себя прилично. Успокойся.

- Но я не могу мириться с тем, что у тебя любовники. Я убью этого негодяя.

Она отвесила ему звонкую оплеуху, так что голова его была откинута ее ударом назад.

- Успокойся, говорю тебе еще раз. Хочешь, чтобы я побила тебя при всех?

Джек был усмирен угрозой своей жены. Он в испуге прикрыл руками свое лицо. На всякий случай, у двери был поставлен крепкий слуга. Джека и Дороти успокаивали другие гости и хозяева. Дениз попросилась пустить ее к брату, и слуга, знавший, что она его сестра, пропустил ее. Она зашла в комнату, где Лон, услышав открываемую дверь, забился под кровать. Дениз, успокаивая его, так как он дрожал от страха, вытащила его из-под нее и, стоя, обняла его тонкую талию. Сейчас, на 10 см каблуках, она была на 5 см выше его, и он повис на ее шее, уткнув лицо в ее плечо. Она чувствовала в своих руках его дрожащее от страха тело:

- Дениз. Он убьет меня. Черт, здесь третий этаж и опасно прыгать из окна. Со второго этажа я бы выпрыгнул. Если я выйду, он опять кинется на меня.

- Успокойся, Лон, я с тобой. Может быть, все обойдется. Я постараюсь тебя защитить.

Успокаивая его, она чуть стиснула его тело в своих руках, его голова лежала на ее плече:

- У-у, Дениз. По сравнению с ним ты просто муха, которую он просто прихлопнет.

Лон чуть не плакал уже, и его тело дрожало в ее руках, а ноги ослабли в коленях, так что он повис на ее шее, и ей приходилось держать его вес в своих руках.

- Стой, Лон, не плачь. Мне пришла идея на ум. Помнишь, как ты надевал мое платье, и оно подошло тебе впору? У нас один размер одежды! После моих тренировок я набрала слой мускулатуры на теле и за счет этого вынуждена стала носить одежду на размер больше, как раз твой. Твои рубашки мне впору и мои платья - тебе, не так ли?

Лон замер, догадавшись о ее плане. Это был выход. Она продолжала:

- Мы с тобой похожи на лицо, и если к платью привязать тебе мой бант в волосы, то в сумерках никто не различит, что вместо меня - ты. Все видели, что слуга пропустил меня к тебе. Будешь промокать глаза платочком, тем более, что они и так у тебя на сыром месте, и тем самым прикрывать свое лицо.

Лон не был обрадован этой идее, боясь, что может быть разоблачен:

- Как!? Мне одеться в женское платье? Да ни за что!

- Тогда что ты предлагаешь? Джек может ворваться в любую минуту, если Дороти его не сдержит. Как видно, у тебя было с ней что-то, если она вступилась за тебя.

Дениз с усмешкой посмотрела на брата, но тот уткнул свое лицо в ее волосы. Он лихорадочно искал выход, но не мог его найти. Он хотел скорее выбраться отсюда, а не сидеть и ждать, когда Джек ворвется в комнату. В порыве страха он освободился от ее рук и шагнул к окну, вступив ногой на подоконник:

- Я лучше выпрыгну в окно. Может быть, ничего не сломаю себе.

Дениз, испугавшись за него, ринулась к нему и успела ухватить его поперек туловища, когда он уже обеими ногами встал на подоконники открыл окно. Она подняла его на руки, держа его на руках, но он стал отталкиваться от нее:

- Пусти меня, Дениз. Я лучше спрыгну, чем оставаться здесь в этом доме.

Но женщина смогла удержать его в своих руках силой:

- Нет, Лон, я все равно не позволю тебе прыгать: ты переломаешь себе ноги, что мне с тобой потом делать?

Поняв, что из сильных рук сестры ему не вырваться, Лон успокоился, лежа в ее руках. Она его покачивала, чтобы успокоить его. Наконец, видя, что время идет, и надо что-то предпринимать, он согласился с ней обменяться одеждой. Она поставила его на ноги, они оба быстро скинули свою одежду, и Дениз одела на голого брата свой бюстгалтер. Он подошел ему идеально, и чтобы он не провисал, она затолкала в него тряпки, оказавшиеся под рукой. Потом - ее платье, которое тоже село на него почти идеально, так как он следил за своей фигурой, будучи даже легче ее самой на 1 кг, и его талия была не толще, чем у нее, хотя чуть пониже. Лишь бедра его были чуть поуже, чем у нее, и платье не обтягивало его задницу плотно, как у нее. Она развязала бант на своей голове и вплела его в волосы Лона. После этого он втиснул свои ноги в ее туфли на каблуках, став при этом уже на 15 см выше ее:

- Черт! Туфли жмут немного. У тебя они на один размер меньше моего.

- Придется потерпеть, Лон. Когда выйдешь из дома, можешь их скинуть. Но не теряй их, они дорогие. И дождись меня за углом. Я постараюсь выйти следом.

- Хорошо.

Все прошло замечательно. Лона действительно в полумраке при свечах приняли за его сестру. Даже угрожавший ему аристократ пропустил его безучастно, считая, что он остается в комнате, а это прошла его сестра, заплаканная и прижимая платочек к глазам. Лон торопливо, ни с кем не разговаривая, промокая платком глаза, пряча за этим платком лицо, поспешил на улицу, как это было возможно для него на высоких каблуках. Несколько раз в жизни он ходил в женских туфлях из интереса и ради забавы, когда дурачился с какой-нибудь из своих подруг одного с ним роста и одного размера ноги, и у него была небольшая практика. Неожиданно во дворе он столкнулся с пьяным мужчиной, видимо вышедшим из туалета. Тот схватил и обнял его, прижав его к себе:

- Дениз! Кто тебя обидел, девочка. Почему ты плачешь?

Он стиснул его талию:

- Ах, какая стройная тоненькая талия. Моей бы жене такую.

Вдруг он стал его целовать. На каблуках Лон был 182 см, и тот мужик такого же роста. Но он был в 10 раз сильнее его, так что Лон не мог вырваться из его рук. В отчаянии Лон прошипел ему на ухо:

- дурак! Отпусти меня, а то я начну звать на помощь.

Мужик остолбенел, услышав мужской голос, и ослабил свою хватку. Этого Лону хватило, чтобы выскользнуть из его рук. Он вышел со двора и, дрожа от страха, прошел дальше и притаился в вечерних сумерках за углом.

Дениз в это время не торопясь надела одежду брата. Поскольку их размер был одинаков, одежда подошла ей почти впору. Лишь ее бюст не вмещался в тесную для нее рубашку Лона. Все-таки, она натянула петлю на пуговицу у рубашки на своей груди, хотя ее та опасно распирала ее. Туфли были чуть свободны, наоборот, но, зашнурованные, прочно сидели на ноге. Когда она вышла из комнаты, Джек бросился к ней и, схватив ее за лацканы пиджака, оторвал ее от земли, припечатав к стене:

- Я размажу тебя по стене, мерзкая тварь. Прощайся со своей жизнью, мерзавец!

Но она закричала:

- Ай! Помогите!

Аристократ оторопел, услышав женский голос. Он отпустил ее, пуговицы на ее груди, конечно, полетели, и из распахнутой рубашки вывалилась голая женская грудь. Джек был обескуражен. Вокруг послышались удивленные голоса:

- Это Дениз, сестра Лона. Они провели тебя, Джек! Ха-ха!

- Он переоделся в платье сестры и уже далеко отсюда.

Женщины были удивлены:

- Мужчина переоделся в женское платье, и оно идеально сидело на нем! У Лона один размер с Дениз, это удивительно!

- И один размер ноги!

Джек был вне себя, что его провели, обманули, но не решился бить Дениз, так как его предупредили:

- Будь осторожен, Джек. Дениз - любовница землянина Тома, мать его сына.

Он и сам знал это, поэтому предпочел извиниться перед ней. Его жена была уже тут и, увидев, что перед ними Дениз с голой грудью, набросилась на мужа:

- Ах, ты еще хватаешь за голую грудь других женщин! И это при мне! Ах ты, негодяй!

И она с силой припечатала его к стене, стиснув в своем кулаке его яйца. Теперь Джек, наоборот, сам оказался припечатанным к стене. Избежав, таким образом, опасности, Дениз, еще не отойдя от пережитого страха, прикрывая распахнутую грудь рукой, торопливо вышла из дома. За углом она нашла ожидавшего ее Лона. Боясь погони, он даже не стал обмениваться туфлями, торопя ее скорее уйти подальше. Тем не менее, они были спасены. Дом Дениз был ближе всего, и они направились к ней, когда Лон вдруг осознал, что до сих пор идет не только в женском платье, но и в женских туфлях. Но обмениваться сейчас обувью, хотя его ноги в ее туфлях уже устали, он не решился, так как на улице, хотя уже спустились сумерки, были встречные прохожие, и одень он свои туфли, в сочетании с его женским платьем они вызвали бы у них излишний для него интерес, как и сочетание женских туфель с мужским костюмом у Дениз. Навстречу шел наряд стражников, и они могли заподозрить что-то неладное в их паре. Дениз его предупредила, взяв его за руку:

- Спокойно, Лон, стражники. Давай, на всякий случай, изобразим любовную парочку и прижмемся друг к другу. Я боюсь, что они заметят мою грудь и привяжутся к нам.

У Лона опять забилось сердце от опасности: что если они опознают его, что он - мужчина в женском платье? И он с готовностью обнял своими руками шею сестры, в то время как она стиснула в своих руках его талию, и они сомкнули свои губы, изображая страстный поцелуй, он сейчас на каблуках - на 15 см выше ее. Дениз стиснула в своих руках тело брата, чувствуя, что его ноги опять плохо держат его, и для надежности приперла его к стене дома, изображая страстные объятия и поцелуи. Стражники, пройдя рядом, прокомментировали:

- Смотри-ка, парень какой мелкий отхватил себе девицу выше себя самого.

- Ничего девочка, стройненькая. Я бы вдул.

Уже перед домом, Дениз, у которой было веселое настроение от вида Лона в женском платье, до сих пор с бантом в волосах, соблазненная им в женском образе, не отказала себе в удовольствии стиснуть его стройное тело в своих руках еще раз.

- А-а! Дениз! Ты чего? Стражников же нет.

- Нравишься ты мне в таком виде. Хи-хи.

Дома Курт и Юлия сначала встретили их радостно:

- Мама вернулась!

Но потом опешили: что-то было странное в маме и в Лоне, а что - они не могли понять. Потом поняли, что мама выше Лона, что было странно. Дениз рассмеялась:

- Мы поменялись одеждой с Лоном! А вы нас не различили?

Курт оправдывался:

- Нет, мы различили: ты ведь чуть ниже его, и у тебя волосы подлиннее. А так, если вы не говорите, то очень похоже.

Дениз, расшнуровав, скинула с себя туфли Лона, и он тоже нагнулся, чтобы стянуть с себя ее туфли, но они слишком туго сидели на его разбухших ногах. Тут в тесных туфлях Лон запнулся и стал неожиданно падать, ухватившись за рядом стоящую Дениз, и она ловко подхватила его на руки, подняв его:

- М-м, красотка! Ягодка! Ты до сих пор плохо стоишь на ногах. Пойдем в комнату, я там стяну с тебя мои туфли.

И она, чуть подбросив его тело, взяв его поудобнее, понесла его в комнату на руках. Но образ Лона в женской одежде, в ее платье в обтяжку и в женских туфлях, а теперь - и плотный контакт с его телом на ее руках, когда он обнял ее за плечи и дышал ей в ухо, заставили ее потечь. Еще в доме Патриции, когда она держала его дрожащее от страха тело в своих руках, и он чуть не плакал от страха на ее плече, она почувствовала возросшее либидо и страсть, и затем еще больше - когда он облачился в ее одежду и туфли, потом - при поцелуе при стражниках, и сейчас она захотела нового романтичного секса, который еще никогда не пробовала: с мужчиной в образе женщины. И она сказала:

- Ты мне ничего не должен, Лон, за твое спасение? Я не заслужила от тебя подарка?

И она пронесла его не в гостиную, а, целуя его жарко по дороге, в свою комнату. Здесь, поставив его на пол, она стянула с него его трусы из-под своего платья, и скинула с себя его одежду. Дениз уже стонала от наслаждения, и ее страсть передалась ему. Новый неожиданный антураж и переодевание придали новую страсть ее чувствам. Она опять стиснула его стройное тело в своих объятиях и, заведя свою руку ему под платье, нашла там уже выросший его пенис. В нетерпении она стала обрабатывать его и опять подняла его на руки. Держа его на руках, она взяла в свой рот его член, доводя его до полной кондиции, и Лон чуть не извивался, лежа в ее руках, чувствуя нарастающую страсть. Теперь только она уложила его на постель, после чего напала на него со страстью сверху. Она оседлала его, и скоро обоих сковал острый сильный оргазм, более сильный, чем раньше. Новый случайный опыт понравился Дениз:

- Вау! Ты - в роли женщины. Не только по роли, но и в одежде и туфлях. Мне это понравилось.

Позднее, уже дома, Дороти применила кнут и пряник, сначала избив мужа сильными ударами кулака в живот, повалив его на пол к своим ногам, а затем, когда он извивался в ее ногах, страдая от боли, подняла его прямо с пола на руки, целуя его и лаская. Она довела его, лаская до возбужденного состояния и, отнеся его в постель, оседлав его член, подарила ему оргазм. После оргазма, когда обмякший Джек лежал пластом на сильном теле своей жены, она сказала ему:

- Я беру на себя главный удар в войне против разбойников. Я убила пять разбойников в последний наш поход. Ты - только двух. Когда нужно было нести на плечах нашего раненого сына, а он весит 75 кг, ты стонал об усталости, и я одна несла его 5 км на своих плечах по лесу, без дороги. А еще ты бы сам с удовольствием лег мне на плечи, как сейчас лежишь на мне и млеешь, хотя весишь тяжелее меня самой. И после этого ты заявляешь, что я не могу претендовать на удовлетворение моих женских слабостей. Ты уже не молодой, Джек, 40 лет, и мне приходится потрудиться, чтобы довести тебя до возбужденного состояния. А женщина должна иметь секс каждый день хотя бы раз, а лучше - два раза, иначе она перестает чувствовать себя женщиной. А я хочу чувствовать себя женщиной. Ты можешь обеспечить мне эти условия?

Джек не мог ответить утвердительно. Действительность состояла в том, что иногда он хотел свою жену, но у него не получалось удовлетворить ее. Она, смотря на него снизу вверх, лежащего на ней, хотя в это время его голова покоилась на ее плече, и она не видела его лица, стиснула своими сильными пальцами его голые ягодицы и помяла их.

- Ты должен согласиться тогда, что твою роль может выполнять другой мужчина. А если ты не согласен, я вышвырну тебя из дома как поганую кошку и найду себе другого мужа, помоложе и более сексуально выносливого. И более терпимого и умного, чем ты. Я - одна из сильнейших женщин Шадизара в категории до 85 кг, и многие молодые парни заглядываются на меня.

В конце концов, они договорились, что Джек извинится перед Лоном и позволит ему секс с его женой.

Оставить комментарий © Copyright Liftandcarry (rozovyslon987@gmail.com) Размещен: 08/02/2022, изменен: 10/02/2022. 85k. Статистика. Повесть: Эротика 3. Хроники Спрейса Скачать FB2		Ваша оценка:
Аннотация: Подруга юности Тома Дениз продолжает делать карьеру в роли его помощницы и любовницы

Liftandcarry : другие произведения.

Глава 8. Дениз