перевел Лев Шкловский в память о погибшем сыне Антоне
The Chinese Paymaster
Глава 1
Произошли три события, разделенные значительным расстоянием в пространстве и времени. Все три были актами насилия и имели далеко идущие последствия для правительств и людей, особенно для внешней политики Соединенных Штатов. Хотя многие газеты опубликовали эти истории, ни одна из них так и не узнала полного или правильного объяснения этих событий:
Первый инцидент произошел в небольшом городке в провинции Цзянси в Китайской Народной Республике. Там река Фоэсиен извивается, медленно спускаясь к океану, через остатки обширных поместий дворян, владевших этими землями со времен императора Кенионга. У доктора Чиена был обычай, когда ивы растворялись в тумане над спокойным Фоэзеном в сумерках, садиться на берег перед своей летней усадьбой, кишащей паразитами и пришедшей в упадок за тридцать лет. Там он осматривал бесконечно малую часть имущества своих предков, которую государство любезно разрешило ему оставить себе в награду за его международную репутацию классика и гуманиста.
Сидя там, доктор увидел фигуру, аккуратно, формально и очень правильно одетую в мундир высокопоставленного армейского офицера, осторожно шагавшую через заросший сад, чтобы не испортить блеск своих сапог. Доктор хорошо знал этого человека. Он ненавидел его достаточно, чтобы задаться вопросом, Менсиоэс , когда этот мудрец сформулировал свою концепцию врожденной доброты человека, мог предвидеть появление на земле генерала Цунга.
Но на вежливом, приветливом лице доктора Чиена не отразилось ни отвращения, ни растущего страха.
«Вы очень любезны, генерал Цунг, — сказал он, когда человек оказался в пределах слышимости, — приехать так далеко от столицы, чтобы увидеть ничтожного ученого и государственного служащего. Что, возможно, оторвало вас от вашего тяжелого долга по защите нашей страны?
"Дело, конечно," ответил солдат. «Я всё время служу».
-- Вы, безусловно, достойны похвалы, товарищ генерал, -- сказал ученый. — Но что в нашей деревне может иметь значение для такой прославленной личности, как вы?
-- Я пришел раздавить голову лживому ревизионистскому змею, -- прорычал генерал. «Предателю, который слишком долго лелеял республику».
Доктор Чиен посмотрел на генерала с бешено колотящимся сердцем. В то же время Чиен был заинтригован мыслью о политически настроенной рептилии. Генерал отстегнул клапан своей блестящей кожаной кобуры и вытащил револьвер.
«Вашему предательству пришел конец, доктор Чиен, — сказал генерал. «Встань на колени, собака».
Ученый не шевелился.
«Я сказал: на колени».
— Если вы хотите убить меня без суда и апелляции, — сказал ученый, дрожа, — может быть, нам удастся немного отойти от этой скамьи. Видите ли, генерал, здесь недалеко гнездится цапля. К сожалению, цапли слишком долго не было в Китае. Револьвер выстрелит...
В ответ генерал Цунг схватил старика за редкую бороду и поставил на колени.
— Вам следовало подумать о цаплях, прежде чем вы научились иметь дело с радиостанциями и превращать нашу молодость в предательство, доктор. Нашим подразделениям слежения наконец удалось обнаружить ваши передатчики. Твои последователи сейчас в тюрьме».
«Меня не будут судить? Могу ли я встретиться со своими обвинителями? — спросил старик, стоя на коленях. Генерал усмехнулся и прижал дуло револьвера ко лбу старика.
— Вы стоите на коленях перед своим обвинителем, доктор. Нет необходимости в публичном суде над тем, кто совершает самоубийство. Будет обнаружено письмо, в котором выражается сожаление по поводу вашего предательства.
«Вы должны понять, мир должен понять, что я люблю Китай не меньше вас», — сказал ученый, пытаясь встать. "Это чрезвычайно важный момент..."
Внезапно из ствола генеральского револьвера вырвался огонь, и сердитый хлопок разорвал тишину сумерек. Маленькая дыра, такая красная, что казалась почти черной, появилась между глазами старика, и он медленно рухнул на берег.
В кустах послышался громкий стук и исчезновение. Генерал увидел большую серую птицу, чьи длинные ноги образовывали серебряные лужи в реке, которая тяжело взлетела вверх, а затем пролетела прямо над генералом Цунгом и неподвижным стариком в траве у его ног.
О самоубийстве выдающегося и уважаемого врача Цзяня кратко сообщили пекинские газеты и информационное агентство «Новый Китай», а также из радиопередач, перехваченных американскими агентами в Гонконге и Маниле. Это не имело никакого отношения к быстрому суду и казни лжеэлементов и саботажников, чьи преступления, такие как преступление доктора Чиена, публично не оговаривались.
Второе крупное событие оказалось не чем иным, как сомнительным нарушением воздушного пространства китайскими истребителями над джунглями на севере Лаоса.
Единственным надежным свидетелем этого красноречивого инцидента был полковник Чак Тарлтон из армии Соединенных Штатов, который сделал очень умное предположение, но опоздал. В тот день знаменитый «горный полковник», одетый только в шорты и потрепанную стетсонскую шляпу, сидел, удовлетворенно глядя на поляну джунглей, где вожди дюжины различных племен, обычно яростно враждебно настроенных друг к другу, дружили друг с другом. Тарлтон многому их научил: как урегулировать свои разногласия и объединиться против своих старых врагов, китайцев; как они могли бы использовать свое знание местности и современное оборудование, чтобы лишить китайские войска доступа в горы. Перед Тарлтоном стояла еще одна задача. Через два дня должно было состояться собрание остальных вождей, еще не убедившихся в желательности этого военного объединения племен. Но горный полковник был настроен оптимистично. Соплеменники, которых он обучал, будут хорошими продавцами. Никто в лагере не сомневался, что по окончании переговоров Тарлтон сформирует боеспособный партизанский отряд, который будет молниеносно информироваться в Луангпрабанге о действиях Китая на границе и сможет держать границу закрытой, по крайней мере, для двух китайских дивизий. .
Его первый помощник, Ван Твинг , мальчик лет девятнадцати, присел рядом с полковником, выражая общий оптимизм на ломаном франко-английском. '...et nus sommes finis ? Бокал виски в проклятом Луангпрабанге… повеселиться?
Тарлтон ласково посмотрел на мальчика, который так много с ним пережил, и легонько ударил его по мускулистой руке. — Прабанг, мой Ван, — сказал он с оттенком кентуккийского акцента. Мы едем в Нью-Йорк, и я покажу тебе, что такое настоящая жизнь. Подожди, пока ты не увидишь этот город в ночных огнях с крыши Сент-Реджис .
Полковник был прерван. Пламя и шум появились одновременно, потому что истребители летели чуть быстрее их звука. То поляна дремала под полуденным солнцем, то казалось, что она находится внутри солнца. Мир был создан из пламени и жара, горели даже деревья, липкий напалм цеплялся за влажную растительность. Рев истребителей делал приказы невозможными. Крики ужаса, смешанные с криками ошеломляющей ярости, когда вожди пытались бежать от жидкой, пылающей смерти, падавшей с неба. Оружие было брошено туда и сюда, когда три самолета предприняли вторую атаку. Пули пулемета прорывали в рыхлой земле длинные борозды. Тарлтон позвал одного из бегущих вождей и велел ему приказать людям не сопротивляться. Оставшимся в живых пришлось разбежаться по джунглям. В этот момент вождь был объят пламенем и превратился в живой факел в глазах полковника.
Прежде чем Тарлтон успел перегруппировать свои силы, его с высоты в спину ударило чем-то более сильным, чем кувалда, и он упал головой в траву. Боль не давала ему думать.
Он пролежал там некоторое время, прежде чем шум и пламя утихли. День превратился в вечер, а Тарлтон все еще не двигался. Долгим вечером животные издавали странные звуки в джунглях вокруг него, но избегали контакта с выжженной поляной и лежащими там обгоревшими трупами. На следующий день на него напали стервятники, но ему удалось заползти в укрытие и выстрелить из пистолета, если хищные птицы слишком осмелели. Два дня он жил на половине фляги воды. Его раны начали изъязвляться.
Рано утром на третий день он услышал звук спускающегося на поляне вертолета, но был слишком слаб, чтобы поднять голову и увидеть, кто это. Затем он услышал американский голос:
— Полковник, мы прибыли, как только узнали. Я не знаю, что тебе сказать...
Голос принадлежал его связному в ЦРУ. Тарлтон использовал последнюю каплю энергии, чтобы выдавить из своих щетинистых губ усталую улыбку.
«Так бывает иногда. Но жаль, что не подождали несколько дней. Тогда эта граница была бы в безопасности до Страшного Суда. Похоже, кто-то во дворце в сговоре с коммунистами.
«Успокойтесь, полковник, — сказал сотрудник ЦРУ. — Не пытайся говорить сейчас. У нас есть время, пока мы не вернемся в Прабанг.
Но того времени не было. Раненый мужчина скончался на полпути. Знаменитый горный полковник был мертв, а дорогостоящая операция военной разведки Соединенных Штатов была сведена на нет из-за явно «случайного» нарушения воздушного пространства, которое китайские коммунисты позже назвали «обычным тренировочным полетом».
Третий инцидент произошел в знаменитом нью -йоркском ресторане Eagle's Nest, в трехстах метрах над гудящим городом, в то время ночи, когда все бармены в городе сходят с ума, пытаясь не отставать от заказов населения, которое там сидит. У бара « Орлиного гнезда» два ряда хорошо одетых мужчин с мартини сидели и стояли в ожидании столика. Среди этих богатых людей, наблюдавших, как сумерки опускаются на город, был принц Таиланда Сарит-Ноэ , откровенный друг Соединенных Штатов и противник Китая. Он ждал за столиком в сопровождении делегации своей страны при Организации Объединенных Наций и редактора известной вашингтонской газеты. Партия обсудила поправку к пакту ЗОАВО , которая должна была быть поставлена на голосование в ООН на следующей неделе. Принц Сарит не участвовал в разговоре. Он уже убедил свою делегацию проголосовать вместе с Организацией Объединенных Наций по этому деликатному вопросу, но это все еще было секретом, и он не хотел, чтобы редактор предвосхищал это.
Никто из присутствующих не знал, что произошло дальше. Принц Сарит был потрясен, как это случалось со всеми ними много раз в ту ночь, и повернулся со своей обычной приятной улыбкой, чтобы принять извинения человека, который столкнулся с ним. При этом он ахнул, а затем красивый седовласый принц упал вперед. Его очки в золотой оправе упали на пол. Репортер из Вашингтона наклонился, чтобы помочь ему подняться, и услышал последние слова принца.
«Он… он… выстрелил в меня», — выдохнул Сарит . Затем он рухнул в объятия журналиста.
Даже самые горячие нью-йоркские журналы пишущие о скандалах не увидели в истории незначительного дипломата, умершего от сердечного приступа в фешенебельном ресторане, мало новостей. Они поместили отчет на последних страницах. Но если бы они смогли прочитать заявление врача, проводившего вскрытие, они бы поместили эту историю на первую полосу. Но теперь лишь горстка людей знала, что в записке врача говорилось, что принц Сарит умер от отравления концентрированным цианистым газом, вероятно, пущенным принцу в лицо с близкого расстояния. Общественность никогда не узнает, что уборщица нашла в баре « Орлиного гнезда» странного вида «водяной пистолет».
После длительных и жарких дебатов между собой, делегация Таиланда, лишенная лидера и глубоко разделенная по делу ZOAVO , проголосовала против Соединенных Штатов. Отчеты об этих событиях были изучены в Вашингтоне, а затем переведены на Фортран , компьютерный язык. Затем, вместе с такой разнообразной информацией, как последние данные о производстве зерна в Украине и степень гнева, о которой сообщают последние официальные отчеты коммунистов Китая, они были запихнуты в своего рода суперкомпьютер в Лэнгли, штат Вирджиния, где они были преобразованы в электронные импульсы. В результате компьютер выдал документ под названием «Оценка национальной безопасности». Этот отчет, как следует из его названия, является результатом всех американских мер безопасности и резюме, предназначенного для того, чтобы держать президента, начальников штабов и нескольких других высокопоставленных чиновников в курсе того, что происходит в этом большом и чрезвычайно сложном мире. . Отчет имеет пометку «Только для ваших глаз» и имеет очень эксклюзивный тираж. Одна пара глаз была далеко не счастлива.
Хотя у него был офис с одним из самых впечатляющих видов на Вашингтон, стройный старик, работавший в верхнем этаже издательства Amalgamated Press and Wire Здание Службы сидел, не отвлекаясь на красоту Капитолия в сумерках. Его мысли были заняты другим пейзажем. Его седая голова была сгорблена над копией Оценки национальной безопасности, и, очевидно, он не был согласен с тем, что прочитал. Пока он перелистывал страницы, хмурый взгляд на его лбу стал еще глубже.
«Чепуха», — сказал он очень четко в какой-то момент. Через несколько страниц последовало: «Ерунда!»
Его было бы легко принять за редактора, быть может, за одного из тех энергичных, простых интеллектуалов с лицом, словно вырезанным из гранита из местного карьера. Он выглядел как человек, которого можно найти за издательством еженедельной газеты в маленьком городке, из тех, что получают журналистские награды. Но, несмотря на название здания, мужчина не был журналистом. И здание не было зданием газеты. Это было замаскированное название AX Group , главной и наиболее секретной разведывательной службы правительства Соединенных Штатов. По коридорам здания двигалась армия техников, бывших профессоров, бывших полицейских и публицистов. Весь день гудели телексы и звенели колокольчики на будках, а время от времени звонили в кабинет президента. Но в кабинете старика было тихо, как на кладбище в полночь.
Затем прозвучал зуммер.
'Да? — коротко сказал Хоук.
"N3 поджидает снаружи", сказал женский голос, который звучал почти так же сухо, как и его. — Вы можете его принять? †
— Естественно. Прямо сейчас, — сказал Хоук.
Мужчина, который вошел и любезно поздоровался с Хоуком, был высоким, красивым и на удивление молодым. На нем был дорогой шелковый костюм, туфли ручной работы и галстук Liberty London. Но именно его отношение к одежде и лицо бросались в глаза. Особенно лицо. Оно состояло из резких черт, указывающих на решительность, сообразительность и циничное остроумие. Это было лицо, подобающее первооткрывателям или, возможно, крестоносцам. Его коллег часто можно было увидеть во главе бригад Иностранных легионов этого мира.
Хоук закурил сигару и несколько мгновений изучал лицо, не говоря ни слова. Затем он сказал: «Я полагаю, что кто-то подложил шпанскую мушку в омлет генерала Цонга, Ник».
Человек по имени Киллмастер скрестил ноги и сочувственно улыбнулся.
— Нас подбили, сэр, это точно.
«Шлепнули? Нас избили. Но откуда тебе это знать? Веселитесь на Ямайке. Поздние ночи, выпивка, до раннего утра танцы румбы на пляже. Не говоря уже о еще более изнурительных занятиях с этой женщиной…
— Остров Большой Кайман , сэр, — сказал Ник. «А Зи-Зи оказалась красивой венгерской кинозвездой, которая любит посмеяться…»
— Ладно, Картер, давай на минутку забудем о нашем резком диалоге. Посмотрите на эту карту. Хоук указал на большую карту на стене, усеянную красными и зелеными булавками. Ник посмотрел и поднял брови. Красные булавки указывали, где разведывательные операции Соединенных Штатов дали сомнительные результаты или вообще не дали результатов. Их было намного больше, чем зеленых значков, что указывало на то, что операции шли в соответствии с планом и графиком.
— Прежде всего, — сказал Хоук, ударив кулаком по ладони, — наша сеть в Пекине, возглавляемая профессором Чиеном. Пожалуй, лучшая, что я когда-либо устанавливал. стерта. И это не включает более мелкую работу, которая лишь относительно не важна». Он резюмировал список коммунистически-китайских триумфов и в заключение сказал: «Генерал Цзун - достойный офицер разведки, но он не должен быть в состоянии победить нас вот так».
Ник достал пачку дорогих иностранных сигарет и прикурил одну от золотой зажигалки «Данхилл » , обдумывая ответ.
«Возможно, у них есть новое изобретение в их методах работы , сэр. Мы все знаем, что если вы потратите деньги и приложите усилия, чтобы все изменить, у вас будет несколько побед, пока команда соперника не узнает об этом. Обычно оно того не стоит...
Хоук хмыкнул и покачал головой.
"Хорошее предположение, но нет. Это та же старая сеть, та же старая техника. Но их эффективность возросла, и они работают лучше. Мы знаем это. Нам сообщил один из наших источников в Будапеште.
«Тогда красные должны платить больше», — сказал Ник.
«Теперь ты уже близок к истине, мальчик», — сказал Хоук. Он откинулся назад и затянулся сигарой. «Должно быть, они нашли казначея, и чертовски хорошего. Он платит большие деньги людям наверху, важным людям, чьи доходы контролируются. Он делает достойным того, чтобы министры и генералы стали предателями. Мне не нужно говорить вам, что лишь несколько таких людей, разбросанных по всему миру, могут создать беспорядок в системе безопасности Запада. Более того, он видит возможность импортировать эти большие суммы в разные страны».
«Почему бы нам не арестовать некоторых господ, которые берут эти деньги? — быстро спросил Ник.
«Потому что мы не знаем, кто они», — быстро ответил старик. «Но, — добавил он, — у нас есть представление о том, как они это делают».
— Я ошеломлен, — сказал Ник.
— Ладно, слушай, — сказал Хоук. В его глазах был тот блеск, который всегда появлялся, когда у него в рукаве были данные разведки. «Наш офис в Будапеште сообщил нам, что кассир регулярно прилетает и вылетает на авиалайнерах. Он платит в фунтах или долларах, быстро и незаметно. У нас есть записи о предыдущих операциях, понимаете? Мы получаем еще более актуальные данные, когда бьем тревогу по всему миру. В результате его движения достаточно хорошо записываются. Пока ты танцуешь на Большом Каймане , я провожу дни и ночи с ребятами, которые работают с логарифмическими линейками. Проверяем расписание всех авиакомпаний через компьютер в Лэнгли и сравниваем результаты с нашей картой «зон утечек». Как вы думаете, с чем мы столкнулись?
«С болью в глазах? — вежливо спросил Ник.
— С этим, — сказал Хоук. Он разложил стопку фотокопий по столу.
Вестчестерским клубом орнитологов … Мировое турне кинематографистов-любителей. Насколько мог видеть Ник, все эти клубы и братства в стране гастролировали по миру, пользуясь низкими ценами на групповые туры.
«Коммунисты отправляют этого парня чартерными рейсами? — спросил Ник.
Хоук просиял. «Я должен признать, что в старые времена OSS, до того, как появились компьютеры, мы бы никогда этого не поняли. Но мы выследили его и почти уверены, какими рейсами он летал.
— Он там, — продолжил Хоук. «Местная полиция и сотрудники спецслужб внимательно следят за регулярными рейсами и людьми на борту. Но кто удосуживается внимательно следить за несколькими десятками орнитологов и любителей фото?
Ник молча кивнул.
— Но, — сказал Хоук, растянув тонкие губы в улыбке, — мы думаем, что довольно хорошо выяснили график работы казначея. Если мы не ошибаемся, на этой неделе он отправляется в мировое турне с международной исследовательской группой, которая вылетает из Нью-Йорка рейсом Pan World Airlines. Ник, этого человека нужно остановить.
Сила слов Хоука тяжело повисла в тишине.
«Китайский казначей представляет большую угрозу для западного общества, чем, — Хоук подыскивал подходящий символ, — чем «Битлз». Ник покорно усмехнулся шутке. Хоук лукаво посмотрел на своего главного агента. Что касается Ника, то он выглядел как один из тех хорошо одетых старых джентльменов, которых можно увидеть в оружейном магазине Аберкромби , выбирая одну из двух дорогих и прекрасно сбалансированных винтовок.
— Не пойми меня неправильно, Ник. Это не обычная команда на устранение. Я ничего не хочу, кроме как допросить казначея. Но я хочу снова увидеть тебя живым, и я готов отказаться от возможности расспросить его об их этом новом методе. Самое главное — сорвать эту операцию любым способом. Завтра утром вы получите инструкции от Carruthers of Special Effects and Editorial. Разговор, видимо, закончился. Ник приготовился уйти.
— Еще одно, Ник, — сказал Хоук, тщательно подбирая слова. «Через несколько минут я собираюсь в Белый дом, чтобы объяснить служебную записку об оценке национальной безопасности самому Де Ману. Я скажу вам, почему мы не можем считать какие-либо операции или планы, связанные с Красным Китаем или его спутниками, безопасными, пока мы не прекратим эту операцию. Он будет терпелив, но не счастлив. Запомни, чувак, эта страна не может подписать договор или отправить флот, пока этот вопрос не будет решен. Китайцам это давно нравится. Так что, — продолжил Хоук, — вам не придется иметь дело с правилами маркиза Куинсберри.
Глава 2
Это был жалкий полет из Вашингтона на старом «Боинге», который, в конце концов, не смог приземлиться в Нью-Йорке из-за погоды. Вместо этого они приземлились в Ньюарке , и Нику пришлось взять такси до аэропорта Кеннеди, чтобы успеть на свой самолет. Теперь он стоял в современном стеклянном VIP -зале Pan World Airlines. Он выпил мартини, глядя на мили красных и синих огней, пробивающихся сквозь дождь и туман. Время от времени порывы ветра барабанили по оконным стеклам. Движение все еще въезжало и уезжало из Кеннеди. Несмотря на дождь, видимость была лучше минимального стандарта FAA для взлета и посадки. Взгляд Ника скользнул от окна к запутанной сцене внизу, где взволнованные путешественники, обеспокоенные родственники, чемоданы и корсажи смешались в типичной предотъездной суматохе . Кудахтанье голосов выдавало невысказанное напряжение перед заграничным рейсом в плохую погоду. Ник был немного подавлен толпой. Его попутчики были хорошо одеты и, по-видимому, богаты, но они напомнили Нику о других депо, в которых он бывал, — возили людей в самолетах и поездах со всех уголков мира. Он поднял плечи. Пережил слишком много войн, Картер?
По громкоговорителю объявили, что другой рейс должен изменить направление и что вылет отложен. Толпа людей помолчала, потом возобновила пронзительные разговоры.
— Я слышал, что на высоте двадцати тысяч футов прекрасная погода, сэр Кэмпбелл, не так ли?
Ник повернулся и посмотрел на мужчину с, как он надеялся, приятным интересом.
— Дэн О'Брайен, — сказал мужчина, протягивая наманикюренную руку. «Я специалист по связям с общественностью PWA».
Ник пожал руку и сказал, что всегда готов к полету, если пилот готов взлететь. Ему казалось, что пилот знает, что делает, и хочет остаться в живых не меньше Ника.
Они оба рассмеялись. О'Брайен был крепко сложен. У него были вьющиеся черные волосы и хитрые глаза. Ник время от времени читал его имя в колонках светской хроники.
— Тебя добавили в группу, не так ли? — спросил О'Брайен. — От правительства или как? — подмигнул мужчина.
Ник изобразил грустную улыбку.
'Я боюсь, нет. Я думаю, ты на ложном пути. О'Брайен снова подмигнул. 'Не беспокойся. Не мое дело. Я просто люблю следить за вещами. У International Air Travel есть парень, который контролирует эти чартерные рейсы. Компания может быть оштрафована...»
К черту этого человека! Зная это хорошо, он также знал, что AX совершил необычный вход Ника в рейс IATA. Некоторые люди просто должны были показать вам, насколько они умны.
Что ж, подумал Ник, нет смысла скрывать это. Он просто убедит идиота, который его раскусил как шпиона, и позаботится о том, чтобы тот распространил свое мастерство в каждом баре Нью-Йорка. Ник рассказал О'Брайену свою историю прикрытия; что он был директором международной инвестиционной консалтинговой фирмы . Случай отправил его за границу и так далее.
О'Брайен слушал, не выглядя убежденным, предложил Нику еще выпить, от чего тот отказался, затем О'Брайен надеялся, что Ник не забудет о службе PWA, когда снова уедет за границу, и, наконец, не спеша направился к нескольким другим пассажирам, оставив Ника. в бессильной ярости.
Он разоблачен. Уже.И даже не китайцами-коммунистами. Ник решил, что когда он вернется в Вашингтон, если это когда-нибудь случится, он перетряхнет административное отделение AX.
Через пять минут двери открылись, и толпа жадно хлынула к воротам, наконец-то избавившись от напряжения ожидания отъезда в плохую погоду.
Рейс три ноль семь авиакомпании «Пан Уорлд Эйрлайнз» в Лондон, вылет в 20.30, готов к выходу шестнадцать. Голос диктора с металлическим звучанием повторил объявление тем решительным тоном, которым пользуются при обращении к детям или иностранцам.
Ник взял свои сумки и последовал за толпой. Его попутчики текли по длинному коридору к лестнице, показывали билеты и шли под проливной дождь с опущенными головами. Ник в одиночестве прогуливался по мокрой платформе.
Мимо него пробежал мальчик с бумажным пакетом сигарет беспошлинной торговли для пассажиров, заказавших их. Ник последовал за ним. На завывающем мокром ветру Ник едва расслышал, как его зовут. Он обернулся, когда невысокий квадратный мужчина нервно дернул его за рукав.
Телеграмма для мистера Кэмпбелла. Мистер Николас Кэмпбелл? Это был невысокий лысый мужчина в униформе с костлявым лицом и пристальным взглядом глаз.
Гнев Ника вспыхнул. Это воняло провокацией. Никто из AX в здравом уме не стал бы связываться с ним по телеграмме. Он услышал жужжание сжатого воздуха, когда мужчина нажал на курок шприца с цианидом. В то же мгновение Ник бросился во весь рост на мокрую трассу. Боль от падения пронзила его тело. Не было времени на подготовку; это была немедленная реакция перед лицом смерти.
Ник поднялся на ноги с пистолетом в руке. Шаги влажно грохотали в тени. Ник огляделся. Пассажиры ничего не видели. Заправлявшиеся продолжали работу, пытаясь уберечься от непогоды.
Ник оставил свой багаж у трапа самолета и быстро побежал по удаляющимся следам. Убийца не смог вернуться в зал вылета. Охранники у погрузочных ворот могут задержать его достаточно долго, пока Ник не выследит его. Ник последовал за мужчиной в тень припаркованных впереди самолетов. Там маленький человек может найти место, чтобы спрятаться. Ник шагал по лужам, держался подальше от кругов света и держал наготове свой «Люгер Вильгельмина». Он сомневался, что убийца будет вооружен; это было бы слишком компрометирующим, если бы его поймали. Но рисковать не было смысла.
Ник добрался до шасси припаркованного самолета и посмотрел на часы. До вылета оставалось десять минут. Если он пропустит рейс 307, то всегда сможет сесть в Лондоне, но его камуфляж будет разрушен навсегда. Он должен был сделать это быстро.
Он напряг слух, чтобы уловить что-нибудь сквозь шум ветра и приземляющихся самолетов. Его глаза просканировали темноту краткими косыми взглядами ночного хищника. Ах да, вот... парень пытался выглядеть как часть шасси.
Ник вылез из своего укрытия и побежал короткими зигзагами по тротуару. Его жертва увидела его приближение и внезапно выскочила из укрытия и побежала по платформе.
Расстояние было слишком велико, и он не мог оценить силу ветра при этих порывах, но Ник остановился как вкопанный, нацелил ствол «Люгера» на бегущего человека и нажал на курок. Оружие выстрелило со вспышкой синего света и звуком, заглушенным ветром. Мужчина бросился на землю, но тут же встал и побежал. Ник пожал плечами и последовал за ним. Выстрел был произведен только для эффекта. Он хотел заполучить человека относительно невредимым, по крайней мере, не настолько поврежденным, чтобы его нельзя было временно подлатать. Маленький человек теперь очень испугался и побежал прямо к ярким огням погрузочных ворот. Ему больше не нужно было уединение, он просто хотел быть в безопасности от его Люгера. Это устраивало Ника. Он смог передать маленького убийцу полиции и все же добраться до своего самолета. Пока мужчина бежал к огням загрузочных ворот, Ник кружил позади него, чтобы у него не было шанса передумать и снова погрузиться в анонимность большого темного аэропорта.
Затем, как будто вмешалась судьба, из темноты камеры хранения вылетел грузовик . Водитель неосторожно тронулся с места, не включив фары. Вражеский агент услышал звук двигателя и остановился как вкопанный. Ник видел, что он с тревогой пытается определить, где находится грузовик. Потом включились фары. Маленький человечек вился, как мотылек в свете фонаря, и кинулся в сторону, когда грузовик остановился с визгом тормозов и потоком сильных проклятий со стороны водителя.
Убийца теперь слепо бежал в панике в направлении, которое Нику не нравилось; обратно в поле, на свободу. У Ника не было времени играть в прятки. Он быстро изменил направление, чтобы перерезать путь мужчины. Мужчина увидел приближающегося Ника и сделал большую ставку на свободу.
Самолет DC6 у погрузочных ворот уже закрыл двери и завел двигатели. Теперь большой хвост качнулся, когда пилот вырулил на взлетно-посадочную полосу. Самолет набрал скорость, и четыре двигателя наполнили воздух своим ревом и вспыхнули в темноте, когда газ увеличился. Человек, пытавшийся убить Ника, подумал, что сможет пробежать перед DC6. Если ему это удастся, он сможет прятаться в тени достаточно долго, чтобы Ник опоздал на свой самолет или отказался от погони.
Ник тихо выругался и смотрел, как мужчина убегает. Казалось, он справится с этим. Отчаявшаяся маленькая фигурка была далеко впереди рулежной машины, всего в нескольких ярдах от безопасного места.
Ник поднял пистолет, чтобы выстрелить. Был мизерный шанс… Затем DC6 свернул влево, не замечая ничтожную маленькую фигурку, бегущую перед машиной, чтобы спасти свою жизнь. Ник опустил пистолет. Он не нуждался в этом. Мужчина был перед самолетом. На мгновение Ник увидел, как шевельнулись его губы. Ник знал, что маленький лысый человечек кричит, но никто ничего не слышал из-за рева двигателей.
Затем его зацепил мокрый, сверкающий пропеллер. Что-то, что могло быть рукой или ногой, отлетело в темноту. Кроме этого, не было ничего, что можно было увидеть, кроме дождя и DC6, который вырулил на свое место на взлетно-посадочной полосе его капитан, не подозревая о драме, разворачивающейся под его кабиной.
Ник глубоко вздохнул и убрал люгер. Ему нужно было спешить, чтобы успеть на свой самолет. Ветер хлестал его по щекам и хлестал дождь по губам. Он был этому рад. Во рту пересохло.
«Меня зовут Пекос Смит, и я крепок, как бык во время гона, и вдвое опаснее. «Проблема таких молодых людей, как вы, — сказал старик, — в том, что вы ничего не знаете о жизни. Ты весь избалован, если можно так выразиться, мальчик.
"Вы можете сказать это," сказал Ник Картер. У человека, сидевшего рядом с ним, были длинные белые усы. Его кожа была цвета меди, как у индейца, у него были пронзительные голубые глаза. Несмотря на свои восемьдесят, он выглядел подтянутым. На нем был модный пиджак с разрезом. Он явно собирался поболтать.
«Теперь у меня такое чувство, что у тебя есть выдержка, мальчик. Ты выглядишь так, будто стоишь на своем, когда дело доходит до...
Ник слушал лишь слегка удивленный. Вылет был отложен на некоторое время из-за чрезвычайной активности на ближайшей взлетно-посадочной полосе. Машины скорой помощи и полицейские машины промчались мимо окон закрытого самолета. Но, наконец, они поднялись. Крутой подъем машины превратился в устойчивый подъем через Атлантику. Внезапно старик железной хваткой схватил Ника за руку. — Что они там делают, мальчик? Могу поклясться, что они выключают двигатели.
Ник рассмеялся. 'Подавление шума. Они немного замедляются. Не о чем беспокоиться.'
«Это позор, вот и все. Я думал, что они засунут этот старый бриг в море раньше, чем я увижу больше мира, чем аэропортный автобус...
Ник принялся за работу, пока стюардесса катила тележку с напитками по проходу. Он не пытался понять, почему его видели насквозь. Все в Нью-Йорке, казалось, знали, что Киллмастер охотится за новым китайским казначеем. Какой-то идиот, вероятно, забронировал билет на самолет Ника на листе бумаги с фирменным бланком AX. Его «работа» состояла в сравнении лиц, которые он видел вокруг себя, с именами и краткими биографиями, которые ему предоставил AX.
К сожалению, в биографиях не было ничего, что могло бы раскрыть, кто был китайским казначеем. Рядом с ним Пекос Смит продолжал свою болтовню, заливая его комментариями о людях и условиях и связывая их со своей собственной яркой карьерой, которая простиралась от выпаса стада коров в Бразосе до добычи золота и нефти в Скалистых горах. . Время от времени Ник отвечал ему отсутствующим рычанием, чего и требовалось старику.
С тем же успехом я мог бы начать с женщин, подумал Ник. Ли Валери например. Она сидела в трех рядах позади него, одна, как это часто бывает с женщинами, которые так удивительно красивы, что мужчин почему-то больше отталкивают, чем привлекают.
Ник полуобернулся и пробежал глазами по восхитительно вылепленному телу и классически красивому лицу, сочетавшему в себе лучшее на Востоке и Западе, с черными, как смоль, волосами.
Она могла быть родом из любой страны Юго-Восточной Азии или, возможно, с Филиппин, но ее мирское поведение указывало на Нью-Йорк. Ник знал из отчета AX, что она была мадемуазель Ли Валери, дочерью владельца французской плантации и матери-вьетнамки, и что ее высокий евразийский рост и экзотическая внешность продвинули ее на вершину мировых моделей моды.
Прекрасные темные глаза на мгновение остановились на Нике, а затем скользнули в сторону, не заметив его. Слишком очевидно, чтобы быть китайским шпионом, подумал он и продолжил с другими именами.
Стюардесса с тележкой для напитков остановилась рядом с креслом Ника. Пекос заказал шампанское.
— Оставь бутылку, пожалуйста.
Вторая бортпроводница следовала за первой.
Она спросила. — Мистер Кэмпбелл? «Вас ждут в кабине».
Ник не спросил ее, почему. Пока старик смотрел на него широко открытыми глазами, Ник прошел по проходу и подождал у двери кабины, пока пассажиры внутри, которые стояли рядом, не отвернутся.
Глава 3
Среди вышедших из кабины пассажиров была соблазнительная блондинка с лицом озорного ангела, которая, мягко говоря, ушла с небольшой благодарностью.
«Я имею в виду, я только что была там, черт возьми».
Она бегло выругалась и бросила на Ника испепеляющий взгляд. Ник подмигнул. Она ухмыльнулась и продолжила идти по проходу, покачивая стройным задом.
Ник улыбнулся. Это должна была быть Трейси Вандерлейк из чикагской фабрики по производству ветчины и колбасы Вандерлейк, которая стоила бог знает сколько миллионов.
Стюардесса кивнула. Потом Ник вошел и закрыл за собой дверь. В темноте его поприветствовал радист.
— Если это азбука Морзе, сэр, мне лучше вернуться в школу. Я подумал, что будет лучше, если ты запишешь сообщение сам. Если это достаточно важно, чтобы послать его, пока мы в воздухе, достаточно важно не устроить беспорядок, не так ли?
— Верно, — сказал Ник. Радист попросил повторить сообщение и протянул Нику наушники. Через мгновение пришло объявление: чистая абракадабра для непосвященных. «Изменить линии. Отрицательная серия H. Нужно ли повторять?
— Нет, я закончил, — сказал Ник. Связь прервалась на много миль в том месте в атмосфере, где находился Боинг-707.
Связист снова спросил, должен ли он повторить. Ник сказал, что в этом нет необходимости. Он сидел в темноте кабины, переводя сообщение для себя, в то время как экипаж игнорировал этого явно могущественного нарушителя.
Была причина полагать, что первоначальные планы небезопасны. Заговор сгущается. Встретьтесь с контактным лицом Лондона в American Express Haymarket завтра в 11 утра. Он будет иметь с собой книгу «Семь столпов мудрости ».
Ник встал. — Нет ответа, — сказал он. Пилот взглянул на Ника, пытаясь скрыть свой интерес за скучающими глазами. Ник поблагодарил капитана и радиста и вышел наружу. Никто не тратит время зря, подумал он. Первоначальные планы больше не безопасны. В его мягком смехе была ироничная нотка. Что случилось, что Хоук изменил свои планы и немного рискнул отправить закодированное сообщение через приемник самолета?
Блондинка Трейси Вандерлейк заблокировала проход. Она была одной из тех юных длинноногих женщин с низкими плечами, которых можно увидеть в пляжных городках Ривьеры или в барах нью -йоркского Ист-Сайда. Молодая, видевшая только хорошую жизнь и пока не соприкоснувшаяся с реальной жизнью. Потом он вспомнил, что у нее есть несколько миллионов долларов и соответствующее высокомерие.
«Вы, наконец, закончили получать секретные сообщения из Белого дома или из ЦРУ, в чем секрет, что вы там делали?
Ник несколько натянуто улыбнулся. Ее шутка была слишком близка к правде.
«Просто сообщение от моего брокера.
Ее голубые глаза озорно плясали, и она тряхнула мягкими светлыми волосами, падающими ей на плечи.
— Да ладно, ангел, не будь таким жутко скучным. Я имею ввиду, что ты делаешь? Какой-то богатый предприниматель? Гарри Лайм или что-то в этом роде?
Ник горько выругался про себя, удерживая белокурую девушку в плену взгляда своих добрых, пытливых глаз.
«Давай, будь благоразумна», — сказала она. «Вы закончили мою игру с этим великим пилотом, и теперь мне не с кем играть».
Она все еще стояла у него на пути, ее голубые глаза смотрели насмешливо, а дерзкий нос вызывающе торчал. Он чувствовал стройное, гибкое тело на раздвинутых длинных ногах и свежую молодую грудь, прижимающуюся к блузке.
Руки Ника покалывали, когда он хотел взять ее к себе на колени и отшлепать, о чем она просила. Вместо этого он сказал: «В данный момент я немного устал, и мне нужно закончить кое-какую работу». Может быть, мы встретимся где-нибудь в Лондоне, и я расскажу вам все о новых банковских ставках и международных дисконтных маржах.
— Мне кажется, это конец. Договорились встретиться. Где? Магазин в Сохо с таинственной задней комнатой? — Я думалю, «Кларидж», — сказал Ник. Он врал. Он вообще не собирался приходить на встречу.
— О, отлично, — сказала она. Я надеюсь, что где-то поблизости найдутся загадочный китаец и мертвый пастор».
— Просто ростбиф с йоркширским пудингом, — сказал Ник. - И если вы извините меня сейчас, мисс...
«Вандерлейк. Трейси Вандерлейк. Вы же знаете, я из Чикаго. Ник сделал мысленную пометку проследить, чем занималась Трейси Вандерлейк после школы. Шпионажем занимались не только бедняки. Люди вмешивались по самым разным причинам, и сенсационность была не последней из них.
Была ли это настоящая Трейси Вандерлейк? Возможно, для этой поездки была нанята похожая девушка. К ней следует относиться с величайшим подозрением. И интерес юной наследницы показался Нику в высшей степени случайным.
Ник вернулся на свое место. Пекос допил бутылку шампанского и спорил со стюардессой из-за второй бутылки.
— Ради бога, мисс, — вопил Пекос, — я могу пить этот французский лимонад, пока он не потечет из моих ботинок. Это не способ обращаться с трудолюбивым парнем, который достаточно стар , чтобы быть твоим дедушкой, и, может быть, так и есть, знаешь что? Он закончился икотой, которая глухо прокатилась по салону. Это убедило стюардессу. — Может быть, после обеда, — сказала она и решительно ушла.
«Никто никогда не верит человеку, у которого икота», — грустно сказал Пекос. «Я помню, как мы с моим напарником Койотом погнали стадо из пятисот животных в Абилери для старого мистера Мактавиша … Кстати, об упрямых старых владельцах ранчо, о старом Мактавише...
И он говорил о нем, пока Ник изучал свой список. Ужин был подан к югу от Сент-Джона, Ньюфаундленд. Кофе с ликером прибыло на середине Атлантики. Часы тянулись с той же комбинацией девяностопятипроцентной скуки и пятипроцентного страха, которая для большинства людей делает долгий перелет на самолете эквивалентным такому же количеству часов на поле боя.
Первое известие о восходе солнца осветило небо над Европой, когда Ник убрал свои бумаги. У него слегка болела голова, но теперь он мог сравнить имена в списке пассажиров с каждым лицом в самолете. Рядом с ним Пекос Смит громко храпел после второй бутылки шампанского. Ли Валери свернулась калачиком в углу. Она была по-прежнему одна, и восходящее солнце освещало ее лицо. Она мрачно посмотрела на ковер облаков далеко внизу. Впереди, свернувшись калачиком, спала Трейси Вандерлейк. Свет в кабине был выключен, но солнце освещало спящих.
Ник отчаянно боролся со сном, пока ровный гул кондиционера пытался убаюкать его. Он должен был быть начеку. Он был разоблачен. Противники, должно быть, каким-то образом узнали, что ему удалось выдержать атаку цианидом до того, как самолет взлетел. Теперь он был уверен, что на борту находится китайский казначей. Возможно, у него были помощники. Его можно было атаковать со всех сторон. Всякий раз, когда сонный пассажир проезжал мимо него по пути в ванную, Ник напрягался, готовый броситься в бой.
В задней части самолета сидела группа сильно пьющих, пытающихся получить как можно больше бесплатной выпивки за свой билет. Время от времени их голоса возвышались в песне. Ник смотрел, как усталая стюардесса идет по проходу, чтобы их успокоить. Что с экипажем? Они могли без труда проходить таможню и регулярно путешествовали по миру. Он поиграл с этой мыслью некоторое время, а затем отверг ее. Самолет, совершивший кругосветное путешествие, десять раз менял экипажи, прежде чем вернуться домой. Согласно прогнозам компьютера ЦРУ в Лэнгли, штат Вирджиния, казначеем был кто-то из пассажиров.
Блестящая серебристая птица ловила на крыльях свет восходящего солнца и равномерно гудела на высоте сорока тысяч футов над бескрайней пустотой Северной Атлантики. До сих пор китайский казначей был впереди по очкам. Очевидно, он знал, кто такой Ник, а Ник до сих пор понятия не имел, кем он мог быть.
Лондонский аэропорт Хитроу. Утро. Пассажиры высыпали из большой птицы. Они шли вяло, их нервы были взвинчены после пересечения Атлантики, в ходе которого они прошли пять часовых поясов за шесть часов.
Ник посмотрел на часы, когда проходил таможню. Он немного опоздает на назначенную встречу на «Америкэн экспресс». Трейси Вандерлейк догнала его по пути к такси. «Эй, старый лорд, я думал, ты зайдешь ко мне».
— Я собираюсь, — солгал Ник.
Она поморщилась, красивый белокурый ребенок, который не примет отказа.
— Тогда, возможно, вы захотите спросить меня, где я остановилась.
— Не думай об этом ни секунды, — сказал Ник. — Это действительно глупо с моей стороны.
«Вы, крупные международные бизнесмены, все одинаковые. Вы, вероятно, не сможете изменить планы, если не имеете дело с миллионами. Эйнштейн был таким, я слышала.
'Разве? — спросил Ник, не заинтересовавшись. Он притворился, что устал.
— Может, ты останешься рядом со мной. Можем ли мы взять такси вместе? †
— Боюсь, мне придется поехать другим путем, — сказал Ник.
— А откуда ты знаешь, если не знаешь, куда я еду? — спросила Трейси.
— Я просто знаю, — сказал Ник, садясь в такси. Он плотно закрыл дверь, распахнул окно и выглянул наружу. «Это очень конфиденциальный вопрос. Я веду переговоры о покупке Букингемского дворца и превращении его в бутербродную закусочную. Это прекрасное место, и я не могу терять ни минуты. Паддингтонский вокзал, шофер, — прошипел он, — и вы получите лишний фунт, если я приеду к одиннадцати.
Водитель устало посмотрел через плечо на Ника, но отъехал достаточно быстро, чтобы блондинка подозрительно посмотрела ему вслед. Через несколько мгновений такси промчалось по туннелю, который проходит под аэропортом, в сторону Лондона.
«Мне надо в American Express, Хеймаркет», — сказал Ник по дороге в город. Вскоре они были в центре Лондона. Он увидел здание парламента, потом Вестминстерское аббатство, потом они въехали на Трафальгарскую площадь. Водитель повернул, подъехал к Пикадилли и высадил Ника перед зданием American Express.
«Кто-то наконец-то использовал свои мозги», — подумал Ник. Единственное место, где американец в Европе ничем не выделяется, — это American Express.
Он заглянул в зал ожидания. Его контакт был хорошо одетым молодым человеком, спортивным и приятным на вид, вероятно, недавно из Оксфорда. Он сел на кожаный диван и с интересом пролистал широко читаемую книгу Т. Э. Лоуренса «Семь столпов мудрости» . Ник обменял английские деньги, потом пошел в банк и сел рядом с человеком из МИ-5.
«Нам нужно больше таких мужчин», — прокомментировал Ник. «Молодым парням в наши дни гарантировано тридцать фунтов в неделю, много пива и телевизора».
«Проклятый огонь тонет среди людей на мысе, но они всегда появляются, когда они вам нужны», — ответил сотрудник английской секретной службы.
— Тогда они могут поторопиться, — сказал Ник. «Они нужны нам сейчас».
'Они приходят. У меня есть новости для вас, но мы не можем говорить здесь. Состояние развивается очень быстро. Вас разоблачили, — прошептал английский офицер.
— Это старые новости, — сказал Ник. 'Что-нибудь еще? †
'Много.'
«Погуляем по Набережной». Максимально безопасно, если только они не работают с этими проклятыми микрофонами дальнего действия.
Они вышли.
— Послушайте, — сказал человек из МИ-5. — С той стороны замешана женщина. Это то, что сказали нам ваши люди. Кажется, все идет своим чередом.
Ник кивнул, слушая мужчину. Мысленным взором он мог видеть активность в Вашингтоне, когда Хоук вызывал свои силы для поддержки своего человека в полевых условиях. И, конечно же, генерал Цзун сделал то же самое в пекинском офисе на Боустринг-Аллее. По всему миру провода нагревались, пока издавались директивы, подозреваемых арестовывали для допросов, а неприметных людей отправляли в трущобы и переулки, чтобы собрать как можно больше информации.
"Женщина, вы сказали," прокомментировал Ник. 'Что за женщина? Высокая? Маленькая? Блондинка? Темная? Что на ней надето? Что она ест? Что она предпочитает читать? Что это за информация?
Молодого человека, по-видимому, раздражал этот легкомысленный отказ от кропотливо собранной информации.
«Дайте им шанс», — сказал он. «Все здесь должны были действовать быстро. Ситуация гибкая. Между нами говоря, я понимаю, что они пытаются купить эту информацию в Венгрии».
— Это мило, — сказал Ник. «Я надеюсь увидеть её до того, как он попадет в телекс от информационных агентств».
— Успокойся, янки, — сказал англичанин. Мне нужно рассказать тебе кое-что о "Гнилой лилии".
— Это что, новая палатка для трансвеститов? Картер усмехнулся. Но он знал, что это было.
Наоборот, «Гнилая лилия» была величайшим комплиментом, который коммунистическая китайская разведка могла сделать кому-либо. В ней в довольно поэтичной прозе говорилось, что человек, против которого она была написана, представляет собой национальную угрозу масштаба наводнения Хуанхэ или вспышки чумы. Все хорошие китайцы и их друзья должны были сделать все возможное, чтобы уничтожить его. "Гнилая" лилия была написана всего несколько раз в истории республики. Генералиссимус Чан Кай-Ши получил такой текст и был еще жив.
И Ник, и Хоук думали, что это куча дерьма, но это означало, что китайцы были готовы приложить огромные усилия и потратить много денег, чтобы кого-то устранить.
Хотя он мог бы отмахнуться от "Гнилой лилии" как от сложной чепухи, следующие несколько минут дали законный повод для беспокойства. Ник повернулся и посмотрел на мини-юбку, приближавшуюся к ним из магазина Burberry. Улица была заполнена мини-юбками, котелками и дамами из пригорода, приехавшими в город пообедать со своими мужьями. И рядом была смерть...
Кто-то выстрелил из стоящей машины, и окно American Express разбилось. Ник упал на землю с автоматическим и непосредственным инстинктом игрока в регби, ныряющего за мячом. Его английскому коллеге не так повезло. Он не проработал на этой работе достаточно долго, чтобы у него развился такой инстинкт. Стрелок снова выстрелил. Англичанин нырнул на пол, но было уже поздно. Снова раздались выстрелы.
Ник пополз по тротуару на животе. Лицо англичанина было призрачно бледным. Во лбу у него была дыра невероятно темно-красного цвета, а затылок лежал на тротуаре, как разбитая дыня.
Женщины кричали. Тротуар перед «Америкэн Экспресс» внезапно опустел. В окнах компании American Express были большие дыры. Ник услышал рев двигателя, включающего первую передачу. Зеленый «Бентли» несся по улице.
Ник снова посмотрел на сгорбленное тело на тротуаре. Через несколько мгновений прохожие стекались посмотреть. Кто-то собирался вызвать полицию. Флит-стрит была недалеко; придут фотографы. Прохладные серые глаза Ника бросили последний испытующий взгляд на сцену, чтобы увидеть, нет ли каких-либо коварных идентификационных ключей, одной из тысяч различных деталей, которые он должен был запомнить для использования в будущем. Казалось бы, ничего примечательного.
— Что это было, приятель? — спросил мужчина в быстро растущей толпе.
«Я могу упасть замертво, если буду знать», — сказал Ник. «Кто-нибудь может вызвать полицейского?
«Это эти чертовы мальчишки делают такие вещи», — сказал мужчина.
Ник согласно кивнул и посмотрел на часы.
'Ну что ж, мне пора. Мой босс будет в ярости.
Глава 4
Ник Картер элегантно прислонился к окну Бурбон-Хауса и посмотрел на улицу, где фонари отбрасывали глубокие сине-зеленые оттенки на листву Риджент-парка.
Поверх разговоров доносились крики крупье и раздающих. «Выходит восемнадцать, дамы и господа. Еще одна карта, мэм? Превосходно. Упс, слишком далеко. Извините меня. Карты, пожалуйста.
Белые руки Трейси Вандерлейк мелькали на зеленом войлоке столов, пока она тратила деньги дяди Сэма с амбицией, намекавшей на годы практики. Вокруг нее столпилась новая международная аристократия: махараджи в тюрбанах, промышленники из Рурской области, автопроизводители из Милана и горстка английских дворян.
В Вашингтоне энергичные молодые люди тайно звонили по телефону и проверяли файлы. Убитый английский офицер собирался предупредить Ника о женщине, поэтому Ник позвонил в Вашингтон. Найдите для меня Трейси Вандерлейк. Убедитесь, что она не из Корпуса мира в Чили. Попытайтесь выяснить, не скрывалась ли она в санатории, чтобы родить нежеланного ребенка. Давайте сразу же удостоверимся, что Трейси Вандерлейк, которая у меня есть, является единственным одобренным правительством предметом, а не заменой, которая может стоить мне жизни.
Сделав это, Ник клюнул на удочку, если она была, по старой пехотной сентенции, которую он хорошо помнил, - в атаку идти, или засаду устроить. До сих пор он не был согласен с собой в том, что касается ее. На первый взгляд она показалась поверхностной. Возможно, она была поверхностна и внутри. Богатство имело недостаток. Если она была вовлечена из-за сенсаций, она могла стать его жертвой.
Человек в уединении читал таблоид, который весело освещал стрельбу в «Америкэн экспресс». «Давайте не будем грубить янки», — гласил заголовок. Красиво, подумал Ник. Ха, ха. У него все еще были свежи воспоминания о пистолете с цианидом в аэропорту Кеннеди.
Но ничего из этого не было написано на его лице. Если не считать склонности не подпускать к себе людей слишком близко, он казался самым беззаботным молодым бездельником в игровых залах Лондона, после всего лишь прикосновения удачи за игровыми столами, а затем шепотом согласия со стороны его светловолосой спутницы.
Трейси подошла к нему сейчас. Ник удивленно посмотрел на нее. С ней была Ли Валери, такая же ледяная, красивая и возвышенная, как всегда. Очевидно, Ник и Трейси были не единственными, кто прогуливал официальный обед Международной Исследовательской Группы. С Ли был худощавый смуглый мужчина. Людей представили друг другу. Другом Ли Валери был Ибн Бен Иуда из богатой нефтью республики Неджед на берегу Персидского залива. Несмотря на свои утонченные манеры, Бен Иуда производил впечатление, что Нику было бы чувствовать себя более комфортно в боксерских шортах.
«Я знаю, что здесь есть отличный паб, — сказала Трейси. «Я всегда хожу туда, когда бываю в Лондоне».
Она упомянула название паба. Ибн Бен Иуда улыбнулся. "Я знаю его хорошо."
Тогда пойдем с нами, — сказала Трейси. «Это крайняя палатка ».
Бен Иуда посмотрел на Ли Валери. Она почти незаметно покачала головой. Араб излил извинения за то, что не принял приглашение Трейси . Ник почувствовал облегчение. Согласно ее файлу AX , у Ли Валери была семья за границей Северного Вьетнама в материковом Китае. Коммунисты могли принудить ее почти к чему угодно. Сегодня утром коммунисты потерпели поражение. Они попытаются снова. Ник не хотел, чтобы рядом были незнакомцы. Он разберется с Ли Валери в нужное время.
Старый паб с балочным потолком стоял на свободе рядом с тихим каналом в туманной тьме доков Суррея . Надпись огласила неправдоподобный текст: «Взгляд на Оксфордский колледж». Они добрались до паба за полчаса до закрытия, и если Трейси намеревалась заманить Ника в ловушку, она не могла выбрать лучшего места. Паб находился в центре района, заполненного складами, который с наступлением темноты был совершенно пуст, если не считать оживленного популярного бара.
— Хороший паб, да? — рассмеялся Ник.
Ему потребовались все силы, чтобы пробраться сквозь толпу к бару, пока Трейси ждала под деревьями на заднем дворе. Он раздобыл две пинты пива и храбро пробрался сквозь толпу, заполнившую комнату. Из-за гула электрогитар, на которых играли три лохматых мальчишки в полосатых рубашках, нельзя было быть услышанным. Ник крепко сжал пенящиеся стаканы, усердно работая локтями. Через несколько минут он освободился от толпы.
Туман поднялся над Темзой. Трейси сидела под ивой во дворе и выглядела привлекательной, когда что то напевала. А потом кто-то выстрелил в Ника. Он услышал свист пули и увидел, как она вырвала кусок цемента из стены. Ник тяжело упал на каменную дорожку. Он задавался вопросом, следили ли за ним. Чертовски быстрая работа. Пивные бокалы разбились, и содержимое большими золотыми лужами растеклось по плитке. Этот парень устал, как обезьяна, — весело закричал кто-то. — Скажи Гарри, что пива больше не будет.
Ник нырнул обратно в толпу. В этом шуме убийца мог выстрелить так, чтобы его не услышали. Толпа была так плотно сбита, что Ник мог следить за течением в ней, как в море. Он увидел длинноволосого парня в синем блейзере, кепке и темных очках, который боролся за дверь, слишком сильно напирал на людей даже для этой добродушной толпы. За ним последовала череда оборачивающихся голов и раздраженных ругательств. «Этот чертов идиот должен был оставаться там, где он был, тогда я бы никогда его не обнаружил», — подумал Ник. Он все равно должен был меня подстрелить, объективно подумал он. Краснолицый мужчина, стоящий перед Ником, одарил его пьяной ухмылкой и отказался уступать место.
— Эй, потише, — фыркнул краснолицый. — Если ты перестанешь давить, приятель? †
Ник схватил мужчину, который весил не меньше двухсот пятидесяти фунтов, под мышку и исполнил танцевальный па. Когда все закончилось, краснолицый мужчина отправился в воздушное путешествие и приземлился позади Ника, а не перед ним. Остальные зрители увидели предупреждающий огонек в глазах Ника, его демонстрацию силы и выносливости и впервые в истории «Блика» расчистили путь. Через мгновение Ник выбежал на улицу. Ничего не увидел. Затем он услышал шаги справа от себя. Тень двигалась за железной конструкцией небольшого подъемного моста, перекинутого через канал. Вильгельмина, Люгер, молниеносно появилась в руке Ника, когда он следовал за человеком на мостике.