После разговора с купцом, Степан снял не дорогую комнатёнку в одном из столичных трактиров, где на заднем дворе ему удалось пристроить и коня своего, и хозяйскую бричку. Несмотря на имеющуюся у него не малую сумму денег, шиковать он не решился, не привычно ему это было.
Плотно пообедав и немного вздремнув, он направился в полицейский участок, что находился за несколько кварталов от дома Пашковых. Шагая по улице Степан, внимательно вглядывался в лица всех без исключения молодых девушек, не обращая внимания на их статус. Одни этого просто не замечали, другие завидев странного мужика с озабоченным лицом, переходили на противоположную сторону улицы, а третьи, обругав его гнали прочь от себя.
И вдруг, когда до полицейского участка оставалось рукой подать, Степан приметил идущую перед собой молодую пару. Ему бросилась в глаза знакомая фигура девушки и её волосы цвета соломы, красиво падающие на плечи из-под капора. О чём-то мило беседуя, девушка держала под руку молодого мужчину. Вдруг звонко рассмеявшись, она споткнулась. Поддержав её и тем самым не позволив упасть, мужчина произнёс какую-то фразу и Степану послышалось, что, обращаясь к спутнице он назвал её по имени - Катя.
Через мгновение, молниеносно преодолев разделяющее их расстояние, Степан стоял за спиной у девушки. Схватив её за руку, он резко развернул её к себе лицом. От испуга она громко закричала, а её спутник не растерявшись ударил Степана тростью по руке, да так сильно, что тот застонав съёжился.
В ту же минуту уйма народа обступила это уличное происшествие. Успев рассмотреть девушку и поняв, что это вовсе не его Катя, Степан пытался объяснить свой поступок и извиниться, но его не слушали, обвиняя Бог знает в чём. Кто-то кричал, утверждая, что он уличный грабитель, другие сходились во мнении, что он похож на того самого преступника, которого уж полгода как разыскивает вся Петербургская полиция и так далее... В конце концов вся толпа сошлась в одном - этого мужика следует доставить в полицейский участок находящийся совсем близёхонько, а именно за поворотом на соседней улице.
Больше остальных, за это решение ратовал тот самый молодой мужчина, что ударил Степана, так как девушка, за которую он заступился, оказалась его невестой.
Связав Степану руки за спиной, его как настоящего преступника повели туда, куда он сам направлялся.
Шумная толпа, ввалившись в участок требовала для разбирательства самого главного начальника. И их просьба была удовлетворена, за исключением того, что в кабинет пристава были допущены только непосредственные участники данного происшествия и несколько свидетелей.
За большим столом под портретом Александра третьего, сидел полицейский офицер в чине полковника. Не старый, в меру упитанный мужчина с приятными чертами лица и с густой седеющей шевелюрой - это был Николай Петрович Малахов. Перейдя с военной службы на службу в Департамент полиции, ему, как и всем полицейским чинам вменялось осуществлять 'благочиние, добронравие и порядок', чем изо дня в день он и занимался на протяжении десяти последних лет. Обладая надлежащими профессиональными качествами и умением внушать людям доверие, он снискал себе хорошую репутацию и уважение среди разных слоёв населения. Получая за службу приличное жалование, он, однако не гнушался брать взятки, что считал своей маленькой слабостью и торжеством над глупостью. Делал он это искусно, не жадничая и не переходя опасной черты, ибо брал эти самые взятки прикрывая дела исключительно гражданские и мелкие, не содержащие серьёзных обвинений и не влекущие за собой тяжёлых последствий. Что же касалось дел уголовных иль политических, грозящих подрыву устоев монаршего государства, то таковые велись им строжайшим образом и в соответствии с действующим имперским законодательством передавались в вышестоящие полицейские инстанции.
Выслушав пострадавшую сторону уличного происшествия, а также свидетелей, подтвердивших факт нападения, полковник перешёл к допросу обвиняемого.
Всё это время, снося в свой адрес обидные оскорбления, Степан не проронил ни слова. В его глазах не было щенячьего сопливого раскаяния, в них было глубокое человеческое сожаление о случившемся. Наблюдая за Степаном, начальник не мог не подметить его достойного поведения. Таким образом, сопоставив всё увиденное и услышанное, он пришёл к выводу, что этот мужик не является страшным уличным разбойником, нападавшим на прохожих, коим его только что обрисовали. Эти деревенские, а по виду обвиняемый походил на зажиточного крестьянина, приезжая в город частенько попадали в несуразные истории, по сути, становясь их жертвами. Поэтому, чтобы безошибочно определить степень вины этого мужика, в первую очередь предстояло установить причину его агрессивного поведения.
Перед тем как допрашивать обвиняемого, полковник приказал развязать ему руки.
- Благодарствую, - морщась от боли тихо сказал Степан, потирая запястья. Заметив, как сильно опухла кисть левой руки, по которой был произведён удар тростью, он медленно опустил руки перед собой, закрыв здоровой рукой больную.
Получив от Степана внятные ответы на стандартные протокольные вопросы, ему был задан главный вопрос.
- По какой надобности главный конюх помещика Баратыгина оказался в городе и что стало причиной его нападения на мадемуазель Нину Вильшанскую?
На протяжении всего слушания, Степан держался с присущим ему достоинством, чем вызывал у присутствующих не малое удивление и осуждение, но лишь до того момента, пока не заговорил. Неожиданно для всех, объяснение своего поступка он начал с извинения и признания вины.
- Виноват, понимаю, за что прошу у вас барышня прощения. Простите, что напугал вас до смерти, - поклонившись девушке сказал Степан. - Но Богом клянусь, не было у меня никакого злого умысла. Попутал я вас со спины с моею дочерью. А когда невзначай оступились, и молодой барин назвал вас Катей, так я и дёрнул вас за руку, уверовав что вы взаправду она и есть.
- Но меня зовут вовсе не Катя, - застенчиво сказала девушка, слегка писклявым голосом.
- Теперь то я это знаю. Простите меня дурака, обознался я, - сказал Степан очень искренне.
- Нет уж позвольте! - вдруг громко и резко ворвался в разговор пресловутый жених. - А я утверждаю, что этот человек нагло лжёт! Ибо могу дословно повторить слова, сказанные в тот момент моей невесте. А сказал я следующее.
- Какая досада! Будьте впредь осторожны дорогая. В этом месте тротуар скверно вымощен.
- Это вполне возможно, - вступил в обсуждение полковник. - Вы сказали - 'какая', а ему послышалось - Катя.
- Ну допустим, - с трудом сдерживая раздражение продолжил говорить молодой господин. - Но ежели этот деревенский мужик мою невесту за свою дочь принял, так не хочет ли он сказать, что ей возможно с благородными людьми под руку прогуливаться? Это кто ж она такая? Пусть скажет, а мы послушаем.
- Отвечай, вопрос вполне уместный, - приказал Степану начальник.
И Степан ответил, да так, что у большинства из присутствующих по спинам мурашки побежали. Он говорил, чётко выговаривая слова, в которых чувствовалась и гордость, и сердечная боль.
- Возможно такое аль нет - это жизнь покажет... А вот кто она такая, скажу. Дочь она наша, дочь конюха и бывшей барской дворовой девки. А уж такой красавицей уродилась, что на зависть многим благородным дамам будет. Да вот беда, пропала! По этой самой причине я и прибываю в городе. Только где ж её искать, кто бы подсказал. Вот умные люди и присоветовали в полицию обратиться. Ведь шёл то я прямиком сюда, что б помогли вы мне Катюшу мою сыскать, - эти слова в надежде на понимание он обратил непосредственно к полковнику.
- Ты шёл в полицию за помощью? - изумился тот.
- Да, воистину так и было, - подтвердил Степан перекрестившись. - А тут надо ж было такому случиться... Одним словом - обознался я.
Это неожиданное признание порядком озадачило начальника, так как в корне меняло исход рассматриваемого дела. По этой причине он счёл нужным задать Степану вопросы касающиеся его дочери, честно ответив на которые он мог рассчитывать на оправдательный приговор.
- Так ты дочь свою разыскиваешь?
- Разыскиваю ваше благородие.
- Ну хорошо. Если верить твоим словам, то получается, что мадемуазель Нина Вильшанская пострадала от тебя лишь потому, что ты увидел в ней свою дочь. Проще говоря - ты перепутал её со своей дочерью, так?
- Богом клянусь, что так оно и было!
- Тогда ответь, сколько лет твоей дочери? Как в городе она оказалась? Чем здесь занималась и где проживать изволила?
- Катя моя уж почти девица, семнадцать вскоре исполнится. А проживала она в доме купца Пашкова, у коего в прислужницах была? - уверенно ответил Степан.
Полковник был очень удивлён услышать фамилию богатейшего Петербургского купца с коим он был знаком. Но более всего его удивило возможное совпадение.
- Не уж то та самая? Вот те н-а-а... История получается...
Желание получить подтверждение или опровержение своей догадке заставило начальника подойти к Степану. Внимательно разглядывая огромного мужика с ног до головы, он нашёл его характерное внешнее сходство с той самой красавицей Катериной. Это сходство вполне могло служить доказательством их родства, а, следовательно, и подтверждением правдивости всего им ранее услышанного. Недолго думая, ткнув пальцем Степану в лицо полковник резко спросил.
- А глаза у твоей дочери какие? Голубые, или быть может карие? И волосы тёмно-русые, да?
- Нет. Глаза у неё точь-в-точь как у меня - зелёные! Семеро у нас с женой детей, но только у Катюши мои зелёные глаза. А волосы - косища у неё толщиной с мой кулак. Кажный раз, опосля бани, жена ей цельный час их расчёсывает. Волосы у Катюши волнами такими мягкими и цвета спелой пшеницы. Бывало, маленькой бежит по полю, так головушки не видать, волосы её с пшеницей сливаются, - ответил Степан, улыбаясь от приятных воспоминаний.
- Ну надо же, всё сходится. Не врёт мужик, - подумал начальник, услышав от Степана более чем достаточно. Сделав такой вывод ему ничего не оставалось, как объявить присутствующим об имеющихся основаниях верить в слова, сказанные обвиняемым в своё оправдание, что он и сделал. Но заметив всеобщее недоумение начальник поторопился объяснить свою позицию.
- Дело в том, что я неоднократно имел честь бывать в доме купца Пашкова Матвея Егорыча. И девицу, именуемую Катериной, у которой действительно зелёные глаза и толстенная коса цвета спелой пшеницы, наблюдал там каждый свой визит.
Полковник не стал говорить о том, что своих сыновей, двух будущих офицеров, он приводил туда только однажды. Купеческие дочери им сразу не приглянулись, а вот появление красавицы-служанки произвело на них ошеломительное впечатление, чего нельзя было не заметить отцу...
- Не покривлю душой ежели скажу, что эта самая девица во истину божественное создание! Слов нет, как хороша! - эти две фразы он сказал с не поддельным восхищением. - Да, да, кажется, припоминаю. В последний раз я видел её там, где-то с полгода назад, уж ближе к осени дело было. Отсутствие на приёмах именно этой служанки, что прежде всегда подавала гостям шампанское, было невозможно не заметить. На вопрос по этому поводу жена Матвея Егорыча отвечала, что девушка, заскучав по родным уехала домой в деревню. Правда и то, что после отъезда этой самой Катерины, желающих посещать дом купца, заметно уменьшилось. Не обошлось и без кривотолков... Кхе-кхе! - закашлялся вдруг полковник, поняв, что наболтал лишнего. Нервно постукивая пальцами по столу, он снова заговорил, строго по-деловому обратившись к Степану.
- Так ты утверждаешь, что это и была твоя дочь?
- Да, она самая.
- М-да-а... Жаль, жаль, очень жаль если она действительно пропала. Но об этом мы ещё поговорим, а сейчас скажи. Правда ли то, что купец Пашков доводится твоему семейству дальним родственником?
- Нет, не правда это.
- А как же тогда твоя дочь оказалась в его доме?
Имея на купца огромную обиду, Степан всё же не счёл нужным рассказывать посторонним историю их знакомства, а тем более посвящать в подробности нынешних отношений. Даст Бог всё обойдётся, Катюша сыщется, так что ж он будет напраслину на купцову семью наводить. Поэтому коротко и сухо Степан рассказал, что свёл их случай, когда однажды застигнутый в пути зимней непогодой, Матвей Егорыч был вынужден заночевать в его доме. В знак благодарности он пригласил их дочь Катюшу погостить в столице в его доме. А как время гостевать то вышло, так было ей предложено остаться у них служанкой, на что она согласилась с превеликим удовольствием. Всё оказалось дочке по душе, и городская жизнь, и дом купца, и работа. Но прослужив у них без малого три года она пропала. С того самого дня пошёл уж шестой месяц. Дома в деревне по сей день не появилась. И где она, и что с ней, разве ж одному Богу известно...
На этом закончив, Степан глубоко вздохнул и опустив глаза в пол, замолчал.
Далее процесс дознания незаметно перешёл в доверительную беседу, так как рассказ обвиняемого почти у всех вызвал большой интерес. Но больше всех эта история затронула сентиментальную и впечатлительную Ниночку Вильшанскую. После некоторого колебания, сочувственно глядя на Степана она задала ему вопрос.
- Но как это возможно, чтобы молодая красивая девушка исчезла вот так, бесследно? А её хозяин, разве ж он может ничего не знать?
- Да, да. Что тебе Егор Матвеич то сказал? - вторя девушке, переспросил начальник.
- Ничего не сказал. Не знает он где Катя, - не поднимая глаз, коротко ответил Степан.
- Ой врёт мужик, ой врёт. Видать скрывает что-то... Ну да ладно, это мне только на руку..., - подумал начальник, а в слух задумчиво произнёс.
- Странно-странно. Однако это очень странно...
Повторяя эту фразу, он неторопливо достал карманные часы и взглянув на циферблат понял, что пора заканчивать. Но как? Ему было абсолютно ясно, что с дуру схватив девицу за руку, мужик всего лишь изрядно напугал её.
- Так это ж не преступление, - рассуждал про себя полковник. - Ну обознался он, с кем не бывает. Оправдывать его надо. Думаю, девица против не будет, а вот женишок её - 'хлыщ дотошный', вряд ли согласится с таким исходом дела.
И надо сказать полковник нисколько не ошибся в своих рассуждениях, так как в это самое время гладя невесту по руке, женишок шептал ей на ухо.
- Не волнуйтесь, не волнуйтесь дорогая. Вот увидите, он будет наказан, обязательно будет наказан.
- Да за что же?! - вдруг громко сказала Ниночка, и резко отбросив руку жениха вскочила с места. - За что его наказывать если он меня всего лишь немного напугал! Это что - преступление?
И тут же решительно заявила, что отказывается от каких-либо обвинений со своей стороны и просит полного оправдания для обвиняемого. А также просит господина начальника помочь этому человеку, приняв необходимые меры по розыску его дочери. Такой неожиданный поворот приятно удивил полковника, позволив ему закончить разбирательство с вынесением оправдательного вердикта. Выдержав длительную паузу, он по театральному вычурно огласил своё решение.
- Ввиду отказа пострадавшей от обвинения, а также ввиду отсутствия состава преступления как такового, что стало очевидным в ходе расследования, считаю решение по снятию обвинения справедливым. Недоразумение было всему виной. Да-с! Простое недоразумение, коих в нашей полицейской практике бывает не мало. Главное в нашем деле - чтобы не пострадал не виновный! Что же касаемо вопроса о пропаже девицы Екатерины, то обещаю, что при надлежащем рассмотрении мною будут приняты все необходимые меры по её розыску.
Заметив недовольство на лице молодого господина, начальник попросил присутствующих обратить внимание на тот факт, что в данном происшествии не мало пострадал и сам обвиняемый, указав на его опухшую руку. В тоже мгновение с лица Ниночкиного жениха исчезла недовольная гримаса.
Не имея претензий к следствию, на основании чего подписав соответствующую бумагу, участники и свидетели происшествия покидали полицейский участок.
На выходе в дверях, Ниночка Вильшанская вдруг обернулась и заметив в конце коридора Степана остановилась. Уловив направление её взгляда, немедля подхватив под локоть, жениху удалось вывести свою невесту на улицу.