Меня разбудил ветер, изо всей силы хлопающий балконной дверью. Серая холодная комната не вызывала ни малейшего желания пробудиться из солнечных снов, но часы на стене показывали уже полдень и пришлось вставать. Я села на постели и прислушалась: вместе с пробуждением в моем мире, словно постепенно проявляясь на фотобумаге, появлялись цвета, звуки, шорохи, запахи и температура. Сосед снизу остервенело отбивал джаз на клавишах своего пианино, во всех щелях дома завывал сквозняк. Я закуталась во фланелевую рубашку и вышла на лождию. За ее стеклами резкие порывы ветра старательно вырывали из земли нежные саженцы новых цветов. Охая, я бросилась к окну, заносить горшки во внутрь. Из распахнутых ставень на меня с готовностью обрушился ветер: он в одно мгновение проник под одежду, прошелся по теплой со сна коже, растрепал волосы. Едва вырвавшись из его нескромных объятий, я запахнула рубашку и принялась расстилать на циновках лоджии газеты. Ветер обиделся, метнулся к потолку и неистово зазвенел колокольчиками на леске.
Одна за другой кадки с цветами перекочевывали в дом. Первые тяжелые капли разбивались о мои руки. Непогода стремительно расправляла крылья над городом. Мои бедные кактусы! Я успела как раз во время! *Спасибо, что разбудил меня!* - я улыбнулась ветру и протянула ему руки. Он пел в моих серьгах о прекрасных далях и волшебных закатах, шептал про удивительные приключения с моего плеча, холодком щекотал мои губы, струился меж пальцами, с силой толкал в спину... но я не поддалась, закрыла окно и осталась наедине с испуганными цветами.
Мой капризный приятель взвыл и швырнул мне в окно канонаду слез. У нас на балконе стекла во всю стену, и я чувствовала себя в аквариуме, только вода была снаружи, а не внутри. За стеклом послышался радостный писк малышей - довольно повизгивая они разбегались по домам. Важные взрослые всего лишь ускорили шаг, не желая поддаваться природе. Но страсти накалялись: хмурый вихрь изо всей мощи швырял о землю стрелы дождя; по улицам уже текли ручьи; с моря на нас наползала серая плотная туча, непроницаемой пеленой закрывая парк и фонари; казалось, что сам океан наступает на город.
Вот так, в середине ноября, и до нас добралась зима. Умытый город, опустевшие улицы, тусклое солнце где-то среди занавеси туч, - тоска внимательно посмотрела в глаза и запoрхнула в сердце... до весны. Мысль взмыла над бренным миром и понеслась в тяжелые небеса, но на полпути повернулась и вернулась вниз, к теплым шерстяным носкам, присланным мне мамой. Рядом, уже наигравшись с мокрой листвой, тихо присел ветер, он у меня отходчивый, этот ветер.