Аннотация: Интересно было представить, как бы провел последние дни своей жизни человек, который стал виновником гибели человечества. И что это мог бы быть за человек.
Никто не знал, почему так получилось. Никто, кроме него, ну и бывших коллег, разумеется. Саша выплюнул окурок, наступил на него, медленно растер ногой. Стоя возле железной оградки возле собственной конторы он не спешил заходить внутрь. Новый день начинался, пора было открываться.
Магазинчик назывался "Конец Света". По поводу названия многие посетители невесело шутили. Родственники, уже пережившие первоначальный шок, занимались делами, связанными с покойными с отстраненной деловитостью. Саша показывал им образцы гробов, доставал каталоги, ощущая сосущую пустоту внутри направленных на него взглядов.
-С доставкой?
-Да.
-А дубовые есть?
-Были, но у нас сейчас перебои с поставками, сами понимаете...
-Да... Но может быть, хоть один завалялся? - и посетитель застенчиво смотрит куда-то позади него. Саша понимающе улыбается кончиками губ. Посетитель одет в слегка старомодный черный костюм, купленный явно ради предстоящего события. Туфли дорогие новые, сумка тоже, но ручка, которую он доставал, чтобы расписаться на квитанции, обычная дешевая шариковая. Тем не менее, деньги у клиента явно есть. Вероятно, пытается пустить пыль в глаза родственникам, и рассчитывает на наследство.
-Остался.. один.. Не знаю, подойдет ли размер, он большой. Посмотрим?
Посетитель расплывается в неуместной улыбке.
-Да, конечно, даже если великоват, ничего. Покойнице просторнее будет.
Просторнее.. покойнице... Людям легче, если они говорят о недавно усопших как о живых.
Дубовых гробов давно уже не осталось, но большинство людей разбираются в дереве гораздо хуже, чем в автомобилях или телефонах. Есть подделки под дуб, любых размеров, и Александр продает их без зазрения совести, по одному "из-под прилавка". Не все ли равно в чем гнить? А деньги есть деньги.
Деньги есть деньги.
По-хорошему, думает Александр, закуривая очередную сигарету, все трупы следовало бы сжигать. Большинство и так сжигают, крематорий работает практически без выходных, спрос на урны растет, как и цены. Но и традиции есть традиции, поэтому некоторых хоронят в гробах, тех, чьи родственники могут себе это позволить. Гроб, венки, место на кладбище нынче не дешевы. Скоро трупы будут просто оставлять на улицах.
А еще, по-хорошему, ему следовало уехать еще месяц назад, когда правительство объявило чрезвычайную ситуацию. Впрочем, еще не поздно, думает он. Еще пару дней на сборы и можно отбывать. Он еще не решил, куда, но точно знал, что подальше отсюда.
Первый клиент к нему пришел с полгода назад, в день открытия, примерно в пятом часу. Высокий худощавый старик со слезящимися глазами. Он часто вытирал их платком, говорил невнятно, жевал губы и придирчиво разглядывал товар, колупая некоторые гробы ногтем большого пальца.
-Несерьезно это, - прошамкал он, обратив свое внимание, наконец, на Сашу, - несерьезно.
-Да? - как можно вежливее ответил Саша. Он как раз делал вид, что смахивает пыль с совсем новеньких, пахнущих краской, венков.
-Несерьезные у тебя гробы-то, - сказал старик и снова промокнул глаза платком.
Саша пожал плечами.
-Никто не заставляет вас их покупать, - сказал он чуть резко.
-Не дерзите, молодой человек, - старик укоризненно уставился на него, - У людей горе, а вы тут дерзите.
-Я не дерзю, - начал было Саша но тут же понял, что так дело доведет до конфликта, - Но если обидел, извините. Я не хотел. Соболезную вам, в вашем горе.
-Супружница моя померла, - сказал старик, - Пятьдесят лет вместе прожили без малого.
-Это тут к чему? - подумал Саша и постарался сделать печально-понимающее лицо.
-Детей вот нажили, старший в другом городе живет, младший.. слег вот, как и мать, - старик замолчал, пожевывая губу, - хоронить мать-то некому, - закончил он чуть хриплым голосом.
Саша терпеливо ждал, пока клиент выговорится и наконец купит то за чем пришел. Слушать душевные изливания клиентов в его планы не входило. Но теперь он начал понимать, что без этого никуда. Наконец дедуля приобрел гроб, Саша донес его, краснея от натуги, до машины старика и со вздохом облегчения посмотрел, как он отъезжает.
Следующие дни были оживленнее. Некоторые даже спрашивали его, не занимается ли он организацией похорон и хвалили за профессионализм. Клиентов прибывало. Саша не сомневался, что клиентов прибывало и в других ритуальных услугах, но конкуренция его не волновала. Хватит на всех.
После работы он ходил к киоску за сигаретами, покупал сразу несколько пачек. Сигареты заканчивались быстро, и, затягиваясь очередной, он с легким сожалением думал, что скоро они закончатся совсем. Но про запас не оставлял ничего, понимая, что иначе и вовсе перестанет выходить из своего "Конца Света". Идя к киоску за очередной пачкой, он замечал признаки начинающегося распада. И раньше не слишком чистые улицы были теперь завалены мусором, ветер гонял туда-сюда бумажные пакетики и перекатывал стаканчики, пустые коробки из-под техники высились возле вонючих мусорных баков, в которых рылись неопрятного вида мужички. Саша скривился, эти и его переживут.
Киоск стоял на углу, возле перекрестка. Щурясь от дневного света, Стан поднял воротник пальто. Долгое пребывание в закрытом помещении плохо сказалось на нем: он побледнел и осунулся, кожа приобрела сероватый оттенок из-за неправильного питания. Да и в остальном он выглядел как типичный холостяк-затворник.
Девушка-киоскерша отсчитала сдачу маленькими круглыми монетками и протянула, сложив ладошку лодочкой. Саша заметил чуть видные черные пятнышки на кончиках пальцев. Может быть грязь, но он не стал бы рассчитывать.
-Спасибо, - сказал он, принимая мелочь не снимая перчаток. Поймав жалостливый взгляд девушки, чуть улыбнулся виновато, мол, что поделаешь, живу затворником. Он мог бы пригласить ее в кино, вдруг подумалось ему, или выпить кофе, или просто погулять. У девушки были короткие светлые волосы, стриженные под мальчика, что придавало ей моложавый и задорный вид, и курносый нос. Наверное, у нее легкий и добрый характер, подумал он. Так, думая о девушке из киоска, он возвращался закуривая почти на автомате.
Раньше он редко думал о людях, разве что в старших классах влюбился в девочку из паралельного класса, но так и не смог ей признаться. Женщины у него были, но немного и никаких чувств ни к кому из них он не испытывал. Разве что раздражение порой. У парням его тоже не тянуло.
Электростанции все еще функционировали, хоть и с перебоями. Лежа на узком диване Саша внимательно разглядывал свои руки, проверяя ногти и запястья. Темных пятен, неотвратимых признаков заразы, пока не было.
Эпидемия только набирала обороты. Саша не читал газет и тем более не смотрел телевизор, но новости просачивались в его тихий уголок с все увеличивающимся потоком посетителей. Так он узнал, что после введения чрезвычайной ситуации цены на билеты на все виды транспорта выросли в разы, и уехать из города все труднее. И что-то же самое творится повсюду. Саша закурил, глядя в темный потолок. Темнело рано, а свет он не зажигал, не желая привлекать лишнего внимания к своему подвальчику в нерабочее время.
Большинство его знакомых коллег убрались из города еще в самом начале, когда еще ничего не началось. Смогли ли они сбежать? Может быть, кто-нибудь укрылся на необитаемом острове отрезанном от людей, но Саша сомневался. Люди метались туда-сюда по всей планете все увеличивая ареал поражения. Слишком поздно заразу заметили, слишком поздно осознали масштаб последствий.
А что еще оставалось делать?
Что еще остается делать?
По-настоящему Сашу удивила только одна клиентка. Она пришла уже под закрытие в один из дождливых дней так частых осенью. Повернувшись к нему спиной, она теребила венок с надписью "от друзей".
-Могу я вам чем-нибудь помочь? - произнес Саша дежурную фразу. Женщина не оглядывась, кивнула. Саша выдержал подобающую паузу, в надежде, что клиентка сама расскажет, что же ей нужно.
-Хотите подобрать венок?
Женщина отрицательно мотнула головой.
-Надгробие, сделать фотографию на кермакику?
Саша вздохнул и вернувшись к стойке взял пачку бумажных салфеток. Женщина определенно плакала, причем тихими слезами настоящего горя. Однако, когда она наконец посмотрела на него, ее глаза были сухими. Как будто выцветшими изнутри.
-Мне нужен гроб, - сказала она, - но не обычный, а примерно такого размера.
Она показала руками что-то похожее на обувную коробку.
-Не думаю, что у нас найдется что-то подходящего размера.
-Вы же можете сделать на заказ, я заплачу.
-Конечно заплатите, подумал Саша, бесплатного тут ничего нет.
-Давайте уточним размеры, - сказал он, - материал и способ оплаты. Вы хотите похоронить младенца? Сочувствую вашей утра..
-Кошку, - бесцветным голосом сказала женщина.
-Извините?
Теперь он пригляделся к женщине повнимательней. В сером старушечьем платье, с собранными на затылке в неаккуратный пучок волосами, она оказалась моложе, чем выглядела. На пальцах красовалось множество золотых колец, в уши вдернуты массивные золотые сережки. Как она не боится ходить одна по вечерам, удивился Саша, с таким-то золотым запасом.
У женщины было бледное лицо подведенное румянами и тусклые глаза.
-Кошку, - повторила она тем же бесцветным голосом.
-Кошку, значит, - сказал Саша, прикидывая, как можно облагородить ящик из-под гвоздей. Будет почти похоже на настоящий гробик.
Женщина кивнула.
-Деньги значения не имеют, - повторила она.
-Вы, наверно, были к ней очень привязаны?
-Знаю, звучит странно, столько людей умирает, но у меня кроме нее никого нет.
-А семья, дети?
Огонек негодования загорелся в ее глазах,
-Зачем? - пафосно сказала она, готовясь произнести речь в защиту своего одиночества, но вспомнив об утрате, замолкла. Саша принял привычно сочувствующий вид.. Кошка, надо же.
Составив список требований, она дала задаток и удалилась, забыв зонтик. Саша закрыл за ней дверь, задержавшись на пару секунд, чтобы посмотреть, как неловко она переступает по лужам на высоких каблуках походкой женщины, у которой все в прошлом.
Все в прошлом.
Дела стали идти все хуже. Не потому, что спрос пропал, а потому, что деньги перестали считаться ценностью, а хоронить мертвых становилось некому. Тем не менее, Саша регулярно приводил в порядок магазинчик и так же регулярно отпирал тяжелую железную входную дверь.
Период наплыва посетителей давно прошел, и Саша лишь терпеливо дожидался, когда он остановится совсем. По вечерам он внимательно разглядывал свое тело в зеркале, ища признаков болезни. Маленькие темные пятнышки на кончиках пальцев рук, ног или за ушами. Пока ничего не было, Саша даже начал подозревать в этом высшую несправедливость.
Заставив очнуться от дремы, хлопнула входная дверь. Саша быстро встал со стула, улыбнулся дежурной улыбкой вошедшему. На него удивленно смотрел бывший коллега. Растрепанный как обычно, в пиджаке и футболке одетой наизнанку, он ничуть не изменился за прошедшие годы.
-Александр Алексеевич? - спросил вошедший, близоруко щурясь, - Я думал, вы давно уехали из города, а может и из страны.
Саша безмолвно пожал плечами, мол, зачем. Бывший коллега кивнул понимающе.
-Что творится, вы видели? - сказал он, с явным желанием потрепаться, - ужас, трупы и не закапывают уже, хотя и пробовали сжигать.
-Знаю, знаю, наслышан, - Саша все никак не мог вспомнить его имя. Он видел этого человека на протяжении нескольких лет, даже пару раз обедали вместе в столовке, но вспомнить его имя было невозможно.
-Встречали еще кого из наших? - спросил бывший коллега, оглядываясь, куда бы сесть, - Золотухин с собой покончил, почти сразу как все случилось.
-Через день, - поправил Саша, - после того как набрался как свинья.
-Я и сам подумывал, честное слово, но вот, как-то не срослось.
-Набраться?
-Наложить на себя руки.
Саша пожал плечами.
-И что остановило?
-Страшно. Смертный грех все-таки.
Саша с трудом подавил ухмылку. Смертный грех, надо же. А обречь на гибель миллиарды людей значит, ничего.
-Я чего зашел-то, - сказал бывший коллега, серьезно глядя на Сашу, - Мне гроб нужен.
-У меня мало осталось, сам понимаешь, поставщики прекратили уже работать. Могу предложить вот, он поманил бывшего коллегу в подсобку. Там, накрытый куском бархатной ткани, стоял последний гроб из дуба. Черный, лакированный, с золоченым крестом на крышке. Из такого в фильмах восставал граф Дракула и многочисленное его потомство.
-Для себя, наверное, берег, - проявил неожиданную проницательность коллега.
Саша опять пожал плечами.
-Забирай, - сказал он, любовно гладя лакированную крышку, - я обойдусь.
Коллега вздохнул,
-Сколько?
Саша назвал сумму, коллега присвистнул.
-Наличными, - добавил Саша.
-Разумеется, - коллега достал пухлую пачку денег и не считая протянул Саше, - Одного не пойму. Зачем тебе это?
-Что конкретно?
-Ну, все это, бизнес, деньги. Ты же знал, что после того, как мы проморгали вирус и не смогли создать вакцину, человечеству хана. Хоть на необитаемом острове живи, все равно ветром принесет и загубит. С птичками, с рыбками, с водой зараза доберется и съест изнутри.
-Хотелось умереть богатым, хозяином собственного дела, получить от остатка жизни то, чего желал.
-Все это уже не имеет ценности.
Саша помолчал.
-Да, - сказал он наконец, - не имеет. Я с доставкой тебе гроб не смогу оформить, извини, сам как-нибудь.
-Мне недалеко, до ближайшей свободной ямки.
-Могу дать тачку, обычную с колесами и ручкой.
-Давай.
Вскоре бывший коллега, чьего имени Саша так и не вспомнил, ушел, толкая перед собой тачку с торчащим из нее гробом по безлюдным улицам. Саша постоял недолго на пороге провожая его. Потом он перевесил табличку на двери на "закрыто" и запер ее на тяжелый амбарный замок.
Пухлые пачки денег оттопыривали карманы. Саша придерживал их, пока шел мимо выглядящих покинутыми многоэтажек. Улицы вовсе обезлюдели и, насколько мог заметить Саша. Мертвых уже не хоронили, и даже не сжигали. Значит, остались последние если не дни, то недели.
Пару раз пришлось останавливаться и терпеливо ждать, пока голова перестанет кружиться и сердце застучит как надо. Сжав зубы, Саша шел к городскому парку, в котором не был с самого детства. Уже очень долгое время, он собирался прогуляться в нем, но все как-то времени не было.
Зайдя под тень деревьев, Саша опустился на скамеечку, покрытую желтой выгоревшей краской. Как они думал, в парке было безлюдно, только жирные воробьи прыгали по деревьям.
Вот и все, подумал Саша, откидываюсь на спинку скамейки. Вот и все, он был одним из тех, кто закрутил этот смертельный механизм, равнодушно наблюдал за его последствиями, а теперь его собственный конец окажется вполне обыденным. Саша снял тонкие кожаные перчатки, неизменные его спутники на протяжении последних месяцев. Черные пятна уже проникли под них, окрасив руки до самого локтя.
Воробьи собрались уже в небольшую стаю, их-то зараза не брала. Саша курил, не чувствуя ни удовлетворения прожитой жизнью, ни смирения со смертью. Но волноваться уже было поздно, так что и такой конец вполне для него сойдет, решил он и, запрокинув голову назад, тихонько задремал, прислушиваясь к шелесту листьев.