Леонов Александр Геннадьевич : другие произведения.

Возвращение

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:


Возвращение

  
   Филипп зашел в часовню и увидел брата, лежавшего на каменном полу в дальнем углу без движения.
   - Луи! Мальчик мой... - позвал Филипп и, приподняв его с пола, повернул лицом к себе. - Что случилось?.. Что с тобой?
   - Мне никогда не будет прощения... - произнес Луи и по его щекам покатились слезы.
   - Ну что ты, мой ангел? - Филипп обнял его и поцеловал в лоб. Его губы словно обожгло огнем. - Ты весь горишь!..
   - Нет, оставь меня! - Луи попытался высвободиться из его объятий. - Я приношу несчастье...
   Филипп удержал его, и, наконец, он сдался.
   - Кто сказал тебе это? - спрашивал он, крепче прижимая брата к себе. - Почему ты так думаешь, родной?
   - Помнишь, я рассказал тебе про Золотой город? - спросил Луи, уткнувшись подбородком в плечо старшего брата. Он прильнул к Филиппу будто это было в последний раз. Он боялся, что после того, как все расскажет, брат оттолкнет его.
   - Да, дорогой, - ответил Филипп. - Конечно же помню.
   - Они не пустили меня туда, - тихо произнес Луи, и глаза его затуманились от горьких слез. - Мне не позволили туда войти... потому что я недостоин... Меня нельзя любить!..
   - Но я люблю тебя! - воскликнул Филипп, сжимая его в объятьях. У него на глазах тоже выступили слезы. Сердце сжималось от боли. Ему было безумно жаль этого мальчика, которому кто-то внушил, что он недостоин любви, и теперь он прятался от людей, забиваясь в угол, как испуганный зверек, уверенный, что если его найдут - то непременно погонят отовсюду. - Бедный мой мальчик...
   - Как ты можешь любить меня? - спросил Луи, с болью глядя в его глаза и не смея поверить. - За что?..
   - За твои глаза, - ответил Филипп, покрывая его мокрое от слез лицо поцелуями. - За твою душу... И за твое сердце, которое все чувствует так сильно...
   Луи готов был поверить его словам. Он так хотел верить! И тогда он схватил его руку и благодарно поцеловал ее. Филипп вздрогнул от неожиданности. Потом приподнял брата и обнял его.
   - Что же ты делаешь, милый?.. Ангел мой... - ласково говорил он, целуя его в губы, прижимаясь своими губами к его глазам. - Ты еще так слаб!.. Ты же сейчас опять заболеешь!
   Луи закрыл глаза, из которых, не преставая, катились слезы. Его лицо горело. Голова кружилась. Но ему было так хорошо и спокойно в этот миг.
   - Пожалуйста, не отпускай меня... - прошептал он в последний момент, теряя сознание.
   Филипп почувствовал, что он как-то сразу ослаб и безвольно повис у него на руках. Сначала это испугало его. Но он понял, что это лишь глубокий обморок, вызванный слабостью и сильными переживаниями. Он бережно взял мальчика на руки и понес в дом.
   Он занес его в его комнату и осторожно уложил в постель.
   Глубокий обморок Луи постепенно перешел в сон. Но к полуночи он начал бредить.
  
   Он видел себя спускающимся во двор, где ждал его отец. Тот держал в руках две довольно толстые дубины. Одну он вручил мальчику со словами:
   - Я хочу, чтобы вы сражались со мной. Так, как сражались с тем, кто вас ранил.
   - Но... - Луи не успел ничего сказать, как на него обрушился увесистый удар, сваливший его с ног.
   - Сражайтесь! - потребовал лорд Уотфорд. - Вы мой сын!
   Затем он снова занес палку. Луи отразил этот удар, но очень неуверенно. Он был еще слаб.
   - Поднимайся! Нечего валяться на земле! - голос отца прозвучал откуда-то сверху.
   Луи мельком взглянул на него, возвышавшегося над ним, словно гигантский несокрушимый исполин. Он был огромным и неприступным, настоящая скала. Луи чувствовал себя рядом с ним совсем маленьким и бессильным. Но он нашел в себе силы подняться. Удары посыпались на него с невероятной силой, и он едва успевал отражать их. В конце концов он выбился из сил. Он испугался, что отец забьет его до смерти, и закричал:
   - Отец, остановись!.. Я не могу!
   - Ты должен научиться бороться за свою жизнь! - не унимался тот.
   Луи почувствовал головокружение. Тошнота подступила к горлу. Он выронил дубину из рук. В тот же миг отец ударил его своей дубиной по руке -той, где была все еще незажившая рана. Он пошатнулся и упал на землю. Его стошнило.
   Лорд Уотфорд в оцепенении наблюдал за ним. Луи отвернулся. По лицу покатились слезы. Ему было стыдно за свою слабость. Он почувствовал себя ничтожным и жалким.
   - Почему же вы сразу не убьете меня?! Ведь вы этого хотите! - вскричал он в отчаянии и, больше не в силах скрыть слез, закрыл лицо руками.
   - Прости... - глухо прошептал его отец. Затем повернулся и медленно пошел прочь.
   Луи поднялся с земли и бросился бежать. Он бежал, не разбирая дороги, желая одного - скрыться от взглядов людей, чтобы никто никогда не нашел его...
  
   Он кричал во сне. Лицо его взмокло, на лбу выступили капли пота. Дыхание было тяжелым и прерывистым. Иногда он забывался в тяжелом сне, но потом вдруг вскакивал и испуганно звал Филиппа.
   - Не бойся... - успокаивал его тот, нежно поглаживая ладонью его пылающий лоб. - Я здесь, мой хороший... Я с тобой.
   Когда Луи попросил пить, Филипп привлек его к себе и прижал к его губам кубок с отваром. Потом поцеловал его и заставил выпить остатки отвара. После этого снова уложил в постель. После полуночи он так устал, что сам не заметил, как заснул.
   К утру Луи стало намного лучше. Его кормилица Марта сказала, что отец ждет его у себя в кабинете.
   Луи тихо постучал и вошел в кабинет. Увидев его, лорд Уотфорд внезапно упал перед ним на колени и, обхватив его руками, прижался к нему лицом. Плечи его несколько раз нервно вздрогнули.
   - Прости меня!.. - произнес он дрожащим голосом. - Прости меня, мой мальчик!..
   Луи стоял, ошеломленный подобным проявлением чувств его отца. Он привык видеть его всегда спокойным, холодным и рассудительным. В его представлении он был воплощением силы и мужества, таким, каким и должен быть знатный английский лорд. И то, что он сейчас стоял перед ним на коленях, никак не укладывалось в его сознании и даже немного пугало его. Поэтому он стоял молча и даже не шелохнулся.
   Отец первым отстранился и взглянул в еще бледное лицо сына.
   - Прости за то, что заставил тебя сражаться, когда ты был еще так слаб... Я не понимал, как я был жесток...
   - Отец! - воскликнул Луи и опустился на колени напротив него. - Как же вы не понимаете, я даже рад, что вы заставили меня это сделать!.. Если бы не вы, я бы вряд ли смог понять все это!...
   Лорд Уотфорд взял лицо сына в свои ладони и несколько секунд смотрел в него.
   - Ах Луи, у тебя глаза твоей матери! - воскликнул он со слезами.
   Луи застыл на месте. Все внутри него словно оборвалось при этих словах.
   - Нет, мой дорогой, я никогда не винил тебя в том, что случилось! - поспешил объяснить отец. - Ты служил мне напоминанием о ней... Но эти воспоминания так болезненны! Я всегда боялся тебя потерять...
   - Простите меня отец, - прошептал Луи, опуская глаза. - Я считал вас жестоким.
   - Мы, как два путника во тьме, не узнали друг друга, - горько улыбнулся отец. - Но теперь все будет иначе. Мы будто вновь обрели друг друга!
  
   Ночью Луи снова не мог заснуть из-за ужасного холода. Он тихо вышел из своей комнаты и пошел в комнату брата. Филипп молча стоял у окна, глядя на черное небо, где сверкали миллионы ярких крохотных огоньков. Услышав скрип открывающейся двери, он повернулся и увидел Луи.
   - Что случилось, малыш? - спросил он.
   - Я не смог заснуть, - робко ответил Луи, подходя к нему.
   - Иди ко мне, - Филипп прижал его к себе, целуя его в лоб, ощущая тонкий аромат полевых цветов, исходящий от его волос.
   И в этот момент они оба словно вспорхнули в воздух. Они перестали понимать, что с ними происходит. Они целовали и ласкали друг друга. Их одежда медленно скользила вниз, обнажая юные стройные тела. Они опустились на пол, на звериные шкуры, не отрываясь друг от друга. Филипп повернул Луи спиной к себе. С губ Луи сорвался сдавленный стон, и он ощутил, как теплая волна разливается по всему его телу, поднимаясь откуда-то снизу к самому сердцу. Горячая ладонь Филиппа медленно соскользнула с его бедра на живот, а затем поднялась к груди, туда, где отчаянно билось его сердце, готовое вырваться наружу.
   - Я люблю тебя... Я люблю тебя! - шептал Луи, забыв всё на свете и помня только эту фразу.
   Филипп осторожно взял его за подбородок и повернул его лицо к себе, припав к его губам, запечатывая их страстным поцелуем.
   - Люблю тебя! - вскрикнул он, задыхаясь.
   Внезапно комната перед их глазами взорвалась ярким светом и рассыпалась на тысячи мелких кусочков. Они словно умерли и воскресли на этой высшей ноте...
   Луи повернулся к Филиппу, осторожно и нежно касаясь его губ своими губами.
   - Я принадлежу только тебе, - выдохнул он и Филипп прижал его к себе, зарываясь лицом в его мягкие волосы.
  
   Через год Филипп женился. На кануне свадьбы он вдруг вошел в комнату младшего брата. Была уже ночь, но Луи не зажигал свечи. Ему нравилось в полной темноте стоять у окна и наблюдать за небом, за звездами. Филипп застал его как раз за этим занятием. Луи повернулся к нему и с легким удивлением посмотрел на него. Однако он ничего не спрашивал, понимая, что если Филипп захочет, то сам все расскажет. А тот ничего не говорил. Сидя в своей комнате, он почувствовал себя таким одиноким, что больше не мог это выносить. И вот сейчас он смотрел в глаза своего брата, в эти прекрасные голубые глаза, такие доверчивые и нежные, и понимал, что только Луи может спасти его от одиночества. И тогда он вдруг обнял его и крепко прижал к себе, стараясь как можно дольше удержать рядом с собой. Он часто обнимал брата, когда ему было одиноко, но в этот раз это чувство было еще более глубоким. Его сердце тоскливо сжалось и забилось чаще. Дыхание стало прерывистым. Он прижимал Луи к себе все крепче, ощущая теплое прикосновение его щеки к своей. Это было так приятно, что даже причиняло боль.
   - Я так люблю тебя! - вдруг произнес Филипп, не отрываясь от него. - Я сойду с ума, если с тобой что-нибудь случится!..
   Луи немного отстранился и удивленно взглянул в лицо старшего брата.
   - Филипп, что может со мной случиться? - улыбнулся он, и глаза его при этом озарились таким прекрасным огнем, что Филипп не удержался и провел ладонью по его лицу.
   - Я боюсь потерять тебя, - сказал он и, заметив, что брат собирается снова возразить, поспешил объяснить. - Я завтра женюсь и это значит, что прежней жизни придет конец. Но мне так хочется, чтобы наши отношения сохранились!
   - Ты сомневаешься в своих чувствах к Элизабет? - обеспокоено спросил Луи.
   - Нет, - покачал головой Филипп. - Однако я боюсь, что мне придется выбирать между вами двумя.
   - Знаешь, когда ты сказал мне, что женишься, я очень боялся, - признался Луи, опустив глаза. - Мне было страшно, что ты отвернешься от меня, бросишь меня. У вас с Элизабет появятся дети и ты забудешь обо мне...
   - Этого никогда не произойдет! - порывисто воскликнул Филипп, снова привлекая брата к себе. - Ты - мой ребенок! Ведь я растил тебя!...
   - Постой, дай мне договорить, - мягко попросил Луи. - Я тогда подумал, что мы все равно будем жить в одном доме и будем продолжать видеться. И я решил, что мне этого будет достаточно. Но теперь я больше не боюсь.
   Филипп посмотрел на него. Ему хотелось что-то сказать, но он не находил слов. В конце концов он улыбнулся и произнес:
   - Я люблю тебя...
  
   Прошло шесть лет. Луи было к тому времени 23 года. Филипп и его жена ждали второго ребенка. Отец послал братьев в замок на границе с Шотландией. Шотландские кланы объединились в борьбе против английской власти и нападая на английские владения.
   Через два дня после приезда Луи и Филиппу пришлось принимать участие в очередной стычке. Все приняло намного более серьезную форму, чем они ожидали. Началось настоящее побоище. Все смешалось. Люди, лошади сбились в кучу. Мечи рубили как попало. Было даже трудно разобрать, где кто.
   Подпруга на лошади Филиппа была перерезана, и он упал на землю. Едва успел увернуться от копыт другой лошади. Но при падении он случайно выронил меч. Тот отлетел в сторону, и теперь Филипп стоял безоружный в самой гуще сражения. Заметив его, Луи тоже соскочил с коня, в горло которого вонзилась стрела. Но его больше заботила безопасность брата. И он бросился к Филиппу. В тот же миг их заметил шотландский всадник и направил коня прямо на Филиппа. Он быстро приближался, занеся над головой меч, готовясь нанести смертельный удар.
   - Нет!!! - закричал Луи и закрыл брата собой. Острое лезвие мгновенно вонзилось в его тело. Он выронил свое оружие из обессилевшей руки. Всадник резким движением вытащил меч и Луи пошатнулся. Все его тело пронзила острая боль. В ушах стоял дикий невыносимый гул. Он еще успел заметить, что в того всадника попала стрела и он замертво рухнул на землю. Но это его уже не волновало. Ноги стали ватными и подкашивались. Он стал падать, очень медленно, будто какой-то волшебник сделал так, что все движения стали медленными. Чьи-то сильные руки подхватили его и осторожно опустили на землю. Потом он увидел брата, склонившегося над ним. Он хотел что-то сказать ему, но, пошевелив языком, почувствовал солоноватый привкус во рту.
   - Луи, не надо! - умолял Филипп, поддерживая его одной рукой за плечи, а другой проводя по его лицу. - Не двигайся...
   - ...Все ...закончилось? - тяжело дыша спросил Луи.
   - Да, милый. - ответил Филипп, сам не понимая этого. - Все прошло...
   Он даже не заметил, что вокруг больше не сражались. Наступила тишина. Мрачная, зловещая. Небо заволокло тучами и слабый свет луны еле пробивался сквозь них. Туман, поднимавшийся с болот, стелился по сырой земле. Из-за этого тумана и темноты было невозможно разглядеть ту страшную картину, которую представляло собой поле битвы. Весь холм был усыпан телами убитых и раненных. Пахло железом и кровью.
   Но все это не имело значения для двоих братьев. Один из них, лежавший на руках у другого, был смертельно ранен. Из уголка его рта потекла тоненькая струйка крови, оставляя почти черный след на щеке.
   - О господи! - воскликнул Филипп, дрожащей рукой стирая кровь с его лица. - Держись, прошу тебя!... Только не уходи! Все будет хорошо! Слышишь, братишка? Все будет хорошо!...
   Луи почти не слышал его. Его конечности леденели. Холод добрался уже до груди. Перед глазами все вертелось словно в диком танце. Веки стали тяжелыми. Он снова почувствовал спокойствие, как тогда в детстве, когда он прятался в часовне, а брат нашел его там.
   - Пожалуйста, не отпускай меня... - еле слышно прошептал он, повторяя те же самые слова, и затих.
   - Нет!!! - вскричал Филипп, схватив его и прижимая к себе. - Луи, любимый мой!... О Боже, нет!!!
   Он рыдал. Слезы ручьями катились по щекам. Все внутри сжималось от невыносимой боли и тоски.
   - Луи!... Вернись ко мне!... - умолял он, целуя его бледные губы и полуприкрытые глаза, покрывая поцелуями все его лицо. - Прошу тебя, вернись...
   Он прижимался губами к его уху и повторял эти слова, будто надеялся, что так брат услышит его.
   В этот момент рядом с ним присела темноволосая девушка в одежде шотландской крестьянки. Филипп не заметил, как она приблизилась, не знал, откуда она вообще здесь появилась, но на удивление не хватило сил.
   - Его еще можно спасти, - тихим голосом произнесла девушка.
   - Я дам вам все... - произнес Филипп в отчаянии. - Только помогите ему!
   - Нужно перенести его в чистое место. Очень быстро.
   - Здесь недалеко мой замок, - тут же сказал Филипп. Девушка кивнула и он, очень бережно взяв бездыханное тело брата на руки, пошел к замку.
   Он не заметил, как прошло время. Ему казалось, что они добрались до замка очень быстро. По дороге девушка насобирала нужных ей трав.
   Филипп отнес брата в комнату и уложил на кровать. Приказал слугам нагреть воды и принести туда. Сам зажег свечи и напряженно следил за тем, как девушка тщательно моет руки. Все ее движения казались ему невероятно медлительными. Он хотел поторопить ее, но не решался. Некоторые травы она отдала служанке, попросив, чтобы их заварили, и объяснила, как именно следует это сделать. Другие она сразу бросила в горячую воду. Потом повернулась к Филиппу и, немного неуверенно глядя на него, сказала:
   - Мне кажется, вы очень устали, сер. Вам следует пойти и отдохнуть...
   Филипп покорно вышел из комнаты. Но отдыхать он не мог. Он слонялся по замку. Иногда заглядывал в комнаты. Но если там были люди, тут же уходил. Ему не хотелось видеть их вопрошающие сочувственные лица. Не хотелось ни с кем говорить. В конце концов, ему надоело бродить по дому как призрак. Он отправился в комнату, занимаемую им, когда он приезжал в этот замок. Но о том, чтобы лечь спать, даже и мысли не было. Он тяжело опустился в кресло, напротив окна и задумчиво смотрел на черное небо, затянутое клубившимися облаками, словно надвигалась гроза. Но мысли его постоянно возвращались к брату. Он молился про себя. Давал всевозможные обеты, которые клялся выполнить, если его брат выживет. Иногда он шел в часовню, такую же, как и в замке возле Лондона. Там на стене висело распятие, похожее на то, которое было в той часовне. Он зажигал свечу, становился на колени и подолгу шептал слова молитвы.
   Поздно ночью девушка вновь вышла на улицу, чтобы насобирать еще лекарственных трав. Она безошибочно находила их в темноте. Как только нагнулась, чтобы сорвать очередной лист, чья-то рука задержала ее за запястье. Она вздрогнула, но руки не отдернула. Взглянула на незнакомца смело, хоть и с опаской. Перед ней стоял мужчина лет тридцати пяти, закутанный в черный плащ. Он достал из-под полы плаща какой-то сосуд и протянул его девушке со словами:
   - Если он будет совсем плох, вылейте все содержимое этого сосуда на его раны. Это поможет. Только сами не пробуйте. И никому не показывайте.
   - Кто вы? - спросила девушка.
   Незнакомец оставил ее вопрос без ответа. Отвернулся и пошел прочь. Его темная фигура очень быстро затерялась во мраке. А девушка вернулась в замок, ни словом не обмолвившись о странной встрече.
   Этой же ночью она опробовала то средство, которое дал ей незнакомец. Луи умирал, и у нее не было времени на раздумья. Она знала лишь, что хуже уже не будет. Поэтому открыла сосуд и вылила его содержимое на рану умирающего. Это была темно-алая жидкость. Она тут же проникла в рану и следы ее исчезли с тела Луи. В течение почти часа его состояние оставалось неизменным. Затем девушка заметила перемены к лучшему. Его лицо потеряло землисто-серый оттенок. Просидев рядом с ним некоторое время и убедившись, что он спит и ему ничего не угрожает, девушка забралась с ногами в большое кресло, стоявшее у кровати, и уснула, свернувшись в комок и укрывшись пледом, который еще раньше Филипп принес для нее.
   Утром она проснулась с первыми лучами солнца и увидела, что ее подопечный пришел в себя. Она положила маленькую ладонь на его лоб, чтобы проверить, не начался ли жар. Луи открыл глаза и увидел ее. Совсем молодая с длинными каштановыми волосами и ярко-зелеными глазами, смотревшими на него с такой заботой и нежностью, она поразила его.
   - Ты прекрасное виденье, - прошептал он.
   Она улыбнулась и тихо возразила:
   - Я всего лишь шотландская девушка.
   - Нет, ты ангел, - Луи не отрывал от нее восхищенных глаз и даже чуть приподнялся на кровати. - Как же зовут тебя, спасительница?
   - Ариэль.
   - Ариэль, - повторил он и откинулся на подушку.
   - Вы еще слишком слабы, - ласково произнесла девушка. - Вам следует поспать. Нужно набираться сил.
   И он заснул, успокоенный звуками ее голоса.
  
   Он выздоравливал довольно долго, хотя после такого ранения это было чудом. Филипп готов был осыпать Ариэль всевозможными милостями в благодарность за спасение его любимого брата. Но по мере того, как Луи становилось все лучше, Филипп стал замечать, что он проявляет все больший интерес к этой девушке.
   Однажды, когда она по обыкновению зашла в его комнату, чтобы удостовериться, что ему ничего не нужно, и положила руку на его лоб, он схватил ее руку и прижался к ней губами. Она покраснела и опустила глаза, но руки не вырвала.
   - Я люблю тебя.. - прошептал Луи, опьяненный внезапно нахлынувшим порывом чувств.
   - Ах мессир! - воскликнула Ариэль. - Я всего лишь бедная девушка...
   - Если я не вызываю в тебе подобных чувств, я больше никогда не прикоснусь к тебе! - тут же заявил Луи, чувствуя, как сердце сжимается от одной этой мысли. - Ты можешь уйти, когда захочешь. Я не стану преследовать тебя и ты никогда не вспомнишь о моем существовании...
   Она горько вздохнула и тихо ответила:
   - Но я не хочу забывать...
   Он смотрел в ее глаза, затаив дыхание и со страхом ловя выражение, которое они приняли. Затем осторожно и очень нежно коснулся своими губами ее губ. И она ответила на его поцелуй.
  
   - Я женюсь на ней! - радостно воскликнул Луи на следующее утро, когда разговаривал с Филиппом в кабинете их отца.
   - Что? - ошарашено переспросил тот.
   - Я женюсь на Ариэль. Я люблю ее! - повторил Луи, взяв лицо брата в свои ладони и радостно глядя в его глаза.
   Однако Филипп такой радости не испытывал. Он холодно отнял руки Луи от своего лица и, удерживая их в своих руках, произнес:
   - Ты испытываешь по отношению к ней какие-то чувства, не сомневаюсь в этом. Но пойми, это не что иное, как благодарность. Она спасла тебе жизнь и ты хочешь отблагодарить ее. Но не так!
   - Нет же, Филипп! - возразил Луи. - Ты же мой брат! Кто, как не ты, понимает меня лучше всех! Я люблю эту девушку!..
   - Луи, ты не можешь на ней жениться! - уже более настойчиво заявил Филипп. - Вы с ней разные люди: ты английский лорд, а она бедна и, к тому же, она шотландка. А мы воюем с этим народом!
   - Филипп... как ты можешь? - в ужасе прошептал Луи. - Ты же мой брат... Она же спасла мне жизнь!
   - Да, это так, - Филипп смягчил свой тон и подошел к нему ближе, ласково глядя в его лицо. - Я люблю тебя и желаю тебе только добра. И поэтому я против того, чтобы ты женился на этой девушке. И я уверен, наш отец тоже будет против.
   Луи покачал головой и отступил. Он не мог говорить. На глаза набежали слезы и он отвернулся, чтобы не показать свою слабость. Он-то пришел сюда, чтобы поделиться с братом своим счастьем, как тот когда-то поделился с ним своим. Филипп сообщил ему первому о том, что женится. И потом Луи первым узнал о том, что молодые ждут ребенка. Но теперь брат не понимал и не хотел понимать его.
   - Давай оставим этот разговор на время, - предложил Филипп. - Ты еще не до конца выздоровел и не можешь трезво оценивать ситуацию.
   - Да... конечно, - глухо согласился Луи и вышел. Он не мог сейчас спорить с братом. Не мог подобрать слова, чтобы убедить его и ухватился за это предложение.
   А на следующий день Филипп в тайне от брата дал Ариэль крупную сумму денег и попросил ее уйти, сказав при этом, что она неверно поняла чувства его младшего брата, а тот в свою очередь случайно ввел ее в заблуждение, дав ей ложную надежду.
   Узнав о том, что Ариэль ушла, Луи устроил скандал.
   - Я все равно найду ее! Хочешь ты этого или нет! - вскричал он и бросился вон из кабинета.
   Филипп последовал за ним, зовя его по имени, пытаясь остановить. Но напрасно.
   Луи нашел Ариэль одну в лесу. Увидев его, она бросилась бежать. Он побежал за ней. Звал ее. Говорил, что все слова Филиппа были ложью. Но не мог ее догнать.
   Она остановилась только у обрыва.
   - Не подходи или я брошусь вниз! - пригрозила в отчаянии и повернула к нему заплаканное лицо.
   Он застыл на месте, не решаясь подойти ближе.
   - Пожалуйста, не делай этого! - умолял он.
   - Мне уже все равно, - ответила она. - Меня изгнали из моего племени. Моя семья не желает меня знать из-за того, что я помогла англичанину... и из-за того, что отдалась ему.
   - Ариэль, я люблю тебя! - воскликнул Луи с болью.
   - Но твои родственники никогда не позволят тебе жениться на мне, - она горько покачала головой.
   - Какое мне дело до них? Мне не важно, что они думают. Я не хочу отказываться от любви из-за них!
   - И ты бы женился на мне против их воли? - спросила она уже более доверчиво.
   - Я люблю тебя, - ответил он просто. - Мы поженимся. Мы уедем отсюда туда, где никто не будет говорить нам, что делать. Я клянусь тебе, - он подошел ближе и протянул к ней руку. - А теперь дай мне руку и мы уйдем отсюда...
   Она улыбнулась. Повернулась к нему и протянула свою руку. Но в тот же миг земля под ней обрушилась и она рухнула вниз.
   - Нет!!! - вскричал Луи и кинулся к краю обрыва. Он увидел ее бездыханное тело внизу. Она лежала на зеленой траве лицом вверх, раскинув руки. И глаза, ее ярко-зеленые глаза, были открыты и смотрели вверх, на синее небо.
   - О Боже! - кричал Луи, заламывая руки. - Ариэль!
   Он падал на колени, рыдая и разрывая рубашку на себе. Слезы катились по лицу, застилали глаза. Он взглянул вверх, туда, куда были устремлены ее глаза.
   - Почему ты забрал ее? - спрашивал он, бросая этот вопрос небу, как обвинение. - Почему не меня?...
   Он сидел здесь до того времени, пока не услышал поблизости голоса людей. Вероятно это искали его. Но он не желал никого видеть. Поэтому он бросился прочь. До ночи слонялся по лесу, прячась от людей, как раненный дикий зверь. Он и чувствовал себя так же.
  
   Ночью он решился выйти из леса. Он направился в небольшой городок неподалеку от замка, в ближайшую таверну. И там пил. Пил до тех пор, пока боль, которая разрывала его сердце, не стала для него чем-то далеким и неясным. Но она не ушла.
   В ту же ночь один из людей, посланных Филиппом на поиски брата, доложил ему, что Луи видели в таверне. Филипп успокоился, решив, что брат погорюет день-два и все станет по-старому.
   Луи не вернулся и на следующий день. Он слонялся из таверны в таверну. Как-то узнал, что тело его возлюбленной нашли в овраге и ее похоронят, как самоубийцу. Он пришел на похороны. Брат Ариэль хотел было броситься на него, но его остановили другие члены семьи. Луи никто не тронул. После этого он вернулся в таверну и снова пил. Только еще яростнее. Он пил вино так, что оно текло по щекам, капая на некогда белый воротник его рубашки. Местные проститутки, которых было всегда довольно много в подобных заведениях, обхаживали его. Их умелые руки беззастенчиво обнимали его, губы целовали. Но ему не было до этого дела. Он был пьян, смертельно пьян. Он проиграл все имевшиеся у него деньги. И потом столько же выиграл. Он искал смерть, ввязываясь во все драки, ссорился почти со всеми. Но судьба была чертовски благосклонна к нему и его противники либо не желали связываться с ним из-за его происхождения, либо были так пьяны, что не могли удержать в руках оружие.
   И тогда какая-нибудь из женщин, обхаживавших его, уводила его подальше, усаживала за стол и вскоре перед ним стояла новая бутылка вина.
   В один из таких моментов, когда он сидел, подперев голову рукой и тупо глядя в стол, не обращая внимания на женскую руку, лежащую на его плече, кто-то сказал.
   - Оставь нас.
   Это был мужчина в черном плаще, все это время наблюдавший за происходящим. Женщина недовольно хмыкнула, но все же ушла.
   - Я наблюдал за тобой, Луи, - сказал незнакомец.
   Услышав свое имя, тот встрепенулся и взглянул на него. Перед ним сидел обыкновенный мужчина лет тридцати пяти. У него были правильные красивые черты лица и проницательные серые глаза, блестевшие стальным блеском.
   - Кто вы? - еле ворочая языком спросил Луи.
   - Это сейчас неважно, - спокойно парировал незнакомец. - Важно, кто ты.
   Луи вскинул одну бровь и искоса взглянул на собеседника. В общем-то, на большее у него не хватило бы сил.
   - Ты не такой как все, - пояснил незнакомец. - Они все умрут, рано или поздно, но ты... Ты можешь жить вечно.
   Луи взял бутылку нетвердой рукой и сделал внушительный глоток.
   - Я тоже бессмертен. Я живу уже двести лет, - продолжал незнакомец. - И я искал тебя, Луи. Пойдем со мной.
   - Ты безумец, - усмехнулся тот. - Я не настолько пьян, чтобы поверить в этот бред!
   - Это не бред! - возразил незнакомец. - Я предлагаю тебе вечность!
   - Вечная жизнь?.. - Луи насмешливо улыбнулся. - И что мне нужно для этого?.. Продать тебе душу?
   - А ты бы хотел? - незнакомец принял такой же тон.
   - Мне сейчас плевать! - бросил Луи. - Будь ты сам дьявол. Возможно, у меня и души-то нет... - он встал и, зашатавшись, ухватился руками за край стола. Убедившись, что не упадет, он повернулся, намереваясь уйти. - Впрочем, ты все равно сумасшедший и не можешь мне это дать....
   Он вышел нетвердой походкой из таверны и побрел куда глаза глядят. Незнакомец шел за ним на некотором расстоянии позади. Они забрели в какой-то темный переулок. Здесь никого не было. Тогда незнакомец догнал Луи и, схватив его за локоть, повернул к себе. Тот пошатнулся и чуть не упал. Глаза его закрывались и он даже не понимал, кто стоит перед ним.
   - Я могу помочь тебе. Могу избавить тебя от страданий, - услышал он тихий вкрадчивый голос. - Ты хочешь этого?
   - Да, - выговорил Луи. - Ты можешь убить меня... Пожалуйста, сделай это. Убей меня.
   Он твердил это, как заведенный. Незнакомец недовольно поморщился и отшвырнул его от себя.
   Луи с трудом поднялся, ухватившись за угол дома, и побрел дальше. Он вышел на мост через реку. Там незнакомец вновь нагнал его. Рывком повернул его к себе и вонзил кинжал в его сердце. Луи удивленно уставился на него широко раскрытыми глазами. Схватил обеими руками его руку, наносившую ему удар, и сжал ее. Затем судорожно вдохнул воздух и рухнул на землю. Незнакомец вытащил кинжал из его тела. В этот миг с реки донесся истошный вопль.
   - Убили! - орала какая-то женщина.
   Незнакомец не стал дожидаться, когда на реке кто-нибудь появиться. Хотя время было позднее и район этот не пользовался популярностью. Он отвернулся и, оставив окровавленное тело Луи лежать на мосту, быстрыми, но спокойными шагами стал уходить.
  
   Через несколько минут здесь был Филипп. Увидев своего брата, лежащего без дыхания, с рубашкой, залитой кровью, он бросился к нему. Упал на колени рядом с телом и, схватив его, стал звать по имени. Но напрасно. Его сердце уже не билось в груди. На этот раз он был мертв.
   - Кто?! - заорал Филипп, в отчаянии прижимая к себе окровавленное тело. - Кто это сделал?!
   - О-он ушел, - заикаясь ответила женщина, поднявшая крик. - Я не видела его...
   - О Боже! - вскричал Филипп, согнувшись от боли. - Луи...
   Он прижимал к груди его голову, гладил его мягкие волосы, зарываясь в них пальцами.
   - Оставьте... - произнес он не своим голосом и, видя, что ни женщина, ни слуга не решаются уйти, закричал. - Оставьте меня! Убирайтесь прочь!.. Это из-за вас он мертв! Вы смотрели, как его убивают...
   Они попятились назад и вскоре ушли. Он остался один, наедине со своим братом. Но только он был жив, а Луи уже нет. Он больше никогда не посмотрит на него своими удивительными глазами. Не улыбнется так, как только он один мог улыбаться. И в глубине души Филипп понимал, что не может винить в этом никого, кроме себя. Это он не захотел понять брата, когда тот пришел, чтобы сказать ему о своей любви. Это он прогнал прочь девушку, которую Луи любил. Ее смерть показалась ему идеальным вариантом и он решил, что брат быстро забудет ее. Но он не ожидал, что его чувства окажутся такими сильными. Он собственными руками толкнул брата в пропасть. И он не помог ему, хотя знал, в каком состоянии тот находится. Он предпочитал подождать. Что ж, он дождался... Теперь уже ничего нельзя было исправить.
   - Прости меня! - со слезами шептал Филипп и вдруг воскликнул. - Вернись ко мне!.. О, прошу тебя! Это невыносимо! Вернись!!!
   И вдруг Луи пошевелился. Открыл глаза. Затем тело его свела судорога. Он вскрикнул и стиснул зубы. Филипп выпустил его из рук и с ужасом наблюдал за происходящим. Луи перевернулся на живот и попытался встать. Но новый приступ невыносимой боли заставил его согнуться пополам. Он корчился, рычал как раненный зверь. Его трясло как в лихорадке.
   - Луи... - слабо позвал Филипп. Подошел к нему и опасливо тронул за плечо.
   Тот сумел встать на ноги и побрел прочь, даже не глядя на брата. Но далеко уйти не смог. Его будто разрывали на части изнутри. Он выл от этой жестокой боли. Падал на колени, пытался подняться и снова падал.
   Филипп леденел от ужаса, наблюдая за этим. Смотрел, как он добрался по вымощенному булыжниками мосту до борта и попытался вскарабкаться на этот борт, но бессильно сполз вниз и остался сидеть так, прижавшись к холодному камню. Тогда Филипп приблизился к нему и, повернув его к себе, осмотрел. Раны на его груди больше не было. Он отчетливо это видел, даже расстегнул ему ворот рубашки. На рубашке была кровь, но раны не было.
   - Луи... это чудо! - воскликнул Филипп и обнял брата, с облегчением чувствуя, что он рядом, что он жив. - Господь вернул мне тебя!
   - Что случилось? - спросил Луи, немного отстранившись.
   - Ничего, мой милый, - Филипп снова привлек его к себе, боясь отпустить. Он боялся, что все может оказаться лишь плодом его воображения, и поэтому хотел прижать брата к себе, чувствовать, что он рядом. - Я люблю тебя! - шептал он, и слезы счастья наворачивались на глаза. - Я люблю тебя больше жизни!
   - Но Ариэль... - вдруг вспомнил Луи.
   - Не надо, дорогой, - остановил его Филипп. - Это все было в той другой жизни... Теперь Господь простил меня. Мы снова будем вместе.
  
   Когда конюх, который привел Филиппа на мост, увидел Луи живым, он изменился в лице. Минуту он не мог ничего выговорить. Луи стоял и бессмысленно смотрел перед собой, словно был еще пьян от вина и не понимал, что происходит и где он. Конюх первый опомнился и прошептал в благоговейном ужасе:
   - ...Мистер, вы же мертвы!... Я своими глазами видел вас мертвым.
   - Замолчи! - бросил Филипп и обратился к брату, уводя его в дом. - Пойдем, Луи.
   Он уложил его в кровать, но Луи не смог заснуть. Он не понимал, что с ним происходило. Он ничего не помнил о том, что случилось на мосту. Ему казалось, что с ним случился удар от беспробудного пьянства. Его немного тошнило и голова слегка кружилась. Но ведь это было нормально. И все же что-то было не так. И почему это конюх сказал, что видел его мертвым?
   Голова болела от этих мыслей. Захотелось выйти на свежий воздух. Он задыхался в этой комнате. И он вышел на улицу и побрел куда-то бесцельно. Он и раньше выходил на улицу, если ему не спалось ночью и хотелось о чем-то подумать. Он оказался за пределами замка и остановился перед песчаной дорогой, ведущей из леса к замку. Деревья начинали расти почти у самой стены, отчего здесь всегда было темно. Это придавало замку некоторую зловещую таинственность. В отличии от замка вблизи Лондона, этот всегда представлялся Луи темным и мрачным. Но он по-своему любил его. Любил за то, что это великолепное строение в романском стиле не признавало компромиссов. И в то же время немного побаивался его.
   Но сейчас не это занимало мысли Луи. Он хотел понять, что творилось с ним самим. Откуда появилась эта непонятная тревога? Он знал, что она не была связана с гибелью Ариэль. Но это единственное, что он знал. Он не мог понять ее причины и не мог перестать об этом думать.
   Небольшое облако стало медленно отплывать в сторону, освобождая из своего плена ночное светило. Свет луны залил небольшую поляну, разделявшую в этом месте замок и лес. Луи опустился на мягкую зеленую траву и растянулся на ней во весь рост. Он смотрел на черное небо, усыпанное маленькими светящимися звездами. Звуки леса сливались в один монотонный гул. Часто он действовал на Луи усыпляюще. Но не в этот раз.
   Луи решил вернуться в замок. Когда он подходил к тяжелой массивной двери, то услышал чьи-то приглушенные шаги за спиной. Он обернулся, но успел уловить лишь неясную тень в тусклом свете лампы, висевшей над дверью. Его уши уловили слабые шорохи. Появилось ощущение, что за ним кто-то наблюдал.
   Луи решил, что, возможно, это одна из дворовых собак была потревожена его поздним появлением, и поднялся к себе.
  
   На следующий вечер он случайно поранил руку, когда затачивал свой меч. Он поморщился и зажал рану второй рукой.
   - Позвольте, сер, я помогу вам, - служанка взяла его руку и хотела осмотреть рану. Рана зажила на их глазах.
   Луи отдернул руку, а служанка вскрикнула и выбежала из помещения. Оставшись один, Луи схватил меч и полоснул им себя по запястью. Кровь хлынула из глубокого пореза.
   - О Боже! - воскликнул Филипп, вбежавший, чтобы посмотреть, что так напугало служанку. - Луи, что ты делаешь?
   Луи взглянул на него, потом перевел взгляд на свое запястье, наблюдая, как кровь заливает его полностью и капает на пол. Филипп бросился к нему, впопыхах ища что-нибудь, чтобы перевязать рану. Но когда он стер кровь с запястья брата, раны там не оказалось.
   - Филипп, что со мной? - спросил Луи.
   - Я не знаю... - глухо ответил тот, боясь поднять глаза и посмотреть на брата.
   Некоторое время они молча сидели в комнате.
  
   Слух об этом пронесся по всей территории замка. К вечеру вся прислуга была уверена, что Луи проклят. Они старались избегать встречи с ним, боясь навлечь на себя беду. А ему и не хотелось их видеть. Люди шарахались от него, обходили стороной. Они ведь прекрасно видели, что он не выходит из дома днем. Показывается на улице только по ночам. Сначала он лишь брезгливо морщился, но потом это стало злить его. Он злился на них за их суеверную глупость. И в то же время злился на себя, так как понимал, что стал отличаться от них. Он чувствовал себя волком в овечьей шкуре.
   И следующей ночью ему предстояло убедиться, что так и было. Он снова не мог уснуть и вышел прогуляться на улицу. Бродил по окрестностям, будто искал что-то, только не знал что. Потом, решив, что с него хватит, вернулся назад. Его ставшее невероятно острым зрение выловило из темноты несколько темных фигур. Он догадался, что это были слуги из замка и несколько крестьян. Фигур становилось все больше, они смыкались вокруг него в кольцо. В руках у них были дубины, у некоторых ножи и грабли. Луи попятился, но отступать было некуда. Они преградили ему путь, однако не решались что-либо предпринять. И он понял, они боялись его.
   Но потом один из них вдруг заговорил, и по его голосу и словам Луи понял, что это был местный священник:
   - Этот человек проклят. Дьявол вселился в него и завладел его телом! И он хочет на всех нас навлечь проклятье! Его нужно убить!
   Это было толчком к действию. Люди бросились на Луи. Он оглянулся, будто искал путь для отступления. Но потом передумал. Они зажали его в плотное кольцо. Били его палками. Пинали ногами. Бросали камнями и при этом кричали и сыпали проклятиями.
   На этот крик из замка вышел Филипп. Держа свечу в руке, он подошел ближе и, увидев сбившуюся в кучу, орущую людскую массу, спросил, повысив голос:
   - Что здесь происходит?
   - В этого человека вселился дьявол, - поспешил объяснить священник, приблизившись к Филиппу. - Вы же знаете сами, вы видели. Он не умирает - такое неподвластно простому смертному. Нам нужно убить его, иначе он всех нас заберет с собой в ад!..
   Филипп не слушал больше пастора. Он повернулся к толпе крестьян и смотрел туда, где они избивали человека, его младшего брата. А тот даже не сопротивлялся. Он бессильно упал на колени. По лицу его из рассеченного лба сочилась кровь. Увидев Филиппа, он протянул руку, моля о помощи. С окровавленных губ его готовы были сорваться слова. Но внезапный удар свалил его на землю. При падении его голова ударилась о твердый грунт и изо рта полилась кровь.
   Филипп выронил свечу из рук. Он стоял и смотрел на распростертое на земле окровавленное тело своего брата. Даже не заметил, как вокруг никого не осталось. Потом, передвигаясь, словно в густом тумане, подошел ближе и заглянул в его глаза. Они были открыты, но в них не было жизни. Они черными провалами зияли на мертвецки бледном залитом кровью лице.
   Филипп был не в силах больше смотреть на это. В этот момент к нему подошел пастор, до этого стоявший в стороне. "Пойдемте, сер", - сказал он и, взяв его за локоть, повел за собой. Филипп пошел за ним, даже не осознавая этого.
   Через несколько минут Луи очнулся. Его тело пронзала острая боль. Она заполнила его с головы до ног. Он вскрикнул и скорчился, лежа на земле. Раны затягивались и вскоре от них не осталось и следа. Луи встал и взглянул на замок, бывший некогда его домом. Он вспомнил лицо брата, стоявшего в стороне и наблюдавшего, как его забивают до смерти. Филипп не остановил это, не помог ему. Он оставил его умирать. Значит ему теперь не было здесь места. И он ушел, хотя сам еще не знал, куда ему идти.
  
   Следующим утром Луи снова встретил того незнакомца, которого счел ненормальным, в той же таверне. Незнакомец, его звали Джозеф Малквин, еще раз повторил ему свой рассказ. Он объяснил, что так теперь будет всегда, Луи бессмертен.
   - Твои раны будут заживать мгновенно, - говорил он и смотрел своими завораживающими глазами в глаза Луи. - Болезни не коснуться тебя. Не будет боли и страха. Ты ведь этого хотел...
   Луи бессильно покачал головой. Он не мог в это поверить, но и не верить уже тоже не мог.
   - Ты уже не можешь отказаться от этого, Луи, - почти ласково сказал Деклен, - ты сделал свой выбор. Теперь ты должен пойти со мной.
   - Нет, - Луи выскочил из-за стола как ошпаренный и бросился бежать. Деклен хотел было последовать за ним, но потом передумал.
   Луи бежал, не разбирая дороги. Он задыхался. Но не смел остановиться. Страх гнал его вперед. Он вихрем влетел на территорию замка и в миг остановился, поняв, что что-то не так. Все было как и в прошлый раз. В темноте он различил фигуры людей, поджидавших его. И он понял, чем это все закончится.
  
   - Дьявол! Дьявол вернулся! - вопила толпа. Крестьяне хватали, что попало, и бежали навстречу тому, кого они один раз уже убили, но кто вернулся опять. И громче всех кричал священник.
   Филипп услышал это и выбежал вслед за ними.
   Луи смотрел, как толпа приближается к нему и ждал. Ждал, когда они нападут. Ни звука не сорвалось с его плотно сжатых губ. Он взглянул на Филиппа, прямо в его глаза. Во взгляде его отразилась безнадежность. "Ты вновь оставишь меня", - словно говорили его глаза. В этот момент кто-то сбил его с ног. Он упал на колени. Другой человек размахнулся и ударил его дубиной по голове. Он дернулся. По лицу и груди вновь струилась алая кровь.
   - Нет!!! - вскричал Филипп и бросился к нему. - Не смейте! - он раскидал нескольких крестьян в стороны. - Не приближайтесь к нему! Не смейте его трогать!
   Филипп опустился возле брата на колени и прижал его к себе, защищая его своим телом.
   - Убирайтесь! - кричал он. - Не подходите! Оставьте его в покое!
   Крестьяне некоторое время в нерешительности наблюдали за его действиями. Затем все же разошлись. А Филипп все так же сидел, обняв брата, прижав его голову к своей груди и чувствуя, как он слабеет.
   - Все в порядке, - шептал он, поглаживая его волосы. - Все уже закончилось... Ты в безопасности...
   Это было последнее, что слышал Луи. Потом он перестал что-либо ощущать. Уже не чувствовал, как сильные руки брата подхватили его, оторвали от земли.
   Филипп занес его в дом, уложил на кровать в его комнате и рядом положил новую одежду, а сам вышел.
   Он стоял у окна и смотрел вниз, на собравшийся у замка люд. Перед глазами проходили моменты из их жизни. Он никогда не разделял свою жизнь и жизнь брата, считая, что они всегда будут вместе. Но теперь, видимо, это было невозможно. Сам Филипп вовсе не боялся того, что произошло с Луи, хотя не мог объяснить этого. Но вот крестьяне - другое дело. Однажды они перестанут подчиняться, восстанут против своих хозяев, и кто знает, что тогда случится?
   Филипп услышал за спиной шаги и обернулся. Это был Луи. Он уже переоделся. Остановившись на небольшом расстоянии от брата, он застыл в ожидании. Они молча смотрели друг другу в глаза. Филипп первый отвернулся, не выдержав его взгляда.
   - Я уеду сегодня ночью, - произнес Луи хриплым голосом и, отвернувшись, зашагал прочь.
   Филипп хотел остановить его, сказать что-то ему вслед, но не мог. Горло сдавило. Он не понимал собственных чувств. Он знал, брат поступал правильно. Ведь с его присутствием всем обитателям замка грозила опасность.
   Через полчаса слуга запряг коня Луи. Филипп вышел проститься. Луи накинул черный бархатный плащ, из-под которого выглядывал белый воротничок его рубашки, но его трудно было заметить в темноте. Затем вскочил в седло.
   - Ты уверен, что должен уезжать? - спросил вдруг Филипп, взяв его коня под уздечку.
   - Ты сам это прекрасно знаешь.
   Филипп отпустил уздечку. Луи пришпорил коня и поскакал прочь.
  
   Прошло много лет, прежде чем Луи вернулся назад. Он постучал три раза в массивную дверь замка, который когда-то был его домом. Через некоторое время ему открыл пожилой слуга.
   - Я хочу видеть лорда Уотфорда, - произнес Луи.
   - Его светлость отдыхают, - ответил слуга.
   Луи окинул его долгим взглядом и хотел уже уйти, как вдруг слуга добавил:
   - Вы можете подождать в гостиной, сер.
   Он знаком пригласил Луи следовать за ним.
   Здесь все осталось по-прежнему, ничего не изменилось со времен его юности. Но ведь это было так давно... Он услышал медленные неуверенные шаги в соседнем помещении и два голоса - один принадлежал слуге, другой был надломленным голосом, принадлежавшим без сомнения старому человеку. А через минуту в помещение вошел тот самый старик.
   - Мне передали, что вы хотели меня видеть, - сказал старик.
   Луи повернулся и посмотрел на него, с трудом узнавая в этом сгорбленном седом старике своего старшего брата. Морщинистое лицо с глубокими складками у рта, поблекшие глаза. Но ведь прошло уже больше тридцати лет с тех пор, как они виделись в последний раз. Филипп теперь и должен был быть таким. Впрочем в своей жизни Луи видел людей горазда старше его и они не выглядели так плохо.
   - Луи! - воскликнул этот старик и протянул костлявую руку к нему. Эта рука дрожала. А на глаза его накатились слезы. Но Луи не двинулся с места.
   - Ты вернулся, Луи! - Филипп подошел к нему ближе, намереваясь обнять. Однако холодные глаза его брата заставили его остановиться. - Я столько молился об этом! Я так долго ждал тебя! Иногда мне казалось, что ты уже не придешь, но я продолжал молиться. И вот ты здесь. О, это чудо! - Филипп протянул руки к его лицу, будто желая прикоснуться к нему, чтобы удостовериться, что он реален. - Ты все так же прекрасен, мой ангел!..
   Луи все это время молча, но без интереса разглядывал его. Его брату было сейчас больше шестидесяти лет - очень не многие доживали до такого возраста. Луи был на семь лет младше, но теперь ему на веки останется двадцать три года. Обычно он не обращал внимания на возраст людей. Они были смертны и потому не интересовали его. Они не могли научить его выживать веками, не могли ответить на его вопросы. И сейчас он с легким удивлением смотрел на своего смертного брата и на все признаки его возраста, не ведомые ему самому. Но боль в его потускневших глазах, та боль, с которой Филипп смотрел на него, вызывала в нем отвращение. Он устал от боли, с которой они все взирали на него. Она была не нужна ему. Он больше не желал к ней возвращаться.
   - Где же ты был все это время? - снова заговорил Филипп, робко взяв его руку и сжав ее в своей старческой руке. - Наверное, ты побывал во многих странах! Расскажи мне. Я так хочу знать...
   - Зачем тебе это? - спокойно прервал его Луи, не вырывая своей руки из его рук, хотя это прикосновение не вызывало в нем никаких чувств. Скорее оно даже не нравилось ему. - Что это значит для тебя? Те страны лишь пустой звук. Ты никогда их не увидишь.
   Эти слова произвели эффект пощечины. Филипп вздрогнул и выпустил его холодную неподвижную руку.
   - Ты не простишь меня... - прошептал он, опустив глаза и не смея взглянуть в бледное лицо своего брата, на котором не было чувств. - О, если бы ты знал, как я страдал все эти годы! Ни минуты покоя. Ни на миг я не мог простить себе того, что сделал! Я так жалею, что прогнал Ариэль! Я оплакивал ее, как родную сестру!..
   Ариэль - вот о ком Луи ни разу не вспомнил за все эти годы, так это о ней.
   - Ты напрасно так коришь себя, - холодно заметил Луи. - Я пришел к выводу, что ты был прав: я никогда не любил ее. Она спасла мне жизнь, я спутал благодарность с любовью. - Луи замолк, а через мгновение добавил очень тихо. - Впрочем, это было не единственной моей ошибкой...
   Филипп поднял глаза и взглянул на брата. Эти холодные глаза, смотревшие безучастно и спокойно - они пугали его.
   - Ты останешься? - со страхом и робкой надеждой спросил он.
   Луи задумался. Он пришел сюда, потому что во всем мире не было места, куда бы он мог прийти еще. Ничто в жизни не держало его, он никуда не хотел вернуться. А этот замок - последнее пристанище. Наверное, он просто искал еще один маленький повод, причину, чтобы почувствовать, что он еще жив. И если он уйдет, это будет значить, что поиски окончены и что такой причины нет.
   Поэтому он кивнул. На устах Филиппа мелькнула слабая улыбка.
   - Что же это я? - воскликнул он вдруг. - Ты только с дороги и, наверное, устал, а я даже не предложил тебе...
   - Мне ничего не нужно, - перебил Луи.
   Филипп смутился и замолчал. Он стоял в нерешительности, не зная, уйти ему или остаться. Луи не сразу догадался о причине его смущения - его это не слишком заботило. Но потом он понял, что его реплика, должно быть, прозвучала грубо, и спросил, желая смягчить обстановку:
   - Где я могу расположиться?
   - Твоя комната осталась нетронутой, - тут же сказал Филипп. - Ты можешь занять ее в любой момент.
   Луи наклонил голову в знак благодарности.
   - Если ты не против, я пожалуй поднимусь туда. - и ушел.
   Оказавшись в той самой комнате, он сразу понял, что брат сказал правду: здесь действительно ничего не изменилось. Все осталось на своих местах: большая кровать, возле нее - тумба, письменный стол и кресло у окна. Комнату содержали в чистоте и порядке, словно она всегда ждала возвращения своего хозяина. Луи не зажег свечи, он давно привык к темноте. Вещей у него не было с собой, поэтому, окинув все быстрым, все замечающим взглядом, он тут же направился к окну. Что-то шевельнулось в нем, при воспоминаниях о юности, о днях и ночах, которые он провел на этой кровати, мечась в бреду и ожидая смерть, уверенный, что она непременно придет. Ему не суждено было умереть ни тогда, ни потом. Как часто он оказывался на грани гибели! Как часто Смерть уже держала его в своих объятьях и он чувствовал ее ледяное дыхание! И как далека она была от него теперь. Он завидовал смертным, завидовал, как безнадежно больной человек завидует чьему-то здоровью. Да, он был болен, он был заражен жизнью...
   Его размышления были прерваны еле слышными шагами за дверью. Это были шаги его брата. Филипп не сразу решился войти, а войдя, тихо спросил:
   - Луи, ты будешь ужинать?
   - Нет, благодарю, я не голоден, - учтиво ответил тот.
   Филипп потоптался на месте, видимо, ища причину, чтобы остаться.
   - Позволь мне побыть с тобой, - наконец взмолился он. - Я не помешаю.
   - Зачем ты делаешь это? - спросил Луи, повернувшись и впившись в него немигающим взглядом, и мгновенно отметив, что он тут же отвел глаза. - Почему ты ищешь встречи со мной, хотя боишься посмотреть мне в лицо?
   - Я стар, - Филипп виновато улыбнулся. - Я скоро умру. А ты молод и прекрасен. Ты всегда будешь таким. Это хорошо. Наверное, я немного завидую тебе, как старость завидует юности. И я... я люблю тебя.
   - Наше бессмертие означает лишь то, что вместо одного раза мы будем умирать тысячи, - заметил Луи, снова глядя в окно. Он сказал это, скорее себе, чем брату.
   Затем они снова погрузились в молчание. Для Луи это не было в тягость. Он привык к молчанию, часто оказываясь в плену у своих мыслей. Однако Филипп не выдержал этого.
   - Ты изменился, - с грустью произнес он. Тяжелый вздох вырвался из старческой груди. - Раньше мы были так близки, но теперь я не узнаю тебя.
   - Знаешь, Филипп, - Луи заговорил спокойно, только более быстро, - я побывал во многих странах, видел множество храмов, картин великих художников. Я много узнал, но ничему не научился. Я пожирал знания, пожирал эти картины, ничего не вынося из них. И я ничему не могу научить, ничего не могу рассказать. Мое тело бессмертно, но я мертв внутри. Вот в чем истина.
   Филипп застыл на месте, ошарашенный таким высказыванием. Потом прижал руки к груди, и, подойдя ближе к брату, прошептал:
   - Прошу тебя, не произноси это страшное слово!
   Луи отвернулся лицом к окну, в который раз уставившись на черное небо над верхушками деревьев.
   - Я знаю, тебе не нужны мои страдания, - вздохнул Филипп покорно. - Ты не нуждаешься во мне. Наверное, это не вызывает у тебя ничего кроме скуки...
   Луи даже удивился тому, насколько он был прав. Однако на его лице ничего не отразилось.
   - Я прошу у тебя только одного, - Филипп внезапно обнял его за плечи, прижавшись к его спине. - Пожалуйста, позволь мне любить тебя!
   Он не удержался и поцеловал его в плечо. Затем отпустил так же внезапно и направился к двери.
   - Мне не следовало приходить, - проговорил Луи ровным голосом. - Я причиняю тебе боль.
   На утро, зайдя в комнату брата, Филипп обнаружил нетронутую постель. Комната была пуста. Луи не появился днем и даже ночью. Не пришел и наследующий день. Филиппа охватило отчаяние. Он боялся, что оттолкнул брата и тот больше не вернется. От этой мысли сердце сжалось в груди. Он вспомнил все годы отчаянного ожидания, граничащего с безумием. Когда он мысленно умолял брата прийти.
   Нет, он не выдержит такое еще раз. Да, Луи очень изменился. В своих воспоминаниях Филипп видел мальчика с огромными голубыми глазами, смотревшими на мир и вбиравшими его в себя с огромной жаждой знания, мальчика со страдающим сердцем. Но вместо этого мальчика пришел взрослый мужчина, мужчина с ангельским лицом, на котором не отразилось ни одной эмоции, с ледяными глазами, взгляд которых заставлял все внутри леденеть. Он точно знал, что причинял боль, и даже намеренно делал это. Но ведь и Филипп когда-то причинил ему не меньше боли. О, как он хотел, чтобы все изменилось! Он надеялся, что теперь сможет все исправить, что со временем сумеет отогреть сердце своего возлюбленного брата. Он готов был ждать сколько угодно, лишь бы его любимый младший брат вернулся.
   И Луи вернулся. Так же неожиданно, как и исчез. Просто однажды вечером Филипп обнаружил его в гостиной, неизменно смотрящего в окно в своей молчаливой задумчивости.
   - Почему ты не сказал, что уйдешь? - спросил он.
   - Прости, - произнес Луи и по его голосу Филипп понял, что он вовсе не испытывает раскаяния. - Я не думал, что это так взволнует тебя.
   - Помнишь ту старую часовню в башне? - спросил Филипп, чтобы направить мысли брата к прошлому, надеясь так разбудить в нем чувства. - Однажды в детстве ты спрятался там, а я нашел тебя, всего дрожащего... После этого ты боялся туда заходить, но потом понял, что это не страшно.
   Луи выжидающе смотрел на старшего брата. Филипп не мог понять, сумел ли он затронуть хоть какую-то струнку его души.
   - Я часто молился там о твоем возвращении, - продолжил он. - И, наконец, Господь услышал мои молитвы...
   - Бога нет, Филипп, - заявил Луи ледяным тоном.
   Филипп вздрогнул всем телом.
   - Как же это? - спросил он глухо. - Ведь ты вернулся ко мне!
   - Я искал его везде, я посетил множество храмов и только раз за разом убеждался в заблуждении людей, веривших в него. Если бы он был, он не позволил бы таким как я жить в этом мире. Ему либо все равно, либо его просто нет. В моем случае это - одно и то же.
   - А как же Золотой город? - Филипп ухватился за единственный, казавшийся ему веским, аргумент.
   - Больное воображение ребенка, - с ледяным спокойствием пояснил Луи. - Как ты мог поверить в это?
   Он не услышал ответа, хотя впрочем и не ждал его. Филипп с побелевшим от ужаса лицом смотрел на него, затем медленно покинул комнату. Луи остался стоять на месте. Это была последняя точка в мрачном рассказе. Этот замок был последним местом, куда он мог вернуться, и когда он пришел сюда, то уже знал, что ничего не найдет. Он не желал возвращаться к прошлому. Он испытывал особое наслаждение, когда, возвращаясь в прежние места, находил в них изменения. И чем больше было изменений, тем больше это его привлекало. Наверное, именно поэтому этот старый замок нагонял на него скуку...
   На улице послышались крики. В гостиную ворвался взволнованный дворецкий.
   - Сер, ваш дядюшка!.. - запыхавшись, воскликнул он.
   Филипп говорил всем слугам, что Луи был его племянником, чтобы не было лишних вопросов.
   Луи не дождался продолжения и быстрыми шагами направился к выходу. Странное предчувствие охватило его. Какое-то невероятное нервное возбуждение. Оказавшись на улице, он увидел на земле распростертое тело своего старшего брата. Филипп лежал лицом вниз, возле головы собралась небольшая лужица крови.
   - Он сбросился с крыши! - сказал один слуга.
   - Нет же! - возразил другой. - Его столкнули...
   Луи слышал их голоса словно из другого мира. Его взгляд был прикован к посеревшему лицу брата. Его немигающие глаза словно вбирали в себя всю страшную картину. Наконец он сумел оторвать взгляд от нее и как во сне повернулся и медленно побрел к деревьям. Никто не обратил на него внимания, и он продолжал медленно удаляться. Ноги с каждым шагом становились ватными. Было нечем дышать. Но он шел, казалось, уже целую вечность. А перед глазами стояло серое лицо с глубокими морщинами у рта.
   Луи закрыл глаза, не в силах смотреть на это. А когда открыл, то обнаружил, что небо по прежнему было затянуто тучами. Внезапно все деревья заплясали перед ним в безумном танце. Все завертелось. Все краски слились в одно темное пятно, которое расползалось и заволакивало все вокруг. И тогда Луи рухнул на землю, словно подкошенный.
   Из-за деревьев выбежал Джо. Он в миг оказался возле Луи и понял, что тот потерял сознание. Тогда он взял его на руки и снова скрылся среди деревьев. Когда был уверен, что их уже не найдут, он наконец остановился, опустил свою драгоценную ношу на землю и стал приводить его в чувства. Через мгновение Луи пришел в себя, но его сознание все еще было затуманено. Он слабо понимал, что происходит.
   - Я убил его... - слабым голосом проговорил он, даже не соображая, что говорит.
   - Пойдем, - ласково уговаривал его Джо, помогая подняться. - Пойдем, Луи... Теперь уже ничего не исправишь. Не думай об этом...
   Он поддерживал его под руки и вел за собой. А Луи покорно следовал за ним, не спрашивая, куда они идут. Ему было абсолютно все равно.
   Джо привел его в какой-то дом, довольно сносно обставленный, и уложил в постель. Напоил его отваром из трав, после чего Луи тут же заснул. Ночью подступила лихорадка. Джо заботился о нем все время, пока он болел, сидел возле него днями и ночами, плотно закрыв ставни на окнах, чтобы не пропустить солнечный свет, так как все бессмертные боялись света, как огня, считая, что он может убить их.
   Однажды утром Луи проснулся и увидел своего друга у изголовья кровати, мирно заснувшего, положив голову на руки. Стоило Луи пошевелиться и Джо тут же встрепенулся.
   - Тебе уже лучше? - спросил он обеспокоено.
   - Ты говорил, что болезни не коснутся меня, - заметил Луи, вспоминая их первую встречу в таверне.
   Джо потупил взгляд и виновато улыбнулся. Луи не собирался обвинять его во лжи. Ему было безразлично.
   - Открой окно, - попросил он, так как в комнате было темно.
   - Нет! - испуганно воскликнул тот.
   - Черт тебя возьми, Джо! - взревел Луи, раздраженно и вскочил с кровати. Быстрыми шагами он направился к одному из окон, сорвал портьеры и распахнул его. Джо взвизгнул и отпрянул, спрятавшись в углу, где свет не мог достать его. Тогда Луи одним прыжком оказался возле него.
   - Все что ты можешь - это зайти в церковь?! - ревел он, схватив бессмертного за ворот рубашки и силой подтаскивая к окну. - Вот так диво! Где же вся твоя дерзость? Куда подевалась твоя смелость, Джо?!
   Наконец они оба стояли у окна, в лучах утреннего солнца. Свет слепил глаза с непривычки, но не убивал их.
   - Видишь? - смягчился Луи и, наконец, отпустил друга. - Он не причиняет вреда.
   Через несколько минут глаза Джо привыкли смотреть на свет.
   - Знаешь, когда я увидел тебя впервые, - заговорил он очень быстро, словно боялся не успеть сказать всего, - увидел, как ты сражался на поле боя... я полюбил тебя. Я долгое время был один и искал того, кто помог бы мне выжить. Я искал тебя, Луи! И когда нашел, я понял, что ты нужен мне. И хотел, чтобы ты стал бессмертным от моих рук. Именно поэтому, когда ты умирал, я дал Ариэль сосуд со своей кровью, чтобы она вылила ее на твои раны и заживила их!..
   Луи не знал этого, но уже давно разучился удивляться чему-либо, поэтому даже теперь его лицо оставалось безучастным.
   - Ты останешься со мной? - робко спросил Джо.
   - Нет, - покачал головой Луи. - Я не останусь. Тебе придется научиться выживать без меня. Я говорю тебе это, так как не имею причины ненавидеть тебя за что-либо. Ты дал мне эту жизнь. Но за эти годы я пришел к выводу, что мы все же ненавидим тех, кто нас создал.
   - Но ты вернешься? - с надеждой спросил Джо. - Ведь мы встретимся?
   - Этот мир не так уж и велик, - пожал плечами Луи. - Особенно для нас.
   Джозеф задумался, лихорадочно ища причину, по которой Луи мог бы остаться.
   - Местный епископ собирается заполучить шотландский замок твоего брата, - наконец выдавил он. - Вся округа уверена, что там поселился дьявол с тех пор, как ты стал одним из нас. Они считают, что только церковь может спасти проклятое место.
   - Да, я знаю об этом, - спокойно ответил Луи.
   - Откуда? - удивился Джозеф.
   - Прочитал твои мысли, - Луи повернулся и пристально посмотрел в его глаза, а затем на его губах заиграла холодная улыбка.
   - Что ты теперь собираешься сделать? - спросил Джо, с беспокойством глядя на друга.
   Луи только пожал плечами, снова улыбнулся одними губами и вышел из комнаты.
  
   Через несколько дней Джозеф узнал о том, что могущественные шотландские кланы объединились под предводительством английского лорда, который стал их некоронованным королем. И не было никаких сомнений в том, что этим лордом был Луи. Они входили в шотландские города, освобождая их от английской власти.
   Однажды Джозеф влетел к нему пританцовывая, с таким видом, будто они никогда и не расставались. Луи сидел в кресле, закинув ногу на ногу, затянутый в черный камзол, и даже такое наглое вторжение не заставило его шелохнуться. Он ни на секунду не потерял своей холодной невозмутимости.
   - И как долго ты планируешь побеждать? - спросил Джо, остановившись напротив него.
   - Очень долго, - спокойно ответил Луи.
   - А твои военачальники знают, ради чего ты всё это затеял? - не унимался Джо.
   - Да. Ради Свободы, - на губах Луи заиграла ослепительная улыбка, но глаза при этом оставались холодными как лед.
   - Так значит ради Свободы ты осадил собственный замок и вздернул небезызвестного епископа на воротах церкви?
   - Я? - Луи удивленно вскинул брови.
   - О, ну конечно не собственными руками, - заулыбался Джозеф.
   - Что тебе надо? - наконец не вытерпел Луи.
   - В твоих руках власть, мой друг, - честно ответил Джозеф, понимая, что притворяться здесь ни к чему. - А власть всегда щекочет нервы! Давно мои старческие кости не ведали такого приключения. Тем более, что скоро твои же люди пойдут против тебя...
   Их взгляды на миг скрестились в безмолвной дуэли.
   - Ну что ж, - проговорил Луи. - Посмотрим...
  
   Но на этот раз предсказание Джозефа сбылось. Однажды ночью, когда они стояли на ночлеге в горах, к Луи пришел один из его командующих и попросил его пройти с ним, желая показать ему кое-что.
   - Мы схватили англичанина, - шепотом сказал он. - Он следил за нами...
   Луи хотел было разбудить Джо, но командующий сказал, что нельзя терять времени. И они пошли.
   Джо проснулся через полчаса после ухода Луи. Не увидев друга, он насторожился. Легкое подозрение закралось в душу. Он вышел на улицу и, разыскав часового, стал допытываться у того, где Луи. И тот рассказал, что видел, как ночью он в сопровождении закутанного в плащ человека отправился в сторону ущелья. Приказав часовому оставаться на месте, Джо поспешил туда. Придя в ущелье, о котором говорил часовой, он застыл на месте. На камнях лежало окровавленное тело. В том, что это был Луи, он не сомневался. У Джозефа все внутри оборвалось. Мгновение он стоял на месте, не в силах пошевелиться. Затем подошел к Луи и перевернул его на спину.
   - Слава Богу! Это только рана, - вздохнул он.
   Через несколько минут Луи очнулся. Он тут же вскочил на ноги, готовый наброситься на того, кто был рядом.
   - Это я! - воскликнул Джо, отскочив. - Это я!
   Узнав его, Луи успокоился.
   - Ублюдки! - воскликнул он. - Как они посмели?!
   - Ты узнал их? - спросил Джо.
   - Они даже и не пытались скрыть свои лица! Большая часть моих военачальников! Предатели!!! - он заметался по ущелью, как дикий зверь. - Я немедленно возвращаюсь в лагерь! Прикажу поймать этих подонков! Я вздерну их на первом столбе!
   - Луи! - остановил его Джо. - Сейчас, наверное, уже многие знают о твоей смерти. Пойми, ты ничего не сможешь сделать...
   - Они увидят, что меня не так-то легко убить! - заявил Луи, представляя, как расправиться с непокорными военачальниками.
   - Они не хотят идти за тобой! - воскликнул Джо, стараясь убедить его. - Они оставили свой дом, чтобы освободить свою землю, но сейчас это уже не их земля! Ты хочешь, чтобы они сражались не за свою свободу!
   - Но мы могли бы одержать победу! - Луи не желал слушать об отступлении, хотя с разочарованием понимал, что эта победа ускользает от него. - Жалкие трусы! Как они посмели напасть на меня?!
   - Ты слишком много хотел от них! - продолжал увещевать Джо. - А они всего лишь люди! Ты не оставил им выбора...
   - Что такое? - вскричал Луи и навис над ним, яростно сверкая глазами. - Ты знал об этом?! Отвечай! Ты знал об этом, Джозеф! Их я еще могу понять! Но ты!.. Ты предал меня!!!
   - Луи! - Джо попытался остановить его, схватив за руку.
   Луи вырвался, оттолкнув его к стене. Затем выбежал из ущелья. Джо не сразу смог последовать за ним. Когда выбрался, его уже не было.
   Луи исчез из лагеря. Слух о его смерти быстро распространился среди его воинов. И армия быстро разбрелась. Люди возвращались домой. Но один отряд всё же остался. Они знали, что Луи жив. Он собрал их для мести. И как-то ночью, набросив черные плащи, трое мужчин ворвались в дом бывшего военачальника армии Луи. Вытащив его из постели одним рывком, один из ворвавшихся поволок его на улицу в одном нижнем белье. Затем в полной темноте он откинул капюшон плаща и ошарашенный военачальник увидел лицо короля, которого они убили в ущелье. Бледное лицо с гладкой кожей и немигающие огромные голубые глаза, пригвоздившие несчастного к месту. От страха военачальник рассказал все: что за предательство и смерть "шотландского ублюдка", как его называли англичане, они же им заплатили, назвал имена всех участников заговора. После этого другой человек в черном плаще заколол его собственным мечом. После смерти первого, расплата настигла еще двоих человек - тоже ночью и таким же образом.
   Оставшиеся в живых военачальники укрылись в замке своего бывшего предводителя, надеясь, что так сумеют спастись. И вот в который раз Луи брал в осаду собственный замок. Вместе со своим верным отрядом они сломали ворота, ворвались внутрь, и тогда началась настоящая бойня. Луи кинулся вперед, на бегу перерубая противника пополам. За ним кинулись и остальные его друзья. Лязг мечей сливался с истошными воплями раненных и грозными выкриками сражающихся. Стены замка в одно мгновение окрасились кровью. Рядом с Луи замертво свалился один из его соратников. Дико закричав, Луи бросился на врага и вспорол мечом его живот. В этот момент кто-то вонзил копье в его плечо. Боль пронзила всё его тело, но, стиснув зубы, он резко повернулся и одним взмахом своего оружия отсек нападавшему голову. Фонтан крови брызнул ему в лицо. Он почувствовал ее вкус на своих губах. Глаза метали молнии, рука вросла в рукоятку меча, который словно стал ее продолжением, и Луи, рыча, как дикий зверь, рубил, колол. Они осквернили его замок, его дом, дом его брата и за это должны были заплатить.
   Когда он остановился, вокруг не осталось ни одного живого человека. Весь пол был усыпан телами убитых и залит кровью. Кровь, повсюду одна только кровь и трупы. И этот запах везде, от него не скрыться. От него шумело в голове. Запах крови. Луи взглянул на себя в лезвие своего меча, используя его как зеркало. Всё лицо его было залито кровью, спутанные волосы смочены ею. Вся одежда изодрана в клочья. Он чувствовал, как она липнет к телу.
   Шатаясь, как пьяный он вышел во двор и сел на огромный камень. Ветер обдал его холодом. Мокрая одежда еще больше усиливала это ощущение, но Луи не шевельнулся. Он видел перед глазами ту страшную картину в замке. Теперь она никогда не оставит его. Да, он сделал это, сделал из мести. Но его не страшило то, что были убиты люди. Меньше всего это занимало его разум теперь. Он не чувствовал раскаяния. Он только удивлялся, что был способен на такое.
   Он не знал, сколько просидел так. Время не имело для него значения. Только когда стало рассветать, во двор замка въехал всадник. Спешившись и отпустив коня, он подошел к Луи. Луи уже знал его, это Джозеф. Он поднял глаза и встретил его взгляд. Джозефа бросило в холод от этого взгляда. Он сразу понял, что произошло, не задавая ни единого вопроса. Он понял это по виду Луи, по его одежде, насквозь пропитанной кровью. Но больше всего - по его глазам. Что-то дьявольское было в них.
   - Теперь ты удовлетворен? - тихо спросил Джо, наверное, впервые за долгое время не отведя глаза и смело ожидая ответа.
   - Нет, - покачал головой Луи и, когда Джо был готов вздохнуть с облегчением, он добавил. - Но еще меньше я был бы удовлетворен, если бы не сделал этого. Пусть это будет предупреждением для тех, кто еще остался в живых.
   - Их не так уж и много, - с болью произнес Джо. - Что они могут сделать?
   - Бывает в жизни так, что нужно убить одного, чтобы предупредить сотню. Но иногда нужно убить сотню, чтобы предупредить одного.
   - О Боже! - прошептал Джо и отступил назад, словно стараясь убежать от чего-то страшного. - Луи, ты никогда не был таким... Я не могу поверить, что ты так изменился!
   - А я не могу поверить, что ты изменился! - выкрикнул тот. - Когда-то ты был сильным и тебя не заботила смерть людей!
   - Я встретил тебя и понял, что так жить нельзя, - ответил Джо, надеясь убедить друга. - Разве не ты учил меня этому?
   - Напротив! - возразил Луи. - Именно так и можно жить! Ты знаешь, почему лишь немногие бессмертные способны прожить больше двухсот лет? Потому что остальные не могут смириться со смертью! Не со своей, конечно. Они не могут привыкнуть к тому, что все в мире изменяется и что ничего нельзя вернуть. Они застряли в своем времени, окруженные призраками из своего прошлого. В конце концов они сходят с ума и их убивают другие, более молодые бессмертные и так продолжается до бесконечности. Но ты можешь выжить! Стоит только перестать все время оглядываться. Люди умирают и ты должен смириться с этим, Джо!
   Это прозвучало как пощечина. Джо вздрогнул и снова отступил. Но ничего не ответил. Луи некоторое время подождал. Затем отвернулся и зашагал прочь. Джо боялся идти за ним. Он знал, что его друг и единственные спутник уходит. Уходит, потому что ему надоело видеть болезненный взгляд, потому что он устал от той тоски, с которой Джо смотрел на него в последнее время. Но в большей степени, из-за того, что он так жаждал новизны, а Джо был для него тем самым призраком из прошлого. И он не остановил Луи.
  
   Им суждено было встретиться только через несколько столетий. Когда Луи вернулся, Джо с удивлением осознал, что безмерно счастлив его видеть. Ему хотелось броситься к другу и прижать его к себе. Но он сдержался, увидев спокойный и немного безразличный взгляд Луи. Но даже это не могло омрачит радость от встречи с ним.
   - Хочешь, я отреставрирую тот замок в Шотландии! - воскликнул Джо, желая сделать другу приятное и умалчивая о том, что замок давно был отреставрирован.
   - Ты уже это сделал, - безразлично пожал плечами Луи.
   - Тогда давай отправимся туда! - не унимался Джо.
   - Я только что оттуда.
   Джо ждал, что он скажет дальше. Луи понял это и вопреки своей привычке продолжил:
   - Ты привел в порядок могилу Филиппа и мою...
   При этих словах Джо будто обдало холодком. Как он спокойно говорил о свей могиле! Какого это - смотреть на собственную надгробную плиту? У Джозефа не было могилы. Его родные умерли еще до того, как он стал бессмертным. Но ему наверняка не захотелось бы увидеть могилу, предназначавшуюся для него. А Луи, напротив, иногда даже любил бродить по кладбищам, читая имена. Таких домиков, как у него, уже давно не делали. Иногда Джо заставал его, стоящего перед этим домиком и смотревшего на статую ангела. Могила его брата была рядом с этим домиком. Филипп хотел, чтобы его похоронили рядом с ним.
   Джо не знал, что Луи чувствовал, когда смотрел на эти надгробные камни. Он боялся, что ничего.
   - Тогда давай погуляем сегодня ночью по городу! - предложил он, чтобы отвлечься от неприятных мыслей. - Может, познакомимся с парой прекрасных молодых особ! Ты всегда пользовался большой популярностью у женщин! И что они только в тебе находят? - последнюю фразу он произнес шутливым тоном.
   - Нет, я очень устал, - ответил Луи и пошел в свою комнату.
   Вечером он сидел в своем любимом кресле и смотрел в окно. Джо наблюдал за ним из гостиной. Ему хотелось подойти к нему и хорошенько встряхнуть. Но ему бы это не понравилось.
   В конце концов, Луи сам поднялся со своего места и подошел к нему.
   - Ты хотел прогуляться, - напомнил он и вдруг улыбнулся.
   Джо улыбнулся в ответ и подумал о том, как давно он не видел своего друга улыбающимся. Они вышли на улицу. В двадцатом веке даже ночью на улицах было светло, почти как днем. Они шли по тротуару, затем вышли на берег Темзы и пошли вдоль реки.
   На следующий день Луи вернулся домой с коротко подстриженными волосами по последней моде. Джо удивился такой перемене. Несмотря на всю свою любовь к переменам, Луи все же ни ризу не трогал свои волосы. Они всегда были длинными до плеч. Стрижка шла ему, она делала его лицо более молодым, а в некоторые моменты оно казалось почти детским. Каким же он был юным, когда Джо сделал его бессмертным! Но заглянув в его глаза, Джо терялся. Он видел перед собой мальчика с глазами, в которых отражались века. А в следующий момент его взгляд становился непроницаемым и холодным. Нет, у столь юного создания не могло быть такого взгляда! - так наверняка думали люди, имевшие возможность разглядеть его получше. Взгляда, красноречиво говорившего, что его обладатель не находит в жизни никакого интереса, что ему безмерно скучно и что в то же время он не желает больше ничего.
   Но даже Джо не знал, что на самом деле Луи, казавшийся высеченным из камня и неспособным на какие-либо чувства, Луи, который всегда так стремился к переменам, всё чаще возвращался в своих мыслях в те далекие времена, когда они с его братом были вместе. Как только он закрывал глаза, перед ним тут же появлялся образ молодого человека с огромными серыми глазами, словно окруженный призрачным сиянием, тот образ, который он никогда не мог забыть, любовь к которому пронес через столетия. Он почти реально ощущал вкус поцелуев на своих губах, быстрые объятия, как в те ночи, когда они занимались любовью до самого рассвета, и не было никого на свете, счастливее их двоих. От этих воспоминаний сердце сжималось в груди и холодные, не знавшие слез, глаза Луи становились влажными. Только сейчас он стал понимать, что хотел сказать его брат, произнося "Господь вернул мне тебя". Филипп не верил в бога, и говорил так лишь потому, что Луи когда-то верил в него. Единственное, во что Филипп верил - это в то, что они должны быть вместе. И какую же ужасную ошибку совершил Луи, когда ушел из дома! Он мстил всему миру за те страдания, которые пришлось перенести Филиппу, но на самом деле хотел отомстить только одному человеку - себе...
   Когда боль становилась совсем невыносимой, Луи уходил, ни слова не сказав своему другу. Он часами бродил по ночным улицам, среди светящихся витрин магазинов, возвращаясь домой лишь к утру. Иногда ему на пути попадались молодые бессмертные. В основном они старались обходить его стороной, но попадались и дерзкие, ввязывающиеся с ним в драку. И тогда он неизменно убивал их, потому что, как он однажды сказал Джо: два бессмертных рядом - это постоянная угроза и один из них рано или поздно должен умереть.
   Джо знал, что когда-нибудь Луи не вернется, и вскоре так и произошло. Джо знал, что он отправился в свой замок, но также он знал, что за ним отправился и один из тех молодых бессмертных - новорожденных, как их называли, - который так жаждал древней крови.
   Этот бессмертный следил за Луи всю дорогу. Луи привел его к средневековому склепу, где был похоронен его брат. Там бессмертный решился напасть на свою жертву. Он думал, что сделает это неожиданно, однако Луи внезапно повернулся к нему лицом и так и застыл на месте. Он не видел юнца, несущегося на него с мечом в руках, и даже не почувствовал удара. Перед его глазами стоял молодой человек в белоснежной рубашке, распахнувшейся на груди от случайного порыва ветра. Он ласково улыбался ему, протягивая ему навстречу свои руки. "Люблю тебя", - успел подумать Луи, падая в его объятия.
  
   Когда здесь появился Джозеф, всё уже закончилось. На земле в луже крови лежало тело. Он подошел и узнал Луи, даже не видя его лица. Да, Луи был мертв. Ноги Джозефа подкосились, и он бессильно опустился на колени возле бездыханного тела. Голова Луи не откатилась, только тонкая алая полоска с выступившей кровью на шее говорила о том, что с ним случилось, значит, удар был молниеносным. Возможно, он даже ничего не почувствовал. Джо смотрел на его спокойное, но посеревшее лицо. Он знал все мельчайшие черты этого юного лица. За все годы их знакомства он изучил каждую черточку, каждый изгиб. Но теперь на этом лице не было жизни. Оно было неестественно неподвижным. Это было так непохоже на Луи. Джо протянул руку, но не сразу решился дотронуться до него. Луи не любил, когда к нему кто-то прикасался.
   Но что теперь до этого? Он уже не почувствует. На глазах выступили слезы. Сердце сжалось от боли и тоски. Такой тоски Джо еще не испытывал. Он привык к тому, что Луи уходил, что они не виделись иногда годами. Но никогда он не мог представить, что его может не быть.
   - О Боже! - прошептал он и закрыл лицо руками. Беззвучные рыдания сотрясали его плечи. "Только так можно жить!" - Джо словно наяву услышал его голос. Такая жизнь привела его к смерти. И тут внезапно он понял, что Луи сам этого захотел. Он сделал это, позволил себя убить. Джо был уверен в том, что он никогда не решиться на это, но Луи доказал, что он ошибался. Впрочем, он вряд ли хотел что-то кому-то доказывать. С его хладнокровным спокойствием, граничащим с жестокостью, с его апатией и безразличием, он просто не видел другого выхода. У него не было вариантов, все зависело только от времени.
   Эта была трагедия. Трагедия его жизни.
   - Теперь ты точно нашел покой, - прошептал Джо, сгибаясь словно под тяжестью огромного камня, навалившегося на его плечи.
   Когда он взял тело Луи на руки, чтобы забрать его, то с удивлением обнаружил, что его голова не отделилась от тела. Такого он никогда не видел. Он точно знал, что ему отсекли голову, потому что он был мертв. Но она продолжала быть присоединенной к телу, будто не желая с ним расставаться.
   Джо внес его в склеп, где уже была его могила, которая века оставалась пустой. Но, видимо, ей суждено было остаться пустой. Джо отодвинул надгробный камень на могиле Филиппа и ахнул. Он не могу поверить, что там лежит мертвый человек. Он видел перед собой молодого аристократа, на котором даже одежда осталась целой, как будто он надел ее еще утром. Можно было подумать, что Филипп спит. Это было просто невероятно.
   - Ты долго ждал его, - прошептал Джо, не отрывая взгляда от юного лица. - Теперь я возвращаю его тебе.
   Он положил бездыханное тело Луи рядом с Филиппом и через столетия два Вечных брата снова были вместе.
 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"