Начало репетиции хора ветеранов задерживалось. Леокадия Петровна Серова то и дело нервно поглядывала на часы. Ещё предстояло встретить внука первоклассника из школы, а тут непонятная заминка. К тому же в большом репетиционном зале было прохладно, а она забыла дома шаль.
"Всё не слава Богу!" - хрупкая Леокадия была подвержена частым простудам, поэтому очень боялась холода.
- Учтите, через полчаса уйду. У меня Костик...
- Лёка, не пыли, - властно одернула её Анна Сергеевна. - Вот Светочка придет и начнем.
Монументальная склочная старуха давно уже захватила власть в их маленьком коллективе. Сама она считала, что завоевала авторитет умом и житейской мудростью, но на самом деле никто не хотел связываться с бесцеремонной горлопанкой.
- Как без дирижера-то? - раболепно поддакнула её закадычная подружка Алла Викторовна. - Кто в лес, кто по дрова будем тянуть, так что ли?
Честно говоря, у этой толстухи не было ни голоса, ни слуха, и на сцене она (по слезной просьбе дирижера) просто открывала рот, имитируя пение. Но её привела в хор Анна Сергеевна, и ни у кого не хватило духу воспротивиться. Сама же Алла чрезвычайно гордилась, что выступает на сцене.
- Мы - любила говаривать она всем, кто соглашался её слушать, - люди творчества, артистки. Это не каждому дано.
Все участницы хора очень любили петь, но время заняться любимым делом появилось только на пенсии.
Вскоре выяснилось, что в задержке репетиции виноват ни руководитель хора, а отсутствующий аккомпаниатор.
- Извините, - пояснила огорченная Светлана заждавшимся подопечным, - но я не могу до Ивана Дмитриевича дозвониться.
- Через три дня новогодний концерт! - запричитали пенсионерки. - Опозоримся, как есть опозоримся!
- Мнит себя суперзвездой, дескать, все позволено! - съязвила Анна Сергеевна. - Столько труда и времени... всё коту под хвост, выходит?
Она была особо заинтересована в репетициях, потому что лично написала новогоднюю песню. Ну как написала... переделала на свой лад слова популярной "Эх, снег снежок". Не сказать, чтобы версия была удачной, но в ней прозвучало и родное Кучино, и даже игривом контексте упоминалась фамилия мэра. Директор ДК вздохнул про себя, но дал добро на включение её в программу концерта.
- Может Иван Дмитриевич заболел, а телефон потерял? - предположила миловидная и пухленькая Ирина.
Она лишь недавно вышла на пенсию и стала ходить на репетиции, поэтому остальные участницы хора относились к неофитке как к девочке подростку.
- Я так и знала, что он подведет в самый ответственный момент!
- Пожалуйста, успокойтесь, - попыталась утихомирить взволнованных пенсионерок Светлана, нащупывая в кармане дежурный пузырек валерьянки. - Если даже Иван Дмитриевич заболел, попросим вам подыграть другого баяниста. На худой конец, созвонюсь со Школой искусств.
- Так три дня же осталось!
- Всё будет хорошо.
- Да уж куда лучше! Мне, как автору песни, не нужны скоропалительные замены! Сходи к Ивану! - приказала Анна Сергеевна Ирине. - Не нам же старухам сквозь сугробы продираться. У тебя ноги-то поздоровей будут.
- Не пойду, - жеманно отказалась Ирина. - Иван Дмитриевич опять заигрывать начнет, а у меня муж ревнивый... страсть!
Дружное презрительное фырканье раздалось в ответ.
- Тоже мне ловелас... в урологических памперсах.
- Ну, а если действительно инфаркт или инсульт Ивана прихватил? - нажала на Ирину и Алла. - Человек одинокий - ни жены, ни детей. Не дури, ты же недалеко живешь.
В препирательства встряла Леокадия.
- Я тоже недалеко живу. Костика встречу и сама проведаю Ивана Дмитриевича.
Но Анна Сергеевна не терпела, когда ей перечили.
- Не геройствуй, Лека. Тебе ещё с внуком уроки делать, а Ирине все равно заняться нечем. Вот и проведает своего кавалера.
Леокадия не стала спорить, но, когда женщины уже вышли из Дома культуры, тихонько шепнула Ирине.
- Я навещу Касаткина.
Ирина благодарно улыбнулась, и женщины поспешили по своим делам
Встретив внука и накормив его обедом, Леокадия отправилась на тихую Яблочную улицу, где в окружении заснеженных садов притаились аккуратные особнячки.
Когда-то среди жителей поселка считалось престижным приобрести здесь участок. Яблочная протянулась вдоль берега красивого озера. К тому же начиналась в самом центре поселка, а упиралась в поселковый парк. Вот и селилось здесь, за малым исключением, сплошь местное начальство.
В другое время Леокадия с удовольствием прогулялась бы вдоль замерзшего озера, но сегодня ей не давало покоя молчание Ивана Дмитриевича. Она уже несколько раз позвонила ему и теперь оставалось надеяться, что тот по рассеянности не зарядил телефон.
Но при подходе к дому, её сердце тревожно сжалось. Накануне вечером выпало немало снега, а дорожка к заросшему яблонями участку Касаткина оказалась не расчищена.
- Похоже, и впрямь заболел.
Обеспокоенная Леокадия с трудом открыла калитку, а потом по колено в снегу побрела к заросшему виноградом высокому крыльцу в торце дома.
Занесенного снегом Ивана Дмитриевича она заметила, когда подошла поближе. Наверное, сердечный приступ настиг старика, когда тот поднимался по ступенькам. "Видимо, не удержался на ногах и упал с крыльца. Подняться не смог, а снег и мороз сделали свое дело, - подумала Леокадия, сама схватившись за сердце. - Если только смерть не была мгновенной"
Перекрестившись, она протянула руку, чтобы стряхнуть снег с головы покойника, но отдернула руку. "Наверное, в таких случаях нужно вызывать полицию?"
Она пробралась по сугробу в беседку неподалеку от дома и, зябко нахохлившись, присела на скамью. Замерзшие пальцы слушались плохо, но она все-таки сумела дозвониться до полиции.
На сердце было тяжело. Покойника Леокадия знала всю жизнь. Когда-то они даже дружили семьями.
В молодости Касаткин работал инструктором райкома комсомола, и продрогшей в ожидании полиции Леокадии вдруг вспомнилось, каким заводилой был тогда Иван. Всегда впереди: и на субботниках, и на уборке урожая в подшефных колхозах. Балагурил, играл на аккордеоне, а то и пускался в пляс. Эх, время! Куда оно унеслось? Леокадия и сама тогда лихо отбивала чечетку под озорные мотивы. А теперь... "Хожу без костылей и на том Господу спасибо".
Из комсомола Иван Дмитриевич сразу же перешел работать в райком партии. И, надо сказать, преданность компартии Иван Дмитриевич пронес через всю жизнь: сохранил билет члена КПСС и всегда шел во главе колонны местных коммунистов на возложение цветов к памятнику Ленина на 7 ноября или в День рождения вождя.
Сейчас бодрячка "70+" в поселке Кучино знали больше как активного участника местного клуба пенсионеров "Неудержимые". Он аккомпанировал женскому хору ветеранок и играл в скетчах театрального кружка. Без его выступлений не обходилось ни одно поселковое мероприятие.
А ещё Иван Дмитриевич прослыл ловеласом. Он и в молодости отличался излишней галантностью. Три года назад похоронив супругу, теперь считался завидным женихом среди поселковых вдов соответственного возраста. Однако с выбором новой подруги не спешил: всем улыбался, рассыпал комплименты, напрашивался на борщ и пирожки, а потом "забывал позвонить".
- Наш Ванюша, - язвительно усмехалась Анна Сергеевна, - увивается вокруг женщин больше по старой памяти. Могу представить его лицо, если какая-нибудь из пассий ответит на заигрывания. Вот что он будет тогда делать?
Леокадия к Ивану Дмитриевичу относилась хорошо. Ей было жалко одинокого старика. Проработав всю жизнь медсестрой, она иногда заходила к Касаткину померять давление, по необходимости сделать уколы или поставить банки. Он всегда встречал её с радостной приветливостью. И сейчас, стараясь не смотреть в сторону крыльца, Леокадия то и дело смахивала замерзающие на ресницах слезинки.
Подъехала оперативная группа. И хотя Леокадия изрядно замерзла, она терпеливо отвечала на вопросы следователя, одновременно поглядывая на действия следственной группы.
Когда очистили снег, выяснилось, что старику помогли свалиться с крыльца:
- Судя по гематоме и лопате рядом с крыльцом, кто-то ударил его по затылку. Только потом бедолага, не удержавшись на ногах, при падении ударился виском о чистилку для обуви, - заявил криминалист, показывая на острую железную пластину в окружении окровавленного снега. - Вскрытие прояснит - живым или мертвым он свалился с крыльца, но убийство в любом случае налицо. Сейчас трудно сказать, сколько именно старик тут пролежал, но убили его ещё до снегопада.
- Значит, убивец расправился с ним не позже пяти часов вечера.
Разнервничавшаяся Леокадия и рассмеялась, и заплакала одновременно:
- Иван был добрейшей души человеком! За что его могли убить?
- Эх, гражданочка, пусть даже ваш жмур... покойник был ангелом во плоти, к убийце-то это какое имеет отношение? Поверьте, причины иногда бывают такими, что нормальному человеку и в голову не придут. А, может, банальное ограбление? Деньги у покойного водились?
- Не знаю, - растерялась Леокадия. - Он не бедствовал, но и не шиковал.
- Вы можете определить - не пропало ли что-нибудь из дома?
- Я у него бывала, но, сами понимаете, в потаенные углы не заглядывала.
- Хотя бы поверхностно осмотритесь, - с тяжелым вздохом попросил следователь, и тут же обратился к криминалисту. - Вот ведь - придется дело возбуждать. А мы с женой на новогодние собрались в Питер. Теперь начальство вряд ли отпустит.
- Может и отпустит, если убедительный план следственных действий набросаешь. Вон, - кивнул он на калитку, - Федорович поможет. Это ведь его епархия.
Во двор зашел местный участковый Сергей Федорович Парамонов. Старожил местного РОВД уже давно дослужился до пенсии, но всё ещё работал. Начальство никак не могло подобрать ему замену - молодежь не шла на место с крошечной зарплатой и невыполнимыми обязанностями.
Обменявшись рукопожатием с операми, он глянул на покойника и снял шапку.
- Хороший был мужик. Жаль.
Леокадию охватила дрожь. "Точно простужусь. Меня Аннушка живьем сожрет, если разболеюсь под новогодний концерт".
- Зайдем в дом, - умоляюще обратилась она к следователю. - Я быстренько осмотрюсь и позвольте уйти - меня внук ждет, чтобы уроки сделать.
Но, едва переступив порог, она сразу же поняла, что сегодня заниматься с внуком будут дочь с зятем.
В доме царил невообразимый бардак. Неизвестный явно искал что-то важное и при этом сильно торопился. Были вытащены и перерыты все ящики письменного стола. Мало того, он опустошил книжный шкаф, и томики подписных изданий в беспорядке валялись на полу. На фоне пустых полок бросалась в глаза засунутая между раздвижными стеклами яркая поздравительная открытка - изображение двух обручальных колец с надписью: "С Золотой свадьбой!". Леокадия озадаченно прикусила губу - супруги действительно дожили до Золотой свадьбы, но с тех пор прошло три года. К тому же вскоре после юбилея Лидия умерла. У неё были проблемы с сердцем.
Разумеется, понять в таком кавардаке пропало что-нибудь или нет было невозможно.
- Судя по всему, искали какие-то бумаги, - сделал вывод следователь. - Не знаете, кто должен унаследовать имущество?
Леокадия пожала плечами.
- По-моему, племянники. Когда ещё Лидочка была жива, приезжала супружеская пара из Белоруссии.
Когда Леокадия отправилась домой, уже стемнело. Следственная группа продолжила обыск, а вот участковый вышел вместе с ней.
- Пройдусь по соседям. Может видели, кто вчера приходил к Ивану Дмитриевичу? Сами-то вы давно его навещали?
- Где-то с месяц назад. Приболел, и ему прописали курс антибиотиков. Ходила два раза в день - делала уколы. Продукты приносила, и даже супчик как-то сварила. Мне не тяжело, а ему постельный режим был необходим.
- Он ни на кого не жаловался?
- Нет. Иван был на редкость жизнерадостным человеком.
И тут она запнулась.
- Хотя, знаете, в последнее время на репетициях он был непривычно хмур, - неожиданно пришло ей в голову. - У нас коллектив ещё тот... а он то пошутит, то комплимент сделает - в общем, всегда разряжал обстановку. А тут словно.... - Леокадия замялась, подбирая нужное слово, - померк что ли.
- Как давно?
- Ну... недели две-три назад. Мы как раз начали репетировать новую песню к новогоднему концерту.
- Понятно. Ладно, ещё увидимся, - и участковый устремился к калитке соседнего дома.
К удивлению Леокадии, домашние уже знали о смерти Касаткина.
- Зоя рассказала, - пояснила за ужином дочь. - Она почту на Яблочной разносила и увидела и тебя, и полицию у дома Касаткина.
Зоя была местной почтальонкой.
- А чего она приходила?
- Вите приносила заказное письмо. А ещё плакалась, что очень неудобно ей стало добираться до нас из нового здания почты. Наверное, будет увольняться.
- Новое здание? А что со старым?
- Насколько я поняла, 4 отделение признали аварийным и решили снести. А соседнее 6 отделение укрупнили, объединив оба участка. Зоя жалуется на тесноту, и местные почтальонки новеньким не обрадовались. Говорит, каждый день скандалы.
- Ну надо же, - удивилась Леокадия. - А почему я ничего не знаю? Приперлась бы по привычке к старому зданию.
- Не знаю, как ваши "неудержимые" товарки такое пропустили, - рассмеялся зять. - Обычно они знают всё и обо всех! А тут почта переехала. Можно сказать, эпохальное событие! При рациональном использовании хватит на месяц пересудов.
- А тебе лишь бы зубоскалить, Виктор!
- Да они недели три уже как переехали. Там ушлый народец и железо с крыши растащил, и кладку начали разбивать - хороший кирпич всегда в хозяйстве пригодится. И люди, наконец-то, свои письма смогли получить.
"И здесь три недели... но не мог же Иван так огорчиться, потому что старая почта закрылась? Чушь какая-то!"
Поужинав, Леокадия уселась в своей комнате перед телевизором. Но, как ни старалась, никак не могла вникнуть в суть передачи.
"Где-то с начала декабря Иван стал непривычно смурным. В ноябре я бывала у него - всё как обычно... что же произошло за это время?"
Видимо, Леокадия незаметно для себя задремала, потому что испуганно вздрогнула, когда по телевизору особо громкоголосый ведущий, пытаясь перекричать гул машин в цеху какого-то предприятия, завопил:
- В этот юбилейный год открытия будет произведен...
"Юбилей!" - она подскочила с кресла. - "Точно. Когда я в ноябре ходила к Ивану - открытки не было. И зачем вообще доставать из каких-то загашников и выставлять на всеобщее обозрение поздравление, которому более трех лет? Да ещё зажимать открытку между стекол? Ладно бы ещё это было поздравление с Новым годом..."
Леокадия ещё немного подумала и прокралась к спальне дочери и зятя. Судя по полоске света под дверью, они ещё не спали.
- Да это... всё в порядке, - Леокадия невольно вздрогнула, увидев перед собой лицо в густой зеленой маске, - Виктор спит?
- Теперь уже нет, - послышался голос зятя, - А чего это от вас, мама, и ночью покоя нет?
- Прости меня, Витюша, - виновато забормотала она, - но ты за ужином говорил, мол, люди, наконец-то, свои письма получили. Что ты имел ввиду?
Дочь осуждающе покачала головой.
- Мам, вот самое время поговорить о чужих письмах!
- Мужики на работе рассказывали, что во время переезда нашлось несколько писем, - буркнул зять.
- Каких писем?
- Да мы-то откуда знаем! - вышли из себя дети. - Мама, до утра это не подождет?
Но утро застало пенсионерку топчущейся у 6 отделения. Зоя запаздывала, а морозец был приличным. "Ох, закончится это всё пневмонией и сорванным концертом - куда они без моего сопрано?". Наконец на похрустывающей снегом дорожке появилась торопившаяся Зоя.
- Леокадия Петровна? - удивилась она.
- У меня к тебе просьба, Зоя. Скажи, ты не приносила недели три назад писем покойному Ивану Дмитриевичу?
Зоя сначала перекрестилась, а потом с досадой поморщилась.
- Уже написала объяснительную, и премии меня лишили. Хотя ни в чем не виновата.
- Я хорошо тебя знаю как ответственного работника, но что все-таки произошло?
Зоя раздраженно закатила глаза.
- Несколько лет назад за моим сортировочным столом отошли от стены панели из фанеры. Щель через пару дней забили, но каким-то образом туда успело провалиться несколько писем. Может кто-то нечаянно столкнул? Уборщица там или... за всеми не проследишь.
- А когда вы переезжали в 6 отделение, кто-то сорвал старые панели и нашел потерянные письма?
- Да. Крику было! Меня начальство чуть на лоскуты не порвало. Там одно письмо было важное - отписываться в свое время замучились.
- Значит, открытка Касаткиных с поздравлением с золотой свадьбой тоже за панелями три года пролежала?
- Я извинилась перед Иваном Дмитриевичем. Открытка слегонца помялась, а так все путем. Он при мне её прочитал и улыбнулся, мол, лучше поздно поздравление получить, чем никогда. Хороший он человек был... добрый.
"Вот зачем Иван открытку промеж стекол вставил - чтобы разгладить. Значит, расстроился он не из-за открытки".
- А вот письмо пострадало. Мыши немного погрызли.
- Думаю, три года спустя, то важное письмо уже утратило свое значение, - рассеянно заметила Леокадия.
- Я про другое говорю, то, что было адресовано покойной Лидии Романовне. Я Ивану Дмитриевичу письмо отдала.
- А ты не помнишь, от кого оно было?
Зоя пожала плечами.
- Судя по штемпелю, местное, но без обратного адреса.
"Неужели у Лидии были какие-то неприятные тайны от мужа, если Иван настолько расстроился, прочитав опоздавшее на три года письмо?"
- Оно было подписано от руки?
- Да, - встрепенулась Зоя. - Такой подчерк особенный... округлый - словно не буквы, а бочоночки друг к другу прилепились. По-моему, женщина писала.
В задумчивости Леокадия побрела прочь от почты, и ноги словно сами по себе привели её к бывшему райкому ВЛКСМ. Сейчас здесь располагалась детская библиотека, но её заведующий Котов Денис Федорович одновременно возглавлял местное отделение КПРФ. Когда посетители заходили к нему в кабинет, им казалось, что время повернуло вспять. Везде были красные флаги и портреты основоположников марксизма-ленинизма.
Она застала Дениса Федоровича за составлением некролога.
- Какой человечище... такая потеря! У какого же гада рука-то поднялась?
- Вам не показалось, что он в последнее время был чем-то подавлен?
Денис Федорович задумался.
- Нет. Разве, что жену вспоминал... да с такой нежностью и сожалением словно вчера её похоронил. Лидию Романовну он очень любил, но никогда о покойнице не говорил, а тут вдруг прорвало.
"Значит, прочитанное не опорочило Лидию в глазах мужа".
- А про недавно найденное письмо Иван не говорил?
- Какое письмо? - изумился собеседник. - Мы с ним СМС-ками переписывались, а чаще звонили друг другу. Кстати, мы возьмем на себя организацию похорон. Уже с утра наши товарищи деньги переводят - сколько не жалко.
Леокадия достала из кошелька тысячу.
- Вот... от меня.
Денис Федорович вытащил из стола лист бумаги и вдобавок к остальным записал её фамилию и внесенную сумму. Почерк у него был резкий и размашистый. "Округлым не назовешь".
Она посмотрела на часы - до репетиции оставался час. "Интересно, найдет ли Светочка нового аккомпаниатора?"
Прелесть и одновременно беда всех маленьких городков в том, что все друг друга знают.
Проходя мимо читального зала, Леокадия заметила за конторкой тщательно причесанную головку Раечки - дочки Марины Галкиной. Когда-то именно у Галкиных они встречались в одной компании с Касаткиными. Но Серовы на несколько лет уезжали из поселка, и по возвращении их семьи отдалились друг от друга. А вот Марина и Лида продолжали дружить - правда ни той, ни другой уже не было в живых. Раечка похоронила мать в прошлом году. Может она что-то слышала о пропавшем письме?
"Вряд ли. Но чем черт не шутит?"
- Здравствуй, Раечка, - улыбнулась она библиотекарше. - У меня к тебе деликатный вопрос.
- Да, Леокадия Петровна?
- Не жаловалась ли твоей маме Лидия Романовна незадолго до смерти, что до неё не дошло письмо?
Раечка посмотрела на собеседницу непонятным долгим взглядом, а потом сняла очки и, неторопливо протерев их, вновь водрузила на нос. Леокадии стало не по себе.
"Почему она так смотрит?"
- Странно, что вы упомянули про письма? - наконец, заговорила Раечка. - Только тетя Лида их не теряла, а наоборот получала... в избытке. Они-то, по сути дела, в могилу её свели.
У Леокадии от неожиданности подкосились ноги, и она поспешила присесть.
- Письма? От кого?
- А я у вас хочу спросить - кто писал мерзкие пасквили об изменах её мужа, когда тете Лиде после инфаркта нельзя было волноваться?
- Откуда мне знать? - Леокадию кинуло в жар, когда она поняла, в чем её обвиняют. - Поверь, девочка, мне легче руку себе отрубить, чем такое написать.
- Тогда откуда вы о них знаете?
И она поспешила рассказать про пролежавшее три года за панелями письмо.
- Неужели Иван, спустя три года после смерти жены, вновь получил...
- Дядя Ваня не знал, что кто-то пишет о нем гадости - тетя Лида не хотела его расстраивать и анонимки сразу же сжигала. Жаловалась маме, что они с мужем стали жертвами маньячки - письма были с грязными описаниями, полные оскорблений, с пожеланиями смерти и с требованием избавить дядю Ваню от больной жены. Встревоженная мама уговаривала тетю Лиду обратиться в полицию, но вскоре она умерла.
"Ничего себе! Испортится тут настроение, если Иван действительно получил одно из таких писем и понял, какому прессингу подвергалась его больная жена".
- Интересно, кто же это на Ивана глаз положил?
- Не знаю, - тяжело вздохнула Раечка. - Дядя Ваня, Царство ему Небесное, после смерти жены ведь не помчался в ЗАГС с новой избранницей. Значит, ничего серьезного у него с этой придурочной не было.
- Иван всегда был дамским угодником: пальто там подать или стул отодвинуть, комплимент сказать, а некоторые, особо обделенные мужским вниманием женщины, эти знаки внимания могли истолковать превратно, - согласилась с ней Леокадия.
Она вышла из библиотеки, когда зазвонил телефон. Увидев незнакомый номер (сто раз предупрежденная детьми о мошенниках), пенсионерка не хотела отвечать, но потом передумала, решив, что звонок может касаться похорон.
- Леокадия Петровна, - раздался голос участкового. - Вы не загляните в РОВД? У меня телефон Касаткина - не поможете разобраться? Надо сообщить его родным о смерти.
- Простите, но, может, позже. У меня скоро репетиция в ДК и, если задержусь, с меня Анна Сергеевна голову снимет.
- Грозная женщина, - согласился Сергей Федорович. - Тогда, пожалуй, я сам приду на вашу репетицию. Заодно поспрашиваю, не заметил ли кто-нибудь из хора чего-то подозрительного?
Говорить о письме по телефону Леокадии показалось неудобным - да и что, собственно, она могла сказать? Ведь при обыске в доме Касаткина не видела того самого, погрызенного мышами конверта, а о его содержании могла только догадываться.
"Может убийца именно за ним приходил? Но, если даже там был очередной поток гадостей, чем кроме неприятного разговора с Иваном Дмитриевичем могло оно грозить неизвестной мерзавке? Не убивать же ни в чем не повинного человека из-за этого! Или она всё ещё на что-то рассчитывала, когда между ними произошла ссора и обиженная баба треснула его по голове лопатой?"
Воображение яркими красками набросало сцену убийства - да так реалистично, что впечатленная Леокадия замерла у порога ДК.
"Боюсь, что на такую ярость способна только Анна Сергеевна".
Она очнулась от скрипа снега под торопливыми шагами за спиной. Её догонял участковый.
- Леокадия Петровна, подождите! Нам надо кое-что обсудить прежде, чем встретимся с вашими товарками.
- До начала репетиции у нас есть ещё минут пятнадцать. Поговорим, пока ещё все не собрались.
Они вошли в ДК и встали у окна недалеко от раздевалки - отсюда был хорошо виден вход с улицы.
- Я вчера обошел всех соседей Касаткина, - сообщил Сергей Федорович. - Ничего существенного узнать не удалось, но кое-кто заметил в сумерках на улице постороннюю грузную женщину в заснеженном пальто. Кто она, что делала на Яблочной? Может просто мимо проходила, может, побывала у Касаткина - этого мне узнать не удалось. Но ведь не сама по себе лопата опустилась на затылок старика. Я выяснил, что в последнее время он чаще всего бывал на репетициях хора. Вот и хотел у вас спросить - конфликтов на репетициях не вспыхивало?
- У нас монополия на конфликты у Анны Сергеевны, - невесело усмехнулась Леокадия. - По любому вопросу существуют только два мнения - её и неправильное. Но Иван никогда с ней не связывался, хотя она, какими только издевками его не доставала. Иногда неудобно за неё становилось. Выражение "испанский стыд" слышали?
Сергей Федорович в задумчивости почесал нос.
- Это она так агрессию на весь мужской пол выплескивает, потому что муж у неё был зверь зверем - Васька бил жену, и все деньги пропивал, и оскорблял всячески. Анна Сергеевна боялась слово против мужа сказать. Сама-то терпела, а вот соседи то и дело жалобы писали. Уж я с Васькой и беседы проводил, и угрожал, и на трое суток запирал, но... - участковый обреченно отмахнулся. - Зато, когда алкаша парализовало, Анна Сергеевна преданно ухаживала за ним. Хотя никто не осудил бы, если бы отправила его в хоспис.
- А когда он умер?
- Года три назад.
"Опять три года. А что, если Иван из галантности сделал Анне Сергеевне пару комплиментов, а она вообразила, что он уже и жениться готов, и единственная помеха счастья только больная Лидочка. Вот и начала писать той мерзости".
В дверь вошла, отряхивая снег с обуви, недовольно бурчащая Анна Сергеевна. "В пальто. Грузная. Физически сильная - такая лопатой убьет, как нечего делать. А гадости и говорить, и писать вполне в её духе!"
Но это было всего лишь предположение, и озвучить его Леокадия не решилась. Между тем потихоньку стали подтягиваться остальные участницы хора. Сергей Федорович попытался допросить их, но его грубо перебила Анна Сергеевна.
- Я вас уважаю как власть. Знаю, что Иван убит, и вы выполняете свою работу. Но ему уже ничем не поможешь, а у нас новогодний концерт срывается. Так что сначала репетиция, а потом ваши вопросы.
Она опять умудрилась сделать так, что всем стало стыдно.
- Но, Анна Сергеевна, - робко возразила Светлана, - Сергей Федорович всё-таки на работе. У него, наверное, нет времени ждать пока мы репетируем.
Но скандалистка и бровью не повела.
- Мы тоже не для себя, а для города стараемся! А вот ты, Светочка, ответь на вопрос - где новый баянист?
- Здесь.
Руководительница хора открыла дверь, и в репетиционный зал вошел худенький лопоухий паренек. Его едва было видно из-за баяна.
- Это Алеша. Он будет вам подыгрывать.
- Вы издеваетесь, что ли? - загромыхала Анна Сергеевна. - Что он там может наиграть? У него ещё молоко на губах не обсохло.
Но Алеша оказался не робкого десятка.
- Бабули, это ведь вам аккомпаниатор нужен, а не мне! - неожиданным басом гаркнул он. - Не нравится - могу уйти - пойте на концерте а капелла!
Неожиданный отпор почему-то привел ветеранок в смятение, и они не нашлись, что ответить. Между тем парнишка начал что-то наигрывать, лишь отдаленно напоминающее знакомый мотив.
- Я, конечно, могу под них подстроиться, - деловито обратился он к Светлане, - но, может, от прежнего аккомпаниатора хотя бы ноты остались?
- Да, Иван Дмитриевич их хранил у меня в кабинете.
- Давайте я принесу! - неожиданно вызвалась Алла. - Где они лежат?
Участницы хора изумленно воззрились на неё.
- Зачем же, я и сама могу сходить, - и Светлана скрылась за дверью.
Воцарилась странная напряженная тишина.
Вскоре появилась Светлана и протянула Алексею видавшую виды нотную тетрадь. Он стал её пристраивать на пюпитр, но тут тетрадь развалилась и из неё вывались несколько листков. Алла метнулась к аккомпаниатору с несвойственной возрасту прытью, но её опередил Сергей Федорович. Рассыпавшиеся ноты он отдал Алеше, а вот оказавшиеся среди них два листка бумаги принялся пристально изучать.
"Это же пропавшее письмо" - осенило Леокадию, и она подошла к Сергею Федоровичу. Но тот быстро спрятал оба листка в свою рабочую папку.
- Вы только мне скажите, - взмолилась она. - Это адресованное покойной Лидии Романовне письмо?
- Да, - после небольшой паузы подтвердил участковый, с любопытством глядя на неё
- Пожалуйста, покажите. Я не буду читать - мне нужно посмотреть на почерк. Возможно, тогда я смогу вам помочь.
- А репетировать-то мы, когда будем, Лека? - гневно призвала её к порядку Анна Сергеевна. - Хватит изображать мисс Марпл. Нелепо, да и не к лицу тебе!
Но участковый уже протянул Леокадии оба листка.
Ей стало жарко даже в прохладе репетиционной - они были написаны одним и тем же округлым как "бочоночки" почерком. Действительно, судя по обгрызенным местами краям, одним из листков оказалась та самая анонимка, в вот вторым...
У Леокадии брови взмыли вверх, когда она увидела текст, разучиваемой ими песни.
"Анна Сергеевна раздала нам слова своего шедевра в печатном виде. Откуда взялся рукописный текст?"
- Это вы написали от руки текст песни для Ивана Дмитриевича? - в замешательстве спросила она у Анны Сергеевны.
- Вот ещё... он будет терять, а я писать? Делать мне больше нечего! - фыркнула та.
Пояснения дала встревоженная Светлана.
- Иван Дмитриевич незадолго до последней репетиции потерял слова песни. Я хотела распечатать ему ещё один экземпляр, но в принтере закончилась краска. И тогда я попросила переписать слова... - Света неожиданно запнулась.
"Грузная... в пальто - так это же..."
- ... Аллу Викторовну? - тихо закончила Леокадия, - А Иван как раз ломал голову, кто написал его жене грязную оскорбительную анонимку. И, думаю, у вас состоялся очень неприятный разговор. Да, Алла? Чем он пригрозил, что ты пустилась из-за этого письма во все тяжкие? Изгнанием из хора?
Пунцовая Алла, потупившись, упорно молчала.
- Аллочка, - ахнула Анна Сергеевна. - Ты что это натворила? Зачем ты написала это письмо?
- Не письмо, - поправила её Леокадия, - а письма, в которых всячески оскорбляла больную Лидочку и описывала грязные подробности измен Ивана. Просила отпустить мужа, ну и прочее.
- Не может быть, - даже потрясла головой Анна Сергеевна. - Алка, ты умом тронулась?
- Я хотела помочь! - отчаянно выкрикнула Алла. - Ты так с Васькой намучалась, а у Ивана жена вечно больная была. Думала, она его выгонит из дома за измены - вы и сойдетесь. Хоть белый свет с нормальным мужчиной увидишь! Я же не знала, что он жениться вновь не захочет.
И тут случилось невероятное, что несколько минут назад и представить было невозможно. Грозная Анна Сергеевна горько разрыдалась.
- Я с тобой... как с подругой поделилась, - всхлипнула она, - а ты...
- Но я как лучше хотела!
- Так у вас роман был! - ахнула Ирина. - Ничего себе! Да вы же его поедом ели... как самка богомола!
- Чтобы ты понимала, дурочка малахольная! - разом пришла в себя Анна Сергеевна и торопливо вытерла слезы. - Я тогда только овдовела, ну и... ошиблась в нем.
И она вновь обратилась к Алле.
- Ну а лопатой-то ты зачем Ивана ударила?
- Он грозился тебе письмо показать. Я испугалась, что после этого ты со мной разговаривать перестанешь. Мне пришлось бы из хора уйти и в одиночестве у телевизора смерти ждать.
- Но зато в тюрьме тебе теперь не скучно будет! - тяжело вздохнула Анна Сергеевна и, отчаянно отмахнувшись, вышла из зала.
- А как же репетиция? - крикнула ей вслед Ирина. - Честно говоря, потерю Аллы Викторовны наш хор спокойно перенесет.
Увы, новогодний концерт в Кучино в тот год прошел без выступления хора ветеранок.
Но уже праздничном концерте, посвященном 23 февраля, принаряженные в нарядные кокошники и сарафаны пенсионерки под аккомпанемент лопоухого Алеши душевно выводили:
- Каким ты был, таким ты и остался...
Счастливые певицы, сияя глазами, принимали благодарный грохот аплодисментов, улыбки и цветы поклонников.
Интересно, какой же умник придумал назвать пенсию временем дожития? Для некоторых в эту пору настоящая жизнь только начинается.