Дори всегда любил подумать за чашечкой горячего ароматного отвара из ромашки. Это было чем-то вроде ежедневного расслабляющего ритуала. Казалось, стоило только вдохнуть запах терпких свежезаваренных соцветий, как время вокруг замирало, тянулось поразительно медленно, словно капля смолы, ползущая по древесному стволу. Дори любил такие моменты. Было в них какое-то свое, особенное очарование, смягчающее реалии тяжелых походных будней и волей-неволей заставляющее гнома предаваться абстрактным думам, совсем не свойственным детям Махала. К слову, благостные испарения ромашки одинаково положительно меняли как восприятие окружающей обстановки, так и восприятие бородатых сотоварищей, в этой обстановке перемещающихся. Даже Фили и Кили, с остервенением мутузящие друг друга на краю поляны, приобретали какой-то особый шарм, заставляющий смотреть на дерущихся гномов почти с умилением.
Но больше всего, попивая отвар, Дори любил размышлять о чем-то приземленно-возвышенном, если это можно так назвать. О чем-то, что было одинаково далеко от дел молодых и старческих, но и не улетающее за пределы Средиземских сфер, куда-то к Валарам на кулички. В общем, гном в свободное время, как вы могли догадаться, часто предавался размышлениям о всевозможных традициях, нравах и морали как гномьего народа, так и Средиземья в целом. И особенно его увлекали внутренние дискуссии с самим собой на тему дурного тона.
Как и у всякого гнома, в жизни Дори были некоторые вещи, от которых ему неизменно становилось дурно. С эстетической точки зрения, конечно. Глупо говорить о физиологическом отвращении, когда есть и обратная сторона дурноты.
К примеру, гном на дух не переносил эльфийских картин, хоть и видел их за всю свою жизнь не так уж и много. Но и увиденного ему было достаточно. Они были так себе. С эстетической точки зрения, конечно. Нет, они не были уродливы или что-то в этом роде. Профессиональный художник счел был любую, абсолютно любую картину, созданную остроухим гением, идеальной как в плане техники написания, так и в плане сочетания цветов. Однако, все-таки, Дори считал, что во всех эльфийских полотнах есть один существенный недостаток - в них нет души. Конечно, такую ярую антипатию довольно сложно понять, но в защиту своих слов гном всегда приводил какое-нибудь дико удачное сравнение предметов, благодаря которым гномья братия могла бы с легкостью осознать всю серьезность его размышлений и негодований. Скажем, он часто сопоставлял эльфийскую живопись с орочьей кучей дерьма, отлитой из золота (нет, орки не начали гадить драгоценными металлами, здесь речь о скульптуре), а творения прочих народов со всевозможными серебряными украшениями. Согласитесь, довольно живенькое описание. И что-то в этом есть.
Ну, вот об этом самом эстетическом, многогранном и прекрасном гном и любил поразмышлять на досуге. А оно было, по мнению Дори, действительно многогранным. Ведь можно с чувством блевать на шедевральную картину как от духовной непереносимости, порожденной несовместимостью мировоззрений, так и от чего-то более низменного, когда чакра вроде бы еще с утра была в порядке, но дурнота неожиданно дала о себе знать. Так прозаично. И ведь ничем не докажешь, что дурные предметы роскоши не менее дурно влияют на самочувствие гнома. Иногда и на характер. Ну, да и Махал с ними. Главное - к себе не подпускать, а то зазеваешься - прицепится, как хоббит в родную нору. А то еще и нравиться начнет.