Лебединский Дмитрий Юрьевич : другие произведения.

Но...

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:


  -- "НО... "
   "В хра­ме Бо­га не ищут, его не­сут ту­да в сво­ём серд­це, и там, - уже в са­мом хра­ме, с ним об­ща­ют­ся!" Та­ки­ми, или при­мер­но та­ки­ми сло­ва­ми осе­нью 1954 го­да у по­ро­га церк­ви, что сто­ит у вхо­да на Ох­тин­ское клад­би­ще, ос­та­но­вил ме­ня по­жи­лой муж­чи­на, си­дев­ший чуть в сто­ро­не от ни­щих, что дву­мя ря­да­ми стоя­ли от вхо­да на клад­би­ще до са­мых две­рей церк­ви. По­че­му он об­ра­тил­ся с эти­ми сло­ва­ми ко мне, - пят­на­дца­ти­лет­не­му маль­чиш­ке, - я так и не по­нял. На клад­би­ще я за­брел слу­чай­но, как слу­чай­но же ока­зы­вал­ся осе­нью то­го го­да где угод­но, но, как пра­ви­ло, не там, где бы­ло мно­го­люд­но.
   Я обер­нул­ся ли­цом к это­му че­ло­ве­ку, и, встре­тив­шись с ним гла­за­ми, убе­дил­ся в том, что сло­ва его бы­ли об­ра­ще­ны ко мне. Ус­лы­шан­ное мною не со­всем со­от­вет­ст­во­ва­ло мо­ему, впро­чем, весь­ма по­верх­но­ст­но­му зна­нию пра­вил об­ще­ния с Все­выш­ним, тем бо­лее что же­ла­ния об­щать­ся с кем бы то ни бы­ло, в тот мо­мент у ме­ня не бы­ло ни­ка­ко­го, - да­же, с ним са­мим. В тот мо­мент, я не знал, че­го я хо­чу. Мне бы­ло пло­хо!
   Я во­шел в цер­ковь, в ко­то­рой в тот мо­мент служ­бы не бы­ло, и толь­ко не­сколь­ко че­ло­век за­ме­тил я стоя­щих в раз­ных её час­тях пе­ред об­раз­ами, под ко­то­ры­ми ро­зо­вы­ми ко­леб­лю­щи­ми­ся бли­ка­ми мер­ца­ли све­чи за­жжен­ные ими. Де­сять лет на­зад, еще во вре­мя вой­ны я был кре­щён в этой церк­ви, и па­мять вер­ну­ла мне тот день при­об­ще­ния к Бо­гу, но се­го­дня, на ду­ше у ме­ня бы­ло тя­же­ло и пус­то, и ощу­ще­ние этой му­тор­ной пус­то­ты до­воль­но ско­ро вы­толк­ну­ло ме­ня на ули­цу, где я поч­ти не­про­из­воль­но стал ис­кать гла­за­ми то­го по­жи­ло­го че­ло­ве­ка, пе­ре­сев­ше­го, как ока­за­лось, уже на дру­гую ска­мей­ку, стоя­щую чуть по­одаль от цер­ков­ных две­рей. Спин­ка её бы­ла поч­ти при­жа­той к бли­жай­шей мо­гиль­ной ог­ра­де. Я про­шел бы­ло ми­мо не­го, на­ме­ре­ва­ясь прой­ти вглубь клад­би­ща по цен­траль­ной его ал­лее, но что-то за­ста­ви­ло ме­ня вер­нуть­ся и сесть на ту же ска­мей­ку, ря­дом с этим муж­чи­ной.
   Длив­шее­ся не­сколь­ко ми­нут мол­ча­ние, в кон­це кон­цов, на­ру­шил этот по­жи­лой че­ло­век, во­ло­сы ко­то­ро­го из-под ста­рой шля­пы длин­ны­ми пе­пель­ны­ми пря­дя­ми ло­жи­лись на во­рот­ник су­кон­ной, то ли - курт­ки, то ли - по­лу­паль­то, во­рот­ник ко­то­ро­го был сде­лан из чёр­но­го, слег­ка по­дыс­тёр­то­го бар­ха­та. Он не по­хо­дил на тех ни­щих, ко­то­рые двой­ной шпа­ле­рой про­дол­жа­ли сто­ять на сво­их мес­тах, слов­но яны­ча­ры, ох­ра­няю­щие вход в ша­тёр сво­его по­ве­ли­те­ля. Толь­ко сей­час я за­ме­тил при­сло­нен­ный к его но­ге фут­ляр от скрип­ки. Про­сле­див за мо­им взгля­дом, он ус­мех­нул­ся: ко­рот­ко и гру­ст­но.
   - Лю­дям, жизнь ко­то­рых не со­про­во­ж­дал тор­же­ст­вую­щий звон ли­тав­ров, ос­тав­шие­ся жи­вы­ми их род­ст­вен­ни­ки иной раз хо­тят по­да­рить ли­ри­ку пе­ча­ли, ко­то­рой они оп­ла­ки­ва­ют ушед­ших от них. Но ни­кто, и ни­что пла­кать так, как скрип­ка - не мо­жет. Для это­го я и си­жу здесь.
   Со­гла­ша­ясь с ним, я кив­нул го­ло­вой.
   Бы­ла се­ре­ди­на сен­тяб­ря, но на ли­це это­го муж­чи­ны не бы­ло вид­но да­же сла­бых сле­дов за­га­ра. Ли­цо его бы­ло слов­но вы­ле­п­ле­но из вос­ка: блед­ное, с лёг­кой жел­тиз­ной, и скле­ры его ка­рих глаз бы­ли мут­но­ва­ты, с мно­же­ст­вом бу­ро­ва­тых то­чек на них.
   - Вы, мо­ло­дой че­ло­век, ка­жет­ся, хо­те­ли за­дать мне во­прос?
   По­ду­мав, я сно­ва кив­нул го­ло­вой.
   - Ну, так за­дай­те мне его. Я по­ста­ра­юсь от­ве­тить вам.
   - Ска­жи­те, по­че­му вы об­ра­ти­лись ко мне, ко­гда я шел в цер­ковь, и бы­ли, су­дя по все­му, уве­ре­ны в том, что в серд­це мо­ем Бо­га нет? Я во­об­ще-то кре­щен, и кре­щен имен­но в этой церк­ви.
   Он улыб­нул­ся по­ни­маю­ще, но как-то вя­ло.
   - С та­ким уг­рю­мым ли­цом, мо­ло­дой че­ло­век, к Бо­гу не идут, - это пер­вое. Вы че­ло­век не ве­рую­щий в Бо­га, и сю­да за­бре­ли слу­чай­но, хо­тя и не от ску­ки празд­ной. Вам пло­хо, и вы ище­те ус­по­кое­ния, а где его най­ти - не знае­те. Я по­смот­рел ему пря­мо в гла­за, но, вы­дер­жав мой взгляд, он сно­ва ус­мех­нул­ся.
   - То, что вы че­ло­век не ве­рую­щий в тра­ди­ции пра­во­слав­но­го хри­сти­ан­ст­ва бы­ло яс­но, ко­гда вы толь­ко шли к церк­ви. Ведь вы да­же не пе­ре­кре­сти­ли лба. Вы шли в храм бо­жий с оби­дой. С нею же и вы­шли из не­го. Нет сей­час на этом клад­би­ще не­дав­но по­хо­ро­нен­но­го ва­ми близ­ко­го и лю­би­мо­го ва­ми че­ло­ве­ка. Я уже де­сять дней си­жу здесь; с ка­ж­до­го ут­ра, до пя­ти - шес­ти ча­сов ве­че­ра, и вас здесь не ви­дел ни ра­зу. Зна­чит, и не смерть близ­ко­го вам че­ло­ве­ка при­ве­ла вас сю­да, по­вто­рил он ми­ну­той на­зад вы­ска­зан­ное пред­по­ло­же­ние. Мир­ские де­ла при­ве­ли вас сю­да, друг мой, с ко­то­ры­ми, да ещё с оби­дой на Бо­га, об­ра­щать­ся не­за­чем.
   Он за­каш­лял­ся, ко­со гля­нул на ме­ня: "Из­ви­ни­те!" - и ру­ка его скольз­ну­ла в на­руж­ный кар­ман его по­лу­паль­то, от­ку­да вновь поя­ви­лась с за­жа­той в ней "чет­вер­тин­кой", ко­то­рая бы­ла уже поч­ти опо­ло­ви­не­на. Вы­та­щив из гор­лыш­ка проб­ку, он сде­лал из бу­тыл­ки гло­ток, и сно­ва за­крыв её проб­кой, су­нул "чет­вер­тин­ку" с ос­тат­ка­ми вод­ки в кар­ман. "Из­ви­ни­те!" - ещё раз по­вто­рил он, - Рос­сий­ская, знае­те ли, бо­лезнь... Да-с, - имен­но так! Так на чём я ос­та­но­вил­ся? Он гля­нул мне в ли­цо, ища под­сказ­ки к уте­рян­ной им мыс­ли.
   - Вы го­во­ри­ли о не­воз­мож­но­сти об­ра­ще­ния к Бо­гу с оби­дой на не­го.
   - Да, да! Имен­но так! - с жи­во­стью под­хва­тил он. Не все че­ло­ве­че­ские по­ступ­ки, знае­те ли, мы ми­ря­не в со­стоя­нии про­стить друг дру­гу, - он зап­нул­ся, - вот то же пре­да­тель­ст­во... - он вновь зап­нул­ся, за­гля­нув мне в ли­цо, как бы ин­те­ре­су­ясь, - не ска­зал ли он че­го лиш­не­го. Ре­шив ви­ди­мо, что лиш­нее все-та­ки ска­за­но им, он за­мол­чал, но че­рез ми­ну­ту, без вся­кой ви­ди­мой свя­зи с про­пав­шим в мол­ча­нии же­ла­нии что-то ска­зать, за­кон­чил свою мысль сло­ва­ми: "А Ии­сус про­стил Иу­ду!" Вновь встре­тив­шись со мной взгля­да­ми, он сму­щен­но про­бор­мо­тал: "Не я Иу­да!.. Это ме­ня пре­да­ли!.. Те­перь я здесь! Но я уже про­стил! Поч­ти про­стил..." По­след­ние две ко­рот­ких фра­зы он про­из­нес то­ро­п­ли­во, - поч­ти ско­ро­го­вор­кой, буд­то не ве­ря са­мо­му се­бе, и в ска­зан­ное им. Я был не впра­ве рас­спра­ши­вать его о том, о чём он мне не до­го­ва­ри­вал, а он, ви­ди­мо, рас­кры­вать­ся пе­ре­до мною окон­ча­тель­но, же­ла­ния не ис­пы­ты­вал, и, бо­лее то­го, по-ви­ди­мо­му, жа­лел о уже ска­зан­ном мне. Сно­ва ру­ка его скольз­ну­ла в кар­ман паль­то, и я под­нял­ся со ска­мей­ки, на­ме­ре­ва­ясь уй­ти. Что ему бы­ло до слу­чай­но­го маль­чиш­ки, не­на­ро­ком ока­зав­ше­го­ся сви­де­те­лем его сла­бо­сти, ко­то­рую он и не пы­тал­ся скрыть? На­вер­ное, на тот мо­мент, я для не­го был ед­ва ли не един­ст­вен­ным че­ло­ве­ком, в ко­то­ром он чув­ст­во­вал не­что род­ст­вен­ное его бе­де, тем, кто пусть не по­мо­щью, так хо­тя бы со­чув­ст­ви­ем бу­дет ря­дом с ним.
   - Вы при­хо­ди­те сю­да, ес­ли вам бу­дет со­всем не­вмо­го­ту. Я те­перь ви­ди­мо, здесь на­все­гда ос­та­нусь! - Он без­воль­но ус­мех­нул­ся. - Те­перь уж, ко­неч­но, на­все­гда!
   В те­че­ние ме­ся­ца я ещё два­ж­ды при­ез­жал на Ох­тин­ское клад­би­ще, но боль­ше не встре­чал там это­го че­ло­ве­ка, а спра­ши­вать, ко­го-ли­бо о нём - я по­стес­нял­ся. Воз­мож­но, он дей­ст­ви­тель­но окон­ча­тель­но и на­все­гда пе­ре­се­лил­ся на это клад­би­ще.
   Мно­го лет, поч­ти чет­верть ве­ка про­шло с той ко­рот­кой мо­ей встре­чи с че­ло­ве­ком, мно­гие сло­ва ко­то­ро­го я уже поч­ти за­был, а ли­цо его за­пом­ни­лось; ли­цо из­бо­лев­ше­го­ся, "про­па­ще­го" че­ло­ве­ка.
   Под но­вый, 1979 год, из Сейм­ча­на Ма­га­дан­ской об­лас­ти я по­лу­чил те­ле­грам­му, текст ко­то­рой ме­ня не про­сто оза­да­чил, - шо­ки­ро­вал сво­им со­дер­жа­ни­ем. Жил и ра­бо­тал я в то вре­мя в Ле­нин­гра­де, от­ку­да еже­год­но, в осен­нюю по­ру со­вер­шал от­пу­ск­ной во­яж в Ви­люйск, где рас­цве­чи­вал свой до­суг азарт­ной ры­бал­кой и охо­той, в мес­тах, хо­ро­шо зна­ко­мых по преж­ней мо­ей ра­бо­те. А те­перь - эта вот те­ле­грам­ма, оза­да­чив­шая ме­ня. В про­стран­ной те­ле­грам­ме от Ва­лен­ти­на К-ва, с ко­то­рым я был "ша­поч­но" зна­ком по Ви­люй­ску, бы­ло из­ло­же­но об­ра­ще­ние ко мне за по­мо­щью, су­тью ко­то­рой бы­ла по­мощь про­фес­сио­наль­но­го, - хи­рур­ги­че­ско­го пла­на. Он про­сил о спа­се­нии его жиз­ни. В но­яб­ре 1978 го­да на охо­те, по соб­ст­вен­ной не­ос­то­рож­но­сти, он по­лу­чил ог­не­стрель­ное ра­не­ние ле­во­го пле­че­во­го сус­та­ва. На­хо­дясь в рай­он­ной боль­ни­це с са­мо­го дня, по­лу­чен­но­го им ра­не­ния, у не­го не толь­ко не от­ме­ча­лось улуч­ше­ния со­стоя­ния, но на­обо­рот, еже­днев­ные подъ­е­мы тем­пе­ра­ту­ры до со­ро­ка гра­ду­сов по Цель­сию, за пол­то­ра ме­ся­ца из­мо­та­ли его, и де­ло при­об­ре­та­ло дра­ма­ти­че­скую ок­ра­ску, что и вы­ну­ди­ло его об­ра­тить­ся ко мне, как он объ­яс­нил, - "по ста­рой друж­бе".
   В 1972, или 1973 го­ду, ка­жет­ся, за ка­ким-то охот­ничь­им, или по­сто­хот­ничь­им за­столь­ем, я по­обе­щал ока­зать про­фес­сио­наль­ную по­мощь лю­бо­му из при­сут­ст­вую­щих на нём, при пер­вом же об­ра­ще­нии ко мне с их прось­бой. В мо­мент по­лу­че­ния те­ле­грам­мы я да­же не смог чёт­ко вспом­нить ли­ца че­ло­ве­ка об­ра­тив­ше­го­ся ко мне за по­мо­щью. Од­но де­ло ока­зать по­мощь в пре­де­лах Ле­нин­гра­да, на "ху­дой ко­нец", - Ле­нин­град­ской об­лас­ти. Рас­стоя­ние же от Ле­нин­гра­да до Ма­га­да­на, и от Ма­га­да­на до Сейм­ча­на, да­же "лап­тем по кар­те" - ме­рить и ме­рить...
   О чём го­во­рить!?.. 3 ян­ва­ря 1979 го­да я вы­ле­тел из Ле­нин­гра­да в Ма­га­дан, а от­ту­да со­вер­шил пе­ре­лет уже до Сейм­ча­на. В Сейм­чан­ском Аэ­ро­пор­ту мне под­ска­за­ли, как до­б­рать­ся до рай­он­ной боль­ни­цы, и я сра­зу про­сле­до­вал в неё, где в хи­рур­ги­че­ском от­де­ле­нии и на­шел то­го, кто при­слал мне столь по­ра­зив­шую ме­ня те­ле­грам­му, что я не смог от­ка­зать в по­мо­щи че­ло­ве­ку, свя­то ве­рив­ше­му в мои про­фес­сио­наль­ные воз­мож­но­сти. Я пе­ре­го­во­рил с за­ве­дую­щим хи­рур­ги­че­ским от­де­ле­ни­ем и глав­ным вра­чом боль­ни­цы, и, за­ру­чив­шись их со­гла­си­ем на моё уча­стие в ле­че­нии боль­но­го, ко­то­ро­го я пред­ста­вил как сво­его близ­ко­го дру­га, в тот же день про­опе­ри­ро­вал его. Ещё до опе­ра­ции, по­сле раз­го­во­ра с за­ве­дую­щим хи­рур­ги­че­ско­го от­де­ле­ни­ем, я уже имел пред­став­ле­ние о том, в чём бу­дет со­сто­ять суть пред­по­ла­гае­мой опе­ра­ции. Вы­стре­лом, сде­лан­ным в упор, в мяг­кие тка­ни пле­ча, по ра­не­во­му ка­на­лу в те­ло про­ник­ли эле­мен­ты оде­ж­ды быв­шие на по­стра­дав­шем в мо­мент по­лу­че­ния им трав­мы, а, кро­ме то­го, там же ока­за­лись и эле­мен­ты сна­ря­же­ния са­мо­го па­тро­на, че­го мой кол­ле­га не знал. За­кан­чи­вая од­ни и те же ин­сти­ту­ты, ка­ж­дый из нас вы­но­сит из их стен раз­ный по ве­су груз зна­ний, ка­че­ст­вен­ным по­ка­за­те­лем ко­то­рых ста­но­вит­ся, в ко­неч­ном ито­ге, здо­ро­вье боль­ных. Док­тор не знал ос­нов су­деб­но - ме­ди­цин­ской экс­пер­ти­зы. Из вскры­то­го мною сус­та­ва, я из­влек всё то, что и пред­по­ла­гал из­влечь, и, в до­пол­не­ние ко все­му, круп­ный фраг­мент го­лов­ки сус­та­ва, ко­то­рый за пол­то­ра ме­ся­ца кон­так­та с ино­род­ны­ми те­ла­ми ус­пел час­тич­но сгнить, и под­ле­жал без­ус­лов­но­му уда­ле­нию. Всё обош­лось бла­го­по­луч­но, и в тот же ве­чер, впер­вые с мо­мен­та ра­не­ния, тем­пе­ра­ту­ра те­ла па­ци­ен­та при­шла к нор­ме.
   Я про­был в Сейм­ча­не поч­ти ме­сяц. Ску­ка смерт­ная. На ули­це, поч­ти по­сто­ян­но в рай­оне ми­нус пя­ти­де­ся­ти. Ни со­от­вет­ст­вую­щей се­зо­ну оде­ж­ды, ни охот­ничь­е­го сна­ря­же­ния, ни зна­ко­мых. От­пуск про­пал пол­но­стью. К кон­цу ян­ва­ря я вер­нул­ся в Ле­нин­град. Пред­по­ла­гаю­щих, что мною ру­ко­во­дил мер­кан­тиль­ный ин­те­рес, спе­шу раз­оча­ро­вать; ни о ка­ких день­гах раз­го­во­ра да­же не ве­лось. Бо­лее то­го, раз­го­во­ра об оп­ла­те, я не по­тер­пел бы.
   При­гла­шен­ный глав­ным вра­чом Сред­не­кан­ской рай­он­ной боль­ни­цы, Сер­ге­ем Вя­че­сла­во­ви­чем Лы­сен­ко на ра­бо­ту в хи­рур­ги­че­ское от­де­ле­ние, с обе­ща­ни­ем нор­маль­ной квар­ти­ры для мо­ей се­мьи, в ию­ле 1979 го­да я вновь ока­зал­ся в Сейм­ча­не, те­перь уже в долж­но­сти штат­но­го хи­рур­га. Го­во­рить о том, что обе­щан­ную квар­ти­ру рай­он­ные вла­сти мне не да­ли, уве­рен­ные ви­ди­мо в том, что с Ко­лы­мы не убе­жишь, - смыс­ла не име­ет. На­чаль­ник Сейм­чан­ской гео­ло­го­раз­ве­доч­ной экс­пе­ди­ции: Ша­ра­фан Вла­ди­мир Яков­ле­вич ока­зал­ся вы­ше ве­дом­ст­вен­ных ус­лов­но­стей, и дал мне квар­ти­ру, вы­де­лив ее из гео­ло­ги­че­ско­го фон­да, чем, на­до по­ла­гать, кос­вен­но ещё раз спас жизнь Ва­лен­ти­ну К-ву, ко­то­рый осе­нью 1979 го­да, вто­рич­но ис­пы­тал свою жизнь на проч­ность. Ва­лен­тин по­сту­пил в хи­рур­ги­че­ское от­де­ле­ние с ла­ку­нар­ной ан­ги­ной, ос­лож­нив­шей­ся па­ра­тон­зил­ляр­ным абс­цес­сом, во вре­мя вскры­тия ко­то­ро­го у не­го про­изо­шел ост­рый ал­лер­ги­че­ский отек гор­та­ни. Крик ЛОР вра­ча из пе­ре­вя­зоч­ной, за­ста­вил ме­ня вы­ско­чить из ор­ди­на­тор­ской и бро­сить­ся в пе­ре­вя­зоч­ную. Фио­ле­то­вое отёч­ное ли­цо Ва­лен­ти­на, рез­кий отёк шеи и язы­ка, со­про­во­ж­даю­щие­ся кло­ни­че­ски­ми су­до­ро­га­ми, вы­ну­ди­ли ме­ня при­бег­нуть к экс­трен­ной опе­ра­ции: тра­хе­о­то­мии, про­из­ве­ден­ной мною без ане­сте­зии, но за­то длив­шей­ся не бо­лее де­ся­ти се­кунд. Ва­лен­тин был уже без соз­на­ния, и, с его слов, бо­ли не ощу­щал.
   Два­ж­ды за про­шед­ший год по­вто­рен­ная Ва­лен­ти­ном по­пыт­ка рас­про­щать­ся с жиз­нью, по­хо­же, вы­ну­ди­ла его, в кон­це кон­цов, при­нять ре­ше­ние на­все­гда по­ки­нуть се­вер­ные края, и пе­ре­се­лить­ся в мес­та с бо­лее бла­го­дат­ным кли­ма­том. Не­за­дол­го до сво­его отъ­ез­да в 1980 го­ду из кра­ёв Ко­лым­ских, он со­вер­шил то, че­го не дол­жен был со­вер­шать: он ис­пу­гал­ся, - и пре­дал. Пре­дал ме­ня. Су­ти со­вер­шен­но­го им пре­да­тель­ст­ва, я объ­яс­нять не хо­чу, - она к де­лу не от­но­сит­ся. Оно - это пре­да­тель­ст­во, стои­ло мне очень до­ро­го. И дол­го ещё, поч­ти пят­на­дцать лет, я не хо­тел Ва­лен­ти­на ни ви­деть, ни слы­шать о нем.
   То­гда впер­вые мне вспом­нил­ся тот, клад­би­щен­ский спив­ший­ся скри­пач, ска­зав­ший мне о Хри­сто­вом про­ще­нии Иу­ды. Встре­тив­шись с Ва­лен­ти­ном в 1999 го­ду, на его во­прос, про­стил ли я его, я от­ве­тил од­ним толь­ко сло­вом: "Про­стил!" Что я мог ещё ска­зать? Об­ре­кать на веч­ное по­кая­ние греш­ни­ка - не моя ком­пе­тен­ция. Пусть счи­та­ет се­бя про­щён­ным, - и ус­по­ко­ит­ся. НО...
  
   Ст. Но­во­ла­за­рев­ская 2007 год
  

 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"