Лебедев Юрий : другие произведения.

Царь Федор

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:

  
  
  
  
  
   Лебедев Ю. В.
  
  
  
  
  
  
  
  
  
   И С Т О Р И Я
  
   Д Р Е В Н Е Й Р У С И
  
   1584 - 1598 годы
  
   ДИНАСТИЯ РЮРИКОВИЧЕЙ
  
   ( х р о н о л о г и я и историография периода)
  
   Часть Х1
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
   г. РУЗА
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
   Предисловие к Феодору Иоанновичу 8 января 2010 года
  
   Сказать, по правде говоря,
   Не видела Святая Русь,
   Такого славного царя...
   Хотя, в истории его, младенцем
   Вроде бы, так назвали.
   Времен спокойных до него
   Здесь на Руси давно не знали.
  
   Остатки ненависти, гнева,
   Времён Ивановых наследие
   Он притушил и правил тихо.
   Тот век Руси спокоен был,
   Он веровал, молился и постился
   Уз брачных он не нарушал.
   На поле битвы он не трусил
   Вернул, что Грозный потерял,
   В войне Ливонской.
  
   Беда вся в том,
   Он трона им не уступал,
   Искателем назойливым, родне,
   И правил сам,
   Лишь с шурином Борисом.
   И вот за то, в глазах историков,
   ОН потерял лицо.
  
  
  
  
   Настоящая Х1 часть " Истории древней Руси" является заключительной в отношении времени правления рода князей, именуемых Рюриковичами. Впрочем, и ранее существовало большое сомнение в том, что это могло происходить на самом деле. Теперь это, как то обосновывались в данной книге (частях 1 и 2) настоящей работы, в них сделана попытка привести мнения различных ученых историков и цитируемых ими "документах" в хронологическую последовательность, это помогло разобраться с родовыми именами и на этой основе, сделан вывод по данному вопросу. Вывод получился отрицательным, не существовало этого родства. То же предположение может быть и в отношении дома династии Романовых, где никакого генетической связи, между Михаилом Романовым и царями России, уже с начала ХУ111 века, как такой не существует. Оставалось только, в обоих случаях, что у Рюриковичей, что у Романовых выдуманное родство с основателями этих династий.
   Все вышедшие в свет 11 частей "истории древней России" не могут претендовать ни на что другое, как быть, по мере возможности, изложением мнений ученых историков, приводимых ими и в выдержках из документов "древних", соединенная с попыткой изложенная материала в хронологическом порядке. Работа снабжена размышлениями на возможность и вероятность действия изложенных фактов на общее развитие Руси, исходя из их последовательности и протяженности данных событий. Другого тут нет!
   Читая различных авторов, приходишь к выводу, что излагаемые ими обстоятельства большинства событий, их причины и последствия, были вставлены в рамки определённых предпочтений и в течение долгого времени существовали, как исторические мумии, не подвергаясь ни сомнениям, ни, тем более, проверкам. Зачастую они противоречили примитивной логике, но оставались незыблемыми до ХХ1 века.
   Короче, к поискам и новому толкованию истории древней Руси, так и не приступили.
   Основоположники, заранее определяли и приоритеты, и временные рамки трудов своих: Н. М. Карамзин, писавший "ИГР" в начале века Х1Х, предпочел ограничить свой труд временами Смуты. С.М. Соловьёв ограничил, в конце того же века, событиями царствования Екатерины 11, годом 1780. Редко кто рисковал написать "Новейшую", тут вполне можешь ошибиться, пока канитель с написанием и печатанием, точка зрения власти на данные события может измениться на противоположную, а это чревато...
   Даже М. В. Ломоносов, есть такие сведения, на собрании Академии, возражал против рассмотрения вопросов истории в отношении "Времени Смутного", которые хотел изучить академик Г.Ф. Миллер. Вот такое положение с составлением нашей истории.
   Есть одна болезнь исторической науки, её название - "коллектив авторов". В написании истории такого быть не может, не коллектив, а лично историк. Татищев, Миллер, Карамзин, Ключевский, Соловьёв, Нечволодов и многие другие это не коллективы авторов, а лица излагающие историю и несущие ответственность за свой отбор фактов из документов, интерпретацию течения событий и сделанные выводы. С ними можно спорить, приводя другие документы и высказывая своё видение течения исторических событий и их последствия. Коллектив труд в истории безлик и безответственен, единственным исключением может быть случай, когда каждая глава имеет персонального автора. В противном случае, как у А.Райкина - "Кто кроил пиджак? Кто пришивал пуговицы?" Коллективный труд авторов может лишь создать "Историю СССР с древнейших времен до 1861 года" и продолжения этого труда. Тут звучит лишь заданная тема.... Что может быть хуже этого?
   Есть еще одна область последствий описания истории предвзятым образом, считая, что вся правда только за нами, мы всегда побеждаем,... не взирая на потери и последствия мы сами делаем серьёзную ошибку. Вот тут, господа историки, осознанно или нет, вы провоцируете национализм и превосходство одного народа над другим, поскольку описанный период из далекого прошлого истолковывают потомки крайне предвзято. Ничего удивительного в этом нет, поскольку вместо анализа событий в учебниках лишь голые даты "НАШИХ" побед - "Правильной дорогой идете товарищи!", а результат будет плачевным. Граница России уже проходит у Смоленска, все страны: Украина, Литва, Латвия и государства средней Азии нас оставили, вовсе не из-за того, что мы их сильно любили...и в этом есть, к сожалению вина как историков прошлого, так и деятелей исторических теперь. Кроме того историки, "своим" правдивым истолкованием событий истории провоцируют на создание, столь же "правдивых" отражений их в различных областях национальной культуры (живописи, литературе письменной - в романах, в драматургии, в кино и ТВ) знакомство с которыми у большой массы их потомков создаёт искажённое представление о нашей древней истории. Ответственность за это, несомненно, должна лежать на науке исторической, науке крайне нужной и столь же опасной, поскольку, хотим мы того или нет, её выводы формируют в нас определённые взгляды, а также у наших потомков. Воспитание патриота не должно быт "победно" однобоким, поскольку реально жизнь Руси Московской определялась не одними победами, но и сокрушительными поражениями и тяжелыми периодами жизни народной. Только тогда потомки смогут сделать понятным для себя пути развития своего Отечества и осмыслить те задачи, которые стоят перед ним сегодня.
   Время крайне быстротечно и долгие, вреде четыре века с века ХУ1 по ХХ1, все укладываются лишь в четыре человеческих жизни: человек, родившийся в Москве в конце царствования царя Феодора, мог вполне наблюдать бегство Петра Алексеевича в Троицу, от сестры своей Софии Алексеевны, другой, родившийся в ту пору, мог в конце жизни наблюдать гвардейские парады, принимаемые Павлом 1, а рождённый, в конце века ХУ111, мог наблюдать за коронацией Николая 11, наконец родившийся, в тот момент, при условии, что он не погибнет в первую Мировую, войну Гражданскую, не сгинет в ГУЛАГЕ, уцелеет во время второй Мировой, вполне мог получить поздравление от Бориса Николаевича, как ветеран труда, или, просто, как долгожитель. Взглянув же на то - куда за это время "шагнул технический прогресс", как быстро изменялось обустройство жизни, насколько преобразились понятия общественные и социальные, и, подумав, вот тогда, возможно, мы поймём, что менталитет этих четверых, не мог изменяться столь быстро, как мир их окружающий. Даже поколений от того времени нас отделяет всего шестнадцать! "...Призрачно всё в этом мире бушующем, есть только миг за него, и держись, жизнь это миг между прошлым и будущем...!" Калеча наше историческое прошлое, мы создаём для потомков своих невыносимое будущее! Осторожно ИСТОРИЯ! Господа историки будьте бдительными!
   Все мы рабы настоящего мгновения, но любим, рисовать перспективы на будущее, и совсем не желаем заглянуть в свое прошлое, посмотреть, что там было и как, а главное к каким последствием, необдуманные действия предков, привели, и понять, почему так случилось. Выводы не для нас!
  
  
  
  
  -- июня 2010 года.
  
   Из 143 п с а л м а.
  
   Не уповайте на князей;
   Они рождёны от людей
   И всяк по естеству на свете честью равен.
   Земля родит, земля пожрёт:
   Рождённый всяк, рождён умрёт,
   Богат и нищ, презрен и славен.
  
   Тогда исчезнут лести те,
   Которы даны суете,
   И чем гордилися бесстыдно человеки,
   Скончаются их кратки дни,
   И вечно протекут они,
   Как гордые, шумя, текущи быстро реки.
  
   Когда из них изыдет дух,
   О них пребудет только слух,
   Лежащих у земли бесчувственно в утробе:
   Лишатся гордостей своих,
   Погибнут помышленья их,
   И пышны титла все сокроются во гробе.
   А. П. Сумароков (1774 ?)
  
  
   Долго Русь раздирали по клочьям
   И усобицы, и татарва.
   Но в лесах, по речным узорочьям
   Завязалась узлом Москва.
   Кремль, овеянный сказочной славой,
   Встал в парче облачений и риз
   Белокаменный и златоглавый
   Над скудою закуренных изб...
   От Кремлёвских тугих благолепий
   Стало трудно в Москве дышать.
   Голытьбу с тесноты и неволи
   Потянуло на Дикое Поле.
   Под высокий степной небосклон:
   С топором, да с косою с оралом
   Уходили на север - к Уралам.
   Убегали на Волгу, за Дон.
   Их разлёт был широк и не связен,
   Жгли, рубили, взымали ясак.
   Правил парус на Персию Разин,
   И Сибирь покорял Ермак.
   "Дикое поле" М. Волошин.
  
   ФЕОДОР ИОАННОВИЧ - Царь и Великий князь Московский
  
   Жил 1557 - 1598 г.г. Царь Московский 1584 - 1598 г.г.
  
   "...Родился в 1557 году Мая 21 дня. Царствовать начал по кончине родителя своего в 1584 Марта 19; короною венчался позже тогоже года Июня 30 дня. Построил в Москве каменный белый город. Ходил войной на Ливонию, и возвратил себе Иван - город, Ямбург и Копорье.- В царствование Его Грузинские Цари, Горские и другие Князья передались в покровительство Российского Скипетра; и первый поставлен в Москве Патриарх Иов. - был Государь добрый и храбрый, но вдавшись слабо в доверенность злоковарному Годунову, (который в Царствование его власть свою увеличил более, нежели вельможе иметь надлежит,) сделал России в последующие по себе годы великий вред..." ("Исторический словарь", ст. 180, М. 1793 год).
   Странно, но факт, что все историки дружно обратили внимание на физические и другие данные нового царя, причём старательно характеризуют его страшно неприглядным, как в смысле его физического состояния, так и умственных способностей, словно ищут в его облике подтверждения слов Иоанна 1У о его "неспособности самому править". Вот:
   - ХУ111 век. "Исторический словарь": "Государь добрый и храбрый, но вдавшийся в..."
   - Х1Х век (начало) Карамзин: "...новый Венценосец, боясь уподобиться своему ненавистному предшественнику, и, желая снискать любовь общую, легко впадает в другую крайность, в послабление вредное Государству. Сего могли опасаться истинные друзья отечества, тем более что знали необыкновенную кротость, соединённую в нем с умом ребёнка, с набоженностию беспредельностью, с равнодушием к мирскому величию. На громоносном престоле свирепого мучителя Россия увидела постника и молчальника, более для келлии или пещеры, нежели для власти Державной рождённого.... Не наследовав ума царственного, Феодор не имел и сановитой наружности отца, мужественной красоты деда и прадеда: был росту малого, дрябл телом, лицом бледен; всегда улыбался, но без живности, двигался медленно, ходил неровным шагом, от слабости в ногах; одним словом, изъявлял в себе преждевременное измождение сил естественных и душевных. Угадывая, что сей двадцатисемилетний Государь, осуждённый природою на всегдашнее малолетство духа, будет зависеть от Вельмож и Монахов..."
   - Х1Х век (середина) Соловьёв: "...Таким образом, и по смерти Грозного государство находилось в таком же положении, как и по смерти отца его: хотя сын Грозного, Феодор, вступил на престол и возрастным, но был младенец по способностям, следовательно, нужна была опёка, регентство и открывалось поприще для борьбы за это регентство..."
   -Х1Х век (конец) А. Рамбо: "...Феодор, сын Иоанна 1У и Анастасии Романовны, не имел качеств отца, которому наследовал: он не обладал ни склонностями его к разврату и жестокости, ни его живым умом, ни железною волею. На престоле Россия увидела постника и молчальника. Власть, разумеется, перешла в руки боярской думы...".
   - Иловайский: "...Небольшого роста, неуклюжий, неповоротливый, с ястребиным носом, он не мог скрыть своей простоты, часто и некстати улыбаясь. Тихий, ласковый, он особенно отличался набожностью и проводил своё время или в образной, освещённой неугасимыми лампадами, вместе со своим духовником, или в церкви за заутреней, обедней и вечерней. В промежутках между ними он беседовал с супругой, принимал бояр, приходивших на поклон, забавлялся шутами и карлами или кулачным и медвежьим боями. Любил также по праздникам ходить на колокольню и самолично производить трезвон. Сверх того, почти еженедельно царь отправлялся на богомолье в какой-либо из отдалённых монастырей. Государственных забот и судебных разбирательств он не выносил...".
   - ХХ век (начало) Нечволодов: "...Грозному Царю наследовал смиренно - блаженный Феодор Иоаннович, вступивший на родительский престол двадцати семи лет от роду, был человеком небольшого роста, приземистым и опухлым, с ястребиным носом, нетвёрдой походкой и постоянной улыбкой на устах; он был очень прост, "бе бо". По словам "временника дьяка Тимофеева", "естеством кроток и мног в милостях ко все, и непорочен.... Паче же всего любя благочестие и благолепие церковное". Но совершенно не склонен к занятию государственными делами. Очевидно, власть должна была перейти
   в руки тех, кто его окружали...".
   - ХХ век (конец) Н. И. Павленко: "...Единственным же наследником престола оставался слабоумный карлик с ярко выраженными чертами вырождения - будущий царь Феодор Иванович. Самодержавную власть умирающий деспот оставлял наследнику, который править просто не мог..." ("История СССР с древнейших времён до 1861 года").
   - ХХ1 век (начало) Д. Калюжный: "...Д. Флетчер в Московии. Вот его мнение о царе Феодоре: "...Он тяжел и не деятелен, но всегда улыбается, так что почти смеётся ... он прост и слабоумен,... не имеет склонности к войне, малоспособен к делам политическим и до крайности суеверен. Кроме того, что он молится дома, ходит он обыкновенно каждую неделю на богомолье в какой-нибудь из ближних монастырей...".
   Единство мнений и общее согласие господ историков в отношении личности и слабоумия царя Феодора просто поразительны, что в отечественной истории редкость!
   А ежели всё не так? Вспомним множество русских сказок про "Иванушку - дурачка", которому всё удавалось на удивление людям, которые считали себя очень умными. Его смех вовсе не показатель слабости ума, это скорее усмешка над теми, кто недооценивал его ума и скрытой от многих глаз настойчивости, способности добиваться своего при том, что об этом никто не догадывался, поскольку решения он принимал сам и умело заставлял свое окружение их исполнять, при этом сам всегда оставался недоступен для их влияния, не в пример отцу, которым окружение ближнее всегда "вертело, как хотело".
   Постараемся подкрепить выдвинутое предположение бесспорными фактами его жизни:
   - Родившийся в 1557 году, у уже ослабевшей матери, Анастасии, сын Феодор не мог, отличаться очень крепким здоровьем. После смерти матери в 1560 году, он оставался на руках мамок, но это не значило, что ему стало лучше. Когда отец отнял его у мамок и пристроил рядом со старшим братом в Александровской слободе, сказать трудно, но с тех пор он постоянно сопровождал царя, что делало его свидетелем всех развлечений Грозного. Единственная возможность спрятаться от этой жизни - посвятить себя молитве. Против этого царь ничего не мог возразить. Надеть на себя маску недалёкого человека вынудила его большая ревность Иоанна к подрастающим сыновьям, старшего отец уже поколачивал, младшего от его побоев спасала маска человека слабоумного, который, как считал Иоанн "не способен править", а потому и не воспринимал его, как возможного соперника. После первой серьёзной попытки Иоанна Иоанновича перечить отцу, к тому же поддержанной некоторыми боярами, старший сын был тяжело ранен отцом, и умер.
   Феодор, благодаря своему кажущемуся жалкому состоянию остался жив, повзрослев, задумался о своём будущем, надеялся сесть на престол, но не раздражал отца.
   - Уже потом, практически после рождения Димитрия от Марии Нагой, Феодор понял, что отец предпочтет видеть на московском престоле Димитрия, а не его, Феодора.
   - Когда в 1583 году возникла в связи с обострением болезни опасность смерти Иоанна, Феодор понял, что тот предпочтёт всё равно оставить трон младенцу Димитрию, и обойти его, вполне взрослого мужчину.
   - Приняв решение отстранить Димитрия и царствовать самому, Федор выбирает себе в союзники наиболее близкого и способного быть верным ему человека, брата жены, Бориса Годунова. Какое участие и влияние на эти решения оказывалось со стороны Ирины Феодоровны Годуновой, сказать невозможно. К союзу привлекается и Богдан Бельский - Скуратов, тоже родственник и человек способный смириться до поры до времени с тем, что Димитрий не наследует трон после смерти Иоанна. Кроме того, он имел влияние на гарнизон кремля и мог приказать закрыть ворота и зарядить пушки.
   - В момент смерти Иоанна Грозного заговорщики блокировали Кремль, тем отделив его от остальной Москвы, где активную "народную поддержку" избранию Димитрия организовывали бояре: Шуйские, Милославские и Захарьины - Юрьевы. Всю эту боярскую группу выпустили из Кремля, после того как были согласованы все вопросы о передаче власти Феодору, сформирован "опекунский совет" из лиц заинтересованных и принята торжественная присяга Феодору - новому царю всея Руси. Феодор выиграл.
   - Апрель 1584 года. Боярская группа довела свои намерения до логического конца, и выполнила то, что собирались сделать сразу по смерти Иоанна, - подняла мятеж в Москве. Правда, цель названа другой - "отравитель Богдан Бельский"-, это было желание ослабить позиции Годунова. Богдана Феодор спас, мятеж затих, но Богдан Бельский- Скуратов, оказался "равноудалённым" и от Димитрия и от Москвы, в Н. Новгороде.
   Царю Феодору и Борису Годунову вся эта затея с мятежом скорее помогла. Богдан Бельский также мешал усилению их власти, как и Шуйские, Мстиславские, Захарьины.
   - Апрель 1585 года. Скончался Никита Романович Юрьев - Захарьин. Кто тут выиграл?
   - Июнь 1586 года. Тверское княжество лишается своего Великого Князя Симеона.
   - Январь 1587 года. Мстиславский и Шуйский обвинены в заговоре и удалены.
   - 1588 год. Указ о разрешении Борису Годунову руководить Иностранным приказом.
   - 1589 год. Патриарх Константинопольский приезжает в Москву, утверждает Патриархию.
   - Май день 15, 1591 год. Убит царевич Димитрий в Угличе. Обвиняют Бориса Годунова.
   Впрочем, в равной степени это могло быть отнесено и к Романовым, их интерес мог тут присутствовать, есть сведения, что "чернец Гришка" рос сначала при их дворе...
   И скажите после этого, что это не последовательное укрепление власти для Феодора Иоанновича, который не допустил ВНОВЬ ситуации, которая сложилась в детстве отца: боярское правление при матери с царём - младенцем на руках. Феодор посчитал, что и одного раза довольно. Ну а то, что он предпочел править исподволь, скрываясь за своей маской, так ему это, возможно, казалось удобным. Трудно было расстаться с тем, что он использовал ещё в детстве и отрочестве, опасаясь гнева отца и последующей расправы.
   Вы попробовали взбираться на колокольню, там лестницы крутые и проходы узкие, там уже не помогут, а раскачивать языки больших колоколов, нет? Поверте, это тяжело и "немощному" это не по силам. Вот там, на высоте колокольни, в одиночестве, Феодор становился тем, кем был на самом деле: умным и сильным мужчиной - Царь Феодор.
   В остальное время он - недалёкий слабый "карлик" - царь - не обязан быть красавцем.
   Слушал, понимал, удалялся в светлицу, молился, думал перед иконами, решив для себя очередной вопрос, доводил своё решение до жены, а та уже следила за тем, чтобы оно исполнялось Борисом. Царь - невидимка в исполнении Феодора Иоанновича был на троне. Кстати, так же поступал и Иоанн 1У, слушал и отвечал через третьих лиц...
   Получилось очень странное предположение, но при более подробном изложении и в хронологической последовательности попробуем найти тому подтверждения. Итак...
  
   ФЕОДОР ИОАННОВИЧ, ЦАРЬ И ВЕЛИКИЙ КНЯЗЬ МОСКОВСКИЙ И Т.Д. И Т. П.
  
   - 1584 год - 18 - 19 марта. Момент смерти Иоанна 1У. Следует внимательно вглядеться и обозначить тот круг лиц, которые в тот момент могли находиться около умирающего.
   - Скрынников описывает это так: сначала "в полдень больной велел принести духовную и приступил к её исправлению"; около двух часов, "трудился над завещанием"; потом
   "в третьем часу велел подготовить себе баню. В приготовлении участвовал лейб - медик Эйлоф"; мылся и слушал песни " с трех часов до семи, то есть более четырех часов"; перенесли на постель "желал, потешится игрой в шахматы.... В опочивальне собралось большое общество - Бельский, Годунов, сановники и штат слуг"; при расстановке фигур "лишился сил и повалился навзничь", вызвали доктора и духовника. Заканчивая описание кончины Грозного, Скрынников пишет: " Горсей употребил фразу: " He was straingled" - новейшие исследователи переводят эти слова так: "Он был задушен"..."; "в числе первых в спальные хоромы прибежал его духовник Феодосий Вятка. Иван был мертв, но Феодосий совершил обряд пострижения над мертвым телом". И ещё одно, похоже, что Ивана Петровича Шуйского в момент смерти в Москве не было. Он выехал из Пскова, лишь получив известие о смерти Грозного.
   - Карамзин: "...Для больного снова изготовили ванну: он пробыл в ней около трёх часов, лег на кровать. Встал, спросил шахматную доску, и сидя на постели, сам расставлял шашки; хотел играть с Бельским.... Вдруг упал и закрыл глаза на веки , между тем как врачи тёрли его крепительными жидкостями, а Митрополит...читал молитвы над издыхающим, названным в Монашестве Ионою..." ("ИГР", т. Х, ст.258).
   - Нечволодов: "... "Пополудни Иоанн прочитал своё завещание, но ещё не думал умирать.... Около третьего часу Царь пошел в баню, мылся в своё удовольствие и, по своему обыкновению, тешился приятными песнями. Вышел оттуда около семи часов и чувствовал себя свежее; его принесли и усадили на постель. Иоанн позвал Родиона Биркина, дворянина, которого он любил, приказал ему принести шахматный столик и стал сам расставлять шахматы. Главный любимец его, Борис Феодорович Годунов, и другие стояли кругом стола. Вдруг он ослабел и упал навзничь. Поднялся крик, смятение: кто посылал за водкой, кто - в аптеку, за "розовой водой" и золотоцветом, кто - за духовником и медиками". Над умирающим Царём быстро совершили обряд пострижения в схиму и нарекли его Ионою..." ("Сказания о земле Русской", т. 4, ст.262).
   Примечание: в "Сказании..." приведена автором цитата из работы Горсея, бывшего там.
   - Иловайский: "...18 марта, после трехчасовой теплой ванны, он сидел на постели, спросил шахматную доску и собирался играть в шашки с Бельским. Вдруг он упал. Меж тем как врачи тщетно старались привести его в чувство, митрополит Дионисий... совершил обряд пострижения и нарёк его иноком Ионою...". ("Царская Русь", ст. 344).
   Что можно бы было принять, как ближе всего к вероятному положению? Это вероятно:
   - Иоанн не докончил свою Духовную, документ огромный и требовал на составление много времени. Это была не первая его духовная, последняя в 1572 году делила царство между Иоанном и Феодором, и хотя имя наследника трона упоминалась в первых строках, вероятнее всего, в этот раз оно не было внесено в документ: большой риск для самого Иоанна. Сторонники оглашенного наследника могли начать действовать во вред. Итак, варианта может быть два: а/ Наследник вообще не был ещё объявлен; б/ наследником объявлен Димитрий. Иоанн и раньше не видел возможности объявить наследником трона Феодора, которого не считал способным к правлению.
   - При конце Иоанна точно присутствовали: Богдан Бельский - Скуратов, Борис Годунов, Родион Биркин и другие, неназванные лица. Близко находился духовник Иоанна Феодосий Вятка, который и совершил обряд пострижения Иоанна в Иноки. Это не прощание Василия 111 с женой, сыном и Двором, момента передачи власти не было.
   - Пострижение в иноки лишает данное лицо оставаться Царём. В Византии этот обычай применялся к пленённым императорам и претендентам на власть. После пострижения Иоанн уже не царь, таким образом, с исполнением пострижения трон освободился.
   - Остальные, потом вошедшие в совет и просто лица заинтересованные: сам Феодор, Никита Романов, Иван Шуйский, Митрополит Дионисий, Иван Мстиславский, Афанасий Нагой, вероятнее всего, не присутствовали при этой "царской забаве", тут были только "свои", Смерти не ждали, а может и, наоборот, для тех, кто был посвящён и заинтересован. А лицам заинтересованным посторонние точно не нужны. Старались даже скрыть это!
   Иоанн, если бы даже очнулся и воспрянул духом, то узнал бы новость, "приятную для себя" - он инок, а не царь! Зачем, в таком случае душить, брать грех на душу свою?
   В предыдущей книге было высказано предположение, что в момент смерти Иоанна Мстиславский, Шуйский, Захарьин - Романов, находились рядом с умирающим, но вероятнее всего, это было не так, - Иван Шуйский, наверняка, был во Пскове, где были другие, сказать затруднительно, возможно, в городе. Возможность того, что младенец Димитрий с матерью, её отцом и родственниками проживал в Кремле, несомненна.
   При наличии таких условий государственный переворот, устроенный Богданом Бельским - Скуратовым, Борисом Годуновым, Феодором Трубецким и их сторонниками, которые находились в Кремле, вполне мог развиваться таким образом:
   а/ Ещё до пострижения, возможно, ещё днем кремлёвская стража заняла свои посты около ворот и на орудийных площадках, на стенах. По команде ворота были закрыты. б/ Немедленно после пострижения Иоанна 1У Грозного, Бельский и остальные пленяют Афанасия Нагого, а их всех родственников, находившихся в Кремле берут под стражу.
   в/ Привозится, уже после обряда пострижения, в Кремль митрополит Дионисий, который, в тот момент принял решение, что возведение на престол Москвы "слабого Феодора", позволит ему играть при таком государе первую роль и иметь над ним ту же власть, которую имел митрополит Макарий над Грозным до своей кончины.
   г/ В присутствии митрополита приводят к присяге новому царю Феодору "знатных вельмож" - практически одних сторонников Годунова, Бельского и Трубецкого.
   д/ "...Прослышав о затее Бельского регенты (авт.?) Милославский и Романов поспешили в Кремль, взяв с собой вооруженную свиту. После переговоров Бельский согласился пропустить двух бояр внутрь замка, но калитка захлопнулась перед их вооружёнными холопами..." (Р.Г. Скрынников). Эти двое остались одни без людей.
   е/ Им объяснили ситуацию: так, мол, и так - умирающий, по его желанию был пострижен в иноки и передал власть Феодору; все присутствующие уже приведены к присяге ему митрополитом Дионисием. Спросили о желании присягнуть и обещали достойные места им в регентском совете при царе Феодоре, или же желание остаться с Нагими под...
   Вывод, который напрашивается в данном случае, однозначен. Они присягнули Феодору.
   Теперь два вопроса: главный из них - могло ли это произойти без добровольного согласия самого Феодора на данные действия: пострижение отца и присяга ему, уже царю? Безусловно, нет! Феодор был со всем согласен, если не являлся руководителем этого государственного переворота. Не убил - постриг в иноки, не взял греха на душу!
   Если бы это было не так, царевич мог удалиться в свои покои и молиться, а не давать митрополиту согласия приводить к присяге ему, как царю, "знатных вельмож".
   Вопрос второй, не менее важный - похоже, что Кремль с новым царём Феодором оказался в окружении людей, поднятыми на бунт не согласной с его избранием знатью Москвы? Похоже, именно так и оказалось. "Прискакавший" из Пскова, к этому моменту Иван Петрович Шуйский, застал именно такую картину. Кремль в осаде, его "единомышленники" - Иван Милославский и Никита Захарьин - Романов, - то ли заложники осажденных, то ли "верные, приведённые к присяге Феодору", слуги нового Царя. Что делать? Решали...
   Такое состояние с 19 марта продлилось до апреля. Когда именно это произошло и начался бунт в Москве, историки не знают. Но на организацию любого бунта нужно время: провести ориентацию масс, избрать тактику и приготовить средства исполнения.
   Так или иначе, можно лишь констатировать, что Кремль вместе с новым царём был прочно осажден сторонниками Мстиславских, Шуйских и Захарьиных - Романовых.
   Теперь посмотрим на расстановку сил и позиций противоборствующих сторон детально:
   - "...Соловьёв (У11, 250, прим. 73) указывает на одну Рукопись Спб. Публ. Библ., где прямо говорится о двух партиях: с одной стороны Мстиславский, Романов, Шуйский, Головин; с другой - Годуновы, Трубецкой, Бельский (только дьяк Щелкалов причислен сюда слишком рано: он пристал к Годунову позже). Приблизительно тоже говорит Летопись о мятежах (6)..." (Иловайский, "Царская Русь", примеч. N 55, ст. 673).
   Теперь обозначим условно наименование этих "партий": первую назовём - "боярская",
   вторую назовём - "партия Двора". Посмотрим, какие цели преследовали каждая из них:
   - "Боярская" - вероятнее всего, желала, чтобы наследником стал царевич Димитрий, так как надеялись, что при нём им удастся, "уговорив Афанасия Нагого", организовать чисто боярское правление царством, как в малых летах Иоанна Грозного. Избрание Феодора им не оставляло надежд, они, вероятно, считали, что именем царя будет править Борис Федорович, доверенное лицо Феодора. Нет никаких сведений о том, что "партия бояр" представляла себе истинный характер своего нового царя, считали, как и Иоанн, что он быстрее годен в звонари, чем в наследники престола. Крепко ошибались "ребята".
   - "Партия Двора" - четко представляла, что будет с ними, и, вероятно, с Феодором, если наследует трон младенец Димитрий с матерью и роднёй, оберегаемые "боярами". Им неминуема плаха или пострижение - в лучшем случае. Чтобы избежать этого, они были должны предпринять попытку посадить на трон Руси Московской Феодора, мог он не согласиться? Это трудно предположить. Сам Феодор Иоаннович прекрасно представлял, какая судьба ему светит: в начале века ХУ1, венчанный на великое княжение Московское самим Иоанном 111 его внук, Димитрий, вместе с матерью, оказался в темнице. Уже больной, великий князь Иоанн 111 не смог препятствовать этому, а после его смерти удавлен по приказу своего сводного дяди Василия 111. Поэтому понятно его желание избежать такой участи и добиться престола в обход младенца - царевича Димитрия. Тому почетная ссылка - Углич. Пришло время обратить внимание на личности тех, кто вошел позже в опекуны Царя:
   - И. Ф. Мстиславский - потомок князей Заславских. Его дед, Михаил, получил от короля Литвы титул князя Мстиславского при его женитьбе на Юлиане, княжне Мстиславской, но в 1527 году Михаил почему-то "завещал Мстиславль и Радомль королю, после чего удельное княжество Мстиславское перестало существовать" (Генеалогическая база Российского дворянства). Отец Ивана, Федор Михайлович, остался без наследства и перешел на службу Москве. Здесь Феодор получает руку Анастасии, дочери Евдокии, сестры Василия 111. А сам Иван был "...сын дочери двоюродной сестры Грозного, очень родовитый, но незначительный сам по себе человек..." (Нечволодов). Отцом Анастасии был Петр Абрамович царь Казанский (Худай - Кула, до крещения) потомок Тохтамыша. Вот и пойми нашу историю, не изучив брачные связи родов!
   - И. П. Шуйский - далекий предок Рюрика (если это считать возможным). Шуйские были потомками князей суздальских, вытесненных ещё при Донском из своих владений; долго враждовали с Москвой, служили и Золотой Орде, потом перешли на службу Москве.
   Его дед, Иван Васильевич Шуйский, боролся против Глинских и был соправителем в годы семибоярщины (1538 - 1542) после смерти Елены Глинской, матери Иоанна. "Иван Петрович пользовался особым расположением горожан московских, купцов и черных людей". (С. М. Соловьёв). Он же приводит интересную характеристику "вельмож Двора", которые, пользуясь громкими титулами "князь", были лишь "детьми разных народов": "...но князья эти в борьбе с младшей линиею Невского, с князьями московскими, потеряли своё значение: отношения родственные, происхождение от одного родоначальника, были забыты, когда эти князья назвались холопами государей московских; сами князья хорошо помнили своё прежнее значение, но народ забыл о нем... притом и название князь не напоминало более народу о происхождений от древних властителей России, ибо подле Рюриковичей с тем же титулом явились и Гедиминовичи литовские и выходцы из Орды и с Кавказа..." (С.М. Соловьёв, "История России с древнейших времён", гл. 41).
   Замечание: Как мы копируем труды исторические в наше благословенное время? Плохо, поскольку считаем возможным исправлять их по своему усмотрению. Приведенный выше отрывок исключён, без всякого на то основания, их труда С.М. Соловьёва, тексту дана совершенно другая интерпретация, из текста выброшен целый раздел главы 41- "Будущие династии". Это произошло в книге, выпущенной издательством "ЭКСМО" в 2009 году под названием С. М. Соловьёв "История России...". Опасайтесь!
   - Никита Романович Захарьин - Юрьев, предок Романовых. О нем много уже писалось в предыдущих книгах, можно лишь добавить мнение историка об этой фамилии: "...Конечно, ни потомки удельных, представители отжившей старины, ни литовские выходцы не имели такого исторического права наследовать собирателям земли, государям московским как представители древнего истового московского боярства, которое так усердно послужило собирателям земли при их деле. Ни одна из этих старых, истых боярских фамилий так устойчиво не удерживала за собою видного места, так неуклонно не присутствовала при деле государственного создания, совершенного Москвой, как фамилия Романовых - Юрьевых..." (С.М. Соловьёв). Эта часть текста в изданиях "ЭКСМО" сохранена дословно. Сергея Михайловича можно понять, он жил в те суровые царские времена Романовых, вынужден был демонстрировать...! А ныне зачем?
   "...отличался, по общему отзыву современников, такими - же светлыми душевными качествами, как и покойная сестра, его Анастасия Романова..." (Нечволодов). Пропел ему дифирамбы другой историк, что с них возьмешь: люди забитые, подневольные? Правда, сестра, Анастасия, была ему сводной, тринадцатилетней девицей к моменту венчания, а позже чаще в "интересном положении". Вот тут и пойми, какой у неё характер? У этого "истового боярского рода" предки носили не фамилии, а прозвища: Кобыла, Жеребец, Кошка, Елка, а позже стали ставить, как фамилию отчество отца (татарский обычай) и докатились до Романовых, выехали вроде бы из Литвы - "рыцарь Гландал". В "ИГР", книга 1У, раздел "имена личные", среди всей большой родни этого боярства воевода, единственный Никита Романович, а остальные всё на службах дворцовых и "куда пошлют" по нужде государственной. Вот и все дела в... "государственном создании"...
   - Б. Ф. Годунов - о нём также много написано ранее, но представим: опричник, позже зять Малюты Скуратова - Бельского, женат на дочери его Марии, так и поднимался до приближения к Иоанну Грозному. Род происходит от крещеного выходца из орды Чета. Усилил своё положение после того, как его сестра, Ирина, стала женой царевича Феодора, тогда в 1580 году получил чин боярина. Имел широкую поддержку среди служилых царевичей, что явилось предпосылкой и опорой при претензии на власть.
   - Б. Я. Бельский - Скуратов, племянник Малюты Скуратова, принял "пост" при особе царской, после смерти дяди. По должности оружничей, по призванию слуга - "доверенное
   лицо" царя Иоанна 1У. Воспитатель, опекун царевича Димитрия и матери, кроме того в его ведении: кремлевские стрельцы, Аптекарский приказ, колдуны, ведьмы, астрологи, одним словом - настоящее и будущее царя - батюшки опиралось на Богдана Яковлевича. Был один недостаток, - отсутствие родственных сильных фамилий. Но претензии на власть, в наличии даже с избытком. Служил Грозному, будет служить Лжедмитрию, поскольку у самого захватить власть с младенцем царевичем на руках не вышло. Много желающих! Как видим, двое против троих, в "Верховном Совете"...
   Двое - опирались на кремлевских стрельцов, на закрытые ворота Кремля, на ищущего свои выгоды Митрополита Дионисия, и на то, что Милославский и Романов, уже присягнули Феодору, в силу сложившихся обстоятельств. Бунт населения Москвы, с прибытием туда Шуйского, стал неизбежным. Началась подготовка к осуществлению.
   Когда происходил бунт, никто из историков не пишет, ориентировочно, - это апрель 1584 года. Самое странное, что из-за отсутствия, каких - либо датированных свидетельств очевидцев приводит к странным метаморфозам, если в веке ХУ1 и Х1Х историки пишут о том, что бунт затеян Шуйскими, то в ХХ1 предпочитают видеть виновником Богдана.
   "...См. Никон. Летоп. и другие. В Латухин, Степен. Кн.: "Дьявол вложи мнения в народе, яка Бельский со своими советниками извёл Царя И. В.... а Царство Московское прочит советнику своему, Борису Годунову: начальницы же, глаголют, тому по заводу Шуйских Бояр были Рязанцы Ляпуновы и Кикины.". Сей мятеж был ещё до Феодоровой, при Англ. После Баусе (см. Гаклуйт. Navig. 521) около 10 Мая..."
   (Карамзин, "ИГР", т. Х, прим. N 10).
   Примечание: в данном случае дата приведена по Григорианскому летоисчислению, или, около 30 апреля, по "нашему" Юлианскому счету. На подготовку ушло много времени:
   - Карамзин: "...Между тем как Россия славила благие намерения нового Правительства, в Москве коварствовала зависть и беззаконное властолюбие: сперва носились тёмные слухи о великой опасности, угрожающей юному Монарху, а скоро и наименовали человека, готового злодейством изумить Россию: сказали, что это Бельский, будто бы отравив Иоанна, мыслит погубить и Феодора, умертвить всех Бояр, возвести на престол своего друга и советника - Годунова. Тайными виновниками сей клеветы считали Князей Шуйских, а Ляпуновых и Кикиных, Дворян Рязанских, их орудиями, возмутителями народа легковерного..." ("ИГР", т. Х, ст. 8).
   Остальные историки пишут в том же духе: Иловайский - " между московской чернью была пущена молва. Будто Бельский извел царя Ивана, хочет извести и Феодора с старыми боярами. Как ни была нелепа подобная молва, но, благодаря многочисленным клиентам и дворовым людям этих бояр, чернь заволновалась"; Нечволодов - " Богдан Бельский, воспитатель Димитрия, остался после его удаления в Углич - некоторое время в Москве, но скоро в народе разнёсся слух, что он хочет извести царя Феодора. Чернь заволновалась"; А. Рамбо - "У Феодора был брат Димитрий, сын седьмой жены Иоанна Грозного. Боярская дума опасалась интриг, центром которых мог сделаться этот ребёнок; по совету Годунова, отправили Димитрия с матерью и родственниками, Нагими, в его удельный город Углич. Один из членов думы, хитрый и честолюбивый Бельский, заслужил нерасположение народа, который окружил Кремль и требовал его головы; Борис воспользовался этим случаем, чтобы сослать своего соперника в Нижний Новгород". Таково было мнение историков об этом "бунте", даже в начале века ХХ, но в веке ХХ1 мнение, по каким- то причинам, круто изменилось, дело стали излагать так:
   - Скрынников: "Во время "склоки" в думе, земские дворяне набросились на Бельского с таким остервенением, что тот, спасая жизнь, "утек к царе назад" и укрылся в царских хоромах. Великие бояре разъехались по своим дворам на обед. Бельский тем временем велел затворить все ворота и попытался уговорить Феодора держать "двор" и опричнину так, как держал его отец. Над Кремлём повеяло новой опричниной, но в дело вмешался народ".... Как это можно представить - испуганный Богдан - "пытается уговорить Царя". Опричнина не могла быть возрождена не укрепившимся ещё на троне царём Феодором. Это, в своё время, создавалось вовсе не по мимолетному решению Иоанна, а окружением.
   - Калюжный: "В апреле того же года Богдан Бельский делает неудачную попытку переворота, после чего его изгоняют (воеводой в Нижний Новгород). Так его изгнали, или его назначили? Странно читать про такое изгнание, когда изгнанный - в Нижнем воевода. "...Когда в товарищах согласия нет, на лад их дело не пойдет...", так и в этом случае - "нет момента истины", есть лишь общие представления и домыслы. Что делать? Пожалуй, следует, опираясь на положение сторон и установленные факты, дать вывод:
   - 19 марта 1584 года: а/ состоялось приведение к присяге Феодору, какой - то части двора. При этом часть представителей партии "Боярской" (Н. Р. Захарьин - Юрьев и И. Ф. Мстиславский) возможно, были вынуждены это сделать. И.П. Шуйского нет в Москве.
   б/ Общей "платформой" для обеих группировок, после присяги Феодору, стала изоляция Афанасия Нагого, его дочери с ребёнком и родственниками. Для этого их сначала берут под стражу, потом - "...послали вдовствующую Царицу с юным сыном, отца её братьев, всех Нагих, в город Угличь, дав им Царскую услугу, Стольников, Стряпчих, Детей боярских и Стрельцов для оберегания. Добрый Феодор, нежно прощаясь с младенцем Димитрием, обливался горькими слезами, как бы невольно исполняя долг болезненный для своего сердца. Сие удаление Царевича, единственного наследника Державы, могло казаться блестящею ссылкою, и пестун Димитриев, Бельский, не желал в ней участвовать, остался в Москве: он надеялся законодательствовать в Думе, но увидел грозу над собой..." (Карамзин, "ИГР", т. Х, ст. 7).
   Когда это произошло, неизвестно, царские сборы долгие, и, вероятно, это конец марта или начало апреля. Очень похоже, что инициаторами этой "почётной" ссылки младенца- наследника с семейством в далекий Углич, была партия "Боярская". Этим отъездом из Кремля они решали два вопроса: 1/ Вывели, на всякий случай, младенца - наследника из-под влияния царя Феодора и Годунова, поселив его на безопасном расстоянии от Кремля и обеспечив его и родню всем царским величием и охраной. 2/ Отделяли нового царя, Феодора, которому вроде бы присягнули, и Годунова с Бельским, блокировав их вместе со сторонниками в Кремле. Вот тут и появились признаки начала заговора, тогда и возникли слухи об опасности для здоровья Феодора. И. П. Шуйский действует в Москве. 3/ В этих условиях "люди в Кремле" поняли неустойчивость своего положения и начали срочно готовить созыв Собора, который должен был "утвердить право на царство за Феодором". Такой Собор, как пишет Горсей, собран лишь к (4 мая), в Кремле.
   - 26 апреля. Кремль, собраны знатные люди разных сословий во главе с Митрополитом: "... В Никон. Лет. У111. 5: " придоша к Москве изо всех городов и молили со слезами царевича Фед. Иа., чтобы не мешкал, сел на Государство и венчался Царским венцом."
   (Там же, прим. N 8).
   "...Иностранцы Петрей и Горсей также указывают на собрание земской думы, предшествующей коронованию Феодора и утвердившее его на царстве..."
   (Иловайский, "Царская Русь", прим. N 55). Разногласия между соперниками были настолько велики, что Феодор вынужден был искать поддержки у Земского Собора. Но, даже получив её, он остался для партии "Бояр" целью, вот тут всплыло имя того, кто желает отравить Феодора - Богдан Бельский, а люд московский, уже подготовленный бунтовать, пришёл в движение.
   - 0коло 30 апреля Московский кремль был осаждён. Хотя осаждающие и требовали, чтобы им выдали "злодея Богдана Бельского - Скуратова", но цели у тех, кто их организовал, были совсем другие: если бы в Кремль через Спасские ворота ворвались люди, то вполне могли бы "случайно убить и Бельского, и Годунова, а может, и Феодора"; что можно ожидать от бунтующей черни? Бунт мог решить все вопросы скрытого двоевластия разом. И вот: "...огромная толпа подступила к Спасским воротам в Кремле, навели на них пушку и требовали выдачи Бельского. Тогда Царь велел объявить, что последний сослан им в Нижний Новгород, и народ успокоился..."
   (Нечволодов, "Сказания...", т. 4, ст. 290).
   "...Бояре Мстиславский и Юрьев с дьяком Щелкаловым от имени царя вступили в переговоры с мятежниками и успокоили их обещанием отправить Бельского в ссылку. Мятежники разошлись, а Бельский был назначен воеводой в Нижний Новгород..."
   (Иловайский, "Царская Русь", ст. 347).
   "... Тогда царь Феодор выслал к народу бояр, князя Ивана Феодоровича Мстиславского, Никиту Романовича Юрьева и двоих дьяков, братьев Щелкаловых. Велел уговаривать народ милостиво, что возмутил его кто-нибудь не по делу, хотят пролития крови Христианской, и расспросить, что их приход в город и на кого? На этот вопрос в народе раздался крик: " Выдай нам Богдана Бельского: он хочет извести царский корень и боярские роды". Тогда царь объявил народу, что Богдана Бельского он велел сослать в Нижний Новгород; и народ, слыша слова государевы и видя всех бояр, разошелся по домам..." (Соловьёв, "История России с...", гл 42).
   Можно ли поверить, что бунтующих можно было "успокоить" таким сообщением? Это возможно только в том случае, когда перед ними оказались "вожди этого бунта", которые под напором штурмующей толпы хотели решить все свои вопросы. В этот момент и оказался созданным этот "Опекунский совет при царе Феодоре" - Шуйский, Захарьин - Юрьев, Мстиславский, Годунов. Богдана Борис сохранил, до нужного времени, пусть и не в Москве, но в достаточно важном месте, в Нижнем, где пути торговые...
   Вот Соловьёв отмечает как слух, а следом Скрынников пишет уже, что: " стрельцы пытались залпами рассеять толпу. В результате побоища на площади осталось лежать до 20 убитых. Примерно 100 человек было ранено.... Временщик был лишён всех титулов и отправлен в ссылку в деревню". Вряд ли так было, ничто так не может разъярить толпу, как вид убитых и раненых, тут никакие уговоры разойтись, даже от имени Царского, не помогут. Не было этого, партия бояр добилась всех возможных уступок, "Первое время, по воцарению Феодора, наибольшее влияние на дела имел дядя его - боярин Никита Романович" (Нечволодов). Захарьины вышли на первый план в думе, а это как раз то, ради чего был затеян у Кремля не то бунт, не то митинг с вопросами, ответами, уговорами и демонстрацией "видимого единства" вокруг Юрьева!
   "...В Ядре. Росс. Истории - Замедление коронации приписано мятежу народа Москвы..."
   (Карамзин, "ИГР", т. Х, прим. N 14).
   - 26 мая. Эстонский наместник, де - ла - Гарди, спрашивает у Новгородского наместника, В. Ф. Шуйского, после кончины Иоанна: "...хотим ли мы наблюдать договор, заключенный на берегу Полюсы и будут ли наши Послы в Стокгольме для условия о вечном мире" (Карамзин). Вопрос, конечно, но внятного ответа, в данный момент, король Иоанн 111 так и не дождался, хотя в условиях к договору "о вечном мире" желал занятое им сохранить.
   - 31 мая 1584. Страсти улеглись, и все успокоились до времен, более подходящих для осуществления своих тайных помыслов и надежд. Разрабатывали церемониал венчания. А мы пока постараемся оценить последствия для отдельных лиц и для государства в целом, после того, как окружение царя вроде бы выяснило, кто главный, а кто крайний в думе.
   Видимо, следует начать с "пострадавшего", Богдана Яковлевича Бельского - Скуратова:
   - Он вроде бы пострадал, но это лишь кажется. Ведь не мог же он даже предполагать, что, будучи двумя или тремя должностными придворными ниже всех остальных в этом "попечительском Совете", где все остальные были боярами, ему дадут ими командовать. У него, несомненно, был "джокер" - он воспитатель и опекун младенца - царевича и его матери. Сейчас это преимущество своё он осуществить не в состоянии. Уступать Афанасию Нагому, войти с ним в союз он также не желал. Перейти на сторону бояр, не решился: там могло ожидать его всё что угодно - от ссылки "в деревню" до плахи. Избранный им в союзники Борис был один против остальных, хотя и обладал несомненными плюсами - доверенное лицо царя Феодора, родственник и шурин, кроме того, имел поддержку в многочисленной родне и у служилых царевичей. Да и Борис - родня, муж двоюродной сестры. "Ссылка" в Нижний, в чине воеводы, его не могла расстроить, он получал возможность скоротать время, осмотреться, а потом, глядишь, и всё, что он хотел, сложится в его пользу. Оставшиеся в Москве изничтожат друг друга, и он тогда... сможет вернуться "во власть" уже как опекун и наставник юного Димитрия.
   Первое лицо в этой компании, Борис Феодорович Годунов, остался без союзника, что он?
   - Вроде бы, потеря союзника должна была бы его огорчить, но, вряд ли это так. В тот момент, когда решался вопрос о возможном противостоянии Феодора и Димитрия, Богдан был с ним вместе, против Нагих, а теперь, после того, как Феодор принял присягу от "вельмож знатных" и получил "поддержку" Собора, союз уже не имел смысла. Богдан Яковлевич всегда мог "переметнуться" к другой стороне, и это лишь осложнило бы положение Бориса Феодоровича. При таком раскладе, когда Богдан в Нижнем, при чине и не враг Годуновым, с одной стороны, и с другой, - удалён от своего воспитанника - обстановка разрядилась. Годунов остался один на один с "партией" бояр, но при этом со всеми своими преимуществами - и родня царская, и сила татарская. Не важно, что первым лицом в Думе стал Никита Романович Юрьев, а решения- то царские ему доносит Борис, а тот их только оглашает. Время покажет, кто имел преимущество...
   Упомянутый среди союзников Бориса Годунова - Трубецкой (Прим. N 55, "Царская Русь..."), - фигура неясная. Вообще, Трубецких в правление Иоанна Грозного и Феодора Иоановича достаточно много. Фамилия Трубецких связана с опричниной самыми тесными узами, все они князья, со времён Грозного, ещё бояре и воеводы, но в "совет опекунский" они не попали, что говорит о том, что их не рассматривали как знатных.
   Нет смысла представлять по отдельности тех членов из "Опекунов", которые представляли "партию" Бояр, поскольку их цели были, на данном этапе, общими - убрать Бориса и, вероятнее всего, "нейтрализовать" Феодора Иоанновича, тем или иным образом, чтобы "привести к власть" младенца Димитрия с матерью, но без Богдана. Тут:
   - Вроде бы намерения их, посредством организации бунта московского, - привести на первое место в Думе Никиту Романовича и лишить Бориса поддержки Богдана, - были выполнены, но тем самым они избавили Годунова от возможного "врага внутреннего", сделали его единственной защитой Феодора, а, следовательно, и лицом для царя нужным, необходимым, как для защиты своей власти от любых посягательств, так и на его жизнь!
   Годунов сделался для бояр их единственным противником, вскоре это обнаружилось явно.
   "...Бельского удалили: Годунов остался для мести! Мятежники не требовали головы его, не произносили его имени из уважения в нем Царицина брата; но он видел умысел клеветников; видел, что дерзкие виновники сего возмущения готовят ему гибель, и думал о своей безопасности. Дотоле дядя Царский, по древнему уважению к родственному старшинству, мог считать себя первым Вельможею: так мыслил и Двор, и народ, так мыслил и лукавый Дьяк Государственный Андрей Щелкалов, стараясь снискать доверенность Боярина Юрьева и надеясь вместе с ним управлять Думою. Знали власть Годунова над сестрою.... Знали власть Ирины над Феодором, который в сём мире искренно любил, может быть, лишь одну супругу; но Годунов, казалось, выдал друга: радовались его безсилию или боязливости, не угадывая, что он, вероятно, притворствовал в дружбы к Бельскому, внутренне опасался в нем тайного совместника, и воспользовался случаем для утверждения своего могущества: ибо Феодор мягкосердечный, обременённый державою, испуганный мятежом, видя необходимость мер строгих для государственного устройства, и не имея ни проницания в уме, ни твердости в воле, искал более, нежели советника, или помощника: искал, на кого возложить всю тягость правления, с ответственностью пред единым Богом. И совершенно отдался смелому честолюбцу, ближайшему к сердцу его милой супруги.... Ирина утвердила союз между царём, не способным властвовать, и подданным, достойным власти..."
   (Карамзин, "ИГР", т. Х, ст.9).
   Сделав правильный вывод, Карамзин мог легко ошибиться в частностях. С большой долей вероятности может оказаться, что так решил сам Феодор, исходя из многих предпосылок, вспоминая порядки при его отце, где "Самодержавничал" сам Царь Иоанн, и весь груз ответственности и недовольства его правлением народ возложил на него.
   Оставаясь, даже не на втором плане, даже из-за занавеса, вполне можно управлять своим царством, а все лавры побед и горечь поражений, все просчеты управления просто переложить на чужие плечи. Ведь не каждый желает видеть себя увенчанным злодеем? Возможность такой конфигурации власти: самодержавный царь Феодор Иоаннович - его супруга, царица Ирина - шурин, Борис Годунов - Никита Романович Юрьев - "глава" Думы. А тот факт, что царством правит именно этот "малоумный звонарь" Феодор, кроме его дражайшей супруги, никому не был понятен, лишь, может, Борис, что-то знал об этом. У историков есть сведения о том, как за Темного правила мать, София Витовтовна, как Иоанн 111 постоянно советовался с матерью и Митрополитом, но нет сведений, как правил Феодор, может быть, именно их отсутствие и мнение самого царя Иоанна, создали легенду о "скуподумии" Феодора и немощи его в управлении царством. Вероятность этого предположения, как минимум, "пятьдесят на пятьдесят", а это много!
   За бунтом всегда следуют репрессии, или, против бунтовавших, если бунт не удался, или против тех, кого бунт победил. Так было и в этот раз, правда, пострадали не те, кто его замыслил и организовал, а те, кто помогал "поднять народ против...". Это как всегда:
   "...первым действием Годунова было наказание Ляпуновых, Кикиных и других главных возмутителей Московской черни: их послали в дальние города и заключили в темницы. Народ молчал или славил правосудие Царя..." (Там же, ст. 10). Вот таково у историков направление мысли - "народ легковерный", "народ славил или молчал", "народ пиры и забавы...". Странно это читать, поддержку своему решению любой правитель может организовать, но это не значит, что возгласы отдельных могут отразить мнение народа. Само понятие "Народ" в историческом процессе - неприемлемо.
   - 31 мая. Вот и наступил день венчания на царство Московское Феодора Иоанновича. Нет смысла описывать течение этого "торжественного действа: Карамзин посвятил ему
   3 страницы текста, не отставали и другие: "...Очевидно, ввиду происков партий и ненадежного состояния умов, руководители молодого государя старались обставить его воцарение как можно торжественнее и принять разные меры, имевшие произвести благоприятные впечатления на народ..." (Иловайский). Но старались быть краткими. Нам лучше присмотреться к тому, чем окончились сии торжества - милостям царским:
   - "...Одарив Митрополита, Святителей и сам, приняв дары от всех людей чиновных гостей и купцов, Российских, Английских, Нидерландских, нововенчанный Царь объявил разные милости: уменьшил налоги, возвратил свободу и достояние многим знатным людям, которые лет двадцать сидели в темнице; исполняя завещание Иоанново, освободил и всех военнопленных; наименовал Боярами Князей Димитрия Хворостинина, Андрея и Василия Ивановичей Шуйских, Никиту Трубецкова, двух Куракиных и трех Годуновых, внучатых братьев Ирины; пожаловал Герою, Ивану Петровичу Шуйскому, все доходы города Пскова, им спасённого. Но сии личные милости были ничто в сравнении с теми, коими Феодор осыпал своего шурина. Дав ему всё, что мог подданный иметь в Самодержавии; не только древний знатный сан Конюшаго,...но и титло Ближнего Великого Боярина, Наместника двух Царств Казанского и Астраханского..."
   (Там же, ст. 13). Похоже на то, что милости коснулись, как и всегда, лишь народа Московского, остальная Русь Московская получила, пока, лишь нового царя и относительный покой! Стоит взглянуть на "корпус думных Бояр", который получил Феодор от батюшки и дополнил:
   "...После Иоанна остались Бояре: 1/. К. Ив. Фед. Мстиславский; 2/. Никит. Роман. Юрьев - Захарьин; 3/. Феод. Мих. Трубецкой; 4/. Богдан Юр. Сабуров; 5/. К. Феод. Ив. Мстиславский; 6/. К. Вас. Феод. Скопин Шуйский; 7/. К. Вас. Юр. Голицын; 8/. К. Ив. Петр. Шуйский; 9/. Дм. Ив. Годунов; 10/. Бор. Фед. Годунов: 11/. К. Петр. Ив. Татев. Федором пожалованы в Бояре: 1/. К. Григ. Андр. Куракин; 2/. Степ. Вас. Годунов; 3/. Фед. Вас. Шереметьев; 4/. К. Дм. Ив. Хворостинин; 5/. Дворецкий Григ. Вас. Годунов; 6/. К. Никита Ром. Трубецкой; 7/. Ив. Вас Годунов; 8/. К. Вас. Ив. Шуйский; 9/. К. Анд. Ив. Шуйский; 10/. К. Фед. Дм. Шестунов; 11/. К. Андрей Петр. Куракин..." (Там же, прим. N 23).
   Арифметика власти получилась следующая: осталось от Иоанна 1У явных сторонников партии "Бояр" - 5; сторонников партии "Двора" - 4. Как вели себя остальные, сказать затруднительно, видимо, совмещая личный интерес с "учётом положения момента". После "возведения в ранг Боярина", который произвел Феодор, расклад сил изменился: партию "Бояр" пополнили лишь сыновья Ивана Петровича Шуйского, Василий и Андрей, их стало - 7; партию "Двора" пополнили - 4, двоюродные братья Бориса Феодоровича, Степан, Григорий, Иван, а также из семьи Трубецких - Никита. Партия "Двора" - 8, силы в думе "выровняли" в пользу Годуновых, их в думе "родненьких" - пятеро, не считая тех, кто являлся их союзниками. Самое странное, что многочисленная родня Никиты Юрьева не получила чинов боярских от Феодора. Хотя историки и называют дядю Феодора, Никиту Романовича, главным в думе и утверждают: имел "Первое время по воцарению Феодора наибольшее влияния на дела", но это не соответствует тому, что было на деле. Семейство Юрьевых - Захарьиных получило земли - "В их руки перешли на вотчинном праве Романово Городище, городок Скопин и другие земли" (Скрынников), возможно, и деньги, но не получили главного для них - доступа к государственной власти!!!
   Невооружённым глазом видно, что и Феодор, и Годуновы стремились, всеми силами, склонить на свою сторону фамилию Шуйских, тут тебе и поместье - "Шуйские давно разошлись в колене с князьями Суздальскими, тем не менее, регент князь Иван Шуйский сумел получить из казны вотчину Горбатого. Он завладел также богатыми землями, принадлежавшими прежде удельному князю Ивану Бельскому. В его руки перешёл город Кинешма с обширной областью" (Скрынников). Деньги со Пскова также не малые, а тут ещё с "и с тамгою, и с кабаки, чего никакому боярину не давал государь" (Скрынников). Другой Шуйский, князь Димитрий Иванович, получил чин кравчева и к нему, "город Гороховец со всеми доходами". Забудьте о власти и троне Московском, служите воеводами, обогащайтесь! Но Шуйским, как и Юрьевым, нужен трон!
   После того, как "отгремели" торжества по поводу венчания на царство Феодора, до конца года 1584 осталось около двух с половиной месяцев. Ничего особенного за этот период не происходило, Москва успокоилась, а остальное царство не заметило перемен.
   "...Феодор, утомлённый мирским великолепием, искал отдохновения в набожности; когда, прервав блестящие забавы и пиры, в виде смиренного богомольца ходил пешком в Лавру Сергиеву и в иные святыя Обители. Вместе с супругой.... В это время уже Правительство неусыпно занималось важными делами государственными, исправляло злоупотребление власти, утверждало безопасность внутреннюю и внешнюю... грозя казней за неправду, удвоили жалование чиновников, чтобы они могли пристойно жить без лихоимства; вновь устроили войско и двинули туда, где надлежало восстановить честь оружия или спокойствие отечества. Начали с Казани.... Годунов более умом, нежели мечом, смирил мятежников, уверив их, что новый Царь, забывая старые преступления, готов, как добрый отец, миловать и виновных в случае искреннего раскаяния; они прислали старейшин в Москву и дали клятву в верности..." (Там же). "...Два Посла были в Москве свидетелями Феодорова воцарения: Елисаветин и Литовский. "Кончина Иоаннова (пишет Баус) изменила обстоятельства и передала меня в руки главным врагам Англии: Боярину Юрьеву и Дьяку Андрею Щелкалову, которые в первые дни нового царствования, овладели Верховною Думою. Меня не выпускали из дома, стращали во время бунта Московского, и Шелкалов велел мне сказать в насмешку: Царь Английский умер! Борис Годунов, наш доброжелатель, еще не имел тогда власти". В начале мая объявили Баусу, что он может ехать назад в Англию; представили его Царю, отпустили с честью, с дарами и дружеским письмом..." (Там же, ст. 17).
   "...Боуса отпустили с грамотой, в которой Царь писал Елисавете, что английские купцы будут пользоваться и при нем теми же выгодами, которые даны им последнею грамотой отца его; взамен он требовал, чтобы Королева позволила московским купцам ходить торговать в Англию и через Англию в другие государства, также чтоб позволила иностранным купцам ходить через Англию в Россию со всякими товарами, с доспехами, медью, оловом, серою, нефтью, свинцом, селитрою и всяким оружием, чтобы пропускала мастеров всяких ратных и рукодельных, каменного дела и горных мастеров, пушечных, пушечных литцев и колокольных..." (Соловьёв, "История России с...", гл. 42).
   Как увидим, главенство в Верховной Думе для Никиты Романовича продолжалось лишь около двух месяцев (с 19 марта по 30 апреля). После проведения в апреле - мае Собора, "призвавшего на царство Феодора", начался переход власти над Думой в руки Годунова, чему усиленно способствовал Феодор, а после венчания на царство, говорить о какой - либо роли Никиты Романовича бессмысленно, невзирая на все потуги историков.
   - 30 мая. Посол Елизаветы Баус отбыл из Москвы в Архангельск. "...Но Баус в досаде безрассудной не хотел взять, ни письма, ни даров Царских: оставил их в Колмагорах, и вместе с Медиком Робертом Якоби убыл из России..." (Там же, ст. 18).
   - 22 июня. Феодору был представлен литовский посол Сапега, который после кончины Иоанна, не отъезжал в Литву "за инструкциями". Инструкции поступили лишь в июне, и тогда он вернулся в Москву из Дорогобужа. В примечании N 58 дано описание приёма литовского посла у Феодора. Видно, что Феодор, естественно был ограничен ритуалом, но принимал посла лично и выслушивал его речи, так что разговоры о его ограниченных возможностях, как и то, что всё было передоверено Годунову, историками преувеличены. Потом, как и всегда, посол имел уже дела с дьяками. В своей речи посол донес Феодору сведения о том, что султан "намерен воевать Россию". Приняли торжественно, но без ласки, царь на троне, рядом один Борис Годунов остальные "далее". Посла к обеду не пригласили, он обиделся и "не впустил к себе чиновника с блюдами стола Царского". Переговоры начались, как и всегда, с неуёмных требований. Стефан желал: а/. 120 000 злотых за наших пленных; б/. Литовских пленных без выкупа; в/. Удовлетворять жалобы подданных Литвы. г/. "Не именовать себя в государственных бумагах Ливонским князем". В противном случае Баторий грозил войной. д/. Считал, что договор Запольский утратил силу, по смерти Иоанна.
   - Июль. "...К умножению государственного достояния, Феодор на соборе Духовенства и Бояр, подтвердил устав Иоаннов 1582 года, чтобы Святители, церкви и монастыри безденежно отдали в Казну все древние Княжеские отчины, вместе с землями им заложенными, и впредь, до нового указа отменил тарханныя или льготные грамоты, которые знатную часть, церковных, Боярских и Княжеских имений освобождали от государственных податей, в ущерб Казны, и во вред всех иных владельцев: ибо крестьяне уходили от них в льготное жительство, чтобы не платить никаких налогов..." (Карамзин, "ИГР", т. Х, ст. 140).
   - 12 июля. От лица короля Швеции, де - ле - Гардия, повторяет свой вопрос о мире Новгородским наместникам.- "...Июля 12 пришли к Двинскому устью Английских 10 кораблей, и Англ. Посла отпустили за море, и Доктора Романа (Якоби), и Оптекаря Якова с женою и детьми и с тещею, и Елисеевскую (Бомилия) жену Анну и с детьми и с их людьми..." (Там же, прим. N 47).
   - "...В июле 1584 был послан на Черемисских мятежников Окольничий К. Дм. Елецкий..." (Там же, прим. N 30).
   - Июль. Посланник Феодора Благов поехал к султану в Константинополь, чтобы "известить Султана о восшествии своём на престол, объявить ему миролюбивую систему России, в рассуждении Турции, склонить Амурата к дружественной связи с нами"
   (Карамзин).
   - 28 июля. До этого дня велись переговоры с Литовской стороной. Все переговоры окончились следующими решениями: а/. Часть пленных 900 человек уже освобождены; б/. Феодор ожидает от Стефана такого же акта "доброй воли"; в/. Жалобы после их разбирательства "удовлетворяются"; Титул "Ливонский" он принял от отца. Итогом переговоров стало десятимесячное перемирие. Посол уехал из Москвы, вместе с ним царь отправил гонца к Стефану, дворянина Ислентьева.
   - 24 августа. "...О тяжелой болезни Никиты Романовича упоминает кардинал Болоньети в своём письме от 24 августа 1584 года (Hist. Rus. Monum. 11. N У111).
   (Иловайский, "Царская Русь", прим. N 55). - Август. Ислентьев вернулся из Литвы, каков был ответ Стефана, не известно.
   - В устье Северной Двины основан новый город Архангельск с пристанью, "по имени находившегося здесь монастыря" (Иловайский). Воеводы Нащёкин и Волохов - строили.
   - "...Около 1584 года шесть или семь сот Волжских казаков, выбрали себе жилище на берегах Яика, в местах привольных для рыбной ловли; окружили его земляными укреплениями, и сделались ужасом Ногаев..." (Карамзин, "ИГР", т. Х, ст. 42).
   1585 год - Литва, Крым и Швеция, такова очередность внешнеполитических решений, которые предстояло решать новому царю московскому. Наиболее серьёзная опасность была со стороны Батория. Историки пишут, что "...Баторий, продолжавший носиться с замыслами о завоевании едва ли не всего Московского государства, вновь и упорно начал требовать уступки Смоленска, Северской земли, даже Новгорода и Пскова. В этом упорстве поддерживал его помянутый выше русский перебежчик Михаил Головин, который внушал королю, что Москва теперь не в состоянии противится ему, ибо царь слаб умом, а между боярами идут жестокие раздоры..." (Иловайский).
   Всё у нас "кругом беды от врагов внутренних" - изменники, "отъехавшие в Литву" или перебежавшие к ханам Гиреям Крымским. От них все беды, все-то они наши дороги и места слабые знают, и у королей и ханов первые советники - советуют, "как погубить Русь", вот идет хан на Москву, и изменники ему все тропы и переправы удобные показали; идут шведы к Орешку и, обязательно, им дорогу кажет "изменник наш", даже Баторий не обошёлся без таких советов, дороги к Полоцку, Великим Лукам и ко Пскову сам, без советов изменника Давида Бельского, найти был не в состоянии. Но вовсе другая картина в трудах исторических, и те, что " прибыли к нам на службу из краёв дальних", сразу именуются "вельможами знатными", не взирая на то, что за ними, в их родных краях, в отличие от Михаила Глинского, числился один сельский округ. Их активное выступление против недавней родины - приветствовалось и награждалось!
   Как это понимать, уважаемые мужи научные? Глинские и в Москве, в конце концов, не преуспели, и в Литовской истории навсегда остались "клятвопреступниками"! Тут или, или. Вот и Головин Михаил происходил от "хорошего корня" - Ховрины - Головины ещё со времен Иоанна 11, сына Калиты, промышляли денежным ремеслом, бывали и ростовщиками - давали в долг князьям великим и их наследникам, потом достигли "высот государственных" и стали Казначеями у князей, в том числе и у Иоанна 1У.
   При какой должности при Дворе московском был "изменник" Михаил Иванович Головин, историки дружно не пишут, поэтому и сказать, какими "секретами" Москвы он мог привлечь Стефана так, что тот исполнял его советы, определить невозможно...
   "...Стефан Баторий после кончины Грозного не только не думал прекратить борьбу с Москвой, но, напротив, вместе со своим сподвижником паном Замойским, питал обширные замыслы о нанесении нам последнего решительного удара. К счастью для нас, все эти замыслы разбились о противодействия его могущественных панов, которые не желали тяжелой и разорительной войны, опасаясь, в случае ея удачного исхода, усиления королевской власти над ними. При этом Замойский возбудил против себя обширную партию, во главе со знатным паном Зборовским, и, вместо дружной подготовки
   к большому походу на Москву, почти вся Польша разделилась на лагеря - Замойского и Зборовского, причём дело доходило, иногда и до кровопролития..."
   (Нечволодов, "Сказания...", т. 4, ст. 294).
   - 24 ноября. Из Москвы к Стефану выезжает посольство: воевода и боярин князь Ф. М. Троекуров, дворецкий М. А. Безнин и дьяк Фома Петелин. Вопрос стоял о том, что Литва была неуклонна в своих требованиях по возврату ей потерянных, согласно прошлым мирным договорам, земель Северских и Смоленских, а также Новгорода и Пскова, хотя на эти земли, вроде бы, и прав не имела. Жители этих городов, в некоторой своей части, желали перейти ещё "под руку" Литвы, со времён Казимира. Москва сильно давила, постепенно разрушая древний уклад, а порядки в этих городах - республиках, были свои.
   - Имеет смысл ответить на два вопроса: 1/. Собирался ли действительно Стефан Баторий желать войны и собирал силы "для последнего решительного удара"? 2/. Могло ли царство московское вести войну против короля Батория? Оба ответа - НЕТ! и НЕТ! - Трудно описать те трудности, которые предстояло бы преодолеть Баторию, чтобы получить от Сейма деньги, разрешение на новые налоги, набор рекрутов. А без наличия всего этого, ни о какой войне и думать нечего. И борьба Замойского с Зборовским не самая главная причина, по которой он, Стефан, не желал воевать с Московией. Их нам можно представить как: а. "Внутренние"; б. "Внешние". Чтобы понять эти причины "Внутренние", нужно внимательно изучить историю Польско-Литовского государства того периода: там и желание Батория усилить власть королевскую, обновить духовный мир королевства, где враждовали католичество и реформаторы, создание новой армии, проблемы с Запорожским казачеством, и даже, как думают и пишут историки, организация похода Европы против Турции, во главе с Польшей. Кто бы ему позволил?
   "Внешние" - стремление, с помощью папы Римского, улучшить свои отношения с С.Р.И. (Габсбургами), организовать с помощью войска запорожского охрану южных границ королевства от набегов Крыма, направить хана на ту же Московию, для этого слать дары и не терять дружбы с Османами. Ну и где здесь место для "окончательного подчинения царства Московского"? Своих проблем в избытке. Его непомерные и жестокие требования денежного и территориального характера вызваны лишь одним: желанием избежать "минимально недоброжелательного невмешательства со стороны русских". Вот пленных отдали всех, тем его усилили, испугаются и отдадут, что- то из того, что захватили раньше - хорошо, нет, и не нужно. Земель, собственных царства московского, он, согласно Ям - Запольскому миру, практически не захватывал. Ливония и Полоцк, не в счёт. Ничего, кроме лишних проблем, даже захватив Москву, он не получит!
   - Царство московское в этот период испытывало облегчение после изнурительных попыток Иоанна 1У решить внутренние и внешние проблемы, исходя из своего желания, которое основывалось на "упёртости" в попытке войной решить все свои вопросы, как внешнего, так и внутреннего порядка. Это привело к тому, что отсутствие у царя всякого понятия, как их исполнение повлияет на общее состояние Руси, в перспективе, в конец её обессилили. В таких условиях о новой войне и думать не приходилось. Кроме того, царь Феодор Иоаннович, с помощью Бориса Годунова, более был склонен к "политике миролюбивой", в соответствии с этим и инструкции послам были выстроены такие:
   1/. "Подорвать доверие" Батория "к советам" Михаила Головина, тут была допущена переоценка значения "перелёта" в возможности направлять политику этого короля.
   2/. Добиться продления "перемирия" на более длительный срок, желательно длинный.
   3/. Решить вопрос освобождения пленных без выкупа, в ответ на благородный жест...
   - Декабрь. Пока суть да дело, послов "инструктировали", собирали в дорогу, и они не спешно добирались до Варшавы, была предпринята попытка восстановить "нормальные отношения с Англией, после неблаговидного поступка посла английского Бауса, бросившего в Колмогорах письмо Феодора к Елизавете Английской. И вот, царь "тогда отправил в Англию в легких гончиках толмача Бекмана, родом ливонца".
   (С. М. Соловьёв). Бекман Рейнгольд (Елизар) служил ещё царю Иоанну 1У. "...Роман Бекман поехал из Москвы сухим путём в Англию, через Литву..." ("ИГР", прим. N 47). - 8 февраля.
   Англия далеко, а Литва близко. Угроза, исходящая от нее, была более реальна, и тогда:
   "...прибывшие скоро в Польшу новые Московские послы, князь Троекуров и думный дворянин Безнин, сумели подорвать доверие к Михаилу Головину; один из их слуг подружился с Польским приставом, пил с ним вместе, и, будто под пьяную руку, сообщил ему великую тайну, что Михаил Головин - наш лазутчик, умышленно морочащий короля..." (Нечволодов, "Сказания...", т. 4, ст. 296).
   - "...Особенно поверили ей многие вельможи, неодобрительно смотревшие на новые военные замыслы короля. Напрасно он сердился и уговаривал их; сейм ещё упорнее отказывал ему в средствах на ведение новой войны. Баторий согласился, наконец, заключить двухлетнее перемирие..." (Иловайский, "Царская Русь", ст. 352).
   - Чем кончился вопрос о возврате пленных без выкупа, историки не пишут, нет нужды.
   Впрочем, похоже, что послов ожидал просто спектакль: решивший вновь воевать король, неуступчивый сейм, отказывающий "в средствах", а Михаил тут был вовсе ни при чём.
   Странно, что историки так все изложили, ведь тот же А. Нечволодов, чуть ниже, пишет:
   "...Паны и шляхта, и без того сильно не желавшие войны, охотно поверили, тем более, что, в виду плохого здоровья Батория (у него открылись старые раны на ногах), можно было ожидать скорой его смерти, что влекло за собой необходимость выбора нового короля..." ("Сказания...", т. 4, ст. 296).
   Вот та основная причина, по которой мир Стефану был необходим, но пока напирал:
   "... и холодно приняв Московских Послов, сказал им, что может из снисхождения дать нам перемирие на 10 лет, если возвратим Литве: Новгород, Псков, Луки, Смоленск, землю Северскую..." (Карамзин, "ИГР", т. Х, ст. 23).
   Нужно помнить, что непомерность требований противника не всегда говорит о его силе. - 24 февраля. Послы московские выехали из Варшавы. Как видим, в отличие от прошлых визитов послов к Баторию, этот протекал "стремительно", поскольку Польша и Литва, гораздо более Москвы, нуждались в мире, а представленная историками теория "боевого духа" у Батория - просто МИФ! Уже тогда существовала привычка у царской власти находить врагов, а если их в действительности не было, - ВЫДУМАТЬ! Таким образом, легче мобилизовать народ на... подвиги? Это - когда нет других доводов у власти!
   Вторым на очереди, в делах "политики", считался Крым, набеги и "поминки" наносили урон: первые большими полонами для населения южных областей, вторые - казне царя:
   "...Отношения с крымцами были постоянно натянутые, вследствие их частых мелких набегов на южные украйны. Только возникавшие иногда междоусобия и споры за престол удерживали орду от больших предприятий. Так в 1585 г. хан Магмет - Гирей был убит своим братом Ислам - Гиреем; два сына Магметовы Сайдет и Мурат нашли убежище в Московском государстве и поселились в Астраханской области..."
   (Иловайский, "Царская Русь", ст. 357).
   "...В Делах Турец. N 2, л. 370: "...Как Турский велел Царю Мегмет - Кирею идти на Кизылбаши (Персиян), и Царь пришёл в новый городок в Баклы - Сарай, и Князья и Мурзы все учали Царю говорити, что-дей Турской посылает тебя неволею, а ныне дорога на Кизылбаши бескормна,...а ты-дей Государь таков же, что Турский; к тебе ежегод поминки великие Московский Князь Великий и Король Литовский, и тебе от Турского чего боятца?.... И Магмет - Кирей Кизилбашский поход.... И Турский послал в Крым Ислаи - Кирея Царевича с братией..." (Карамзин. "ИГР", т. Х, прим. N 96). Действовали князья и мирзы по собственному разумению, или кто им "посоветовал" отговорить Магмет - Гирея от исполнения приказа султана, ясности нет. Все, позже, Магмет - Гирея покинули, а "Алп - Кирей Царевич Царя Магмет - Кирея поимал, да велел его удавити" (Там же). Советы, которые подаёт окружение особ высочайших, не всегда идут им на пользу. Ислам - Гирей написал письмо Феодору Иоанновичу, в котором объяснил свои незатейливые требования: "...Отец твой купил мир с нами, десятью тысячами рублей, сверх мехов драгоценных, присланных от вас моему брату. Дай мне ещё более - и мы раздавим Литовского недруга: с одной стороны моё войско, с другой Султанское, с третей Ногаи, с четвёртой твои полки устремятся на его землю..."
   (Там же, ст. 35). Нет смысла считать эти ханские намерения искренними, он только надеялся "развести" Феодора Иоанновича на деньги, а отговорок, почему не сделал, не только у ханов полно.
   Против Крыма, Москва старательно усиливала своё влияние на казачество, населившее южные пределы степной полосы, по рекам Дон, Терека и их притокам. Нельзя сказать, что казаки считали себя подданными царя московского, но оказать ему услугу за "мзду", были не против. "В то же время усилившееся казачество, Запорожское, донское и Тёрское, также своими нападениями отвлекало татар" (Иловайский). Исторический парадокс - чем труднее становилась жизнь в царстве Руси московской, тем больше бежало народу в южные степи придония, и тем больше заселялись эти места, и вот тут казачье население стало своего рода преградой для набегов татарских, если не шли с ними вместе, случалось и такое. Пока же общее положение - на южных рубежах терпимо:
   "...С 1584 по 1588 годы крымцы несколько раз нападали на Украину; но счастьем для Москвы было то, что в это время, когда мы ждали войны с Баторием, в Крыму происходили усобицы.... До чего дошел Крым во время этих усобиц, видно из слов калаги Исмаилова, Алп - царевича, московскому гонцу: "Государь ваш прислал мене поминки лёгкие; но мы не думали, чтобы государь ваш в такое время захотел и сноситься с нами". Большую услугу также оказывали Москве запорожские казаки, которые не давали покоя туркам и татарам, раздражали султана и хана против Литвы, отвлекали внимание от Москвы. Казаки то приходили войною на крымские улусы, то присылали к хану с предложением своей дружбы и потом опять нападали на Крым..."
   (С. М. Соловьёв, "История России с древнейших времен", ст. 264, М. "Эксмо", 2009).
   Странно, что историк упоминает лишь "Запорожцев", "вольные люди" областей Придонья и Терека, от запорожцев поведением не отличались, разница лишь в том, что казаков Запорожья "привлекал и обустраивал" Баторий, а донских и терских Москва, вот и всё!
   Если нет желания воевать, лучше обмениваться письмами вежливыми, так оно и было:
   "...Стараясь удалить разрыв с Литвою, но думая о нём непрестанно, Царь оказывал тем более миролюбия и снисходительности в делах с Шведским Королём, чтобы вдруг не иметь двух неприятелей, однакожь не забывая достоинства России, чувствуя необходимость загладить ея стыд возвратом нашей древней собственности, похищенной Шведами, и только отлагая войну до удобнейшего времени.... Разумнее и достохвальнее поступил Феодор в личном сношении с Королём Иоанном. Предлагая нам не возобновлять гибельного кровопролития, Иоанн в грамоте Царю употребил следующее выражение: "отец твой, терзая собственную землю, питаясь кровью подданных, был злым соседом и для нас и для всех иных Венценосцев". Сию грамоту Феодор возвратил Королю, велев сказать гонцу его, что к сыну не пишут так об отце его..." (Карамзин, "ИГР", т. Х, с. 31).
   "Критикуй, не критикуй..." - поведение короля Швеции, тут либо прояви гордость или стерпи ту правду, что сказана тебе в лицо, поскольку воевать и "загладить ея стыд", нет никаких возможностей, в данный момент. И напрасно историк пишет, что Феодор "отлагал войну до удобнейшего времени", он об этом и не мечтал (частично его ответ Иоанну 111, королю Шведскому помещён в прим. N 87). Пока же весь 1585 год шла лишь переписка.
   - "...Всё хорошо, прекрасная маркиза..." - радовала нас Сибирь и простором необъятным, и победами "великими". Ещё весной 1584 года погиб Ермак, то ли река его сгубила и панцирь царский, то ли историки, не найдя подтверждения его существованию, утопили его, но оставили потомкам, как имя обобщённое - "покоритель Сибири Ермак". Не важно.
   "...В Есип. Лет.: "В лето 7094, посланы из Москвы Воеводы Вас. Борис. Сукин, да Иван Мясной, да Письменный Голова Данило Чулков. И построили на Туре град Тюмень и в нем церковь, идеже у поганых был град Чингий (по Ремезов. Лет., они имели не более трех сот воинов, и начали строить город 29 Июля 1581 года)...) (Там же, прим. N 33).
   - "...1585, июнь - Тверское княжество вновь входит в состав Московского государства..."
   (Калюжный, "Другая история...", ст. 286).
   - 26 августа. "...Фредерик, Король Датский, быв в явной недружбе с Иоанном, спешил уверить нового Царя в искреннем доброжелательстве; прислал в Москву знатного чиновника; писал с ним, что всемирная слава о Христианском нраве и чувстве Феодоровом даёт ему надежду прекратить все старые неудовольствия и возобновить дружественные связи с Россиею, государственные и торговые. Сия связь действительно возобновилась, и Дания уже не мыслила тревожить нашей морской северной торговли, желая только участвовать в ея выгодах..." (Карамзин, "ИГР", т. Х, ст. 32).
   Король явно не "спешил", письмо писано им лишь 26 августа, а год на дворе 1585, а коронован Феодора ещё в 1584, да и "знатный чиновник", в уважении нашего достоинства прибыл в Москву неизвестно когда - "Улита едет... когда-то будет!".
   - Не порывали мы сношений с нашим другим "соседом" императором Священной Римской Империи Рудольфом 11. Но тут кланялись первыми, и не прошло и полгода как в Прагу отправился "наш знатный посол" Лука Захарьевич Новосельских, этот потомок князя Михаила Черниговского служил двору Московскому и при Иоанне 1У:
   - Декабрь. "...Известив Рудольфа о своём воцарении, Феодор предложил ему дружбу и свободную торговлю между их Государствами. Сановника Московского, Навосельцова, честили в Праге, где жил Император; не только Австрийские Министры, но и Легат Римский, Послы Испанский, Венецианский, давали ему обеды, расспрашивали его о Востоке и Сибири, славили могущество Царя и Хвалили разум Посланника..." (Там же).
   Желающие узнать, что именно доносил Феодору посланник, могут прочитать прим. N 91, 92, 93, тома N Х, "ИГР". Посланник был разумный, а вот чего добился неясно, слухов?
   "...Посланный в это время из Москвы через Польшу к немецкому Императору Лука Новосельцев доносил, что встреченный им по дороге Польский Архиепископ, примас Кариковский говорил ему, между прочим, за обедом: "А слышал я от пленников Литовских, что Государь ваш набоженный и милостивый, и Государыня ваша разумна и милостива не только до своих людей, но и до пленных милостива...И мы, и послы (выбранные в сейм) со всех уездов королю отказали, что с земель своих поборов не дадим, на что рать нанимать, а хочешь с Государем Московским воеваться идти, нанимай ратных людей на свои деньги, и уговорили короля мирится на два года. И о том королю говорили, чтобы отпустил пленников, так же, как и Государь Московский... Король наш непрочен, а думаем быть с вами вместе под Государя вашего рукою, потому, что Государь ваш набоженный и Христианский"
   (Нечволодов, "Сказания...", т. 4, ст. 296).
   Нет все - таки предела вере нашей в то, что поляки и литовцы, могут когда - либо, захотеть видеть на своих престолах любого из государей Московских. Мы все, даже историки, пишут об этом: "Слова архиепископа о соединении Польской короны с Москвой имели за собой большие основания. В Польше в это время прошёл слух очень крепко державшийся, что ввиду бездетности Феодора Иоанновича, Австрийский двор хлопочет об избрании после него на Московский стол брата императора Рудольфа - Максимилиана. Если это случится, то Польша будет окружена Австрийским владычеством со всех сторон, и после смерти Батория..." (Там же). Впрочем, это лишь один из вариантов, как увидим, позже будут представлены другие, столь же нелепые. НО! Все эти "выверты" - простое продолжение тех "Игр", которые велись с Иваном 1У, "предлагая" его к избранию на престол после смерти Сигизмунда Августа. Готовились!
   Старались обеспечить, на время выборов, нейтралитет Московии. И там были рады?
   - "...Ноября 1585 Бургомистры Любека писали к Наместнику Псковскому, К. Ивану Петр. Шуйскому, о свободном пропуске их Депутата в Москву к императору всея Руси...Более ничего не знаем о тогдашних делах Ганзы с нашим Правительством..."
   (Карамзин, "ИГР", т. Х, прим. N94).
   Лесть всегда способствовала завоеванию доверия, и "Император" тут не лишнее вовсе.
   Как видим, весь 1585 год двор московский вел жизнь тихую спокойную, размеренную. Развлекаясь играми дипломатическими, установил дружбу или, хотя бы перемирие, со всеми близкими и дальними соседями по планете.
   - В Крыму было по - прежнему тревожно, там воевали: "...Сыновья Магмет - Гиреевы возвратились с пятнадцатью тысячами Ногаев, свергнули Ислам - Гирея с престола, взяли его жён, казну, опустошили все Улусы, Сайдет назвался Ханом; но Ислам бежал в Кафу, через два месяца снова изгнал племянников, с 4 000 Султанских воинов одержав победу над ними в кровопролитной сече; умертвил многих Князей, Мурз, обвиняемых в измене; окружил себя Турками и дал им волю насиловать, убивать грабить..."
   (Там же, ст. 33).
   У сынков Магмета оставался один торный путь: "Пользуясь обстоятельствами, Царь предложил убежище изгнанникам Сайдету и Мурату" (Карамзин).
   Казаки тоже не терялись в этой крымской междоусобице и постарались для себя тоже:
   "...Так, в 1585 году казаки с атаманом своим Яном Ярышевским два раза приходили на крымские Улусы, отогнали лошадей и всякого скота более 40 000 и людей многих в плен взяли..." (Соловьёв, "История России с...", ст. 264). - "Исторические хроники" (Е. А. Гладилин): "Папа римский лишил Генриха Наваррского права на французскую корону". Но это не помешает ему в 1589 году стать её королём.
   1586 год - Дипломатические усилия стали давать первые результаты. Первая Англия.
   - 18 сентября. Из Англии прибыл, посланный ещё в декабре 1584, гонец Рейнгольд (Елизар) Бекман, который провел долгие месяцы, ожидая встречи с Елизаветой. Письмо присланное, ласковое, но полное упрёков и всё более обиды за своих купцов, которых оттирали "другие немцы", обиды королевы в письме царю звучали очень отчётливо:
   "...Не весьма довольный ответом Елисаветы, ни холодным приёмом Бекмана в Лондоне, но желая сохранить полезные связи с ея Державою, Царь велел (в Сентябре 1586 года) ехать к Королеве Английскому купцу, Иерониму Гарсею, чтобы объясниться с нею удовлетворительнее, и выбором такого Посланника доказать ей искренность нашего доброго расположения..." (Карамзин, "ИГР", ст.19).
   В своём ответе, как пишет Карамзин, Феодор выступил за "вольную торговлю", в противовес предлагаемой Елизаветой ориентации лишь на торговлю с Англией. Шаткость в отношениях с Баторием, не давала никаких возможностей в выгодном для себя свете, решить вопросы со Швецией, забыв все злобные слова, произнесенные в адрес Швеции, ещё при Иоанне 1У и потом. Подумали, решили послать заключить мир:
   - 25 октября. "...Но слова не мешали делу: Боярин, Феодор Димитриевичь Шестунов, Думный Дворянин Игнатий Татищев, съехались в устье Полюсы, близь Нарвы, с знатными сановниками, классом, де - ла - Гардием и другими. Шведы требовали Новгорода и Пскова, а мы взятых ими городов Российских и всей Эстонии и семьсот тысячь рублей деньгами; смягчились, уступали с обоих сторон, и не могли согласиться. Шведы грозили нам союзом с Баторием и нанятием ста тысячь воинов: мы грозили им силой одной России.... Последним нашим условием для мира, отвергнутые Шведами, состояли в том, чтобы Король возвратил нам Ивангород, Яму, Капорье за 10 000 рублей, или 20 000 Венгерских червонцев. Сказали: "да будет же война!" (Там же, ст. 31). Нет, не дано никому точно предвидеть течение жизни. Шведы потеряли возможность получить деньги за то, что у них отобрали позже. "Наши" - провозглашая - "Война!", так же просчитались - король Швеции не испугался, а нашим пришлось пребывать в страхе, перед вероятностью войны со шведами, до декабря.
   - 28 Декабрь. "... Но одумались, и в Декабре утвердили перемирие на четыре года без всяких уступок, но с обязательством съехаться Послам обоих Держав в Августе 1586 года для соглашения об мире вечном..." (Там же).
   "...Хотя русские избавились таким образом от одного злейшего врага, но другой (Баторий) ещё царствовал. А потому москвитяне подтвердили перемирие ещё на четыре года, не добившись никаких уступок..." (Иловайский, "Царская Русь", ст. 354).
   К тому Феодора вынуждали не столько внешние, сколько внутренние обстоятельства: бояре князья Шуйские и Мстиславские ещё оставались и боролись за власть, вроде против Бориса Годунова, но в основном, против попыток Феодора самоутвердиться. Тому нужна была передышка, чтобы решить эти проблемы, и он желал мира, но не мог поступиться территориальными уступками, закрепить договором отнятые у Руси земли:
   "...Основное препятствие для достижения мира заключалось в том, что шведы абсолютно отказывались обсуждать территориальные вопросы, не желая уступать захваченные ими земли в самые последние месяцы Ливонской войны.... Естественно, что русское руководство, т. е. ни Феодор 1, ни тем более боярство, которое подготавливало решение царя не могли пойти на столь унизительный мир. Поэтому оно всё время шло на перемирие.... Однако шведская сторона, так же охотно идя на перемирие, вместо мира сохраняла всё это время ту линию границы, которая установилась в самый последний момент.... Вот почему линия, считавшаяся временной по двум Полюсским договорам, фактически к 1587 г. стала постоянной линией русско-шведской границы. В результате: 1. Русское государство лишилось всех своих приобретений в Ливонии. За нами остался лишь узкий участок выхода к Балтийскому морю в Финском заливе от р. Стрелки до р. Сестры (31.5 км.). 2.Города Иван - город, Ям, Копорье переходили к шведам наряду с Нарвой (Ругодивом). 3. В Карелии шведам отходила крепость Кексгольм (Корела) вместе с обширным уездом и побережьем Ладожского озера..."
   (В.В. Похлёбкин, "Русско-шведские войны и миры ХУ1 века").
   Некоторые нюансы: Московские послы ни на каких текстах договора о перемирии подписей не ставили, шведы только до мая 1589 года, как - то его выполняли.... Те и другие надеялись, что с 6 января 1586 года, до 6 января 1590 года, наступит ясность... --
   - Тогда же, в декабре, воротился из Константинополя посол Благов, с представителем от султана его Чаушой Адзием Ибрагимом. О переговорах будет сказано ниже.
   Трудно сказать, кто из них начал эту "игру" со двором московским, вероятнее всего - Рим. Там прекрасно знали, что вовремя распущенный слух о том, что после Феодора Иоанновича на столе московском Австрийский дом желает видеть молодого брата императора Рудольфа 11. Максимилиан (род. 1573 году), воспитанник иезуитов, был ревностным католиком: "Максимилиан мог стать наряду с самыми образованными современниками; но иезуиты сообщили ему и страшные понятия, впоследствии приложенные к делу" (Грановский). Он, став в 1597 году герцогом Баварским, начал беспощадно изгонять из своих земель протестантов. Несомненно, этот "слух" о желании Рима затрагивал не только интересы Москвы, но и Польши, и Литвы, где увидели в этом желании угрозу для сильной протестантской и православной составляющей населения этих стран. Королевство решило принять упреждающие меры, поехал посол:
   - Март. "...И вот, чтобы противодействовать замыслам Венского двора, в Москву был отправлен послом очень любимый и притом Православный - Литовец пан Михаил Гарабурда, с предложением заключить прочный мир, но с тем условием, что если первым скончается Баторий, то Феодор станет королём Польским; в случае же, если прежде умрёт Феодор, то на его место Царём Московским избирается Баторий..."
   (Нечволодов, "Сказания...", т. 4, ст.296).
   "...В марте 1586 года в Москву прибыл послом от короля православный западнорусский вельможа Михаил Гарабурда и предложил заключить прочный мир с таким условием, в силу которого москвитяне должны по кончине Феодора избрать в цари Батория, а поляки, в свою очередь, по кончине Батория могли бы избрать в короли Феодора. Тут явно проглядывал расчёт на бездетность и слабое здоровье Феодора..."
   (Иловайский, "Царская Русь", ст. 353).
   Настораживает, в первую очередь: "москвитяне должны", а поляки - "могли бы". Сколь разный подход к обязательствам для каждой из сторон! Правда, Иловайский так сказал об этом - "предложение являлось довольно наивным" наивное, не наивное, но в нем четко распределены места - Вы ДОЛЖНЫ, Мы "могли БЫ" предоставить Вам возможность баллотироваться в короли Польши, наряду с другими кандидатами... Варшава сменила наживку на крючке, Москва опять ротик разинула... и клюнула!
   - См. Дела Польск. N 16, л. 1 и след. Гарабурда был представлен Царю 10 Апреля. " А при государе был в палате Царевичь Крымский Мурат - Гирей, да Касимовский Царь Мустофалей; а сидел Крымский Царевичь в большой лавке против дверей, от Государева места сажени в две, а от нево с полсажени в той лавке сидели Бояре; а Мустофалей Царь в другой лавке, а от него с полсажени Бояре; Сибир. Царевич на окольничем месте на большом, а у него сидели Князья Тюменские, Черкаские и иные служилые Князи по местом". (Карамзин, "ИГР", т. Х, прим. N 69).
   Очень показательная цитата, как она уцелела после "цензурной обработки" во времена Романовых, неясно - писаря проглядели. Но она явно показывает, кто действительно являлся силой и опорой и старого, и нового царя Московского - поддерживающие Бориса Годунова служилые царевичи со своими отрядами, а бояре тогда стали лишь Думой, а сил противиться власти царской они не имели уже давно. Думать можете! Вот и подбивали клинья "знатные" бояре, потихоньку старались опрокинуть служилых, а с ними и власть этой династии, и поставить на её место свою, желающих хоть отбавляй!
   Сокращённую "стенограмму" этих переговоров с послом Гарабурдой можно найти в "ИГР", т. Х, примечание N 70, или Дела Польские N 16, л. 75 и следующие. В примечании интересно окончание: "...Мы про твои речи Митрополиту и Архиепископам и Епископам и всему Собору сказывали, и Митрополит со всем Собором нам запретили духовно, что нам отнюдь о том не говорити" и пр.".
   Вот и другая составляющая власти царской - митрополит и собор. Отсюда и действия Захарьиных - Романовых в момент смуты: Феодор Никитович Романов принимает сан патриарха из рук Лжедмитрия, вместе с прозвищем "Патриарх Тушинский". Стерпел...
   - 23 апреля. Умирает, парализованный до той поры, Никита Романович, оставив пять сыновей, но не оставив им своего влияния при дворе Феодора Иоанновича. Они в обиде, позади всех Шуйских, Милославских, Трубецких и т. д. Карамзин считает так:
   "...Годунов, стараясь деятельным, мудрым правлением заслуживать благодарность отечества, а ласками приязнь главных Бояр....Снискав особую дружбу знаменитейших двух Вельмож, Никиты Романовича Юрьева и Князя Ивана Федоровича Мстиславского; один председательствовал, но советовался с ними, удовлетворяя тем их умеренному честолюбию. Сия счастливая для него связь рушилась кончиною Юрьева..."(Т. Х, с. 22), Вряд ли это соответствовало действительности, но смерть Романыча напомнила всем остальным, что они многое теряют. Романыч, тот считал себя дядей царя, а они никто?
   Нечволодов пишет: "...он был разбит параличом, а затем и умер, вверив Борису Годунову перед кончиной своих детей от брака с Евдокией Александровной Горбатой - Шуйской,
   "молодых Никитичей", как их звали в народе, и взяв с него клятву на верность с ними "завещательному союзу дружбы"..." ("Сказания...", т. 4., ст. 290).
   А кому он мог поручить, чтобы от дворцовой "кухни" не отогнали? Царь Феодор же, как видно, не особо жаловал дядю своего, знал характер семейки, вот и пришлось, пользуясь моментом, кто посмеет отказать умирающему, вручить "Никитичей" чужому.
   С датой смерти ясности никакой, сроки простираются с 14 апреля 1585 по 23 апреля 1586. Эта дата кажется наиболее вероятной, она у Карамзина с указанием, что в 1585 он выведен из списков Бояр, а умер позже, в 1586 году. Тут могут быть два варианта: или его вывели из боярского звания, из-за болезни (отсутствие возможности исполнять обязанности). Или был лишен этого звания за серьёзный проступок, и царь деток его под свою руку не принял. Это требует отдельного исследования, может, заговоров было три, а не два (Мстиславского, Шуйских), как считает историческая наука? "Никитичи" позже лишь продолжили "благородное дело семьи по завоеванию трона московского"...
   В это же время умирает Голицын Василий Юрьевич, боярин и воевода Иоанна 1У. Ряды сторонников боярского правления редели, начались новые заговоры - цель Борис.
   - Там в Константинополе, далеко от Москвы ещё в 1584 году случились события, которые, как ни странно, дали возможность царю Феодору осуществить важную идею, ввести Патриаршество на Руси Московской, что, несомненно, Москву усиливало:
   - "...Лето от Р. Хр. 1584, Феодора 1- го, Иоанновича 1.... Иеремия патр., заподозренный в недоброжелательстве тур. Правительству домашними наветниками, лишён престола может б. в начале сего года, и патриархом сделался монах Пахомий Батист, уплативший за то 10 000 золотых. Между тем прибыли в К-ль александрийский патр. Сильвестр, антиох. Иоаким 5 - й Дов и бывший ант. Михаил 5-й. они, с благороднийшеми из конст. Синода, удалили безграмотного Пахомия, но не смогли воротить Иеремию на престол, так как возникли пререкания и интриги, кончившиеся тем, что митр. филиннопольский,
   Фелоепт, купил у султана патриаршество за 20 000 золотых и занял кафедру 10 марта 1585 года. 25 апреля сего года принимал он русского посла Бориса Благого, отправленного Феодором Иоанновичем ещё к патр. Иеремии..."
   - "...В марте 1586 г. находился в Москве за милостынею охридский архиеп. Гавриил, и на обратном пути был в Гродно у короля польского Стефана Батория, у которого испросил грамоту к папе Сиксту 5-му..."
   - "... Патр. Ант. Иоаким, к концу 1585 г. отправился из К-ля в Россию за милостынею, 1 генв. 1586 г. дал львовскому братству устав и одушевил его ревностью открыть школу и типографию, а Львовский епископ Гедеон Балабан воззванием своими (от 1 и 20 мая) пригласил духовенство своей епархии помочь братству в его предприятиях. В июне Иоаким был уже в Москве, и царь Феодор передал через него прочим вост. Патриархам мысль свою об учреждении патриаршества в Москве..." (Здесь и выше, "Летопись Церковных событий и гражданских, поясняющих церковные", ст. 39).
   Наша история об этих событиях повествует без особых подробностей, скрашивая суть:
   - Нечволодов: "... в 1586 году в Москву приехал Антиохийский патриарх Иоаким и предложил переговорить об этом деле с другими восточными патриархами..." (т. 4,с. 308).
   Примечание: Антиохия находилась во владении турок, на побережье Средиземного моря, напротив острова Кипр (возможно, около современной Сирийской Латиции).
   - Иловайский: "... И вот в Москву в 1586 году прибыл один из восточных патриархов, именно Иоаким Антиохийский и был встречен с большим почетом. Царь принял его торжественно в Золотой палате.... После царского приёма гостя проводили в Успенский собор к митрополиту Дионисию. Сей последний, стоявший в полном облачении посреди собора, сделал несколько шагов навстречу патриарху, и первый благословил его, а потом принял от него благословение... Но, конечно, Дионисий так поступил не одной собственной волей. А по согласованию с государем и его думой.... Вслед затем - по словам одного русского сказания - государь, "помысля" с благоверной царицей Ириною и поговоря с боярами, отправил шурина своего, Бориса Годунова к Иоакиму просить его, чтобы он посоветовался со вселенским (Цареградским) и другими патриархами о том, как бы устроить в Московском государстве российского патриарха".
   - Иов, Патриарх Московский: "...Тогда этот патриарх Иеремия, услышав о добродетельной жизни и великом благочестии благоверного царя всея Руси Феодора Иоанновича, поспешил подвигнуться на весьма дальний и трудный путь, прибыл в Великую Россию, желая видеть необыкновенную красоту великой соборной церкви и великое благочестие благоверного царя Феодора Иоанновича..." Написано до 1600 года.
   Как видим, и тогда старались излагать историю без житейских мелочей, для того...
   - Соловьёв: "...Необходимо было, следовательно, для русской церкви иметь своего патриарха; выгодно было иметь его для Москвы, ибо этим наносился удар делу Витовтову: Москва брала неоспоримое преимущество перед Киевом, и глаза православных в Литве не могли не обращаться к патриарху всероссийскому..." (гл. 43).
   Карамзин: "...Ещё в 1586 году приезжал в Москву за милостынею Антиохийский Патриарх Иоаким, коему Царь изъявил желание учредить Патриархию в Москве...".
   Вам были представлены разные описания этого столь важного для Руси события, при этом каждый из представленных авторов не даёт достаточно подробного описания происходящего, и представить истоки события и его последствия весьма затруднительно, всё описано слишком однобоко, хотя лишь следует понять, могли ли восточные патриархи отказать Москве в её просьбе? Вероятней всего, нет! Лишь здесь церковь располагалась на независимых землях в основном с православным населением. Да и "материальную помощь" всем восточным патриархам здесь оказывали часто, а у тех долги, в том числе и перед султаном. Правда, Нечволодов ещё отметил такой нюанс:
   "... Как наши Государи не торопились с принятием Царского титула. Так и не торопились они с возведением митрополита Московского в патриархи..." (т. 4, ст. 308).
   И это совершенно объяснимо, разговаривать, даже царю с патриархом, много сложнее, чем с митрополитом. Пётр 1, натерпевшись возражений и нравоучений патриарха, и через 111 лет, по смерти патриарха Адриана, покончил с Патриархией, в 1721 г. учредил Синод, государственную структуру, управляющую делами церкви. Царю казалось - так лучше...
   Дипломатические пересылки царя Феодора Иоанновича не были обширными, всё то же:
   - "... Пересылка с Турками при Феодоре Иоанновиче происходила, главным образом, из-за казаков. Усиление казачества, особенно же постоянные набеги Донцов на Азов, беспокоили султана, который требовал их усмирения и уничтожения Московской крепости на реке Терек. На эти требования Московский посол в Константинополе Благов неизменно отвечал: "Сами знаете, что на Тереке и на Дону живут воры, беглые люди, без ведома Государева, не слушают они никого, и мне до казаков какое дело?..."
   (Нечволодов, "Сказания...", т. 4, ст. 302).
   Шах Персии вел протяженные войны с султаном Турции, и это заставляло искать союза:
   - "...Неудачная борьба с турками заставила шаха Годабенда в 1586 году предложить царю союз против султана; шах не щадил обещаний, говорил, что отдаст русским Баку и Дербент, если даже и сам возьмёт их у турок. Сын его, Аббас Великий, продолжал сношения всё с той же целью, этот, кроме Дербента и Баку, уступал царю Кахетию, владение русского присяжника Александра; посол его, склоняя Годунова к союзу, говорил, что такие два великих государя, не только смогут стоять против турецкого, но и сгонят его с государства..." (Соловьёв, "История России с ...", ст. 267).
   Подарить то, что не имеешь, или разделить чужие земли к своей выгоде, очень удобно.
   "Отдам твоему сыну Ригу, когда возьму ее, мечем или по договору" - Иоанн 1У Грозный.
   Между тем, изгнанники крымские в Москве обездолены не были, их и рядом с царем сажали и дали владения, правда - "Далеко от Москвы", поставив тем самым их под надзор здешних воевод московских и разделив: "Дозволив Сайдату кочевать с толпами Ногайскими, близь Астрахани; звал Мурата в Москву, честил, обязал присягою в верности, отпустил в Астрахань с двумя Воеводами, где надлежало ему быть орудием нашей Политики, и где встречали его как знаменитого Князя Владетельного..."
   (Карамзин, "ИГР", Т. Х, ст. 34).
   Очень похоже, что Мурат был очень юным, и, естественно, более поддавался влиянию. Но эта интрига Москвы, в делах Крыма, не дала ничего кроме неприятностей, для последней, нужно понять: что такое Московия и что такое Турция в те-то времена: "... Султан велел одеть на Благова кафтан бархатный с золотом и ехать с ним в Москву Чаушу своему, Адзию Ибрагиму, коего встретили, на берегах Дона, Воеводы Российские, для безопасности его путешествия..." (Карамзин, "ИГР", т. Х, ст. 37).
   Желающие ознакомится с тем, как Чауш Адзия был встречен царём, см. прим. N 111, т.Х.
   - Декабрь. После пышной встречи Ибрагим не пожелал вести переговоры с боярами. Султан в своём письме: "... называл Феодора королём Московским, изъявлял ему благодарность за добрую волю быть в дружбе с Оттоманскою Империею, подтверждал свободу торговли для наших купцов в Азове, и Восточным слогом превозносил счастье мира, но требовал, в доказательство искренней любви..." (Там же). Подтверждение любви должно быть выражено таким образом: выдать Ибрагиму изменника, Магмет - Гиреева сына, Мурата, ещё убрать с Дона атамана Кишкина. Москва раздумывала, посол, Чауш ожидал ответа. Кроме посла Благов привез и "слух": "...Благов донёс Государю, что Султан желает мира с Шахом, с королями Испанским и Французским, мысля воевать Россию" в делах Турецких, сносочка, лист 369, где писано, что донес о том Астраханский стрелец, по кличке Собинка, взятый в плен турками на Волге. (прим. N 113). Вот и вся основа дел.
   Нужно сказать, что недостаточная освещенность вопроса истинного состояния наших взаимоотношений с Турцией и Крымом, создана историками преднамеренно, большая часть документов подана в угодной авторам интерпретации, существует, но скрыто в примечаниях под N, N, N. См. Дела Турец., См. Дела Крым., л. Х, л. У, и вот результат:
   мы не в состоянии правильно оценить роли Крыма и Турции в делах Московских!
   Где-то в это время Царь выступил с инициативой вернуть тех, кто ушел в Литву:
   "... В сих последних сношениях с Баторием Правительство наше имело особую тайную цель: хотело возвратить отечеству изгнанников и беглецов Иоаннова царствования, не столько из милосердия, сколько для государственной выгоды. Слыша, что некоторые из них жалеют, но боятся ехать в Россию, Царь посылал к ним милостивые грамоты...".
   (Там же, ст.29).
   Поименно перечислены: Гавриил Черкасский, Тимофей Тетерин, Мурза Купкеев, Девятому Кошкарёву, Давиду Бельскому, все кроме Курбского и Михаила Головина. Но поскольку далее стоит: "См. Дела Польск. N 15, л. 598), сказать о результатах этого обращения царя к "перелётам" невозможно. Вероятно, их, беглых, было довольно много.
   - Вот и "милая сердцу нашему" Грузия, вернее Кахетия, поскольку тогда лишь эту территорию можно было называть Грузией. Никаких там тебе Абхазий, Аджарий, Осетий у грузин не было, все это пришло к ней вместе с российским наместником в Х1Х веке.
   "...В 1586 году к Царю Феодору явились послы от Кахетинского (в Грузии) князя Александра, которому одновременно грозили Турки и Персы; Александр просил принять его в наше подданство и прислать ратную помощь, вследствие чего Царь дважды посылал своё войско против его недруга и соседа - шамхала Тарковского, но воевать с Турками Москва отказалась, хотя и вела переговоры об этом со знаменитым Персидским шахом Аббасом Великим..." (Нечволодов, "Сказания...", т. 4, ст. 302).
   "...Уже Турция владела Западной Ивериею и спорила с Шахом о Восточной. Требуя дань с Кахетии, где царствовал Александр, и с Карталинии, подвластной Князю Симеону, его зятю. Но дело шло более о чести и славе нашего имени, нежели о существенном господстве в местах столь отдаленных и едва доступных для России, так, что Феодор, объявив себя верховным Владыкою Грузии, ещё не знал пути в сию землю..."
   (Карамзин, "ИГР", т. Х, ст. 38).
   Вот так у нас, завсегда так, стремимся владеть теми землями, дороги куда мы не знаем!
   Соловьев написал, что Александру - "дана была и помощь материальная", как и всегда!
   "...С того времени Феодор начал писаться в титуле Государем земли Иверийской, Грузинских Царей и Кабардинской земли, Черкасских и Горских Князей..." (Там же, с. 41).
   "Чем бы дитя ни тешилось..." - за эту приписку в титуле пришлось тяжко платить!
   - Откликнулась и Елизавета Английская, после беседы с Горсеем, "сведав обстоятельства Двора Московского, писала особенно к Царице и к брату ея, именуя первую любезнейшей кровною сестрою, а Годунова родным приятелем..." (Карамзин). Еремей Горсей вернулся к царю 15 июля 1586 года. Елизавета, уже не требовала монополии в торговле для купцов английских, но "убеждала Царя единственно освободить их от тягостных пошлин" и обещала вернуть в Москву "медика своего Якоби, особенно искусного в исцелении женских и родильных болезней" (Там же).
   - Сибирь заселялась понемногу, в том числе, и усилиями правительства Московского:
   "...Кроме воинов, Стрельцов и Козаков, Годунов посылал в Сибирь и земледельцев из Перми, Вятки, Каргополя, из самых областей Московских, чтобы населить пустыни и в удобных местах завести пашню. Распоряжениями благоразумными, обдуманными, без усилий тягостных, он навеки утвердил сие важное приобретения за Россиею, в обогащение Государства новыми доходами, новыми способами торговли и промышленности народной. Около 1586 года Сибирь доставляла в казну 200 000 соболей, 10 000 лисиц чёрных, 500 000 белок, кроме бобров и горностаев..." (Там же, ст. 17).
   Цифры на вид приятные, но как такое количество могли перевозить и сохранять?
   - Налаживалась постепенно и деятельность "аппарата государственного". Так пишут:
   "...правитель Годунов там, где дело не шло об его личных выгодах, любил показать своё попечение о благе общественном, свою вражду к злоупотреблениям лиц правительственных, своё милосердие, и потому современники имели право прославлять царствование Феодора как счастливое, безмятежное, в которое и начальные люди, и всё православное Христианство начали от бывшей скорби утешаться.... В важнейших делах, как, например, по поводу переговоров с Польшей и т. п. созывались соборы, или чрезвычайное собрание думы, где кроме бояр и думных людей присутствовало духовенство. Соборы обыкновенно созывались по пятницам, в Столовой палате; царь садился на троне, недалеко от него, за небольшим четырех угольным столом. За которым могло поместиться человек двадцать, садился патриарх с духовенством и некоторые из знатнейших членов Думы с двумя дьяками, которые записывали всё, что происходило; прочие члены садились на скамьях около стены. Для управления делами внутренними и внешними существовали приказы..." (Соловьёв, "История России с...", г. 43). Итак, что мы видим: Феодор обязательно присутствовал на соборах и, естественно, был в курсе всех важнейших дел царства, обнародовать ничего, кроме того, что принято как обычай, от него не требовалось, решения по вопросам, если не были согласованы заранее, вырабатывались за "закрытыми дверями" и доводились до сведения остальных, как решения, принятые самим Феодором. Да, у Феодора был "правитель" Борис Годунов, но он мог исполнять лишь "роль"? Да, ему дали соответствующие права, достойное содержание и возможность "иметь выгоды" от своего положения, но ему запрещалось изменять по "своему усмотрению" решения Феодора, кроме всего прочего, он сам искал популярности, возлагая на неё большие надежды в будущем. Царь Феодор предпочитал одаривать служителей своих, а сам желал, получать от них лишь исполнения службы. Нельзя считать, что лишь Борис Годунов получал "материальные выгоды", честно служа ему. Посольский Приказ глава - Андрей Шелкалов - жалования положено 100 руб. Разрядный Приказ глава - Василий Щелкалов - жалование положено 100 руб., тут правда один нонсенс, вся работа исполнялась тут Сапуном Абрамовым. Поместный Приказ глава - Елизар Вылузгин - жалование положено 500 руб.. Приказ Казанского дворца глава - Дружина Пантелеев - жалование положено 150 руб.. А ведь это лишь дьяки. Сидевшие в других приказах Бояре и Окольничие обижены также не были. Карамзин так описывает поведение Бориса Годунова: "...Сносясь от лица своего с Монархами Азии и Европы, меняясь дарами с ними, принимая их Послов у себя в доме, высокомерный Борис желал казаться скромным: для того уступал первые места в Совете иным старейшим Вельможам; но сидя в нем на четвертом месте, одним словом, одним взором и движением перста загораживал уста противоречию. Вымышлял отличия, знаки Царской милости, чтобы пленить суетных Бояр, и для того ввел в обыкновение званые обеды, для мужей Думных, во внутренних комнатах дворца, где Феодор угощал и Годуновых и Шуйских, иногда не приглашая Бориса: хитрость бесполезная! Когда Великий Боярин приглашал в сии дни к своему обеду, тому завидовали гости Царские..." (Карамзин, "ИГР", т. Х. ст. 43).
   Устроенная система "разделения власти" устраивала царя Феодора, ему нужна была действительная власть, а не показная. Выдвигая на первый план представительного Бориса Годунова, он дал ему не только знатность и богатство, он сосредоточил на нем и всю зависть и замыслы, убийственные окружения, сам же оставался в тени, при этом был единственным Царем, а остальные лишь атрибутами его власти. Вероятность того, что такое распределение ролей в управлении царством, вполне устраивало Бориса Годунова, он работал на своё будущее, Феодор безопасно властвовал сейчас! Вот так... Примечания NN 130, 140, 141 к тому Х "ИГР" дают представление о том, что написано Карамзиным в отношении организации власти в царстве Московском, вплоть до того, как наименовалась и очередность должностей деятелей Думских. Примечательно, что тут и возникла фамилия "Романов", у бывших Кобылиных, Кошкиных, Захарьевых, Юрьевых - от Александра Никитовича Романова, но без титулов, званий и должностей, так просто родственник, и не более того. Только никто, из окружения царского, не ожидал от этого рода такой "прыти и изворотливости" в их решении овладеть троном.
   "...Феодор вставал обыкновенно в четыре часа утра, и ждал Духовника в спальне наполненной иконами, освещённой днем и ночью лампадами. Духовник приходил к нему с крестом, благословением, Святою водою и с иконою Угодника Божия, празднуемого в тот день Церковию. Государь кланялся до земли, молился вслух минут десять и более; шел к Ирине в ея комнаты особенныя, и вместе с нею к Заутрене; возвращаясь, садился в кресло в большой горнице, где приветствовали его с добрым днём некоторые ближние люди и Монахи; в 9 часов ходил к Литургии, в 11 обедал, после обеда спал не менее трех часов; ходил в Церковь к Вчерне, и всё остальное время до ужина проводил с Царицею, с шутами и с карлами, смотря на их кривляние или слушая песни - иногда же любуясь работаю своих ювелиров... ночью, готовясь ко сну, опять молился с Духовником и ложился с его благословением. Сверх того, всякую неделю посещал монастыри в окрестностях, и в праздничные дни забавлялся медвежьею травлею. Иногда челобитчики окружали Феодора при выходе из дворца: избегая мирские суеты и докуки, он не хотел слушать их и отправлял к Борису. Внутренне радуясь сему уничтожительному бездействию Царя, хитрый Годунов тем более старался возвысить Ирину в глазах Россиян, одним ея Державным именем, без Феодорова, издавая милостивые указы, прощая, жалуя, утешая людей, чтобы общею к ней любовию, соединённою с уважением и благодарностью народа, утвердить своё настоящее величие и приготовить будущее..." (Там же, ст. 48).
   Ну что можно сказать - прекрасно выверенная схема управления царством. Если то, что написал Карамзин о распорядке дня Феодора, правда на 50%, то видно, что всё согласованно заранее, каждый занят своим делом, исполняет свою роль в управлении и не только в настоящем, но и будущем. Феодор - единственный Царь Руси Московской, но живет так, как ему нравится. Борис вроде бы правит, имеет величие и ненависть боярства из окружения, Ирину величает народ благодетельницей и видит в ней "своё светлое будущее". Мир и покой царит!!! "Всем сестрам по серьгам!" Федор царствует, Борис, по его указаниям, правит, Ирина благодетельствует, бояре наместничают:
   "... В 1586 г. Наместниками были: К. Ив. Фед. Мстиславский Владимирский, К. Ив. Петр. Шуйский Псковским, Дм. Ив. Годунов Новогородским, Борис Фед. Годунов Казанским, К. Анд. Ив. Шуйский Двинским, Степ. Вас. Годунов Костромским, К. Дм. Ив. Шуйский Каргопольским, Ив. Вас Годунов Рязанским, К. Ник. Ром. Трубецкой Вологодским, Фед. Ник. Романов Нижегородским, К. Тимоф. Ром. Трубецкой Устюжинским, К. Ив. Вас. Сицкий - Ярославский Ржевским, К. Фед. Дм. Шестунов Белозерским, Фед. Мих. Троекуров Коломенским, Ал. Ник. Романов Коширским..." ( Там же, прим. N 418). Итак, как говорят - "Кесарю - кесарево, а слесарю слесарево!". Борис не противится, так как знает, одно слово Феодора, и его судьба будет решена, с тяжким для него исходом! Вопрос на засыпку: кто же царствовал в этот период? Несомненно, это был Феодор... Историки в своих определениях, глядя на вывеску, ошиблись и слугу приняли за БОССА!
   "... Годунов", говорит Е. И. Забелин, "всеми правдами и неправдами расчищал и укреплял себе путь к царствованию: казнил или заточал всех опасных для себя сторонников их лиц, близких Царю Феодору. По-видимому, с той же целью, и при этом обманным путём, он выманил в 1586 году из Риги проживавшую там с малолетней дочерью вдову бывшего Ливонского Короля Магнуса - знакомую нам княгиню Марию Владимировну, а затем постриг её и заточил в монастырь, где она скоро потеряла свою единственную дочь. Таким образом, и эта соперница была устранена..."
   (Нечволодов, "Сказания...", т. 4, ст. 311).
   Тут, пожалуй, целых три ошибки: а/. Уничтожать ближних и вероятных наследников трона Московского начали давно. Ещё Василий 1, Василий 11 (Темный), Иван 111, Василий 111, и особенно, Иоанн 1У (Грозный) с завидным упорством избавлялись от всех родственников, занявшись "объединением земель Руси вокруг Москвы". С убийством Владимира Андреевича и многих других, особенно в период опричнины, все "близкие", Царя Иоанна 1У были уничтожены. К этому делу руки приложили многие и, не факт, что в этой травле родственников, ближним окружением Царя, принимал участие Борис, а вот Захарьины - Юрьевы точно. Как инициаторы введения "опричного правления" они усердствовали, натравливая гнев Иоанна 1У даже на тех, кто имел тень родства с царём.
   б/. Да, вероятнее всего, правительство московское желало видеть эту "Владимировну" на Руси Московской, а не в Риге. Там может, со временем, появится "кто - то" и начать...
   в/. Есть ли уверенность в том, что это желание Бориса, а не приказ Феодора? Этого нет.
   По примечанию N 152, "ИГР", т. 10 следует: "Лета 7097 (1589), Марта в 17 день представилась благоверная Королева Евдокия (дочь). Лета 7105 (1597) Июня 13 дня представися благоверная Королева Инока Марфа (имя Мария в иночестве) Владимировна". Похоронены в Троицко - Сергиевой Лавре в храме, вне храма есть могила Бориса Годунова. Пострижение вдовы в монастырь, после смерти мужа (Магнус умер до ее переезда) дело на Руси обычное. И причем тут Борис? Измышления и всё.
   - Интернет "Русское государство в ХУ1 веке": "Образован Иноземный приказ. Появление голландцев в Архангельске. Построен острог в Коле - прислан воевода из Москвы. Завоёвана Башкирия".
   - "...В Москве, вокруг большого Посада заложили (в 1586 году) Белый или Царёв город, начав от Тверских ворот (строителем оного назван в летописи Русский художник Конон Феодоров), а в Кремле многие палаты...". (Карамзин, "ИГР", т.Х., ст. 42).
   - "Исторические хроники" (Е. А. Гладилин): "...1 января флот английского масона корсара Френсиса Дрейка неожиданно напал на Санто-Доминго".., и Англия вперёд!
   1587 год. - Год неспокойный и не простой, началась открытая борьба бояр против Бориса Годунова. Имела ли отношение к этому кончина Никиты Романовича? Факт, что прошло менее года, и заговор оформился. Бояре решили пожертвовать Милославским, остальные спрятались за его спиной. Ф. И. Милославский считался в окружении царя далёким потомком Литовского князя Гедимина (хотя он был из рода князей Заславских и к великому литовскому князю Гедимину не имел никакого отношения) и столь же недалёким в остальном.
   В далеких Литве и Польше опять безкоролевье, и это тоже внесло свою лепту в то, что Москва застыла в ожидании перемен. Но постараемся разобраться во всём по датам:
   - Октябрь. Посол султана Ибрагим был отпущен из Москвы в октябре, оправдывались:
   "...Государь писал к Султану: "Мы с весны хотели отпустить его на Азов, и он извещал нашим Приказным людям, что Доном много воров Донских Козаков и Черкес Литовского Короля, и живут по Дону и по Донцу.... Хотели есмя отпустить его в Крым степью, а не отпустили для того, что сего лета трижды из Крыма и из Азова, Якшисата Князя Казаки приходили на наши украины...и Чауш твой почал проситись через Литовскую землю на Смоленск, а у нас по Смоленской дороге почало быть этим летом поветрие, ..а как на осень поветрие перестало, и мы Чауша отпустили..."
   (Там же, прим. N 113).
   Столь "великая забота" о безопасности посла турецкого объясняется желанием выгоды:
   "...Но Послу Баториеву мы говорили так (Дела Литов. N 16, л. 26): "Турский просит, чтобы Государь наш был с ним в миру, и Государь к Турскому Посла не отпущает, а ждёт от Шаха Послов, и как Послы Кизылбашские будут, и Государь выслушает их, и на чём с Кызылбашскими сделаетца, и в ту пору Турского Посла отпустит..." (Там же).
   Вот так, в "играх Дипломатических" и протекала жизнь спокойная. Главное не быть, а казаться! Если и не очень сильным, то необходимым всем государям земель разных!
   - "...2 декабря (стар. стиль) 1587 года, - Баторий умер, а с его смертью рухнули, разумеется, и все его замыслы..." (Нечволодов, "Сказания...", т. 4, ст. 297).
   Похоже на то, что никаких "замыслов" у Батория в отношении "завоевания" Московии и не наблюдалось. Все демонстрировали усиленную подготовку к войне. Рим обещал "большие" деньги на это дело благородное - "войны с схизматиками", Баторий требовал от Сейма денег и право на введение налогов, заранее зная, что получит отказ, одновременно слал Гарабурду с абсурдными предложении в Москву - "о наследовании тронов в Москве и Польше, после смерти его или Феодора". И всё это ради мира и спокойствия! Москва также не отставала, и не теряла надежду на то, что угроза со стороны Батория исчезнет, и вот тогда...мы займёмся возвратом "земель исконных"...
   - "...20 Декабря Боярская Дума получила из разных мест известия о смерти Короля, хотя и не совсем достоверное: Воеводы наши с Литовской границы писали о том к Царю, как о слухе, прибавляя, что Вельможные Паны мыслят избрать себе в Государи Стефанова брата, Князя Семиградского или Шведского Королевича, Сигизмунда или его (Феодора)...немедленно послали Дворянина, Елизария Ржевского, в Литву удостовериться в Стефановой кончине, изъявить Панам участие в их горести и предложить им Царя в Короли..." (Карамзина, "ИГР", т. Х, ст. 49).
   На фоне этих событий в Польше, в Москве также происходили "знаковые события". С кончиной Никиты Романовича Юрьева влияние партии "Бояр", конечно, ослабло в Думе, и это вынуждало их что-то предпринять, тем более что с успокоением в государстве авторитет Бориса Годунова ширился. Борис демонстрировал свою "искреннюю политику" в отношении к остальным боярским деятелям. Так, он называл отцом своим князя И. Ф. Мстиславского, и вообще лесть и внимание своё и царское к окружению проявлял. Попытки подружиться с Шуйскими, последних очень насторожили, пугало и вот тогда: "...Приближенные люди при Царе Феодоре разделились, за несколько времени до смерти Никиты Романовича, на две партии: во главе одной был Борис Годунов, сблизившийся с братьями Щелкаловыми, верно оценившими, что сила на его стороне, причём Андрея Щелкалова Борис назвал даже себе отцом, хотя незадолго перед этим он назвал себе отцом и князя И. Ф. Мстиславского; к другой партии принадлежали: помянутый князь Воротынский, Головины, Колычевы, а так же князья Шуйские, очень любимые всем Московским населением - купцами, горожанами и чернью..."
   (Нечволодов, "Сказания...", т. 4, ст. 291).
   Ах, любовь, любовь народная - миф, который так любят историки и политики. Всем ясно, что тут всё наоборот, это Шуйские, Захарьины и иже с ними временами любили
   использовать народ в своих целях и привечали его, зная, что чернь, особенно, да и почтенных граждан и купцов, можно легко использовать как "массу народную" для решения своих вопросов. Не в первый раз это было и продолжается с успехом ныне.
   Никаких "партий и членских билетов" - группа людей, имеющих схожие личные цели, до поры до времени вместе, а потом, каждый за себя. Вот и здесь группа боярская и группа татарская. Понятен выбор Бориса, Щелкаловым нужна лишь личная власть и деньги, тем и другим он готов был с ними делиться. Куда сложней положение во второй боярской группе, тут у каждого припрятан на соседа камень за пазухой, каждый в ней стремится занять любыми способами трон московский, он их первый враг - Борис Годунов, а второй, как ни странно, И. Ф. Мстиславский, поскольку он тоже родня царю Феодору, по женской линии. Убрать с пути обоих - милое дело для Шуйских и других:
   "...Есть известие, что бояре Шуйские, Воротынские, Головины, Голицыны и другие сумели слабого характером, колеблющегося на ту и на другую сторону Ивана Мстиславского так вооружить против Бориса, что тот согласился на его убийство в своём доме во время пира..." (Иловайский, "Царская Русь", ст. 348).
   Естественно, в каждой из групп был "казачок засланный", и принятие предложения князем обнаружилось, и были Борисом приняты "меры соответствующие": "князь Иван Мстиславский был схвачен и пострижен в Кириллове монастыре; Воротынских, Головиных и многих других схватили и разослали по городам, некоторых заключили в темницы.... Но Шуйские, искусно действуя через других, остались нетронутыми. Борис со своими советниками держал на них большой гнев; они с своей стороны ему противились" (Соловьёв). "Одним махом, семерых побивахом" - Шуйские остались одни!
   Трудно сказать, по какой причине, но историки наши дружно не обозначали, в какое время это происходило, лишь один источник (Хронос, "Ливонская война") отмечает, что это был январь 1587 года. Тогда может быть понятно, что Москва, занятая своими делами, забыла на время про дела внешние и не торопилась с гонцом в Варшаву...
   "...Шуйских не коснулось: для того ли, что не могли обличить их, или из уважения к ходатайству Митрополита, связанного дружеством с ними. Вообще не казнили смертью ни одного человека. Может быть, Годунов опасался кровопролитием напомнить ненавистные времена Иоанновы; может быть - что ещё вероятнее - он карал единственно личных своих недоброжелателей, распустив слух о мнимом злодейском умысле. Даже сын Мстиславского, князь Феодор Иванович, остался в Думе первым или старейшим Боярином..." (Карамзин, "ИГР", т. Х, ст. 22).
   Карамзин пишет - "Первосвятитель Дионисий взялся быть миротворцем: свёл врагов в своих палатах кремлёвских и говорил именем отечества и Веры; тронул, убедил - как казалось". При дележе, даже при тени "надежды на власть", убеждения бесполезны. Да и убеждающий больше защищал князей Шуйских от Бориса, чем стремился их примирить. - 20 января Ржевский отправился в Варшаву: "удостовериться в Стефановой Кончине, изъявить Панам участие в их горести". Согласитесь, что это не серьёзно, больше чем через месяц после кончины послать простого дворянина предлагать "своего" Царя на "их" Королевский стол. Грановский, излагая события времён этого периода, пишет так:
   "...Не имея возможности входить в подробности, укажем только на результаты этой борьбы. Польша успела овладеть Ливонией, Курляндия досталась в наследственность герцогу Готгарду Кетлеру. Стефан Баторий думал овладеть и Эстляндией, и Курляндией, но он умер среди приготовлений, Эстляндия осталась за Швецией. Партия, самая могущественная в Польше, возвела на престол сына шведского короля Иоанна Сигизмунда (111, 1587 г.) в той надежде, что теперь войны за шведские области сделаются бесполезными, и цель Стефана Батория будет достигнута мирно. Но это были неверные расчёты. Швеция и Польша ревниво смотрели на короля: каждый народ смотрел на страны другого, как на политическую провинцию. С другой стороны, избранный король был слабый, воспитанный иезуитами..."
   ("Лекции по истории средневековья", с. 158).
   Два замечания: а. Цитата несколько опережает события по времени, но она важна в том смысле, что раскрывает, чего Польское королевство ждало от этого избрания.
   б. Сигизмунду 111 Ваза ( родился в 1566 году), к моменту избрания королём Польши ему уже 21 год. Хотя "избранный король был слабый, воспитанный иезуитами", но будет активно участвовать в организации смуты в царстве Московском и штурмовать Смоленск. Отечественные историки, да и другие, часто видят силу или слабость в "первых Персонах", исходя не из фактов жизни, а и из своих предпочтений. Вот взять -Стефан Баторий - по их словам -он, в последний период жизни, собирался воевать с Московией для её "окончательного поглощения", воевать со Швецией за Эстляндию, с Кетлером за Курляндию и даже возглавить поход всей Европы против Турции. Это же не соответствует действительности, после Ям - Запольского мира с Москвой, Стефан остался один, без единомышленников и союзников, был занят улучшением управления государством, открытием университета в Вильне, а если и демонстрировал какие - то военные намерения, то лишь для обеспечения мира королевству. Стефан прекрасно понимал, Сейм денег на войну не даст, да и паны и шляхта никакой войны не хотят. Начавшееся в королевстве Польском "безкоролевье" вселяло в правительство московское больше опасений, чем надежд на то, что Феодора могут избрать в Короли.
   Следует помнить, что все упомянутые, и не упомянутые в слухах персоны, выдвигаемые на "пост" короля, брат Стефана, королевич шведский Сигизмунд и сын герцога Баварского Вильгельма, Максимилиан, имели одно важное преимущество перед Феодором - все они были католиками, в глазах Рима и польского духовенства - весьма важное обстоятельство...
   Пока в Польше собирался Сейм и формировались партии различных претендентов на престол Речи Посполитой, "общественность" великого княжества Литовского решила попристальней взглянуть на царя Феодора, разузнать о том, как он мыслит управлять.
   - 6 апреля. "...Между тем Польша и Литва были в сильном волнении; страсти кипели: Вельможи и Дворянство разделились: одни держали сторону Замойского, сподвижника Стефанова; другие Зборовских, врагов Батория.... Обе стороны ждали Сейма как битвы: ополчались, нанимали воинов, имели стражу и станы в поле. Но смежная с нами Литва опасалась России: для того знатные послы, Вельможа Черниковский и Князь Огинский прибыли в Москву и молили Феодора утвердить новою записью перемирие с их сиротствующею Державою до конца 1588 года..." (Карамзин, "ИГР", т. Х, ст. 51).
   Далее Карамзин приводит текст, в котором "наши бояре" объясняют "их панам", какие
   выгоды принесет Польше и Литве то, если Сейм изберёт в короли царя Москвы, Феодора.
   И вот тут, как и при Иоанне 1У, Москва совершила ошибку, выдвинула - свои условия:
   "...Послы убеждали Царя отправить на Сейм кого - нибудь из вельмож своих, и два боярина, Степан Васильевич Годунов и Феодор Михайлович Троекуров, с знатным Дьяком Василием Щелкаловым немедленно выехали из Москвы в Варшаву (а это немедленно случилось лишь 11 июня)..." (Там же, ст. 52).
   - 27 апреля. "...Литовские Послы разменялись грамотами с Боярами..." (прим. N 158).
   - 4 мая. Послы покинули Москву, увозя с собой подписанную грамоту о мире до 1589 г.
   Не удалось установить дату, когда собрался Сейм по выбору короля в Варшаве, самое близкое датирование - "весной". Нужно отметить некоторые особенности и работы сейма, и его состава: а/ В момент "безкоролевья" сейм имеет следующие ступени - "конвокационный", "элекционный", "коронационный" - первый отбирает кандидатов на должность, второй проводит голосование, третий вырабатывает порядок торжеств коронации. б/ Состав Сейма 1587 года был очень разнороден по своему составу, особенно в вопросах вероисповедания, так в делегации ВКЛ католиков из 27 человек, было только двое, в отличие от польской делегации. в/ Отношения между Польшей и ВКЛ оставались напряженными, во многих, даже территориальных вопросах (Подолия и Ливония). Это привело к расколу мнений о предполагаемых кандидатурах:
   "... Духовенство, Вельможи, Рыцарство или Шляхта не могли согласиться в избрании Короля: Замойский и друзья его, в угодность вдовствующей супруге Баториевой, предлагали Шведского Принца Сигизмунда, сына её сестры; Зборовские, Австрийского Герцога, Максимилиана; Паны Литовские и Примас, Архиепископ Гнезденский, Феодора; а Султан, доброхотствуя Стефанову брату, грозил им войною, если они, вместо него, изберут Максимилиана или Царя Московского, врагов Оттоманской империи..." (ст. 54).
   Это, так сказать, упрощённое представление о сложившейся ситуации, дело было сложнее, каждый из кандидатов в короли приносил "приданое" - определённые выгоды:
   - Эрцгерцог Максимилиан - предполагал путём совместных действий Австрии и Речи Посполитой против занятой войной с Ираном Турции расширить территорию РП до берегов Чёрного моря с присоединением Молдовы и Крыма, в случае победы. Эту кандидатуру поддерживал и папа Римский, даже в финансовом отношении. Избрание Максимилиана означало войну с Турцией, исход которой был весьма туманным.
   - Принц Сигизмунд - объединение под одной короной (в перспективе) трех государств, противников Москвы. Передачу РП земель Эстляндии (обещано) в придачу к землям Ливонии, завести для РП торговый и военный флот (обещано) на свои деньги и др.. Главное, это не предусматривало никаких военных действий, даже против Москвы.
   Сигизмунд располагал не только поддержкой вдовы Батория, королевы Анны, для которой Сигизмунд был племянником, но и султан турецкий был не против него...
   - Царь Феодор - ничего похожего предложить не мог, и никаких "первых лиц мира сего" в его избрании заинтересованно не было, напротив его избрание создавало много непредсказуемых трудностей, начиная с Веры, которая не признавалась многими в РП. Впрочем, свои условия принятия короны Феодор изложил письменно. Об этом ниже.
   Употребить силу для поддержания своих претензий, в данный момент, было не возможно
   - Кандидат султана (безымянный брат Стефана) никого не заинтересовал. Турция слаба.
   Всем ясно, что в этих условиях, могли рассматриваться лишь две первые кандидатуры. Вопрос возникает такой - зачем Сейм РП вообще включил царя Феодора в эти списки кандидатов? Ответ напрашивается такого порядка: 1. Как и во времена Иоанна 1У, включение московского государя в список возможных кандидатов гарантировало его нейтралитет в ходе работы Сейма. 2. Великое Княжество Литовское, "протолкнувшее"
   данную кандидатуру, преследовало свою цель - получить "рычаг давления" в своих интересах - угрожая, что в случае неудовлетворения их требований, они отойдут под "руку Москвы". Конечно, никто всерьёз выбрать царя Феодора на престол РП не предполагал, но почему не поиграть на самоуверенности Москвы, ради своей выгоды?
   - 11 июня. Из Москвы выезжает делегация на выборный Сейм. Чем была вызвана столь длительная задержка выезда, более полутора месяцев, ясности нет. Опять заговор?
   "...выехали из Москвы в Варшаву, имея полную доверенность Государеву и 48 писем к духовным и к светским Коронным и Литовским сановникам, но без даров. Феодор предлагал Сейму следующие условия..." (Там же, ст. 52).
   Представленные 10 пунктов "Условий", если не содержали никаких территориальных к Литве (Передачу Киева с областями и Ливонии), то по тону своему были категоричны:
   - "...государю Российскому быть Королем Польским и Великим Князем Литовским: а народам обоих Держав соединиться вечною, неразрывною приязнью..."
   - "...Государю Российскому воевать лично, и всеми силами, Оттоманскую Империю, низвергнуть Хана Крымского, посадить на его место Сайдет - Гирея, слугу России, и заключить союз с Цесарем, Королём Испанским, Шахом Персидским, освободить Молдавию, землю Волошскую, Боснию, Сербию, Венгрию от ига Султанского, чтобы присоединить оные к Литве и Польше, коих войско в сём случае будет действовать вместе с Российским..."
   - "...Рать Московская, Казанская, Астраханская, без найма и платы будет всегда готова для защиты Литвы и Польши..."
   - "...Государю не изменять ни в чём их прав и вольностей без приговора Вельможной Думы: она располагает независимою казною и всеми доходами государственными..."
   - "...Россиянам в Литве и Польше, Литовцам и Полякам в России, вольно жить и совокупляться браками..."
   - "...Государь жалует земли бедным Дворянам Литовским и Польским на Дону и Донце..."
   - "...Кому из ратных людей Стефан Баторий остался должным, тем платит Государь из собственной казны. До ста тысячь золотых монет Венгерских..."
   - "...Деньги, которые шли на содержания крепостей, уже не нужных, между Россией и Литвой, употребить обоим странам на войну с неверными..."
   - "...Россия, изгнав Шведов и Датчан из Эстонии, уступит все города, кроме Нарвы, Литве и Польше..."
   - "...Купцам Литовским и Польским открыт свободный путь во все страны..." (Там же).
   Глядя на этот документ, очень трудно предположить, что он написан в ХУ1 веке. Тут, похоже, вмешалась рука переписчика внесшего, соответствующие духу века ХУ111, поправки в летопись, если такая существовала. Если текст действительно был таков, то ясно, никакой надежды получить престол для Феодора Москва не видела. Рассчитан этот документ на то, что он произведёт впечатление на Панов - и мир обеспечен. Послы были снабжены письменными инструкциями, что и как говорить, если будут вопросы. В числе прочего сказано и о Димитрии: "...Если Паны, упомянут о юном брате Государя, то изъяснить им, что он младенец, не может быть у них на престоле и должен воспитываться в своём отечестве..." (Там же, ст. 53). "Крупной его (посольства) ошибкой было, что оно не привезло денег" (Нечволодов). Паны объяснили, до какой степени "рыцарские люди любят гроши", но что, тратить деньги, когда надежд считай никаких.
   Есть один интересный вопрос: как вам кажется, могли бы Польша и Литва, даже в "страшном сне" подумать серьёзно о публичном приглашении на свои престолы человека, который соответствует тем описаниям, коим теперь, описывают наружность ("Духом младенец" писал ещё Карамзин) и поведение царя московского Феодора, историки и "современники"? Ясно, что такого не могло быть, да ещё "зная", что всем в государстве правит Борис Годунов. Тут видна явная попытка при составлении отечественной истории исказить правду "о царе Феодоре", показать, насколько выродились "Рюриковичи" в сравнении с набирающим силу родом Захарьиных - Юрьевах - Романовых. Правление Феодора, между тем, отличается последовательностью в своих действиях, и вот этот "миф", при Романовых, историки желали разрушить...
   - 12 июля. Только к этому сроку, добрались к окрестностям Варшавы наши послы:
   "...Бояр наших, Степана Годунова и Князя Троекурова, именем Польской Думы остановили в селе Окуневе, в пятнадцати верстах от Варшавы, сказав им, что для них нет безопасного места в столице..." (Там же, ст. 54).
   Так что, все эти россказни историков о проведённом "пробном голосовании" и об успехе на нем, не более чем утешение самолюбия. "Но блестящее торжество Российской стороны оказалось бесполезным, когда дело дошло до условий" (Карамзин).
   Вообще - то существует странное ощущение того, что кандидатуру царя московского никто на Сейме всерьёз не принимал, пригласили просто как беспокойного соседа, не пригласишь - от него можно ожидать всякого. Судите сами: а/ Убедившись, что денег в достаточном количестве у послов московских нет, да и само посольство не отличается "знатностью", послами пренебрегли. б/Никакого участия в обсуждениях на Сейме или контакта с избирателями послы московские, находясь в Окуневе, иметь не могли.
   - 4 августа. Когда на Сейме уже твердо обозначились две кандидатуры к избранию, из "вежливости", решили выслушать и послов московских, приготовив им сюрприз в виде условий, на основании которых Феодор мог бы рассчитывать на включение в выборы:
   "...Духовенство, Сенаторы, Дворянство с великой честью приняли Годунова и Троекурова в Рыцарском Коле. Выслушали предложения Феодоровы, и желая дальнейших объяснений, избрали 15 Вельмож, духовных и светских, коим надлежало съехаться для того с нашими Послами в селе Каменец близь Варшавы. Там к удивлению Годунова и Троекурова, сии Депутаты встретили их следующими неожиданными вопросами..." (Там же, ст. 55).
   А собственно чего можно было ожидать после такого приёма? И послы московские и сами "Первые лица" должны были понять, что "пора разворачивать самолёт и ложится на обратный курс", но послы имели строгие письменные предписания, а в Москве жили слухами и боялись "потерять лицо" и результат - дождались "вопросов неожиданных":
   - "... соединит ли Государь Московский Россию с Королевством так, как Литва соединилась с Польшей, навеки и неразрывно?..."
   - "...Приступит ли к Вере Римской? Будет ли послушен Наместнику Апостольскому?..."
   - "...Будет ли венчаться на Королевство и приобщится ли Святых Тайн в Латинской церкви в Кракове, от Архиепископа Гнезенского?..."
   - "...Будет ли в Варшаве через 10 недель? и напишет ли в своём титуле Королевство Польское выше Царства Московского?..." (Там же, ст. 55).
   Вот так и получилось, все острые вопросы - о Вере, о титуле, - которые так старательно обходил Феодор в своих условиях Сейму, явно обозначились, и отвечать на них пришлось послам немедленно, не раздумывая. Вот и ответили точно - "по инструкции":
   - Соединение навеки, "чтобы жители могли свободно ездить из земли в землю: Литовцы к нам, Россияне в Литву, с дозволения Государя". Вот такое странное объединение...
   - "...Он родился и будет жить всегда в Греческой православной Вере, следуя святым обрядом ея; венчаться на Королевство должен в Москве, или в Смоленске, в присутствии наших чинов Государственных; обязуется чтить Папу и не мешать его власти над Духовенством Польским, но не допустит вмешиваться в дела Греческой Церкви...".
   - "...Царь приедет к вам, когда успеет...". Такое пишут, когда страна повержена в прах!
   - "...Корона Ягайлова будет под шапкой Мономаха, и титул Феодоров: Царь и Великий Князь всея России, Владимирский и Московский, Король Польский и Великий Князь Литовский...". Спрашивается, зачем послов посылали, при таких вывертах! Сейм ответил:
   - "...И так Феодор не желает быть нашим Королём...". Ответ можно было предугадать ещё тогда, когда послы, в Москве, садились в свои повозки. Тогда зачем вся комедия?
   Ответ напрашивается один - Феодор не рассчитывал на престолы РП, а послы лишь исполняли свои роли, в самых резких тонах, передали его решение. Феодор желал мира!
   "Нас не трогай, мы не тронем, а затронешь, спуску не дадим..." - пелось в одной песне.
   Историки, крайне сжато описывают этот период, лишь Карамзин посвятил ему ст.54 - 60.
   - 13 августа. "...См. Дела Польск. л. 306 и 307: " Канцлер и иные с ним не многие (сказывали нашим Послам Депутаты Сейма Авг. 13) "Паны обрали Свейского сына, а Воевода Познанский да Збаровские Цесарева брата, а мы, все Литва и Поляков большая половина и Киев, и Волынь, и Подолье, и Поляшье, и Мазоша, все ждали есма Государя вашего, да стало за Верой, да за приездом, что Государь ваш скоро не приедет - а сами знаете, что Государству без Государя трудно; только б нам вашего Государя приезд был ведом, и мы б, образ его, тотчас все своими головами рушилися к Кракову и коруны б не дали ни Шведу, ни Цысареву брату..." (Там же, прим. N 167).
   Словом утешали послов московских как могли, ведь ещё нужно подписать перемирие.
   - "...Перемирие было заключено 16 Августа..." (Там же, прим. N 168),
   Год 1587 в плане "игр дипломатических" подошел к концу и, похоже, что каждый из участников получил то, что желал. Сейм Польско-Литовский двоих претендентов на трон, им ещё предстоит в открытой борьбе выяснять, кто из них займет трон Речи Посполитой, царь Московский получил длительное перемирие, а с ним и надежду, возвратить отобранные шведами земли. И все бы хорошо, но внутренние проблемы мешали спокойному течению жизни на Руси московской. Бояре продолжали борьбу...
   Всё дело в том, что историки никак не датировали ту череду заговоров, которые устраивал боярский клан. Эти события ими отнесены приблизительно на период конец 1586 - конец 1587 г.г. А согласно существовавшему тогда летоисчислению, с 1 сентября, выходит, события могли занимать период: начало 1587 - начало 1588 г.г. Как уже было отмечено, вероятнее всего, первая попытка "отравления Бориса Годунова на пиру у Милославского" отнесена на конец декабря 1587 года (Рождественские праздники), начало января. Потом Митрополит Дионисий замирил Шуйских и Годуновых, но это оказалось бесполезным, и Борис "скоро увидел, что они, не уступая ему в лукавстве, под личиной нового дружества оставались его лютыми врагами, действуя заодно с иным, важным и дотоле тайным неприятелем Великого Боярина" (Там же, ст. 44). Начали с жены, Ирины:
   "...В Степен. Кн. Латух.: "Дионисий Митрополит, да Кн. Ив. Петр. Шуйский и иные Бояре Царквы Полаты, гости же Московские и все люди купецкия между себе соверша совет, и рукописанием утвердишася, бити челом Государю, чтобы он чадородия ради второй брак приял, а первую свою Царицу Ирину Феод. отправил бы во Иноческий чин..." (Там же, прим. N 147). Пожалуй, князя Ивана Петровича зря обвиняют в составлении этого заговора, "почерк не тот", тут видна рука более тонкая и изощренная, вроде руки Дионисия, который, по словам Карамзина: "Митрополит честолюбивый, умный, сладкоречивый. Ибо таким был Дионисий, прозванный мудрым Грамматиком". Стремление к власти для монаха, уже само по себе порок, но не каждый из них Нил Сорский, а больше всё люди жаждущие:
   "...Но Годунов не для того хотел Державной власти, чтобы уступать её Монахам: честил Духовенство, как и Бояр, только знаками уважения, благосклонно слушал Митрополита, рассуждал с ним, но действовал независимо, досаждая ему непреклонностью своей воли. Сим объясняется неприязненное расположение Дионисия к Годунову и тесная связь с Шуйскими. Зная, что Правитель велик Царицею - думая, что слабодушный Феодор не может иметь и сильной привязанности, ни к Борису, ни к самой Ирине; что действием внезапности и страха склонить его ко всему чрезвычайному..." (Там же, ст. 45).
   Похоже, что ошибочка вышла! Не разглядел Владыко за спиной Бориса и Ирины царя московского Феодора. Карамзин пишет, что Дионисий изменил своё мнение после беседы с Борисом Годуновым, который сказал: "без гнева, без укоризн хотел усовестить Митрополита; представлял ему, что развод есть беззаконие; что Феодор ещё может иметь детей от Ирины, цветущей юностью, красотою и добродетелию; что, во всяком случае, трон не будет без наследников, ибо царевичь Димитрий живет и здравствует. Обманутый, может быть, сей кротостью, Дионисий извинялся, стараясь извинить и своих единомышленников ревностною, боязливою любовию, к спокойствию России, и дал слово, за себя и за них, не мыслить более о разлучении супругов нежных..." (Т. ж, ст. 46).
   Хотелось бы верить историку, что это так и было, но это невозможно, поскольку очень похоже, что отпор в расторжении брака с Ириной, Дионисий получил от самого Феодора. Поскольку, несомненно, это "прошение мира" Митрополит предъявил и обсудил сперва непосредственно с ним, минуя Бориса. Возможно, царь Феодор изложил свой отказ о расторжении брака с Ириной, с должным смирением и слезами, а позже, по велению царя, Борис изложил Дионисию уже всё, без прикрас, объяснил, что ждет лично Владыку, если он не уважит "смиренную просьбу царя", вот Дионисий и стал "извиняться и не мыслить". По-другому объяснить такой ход этого "дела государева" не получается.
   Челобитчики и невесту новую Феодору присмотрели, тоже Ирину, но Милославскую, дочь постриженного в монахи Ивана Федоровича, им мечты и "политика", ей монастырь! Выполняя обещания, его, пока, оставили в покое, а вот остальных постигла кара "по всей строгости неподкупного закона", но не за написание царю челобитной, а:
   "...Годунов удовольствовался на первое время одной только жертвой; несчастная княжна Милославская, как возможная соперница его сестры, была насильно пострижена;
   но страшный удар обрушился вскоре и на Шуйских..."
   (Нечволодов, "Сказания...", т. 4, ст. 292).
   Этого и следовало ожидать, Митрополит "отошёл в сторону", но вряд ли Шуйские, имея за собой горожан, купцов и чернь московскую, пожелали успокоиться, то, что не удалось сделать Митрополиту, осторожно и аккуратно, Шуйские решили получить силой, это уже "их почерк". Царь и Борис вынуждены были обороняться в Кремле, грозило свержение: "...Борис уже не стал ожидать новых козней со стороны своих противников, а поспешил навсегда от них отделаться. Для сего, по словам летописцев, он прибег к гнусной клевете. Подговоренный им слуга Шуйских (Феодор Стариков) подал на своих господ донос, что они вместе с московскими купцами замышляют какую-то измену против государя. Годунов постарался так напугать царя мнимой опасностью, что приняты были меры предосторожности: царский дворец окружили войском и при всех кремлёвских воротах усилили стражу..." (Иловайский, "Царская Русь", ст.350). Ну, летописцы понятно, люди подневольные, и потому осторожные, пишут то, что скажут, а вот историки, через много веков, вторят их басням, зачем? Шуйские и при Василии 111, и особенно при детстве Иоанна 1У, показали свои намерения однозначно и жестоко, не скрывали желания самим править царством Московским. Вот и теперь, вряд ли они пожелали остановиться на полдороге к заветной их цели, достичь власти. "Новая схема": Слабый царь Феодор, его новая жена, сирота княжна Мстиславская, где - то около них Нагие, а выше всех они, Шуйские, они нисколько не хуже Бориса, да и родом познатней - "Рюриковичи" вроде... Донос? А собственно зачем, когда весь город шумит, что пора прогнать "Бориску с его сестрой из дворца", зажимает "своих" купцов, потрафляя англицким. Тут Бориса Годунова, вернее, Феодора 1, вынудили "принять меры" до бунта:
   "...Вследствие этого в 1587 году Шуйских перехватили: князя Ивана Петровича схватили по дороге, когда он ехал в свою суздальскую вотчину, вместе с Шуйскими схватили друзей их, князей Татевых, Урусовых, Колычёвых, Бакасывых и других; людей их пытали разными пытками и много крови пролили; пытали крепкими пытками и гостей московских, Феодора Нагая с товарищами, и на пытках они ничего не сказали. По окончании следствия князя Ивана Петровича Шуйского сослали в отчину его, село Лопатничи, с пристовом из Лопатничей отправили на Белоозеро и там удавили; князя Андрея Ивановича Шуйского сослали в село Воскресенское, оттуда - в Каргополь и там удавили; князя Ивана Татева сослали в Астрахань, Крюка Колычева - в Нижний Новгород, в тюрьму каменную, Бакасывых и других знатных людей разослали по городам, а гостям московским, Феодору Нагаю с шестью товарищами, в Москве на пожаре отсекли головы, других торговых людей заключили в тюрьмы, некоторых разослали на житьё по городам. Не знаем, верить ли безусловно показанию летописцев об участи двух князей Шуйских, Ивана и Андрея? Действительно ли они были удавлены и именно по приказанию Годунова? Или это был только слух?..."
   (Соловьёв, "История России с...", "Царствование Феодора Иоанновича", гл. 2).
   Пытки, есть пытки, что сказал, не сказал, а коли велено, писец в лист запишет. Кто из историков рассматривал такие варианты? А что бы было, случись такое во времена Грозного, и тот бы победил? Или, что бы произошло, если бы Шуйские и их сотоварищи победили в этот момент? Конечно, в истории нет сослагательного наклонения, но вероятность этого исхода взвесить необходимо, а потом писать о том, что "много крови пролили". Фактически за всё расплатилось семеро, а не тысячи,... Кстати, и заводилы, князья Шуйские, показали себя не с лучшей стороны, только узнав, что Кремлём приняты меры и усилена охрана, побежали в "родные пенаты", бросив тех, кого позвали за собой. Единственно, кто из зачинщиков не бросил вовлечённых в их заговор, был митрополит Дионисий, тому сан не позволял, требовал от царя смиловаться:
   "...Видя казни и ссылки невинных людей, митрополит вместе Крутицким архиепископом Варлаамом вздумал печаловаться на них перед государем и не устрашился обличать неправды Годунова. Но последнему не трудно было выставить его лжецом и склонить царя на их свержение и ссылке в дальние монастыри. На московскую метрополию был возведён человек, на преданность которого Годунов мог положиться, именно ростовский архиепископ Иов..." (Иловайский, "Царская Русь", ст. 350).
   Когда был сведен с кафедры Дионисий, был ли он судим, или нет, сведений в общедоступной исторической литературе нет, как нет и сведений, когда Иов был поставлен на кафедру Митрополита Московского. Поэтому судить, когда и в каком порядке протекали события, связанные с этим заговором, крайне трудно... Ниже приведена та "официальная позиция", которую власти московские предписывали послам: "...В Делах Польск. N 18, л. 123: "Государь Царь Феодор Ивановичь, после отца своего смерти, Князя Ивана Петр. Шуйского за его службу пожаловал великим жалованием.... А братья его, К. Ондрей Шуйский с братьею, учинили измену делать, неправду, и на всякое лихо умышлять с торговыми мужики: а К. Ив. Петровичь, им потакаючи, к ним же пристал, и неправды многие показал перед Государем. И Государь ешо к ним милость показал не по их винам: помятуя Княж Иванову службу, опалы своей большой на них не положил; сослал их в деревни - а брат их больший К. Вас. Фед. Скопин - Шуйский, слово до него не дошло, и он перед Государем живёт по старому: ныне съехал с Государева жалования, с Каргополь..." (Карамзин, "ИГР", т. Х, прим. N 148).
   Единственно, что можно наблюдать, все решения принимает Царь Феодор Иоаннович, лишь с ним беседуют: Митрополит, князь И. П. Шуйский, архиепископ Крутицкий, и нет сомнения, что Борис Годунов, только исполнитель его воли, и скрытых желаний. Вот:
   "...Хотя он и обладал могущественным скипетром превысочайшего Российского царства, но всегда ум свой устремлял к Богу, неустанно бодрствуя душевными очами, а веру сердечную постоянно воплощая в благие дела. Тело же своё всегда изнурял церковными службами, повседневными молитвами и поклонами, всеношными бдениями, воздержанием и постом, душу же свою врачевал чтением и слушанием божественных словес, прилежно пестуя и украшая благие нравы..."
   (Иов, Патриарх Московский, "Повесть о житие Царя Феодора Иоанновича").
   Несомненно, это написано (1598 - 1605 г.г.) почитателем Царя Феодора и, кроме того, его современником, несомненно, также, что другие сведения об этом царствовании, дошедшие до нас, принадлежат поклонникам Захарьиных - Юрьевых - Романовых, и писаны, и переписаны неизвестно в какое время. Если даже судить, что каждый из них прав, лишь наполовину, нам придется пересмотреть свой взгляд на этот период истории Руси. Да, вероятнее всего, во главе царства Московского стоял Государь почти что инок, который решил посвятить свою жизнь замаливанию грехов отца? Может и так, путь к духовному совершенству тяжел, и большинству он не по силам. Посты и воздержание...
   - "...В 1587 году велено было всем господам принести в Холопий приказ списки холопий своих, как служащих, так и беглых, и крепости на них и записать в книги для большего укрепления.... Которые люди вольные послужили у него недель пять-шесть, а кабал на себя давать не хотят, тех отпускать на волю; кто прослужил с полгода и больше, на тех служилые кабалы давать и челобития их не слушать, потому что господин такого добровольного холопа кормил, одевал и обувал..."
   ("Соловьёв, "История России с...", ст. 281). Москва ещё в 1586 году обогатилась, как отмечено выше, ещё двумя благородными царевичами, в добавление к тем, которые уже служили здесь. Некоторое время они находились при царе, но позже их решили использовать, для отражения возможного нападения Крыма на Астрахань. Враги Ислам - Гирея, готовые мстить за смерть отца, они были подходящими кандидатами для обороны удалённой Астрахани. Присягнули и:
   - Октябрь. "...См. в Архив. Кол. Иностр. Дел Отписки в Посольский Приказ Астраханского Воеводы К. Фед. Лобаново - Ростовского о Царевиче Мурат - Гирее, присланному туда из Москвы с Думным Дворянином Ром. Мих. Пивовым и с Воеводою Мих. Ив. Бурцовым ..." (Карамзин, "ИГР", т. Х, прим. N 101).
   "...В сем древнем городе, наполненном купцами Восточными, Мурат явился с великолепием Царским: открыл пышный двор; торжественно принимал соседственных Князей и Послов их; держа в руке хартию Феодорову с золотой печатью, именовал себя Владыкою четырех рек: Дона, Волги, Яика и Терека..." (Там же, ст. 34).
   Держался хвастливо, но при всех знаках пристойности, со стороны людей московских, ему не разрешали "ни с кем объяснятся без свидетелей". Правда, к службе его претензий не было, "служил нам ревностно", говорил, что готовился к войне с дядей Исламом, что сидел в Крыму, но его сдерживают.
   - Февраль, Феодор пишет ему письмо, что время ещё не пришло, а Ислам - Гирею другое:
   "...Хан Сайдет - Гирей, царевичь Мурат, Князья Ногайские, Черкесские, Шавкальские, Тюменские и Горские молят нас о дозволении свергнуть тебя с престола. Ещё удерживаем их на время; ещё можем забыть твои разбои..." (Там же, ст. 35).
   Как видим, и здесь, на востоке, далеко от Москвы, Феодор разрешал своим правителям иметь пышный двор и дал широкие права, в Астрахани за Муратом следил Лобанов - Ростовский, в Москве следил за правителем своим он сам, царь Феодор. "Малоумный"?
   - "...Ещё два раза Крымцы, числом от тридцати до сорока тысячь злодействовали в Украине: в июне 1587 года они взяли и сожгли Кропивну. Воеводы Московские били, гнали их, следом пепла и крови; не отходили от берегов Оки; стояли в Туле, Серпухове, ожидая самого Хана..." (Там же, ст. 33).-
   Примечания: Крапивна расположена между Рославлем и Спас - Демьянском.
   Казаки Литвы приуныли, ни жалования, ни наёмной работы, пошли к Ислам - Гирею:
   "...А потом от этого же Ярышевского и от всех атаманов приехали к хану четыре казака и говорили ему: "Прислали нас атаманы днепровские, чтобы ты, государь, их пожаловал, с ними помирился и дал им своё жалование; атаманы же и все черкасы тебе хотят служить: куда их пошлёшь на своего недруга, кроме литовского короля, и они готовы". Хан ответил: "я атаманов и всех черкас рад жаловать, и как они мне будут надобны, то я им тогда своё жалование пришлю, и они бы были готовы..."
   (Соловьёв, "История России с...", ст. 264).
   Как видим, из степей Причерноморья и Прикаспия происходит вытеснение кочевавших здесь ранее народностей, выходцев (беглых) из областей и Руси Московской и Литвы Великой. Это, в основном, мужское население, ничем не обременённое - воины, которые и стали той наёмной военной силой, которая предлагала свои услуги любому, королю Литвы, Царю Московскому или хану Крымскому, практически султану. Выбор места "приложения сил казачьих" довольно ограничен, это те же, кто их может и нанимать: Литва, Москва, Крым, Валахия. Казакам не гнушались собственным предпочтением...
   - Австрия тоже не забывала пересылаться с далекой Москвой, в основном, с просьбами:
   "...По смерти Батория брат Рудольфа Максимилиан прислал в Москву посла своего с просьбою хлопотать о польской короне или для себя, или для него, Максимилиана; писал о том же Годунову, называя его дражайшим, особенно любительным своим, приятеля своего царя начальным, тайной думы думцем и властителем.... К московскому двору обращались только тогда, когда его помощь нужна была австрийскому дому..."
   (Там же, ст. 260).
   - "...В Апреле 1587 приезжал в Москву Генрик Гогель от Максимилиана с известием об избрании его в Администраторы Немецкого Ордена..." (Карамзин, "ИГР", пр. N 170).
   Так и жили, совместной помощи и быть не могло, поскольку не было к тому особых желаний, а главное возможностей. Тешили себя приёмом послов - "статус международный".
   - Англия укрепляла свои позиции в московской торговле, была ли эта торговля взаимовыгодной? Вопрос, но царство нуждалось в нём, несмотря на немалые потери:
   "...в 1587 году позволено было английским купцам торговать вольною торговлею, пошлины с их товаров - таможенной, замытой, свальной, проезжей, судовой, с голов, мостовщины, перевозов - брать не велено. Только запрещено им было брать с собой в Московское государство чужие товары; русским людям от англичан английскими товарами не торговать; закладней русских людей англичанам за собой не держать: закупней своих по городам не посылать, товар на товар менять и продавать должны они местным делом, а в розницу в развес и в аршин на своём дворе не продавать и не менять.... Благодаря кровному, любительному правительству Елисаветы к Годунову, английские купцы освободились от платежа пошлин, простиравшихся более чем на 2000 фунтов стерлингов в год..." (Соловьёв, там же, ст. 264). - 1 января 1587 года. Выданная Царём английским грамота приведена в примечаниях к "ИГР", т. Х, N 53. выдержки из писем Феодора и Бориса там же, прим. N 154.
   Осталось рассмотреть дела обыденные, которые происходили в этом году на Руси:
   - "...Воеводы Сукин и Мясной основали на берегу Туры город Тюмень, а воевода Чулков в 1587 году основал Тобольск. Сейдяк вздумал приступить к этому городу, но был разбит и взят в плен..." (Там же, ст. 267).
   Как напал на Тобольск Сайдяк, и как был пленен Чулковым, прим. N 34, "ИГР", т. Х. - Переписывался Феодор и с Кучумом: "...В грамоте Феодоровой к Кучуму в 1587 г. (Собр. Госуд. Грамм. 11, 134): "а которые Ногайские Улусы, Тайбугин Юрт, кочевали вместе с тобою, от тебя отстали". (Карамзин, "ИГР", т. Х, прим. N 54).
   Далее автор не привел ничего, чтобы не смущать потомков тем, как строились отношения с "презренным царём Кучумом" после гибели завоевателя Сибири Ермака. Что скажешь!
   - "...Измерение и перепись земель, от 1587 до 1594 года в Двинской области, на обеих сторонах Волги - вероятно, и в других местах - служили, может быть, поводом к сочинению первой Русской Геометрии, коей списки нам известные, не древнее ХУ11 века..." (Там же, ст. 148, и прим. N 435).
   1588 год - Год выдался богатым на события. Уйдёт в мир иной Крымский Хан Ислам - Гирей, Максимилиан два раза будет пытаться силой получить "причитающий" ему трон Речи Посполитой и окончит тем, что очутится в польском плену. Сигизмунд, сын шведского короля Иоанна 111, наоборот, трон Речи Посполитой получит, будет назван Сигизмундом 111 и, "получит в жены (в 1592 г.) дочь эрцгерцога Австрийского Карла, внучку императора Фердинанда 1, Анну". Но это все далеко от Руси московской, хотя, несомненно, повлияет на ход событий в ней. В Москве тоже свои события: её посетит Патриарх Константинопольский Иеремия и решится вопрос о преобразовании Московской Митрополии в Патриархию. Окончатся заговоры, и власть окажется в руках царя Феодора и его правителя Бориса Годунова. Всё тихо, спокойно.
   - 20 сентября - "ещё Феодор, выслушав донесение Степана Годунова и Троекурова, надеялся, что по крайней мере, Литва не признает Сигизмунда королём, и для того написал ласковые грамоты к ея Вельможам, соглашаясь быть особенным Великим Князем Литовским, Киевским, Волынским, Мазовским, обещая им независимость и безопасность; писал к ним и Годунов, отправив к каждому дары богатые (ценою в 20 тысячь нынешних рублей)...Но поздно..." (Там же, ст. 60).
   - 20 октября. Дворянин Ржевский отправился в Литву с письмами и "поминками"...
   Вряд ли Феодор действительно предполагал, что это может повлиять на решение Литвы, скорее, это память на будущее. Назревающие события силового столкновения этих двоих, Максимилиана и Сигизмунда, за трон Речи Посполитой стало несомненным, а тут могло случиться всякое. В случае победы Максимилиана, Литва могла сделать иной выбор...и!
   - Ноябрь. Максимилиан "отправился в поход" за польским троном, но крайне неудачно.
   О первом его походе известно "ничего", вероятно, как и во втором походе, его целью был Краков, город где короновались польские Короли. На поход деньги дали Габсбурги. Эти события подтолкнули Яна Замойского ускорить процесс с коронацией Сигизмунда:
   "...Скоро Сигизмунд, переплыв море, высадился в Данциге..." (Нечволодов). Здесь же, вопреки правилам торжественного обряда, Сигизмунд подписывает Pacta Conventia и был коронован в Кракове как польский король Сигизмунд 111.
   - Декабрь. Это произошло 16 декабря по Юлианскому календарю иди 27 декабря по Григорианскому. Впечатления от короля у приближенных, по словам русских историков, сложились не самые приятные. Так пишут: "...Замойский торжествовал и строил обширнейшие замыслы о том, как совместными усилиями, Поляки и Шведы обрушатся на Москву и завершат начатое им и Баторием, - сокрушат навсегда наше могущество. Однако, Замойский жестоко ошибся. Сигизмунд оказался крайне ограниченным в умственном отношении человеком, всецело преданным папе и Латинству, и при этом очень высокомерным и вероломным..." (Нечволодов, "Сказания...", т. 4, ст. 299).
   Трудно решить, откуда историк извлёк мысль коронного гетмана Яна Замойского о "сокрушении навсегда нашего могущества"? Война вообще, тем более с Московией, не предусматривалась ни обещаниями Сигизмунда, ни желаниями Сейма и вообще всей Литвы. Здесь исходили из выгоды от союза со Швецией и передачи Эстонии короне.
   Второе, странно, что этот "ограниченный и умственно отсталый человек" процарствовал в Польше до 1632 года, и чуть не возвел на престол Московский своего сына Владислава, в соответствии с желанием части бояр московских, во главе с "Тушинским Патриархом" Филаретом, до пострижения Феодором Никитовичем Романовым (Юрьева - Захарьина и т.д. и т.п.). Похоже, что историки аналогичным образом "припечатали" и царя Московского, Феодора 1 Иоанновича, в угоду тому же роду, чем это объяснить? Вот "объединитель земель Русских" Иоанн 111 беспрестанно "советуется с матерью, митрополитом и боярами", Василий 11 (Темный) с началом царствования и до конца его слушался только мать и заботливого деда, Витовта, а те изгоняли из Руси московской наследников Донского. А тут всё "Царь, да Царь" и его правитель, как это?
   - Январь. Невзирая на то, что Сигизмунд был уже коронован, Максимилиан вновь отправляется в поход на Краков. Как он мыслил свою коронацию там, сказать трудно, но видимо, сторонники Зборовского что- то ему обещали в этом плане. Опять не повезло.
   Историк Шевцов Ю. В. В работе " Дезинтеграция культурно - политического пространства Речи Посполитой в 1587 - 1592 году" приходит к выводу, что Австрия в лице Максимилиана стремилась уничтожить Речь Посполитую как государство, сделав её придатком к империи Габсбургов. Если Максимилиан воевал, в основном, наёмными солдатами, то основу войска Яна Замойского составляла шляхта польско-литовская. Армия Максимилиана выступала с территории Австрии и там же была разгромлена в районе Бычины. И как это часто бывает, благодарности со стороны нового монарха коронный гетман не испытал, скорее наоборот: "...Нашлись люди, которые стали нашептывать Сигизмунду, что Замойский затмевает его личность. И тот стал показывать столь явное пренебрежение к канцлеру, что последний должен был совершенно отделиться от двора..." (Нечволодов, там же). Впрочем, Сигизмунд, как и Генрих, ждал освобождения трона на родине, а в Польше находился так, вынужденный обстановкой.
   - "...В Генв. 1588 Царь послал к Рудольфу Дворянина Резанова, а в Февр. Немца Лукоша Магпусова..." ("ИГР", т. Х, прим. N 170). Но пользы это уже не принесло никому.
   - 4 февраля Ржевский возвратился в Москву с известием о коронации Сигизмунда. Итак, очередное "межкоролевье" в Польше и Литве закончилось, но страсти не улеглись.
   - В далёкой Турции начались события, которые имели важное значение для всей Руси:
   - Май. "...К концу прошлого или началу нын. года султан вызвал Иеремию из ссылки для занятия патр. кафедры, без особого избрания. Горевавшему патриарху не было и пристанища; он остановился на подворье господаря волошского и тут же собрал совет о приобретении средств на нужды церкви. Положено было, наконец, Феолепту, бывшему патр., ехать в Грузию, Пахомию, так же бывшему патриарху, в Кипр и Египет, а самому Иеремие в Россию.... На время отсутствия Иеремии заведование делами патриархии поручено диакону Никифору, с титулом экзарха. В мае сего года Иеремия был уже в Валахии..." ("Летопись Церковных и гражданских событий...", год 1588).
   "...Византия державная, гордая не согласилась бы на равенство своей Иерархии с Киевской или с Московскою: Византия, раба Оттоманов, не отказала бы в том Иоанну 111, сыну и внуку его: но они молчали, в уважении ли к первобытному уставу нашей Церкви, или, опасаясь великим именем усилить духовную власть, ко вреду Монаршей. Борис мыслил иначе, свергнув Митрополита Дионисия за козни и дерзость, он не усомнился возвысить смиренного Иова, ему преданного, ибо хотел его важного содействия в своих важных намерениях..." (Карамзин, "ИГР", т. Х, ст. 68). Вот у нас всегда так, чуть что - так Борис! А ведь за всем этим просматривается совсем другой человек царь Феодор Иоаннович. Именно он мог, на основании своей глубокой Веры, мог иметь желание - на Руси возродить основы Византийской системы управления своим царством, а это двоевластие - равные права для императора (или Царя) и патриарха - двуглавый орел на знамени! А Борис, что Борис, пока старший - "куда пошлют", имеющий, согласно договору с Феодором, серьёзные "виды на будущее", - и всё!
   Ни для кого не секрет, что митрополиты также успешно руководили царством и при Иоанне 1 (Калите), и при Иоанне 11 (Красивом), да и Иоанн 1У не обошёлся без периода, когда им руководил митрополит Макарий, а по смерти его, Иоанн истерзал всю державу. Феодор мог желать законодательным образом упорядочить этот принцип, чтобы на виду всех Владыки управляли царством совместно с Монархом, а не из-за спины его. Феодор мог наблюдать и ужаснуться, что делает с Монархами отсутствие сдерживающего фактора - Веры, и отсутствие лица Духовного, имеющего право сдерживать главу власти светской. Вот Петр 1 Великий, воспользовавшись моментом, убрал это препятствие для власти своей неограниченной, и уничтожил Патриархию. Что мы получили? - ВОСР!
   - Итак, Речь Посполита занята избранием нового короля, казаки решили проведать Крым:
   "...Вместо службы хану казаки взяли Очаков, а в 1588 году, в числе 1500, пришли морем в судах на крымские улусы в Туптархань, между Козлевым и Перекопью, взяли 17 сёл. Султан прислал к Ислам - Гирею с угрозою, что если всё так будет, он выгонит его из Крыма. Ислам умер в 1588 году, преемник его Казы - Гирей, в исполнение воли султана должен был мстить Литве за казацкие опустошения и потому дружелюбно сносился с Москвой..." (Соловьёв, "История России с...", ст. 264). И в Крыму возникли проблемы, в 1588 году скончался Ислам - Гирей, прибыл очередной:
   "...преемник умершего (в 1588 году) Ислама, брат его, именем Казы - Гирей. Приехав из Константинополя с Султанскою милостивою грамотой и тремя стами Янычар господствовать над Улусами разорёнными, он видел необходимость поправить их, то есть, искать добычи, не зная другого промысла, кроме хищения. Надлежало избрать Литву, в надежде на ея безначалие или слабость нового короля; и, готовясь силами опустошать Сигизмундову землю, хотел лестью выманить богатые дары у Феодора; писал к нему, что, доброжелательствуя нам искренне, всех своих предшественников он убедил Султана не мыслить впредь о завоевании Астрахани..." ("ИГР", т. Х, ст. 62).
   Кто из них кого убеждал, даже думать не нужно. Султан решил, что сейчас не время заниматься далекой Астраханью, когда в разгаре война с Персией. И хотя он "не возражал" против избрания шведского королевича Сигизмунда на престол Польши, но показать тому - "кто тут, на юге, хозяин"- будет полезно, а хан Крыма Гирей, только Гирей, их у султана вона сколько.... Потому, что Гирею скажут, то он и будет делать!
   - 13 июля Патриарх Константинопольский въехал в Москву для встречи с Феодором:
   "...Царь же и великий князь всея Руси Федор Иванович с великой любовью и неизреченной радостью встречает патриарха Иеремию, воздаёт подобающую святительскому сану его честь, приемлет благословение и пожелание мира, волею своих царских щедрот наделяет патриарха всем потребным для повседневной жизни. Потом благочестивый царь и великий князь всея Руси Федор Иванович намерение своё царское изъявляет, да поставит патриарх Иеремия в богохранимой державе Великой России патриарха по правилам святых апостолов и святых отцов. Выслушав намерение благочестивого царя, патриарх был весьма удивлён тем, сколь велико царское стремление к благочестию, и стал размышлять, как бы возвести на престол Русской митрополии патриарха, ибо по заветам святых апостолов и заповедям святых отцов, надлежит быть только четырем вселенским патриархам: в великой Антиохии, в Иерусалиме, в Константинополе и в Александрии; пятый же патриарх - это папа в Риме. Зная, что римский папа много лет назад от благочестия отступил и от истинной христианской веры отпал; памятуя также, что ныне градом Константина владеют неверные и что они ненавидят благочестивую веру и повсюду её преследуют; убедившись, что в Великой России издревле процветает неколебимое православие, как солнце на тверди небесной сияющее;...увидев в благочестивом царе и великом князе всея Руси сердечное усердие и веру в Бога, и великое прилежание и неусыпное попечение о благоденствии всех благочестивых народов, исповедующих православное христианство..." (Иов, патриарх, "Повесть о житии царя Федора Ивановича"). Описание встречи патриарха Иеремии можно найти у Карамзина, "ИГР", т. Х, ст. 69. Там же сказано, что будто бы Феодор предложил патриарху Иеремии обосноваться на Руси, но он пожелал жить в Москве, а "лукавый Годунов" определил ему место - Владимир. Есть и другой вариант" "...Следовательно, Арсений несправедливо пишет (Descr. itineris in Moscov.), что Иеремия никак не хотел быть Российским Патриархом, к великой печали Годунова и Царя". (Карамзин, "ИГР", т. Х, прим. N 200).
   Примечание: все особенности приёма Патриарха Иеремии описаны - т.Х, прим. N 197 - 217.
   Следует сказать, что учреждение Патриархии в царстве московском было своевременно, поскольку Феодор 1 понимал, что она будет поддержкой и ему самому, и преемнику, он, вероятнее всего, прекрасно представлял, что последует по смерти его, поскольку знал, что окружение царское начнет жестокую борьбу за престол. Патриарх может "унять буянов".
   А пока всё шло достаточно мирно и тихо, управлялись с делами по мере способностей... Чем хороши нравы Московские, тем, что не меняются даже за века, невзирая на прогресс:
   "...Областные правители обыкновенно сменялись через год, за исключением некоторых, пользовавшихся особым благоволением: для них срок продолжался ещё на год или два; они получали жалование по 100, по 50, по 30 рублей; народ, по свидетельству Флетчера, ненавидел их за взятки, и русский летописец говорит, что Годунов, несмотря на доброе желание своё, не мог истребить лихоимства; правители областей брали взятки и потому, что должны были делиться с начальниками частей или приказов..."
   (Соловьёв, "История России с...", ст. 268).
   - Единодержавная жизнь в царстве Феодора всё более обустраивалась и укреплялась, не возникали новые заговоры, а вертикаль власти: царь - Борис Годунов, а далее везде... была отлажена. Не радовала большими успехами, но и не огорчала. И вот тут Феодор Иоаннович решился на достаточно смелый шаг - пишут, передал и посольские дела, и переписку с "государями держав иных" в руки того же Бориса, тот стал писать и от своего имени. Столь необычное решение, возможно, было принято исходя из того, что переписка сия, ничего в себе не таила и никаких ощутимых плодов не приносила. Пусть ознакомятся, доложат, а я уже решу, что написать. Времени на это уйдет существенно меньше, а результат будет одинаков. Сидеть и выслушивать эти витиеватые послания, пустая трата времени,...и Царь решил, а Дума утвердила: пусть этим правит Борис. Вот:
   "...Наконец, по приговорам боярской думы в 1588 и 1589 годах, Годунов получил важное право сноситься с иностранными государями от собственного имени, и в Посольском приказе были заведены особые книги, а в них писаны ссылки Царского шурина с иностранными правительствами..." (Нечволодов, "Сказания...", т. 4, ст. 293).
   "...Двор Московский отличался благолепием. Ни одни любимцы Державного, как бывало в грозные дни Иоанновы, но и все Бояре и мужи государственные ежедневно, утром и ввечеру, собирались в Кремлёвских палатах, видеть Царя и с ним молиться, заседать в Думе (три раза в неделю, кроме чрезвычайных надобностей: в Понедельник, в Среду и в Пятницу, от семи часов утра до десяти и более), или принимать иноземных Послов, или только беседовать друг с другом..." (Карамзин, "ИГР". т. Х, ст. 122)
   Послы иноземные, конечно, прибывали, жили на государевом довольствии, а иногда посольства (особенно от Хана Крымского) бывали многочисленны, людьми совершенно лишними, наносили убыток казне и обещали, обещали а, обещая, убывали к дому...
   - "...Феодор послал к Шаху (1588 году) Дворянина Васильчикова, который нашел Годабенда уже в темнице: "воцарился сын его: Мирза Аббас, свергнув отца. Но сия перемена не нарушила доброго согласия между Россией и Персиею. Новый Шах, с великою честию принял в Казбине сановника Феодорова, послал двух Вельмож, Бутакбека и Андибея, в Москву, объявить Царю, что уступит нам не только Дербент с Баку, но и Таврис и всю Ширванскую землю, если нашим усердным содействием Турки будут вытеснены оттуда; Султан предлагал ему мир, желая выдать дочь свою за его племянника, но что он (Аббас) не хочет и слышать о сём, в надежде на союз России и Венценосца Испанского, коего Посол находится..." (Карамзин, "ИГР", т. Х, ст. 41).
   Вот и теряй время на выслушивание этих дел "иностранной политики", пышность приёмов Феодора не привлекала, толку никакого, вот пусть шурин и слушает Послов! Это внушило всем историкам понятие о том, что один Борис "царствовал", и писать так:
   "...Таким образом, после низвержения Дионисия, Годунов освободился от всех опасных для себя людей и безгранично захватил власть в свои руки. Это было достигнуто им в течение трех с небольшим лет. Во всех отраслях управления, как в Москве, так и в городах, были поставлены люди, на безусловную преданность которых он мог рассчитывать..." (Там же).
   Странно, если бы он сделал по-другому. А вообще - то, история знает казус, когда один из римских императоров ввел в состав Сената свою любимую лошадь - но разве это значит, что лошадь управляла Римской империей? Пример грубоватый, но доходчивый?
   - Феодор не хотел порывать связи с Англией, и: "...Царь вторично посылает Бекмана в Лондон для объяснения с Елисаветой ..." (Карамзин). Охлаждение отношений было вызвано тем, что их "притесняют, это объясняется тем, что: "...Мы жаловались на обманы Лондонских купцов и требовали с них полмиллиона нынешних рублей, взятых ими в долг из Царской казны, у Годунова, у Бояр и Дворян, а купцы запирались в сём долге, слагали его друг на друга, и жаловались на притеснения..." (Карамзин). С долгами всегда так, "Берёшь чужие, а отдаёшь- то свои!", и это без разницы, что у них, что у нас.
   Впрочем, дело ограничивалось не только взаимными жалобами и требованиями возврата долгов: "...Иероним Горсей, в 1588 году изгнанный из России за умысел препятствовать торговле Немцев в Архангельске: Царь не хотел видеть его, ни Правитель;
   а Королева писала к Борису, что не узнаёт в нем своего бывшего друга; что Англичане, гонимые Андреем Щелкаловым, уже не находят заступника в России и должны навсегда оставить её. Сия угроза, может быть, произвела действие..." (Там же, с. 118). По словам Горсея, было так: "от ложного доноса слуги его, по козням Ближнего Дьяка Андрея Щелкалова, что будто бы он у себя за обедом злословил Царя..." (прим. N 341).
   Но на Иеронима жаловались и англичане, тот использовал своё положение в угоду себе.
   Вот тут и видно, каким бы не было отношение Бориса к англичанам, а Феодор решил, и Горсей "убыл из Москвы". Защитить их от требований кредиторов - даже не пытался!
   - То ли вследствие неурожая, то ли по какой -то другой причине, но в 1588 году хлеб в Москве стоил дорого: "четверть пшеницы стоит, обыкновенно, не более двух алтын, так в 1588 году за четверть пшеницы и ржи платили в Москве 13 алтын" (Карамзин),
   1589 год - Безусловно, самым значительным событием на Руси в этот год стало то, что Московскую Митрополичью кафедру преобразовали в Московскую Патриархию. В остальном год прошел тихо и мирно, что благотворно отразилось на всём народе Руси.
   Всё, впрочем, это не нарушило вялотекущей "дипломатической возни" с Англией, наш представитель, немец Бекман, прибыв в Лондон, долго не удостоивался встречи, наконец:
   - 3 Ноября. "...Наконец приняла толмача Российского, с великою милостию: отошла с ним в угол комнаты и беседовала тихо; пеняла ему без гнева...спрашивала о здороье Годунова; уверяла, что всё сделает из дружбы к Феодору, но предьявила новые требования, с коими приехал в Москву Доктор Флетчер...." (Там же, ст. 116).
   Вот вам и вся "политика", хотя представитель Москвы сидит "в приёмной", создают документ с "требованиями" и отправляют "адресату", позже милостиво принимают.... Но Елисавету можно понять, отправленный ею посол - " более ученый, чем Политик", "не станет миндальничать". Ведь Флетчер вёз к Феодору вовсе не ласковое письмо, скорее ультиматум, а вот теперь, отправив ультиматум,... мило беседуем с гонцом Москвы.
   - 25 ноября. Флетчер уже в Москве, когда его принял Феодор, не ясно, а привез вот что:
   "Для утверждения сей, её сердцу приятной связи, Королева молит Царя, чтобы он указал":
   - "...основательнее рассмотреть дело о сомнительном долге купцов Лондонских..."
   - "...судить их только Великому Боярину Борису Годунову, Благотворителю Англичан..."
   - "...давать им, как было в царствование Иоанново, свободный путь из Москвы в Бухарию, в Шамаху и в Персию, без задержания и без всякого осмотра товаров в Казани и в Астрахани..."
   - "...Царским сановникам не брать у них ничего силой, без платежа денег..."
   - "...отменить всякую заповедь в товарах, покупаемых Англичанами в России..."
   - "...способствовать им в отыскании земли Китайской, давать вожатых, суда и лошадей на всех дорогах..."
   - "...без письменного вида от Елисаветы не пускать никаких гостей в пристани между Варгавом и Двинским устьем, ни в Новгород..."
   - "...денежным мастерам безпошлинно переливать ефимки для купцов Лондонских..."
   - "...ни в каких преступлениях не пытать Англичан, но посылать их к Старосте или Прикащику, или в Англию для казни..."
   - "...никого из них не беспокоить в рассуждении Веры. - Сим докажет Царь любовь к Елисавете..." (Там же).
   Примечание: "...Присылка в Россию Флетчера совпала с делом английского купца Мерша, который учинил большие долги именем компании, на 23 000 рублей с лишком; а компания отказалась их платить..." (Иловайский, "Царская Русь", прим. N 58, ст. 675). Королеве Елисавете ответили достойно, без упоминания цитат из Священного писания:
   - "...хотя долг купцов Лондонских ни мало не сомнителен; хотя сие дело было уже основательно рассмотрено в Царском Совете: но Государь из великодушия уступает им половину, требуя, чтобы они немедленно заплатили 12 тыс. рублей..."
   - "...непристойно самому Великому, Ближнему Боярину и шурину Царскому, судить купцов: ему вверено Государство; без его ведома ничего не делается: но судить Англичан будут люди Приказные, а ему только докладывать..."
   - "...из особой любви к своей сестре, Елисавете, Государь дозволяет Англичанам ездить в Бухарию и в Персию, не платя пошлин с товаров, хотя другим иноземцам и не велено ни на версту ездить далее Москвы...".
   - "...Он не терпит, чтобы в его земле силою отнимали чужую собственность, у кого бы то ни было..."
   - "...Запрета нет и не будет для гостей Лондонских в покупке наших товаров, кроме воска, вымениваемаго иноземцами в России единственно на ямчугу, или на зелье и серу..."
   - "...невозможно Царю пускать иноземцев через Россию, для отыскания других Государств..."
   - "...удивительно, что Королева снова объявляет требование столь неблагоразумное и недружелюбное: Мы сказали и повторяем, что в угодность Англии не затворим своих пристаней и не изменим нашего закона в торговле: свободы..."
   - "... Англичане вольны делать деньги, платя известную пошлину, как и Россияне..."
   - "...никаких чужеземцев у нас не пытают в России: Англичан же, обвиняемых в самых тяжких преступлениях, отдают их Старостам..."
   - "...до Веры нет и дела Государю нашему: всякий мирно и спокойно живёт в своей, как всегда у нас было и будет..." (Там же, ст. 117).
   Флетчер был недоволен: "требовал свидания с Годуновым и писал к нему", но приказ царя Феодора, есть приказ, и : "Флетчер не имел совершенного успеха, и в новой жалованной грамоте, данной тогда Лондонским купцам, упоминается о пошлинах, хотя и легких. Годунов не взял и даров Королевы: "для того, что ты, как бы в знак неуважения к Великому Царю, прислала ему в дар мелкие золотые монеты..." (Там же).
   - Чтобы понять, как складывались отношения с иноземцами вообще, и с англичанами, в частности, Д. Калюжный в книге "Другая история Московского царства" приводит цитату из "Истории русской литературы" И.Д. Сытина (М., 1908 год). Там написано следующее: "...К концу ХУ1 и в ХУ11 в. ... на службу в малознакомую полуварварскую страну к русскому государю шли с Запада не лучшие люди, а являлся разный сброд, своего рода казаки западноевропейские, как их метко называет (Сергей) Соловьёв, извечным занятием которых было - служить в семи ордах, семи королям, искать хорошего жалования на службе разных государей; служилые иноземцы были совершеннейшие космополиты, отличались равнодушием к судьбам той страны, где они временно поселились..." (с. 253).
   Придется признать, что в целом характеристика "заезжих" дана правильной, и это, к сожалению, касается не только прибывших "с Запада". На Западе Орд не было - это ЮГ. А поскольку все эти "знатные" лица группировались в окружении царском, то из этого следует, что их отношение к населению Руси и к его судьбе, было, в лучшем случае...
   Англичане "пошли другим путём", их "торговые площадки" - это охраняемые крепости: "...Злодейство немецкое было, действительно, очень велико.... Ежегодно приезжало в Московское государство торговых англичан человек 60 - 70 и более. Они устраивали свои склады в Архангельске, Холмогорах, на Вологде, в Ярославле, в Москве и в др. городах..." (Там же). (Взято из кн. "Другая история Московского царства", ст. 288, М., 2005).
   Вот так и страдала Русь не от захватчиков, а от .... Смута ХУ11 века - желание трона.
   - 26 января. "...Совершилось посвящение Иова, митр. Мос. в патриархи..." (Церк. Событ.)
   Эти события неоднократно описаны, и лучше остановиться на некоторых особенностях:
   а/ "...Московское правительство предложило Иеремии занять патриарший престол, но поставило непременным условием, чтобы он жил не в Москве, а в городе Владимире на Клязьме, потерявшим в это время всякое значение, то есть вдали от Царя и всех государственных дел. Конечно, при такой постановке вопроса, Иеремия должен был отказаться от всякого желания остаться у ЕС и согласился на поставление патриарха из Русских святителей; Созванный для того церковный собор наметил трех лиц, из числа коих Царь выбрал, разумеется по совету Годунова, Иова. Торжественное посвящение его в патриархи последовало 26 января 1589 года; вместе с тем, архиепископы Новгородский, Казанский, Ростовский и Крутицкий были возведены в Митрополиты, а шесть епископов получили звания архиепископов: Владимирский, Суздальский, Нижегородский, Смоленский, Рязанский и Тверской..."
   (Нечволодов, "Сказания...", т. 4, ст. 310).
   Более похоже, что место Московского Патриарха, если и предлагалось Иеремии, то исключительно из вежливости - "А не хотели бы вы сами...?". Вопрос, зачем нужен Феодору был патриарх грек, который не знал ни языка церковно- славянского, да и службы в Константинополе велись уже давно по канонам, отличным от принятых на Руси? И зачем Иеремии нужен был этот сан Патриарха Московского, когда его сан много выше? Все эти догадки - пустое дело. Феодору был нужен для реального введения двоевластия на Руси Святитель, хорошо ориентирующийся и сведущий в делах государственных и законах, принятых здесь, а не грек, который знал о порядках в Константинополе, а не здесь. Советы Бориса Годунова - вымысел; Царь решил, кого из трех, - желание исполнили.
   б/ "...Созвали духовный собор, который совещался о чине поставления патриарха и избрал трех кандидатов на сие достоинство, Митрополита Иова, архиепископов новгородского Александра и ростовского Варлаама, представляя окончательный выбор государю..." (Иловайский, "Царская Русь", ст. 363).
   Нет сведений об архиепископах Александре и Варлааме, а об Иове известно следующее:
   "...Родом из посадских людей г. Старицы, он рано начал подвизаться в Старицком Успенском монастыре. Как первый чтец и певец понравился в 1556 году Ивану Грозному и был возведён в сан архимандрита. В 1571 году Архимандрит Иов - настоятель Симонова, а в 1575 году - царского Новоспасского монастыря в Москве. В 1881, он - епископ Коломенский, в 1586 - архиепископ Ростовский, и в том же году - митрополит Московский и всея Руси. С 26 января 1589 года - патриарх.... Патриарх Иов был человеком глубокой молитвы, доброго православного подвига и выдающихся личных способностей. Всех удивляло его богослужение! Оно отличалось не только чинностью и благочестием, но и тем, что Иов наизусть служил литургии Иоанна Златоуста и Василия Великого. Чин великого освящения воды на Богоявление, даже все пространнейшие коленопреклоненные молитвы праздника Троицы читал наизусть..."
   (Протоирей Л. Лебедев, "Десять Московских Патриархов").
   Замечание: город Старица (на территории бывшего Тверского княжества) удел Владимира Андреевича, двоюродного брата Иоанна и в 1556 году, несомненно, он представил этого одаренного монаха своему брату царю, тогда они ещё не делили власти, страной руководила "Избранная Рада", а Иоанн был склонен уважать людей, хорошо знавших Священное писание, до той поры пока они ему не противоречили, возможно, искал в них опору, как ту, что он имел при Макарии митрополите. Вот и держал на виду в Москве. А основное его стремительное возвышение происходит при Феодоре 1, когда этот царь почувствовал, что ему нужно именно это лицо духовное, хотел разделить с ним тяготы власти в царстве, а после введения Патриаршества на Руси сделал его фактически соправителем, считал, что он сможет удержать Русь от Смуты.
   в/ "... Вообще Московскому двору недешево обошлось исполнение его давнего желания относительно русской патриаршей кафедры..." (Там же, ст. 364).
   Безусловное возвышение. Создание в Москве Патриархата вывело Духовенство Руси в господствующее положение, по сравнению с другими православными областями, и не только в Литве и Польше, но и в странах Балканского полуострова, важный аспект.
   - Март. Заключен мир между Австрией и Польшей. Папа Римский "отрядил" для этого кардинала Альдлбарандини. Были предложены Эрихом Спаре "Кальмаринские статусы", регулирующие в будущем отношения этих двух государств. Максимилиан подписал отказ от польской короны. Положение Сигизмунда 111, вроде бы укрепилось, но он колебался:
   "...Партия Юхана (Иоанна 111) не могла себе позволить жесткий конфликт со шведским окружением Сигизмунда, пока тот находился в РП, ибо рисковала остаться перед лицом своих сепаратистов в момент приближающейся смерти короля без наследника престола.... Отсюда очень логичным выступает странное, на первый взгляд, требование Юхана 111 в 1589 году к сыну вернуться в Швецию. Оно было едва ли не самым главным вопросом встречи Юхансена 111 и Сигизмунда в Ревеле летом 1589 года, во время антирусской военной демонстрации двух стран.... Позиция Яна Замойского относительно Швеции и шведской партии Сигизмунда определялась после Бычины сложнее. Баторианам был не выгоден откол Швеции в виде, скажем, отъезда Сигизмунда к отцу. РП тогда вновь бы отбрасывалась к политическому состоянию на момент элекционного сейма. Максимилиан не отказался от своих претензий на престол РП, а такой формальный отказ был главной заботой Яна Замойского ещё до Бендзенского мира 1589 года. Однако, напомним, что, перейдя границу РП, Максимилиан отказался от своей присяги в нем, под предлогом того, что она была вырвана у него в плену насилием..." (Шевцов, "Дезинтеграция культурно-политического пространства...").
   Вообще, автор этой работы выдвигает такую гипотезу: период 1585 - 1590 годов в Европе характерен тем, что Габсбурги, имевшие большие владения в Западной Европе (Германские княжества, Австрию, Испанию, часть Италии и т. д.), начали наступление на страны, "отошедшие" от влияния Рима" и принявшие одну из форм протестантства (Англия, Дания, Швеция, частично сама Германия и т. д.), но наткнулись на ожесточенное сопротивление, была разгромлена на море Великая Армада, не произошел захват власти Максимилианом в Польше, Англия развернула активные морские действия корсаров на морских путях между Испанией и её колониями в Америке. Всё это привело к истощению финансов у Габсбургов и нажим ослаб, а потом и совсем исчез, из-за угроз со стороны султана. Сам же Сигизмунд 111 вел тайные переговоры с другим представителем Габсбургов Эрнестом о передаче ему власти над Речью Посполитой. Султан это учёл, и Крым немедленно в 1589 году "потревожил" РП. Этот вопрос - противостояние Вер в Европе - требует отдельного исследования, во всяком случае, Т. Н. Грановский в своих "Лекциях по истории средневековья" этого не отметил.
   Требуется пояснение к "Ревельской демонстрации", это, своего рода, было желание Швеции и Польши показать Москве, что они едины в своём желании противостоять любым её притязаниям на земли Эстонии и решительность в защите своих завоеваний.
   Но наличие противоречивых событий и действий различных сторон, свело всё на нет:
   - Максимилиан предъявил повторно свои претензии на трон Польши, после того как Сигизмунд 111 двинулся в сторону Ревеля, что вполне могло означать отъезд в Швецию.
   - Ян Замойский считал, что если Сигизмунд поддастся на уговоры отца и "убудет" в Швецию, то останется единственный законный король в Польше, Максимилиан. Поэтому он не стал двигаться за королем к Ревелю, а остался с подчиненными ему войсками.
   - Сигизмунд смог привести в Ревель лишь небольшое войско (около 3 тысяч), и то их предоставило Великое Княжество Литовское, а привёл войско Христофор Радзивилл Перун, чтобы охранять Сигизмунда или удержать его от отъезда в Швецию? Шведских войск было смехотворно мало. Литва продемонстрировала свое предпочтение, Польша смолчала.
   Демонстрации единения держав и воинской силы не получилось, Москва учла этот факт:
   "...Хан громил Литву: сии обстоятельства казались Царю благоприятными для важного подвига, которого давно требовала честь России. Мы хвалились могуществом, имея действительно многочисленнейшее войско в Европе; а часть древней России была Шведским владением! Срок перемирия, заключённого с Королём Иоанном, уже исходил к началу 1590 года..." (Карамзин, "ИГР", т. Х, ст. 62).
   Никогда, особенно, с появлением огнестрельного оружия, многочисленность армии не вела к тому, что победа безусловно, на стороне тех, чьё войско более многочисленно...
   Тут, похоже, был другой расклад, создававший предпосылки к "подвигу". Рассматривая результаты "ревельской демонстрации", была обнаружена явная несогласованность в действиях Польши и Швеции, мало того, и в Речи Посполитой обнаружился раскол между Коронными областями и Великой Литвой и по кандидатам в короли, да, и было похоже, что ВКЛ занимало более примирительную позицию в отношениях с Московией. И, то ли Феодор решил не упускать возникшей возможности, благо поводов к нарушению мира было в избытке, то ли этому способствовало требование Иоанна 111 Шведского к царю: "выслать к 10 августа своих послов, для немедленного подписания мира на шведских условиях, с угрозой в случае отказа от них начать новую войну против России" (В.В. Похлёбкин). Иоанн 111 оказался в таком положении, когда начал понимать, что время работает против него: Ревельская демонстрация не усилила союза Швеции с Польшей и Литвой, надежд на возвращение сына в Швецию не осталось, а та передышка, которую получил Феодор, лишь усиливает его позицию. Война в этих условиях стала неизбежной. - "...Иоанн жаловался, что Россияне тревожат набегами Финляндию, свирепствуя в ней как тигры. Феодор же упрекал Воевод Шведских разбоями в областях, Заонежской, Оленецкой, на Ладоге и Двине: летом в 1589 году они приходили из Каянии грабить волости монастыря Соловецкого и Печенского..." (Там же).
   Возникшая переписка закончилась тем, что Феодор в письмах к Иоанну 111 Шведскому, пытаясь склонить его к уступкам, упомянул о своих "могучих союзниках": о Шахе и Австрии, на что Иоанн Шведский резонно ответил: "... Радуюсь, что ты ныне знаешь своё бессилие и ждешь помощи от других: увидишь, как поможет тебе наш сват Рудольф; а мы и без союзников управимся с тобой..." (Там же).
   Странно, что Иоанн не упомянул о другом "союзнике" шахе Персии, тот бы точно помог.
   Правда, Иоанн выразил желание на третью встречу послов, для обсуждения вопросов с разменом территориями, но в Москве, учтя обстановку, ответили отказом, вернее внесли контрпредложение: "Феодор велел объявить ему, что мы не хотим мира, ни перемирия, если Шведы сверх Новогородских земель, захваченных ими, не уступят нам Ревеля и всей Эстонии, то есть, мы объявили войну..." (Там же).
   В стране началась мобилизация "многочисленнейшей армии в Европе". Армия была рассыпана по просторам страны, и, чтобы собрать её, требовались месяцы. Выступление назначалось на январь следующего, 1590 года. Остаток года и осень следующего был отведен на то, чтобы собрать это разнородное войско на исходные рубежи к Эстонии.
   - Май. "...На обратном пути из Москвы в мае 1589, Иеремия посетит литовскую Россию и на основании грамоты короля Сигизмунда, выхлопотанной князем Острожским, занялся устройством церк. Дел её: низложил всех двоеженцев и троеженцев в иерархии. Произвёл суд над виновными в нечистой жизни и подтвердил братства церковные в Вильне, Львове и в других местах..." ("Летопись церковных событий"). - Июль. Из Англии вернулся Бекман, что привез от Елисаветы, осталось "за кадром".
   - Август. Посол Елисаветы отбыл из Москвы, насколько он был удовлетворен тем, чего он достиг в исполнении пожеланий королевы, сказать трудно. Торговля продолжилась.
   Где-то в это время Феодор получает письмо из Крыма: "...Казы - Гирей известил Феодора о сожжении крымцами многих городов и сёл в Литве и в Галиции: хваля его доблесть и дружественное к нам расположение, Царь в знак признательности честил Хана умеренными дарами, однако держал сильное войско на берегах Оки, следовательно, худо ему верил..." (Там же).
   Война в степях не затихала, крымцы шли на Литву, запорожские казаки грабили Крым:
   "...гонец Мишурин доносил, что черкасы взяли турецкий корабль в море, близь Козлова:
   потом дали знать Казы - Гирею, что пришли в Козлов, в посад, литовские люди, атаман черкасский Кулага и с ним черкас 800 человек, пришли они морем в малых стругах. Казы - Гирей тот час пошел в Козлев. Со всеми людьми, но черкас в городе уже не застал: они выграбили здесь лавки,...но тут напал на них калга Фети - Гирей и был бой в самом посаде, татары взяли у черкас человек с тридцать в плен, Кулага был убит, остальные ушли. Кроме того, черкасы вокруг Белгорода (Акермана) все посады пожгли, воевали в Азове посад. Взяли в плен 300 человек, бухарских купцов побили...".
   (Соловьёв, "История России с...", ст.264).
   По мнению В.В. Похлёбкина, с августа 1589 года до начала 1590 года шли переговоры со
   шведами. С московской стороны были: князь Ф. И. Хворостинин, думный дворянин и казначей Д. И. Черемисинов и дьяк Д. П. Петелин; шведскую сторону представляли: К. Х. Горн (Хорн), штатгальтер Нарвы и фельдмаршал, А. С. Лейонхувуд, наместник Финляндии, К. Бьелке, член Риксрода. Первоначальные инструкции московским послам были таковы:
   "...а) Требовать возвращения Нарвы, Иван - города, Яма, Капорья, Корелы (Кексгольма). За это заключить мир и договор о братстве, заплатив 20 тыс. руб. в качестве возмещения. Без Нарвы только 15 тыс. руб. б) В случае отказа шведов на указанные условия, послы уполномочивались заключить "вечный мир" даже на 3 города: Ям, Капорье, Корелу. в) Если шведы будут согласны только на 2 города, не уступать, сообщить Москве об обстоятельствах переговоров и получить новые инструкции.... После начала переговоров из Москвы поступили новые инструкции: передача шведами Нарвы, Иван - города, Копорья, Корелы - без наклада (т.е. без уплаты за эту уступку русских денег), или война. Это ужесточение инструкций было следствием того, что русско-польские отношения в это время уже в меньшей степени беспокоили правительство Феодора 1, и с одной Швецией надеялись справиться силой, а не уговорами..." ("Русско-шведские войны и миры в ХУ1 в.").
   Шведы не пожелали даже продлить перемирие на 1 год, до 1 сентября 1590. Как видим, Феодор 1 всеми средствами старался эту войну предотвратить, и не его вина, пришлось.
   - Для усиления обороны в Астрахани возведена каменная крепость, что значительно усилило возможность обороны города в бушевавших здесь степных войнах. Все на всех!
   - В целом год прошёл спокойно, страна оправлялась от жестоких годов правления Ивана:
   "...Удачно сложившиеся внешние отношения при Царе Феодоре внесли, как мы говорили, по общему отзыву современников, большое успокоение в жизнь страны и дали возможность правительству заняться устройством внутренних дел..."
   (Нечволодов, "Сказания...", т. 4, ст. 305).
   Власть стала менее "кровожадной", больше пороли, не взирая на лица, чем рубили голов:
   "...Князя Гвоздева (в 1589 году) за местничество с Князьями Одоевскими высекли батогами и выдали им головою; то есть велели ему униженно молить их о прощении. Князя Баратынского за спор с Шереметьевым посадили на три дня в темницу: он не смирился; вышел из темницы и не поехал на службу.... Сие всегдашнее местничество питали взаимную ненависть между знатнейшими родами, Мстиславскими и Шуйскими, Глинскими и Трубецкими, Шереметьевыми и Сабуровыми, Куракиными и Шестуновыми.
   Они враждовали: Борис господствовал..." (Карамзин, "ИГР", т. Х, ст. 155). Автор пишет о "Гордости", "Гражданских обстоятельствах", да не было всего этого у этих "Знатных господ заезжих". Соперничество родов было делом вынужденным, прибывшие из стран дальних и не очень господа, часто с вымышленной биографией, происхождением, были вынуждены, с болезненным самолюбием, отстаивать свою "Знатность" и превосходство над другими родами, поскольку, только этим определялись придворные и военные должности в окружении царском, не доказал, оттёрли, забыли. Кроме того, в этот период, борьба эта ещё более обострилась, Русь вышла "на финишную прямую" перед Смутой, здесь уже боролись за трон Московский, и близость к уходящей династии, пусть даже очень дальняя, рассматривалась как преимущество в борьбе за...
   Декорации вообще, особенно декорация власти, должны поражать воображение, так и тут:
   "...Двор Бориса представлял точное подобие Царского. Он с теми же обрядами, как и войти в тайные давал им ясно понять, что всё зависит не от Государя, а от его воли..."
   (Нечволодов, "Сказания...", т. 4, ст. 293). Зачастую говорят: "Короля играет свита!", но не нужно забывать, что эту свиту король часто держит на коротком поводке, и разрешает лишь то, что разрешает. Вспомнить тут можно короля Франции Генриха Х1, по описанию историков, - обычный зажиточный горожанин, но рядом было несколько людей, которые быстро вершили судьбы людей из окружения, тем и поддерживали власть короля. Вот и Феодор обладал действительной властью в стране, а показная сторона царского обряда его не интересовала. Он лишь постоянно наблюдал, как Борис исполнял то, о чём было договорено, изображал Властителя, а Феодор проводил время в молитвах и размышлениях, поскольку чувствовал угрозу для Руси, от его разноплемённого окружения, борьба окружения велась против Годунова, что, несомненно, было выгодно Феодору, любые принятые им решения, клали тень на Бориса.
   "...- 1589. - Учреждено патриаршество. "Судебник" царя Феодора. Основание города Царицына..." (Д. Калюжный, "Другая история царства Московского", ст. 287).
   Вот тот минимум, который, по мнению современного историка, необходимо сообщить учащемуся. Конечно, с таким обширным историческим багажом, можно всё, понятно?
   "...В 1589 году Западную Русь посещает Константинопольский патриарх Иеремия. Ввиду многочисленных жалоб со стороны членов Православных Братств на митрополита Киевского Оницифора Девочку, он возвел на его место, по указанию короля Сигизмунда, давшего эти указания, конечно, не без ведома иезуитов, Минского архиепископа Михаила Рагозу, человека двуличного и слабовольного. При этом, будучи в полном неведении относительно местных обстоятельств в Польше и Литве, и никого там не зная, патриарх Иеремия, сделал и другой крупный промах: он назначил ему в наместники или экзархи "лукаваго беса" Кирилла Терлецкого. Кирилл Терлецкий не замедлил войти в тайные сношения с иезуитами и начал деятельно подготавливать с ними дело об унии..."
   (А.Нечволодов, "Сказания...", т. 4, ст. 354).
   Борьба за унию Римом велась постоянно, и Православные Польши и Литвы первыми попали под этот удар. Почему так? Патриарх по - иному видел задачу своего странствия.
   "Исторические Хроники" (Е.А. Гладилин): "в битве у Арка гугенотские войска Генриха Наваррского (будущего Французского короля) разгромили армию Католической Лиги".
   1590 год - Год начинался с мобилизационных усилий страны. Война, даже победная, есть тяжелое испытание для народа. Время вроде было выбрано удачное: Литва и Польша всё лето были заняты отражением нападения Крыма. Швецией, страной в основном протестантской, управлял король католик, старый и больной, Сигизмунд не посчитал возможным переехать в Швецию, чтобы помочь "папе". Денег у Иоанна шведского было мало, что исключало возможность иметь большое наёмное европейское войско, да оно и не привыкло воевать зимой, а именно тогда намечалось начало военных действий. Чтобы успокоить соседнюю Литву: "...Годунов известил всех градоначальников в Ливонии Польской, что они могут быть спокойны, и что мы не коснёмся областей ея, в точности исполняя договор Варшавский..." (Карамзин, "ИГР", т. Х, ст. 66). Пока исполнялся этот дипломатический шаг, обеспечивающий нейтралитет Литвы, войска готовились: "...Все Бояре, все Царевичи (Сибирский Маметкулъ, Русланей Кайбуличь, Ураз - Магмет Ондановичь Киргизский), все Воеводы из ближних и дальних мест, городов и деревень, где жили на покое, должны были в назначенный срок явиться под Царскими знаменами: ибо тихий Феодор, не без сожаления оставив свои мирные, благочестивые упражнения, сел на бранного коня (так хотел Годунов!), чтобы войско оживить усердием, а главных сановников обуздать в их местничестве безразсудном..."
   (Карамзин, "ИГР", т. Х, ст. 63).
   Калеку, слабосильного и малодушного, на коня бранного (боевого) не посадишь, желай того, хоть сотня Годуновых. Это было решение либо самого Феодора, либо их совместное. Например, Иоанн 1У никогда не ходил вместе с войском: или ожидал войско в Новгороде, либо ехал следом, по тем дорогам, где войск не было.... Историки очень поверхностно описывают эту победную кампанию Феодора, хотя была, несомненно, одержана победа, и в добавление ко всему пишут даже такое: "...сам царь выступил с многочисленным войском, сопровождаемый и руководимый ближними воеводами Борисом Годуновым и Феодором Никитовичем Романовым..." (Иловайский); или: "...Годунов, вершивший все дела, не обладал военными дарованиями..." (Нечволодов). Вот и пойми, чего тут больше, желания описать исторические события, или понравиться высочайшим особам? Тем, что именно Феодор Никитович Романов - "руководил и направлял" - царя Феодора к победам? Нам осталось рассмотреть "расстановку кадров" и тактический замысел этой кампании:
   - Большой полк - Феодор Иванович Милославский, боярин, с 1577 года и воевода, сын постриженного в 1586 году Ивана Милославского. После отца принял пост первого боярина в царской думе. Выходец из литовских князей, фамилия в Литве - князья Заславские. Женат, вторым браком, на княгине Домне Михайловне Темкиной - Ростовской. Около 40.
   - Передовой полк - Димитрий Иванович Хворостинин, отец Иван имел должность Сын Боярский, полностью фамилия Хворостинин князь Ухорский. Все пятеро сыновей, включая Димитрия, опричники. Димитрий - окольничий с 1571 года, боярин с 1584 года. В момент войны ему около 45 лет. Скончается то ли от болезни, то ли от ран в 1590 году, перед смертью примет постриг, в монашестве Дионисий.
   Вот, по сути, и все полководцы и их воинские силы, остался штаб при Феодоре, где были:
   "...Годунов и Феодор Никитович Романов - Юрьев (будущий знаменитый Филарет), двоюродный брат Царя, находились при нем, именуясь Дворовыми или Ближними Воеводами..." (Там же, ст. 64).
   "...велено было Приставу нашему, Семёну Олферьеву, говорить Шахским Послам в Москве: "С Государем нашим ходили рати всякие с триста тысячь, а Стрельцов и Козаков с вогненным боем с пищалями, и Черкас и Немцев и всяких людей с вогненным боем до осьмидесяти тысячь; а наряду было пушек стенных и верхних 300..." См. Дел. Персид. N 1, л. 157..." (Там же прим. N 182).
   Ноль больше, ноль меньше, какая разница для "вразумительного" разговора с Послами.
   В. В. Похлёбкин приводит совершенно другие цифры: в московском войске было 35 тыс. воинов, в шведском войске всего 20 тыс. воинов. Кто и как считал численность, не ясно. Структура войск московских выглядит таким образом: основная масса (3/4) войска татарская конница из войск царевичей из различных орд, казаки и черкасы, сведены в Большой полк, стрельцы и "немцы" (1/4), с нарядом (пушками) передовой полк Д. И. Хворостинского.
   Тактика: Азиатская конница атакует шведов по двум направлениям: часть на земли Финляндии, другая выходит на территорию Эстонии за реку Нарва, отсекая возможность подхода к городу Нарва свежего подкрепления. Хворостин по замерзшей реке Луга движется с передовым полком к городу Ям, потом Иван - Город и Нарва. При таком количестве основных войск решить более масштабные задачи, кроме освобождения "своей" территории просто нельзя. Что можно добавить: "...Царица Ирина ехала за супругом из Москвы в Новагород..." (Карамзин), где и пробыла до окончания боевых действий, пока муж на фронте...
   Война оказалась скоротечной, но результативной: выступили в поход 18 января, закончили сепаратным перемирием на год, который заключил 25 февраля воевода Горн. То, в каком хронологическом порядке проходили штурмы городов, видно, как войска действовали:
   - 27 января. Взят город Ям на реке Луга, затем Иван - город. Какое сопротивление оказывали при этом шведы, сведений нет.
   - 4 февраля. Войска обложили Нарву, перед этим, Передовой полк разгромил близ Нарвы конный и пеший двадцатитысячный отряд шведов, под командованием Густава Баннера. Ночью Баннер отошел к Везенбергу, оставив в Нарве лишь необходимый гарнизон. Осаждённую Нарву начали обстреливать, и "в трех местах разрушили стены и требовали сдачи города".
   - 18 февраля. Состоялся приступ, который шведский воевода Карл Горн успешно отразил.
   "...Воеводы Сабуров и Князь Иван Токмаков легли в проломе, вместе со многими Детьми Боярскими, Стрельцами, Мордовскими и Черкесскими воинами. Однако сия блистательная победа не могла бы спасти город: пальба не умолкала, стены падали, и многочисленное войско осаждающих готовилось к новому приступу..." (Там же, ст. 64).
   - 21 февраля. Новый штурм не состоялся, начались переговоры. Похоже, что осаждающие не были уверены, что новый штурм поможет им занять Нарву. Перешли к переговорам:
   "...Мы требовали Нарвы и всей Эстонии, чтобы дать мир Шведам; но Царь, исполняя Христианское моление Годунова (так сказано в наших приказных бумагах), удовольствовался восстановлением древнего рубежа..." (Там же).
   В Псковской летописи приведены цифры военных потерь где-то около 5000 человек, а это, как минимум, 10 % численного состава Передового полка. Победы стоят многих жертв.
   - 25 февраля. Заключено перемирие на приведённых выше условиях. Возврат в Новгород.
   И есть сведения, что Борис тут ни при чем, приказ отдал сам Феодор, но по обычному переложил отказ воевать на... Годунова, у того доля отвечать, за всё и по полной!
   "...Дела Польск. N 20, л. 335: "И по нашему Царьскому Указу Дворовой наш Воевода, Конюшей и Боярин, Борис Феод., велел сделати перемирие до Крещения 91 году Дворянину Думному, Игн. Петр. Татищеву, да Дьяку Дружине Петелину с Карлом Индриковым, и закрепили Ягану Королю в то время прислати своих великих Послов, о нашей отчине Кореле и о Ругодиве и о иных городах договор чинити, а Корелу и Ругодив отдати..." (Там же, прим. N 187).
   В. В. Похлебкин оценивает ситуацию несколько по - иному: "...русские войска разбили наголову шведское войско, но не смогли взять штурмом и осадой крепость Нарву, куда укрылось войско. Начались переговоры о перемирии..." ("Русско-шведские войны...").
   Возможно, нам следует обратиться к "Повести о житии Царя Феодора Ивановича", написанной патриархом Иовом. Естественно, повесть страдает преклонением перед личностью Феодора, но, тем не менее, позволяет увидеть его глазами современников:
   "...Шел седьмой год, как занял богохранимый престол благочестивый царь и великий князь всея Руси Федор Иванович; тогда некоторые города Корельской земли, исконного царского достояния притеснялись и оскорблялись нечестивыми латынянами, что из германского племени. Благочестивый царь, чьим достоянием и отеческим наследием долгие годы обладали иноверцы, решил вернуть его, а врагов, этих волков, губящих стадо Христово, отогнать подальше. Особенно же сам искусный правитель Борис Федорович ревностно воспылал о защите благочестия; по благому изволению благочестивого царя он быстро собирает христолюбивое войско и посылает его в немецкие пределы, - не для того, чтобы пленить их или до основания рушить города, но для того, чтобы привести супостатов в страх и трепет, дабы они, испугавшись нашествия такого множества ратников, отеческое наследие благочестивого царя и захваченные города вернули без кровопролития.... Великий самодержец, узнав по вооружённому сопротивлению, что сердца их жестоки, непокорны, преисполнены скверны, сам повел в поход рати христолюбивого войска своего,... когда он пришел в отчину свою, Новгород Великий, там его с великой радостью встретил митрополит Александр.... Тут благочестивый царь и великий князь всея Руси Федор Иванович окончательно приводит в порядок христолюбивого своего войска многотысячные полки, назначает опытных воевод и призывает всех в поход и на подвиг.... Сам царь в своей отчине Новгороде Великом пробыл недолго.... Вслед за тем благочестивый царь пришел в Немецкую землю к городу, именуемому Ругодив и повел осаду его с большим искусством..,предварительно запросив у царя перемирия, к нему из города явились послы, ходатайствуя об ослаблении военных действий и обещая без кровопролития возвратить царские отчины. Благочестивый же царь и великий князь всея Руси Федор Иванович в ответ на рабскую их покорность тот час повелел полкам от города отступить, военные действия прекратить и сдерживать ратников в яростном их стремлении к приступу.... Тогда нечестивцы без промедления исполняют свои обеты, Ивангород и ещё два города, Копорье и Ям, благочестивому царю вскоре передают..." Если взглянуть на суть повествования, то можно увидеть, какую цель преследовала эта военная операция - освобождение "своих" земель, и не более того. Видно, что главным действующим лицом, инициатором похода и его руководителем, был никто иной как, Феодор 1 Иоаннович, а Борис - "искусный правитель", и не более того, слов о "двоюродном дяде" нет. Поскольку время для преклонения перед фамилией Романов ещё не пришло?
   Нет анализа причин выбора времени похода и последствий - продолжения войны. Трудно полки служилых царевичей, а они составляли большинство войск московских, называть христолюбивым воинством, но в целом картина организации похода и его цели ясны. И странно после этого читать такие пассажи историка, который целей похода не понял:
   "...Дело в том, что Борис Годунов, при всех своих способностях, не обладал храбростью и военным талантом, и в то же время не желал, чтобы этими качествами выдвинулся помимо его какой-либо другой боярин. Таким образом, Нарва, которая едва ли могла выдержать настойчивое бомбометание и новый приступ, осталась в руках неприятеля, а Годунов с царем возвратился в Москву торжествовать победу над шведами..."
   (Иловайский, "Царская Русь", ст. 355). А кто это другой, столь умный и храбрый? Все они тут наперечет: сам царь Феодор, правитель Борис, Федор из Юрьевых - Романовых, Феодор Мстиславский и, наконец, бывший опричник Димитрий Хворостинский. Двое - Сабуров и Токмаков - уже легли в проёмах. Каждый день войны стоит денег и чих- то жизней, и талант полководца не заключается в том, чтобы, когда уже цель достигнута, биться и биться до последнего солдата. Вовремя прекратить бойню - вот в чем талант полководца. Зачем Феодору нужен бы был город Ругодив, когда он, возвратив земли свои, хотел для Руси мира?
   "...приступ к Нарве показал, что осада больших крепостей не может обещать верного успеха; а правитель Годунов по характеру своему всего менее был способен прельщаться предприятиями, не обещавшими верного успеха. Московское правительство обязалось не действовать против Нарвы..." (Соловьёв, "История России с...", ст. 261).
   Это ближе к истине, особенно если заменить "Годунова" на "царь Феодор". Он победил!
   В этом между ними и разница, Иоанн 1У Грозный воевал ради грабежа соседней страны,
   Феодор 1 воевал лишь для того, чтобы вернуть "свои" земли Руси, потерянные отцом.
   К весне начала создаваться напряженность на южных границах, и не только от Крыма:
   "...Апреля в 20 день (1590) Черкасы (Козаки) пришел 600 человек, взяли город Воронеж,
   а Воеводу К. Ив. Шибановского Долгорукова убили, а всех людей до одного высекли, а город сожгли..." (Карамзин, "ИГР", т. Х, прим. N 192).
   Литовское население Украин, казаки и запорожцы, тревожили равно и Москву, и Крым:
   "...Султан приказал хану наблюдать за Литвой; Казы - Гирей хотел, чтобы царь московский платил ему за это; он писал Феодору: " Хотим этой зимой зимовать на Днепре и караулить, а у вас просим, чтобы за этот караул прислали нам наём". Казы - Гирею хотелось с одной стороны, чтобы царь отпустил к нему Мурат - Гирея, который продолжал жить в Астрахани, а с другой стороны, выманить побольше денег.... Но в Москве не трогались этим учтивостям, не присылали, ни Мурат - Гирея, ни денег. Легко понять, как это раздражало хана, особенно последнее..." (Соловьёв, там же, ст. 265).
   Как ни странно, но фигурой Мурат - Гирея, чего бы так, заинтересовались и в Литве:
   "... Вельможи Литовские хотели, чтобы Феодор в доказательство своего доброго к ним расположения велел Царевичу Мурат - Гирею идти из Астрахани к границе Крымской для обуздания Хана, который вместе с Турками готовился к нападению на их землю. Бояре ответили гонцу Литовскому: "Мурат - Гирей ныне в дальнем месте,...а есть у Государя нашего Царевичей много,...и посылает в Северу Царевича Араслан - Алея с ратью, а с ним Воевода своих, К. Ондея Вас. Трубецкова с товарищи". Не в угодность Панам, а для безопасности наших собственных границ со стороны Литвы, Феодор усилил войско в Чернигове, Новгород - Северском (упом. выше "в Север"), Путивле и Стародубе..." (Карамзин, "ИГР", т. Х, прим. N 192). Этот интерес, к подросшему Мурат - Гирею, у Литвы и Крыма, вызвал беспокойство в Москве. Ханы Крыма смущали союзом Астрахани и Крыма, уже не одного московского ставленника из царей и царевичей, в угоду султану. Что мыслила Литва, приглашая Мурат - Гирея с войсками из Астрахани во владения литовские, сказать невозможно, а предполагать можно всякое: Мурат - противовес Казы - Гирею, охраняющий юг Литвы от набегов крымчан, или ударный отряд против южных районов Руси? Могло быть и так.
   - В далёком Константинополе собрался Собор по утверждению Русского Патриаршества:
   "...В мае сего года состоялся для сей цели собор, на определении коего о русском патриаршестве находим подписи патриархов конст., антиохийского (Иоакима), иерусалимского (Сафрония), 19 митрополитов, 19 архиепископов, и 20 епископов..."
   ("Летопись церковных событий" 1590 год).
   - Июнь. "...В июне 1590 посылали из Москвы в Киев Стрелецкого Сотника разведать, собирается ли войско Литовское на границе, и жаловаться тамошнему Воеводе Князю Василию Острожскому, на разбой Малоросс. Козаков в области Черниговской, Рыльской, Путивльской, на Осколе и на Донце..." (Карамзин, "ИГР", т. Х, прим. N 192).
   Англия, есть Англия и там где ей выгодно - "изгнанная в дверь она лезет в окно". Тут дело даже не в желании её монарха, дело в людях торговых, которые во все века определяли её политику, Парламент, в первую очередь защищал торговлю, основу её могущества. Развернувшаяся борьба на море, привела, в конце нонцов, к господству Англии на всех морях, и тогда Португалия и Испания потеряли все свои колонии. Русь интересовала Англию как один из главных покупателей её товаров, поставщик сырья и как страна, граничащая с "неизвестным" Китаем и Индией, куда, пока, не был в состоянии пробиться английский флот. Сухопутный путь туда по рекам Руси привлекал.
   - 15 Август. "...Называясь Елисаветеным Посланником, Горсей приехал в Москву..."
   (Там же, прим. N 341). "...К сильнейшему негодованию нашего двора, явился в Москве новым Посланником от Елисаветы Иероним Горсей.... Царь не хотел видеть его, ни Правитель; а Королева писала к Борису, что она не узнаёт в нем своего бывшего друга; что Англичане, гонимые Андреем Щелкаловым, уже не находят в нем заступника в России и должны навсегда её оставить. Сия угроза, может быть, произвела действие: ибо Годунов знал всю пользу нашего обогащения и самого гражданского образования; знал, что Иоанн 111 уже не мог исправить своей ошибки, чрезмерною строгостью выгнав купцов Ганзейских из Новаграда. Годунов, как уверяют, любил Англичан более всех других Европейцев, особенно уважая хитрую Елисавету, которая, жалуясь и грозя, не переставала изъявлять дружество к Феодору..." (Там же, ст. 118).
   Хороша дружба по переписке, тогда не встречаешься с партнёром, в очереди в туалет!
   Год подходил к концу и как говорят наши друзья англичане: "The little nothings of life" - мелочи жизни, не влияли в целом на развитие Руси Московской, население росло и тут:
   "...Каким, по представлениям власти, было тогда "переднее" крестьянское хозяйство, способное нести повинности и осуществлять простое воспроизводство в то далёкое время, видно из грамоты царя Феодора Иоанновича в Сольвычегодск (1590): "...Велено, по той нашей грамоте, у Соли на посаде и во всём Усольском уезде выбрать в Сибирь, на житьё, 30 человек пашенных людей с женами и детьми и со всеми их животы, а у всякого бы человека было по 3 мерина добрых, да по 3 коровы, да по 2 козы, да по 3 свиньи, да по пяти овец, да по двое гусей, да по пятеру кур, да по двое утят, да хлеба на год, да соха со всем для пашни, да телега, да сани и всякая житейская рухлядь, а на помогу им велено дати по двадцать по пять рублев человеку" (См. "Акты, собранные Археологической экспедицией" т. 1, N 349; Н. В. Понамарев, СПб, 1888, ст. 15)..."
   (Из Д. Калюжный, "Другая история Московского царства", ст. 287).
   Ух! Нам бы так, как тут не вспомнить П. А. Столыпина, который предпочел заселять Сибирь не каторжниками, а "крепкими" крестьянами, даже вагоны для переезда давал. Двадцать пять рублей, во времена Феодора 1, большие деньги, оклад губернатора за год!
   Не смотря на то, что существовал "низкий производственный уровень", государство жило в основном, за счёт торговых пошлин и налогов с городов. Всё шло "в Казну":
   "...Дворцовый приказ, или приказ Большого дворца, управляющий царскими вотчинами, находился при Феодоре в заведовании дворецкого Григория Васильевича Годунова, отличавшегося бережливостью. Пошлины торговык, судовые и другие и остатки сумм из разных приказов, шедшие в приказ Большого прихода доставляли ежегодно 80000 рублей; с Москвы торговых пошлин сходило 12000 рублей, Смоленска - 8000, Пскова - 12000, Новгорода - 6000, Старой Русы - 18000 (от солеварения), Торжка - 800, Твери - 700, Ярославля - 1200, Костромы - 1800, Нижнего Новгорода - 7000, Казани - 11000, Вологды - 2000. таким образом, ежегодно поступало в казну чистого дохода до 1430000 рублей..." (Соловьёв, "История России с...", ст. 268).
   Не будем подробно описывать статьи экспорта (См. Карамзин, "ИГР", т. Х, ст. 143 и прим. N 426), а перечислим лишь названия: Меха - только в Азию на 500 000; Воск - до 50 000 пудов; Мёд; Сало - вывоз до 100 000 пудов; Кожи; Тюлений жир; Рыба; Икра белужья; Ловчие птицы; Лён и пенька; Соль; Деготь; Клыки моржевые (рыбьи зубы"; Слюда; Селитра и сера; Железо; Новогородский жемчуг..." (Там же, ст. 143).
   Как видим "сырьевой экспорт" преобладал в те далекие времена, ну, а государство могло себе позволить, некоторые излишества в виде войны. А, впрочем, испытывали всё:
   "...В Повести о разорении Москов. Государства: не в единой Москве, но и во многих градах и посадах были пожары...и жители милость от него (Бориса) получали...". О голоде (в 1589 или 1590 году) так сказано в Архив. Псков, Лет..." (Там же, прим. N 365).
   1591 год - Год выдался тревожный, кроме вялотекущих переговоров и угроз со стороны Швеции, не радовали и внутренние события. Произошло убийство Димитрия, сына Иоанна от Нагой, которого, некоторые, считали наследником трона Московского. История не ясная, но более поздние летописи и наука историческая "дружно" приписывают это Борису Годунову, хотя тут ясности нет. Пожар в Москве и набег Казы - Гирея почти совпали по времени. Из Константинополя прибыла грамота об утверждении Патриархии на Руси.
   Обострялись отношения с Крымом, возможно султан решил поддержать своего ставленника Сигизмунда, и указать Москве, что Турция не дремлет, а Крым всегда готов:
   - "...В конце 1590 года (начало 1591 по тому летоисчислению) приехал в Крым посол Бибиков; Когда он правил поклон и посольство от государя, а потом правил челобитие от боярина Бориса Феодоровича, подал грамоту и поминки, то хан против государева поклона и здоровья не встал..." (Соловьёв, "История России с ...", ст. 265).
   Уже это заставило Москву, насторожится, появление новых противников - не желательно. - Вроде бы, состоявшаяся победа над Швецией, уже привела к обострению отношений с Литвой из-за Ливонии. РП увидела в том угрозу своим ливонским владениям, желали иметь всё, и Нарву и всю Эстонию, хотя там лишь войска Швеции. Это обычно, когда не только враг, но и ненадежный друг слаб, сосед ищет выгоды для себя - приехали послы:
   - 10 Октябрь. "...Послы Сигизмундовы, приехали в Москву договариваться о мире; но в первой, же беседе с Боярами объявили, что Россия нарушила перемирие взятием Шведских городов и должна возвратить их. Им ответствовали, что Швеция не Литва; что родственная связь Королей не уважается в Политике, и что мы взяли своё, казнив неправду и вероломство. О вечном мире говорили долго: Сигизмунд как бы из великодушия отказался от Новгорода, Северских городов и проч., но без Смоленска не хотел мириться. Бояре же Московские твердили: " не дадим вам ни деревеньки Смоленского Уезда". С обоих сторон около двух месяцев велеречии о выгодах тесного Христианского союза всех Держав Европейских..." (Там же, ст. 67).
   В этой обстановке, когда дела с Литвой увязли во взаимных спорах, кто из них враг султану и чья держава более "Христианная", назревала война, Швеция желала вернуть, те земли Руси, что ей были потеряны в 1590 году. Вопрос стоял переговоры или война. Ноябрь - Швецией решилась. Карамзин обычная ссылка: "См.....", как же посмотришь...
   Текст даёт следующее представление, о происходившем, и отношениями между сторонами: "...Король Иоанн, упрекая Горна в малодушие, объявил договор, им заключённый, преступлением, усилил войско в Эстонии и выслал двух Вельмож, Наместников Упсильскаго и Вестерготского на съезд с Князем Феодором Хворостининым и Думным Дворянином Писемским к устью реки Плюсы, не для того, чтобы отдать России Эстонию, но чтобы требовать возвращения Ямы, Иван - города и Копорья. Не только Феодоровы Послы, но и Шведские воины, узнав о сём, изъявили негодование...и принудили своих Уполномоченных быть снисходительными, так, что они, уже ничего не требуя, кроме мира, наконец, уступили России Корельскую область. Мы неотменно хотели Нарвы - и Послы разъехались; а Шведский Генерал, Иоран Бое, в ту же ночь вероломно осадил Иван - город: ибо срок Нарвского соглашения ещё не вышел. Но мужественный Воевода Иван Сабуров, в сильной вылазке на голову разбил Шведов..."
   (Там же, ст. 65).
   В. В. Похмелкин события этого периода представляет несколько иначе, и он пишет:
   "...ноябрь - декабрь 1591 г. Перемирие не было признано шведским королём. Фельдмаршал К. Х. Хорн был приговорён к смертной казни. Густав Баннер попал в немилость, в опалу за то, что не пришел вовремя на помощь к войску К. Х. Хорна в Нарве. Ход военных действий: 1. В ноябре шведские военноначальники попытались во время мирных переговоров вероломно начать военные действия и взять штурмом Иван - город. Однако это кончилось безрезультатно. Но и русская сторона не решилась на длительную осаду Нарвы, ибо это требовало больших затрат, на что Феодор 1 не дал согласия. 2. В декабре шведы, вновь вероломно нарушив перемирие, совершили рейд в приграничные районы Псковщины, разорили Ям и Копорье. Высланные против них русские войска под командованием воеводы Петра Никитовича Шереметьева (большой полк) и Владимира Тимофеевича Долгорукова (передовой полк) были разбиты шведами, а Долгорукий попал в плен. В этих условиях царь был готов идти на мир на следующих условиях: заплатить за Нарву 20 - 30 тыс. или 50 тыс. венгерских золотых дукатов, но только закрепить этот город за Россией и установить мир. В самом крайнем случае при наивысшей неуступчивости противника обещать 12 лет перемирия, во время которого обязуется не захватывать Нарву силой, но оставить окончательное решение вопроса об этом городе до полного заключения мира..." ("Русско - шведские войны...").
   Условия тяжелые, но ввязываться в новую войну против Швеции и Польши, Феодор 1 не желал:
   - 1 января. "...Царь призвал на совет Духовенство, бояр, сановников, и решался единственно подтвердить заключённое в Варшаве перемирие впредь ещё на двенадцать лет, с новым условием, чтобы ни Шведы нас, ни мы Шведов не воевали в течении года. Феодор исполнил древний обычай, дал присягу в соблюдении договора и послал Окольничева Салтыкова - Морозова взять такую же с Сигизмунда..."
   (Карамзин, "ИГР", т. Х, ст. 65).
   Следует несколько разъяснить эту редакцию договора, отрывок есть в прим. N 194, т. Х:
   "...См. Дела Польск. N 20, л. 545 554: "Сей договор сходствовал во всём с прежними. Условились не писать Нарвы ни в нашу, ни в Польскую сторону, царю не именовать Сигизмунда дедичным Шведским, а Послам Литовским не называть Феодора в грамоте, ни Царём, ни В. К. Смоленским.- В особой грамоте о короле шведском, сказано, что хотя и надлежало бы России за его грубости и за двукратное нарушение перемирия воевать Швецию, но из уважения к Сигизмундовой просьбе и челобитью Годунова, Феодор велел остановить неприятельские действия на год..." (Там же, прим. N 194). Пожалуй, стоит обратить внимание на действия - всюду действует Царь, а Правитель Борис пишет челобитные, в том духе, который желает Феодор и отвечает за последствия.
   - 11 января 1591 года "в жидовский город Кыркор, где стоял посол, Ахмед - ага, велел Бибикова позвать к себе и говорил ему царским словом: "Посылал царь к тебе просить пятидесяти шуб бельих, да пяти шуб куньих, что не прислано муллам, да списков, наказов и росписей, а ты царева слова не послушал, и царь у тебя велел взять всё твое имение. Приставы ограбили Бибикова и Толмачей, взяли у них всё - шубы, шапки, деньги, запасы, вино..." (Соловьёв, "История России с ...", ст. 265). - 23 января. Польские послы выехали из Москвы.
   -25 февраля. "...Мих. Салтыков и Думный Дворянин Татищев отправились к Сигизмунду..." (Там же).
   - Вот тут где то между мартом и маем 1591 года внезапно в Астрахани умирает Мурат - Гирей. Пожалуй, на его здоровье подействовало, возникшее вдруг, желание Крыма и Литвы, видеть его "в своих рядах". Но, кто знает, любил ли Казы-Гирей тех кто, мог бы:
   "...Мурат жил в Астрахани, неизменно усердствовал России, обуздывал Ногаев, и, к искреннему сожалению Феодора, скоропостижно умер, испорченный, как думали, досланными к нему из Крыма злодеями, но Хан утверждал, что Россияне ядом отравили Мурата, и клялся отомстить нам..." (Карамзин, "ИГР", т. Х, ст. 84). Когда- то, но в начале 1591 года, в Москву из Нижнего Новгорода вернули Б. Я. Бельского: Б
   "...Через семь лет, в 1591 году он явился во дворец по-прежнему в должности оружничего, которая, по-видимому, и не снималась с него во время опалы. В послужном списке бояр не видно, чтобы вместо Богдана числился оружничем кто-либо другой..."
   (И. Е. Забелин, "История Москвы").
   Вероятнее всего, Феодор испытывал острый недостаток в военных кадрах, вот и вернули Богдана Бельского в войска. Упомянут в 1591 году, как участник отражения нападения Крыма на Москву, в 1592 воевал в Финляндии "начальствуя над огненным снарядом".
   - Май. Был отмечен двумя событиями: привезли Грамоту об Патриаршестве на Руси, был в Угличе погиб Царевич Димитрий, хотя и "незаконный по церковным каноном", но признанный сын Иоанна 1У, он рассматривался многими, как наследник престола. А ещё: "...Весной орда собралась в поход, и 5 мая хан сказал Бибикову, что он идёт не на государеву Украйну, а на литовского государя..." (Соловьёв, "История России с...", ст.265).
   Учитывая предыдущие факты и обращение с послом, ложь хана просматривалась явно.
   - "...Грамоту об утверждении Патриаршества, в России принеся в Москву в мае 1591 г. Дионисий Ралии, митр. терновский. С ним же прибыл в туда из Львова (где преподавал греч. Язык в братской школе с авг. 1589) Арсений Еласонский. Последний, по своему желанию, оставлен при Архангельском Соборе совершать службы за упокой почивших государей при гробах их..." ("Летопись Церковных событий...").
   - 15 мая. Погиб в Угличе царевич Димитрий. Описанием следственного дела и разными предположениями о том как это произошло, полна историческая, художественная проза и поэзия, даже опера пытается раскрыть суть дела. Желающие найдут массу источников, и сделают свои выводы. Мы лишь попробуем взглянуть на действующих лиц и факты:
   1. Царевич Димитрий - Уар родился 19 октября 1584 года, к моменту гибели ему было около 7 лет. С детства страдал эпилепсией, таким образом, состояние его здоровья не ясное, всё зависело от разбития болезни в зрелом возрасте. Сосланный вместе с матерью и родными в Углич, он не испытывал каких то притеснений со стороны властей. Но соглядатаи Москвы, при дворе Нагих имелись в достаточном количестве Понятно, что в таком возрасте, он лично, никакой опасности для царя Феодора 1 не представлял, так - же как и его ближние родственники, совершенно исключённые из окружения царского, они "царили" лишь в Угличе и уезде.
   2. Нагие - Оболенские один из многочисленных родов от князей Черниговских. Начали служить Москве при Иоанне 111, но не достигли особо видного положения. Брат царицы Афонасий (Андрей?) Феодорович Нагой, при свадьбе Иоанна 1У на его жене получил в 1583 году, лишь чин Думного Дворянина. Все надежды рода исчезли после воцарения Феодора 1, все были отправлены в Углич, хотя и без строгости заключения. Оболенские князья имели много ветвей, некоторые из которых возвысились при Иоанне 1У, но и так же понесли большие потери в связи с гонениями на "старое Боярство". Несомненно желание опять возвысится у всех их было, не было возможностей не было, требовались достаточно сильные союзники и продуманная тактика устранения препятствий.
   3. Феодор 1 Иоаннович - Царь до настоящего времени не имел детей, правда надежда, что они возможны оставалась. Хотя, вполне возможно, существовал договор между ним и Борисом, о передаче Борису власти в царстве, если у Феодора не будет наследника, но
   на данный момент, никаких предпосылок к устранению наследника не имел. Тот ещё слишком мал, да и вся родня его, собранная в Угличе, была на виду, под наблюдением.
   4. Борис Феодорович Годунов - Правитель, точнее исполнитель и ответственный за все решения царя. Имел сына Феодора 1589 года рождения. В целом рассматривая вопрос о целесообразности для него лично, можно сказать - "минусов", гораздо больше чем "плюсов":
   "Минусы" - смерть Димитрия вызовет, несомненно, большое волнение в народе в целом, а желающих гласно и негласно приписать это "деяние" Борису более чем достаточно, и все Федора 1 и его усилия, по успокоению обстановки в стране окажутся потерянными. При этом Феодора упоминать не будут, а "глас народа" и летописцев на века свяжет его имя, имя Бориса Годунова с этим происшествием: "Убиен в Угличе, по повелению Бориса Годунова, чтобы пресечь поколение Князей Российских" ("Исторический словарь", 1793 г.).
   Вряд ли, он заглядывал в далекое будущее, но и в ближайшем времени сильные волнения из-за этого доставила бы много беспокойств власти. Были более "тихие" возможности.
   "Плюсы" - их, по сути говора и нет, поскольку в данном году и без того было достаточно напряженное состояние, грозила возможная война со Швецией, заключенное перемирие постоянно нарушалось, а вот война с Крымом стала несомненной уже 5 мая, когда Орда вышла за Перекоп и двинулась, вроде бы, на Литву, а где Литва там и Русь. Нарушать спокойствие в царстве, в преддверии наличия столь серьёзных угроз - страшное дело!
   5. Василий Иванович Шуйский - возвращен в начале 1591 из опалы, последовавшей в 1587 году, при заговоре Шуйских, теперь начальник следственной комиссии по расследованию гибели царевича Димитрия в Углича. Безусловно, "лояльный" враг Бориса Годунова. Возможно, дело показалось Феодору слишком ясным, и именно потому расследовать это дело поручили фактически "врагу данной власти", ошиблись, не в том, что поручили расследовать, а в последствиях, так как сам Василий Шуйский - Горбатый желал трона, но исправить ничего не могли. Вообще странно, что сам факт гибели царевича - расследуется, до этого времени благополучно обходились без следствий, возможных наследников арестовывали, а потом царь выносил свой приговор, чаще смертный и никаких там волнений и недовольства, примеров тому масса, особенно начиная с времён Василия 11 (Тёмного). Вот Карамзин так характеризует этого деятеля: "...Князь Василий Иванович Шуйский, коего старший брат, Князь Андрей погиб от Годунова, и который сам несколько лет ждал от него гибели, будучи в опале. Но хитрый Борис уже примирился с сим князем честолюбивым, легкомысленным, умным без правил добродетели, и с меньшим его братом, Димитрием, женив последнего на своей юной свояченице, и дав ему чин Боярина. Годунов знал людей, и не ошибся в Князе Василии, оказав таким выбором мнимую неустрашимость, мнимое безпристрастие..." (Карамзин, "ИГР", т. Х, ст. 79).
   Карамзин несколько неточно характеризовал положение, достаточно многочисленный род Шуйских имел множество ветвей. И если в целом Шуйские всегда противопоставляли свою фамилию великим князьям московским, то не все одинаково, так, когда потомки Василия Курдяпы, активно боролись за трон, Шуйские (Глазастые) или Шуйские (Горбатые), старались, продвинутся "по службе". Правда и им доставалось по полной.
   - Все те, кто был на виду в этом деле перечислены и пострадавшие и те, кто мог,... Но тут, летописцы намеренно, и историки тоже, в упор не увидели тех кому, в этот сложный для царства момент нужны были осложнения у властей, и чем больше, тем лучше. Это те, кто добивались вывести на трон московский "свою фамилию", таких было много, но, несомненно, главную роль в этой группировке имели Юрьевы - Захарьины - Романовы.... Сказать, что они использовали любые случаи для захвата трона, это ничего не сказать.
   Лучше всего посмотреть хронологию трагических событий, связанных с этой фамилией: 1. 1547 год. Счастье повернулось к ним лицом. Выдана, юная сирота Анастасия Захарьина - Юрьева, за царя Иоанна 1У. Получены чины боярские, но не власть над царём, оттерли другие. Пожары в Москве 12 апреля и 21 июня убрали от царя дядей Юрия и Михаила Глинских, их обвинили вместе с матерью в устройстве пожаров путем колдовства. Те, кто указывал на Глинских, знал о причинах пожаров больше обвинённых: "...Очевидно, против Глинских, как ненавистных временщиков действовала целая боярская партия с помощью царского духовника Бармина. Во главе этой партии встречаем князя Феодора Скопина - Шуйского.... К этой партии примкнул и дядя царицы Григорий Юрьевич Захарьин..." (Иловайский). Но тогда ничего не вышло, у власти стала "Избранная Рада" во главе с митрополитом Макарием. А, доверие самого Иоанна к родне Анастасии, "убила" провокация тяжелой болезни самого царя, на которую его спровоцировала сами же Захарьины. Те всё потеряли...
   2. 1560 год. Смерть Анастасии явилась завершением борьбы Захарьиных с "Избранной Радой", точнее с её основными деятелями Адашевым и Сильвестром. Закулисная борьбы Захарьевых с ними и возрастающие претензии на власть Самодержавную со стороны самого Иоанна, завершили период спокойного развития царства. "...Мы видели, как начало порчи положено было в молодых летах его: брак, впечатление, произведённое пожарами, влияние Сильвестра и Адашева привели к успокоению страстей, к очищению души, но вскоре Иоанн опять стал волноваться подозрением и гневом вследствии поведения Сильвестра и советников его во время болезни своей, вследствии образования при дворе двух сторон, вследствии вражды Сильвестра и стороны его к Анастасии..." (Соловьёв). Но Иоанн видел выход в освобождении не только от советников, но и от жены с её родней Юрьевыми - Захарьевыми, Иоанн женится во второй раз, взяв жену с Кавказа. Кученей (Мария) и окружение людей Кавказа отделило Иоанна от всей старой родни. Захарьины опять не смогли ликовать.
   3. 1563 год. Смерть митрополита Макария, единственного кто, как то удерживал Иоанна от разгула казней и необдуманных поступков, привела к возникновению Опричнины. "...В 1564 году была учреждена опричнина. Одним из главных её инициаторов стал боярин В. М. Юрьев - Захарьин и именно вокруг Захарьиных сгруппировался руководящий кружен опричнины..." (Носовский и Фоменко). Всё окончилось крахом, в 1572 году, опричнина была "официально уничтожена", Василий Михайлович умер (1567), а дочь его казнена вместе с мужем Михаилом Черкесским и дочерью. Людей способных переломить ситуацию в свою пользу, после смерти Василия, среди Юрьевых - Захарьиных не оказалось. Но за время опричнины была решена одна, важная для них проблема. Теперь у Иоанна 1У, из возможных прямых наследников, остались только двое его сыновей Иоанна Иоанновича и Феодора Иоанновича. Кроме того гонение и казни среди "старого боярства" значительно ослабили эти фамилии. Претендентов стало меньше, зато главная задача, возвести "фамилию на трон" опять потерпела крах, но и "фамилия" при этих разборках не понесла существенного ущерба, не в пример остальным. Желание осталось!
   4. 1583 год. Следующий "удобный случай" представился после смерти Иоанна Иоанновича. Зная "нерасположение" Иоанна 1У к Феодору Иоанновичу, как к наследнику трона, вся боярская оппозиция возлагали надежды на рождение от седьмой жены Марии Нагой сына, и они не были обмануты в своих надеждах. Мальчик родился. Трудно найти подтверждение участию Захарьиных в осуществлении данных надежд, но они, несомненно, присутствовали. Возможно, что брат Анастасии, Никита Романович надеялся стать опекуном и воспитателем наследника Димитрия, каким был Михаил Юрьевич при младенце Иоанне, но и тут вышла ошибка. Иоанн 1У предпочёл при младенце Димитрии иметь опекуном Богдана Бельского, а не родню из Захарьиных.
   5. 1584 год. Кончина Иоанна 1У Грозного, всколыхнула новые надежды. Теперь они смогли бы, в лице Никиты Романовича Юрьева - Захарьина, "руководить" делами царства при этом "слабом государе", но и это не получилось, планы Феодора были совсем другими. Исключенный из руководства, Никита Романович отошел в мир иной, а поскольку царь, похоже, не пожелал, опекать многочисленное (13 деток) семейство Никиты, он вынужден был поручать это тому, кто встал на его пути к трону - Борису Годунову. Его старший сын Феодор Никитович (Филарет) продолжил тихое противостояние и с Феодором и с Борисом. Историки, чрезмерно старались превозносить его способности и заслуги, но даже Карамзин, за всё царствование Федора, упомянул о нем в тексте: а/. нахождение его при штабе Феодора в компании 1590; б/. при кончине Феодора; и в примечаниях: а/. указаны как писались царю прошения бояр: "От Феодор, а Никитовича Романова"; б/. в 1597 году при встрече посла австрийского, отмечен в свите царской; в/. как анекдот приведена сцена приведена сцена, где умирающий Феодор 1, будто бы вручил скипетр державы Феодору, тот передал Александру, тот Ивану,...а потом скипетр схватил Годунов и...; г/. тут отмечено, что он в 1586 году был наместником, а Нижнем Новгороде. Вот и вся его активность в царствование Феодора. Держали в дали то дел.
   И. Е. Забелин, в "Истории Москвы так характеризует представителей этой фамилии: "...Они таили свою злобу и всегда казались покорными...". Такое поведение и помогло остаться незаменимыми в жизни придворной, хотя до свадьбы Анастасии были слугами.
   В противовес ему, другой историк В. Д. Сиповский, в своём труде "Родная старина. Отечественная история в рассказах и картинах", С-Пб. 1904 г. пишет о них восторженно:
   "...Народ особенно любил Романовых: они не запятнали себя никаким дурным делом, в опричнине никакого участия на принимали, а добродетельная Анастасия, которую считали ангелом - хранителем царя, направляющим его на все доброе, была памятна народу..." (ст. 29, М. 1994 год). А нужно ли было представлять их потомкам в таком виде? Что можно сказать по поводу обстоятельств и фактов убийства или несчастного случая:
   Персоналии: - характеристика общего развития, состояние здоровья царевича Димитрия:
   - К. Буссов: "Вскоре заметили в сём Царевиче отцовское жестокосердие: однажды он велел своим товарищам, молодым дворянам, сделать из снега несколько изображений, назвал их именами известных бояр, поставил рядом и начал рубить...так им будет в мое царствование..." ("Сказание современников о Димитрии Самозванце", ч. 1, с. 3, СПб 1837).
   - П. Петряй: " По словам и детским играм Димитрия было заметно, что в нем крылась жестокая натура, влияние отца особливо, когда он чем-нибудь занимался" (Там же, с. 170).
   - П. Петряй: "Димитрий говорят веселился, смотря, как в его глазах, режут овец, или колют птиц домашних для кухни, и сам убивает их до смерти палкой" (Там же, с.260).-
   Примечание: И. Петряй взял материал из Хроники Мартина Бера, пастор Лютеранской церкви в Москве при Годунове и Лжедимитрии.
   А. Палицн: Димитрий "часто в детских глумлениях глаголет о ближнейших брата си, паче же о сем Борисе" (Сказание "Русская историческая библиотека", Т. Х111, с. 970).
   - Он же, келарь Троицкого Собора: "Царевичу Дмитрию естеством возрастающему и братие Царство слышащее, и от ближних си, смущающее ему, зне же не вокупе пребывая с братом, и о сём печалуяся, и часто в детских глумлениях глаголет и действует нелепя о ближнейших брата, паче о Борисе, и ласкатели и великих бед замысленицы в десятерицу лжи составляще, с сим приходят к Борису, и от многия смуты ко греху низводят" (Карамзин, "ИГР", т. Х, прим. N 224).
   - "...Димитрию было десять(?) лет и по своему возрасту, он был очень умён, часто говоря: "Плохой, какой царь, мой брат. Он не способен управлять таким царством", и нередко спрашивал, что за человек Борис Годунов, державший в своих руках всё управление государством, говоря при этом: "Я сам хочу поехать в Москву, хочу вилеть как там идут дела..." (Пелевин Ю. А. по материалам А. Петрушевского, с. 212, СПб 1873).
   Мальчику шесть с половиной лет, обстановка в которой жил Димитрий очень тяжела. Нагие оставленные, под присмотром людей Феодора, царствовали в Угличе и землях его, не допускались ни к каким делам московским, это раздражало их крайне. Разговоры об этом беспрестанно велись в присутствии царевича его дядями и матерью. Их лесть ребёнку, которому внушали, что трон Иоанн 1У завещали ему, а не брату, наложили, несомненно, отпечаток, на его, ещё полностью, детские суждения и высказывания. Его воспитывали, так- же как и, в своё время, Иоанна, в недоверье к окружению брата, и ненависти. Он не понимал, что он только игрушка, а родня мечтает о смерти Феодора.
   Здоровье - "А и преж того в Великое говенье, та ж над ним болезнь была падучий недуг, и он поколол свею и матерь свою царицу Марью, а в другоряд на него была та же болезнь перед Великим днём, и царевич объел Ондрееве дочке, едва у него Ондрееву дочь Нагого отняли" (Здесь и ниже; допрос Василисы Волоховой. Следст. дела).
   - "...что разболелся царевич Димитрий1 в середу, нынешнего /70/ 99 году, мая в 12 день, падучею болезнью, и в пятницу де ему маленко стало полехче, и царица де и его Мария взяла с собой к обедни, и от обедни пришотчи, велела ему на дворе погулять..."
   Примечаете: Великое говнеие - Великий пост март - апрель, Великий день - Пасха апрель.
   Как видим в промежутке Март - Май идет возрастание числа приступов, за этот период их уже было три, с возрастающей частотой, но родня не посчитала необходимым менять его жизненный уклад и даже не обращалась к врачам, пользовали "домашними средствами". Нежелательность распространения слухов о его плохом состоянии, очевидна, они была не выгодна Нагим, поскольку это уменьшало его значение как наследника.
   Те, кого объявили "убийцами": 1/. Битяговский Михаил дьяк - "При царевиче неотлучно находился дьяк Михаил Битяговский, которого царевич считал своим лучшим другом" (след. дело. с. 40). "В 1581 г. служил в Казани; потом был правителем земской избы в Угличе. М. Бетяговский заведовал дворцовым хозяйством царицы - вдовы Марии Нагой и сына Димитрия" (прим. к след. делу). 2/. Его сын Данила. 3/. Осип Волохов, сын мамки царевича Василисы Волоховой. Осип служил в свите царевича. 4/. Никита Качалов, племянник Михаила Битяговского, так же служил в свите царевича.
   Те, кто давал показания: 1/. Вдова дьяка Битяговского. 2/. Князь Михаил Нагой. 3/. Поп Богдан, духовник князя Григория Нагого. 4/ Русин Раков, городской приказчик Углича
   4/. Волохова, мамка царевича, 5/. 6/. 7/. Подключники Ларионов, Иванов, Гнидин. 8/. Петр Колобов, жилец. 9/. Князь Афанасий (Алексей) Нагой. 10/. Мальчики, с которыми играл царевич.
   Обстоятельства и время произошедшего: Время около 1 часа дня, это конец обедни. Все из двора: обслуга, князья Михаил, Григорий, Алексей, ушли по домам. Дьяк Битяговский с сыном обедали в обществе попа Богдана, сын Волоховай Осип был дома. "Таким образом, в минуту смерти царевича его "убийцы" мирно обедали у себя дома вдалеке то места преступления" (Скрынников).
   Присутствовали в момент проишествия: "Царевич под наблюдение взрослых гулял с ребятами на заднем дворе и играл в тычку. При нем находились боярыня Волохова, кормилица Арина Тучкова, её сын Боженко, молочный брат царевича, постельница Мария Колобова, и сын её Петруша и ещё два жильца придворные служители, отобранные в свиту царевича из числа его сверстников). Факт на лицо, осуществить убийство в этих условиях довольно трудно. Сама же царица так же "села обедать".
   Что произошло - На допросе у Шуйского, те, кто находился с Димитрием на заднем дворе показали: дети, игравшие с царевичем сказали: "играл - де царевич в тычку ножичком с ними на заднем дворе, и пришла на него болезнь - падучий недуг - и набросился на нож". Другие показания: "трое видных служителя царицына двора - подключники Ларионов, Иванов и Гниден показали следующее: когда царица села обедать, они стояли "вверху за поствцом, ажно, дни бежит в верх жилец Петрушка Колобов, а говорит: тешился деи, царевич с нами на дворе в тычку ножиком и пришла, деи, на него немочь падучая... да в ту пору, как ево било. Покололся ножем и оттого умер..." (здесь и выше Скрынников). "...она, Василиса, да кормилица Орина, да малые робятки жильцы, да постельница Мария Самоилова, а играл царевич ножиком, и тут на царевича пришла опять та ж черная болезнь, и бросало его на землю, и тут царевич сам себе ножом поколол горло, и било его долго, да тута его и не стало..." (допрос мамки царевича Волоховой)
   Примечание: правила игры в ножички (тычку), в начале двадцатого века, выглядели так: нож острым лезвием ставился поочередно на пальцы левой руки и сбрасывался так, чтобы, перевернувшись в воздухе, воткнутся в землю. После пальцев левый локоть, потом горло (где сходятся ключицы) потом нос, потом лоб. Игра с ножом очень опасная.
   Когда и в какой очередности появились на заднем дворе другие люди: "...царица Мария сбежала во двор, и почала её Василису царица Мария бити сама поленом, и голову ей пробила во многих местах, и почала ей Василисе приговаривати, что будто её сын Осип с Михайловым сыном Битяговского, да Микита Качалов царевича Димитрия зарезали; и она, Василиса, почала ей бити челом, чтобы велела царица дати сыск правелный, а сын её и на дворе не бывал; и царица де велела её тем же поленом бити по бокам Григорию Нагому.... И почали у Спаса звонити в колокола..." (допрос мамки Волоховой).
   "...Показания свидетелей позволяют выяснить ещё один любопытный факт. Михаил Нагой не был очевидцем проишествия. Он прискакал во дворец "пьян на коне", "мертв пьян" после того как ударили в колокол..." (Скрынников). Таким образом, на дворе с раненным мальчиком находились: царица Марья, князь Григорий, и много позже князь Михаил. Не похоже, что кто либо из них обратил внимание на состояние раненого мальчика, а сразу занялись расправой над теми, кто был рядом с ним. Настораживает то, что имена "убийц" царевича были "известны" царице ещё до того, как она добежала до раненого. Избиение присутствующих для отвлечения внимания от раненого ребёнка?
   Если учесть, что и в будущем царица Мария (в монашестве Марфа) всегда отличалась
   "правдивостью", так, наряду с другими, признав и Лжедимитрия 1 и Лжедмитрия 11 своего сына, то можно считать, что вполне могла участвовать в заговоре против своего "неполноценного сына". Вариантов этого заговора может быть множество, следов же нет!
   Результат: Умер от раны в горло царевич Димитрий, убиты "разгневанной толпой" указанные Нагими лица, несомненно, осуществлявшие надзор за двором вдовы - царицы Нагой, и несколько посторонних граждан. Комиссия Шуйского прибыла в Углич 19 мая.
   Сторонником версии об убийстве царевича людьми Бориса Годунова выступил лишь князь Михаил Нагой, "Нагой был изобличён, несмотря на запирательство" (Скрынников). Главным же следует считать то, что: "...После смерти Димитрия Нагие сознательно распространяли слух о том, что царевича зарезали подосланные Годуновым люди.... Смерть Димитрия вызвала многочисленные толки в народе. Однако в Москве правил законный царь, и династический вопрос никого не занимал. Но едва царь Феодор умер, и династия Калиты пресеклась, имя Димитрия вновь появилось на устах..." (Скрынников). Версию об убийстве царевича , среди других поддержал Карамзин, своё видение событий он изложил на ст. 75 - 84, т. Х, "ИГР". В его описание дело происходило так: "...15 мая, в Субботу, в шестом часу дня, Царица возвратилась с сыном из церкви, и готовилась обедать; братьев ея не было во дворце; слуги носили кушанье. В сию минуту Боярыня Волохова позвала Димитрия гулять на двор: Царица думая идти с ними же. В каком то несчастном рассеянии останавилась. Кормилица удерживала Царевича, сама не зная для чего; но мамка силой вывела его из горницы в сени и к нижнему крыльцу, где явились Осип Волохов. Данило Битяговский, Никита Качалов. Первый, взяв Димитрия за руку, сказал.... Тут блеснул над ним убийственный нож..."
   (Там же ст. 77),
   Примечание: в то времена часы дневные и ночные считались отдельно и 6 часов дня, это примерно 13 часов по совремённому времяисчислению.
   Мнения историков на это дело разделились. Что отметил Иловайский, "Царская Русь", прим. N 61. Разобраться в данном деле, практически, невозможно, но можно задать некоторые вопросы:
   - Зачем выбирать для убийства людей всем прекрасно известных? Ответ отрицательный.
   - Если были сведения или подозрения о других попытках покушения, почему эти случаи не доведены до царя Феодора, а виновные в этом не допрошены? Вероятная выдумка.
   - Почему врач не был приглашен к раненому, или для установления факта смерти и описания ранений, нанесенных убитому? Во дворце врач, безусловно, был, но не позван?
   - Зачем в городе намеренно устроен погром, в котором участвовали сотни горожан, их, натравили на "людей московских", и они были убиты? Мертвому можно приписать всё!
   К сожалению, для Нагих, в данный момент, смерть Димитрия не имела нужных им результатов, слухи и пересуды сопутствуют всякой власти, и они не существенная угроза для неё. Власти ответили на слухи рассмотрением данного вопроса на Соборе - "...Собор обвинил Нагих, но в народе винили Бориса, а народ памятлив..." (Соловьёв). Особенно когда это кому-то нужно....Для любопытных, не повредит статья "Несколько суждений, касаемых причин смерти истинного царевича Димитрия..." автор В. Куклин.
   Может случайно, а может и нет, другое страшное происшествие коснулось уже многих:
   "...В Разряд. Кн.: Июня в 4 день зажгли Москву на Арбате у Ивана Мстиславского колымажников двор и в иных трех местах...". В Делах Польск. N 21, л. 206, в наказ Посланнику Данилу Ислентьеву: "а нечто учнут спрашивати про пожары Московские, и Данилу говорити: мне в то время на Москве бытии не случилось; а то поворовали мужики воры, люди Нагих, Офонасия с братьею: то на Москве сыскано, да ещё приговор не учинён... А будет хто молыл, что у них те слухи, будто зажгли Годуновы люди, и Данилу говорити: то нехто вор бездельник сказывал затеев напрасно, Годуновы бояре именитые, великие..." (Карамзин, "ИГР", т. Х, прим. N 250).
   Соотнося это с именем Годунова, ссылаются на то, что Борис не желал, чтобы царь Федор 1 сам поехал в Углич, а возвратился в Москву. Ещё до пожара Феодор 1 уехал, к Троице в Сергиеву Лавру, а оттуда собирался, по слухам в Углич "куда он будто бы собрался для личного расследования о смерти царевича Димитрия" (Иловайский). Чего он мог надеяться, там обнаружить нового? Его поездка в Сергиеву Лавру, скорее, могла быть связана с молебном о победе над Ханом, намерения которого уже были понятны:
   "...Маня Феодора уверениями в дружестве, Хан Казы - Гирей сносился с королём Шведским, требовал от него золота, обещал сильным впадением поколебать Москву, и действительно к нему готовился, исполняя приказ Султана, врага нашего, и будучи сам недоволен Россиею..." (Там же, ст. 84).
   При таком раскладе, никто из власть имущих, не решился бы усугублять и без того трудное Своё положение, а Борис, как раз и ведёт себя, как расчетливый, прагматичный правитель, который уверен, что предпринятые им действия принесут нужный результат: "...А когда Борис стал слишком щедро помогать погорельцам, и эту щедрость истолковали в смысле заискивания перед народом по причинно всё того же преступления..."
   (Иловайский, "Царская Русь", ст. 369).
   Нет необходимости говорить, что стоит взглянуть на тех кому, в отличии от правителя Бориса и царя Феодора 1, спокойное состояние царство было невыгодно, кто сеял слухи и всячески дестабилизировал обстановку в столице, накануне нападения на неё Хана. Ну, конечно князья Нагие, которые не получили никаких выгод от "убийства" царевича, скорее наоборот, казни второстепенных участников погромов в Угличе, и ссылкой самих Нагих в Устюг на Двине. Слухи, которые они муссировали, результата не принесли. Но не нужно думать, что только Нагие мечтали нарушить спокойствие в царстве, к своей выгоде, это были те, кто, "для себя" искал трона Московского и среди них Феодор Романов.
   Они Романовы, не так поспешно и активно как Нагие, и тут действовали "с дальним прицелом". Может не одномоментно с убийством, а несколько позже, они решили под надзором своим возрастить, ввести в дело своего ставленника, чтобы одолеть остальных:
   "...Подлинный Юрий (в иночестве - Григорий) Отрепьев принадлежал к знатному, но обедневшему роду Нелидовых, выходцев из Литвы, один из представителей которого Давид Фарисеев, получил от Ивана 111 нелестную кличку "Отрепьев". Считается, что Юрий был на год или два старше Царевича. Родился в Галиче (Костромская волость). Отец Юрия, Богдан, вынужден был арендовать землю у Никиты Романовича Захарьина (будущего деда Михаила), чьё имение находилось тут же по соседству. Отец погиб в пьяной драке, когда оба сына - Юрий и его младший брат Василий, были ещё малы, так что воспитанием сыновей занималась вдова. Ребёнок оказался весьма способным, легко выучился чтению и письму, причём его успехи были таковы, что было решено отправить его в Москву, где он в дальнейшем поступил на службу к Михаилу Никитовичу Романову. Спасаясь от "смертныя казни", во время расправы с романовским кружком постригся в Железноборском монастыре..." (Интернет, Википедия).
   Примечание: "расправа с романовским кружком" была в 1599 году. Железноборский монастырь (Иоановский) был расположен на землях Галича. Михаил Романов рож. 1596 г.
   "...Сей Самозванец из роду детей боярских Отрепьевых, прежде имя ему было Егор, а когда постригся в монахи, назван Григорием. И по чрезвычайной остроте своего разума, скоро сделался известен Патриарху Иову, и взят был к нему в дом.- Потом переходя из монастыря в монастырь, и слыша от многих, что великое имеет сходство с убиенным Царевичем Димитрием, начал называться его именем. Но, не видя в России действия своих предприятий, ушел в Польшу..." ("Исторический словарь", прим. ст. 183, М. 1793г).
   Как говорится - комментариев нет, нет и чудес на свете, просчитали Романовы далеко, но и после 1599 года, народ царства московского не воспринял, во всю распускаемые, кем то, слухи о "чудесном спасении царевича". И вот тогда им и пришлось привлечь Литву, в лице князя Вишневецкого. На это также ушло время, а потому Егор пока в 1601 году Киеве, как монах, всему своё время. Время стирает память - кто бы припомнил 1604 г. образ ребёнка Димитрия, только те, кому в данный момент это было выгодно, среди них будущий царь Василий Шуйский - Горбатый и мать монахиня Марфа. Голод - и "ОН" стал знаменем недовольных правлением Бориса. И для тех, кто наравне с ним страстно желал московского трона, это были Романовы. Конечно Егор, или монах Григорий будет убит, но прежде он втянет Русь московскую в многолетнюю Смуту выгодную Романовым!
   Ну, что, теперь перейдем от нашего светлого будущего, к нашему туманному прошлому...
   Но это всё пока "светлое будущее" для наших предков, а пока тоже угроза от Крыма:
   - "...Вдруг в июне 1591 года получилось известие, что хан с полуторатысячной ордой идёт прямо на Москву. Тогда воеводам, оберегавшим Оку, именно Феодору Ивановичу Мстиславскому с товарищами, велено было спешно двинутся к столице..." (Иловайский).
   - "...Только в 1591 году, когда в Крыму прочно утвердился хан Казы - Гирей, последний задумал совершить внезапный набег на Москву. В июне месяце неожиданно пришло известие, что он идёт с полутораста тысячами человек прямо к столице. Тогда воеводам, стоявшим на Оке, спешно велено было также идти к самой Москве..." (Нечволодов).
   - "...Но в июне узнали, что татары идут не на Литву, а на государеву Украйну; тогда 26 числа велено было воеводам изо всех полков, расположенных по обычаю на берегу Оки, и из городов украиных идти в Серпухов в сход к боярину Феодору Ивановичу Мстиславскому; но когда узнали подробно, что идет сам хан с большим войском прямо к Москве, то велено было боярам и воеводам со всеми полками спешить к столице, чтоб предупредить хана.... 3 июля приехал в Москву с берегу, оставленный там для вестей голова Колтовский и объявил, что хан перешел Оку под Тешиловом, ночевал в Лопасне и идет прямо к Москве. По этим вестям отправили на Пахру 250 человек детей боярских - смолян, алексинцев, тулян под началом князя Бехтеярова - Ростовского; им велено было стать на реке и промышлять над передовыми крымскими людьми..."
   (Соловьёв, "История России с..." ст. 265). Карамзин посвящает описанию причин и результатов этого похода Казы - Гирея на Москву посвящает ст. с 84 - 91, правда ясности в общую картину, этого последнего набега Крыма на Москву, не вносит. Попробуем, хотя бы приблизительно, внести ясность:
   - Вопрос о численности: маловероятно, что численность войск Казы - Гирея могла приближаться к 150 000 воинов (это 50 кавалерийских дивизий) их скорость движения, при учете состояния дорог того времени, чрезвычайно низка, это уже лесные, болотистые
   места, а дороги узкие. К Москве с Казы - Гиреем пошел гораздо меньший состав конников, без больших обозов, только с запасными лошадями. Что обеспечило скорость продвижения: 3 июля форсировал реку Ока, а 4 июля был "у стен Кремля" - 120 км., при этом ещё форсировал реку Пахра и имел бой с отрядом стрельцов.
   - Вопрос о месте переправы: села Ташилова нет теперь, есть Шилово рядом с городом Пущин, в этом месте в 1572 году войска Крыма уже пытались форсировать реку Ока, но тогда этого не произошло, так как берег реки охранялся, теперь, же нет.
   - Вопрос на засыпку: мог ли Казы - Гирей, с таким составом войск, всерьёз думать, что он будет штурмовать город с его монастырями и Кремлём на стенах которых, как и на нем находились пушки? Этого даже предположить невозможно. Конница с луками и саблями ничего не может сделать, даже с "Гуляй - Городом", а тут каменные крепости!
   - Что им руководило? "Набег на Москву заказывали? Пожалуй - те!", отрабатывал деньги, то ли короля шведского, то ли ещё кого. При растерянности и нерешительности в обороны города, удалось бы пограбить и прибрахлиться, в добавление к уже выплаченному, кем то ранее задатком авансу...
   Посмотрим как разворачивались действия по обороне Москвы 4 - 5 июня 1591 года:
   Итак: противник, перейдя Оку, двинулся по Серпуховской дороге, сбил заслон на реке Пахра и, следуя по Серпуховской дороге, вышел...к селу Коломенское на Нагатинской пойме. Теперь перед Казы - Гиреем было препятствие река Москва. Чтобы далее идти к городу нужно было её форсировать, кроме того предстояло ещё форсировать Яузу, чтобы добраться до самого города. В 1571 году этим путем уже пытались пройти войска Девлет - Гирея, но были остановлены на Таганском поле артиллерией, к этому теперь, следует прибавить пушки минимум трех монастырей на пути к реке Яузе. Казы - Гирей ищет других подходов к городу. Годунов встал с передвижными укреплениями в районе Котлов, где и были сосредоточены основные силы, чем перекрыл возможность Казы - Гирею выйти на берега реки Москвы против Кремля. Весь день 4 июля происходили мелкие стычки между войсками без генерального сражения. К вечеру захватив царёво село на Воробьёвых горах Казы - Гирей перенёс туда ставку, посмотрел на Москву с их высоты... и утром 5 июля ушёл к Оке. Как "Мы" его разгромили и что захватили, и чем "Нас" наградили, читай... в серьёзных трудах исторических. Может, это было оплаченная провокация, поскольку, за этот набег Казы - Гирея "по слухам" должен будет нести ответственность Борис Годунов? Так, во всяком случае, до сих пор, пишут:
   "...Но торжество Борисово, пиры Двора и воинства, Милости и жалованья Царские закончились пытками и казнями! Донесли правителю, что оскорбительная для него молва носится в городах уездных, особенно в Алексине - молва распущенная его неприятелями, по крайней мере нелепая, говорили, что будто он привел Хана к Москве, желая унять вопль России о жалостном убиении Димитрия..."
   ( Карамзин, "ИГР", т.Х, ст. 91).
   "Сиди тихо, не буди лихо!" - явно, не в интересах Бориса Годунова было бы усугублять обстановку в царстве пожарами и набегами, даже, если бы была его вина в подготовке "убийства" царевича. Да, и к чему такие сложности и показуха в этом, вполне было достаточно, с участием Патриарха и Собора объявить Димитрия - незаконным и прав на престол не имеющим. Феодор 1 желал быть милостивым, Борис ему подчинялся, а дитя не понимало, что его используют, и не помышляют о благе его даже родня, Нагие.... Слухи не возникли сами по себе "в народе", их сознательно кто-то организовал:
   "...Из Олексина приеде к Москве Сын Боярский, Иван Подгорецкий, и возвести на своего крестьянина сие словеса на Бориса; товож крестьянина взяли и пытаху в Москве; он же оклевета множество людей, и послаша сыскивать по городам..." (Там же, пр. N 272).
   Пожалуй не с того начали, Сын Боярский указал бы в пытке, людей более "достойных", так бы и было во времена Грозного, а так ищи "блох" по городам. А слух есть слух и сколько не режь языки у простого крестьянина, слухи не прекратятся, а лишь скажут, вот видимо правда, если так сильно власть и правитель Борис всполошились. Тут стоит вспомнить арию дона Базилио о "Клевете", правда или нет, от клеветы не отмоешься.... Но, если подходить серьёзно, то открытые противники Бориса и скрытые противники Феодора 1 выбрали, для действий своих, достаточно удобное время. Власть была зажата:
   - Начало года грозило войной со всеми для царства возможными противниками, но власть нашла выход: а/. Заключены, на невыгодных для Руси условиях, мирные долголетние перемирия со Швецией и Польшей (см. выше). б/. Существовала угроза набега со стороны Крыма, но даже в начале мая, уверенности, куда пойдёт Крым на Оку или Литву у правительства не было. 4 мая хан сказал "Литва" и выйдя за Перекоп, двинулся в степи к южным границам Литвы и Руси. Может, ждал денег, чтобы знать куда "направить стопы свои"? Деньги пришли лишь в конце июня. Почему так поздно? Ещё вопрос - стал бы шведский король оплачивать набег на Москву? Смотрим:
   - 15 мая. Из-за небрежности матери и своих родственников "случайно" погибает Царевич.
   Смерть "наследника престола", по мнению некоторых, должна была поднять народ и смести "власть беззаконность", старались, распускали слухи о причастность к тому..., но народ остался "глух" и никаких волнений в Москве по этому поводу не было. Теперь:
   - 4 июня. Пожар в Москве, это уже чувствительней "для народа столичного", но и тут нужного накала обстановки, пригодного для "восстания народного" не получилось. Что делать? Власть щедро помогает погорельцам, а то, что это делается неспроста и пожар и помощь, всё для того, чтоб отвлечь внимания от "убийства наследника", не помогают... и тут мог, вполне вероятно, возникнуть вопрос - как усугубить ситуацию? Заплатить хану?
   - З июля. Проплачено, и Казы - Гирей у ворот Москвы. Брать, со своими кочевниками город, он и не мыслил, а усугубить обстановку для власти и себе приятно, и деньги есть!
   Вот и стоит задуматься над этим, чрезвычайно сильным давлением на власть, в удобное для того время - кому бы это было нужно? А, мальчонок погиб зря, народ не подняли... ни тогда, ни позже, пришлось организовывать ужасную Смуту в царстве, чтобы Романов Миша сел на трон Московский. Ясно, что когда пишешь историю в Селе Царском, и по утрам беседуешь с тем, кто мнит себя наследником Миши Романова, искать виновных приходится в другом месте, годилось и унижение способностей царя Феодора 1 и злодейство Бориса Годунова, который ради своего воцарения "приказал убить".... Плохо то, что мы не придерживаемся принципа - "Мертвые сраму не имут!" и забываем о том, что, когда, что-то плохое связывают с именами умерших, эта лишь уловка, желание спрятать свои грехи, и не более того! Чем Борису могла помочь смерть несмышлёныша?
   Оставим описание "дел великих", и обратимся к жизни повседневной. Воевали Сибирь:
   - 1 августа. "...Кучум держался в Барабинской степи и нападал на русские владения; в 1591 году воевода князь Кольцов - Масальский, разбил его близь озера Чили Кула, взял в плен двух жен его и сына, Абдул - Хаира.... Но самым верным средством укрепление Сибири за Москвой было построение городков, население их и мест, окрестных русскими людьми..." (Соловьёв, "История России с...", ст. 267).
   Жест "доброй воли" сделала королева Англии Елисавета, которая в 1591 году запретила книгу Флетчера о Московии - "...оскорбительную для Царя и писанную вообще с нелюбовью к нашему отечеству..." (Карамзин). "На вкус и на цвет, товарищей нет!" Да?
   На государеву службу на выгоднейших условиях старались привлечь специалистов, но если промышленность требовала металлургов и горных мастеров, то при дворе желали астрологов, алхимиков...впрочем с разбором, заведомым плутам вежливо отказывали. О политике в этой области читайте Карамзин "ИГР". т. Х. ст. 146- 147. Ждём - с, вас всегда! 1592 год - Происходят важные изменения в Швеции и Польше, слабеет Иоанн 111, что значительно изменяет обстановку, ослабляет давление с их стороны на Москву, так как Сигизмунд 111 готовился к непростой попытке сесть на оба трона Польши и Швеции. Было и событие радостное, Ирина родила дочь и печальное Крым отметился очередным набегом на южные краины. Но после бурного 1591 года год выдался более спокойным.
   - Октябрь. Хан прислал гонца: "...Желая усыпить Феодора, Казы - Гирей писал к нему о возобновлении дружбы между ними; извинялся легковерием, насказами злых людей, которые хотели их ссорить, и гонец Крымский за тайну объявил правителю, что Хан, зная мысль Султанову, дать иного Властителя, Тавриде, намерен отстать от Турков, всей душой соединиться с Царём, все Улусы вывести из Полуострова, разорить Крым, основать для себя новую Державу и крепость на берегах Днепра, на Кошкином Перевозе, и там служить неодолимою оградой для России, в угрозу ненавистным Оттоманам, если Феодор доставит ему несколько пуд серебра на строение сей крепости; что в удостоверение сего дружества к нам и в задаток будущих великих услуг Казы - Гирей идёт снова опустошать Литву..." "Карамзин, "ИГР", т. Х. ст. 98).
   Послы всегда говорят то, что им наказано, остальное лишь при пытках, а серебро всегда нужно, и не только для строительства крепостей. Турция давно утвердилась в Закавказье, оставив Крыму "на жизнь" ограбление или Руси или Литвы. "Вчера мы были у Вас..."
   - Ноябрь. Сигизмунд прислал литовского чиновника Хребтовича с письмом Феодору.
   - "...Обязуясь не действовать против Нарвы, царь спустя год после нового перемирия посчитал себя свободным в отношении Карельского фронта, начал наступление на юге финской границы в октябре - ноябре 1592 г, с установлением морозов. Русские летучие отряды дошли не только до Выборга, но и до Гельсингфорса и Або и, погромив их окрестности, вернулись, это заставило шведов пойти на переговоры о перемирии..."
   (В. В. Похлёбкин, "Киряж", "Русско-Шведские войны и миры ХУ1 в."). "...Зимою 1592 года Царь послал знатнейших Воевод, Князей Мстиславского и Трубецких, двух Годуновых, Ивана и Степана Васильевичей, Князя Ногодкова и Богдана Яковлевича Бельского, в Финляндию, где они выжгли селения и города, взяв несколько тысяч пленников. Шведы не отважились на битву; сидели только в Выборге и Або, к коим не приступали Россияне, окружив их со всех сторон пеплом и развалинами..."
   (Карамзин, "ИГР", т. Х, ст. 96).
   А им, собственно, решающей битвы летучие отряды и "предложить" бы не могли, не их это дело осаждать и штурмовать города, их дело - налетел внезапно, ограбил, взял, полон и сжег. Да и "русскими" эти летучие отряды можно называть, с большой натяжкой...
   - 4 декабря. С февраля 1591 года послы, Салтыков и Татищев ожидали утверждения:
   "...Сии неприятельские действия едва не привели и разрыва с Литвой; ибо Сигизмунд долго не хотел утвердить заключенное в Москве перемирие без обязательства с нашей стороны не тревожить Швеции.... Наконец Сигизмунд сведов об изгнании Хана из России, утвердил договор Московский, но заставив наших Послов внести в него новое условие, чтобы, ни Царю, ни Литве в течении двенадцати лет не мыслить о завоевании Нарвы. Целуя крест, он сказал Салтыкову: "мы будем в мире с Царём до его первого нападения на Швецию, ибо сын должен вступаться за отца". Сия угроза не спасла, однако ж, Шведские владения от разорения..." (Там же, ст. 95).
   - 10 января. Послы Салтыков и Татищев вернулись в Москву с утверждённой грамотой. - 21 февраля. "...См. Архив. Разрядн. Кн. 795, Никон. Лет. У111, 24, и Дела Крымск. N 19, л. 242. Богдан Бельский началствовал над снарядом огнестрельным; поход кончился 21 февраля. В Степен. Кн. Латухина: "Воеводы многие городки Немецкие взяли, а от Выборга возвратилися. Тогда Государь на них прогневался, что у К. Феодора Мих. Трубецкова с Годуновыми рознь была..." (Там же, прим. N 285).
   Между тем, в семействе царском ожидалось радостное событие рождение ребёнка, Ирина готовилась через пять месяцев стать материю. Феодор 1 отправился на молитвы в древние монастыри, "ходил молитися в Троицкий монастырь, да в Можайский к Николаеву образу Чудотворца, да в Боровск к Пафнутию, Чудотв., да в Звенигород в Саве. Св. и пришед на Вербной недели..." (Там же).
   Если он даже часть этого пути прошёл пешком, а путь занял более полутора месяцев, нельзя сказать, что такое сможет выдержать слабый человек. Федор 1 достаточно силён.
   - Апрель. Вербная неделя. Воеводы взаимно обвиняли друг друга, Трубецкой Годуновых, те его, "в худой ревности к Царской службе. Царь всем им объявил немилость за раздор, вредный для отечества: не велел съезжать со двора, от Вербной Недели до Светлого Воскресения..." (Карамзин). Вот и скажи, что правил Борис, Феодор не Иоанн - милостив. - Вот нужно отметить интересный диалог. В середине года в Стокгольме находился посол Казы - Гирея, он здесь требовал золото "за впадение Казы - Гиреево в Россию".
   На это требование Иоанн 111 король Швеции отвечал: "Золото готово для победителя, Хан видел Москву, но не спас нашей земли от меча Российского" (Карамзин). Вот и вопрос, а за чьё золото Хан приходил посмотреть на Москву с Воробьёвых гор? Ясно, что Швеция золота ему не заплатила. Может хану был обещан бунт в Москве, при его подходе к ней? Вот он пришёл, с малыми силами, бунта нет, повернулся и ускакал...
   Требовать золота, за одну и ту же работу с нескольких различных лиц, в обычаи Крыма.
   - 6 апреля. В Константинополь выезжает Григорий Афонасиьевич Нащёкин с письмом:
   "...Упорствуя в желании сего мира, Феодор решил тогда возобновить сношения с Султаном, и послал в Константинополь через Кафу, Дворянина Нащёкина, требовать, чтобы Амурат запретил Хану, Азовцам и Белгородцам (Акерман) воевать Россию, из признания к нашему истинному дружеству: "ибо мы" - так писал Царь к Султану, а Годунов к Великому Визирю - " не хотим слушать Императора, короля Испанского и Литовского, папы и Шаха, которые убеждают нас вместе с ними обнажить мечь на Главу Мусульманства..." (Там же, ст. 100).
   Когда принял султан письма Феодора 1 ясности нет, но, несмотря, на все наши "поиски мира" визит крымцев на землю Руси опять состоялся, султан посчитал - напомнить надо! А визир ответил послу новыми требованиями, если хотим доказать желание "дружить":
   - Свести с Дона казаков и разрушить четыре новые крепости, на Тереке закрывающие для османов пути на Дербент; вернуть султану Астрахань и Казань; объяснил что будет:
   "...или сделайте так, или (в чем клянусь Богом) не только велим Хану и Ногаям беспрестанно воевать Россию, но и сами пойдём на Москву своими головами и морем, не боясь ни трудов, ни опасностей, - не жалея казны, ни крови..." (Карамзин). Упрекал, что мы приняли под свою руку Иверию "подвластную Султану".
   Нащёнин отвечал, так как был обязан: с Казанью и Астраханью мы нераздельны; связь с Иверией союз единоверцев; казаков обязательно с Дона выгоним, а крепостей на Тереке вовсе нет; просил выслать посла "для иъяснения с Царём".
   - Май. Напоминание состоялось: "...в Москве действительно оплошали; думали, что крымцы после несчастного похода своего не в состоянии скоро напасть на украины. И обманулись жестоко: в мае 1592 года калага Фети - Гирей ворвался в Украйну безвестно, в рязанские, каширские и тульские земли; татары побили много людей, пожгли много сел и деревень, побрали в плен дворян и детей боярских которые не ожидали, не перебрались с семействами в города; полону было сведено так много, что и старые люди не запомнили такой войны от поганых..." (Соловьёв, "История России с...", ст. 265).
   То, что в Финляндии зимой было здорово, летом краинах наших - позор поганым татарам!
   - "...Сия оплошность России стоила злой насмешки Хана, сказавшего с видом удивления гонцу Феодорову: "Куда делось войско Московское? Царевичи и Князья наши не вынимали ни сабли из ножен, ни стрелы из колчана, и гнали плетью тысячи пленников, слыша, что ваши храбрые Воеводы прячутся в лесах и дебрях"...Хан велел его уверить Феодора, что царевичи действовали самовольно, и что от нас зависит купить мир Тавридой серебром и мехами драгоценными..." (Карамзин, "ИГР", т. Х, с. 99).
   Отсутствию войск и большому скоплению людей в селах были тому веские причины:
   а/. Войска московские практически не выходили за "Пояс Богородицы" реку Оку, так как в лесостепной полосе не имели надежных опорных пунктов, кроме Тулы. Учтя это власти начали широкое строительство городков и, за период 1586 - 1598 г.г. были построены и возобновлены: Курск, Ливны, Кромы, Воронеж, Белгород, Оскол, Валуйки, таким образом, отодвинув свои передовые рубежи на 250 - 350 км. от реки Ока. Там:
   "...Царь в конце 1593 года велел строить ещё новые, на всех сакмах или путях татарских от Донца к берегам Оки...и населять их людьми ратными, Стрельцами, Козаками, так, что разбойники Ханские уже не могли легко обходить грозных для них твердынь. Откуда летом непрестанно выезжали конные отряды для наблюдения и гром пушечный оглашал варваров..." (Там же, ст. 102).
   б/. В этом году, возможно, климатические условия, создали благоприятную возможность перемещению по степи многочисленных отрядов царевичей татарских, а народ в этих краях был занят посевной и был разбросан по своим полям и никакого сопротивления оказать татарам не смог. Татарские набеги, всегда чаще, выпадали на время уборки урожая, а тут нагрянули во время пахоты. Войска не смогли бы защитить от такой массы разрозненных татарских отрядов, возможно, они могли бы освободить часть полона, но они только что заняли свои обычные позиции на Оку, дальше за Оку не успели выдвинуться. Только - только начали формировать полки. За Окой никаких значительных сил вовсе не было, одни пограничные разъезды. Новая полоса укреплений южней Оки только начала создаваться и её гарнизоны не могли остановить крымцев.
   Понимание общей обстановки, в отношениях Москвы с Крымом и султаном Турции, невозможно без оценки общей ситуации, в который, в данный момент, находилась Оттаманская империя, а положение было достаточно трудным, можно сказать тяжелом:
   "...По случаю войны турок с австрийцами, трансильванцами, молдаванами и валахами начавшуюся с 1592 и не везде удачной для первых, для возбуждения фанатизма у мусульман и устрашения сербов Синан - паша взял мощи Св. Саввы из Милишевской обители (близь Сеницы) и в Белгороде сжег их..." ("Летопись Церковных событий...").
   Великий визирь не врал Нащёкину, что турецкая империя имеет большую армию, но и не сказал, сколько войн она вела одновременно, войск явно не хватало, отсюда и Крыму приходилось туго, султан непрерывно требовал войск, правда не на персидский "фронт", а тут рядом с домом - Молдавия, Валахия, Венгрия. Империя, явно, ставила непосильные, для её многочисленной армии задачи и испытывала большие, в том числе, и финансовые затруднения, Крым тоже был не в лучшем положении. Начатая, в 1592 году, война Турции с Австрией продлится до 1609 года. Подавление восстаний в Валахии (1594) и Анатолии (1595) также потребует много сил и денег. Налеты на Русь, Литву и Польшу давали прибыток казне Крыма, но чем больше рабов на рынках тем они дешевле. Кроме того они отвлекали большие воинские силы так необходимые в других местах. Налеты становились нецелесообразными и.... Вот тут Москве начали предлагать, по прежнему, откупится от набегов Крыма, как деньгами, так и различными уступками.
   - 14 июня. "...Через несколько месяцев нетерпеливого ожидания Ирина родила дочь, к облегчению Борисова сердца; но родители были и тем счастливы, как, ни желали иметь наследника престола: разрешилось неплодие, и нежность их могла увенчаться плодом новым, во исполнении общего желания. Не только чувствительная мать, но и тихий, хладнокровный Феодор в восторге благодарил Всевышнего за милую дочь, названную Феодосией (и 14 июня окрещённую в Обители Чудовской)..." (Карамзин, "ИГР", т. Х, с.93).
   Описание милостей царских и о подозрениях "народных" можно прочесть там же...
   - Август, Начали постепенно проясняться отношения со Швецией, там свои сложности, союз "двух сердец", после избрания Сигизмунда на трон Речи Посполитой, явно не получался. Может и не сам Сигизмунд обещал за своё избрание присоединить Эстонию к Польше, но теперь Сейм и паны Польши и Литвы хотели бы получить этот "подарок". Шведы в этом не видели надобности. Отсюда, более чем холодные отношения, не отца с сыном, а управляющих структур. Еще во время "Ревельской демонстрации" это обозначилось достаточно явно. Каждый за себя. "...Партия, самая могущественная в Польше, возвела на престол сына шведского короля Иоанна, Сигизмунда 111, в надежде, что теперь войны за шведские области станут бесполезными и цель Стефана Батория будет достигнута мирно. Но это были неверные расчёты. Швеция и Польша ревниво смотрели на Короля; каждый народ смотрел на страну другую как на придаточную провинцию..." (Грановский, "Лекции по...", ст. 158).
   "...Видя, что и Сигизмунд не может быть надёжным защитником Швеции, Иоанн, в последние дни жизни своей искренно хотел мира с Россией, в Августе 1592 года выслав Маршала Флеменга, генерала Бое и других сановников на реку Плюсу..." (Карамзин). Трудно даже подумать, что король Швеции Иоанн 111, искренне возжелал мира, время для ведения войны с Московией, было крайне неподходящим. Иоанн (Юхан) хорошо знал, что жизнь заканчивается, а передача трона Сигизмунду, и без того задача не простая (слишком мало, тех, кто в Швеции его любит) может превратиться в неосуществимую, из за возможной новой зимней атаки войска московского в 1593 году. Никаких же, к тому, согласованных Шведско-Польских действий, против нарушителя спокойствия, не предвиделось и в этот момент переговоры о мире являлись наиболее целесообразным.
   В самом царстве московском жизнь текла своим чередом, мирная жизнь всегда благо! Совершенствовалось управление царством Московским, в смысле разделения функций: "...При царе Феодоре, государство для управления было разделено на четыре Чети: Посольскую, Разрядную или Военную, Поместную и Казанского Дворца. Четями ведали дьяки, причём первыми двумя - братья Щелкаловы. Кроме четей остались и приказы, во главе которых стояли бояре; Дворцовый приказ, заведовавший Царскими вотчинами, был поручен боярину Григорию Васильевичу Годунову; ежегодный доход, поступавший в Царскую казну, доходил в нем до 1.430.000 руб...." (Нечволодов, "Сказания...", т. 4, ст. 306).
   - Сношения с Англией, торговые: "...В 1592 и 1593 была переписка между Лондонским и Московским Дворами, через купцов Английских..." (Карамзин, "ИГР", т. Х, прим. N 341).
   - Спорили с Данией о границе между Колою и Варгавом (район Пенеги там был раздел с Норвежскими владениями). "...Князь Семён Звенигородский и Наместник Болоховский, Григорий Васильчиков, (в 1592 году) долго жили в Коле, и не могли дождаться Христиановых Поверенных..." (Там же, ст. 115).
   - Польша поджимала: "...Феодор посылал к королю в 1592 г. Дворянина Рязанова, жалуясь на то, что Литовцы завладели Велижскою областию, что Князь Вишневецкий на Путивльском рубеже выстроил город Лубны, убив около двухсот россиян..."
   (Там же, прим. N 291). "...Тишина и сравнительно мирное житие, наступившее с воцарением Феодора Иоанновича, во многом зависело от ряда удачных для нас перемен, происходивших в то время в соседних государствах, главным образом в Польско-Литовском..."
   (Нечволодов, "Сказания...", т. 4, ст. 294).
   "...Псков. Лет.: "Бысть в (1592 году) мор в Пскове и по засадам и на Иване - городе, тогда же и Епископ Псковский Мисаил первый преставился Апр. 21, в Пятак..."
   (Карамзин, "ИГР", т. Х, прим. N 356).
   "...В Разряд. Книгах упоминается в 1592 г. о бунте двенадцати волостей в земле Луговых Черемисов, для усмирения которых посланы Воеводы: Владим. Вас. Головин, Феод. Вас. Годунов, и Петр Вас Головин..." (Там же, прим. N 30). 1593 год - Год был почти обычный, если на внешних границах было спокойно, то в семье царской на место радости пришло горе, умерла дочь, надежды пока остались.
   - 2 октябрь. Посол Нещёкин вернулся в Москву, и сказал, едут с письмом от султана.
   - 21 октября прибыл посланник султана, сановник "Чуша Резван, с требованиями, объявленные Нащёкину" (Карамзин).
   - 15 ноября - Царь произвел "смену караулов" на южных рубежах одних "отпустил с службы из украинских городов" других обязал занять их места. (Разрядная кн. 1593 год).
   - Ноябрь. "...Того же году послал государь на Ливны против крымских послов по размену боярина князя Феодора Ивановича Хворостинина, да оруженйничего Богдана Яковлевича Бельского..." (Там же). Поехали и послы, кроме них и князья с войском.
   "...В Ноябре 1593 года съехались знатные послы, Ханский Ахмет - Паша и Московские Феодор Хворостинин с Богданом Бельским, на берегу Сосны под Ливнами, для предварительного договора: сия река была тогда границею обитаемой или населенной России; далее к Югу начинались степи приволье Татарское, и Вельможа Казы - Гиреев не хотел ехать на левый берег Сосны, боясь отдаться нам в руки и тем унизить достоинства Хана. Послы сходились на мосту, условились с обоих сторон прекратить неприятельские действия, освободить пленных, утвердить мир и союз навечно: для чего Крымскому Ширинскому Князю Ишимамату, надлежало ехать в Москву, а Князю Меркурию Щербатову в Таврию..." (Карамзин, "ИГР", т. Х, ст. 103).
   Договоры вещь хорошая, но ненадёжная, "поминки" гораздо лучше, что привез в Москву князь Ширинский Ишимамату, ясности нет, а вот князь Щербатов ехал точно не пустой:
   "...После переговоров в Думе решились отправить в Крым князя Щербатова, послать с ним поминки, примеряясь к прежнему, 40 000 рублей или больше, да хану послать 10 000 рублей, Мурат - Гирееву жену отпустить..." (Соловьёв, "История России с...", ст. 266).
   " Дела Крымск. N 21, л. 40 - 226: "...послал к Царю и к Калге и к Царевичам и к Царицам, и к Князьям и к Мурзам, деньгами и платьем половину семнадцати тысяч рублёв, а одними деньгами Царю 10 000 р., опричь платья и всякой посылки; а Калге и Царевичам деньгами по 500 р., опричь платья - и такова посылка николи прежде Царем не бывала. Да сверх того отпустил Государь Мурат - Киреевскую жену Ертуган Царевну с её людьми..." (Карамзин, "ИГР", т. Х, прим. N 302). - 25 ноября. Умер король Швеции Иоанн 111 (Юхан 111). "...После смерти своего отца Юхана 111 (1593 год) - Сигизмунд отправился в Швецию..." (Википедия, "Сигизмунд 111"). - "...Хотя Сигизмунд Ваза наследовал своему отцу и сделался, таким образом, главою двух государств, однако ж, его ревность к католицизму, терпимая в Польше, навлекла на него ненависть в Швецию. Последняя стремилась к отдельному управлению..."
   (А. Рамбо, "Живописная история...", ст. 185, М. 1884 г.). - Народ Швеции можно понять, не успели, освободится от владычества протестантской Дании, как католическая Польша готова решать все шведские вопросы к своей выгоде.
   "...Сигизмунд наследовал престол Шведский, соединяя, таким образом, под своею державою силу двух Королевств враждебных России: чему радовались в Стокгольме и в Варшаве; чего опасались в Москве - но не долго. Оказались следствия неожиданные, более в пользу, нежели к вреду России: ибо Сигизмунд, вместо тесной связи, произвёл взаимную злобу между своими Государствами; раболепствуя Вельможам Коронным и Литовским, хотел самовластвовать в Швеции, переменить Веру, ввести Латинскую, отдать Эстонию Польше..." (Карамзин, "ИГР", т. Х, ст. 97). Так или иначе, но Швеция, после смерти Иоанна 111 и приезда туда короля Польши, Сигизмунда 111, готовившегося короноваться Шведской короной, оставалась одна. Две стороны при одном короле не смогли найти общих целей: Польша ждала, что Швеция уступит ей Эстонию, а Швеция ждала решительных действий против Москвы со стороны
   Польши, что обеспечило бы спокойствие стране на переходной период. Никаких надежд, что страны договорятся, не было, больно разные интересы. И Швеция заключает договор:
   "... Дата заключения: январь 1593 г.. Место заключения: г. Иван - город. Срок действия: 2 года ( до января 1595 г.)." ( В. В. Похлебкин, " Русско - Шведские войны и миры ХУ1 в.").
   Трудно сказать, как протекал процесс переговоров, начатый ещё в августе 1593 между шведской стороной с маршалом Флемингом и генералом Бое и стороной московской которую представлял наместник Суздальский Михаил Салтыков, но судя по тому, что договор подписан в Иван - городе, на московской стороне р. Нарва, Швеция хотела мира.
   "...Война со шведами протянулась до самой смерти Сигизмундова отца, короля Иоанна. После этого возникла борьба за шведскую корону между Сигизмундом и дядей его Карлом..." (Иловайский, "Царская Русь", ст. 356).
   Сигизмунд - ярый католик, дядя Карл, герцог Зедерманланский, придерживался других взглядов, он был - протестант, как и большинство, подданных Сигизмунда. Что хуже?
   - 24 декабря. "...был у государя посол иверского царя Александра Арам князь да архимарит Кирил..." (Разрядная книга за 1593 год).
   - 25 декабря. "...на Рождество Христово пожаловал государь князь Ивана Ивановича Голицина, велел сказать ему боярство, а у скаски стоял окольничий Иван Самсонович Туренин, а боярство сказывал розрядный дьяк Сапун Аврамов. Того же дни стол был у государя: ел патриарх Иов московский и всеа Руси и митрополиты и владыки; да ели князь Иван Иванович Голицын, да Степан Васильевич Годунов, да окольничей Иван Самсонович Туренин..." (Там же).
   - 31 декабря. "...был у патриарха московского и всеа Руси иверского царя Олександра посол Арам да архоморит Кирил..." (Там же).
   - Там же сообщено, что усилены войска на границе со Швецией в районе Копорья, Орешка и устья Невы, "...а с ними посланы казаки да тотаровя...". Из Иван - города Хворостин сообщает: "...что Божьим посещением в Ывангороде воеводы и головы померли, иные больны...". Произведена замена и указано как разместить прибывших.
   - 11 марта. "...был у государя посланник литовский; а государь был в царском платье в Золотой палате; а рынды были у государя в белом платье с топоры: 1. рында князь Иван Микитич Большой Адуевский; 2 рында князь Иван Микитич Меньшой Адуевский; 3 рында Петр Дмитреевич Вельяминов; 4 рында Микита Дмитриевич Вельяминов..." (Там же).
   - 15 апреля. "...на Велик день (Пасха), пожаловал государь, велел сказать в окольничьи князю Ондрею Ивановичу Хворостину, а сказывал окольничей Ондрей Петрович Клешнин.... Того же дни у государя был стол, а ел патриарх, да бояре ели..." (Там же).
   - Апрель. "...посылал государь на берег бояр своих и воевод по полкам для приходу Каза Гирея царя Девлет Киреева сына..." (Там же).
   - 20 апреля. "...государь велел быть на своей государеве службе по полкам другим меньшим воеводам..." (Там же). Полки размещены в Серпухове, Алексине, Кашире, Коломне, размещение полков было стандартным, менялись лишь воеводу.
   - 29 мая. "...празновал государь царь и великий князь Феор Иванович всеа Руси именины царевны и великой княжны Феодосии Феодоровны; ел патриарх Иев да власти, да бояре ели все и окольничие; а сидели на лавках и в скамьях без мест..."
   - Июнь (?). Где то в этот период умерла дочь Феодора, Феодосия - мир праху Ея!
   "...Несмотря на все утешения Веры, Феодор долго не мог осушить своих слёз: с ним плакала и столица, погребая юную Царевну в Девичьем монастыре Воскресенском, и разделяя тоску нежной матери, сим ударом навеки охладевшую к мирскому счастью. Злодействуя во глубине души, Годунов без сомнения умел, притворятся отчаянным,...но снова подозревали сего жестокого властолюбца; что он, быв виновником смерти Евдокииной, уморил и Феодосию,.." (Карамзин, "ИГР", т. Х, ст. 94).
   Иногда историки бывают, предрасположены к вражде к некоторым персонам истории и стараются, на основании "молвы народной" так вымазать их в подозрениях, что те проносят эти подозрения через века. О Б С - слухи не родятся сами по себе и проверить их, через века, нет возможности, они присутствуют лишь в каких то письменных источниках, и вот тут, нельзя забывать, что туда их записывают, те которым нужно оклеветать кого то, чтобы обелить себя. Смерть Феодосии равно выгодна была всем, кто таил надежду на прекращение колена князей московских, от Калиты. "Пост" займут те же Романовы, что им разве не выгодно, исправить и дополнить клеветой о "молве", разные письменные документы? Следом это повторил Н. М, Карамзин - Борис - "бяка"!
   - 8 июня. "...пожаловал государь, велел сказать в окольничьи Димитрию Ивановичу Обинякову Вельяминову; а у скаски стоял Помесные избы дьяк Елизарий Вылузгин, а сказывал окольничество дьяк Сапун Аврамов. Тово же дни на государев ангел стол был у государя; ели бояре: князь Иван Федорович Мстиславский, да князь Димитрий Иванович Шуйский, да князь Федор Дмитриевич Шестунов..." (Разрядная книга).
   - 16 июня. Феодор пишет указание в Тулу князю Т. Р. Трубецкому как действовать в том случае, если произойдёт набег Крыма: "...государь велел промышлять воеводам, как Бог помочи подаст...отпущать воевод на поле за тотары до Тихой Сосны и до Северного Донца по полкам..." (Там же). Следуют фамилии воевод этих полков...
   - Июль. "...послал государь на Терек воевод своих окольничево и воеводу князя Ондрня Ивановича Хворостинина да Ивана Васильева сына Измаилова, а велел им государь в Тарках город ставить, а поставя город, князь Ондрей бытии в войне, воевать черкасы и шевкалы..." (Там же). Теперь такой город есть под Махачкалой далеко за Тереком.
   - 28 июля. "...стол был у государя в Девичьем монастыре..." Сорок дней по дочери?
   - Август. "...И про крымсково царя приход и про царевиев вестей не было во всё лето и до осени и до зимы, что им бытии на государевы украины..." (Разрядная книга). Украинными городами числились: Тула, Дедилово, Крапивна, Новосили, Чернь, Мцннск, Болохово, Орел, Михаилов город, Пронск, Рядск (Ряжск), Шацк. Большинство городов сохранили или несколько изменили написание своих наименований. Карта даёт границу. В Разрядной книге также описаны, кто, куда должен вести отряды при набеге Крыма.
   - Август. "...новый посол Шахов (в 1593 году), Али Хосрев, вручил Царю, ласковое письмо Аббосово, всего более льстил Правителю, в тайных с ним беседах., пышными выражениями восточными, говоря ему: "ты единою рукою держишь землю Русскую, а другую возложи с любовью на моего Шаха и навеки утверди братство между им и Царём"..." (Там же, ст. 111).
   Трудно думать, что люди того времени были настолько глупы, чтобы преследовать какие либо цели, кроме послаблений пошлин и покровительства своим торговым связям.
   - Не обременительные переписки велись и с Сигизмундом, он, видимо, из Швеции гонца прислал, Девялтовского, "писал к ему из Стокгольма о несправедливости Царя Иоанна Вас. к Швеции...". (Там же, прим. N 291).Что еще привёз гонец сказать невозможно, отрывки из переписки разных лет сведены вместе всё, чтобы потомкам было яснее.
   - Вот и в отношении закабаления крестьян у каждого из историков своя позиция, свои даты:
   "...К царствованию Феодора относится одно из самых важных в истории Русской сословных явление - об укреплении крестьян. Когда именно последовало это прикрепление, мы не можем с точностью определить, либо указа об всеобщем укреплении крестьян до нас не дошло. Закон об укреплении можно отодвинуть к началу царствования Феодора; отодвинуть дальше мы не можем, ибо есть прямое известие об указе царя Василия Ивановича Шуйского, где Годунов выставляется виновником закрепление в царствование Феодора. В этом известии говорится, что царь Феодор, по наговору Бориса Годунова не слушая совета старейших бояр, выход крестьян заказал..."
   (Соловьёв, "История России с...", ст. 268).
   Вот ещё когда кричали - "Борис ты не прав!!!" - и виновного указали позже в указе царя Шуйского, человека отменно правдивого, который рвался к трону московскому и делал всё, чтобы возбудить смуту; даже признал Лжедимитрия 1, надеясь, что волны Смуты вынесут его к вершинам власти. Был ли в этом расчет, несомненно, смотрим:
   - 13 апреля 1605 года умирает Борис Годунов; его наследник сын, Феодор Борисович убит людьми Лжедимитрия 1 июня 1605 года; Лжедимитрий коронованный царем Московским убит 17 мая 1606 года, а 1 июня, через 13 дней в Москве новый царь Василий Шуйский. Но это не всех удовлетворило, в частности Романовых, те приняли поляка Владислава и...
   Должен же был новый Царь Шуйский объяснить мужикам, кто виноват в их тяжкой доле крепостных. Но и этот, уцелевший в пожарах смуты, указ могли приготовить и сохранили для потомков сами новые цари Романовы, говоря, что виноват Борис... "...Мы знаем, что крестьяне исконно имели в России гражданскую свободу, но без собственной недвижимой свободу в назначенный законом срок переходить с места на место, от владельца к владельцу, с условием обрабатывать часть земли для себя, другую для господина, или платить ему оброк. Правитель видел невыгоды сего перехода, который часто надежду земледельцев сыскать господина лучшего, не давал им обживаться и привыкать к месту и к людям для успехов хозяйства. Для духа общественного, - умножал число бродяг и бедность: пустели села и деревни, оставленные кочевыми жителями; дома обитаемые, или хижины падали от нерадения хозяев временных...без сомнения добра не только владельцам, но и работникам сельским - желая утвердить между ими союз неизменный, как бы семейственный. Основанной на единстве выгод, на благосостоянии общем, нераздельном - он в 1592 или в 1593 году законом уничтожил свободный переход крестьян из волости в волость, из села в село, и навеки закрепил их за господами..." (Карамзин, "ИГР", т. Х, ст. 120).
   Нет необходимости, в данной работе, досконально рассматривать причины и следствия этого предположения Карамзина, закон не найден, а те, кто интересуется данным вопросом более подробно, нужно обратиться к лекции ХХХУ11, изложенной В. О. Ключевским в его труде "Курс Русской истории", ч. 11. Он считает процесс был долог:
   "... До нас дошло значительное количество подрядных записей, в которых крестьяне уговариваются с землевладельцами, садясь на их земли. Эти подрядные идут с половины ХУ1 в. до половины ХУ11 в и даже далее. Если вы, читая эти записи, забудете сказание о прикреплении крестьян при царе Феодоре, то записи не напомнят вам об этом..."
   (Ключевский, "Курс Русской истории", ст. 404). Кажется и тут, свое "законотворчество" по поводу закрепощения крестьян Романовы приписали временам царя Феодора и правителя Годунова. Похоже, что именно Петр 1 Великий довел этот крестьянский вопрос до конца - превратив людей в трудовой скот!
   "...Борису Годунову обыкновенно приписывают, в бытность его правителем - прикрепление крестьян к земле, приведшее к известному крепостному праву. Как выяснили новейшие исследования, это не верно. Мы видели, в какое расстройство пришло земельное хозяйство в Московском Государстве от крутой землевладельческой переборки, произведённой Иоанном Грозным по учреждению Опричнины. С другой стороны, мы видели, раньше Грозного, ряд распоряжений Московского правительства, начавшиеся ещё в ХУ веке, для затруднения перехода крестьян от одного владельца к другому, в виду того, что эти переходы отражались крайне гибельно на хозяйстве. Меры Бориса Годунова, чтобы поднять народное благоустройство, сильно упавшее за последние годы, шли в этом направлении - в стеснении перехода крестьян от одного владельца к другому; полное же их прикрепление к земле последовало при Царе Василии Ивановиче Шуйском, причем главной причиной этого прикрепления были те крупныя обязательства которые связывали крестьян с землевладельцами..."
   (Нечволодов, "Сказания...", т. 4, ст. 305, СПб., 1913 год).
   Теперь о разных событиях, которые, действительно, волновали тогда народ и власти:
   - "...В 1593 году казанский владыко Гермоген писал царю, что в Казани и в уездах Казанском и Свияжском живут новокрещёные вместе с татарами, чувашами, черемисами и вотяками, едят и пьют с ними, к цереквам божиим не приходят, крестов на себе не носят, в домах образов и крестов не держат, попов не признают и отцов духовных не имеют; обвенчавшись в церкви, перевенчиваются у попов татарских, едят скоромное в посты, живут мимо своих жен с немецкими пленницами.... Получивши это донесение, царь приказал воеводам, чтобы они переписали всех новокрещен, устроили слободу в Казани с церковью и полным причтом; кто не захочет, переселятся и имиить себе двор на тех слободах, тех давать на поруки, а иных в тюрьму сажать; чтобы воеводы выбрали
   сына боярского доброго и приказали ему эту слободу ведать, беречь, чтобы новокрещёны христианскую веру держали крепко, женились бы у русских людей и дочерей своих выдавали за русских же; которые не станут христианской веры крепко держать, тех смирить, в тюрьму сажать, в железа, в цепи, бить, а других посылать к владыке, чтобы наложил епитимью. Все мечети воеводы посметать и в конец их извести..."
   (Соловьёв, "История России с...",ст. 269).
   "...Тово же году ис Турак турский посол, а с послом шол ис турок же государев посланник Григорий Офонасьеа сын Нащёкин да подьячий Посолского приказу Ондрей Иванов; а посла встречал под Азовом на поле князь Григорий князь Костентинов сын Волконский..." (Разрядная книга).
   - "...в 1593 году Сигизмунд возвел на Брестскую Православную епископию сенатора Поцея, постригшегося под именем Ипатия, человека совершенно разоренного, но ловкого, умного и без всяких нравственных убеждений..." (Нечволодов, "Сказания...", т. 4, ст. 354).
  
  
   "Исторические хроники" (Е. А. Гладилин): "...Основана Корельская епархия, которая просуществовала до 1610 года...". Старания властей в насаждении веры православной проходили, среди завоёванного населения приводили часто к жестоким мерам, но эти меры применялись в основном к тем, кто, приняв крещение по православному обряду, возвращался к старой вере. Власть старалась, по своему, огородить их от дурного влияния окружающих, что приводило к неоправданным карательным мерам.
   1594 год - Год также не отличался особыми событиями. Это и к лучшему, поскольку на то они и "особые", чтобы не быть приятными. На внешних границах было спокойно, так как и с Польшей и со Швецией подписаны перемирия, а Крым, вслед за Османской империей, втянувшийся в неуспешную войну с Австрией, искал мира. Приезды послов и отправка гонцов были главными из событий "международных". "Плохой мир, лучше...":
   - 5 сентября. "...ел у государя кызылбашский посол. А бояре ели у государя в тот день при помле: князь Федор Иванович Мстиславский, да князь Василий Иванович Шуйский, да Степан да Иван Васильевичи Годуновы, да князь Феодор Иванович Хворостинин..."
   - 16 сентября. "...послал государь в Ответную палату боярина и наместника рязанского Ивана Васильевича Годунова, да окольничего и наместника коломенского князя Ивана Самсоновича Туренина, да дьяков Ондрея Щолкалова, да Елизария Вылузгина к кзылбашскому послу Азии Костову..." (Здесь и ниже Разрядная книга).
   - 20 сентября. "...был у государя цысарсково царя дражайшего Рудельфа посол Миколай Фаркан, а с ним сын ево Ян, да с ним же царёвы четыре дворянина, а всех их было сорок человек; да даров поднесли к государю.... А пристав у тово цысарского посла был князь Семён Григорьевич Звенигородский. А государь был в царском платье в золотой палате; а рынду были у государя при том после в белом платье с топоры..."
   - "...В Сентябре Цесарь вторично прислал в Москву сановника Николая Варкоча, красноречиво доказать необходимость единодушного возстания Держав Христианских на Султана требовать от нас денежного вспоможения или мехов драгоценных для войны с неверными. В тайной речи он сказал Годунову, что Рудольф думает жениться на дочери Филиппа, Короля Испанского, и присвоить себе Францию с согласия многих Вельмож тамошних, ненавидящих Генрика 1У; что Сигизмунд, оскорблённый дерзостью и самодовольством Панов, хочет сложить с себя венец Ягелонов и возвратиться в Швецию; что брат Императора Максимилиан, снова надеется быть королем Польским и молит Феодора способствовать ему в этом всеми нашими ..." (Карамзин, "ИГР", т. Х, ст. 104).
   Слухи, милые сердцу слухи и настойчивые требования - "Дай на борьбу с неверными!". Как всегда, не имея того, Максимилиан щедро обещает "уступить России часть Ливонии". Москва насторожилась и отвечала - "За казной не стоим" и "будем ревностно действовать", но "в таком случае уступим ему всю Ливонию, кроме Дерпта и Нарвы, необходимых для России" (Карамзин). Сами же начали искать в Польше сына Эрика, принца Густава (тот, в последствии, станет женихом Ксении дочери Годунова). Вот так!
   - 14 ноября. "...был у государя цысарский посол Миколай Феркан, а государь был в царском платье в Золотой палате, а рынду были в белом платье с топором...". (Раз. кн.).
   Посол "цесарский" был у Феодора 1 на приёмах в октябре: 23, 25, 30. Был и обедал.
   Кроме императора Варкочь повез письма к Филиппу и Папе, принцу Густаву и проч....
   - 8 декабря Варкочь выехал из Москвы. "...В сие время, Мирное для России, внешняя Политика её не дремала, - и смело уверяя Султана, что мы из дружбы к нему не хотим, дружит с его врагами, Двор Московский искреннее прежнего желал союза с ними..."
   (Карамзин, "ИГР", т. Х, ст. 104). По правде говоря, никакой "искренностью" тут и не пахнет Дружба с султаном - это защита южных границ Руси, дружба с Рудольфом - а вдруг вернут Дерпт и Нарву, а поиски Густава надежда иметь наследного принца шведского под рукой, и при случае...
   - 25 апреля хан отпустил князя Щербатова с шертною грамотой. "...Беспрестанно посылаемый турецким султаном то в Молдавию, то в Валахию, то в Венгрию, Казы - Гирей для поправки своего финансового положения, с разрешения султана, помирился (1594) с Феодором и выпросил у него 10 000 рублей и множество даров. С той поры подкармливаемый русскими, он оставался с ними в дружбе до самой своей смерти..."
   (Хронос, "Богуславский В. В., "Русь Рюриковичей).
   Ну, насчет "выпросил", это как сказать, Русь смотрела и видела необходимость таким образом "откупаться", как, впрочем, и Литва и Польша, те тоже слали хану в Крым.
   "...В 1594 году хан даже выдал русскому послу князю Щербатову шертную, или присяжную грамоту..." (Иловайский, "Царская Русь", ст. 359).
   - 25 апреля. "...князя Василия да князя Петра Буйностсых послал государь за приставом на службу, а князя Петра Буйносова велел государь выдать головою Василию Васильевичу Голицыну; а привел на двор князя Петра Буйносова и головой выдал князю Василию Васильевичу Голицину Михайло Павлинов сын Братцев..." (Раз. книга). "О времена, о нравы!" - "выдать головой" решить спор о старшинстве рода, "послать за приставом" принудить силой к исполнению своего воинского долга, тут и князья не были лучше других. Таких примеров полно в Разрядной книге, знать московская тут случая не спускала, чуть что "бьют челом на ... в отечестве", не желают служить под командой менее родового, или вообще отлынивают от службы государь грозит: "...а велено ему сказать князю ..., чтобы он был у государя по росписи, а не учнёт быть по росписи у государева дела, и государь велит посадить его в тюрьму, да ему же от государя быть в опале". Все пришлые, и как тут судить о знатности рода не понятно? Разрядная Книга так же отмечает, кого и куда посылают "на годовую" - занятие места наместника в том или ином городе с округой, срок пребывания год, и не засиживались. - К 29 апреля. "...велел государь бытии на своей государевой службе другим меньшим воеводам по полкам, а больших воевод государь ещё не приговорил ково послать..."
   В полках воеводы делились на больших и меньших: "большие" из родов знатных с точным подсчетом их старшинства родов, так сказать представительская сторона, а те, что "меньшие" те, для непосредственного командования и несения ответственности...
   - 17 мая. "...Приходили к Шацкому нагайские мурзы Казыева улуса Баран Газы мурза Шейдяков, да Колмамешь Баран Газин племянник, да Ислам мурза с товарищи, а с ними приходили нагаи Казыевы улус восемь тысяч, да с ними приходили азовские мурзы Досбахмет, да Бойбала мурза, а с ними азовские люди; и у Шатцково города у острогу те все мурзы с ногайскими и азовскими людьми были и к острогу подступали, и не доспели острогу шкоты никакой, и пошли от Шатцкого острогу на поле прочь, и стали те нагайские и азовские на поле по Хопру да по Медведице..." (Разрядная книга).
   Далее книга повествует, что к нагаям и азовским людям прибыл "крымский царевич Давиев сын Орсланий, а с ним воинских людей 12 тысяч; а приходе де им на Шатцкие и Резанские места" (Там же) далее следуют указания воеводам по защите этих мест.
   - 10 июня. Последовало распоряжение: "...государь писал на Тулу в большой полк к воеводе Василию Васильевичу Голицину..." кто и как действует против этих нагаев.
   - 1 июля. "...послал государь засек делать на украину на четыре статьи...", туда отправились: первая - князь Иван Васильевич Великого Гаген, оруженничий Богдан Бельский. Богдан был недоволен своим подчинение князю Гагену и "бил челом...". Вторая - князь Ондрей Иванович Хворостинин, да Деменша Иванович Черемисинов. Третья - окольничей Михайло Глебович Салтыков. Да дворянин Игнатий Татищев. Четвертая - Димитрий Ондреевич Замыцкий, да Кузьма Осипов сын Безобразов. Сделанные засеки препятствовали передвижению войск помимо имеющихся дорог.
   - 2 июля. "...писал на Епифань к воеводам князю Василью Голицину с товариши, а велел им государь идти с Епифани по своим местам.... Потому государю вести учинилися: те де воинские люди крымские и нагайские пошли с поля назад в свои улусы...". По каким то причинам налет на Шацк и рязанские земли не состоялся.
   - 2 июля. "...отпустил государь с Москвы в Царьград турского посланника Чеуша Дрезвана. А с ним государь послал с Москвы в Царьград к турскому царю посланника своего Даниила Иванова сына Меншикова Исланьева. А в Кизылбаши послал того же лета Ондрея князь Ондеева сына Звенигородского..." (Там же). Обещаний давал много: "...унять Козаков и свободно пропускать Турков в Дербент, в Шамаху, Баку, если Амурат уймёт Казы - Гирея. "Мы велели" (писал Феодор к Султану) "основать крепости в земле Кабардинской и Шавкальской не в досаду тебе, а для безопасности жителей. Мы ничего у вас не отнимали: ибо князья Горские, Черкесские и Шавкалкалские были издревле нашими подданными Рязанских пределов, бежали в горы, и там покорились своему давишнему законному властитель". Сия новая история Кабарды и Дагистана не уверила Султана, чтобы их князья были Рязанскими..." (Карамзин, "ИГР", т. Х, ст. 101). - 16 июля. "...был у государя посланник турского царя: а государь был в царском платье в Золотой палате, а рынды были в белом платье с топоры..." (Разрядная книга).
   - 22 июля. Посланник султана выехал их Москвы. Что он повез в Царьград не ясно.
   - 31 июля. В Царьград "отправился к Султану Дворянин Данило Ислентьев" (пр. N 297).
   - 20 августа. "...велел государь идти воеводам своим от Немецкие украины по городам...".
   К этим городам отнесены: Капорье, Орешек, Ладога, Вдове, Ям.
   В Разрядной книге этого года следует отметить направление дополнительных воинских сил на Терек для войны шевкальскими людьми на Сунше (Сунжа район Грозного).
   - Август. "... Между тем беспечный Рудольф, уже воюя с Султаном в Венгрии, ещё не спешил заключать союза с Россиею. В августе 1594 года явился в Москве гонец его, но с письмом странным (на языке Латинском, за открытой печатью) писаный вместе и к Феодору и к Молдавскому Господарю Аарону, и к Бряславскому Воеводе Забережскому и к Козакам Днепровским..." (Карамзин, "ИГР", т. Х, ст. 105).
   Странность в том, что некий Хлопицкий Станислав, предстал перед Рудольфом, как "начальник Запорожского войска" и предложил императору начать военные действия против Крыма воинскими силами: казаков Запорожья, господаря Молдавии и, конечно, царя Московской Руси Феодора 1. Если учесть, что запорожцы подчинялись Сигизмунду, то получается странная картина; Рудольф "де факто" хочет командовать войсками этих стран, только в своих интересах. Письмо начиналось льстиво и трогательно на слух:
   "...Напресветлейшему и непобедимиму Государю Феод. Ив. Царю и Великому Князю Русскому..." (Там же, прим. N 305). И просил то Станислав немного дать ему несколько дружин московских и приказать идти на Турок под знаменами московскими. Он ничего не получил кроме письма к казакам запорожским: "...Государь повеление своё Царское к Запорожским Черкасом, к Гетману Богдану Микошинскому, и ко всему войску Запорожскому повелел, а идти им к Цасарю на помочь" (Там же). Взбесился Сейм Польско-Литовский и: "...отнял у них пушки, знамёна, серебрянныя трубы, булаву, данною им Стефаном Баторием и Чёрного Орла Императорского..." (Там же, ст. 106). Историки, между тем, приписывают запорожцам "желание воссоединиться с Русью":
   "...но воспоминания общего древнего отечества, единоверие, утеснение Греческой Церкви в Литве и месть народная с того времени уже явно готовили в душе Днепровских витязей присоединение их благословенного края к Державе Московский..." (Там же). Тешить себя столь "патриотической" мыслию дело приятное, но пустое, казачки просто хотели "размяться", а будет это край крымский, молдавский или "москальский" едино!
   А Соловьев посчитал: "...Кроме желания выпросить у царя денег. В этой просьбе могла, заключатся хитрость, желание вовлечь Москву в войну с турками и таким образом отвлечь силы последних от Австрии..." ("История России с...", ст. 262). Глупо даже думать о возможности выступления Москвы против Турции и Крыма, ведь не даром же "поминки" - дань посылали хану, и войска "на берегу" по прежнему ставят. Лето склонялось к осени, а 1594 год к концу, особых происшествий не случилось лишь: - Отправился к Рудольфу гонец, Немец Иван Анса Андреев, "чтобы узнать истинную вину его странного отлагательства в деле столь важном" (Карамзин). Это о договоре?
   - Умер, или отошел от дел дьяк Андрей Щелкалов. С 1594 года не упоминается в делах.
   - Сигизмунд был коронован в Стокгольме шведской короной, "...но по возвращению в Польшу вынужден был назначить регентом Швеции своего дядю Карла, герцога Седерманланского, который, поддерживая протестанизм, приобрёл расположения народа и явно стремился к престолу..." (Википедия, "Сигизмунд 111"). Может Сигизмунду не подошел здешний климат, или король- католик не нравился своим подданным - протестантам, но назначив Карла регентом, он оказал помощь Москве. Уже в январе 1595 года начались переговоры о вечном мире между Швецией и Москвой. - Англия. "...В 1594 прислала Елисавета в Москву своего Медика Марка Ридлея, исполняя желание Царя, и в ласковом письме поздравляла Феодора с рождением дочери..." (Карамзин, "ИГР", т. Х, прим. N 341).
   - Посланник в Литве Петр Пивов получает наказ в отношении Михаила Головина: "...А будет придет к нему Михайло Головин, и Петру говорити, твое письмо до Бориса Феод. дошло..." приглашать вернуться и обещать амнистию родным и новые поместья...
   Последнее время Феодор 1, как и отец, ищет зарубежных докторов в Англии и Франции.
   1595 год - Год выдался удачным, решён вопрос со Швецией, благодаря усилиям регента Швеции, Карла. От "щедрот своих" Москва помогла Австрии в её борьбе с неверными. Впрочем, это были не деньги, а меха. Как видим их хватало и Крыму и Австрии. Умер один султан в Турции пришел другой, но общее направление отношений не изменилось.
   - 3 сентября Станислав Хлопицкий выехал из Москвы, дали письмо, может и денег?
   - 26 октября. Расстановка воевод по украинным городам. Такими значились: большой полк - Тула, передовой полк - Дедилово, сторожевой полк - Крапивна. (Разрядная книга).
   - Декабрь. Начало переговоров со Швецией о вечном мире. Составы делегаций такие:
   "...От имени короля Швеции и Польши Сигизмунда 111 Вазы: Послы: Стен Баннер, член Риксрода, барон Кристер Класс-сон Горн, лагмен, наместник Колыванский, Арвид Эрикссон, наместник Нарский. Секретари: Николас Раек, Ханс Кранк.
   От имени государя всея Руси, царя и великого князя Феодора 1: князь Иван Самсонович Туренин, окольничей и наместник Калужский; боярин Остафий Михайлович Пушкин, стольник и наместник Елатомский; Григорий Иванович Клобуков, дьяк; Постник Дмитриевич Лодыгин, дьяк...." (В.В. Похлёбкин, "Русско-Шведские войны и миры ХУ1 в.).
   Объединение Польши и Швеции под одной короной, вроде бы, должно было затруднить для России заключение почетного договора, но это только на первый взгляд. Беда для Сигизмунда состояла в том, что, как это сказано выше, его подданные из разных стран сходились только в одном - в желании мира, а сил необходимых для того, чтобы настоять на своём у Сигизмунда, ни в Швеции, ни в Польше не было. Москва надеялась.
   - 17 января. Первые результаты. В составленный московской делегацией проект договора шведы вносят свои поправки. Вообще, переговоры идут тяжело, обе стороны упорствуют.
   - 24 января. "...приходил к государю царю и великому князю Федору Ивановичу всеа Руси от цысаря христьянсково от Рудельфа посол, именем Миколай Воргач, а бил челом государю о помоге; стоять против турского царя.... А как посол у государя цысарского царя дражаййшево Рудельфа Миколай Фракач, а государь был в царском платье в Золотой полате, а рынды были в белом платье..." (Разрядная книга).
   - 10 февраля. Сформировано правление в городе Чернигов.
   - "...Таво же году зимой послал государь в Крым (может в Кромы), посланника своего Ондрея сына Акинфеева проведать, бывал ли крымский царь из Можар. И крымский царь из Можар пришёл в Крым на Масленице..." (Разрядная книга).
   Примечание: в то время в летописях и документах текст писался одними согласными буквами, при чтении промежутки между ними заполнялись "нужными" гласными буквами, но теперь мы не знаем этих "нужных" букв и, видя перед собой текст "Крм", с равным успехом можем прочитать его и как Крым и как Кромы. Городок Кромы и теперь расположен южнее Орла, как раз на Муравском тракте, ведущим в Крым. "Можары" - вероятнее всего это Венгрия, где шла война султана с Австрией.
   - 20 февраля. Первый предварительный текст мирного договора Швеция - Московия.
   - 13 марта. "...пришел из Риму посол к государю от папы римского Клемента з грамотой посол Александр Кломеус; а речей он от папы никаких не говорил, оприч грамоты; а именовался он послом. А как он был у государя, и царь и великий князь был в царском платье в Золотой палате; а рынды были у государя в вишневом платье: 1 князь Ондрей Ондлеевич Телятинский; 2 князь Борис Михаилович Лыков; 3 Говрило Говрилов сын Вельяминов; 4 Степан Офонасьев сын Вельяминов. А встречал на крыльце посла дворяние Василий Васильевич Тюфякин, да Розбойной избы дьяк Ондрей Татьянин. А пристав был у посла Василий Тимофеев сын Плетнёв..." (Разрядная книга).
   "...славянин был избран именно потому, что мог, объяснятся с русскими без посредства переводчика. Комулею было наказано склонять царя к войне с турками, склонять внушением страха перед могуществом, турок, указанием выгод, которые могут получить русские от приобретения счастливых южных стран в сообществе с народами искусными в деле ратном, напоминанием, что Византия есть наследственное достояние государей московских. Что народы угнетаемые турками родственны русским по языку и вере. Комулей должен был также хлопотать о соединении церквей, внушать, что один Папа может утверждать государей в королевском достоинстве, что истинная церковь в Риме, а не в Константинополе, где патриархи рабы султана. Ход переговоров и следствия их нам не известны..." (Соловьёв, "История России с...", ст. 263). Вот как давно, если верить историку, нас стали смущать "овладением Константинополя"! Но, все эти басни Рима о "счастливых южных странах", которыми нам предстоит, в этом случае владеть, не больше, чем приманка. Не было между Русью и Крымом ничего похожего: непреодолимые и летом и зимой степи ограждали Крым. Даже много позже, уже при Софье Алексеевне Романовой, князь Василий Голицын угробил там две армии, чем и приблизил падение своей любви - Софьи Алексеевны. Петр 1 же пошел на Азов, вдоль Дона, поближе к воде и следовавшим на кораблях припасам. Так что же стояло за всеми этими римскими страшилками и советами - первое, желание втянуть Москву в войну с Крымом, а значит и с султаном; второе, понимание, что Турция, при желании, разобьет Русь, и вот тогда она примет условия Рима о слиянии церквей и своём подчинении Риму. Видимо, итог переговоров отрицательный, хотя "на словах хотели", воевать с турками, вместе с Европой, а на деле - султана и Крым уверяли в уважении...
   - 4 апреля. Московское посольство к Рудольфу состояло: дворянин М. И. Вельяминов, дьяк Офонасий Власьев, сын Вельяминова, Василий, из Доргобужа Иван Засецкий, и Андрей Семёнов сын Олябьев. Что их мехов послано, перечислил Карамзин т.Х. ст. 106.
   - "...А на весну крымский царь ходил на Волохи; а в Крыму в ту пору был государев посланник Туленин Матвей Вельяминов..." (Разрядная книга).
   - 18 мая. Составлен окончательный текст "Русско-Шведского Тявзинского договора":
   "...Дата подписания 18/27 мая 1595г.. Место подписания: Тявзин (Теусина, Тесна и др.) - мыза к скверу от Нарвы, на р. Нарва, на Ивангородской стороне. Срок действия: "вечный мир". Предполагалось бессрочное действие до первого крупного конфликта. Язык документа: составлен в трех экземплярах на латинском и шведском языках. Условия договора: 1. Россия уступает Швеции княжество Эстляндское со всеми замками...
   2. Швеция возвращает России замок Кексгольм (Корелу) с уездом и признаёт принадлежность Российскому государству Иван-города, Яма, Капорье, Нотебурга, Ладоги. Обязуется не нападать на Псков, Холмогоры, Кольский острог, Сумск (Сум-посад) Каргополь, и Соловецкий монастырь. 3. В свою очередь Россия обязуется не чинить вреда Финляндии, Выборгу, Нейшлоту, Каянской земле и всему княжеству Эстляндскому, а так же Лапландии. 4. Выборг и Ревель открываются свободно для русского купечества, а Нарва - для шведского, но не для иностранцев.... 5. Нотебург, Ладога, Кексгольм, Новгород открываются для свободной шведской торговли.... 6. Для русских купцов открываются города Швеции, Финляндии и Эстляндии для торговли с существующими пошлинами.... 7. Шведские подданные получают право на владение складами и недвижимостью (дома, фактории) в Москве, Новгороде, Пскове и других местах, а русские купцы соответственно в Выборге, Або, Ревеле и других городах.... 8. Предусматривались взаимное взыскание и уплата долгов подданными обоих сторон.... 9. Предусматривались обязательная взаимопомощь при кораблекрушении на Балтике с возвращением имущества пострадавшей стороне.... 10. Устанавливался запрет сбора дани с Лопарей впредь до проведения окончательной разграничения территорий в Лапландии....
   11. Объявлялся безусловный и скорейший обмен пленными, взятыми в предыдущие годы (с 1590 и ранее).... 12. Все инциденты на границе обязаны были расследоваться совместно и как можно скорее, и не превращать их причину в войну.... Все нарушители мира должны были непременно наказываться.... 13. Дипломатические миссии и провоз диппочты должны осуществляться беспрепятственно без задержек.... 14. Перебежчики с обоих сторон, если они преступники, должны обязательно выдаваться.... 15. В случае смерти монархов, заключавших мир, договор должен немедленно подтверждаться....
   16. Предусматривается взаимный пропуск купцов третьих стран в пределы Швеции и России.... 17. Установленная договором граница между Швецией и Россией должна быть демаркирована на всем протяжении от оз. Пайпус до Северного моря (Ледовитого океана), после чего будет произведена передача Корелы с уездом в ведение российских воевод..."
   (В. В. Похлёбкин, "Русско-Шведские войны и миры в ХУ1 в.). А что, очень даже по европейски, Русь тогда о четких демаркированных границах и понятия не имела, старались делить по рекам, этот берег твой, этот берег мой и не более того. В целом договор равноправный, сын сумел восстановить то, что потерял отец из-за своей совершенно бездумной политики. Доказал, что в мирное время страна богаче и может содержать армию, а война лишь обедняет страну как в денежном, так и в людском отношении. Награбленное в Ливонии лишь развратило войско, и оно вышло из подчинения, ставя задачу грабежа, как единственную цель войны. Ограбил и бежал.
   - Июнь. Отправилось посольство к шаху Персидскому: "...См. Д. Персид. в столбцах N 2; К. Вас. Вас. Тюфякин и Дьяк Семён Емельянов (из коих первому выдали из казны на подмогу 300, а второму 200 рублей) были отправлены из Москвы в июне 1595. Тюфякин умер ещё на пути в Персию, 8 Авг., Дьяк в Гиляни, а Подъячий, толмач и люди их, числом 38 умерли в Персии: возвратились три кречетника, Иеромонах и несколько Стрельцов в 1598 году..." (Карамзин, "ИГР", т. Х, прим. N 329). - 21 августа. "...Посылку твою, Государеву, устроя совсем отвезли Цесарю на двор, и у Цесаря дали нам 20 палат, и мы соболи и лисицы и куницы, и бобры раскладывали по полатям на лицо, а белки в коробьях; а как наготовили, и цесарь смотрел сам все на лицо, а с ним были его Думные люди, и твоему, государеву, вспоможению обрадовался, и удивляетца, и говорил в слух, что он и прежние Цесари николи таких дорогих соболей и лисиц не видели.... И Цесаревы Советники прислали к нам, чтобы нам твоей присылке цену положить, и мы отказали, что мы присланы с твоею, Государевою, помочью а не для того чтобы нам ценить соболи..." (Карамзин, "ИГР", т. Х, прим. N 310). Скромность украшает любого человека, тем более посла. "Сия присылка Государева оценена Богемскими Евреями и купцами в восемь бочек золота" (Карамзин). Соловьёв уточняет цену привезённому "поминку" - 400 000 рублей. Насколько это достоверно? В письмах Феодора 1 и речах посла его звучала обида, что не заключён, до сих пор договор
   о союзе "все Европейском" против неверных, пожалуй, эти страдания Москвы о союзе были притворными, прекрасно знали, что его не будет, но демонстрировали единство с папой и остальной Европой, хотелось, чтобы там, как и в Турции, считали за своих? Да!
   - "В летописях сказано о возвращении Ислентьева в 1595 году" (Карамзин). Еще верили! - Желание историков "обвинить" Бориса Годунова в захвате власти не умерло с веками: "...Борис всё более и более открыто стремился к Царской власти. Уже с 1595 года, рядом с его собственным именем во всех важных случаях стали упоминать и имя его сына Феодора, причём юный Феодор сам начал принимать участие в приёме послов, торжественно встречая их "среди сеней", и затем, ведя к отцу; когда Борис посылал подарки шаху Аббасу, то Феодор от себя посылал подарки сыну шаха..."
   (Нечволодов, "Сказания...", т. 4, ст. 322). Желание настолько велико, что нет времени взглянуть в справочник 1793 года, где написано: Феодор Борисович, родился в 1589 году, убит в июне 1605 года "жития его на 15 году". В 1595 ему было лишь ПЯТЬ лет. Да каждый посол посчитал бы за унижение, если бы его встречал юный мальчик. Разрядная книга точно пишет, кто, где стоял, кто встречал у крыльца, там нет ни имени Бориса и тем более Федора. Ведь и послы бывают резными есть от Императора, его принимает Царь, есть посол от Папы, его принимает Царь, согласно этикета, в царском платье и в Золотой палате, а есть посол от мурз ногайских, вот его и принимает Борис Годунов, всё разделено по значению. Теперь о подарках, вспомним Крым и "поминки московские", они давались поименно всем Царю - Хану, Царицам - Ханшам, Царевичам, а также сановникам знатным - чтобы кого не обидеть и не стоит удивляться тому, что от первого "сановника" Феодора 1, Бориса так же шли подарки: от Бориса Хану, от сына - Царевичу. "Дружба - понимаешь!" в широком смысле! Очень похоже на то, что и посол Шаха Аббаса сначала попал к Борису Годунову, а только потом к царю, когда обнаружились важные для Феодора 1 вопросы. Всё это отмечено в примечании N 130, к тому Х "ИГР", там же отмечено что: "Борис также писал к Шаху". Феодор пожелал, и Борис написал, и подарки отправил свои и сына.
   - Год не обошелся без очередного "зверства" со стороны Бориса Годунова. Симеон, недавний Государь всея Руси, ослеп, как написал Маржер. по его, Бориса Годунова вине:
   "...Так называемый Царь и Великий Князь Симеон, женатый на сестре боярина Феодора Мстиславского, снискав милость Иоаннову верною службою и принятием Христианского Закона. Имев в Твери пышный Двор и власть Наместника с какими-то правами Удельного Князя, должен был в царствование Феодорово выехать оттуда и жить уединённо в своём Кушалине. Не знаменитый ни разумом, ни мужеством, он слыл однакожь благочестивым, смиренным в счастье, великодушным в ссылке, казался опасным Правителю, нося громкое имя Царское и будучи зятем первого родового Вельможи. Борис в знак ласки прислал к нему, на именины, вина Испанского: Симеон выпил кубок, желая здравия Царю, и через несколько дней ослеп..."
   (Карамзин, "ИГР", т. Х. ст. 123).
   В такое отравление можно поверить с большим трудом, вино может быть и не причем, а капли белодонны в глаза, приведут именно к такому результату. Симеон заслонял путь к трону московскому, не только Борису, но и тем - же Милославским, родовитым "Вельможам" из Литвы. Впрочем, родство Феодора Мстиславского (Заславский) с царями Московскими приобретено женитьбой на Анастасии, дочери, царевича Петра (Кайдагула) Казанского, принявшего православия в 1529 году. А Василию 111, Анастасия приходилась племянницей, поскольку, царевич Петр был повенчан с его сестрой Евдокией. Всем он
   также "заслонял" - Трубецким, Пожарским, Романовым и проч...., но поскольку очередную вину старались свалить на Бориса, видно чьё- то назойливое желание, каждого из них.
   - "...игумен Трифон, основатель Успенского монастыря в городе Хлынов (ныне Вятка) постриг его (Юрия Отрепьева - Нелидова) в 1595 году с именем Григория. После этого, юный инок пробыл около года в Суздальском Спасо - Ефимьевском монастыре, где был под началом какого - то старца. Затем он переменил еще несколько обителей и возвратился в Москву. Где в это время дед его Замятня Отрепьев, был пострижен в Чудовом монастыре; ввиду бедности внука, он взял его в свою келью..."
   (Нечволодов, "Сказания...", т. 4, ст. 358). Нужно отдать должное Феодору Никитовичу, операция начатая им по подготовке к "воскрешению убиенного царевича Димитрия" была продуманной и неспешной.
   - В Сибирь в том году посланы новые воеводы, на смену. К Сибирским городам, согласно Разрядной книге отнесены: Пелым, Тумень. Тобольск, Березов, Тара, Сургут, Лозва. Так же произошла смена воевод в "полевых городах" на украине: в Ливнах, в Ельце, в Воронеже. Тогда же в Ливны "прислана от государя грамота", в которой разъяснена тактика организации обороны и наблюдения за этой местностью в случае появления там войск крымского хана. Очень детальная разработка стратегии поведения.
   - "...Москва украсилась зданиями прочными. В 1595 году, в отсутствии Феодора, ездившего в Боровскую Обитель Св. Пафнутия, сгорел весь Китай - город: через несколько месяцев он возстал из пепла с новыми каменными лавками и домами..."
   (Карамзин, "ИГР", т. Х, ст. 121).
   Смотрим: в июне 1591 года, Феодор в Лавре, Китай - город и многое другое горит, год 1595, Феодор в Боровске, опять в Китай городе пожар. Может это такое градостроительное решение, чтобы "он возстал из пепла с новыми каменными лавками и домами". Так заставит трудно, а с пожара, что возьмешь? Каменное, дороже деревянного, но оно не горит!
   - "...Ревностная благотворная деятельность верховной власти оказывалось в разных бедственных случаях. Многие города, опустошённые пожарами, были вновь выстроены иждивение Царским; где не родился хлеб, туда немедленно доставляли его из мест изобильных; во время заразительных болезней учреждались заставы: летописи около 1595 года упоминают о сильном море в Пскове, где осталось так мало жителей, что Царь велел перевести туда мещан из других городов..." (Там же, ст. 122).
   - Занятие расширением царства Московского, границы которого, были и без того, весьма условны, расширялось за счёт "взятия под руку" территорий, где границ не было вообще:
   "...Сверх Иверии и Князей Черкесских или Кабардинских подвластных России - сверх Ногаев, так же наших присяжников, хотя и не всегда верных - Феодор с 1595 года объявил себя Владыкою и многолюдной Орды Киргизской: Хан ея Тевкель, именуясь Царем Казацким и Калмыцким, добровольно ему поддался, моля единственно о свободе племянника своего, Ураз - Магамета, взятого нами вместе с Сибирским Князем. Сейдяком. Феодор обещал Тевкелю милость защиту и снаряд огнестрельный: соглашался отпустить к нему племянника, но требовал от него сына в аманаты. Кроме чести быть Царём Царей, Феодор ожидал и пользы от нового слуги Российского: наш злодей, изгнанник Сибирский Кучум, скитался в степях Киргизских: мы хотели, чтобы истребил или представил его в Москву и воевал Бухарию, ибо Царь ея, Абдула, покровительствовал Кучуму и в своих письмах грубил Федору..." (Там же, ст. 114). Конечно, в титуле это звучит: "Царь Царей, Иверский, Кабардинский и Орды Киргизской", но где земли ИХ , и кто там обитает, у Государя представления не было - виртуальность!
   Придется сказать несколько слов о князьях Черкасских и Кабардинских. Все началось с 1552 года, именно с этого момента они "вошли в историю" царства московского. Их вынудило к тому усилившееся давление Крыма на прикавказские земли. Сначала переговоры, позже с 1557 года, как отмечено в Никоновской летописи, уже служба царю Иоанну 1У. По "счастливой случайности" их приход на службу совпал с началом Ливонской войны. Князья Чуюк, Тохта - мирза, Темрюк, Тазрют их родственники и воины окружили царя и двор Московский. Темрюк даже стал родственником царю, выдав за него дочь свою Кучанай. "...Никакие политические кризисы не останавливали черкесов, они продолжали пребывать в Москву весь ХУ11 век. В начале ХУ11 в. высокие посты в российском государстве занимали Димитрий (Каншао) Мамстрюкович Черкасский, Иван Борисович (сын Хорошая - Бориса и внук Камбулата, младшего брата Темрюка), Петр Ахамашуков - Черкасский и его сын Василий Ахамашуков - Черкасский, Никита Егупов - Черкасский, Андрей Чумахов и его сын Петр Чумахов Черкасские.... В общей сложности в ХУ11 в. в Москве и в других городах могло одновременно находится до 5000
   черкасов, большинство из которых были аристократами..." (Википедия, "Адыгейцы").
   Вот такой спектр "знатных родов" двора московского, кого тут только не было? Негра!
   - В Речи Посполитой, с благословения Сигизмунда, усиленно готовилась "католизация всей страны", что породило много недовольства среди людей православных и не только:
   "...Ипатий Поцай и Кирилл Терлецкий немедленно стали действовать заодно; они обманом склонили на свою сторону других епископов и составили в 1595 году "грамоту на унию", притянув на свою сторону и Михаила Рагозу. Затем эту грамоту они повезли в Рим на утверждение папы. Несмотря на тайну, окружавшую все это дело недостойных представителей Заподно - Русского высшего духовенства, православные жители Польско - Литовского Государства скоро поняли, что сулит им уния. Двое из епископов, подписавших грамоты на нее, поспешили заявить о своем отказе; у князя Константина Острожскаго тоже открылись глаза, и он предлагал даже собрать войско на случай насильнаго ея введения. Во многих городах готово было уже вспыхнуть восстание..."
   (Нечволодов, "Сказания...", т. 4, ст. 354).
   Стоит ли удивляться, что сегодня там сохраняется это противостояние? Пожалуй нет.
   -"Исторические Хроники" (Е. А. Гладилин): " Французский король Генрих Наваррский объявил войну Испании". "...в 1595 году Генрих помирился с папой, хотя он уже прежде возвратился к католицизму: торжественный обряд возвращения совершен был нельзя сказать, чтобы почётным для короля образом.... Война с Испанией шла вяло, и окончилась миром в Вервене в 1598 г.. Со стороны Испании этот мир оказался признаком бессилия; она должна была отказаться от той великой роли, которую играла в 16 столетии. С тех пор она сошла со степени первоклассных держав Европы..."
   (Т. Н. Грановский, "Лекции по истории средневековья", ст. 209).
   Рим желал усилить своё влияние на востоке, поскольку терял его на западе. Приходилось папе мирится с тем, что прокляв Генриха 1У, дважды менявшего веру, благословлять после его нового перехода к католицизму и не вмешиваться, когда одна католическая держава Франция, громит другую католическую державу Испанию. "О времена, о нравы!". 1596 год - Трудно писать историю про государство, в котором ничего кроме мирной жизни не происходило. Жизнь людей текла в трудах праведных, а князья, в отсутствии действий военных, и подавления волнений внутренних, занятые лишь мирной охраной "вверенного им участка границы", спорят о знатности родов своих друг с другом, а разбирается в их родовых преимуществах, сам Феодор, а ни какой, ни будь правитель, Борис Годунов. Не доверялся ему столь принципиальный вопрос. Послы приезжали и отъезжали, принимали их пышно, но серьёзных вопросов не было. Так тихо и жили...
   - 17 сентября. "...в 17 день велел государь царь и великий князь Феодор Иванович всея Руси на украине быть на осень воеводам своим для прихода крымских людей по полкам: в большом полку на Туле, воеводы князь Феодор Ондреевич Ноготков, да князь Семён Семёнович Гогарин; в передовом полку на Дедилове воеводы князь Михайло Самсонович Туренин, да Володимер Игнатьев сын Вешняков; и Володимер Вешняков списков не взял за Иванам Ромадановским и бил челом на князя Ивана Ромадановского в отечестве; в сторожевом полку на Крапивне воевода князь Иван Петрович Ромадановский, да голова князь Григорий князь Петров сын Шеховской. И князь Григорий Шеховской бил челом государю на князя Ивана Ромадановского о местах, и была ему дана на князя Ивана Ромадановского невместная грамота; и государь ему, князю Григорию на Крапивне не велел быть, а велел быть ему на Туле со князем Федором Ноготковым в ряду; а на ево место велел государь бытии на Крапивне голове Олексею Ондрееву сыну Писемского..." (Разрядные книги "Лета 7104 году").
   Видно, что лишь в отсутствии постоянной Ливонской войны, которую вел Иоанн 1У, Русь смогла накопить достаточные военные силы и медленно двинуться к степям Юга. Впервые оборона страны была организована на дальних подступах за рекой Окой. Те города, которые считались украинными и организованные засеки лишали Крым возможности маневра, и тем повысили защиту основной территории царства московского от вторжения с юга. "Должностные споры" о местах и подчинении военоначальников друг другу, споры об "отечестве" и "о местах", которые приходилось рассматривать самому Феодору 1, не укрепляли общее состояния войска, но говорят о том, что общая атмосфера отношения царя и его Приказов, стало более нормальной. Регулировали там, где раньше казнили. Правда с случаях "необоснованных" могли и в тюрьму отправить.
   "...И как украинская служба минулась, и князь Иван Ромадановский, приехав с службы к Москве, бил челом на князь Григорья Шеховского об оборони, что князь Григорий тем ево лаял, на съезд к нему не ездил. И государь велел у князя Григория Шеховского ту грамоту взять и в Разряде велел то записать, что та грамота дана князю Григорию Шаховскому без государева ведома, что ему велено быть на Туле в ряду. И он, князь Григорий, бил челом государю на князя Ивана Рамадановского воровством, а впредь ему со князем Иваном бытии в головах, а не в воеводах..." (Там же).
   Голова более низкий чин, чем воевода, и должен исполнять все его распоряжения без...
   Если указанные выше полки были второй линией обороны, то первую составляли города: Новосиль, Орел, Мценск, Чернь, Переславль Рязанский, Пронск, Михайлов, Ряск, Шатск, Ливны, Елец, Воронеж, где командовали уже головы, а не воеводы, воинские соединения там меньше, но мобильнее, основа конница. Далее в Разрядной Книге излагалась тактика действия отдельных полков и их передвижений, в случае нападения.
   - 22 сентября. Феодор отзывает их Дедилова князя Михаила Туренина в Москве, поскольку желает, направит его послом в Крым, на его место прислан князь Григорий Петрович Рамадановский и Владимир Вешняков. "...и Володимир Вешняков бил челом государю на князя Григорья Рамадановского в отечестве и списков не взял..." (Там же).
   - 14 октября. "Межевая запись о разводе рубежа между выборгским леном в Финляндии и Нотеборгским (Орешковским) и Кекгольмским уездами в России". Работы по межевой записи проводились на мызе Кейценлакс в Выборгской губернии. Работы начаты 11 августа 1595 года. Межевая запись подписана 14 октября 1596 года.
   - 19 октября. "Межевая запись о разводе рубежа между Нейшлотским леном и Кексгольским уездом". Работы по межевой записи проводились в Варпавуори (Карелия). Подписали 19 октября 1596 года, (Здесь и выше из работы В. В. Похлёбкина, "Русско- Шведские войны"), - 25 октября. Приказ Феодора воеводе передового полка в Туле князю Феодору Ноготкову последовал после того, как московские воеводы из Чернигова Бахтияров и Волконский, донесли царю о том: "...что бискуп киевский хочет бытии з запорожскими черкасы и со многими людьми к государеву нову городу к Монастырищу; и государь по тем вестям велел с Тулы тотчас гнать на подводах в Чернигов воеводе князю Федору Ноготкову и бытии в Чернигове для приходу киевского бискупа к государеву нову Городу к Монастырищу; подорожная ко князю Феодору Ноготковы на Тулу прислана. А в товарищах князю Феодору Ноготкову быти..." (Там же). Всё расписано кто кому подчинен, какие подкрепления и откуда выделены, даже есть упоминание о подорожной, что говорит о наличии "ямской гоньбы" в царстве от Москвы, даже до Чернигова. Тут речь шла не о ново граде Моностырище (существует Монастырище в Черниговской области), а опасались за судьбу Чернигова и готовились к его обороне. Вот так, до Киева "рукой подать" верст 200 оставалось. Что произошло с Монастырище не ясно, но туда отправили головой "смутьяна" Григория Шеховского, правда старшим "по званию". Бывшие там головы назначены ему в товарищи.
   - 18 ноября. "...искал своево отечества князь Василий Васильевич Тюфякин, на князе Василье Михайловиче Лобанове Ростовском.... Судил их окольничий Семён Федорович Сабуров..." (Разрядная Книга).
   - 25 ноября. Возвратился из Австрии Вельяминов, отвозивший "вспоможение" императору.
   -20 марта. Письмо Елисаветы Английской царю Феодору 1: "...Елисавета уже благодарила Царя за добродеятельную любовь к ней, за новую милостивую грамоту, данную им Лондонскому купечеству с правом вольной, неограниченной безпошленной торговле по всей России..." (Карамзин, "ИГР", т. Х, ст. 119).
   - 24 марта. "Межевая запись о разводе рубежа между Эстерботнией или Каяной с Шведской стороны и уездами Нижегородским и Кексгольмским - с Российской стороны".
   Работы по межевой записи проводились в городе Райясуо. Подписано 25 марта.
   "...После подписания мира на русско-шведской границе установилось спокойствие, которое не нарушалось до 1607 - 1608 года. Эти условия Тявзинского мира познее русской стороной не признавались, что привело к различного рода пограничным недоразумениям на русско-норвежской границе и в Лапландии вплоть до конца Х1Х века..." (В. В. Похлёбкин, " Русско-Шведские войны и миры ХУ1 в.").
   - Март - апрель. "...Тово же году был у государя в Троицком внешнем объезде, от Троицы едучи, стол в селе Воздвиженском: бояре ели. А столы смотрели стольники: большой стол князь Феодор Иванович Лыков; а кривой стол смотрел князь Сава Дмитриевич Щербатый. И князь Сава Щербатый бил челом государю в отечестве о щоте на князя Федора Лыкова, и не доспел ничего..." (Разрядная книга). В то время как французские дворяне, при Генрихе Наваррском, убивали друг друга на дуэлях, отстаивая свою честь, князья окружения царского, предпочитали "бить государю челом",
   считая, что его обошли, поставив смотреть не большой, а кривой стол. При визите посла папы Римского не удовлетворен своим местом Ондрей Дедешвин, обидели, поставили имя его ниже имени Бориса Цеплетева и "бьёт челом". Эти уже не князья, считай слуги.
   - 1 апреля. "...послал государь в украинные города за Оку воевод своих, для приходу крымских людей по полкам..." (Там же), города остались те же, а воеводы уже другие, было ли это решение разумным, сказать затруднительно, но и составы гарнизонов, вероятно так же менялись. Закрепление воевод за "своим" полком отсутствовало, что несомненно сказывалось, полки напоминали больше ополчения, чем регулярную часть.
   Отправлены воеводы в города первой линии обороны: Новосили, Мценск, Орел, Михаилов, Пронск, Переяславль Рязанский, Рядск, Шацк, Ливны, Елец. Позже тех, кто у Оки. -
   - "Битье челом" превратилось в эпидемию, некоторые просто отказывались служить под командой того. кого они считали менее родовитым: "...В Мценске воевода князь Федор Туренин да голова князь Петр князь Иванов сын Борятинский. И князь Петр бил челом государю в отчестве на князя Федора Туренина и на службу не поехал; государь велел послать князя Петра на службу за приставом, а велел выдать князя Петра Барятинского князю Федору Туренину головою, что он бил челом не по делу..."(Там же).
   - 3 апреля. "...расписал государь на берег бояр своих и воевод по двум росписям для прихода крымских людей по полкам, по первой росписи: в большом полку в Серпухов боярин князь Феодор Иванович Мстиславский, да слуга и боярин конюший Борис Федорович Годунов, да воевода Петр Микитич Шереметев..." (Там же). В Алексин: соответственно, В. И. Шуйский, Ф. Н. Романов Юрьев, да И. В. Ситский; в Калугу: Д. И. Шуйский, Василий Казы Корданукович Черкасский, да И. В. Гагин; в Коломну: Т. Р. Трубецкой, Ф. А. Ногодков, М. М. Кривой Салтыков; в Каширу: И.И. Голицын, Василий Агишевич Туменский, М. Г. Салтыков. Последних по списку считали третьими воеводами.
   И вновь "битьё челом" - Петр Шереметев на Феодора Романова Юрьева, оба Салтыковы на И. Ситского, выражая недовольство своим положением, протестовали так:
   - Петр Шереметьев "для тово у руки не был и на службу не поехал"
   - Салтыковы и И. Гагин ссылались на суд при Иване 1У, который признал их старшинство, чем дело окончилось: "... И пришод они на службу на берег по полкам, все четыре списков не взяли с Великого дни (Пасхи) до Петрова дни (до 30 июня). Царь решил и:
   - 13 апреля. "...царь и великий князь велел приставу Петра Шереметева сковать и вывезти в телеге за посад да послать на службу..." (Там же).
   - Все продолжали упорствовать. "...И государь к ним к Петру Шереметеву, и ко князю Ивану Великому Гагину, и к Михайлам обема Солтыковым писал многие грамоты с опалой за то, что они, придя на берег по полкам по своим местам списков не взяли. И государь их всех велел в тюрьму посадить. И по тюрьмам их сажали всех..." (Там же).
   Шереметев и Салтыкова: "...блюдясь государевой опалы, с Петрова дни списки дворян и детей боярских взяли и учали государевым делом по полкам промышляти...". А вот Гагин, окольничий, так к службе и не приступил до глубокой осени.
   - Спорил и Феодор Ноготков о старшинстве с Феодором Никитовичем Романовым и угодил в тюрьму на пять ден. Государь разбирался, из тюрьмы выпустил и решил, что князю Ф. Ногодкову не гоже быть меньше Ф. Н. Романова Юрьева. Не жаловал родню...
   И князь Василий Карданукович Черкасской тоже считал Феодора Романова ниже себя.
   Вот так в домашних спорах и протекала мирная жизнь царства московского. Видимо, потому и нет никаких дат: "победных и не очень" сражений, заговоров и измен, опал и казней, иногда массовых так характерных для эпохи Иоанна 1У (Грозного). Где уж тут найдешь великие события, о которых летописцы и историки, так любят повествовать. Отрицая тем самым прелесть мирной жизни государства, в котором, впрочем, и заключена мудрость государственного правления, только в этих условиях будет прогресс.
   - Между тем - "...Григорий (Отрепьев) пробыл в Чудовом монастыре более года и был посвящен в это время в дьяконы; скоро он обратил на себя внимание своею грамотностью и сочинением канонов чудотворцам самого патриарха Иова. Который взял его к себе, а потом даже брал с собою ко двору - в Царскую думу, где Григорий мог ознакомиться с придворными порядками Московского Государства. Честолюбивые замыслы молодого инока, повидимому, в это время окончательно созрели..."
   (Нечволодов, "Сказания...", т. 4, ст. 358).
   Как бы не так, его перемещениями строго руководили со стороны, и внушали мысли вполне определенные. Дали возможность детально ознакомится со всеми особенностями двора Московского. Если он и имел честолюбивые замыслы, то те кто руководил еог жизнью планировал ему очень не привлекательную кончину, во имя СВОЕЙ победы.
   - Июнь. "...В 1596 г., Июня 8, в третьем часу носи, отодвинулась гора с лесом, которая была над монастырем, и придвинулась к Волге на 50 сажень; отчего все монастырские строения разрушились". Сей монастырь, основанный Св. Дионисием в Х1У веке, был в версте от нынешнего Печерского, вниз по Волге на правом берегу..."
   (Карамзин, "ИГР", т. Х, прим, N 364). - "...Тово же лета пришол к Москве к Государю ис Кизылбаш от персицково и шировансково от Аббс шаха посол именем имам Кулубек. И встречали тово кизилбашсково посла на Москве за посадом, и в приставах у него были, и к государю с ним ездели князь Михайло Самсонович Туренин да Тимофей Васильев сын Грязной. А как тот посол кизилбашский именем Кулюбек был у государя на приезде и на отпуске, и были ему от государя две встречи: первая встреча была на красном крыльце: князь Михайло Федорович Кашин да дьяк Постник Дмитриев; другая ему встреча была большая у Грановитые полаты перед дверми в передней полате: князь Федор Ондреевич Ноготков, да дьяк Иван Олексеев сын Нармацкого. А рынды были у государя при том в белом платье: князь Ондрей Ондреевич Телятевский, да князь Федор Иванович Лыков, да князь Борис Михайлович Лыков, да Борис Михайлович Вельяминов. А объявлял посла государю Семён Федорович Сабуров; а с столом к послу ездил от государя стольник Ондоей Данилович Ситский..." (Разрядная книга, "7104 года").
   Что видим: послы шаха персидского уже встречаются более простым приёмом, "разряд их стал ниже", первый раз был в Золотой палате и обедал с государем, а теперь встречи на крыльцах, а обед по "отведённому месту жительства", хотя и со стола царского.
   - "...Тово же году был у государя свейский посланник от Арцыкарлуса свейского короля; и были при том посланнике рынды при государе в белом платье..." (Там же).
   Вот и тут, хотя Карл стал королем Швеции лишь в 1598 году, а пока был лишь регентом сей страны, назначенным королем Швеции и Польши Сигизмундом 111, тут в Москве, уже почитали Карла за короля, правда, не расшаркивались, всё очень скромно, но удостаивали приема царского. Феодор дорожил миром, который вернул отнятое.
   - "...См. Д. Грузинск. в столбцах, год 1596, Феодор писал к Александру в июне сего года: "Посылаю есмя на Шевкала Воевод своих, К. Григ. Осип. Засекина с товариши, и они многих людей побили, а самого Шевкаля ранили..." (Карамзин, "ИГР", т. Х, прим. N230). Эта переписка касалась совместных военных действий с Грузией против Дагистанского города Тарки (рядом с Махачкалой) на дороге в Дагистан. В письме упрёки в их адрес.
   - В этом, 1596 году, Сигизмунд 111 перенес столицу Польши из Кракова в Варшаву.
   - "...Тово же году государь послал посольством в Свию: окольничево Дмитрия Ивановичп Вельяминова, да Степана Осипова сына Безобразова, да дьяка Третьяка Репьева. И они с свейским королём помирились, а взяли город Корелу, а землями владеть по старым межам..." (Разрядные книги).
   - В 1596 году основан город Нарым и Кетский Острог: "неодолимыя твердыни для диких Остяков, Вогуличей и всех бывших Кучуюмовых Улусников" ( Карамзин).
   - "...построена каменная крепость в Смоленске..." (Соловьёв). Вероятнее, начали строить.
   - Стараясь ублажить неспокойных князей Шуйских, Феодор в 1596 году пожаловал князьям Александру и Ивану Ивановичам Шуйским боярские чины.
   Разрядной книге отмечается лишь административная рутина, кого куда послать:
   - изменили "кадровый состав" в береговой обороне на реке Ока...
   - ввели переписку имений и владельцев в Костроме: за Волгой князь Федор Кривоборский и Афанасий Зиновьев. Позже Зиновьева отправили послом в Крым. Замена Колтовским. По другую сторону Василий Вельяминов и Пантелей Усов. В Угличе этим занят Димитрий Оксак Бельский.
   - Назначали воевод в города сибирские: Тобольск, Ловзе, Пелыни, Тюмене, Таре, Сургуте, Березове.
   - "...Тово же года дозирали засек украинских городов..." Всего засек было пять.
   - "...Тово же году послал государь на поле за Курск города ставить...".
   - Расследовали дела разбойные: "...Тово же году посланы в Лух для сыску разбойного".
   - Причисляются в городские воеводы: в Нижнем Новгороде, Чебаксарах, Свияжске...
   - Указаны воеводы и казачьи головы на Еике (Яике). И походные воеводы на Тареке.
   - "...Тово же году послан в Сибирь на Берёзов: которые люди ослушаются, государю есака не дают, и их велено воевать. А послан воевода князь Петр князь Иванов..."
   - Отмечены в Колуге (Калуге) губные старосты князь Юрьи Горчаков. Петр Яковлев.
   Вот с этим и год 1596 подошел к завершению в царстве Московском. Тишина, благодать!
   "Исторические хроники" (Е. А. Гладилин): "22 июля (1 августа) родился Михаил Феодорович, будущий первый царь из династии Романовых", "на борту своего корабля от дизентерии умер английский пират - масон Френсис Дрейк", " В Брест - Литовске (древний Беристей) Туровкого княжества Собором утверждена уния с Римом...".
   "...Между тем, в 1596 году король созвал в Бресте духовный собор для окончательного решения вопроса об унии; на него, на ряду с Православным духовенством, прибыло и Латинское, вместе с многими иезуитами, среди которых был, конечно, и Петр Скарга. Заседания собора шли при самой возмутительной для Православных обстановке; наконец, Латиняне и Русские епископы - отщепенцы "посредством обмана, тайно без всякого совещания с Православными", говорит известный Русский ученый М. О. Коялович, " приняли унию и объявили ее поконченною..."
   ( Нечволодов, "Сказания...", т. 4, ст. 355). 1597 год - В царстве московском стал год на год похож, "Разрядная книга вновь напоминает служебную ведомость о делах караульных в южном направлении, о продолжении строительства городов (крепостиц) в степных просторах по рекам, впадающим в Дон, продолжавшиеся жалобы князей о их старшинстве и об отказах, на этом основании, от службы, о судах по разбору дел этих. Торжественные дни по приёму послов случались не часто, и вот тут расписано все досконально. Но, в общем, тихое течение жизни царства никем не нарушалось. Потому все описания исторические становятся до обидного краткими, хотя мир и спокойствие в царстве -- самое ценное. Передача потомкам лишь пафоса воинских подвигов и побед военных - страшная глупость, привлекающая историков. Любая война разрушает царство, отбрасывает его назад во всех смыслах: от благосостояния народа, до продвижения по пути создания благополучного гражданского общества. Последствия смут народных и революций наносят данной стране ещё больший вред. Но историки пренебрегают описанием мирного развития, поскольку это более трудная задача, чем описание подвигов и войн! Вернемся в век ХУ1, и попытаемся показать, как текла жизнь в царстве московском:
   - 1 сентября. Князья М. В. Ноздреватый и А. Р. Волконский посланы в Белгородие ставить город Белгород. С ними отправлены стрелецкие отряды с головами стрелецкими
   И. Лодыженским и Т. Якушиным. Для строительства городищ из Оскола, но Володиеве Городище князя И. А. Солнцева Засекина, да голову И. Н. Мяснова. Они в устье реки Оскол город поставили (против Тюляфиной Поляны, теперь район города Изюм). А в Ливны отправлен такой же приказ воеводам Г. П. Рамоданову и И. Жировому Засекину тех людей отпустить, эти города ставить. Отсутствие войн позволило начать Феодору 1 заняться освоением просторов придонских степей, что давало возможность укрепить оборону южных границ царства и без действий военных расширять его границы. Создание охраняемых городищ привлекало в эти плодородные земли переселенцев из центральных уездов, и дала возможность наделять землёй людей служилых.
   - Тогда же Феодор 1 принял "литовского короля посланника Яна Родивиловча Голубицкий (Корсак - Голубецкий). А государь был в царском платье в Грановитой полате. А рынды были в белом платье с топорами..." (Разряд. Книга). Чего тот хотел:
   "...Он требовал, чтобы Феодор удовлетворил жалобам Литовских купцов и велел освободить двух Черкесских Князей, находившихся в Польской службе и взятых в плен Донскими Козаками близь Азова..." (Карамзин, "ИГР", т. Х, прим. N 291).
   Взаимные претензии "украшали" переговоры: "...хитрила наша Дума Государственная, стараясь вселить в Вельможных Панов недоверчивость к беспечному королю, и как бы с удивлением дав им заметить, что Сигизмунд в своём титуле ставит имя Швеции выше имени Польского Королевства..." (Там же, ст. 98).
   - 13 сентября. "...прислал государь (указ) на Еик (Яик) к воеводам Ждану Степановичу Сабурову да ко князю Володимеру Васильевичу Кольцову Мосальскому, с сыном боярским з жильцом астраханским с Михайлом Тарбеевым, а велено было острог Еицкий свесть и всякие крепости зарушить, а жилых людей и з государевой казною и з запасы велено тотчас отпустить в Астрахань. И воеводы Ждан Степанович Сабуров и князь Володимер Васильевич Мосальский острог сожгли и по государеву указу з государевой казною поехали в Астрахань...". (Разрядная книга).
   Чем вызвано это решение, сказать трудно, вероятнее всего, усиливали гарнизон Астрахани, а крепости и острог сожгли, чтобы ими не могли воспользоваться ногаи.
   - "...тово же году окладывали в Смоленску город каменный слуга и конюший Борис Феодорович Годунов, да думной дьяк Елизарий Вылузгин..." (Там же).
   "...град же Смоленск свершен бысть при Царе Борисе, а делаша его всеми городами; Камень имали, приезжая из всех городов, в Старице, да в Рузе, а известь жгли в Бельском Уезде, у Пречистые в Верховье..." (Карамзин, "ИГР", т. Х, прим. N 353). - 19 сентября. Состоялось распределение вторых воевод по украинским городам: Туле, Дедилове, Кропивне. Усилили командование большого полка в Туле людьми с мест.
   - 3 октября. Состоялось второе свидание посланника Литовского с царём Феодором 1; вероятнее всего, посланник отъезжал и получил письма с ответом на "требования".
   - 24 ноября. "...Первым актом, в котором видят указания на прикрепление крестьян к земле, как на общую меру, считают указ от 24 ноября 1597 года. Но этот указ содержанием своим не оправдывает сказания об общем прикреплении крестьян в ХУ1 в. Из этого акта узнаем только, что, если крестьянин убежал от землевладельца не ранее 5 лет до 1 сентября (тогдашнее начало нового года) 1597 года и землевладелец вчиняет иск о нем, то по суду и по сыску такого крестьянина должно возвращать к прежнему владельцу, где кто жил", с семьей и имуществом, а если землевладелец тогда же, до 1 сентября 1592 г., не вчинял о нем иска, такого крестьянина не возвращать и исков и челобитий об его сыске не принимать. Больше ничего не говорится в царском указе и боярском приговоре 24 ноября. Указ, очевидно, говорит только о беглых крестьянах, которые покинули своих земледельцев "не в срок и без отказу", т. е. не в Юрьев день и без законной явки со стороны крестьянина об уходе, соединенной с обоюдным расчетом крестьянина и землевладельца..."
   (В. О. Ключевский, "Курс Русской истории, ч. 11, ст. 402).
   Как видим, ничего "всеобщего". Крестьянин, приходя к землевладельцу, получал кроме земляного надела, избу, инвентарь, лошадь и какую - то скотину, таким образом, нарушая "контракт": покидая свое место до Юрьева дня, и не уведомив, не произведя расчета, он объявляется должником землевладельца, и тот "вчиняет иск" на должника, не более того. - 6 декабря. "...Тово же году о Николине дни осени приходил Дозбахмет с тотары на Ряские места (Рязань)..." (Разрядная книга).
   - 18 января. Елисавета Английская пишет письмо Феодору, в котором сообщает о том: "...Известил нам ваш верны подданный Иван Ульянов, наш большой гость (а ныне он в Москве), что ты ему сказал, что Посол Панин да Цесарев нанесли Государю вашему не Христианское безверье на нас, будто мы помочь учинили Турецкому...".
   - 6 февраля направлены воеводы в города Сибири: Тобольск, Сургут, Верхотурье, Тару. Тюмень, Пелым, Лозв, Березовский. На Терек отбыл князь Лобанов Ростовский со товарищи. На Койсу воевода Ласкирев со товарищи, В Астрахань, Казань Свияжский Городок, Самару, Чебоксары, Нижний Новгород и в Новгород Великий, во Псков. Смоленск, Орешек, Ивангород и Рыльск отбыла очередная "Годовая смена" воевод Московских - служить!
   - Конец февраля. "...был у государя свейского короля посланник на Масленой неделе. А государь был в царском платье, рынды были в белом платье с топоры..." ( Разряд. книг.).
   "...был у государя на Масленой неделе цысорский посол; а рынды были Иван Микитович Годунов да Семен, да Борис да Сила Вельяминовы..." (Там же).
   - Март - апрель. "...на Вербной неделе посылал государь в городы с своим государевым жалованьем, давать жалованье дворянам и детям боярским, в Новгород Великий и во Псков дворянам и детям, боярским всем без выбору - князя Петра Ивановича Буйносова Ростовскова, да думного дворянина Игнатия Петровича Татищева, да дьяка Семейку Суморокова. В Смоленск послан окольничий Семён Феодорович Сабуров, да сокольничай Иван Олексеев Жеребцов, да Дьяк Василий Нелюбов.... В Чернигов и Почеп.... А в украинные города.... На Резань и все города резанские... " (Там же).
   - 1 мая. Дошла очередь для "смены караула" и в города украинные: в Тулу, Дедилов, Крапивну, Новосили, Мценск, Орел, Черни, Михайлов, Пронск, Переяславль, Ряжск, Шацк, Ливны, Белгород, Оскол, Курск, Елец, Воронеж, поехала новая годовая смена воевод и голов стрелецких. Происходит весьма заметное расширение, контролируемых войсками Москвы, южных, уже степных территорий, так же как и территорий западной Сибири. Правда, если территории южных степей способствовали повышению обороны заокских земель и расширению района возделуемых земель, то территории Сибирские, приносили лишь дань с местного населения, которое Москва считала своими, так же как и соседи.
   - 10 мая. "...велел государь ездити объезжим головам: огни и корчмы вынимать. В Старом Кремле городе князь Иван Семёнович Деев да князь Феодор Ондреевич Мещерский; в Китай городе Иван Борисович Голочалов Морозов да Василий Еремеев; в Белом Цареве Каменном городе, на Большом посаде, князь Петр Тримофеевич Пожарский да Григорий Григорьев сын Давидов; на другой половине в Цареве же Каменном городе, князь Иван Васильевич Бабичев да Матвей Иванов сын Молчанов; в Новом Деревянном городе от Москвы реки по Неглину объезжие головы Русин сын Милюков, да Семён Панин; от Неглинные по Яузу Иван Брехов, да Ермола Недобрый; за Москвою рекою объезжие головы Дмитрий Ошашин, да Иван Епишев; за Яуоою в дворцовых слободах Степан Благой да Верига Жемчужников..." (Разрядная Книга).
   Примечание: что это за мероприятие, сказать трудно, но по тому, что в ответственные районы города назначены для его исполнения князья, говорит о его важности. Кроме того, текст дает нам ознакомление с частями города, хотя их границы не определишь.
   - 22 мая. Прибывший через территорию Ливонии посол императора Рудольфа был принят в Москве очень торжественно. Карамзин посвятил описанию встречи посла пару страниц (107 - 109) и семь примечаний к Х тому "ИГР".... Аврам Бургаф ничего ценного в Москву не привез, так чудные "штучки заграничные", да новые требования о помощи:
   "...Двор Московский сиял великолепием чрезвычайным, Бургграф, имея подагру, ехал в Кремль не верхом, а в открытом Немецком возке; перед ним 120 всадников, дворян и Сотников, в блестящих доспехах. Феодор принимал его в большой Грановитой, расписной палате, сидя на троне, в диадеме и с скипетром: Годунов стоял подле с державою. На правой лавке сидели Царевич Арслан - Алей, сын Кайбулин, Маметкул Сибирский и князь Феодор Мстиславский; на левой Ураз - Магомет, царевич Киргизский; далее Бояре, сыновья господарей Молдавского и Волошского, Князья Служилые, Окольничие, Кравчий, Оружейничий (Бельский). Думные Дворяне, Постельничий, Стряпчий, 200 Князей,
  -- Стольников; Дьяки же Думные в Золотой Грановитой палате..."
   (Карамзин, "ИГР". т. Х, ст. 107).
   Это, так сказать, вариант Н.М. Карамзина, взглянем в Разрядную книгу, там другое и дата и, как и кто его встречал. Нет, в описании Разрядной книги, рядом с Царем никакого Бориса Годунова с державою, правда нет и Царевичей. Почему? Кто знает, сколько раз переписывали и "редактировали" эти Разрядные книги при Романовых, вот и исчезло то, что было воспоминанием и раздражало. А ведь Карамзин написал: "...Хан, столь ужасный для Сигизмундовой державы, не смеет ни делом, ни словом оскорбить Феодора, коему более двухсот Крымских князей и Мурз служат в войсках..." (Там же ст. 67).
   Арифметика простая, за каждым князем или мурзой минимум 100 всадников, итог- всего 20 000. Время шло, к ним прибавились, появились ещё царевичи Сибирские, Киргизские, князья Ногайские, Черкесские и проч.. Вот и скажи, кто являлся опорой власти царя?
   Посол ничем новым не удивил двор московский: "Объявил, что Рудольф ждет услуг...":
   - "...мы должны препятствовать впадениям Хана на Венгрию и миру Шаха с Султаном..."
   - "...должны и впредь помогать казною Императору, в срочное время, в определённом количестве, золотом или серебром, а не мехами, коих он не может выгодно продать в Европе..." (Там же. ст. 108). "Назвался груздем, полезай в кузов" - алчность беспредельна!
   - "...Вместе с Послом, был у нас и гонец от Максимилиана, хотевшего, чтобы Феодор помог ему деньгами в искании короны Польской..." Европа всегда от нас чего-то хочет?
   Царь на эти темы с послом не рассуждал, довольствовался тем, что слышал. Ответ был:
   - "...Бояре сказали решительно, что Феодор без взаимного письменного обязательства Австрии не намерен расточать для неё сокровищь России..." (Там же).
   - Объяснили, что наш посланник Ислантьев задержан в Константинополе из-за помощи...
   - "...мы всегда обуздываем Хана, и давно бы утвердили союз Христианской Европы с Персией, если бы Император не манил нас пустыми обещаниями..." (Там же).
   - "...Максимилиану желали короны, но отказали в деньгах..."
   - 10 Июня. Начата ревизия дворян и детей боярских прибывших в полки на берегу Оки.
   - 19 июня. Посол император имел встречу с Феодором 1 самой торжественной обстановке. Тут и палата Грановитая, и царь Феодор 1 в царском платье, рынды... Там написано:
   "...Тово же году (написано под строкой) июня (июля Х) в 19 день у царя и велиеого князя был цысарский посол Аврам Бургграф (Бурграв Э) Донской (Доский У.Х). А государь был в царском платье в Гроновитой палате; а рынды в белом платье с топоры: 1 князь Юрьи Микитич Трубецкой; 2 Иван Большой Ондреевич Хованский; 3 князь Борис Михайлович Лыков; 4 Федор Иваноаич Лыков. А в пристав был у посла Григорий Петрович Рамодановский. А встреча была послу: первая встреча (- первая послу встречал) на крыльце Фома Офонасьевич Бутурлин да дьяк Казанской избы Офонасий Власьев; другая, большая встреча в сенях, князь Федор Ондреевич Ноготков да дьяки Новые четверти (чети У. Э.): Иван Олексеев сын Намацкий да дьяк Посик Дмитреев. Объявлял посла окольничей Семен Феодорович Сабуров. А в Ответную полату х тому послу ходили от государя бояре: боярин и тверской наместник Иван Васильевич Годунов, да боярин и наместник коломенский (володимерский) князь Феодор Иванович Хворостинин, да печатник и посольский дьяк Василий Яковлевич Щолкалов, да Поместные избы дьяк Елизарий Данилов сын Вылузгин...." (Разрядная книга).
   Вот и судите сами, как было на самом деле. Тут, конечно, нет перечисления тех, кто в момент встречи посла с Феодором 1 присутствовал в Грановитой полате, может там и были: различные служилые царевичи и Борис Годунов, но не сказано, что он стоял рядом с Феодором и держал Державу. Был царь на троне, в "царском платье" со всеми атрибутами своей власти, и четверо рынд около трона "с топоры" и никого рядом.
   - 21 июня. Посол Аврам Бургграф обедает с царем Феодором 1. Тут рассадили всех так:
   "...А как тот цысарский посол Авраам Бургграф ( - посол цысарский Ара Буграв Э) у государя (царя У) у стола июля (июня У. Х) в 21 день в Гроновитой полате и встречали ево и провожали от стола те же первые (прежние П. Х. Э) встречи: князь Федр Ноготков с товарищи, разве на Иваново место Нармацково был дьяк Сапун Аврамов, потоку что Иван Нармацкий был болен. А как посол был у государя до стола в Золотой палате, а царь был в царском платье при трех послех ( - в Золотой полате П. У. Х. Э), а рынды были при после в белом платье с топоры: 1 князь Юрьи Микитич Трубецкой; 2 Иван Большой Ондреевич Хованский; 3 князь Федор Иванович Лыков; 4 Борис Михайлович Лыков. А как посол был у стола в Гроновитой палате и того же дни посол был в ответе, а бояре ходили в ответ: Иван Васильевич Годунов, да князь Федор Иванович Хворостинин, да печатник и посольский дьяк Василий Яковлевич Щолкалов, да Помесные избы дьяк Елизарий Вылузгин. А как был посол в Гроновитой полате и у ествы, у стола сидели при том после во дворцово ( - ва дварецкой во Э) место боярин Иван Васильевич Годунов. а у стола у государя кравчие (- написано по стертому): Олександр Микитович Романов да князь Данило Иванович Мезецкий. А в столы смотрели стольники, как государь велел подавать вина (нет У; ва Э) в столы красные: в большой стол смотрел Степан Степанович Годунов; а в кривой стол смотрел стольник, где сидел посол, Иван Иванович Годунов; а вина наряжал князь Иван Васильевич Голицын; а к государю тогды пить подносил чашник Михайло Микитович Романов Юрьев. А в большом столе сидели бояре: князь Феодор Иванович Мстиславский, да слуга и (нет Э) конюший и (нет Э) боярин Борис Феодорович Годунов, да боярин Федор Микитович Романов Юрьев, да боярин князь Федор Иванович Хворостинин, да окольничей Семен Федорович Сабуров, да печатник и посольский дьяк Василий Яковлевич Щелкалов, да думные дворяне: Игнатий Петрович Татищев, да Елизарей Левонтьевич Ржевский, да большие дворяне. а в кривом столе сидел посол Авраам Бургграф, да ним сидели в лавке цысаря христианово дворня. А против посла в скамье сидел князь Григорий Петрович т Рамодановский; а против дворян цысарских в скамье сидели приставы: Иван Нащекин, да Гаврило Салманов, да дьяк Василий Шелепин. А на окольничем месте сидел князь Ондрей Васильевич Трубецкой. А после стола ездил подчивать на двор посла стольник Иван Феодорович Босманов..." (Там же).
   Вот так, царь на троне один с рындами и за столом один, лишь отмечено, что слуга конюшенный и боярин Борис Годунов сидел за большим столом вместе с Ф. И. Милославским, Ф. Н. Романовым, Ф. И. Хворостинным, С. Ф. Сабуровым, дьяком В. Я. Щелкаловым, думные дворяне И. П. Татищевым и Е. Л. Ржевским. Посла посадили за "кривой стол" со своими приближенными. "... Да после стола тому цысарскому послу Аврааму Бургграфу тотчас отпуск был от государя, и у руки государевой он, Авраам, и дворяне цысаревы были..." (Разрядная книга). - Июнь. "...был у государя Кызылбашский посол на отпуске. А рынды были в платье белом с топоры с князь Ондрей Ондреевич Телятинский, да князь Феодор Ивановичь Лыков, да Сила, да Борис Михайловы дети Вельяминова..." (Там же).
   - 20 июня. Утверждены новые списки воевод "по полкам большим": Серпухов, Алексин, Калуга, Коломна, Кашира и снова "воеводы в отечестве о щоте": Т. Ф. Трубецкой на В. И. Шуйского, на Т. Трубецкова пишет челобитную И. Голицын, а Василий Казы Кордонукович Черкаской на Ф. Ноготкова и прочие... и пошло поехало!
   - Июнь. Прибыл вторично из Рима посол папы Клемента У111, Александр Комелеус, но встреча была лишь на Красном крыльце. Что привез посол от папы, сказать трудно, у нас переписка не сохранилась, а ехать в Ватикан никто не решался. Видимо старое - и соединение церквей, и соединение против Султана, и обещание Константинополя, похоже ни одно из этих "начинаний" не нашло отклика в душе Феодора, дорожил спокойствием?
   - 2 июля. Провожали посла императора. "...Государь велел ему против его поминков дати соболями и куницами белками втрое". Бургграфа отпустили из Москвы..."
   (Карамзин, "ИГР", т. Х, прим. N 319).
   Встречали, как положено, и "меньшая встреча на крыльце" и "большая встреча в сенях", а потом в Грановитой палате, знатные люди царства московского бегали и суетились, принимая знатного гостя, а вот проводили ни с чем. Опять мехов надавали.
   Впрочем, и тут не обошлось без обид среди знати, спорили, кто меньше, кто обидел...
   - 4 июля. Князя В. Шестунова и Б. В Лодыгина, последний "бил челом о щоте" на Шестунова, "...Борису государь велел отказать, что "дуруешь, бьешь челом не по мере". И разбирались, вот князь Куракин Иван попал в тюрьму на два дня, за отказ занять место "второго рынды", поскольку "первой рындой" назначили Юрия Трубецкого. Данило Примаков "бьёт челом" на князя Туренина, служить не едет, отвезли с приставом.
   Самым сутяжным в поисках "своего отечества" был Петр Микитович Шереметьев, с кем только он не судился. Вот он подает жалобу на Фому Афанасьевича Батурлина, а у того в архивах семейных хранились записи с 1508 года, и Фома подавал "обоснованные претензии" Феодору, им в разрядных книгах отведено восемь страниц, на которых Фома Бутурлин обозначал все случаи, когда он был "впереди" теперешнего обидчика, а начал свою просьбу так: "...Царю государю и великому князю Федору Ивановичю всеа Руси бьет челом холоп твой Фомка Бутурлин. Жалоба, государь, мне на Петра Микитовича Шереметьева; деялось, государь, в нынешнем во 105 году, в осмое воскресение по Велице дни на Петрово Заговение: сказали мне, холопу твоему, встречати цесарского посла, а Петру свазали ехати с цысарским послом к тебе..." (Разрядная Книга).
   Сказать, кто из них "знатней" по происхождению невозможно, у каждого из них происхождение больше "легендарное", чем в действительности реальное, судите сами:
   Батурлины - считают себя потомками легендарного Ратши (как и Пушкины). Прибыли сперва на земли Новгородские, пишут при Александре Невском, и были тогда вроде боярами, но перешли к князю Тверскому, и это им не забылось. Лишь при Василии 111 их предок добился звания воеводы под фамилией Кривой, далее пошло уже легче...
   Шереметевы - род пошел от Андрея Кобылы, родня Романовым, род считают от потомков Ф. Кошки - Белозубцевых - Шереметевых. Их продвижение "по службе" совпало с женитьбой Анастасии на Иоанне 1У, со всеми перипетиями этого времени. Ярые противники Бориса Годунова. Пытались и сами родниться с царским родом, третья жена, из жён Иоанна Иоанновича, старшего сына Иоанна 1У, рода Шереметевых. Избив невестку, Грозный лишил жизни и младенца, которого она носила, царевича не стало. Шереметева Елена Ивановна осталась вдовой после гибели Иоанна Иоанновича, судьба её неизвестна. Понятно почему, при Петре 1 Шереметев первый получил титул графа.
   Но и при Рюриковичах, также как и при Романовых, все бояре и графя - лишь холопы!
   - 4 августа. Царский приём старца: "...А был у государя Мутьянские земли старец, а принес в поминках мощи Феодора Стратилата голову, серебром обложена..." (Там же).
   - 12 августа. Феодор 1 "отпустил" посла Римского папы, что написал не известно...
   - 25 августа. "...пришли нагаи з жеребяты; и государь послал к ним воевод: князя Володимера Тимофеевича Долгорукова да Ивана Офонасиевича Нащекина..." (Там же).
   - "...Тово же году посланы дворяне на украину для того, что Казаки на Волге громили нагай, и они то по украинным городам сыскивали..." (Там же).
   - "...посылая к Императору (В 1597 году) Дворянина Вельяминова, Царь приказал ему вызвать к нам из Италии, чего бы то ни стоило, мастеров умеющих находить и плавить руду золотую и серебряную.- Кроме четырех или пяти тысяч иностранцев воинов, нанимаемых Феодором, московская Яузская Слобода населялась более и более Немцами, которые в Иоанново время обогащались продажею водки и меда, спесивились и роскошествовали до соблазна..." (Карамзин, "ИГР", т. Х, ст. 147).
   - "...В 1597 году велено было всем господам принести в Холопий приказ списки имен холопов своих, как служащих, так и беглых, и крепости на них записывать в книги для большего укрепления.... Которые люди вольные, послужили у кого недель пять - шесть, а кабал на себя давать не хотят, тех отпускать на волю; а кто служил полгода и больше, на тех служилые кабалы давать и челобития их не слушать, потому что господин такого добровольного холопа кормил, одевал, обувал..."
   (Соловьев, "История России с...", ст. 269).
   Практически, то же самое, что и с крестьянином, хотя тот работает, а этот лишь барина обслуживает, но его также содержат и он сам подписывает себе и потомкам кабалу...
   "Исторические Хроники" (Е. А. Гладилин): в Астрахани основан Святопреображеский монастырь", " Основана Коренная пустынь в 27 верстах от Рыльска", "Анна Гойская передала в Почаевскую обитель Чудотворную икону Богородицы, полученную от греческого епископа Неофита".
   1598 год - Конец царствования Феодора 1 Иоановича Царя и Великого Князя всея Руси наступил 8 января 1598 года. Возможно, именно поэтому все историки дружно не стали перечислять никаких событий его правления с сентября по январь 1598... как будто торопились расстаться с памятью о нем. "...Став наследником, он 13 лет 9 месяцев и 13 дней удерживал скипетр и державу Российскую, почив, имея от роду 40 лет и 7 месяцев..." (А. Рожинцев, пресс - служба " Единого Отечества"). А он заслуживал гораздо большего и любви, и уважения, чем то, которое историки оставили в трудах для нас...
   Вполне естественно, что для оценки того блага, которое принес Державе каждый из царей, может служить сравнение с царствованием предыдущим и царствованием последующим. В данном случае время царствования Феодора 1 резко отличается от времени царствования его отца Иоанна 1У (Грозного). Отец оставил сыну истерзанную Русь, после бесконечных попыток наладить собственное Самодержавное правление. Что вспоминают при имени Иоанна 1У Васильевича, какие слова связывают с его именем:
   Опричнина, Ливонская война, длившаяся 20 с лишним лет, массовые казни, как лиц отдельных, так и многих, казни новгородцев, за то, что они проживали в этом, по мнению царя, "мятежном" городе, не говоря уже о "личных пристрастиях" царя и многоженстве. Но, тем не менее, Н. М. Карамзин в трудах своих величает: " Великий Князь и Царь Иоанн 1У Васильевич". Сын, принял Отечество в разрушенном состоянии и царствуя:
   1. Восстановил границы царства, вернув потерянные при царе Иоанне 1У в войне со Швецией прибалтийские и карельские земли, Война со Швецией не была длительной и массовой. Фактически был один зимний поход под Нарву и длительные переговоры, пограничные конфликты в период: лето 1590 до осени 1596 годов, когда провели границу.
   2. Установил Патриарший престол на Руси. Трудно переоценить значение этого шага:
   "...Государь Феодор 1 Иоаннович предложил Боярской Думе и высшему духовенству принять мнение о Патриаршем правлении в Руси. Царь молвил: "По воле Божией, в наказание наше, восточные патриархи и прочие святители только имя носят, власти же едва ли не всякой лишены; наша же страна благодатию Божией, в многорасширение приходит, и потому я хочу, если Богу угодно и писания божественные не запрещают, устроить в Москве высочайший престол патриарший, если вам угодно. Объявите; тут нет повреждения благочестию, но еще больше успеяние в вере Христовой" (Рожинцев).
   Думал утвердить реальное двоевластие на Руси, которое, как он считал, было в Византии,
   О том свидетельствовал её герб, двуглавый, в отличие от Римского, - одноглавого. Тут двоевластие отражалось в его двуглавии, на одной голове - Корона Царская, на другой - Митра Патриарха. Так нужно и понимать его слова, обращённые к боярам о том, что:
   "восточные патриархи и прочие святители только имя носят, власти же едва ли не всякой лишены". Феодор 1 смог правильно оценить обстановку в стране, предчувствуя то, что стране грозит усиление борьбы за трон московский, он хотел усилить власть Патриарха, соединить усилия власти светской и духовной в сохранении мира на Руси, но не смог. Жаждущих трона московского оказалось столь много, а их намерения любыми способами добиться этого - столь сильными, что Патриарх не смог этому помешать, но, тем не менее, влияние Патриархов на правление страной возросло. И верно, Смута, обрушившаяся на Русь, позже приход Романовых к власти, ещё усилил её: сын Михаил Федорович на троне, Патриарх Филарет (в миру Феодор Никитович, отец) при власти. Позже Патриарх Никона, усиливая власть Патриарха при Алексее Михайловиче (Тишайшем), чуть было не возвысил её над властью царской. Идея двоевластия была похоронена окончательно Петром 1 (Великим), когда Россия, прожив без Патриарха 20 лет, была "ощасливлена": Патриарха заменил Синод, попа заменил священнослужитель, а во главу Синода поставлен Обер - прокурор, человек государя.
   3.Отодвинул далеко южные границы Руси от реки Ока - "Пояса Богородицы", создав оборонительные рубежи, состоящие из городов и засек, чем сократил до минимума, внезапного прихода войск Крыма на территории, как это произошло в 1591 году. Эти территории не были "официально" включены в границы царства, но сыграли большую роль, в смысле, возможности заселения этих мест выходцами из Руси московской. Есть сведения, что из московской Руси ушло туда более 20 000 человек и вовсе не все это были люди военные, среди них были и хлебопашцы, и ремесленники, и купцы.
   4. То же самое происходило на необъятных просторах Западной Сибири, строительство городов и привлечение туда переселенцев, которым оказывалась значительная помощь.
   Это прибавило в титуле несколько наименований, хотя "овладением" это не назовешь.
   "...Наша же страна, благодатию Божией, в многорасширение приходит..." - сказал Феодор. 5. Также условно "под руку Москвы" была принята Грузия по просьбе её царя, Александра. Вынужденный обстоятельствами, притязанием на его владения со стороны турецкого султана и шаха персидского и более близких соседей привела Александра к необходимости просить о помощи у единоверного царя Феодора 1, который дал ему что мог, войска и священников. Это мало помогло, сам царь Александр колебался, выбирал.
   6. Проявил личное мужество и в походе под Нарву, и, особенно, при обороне Москвы в 1591 году. Конечно, он не участвовал в сражениях лично, но и не убежал в Новгород при приближении Хана к Москве, как не раз делал его отец Иоанн 1У, веровал в себя.
   7. Как видно по разрядным книгам руководил, без всяких посредников, расстановкой войск для обороны царства, назначал воевод, разбирал их претензии о старшинстве, направлял на строительство городов воевод и дьяков, принимал значимых послов других государей, наказывал, но не казнил. Власть разделил между собой и шурином, Борисом Годуновым, себе взяв главное, текущие, малозначимые дела, поручив Борису.
   А вот тут, Н. М. Карамзин считает необходимым в труде своем лишить его всех титулов, а при описании времени его царствования употребить дать такое название:
   "Царствование Феодора Иоанновича" - но при том, что в тексте только и ссылается на его слова и намерения, именуя его при этом, не иначе как Царь и Государь. Почему так?
   Другие историки следуют той же дорогой, - всячески принизить достоинства Феодора 1...
   Клевета, вещь опасная, когда задевает живого человека, клеветать на мертвого - позор! К большому сожалению никаких следов Разрядных книг с 1 сентября 1598 года по 1605 год найти не удалось, везде лишь описание кончины царя Феодора и перипетии с передачей власти. То ли документов этих нет, либо у историков не дошли руки к их расшифровке. Кстати, этот момент может служить косвенным подтверждением того, что царством московским в этот период единолично правил Феодор 1 Иоаннович. Царь тяжело болен и вся распорядительная деятельность всего царства прекратилась. В том случае, если бы, им действительно, управлял им Борис Годунов, этого бы не произошло так явственно. А может, боятся историки, что материалы о событиях последних месяцев царствования Феодора 1 опрокинут все те измышления, которые так удачно выстроили они, чтобы обосновывая законность прихода к власти Романовых, после учинённой ими Смуты в царстве московском? Хочется, чтобы они выглядели "белыми и пушистыми"? Приятно видеть на троне московском сильный и умный род Романовых, после того, как им управлял сначала "недоумок" Феодор 1, с помощью шурина, а позже и сам "лукавый" Борис Годунов, "умертвив многих наследников рода Рюрикова" взошёл на трон. За неимением, каких либо сведений об этом периоде, напишем о свидетельствах и домыслах, которые дошли до нас в воспоминаниях людей, не забывая о пристрастности:
   "...Царствовал же благочестивый царь и великий князь всея Руси Феодор Иванович на великороссийском приснопамятного отца своего престоле 13 лет и 9 месяцев, имея благозаконную супругу, благоверную царицу и великую княгиню всея Руси Ирину Федоровну, благонравием во всем ему подобную, так что они в добродетели и в вере в бога друг перед другом преуспевали. И за время брачной своей жизни имели лишь одну отрасль царского своего благочестивого корня: благородную дочь, благоверную царевну и великую княжну Феодосию, и та еще во младенчестве, лет четырех или несколько старше, отошла к Господу.... Когда же благочестивый царь и великий князь всея Руси Федор Иванович достиг меры возраста зрелого мужа, сорок одного года, приключилась ему тяжкая болезнь, в которой он пребывал немалое время; но чем больше изнемогал от болезни, тем сильнее в благодарности к Богу укреплялся. Было это в 7106 - году (1598) году, в шестой день месяца января, в самое богоявление Господа и спаса нашего Иисуса Христа, вечером накануне праздника честного и славного собора Предтечи и Крестителя Иоанна; в седьмом часу ночи стал благочестивый царь совсем изнемогать и повелел призвать к себе отца своего и богомольца Иова патриарха с освященным собором.... Вскоре затем прибыл отец его и богомолец Иов с осященным собором, поклонился подобающим образом царю и великому князю всея Руси Федору Ивановичу и благословил его. Бояре сообщили патриарху о царском видении и царских словах.... Царь же и великий князь всея Руси Феодор Иванович стал отвечать патриарху: "Вот незадолго до твоего прихода был у меня светлый муж в святительских ризах, повелевший мне идти с ним"; и все поведал ему подробно, как и прежде боярам рассказывал.... После этого благочестивый царь повелел патриарху совершить обряд миропомазания. Патриарх же со всем освященным собором тот час возложил на себя облачение, начал освящать миро, и по окончании богослужения помазует благочестивого царя святым миром во имя Отца и Сына и Духа Святого. Царя же болезнь совсем одолевает, и время исхода души приближается, и повелел благочестивый царь патриарху себя исповедать и причастить пречистых тайн, сидящим же у одра его приказывает всем удалиться. Патриарх же, не мешкая, приняв исповедь у багочестивого царя, приобщает его пречистых и животворных даров тела и крови Христа, Господа нашего. И в девятом часу той же ночи благочестивый царь и великий князь всея Руси Федор Иванович отошел к господу; тогда просветлело царское лицо как солнце..."
   (Патриарх Московский и всея Руси Иов, "Повесть о честном житии благородного государя, царя и великого князя всея Руси Федора Ивановича...").
   К сожалению, этот документ не представляет собой оригинальный текст, кто переписывал его, если и не вносил корректив в его смысловое содержание, то явно, невольно исправлял грамматические формы и правописание, что могло повлиять на правильное восприятие текста, но, тем не менее, этот документ должен быть представлен первым, поскольку Патриарх Иов, не только исповедовал умирающего Федора 1, но и как второй правитель Руси принял от него его последние пожелания в отношении того, как и кому должна быть произведена передача царской власти на Руси. Других свидетелей просто НЕТ!
   Что можно понять при ознакомлении с этим важным документом того времени? Вот что:
   - Болезнь Феодора 1 протекала в тяжелой форме достаточно долгое время "но пребывал в ней немалое время", и смерть его не была неожиданностью для окружения.
   - В момент кризиса около больного находилось, какое - то количества лиц из бояр и слуг. Кто именно присутствовал не обозначено. Точно известно, что присутствовали Борис Годунов и патриарх Иов. Больной до самого конца находился в полном сознании, об этом свидетельствует то, что он "повелел" позвать к себе Патриарха, а после случившегося с ним забытья, смог вполне конкретно описать представшее перед ним видение и то, что ему было сказано, причем два раза, сначала боярам, позже, после прибытия, Патриарху Иову. Чувствуя приближение смерти "повелел Патриарху себя исповедовать, а сидящим у одра его повелел всем удалиться". Исповедовался и отошел в мир иной. Патриарх не пишет, но вполне возможно, Феодор 1, кроме исповеди подтвердил Патриарху свое желание в исполнении, оговоренной ранее с ним, его воли по передачи власти в царстве: провозгласить царицей Ирину, а если она уйдет в монастырь, учредить временное правление, во главе с Патриархам Иовом, потом собрать Собор земель Руси и избрать нового царя, так же как это сделал Собор 1584 года, призвавший на царство самого Феодора.
   - Совершенно ясно, что Царица Ирина Федоровна при кончине муже не присутствовала. Присутствие, столь любимого летописцами и историками, Феодора Никитовича Романова и братьев его: Александра, Ивана, Михаила в момент кончины государя, нигде кроме слухов и домыслов, попавших в летописи, не обозначено.
   Остальные воспоминания, лиц присутствовавших при смерти царя Феодора 1, до нас не дошли, если таковые и имелись. Остальное то, что записано в документах того времени, основано на сведении от лиц при этом не присутствовавших, в момент, когда Федор изъявлял своих последних желаний в смысле передачи власти в царстве московском.
   - "...Вот слова Разрядных Книг и Послужного Списка Старинных Чиновников (Рос. Вивлиоф. ХХ, 66): "вручает (Федор) после себя Московское Самодержавство Царице своей".
   - "...Начиная с самого великого князя Владимира, ни один самодержец Великой России не скончался бездетным, ныне же, когда божеским пречистым провидением благочестивый царь всея Руси Федор Иванович отошел ко господу, из-за грехов всего православного народа не осталось благородных отпрысков царского корня, и царь вручил свой скипетр законной супруге своей благоверной царице и великой княгине всея Руси Ирине Федоровне..." (Патриарх Московский и всея Руси).
   Примечание: Текст несомненно разница с оригиналом, свидетельствует о том: отсутствие заглавных букв в необходимых местах, как слова Бог, Господь и т. д.. кроме того Иов не мог в одном тексте смешивать понятия: "Великая Россия" и "всея Руси", так как наименование Россия появилось много поздней. И ещё, когда он писал "вручил свой скипетр Великой России своему сыну", патриарх не подразумевал, что это исполняется в натуре умирающим царем, писал об этом как о действии символическом, но некоторые из летописцев поняли это, "в меру своих разумений", и в летописях появляется невозможное: передача власти становится похожей на бейсбольный матч, Романовы перебрасывают скипетр от одного брата к другому.
   Есть тому и другие подтверждения, лиц которые при кончине царя не присутствовали, но находились в Москве в, то время, это Давид Хитрей (Ty Hist. Univers. кн. СХХ, ст. 117) и гонец Австрийский Михаил Шиль. Кроме того: "Вот еще самое достовернейшее свидетельство: в избирательной грамоте на царство не только Годунова, но и Михаила Феодоровича сказано: (см. Рос. Вивлиоф. У11, 136): " Феодор Иванович на всех своих великих Государствах скифетродержавия Рос. Царства оставил свою Царицу, Ирину Ф...а душу свою приказывал Святейшему Иову...да брату своему Фед. Никитовичу Романову - Юрьеву...да шурину своему Борису Ф. Годунову". (Карамзин, "ИГР", т. Х, прим, N 370).
   И наконец, возвратимся к написанному, патриархом Иовом в "Повести о честном житии":
   "...Бояре же, увидев, что благочестивый царь отошел к господу. Принялись безутешно рыдать. Узнав о кончине благочестивого царя, благоверная царица и великая княгиня всея Руси Ирина Федоровна поспешила к смертному одру, припала к царскому телу и горько заголосила.... Искусный же правитель, упомянутый Борис Федорович вскоре повелел боярам своей царской думы целовать животворящий крест и присягнуть благочестивой царице по обычаям их царских величеств: у крестного целования был сам патриарх со всем освященным собором...".
   Что мы можем видеть? Феодор Никитович Романов никакого скипетра от Феодора не получал, он наравне с патриархом Иовом и шурином Борисом Годуновым получил заботу о душе, отошедшего в мир иной, Феодора Иоанновича, и не более того. Присяга новой Царице всея Руси, членами царской Думы, происходила спокойно, без возражений, как отдельных лиц, так и групп бояр. Все были согласны с волей умершего царя Феодора, другие сведения, дошедшие до нас, появились значительно позже, начались домыслы!
   Отдельные соображения по поводу такого изъявления воли царской будут такими: Феодор не мог принять другого решения, вряд ли это было решение последнего момента.
   Он заранее все предусмотрел: 1/. Создал вторую ветвь верховной власти, которая после его кончины, своим авторитетом могла удержать от возникновения "боярского правления", которое произошло после смерти Василия 111, да, и чуть не произошло после кончины Иоанна 1У. Патриарх Иов поддержал новую Царицу Ирину. Бояре смирились.
   2/. Не последней причиной провести такое решение, была забота Феодора о своей жене, он мог реально понимать, что после его кончины и воцарения "боярского правления", с хаосом и борьбой за трон, внутри этого "государственного органа", Ирину ждут тяжелые испытания, самым легким из них могло быть пострижение и заключение в монастырь.
   3/. Видел ль Феодор 1 своим наследником Бориса Годунова или Феодора Романова? Вряд ли. Он отдал это в руки патриарха, хорошо знакомого с характером и возможностями в организации управления государством того и другого. Кажется, родственника он, Феодор, не любил и побаивался. Безудержное стремление клана Романовых - Юрьевых к власти было слишком очевидно, а методы устранения ими возможных наследников власти царской, хорошо известны Феодору, ещё по времёнам Опричнины. Ведь, именно их родственные объятия, передушили всех "потомков" Рюрика, руками самого Грозного.
   Свидетельства, основанные на домыслах, слухах и почтению к дому царствующему:
   - "...Феодор Никитович Романов, двоюродный брат Царю Феодору Иоанновичу. Сей, хотя и был оным царем назначен на престол Российский; но происками Бориса Годунова к правлению допущен не был; а по его приказанию в 1599 году пострижен в Иноки, наречен Филаретом..." ("Исторический словарь", ст. 122 (примечание), М. 1793 год).
   - "...В Латух. Степен. Кн. и в других сказано, что Феодор будто бы наименовал своим преемником Фед. Никит. Романова; а Петрей (ст. 263) следуя, Беру, баснословит так: "На вопрос Бояр, кому царствовать в России, умирающий Феодор ответствовал: тому, кому я в последнюю минуту жизни моей вручу скипетр, и предложил его Ф. Н. Романову; но Романов хотел уступить сию честь своему брату Александру, Александр брату Ивану, Иван брату Михайлу, Михайло какому - то иному Вельможе, так, что царь лишился терпения и бросил скипетр на землю, сказав: владей, же им кто хочет! Тут Борис Годунов схватил его и сделался Венценосцем..." (Карамзин, "ИГР", т. Х, прим. N 370).
   - "...Латухин Степ. книга повествует, будто Феодор Иванович назначил своим преемником Ф. Н. Романова. А некоторые иностранные писатели сообщают басню о том, что царица просила умирающего вручить скипетр ее брату; но Феодор хотел отдать его Ф. Н. Романову, тот не взял и указал на своего брата..." (Иловайский, "Царская Русь", с. 679).
   - "...По другим сведениям, на вопрос патриарха и бояр - "кому Царство, нас сирот и свою царицу приказываешь", Феодор ответил тихим голосом: "Во всем Царстве и в вас волен Бог: как ему угодно, так и будет; и в Царице моей Бог волен, как ей жить, и об этом у нас улажено". Наконец, есть также свидетельство, что "после себя великий Государь оставил свою благоверную государыню Ирину Феодоровну на всех своих великих Государствах". Как бы ни было, вслед кончиной Феодора, власть тот час же перешла к Царице, и ей беспрекословно присягнули..."
   (Нечволодов, "Сказания...", т. 4, ст.323).
   Следует отметить, что ни о какой, обычно составляемой Духовной Грамоте царя Федора речи нет, нет перечисления, что кому, когда, и на каких условиях, как было в грамотах Василия 111 и, вроде бы Иоанна 1У, никаких "наблюдательных советов" из "знатных бояр". Похоже, что "об этом у нас улажено", несомненно, это относилось к патриарху Иову и царице Ирине Феодоровне. Возможно, документ и был, но его "не забыли" потерять, а Феодор считал, что им налажено, относительно, действенное управление царством и менять, или напоминать о чем, то не нужно, передал царице с рук на руки!
   - "...умер набожный Феодор; в особе этого бледнолицего и добродетельного государя угасла династия, шедшая от Рюрика. Династия, произошедшая от Андрея Боголюбского, совершила своё дело, создала единую Россию. Задача вывести это полуазиатское государство в семью цивилизованных европейских держав была предоставлена другой династии..." (А. Рамбо, "Живописная история...", ст. 188).
   Ну, и куда Романовы и остальные вывели "полуазиатское" государство? Да никуда, зачем? Конечно, не обошлось и тут с "подозрением о том", что в смерти царя Феодора Иоанновича замешан Борис Годунов. Это, кроме того, что на нем уже "висели слухи" о причастности к смерти: Никиты Романовича Юрьева - Захарьина, дочери короля Магнуса, Евдокии, убийстве царевича Димитрия, о насильственном пострижении дочери Владимира Андреевича, отравление Семиона Бекбулатовича, теперь еще и царь Феодор. Многовато? И это не считая пожара в Москве в 1591, наведению на Москву Хана крымского, в тот же год, закабаление крестьян до того, свободных землепашцев и всякие другие беды.
   - "...царь Феодор занемог смертельною болезнью и скончался 7 января 1598 года, в час утра, скончался. Мужественное племя Калиты пресеклось; осталась одна женщина, дочь несчастного двоюродного брата Иоаннова, Владимира Андреевича, вдова титулярного ливонского короля Магнуса, Марфа (Мария) Владимировна, возвратившаяся по смерти мужа в Россию, но она была мертва для света, она была монахиней; пострижение ее, говорят, было невольное; у нее была дочь Евдокия; но она умерла еще в детстве, говорят, тоже смертью неестественною Оставался еще человек, который не только носил название царя, но и действительно царствовал одно время в Москве по воле Грозного, крещеный касимовский хан, Симеон Бекбулатович,...наконец он ослеп, и в этом несчастии летопись прямо обвиняет Годунова. Не пощадили Годунова и от обвинения в смерти самого царя Феодора..." (Соловьёв, "История России с...", ст. 272).
   Да "говорили", при царе Феодоре об этом шепотом, но он не внял наговорам, вероятно, знал, кто и зачем распускает эти провокационные слухи. А что мог выиграть Борис Годунов от смерти Феодора? Похоже, что ничего, поскольку полной уверенности, что его изберет царем Собор, а другого Феодор 1 и не мыслил, поскольку сам избирался Собором. Историки, уже много веков, нам твердят, что царь Феодор 1 был "только при звании", а государством правил в полном объёме Борис Годунов. Вот яркий пример убеждённости:
   - Век ХХ1. (Дата дана в новом стиле): "...27 декабря 1597 года скончался Федор Иоаннович.... Борис Годунов фактически правил страной последние годы и, безусловно, имел административное преимущество перед другими возможными кандидатами на царство. Если в дальнейшем устранили и его, и наследника, то лишь потому, что некоторые общественные структуры имели для такого действия потребности и ресурсы. Правительство Бориса действовало технически умело и этим приобрело популярность. Говорили, что в правление царей Феодора и Бориса русской земле Бог "благополучно время подаде"; московские люди "начаша от скорби бывшие утешаться и тихо и безмятежно житии", "светло и радостно ликующе", и "всеми благинями Россия цветяше".
   Вместо "грозы" и "казней", от царя Бориса народ видел "правосудие" и "строение". Но власть он держал твердо и умел показать ее не хуже Грозного, когда в том была нужда..." (Д. Калюжный, "Другая история Московского Царства", ст. 289).
   Борис известен как правитель осторожный, к чему ему лишние неприятности? Их хватало, Феодор пускай бы жил. Несомненно, что и царь Феодор 1 и Борис, остро чувствовали создавшуюся обстановку и понимали насколько опасны эти "некоторые общественные структуры, которые имели для такого действа потребность и средства", и всячески старались избежать различных волнений в народе, поскольку лишь создав момент неустойчивости власти эти "некоторые общественные структуры" могли бы добиться удовлетворения этих своих потребностей. "Спокойствие, только спокойствие!" могло бы защитить народ от этих "общественных структур" - находящихся в окружения царей Феодора и правителя Бориса. Оба они прекрасно понимали, что ошалевшего от желания захватить трон московский эти "структуры" могут уничтожить саму Русь. Вероятно, оба чувствовали наступление Смуты на Руси, которая разрушит все их труды на благо народа Руси. И вот, после смерти Феодора 1, слухи, о злодействах Бориса Годунова стали звучать громче, когда царем Собор избрал Бориса Годунова, попытались свергнуть его, не получилось и тогда стали кричать об "убиении невинного царевича Димитрия, лукавым Годуновым", и заносить в летописи стали. В голодные годы, начала ХУ11 века, стали вопить стали об этом. А уж, когда царем стал Василий Шуйский - Горбатый, который, в свое время, был сторонником Бориса Годунова и пользовался его милостями, и не только для себя, объявили Феодора 1 "слабосильным", а "лукавого Бориса" виноватым во всех бедах, выпавших на долю Руси, даже в приходе Лжедмитрия. А если посмотреть, внимательно на, те остатки сведений дошедших до нас, можем видеть:
   "...в Арх. Псков. Лет., л. 39: "Княгиня Дмитриева Шуйского...бе сестра Борисовой жены Годунова иже отравою окорми Царя Феодора"..." (Карамзин, "ИГР", т. Х, прим. N 366).
   Интересная запись если учесть, что Дмитрий Иванович Шуйский - Горбатый родной брат, тому самому царю Василию Шуйскому. Как после этого не вопить! Глаза отвести. Ещё более красочное описание можно прочитать там же, это написано в Лахутинской Степенной Книге, вот лишь окончание; "...и Государь Царь Ф. И. стал изнемогати и жил по той отраве только 12 дней". Подробности явно баснословны...". (Там же).
   В истории приводятся и другие "неопровержимые доказательства" бессилия Феодора 1:
   - "... Современник и близкий ко двору Государя Князь И. М. Катыров - Ростовский сказал о государе так: "благоюродив бысть от чрева матери своея и ни о чем попечения имея, токмо о душевном спасении..." (Хроника, "Ко дню памяти царя Феодора 1).
   Примечание: странно, что, не посмотрев даже в "ИГР", И.М. Катырова Ростовского объявляют "современником Феодора и близким ко двору Государя". Современником, но достаточно далеким от двора Государева был его "папа" Михаил Петрович, начавший свою службу при Ионе 1У (поход на Нарву в 1582 году). Борис Годунов его жаловал, но сам Карамзин назвал Михаила "добрым и слабодушным", в 1605 году, Михаил бежал от Самозванца. Что мог поведать его сын? Только то, что слыхал от "папа". В "ИГР" имени сына И. М. нет! А в "Истории русской литературы" . М. 1980 г. отмечено, что автор "Повесть сия от прежних лет", князь И. М. Катырев - Ростовский: "По первой жене приходился зятем будущему патриарху Филарету и шурином Михаилу Романову", (ст. 347). Ну, и каких слов о личности Феодора 1 или Бориса 1, можно ожидать от "свидетеля"?
   В той же книге (ст. 349): приведены и другие краткие выдержки из "характеристик", которые давали "современники" Борису 1 - странность, все труды Палицина, Хворостинина, Шаховского, в тои числе и "Хронограф" вышли после 1617 года. Знали кому кланяться?
   - "...Царствовал 13 лет и 6 месяцев. Скончался в 1598 году Генваря 6 дня. Жил 41 год. Положен в Московском Архангельском Соборе. - Кончиною его пресеклось поколение Российских Государей, начавшихся от Рюрика и продолжавшееся 736 лет. А в рассуждении сего до 9 го Марта было междуцарствие, во время которого избранна и признана Государынею супруга его Ирина Феодоровна. Но по малому времени сия отказалась от управления, постриглась в монастырь..." (Исторический словарь", ст. 181).
   Трудно сказать, с какого времени предки Феодора, князья Руси Залеской, начали считать себя потомками князя варяга Рюрика. Вероятнее всего, впервые это, произошло при Юрии Долгоруком, которому нужно было обосновать свои претензии на Киев и остальные земли западных славян. Его попытки окончились провалом, его сын, Андрей Боголюбский, покинул, завоёванный было Киев. И князья Залеские покинули надолго эти места. Чуть позже, появилась "Орда Монгольская", прихватившая себе земли Руси Залеской, западные славянские земли вошли в состав Великого Княжества Литовского, казалось, что всё потеряно, и Киев и остальное, Но сокровенное желание, остававшаяся лишь в мечтах, приобрело вполне реальные возможности, в силу происходившего исторического процесса, и вот, при Иоанне 111 началось "объединение земель Руси", под флагом "законных прав" обусловленных: происхождением рода князей Московских от варяга Рюрика, родство приятное, ведь, через него можно установить родство с Владимиром Мономахом, что и стало необходимой предпосылкой для того кто хотел предъявить свои "наследственные права" на западные земли Руси.... "Перелёты" из окружения Иоанна 111, желая вернуть свои утраченные в Литве владения, могли сформулировать и внушить Иоанну 111 эти "юридические родственные права" на земли киевской Руси.
   В отношении того, как правил царь Феодор 1, или не правил вовсе, передоверив всю власть Борису Годунову, читателю придется самому составить своё мнение. К сожалению, историческая наука не ставит перед собой такой цели - возбудить желание и интерес к изучению перипетий исторического процесса, не ставит вопросы - её интересуют ДАТЫ!
  
   Приложение.
   Пожалуй, будет интересно ознакомить читателей со взглядом на Русь Московскую не из домыслов историков, а со взглядом "обыкновенного" англичанина, несколько склонного к научному подходу в изложении данной темы. Вернувшись в Англию и создав, сей труд, Джильс Флетчер посчитал нужным ознакомить с ним и королеву Англии Елисавету, чтобы её высочество знало с какой страной и народом имеет дело Англия. Но поскольку мнение англичанина никак не совпало с мнением власти царства московского, в угоду её правителям королева запретила эту книгу в Англии - выгоды торговли более важны!
   Объём книги достаточно большой, потому будут представлены только отдельные цитаты из текста без комментариев. Перевел книгу князь М. А. Оболенский в 1848 году.
   Книга называется: "OF THE RUSSE COMMON WEALTH" в русском переводе князя Оболенского " О Государстве Русском", автор Джильс Флетчер, год издания 1591. но данный текст "воспроизведен по изданию" М. Захарова от 2002 года. Увы, не подлинник!
   - ГЛАВА первая: "...Вся страна занимает большое пространство в длину и ширину. От севера к югу (если мерить от Колы до Астрахани, это будет несколько по направлению к востоку) она простирается в длину на 4260 верст или миль. Кроме того, русский царь имеет много владений к северу далеко за Колу, до Tromcshua, которая протекает 1000 верст, гораздо за Пешенгу, к Вардгузу, но они не принадлежат ему исключительно их границы не определены еще ясно, потому короли Шведский и Датский имеют там, точно как и русские, насколько городов, которые между собой перемешаны; поэтому каждый из них объявляет свои претензии на эти северные области. Широта (если идти то той части, которая лежит далее на западе со стороны Нарвы, и до тех мест Сибири на востоке, где находится царская пограничная стража) простирается на 4400 верст или около того. Верста (по их счислению) содержит в себе 1000 шагов, четвертью меньше английской мили. Если бы все владения русского царя были так обитаемы и заселены так, как заселены некоторые места, то едва ли бы мог он удержать их под своей властью, или же переселил бы всех соседних государей..."
   - ГЛАВА вторая: в этой главе, озаглавленной " О почве и климате" перечислены основные реки их направление. Отмечено что страна покрыта непроходимыми лесами, а "Пространство между царствами Казанским и Астраханским (где, однако почва весьма плодородна) также не заселено, за исключением той части на Волге по правому берегу, где царь имеет насколько крепостей с пограничной стражей, Причиной тому крымские татары, которые сами не строят городов для житья (ибо ведут дикую кочевую жизнь) и не позволяют русским (воинская сила весьма отдалена) населять эти страны".... "Москва находится под 55 градусом и 10 минутами, а пристань Св. Николая к северу под 63 градусом и 50 минутами"
   - ГЛАВА третья: в этой главе, озаглавленной "Естественные произведения России" дана характеристика всему тому, что произрастает на просторах Руси, сколько примерно стоит и чем торгует Россия, здесь перечислены: меха, воск, мёд, сало, выделанные лосиные и коровьи кожи, ворвань (рыбий жир), икра, лен, пенька, соль, рыбьи зубы, слюда, селитра, железо, короче многое за исключением нефти, газа и водки как ныне.
   Отмечено: "Если бывает дороговизна (как в предыдущем 1588 году, когда пшеница и рожь продавались по 13 алтын или 5 шиллингов и 6 пенсов стерлинг за четверть), то это меньше зависит от неурожая, нежели от дворянства, которое, по временам, слишком возвышает цены на хлеб". Особенно отмечено развитие на Руси рыболовства на реках. "За право производить рыбный промысел ежегодно платят значительную пошлину в царскую казну. Рыбной ловлей занимаются летом, а зимой уже рассылают во все концы государства наловленную и замороженную рыбу".
   - ГЛАВА четвертая: посвящена городам "Главные города в России". Содержит их перечень - всего 16. Сказано, что пожара 1571 года, связанного с осадой Москвы татарами, число домов в ней было около 41 500, теперь много ранее заселенных мест пустуют. Отмечен особо Ярославль "...он лежит на славной реке Волге, и расположен на высоком и весьма красивом берегу, отчего и получил свое название: Ярославль, что на русском языке означает красивый или славный берег. Здесь (как можно судить по имени) жил русский князь Владимир, по прозванию Ярослав, который женился на дочери Гаральда, короля Английского, через посредство датчанина Свена, как видно из датской истории, около 1067 года. Другие города не имеют ничего столь значительного, кроме некоторых развалин в их стенах, доказывающих упадок русского народа при теперешнем правлении. На улицах вместо мостовых лежат обтесанные сосновые дерев, одно подле другого. Дома их деревянные, без извести и камня, построенные весьма плотно и тепло из сосновых бревен, которые кладут одно на другое и скрепляют их по углам связями. Между бревнами кладут мох...". Отмечена повышенная огнеопасность данных строений.
   - ГЛАВА пятая: "...Царский дом в России имеет прозвание Белого. Название это (как предполагают) происходит от королей венгерских...". С этого начинается глава посвящённая теме "О доме или роде русских царей". Продолжая эту тему автор пишет:
   "...Иван Васильевич, отец теперешнего царя, часто гордился, что предки его не русские, как, бы гнушаясь происхождением от русской крови. Это видно из слов его, сказанных одному англичанину, именно, его золотых дел мастеру. Отдавая слитки, для изготовления посуды, царь велел ему хорошенько смотреть за весом. "Русские мои все воры" - сказал он. Мастер, слыша это, взглянул на Царя и улыбнулся. Тогда Царь, человек проницательного ума, приказал объявить ему, чему он смеется. " Если Ваше Величество простит меня - отвечал золотых дел мастер - то я вам объясню. Ваше Величество изволили сказать, что русские все воры, а между тем забыли, что вы сами русский". "Я так и думал, - отвечал царь, - но ты ошибся я не русский, предки мои германцы..." Как видим никакого упоминания о таких предках как: Рюрик или Св. Владимир Мономах. Они не считались самим Иоанном за своих предков, он гордился происхождением от Прусса.... Поэтому, вполне возможно, что все эти династические построения возникли позднее, уже при Романовых, поскольку самому роду Кобылиных - Кошкиных- Захарьевых - Юрьевых - Романовых хвастаться "знатностью" происхождения было явно нельзя, они пытались "примазаться" к происхождению Рюриковичей и создали этот миф. Автор перечислил только двух возможных наследников существовавших в период царствования Феодора 1: дитя лет шести или семи "убиенный" Димитрий, жена Магнуса, герцога Голштинского, брата Датского короля и его умершая дочь. Отмечено что сама жена Магнуса Мария была жива в момент написания книги. Примечание N 152 к т. Х "ИГР" датирует: дочь Евдокия скончалась 17 марта 1589, жена Мария (Марфа) в 1597году. Никакие Шуйские, Годуновы или Романовы не причислены к законным наследникам. "Вот в каком положении находится царский род в России из дома Белы, который по-видимому, скоро пресечется со смертью особ, ныне живущих, произойдет переворот в русском Царстве. Если правление вследствие такого переворота сделается несколько умереннее и благодушнее, то это послужит к благоденствию несчастного народа, удрученного теперь невыносимым рабством". Так заканчивает автор эту главу. Его прогноз о перевороте оправдался, но оказались ли Романовы - "умеренными и благодушными"?
   Глава шестая: имеет наименование "О коронации и миропомазании русских царей". Она описывает весь церемониал миропомазания и коронации, с тем, кто присутствует, как действует патриарх, и какие молитвы при этом читают. Там также приведен полный титул царя Феодора 1, который "заставляли произносить не только туземцев, но и иностранцев".
   -ГЛАВА седьмая: имеет название "Образ правления" и отмечает: "...Образ правления у них весьма похож на турецкий, которому, по-видимому, стараются подражать, сколько возможно, по положению своей страны и по мере своих способностей в делах политических. Правление у них чисто тираническое: все действия его клонятся к пользе и выгоде одного царя и, сверх того, самым явным и варварским образом...". Далее автор обосновывает это свое заключение на примерах.
   - ГЛАВА восьмая: хотя и называется "О заседаниях Земского собора", но на самом деле описывает работу Думы (как наименуют это учреждение историки) поскольку заседания там проводят практически регулярно в ограниченном составе. "...Самое высшее учреждение для публичных совещаний по делам государственным называется собором, то есть общественным собранием. Чины и звания лиц, бывающих на таких собраниях, по порядку их, следующие: 1) сам царь, 2) некоторые люди из знати, числом до двадцати, которые все принадлежат к его Думе, 3) столько же известных духовных лиц. Что касается до горожан или других представителей народных, то их не допускают на эти собрания, так как простой народ считается там не лучше рабов, которые должны повиноваться, а не издавать законы, и не имеют права ничего знать о делах общественных до тех пор, пока все не будет решено и окончено...". Автор отмечает: предложенное на рассмотрение дело первыми обсуждают патриарх и духовенство, позже спрашивают мнение царя, и тут все "рассуждения прекращаются", духовенство изъявляет свое согласие. "...Дела, решаемые собором излагают в форме прокламаций, которые рассылают в каждую область и главный город государства, где обнародуют их князья и дьяки..."
   - ГЛАВА девятая: "О дворянстве и средствах, употребляемых к ослаблению его согласно с видами правительства". Содержание главы характеризует то, как построены взаимоотношения между Государем и его военной опорой дворянством. Вывод - ужасны!
   Автор судит о них по тому, что он застал и по времени царствования Иоанна 1У. тут он разделяет дворянство на четыре степени: Князья удельные, бояре, воеводы, князья, прочие дворяне могут, относится к сынам боярским. Остальные это простой народ мужики и крестьяне. Состояние отношения всех этих лиц по отношению к Царь автор считает бесправным: 1/. Удельные князья: "...покойный царь Иван Васильевич, отец нынешнего царя, человек высокого ума и тонкий политик в своем роде, желая усилить свое самодержавие, начал постепенно лишать их прежнего величия и прежней власти, пока, наконец, сделал их не только своими подчиненными (в подлиннике "вассалами), но даже холопами т. е. настоящими рабами или крепостными. В самом деле, они сами не иначе называют себя как в государственных бумагах, так и в частных прошениях подаваемых ими царю, так что они теперь, относительно своей власти, своих владений, жизни и всего прочего, зависят от воли царя. Наравне с другими подданными...". В добавление к этому царь поощрял: "личное соперничество за первенство в чинах и званиях", разделил страну на Опричнину и Земщину, чем разделил уже не "знатностью рода", а местом службы: опричник имел в любом положении больше прав, чем дворянин земский. Для памяти все записаны в книгах. "...Такие тиранические его поступки, с целью произвести всеобщий раздор и повсеместное разделение между подданными произошли (как должно думать) от чрезвычайной мнительность и безнадежного страха, возникшие в нем ко многим из туземного дворянства...". Удельные владения он заменил на поместья "владение коими зависит от произвола царя". К знатнейшим дворянским родам причислены: монахиня Марфа (Мария) вдова принца Магнуса; Мстиславские; Глинские; Шуйские; Трубецкие; Булгаковы - Голицыны; Воротынские; Одоевские; Телятинские; Татеевы....Тут автор, кем то, был введен в заблуждение насчет "этих знатных московских родов", все кроме вдовы Магнуса, княжны Марии, дочери последнего удельного князя Владимира Андреевича, ранее никаких угодий в Руси не имели, все "перелеты" из Литвы: Мстиславские, Трубецкие, Булгаковы - Голицыны, Глинские, Воротынские, Одоевские, Телятевские; а Шуйские, потомки Андрея Суздальского, служили многим. После того как их изгнал из Нижнего Новгорода в 1391 году князь Московский Василий 1, переменив много "мест службы", вернулись на службу к потомкам Димитрия Донского, но уже не как князья удельные. Потому, они, как и все, и получали от царей лишь вотчины и поместья, поскольку пришли служить Москве. Одни оставив свои уделы в Литве, другие не имели их вовсе. И все они за надел назвали себя холопами царскими. Стали "знатными вельможами московскими", других прежних князей удельных: Серпуховских - Боровских, Можайских, Звенигородских - Рузских, Верейских, Суздальских - Нижегородских, Ярославских и других, из одного с ним рода от Юрия Долгорукова, у царей давно НЕТ! Вот и царствуют окруженные "вельможами знатными" из разных других земель - потомки князей черниговских из Литвы, крещенных царевичей из осколков Золотой Орды и других непонятного происхождения ! Не родня - "знать" перелётная!
   2/. Бояре: "...Сюда принадлежат те, коих царь (при дворянстве их) удостаивает названия советников. Оба эти класса дворян получают доход с земель жалованных им царем и владеемых ими по его произволу (ибо наследственных осталось у них весьма мало, как было сказано выше) который простирается до тысячи марок в год. Кроме жалования от царя за службу их на войне, в количестве около 700 рублей в год. Больше чего никто не получает...".
   3/. Воеводы: "...Дворяне, которые в настоящее время или прежде были главными начальниками на войне. Звание свое или титул они передают потомству и занимают место выше прочих князей и дворян, не принадлежащих к первым двум разрядам...".
   4/ "...Низшею степень дворянства составляют лица, носящие название князей, но происходят от младших братьев главных домов, будучи их потомками через многие поколения. Они не имеют никакого родового наследства, кроме одного пустого имени или титула князя, ибо у них, возможно, передавать свои звания и титулы равно всем детям, не смотря на то, чтобы они им ни оставили, так что сыновья воеводы или главного начальника на войне, называются воеводами, хотя бы никогда не бывали в сражении, а сыновья князя носят титул князей, хотя они не имеют у себя никакого наследственного имения, чтобы содержать себя. Последнего рода дворян так много, что их считают незачто...". Кроме того есть еще сыновья боярские: "...или дети дворян, пользующиеся почетом и получившие это звание за службу на войнах царских. Принадлежа к военному званию по своему состоянию и рождению. Сюда же причисляются дьяки или секретари, которые стоят на службе у царя в каждом главном городе, находясь по назначению при тамошних князьях...". Последняя степень - мужики и потом крестьяне.
   - ГЛАВА десятая: "Об управлении областями и княжествами". Автор считает, что вся территория царства разделена на четыре зоны, называемые Четвертями. "Каждая Четверть заключает в себе несколько областей и приписана к какому-нибудь приказу, от которого заимствует название". Первая Четверть - Посольская Четверть; Вторая Четверть - Разрядная Четверть; Третья - Поместная Четверть; Четвертая названа - Казанским Дворцом. "...В состав Четвертей не входят наследственное имение царя, или вотчина, потому что они искони принадлежат дому Белы, т. е. царскому, носящему имя по своему происхождению. Сюда принадлежат 36 городов с их уездами или землями, кроме особых участков, которые также исключены из ведомства означенных Четвертей.... Вот главные правители или власти областные. Они не живут при своих местах, а, напротив, сопровождают царя, когда он выезжает, удерживая при этом везде свою должность, которую, однако, большей частью исправляют в Москве, как главном месте пребывания царя...". Областью, на местах, управляет назначенный царем князь и дьяк. Все жалобы отправляют в Москву к руководителю области и тот разрешает вопрос в Думе. На местах власти решают только дела гражданские, все дела уголовные ими выполняются только на стадии задержания и следствия. "Но они не имеют права, ни решать дела уголовные, ни наказывать виновного". Ими обнародуются законы, собирают налоги и подати, набирают ратников. Срок их службы на данном месте один год, за редким исключением. "Народ еще больше недоверчив к ним и ненавидит из за то, что, не имея никакой собственности и являются каждый год свежие и голодные, они мучают и обирают его без всякой совести и справедливости". Главные начальники Четвертей поощряют их в этом, "извлекая, таким образом, свои выгоды из за их несправедливости и притеснения бедного народа. Не многие, однако, из них доходят до пытки или кнута по окончании срока". Заранее набирают "чтобы можно было поделиться с царем и управляющим Четвертью и, кроме того, оставить хорошую частичку для себя". В Смоленск, Псков, Новгород и Казать назначают двоих, один обязательно приближенный царя. "Городом Москвой управляет одна Царская Дума";
   "...Из всего, сказанного здесь, видно, как трудно изменить образ правления в России, а настоящем ее положении. Во - первых, там нет никого в части дворянства, кто бы мог встать во главе прочих, сановники, управляющие Четвертями не природные дворяне, а дьяки, пожалованные в это звание царём, находящиеся в полной зависимости от его милостей и собственно служащие только ему, что касается до князей, управляющих областями, то это люди важные только по названию (как было сказано выше) без всякой власти, силы и доверия, исключением того значения, которыми пользуются по своей должности, пока ее занимают, но и здесь приобретают они не любовь, а, напротив ненависть народа, который видит, что они поставлены над ним не столько для того, чтобы оказывать ему справедливость и правосудие, столько чтобы угнетать его самым жалким образом...". Дальше о состоянии "общественного благосостояния", что оно вообще приносит народу, о "союзе армии с народом" в чем это выражается и вообще.
   -ГЛАВА одиннадцатая: " О царской Думе". В составе Думы, в тот время, автор насчитал З1 члена. Не останавливаясь на персоналиях, представим вероятные группировки их:
   1/ "Рюриковичи" и "Князья Ярославские" - 8 членов; Шуйские, Хворостинены, Ситский, Троекуров, Шестунов; 2/. Выходцы из Литвы - 8 членов: Мстиславский, Глинский, трое Трубецкие, Куракин, Бутурлин, Татищев; 3/. Годуновы - 5 членов; 4/. Потомок Чета - Сабуров; 5/. Выслуживниеся - 3 члена: Пивов, Арефьев, Черемисов; 5/. Из рода Кошкиных - Захарьиных - Шереметьев; 6/. Думной дворянин, дядька царю Феодору - Клешнин;
   8/ Дьяки - 5 членов; Щелкаловы, Вылузгин, Петелин, Абрамов. Если учесть, что Глинский родня Борису Годунову, Сабуров его сторонник, все выслужившиеся и дьяки тоже, а о Мстиславском, Скопине Шуйском и Глинском, автор замечает - " эти три боярина более знамениты родом, нежели значительны по уму, и потому, сколь можно судить, назначены более для того, чтобы сообщать месту почетность и делать честь своим присутствием, нежели для советов". Следует отметить, что никого из Романовых, потомков Никиты, Феодора и остальных, нет в этом списке, Возможно, их значение в царствование Феодора сильно преувеличенно историками прошлого и настоящего. Феодор 1 им не доверял и, вряд ли они могли присутствовать при его кончине, на что усиленно указывают нам.
   "...Присутственные дни для обычных заседаний суть: понедельник, среда, пятница, собираются же в 7 часов утра. В чрезвычайном случае, когда необходимо назначить совещание в другой какой-нибудь день, рассылаются о том повестки писцом Думы, Дорофеем Бушевым, который получает приказ из Разряда...". Если царь, как пишут, присутствовал на заседаниях Думы, то его "загрузка" была значительной, не всякий...
   - ГЛАВА двенадцатая: "О податях и других доходах царских". Тема достаточно освещена выше, в основном по цитатам их С. М. Соловьёва и В. О. Ключевского, и потому отметим лишь те особенности, которые, названные авторы не упомянули. "...в Приказ большого Прихода поступает ежегодно пошлины с простых бань и кабаков или питейных домов, принадлежащих царю..." Судебные решения так же не бесплатны - "...берется известный штраф или пения в пользу царя с каждого решения или приговора.... Эта пения или штраф заключается в двадцати деньгах или пенсах с каждого рубля...". Уголовные дела приносят больший доход - " ...из Разбойного приказа, заведующего всеми делами по преступлениям, берется в пользу царя половина всего имущества преступника, остальной половины одна часть отдается доносчику. Другая чиновникам...". Доход шел и от опал, и казней - "...К доходам можно присовокупить также конфискацию имущества тех, которые подвергаются опале, простирающиеся на большую сумму, кроме чрезвычайных налогов и поборов с должностных лиц, монастырей и проч., не для какой-нибудь видимой надобности или потребности царя и государства, но по одному произволу и обычаю...". В эту же главу включен раздел - " О мерах к обогащению царской казны имуществом подданных". Похоже, что, данный раздел, лучше всего изложить в цитатах:
   - "...Не препятствовать насилиям, поборам и всякого рода взяткам, которым князья, дьяки и другие должностные лица подвергают простой народ в областях..."
   - "...награбленное ими у простого народа обратить все в царскую казну, никогда, впрочем, не возвращая ничего настоящему владельцу, как бы ни велика или очевидна нанесенная ему обида..."
   - "...Показывать иногда публичный пример строгости над должностными лицами (грабившими народ) если кто из них особенно сделается известным с худой стороны, дабы могли думать, что царь негодует на притеснения, делаемые народу, и таким образом свалить всю вину на дурные свойства его чиновников...".
   - "...Явно показывать нужду в случае предстоящей значительной подати или налога. Так, теперешний царь Феодор Иоаннович, поступил по советам некоторых приближенных в начале своего царствования, когда оставаясь весьма богатым (как полагали) после отца, он продал большую часть своего серебра и перелил некоторую часть в деньги, дабы показать, что нуждается в них. Вслед за тем было объявлено о новом налоге..." Богат?
   Вряд ли это соответствует действительности, поскольку "на свою забаву" войну Ливонско - Литовскую Иоанн (Грозный) казну практически разорил и даже вынужден был принудить монастыри "добровольно вернуть" ему в казну завещанные им земли и дать еще и деньгами...
   "...монахи охотнее готовы отдать какую то часть (по мере умножения богатства) нежели лишиться всего вдруг, а этому они нередко подвергались в царствование последнего государя...".
   - "...когда какое-либо произведение туземное или иностранное (как-то: парча, тонкое сукно и проч.) захваченное царем и принятое в казну, испортится от долгого лежания или по другой причине: испорченное принуждают купцов покупать волею или неволею, по цене, назначенной царем...".
   - " присваивать иногда таким же образом иностранные произведения, как-то: шелковые материи, сукно, свинец, жемчуг и проч., привозимые в государство купцами турецкими. Армянскими, бухарскими, польскими, английскими и другими, и потом принуждать своих купцов покупать эти произведения у царских чиновников. По цене назначенной ими самими..."
   - "...Обращают на некоторое время в монополию произведения, вносимые в подать, и возвышают цену их, как-то меха, хлеб, лес и проч.... Таким способом царь получает от оброчного хлеба и других припасов. Как сказано выше около 200 000 рублей или марок в год, а от оброчного леса, сена и проч. 30 000 или около того..."
   - "...В каждом большем городе устроен кабак или питейный дом, где продается водка (называемая здесь русским вином) мед пиво и прочее.... Пока они сидят в кабаке, никто ни под каким предлогом не смеет вызвать их оттуда, потому, что этим можно помешать приращению царского дохода...".
   - представлены автором и некоторые случаи, как Иван добывал "на карманные расходы".
   - ГЛАВА тринадцатая: "О простом или низшем классе народа в России". Опять цитаты:
   - "...Можно поистине сказать, что нет слуги или раба, который бы более боялся своего господина, или который бы находился в большем рабстве, как здешний простой народ, и это вообще, не только в отношении к царю, но и к его дворянству, главным чиновникам и ко всем военным..."
   - "...что касается до земель, движимого имущества и другой собственности простого народа, то все это принадлежит ему только по названию и на самом деле нисколько не огорожено от хищничества и грабежа как высших властей, так даже и простых дворян, чиновников и солдат..."
   - "...Чрезвычайные притеснения, которым подвержены бедные простолюдины, лишают их вовсе бодрости заниматься своим промыслом, ибо, чем кто из них зажиточнее, тем в большей находятся опасности не только лишиться своего имущества, но и самой жизни...".
   - "...Вот почему народ (хотя вообще способный переносит всякие труды) предается лени и пьянству, не заботясь ни о чем более, кроме дневного пропитания..."
   - "...для того, легче было удержать их в таком рабском состоянии, в которым они теперь находятся, и чтобы они не имели ни способности, ни бодрости решится на какое либо нововведение. С этой целью им не дозволяют путешествовать, чтобы они не научились чему-нибудь в чужих краях и не ознакомились с их обычаями.... Учатся только читать и писать, и то весьма немногие...".
   - "...Закон обязывает каждого оставаться в том состоянии и звании, в котором жили его предки, весьма хорошо придуман для того, чтобы содержать подданных...".
   - ГЛАВА четырнадцатая: "...Об оправлении правосудия и судопроизводстве по делам гражданским и уголовным". Автор отмечает три ступени: губной староста, дьяк или князь представляющие власть в данном районе, суд в Москве, где находятся управляющие соответствующей Четверти. В этом порядке возможна и апелляция на решение более низкой инстанции. Движение суда производства происходит в следующем порядке: истец подаёт челобитную ему вручается выпись (приказ), который он передает приставу о задержании ответчика, который "должен представить удостоверение, что он явится к ответу в назначенный день, иначе пристав может обеспечить себя такими мерами, которые сам признает нужным...".
   - "...Когда тяжущиеся станут перед судьёй, проситель начинает объяснять свое дело, основываясь на своей челобитной. Что касается до ходатаев, консультантов, поверенных и адвокатов для того, чтобы защищать вместо истца его дело, то здесь нет такого, и каждый обязан излагать свои доводы и защищать права свои так хорошо, как умеет..."
   - Иногда судебное разбирательство, с неясной ситуации, завершается крестным целованием. " Тот, кто (вследствие такого предложения судьи) примет на душу крест, считается правым и выигрывает тяжбу". Автор описывает особенности исполнения данной процедуры, совершаемой в церкви, и считает, что это "почитают святым делом".
   -Процесс исполнения наказания виновного (правеж). "После годичного стояния на правеже, если обвиняемый не захочет или не в состоянии удовлетворить кредитора, последнему дозволяется законом продать жену его или детей, вовсе или на известное число лет". Неясные дела тянутся весьма долго "и доставляют большие выгоды, как судье, так и прочим должностным лицам". Письменные разбираются довольно быстро.
   - Рассматриваются особенности ведения дел уголовных. Следствие под пыткой, потом пересылка документов в Москву. "...в этом случае считают достаточным одних улик, излагаемых в деле, хотя сами члены Думы никогда не видели и не допрашивали обвиняемого, который, между тем содержится в тюрьме того места, где совершено преступление, и никогда не пересылается туда, где решают его дело...".
   - Отмечается, что дворянин отделывается более легкими наказаниями, или вовсе остается безнаказанным. Впрочем, за измену, даже предполагаемую, может ответить головой.
   - "...Все это показывает жалкое состояние несчастного народа, который должен признавать источником своих законов и блюстителями правосудия тех, против коих несправедливости и крайнего угнетения ему бы необходимо было иметь значительное количество хороших и строгих законов...".
   - ГЛАВА пятнадцатая: "О воинской силе, главных начальниках и жаловании их". Главное: "...В самом деле. Каждый воин в России есть дворянин, и нет других дворян, кроме военных, на коих такая обязанность переходит по наследству от предков, так что сын дворянина (рожденный военным) всегда останется дворянином и вместе с тем воином и не занимается ничем другим, кроме военной службы...". Их служба оплачивается земельным наделом, но только для одного сына (обычно половина надела отца). "Если у кого из военных много детей, и только один сын получает содержание от царя, то остальные, не имея ничего, принуждены добывать себе пропитание несправедливыми и дурными средствами. Царских телохранителей до 15 000, которые делятся на три категории: Дворяне Большие с окладом то 100 до 80 рублей в год, Средние Дворяне с окладом от 60 до 40 рублей в год, Дети Боярские с окладом от 30 до 20 рублей в год. Это кроме тех земель, к которым они приписаны. Кроме того избирают 110 знатных по происхождению человек "...которые в совокупности могут выставить от себя, в случае войны, до 65 000 всадников, со всем необходимыми военными снарядами... ля чего они ежегодно получают от царя, собственно на себя и на их отряды, около 40 000 рублей...". Автор считает, что их задача ежегодно направляться на охрану границ, особенно южных. Вряд ли это так, похоже, это сумма выплачивалась татарским и проч. царевичам.
   - "...Пехоты, получающей постоянное жалование, царь содержит 12 000 человек. Называемых стрельцами. Из них 5000 должны находиться в Москве или в ином месте, где бы не имел пребывание царь, и 2 000 (называемых стременными стрельцами) при самой его особе...". Оклад 7 рублей в год, двадцать мер ржи и двадцать мер овса.
   - "...Наемных солдат из иностранцев (коих называют немцами), около 4 300 человек, именно: поляков, т.е. черкес (подвластных полякам), около 4 000, из коих 3 500 размещены по крепостям; голландцев и шотландцев около 150; греков, турок, датчан и шведов, составляющих один отряд, в числе 100 человек, или около того..."
   - Организация командования: Большие Воеводы: "...теперь, обыкновенно, один из следующих четырех: князь Феодор Иванович Мстиславский, князь Иван Михайлович Глинский, Черкасский и Трубецкой. Все они знатны родом, он не отличаются никакими особыми качествами, и только Глинский (как говорят) обладает несколько лучшими дарованиями..."; Младший Воевода - "...Чтобы заменить этот недостаток воеводы, или генерала, к нему присоединяют другого, также генерал - лейтенанта, далеко не столь знатного родом, но более заметного по храбрости и опытности в ратном деле, так что он распоряжается, одобряя первого..."; далее следуют командиры полков: Правым полком, Левым полком, "третья Руш-ным полком, разъединенными, потому отрядами, потому что отсюда посылаются отдельные лица для внезапных нападений и подкреплений, смотря по обстоятельствам; наконец, четвертая называется сторожевым полком". Командир полка имеет двух помощников (товарищей), ответственных за обучение "личного состава".
   "...Эти восемь человек, обыкновенно, избираются из числа 110 (о которых я говорил выше) получающих жалование и раздающих его солдатам...". Более низшие ступени:
   Головы - командующие отрядами от 100, до 1000 воинов; Пятидесятские - начальники пятидесяти; Десятские - начальники десяти воинов. "...есть у них еще двое, носящих имя воевод, из коих один главный по артиллерии (называется Нарядным Воеводой), который имеет под собой несколько других начальников.... Другой называется Гулевым Воеводой,
   "...или разъездным начальником, под ведением которого находятся 1000 отборных всадников, для разъездов и шпионства; в его распоряжение отдан передвижной городок...". Донесение Главному воеводе раз в день.
   - ГЛАВА шестнадцатая: "О сборе войска, вооружении и продовольствии" описывает:
   - "...Когда предстоит война начальники четырех Четвертей, именем царя, рассылают повестки ко всем областным князьям и дьякам, для объявления в главных городах каждой области, чтобы все дети боярские или сыновья дворян, являлись на службу, на
   такую то границу, в такое - то место и в такой-то день...". За неявку штраф или похуже.
   - "...Когда соберется все войско, то распределяется оно на отряды, или партии, состоящие из десяти, пятидесяти, ста, тысячи человек, каждый отряд под своим начальником...".
   - "...Вооружение ратников весьма легкое. У простого всадника нет ничего, кроме колчана со стрелами под правой рукой и лука с мечем на правом боку, за исключением весьма немногих, которые берут с собой сумы с кинжалами. Или дротик, или небольшое копье, висящее на боку лошади; но ближайшие начальники их имеют при себе еще другое вооружение, как-то: латы или нечто подобное...".
   - "...Стрельцы, составляющие пехоту, не носят никакого оружия, кроме самопала в руке, бердыша на спине и меча сбоку..."
   - "...царь не дает никакого продовольствия ни начальникам, ни нижним чинам и ничего никому не отпускает, кроме иногда некоторого количества хлеба, но и то на их же деньги. Каждый обязан иметь с собой провиант на четыре месяца..."
   - ГЛАВА семнадцатая: " О походах, нападениях и других военных действиях". Тактика:
   - "...Русский царь надеется более на число, чем на храбрость своих воинов или на хорошее устройство своих сил. Войско идет, или ведут его, без всякого порядка. За исключением того, что четыре полка, или легиона (на которое оно разделено) находятся у своего знамени. И таким образом все вдруг, смешанной толпой, бросаются вперед по команде генерала.... Большие дворяне, или старшие всадники. Привязывают к седлу по небольшому медному барабану, в который они бьют, отдавая приказания или устремляясь на неприятеля. Кроме того, у них есть барабаны большого размера, который возят на доске, положенной на четверку лошадей. Этих лошадей связывают цепями, и к каждому барабану приставляют по восемь барабанщиков. Есть у них трубы, которые издают дикие звуки, совершенно отличные от наших труб. Когда они начинают дело или наступают на неприятеля, то вскрикивают при этом все за один раз так громко, как только могут, что вместе со звуком труб и барабанов производит дикий, страшный шум. В сражении они, прежде всего, пускают стрелы, потом действуют, мечем, размахивая хвастливо над головой, прежде, нежели доходят до ударов. Пехоту (которой в противном случае надлежало бы командовать в порядке), обыкновенно, помещают в какой нибудь засаде или удобном месте. Откуда бы она могла более вредить неприятелю, с меньшей опасностью для себя. В оборонительной войне, или в случае сильного нападения татар на русскую границу, войско сажают в походную или подвижную крепость (называемою Вежа или Гуляй-город).... Эта крепость представляет стреляющим хорошую защиту против неприятеля, особенно татар, которые не берут с собой в поле ни пушек, ни других орудий, кроме меча, лука и стрел.... Русский солдат, по общему мнению, лучше защищается в крепость или городе, нежели сражается в открытом поле..."
   - ГЛАВА восемнадцатая: "О приобретениях и способе удержать в подчинении завоеванные области". Здесь применяются различные методы, как то: раздача занятых земель своим служивым людям, на западе. И даже в городах Руси, таких как Новгород Великий или Псков, где жители подозревались в "измене", массами отселяют людей из этих местностей, а в Ливонии и Литве часть населения "продают служившем ему на войне", оставляют незначительные гарнизоны в захваченных городах и крепостях, правда, это не помогает удержать занятые земли. В Сибири, основной метод, земли "покорены также в недавнее время и то более страхом и грозой меча, нежели действительной силой, так как это народ слабый и бедный, на имеющий никаких средств к защите".
   - ГЛАВА девятнадцатая: "О татарах и других пограничных народах, с которыми русские имеют наиболее сношений, военных и мирных". Здесь необходимо, тем, кто заинтересован, разобраться в том, каким было представление о данном вопросе, найти и прочитать.
   - ГЛАВА двадцатая: "О пермяках, самоедах и лопарях". Совет тот же самый.
   - ГЛАВА двадцать первая: "О Церковном управлении и духовных лицах". Вопрос о взглядах англичанина на православную религию, весьма своеобразен и не так важен при разборе, собственно, при описании устройства власти царства московского.
   - ГЛАВА двадцать вторая: "О церковной службе и совершении таинств". Тоже самое.
   - ГЛАВА двадцать третья: "О догматах Русской церкви и ее заблуждениях". Тут уж точно, автор не мог быть авторитетным судьей, в вопросах веры православной, как, впрочем, вероятнее всего, и в догматах церкви Англиканской. Ещё Флорентийский Собор пытался примирить эти "Догматы", ничего не вышло, а церковь Англиканская та же католическая, только, со времен Генриха У111, её глава король Англии, а не папа...
   - ГЛАВА двадцать четвертая: "О брачных обрядах". Глава, скорее, для истории культуры.
   - ГЛАВА двадцать пятая: "О других обрядах русской церкви". Это для этнографов.
   -ГЛАВА двадцать шестая: "О домашней или частной жизни царя". Материал данной главы, почти дословно процитирован, в различной пропорции, ещё историками века Х1Х.
   Следует, пожалуй, привести личные впечатления автора, который непосредственно, хотя и однократно, встретившегося с Феодором Иоанновичем, во время официальных переговоров:
   "...Теперешний царь (по имени Феодор Иванович) относительно своей наружности, роста малого, приземист и толстоват, телосложения слабого и склонен к водяной; нос у него ястребиный, поступь нетвердая от некоторой расслабленности в членах; он тяжел и недеятелен, но всегда улыбается, почти смеется. Что касается до других свойств его, то он прост и слабоумен, но весьма любезен и хорош в обращении, тих, милостив, не имеет склонности к войне, мало способен в делах политических и до крайности суеверен..." Вполне понятно, что здесь лишь впечатление от торжественного приёма, и, дошедшие до него слухи, что не могло отражать действительной характеристики физического состояния царя. Одежды царские тяжелы, а посты суровы, а слабый здоровьем может быть сильным духом. Конечно, Феодор не оправдывал надежд живописцев своим обликом, но и не был слабоумным и несмышленым, каким бы хотели представить его Романовы. У каждого своя линия поведения, смех государя не всегда слабый ум, а то, что любезен в обращении, говорит о том, что он политик знающий, с чем посол пришел и с чем уйдет. Всё знал!
   - ГЛАВА двадцать седьмая: "О домашнем или придворном штате царя". Вот, это забавно:
   "...Главные чиновники царского двора суть следующие: первая должность конюшего боярина, или начальника конюшего ведомства. Она заключает в себе не более того, сколько выражает самое название, то есть обязанность главного надзора над лошадьми, а не то, что Magister Equitum или начальник над всадниками, потому что на это место определяются другие, смотря по обстоятельствам. (как о том сказано выше). Должность конюшего занимает теперь Борис Феодорович Годунов, брат царицы.... Вторая должность - дворецкого, занимаемая в настоящее время Григорием Васильевичем Годуновым. Третья - казначея, который хранит все царские деньги, драгоценные вещи, серебряную посуду и проч. ее занимает Степан Васильевич Годунов. Четвертая должность контролера, которой заведует Андрей Петрович Клешнин. Пятая - постельничего; это место занимает ныне Истома Безобразов. Шестая кравчих, которыми теперь Феодор Александрович и Иван Васильевич Годуновы. Седьмая - фурьеры - коих теперь трое из лиц высшего сословия и ещё несколько различных других, подчиненных им дворян, обыкновенные царские чиновники, наиболее почетные. Кроме того, в царских комнатах и при его особе находятся двести человек (называемые жильцами - стряпчими) все дворяне...". Далее подробно описано, как и кто царя охраняет, где охраняющий спит, за какой дверью стоит, и сколько стрельцов караулят во дворе. Как построен дом и как охраняется.
   Забавно то, что автор не разглядел самовластие Бориса Годунова при царе Феодоре 1. Скорее это можно назвать присутствием, в верховной власти, клана Годуновых, но никаких вторжений в сферу самодержавия Феодора 1 с их стороны нет, они слуги его. Возможно летописцы при Романовых, списавшие у них историки сильно переборщили, изображая самовластие Бориса при Феодоре 1. Эта тема требует детального изучения...
   - ГЛАВА двадцать восьмая: "О домашней жизни и свойствах русского народа". Короче, чем жили, как мылись, как стриглись, что носили, нищие, бродяги и грабежи, всё тут!
   Затянувшийся обзор этой книги окончен, всё очень подробно, на взгляд англичанина нелепо, но это была наша жизнь, жизнь наших предков. Стоило ли её изменять? ДА!
  
   Конец Х1
   г. Руза. 17 октября 2010 года
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
   2
  
  
  
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"