Я ждал сопротивления, после всего, через что мы прошли я думал, что сама оболочка яйца станет самым серьезным препятствием, но ошибся. Мы проникли через нее словно нож сквозь масло. Я поддержал споткнувшуюся Ирину и отвлекся, так и не запомнив, каким был этот первый миг - взгляд на то, что находилось внутри яйца.
Ирина охнула и опустилась на пол, который начал медленно оседать. Я бросился вперед, в последний миг пальцы схватили кончики волос жены, а потом мы полетели в бездну. Изломанная реальность. Искаженное восприятие времени - его не было. Мы висели в пространстве, запертые в подобии неясно светящегося голубым пузыря и одновременно стояли под куполом яйца. Справа и намного выше плавился шар Цефеида, а слева и далеко внизу лучилась ледяной оболочкой планета.
Когда стены пузыря начала заволакивать объемная картина с лесом и солнцем над ним, плывущим в облаках, я понял, что это приглашение.
Ирина увидела ее первой, должно быть сердце матери почувствовало быстрее. Жена рванулась вперед, разрывая стену "пузыря".
Но в последний миг я понял, что бездна между нами была настоящей и создала ее та, кто рисовала новый рисунок для нас.
- Нет, стой! Назад! - слова не помогли. Я стиснул хлыст. Первый щелчок разнес остатки барьера, а второй заставил Ирину остановиться. Еще несколько секунд она боролась, сражалась с приказом своим мышцам, а потом затихла. Лишь оказавшись рядом я заметил крохотный серебрящийся след у нее на шее. Должно быть Погонщик или кто-то из его помощников успел дотянуться до Ирины и парализовать волю. И теперь мой хлыст стал для нее страшнее смерти.
- Не смотри, - приказал я, ненавидя самого себя. Но я не мог позволить Ирине сойти с ума от тысячи новых, пугающих чувств и от того, что встало пред ее глазами. - Концом хлыста я коснулся оставленного следа, перекрывая прежний приказ и накладывая новое принуждение. Со слабым стоном Ирина протянула руку вперед, а потом глаза женщины закатились, хотя тело сопротивлялось с необычной силой. Она не хотела подчиняться и засыпать. Но все же в конце я победил. Поддержав обмякшую жену, я осторожно прислонил ее к похожей на обнаженный корень колонне.
Поднявшись с колен, я медленно побрел вперед. Я знал, что этим все не кончится.
Ив здесь. Совсем рядом - сидит на полу в дальнем и самом центральном месте яйца. На ней все та же ночная пижама, в которой крылатые забрали ее из дома. Распущенные волосы чуть отросли и именно этот факт - такой простой и естественный почти сломал меня.
Подняв голову, девочка улыбнулась.
- Ты пришел! Я передавала Рогатому все рисунки, но не знала, получишь ты и поймешь?
- Я понял, я здесь, - слезы беззастенчиво потекли по щекам. - Я заберу тебя с собой. Идем, мама ждет.
- Папа, я не могу уйти с тобой, - Серьезными глазами мудреца Ив посмотрела на меня. - А ты иди, если не уйдешь сейчас, будет поздно. Я не смогу дольше сдерживать рождение.
- Рождение? О чем ты, девочка, - я сделал шаг к дочери.
- Посмотри вокруг, папа, ты еще не понял?
- Что я должен понять? Единственное, что важно - что ты нашлась. Я искал тебя по всем планетам, Бог знает как я искал тебя. Рогатый помог мне.
- Я сказал Рогатому, что это мое условие. Моя просьба. Чтобы он привел тебя сюда и показал, в каком красивом месте я живу. Тебе нравится, папа? - Ив произнесла эти слова, но глазами ее смотрел кто-то другой. В ацетиленовом свете сферы вокруг ее глаза мерцали так же как снег в окружающем лесу.
- Кто ты? Ты не Ив, где моя дочь?! - требовательно спросил я, потянувшись.
- Не касайся, это я, папа, разве не видишь? Просто он иногда смотрит на удивительный мир вместе со мной. Он очень нетерпелив и любопытен. Он хотел познакомиться с тобой.
- Он? Кто такой "ОН", черт возьми?! Ты - это ты, если Стадо что-то сделало с тобой. Я отвезу тебя в Клепсидру и будь я проклят, если мы не вылечим тебя. Я найду способ.... - я сделал последний шаг. Ив развернулась и медленно подняла рисунок, выставив его точно щит между нами.
- Не нужно, папа, ты нарушишь температурный баланс.
- Тем... девочка, откуда ты научилась таким словам?
- Я просто знаю и все, - Ив смотрела на меня поверх края рисунка немигающим взглядом.
Волей-неволей пришлось взглянуть на изображение - Птица? Широкие крылья распростерлись и самыми кончиками касаются двух шаров - белого и голубого. Ярко-золотая птица с огненной короной смотрит вправо.
- Это ты, - подсказала Ив.
- Я?
- Ты же Феникс, - пожав плечами дочь взяла новый лист - последний - и принялась за новый рисунок. Вместо краски она использовала обломки разноцветных кристаллов. Будто кистью выводила линии и завитки.
- Ты порежешься, - я протянул руку, чтобы забрать кристалл, но Ив спрятала его за спину.
- Ты мешаешь, папа, - смотрела на меня немигающим неподвижны взглядом. Что Рогатый сделал с ней? - внезапная злость захлестнула с головой. Позабыв про все причины, я накрыл ладонью лист. Девочка вздрогнула и медленно опустила инструмент, потом вновь подняла и в замешательстве посмотрела на свои пальцы, будто такая простейшая сложность ставила ее в полный тупик.
"Что ОНИ с ней сделали?!"
- Пойдем со мной, - я протянул руки, чтобы взять дочь на руки. - Рисовать будем дома.
- Дома? Но здесь мой дом, - непонимающе сказала девочка.
- Нет! Это не так, - я потряс дочь за плечи. - Что бы они тебе не внушили, ты живешь на Земле. Тебя похитили крылатые люди и папа пришел за тобой, видишь, и мама тоже, - я кивнул в сторону все еще находящейся без сознания Ирины.
Неожиданно пальцы пронзила невыносимая боль. Отдернув ладони я посмотрел на обожженную покрасневшую кожу. Жар! От тела Ив исходил все усиливающийся жар. Воздух вокруг нее пошел волнами. Я отпрянул, заслонив лицо.
- Папа, ты не прав, - произнесла она. -Теперь я живу здесь. Я не могу пойти с тобой, у меня очень важная работа - я жду рождения.
По позвоночнику пробежала волна холода, хотя на ладонях уже появились волдыри от ожогов. Краем глаза я заметила как потекли и оплавились похожие на годовые кольца деревьев узоры на стене позади Ив. Эти узоры продолжали рисунок пола и ползли дальше на стены, карабкались по колоннам и теперь ясно читались на лбу Ив. Собственная татуировка отозвалась легким покалыванием.
- Папа, тебе лучше уйти, здесь будет опасно, - Ив поднялась с колен и подойдя к стене за спиной, коснулась одного завитка. Линии словно вязкие нити протянулись за ее пальцами. Пол под ногами пошел трещинами. Я рванулся вперед, но недооценил причуд этого места. Между мной и дочерью из пола и свода вырвались те же нити, встретившись, они начали свиваться в тугой узор. Издав нечеловеческий звук, я вцепился в них, хотя нити прожигали кожу до костей, ломая узор на коже. Мне нужно оружие, любое, все, что угодно, чтобы разрушить препятствие, которое не пускает меня к дочери. Хлыст Погонщика принял форму ленты Мебиуса и она с легкостью рассекла нити, будто те были бумажными. Но почти тотчас на месте старого появился новый заслон, хотя на шаг ближе к Ив. Я расправился и со вторым. Лента выкачивала чудовищное количество энергии из моего тела вместе с узором на полу. Каждый шаг превращался в пытку, но я рубил и рубил, ведь каждый поверженный занавес приближал меня к дочери.
- Папа, не нужно, ты нарушишь баланс, система рождения уже запущена. ты стоишь на пути.
- Да плевать! - последний заслон был не похож на предыдущие - тонкая пульсирующая мембрана точно живая подалась под ударом, но выстояла. Отбросив бесполезный, потухший хлыст, вырвав его из ладони, я растерзал преграду окровавленными пальцами. А потом кровь превратилась в воду - тонны воды из растопленного купола обрушились на нас. Схватив Ив в охапку, я прижал к себе пылающее, хрупкое тело дочери и пригнул голову. Что бы ни случилось - мы вместе.
- Система охлаждения сердца. Сейчас начнется сопряжение с Сифей, - шепот раздался над ухом. Ив больше не вырывалась.
Подняв голову я не сразу понял, что вижу - мы словно остались в аквариуме. Я, Ив и скорчившаяся рядом Ирина. Глаза жены были широко распахнуты. Она не отрываясь смотрела на дочь. Мембрана состояла из полосок жгучего синего света, которые тянулись из-за спины Ив. Крылья... Почему я подумал о крыльях? Крылья? Нет, не позволю, я протянул руку, чтобы оборвать то, что превращало человеческого ребенка в нечто чуждое, такое же, чем сделал меня Мерт. Она не должна.
- Не нужно, папа, - Ив больше не говорила, слова звучали из мембраны, будто она сама стала живым существом.. В какой-то момент я понял, что держу полупрозрачную оболочку Ив. Дочь таяла у меня на руках, и в то же время под куполом яйца начал формироваться неистовый ультрамариновый сгусток энергии, достаточной для рождения звезды...
- Не отпущу, я никуда тебя не отпущу, - пальцы скользили по милым щечкам и волосам по худеньким плечам, но сколько бы я не цеплялся, она таяла, будто голограмма. В конце у меня в руках остались две вещи - чуть помятый лист бумаги и две твердеющие полосы света, играющие синими и золотыми чешуйками. Стеклянные. Такие реальные. Крылья Ив - все, что у меня осталось от дочери. Однако, мне не дали шанса, чтобы предаться отчаянию. Система, которая управляла яйцом, завершила некую программу, в которую меня и не собирались посвящать. Судьбу моей дочери решили без меня.
Пылающий сгусток энергии запульсировал сильнее, внутри него закружилось нечто, принимая форму существа с неясными крыльями. Напряжение достигло предела. С треском тысячи молний сгусток разорвал оболочку "яйца" и вырвался наружу. Последняя потерявшаяся капля сорвалась вниз и упала мне на затылок. Голову опалило нестерпимым жаром, и вместе с ним на меня обрушился чудовищный поток информации - формулы без начала и конца, графики, расчеты, теоремы, уравнения, доказательства. Знания в компилированном виде. Не сумев удержать их, я выпустил часть наружу. Ирину зацепило лишь вскользь. Вскрикнув, она схватилась за голову и задрожала, спрятав лицо в ладонях. Когда я коснулся ее, жена замахала руками.
- Уйди от меня, чудовище!
Так нас стало двое - двое чудовищных монстров с неизвестным объемом непонятной информации.
Мембрана ссохлась, я легко разодрал пустую оболочку. То, что осталось от яйца - небольшая чаша с иззубренным краем, торчащими из пола трубками охлаждения, расколотые кристаллы усеивали округу на километры вперед. Вдалеке я видел хрустальные иглы лишенного ветвей леса. В прозрачной вышине неба ясно просматривались два новых солнца Инея. Одним из них стала моя дочь...